Грошев-Дворкин Евгений Николаевич : другие произведения.

Килька пресноводная

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    о том, как одна девушка на море побывала
  
  
  Катя, Катерина, что с тобой теперь?
  Тёмная каюта, грязная постель...
  Только губы шепчут, будучи в бреду:
  - Больше я на палубу шагу не шагну.
  
  Бросив истерзанное тело в койку, подвешенную на цепях и прикреплённую с другой стороны вертлюгами к переборке, два дюжих пирата, перешагнув комингс, яростно захлопнули дверь. По всему "бродвею", из конца в конец, раздавался гулкий топот прогар бОрзых моряков, которым "сам Чёрт не брат". На смену топоту последовал перестук чечётки на трапе, это пираты, бегом, поднялись на надстройку и далее на капитанский мостик.
  Здесь, подставив под "корму" грубо сколоченный костыль, опираясь на единственную ногу и держа на отлёте деревянный протез, напоминающий огромную рюмку, стоял капитан Джон Сильвер. Неразлучный попугай, доставшийся ему в наследство от грозы всех морей, капитана Флинта, заслышав шаги, тревожно, скрипучим голосом, прокричал: - Пиастры! Пиастры!
  - Слышу, дружок. Слышу, - отреагировал на предупреждение Сильвер. - С тобой, дорогуша, я всегда в безопасности. Слух у тебя посильнее, чем у белой акулы.
  Высказав признательность, Сильвер обернулся, что далось ему с трудом. Толстая, короткая шея поворачивала голову только вместе с телом, а тело покоилось на костыле.
  - Ну, что там Джим, или как его? Надеюсь, не намертво засекли юнца? Он нам ещё пригодиться.
  По старшинству слово взял слепой Пью. Его давно надо было оставить на берегу, поручив какой-нибудь припортовой таверне, но... одному только Богу известно, сколько душ он выпустил в небеса, оставив их без бренного тела. В любой таверне, в любом порту у него кроме врагов никого не было. Прирезать душегуба имел право любой, чьи отцы связали жизнь с необъятными водными просторами.
  - Сильвер, это никакой не Джим. То девчонка переоделась парнем и нанялась юнгой на злопамятный "Амбарчик", кашалот ему в брюхо. Сколько братков потеряли мы, беря его на абордаж. А толку? Полные трюма мороженой рыбы, да продукты скоропорт. Ни рома, ни виски... одна только водка палёная.
  - Не тяни ската за хвост. Говори, кто скрывался под личиной девчонки? Не из таможенной полиции, не из карантинной службы?
  - Нет, мой капитан. Тех мы всех потопили как кутят. Со "Шварцнегером" пришлось повозиться - его так местная команда прозвала. Здоровый мужик, скольким нашим братушкам черепа по-проламывал...
  - Короче, Пью! Кто та, которая против всех флотских законов на траулер пробралась?
  - Катериной назвалась. По фамилии Дубрава. Писателем записана в судовой роли и на страницах журнала "Самиздат". Но сведения о себе не представила: ни сколько лет, нигде живёт-проживает. Мутно всё это. Как бы беды нам не принесла. Давай её в мешок и за борт?
  - Всё бы тебе душегубствовать. Видел я с мостика как она рубилась палашом - одна против троих наших в драку ввязалась... Пускай в себя придёт после боя. Потом допросим кто такая, и зачем здесь. А сейчас лекаря к ней и пусть наизнанку вывернется, но чтобы девчонка выжила. И фруктов, фруктов ей не жалей. Мы с "Амбарчика" ими хорошо поживились. Они хоть и вылежали свои сроки, но ещё гнить не начали. Попугай у меня бананы трофейные уплетал, что акула голодная.
   Всё понял? Тогда иди.
  - Сильвестр, у девчонки этой записи какие-то обнаружили. Среди нас грамотных не нашлось, а я, сам знаешь, потерял зрение, когда ходил под знамёнами легендарного Флинта. Посмотришь, или ребятам на самокрутки отдать?
  - Отнеси ко мне в каюту. Перед сном почитаю.
  Килька пресноводная [Е. Грошев]
  Спустя неделю Катерина пришла в себя. Раны, что покрывали её тело после вероломного нападения пиратов, зарубцевались. Добротное питание, грог, и свежий морской ветер помогли молодому организму обмануть "костлявую с косой" и она стала подыматься с койки. Оптимизм никогда не покидал морячку, коей она себя считала, но в этот раз непонятная тревога щемила сознание:
  - "Почему не погибла она среди своих товарищей по команде горемычного "Амбарчика"? Что-то будет дальше? Куда идёт шхуна? Что несёт встречным судам?".
  
  А в это время, Джон Сильвер, не отличаясь грамотностью в написании, но точно знающий, что, как и почему называется на судах бороздящих моря и океаны, с карандашом в руке читал рассказ "Последний рейс "Амбарчика".
  Негодование капитана зашкаливало за "чёрную метку". Иногда из каюты раздавался такая флотская брань, которую пираты никогда не слышали. Сколько раз он порывался приказать скормить эту девчонку кровожадным акулам, зубастым кашалотам, морским леопардам. Но, хлебнув крепкого рому, душа его смягчалась, и он вновь возвращался к написанному.
  И вот настал день, когда Сильвер осилил чтение рассказа. Читал он с трудом, по слогам, по памяти переводя текст с русского на английский. Поэтому чтение у него заняло столько времени, сколько потребовалось шхуне, на которой он был "первым после Бога", дойти от экватора до берегов России. Ещё сутки, двое и, при попутном ветре, он достигнет её сумрачных портов. А там...
  Ну, это он ещё подумает, что делать с девчонкой, которая балластом пребывает на борту отважной "Española".
  
  - Достопочтимые господа пираты! Вы, которые знаете меня не первый год! С вами изнывал я под тропическим солнцем, прорывался сквозь громады айсбергов. С вами гремел кандалами в австралийских болотах, когда удача отвернулась от нас. Первым среди вас шагнул на эшафот, чтобы примерить "пеньковый галстук" и, если бы не отвага покойного ныне Флинта, который спас нас от виселицы, то не разговаривал нынче. Имею ли я право быть судьёй на борту славной "Española", чтобы призвать к ответу автора рассказа "Последний рейс "Амбарчика"?
  - Да, капитан, имеешь! Говори.
  - Так, слушайте меня, достопочтимые господа пираты:
  - Плакал ли я, когда кашалот откусил мне ногу?
  - Нет, капитан, не плакал!
  - Плакал ли я, когда в сражении с папуасами меня пронзила дюжина стрел?
  - Нет, капитан, не плакал!
  - Так почему же я плачу, когда держу в руках этот рассказ?
  Гробовая тишина была ответом на вопрос Сильвера.
  - Молчите? Так я вам скажу. И пусть гореть мне в гиене огненной, пусть никогда не ступит на землю моя единственная нога, пусть никогда не пить мне рому, но я скажу. Скажу со всем откровением:
  - Будь благословенен тот день, когда Всевышний сотворил женщину - прародительницу всех людей на земле.
  Но никогда, слышите - НИ-КОГ-ДА! - Бог ещё не благословил ни одну женщину для походов по морям и океанам. Потому, как женщина - хранитель очага, к которому мы все стремимся, отнимая у богатых пиастры, луидоры, франки, доллары. Именно для них, любящих и любимых, мы делаем это, рискуя своей шеей.
  Так почему, скажите мне, некая Дубрава Катерина, килька пресноводная, опорочила жизнь нашу флотскую своим рассказом?
  Я отвечу за вас, отважные моряки: - Она совершенно не знает языка флотского. И, заручившись помощью мутного Гуру, взялась описывать моряцкую жизнь.
  - Смерть ей! Вздёрнуть на рею! Скормить крабам! - разнеслось со всех сторон.
  Но, поднятая рука капитана успокоила бунтовщиков.
  штурман Валерий Ю. Железнов и старший матрос ДКБФ Е. Грошев [Алёна Железнова]- Нет, пиастры души моей. Нельзя предать смерти ту, которая попалась в сети несведущего человека, который видел корабли только на конфетных фантиках. Наша задача научить её флотскому языку до такой степени, чтобы она свободно могла общаться с нами, с капитаном ледокольного буксира Нелли Егоровой, штурманом дальнего плавания Валерием Железновым, старшим матросом ДКБФ Грошевым. Я сам возьмусь за её обучение и, осьминог мне в глотку, если Катенька не станет во фрунт одной с нами шеренги при подъёме флага на фок-мачте всякий раз, когда море нас позовёт.
  Пью, образина слепая, приведи ко мне Катерину, И поласковей с ней, поласковей! Ни один волос не должен упасть с её головы. Понял?.. Тогда веди.
  
  На террасе кокпита, за столом, в глубоких, мягких креслах сидели двое - старый, одноногий мореман и юная девушка в форме юнги рыболовного флота. Перед каждым из них лежал, отпечатанные на принтере, текст рассказа "Последний рейс "Амбарчика".
  Сильвер в молодые годы [Е. Грошев]Первым заговорил человек, для которого море было родным домом:
  - Это хорошо, дочь моя, что Бог одарил тебя способностью писать. Хвала Всевышнему!
  Хорошо и то, что ты взялась писать о жизни флотской - трудной и суровой. Не у каждого хватит смелости взяться за такие сюжеты.
  Сейчас мы с тобой чуть подправим текст, в части морских терминов, потом ты его перепишешь, чтобы ладно было и, клянусь попутным ветром, замечательный рассказ получится. Готова ли ты, Катерина?
  - Да, капитан. Я вся во внимании.
  - Тогда начнём. И начнём по-порядку, с самого начала.
  Берём предложение:
  
  Спит, значит, Замполит в шконке, а на диване таркетки кучей навалены.
  
  Вопросы:
  - почему "замполит" написан с большой буквы? Из уважения чрезвычайного?
  Да, будет тебе известно, килька пресноводная, что люди, занимающие эту должность никогда уважением не пользовались. Прихлебатели! - другого им названия нет.
  И, потом, тебе разве не известно, что "замполиты" это на кораблях? А на судах они называются "помполиты" - помощник капитана по политической части. Но никак не заместитель. Понятно, Катерина?
  - Понятно, - раздался смущённый девичий голос.
  - Ну, ты не тушуйся, красавица, - чуть ухмыльнувшись, произнёс Сильвер. - Возвращаемся к обозначенному предложению:
  - Что это за "шконка" у тебя объявилась на судне? "Шконка", это в бараке у блатарей, а никак не на судне ходящим под Государственным Флагом. Заруби себе это на прекрасном носике.
  И потом, если "шконка" кровать, как ты повествуешь в своих разъяснения, то скажи, за ради Христа - человек, после трудов праведных, спит в кровати, или на кровати? Если "в кровати" - то внутри, а если "на кровати" - то сверху, укрывшись одеялом. Согласна? То-то же.
  - Ну, а "таркетки" - шо це таке? Где ты это слово надыбала? Я так ни в Google, ни в Яндаксе такого слова не сыскал.
  Потрудитесь объяснить, сударыня. Мне не надо, вы перед читателем объяснитесь.
  И последнее из этого абзаца:
   - ... в прошлом году на БАТе - сухогруз врезался.
  А это что за словцо? Если Бат, это город в Англии, то, пардонтес, он от моря далеко.
  Запомни, дочь моя, - не надо писать в тексте слова имеющие непонятно какое значение. Любопытный читатель всегда должен иметь возможность определиться в Инете со значением слов, которые ты употребляешь. Копенгаген?
  
  Теперь переходим к флотским будням:
  
  Пройдёт совсем немного времени - и пойдёт косяком скумбрия, и все ребята будут пахать по восемнадцать часов в сутки, меняя вахты подвахтами...
  
  Известно ли тебе, карась краснопёрый, что и вахта, и подвахта, на всех "водоплавающих" средствах, четыре часа длится? Следовательно, твоя информация о том, что "ребята будут пахать по восемнадцать часов" неправомерна. На четыре это время никак не делится. Ты, здесь, поправь, если со мной согласна.
  
  - Привет,- невысокий жилистый матрос уверенно уселся на баночку.
  
  Помнишь, как у Высоцкого в песне поётся?
  
  "Мы говорим не штормы, а шторма.
  Слова выходят коротки и смачны..."
  
  А ты, что пишешь - "баночку". Смешно слышать такое.
  Не "баночку", а "банку"! Ибо "банка" - это скамейка, сконструированная так, что на ней помещаются, "корма к корме", пять человек и оказавшись в открытом море она не тонет являясь спасательным средством для моряков терпящих бедствие.
  Запомни это, пожалуйста, если хочешь быть флотским писателем.
  И, потом, - ты разницу между моряками и матросами видишь?
  Заруби себе на носу: матрос, это на корабле, а моряк - на судне.
  Моряк и судно - это принадлежность гражданского флота. А матрос и корабль - относятся к военно-морскому флоту.
  
  И ещё запомни, что нет во флоте вёдер, как нет и тазиков. А есть "обрезы". Ведро - обрез, и таз - обрез. Если не запомнишь, то тебя моряки не поймут.
  
  А вот слово "бриз", роднулька, тебе должно быть известно со школьной скамьи. Бриз - это прибрежный ветер. В открытом море его быть не может.
  
  Ну, вот, - опять залепуха: - "тралмастер".
  Нет таких на плавсредствах! Есть - тралмейстер, кранмейстер, брандмейстер... Ну и т.д.
  И операции такой нет, как "вымайновали", а есть "смайновали" - опустили.
  А по-твоему получается, что когда надо поднять, то это - вывировать? Потому, что поднять, значит - вира.
  суда в походе [Е. Грошев]
  Всё поняла, Катюня. Сложного здесь нет ничего. Нужно только походить по морям несколько компаний. Ну, а поскольку ты женского рода, и в команду тебя примут только буфетчицей, то рекомендую почитать у Железнова Валерия Юрьевича повесть "Самый полный STOP". Примечательная книга о том, как становятся моряками.
  
  Семь футов под килем, Екатерина.
  
  С.Пб.сентябрь.2014.
  
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список
Сайт - "Художники" .. || .. Доска об'явлений "Книги"