"Кира, мне очень интересно, каким образом ты убиваешь людей на расстоянии. Но знаешь, я не против немного подождать. Ты ответишь на все мои вопросы, когда я поймаю тебя."
Ягами почувствовал, как в груди, словно неудержимое цунами, поднимается волна ярости.
"Думаю, очень скоро я смогу отправить тебя на эшафот."
Поднимается, чтобы в следующий миг обрушиться стеной ледяной воды.
Лайт потряс головой, выныривая из пучины воспоминаний. В тот день самоуверенность детектива не вызвала у него ничего, кроме раздражения и досады. Кира был уверен, что Эл не сможет решить эту загадку. Ему не удастся найти правильный ответ, как бы он ни старался.
"Ты ответишь на все мои вопросы" - вот что он сказал ему тогда. Но теперь, когда из уст подозреваемого прозвучало долгожданное признание, Рюдзаки не задал ни одного. Ягами ожидал допроса, жестокого и беспощадного, но прошло десять минут, затем двадцать, полчаса, а детектив был всё так же безмолвен.
Тогда Лайт начал рассказывать сам. Его голос отдавался от стен гулким эхом, мгновенно улетавшим далеко вперёд, в пустоту коридора. Окружающая их темнота, казалось, резонировала, Ягами даже чудилась вибрация потолка над головой. От этого создавалось необычное ощущение, будто говорит само здание.
Эл молчал, то ли просто внимательно слушая, то ли тоже вспоминая тот день, когда они с Кирой впервые схлестнулись в схватке, послужившей началом настоящей войны. Это молчание подрывало все силы, но Лайт упорно продолжал. Он рассказал обо всём: о шинигами, о Тетради смерти, о том, как записал первое имя и понял, что нужно делать, чтобы очистить этот мир от зла. Рассказал и о первой сложной операции, которую ему пришлось провернуть, чтобы избавиться от Рэя Пенбера. Сквозь ком в горле поведал об убийстве Мисоры Наоми, которое терзало его совесть всё это время, и которое ему так и не удалось оправдать перед самим собой. Во время этого эпизода Рюдзаки, казалось, вовсе перестал дышать. Кире даже показалось, что детектив сейчас ударит его, но этого не произошло, только молчание между ними стало ещё тяжелее.
Когда Ягами дошёл до отказа от Тетради и потери памяти, Эл, наконец, подал голос:
- И всё-таки я был прав, в то время ты действительно не был Кирой. Смелый ход.
Похвала была сомнительной, но Лайт воодушевился, и дальше рассказ пошёл несколько легче. Проделки Хигути были более-менее ясны, да и его смерть не вызывала особого сочувствия детектива, однако один вопрос он всё же задал.
- Что ты почувствовал, когда к тебе вернулась память? - тихо спросил Рюдзаки. - Там, в вертолёте, я видел в твоих глазах только ужас. Что ты чувствовал на самом деле?
Кира с трудом улыбнулся.
- Глаза не лгут, верно? Наверное, даже глаза шинигами. Я действительно испугался. Это был ужас осознания. В тот миг во мне ещё жил человек, который в течение нескольких месяцев помогал тебе ловить безжалостного убийцу, и который в одно мгновение осознал, что сам является этим убийцей. Конечно, я не сразу пришёл в себя.
- В себя? - Лайт услышал тихий, печальный смешок. - То есть все эти месяцы ты не был самим собой? Когда не лгал и не притворялся - ты был ненастоящим?
- Наверное, да, - неуверенно проговорил Ягами.
- Какой парадокс, - прошептал Рюдзаки, и Кира не нашёлся, что ответить. Он скомкано закончил свой рассказ, поведав о встрече с Рюком в тёмном тупике и условиях возвращения в реальный мир, а затем в коридоре вновь наступила тишина.
- То есть для того, чтобы вернуться, ты должен меня убить, - произнёс детектив без какого-либо намёка на вопросительную интонацию.
- Победить, - уклонился от ответа Лайт. - Так сказал Рюк.
- Это одно и то же, тебе не кажется? - бесцветно поинтересовался Эл, и Ягами поёжился. После встречи с последним страхом Рюдзаки был каким-то замороженным. Для того, кто не знал его, разница была бы незаметна, но Кира чувствовал: детектив не прятал эмоции, как обычно, а словно в принципе перестал их испытывать.
- Я не хочу говорить об этом, - решительно заявил Лайт. - В любом случае, я не собираюсь тебя убивать, так что попробуем способ с динамитом. Если не сработает, будем думать дальше.
Детектив ничего не ответил, и Ягами с неожиданным сочувствием подумал о том, что столько событий за одну ночь, сколько бы она ни длилась, многовато даже для Эла Лоулайта. В голову снова пришла мысль о родителях Рюдзаки. Неужели однажды сказанные злые слова могли остаться в его сердце на всю жизнь? И неужели он действительно верит в их правдивость?
- Скажи, Рюдзаки, ты правда считаешь, что никому не нужен?
Детектив молчал так долго, что Ягами уже успел пожалеть о своём вопросе. Однако Эл всё же ответил, хотя и с видимым усилием:
- Я... очень старался об этом не думать, Лайт-кун. Другие люди всегда сторонились меня, а те, которые оставались рядом, надолго не задерживались. Я пытался не обращать внимания. Убеждал себя, что мои наблюдения ошибочны, что это просто совпадение. В конце концов, никто не обязан разделять мои необычные интересы и терпеть мой, скажем прямо, непростой характер.
Кира нахмурился.
- Тебе просто не попадались стоящие люди. Те, кто готов пожертвовать чем-то ради других.
Рюдзаки хмыкнул.
- Только не тогда, когда любое твое слово или действие идёт вразрез с нормами коммуникации, принятыми в обществе.
- Если человек тебе интересен, всегда можно пойти на компромисс! - не унимался Лайт. - Почему эти люди так не поступали?
Он ощутил, как детектив пожал плечами.
- Так устроена жизнь. Бывают моменты, когда перед нами встаёт выбор: один человек или целый мир? Дружба или мечта? - Эл невесело хмыкнул. - Думаю, ты и сам прекрасно понимаешь.
Ягами невольно улыбнулся.
- Лучше, чем кто-либо. Но и ты говоришь об этом так, будто знаешь наверняка.
- Боюсь, это правда. Раньше мне казалось, что со мной что-то не так, и лишь поэтому я всегда одинок. Только спустя некоторое время мне удалось понять, что планы, цели и мечты всех тех людей, с которыми я сотрудничал, просто не совпадали с моими. Думаю, многим из них было интересно работать со мной, но собственная жизнь волновала их гораздо больше. В этом нет ничего неправильного, в конце концов, мы родились в эгоистичном мире, где каждый думает в первую очередь о себе.
Лайт кивнул, вновь забыв о том, что Рюдзаки не может его видеть.
- Однако в моей жизни было несколько людей, с которыми я общался на протяжении относительно долгого времени, - продолжал детектив. - У этих "социальных этапов" была разная продолжительность, но каждый из них заканчивался одинаково - я оставался один. Потому что, сталкиваясь с необходимостью выбора между реальным человеком и абстрактной мечтой, люди никогда не выбирали меня.
Темнота услужливо выдала Кире затаённую грусть в голосе Эла.
- А ты, Рюдзаки? Что бы ты выбрал?
Ягами ожидал моментального ответа, но детектив внезапно задумался. В воздухе повисла пауза.
- Не знаю, Лайт-кун, - наконец произнёс он. - Мне никогда не предоставлялся такого рода выбор. Именно моя личность всегда оказывалась на чаше весов, а решение принимали другие люди. Тогда мне казалось, что ответ очевиден, ведь работа для меня - сама жизнь, как можно поступиться ею ради кого-то? Но сейчас... мне кажется, всё иначе. А что насчёт тебя?
Кира помолчал. Он знал ответ на этот вопрос ровно до того момента, как пожертвовал своим планом ради спасения лучшего друга и злейшего врага.
- Я тоже не знаю, Рюдзаки. Всё это время я искал возможность создать идеальный мир, не раскрыв при этом свою личность. Боюсь, что в этих попытках я потерял сам себя. И всё же... убить тебя я не могу. Так же, как не могу признать свою теорию неверной.
Секундное молчание показалось ему вечностью. Затем Эл негромко проговорил:
- Ты выбрал верную цель, Лайт-кун. Просто ошибся со способом её достижения. Но в одном ты прав: если план Б не сработает, у нас будет ещё двадцать четыре буквы, чтобы попробовать снова.
Ягами рассмеялся. Кажется, теория "проговаривания" проблемы работала - детектив постепенно начал отходить от произошедшего.
- Только если мы говорим об английском алфавите.
- В русском тридцать три буквы, можем использовать его, - невозмутимо отозвался Эл.
- Оставим его на тот случай, если закончится английский, - фыркнул Лайт. - И знаешь, что, Рюдзаки? Быть может, после моего признания ты больше не считаешь меня достойным дружбы, но знай: для меня ты - настоящий друг. И ради тебя я готов поступиться своими принципами.
Кира в очередной раз почувствовал, как детектив улыбается в темноте.
- Взаимно, Лайт-кун, - коротко ответствовал он, и эта реплика в ответ на целый монолог показалась Ягами настоящим подарком.
Остаток пути они проделали в молчании. Каким образом Эл умудрялся ориентироваться в этом здании, особенно теперь, когда многочисленные коридоры появлялись и исчезали по собственному желанию, оставалось неразрешимой загадкой. Поэтому дверь оружейного отсека возникла перед Кирой так неожиданно, что он едва не встретился носом с металлическим покрытием.
- Мы пришли? - поинтересовался парень, ощупывая заклёпки и пытаясь найти ручку.
- Похоже на то, - видимо, детектив больше преуспел в поисках: Ягами услышал едва слышный скрип и поспешил отступить подальше.
- Серьёзно? Открыто?
- Да, - отозвался Рюдзаки с едва заметным удивлением в голосе. Похоже, он тоже не ожидал, что им так повезёт. - Теперь нам нужен будет свет. Береги глаза, Лайт-кун.
Несколько минут они провели зажмурившись, привыкая к новым условиям. Когда зрение, наконец, адаптировалось к дрожащему свету пламени, Кира осторожно вошёл в отсек.
Оружия здесь было столько, что у него перехватило дыхание. Мысленно сделав себе пометку подробнее расспросить Эла о назначении всего этого добра, Ягами уверенно двинулся к левой стене, доверху заставленной деревянными ящиками с жёлтыми ярлыками.
- Входить в оружейный отсек с зажигалкой - не лучший вариант, - прошелестел из-за спины Рюдзаки.
- Тогда стой на месте, я сам посмотрю, - отозвался Лайт, приподнимая дощатую крышку. В неровном свете зажигалки он увидел ряды динамитных шашек, наполняющих ящик. Бикфордовы шнуры нашлись тут же - они лежали рядом со взрывоопасной пирамидой в водонепроницаемых чехлах.
- Длины должно хватить, чтобы можно было удалиться на безопасное расстояние, - сообщил Кира, оборачиваясь к детективу.
- Хорошо, - кивнул тот. - Тогда рискнём?
- А у нас есть выбор? - невесело усмехнулся Ягами.
Его глаза, отвыкшие от света, почти не различали черты лица собеседника в прыгающем свете маленького пламени. Рюдзаки покачал головой.
- Не думаю, - тихо ответил он.
- Тогда вперёд, - решительно произнёс Лайт, и быстро, чтобы не передумать, схватил шнур. - Ты ведь умеешь с этим обращаться?
- У меня был некоторый опыт, - уклончиво ответил Эл.
Минуту спустя Кира стоял на безопасном расстоянии и по возможности подсвечивал постепенно угасающей зажигалкой, пока детектив совершал необходимые приготовления. Это заняло немного времени, хотя напряжённое молчание словно придавало веса каждой секунде.
- Готово, - Рюдзаки, наконец, поднялся с пола и подошёл к напарнику. - Осталось только поджечь.
И, заметив, как сверкнули глаза Лайта, с усмешкой добавил:
- Если хочешь, сделай это сам.
Ягами радостно кивнул. Эйфория овладела им с новой силой, он снова ощутил себя обычным подростком с неудержимым желанием бунтовать. Но спустя миг к этому чувству присоединилось ещё одно, ставшее за нынешнюю ночь слишком знакомым - страх.
- Ты ведь в курсе, что можешь уйти прямо сейчас, не дожидаясь меня? - спросил он, боясь услышать ответ.
Эл пожал плечами.
- У тебя была возможность поступить именно так. Ты мог бы записать в Тетрадь моё имя и вернуться в наш мир одному, но ты этого не сделал. Так что с моей стороны было бы нечестно бросить тебя теперь. Выбираться - так вместе.
Лайт едва заметно улыбнулся. Ответ, достойный великого детектива.
- Тогда... готов пробежаться?
Рюдзаки кивнул. Ощущая небывалую лёгкость в душе, Кира наклонился к змеящемуся по полу шнуру и, не дыша, поднёс к лохматому кончику язычок огня.
Раздалось шипение. Тонкая струйка дыма взметнулась вверх, и пламя медленно поползло к ящикам. Ягами заворожённо провожал его глазами. Казалось, действие происходит в замедленной съёмке, как в кино.
- Бежим, Лайт-кун! - детектив рванул напарника за рукав, и тот опомнился. Время вновь вернулось в привычное русло. Вцепившись в руку Эла, Кира бросился прочь из оружейной и выскочил в главный коридор. Рюдзаки вновь дёрнул его в сторону.
- Скорее, в переход! - крикнул он. - Чем больше препятствий на пути взрывной волны, тем больше шансов уцелеть!
Ягами нырнул в спасительный туннель. Петляя, как зайцы, они мчались по запутанным туннелям здания, уже не отслеживая свои перемещения. Время разогналось до невероятной скорости и теперь неслось по коридорам вместе с напарниками, что изо всех сил старались его обогнать.
- Интересно... сколько ещё... осталось? - задыхаясь, крикнул на бегу Лайт.
Рюдзаки не успел ответить. Безмолвное здание содрогнулось, словно от сильнейшего землетрясения, взрывная волна прокатилась по коридорам, снося всё на своём пути.