Бьянка совершенно не заметила, как стемнело. Она уже достаточно далеко отошла от центра, и сейчас как раз свернула на небольшую улицу, ведущую к бульвару. Место было явно злачным, такой вывод напрашивался не только благодаря вывеске с танцующими женскими фигурами на углу, но и сбившимся в небольшие группы девушкам в цветных колготках, коротких юбках и кофтах с декольте или коротких топиках. Все они достаточно недружелюбно провожали ее взглядом, а от одной группы даже отделилась кричаще разрисованная женщина и достаточно грубо толкнула ее плечом:
- Даже не думай здесь стать, цыпа, - угрожающе бросила она.
- Нана, да остынь ты, девчонка просто заблудилась, да, дорогая? - Девушка не старше Бьянки с коротким черным ежиком отошла от другой группы и встала на ее защиту.
- Знаю я этих "заблудилась": сегодня заблудилась, завтра заблудилась, а потом клиентов нету, - огрызнулась Нана.
- У тебя их и так нету, - уколола ее девчонка.
- Ты рот-то свой закрой, когда не надо, - Нана начала подступать к брюнетке.
- Я уже ухожу, - спокойно произнесла Бьянка, и из-за ее интонации, обе барышни оставили схватку интеллектов и уставились на нее.
- Вот и вали, - не выдержала Нана, ее слово должно было быть последним.
- Нана, это место нами не куплено, - мягко осадила ее немолодая женщина в деловом костюме. Ее одежда выбивалась из остальных нарядов.
- Ею тоже, - проворчала Нана, но все же отошла.
- Шухер, - заорали шлюхи выше по улице и, теряя туфли и ломая каблуки, побежали от углового заведения в сторону остальных.
Изумленная Бьянка наблюдала, как все эти метры ног и неповторимой красоты рванули по улице со скоростью спринтеров. Но бегство захлебнулось, как только перед самым бульваром затормозил черный микроавтобус. Его двери раскрылись, и оттуда высыпало несколько мужчин. Их оцепили, деваться было некуда. Женщины потерянно топтались на месте, испуганно отступая к центру. Кольцо неприятных типов вокруг них сжималось с каждой секундой. Бьянка оценила свое положение, посмотрела на стены домов, и поняла, что деваться ей просто некуда. Пытаться драться со всей этой сворой мордоворотов было делом изначально дохлым. Если она хотела поиметь раскрашенную физиономию - тогда да, в любом другом случае - не стоило и затевать.
- Ну, что тут у нас, - позвякивая цепью для устрашения, произнес здоровенный урод в кожанке. - Надо же, какой птичник.
- Чего-нибудь желаете, ребята? - пропела одна особо умная курица, и урод отозвался на ее предложение гадкой улыбкой. Потом свои же дернули ее за волосы и, ойкнув, она заткнулась и опустила глаза.
Тогда в центр вышел довольно щуплый тип, но не настолько отвратительный, как первый, и буднично произнес:
- Вас предупреждали, чтобы вы не стояли здесь без разрешения?
- Предупреждали, - раздались с разных сторон слова-полувздохи.
- Пришло время платить.
- Вы хотите денег, процент? - проблеял еще один женский голос.
- Нет, - холодно усмехнулся задохлик (как его окрестила Бьянка), - теперь плата будет другой.
После этих слов многим девушкам поплохело. А Бьянка с грустью подумала о том, каких кренделей получит от Алексея, и о том, что это будет совершенно справедливо. Страха, в отличие от остальных девушек, она почему-то не испытывала. И не потому, что считала себя крутой или выше их, просто не испытывала, и все. Плюс один к ее загадкам после воскрешения или возможно, в ее организме просто не вырабатывался адреналин.
Женщин, как скот, загрузили в два грузовых микроавтобуса с самодельными лавками внутри и куда-то повезли. Нана, оказавшаяся с Бьянкой в одном автобусе, тихо поскуливала.
- Нана, прекрати, - заметила женщина в строгом костюме. - Вон, девчонка вообще не при делах, и то молчит.
- А что ей сказать-то? Что заблудилась? Так это только вы, дуры, ей верите.
- Нана, мы здесь все в одной заднице, так что заткнись! - не выдержала еще одна. И Нана заткнулась, ощущая напряжение, витавшее в атмосфере, и понимая, что если не сделает этого, то может и не дожить до прочих неприятностей. А неприятности не заставили себя долго ждать. Бусы остановились, двери открыли, и в лицо женщинам ударил яркий свет прожекторов. Их привезли к какому-то спорткомплексу.
Бьянка шла со всеми остальными, потому что ничего другого ей не оставалось. На смену обстановки память откликнулась полным безразличием - здесь она точно никогда раньше не была.
Их провели через зал, где тренировалась пара десятков человек, и в этот момент сердце Бьянки сжалось. На шведской стенке, идущей вдоль стены зала, висели кобуры с оружием и обоймы вперемешку с одеждой. Здесь занимались явно не обычные горожане после долгого дня на работе. И то, с какой беспечностью они побросали свои вещи, говорило о том, что в зале собрались люди определенного рода деятельности.
Конвоиры перекинулись с некоторыми из них приветственными фразами, кто-то даже поинтересовался, достанется ли им что-то из свежего улова, и ничто из услышанного или увиденного не предвещало ничего хорошего. Судя по трясущимся девушкам и краске, которую они размазывали вокруг своих глаз, барышни тоже не ожидали, что их пожурят и отпустят.
- Как можно было быть такими дурами, - проговорила рядом с ней брюнетка-ежик, догоняя ее. - Я - Мила, - сказала она, быстро пожимая Бьянке руку.
- Бьянка. Они предупреждали вас?
- Да. Но наши решили, что максимум - потеряем деньги. Я говорила, что с этими парнями шутить не стоит. Теперь хоть бы живыми уйти.
- А ну заткнулись, быстро, - урод с цепью толкнул Бьянку в плечо с такой силой, что она чуть не полетела. Даже слепому было видно, что она выбивается из остальной компании: потертые джинсы, которые она откопала у Леши в шкафу, мужской ремень и белая майка - разве так выглядят шлюхи?
Затем их всех затолкали в какую-то тесную раздевалку и заперли.
- Я ссать хочу, - жалобно завыла Нана, но, судя по тому, насколько быстро она заткнулась, на этот раз ей оперативно дали по голове.
- Что теперь будет? - тихо спросила Бьянка Милу.
- Думаю, пустят по кругу. Ты им скажи, что ты не с нами - может, и поверят. Одета ты не так, - утешила ее девушка.
- Что значит по кругу? - не поняла Бьянка.
- Поимеют все по очереди.
- И не устанут?
Мила посмотрела на нее изумленно, а потом усмехнулась.
- Ну, ты и скажешь.
- Ты чего прихорашиваешься? - раздался еще один голос.
- Если зацеплю босса, не надо будет шестерок ублажать.
- Я слышала, что его зовут Меченым, потому что у него там ничего не работает.
- Любой мужик - все равно мужик. Хотя бы смотреть, но любит.
- А я слышала, что он на всю голову больной, так что лучше ему на глаза вообще не попадаться. Эти-то, по крайней мере, не убьют.
- Да заткнитесь вы, и без вас тошно.
Дверь открылась и в проеме появилась уже знакомая рожа с цепью.
- Так, первые пять на выход. Давай, живей, живей, поторапливайся, - он сопровождал свои слова пинками. Затем снова закрыл дверь.
- Зачем они нас разделяют?
- Куда они их?
- Отбирают, что ли?
Голоса заполнили помещение. Уровень страха и неопределенности в комнате просто зашкаливал.
Бьянка же в это время плавала в глубинах своего сознания. Все эти разговоры о бандитах однозначно вызывали у нее внутренний отклик. Только нащупать ничего конкретного она все равно не могла. Возможность секса ее возбуждала - это было нормально? Мила сжала ее руку.
- Я слышала о таком, - ее голос дрожал.
- О чем? - не поняла Бьянка.
- Выводят группами, раздевают, привязывают к стенке и... делают, что хотят. Мол, сами напросились.
- Бьют?
- По настроению.
- Не накручивай себя. Может, все не так.
- Может, - Мила замолчала.
Дверь снова открылась, и уже визжащих и отбивающихся забрали еще пятерых. Страх и собственное воображение обрабатывали их почище, чем плетки. Нана ползала по полу на четвереньках и всхлипывала.
- Он сказал, снимите с них одежду, - пробормотала та, что пялилась в замочную скважину, а потом прикладывала к дверям ухо. Тогда паника накрыла девушек целиком. Большинство буквально клацало зубами.
- Они же не станут нас мучить или убивать, правда? Мы же полезнее живыми.
- Это тебе, чертовой извращенке нравится боль, разве не так? Все знают, чем ты с клиентами занимаешься.
- Вот пускай ее и берут.
- Мы все там окажемся, - отозвалась Мила, и голоса смолкли. Очевидно, переваривали сказанное, от страха превращаясь в камни.
Страх, унижение, надежда, доверие, скорость, любовь, - Бьянка смотрела на этот набор, и не могла его понять. Отличная комбинация, но что там делала скорость? Может, на тот случай, если надо было быстро делать ноги? Нет, не ноги, колеса, в ее памяти всплыл великолепный черный байк, с потрясающим профилем. Она гоняла на байке? Когда? В тринадцать, что ли? Еще она помнила человека-гору, очень надежного и доброго внутри. А потом все затмил калейдоскоп лиц, поверх которых периодически выныривало еще одно, и это окончательно сбило ее с толку.
В конце концов, они с Милой остались вдвоем.
- Мне страшно, - созналась Мила.
- Не бойся.
- Почему?
- Потому что это никак не поможет.
- Ты очень странная.
- Я знаю.
- Тебе не страшно?
- Не больше, чем обычно.
- Тебе обычно страшно?
- Да.
- И чего ты боишься?
- Себя.
Мила замолчала и немного отодвинулась от нее. Бьянка ее за это не осуждала.
- Так, ну и последние, - дверь снова открылась. Их тюремщик был отчего-то очень доволен.
- Что это за прикид, - заметил второй, ткнув в Бьянку пальцем, когда ее вывели наружу.
- Ничего, разденем - будет посимпатичнее.
Бьянка подумала о том, как ее раздевают и пускают по кругу, и не испытала ничего, кроме сожаления. Потом глянула на потухшую Милу, ощутила злость и решила, что им придется за это заплатить: парой разбитых носов, выбитых зубов и прочих повреждений, которые она успеет нанести. А если посчастливится добраться до огнестрельного оружия... о-хо-хо, вот это она повеселится. В памяти тут же услужливо всплыли наименования моделей, количество и тип патронов и масса других полезных и не очень деталей. Ей этого не хватало - с изумлением поняла она: драйва, драки, битвы, схватки. Она хотела отомстить. За кого? Не за Милу, нет. За кого-то другого, кто был важен, кто был всем. Доверие, скорость, любовь.
Она уже ненавидела Меченого и всех его ублюдков.
Урод потянулся к ее майке, улыбаясь, и это было его ошибкой. Бьянка врезала ему прямо в ухмыляющуюся рожу. Кулак вспыхнул безумной болью. Второй удар она нанесла умнее - ногой ему между ног. По спине другого она выскочила из окружения и помчалась в зал, который они проходили. Никто из мужчин не запаниковал, когда она побежала, потому что знали, что в итоге ей бежать некуда. А вид мечущейся добычи только больше их заводил, привнося что-то свежее в развлечение.
Краем глаза Бьянка отметила, что Мила была права: девчонки были привязаны нагишом к стенке. Кого-то как раз имели, прямо там, на виду у всех. Одежда с оружием перекочевала к спортивному инвентарю. Бьянка понеслась в ту сторону, по дороге уворачиваясь от тех, кто пытался ее поймать. Прыжок через коня плюс кувырок из положения стоя - и она стала счастливой обладательницей гладкоствольной винтовки с полным зарядом дроби. Выстрел заставил остановиться даже тех, что были заняты у стенки.
- Э, не дури, - к ней осторожно подбирался подтянутый парень с кошачьей грацией.
Какой-то гад у стенки достал нож и приставил к горлу одной из девушек.
- Она не с нами, - заплакала та, а Бьянка замерла с оружием в руках, перезарядив его и повернув в сторону прыткого парня.
- Это заметно, - раздался голос с балкона, и все головы поднялись вверх.
- Опусти нож, - сказал он. И, судя по тому, как беспрекословно выполнил приказ мужчина с ножом, Бьянка поняла, что это Меченый.
- А ты - опусти оружие. Тебя никто не тронет. - Пообещал он.
Бьянка еще раз оценила обстановку и поняла, что ничего особенно не выиграет и не проиграет, и опустила оружие. Прыткий тут же оказался рядом с ней и подобрал винтовку. Что ж, она доверилась слову бандита, хотя какой у нее был выбор.
Еще двое человек, серьезных и безмолвных, оказались рядом с ней и повели ее наверх.
Когда она увидела его, ее душа, казалось, дрогнула, пытаясь вырваться наружу. Не сбежать, нет, а помчаться к нему. Она помнила его руки, его крепкое обнаженное тело. Они были близки - у Бьянки не осталось сомнений. А в голове крутилась эта невнятная смесь из доверия, свободы и любви. Тем временем Меченый изучал ее, как диковинную зверушку. В его глазах не отразилось ни узнавание, ни чувства, разве что мимолетная симпатия.
- Ты лихо дерешься для девчонки, - заметил он.
- Для девчонки? - она была уверена, что дерется не хуже большинства его головорезов.
- Что ты забыла на Стрелецкой?
- Ничего. Я возвращалась домой.
- Ясно, - он замолчал, очевидно, раздумывая, что с ней делать дальше.
- Что будет с ними? - не удержалась Бьянка, бросив еще один взгляд вниз в зал.
- Это тебя не касается, - симпатия исчезла из его взгляда и голоса.
Бьянка снова всмотрелась в его лицо и не нашла там никаких изъянов, из-за которых ему могли дать подобное прозвище.
- Ты - Меченый? - прямо спросила она.
- Да, меня так называют.
- Отпусти их.
- С какой стати?
- Они уже усвоили свой урок.
- Я так не думаю. И повторю, если ты не поняла с первого раза: это не твое дело.
- Что ты хочешь взамен?
Он пришел в легкое замешательство от ее наглости.
- Что ты можешь мне предложить?
Вопрос прозвучал так, что любой другой человек на ее месте съежился бы и стал молить о пощаде, осознав всю свою ничтожность. Но ей снова было все равно, хотя нет: ей было интересно цеплять его, задевать его чувства, хоть чем-то, хоть как-то, ощущать отклик - что угодно, кроме безразличия.
- А что ты хочешь?
- Все, что я захочу? - перефразировал он, но Бьянка не могла отступить, она шла по какому-то давно забытому следу, и знала лишь, что не должна останавливаться, иначе снова потеряет его.
- Все, что захочешь, - ответила она. И в его глазах мелькнула жалость и удовлетворение. Что-то удивительно знакомое, отчего Бьянке стало уютно, несмотря на очевидную глупость ее ответа.
- Отпустите их, - бросил он людям внизу, и те беспрекословно подчинились.
Меченый поднялся с места и пошел по проходу, Бьянка молча последовала за ним. Двое охранников замыкали шествие. Вскоре они свернули на лестницу, спустились на первый этаж, и оказались перед дверью кабинета. Меченый вошел внутрь, за ним Бьянка, двери закрылись, охранники остались снаружи, а они с боссом местной мафии - наедине.
- Я никак не могу понять, ты - настолько дура или храбрая до безрассудства? Впрочем, одно стоит другого, - заметил он.
Бьянка никак не стала комментировать его замечание. Она смотрела, как он снимает пиджак, и расстегивает верхние пуговицы рубашки.
- Раздевайся, - сказал он.
И странное знакомое чувство снова охватило ее с ног до головы. Стыд и желание.
- И это все, чего ты хочешь? - с издевкой произнесла она, расстегивая ремень и стряхивая с себя Лешины джинсы. Майка полетела в сторону шкафа. Бьянка осталась перед ним в трусах и бюстгальтере. Ребра и позвонки торчали из ее худого нескладного тела. Но волосы и глаза заставляли забыть обо всех недостатках, и даже нос с легкой горбинкой был на своем месте.
- Ты заменишь моим парням тех шлюх, что они отпустили, - его взгляд был по-прежнему холоден, но внутри угадывался сдерживаемый гнев. Она его все-таки достала. - Я буду первым.
- Да ну? Я слышала, у тебя проблемы с этим делом. И потому ты Меченый. - Продолжила Бьянка свою милую стратегию размахивания красной тряпкой перед носом быка. Впрочем, теперь ей только это и оставалось, после того, как он огласил свои планы. Ей все равно не жить - так пусть он сам ее прибьет, чем затрахает до смерти стадо его баранов.
- Я - Меченый поэтому, - он медленно расстегнул и снял рубашку. На его боку красовался маленький аккуратный шрам, но выше шел огромный, почти через все ребра, на животе - еще несколько коротких. Когда он повернулся к ней спиной, Бьянка увидела следы от пуль.
- Боже, - вырвалось у нее.
- Я должен был умереть, - мрачно сказал он. - Но выжил. Ниже, - он расстегнул брюки, - шрамов у меня нет.
- У тебя не было женщин. Поэтому они так говорили. Ты не развлекался с проститутками, - осенило Бьянку.
Меченый стал мрачнее грозового неба и сделал шаг к ней. В этот момент, она уже было решила, что финал близок. Драться с ним ей не приходило в голову - что-то подсказывало, что он отлично дерется, да и тело его было в превосходной форме, несмотря на следы прошлых передряг. Тело человека, который не просиживает дни в кресле, а умеет жить и умирать.
Но он сдержался. Подошел к ней в плотную и сорвал с нее оставшееся белье.
- Ты права. Ты будешь первой после долгого перерыва. Тем хуже для тебя.
И без предисловий или каких-либо прелюдий усадил ее на стол и взял одним мощным движением.
Бьянка вскрикнула. Он замер, оставшись у нее внутри.
- У тебя не было мужчины? - он смотрел на нее так, словно она была музейным экспонатом.
Бьянка никогда не задумывалась на эту тему. Воспоминания, всплывавшие в ее сознании, определенно говорили, что был. Но она в тринадцать лет погрузилась в кому и вышла из нее какие-то пару недель назад - конечно же, у нее не было мужчины, не могло быть.
- Видимо, да, - признала она.
- И ты так решила провести свой первый раз?
На этот раз Бьянка была полностью с ним согласна - ее поведение не отличалось логичностью.
- Черт, нет, - ответила она. Потом посмотрела вниз, на их крепко переплевшиеся тела, и пробормотала: - или да.
- Так, ладно, - он стал выходить из нее, но Бьянка вцепилась в него руками и ногами:
- Не надо, не уходи, пожалуйста, - по какой-то причине она знала, что ее сердце разорвется, если он еще раз покинет ее. Еще раз?
Он смотрел ей в лицо и ровным счетом ничего не понимал.
- Не уходи, - вновь попросила она, и он подчинился.
Спустя полчаса они уже валялись на полу, и Бьянка оседлала его сверху. Она двигалась в неистовом ритме, закрыв глаза. Волосы рассыпались по всему ее телу, испарина покрыла лоб и ложбинку над выразительными губами. Она будто исполняла ритуальный танец или молилась неведомому божеству, лицо ее светилось счастьем, и Меченый не мог отвести от него глаз, настолько оно было прекрасным. И знакомым. Ее движения, касания рук, взгляды - все было до боли знакомым и дорогим.
- Хватит, - попросил он. - Остановись, - его руки поймали ее бедра и заставили успокоиться. - Ты хотела устроить мне незабываемый секс, чтобы я не отдал тебя остальным?
- Нет, - покачала она головой, приходя в себя, - у меня не было таких мыслей. У меня не было никаких мыслей, - добавила она, счастливо улыбнувшись. А затем засмеялась и повалилась на него сверху.
Она вела себя с ним, как доверчивый ребенок, которого никогда не обижали и не наказывали. Она словно выбросила из головы все то, что происходило в зале какой-то час назад. У него рука не подымалась причинить ей боль. Все равно, что бить ничего не понимающего крохотного слепого котенка. Как ей это удалось?
- Ты понимаешь, где ты и что происходит? - не выдержал он.
- Это было замечательно, - прошептала она и уткнулась ему носом в шею.
- Рад за тебя, - он начал выбираться из-под нее на свободу.
Нашел свою одежду, натянул брюки и стал надевать рубашку. Ее тонкий пальчик коснулся старого шрама на боку с поперечными стежками и повторил его контур.
- Шрам, нитки, кровь, доверие, скорость, любовь, - как заклинание шептала она по кругу, каждый раз добавляя еще одно слово в свою скороговорку.
- Что значит этот шрам? - вдруг потребовала она от него ответа. - Он что-то значит.
Меченый заподозрил, что у нее не все дома.
- Саша зашила, - ответил он, скорее себе, чем ей. - Девушка, которую я любил.
- Саша, - эхом повторила она и вдруг рухнула на колени.
Разрозненные элементы в ее голове стали складываться в цепочки, цепочки - в последовательности, последовательности - в ряды. Изоморфы... человеческие тела... организация... Гай... Тинни... Костя... Тим.
Ощущение было похоже на удар о бетонную стену на высокой скорости. Но все встало на свои места.
- Тим, - прошептала она, прижалась к его животу и заплакала.
- Мы встречались раньше? - Он поднял ее на ноги и всмотрелся в лицо. Может, она была кем-то вроде гадалки или ведьмы?
- Нет, нет, - она качала головой, а слезы продолжали бежать по ее лицу. - Дура-дура-дура. Стэн предупреждал. Что же делать?
- Я думаю, тебе лучше успокоиться и пойти домой. - Он достал стакан и налил ей из графина воды. Но, даже приняв из его рук стакан, она продолжала смотреть на него сквозь слезы.
Она не возражала и не кричала, когда он вызвал охрану и велел им отвезти ее домой. Она подчинилась, когда ее повели на выход, только продолжала смотреть на него до тех пор, пока двери не закрылись.