Аннотация: Прошу прощения за заброшенных "Забытых", обещаю выложить следующую главу как можно скорее. а теперь прошу вашего совета - стоит ли продолжать это произведение, или оставить все как рассказ?
Приходящая с дождем.
Глава 1. Серебряные ножницы.
С утра лил дождь, серой стеной накрыв город. Люди, машины, дома тонули, задыхаясь от воды с резким запахом бензина. Мои ноги промокли с первых шагов, и теперь я бесстрашно шагала по лужам, даже не пытаясь их обойти. Зачем? И так и так простужусь. Дождь усилился, резко перейдя в ливень, прохожие бестолково заметались по улице в поисках укрытия. До остановки не добегу. Придется и мне переждать. Я стояла перед массивной деревянной дверью какого-то административного здания. Не магазин конечно, но подойдет. Потянув тяжелую дверь на себя, я вошла в темное помещение. Протертый до дыр линолеум, советские дерматиновые кресла, цвета детской неожиданности и облупленные стены, резко пахнущие плесенью. Но выбирать не приходилось. Примостившись на подоконнике, я смотрела на капли дождя быстро бегущие по запотевшему стеклу. Шум дождя глушил звуки города, заключая меня, как преступника, в каменный мешок. Соревнуясь с каплями, по щекам бежали слезы, капая на и без того мокрые колени. Весь этот месяц я не плакала, затолкав горечь поглубже и стараясь не думать, не вспоминать. А вот сейчас... Наверное, это потому, что здесь меня никто не увидит, и я могу просто побыть самой. Дождь все знает....
Еще летом все было хорошо. Успешная защита диплома и предложение любимого человека. О чем еще можно мечтать? А потом как в старом анекдоте "приехал муж из командировки...". Только вернулась я не из командировки, а с работы. Шепотом сказанные слова: "Ты же понимаешь?... У нас будет ребенок... Мы не хотели тебя расстраивать...". Бред! Теперь я, конечно, счастлива! Только я не знаю, что обиднее, то, что он козлом оказался, или то, что подруга - змеей? Пришли бы и сказали так и так, ну чего в жизни не бывает? А так! Злость снова заставила до боли сжать кулаки. Гадко... Мерзко... Дождь заливал стекло, теперь я совершенно не видела улицу, зато сама отражалась как в зеркале. Тощая скуластая девица, с коротким ежиком серых волос и огромными серебристо-голубыми глазами. Бродяжка. Ну и кто бы предпочел это пышногрудой хохотушке-блондинке? "Ведь ты меня даже не любишь... Так, терпишь...". Больно...
Рядом что-то завозилось, тоненько чихнув. В углу копошился маленький грязный комочек. Еще раз чихнув, котенок неуверенно шагнул ко мне.
- Тебя тоже бросили?
- Мяууу... - тихо пожаловался он.
Вздохнув, я взяла его на руки, ничуть не боясь испачкаться. Если к мокрой одежде еще и грязь добавить хуже уже не будет. Котенок мелко дрожал под курткой.
- Тяжело тебе приходится. У меня хоть крыша над головой и в холодильнике не совсем пусто.
- Мяууу... - согласился он.
- Пойдешь ко мне жить? Кормежку три раза в день обещаю, плюс персональный уголок рядом с батареей. По современным меркам выгодное предложение.
- Мур... - взвесив все за и против выдал котенок.
- Ну, вот и хорошо! Дождь поутихнет и пойдем.
Дождь как на зло и не думал стихать. Пушистик тихо урчал, пригревшись под курткой. Я же заворожено смотрела на бегущие по стеклу ручьи. Не знаю почему, но дождь всегда мне нравился. Он умеет прятать людей, проблемы, даже прошлое и будущее растворяются в его печали. С ним есть только здесь и сейчас. Как хорошо родиться рано утром, когда поднимается ясное солнце и разгоняет предрассветную муть. А вот умирать наверное лучше всего тихим вечером во время дождя. Просто заснуть...
- Значит, пришла... - кто-то произнес совсем рядом. Резко обернувшись, я увидела пожилого мужчину, стоящего в двух шагах от меня.
- Простите? Вы это мне?
Мужчина не удостоил меня ответом, продолжая пристально рассматривать, будто пытаясь разглядеть самую суть. Я невольно поежилась от его скальпельного взгляда.
- Ну, идем, раз пришла...
Повернувшись, мужчина направился в темную глубину коридора. То, что иду за ним, я поняла не сразу. Уставившись на аккуратные заплатки на локтях твидового пиджака, не могла отвести глаза при всем желании. Не могу сказать, как долго мы шли, но наши шаги гулко ударялись о стены, эхом затухая где-то вдали. Остановившись у запертой двери, мой провожатый шумно набрал воздух, как перед прыжком в воду, и, схватив меня за руку, протащил сквозь преграду. Я вскрикнула от неожиданности. В глаза бил резкий свет, заставляя зажмуриться.
- Чего стоишь, как неродная? Проходи, знакомься с коллективом.
Я стояла в просторной комнате, поражающей своей абсолютной белизной. Вдоль стен помещалось множество столов с компьютерами, факсами и просто грудами документации. Разговоры сотрудников, шум офисной техники и даже музыка с пением птиц - все стихло, повинуясь слову человека в твиде. Коллектив таращился на меня, я - на него.
- Знакомьтесь, это - Алиса Сахарова, будет работать непосредственно под моим руководством, ее котенок Вискас пока немного подрастет, а потом и его пристроим...
Признаться в течение всей речи, я стояла открыв рот, не в силах произнести ни слова. Откуда?! Откуда он знает, как меня зовут? Какая еще работа? Меня и старая устраивает! Вот только удивленной была только я - все остальные воспринимали происходящее как должное и даже кивали в особо эмоциональных местах. Я открыла рот, чтобы возмутиться, когда котенок ловко выбрался из-за пазухи и прыгнул на пол. Принюхавшись, малыш решительно направился к полной женщине с булочкой в руках, за кормежкой, значит.
- Стой! - подхватилась я.
- Оставь его, - обратился ко мне мужчина, - пойдем оформляться.
По-хозяйски взяв меня за локоть, повел в соседнюю комнату. Если та комната ослепляла светом, то здесь царил полумрак. За единственным столом сидела женщина, очень похожая на вахтершу-пенсионерку: вязаная жилетка, берет, очки в толстой роговой оправе и пронзительный взгляд выцветших глаз.
- Вот... оформила, как вы и просили, Гавриил Степанович, Алиса Сахарова, личный номер 16842395/963, группа младшая, разряд нулевой, категория А. Инвентарь выдаст Даша на складе, свободных сейчас нет.
Как сомнамбула я делала все, что мне говорили. Расписывалась, общалась с Дашей, принесла со склада небольшую картонную коробочку, аккуратно перевязанную бечевкой.
- Теперь это твое, - пояснял Гавриил Степанович, - не потеряй! А то волокиты будет!
Открыв коробочку, я увидела серебряные ножницы, возлежащие на вишневом бархате. Украшенные замысловатым цветочным орнаментом, ножницы показались бы старинными, если не обратить внимание на бирку - "сделано по спецзаказу/инвентарный номер 16842395/963".
- С этим разобрались. Теперь снова на склад, но к Петру Семеновичу.
Бормотал он, снова петляя по коридорам. Пропади он сейчас и мне никогда отсюда не выбраться, думала я, с трудом поспевая следом.
Петр Семенович оказался совсем молодым мужчиной, в сером байковом халате, надетом на деловой костюм, очки в тонкой металлической оправе покоились на высоком лбу, приподнимая кудрявую челку.
Он указал на деревянные стеллажи, забитые пыльными лампочками в картонных коробках.
- Выбирайте, какая по душе.
Я недоуменно посмотрела на Гавриила Степановича, но он будто бы не замечал моего удивления, нетерпеливо кивнув на лампы. Подойдя поближе, я взяла первую попавшуюся. Ее тут же забрал Петр Семенович.
- Так, инвентарный номер 16842395/963... совпадает.... Очень хорошо! Вот, девушка, владейте! Как активизировать знаете?
- Разберется! Алиса, пойдем, тебе на выезд.
Разочаровано вздохнув, Петр Семенович попрощался, взяв обещание непременно навестить. Признаться, терпеть не могу таких слащавых типчиков!
- Владей!
Гавриил Степанович сунул мне в руки лампочку, предварительно завернув ее в газетный лист. Между тем мы вышли на улицу. У дверей стоял "Рафик" темно-синего цвета с затонированными стеклами.
- Прошу, - Гавриил Степанович любезно открыл дверь, - сегодня выходной, вообще-то, и погодка не балует, поэтому инструктаж проведу я. Дальше будешь ездить или с ребятами, там уж с кем хочешь, или сама.
Достав блокнот, он назвал водителю адрес онкологической больницы. Я все еще недоумевала по поводу происходящего. Помещение больницы встретило нас удушливым запахом лекарств. Как всегда робея в подобных местах, я шла, не поднимая головы и стараясь быть незаметной. Кажется, мне с успехом это удавалось, какая-то медсестра задела мое плечо, обернулась, удивленно посмотрела на то место где я стояла и побежала дальше.
- Не стой столбом, время поджимает. - Недовольно поторопил меня Гавриил Степанович, - так, палата 25. Нам сюда.
Открыв дверь, мы прошли в палату, где лежала девочка-подросток.
- Теперь смотри.
Гавриил Степанович торжественно извлек блокнот.
- Мария Ивановна Мещергина, 14 июля 1993 года рождения, умерла 15 октября 2007. Причина смерти - рак головного мозга. Твои действия: берешь прядь волос и аккуратно, чтобы было незаметно, отстригаешь ее. Так!
Слова он сопровождал действиями. Раз, и у него в руках осталась белокурая прядка. Все это время, девочка не отрываясь смотрела на него, меня как будто не видела.
- Не обращай внимания, чаще всего они нас видят.
Неожиданно она закатила глаза и обмякла на постели.
- Вот и все. Пойдем, у нас здесь еще работа.
- А что с ней? Может позвать врача?
- Ей врач уже не нужен, она умерла. - Спокойно возразил он.
Я в ужасе отшатнулась. Девочка не дышала!
- Ну, ну, ну! Тише! В первый раз всегда страшно, но кто-то же должен это делать. Ты, голубушка, теперь смертью работаешь, привыкай. - Его смех больно резанул уши. - Идем!
Он снова потащил меня, схватив за локоть.
- 56 палата.
В этой лежала пожилая женщина. Худенькая и маленькая, как птичка, она высохла во время болезни, и с первого взгляда становилось ясно - этот бой ей уже не выиграть.
- Иди и работай! - прошипел Гавриил Степанович, подталкивая меня к кровати.
Старушка удивленно посмотрела на меня.
- Вы, девушка, ко мне?
Я не нашла в себе силы для ответа.
- Ой, я совсем не прибрана, ко мне редко кто приходит. А вы, наверное, практикантка?
Я кивнула.
- Очень хорошо! Достойную выбрали профессию. А моя внучка все в звезды рвется, зачем? - она горестно вздохнула, - да и сын ей потакает - деньги, говорит, лопатой грести будешь. Да разве в деньгах счастье? Нужно людям быть полезной, вот, правда, моя польза вся кончилась...
Я понимающе улыбнулась, не зная, что на это сказать.
- Я и умереть бы рада, только никто раньше срока не ушел еще. - Она извиняюще улыбнулась, - да хотела перед смертью своих увидеть, вот и копчу небо. Да ты не думай, они у меня хорошие, лекарства дорогие покупают, только занятые очень, времени нет. А мне, старой, много ли нужно?
- Бери ножницы. - Голос Гавриила Степановича дышал зимней стужей, я даже вздрогнула. Рука сама нащупала коробочку.
- Нет! Простите, мне нужно идти! - покраснев, я выскочила за дверь. Было чувство абсурдности происходящего.
- Что ты такое творишь? - прошипел Гавриил Степанович. - Немедленно возвращайся и...
- Нет! - меня била крупная дрожь.
- Ох, молодо, зелено! Вот лист, смотри, управься до полуночи, иначе... Тебе лучше не знать, что бывает с невыполненными заданиями. Нам еще конкурентов здесь не хватало! - последнюю фразу он выдал, убегая по коридору. Я сползла вниз по стенке, ноги просто не держали. Развернув лист, уставилась на ровные строчки.
- Вера Андреевна Выпь. 3 февраля 1935 года рождения, умерла 15 октября 2007. Причина - рак молочной железы.
Еще с полчаса я тупо смотрела на бумажку, словно надеясь, что все это сон и буквы скоро исчезнут.
- Здравствуйте, молодой человек, вы тоже ко мне? Какой удачный день! Столько посетителей! Вот ваша коллега только, что заходила...
Я в ужасе заглянула в приоткрытую дверь. Никто сюда не заходил, это точно! Вера Андреевна говорила с пустотой... Но если вспомнить то, что она видела меня и не заметила присутствия Гавриила Степановича, то все становилось ясно - там кто-то был. Вот только кто?
- У меня... у меня еще до полуночи...- пробормотала я. Неожиданный порыв ветра сбил меня с ног и чувствительно приложил о стену.
- До полуночи... - тихий шепот морозом раскатился по коже.
Она хотела повидать родных...
Я пулей пронеслась по коридору. Забежала в первый попавшийся компьютерный клуб и стала искать. В конце концов, фамилия не самая обычная, должно повезти. Через некоторое время поиски увенчались успехом, и у меня был адрес ее семьи. Жили они в другой части города, но до наступления ночи можно успеть.
В подъезд я вбежала, как с утра на работу. Но не сразу решилась позвонить в дверь. Что я им скажу? Здравствуйте, я Смерть? Бред! Зато самой добираться не придется, за мной приедут.
Дверь открыла девушка лет восемнадцати, вызывающе одетая и накрашенная так, что трудно было разобрать черты лица.
- Чего тебе?
- Здравствуйте, не могли бы вы позвать отца?
- Паааа, - заорала она, - тут к тебе пришла какая-то...
Возле двери появился грузный мужчина в спортивном костюме. Вперившись в меня недовольным взглядом, он молча ждал объяснений.
- Здравствуйте, я от вашей мамы. Она очень хотела поговорить с вами.
- А что, до утра это не может подождать?
Не зная как его убедить, я просто покачала головой.
- Не морочьте мне голову, говорите, что вам надо и проваливайте!
- Пожалуйста, это и вправду важно. Ваша мама... она... сегодня умрет!
- выпалила я. - Так говорят врачи, только они не стали вам сообщать. У вас времени до полуночи.
Мужчина молча переваривал услышанное. Неожиданно резко хлопнула дверь, чуть не ударив меня. И что теперь? Я стояла не шевелясь, абсолютно не зная, что еще можно сделать. Бить в дверь ногами? Дверь снова распахнулась, явив моему взору все семейство. Отец с руганью толкал перед собой упирающихся жену и дочь.
- Никаких завтра! Сейчас! Сериал свой потом посмотришь! Да ты понимаешь, что у меня мать в больнице? Ленка, смой ты свою штукатурку! Как прости господи! Если вы до больницы, девушка, садитесь, подвезу. - Последнее предназначалось уже мне.
До больницы мы домчались в считанные минуты, нарушая все, что только можно. Я осталась в коридоре, рядом с палатой, слушая дрожащий от радости голос Веры Андреевны. Поговорив с врачом, ее сын выяснил, что жить матери и вправду осталось недолго, а потому, выпросив еще час на посещение, он общался, не зная, что этот раз последний. Ушли они почти в полночь. Глубоко вдохнув, я открыла дверь палаты.
- А, это ты, деточка. У меня сегодня такой день, такой день... Спасибо тебе... - Слезы прочертили ровные дорожки на дряблых щеках. - Вот, значит, ты какая... Красивая... И вправду говорят люди, что ты милостива. Ты ведь за мной...
В который раз за этот день я не нашла, что сказать, просто кивнула. Краем сознания отметила яркий блеск серебряных ножниц. Раз! В руке осталась седая прядь. Вера Андреевна тихо улыбалась, глядя застывшими глазами в потолок.
***
Марья Семеновна хлопотала по дому. Тяжело быть бабушкой трех внуков, и прибери, и приготовь, и уроки помоги сделать. Скоро внуки вернутся из школы, а она все подметает. Охнув, женщина потерла в области сердца. Возраст, ничего не поделаешь! Ожидать, что внуки задержатся после школы в парке, не приходилось - с утра шел дождь. Противный, даже не дождь, а так, моросня. Сегодня же должна была прийти почтальонша Нюра с пенсией. Но что-то задерживается. Все этот дождь. Звонок в дверь отвлек женщину от протирания подоконника на кухне.
- Иду, иду! Уже иду!
На пороге стояла незнакомая худенькая девушка с серым котенком на руках.
- Здравствуйте. - серьезно произнесла гостья.
- Здравствуйте, а вы к кому? - удивленно произнесла хозяйка.