Дымникова Ольга Викторовна. Искусственное

Дымникова Ольга Викторовна : другие произведения.

Искусственное

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]

Ссылки:

Оставить комментарий © Copyright Дымникова Ольга Викторовна (autumn11@inbox.ru) Размещен: 11/05/2007, изменен: 17/02/2009. 20k. Статистика. Сборник стихов: Поэзия		Ваша оценка:
Аннотация: Стихи

Метаморфозы

Скрипач, игравший вдохновенно

Симфонию любви небесной,

Смычком мне перерезал горло,

Футляр захлопнул и ушел.

А музыка со мной осталась,

Вдруг превратившись в похоронный,

Смеющийся и ироничный,

Литаврами звенящий марш.

И я лежала на асфальте -

Одна из сотен жертв искусства;

Через меня перешагнула

Его ценителей толпа.

Воскресну, только если воды

Вневременного океана

Найдут и уничтожат скрипку

И повернут минуты вспять.

Музыка

Порваны струны, разбита скрипка.

Руки сложив, не творит маэстро.

В серых глазах замерла улыбка.

Смолкла сюита всего оркестра.

"Я не хотел ничего разрушить...

Это был смерч моего восторга:

Скрипкой владеть - все равно, что слушать

Мысли и песни Господа Бога".

Искусство

У Джоконды - плотоядная улыбка;

У Венеры ампутированы руки;

Сфинксов нос разбит Наполеоном,

И похмелье у Пизанской башни.

Сальвадор Дали был шизофреник;

Наркоманский лепет постмодерна;

Белый Дом на самом деле - желтый.

И горячка белая у Кафки.

Лопоухая царица Нефертити;

А Малевича квадрат какого цвета?..

...Ну, а мы на все на это смотрим.

Батальон, надеть противогазы!

***

лампы дневного света погашены

щелочки меж дверей занавешены

занавеси приспущены

надоевшие игрушки в угол заброшены

шепоты все приглушены

духами вечерними мужчины задушены

последние желтые листья сброшены

тусклые краски смешаны

тени заретушированы -

в моем городе

наступила

ночь

Плагиатор

я старше тебя на сто,

а может, на тысячи;

в познании мира я - профи,

мой профиль

на ткани пространства высечен;

тебя же сравнить - с листом

белым,

по которому кто-то мелом

хотел написать притчу.

я - музыкант от Бога

(мой инструмент сломан) -

может быть, ангел падший,

иные мотивы раньше

игравший;

сейчас - безумно влюбленный

в тебя -

чужое произведение

гения,

до которого жить - долго.

я сам для себя Учитель

и Мефистофель;

вижу в твоем лице

свое отраженье - профиль;

в кольце,

сковавшем меня,

- огонь:

"Раз не твое - не тронь!" -

и это вдвойне мучительней.

судорогой разрублены,

на время приостановлены

мотив крадущие пальцы:

расстаться

со всем,

что уже промолвлено,

сыграно и нарушено!

я чужой любовью погублен!

от боли и зависти

и плохо сдерживаемой страсти -

душно.

мучительнее, болезненней!

когда-то уверенно

играл с оголенным лезвием,

теперь - обескрыленный, обескровленный...

ноты -

точка отсчета.

мотивом чужим - по венам;

слабеют колени -

медленнее

***

медленно, будто кровь капает (полстакана!),

медленно, как горячей струя - из крана,

неохотно, как утро ползет, чтобы слиться с ночью,

как последняя рифма срастается с жирной точкой;

зло и устало, будто - сквозь рамы - небо

блеклой картиной застыло; на вздохе: "Мне бы

точку опоры, и перевернул бы Землю!";

и обреченно, как буре пустыня внемлет;

медленно, будто гемоглобин - из вены

(жаль, никто не умеет ходить сквозь стены,

жаль, никто из нас не видел Христа воочию);

медленно - от запятой к многоточию;

форточкой настежь - в кипящую жижу улиц;

а на моем листе две прямые опять сомкнулись,

долго стремясь друг к другу (даром что параллельные!);

вначале там было про кровь и про то, как медленно,

с великим трудом в перекошенный ритм вмещаясь,

я точку не ставлю и все же - с тобой прощаюсь

Числа

обреченный - на одиночество

заключенные - в единении

и ни имени, и ни отчества:

одинокий - без дня рождения

бездна знаков неодинаковых -

нет вины для одной непомнящей

в сонме звезд нет знамений знаковых -

для непомнящих нету помощи

раз, однажды - бродили около

лишь единожды - путь откроется

и единственный черным соколом

враз огромным крылом укроется

одному и одной - признание

одинаковым - нет прощения

в одночасье сгорел - изгнание

в одинокое единение

...и если случается задохнуться в поцелуе,

вдруг глотнув в одно время и отняв воздух

друг у друга, то эта смерть-мгновение прекрасна...

Хулио Кортасар, "Игра в классики".

Боль от твоей руки - это не боль.

Это - как лишнее доказательство: мы - одно

целое. Симбиоз. Изволь,

как хочешь, касайся... Мне все равно,

будет ли это измученных плеч контакт,

поцелуй ли, превращающийся в укус,

начинающий новой драмы акт

и имеющий явно солоноватый вкус;

будет ли электрический ток, удар,

точно направленный мне в оголенный нерв

в клетке грудной, - спровоцирует новый жар,

градус которого, в общем, вне всяких мер.

И не измерить сплетенных суставов страсть;

спад напряженья влечет за собою страх

распада единого тела на часть и часть,

повторяющие друг друга, как звук в горах.

Боль от твоей руки? - ... - Смеюсь.

Это - как лишний факт моей правоты.

Подойдя утром к зеркалу, не удивлюсь,

если в нем почему-то вдруг отразишься ты,

как издевка над зреньем, в квадратной оправе знак,

отрицающий множество прочих лиц.

Причинение боли другому - как

изощренная нежность самоубийц.

К.Г.Ю.

Троица - это какой-то абстрактный лик,

полученный мною с помощью электролиза:

Творец, настенных часов "тик-тик"

и творенье - вместе едины донельзя.

Если я - творенье, то первый стих

бытия отзывается в каждом ударе крови

в виски. И любой проходящий миг -

попытка поймать Творца

и Отца

на слове.

Разделенные

чертой города,

трамвайными путями,

оконными стеклами,

стрелками часов в метро,

очередями в магазинах,

капризами погоды,

непринужденным притворством,

тремя годами

упущенного времени,

иронией

бешено вращающегося

Колеса Фортуны;

в попытке соединить

несоединимое -

или разделить единое, -

отгородиться от чужого,

нейтрализовать притяжение

сбесившихся

противоположных зарядов,

преодолеть

объективные

законы физики,

самоутвердиться

в апофеозе

одиночества, -

мы стоим

по разные стороны

живого зеркала

спиной

друг к другу.

А.О., Е.К., Н.Б.

У квадрата - тенденция превратиться в круг,

подобрать углы и оплавиться по краям.

Если нам держаться друг друга, не разжимая рук,

то получится именно это. Ни вы, ни я

и никто посторонний не сможет решить бином,

разгадать уравнение наших метаморфоз

или как его там?.. Потому что все дело в том,

что круг - совершенство формы - и весь вопрос.

Д.М.

До тебя каких-то двенадцать

Длинных, коротких автобусных

остановок.

До тебя каких-то двенадцать...

Весь мир - это шарик глобусный

без маркировок.

До тебя каких-то двенадцать

Длинных часов, нескончаемых.

Я не верю.

Я не верю, что мне остался

Шанс случайных, нечаянных

встреч у двери.

Я могла бы тебе признаться,

Но кто играет словами, как фокусник,

очень ловок.

Страшно подумать: двенадцать

Длинных, коротких автобусных

остановок.

***

Забавно, ты не находишь:

мы не вместе, а я

тебе изменяю.

И с кем?!

С декабрем и Моцартом.

Не знаю, кто лучше,

но по темпераменту

они совершенно одинаковы.

Крепкие объятья

декабрьского ветра

леденят.

Не душу -

о душе забудьте!! -

а тело.

Из них не выбраться.

Иногда думаю:

может,

навсегда остаться..?

Моцарт

тоже держит -

настойчивостью тоски.

Вспомни "Реквием".

Kyrie.

Когда я умру,

задушенная любовью

декабря,

это будет обо мне.

Мне.

За измену.

О картежниках

Карты кладоискателей,

географические,

гадальные.

Кто ими пользуется,

Безусловно, ищет

что-то, а может, кого-то:

город,

затерянный во льдах

за Полярным кругом,

сундук с монетами,

на которые уже ничего

не купишь на рынке,

человека с посохом.

В поисках пилота

вертолета,

который согласится

лететь на Север,

с саперной лопатой

в одной руке

и колодой Таро - в другой,

ищущий бродит

по карте

Страны Фантазий,

навсегда оставшись

при своем

крестовом интересе.

Save as

И теперь, когда я, все зная, пишу себе эпитафию,

задыхаясь от скорости в жестких тисках цейтнота,

себя сохраняю в прошлое с ошибками в орфографии,

подобно записи, вбитой в форзац блокнота:

а-ля "Это был ноябрь такого-то года. Вечером",

подчеркнув, что резкость мысли - родная сестра поэта.

Ни имен, ни фамилий. В архив мне добавить нечего.

От тебя же останется только одно. Но это

так же подвергнется мощной, как пресс, редукции:

размывание черт лица, силуэта. Строчек.

Будет больно и страшно. Потом разомкнет. Деструкция

памяти - прорыв к свободе от мертвых точек.

И теперь, когда я, все зная, пишу себе эпитафию,

без обид на ответ, полученный в форме фиги,

вспомнить - это как вытащить старую фотографию,

которая служит закладкой любимой книги.

Монолог потенциального гения

Хотел написать поэму - сломал перо.

Пропал нерожденный миф, мировой шедевр.

Хотел написать поэму - не "для", а "про":

Про греховность Жанн и безгрешность Федр.

Хотел написать сонату - разбит рояль.

А была бы "Солнечная"! Нету ее, зане

При наличии "Лунной" я - эпигон и враль,

А композитор - только с приставкой "не".

Хотел дворец построить себе из карт,

Что дышать легко, чтоб - пророчества из картин...

Ступил на порог, и от громкого слова "арт"

Осталось тридцать три этажа руин.

Хотел создать Галатею - как Еву - вновь!

Представил уже, как тело ее бело.

Но не туда полилась из артерий кровь:

Взял в руки глину, а в ней - стекло!

Тогда - хоть картину! Размах! На стене! Пейзаж!

В перспективе - поле, на поле синеет лен.

Для такой неземной красоты тяжела гуашь:

Штукатурка осыпалась - горе!.. Я, обозлен,

Хотел уже - танго! Надел свой потертый фрак,

Чтоб всю гениальность в систему движений слить.

Но нету партнерши... - должно быть, и это знак:

Само мироздание мне не дает творить.

Посвящение-эпиграмма

М.В.

Твой длинный список разочарований

остался, как всегда, без изменений,

дразня возможностью былых признаний

и память мучая засильем повторений

имен и вин (не от "вино"!), заглавий

над образами долгих словопрений -

из них ты вышла - вся Иосиф Флавий:

оставшись при своем, и, без сомнений,

без колебаний, ровно: "Черт же с вами!" -

ты скажешь тем, кому черед - забвенье.

И эту нудную игру словами

оставлю в этот раз без извинений.

Я снилась тебе змеей и белым медведем.

Ты снился мне в образе ястреба и медбрата.

Ночью ложимся в разных постелях. Наутро - бредим.

Вечером - умиляемся красотой заката.

По утрам под твоими ресницами - слой тумана,

Что остался с прогулки в иных широтах.

Я глохну от криков ястреба-горлопана,

И потом теряю мотив, ошибаясь в нотах.

Белый - халат медбрата и мех медведя.

Зрачок у змеи и ястреба - вертикальный.

Если б нам не ложиться в разных постелях! Бредим.

Я - на диване, а ты - на своей двуспальной.

То ли Луна издевается, то ль в подушке

Прячутся звери с клыками острее лезвий.

Только вчера мы очнулись в одной ловушке:

В кованой клетке, прочной, большой, железной.

Завтра друг другу раны свои предъявим -

Яростный ястреб с блестящей змеею бился.

Только нам бесполезно сон отличать от яви;

Вот и гадаем, кто же кому приснился.

йодом не залечить раны

только растравишь кожу

тем кто не знает руны

тайнопись не покажешь

не дразнят дальние страны

заманчивостью натуры

дергай не дергай струны

старой чужой гитары

страшно гадать на Святки

вдруг кто дурной приснится

белой рукою свитка

подруга твоя коснется

Сохранить как... (англ.)

Оставить комментарий
Размещен: 11/05/2007, изменен: 17/02/2009. 20k. Статистика.
Сборник стихов: Поэзия

Связаться с программистом сайта.
Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"
Как попасть в этoт список

Сайт - "Художники" .. || .. Доска об'явлений "Книги"