Майкл не уйдет. Он думал, что мы были слишком опасны. Мы задавали вопросы, но Эдуард не хотел рассказывать о раскрошенной челюсти, и других вещах, так что это было похоже на блуждание в кромешной тьме. Вы знали, что то, что вы хотите, где-то там, но без света, могли никогда не найти его.
Я верила, что Фиби что-то знает, но нам надо было задать правильный вопрос, чтобы разблокировать эту информацию. Она не могла сказать нам то, что мы хотели, пока не знала, чего именно мы хотели, или что-то вроде того. Это был один из самых разочаровывающих допросов, в котором я когда-либо участвовала, хотя я и позволила Эдуарду взять инициативу на себя, прежде чем совершенно потеряла терпение. Если бы я была одна, сказала бы я ей все, что считала необходимым? Может быть. Я почти наверняка сказала бы ей то, что другие полицейские не хотели бы, чтобы знали гражданские. Делало ли это меня плохим копом? Может быть. Делало ли это Эдуарда хорошим копом? Наверное.
Я ходила по противоположной стороне комнаты. Она была магическим практиком, и все мы знали, что она или Майкл могли быть причастны. Вряд ли, но... И все же я бы выдала ей секрет. Я размышляла обо всем по второму кругу. Это было не похоже на меня, а если это было не похоже на меня, то на кого тогда?
Тогда я почувствовала его: вампир. Я просто знала, что он находится снаружи, я чувствовала его.
- Снаружи вампир, - сказала я.
Я слышала, как пушки вышли из кобуры. Я положила руку на браунинг, чтобы вытащить его тоже, но...
- Это хороший вампир, или плохой? - спросил Бернардо.
Эдуард подошел ко мне, я стояла рядом с большим венецианским окном и свисающими вокруг него занавесками. Он прошептал:
- Ты можешь сказать, кто это?
Я положила левую руку на драпировку, достаточно жестко, чтобы вдавить ее в стекло за ней. Я сосредоточилась, немного, и задумалась над этим толчком энергии. У меня был выбор или оттолкнуть его обратно или просто открыться достаточно, чтобы его попробовать. Я была почти уверена, что это Нечестивец, потому что, кто бы это ни был, он не пытался скрыть свое присутствие от меня. Витторио был способен спрятаться не только от меня, но и от Макса, а если он мог скрыть свою подпись силы от мастера города, тогда он безо всяких сомнений мог избежать и моего радара.
Но лучше быть уверенной, так что я потянулась немного дальше к этой холодной, как ветер из могилы, силе. Я коснулась этой силы, обнаружила вкус силы Жан-Клода. Все вампиры, связанные с ним, имели его аромат, как запах пряности, которая коснулась их кожи. Затем моя сила коснулась Нечестивца и я могла его ощущать, как слово, написанное жирным шрифтом. Я чувствовала, что он смотрит в воздух, как будто он должен был увидеть меня висящей там. Если бы это был Жан-Клод, я могла бы воспользоваться его глазами, чтобы посмотреть, куда он смотрит, с Нечестивцем это было просто чувство.
- Это он, - сказала я Эдуарду тихо. Я начала говорить громче:
- Все в порядке, он на нашей стороне, - но остановилась посреди вдоха, потому что другая сила пробилась через отверстие в моих щитах. Отверстие, которое мне пришлось сделать, чтобы ощутить вампира. Я забыла о Майкле. Я забыла, что он был телепатом, и что его жрица приказала ему распознать мои способности.
Был момент, когда я была поймана между ощущением вампира снаружи и попытками оттолкнуть ведьму от моих щитов. Надо было просто закрыть за собой дверь, которую я открыла, но кое-что в силе Майкла сделало дверь шире. Похоже, что я открыла дверь, а он превратил ее в туннель, через который можно было проехать с прицепом. Дверь я могла бы защитить, но другое отверстие было слишком большим. И слишком темным.
Тьма кипела вокруг меня. Я могла видеть ее в моем воображении, как облако ночи, готовое влиться в это отверстие. Майкл стоял в этом видении со мной, если видение было правильным названием для происходящего. Он мог наблюдать его, тоже. Он не стал тратить время, спрашивая, что это такое? Он действовал. Он был черный пес, черный человек, и он делал свое дело. Это старый, старый обычай, что ни один гость не должен пострадать в вашем доме.
Золотое сияние появилось в его руке и росло, как молния, формируя меч. Он встретил приближающуюся тьму с этим горящим мечом в его руке. Другая сияющая тень накрыла его, если тень могла озариться светом; она была больше, чем мужчина, и как только чернота окружила его, поднимаясь все выше и выше, поглощая комнату, я знала, что мы должны стоять внутри, светящаяся фигура стала более ясной, и я увидела на мгновение тень огромных горящих крыльев.
Моя первая мысль была "демон", тогда я поняла, что это была только первая мысль. Я знала, как ощущались демоны, и это было не то. Это была сила, сырая и реальная, и в этом огне было разрушение, но это был священный огонь, и только нечести следовало бояться его. Но требовалась вера, чтобы стоять рядом с огнем и не бояться. Насколько сильна была моя вера? Во что я верила, когда тьма поднялась, и Майкл стоял там со своим мечом, и тенью ангелов за спиной? У меня был один удар сердца на размышления. О, Михаил, я поняла.
Человек стоял между мной и тьмой, и я не могла позволить ему выстоять в одиночку. Я переместилась, чтобы стать рядом с человеком, Майклом, и этой светящейся тенью, начавшей читать, когда я двинулась: "Святой архангел Михаил, защити нас в бою"- огонь загорелся ярче во тьме -"будь нашей защитой против беззакония и тенет дьявола." Это было похоже на огонь в святых предметах, который появляется, когда вера - это все, что у вас есть против вампиров. "Да осудит его Бог, мы смиренно молим: и ты, князь небесного воинства... " Было такое ощущение, словно все светящиеся святые объекты, которые я когда-либо видела, горели передо мной. "Властью Господа нашего, сгинь в геенне Сатана..." Я была на краю этих сжигающих крыльев, и на мгновение заколебалась. Тьма поднялась и накрыла человека и свечение, и я знала, что у меня секунды на принятие решения. Кем я была; на чьей я была стороне? Была ли я достаточно свята, чтобы выйти на этот свет?
Голос Марми Нуар заговорил в моей голове, или, может быть, темнота вокруг нас говорила. "Часть меня находится внутри тебя, некромант, если ты шагнешь в огонь Божий, ты будешь уничтожена, как и любой вампир."
Неужели она была права? Тогда человек Майкл шагнул назад, чтобы поставить себя под угрозу, еще раз. Он стоял перед этим подавляющим океаном тьмы, хотя она дала ему шанс остаться в стороне. Это была даже не мысль, я двинулась вперед, потому что он пытался выдержать мою угрозу, мой удар, мою судьбу, и я не могла позволить ему сделать это. Я шагнула в этот огонь, и ожидала, что меня ослепит светом, но этого не случилось. Было ощущение, словно мир был светом, и я видела только свет, мерцание и реальность вокруг меня. Человек передо мной был реальным, и огонь был реальным, но...
"Некромант, помоги мне!"
Я не понимала, что она хотела, но это не имело значения. Зло всегда лжет. Я закончила молитву: "и всех других злых духов, которые бродят по миру в поисках гибели души. Аминь ".
Сила вокруг нас сделала вдох, словно для того, чтобы задуть свечу. Сила сделала вдох, затем выдох, но находиться в этом дыхании было, словно стоять у истоков ядерной бомбы. Реальность сдуло наружу, затем она сформировалась вновь. Я была почти уверена, что дом вокруг нас уничтожен, но мы стояли и моргали в гостиной дома Фиби Биллингс. Даже чашка не сдвинулась с места.
Эдуард стоял очень близко к нам, но Фиби удерживала его, говоря:
- Подожди, Майкл знает, что делать.
Я стояла позади Майкла, как и в "видении"; в его руке не было горящего меча, но я почему-то знала, что если потребуется, он будет там.
Он повернулся и посмотрел на меня темно-карими глазами, но в них был проблеск, намек на огонь, на самом их дне. Не свет вампиров, но что-то другое.
- Анита, поговори со мной, - произнес Эдуард.
- Я в порядке, Эдуард, спасибо Майклу. - И я вкладывала в сказанное двойной смысл. Я найду церковь и поставлю свечку Архангелу Михаилу. Это было самое малое, что я могла сделать.
- Кто-нибудь объясните, что только что произошло, - сказал он, и его голос звучал сердито.
- Что ты видел? - Спросила я.
- Ты подняла глаза и увидела что-то, что напугало тебя до чертиков. Затем он, - и он указал пальцем в направлении Майкла, - встал рядом с тобой. Я хотел подойти к тебе, но она сказала мне, что здесь пушки бесполезны.
- Она была права, - сказала я.
- Потом каждый святой предмет в комнате воспламенился.
- Ты хочешь сказать, они накалились, - сказала я.
- Нет, пламя, они горели.
- Бернардо запаниковал, - сказал Олаф, - и сбросил свой крест.
Я посмотрела на большого человека. Я чуть не спросила его, как он мог верить в Бога, при том, что был серийным убийцей, но не стала. Может быть, позже, если захочу достать его.
- Когда я потерял крест, - сказал Бернардо, и я поняла, что он был единственным, кто не стоял рядом с нами, - я видел... кое-что.
- Что? - Спросила я.
- Свет, тьму. - Он уставился на меня с края дивана. - Я видел... что-то. - Он был бледен и потрясен.
Я начала спрашивать "Что?" снова, но Майкл коснулся моей руки. Я посмотрела на него. Он покачал головой. Я кивнула. Ладно, оставим видение Бернардо в покое. Он испугался до чертиков, и это становилось личным. Он расскажет или напьется и попытается забыть об этом. Не каждый день видишь демонов и ангелов. Марми Нуар технически не была демоном, но она была злым духом.
- Что за тобой охотится? - Спросил Майкл.
- Ты видел, - сказала я.
- Да, но я никогда не видел ничего подобного раньше.
Я смотрела на него снизу вверх.
- Ты встал у нее на пути, дважды, не зная, что она такое, и что она могла сделать с тобой? - Я не могла скрыть удивление.
Он кивнул.
- Я черный пес, страж круга. Ты наш гость, и никакой вред не будет никому причинен под моим присмотром.
- Ты не представляешь, что она могла бы сделать с тобой.
Он улыбнулся, и это была улыбка истинно верующего.
- Она не могла бы коснуться меня.
- Он говорит..., - Эдуард колебался.
- О Марми Нуар.
- Мать Всей Тьмы, - сказала Фиби.
Я кивнула.
- Темная богиня не всегда страшна, иногда она спокойна.
- Она не богиня, а даже если бы и была, в ней нет хорошей стороны, поверь мне.
- Это не была сила богини, - сказал Майкл.
- Ты не мог ее видеть? - Спросила я.
- Я почувствовал, но я сосредоточился на ликвидации повреждения нашей защиты, так что больше не следовал за ней. Я доверил Михаилу изгнать то, что пересекло наши границы и сохранить тебя в безопасности.
- Это очень большое доверие, - сказала я.
- Ты видела его во всеоружии, Маршал; ты считаешь мое доверие неуместным?
Я вспомнила образ Михаила с горящим мечом и тенью крыльев над ним. Я покачала головой.
- Нет, оно уместно.
- Кто-нибудь, поговорите со мной, - сказал Эдуарда, - сейчас.
- Я опустила щиты, чтобы увидеть, был ли это наш вампир, и Майкл попытался попробовать мою силу, сделав отверстие немного больше.
- Ты имеешь в виду, как раньше случилось с Санчесом, - сказал Эдуард.
Я кивнула.
- Я не повреждал щиты преднамеренно, - сказал он.
- Я верю, - сказала я. - И Матушка Тьма снова пыталась съесть меня. Однако Майкл остановил ее, изгнал ее.
- В ад? - спросил Бернардо, по-прежнему выглядя загнанным.
Я покачала головой.
- Я не думаю, только прочь отсюда.
- Как она прошла через нашу защиту? - Спросил Майкл.
- Я думаю, что ношу ее часть внутри себя все время, - сказала я. - Когда вы меня впустили внутрь защиты, вошла и она.
- Вы не ощущаетесь злом, маршал.
- Она сделала со мной сегодня что-то раньше. Это смешалось с моими психическими способностями, открыло меня, как-то.
- Я думаю, мы можем помочь, и я хотел бы услышать больше о том, что она такое и как вы попали в поле ее внимания.
- У нас нет на это времени, Анита, - сказал Эдуард.
- Я знаю, - сказала я.
- Тьма пыталась съесть ее дважды в один и тот же день, - сказал Олаф. - В конце концов, если Анита не узнает, как защитить себя лучше, она проиграет.
Эдуард и я посмотрели на большого человека.
- Сколько ты видел или чувствовал? - Спросила я.
- Не очень много, - сказал он.
- Тогда почему ты поощряешь меня заняться метафизикой?
- Марми Нуар хочет тебя, Анита. Я понимаю одержимость. - Он уставился на меня этими темными как пещеры глазами, и я пыталась не отвернуться. Я не могла решить, что меня беспокоит больше, глубина в его взгляде или отсутствие каких-либо других эмоций. Словно он в этот момент просто урезал все до необходимости в его глазах. - Она выбрала тебя в качестве жертвы, и она получит тебя, если ты не починишь то, что она повредила внутри тебя, защити себя лучше, или убей ее первой.
Я издала жесткий смех.
- Убить Мать всех вампиров? Вряд ли.
- Почему нет? - Спросил Олаф.
Я нахмурилась.
- Если она может делать все это со мной за тысячи миль, то я не хочу проверять, на что она способна, если я буду близко физически. Все вампирские силы растут с приближением.
- Бомба могла бы помочь, что-нибудь с высоким выходом тепла.
Я искала его лицо, пытаясь прочесть на нем что-то, с чем я могла бы на самом деле справиться и понять, но это было почти так же бесполезно, как смотреть в лицо оборотней в их наполовину человеческой форме. Я просто не могла расшифровать его.
- Мне все равно пришлось бы добраться до города, в котором она находится, и это было бы слишком близко. Кроме того, я ничего не знаю о бомбах.
- Я знаю, - сказал он.
Я, наконец, поняла.
- Ты предлагаешь пойти со мной?
Он просто кивнул.
- Черт возьми, - сказал Эдуард.
Я посмотрела на него. И покачала головой.
- Я не прошу тебя идти.
- Я не могу позволить тебе пойти охотиться на нее с ним наедине. - Он сказал это так, как если бы это был решенный вопрос, само собой разумеющийся.
Я покачала головой и замахала руками, как будто стирая что-то в воздухе.
- Я не собираюсь идти. Никто из нас не пойдет к ней ближе.
- Если ты не убьешь ее первой, она убьет тебя, - сказал Олаф.
- Стоит ли нам говорить об этом перед свидетелями? - Спросил Бернардо. Он наконец-то подошел ближе к нам.
Мы посмотрели на Фиби и Майкла, будто мы забыли о них. Я почти забыла. Эдуард ничего никогда не забывал, но когда он посмотрел на меня, я поняла, что в его глазах было чувство вины. Я никогда не видела, чтобы он испытывал его из-за кого-то, кроме Донны и детей.
Я протянула пальцы и положила ему на руку, нежное прикосновение.
- Если ты умрешь, пытаясь убить Марми Нуар, мне это не поможет. Ты будешь мертв, а я останусь одна с этими двумя.
Эти слова почти заставили его улыбнуться.
- Или она будет мертва, и ты будешь в безопасности.
Я взяла его за руку, напряженно.
- Не предсказывай, Эдуард, ты в этом не силен. В таком дерьме, как это, определенность - это все, что у нас есть.
Тогда он улыбнулся.
- Посмотрите, кто говорит, г-жа Сомневающаяся-Во-Всех-Своих-Выборах.
- Вы хотите сказать, что это существо имеет физическое тело, в этом мире, прямо сейчас? - Спросил Майкл.
Я задумалась над этим вопросом, потом кивнула.
- Я видела, где находится ее тело, так что да.
- Я думал, вы никогда не были физически близко к ней.
- Только во снах и кошмарах, - сказала я.
Заиграла музыка -"Wild Boys" Дюран-Дюран, у меня по-прежнему ушла минута, чтобы выяснить, что это был мой мобильный телефон. Я вытащила его из кармана, пообещав подобрать другую песню, чтобы Натаниэл поместил ее в телефон и я могла избавиться от этой.
- Анита, - произнес Нечестивец. - С тобой все в порядке?
- Я в порядке.
- Тебя удерживают?
- Нет, нет, я в порядке, правда.
- Я не могу попасть внутрь. Я даже не могу шагнуть на порог. - Голос Нечестивца звучал испуганно, я никогда не слышала, чтобы он чего-то боялся, разве что за жизнь своего брата.
- Ты и не должен, Нечестивец, просто подожди снаружи. Я скоро приду к тебе.
- Я почувствовал Мать Всей Тьмы, а затем я почувствовал... - Казалось, он не мог найти слов.
Я чуть не помогла ему, но он был вампиром, а то были Ангелы. Я хотела знать, что он почувствовал.
Наконец, он снова заговорил:
- Когда я только прибыл, я мог войти в дом, с приглашением, но сейчас я бы не посмел. Он светится, как что-то святое.
- Жрице пришлось переделать щиты, - сказала я, - чтобы держать подальше Марми Нуар.
- Если что-то пойдет не так, я не смогу тебе помочь.
- Я защищена, Нечестивец, честно.
- Я знаю, что с тобой Эдуард, но я твой телохранитель, Анита. Жан-Клод поручил мне твою безопасность. Если я дам тебе здесь умереть, Жан-Клод убьет меня и моего брата. Он, возможно, убьет Истину первым и заставит меня смотреть, а потом убьет меня. И прямо в эту секунду, я не могу дотянуться до тебя. Дерьмо.
- Разве это обычно не моя фраза? - Сказала я.
- Не шути с этим, Анита.
- Послушай, мне жаль, что ты не можешь пройти через защиту, но мы все в порядке, и ты не смог бы обезопасить меня от Марми Нуар, даже если бы был со мной.
- И это еще одна проблема. Я видел ее, как черную бурю, возвышающуюся над домом. Она игнорировала меня, как будто меня не существует, но я почувствовал ее власть, Анита. Все оружие мира не остановит ее.
- Видимо, магия остановит, - сказала я.
- Защита, за которой вы находитесь, удержит ее?
- Может быть.
- Но она также удержит всех других вампиров, а Витторио может послать оборотней за тобой, так сказал мне Жан-Клод.
- Вполне возможно.
- Тогда мы должны быть вместе с тобой, - сказал он.
- Согласна.
- Но мы также должны уберечь тебя от Матери Всей Тьмы. Как же нам сделать и то, и другое?
То, что он спрашивал меня, не было хорошим знаком.
- Волки, - сказала я, наконец.
- Что?
- Волк, она не может контролировать волка, только кошек.
- А как насчет вергиен?
- Я не знаю, я только волка заставляла работать для меня.
- У нас есть Грэхем.
- Любые другие волки будут полезны, - сказала я.
- Я позвоню Реквиему и посмотрим, что мы сможем найти. - Затем он повесил трубку. Я вернулась в комнату и сказала:
- Хм, нет, не знаю, как объяснить это, поэтому я не буду и пытаться.
Фиби сказала:
- Вы носите то, что должно было помочь вам против тьмы.
Я почти коснулась медальона на цепи с крестом, но остановила себя в середине движения. Она улыбнулась.
- Хорошо, - сказала я. - Но это не имеет значения, поскольку он, похоже, перестал работать.
- Если вы позволите мне взглянуть на него, я считаю, что его только необходимо очистить и перезарядить. - Наверное, на моем лице появилось какое-то странное выражение, потому что она добавила: - Конечно, тот, кто научил вас закрываться щитом настолько хорошо, чтобы сдержать Майкла, научил вас также и этому.
- Она пыталась, но я не очень старалась.
Она снова улыбнулась.
- Но вы верили в кусок металла вокруг вашей шеи.
Я не знала, говорит она о кресте или медальоне, но в любом случае, она попала в точку.
- Вы правы, моя наставница говорила мне о камнях и прочем. Я просто не верю в это.
- Некоторые вещи работают и без веры, маршал.
- Я ношу некоторые вещи на себе, - сказал Бернардо - Это просто работает, Анита.
- Камни? - Спросила я.
Он кивнул.
Фиби сказала:
- Это должно помогать вам видеть свою жертву, но когда вы сняли свой крест, у вас остались только предметы, позволяющие вам больше видеть в мире духов, и ничего, чтобы защитить вас от него.
Он пожал плечами.
- Я получил именно то, что просил, может, я просто не знал, что мне было нужно.
Я посмотрела на него. Он вернул свой крест на место, но вокруг его глаз сохранялась напряженность. Все, что он видел в Марми Нуар, напугало его.
- Я думала, ты не суеверен, - сказала я.
- Скажи это себе, Анита, у большинства из нас нет твоего таланта в отношении мертвых. Мы используем все, что можем.
Я посмотрела на Эдуарда.
- Ты тоже чем-то пользуешься?
Он покачал головой. Я посмотрела на Олафа.
- Ты?
- Никаких камней и магии.
- Что тогда?
- Крест, который благословил очень святой человек. Он горит его верой, а не моей.
- Крест не работает для тебя лично? - Спросила я, и почти пожалела.
- Тот же человек, который благословил крест, сказал мне, что я проклят, и никакая часть Хвалы Марии или молитвы не спасут меня.
- Каждый может быть спасен, - сказала я.
- Чтобы быть прощенным, нужно сначала покаяться в своих грехах. - Он наградил меня тяжелым взглядом.
- А ты не раскаялся, - сказала я.
Он кивнул. Я думала о том, что его крест горит верой святого человека, который сказал ему, что он попадет в ад, если не раскается. Он не раскаялся, но он по-прежнему носил крест, который дал ему человек, и он все еще работал на него. Логика, или ее отсутствие, заставило мою голову заболеть. Но, в конце концов, вера не всегда имеет отношение к логике, иногда логика даже мешает ей.
- Ты убил его? - Спросил Бернардо.
Олаф посмотрел на него.
- Зачем мне было убивать его?
- Почему бы нет?
Олаф, казалось, задумался об этом на минуту, потом сказал:
- Я не хотел, и никто не платил мне, чтобы я это делал.
Вот так, совершенно в духе Олафа, не то чтобы он не убил священника, поскольку это было бы неправильно, но поскольку его это не занимало в тот момент, и никто не заплатил ему. Даже у Эдуарда в его самом тревожном проявлении не было такой логики.
- Мы разговариваем перед вами слишком неосторожно, - сказал Эдуард. - Почему?
- Может быть, вы просто чувствуете себя непринужденно.
Он покачал головой.
- Вы наложили какое-то долговременное заклинание на комнату или дом.
- Все, что я сделала, это чтобы люди могли говорить свободно, если они желают. Видимо, ваши друзья чувствуют такую необходимость, а вы - нет.
- Я не верю в то, что исповеди хороши для души.
- И я тоже, - сказала она, - но они могут освободить те части вас, что заблокированы, или помочь успокоить ваш ум.
Он покачал головой, потом повернулся ко мне.
- Если ты хочешь, чтобы она сделала что-то с медальоном, делай это. Мы должны идти.
Я выловила вторую цепь из-под жилета и всего остального. Я пыталась носить крест и медальон на одной и той же цепочке, но слишком часто мне нужно было, чтобы крест был на виду, и я устала от людей, спрашивающих, что означает второй символ. На металле была изображена большая многоголовая кошка, если вы смотрели прямо на мягкий металл, можно было разглядеть полосы и символы по его краям. Я пыталась выдать его за медальон святого, но он не выглядел, как что-то банальное.
Я протянула его Фиби. Она взяла его осторожно за цепочку, только двумя пальцами.
- Он очень старый.
Я кивнула.
- Металл настолько мягкий, что гнется от давления, а иногда просто от тепла тела. Она пошла к двери, через которую выходила ее дочь, когда приносила чай. Я ждала, что мы пойдем к алтарю в ее комнате, но она остановилась в небольшой, ярко освещенной кухне. Ее дочери, Кэт, нигде не было видно.
Фиби ответила, как будто я спросила вслух,
- У Кейт сегодня свидание. Я сказала ей, что она может идти, после того, как подаст чай.
- Так она пропустила метафизическое шоу.
- Да, хотя многие одаренные в округе могли почувствовать что-то. Невозможно вызвать такое зло, и такое добро, не привлекая внимания тех, кто чувствует такие вещи.
- Обычно я не привлекаю случайного внимания, - сказала я.
- Но вы не подготовлены к такому. Сегодняшнее шоу привлекло бы и необученных, которые не могут блокировать его, и подготовленных, которые открыты к сигналам тревоги.
Я покачала головой.
- Мы здесь для того, чтобы читать мне лекции или очистить амулет?
- Так нетерпеливы.
- Да, я знаю, мне нужно работать над этим.
Она улыбнулась, потом повернулась к раковине.
- Тогда я не буду тратить больше времени. - Она включила воду и в течение нескольких секунд ждала, когда она пойдет, в то время как ее глаза были закрыты, затем она посмотрела вверх на то, что я не могла ни увидеть, ни почувствовать. Она провела амулет и цепь под проточной водой. Выключила воду, а затем задержала амулет в своих руках и снова закрыла глаза.
- Он очищен, и готов к использованию.
Я взглянула на нее. Она рассмеялась.
- Что, вы ждали, что я положу его на алтарь и мы будем танцевать голыми при луне?
- Я видела, как моя наставница очищает ювелирные украшения, и она использует четыре стихии: землю, воздух, воду, огонь.
- Я думаю, я бы заметила, если бы его можно было очистить, делая то, что вы можете сделать самостоятельно.
- Вы имеете в виду просто смывая плохие вещи?
- Я пропускаю воду в течение нескольких минут, и думаю: все это священная вода. Неужели вы не знаете, что проточная вода является препятствием на пути зла.
- Мне действительно никогда не доводилось проверять, может ли вамп пересечь воду и добраться до меня. Но Гули переходили через поток.
- Возможно, поток, как и крест, нуждается в том, чтобы в него верили.
- Почему вода не работает сама по себе, как камни?
- Почему вода должна быть как камень? - Спросила она.
Это был один из тех раздражающих вопросов, что изредка задавала Марианна. Но я знала эту игру.
- А почему нет?
Она улыбнулась.
- Я понимаю, почему вы так быстро и беспроблемно сработались с Майклом. В вас обоих есть определенное раздражающее свойство.
- Мне тоже так говорили.
Она тщательно вытерла медальон чистым кухонным полотенцем, а затем передала его мне.
- Он не такой, как ваш крест, маршал. Он не блокирует автоматически плохие вещи в безвыходном положении. Это нейтральный объект; вы понимаете, что это значит?
Я позволила медальону и цепочке нырнуть в мою ладонь.
- Это означает, что он - не добро или зло, он больше похож на ружье. Как оно будет использовано, зависит от того, кто жмет на курок.
- Аналогия подходит, но я никогда не видела ничего подобного. Вы не знаете меня, но я нечасто говорю такое.
Я посмотрела на тусклый блеск металла в моей руке.
- Мне сказали, он защитит меня от Марми Нуар.
- Разве они больше ничего не сказали вам о нем?
Я подумала, и вынуждена была отрицательно покачать головой.
- Возможно, они знали, но я думаю, что помимо того, что он охраняет вас от Матери Тьмы, он может притягивать какие-то вещи к вам.