Коэн приземлился в Шипхоле, и оттуда машина с шофером забрала его в пригород Амстердама. Он постарался закончить официальную часть как можно скорее и уединился с Ван дер Хорном, главой их центрального европейского отделения, в кабинете. Хорн тут же достал бутылочку старого виски и заманчиво расположил ее на столике рядом с креслом Коэна, удобно устроенным возле большого камина.
- Хорн, вы пытаетесь меня задобрить? - не скрывая своего удовлетворения, поинтересовался Коэн.
- Что Вы, господин Коэн, мы просто всегда рады гостям, - тут же отозвался Хорн.
- Чем мы можем быть Вам полезны на этот раз? - осторожно поинтересовался он.
- Мне нужны контакты в полиции, - ответил Коэн, откупоривая бутылку и наливая виски в стакан.
- Считайте, что они у вас есть, - Хорн улыбался, как хитрая лисица. Коэн вынужден был держаться с ним настороже, потому что в присутствии голландца всегда опасался удара в спину. И если кто сейчас в организации и мог метить на его пост, то это был Ван дер Хорн.
- Машина с шофером, - невозмутимо продолжал Коэн, - и пара помощников.
- Будет сделано, - отсалютовал ему своим стаканом Хорн. Он никогда по-настоящему не наслаждался виски, но пил всегда то же, что и гость, из уважения или желания показать, что он разделяет вкусы собеседника.
- Как у вас дела, Хорн? - для проформы поинтересовался Коэн.
- Вы же знаете, - вновь улыбнулся тот, - что наш единственный подопечный удалился в сферу влияния вновь созданного восточного филиала. Не понимаю, что он там забыл, - добавил Хорн, испытывая явное презрение к славянам.
- Вот это, я надеюсь, и выяснит Дюпре, - ответил Коэн, делая еще один небольшой глоток.
- Дюпре? - искренне поразился Хорн. - Он уже дорос до оперативной работы? - с издевкой поинтересовался он.
- Мой дорогой друг, - заметил Коэн, - Вы прекрасно знаете, насколько молод наш восточный филиал, и я счел просто необходимым присутствие там опытного наставника.
- О, да, - не особенно церемонясь, заметил Хорн, - по крайней мере одна общая черта у них уже есть.
- О чем вы? - поощрил его Коэн.
- О пьянстве, конечно. Даже в нашем центре уже наслышаны о подвигах Дюпре.
- Не будьте предвзяты, Хорн, - предупреждающим тоном заговорил Коэн, и хозяин притих. - Ведь Вас никто не называет наркоманом, несмотря на страну, в которой вы живете.
- Вы прекрасно знаете, что это чистой воды политика, привлекающая туристов, - завелся Хорн. Защита чести его страны всегда была для него больной темой, и Коэн внутренне порадовался, что знал хотя бы одно его слабое место.
- Успокойтесь, Хорн, я не имею в виду лично Вас, - заметил он. - Впрочем, уже поздно, и мне следует отправиться спать, потому что завтра нас всех ждет напряженный день.
- Могу я поинтересоваться, что именно собирается отыскать здесь господин глава? - спросил Хорн.
- О, мой дорогой, не надо умалять свои способности, - отозвался Коэн. - Вы и так, я уверен, все узнаете от своих осведомителей. Но позвольте мне такую роскошь: пусть хотя бы пару часов это останется для Вас загадкой.
Хорн кисло улыбнулся в ответ, но больше ничем своего разочарования не выдал.
- Чертов голландец, - произнес Коэн, запирая дверь своей комнаты.
- Чертов бритиш, - сказал Хорн, выплескивая остаток виски из своего стакана в огонь.
***
Коэна давно мучили мысли о Гае. Время от времени он думал, что Гай просто играет с ними в кошки-мышки, но потом, ставя себя на место изоморфа, не находил в этой игре никаких привлекательных сторон. Тогда оставался единственный вариант, который означал, что Гай застрял в текущем теле и по какой-то причине не мог его покинуть. А если это соответствовало истине, то крайне важно было понять, что же именно удерживало Гая. Коэн решил разобраться во всем сам. Ему необходимо было раскопать историю Нуда, понять, что же в нем было такого особенного, чтобы изоморф мог залипнуть в этом человеке. И что еще примечательно, тот не умирал, в течение просто-таки рекордного времени. Ранее они все были почти что убеждены, что изоморф не может существовать в человеке более двух-трех месяцев максимум. Гай же одним махом разрушил все их стереотипы и продолжал успешно рушить, оставаясь в этом теле. Конечно, при всем при этом не исключалась совершенно фантастическая возможность, что изоморф улизнул из Гая, оставив его каким-то образом в живых, но ни привычки, ни манера поведения не свидетельствовали в пользу последнего.
- Что у вас есть на Гая Нуда? - спросил Коэн, когда полицейский сел к нему в машину на заднее сидение. Водитель безучастно сидел за рулем, изображая из себя статую, но Коэн не сомневался, что все, что скажут в машине, будет потом в точности передано Хорну.
- Ничего особенного, - ответил полицейский. - Так, некоторые недоразумения с налоговой инспекцией, что не редкость для бизнесменов. А в принципе, больше ничего.
- А что его семья?
- В сущности, тоже ничего особенного. Есть брат, с которым они давно не общаются. Тот всегда считал его торгашом, не достойным их фамилии, несмотря на то, что Нуд преуспел на этом поприще. Сам брат преподает в одной из музыкальных школ, имеет достаточно низкий достаток.
- И брат никогда не помогал ему, не связывался с ним?
- В последние годы определенно нет.
- Вы не находите, что это немного странно? - поинтересовался Коэн.
- Нет, - пожал плечами полицейский. - Такое часто случается, когда состоятельные члены семей забывают о своих менее удачливых родственниках, тем более, когда последние обвиняют их в недостойном выборе профессии.
- Все верно, - согласился Коэн. - Но не было ли чего-то примечательного, связанного с Коэном? Может, по врачебной части?
- Ну, во-первых, мы не интересуемся медицинской составляющей, - профессионально улыбнулся коп. - А потом, у Нуда достаточно средств, чтобы такая информация не покидала кабинета его врача.
- Понимаю, - кивнул Коэн. - А что насчет его собственной семьи?
- Вы имеете в виду жену и ребенка, с которыми он больше не живет? Да, однажды его жена заявила, что он принимает наркотики. Когда мы попытались разобраться в ситуации, оказалось, что с ее слов он "очень изменился", на основании чего она решила на всякий случай выбить от суда запрет на его визиты в их дом. Хотя, к слову сказать, Нуд не сильно-то и набивался. И встреча, на которой муж показался ей неадекватным, произошла совершенно случайно на улице. Со слов жены Нуд не узнал ее и прошел мимо, даже не поздоровавшись. Я же лично думаю, что эта ведьма ему так надоела, что он ее и видеть больше не хотел. С тех пор, как они развелись, она только и делает, что подает на него в суд под разными предлогами, пытаясь выудить дополнительные деньги, хотя при самом разводе получила немало.
- Ладно, ваши измышления меня не интересуют, - достаточно резко оборвал его Коэн. Он уже услышал все, что хотел. О том, что жена заметила перемену, он давно знал. Именно это и было одной из причин, благодаря которым они в свое время смогли вычислить Гая.
- Тогда у меня все, - холодно отозвался полицейский.
- Благодарю, - не менее холодно ответил Коэн, и его собеседник покинул машину.
- Ничего нового, абсолютно ничего нового, - пробормотал разочарованный Коэн. - Но должно же быть хоть что-то? Хоть какая-то зацепка?
***
Дюпре встретил в аэропорту Серж, как называл его француз, и отвез к себе домой, в просторную, но достаточно запущенную трехкомнатную квартиру недалеко от центра города.
- Серж, откуда у тебя весь этот хлам? - поинтересовался Дюпре, переступая через старый проигрыватель на ножках.
- А, это от моей бабушки, - отмахнулся Сергей, показывая Дюпре дорогу на кухню.
- Может, мы бы зашли в какой-то ресторанчик поужинать? - в очередной раз спросил Дюпре, но Серж только замахал на него руками.
- На кой тебе это надо? Дома лучше, - и, заведя Дюпре на такую же большую и захламленную, как и вся квартира, кухню, распахнул холодильник и начал накрывать на стол. Запасы у Сержа были внушающими, Дюпре тут же зауважал русского друга, у которого в недрах холодильника хранилась примерно половина деликатесов небольшого ресторанчика. Также из морозилки была выужена запотевшая бутылочка водки.
- Серж, не надо, не стоит, - стал отказываться француз, уже догадываясь, что это ему не поможет.
- Надо, Антон, ты только прилетел, влился, можно сказать, в наш коллектив, и это просто необходимо отметить. К тому же, замерз, наверняка, пока ждал меня - прости, это не со зла, пробки.
Антуан не понял почти половины из того, что говорил Серж, но решил не придавать этому значения. Он сам был не особенно против крепких напитков и хорошей компании. А Серж с его искренностью и славянской открытостью казался ему сейчас замечательной компанией.
- А где твой второй? - спросил он Сержа.
- На задании, - кивнул Сергей, разливая водку по рюмкам. - Ничего, завтра познакомишься. Хороший парнишка, но молодой больно, пороху не нюхал.
Дюпре понял, что Серж считал напарника еще большим новичком, чем он сам, но чего не нюхал парень так и не разобрался. Водка мягко вошла и обожгла все его внутренности.
- Даешь, - засмеялся Серж, - на-ка, закусывай, - и протянул гостю целую миску с салатом. У Дюпре слезы наворачивались на глаза, поэтому он совершенно не задумываясь об этикете и приличиях, навернул пару ложек прямо из миски.
- Вот так, молодец, - приговаривал Серж, по-дружески похлопывая его по спине. Пожар угас, и Дюпре впервые задумался о том, почему иностранцы тут выживали редко, будь то друзья или враги. Что касается врагов, изучая историю, он немного разобрался в причинах, но что касается друзей, кажется, начал понимать только сейчас.
- Как его зовут? - спросил он уже почти без акцента после четвертой рюмки.
- Кого? - затянулся сигаретой Серж и в очередной раз предложил закурить гостю.
- Второго.
- А, Костя, - усмехнулся Серж.
- Серж, ты же не куришь?
- Не курю, - согласился Серж, - только когда выпью. Так что тебе тоже можно, - он протянул Дюпре пачку, но тот только покачал головой.
- Мне бы с напитками вашими справиться, - произнес он по-французски.
- Че? - переспросил ни черта не понявший Сергей.
- Сасибо, не курю, - исправился Дюпре.
- Как хочешь, - сказал Сергей, убирая пачку.
***
Утро было хмурым, несмотря на солнечные лучи, пробивавшиеся сквозь смешные занавески с зайцами и шарами.
- Мерт, - выругался Дюпре, когда в глазах у него потемнело, и он едва снова не рухнул на кровать.
- Да, неплохо вчера посидели, - встретил его на кухне все тот же Сергей и предложил кружку с зеленой жидкостью, запах которой, несмотря на специфичность, показался Дюпре привлекательным. Француз сделал сначала один осторожный глоток, но потом с удовольствием выдул всю кружку до дна.
- Хорош рассол, да? - улыбнулся Сергей и налил ему из банки с огурцами еще кружку.
- Голова болит, - пожаловался Дюпре.
- А ты пей давай, - подтолкнул к нему кружку Сергей, и Антуан послушался.
- Как вы вообще выживаете после этого, - пробормотал он по-французски, отставляя пустую кружку в сторону.
- Ниче, пройдет, потерпи немного, - усмехнулся Сергей и поднялся из-за стола. - Время поджимает уже. Пора собираться, Антон, - мне парня сменять надо. Костю, - пояснил он, глядя в недоумевающие глаза француза.
- Если не отпустит, ты скажи, зайдем в кабак - по стопарику хлопнем, легче станет, - подмигнул ему Серж, и Антуан решил сдаться ему на милость, не задавая лишних вопросов. В конце концов, он его отравил вчера, но он же его и лечит сегодня, отпаивая такими редкими снадобьями, как то, что француз хлебал из кружки.
Как Серж после вчерашнего мог сидеть за рулем, у Дюпре в голове вообще не укладывалось. Его тошнило при старте и торможении, на поворотах, а также когда он задерживался взглядом на одной точке.
- Что-то ты, Антон, совсем зеленый, - заметил Серж, глядя на товарища, - уже скоро. - И после еще оного поворота направо, они, наконец, припарковались недалеко от площади с собором и отелем.
- Привет, Костя, - поздоровался Серж с хмурым парнем в куртке, и тот отозвался:
- Доброго утра, Сергей Валентинович.
- А это наш куратор, знакомься, Антон, - представил он Дюпре.
- Вы что, всю ночь что ли его приезд отмечали? - не удержался Костя, глядя на Антуана и пожимая его руку.
- Ты не болтай лишнего, между прочим, это глава французского отделения, - заметил Сергей на ухо Косте.
- Да понял я, понял, - ответил Костя, отстраняясь от напарника.
- Что слышно? - спросил Сергей.
- Да ничего, - ответил Костя, - Гай пока в номере, еще не выходил.
- А девчонка? - поинтересовался Сергей. Дюпре слегка оживился: свежий воздух пошел ему на пользу, и на холодном ветру он быстро приходил в себя.
- Что за девчонка? - спросил Дюпре.
- У Гая завелась барышня, - пояснил Сергей. - Местная, работает курьером, получает копейки, скорее всего, интерес финансовый, ну, а у него, понятно - поразвлечься недорого.
Костя напрягся, плотно сжав зубы. Ему неприятно было слышать подобные вещи о Саше. По сути, они называли ее дешевкой, которую зацепил иностранец.
- Серж, можешь сходить за водой? - спросил Антуан, и Сергей тут же кивнул.
- Минералки? Не вопрос, это мигом, - и отправился в ларек на противоположной стороне площади, даже не подумав перепоручить Косте, потому что привык безоговорочно исполнять все приказания начальства.
- Что у тебя с этой девчонкой? - неожиданно спросил Дюпре. Костя напрягся еще сильнее.
- Нравится? - спросил француз. - Вижу, что да.
- Если и так, то что? - рассердился Костя.
- Ничего, просто не смешивай работу и личное.
- Я и не смешиваю, - проворчал Костя.
- Так кто она?
- Никто, Сергей Витальевич уже сказал - обычный курьер.
- Как они познакомились? - допытывался Дюпре.
- В кафе, здесь же, на площади, - ответил Костя.
- А ты с ней как познакомился? - не унимался француз.
- Никак, - отрезал Костя, зло глядя на Дюпре.
- Не бывает такого неравнодушия, когда с человеком даже не знаком, - возразил Антуан, - я знаю.
- А вы что, специалист по отношениям? - съязвил задетый Костя.
- В каком-то смысле, - совершенно не разозлившись, ответил Антуан. - Так как ты с ней познакомился?
- Догнал ее и сказал, что ей грозит опасность.
- Дурак, - заметил Дюпре.
- Почему? - поинтересовался Костя.
- Она тебе не поверила.
- Нет, - согласился Костя.
- Потому и дурак, - подтвердил Дюпре.
- Минералка, - Сергей протянул Антуану бутылку холодной воды. Дюпре сорвал крышечку, сделал несколько жадных глотков и поблагодарил коллегу. А Костя смотрел на француза и размышлял, как оградить себя и Сашу от его дальнейших нападок. Дюпре оказался не так прост, как можно было бы подумать, и ловил многие вещи просто на лету. Сергей Витальевич еще год мог не заметить их связи с Сашей, а Дюпре уловил ее в весеннем воздухе, словно гончая зайца.