Аркаим
Самиздат:
[Регистрация]
[Найти]
[Рейтинги]
[Обсуждения]
[Новинки]
[Обзоры]
[Помощь|Техвопросы]
АРКАИМ
Стихотворно-прозаический цикл
Таинственные феномены Аркаима
Лето — самое подходящее время паломничества на Аркаим. Путешественники туда собираются группами единомышленников. И, уже собираясь, обсуждают чудеса и события на Аркаиме. Воображение паломников накаляется, и они заранее готовы к необычайному. Уже за одно это можно благодарить судьбу, что она ко множеству своих щедрот добавила нам остроту переживания Аркаима.
Я опишу несколько феноменальных случаев, которые произошли у меня на глазах именно во время моего посещения Аркаима.
Никогда не берите с корреспондентов обета молчания. Они его все равно нарушат.
Заместитель начальника археологической экспедиции так прямо и сказал: «Все, что я вам говорю, — это не для прессы». Мы улыбнулись превратностям судьбы, так как все до единого представляли прессу и знали, что все равно проболтаемся. Оказывается, иногда, находясь на раскопе, археологи будто бы слышат голоса. Самые просвещенные из них говорят, что голоса разговаривают на древнеармянском языке(?). Ну что ж, быстро вспоминаю я, пожалуй, название «Аркаим» действительно арамейское и означает «тайные круги». Словом этим, правда, поименована гора, а археологи уже перенесли название на открытые ими останки протогорода. Удачное перенесение названия.
Но ведь и гору поименовали люди. Спасибо географам, что сохранили через тысячелетия название горы. Получилась археология Слова.
Слово Аркаим организовано по тому же принципу, что и семитское Иерусалим — град небесный, Элохим — имя божества, Мицраим — семитское название древнего Египта. Но ведь волжские хазары были иудеями, их слово «кровим», похожее на наше «кровь», означает родню.
Древнееврейское Орхайм вовсе похоже на Аркаим. Но тогда напомню, что Ор — это божество древних евреев, так они называли экстаз, радость жизни при зачатии младенца. Хайм — значит, жизнь. Орхайм — подъем жизни с разрешения Бога. Современные комментаторы «Кабалы» — тайного еврейского учения — роднят слово «орхайм» с латинским словом «оргазм», которое, как вы понимаете, тоже означает высшее возбуждение человеческого тепа, послушно выполняющего Божий и человеческий закон продолжения рода.
Надо нам учесть, что разговор идет о биологической культуре человечества, а не о технократической.
Археологи утверждают, что это стоянка ариев. Все словари сообщают, что арии — огнепоклонники. Итак, по версии археологов наш «земляк» Аркаим и его древние обитатели — огнепоклонники. Говоря на партийном языке борющихся сегодня, с точки зрения Аркаима, молодых религий, огнепоклонники (читай — солнцепоклонники) — это все неразумные язычники. Но тогда можно сказать, что весь земной шар и по сей день в основе своей — язычник.
Сколько бы не были арийцы язычниками и солнцепоклонниками, докатилось до наших дней известие о том, что арии умели усиливать свое человеческое семя и выращивать крепких парней и девушек. Что и соблазнило Адольфа Гитлера объявить Германию двадцатого века фашистской и арийской. И, к сожалению, этот факт уже отбросил тень на наш археологический арийский Аркаим.
Однако специалисты по арийским стоянкам считают, что три круга святилища жизни ариев служили вот для чего: будто бы мудрейшие жрецы племени искали на земле территории, где стоит сильный Луч небесный. Воздействие этого луча поднимало дух человека и его плоть (ну, вот этот еврейский «Орхайм»!). Древние индийские арии оставили нам книгу гимнов «Риг-веду». «Риг-веда» этот Луч небесный называет так: «Ты — огненная ось, соединяющая град земной и град небесный».
Найдя место стояния этого Луча (наверное, главным орудием поиска было желание немедленно зачать на этом месте младенца...), арии ставили три жреческих круга, и в первом круге «облучали» семя, во втором — людей, в третьем круге — скот, животных, служащих человеку и племени.
Стоит ли этот Луч сегодня, неизвестно. Археологи об этом молчат, но почему-то таинственно улыбаются. Зато поверили в наличие биологического активного Луча наши современные экстрасенсы. Ежегодно в месяцы биологической активности планеты, например, 21 июня или, хотя бы, 21 сентября, они, видимо, чувствуют дополнительный приток сил именно у нас на Аркаиме. Теперь экстрасенсорные люди, напуганные нашим неуважением к слову «экстрасенс», стали называться народными врачевателями. Хотя слово «экстрасенс» довольно точно передает феноменальные особенности некоторых людей.
Вот именно с чуточку экстрасенсорными людьми происходят на Аркаиме всяческие чудеса и феномены. Археологи к этому привыкли, у них даже сложилась фраза: «Посмотрим, кого сегодня «вырубит» Аркаим...»
Меня, конечно, покоробил их цинизм. Но вот некоторые примеры, которые я наблюдала, будучи несколько раз на Аркаиме. Мой знакомый казах Болат, геолог, оказавшись в центре Аркаимовых кругов, схватил меня за руку:
— Римма, что со мной происходит?
— А что с тобой происходит? — спросила я.
— У меня как будто по голове какой-то маленький зверек пробежал, потом Это промчалось по носу, по ключицам, в обе руки, и центры ладоней вспыхнули огнем...
— Болат, я это тоже в первый раз испытывала, но у меня эти мозговые судорожки добежали только до бровей. У древних индийских ариев в книге «Мокшадхарма» я читала, что именно так в случае особого сосредоточения душа человеческая входит в соприкосновение с высшими надчеловеческими силами...
А вот в другом случае молодой ученый, психолог Михаил С. приехал на Аркаим с группой учителей. У него вообще на целый день отключилось реальное сознание, он бегал по лугам Аркаима, находясь в трансе, и указывал вытянутой рукой самому себе цель где-то в неведомой дали.
Его вывели из этого состояния только городские врачи. Подобные отключения на моих глазах пережили юноша Артем из Обнинска, 16-ти лет, учительница из Челябинска — они тоже, придя в себя, утверждали, что видели в центре Аркаима пламя и священнодействующих жрецов, которые якобы советовали им, как жить-быть.
Мы сидим на горе Шаманке со сталеваром Романом. Он на пенсии и нанялся поработать на Аркаиме сторожем. Нанялся с тайной верой подлечить на Аркаиме свои усталые сталеварские ноги. Незадолго до нашего сидения на Аркаиме прошло какое-то широкомасштабное совещание народных целителей, кажется, именно в нем приняла участие и полюбившаяся магнитогорцам Татьяна Самарская.
Роман рассуждает:
— Понимаешь, археологи насмешничают над этими экстрасенсами, а между тем они тут почти всех археологов вылечили. Меня тоже лечили, ногам стало легче...
— Ну и что ты обо всем этом думаешь?
— Я думаю, отдали бы этот Аркаим экстрасенсам. Раз он им нужен. Археологи же здесь ничего больше не найдут. Если они чувствуют этот Луч, так и слава Богу... Пусть лечат людей.
А я тут же вспоминаю статьи об английском Стоунхендже. Там так же по кругам стоят качающиеся камни. Этот Стоунхендж взяла в аренду у государства секта верующих огнепоклонников. Они ухаживают за древним становищем, совершают там свои мистерии, туристы любуются экзотикой и платят за нее. И все в культуре и порядке.
Колоритной таинственной жизнью живет Аркаим на радость и удивление нам, южноуральцам.
Однако мой знакомый сельский инженер, урожденный в Сыртинке, Виктор Гасников неожиданно сказал мне после моих рассказов об Аркаиме:
— Ты очень-то не увлекайся Аркаимом. В 60-е годы мы, еще мальчишки, пахали там поблизости земли. А отцы нас предупреждали: не суйтесь туда, там что-то атомщики городят...
Я вторю Виктору шепотом:
— А общий диаметр Аркаима чуть меньше двухсот метров и точно похож на земляную модель атомного реактора... Кто ж знает, что такое Аркаим?
Однако почитатели арийской «Авесты» и «Махабхараты» повторяют здесь давно утихшие заповеди: Мы приходим из Блаженства, растем в Блаженстве и уходим в Блаженство.
Аркаим
На Аркаиме лебединый крик:
огнепоклонник мечется в экстазе,
он под землей услышал праязык,
он над землей увидел проторазум.
Ах, Аркаим — ровесник пирамид,
потерянный посланник Аркаиды,
здесь град небесный на земле лежит,
но град небесный нам уже не виден.
На Аркаиме маги и жрецы
вершили жизнь, как звездное искусство,
отсюда шли по свету мудрецы,
здесь, может быть, родился Заратустра.
Солнцестояние
Дети Солнца, поднимем ладони к светилу.
Дети Севера — мы Аркаим.
Мы-то знаем, что солнце не ходит на Север.
Мы с орбиты любуемся Им.
Дети Севера, выше заздравные чаши,
выше наш полуночный костер!
Это солнцестоянье тридневное наше.
Остальное — полярный простор.
Мы полярны Востоку,
мы далеко от Юга,
Запад вовсе на запад глядит.
Здравствуй, Солнце июня,
три солнечных круга —
это наш орбитальный зенит.
Затмение
Коровы рыдают,
собаки смеются,
сердца человеков
в истерике бьются,
а все потому,
что Небесная Тень
упала на наш
беззащитный плетень.
В дрожании неба,
в смятении рос
мы все ощущаем
могущество звезд.
И все понимают
той паники смысл:
в затменье идет
покушенье на жизнь.
Из глины Аркаима
Ночные пилигримы,
полночные загадки,
из глины Аркаима
слепили мы лампадки.
Горим неопалимо,
мы — духи трех планет,
спустились к Аркаиму
для дружеских бесед.
Нам тьма небес открыта,
земля — одна на всех:
на севере молитва,
на юге дерзкий смех.
Лампадных душ — нас много,
но человек — един.
К Единому дорога
ведет на Аркаим.
Огненные девы
На ладони то круг, то квадрат.
Милый мой, это ты виноват,
ты открыл запрещенные знаки:
если брошусь из дома в огонь,
не устраивай грозных погонь,
Саламандра исчезла во мраке.
Ты расплавишь в печи самоцвет,
ты планеты оправишь в браслет,
ты найдешь разъяренную львицу,
закольцуешь то в круг, то в квадрат,
и браслеты твои зазвенят
на ногах огневой танцовщицы.
Укрощению Огненных Дев
посвящай осторожный напев,
заплетай полуночную сказку.
Пусть горит, будто свечка одна,
будто печка, родная жена,
чтоб огонь и в тебе не погаснул.
Лао-Цзы на Аркаиме
(возможности)
Рассказали мне изустно эту сказку мудрецы:
саламандра Заратустры и корова Лао-цзы
Дао-де-цзин,
Лао-цзе син,
Ра-Хорахте, Заратустра,
Ра-Хорахте, Аркаим.
Лао-цзы — мудрец известный, Лао-цзы — святой даос,
он создал для Поднебесной книгу судеб, книгу звезд.
На китайцев бестолковых разобиделся наш син,
сел на черную корову и уехал в Аркаим.
Он искал, гонимый славой, где бессмертия исток.
Вел его Небесный Дао и далекий огонек.
Где лучом стоит до неба огнезрачный терафим,
встретил Лао Заратустру, встретил Дао Аркаим.
Дао-де-цзин,
Лао-цзе син,
Ра-Хорахте, Заратустра,
Ра-Хорахте, Аркаим.
Он увидел город Круга, он глядел во все глаза,
как жрецы вздымают руки и вращают небеса.
Зацепляют, засевают в круг иные семена,
из семян произрастает неизвестная страна,
испускает буквы, числа и лучистые слова,
это здесь начала смысла и начала естества...?
Дао-де-цзин, Лао-цзе син,
Ра-Хорахте, Заратустра, Ра-Хорахте, Аркаим.
* * *
Ищи среди пепла, обрящешь алмаз.
Прощай, нелюбимый Любимый.
Я слышу, над степью гремит Божий Глас,
я вижу огни Аркаима.
Я буду оплакивать пепел людской —
извечное жертв приношение,
я буду лечиться вселенской тоской
и, может, дождусь исцеления.
Беседа с огнем
Всесотворяющий огонь,
все твари за тобой ползти готовы.
И для меня ты как счастливый сон,
ты даришь мне таинственное слово.
Огонь, твое подземное тепло
собой питает каждое растение,
и мне с тобою очень повезло:
ты даришь мне внимательное зрение.
Ты согреваешь рощи и леса,
ты в сущности сравним с хорошим другом
я слышу солнце, ветры, небеса,
ты одарил меня счастливым слухом.
Еще за то тебя благодарю:
ты подарил мне поднебесный разум.
И у тебя, огонь, сегодня праздник,
Огонь, предвосхищающий зарю.
Аркаим ночью
Центральное полночное светило,
хрустальная Полярная Звезда
три круга Аркаиму очертила
и встала над кругами навсегда.
И это Аркаима сигнатура,
небесная его архитектура.
Под куполом созвездия играют,
лаская взор и старца, и ребенка,
и Аркаим любовно освещают
Медведица с Полярным Медвежонком.
Колеблется серебряный шатер,
войди в него, откинув звездный полог.
Там темный Север, древний, будто Молох,
И Бога обновленный разговор.
И это Аркаима сигнатура,
небесная его архитектура.
Радость
Радость божьего привета
разливается с зарей,
океан живого света
тихо плещет над землей.
Это плещущее пламя
все живое веселит:
радость водам, радость камню,
радость воздуху дарит.
Сам ли Бог посредством солнца
так ласкает небосвод?
Дух ли так его смеется
и на землю радость льет?
Оле! Солнечные силы,
всем вы милы, всем сродни,
все мы — дивного светила
негасимые огни!
В небе над Аркаимом
Археологи Аркаима и Страны Городов, изучая материальную культуру арийской древности (XVI век до н. э.), конечно же, помнят, что над Аркаимом далеким звездным светом сияет всемирно известный литературный памятник индо-арийской культуры «Махабхарата» (переведены на русский язык 24 тома, 1984 год, Ашхабад). Стоит только представить себе, что эти священные книги созданы выходцами из Аркаима, как слова и сюжеты тут же теплеют и оживают, будто от радости, что их, наконец-то, прочитали на Родине.
Индо-арийская ведическая литература, куда входят и «Махабхарата», и «Упанишады», написана на древнем арийском языке санскрите. И языковедов, и переводчиков просто восхищает тот факт, что древний санскрит очень близок русскому языку. Вот какая шутка есть у санскритологов: русская фраза «Ну, Ваня, реши, широка ли у дубравы наша речка» на санскрите читается так: «Ну, Вана, циши, ширас, кали, думбара, наша, рич, ка», Это даже ближе, чем украинский язык. Упрощенно, конечно. Расстояние между русскими «реши» и арийским «риши» может прояснить древнееврейское «решимо», которое означает «воспоминание». Тогда можно сказать: Риши! Реши решимо... Так вот, авторами этих ведических сказаний в Индии считают семь учителей — риши (арийцев, прибывших в Индию с переселенцами с Северо-Запада). Исход был такой. Индия ведическая чтит их как «семь изначальных риши». Вот их имена (вглядимся в них, может быть, они — наши древние земляки):
«Маричи, Атри, Ангирас, Пуластья, Пулаха, Крату, Многосильный Васиштха...». Может быть, следует поискать в этих именах русский вариант дохристианских наших имен?
Какую бы книгу из «Махабхараты» мы с вами ни прочитали, везде из жарких сцен Индии найдем главы воспоминаний о Северной Родине авторов. Возьмем, например, «Рамаяну», где разговор идет о видениях Нарады, первого сына «нашего» риши Пуластьи:
«...Нараяна, великий хранитель законов,
«Иди!» — так молвил Нараде, почтив его
согласно им установленному обряду.
Тогда отпущенный потомок воздал почтение изначальному риши.
...Он быстро тогда воспарил и на вершину Меру опустился мгновенно.
На миг там остановился, приблизясь к выступу горного отрога.
Взглянув на Северо-Запад, узрел он чудесный преславный образ.
На Севере Молочного Моря есть большой остров, известный под именем Белый Остров (Шветадвипа).
Он расположен к северу от Меру на тридцать две тысячи йоджан (йоджана — два километра как раз до Южного Урала — Р. Д).
Там живут благоуханные, без органов чувств...
Белые мужи, удаленные от всякого зла,
отводящие глаза злых мужей (умеют быть невидимками. — Р. Д.).
К чести — бесчестью равнодушные, дивные видом, преисполненные жизненной силой, (крепки) будто алмаз их тела и кости...
Богу, распростершему Вселенную,
утвердившему миры, они любовью служат.
Он произвел богов, умиротворенных муни,
обряды, Веды».
Получается, что Нарада грезит видом Родины своего отца, риши Пуластьи.
А затем, поговорив о сражениях и преданиях жаркой Индии, где развивается история овладения арийцами Индией, передвижения их с северо-запада на восток до бассейна Ганги, авторы опять устремляются к нам на север, как птицы на свою Родину. Теперь уже не грезы Нарады, а новые поколения и потомки Семи Ришей, учителей:
«...Отправились в ту сторону по возведенной дороге.
Великого Белого Острова достигли, того Бога вожделея видеть, о нем размышляя.
— Тогда мы утратили наше зрение (внешних) предметов. Закончив обеты, прекрасных людей мы увидали. Отмеченных всеми добрыми знаками, светлых, сияющих, как месяц.
...У каждого из этих людей было такое сияние.
«Этот остров — обитель сияния», — так мы размышляли.
И вдруг мы снова зрячими стали.
Тогда внезапно все разом бегом побежали те люди,
Радостно «Поклонение» повторяя.