Их разделяло расстояние больше чем в четыре тысячи километров. И свела их не "судьба-злоднйка" - они сами, не ведая того, шли навстречу друг другу творя свои вирши и прозу. И вот в один из хмурых зимних вечеров Петербурга, листая страницы Самиздата, один из них наткнулся на стих написанный под палящим солнцем на берегу Средиземного моря. И называлось стихотворение:
ТВОРЧЕСТВО
Шутам, поэтам все позволено
А дальше омут иль петля.
А небо - цель. Все оговоренно-
Словами радуясь, скорбя.
В позерстве жизни отражение -
Все в бесконечности зеркал
Тому, кто в прахе проявления
Священной истины алкал.
Что-то родное, близкое почувствовалось ему в этом стихотворении. И бродя по слякотным улицам северной столицы, сам того не замечая, в душе у него зародились строки, которые захотелось донести через расстояния незнакомому Автору. И он написал:
СОПРОТИВЛЕНИЕ
Не мыслил я себя поэтом ни когда,
Но и шутом прослыть мне не пристало.
Потребность чувств по жизни я алкал,
Когда душа моя от быта умирала.
И не позировал взлетая в небеса,
Изранив душу о калёное кресало.
И к праху не стремилась жизнь моя -
По ней пути мне сердце освещало.
Стараясь вложить толику оптимизма в душевное состояние того, с кем уже не мог расстаться в своих мыслях.
Прошло время. Совсем не много по космическим меркам. Но через тысячи километров в Петербург пришёл безымянный ответ на его послание:
А это сердце с фонарем
Сам Горький как-то изобрел,
И мы ему во след бредем,
Как на убой идущий вол...
И была в этом четверостишьи тень укора за ранее воспринятые идеалы, по которым многие из нас строили своё мироощущение.
-У каждого поколения своё видение на стремящуюся вперёд действительность, - подумал он ни сколько не укоряя своего собеседника.
-И в идеалах прошлого можной увидеть положительные стимулы к жизни. Главное не мешать их с грязью прожитых лет. Ведь даже и тогда идеалы эти казались светлыми, на которые хотелось оперется.
И тогда, больше для себя, но и для далёкого своего товарища по перу, он написал о том, что и в тяготах жизни есть свои прелести:
Вол Мемфисом воспетый был
Как символ сексуальной плоти.
Он плодородие дарил
Всем, кто свою землю обиходил.
В сравнении со зверем этим
Я возгоржусь в душе своей.
Мне лестно в жизни быть воспетым
На склоне пахоты своей.
Возможно, что диалог этот и продолжится. Возможно, что не смотря на разницу поколений, эти два Евгения придут к единому пониманию сущности времён. Время покажет...