| |
Дворкович Анна
![[]](/img/d/dworkowich_a/07_veranadeglalyubov/ljubowx2.jpg)
Верь, надейся, люби...
Давным-давно хитрые и коварные боги,
отобрали у людей счастье и спрятали его внутри
них самих. С тех пор люди тратят всю свою
жизнь в поисках счастья, им и в голову не
приходит искать его внутри себя.
Притча о счастье.
Неожиданно зазвонил телефон. Андрей уже давно все номера, кроме одного, поставил на вибрацию. Значит, звонит Маша. "Знает, если я долго не беру трубку, значит, у меня важное совещание и всё равно звонит, - Он потихоньку закипал, но звонок не прекращался. - Кто-то нарывается".
Извинившись перед коллегами, он взял трубку. Но вместо приятного, нежного голоска Машеньки он услышал грубый, хриплый голос мужчины:
- Это Андрей? Здравствуйте...
- Что случилось? Где Маша? Немедленно передайте ей трубку.
- Она не может взять трубку. Она... Понимаете, я врач хирургического отделения второй клинической больницы. К нам в тяжёлом состоянии привезли женщину. Она без сознания. В её сумочке был этот телефон...
К горлу подкатил ком, стало трудно дышать. Андрей расслабил узел галстука, расстегнул ворот рубашки.
- Я еду, - произнёс он, встал, перед глазами всё поплыло. - Мне нужно срочно уехать, я вынужден прекратить совещание. Ещё раз извините. Секретарь свяжется с вами.
Уже из машины позвонил своему другу и заместителю:
- Кирилл, придётся тебе прервать отпуск. Маша попала в тяжёлом состоянии в больницу. Я еду к ней.
В приёмном отделении ему отдали покорёженный чемодан, который принял на себя часть удара, летящего на огромной скорости, автомобиля. Тот самый чемодан, с которым Маша пришла к нему. Из щели выглядывали её старенькая кофта и блузка в горошек.
"Маша решила уйти от меня? Не объяснившись? Почему?"
Через несколько минут, Андрей уже сидел у её постели, гладил тоненькие пальчики, смотрел на бледное лицо.
Врач, зашедший проверить показания приборов, на его молчаливый вопрос тяжело вздохнул:
- Пока ничего не могу сказать. Серьёзных повреждений нет. Сломано два ребра. Вывих лодыжки. Но коматозное состояние - это всегда причина для беспокойства.
Когда врач вышел, Андрей тихонько сжал её пальчики и прошептал:
- Почему ты ушла?
Тут на его плечо легла сухая тонкая рука и тихий голос произнёс:
- Она не может тебе ответить, сынок. Она идёт по дороге печали и уже далеко ушла. Очень далеко.
Андрей обернулся. Рядом стояла маленькая, сухонькая старушка.
- Нет! Я хочу, чтоб она вернулась! Как её остановить?
- Скажи ей, - ответила старушка. - Она услышит и, может, захочет вернуться.
Андрей сжал холодную ладошку девушки.
- Машенька! Ну что же ты делаешь! Ты мне нужна! Не уходи! Останься!
- Говори, сынок. Говори.
- Что говорить, бабушка?
- Ты сам поймёшь что. Сердце подскажет. О себе расскажи. О жизни своей. Я помогу.
"О жизни... Мне скоро тридцать три. А что я сделал? Зачем живу на этом свете? Для чего? Что у меня было в жизни, о чем можно рассказать Маше? О бизнесе? О нервах, потраченных в погоне за прибылью. Нет, не то. О дружбе? Есть у меня один верный и надёжный друг - Кирилл. Остальные так. Товарищи по переписке. Интернет давно заменил живое общение. О любви? Любовницы были, а любовь... - Андрей закрыл глаза и перед мысленным взором, как в калейдоскопе промелькнули бывшие возлюбленные. Он легко заводил новую подружку (с его-то внешностью и деньгами!) и так же легко с ней расставался. - Что самое важное в жизни? То, что приносит человеку счастье. Был ли я счастливым? - Андрей задумался и вдруг ясно увидел отца в голубой рубашке-поло с широкой улыбкой качающего его на одной ноге. Себя, крепко держащегося за отцовские руки и визжащего от восторга. Маму в жёлтом сарафане, разливающую ароматную куриную лапшу по тарелкам.
Картинки безоблачного, беззаботного детства стали всплывать в его памяти одна за другой. Он так отчётливо представил те счастливые моменты, как будто пережил их заново и начал рассказывать.
О том, как испугался и спрятался за широкую юбку бабули, когда в их узкий мирок ворвался высокий светловолосый мужчина в матросской рубашке и бескозырке, а мама смеялась, плакала и повторяла: "Ну, что ты, Андрейка. Это же папка. Папка твой приехал".
О том, как они вчетвером, он, бабуля, его мама и папа сидели за столом, застеленным белоснежной вышитой скатертью. Пили чай из сервиза, вытащенного из буфета специально для такого случая и аккуратно протёртого чистым полотенцем. Отец счастливо улыбался, обнимал маму, и подсовывал ему привезённые с Дальнего Востока конфеты в яркой упаковке и необыкновенно вкусное, тающее во рту, печенье.
О том, как они ходили смотреть салют, и он сидел у отца на плечах, а мама еле поспевала за ними. И как он замер от восхищения, когда впервые увидел, распускающиеся огненные цветы и вспыхивающие разноцветные звёзды.
О том, как отец разложил на столе огромную карту, - "Это карта мира, сынок", - и начал рассказывать про страны, в которых он побывал. Мама что-то строчила на швейной машинке, а бабуля вязала, сидя на диване и с улыбкой на них поглядывала. "Бабуль, - обратился к ней отец, - расскажи о своей войне. Андрейка должен знать, чтобы помнить".
О том, с какой гордостью, держась за крепкую отцовскую ладонь, он шёл с огромным букетом цветов первый раз в первый класс. И мама шла рядом, нарядная, улыбающаяся.
О том, как он спас от когтей огромного дворового кота маленькую птичку и бережно зажав её в ладошках, чувствуя бешеное биение её крошечного сердечка, принёс отцу. Как отец забинтовал ей сломанное крыло, и они долго ухаживали за больной птицей, а потом - когда она поправились - выпустили в небо.
О том, как однажды отец посадил его на колени и открыл небольшую коробочку, обитую тёмно-синим бархатом. В ней лежал необыкновенной красоты цветок с четырьмя ажурными лепестками, украшенный разноцветными камнями. "Этот охранный амулет, сынок. Он передаётся в моей семье из поколения в поколение. Его привёз ещё дед моей бабули с востока. От бабули амулет достался моей матери, теперь вот твоя мама носит. Ты вырастешь, женишься, своей жене подаришь".
Андрей встал. Прошёлся по палате.
"Когда счастливая семья превратилась в паучье гнездо?"
Сначала уехала бабуля: "Так будет лучше. У вас семья, а Нинка одна, да и врачи мне рекомендовали морской воздух".
После отъезда бабули мать устроилась работать в дорогой ресторан, и у неё появился новый конёк - зависть. Отец хорошо зарабатывал, и мать ни в чём не нуждалась, но у других было лучше, дороже, шикарнее. Когда отец возвращался с работы, она сообщала, что у Лизы новые туфли ("на каблучке!"), Зое муж подарил золотые серёжки ("с рубинами!"), а Вера пришла на работу в таком платье, что все посетители только на неё и смотрели. Отец, не отрываясь от газеты, бормотал: "Зачем тебе ещё одни туфли?" или "Рубины не подойдут к твоим глазам".
Поужинав, отец уходил к себе в кабинет, а мать, передёрнув плечиком, принималась мыть посуду, сердито ворча: "У других мужья как мужья..." и вскоре нашла выход, как удовлетворить свои аппетиты.
Однажды она привела домой дядю Вову и отправила сына погулять, дав щедрые двадцать копеек на эскимо. Отец в тот день впервые пришёл домой пьяный, и ни слова не говоря, достал ремень и жестоко избил её. Андрей забился в угол и беззвучно плакал от страха.
Наутро мать, размазывая по щекам слёзы, ползала перед отцом на коленях, умоляя простить. Отец простил. Но через некоторое время появился дядя Дима и всё повторилось. Ремень. Слёзы. Мольбы. Потом были дядя Рома, и дядя Саша, и дядя...
Отец очень любил мать - это Андрей понял значительно позднее, когда стал взрослым. Если бы она изменилась, если бы перестала водить в дом любовников, он бы простил ей всё, но...
В тот страшный день Андрей готовился к экзаменам. Впереди его ожидало лето, солнце, девчонки в мини-юбках с загорелыми ногами.
Всё оборвалось в одночасье.
"Сынок, вызови милицию. Я убил твою мать".
Потом суд. Отца приговорили к двум годам колонии строгого режима - убийство в состоянии аффекта. А через два месяца отец повесился в камере, отправив Андрею покаянное письмо: "Не жалей меня, сынок, и не плачь на моей могиле. Я зверь и не имею права жить на этой земле".
После смерти отца время в квартире на Боровой остановилось. Старинные часы с кукушкой стоят с того самого момента... Никто их больше не заводит.
Если бы Андрей мог повернуть время вспять. Но человек не может вернуть своё прошлое. Это великий дар и великое проклятье.
Сейчас у него большая квартира в центре, но сталинку родителей на Боровой он так и не продал. Его постоянно тянет туда. Он ходит по комнатам, скрипя половицами, берёт в руки вещи, прикасается к мебели, смотрит в окно на старый дворик. С тех пор прошло семнадцать лет, но ничего не изменилось. Те же скрипучие качели и мальчишки так же гоняют на самокатах. Так же малышня копошится в песочнице, а их мамочки болтают, сидя на скамейке.
Только в комнату матери он не заходил. Последние годы отец с матерью жили порознь, и в тот роковой день ссора произошла у матери в спальне - она умерла, ударившись головой об один из бронзовых шаров на спинке кровати.
Но однажды ему понадобился какой-то документ. Обыскал всю квартиру - не нашёл. Пришлось идти в спальню матери. Он тихо вошёл в комнату, подошёл к трюмо, открыл ящички. Они оказались пусты. Но в дальнем углу одного из них он нашёл небольшой свёрток. Развернул пожелтевшую от времени газету и увидел серебряный кулон на серебряной цепочке необыкновенного плетения. Кулон в виде цветка с четырьмя ажурными лепестками, с сердцевиной из голубого аквамарина, по краям украшенного розовым жемчугом, голубовато-зелёным хризопразом и небесно-голубой бирюзой - тот самый амулет, который ему в детстве показывал отец.
Мать не любила этот кулон. Она любила золото. Её шкатулка для драгоценностей была доверху набита безвкусными золотыми побрякушками, подаренными ей бесконечными любовниками. Когда отец просил её надеть амулет, она открыто ему не противилась, но Андрей часто слышал её злобное шипение: "Дешёвка". Вскоре после смерти бабули мать заявила, что потеряла амулет. Отец очень рассердился, схватил её за ворот рубашки, сжал кулак, замахнулся, но не ударил, а ушёл, громко хлопнув дверью. Пришёл поздно, пьяный, с бутылкой водки. Тогда Андрей первый и последний раз видел слёзы в его глазах.
И вот амулет нашёлся. Оказалось, мать не потеряла украшение, а просто спрятала. Видела, что отец переживал, могла достать, соврав, будто нашла. Но не сделала этого. Подло! Как же это подло!
***
Настало утро. Яркое солнце осветило палату. Больница ожила. Загремели вёдрами уборщицы, забегали медсёстры. В палату вошёл врач. Стал смотреть показания приборов.
- Ну что? - с тревогой спросил Андрей.
- К сожалению, улучшений нет. Радует, что пока и в худшую сторону изменений тоже нет. Есть надежда, что ваша жена выйдет из комы, - сообщил врач.
- Скажите, что нужно для Машеньки. Я всех на уши поставлю, но добуду.
- Пока всё, что нужно у нас есть, не волнуйтесь. Вы разговаривайте с ней, разговаривайте. Говорят, это помогает.
- Да. Вот и старушка тоже так говорила.
Медсестра установила капельницу и обратилась к нему:
- Вы бы поели. Я вам кашки принесла и какао.
- Спасибо, я поем.
- Да и отдохнуть вам надо. Я сейчас одеяло и подушку принесу. Поспите немного здесь, на кушетке.
Андрей кивнул головой, не осознавая, что ему говорят. Он был погружен в свои мысли.
"Почему все женщины, с которыми меня сводила судьба, были так похожи на мать. Будь то высокомерные и эгоистичные светские львицы или избалованные и манерные дочки богатеньких папочек или развязные, хваткие и самоуверенные провинциалки, пробивающие локтями дорогу в светлое будущее. Все одинаковые: лживые, лицемерные, алчные... Как будто прошлое не отпускает меня, держит за шиворот".
Андрей сжал в руке ладошку Машеньки и прошептал:
- Судьба любит пошутить, и я встретил тебя. Нежную и трепетную. Ты, как лучик солнца, заглянула в моё холостяцкое логово и окрасила мою жизнь в яркие цвета. Вернись, прошу тебя. Ты нужна мне. Только ты одна.
Андрей закрыл глаза.
Маша - девушка не из этой вселенной и уж точно не его круга. Они не должны были встретиться. Их столкнула череда случайностей, нелепое стечение обстоятельств.
В тот день он был в отвратительном настроении. Во-первых, разругался в пух и прах с очередной любовницей, во-вторых, вынужден был ездить по делам в тьмутаракань, куда даже самолёты не летают (не мог никому доверить, кроме Кирилла, а тот не вовремя попал в больницу с аппендицитом). Два сумасшедших дня на нервах. Сон урывками. Перекусы на бегу. Вернулся, и на вокзале желудок скрутило так, что пришлось забежать в привокзальный фастфуд перекусить.
А Маша оказалась в чужом городе без денег, без документов, и решилась на ужасный поступок. Подошла к нему и попросила денег.
От неожиданности, Андрей опешил: "Так! Для полного "счастья" мне только привокзальной попрошайки не хватало", - посмотрел на девчонку.
Одета опрятно, но простенько и немодно. Голубая футболка с аляповатыми блёстками на груди и блейзер, обтягивающий тонкую фигуру. Сразу видно - неизбалованная и не испорченная деньгами. Руки нервно теребят случайно подвернувшуюся бумажную салфетку. Пальцы с аккуратно и коротко подстриженными ногтями. Шея худая, как у цыплёнка. Совсем девчонка, если не приглядываться. Вот только взгляд! Потухший, обречённый взгляд уставшей женщины. Завершали картину тёмные круги под глазами, сухие, потрескавшиеся губы, тусклые и какие-то безжизненные, чуть вьющиеся волосы. Всё говорило о том, что девчонка попала в какую-то переделку и уже потеряла надежду самостоятельно из неё выбраться. Встретившись с ним глазами, она покраснела до кончиков ушей, тут же уткнулась в стол и стала нервно заправлять за ухо, выбившийся локон.
"Забавно, - подумал он, - а почему бы и нет" - и предложил ей за скромные деньги (для него, но не для неё) не то работу домохозяйки, не то должность любовницы.
Она согласилась, и его холостяцкое логово наполнилось теплом и уютом. В серой гостиной появились розовые подушки и причудливо изогнутые вазы. Кухня ожила и больше не напоминала иллюстрацию из журнала. Его стало тянуть домой. Посидеть на диване с книгой, которую давно хотел прочесть, да времени не было или, подложив под один бок подушку, к другому боку притянуть Машеньку и вместе посмотреть какой-нибудь хороший фильм, а в выходные сесть в машину и поехать куда глаза глядят.
Маша понимала его с полуслова, научилась варить кофе так, как он любил. Неплохо готовила. Не прилагая видимых усилий, содержала дом так, как нравилось Андрею. Он привык, что каждая вещь лежит в строго отведённом ей месте и Маша с удивительной точностью поддерживала тот самый порядок, раз и навсегда заведённый Андреем. Носки лежали там, где он привык, рубашки были сложены так, как ему нравилось. Его любимая кружка стояла всегда на одном и том же месте, и он мог ночью с закрытыми глазами её без труда найти.
Но, самое главное, она чувствовала его настроение и подстраивалась под него.
Если настроение у него было хорошее, Машенька весь вечер щебетала, как птичка. Увлечённо рассказывала про выставки, которые посетила или забрасывала его вопросами начиная от "как отключить тачпад на ноутбуке" или "что означает выражение амперсанд" и заканчивая "зачем нужен большой адронный коллайдер". Занималась с ним в тренажерном зале. Когда он уходил в кабинет поработать, сидела рядом в кресле, поджав под себя ноги, и читала. В постели вела себя как распутная женщина.
Если же Андрей приходил домой злой, то всё было по-другому. Маша пыталась лишний раз не попадаться ему на глаза и сразу же убегала на кухню. Он в одиночестве занимался на тренажёрах, потом шёл в душ и когда выходил, на столе уже дымился ужин. Они молча ели и Маша, загрузив грязную посуду в посудомойку, уходила в спальню. Он выкуривал сигарету и приходил к ней, и в постели она была мягка, нежна и послушна.
Их отношения не прервались, даже после того, как Маша получила новый паспорт.
***
"Я встретил женщину, которая мне небезразлична и не смог уберечь", - Андрей резко встал, прошёлся по палате. Вдруг вспомнилось: кто слишком часто оглядывается назад, легко может споткнуться и упасть<*>.
"Да". - Он понял, что нужно сделать.
Позвонил в антикварный магазин и предложил вывезти из квартиры на Боровой всё. "Я не ослышалась, Андрей Васильевич, вы решили продать всё?" - удивилась хозяйка магазина - бывшая приятельница матери, уже давно положившая глаз на некоторые вещи. - "Да всё, до последней золотой побрякушки", - сказал Андрей в трубку, а про себя подумал: "Всё, кроме амулета". Потом связался с риелторами и попросил выставить квартиру на продажу.
Обговорив детали, Андрей облегчённо вздохнул, как будто стряхнул с плеч тяжёлый груз, посмотрел на Машу. Бледная, осунувшаяся, она улыбалась своей нежной, ласковой улыбкой и Андрей вдруг представил её, стоящую на берегу реки в лучах заходящего солнца и себя, стоящего рядом с дочкой на плечах. Улыбнулся, сел на стул, сжал ладошку Машеньки в своих огромных ладонях и начал рассказывать, но уже не о прошлом, а о будущем.
О том, что у него есть дом на берегу реки: "Большой. В два этажа, с мансардой. В нём очень светлые комнаты. И все окна в доме выходят на юг. Нашей дочке там понравится.
Тебе тоже понравится наш дом. Я построил его на участке бросовой земли. Песок, на котором не растут милые садоводам-огородникам огурчики-помидорчики. Но зато на песке замечательно прижились сосны. Я посадил их, наудачу, штук двадцать. И все прижились. Дом я построил давно. Но зачем мне такой огромный дом одному. Там пока только стены. Дом ждёт тебя. Ты обустроишь его по своему вкусу. О-оо, тебя предстоит столько дел. Возвращайся. Ты не будешь скучать.
А ещё мы поедем путешествовать. Я покажу тебе весь мир..."
***
Андрей говорил всю ночь. Рассказывал об улочках Парижа и небоскрёбах Нью-Йорка, о златоглавой Праге и пирамиде Кукулькан в Мексике, о долине гейзеров на Камчатке и о Байкале, об итальянской опере и карнавале в Бразилии... Говорил и говорил и не заметил, как снова наступило утро. Утро нового дня.
Андрей поднялся. Посмотрел на часы. Пятое июля. Его день рождения. Сегодня ему исполнилось тридцать три года. Он подошёл к окну, открыл жалюзи, распахнул створки. В палату ворвался шум улицы, птичьи трели, медовые запахи цветущей липы, жужжание пчёл. Солнце заиграло на приборных панелях, и Андрей снова увидел старушку. Она сидела тихонько на кушетке и что-то шептала.
- Бабушка, - обрадовался Андрей. - Вы снова пришли.
- А я никуда и не уходила, сынок.
- Я не спал две ночи, а чувствую себя отдохнувшим и полным сил.
- Просто ты освободился от груза, тянущего тебя в омут прошлого.
- Скажи мне, бабушка, что делать дальше?
- Ты уже всё сделал, сынок. Теперь с ними всё будет хорошо. Живите...
- С ними? - Андрей удивлённо посмотрел на старушку.
- Да, с ними, - подтвердила она. - С Машенькой и вашей дочкой.
- Какая дочка, бабушка? Маша предохранялась. Или она меня обманывала?
- Нет, что ты, сынок. Она бы не посмела тебя обмануть. Ты на неё не серчай. Так случается. Значит, Богу было угодно одарить тебя дочкой.
Андрей тряхнул головой.
- А откуда вы...
Один шаловливый лучик оторвался от своих собратьев, заиграл золотом Машенькиных волос, осветил бледное лицо, её ресницы затрепетали, Маша открыла глаза, посмотрела вокруг, встретилась взглядом с Андреем.
- Бабушка, позовите врача. Скорее... - Сквознячок открывающейся двери был ему ответом.
- Андрей?.. Где я? - прошептала Маша.
- Тихо-тихо, родная. Всё хорошо.
- Нет... Не хорошо... Ты не знаешь... Я... Я хотела...- Её глаза увлажнились, слёзы потекли по щеке.
- Не говори ничего, - Андрей приложил палец к её губам, погладил по мокрой щеке.
Тут в палату влетел запыхавшийся врач, посмотрел показания приборов, осмотрел Машу.
- Ну, ты нас и напугала, милочка. Теперь-то мы тебя быстро на ноги поставим.
Дверь снова открылась. Медсестра вкатила капельницу. Андрей вышел из палаты вместе с врачом.
- Ваша жена в рубашке родилась. Такая страшная авария, рассказывали. Двое погибших. А у неё два ребра сломано. Непонятно только почему она долго не приходила в себя, но обошлось.
- А ребёнок? С ним всё в порядке?
- Ребёнок? Она беременна? Вы уверены?
Вышла медсестра, остановилась рядом с ними.
- Я думал, вы знаете. Мне старушка сказала, которая у вас работает, низенькая такая, в белом платочке. - Андрей говорил, а в голове возник образ Пелагеи из детства. - "Неужели?!." Воздух вокруг Андрея стал тягучим, как кисель. Время будто остановилось, и он вспомнил. Вспомнил свои сны.
***
Бабка отца - Пелагея умерла в далёком посёлке Джубга, когда Андрею исполнилось восемь лет. Отец очень любил свою бабулю, гордился ею, часто рассказывал сыну про её подвиги на фронтах Великой Отечественной, показывал военные фотографии. Пелагея уехала жить к дочери в Краснодарский край, когда Андрею исполнилось года три. И Андрей совсем не помнил бабу Пашу старенькой. Он запомнил её по военным фотографиям. Молодой, разбитной, весёлой, в лихо сдвинутой на один бок пилотке на кудрявой головке.
"Какие чудеса иногда вытворяет наша память", - думал Андрей. Фотографию старушки в белом платке он видел всего один раз. "Что это за бабушка?" - спросил он тогда у матери. - "Любимая бабка твоего отца", - зло выдавила мать, выхватывая фото. Но именно эта сухонькая старушка в белом платке снилась ему по ночам.
Впервые Пелагея приснилась ему месяца три назад.
Странный сон. Он стоит перед бабулей на коленях - как в детстве - крепко обхватив её ноги руками и уткнувшись носом в её юбку, а она ласково гладит его по волосам.
- Тебе скоро тридцать три года, сынок. Возраст Христа, - говорит она тихо. - Ты многого достиг, но рядом с тобой нет женщины, которую бы ты любил и опекал, берёг и защищал.
- Ты знаешь, бабуля, почему.
- Не могут все женщины нести ответственность за грехи твоей матери.
- Женщины все порочны. Алчные, неискренние, лживые...
- Может, ты не там ищешь...
Или другой сон. Будто бы он заходит в комнату. С одной стороны, та же комната, в которой последнее время жил отец, но с другой стороны - нет. Мебель та же, только новая. Тикают часы с кукушкой. Ветер колышет белые крахмальные занавески, чёрный диван - ещё не истёртый - сверкает круглыми кожаными подлокотниками. На деревянной полке над ним стоят семь слоников - один меньше другого (мать выкинула их потом, как символ мещанства). На диване сидит Пелагея. Белый платочек в мелкий голубой горох, светлая рубаха. Сухие, тонкие руки лежат на коленях, взгляд устремлен вдаль.
- Свою жизнь человек познаёт через тело, разум и душу. Тело твоё полно сил, разум - идей, а вот душа изнывает без любви. Наполни свою жизнь любовью, как солнце наполняет светом комнату, когда раздёргиваешь тяжёлые шторы.
- Где найти ту, которая будет хранить любовь в чистоте и святости до конца дней своих?
- Я помогу тебе...
***
"Помогу тебе..." - как эхо повторил Андрей, тряхнул головой, и воспоминания растаяли. Мир вокруг него снова наполнился звуками.
- Старушка? Вроде бы нет у нас никаких старушек в штате. Лиза, - обратился врач к медсестре, - не знаешь, на место санитарки кого-то приняли?
- Нет ещё. Ставка свободна. А старушка... Так, в сто восьмую палату три дня назад положили одну бабульку из монастыря. Вот к ней каждый день целыми делегациями старушки захаживают. Может, и к вам в палату одна из них заглядывала.
- Точно. Это была одна из тех старушек. Знаете что, вы идите к жене, а я позвоню в отделение гинекологии. Пусть пришлют специалиста. Надо убедиться, что с ребёнком всё в порядке.
***
У Маши взяли анализ крови, и ближе к вечеру пришла врач. Выгнала Андрея, переговорила наедине с девушкой, и, впустив его, сообщила, что беременность подтвердилась.
- Вашему малышу около пяти недель.
- У нас девочка, - произнёс Андрей. - Ангелика.
Врач удивлённо посмотрела на него, пожала плечами и ушла.
- Ты рад, что у нас будет ребёнок? - тихо спросила Маша. Она очень хотела иметь от него ребёнка, но три дня назад, узнав о беременности, испугалась. Сама мысль объясняться с Андреем была для неё невыносима. Ведь она регулярно принимала противозачаточные пилюли, а тут! Решила, что будет лучше просто уйти. "Ну, почему я всё делаю неправильно, не так..."
Андрей не спешил с ответом. Он уже успел посмотреть содержимое чемодана. Там лежали лишь её старые вещи. Маша не взяла ничего, что ей было подарено. А с карты, которую он открыл на её имя, было снято лишь несколько тысяч за визит в частную клинику. У него в голове крутилось много вопросов, но он решил их не задавать. "Пустое. Это всё пустое", - Андрей закрыл глаза и прошептал: "Спасибо, бабуля, что ты помогла мне понять самое важное".
Порыв ветра распахнул окно - наверное, он забыл закрыть его на щеколду - и в палату влетел сухой жёлтый лист, как напоминание, что жизнь быстротечна.
Андрей вытащил из сумки, брошенной на подоконник, серебряный кулон на цепочке, подошёл к Маше.
- У меня есть для тебя подарок. Это очень древний амулет. В нашей семье он передаётся из поколения в поколение. По женской линии.
- Какой красивый. Спасибо! Я хочу его надеть прямо сейчас. Можно?
- Конечно.
Он помог ей застегнуть цепочку, сел на стул рядом с кроватью, накрыл её руку своей ладонью, улыбнулся.
- Подожди... - До Маши стал доходить смысл его слов. Она прикоснулась к амулету. - Это ты мне так предложение сделал?
- Да... Я понял, что не могу без тебя жить. Я хочу, чтоб ты всегда была рядом, наполнила мою жизнь смыслом, родила мне дочку, а потом обязательно сына или двух... Я хочу много детей.
Андрей откинулся на спинку стула и спросил:
- Ты мне не ответила...
- Да. Я согласна, - прошептала Маша.
- Знаешь, когда ты лежала без сознания, я рассказывал тебе истории своего детства. Ты, наверное, не запомнила. Хочешь, повторю?
- Хочу.
Примечание.
<*> Эрих Мария Ремарк.
Август 2015 Пермь
|
|