Аннотация: Продолжение "Переплетения судьбы". История восшествия великой королевы
Глава3.
Сквозь густые заросли вековых деревьев осторожно пробирался отряд тигранов - двенадцать грациозных и ловких людей-пантер, лучших охотников в непобедимой армии пустыни. Они двигались быстро, то и дело, прислушиваясь к голосам леса, готовые в любой момент отразить удар. И осторожность была обоснованна - в лесах Артерии - земли эльфов, находящейся всех ближе к Янтарным пустыням, уже успел без вести пропасть не один отряд. Никто точно не мог сказать, что творилась в чащобах древнего леса, - у него как будто появился защитник, древний дух, потревоженный десять лет назад - именно тогда пропал первый отряд, именно с те пор Артерия превратилась в непреступную крепость.
Этот отряд был послан, чтобы, наконец, поймать призрака и доставить его живым или мертвым в храм Мераты. Обученные войны шли полукругом - кошачьи глаза отлично видели в полумраке - от них не мог скрыться даже самый ловкий враг. Но внезапно один из тигранов вскрикнув упал замертво. Отряд окружил тело: никаких следов, ни царапины, только гримаса боли - такими находили пришедших в священный лес бес спроса. Не проронив ни слова, звери встали спина к спине, стремясь отразить следующий удар. Но через мгновение еще один тигран упал. Следом еще. И еще. И еще. В ужасе перед незримым фантомом охотник разомкнули ряды: но никто не прошел и десяти шагов. Все закончилось быстро и незаметно. Тишина леса скрывала еще одну трагедию, земля еще раз окропилась кровью - теперь войны непобедимой армии стали всего лишь пищей для следующих поколения жителей леса. И маленькая серная змейка, свившись в клубок, спешила воспользоваться предоставленной возможностью, подобравшись поближе к солнцу. Несколько минут она неподвижно лежала на телах черношкурых пантер, а затем, довольно зашипев, скрылась в траве.
И лес совсем не удивлялся тому, что происходила под его покровом - деревья уже не раз видели созданий, чье существования считали невозможным. Артерия хранила в себе множество тайн и загадок, легенд и историй, созданий, потерянных для мира, покоивших его в поисках покоя. И любой непрошеный гость, неизменно пропадал в чащах, так было и до призрака, так будет и после него. Потому что хранители леса, прекрасные ангелы, никогда не оставят свой пост и не перестанут оберегать священную природу. Эти ангелы, эти духи леса, отличались мудростью и храбростью - гениальные мыслители и великие войны. Люди называли их эльфами, но сами создания не любили это слово - стражи мира, дети леса, весы мироздания - так нужно было обращаться к древнему народу. Они редко воевали и предпочитали хрупкое перемирие: причинной такого отношения во многом была трагедия, накрывшая вселенную много веков назад.
Но сейчас детям леса вновь пришлось взяться за оружия - их города, их дома, их бесценная Артерия были атакованы бичами пустыни, тигранами. Но в этой войне не было армий - она развивалась медленно и молчаливо, лишь изредка нанося неглубокую рану одной из сторон. Тиграны не могли открыто атаковать обширные леса, где за каждым деревом мог прятаться остроухий охотник - для победы необходимо захватить Эльрат - духовный центр древней расы. А эльфы всеми силами старались отсрочить неизбежную встречу, боясь открытого противостояния. Но с каждым днем враг все дальше углублялся в леса и все ближе подбирался к драгоценному городу.
И Эльрат спрятанный в чаще девственного леса молился матери-природе, чтобы она не покинула священный город, чтобы и деревья, и птицы знавший дорогу в обитель древних сокрыли ее от неприятеля, как это происходила много веков подряд. И точно вняв просьбам детей, лес скрывал город среди деревьев и крон, в озерах и реках, в недрах самой земли - нигде и везде. Нельзя было точно сказать, где начинается город и заканчивается лес. Дома-деревья, украшенные узорами из лиан, подвесные мосты у самых вершин - дороги, связывающие разные части города, подводные дворцы, скрывающие сокровища многих веков - лишь на мгновение приоткрывал Эльрат свои тайны гостям.
А в центре огромный вечно цветущий сад, как сердце города, которое не переставало биться даже в зимнюю стужу. В нем нашли приют все возможные цветы, травы и деревья, когда-либо произраставшие на земле - они всегда были молоды и полны жизни, всегда дышали весной. Эльфы бережно ухаживали за каждой, даже самой маленькой и не приметной, травинкой подпитывая ее жизненной силой. Их уже не один век волновало пророчество, доставшие в наследство от далеких предков: "Пока цветет сад - стражи мира будут жить, как бы ни изменялся мир. Но если сад завянет, время отведенное жизнью закончиться, и все живое канет в Лету". Тысячи лет сад находился под постоянным присмотром, но сейчас он опустел. Бесконечные стычки отнимали все силы - страх перед смертью померк по сравнению с новой бедой.
И только один эльф остался верен традиции - он наблюдал за почерневшим кустом розы, чьи бутоны завяли, а листья давно опали - немыслимое зрелище для вечного сада. Сын лес был высок, строен, молод, как и все, кто населял Эльрат. Его темные, точно воронье крыло, волосы связывала серебряная нить, и лишь две пряди, как змеи, сползали на плечи, окаймляя миловидное и немного женственное лицо с маленьким аккуратным ртом и огромными черными, как омут, глазами. Белые одежды чистые, словно первый снег, - ряса с воротом, закрывающим горло - и плащ под цвет солнца, придавали молодому эльфу вид сошедшего с фресок ангела. Юноша сурово и задумчиво наблюдал за мертвым цветком - глаза устало поблескивали, отражая капли росы, все еще покоившиеся на поникших бутонах. Как обворожительна и загадочно прекрасна была увядшая роза - такого цветка больше не найти во всей Вселенной. В саду она - великая королева, отказавшаяся уйти с арены, продолжая править даже после смерти. И дитя леса мечтал разгадать загадку погибшей души. Кто, то существо, чья душа отказывалась покидать мир? Что за создание смогло заставить завять розу в Вечном саду весны? Не уже ли на свете появился кто-то способный противиться смерти?
Но тихое шипение заставило его прервать размышления: маленькая серая змейка угрожающе подняла голову, готовясь нанести удар. Эльф ничуть не испугался, а даже наоборот улыбнулся невиданной храбрости маленького создания:
-Вы вновь спасали нас, Арашрат? Но прошу вас, друг мой, вернитесь в первозданный вид, змея - мудрое животное, но я бы не хотел случайно навредить столь безобидному созданию.
Змея яростно зашипела, увеличилась в размерах, хвост превратился в ноги, через мгновение перед эльфом стоял человек. Серьезные, лишенные каких либо эмоций черты лица, растрепанные сальные волосы, дорогая, но грязная одежда и яркие кошачьи глаза, как два изумрудных листа сверкали на фоне серой пустоты.
-Тиграны бы оспорили мою безобидность,- спокойно произнес он.- Если бы, конечно, еще могли говорить.
-Вы всегда серьезны и темны, друг мой,- чуть прикоснувшись к одному из засохших бутонов, произнес эльф.- Меня это совсем не радует. С тех пор как вы появились при моем дворе, прошло уже десять лет: для нас - это миг, но для людей, с которыми вы жили раньше - это вечность. И за все время нашего знакомство я не видел ни радости, ни горя, ни слез, ни улыбки, ни отчаянья, ни надежды на вашем лице. Всегда только спокойный, расчетливый голос и лицо, точно маска, с одним неизменным выражением. Не думайте, что я пытаюсь влезть в вашу душу,- тут же решил предупредить собеседника эльф.- Мы, стражи мира, умеем ценить индивидуальность и права на прошлое. Но я прошу вас, подумать о себе, хотя бы ненадолго усмирите бег, чтобы залечить расколотое сердце. Эльрат уже не тот, что был раньше - мы готовы к войне, у нас есть союзники - вам больше не стоит жертвовать, Арашрат, пришло ваше время поговорить с судьбой,- улыбнулся эльф, отдернув руку от розы.
Неловкое движение разрушило хрупкий бутон, превратив его в прах. Эльф сжал руку в кулак - он только что лишил кого-то жизни, нарушив тонкую грань между запретами.
-Ваши страхи не имеют основы, ваше величество,- слегка поклонился оборотень.- Сон и усталость мне не грозят. А в том, что моя душа замерзла, есть свои положительные моменты - меня уже нельзя напугать.
Легкая улыбка пробежала по лицу правителя эльфов, но это была скорее попытка отчаянья скрыться за безмятежностью. Он уже привык к странностям поведения многоликого гостя, хотя и не мог понят причин.
-Трудно с вами спорить. Природа оборотней уникальна и непредсказуема - ваша тело не нуждается в отдыхе, но есть еще и душа. Она не так вынослива и может устать быстрее подготовленного сосуда. И тогда даже сильнейшему из нас приходит конец,- сказал сын леса, и черные глаза заблестели, а улыбка стала хитрой.- Но я не хочу надоедать своими поучениями. Поэтому вы, Арашрат, назначаетесь послом от Артерии. Вам поручено заняться скреплением договора между Эльратом и Брутом.
Лицо Арашрата дрогнула, в мгновение ока маска, держащаяся десять лет, слетела и страх, искренний страх, пробежал в его глазах:
-Все что угодно, Фериар, все что угодно кроме этого,- взмолился всесильный оборотень.- Я готов сразиться с армией тигранов, спуститься в бездну, или играть с самой смертью. Но не заставляй меня возвращаться в город воров. Слишком многое он отнял у меня, слишком поздно возвращаться и что-то менять. Мои мечты навсегда останутся мечтой.
Эльф отринул назад, боясь ответной реакции. Он давно уже стал замечать, что могучей Арашрат готовый броситься в ад всеми средствами обходит стороной город теней. Сначала ему казалось, что оборотень просто недолюбливает многогранный Брут, в котором нельзя полагаться на законы и правила, свойственные остальному миру. Но потом, со временем, он - правитель Эльрата - понял причина, по которой его друг покинул привычные земли, сменив их на тишину леса - она скрывалась именно в этом непокорном городе. Он потерял кого-то очень дорогого за высокими стенами, и все эти годы старался забыть. Но Арашрат так и не заключил, ни одного договора, ни одного контракта, как не просили его эльфы, - он хранил верность памяти, с которой не желал встречаться. И Фериар, видя мучения оборотня, решил помочь ему вернуть потерянное, пусть и через десять лет.
-Когда вы пришли в Артерию, Арашрат, вы сказали, что будете защищать наши интересы в мире, если мы предоставим вам дом и откроим тайны предков. Я исполнил свое обещание, а вы обязаны исполнить свое. Но это не приказ, друг мой, это просьба,- произнес он, стараясь смягчить встревоженного оборотня.- Вам самому необходимо съездить в Брут, чтобы разобраться в прошлом. К тому же это не простая поездка, вам обещана встреча с весьма влиятельно персоной, с которой в скором времени придется считаться всем,- загадочно добавил эльф.- Говорят, что ради встречи с ним и умереть не жалко.
Последняя новость заставила юношу успокоиться, точно именно этих слов он ждал последние десять лет.
-Когда отправляться?- медленно произнес он.
-Немедленно,- ответил Фериар, довольный, что смог помочь другу.- Вас ждут.
Арашрат спокойно посмотрел вверх: кроны деревьев полосовали небо, скрывая Эльрат. Яростный крик разбудил лес, сад задрожал, цветы прижались к земле, Фериара отбросило в сторону мощным потоком, огромный орел взвился ввысь. Раздался шум ломающегося дерева, несколько веток упали в сад - оборотень покинул город. Он мчался по свету через полмира, чтобы вновь встретить прошлое, чтобы еще раз взглянуть в лицо Брута.
Десять лет прошли в городе воров как десять веков: так неестественно быстро изменился внешне и внутренне Брут. Но эти изменения были лишь на пользу: из городов воров и убийц он превратился в оплот невероятной силы и мощи, способной противостоять нависшей угрозе. Дар впитывать новые технологии и знания в совокупности с изворотливостью и находчивостью жителей сделали его настоящей скалой. На крышах виднелись катапульты и арбалеты, а также машины использующие огонь и металл. Вместо одной стены выросло пять, одна прочнее другой: на них не было стражи, но никто не решался подойти к городу близко, боясь белых искр бегавших по камням. Улицы уменьшились и стали еще запутаннее, даже жители редко бродили в одиночку, боясь заблудиться в лабиринте. Брут был готов к войне. Пираты доставляли самое лучшее оружие и обмундирование, не боясь крылатых воинов, а ища с ними встреч. Пушки на кораблях всегда были заряжены, а пушкари не знали промаха. Но самое главное: былая вражда утихла, война остановила ссоры, объединив город. Так было всегда, с самого зарождения Брута: в мирное время те, кто населял его, изводили, сживали со свету друг друга, но, когда появлялся враг, былые распри забывались, месть между разными слоями исчезала и девиз "Под одним небом" оживал.
Тем, кто не дышал воздухом Брута, кто не жил за его стенами, никогда не понять, что войны за власть, все конфликты и стычки служили лишь для того, чтобы поддерживать военную подготовку города. Битвы друг с другом, с теми, кто мыслил и жил так же, как и ты, заставляли развивать не только умения убивать и сражаться, но и способность размышлять, разрабатывать, создавать планы, плести интриги. Поэтому даже один житель Брута мог уничтожить целую роту врагов, так как он действовал не только силой, но и хитростью. Такая разносторонность была причиной появления гениальных личностей, которым удавалось захватить власть в городе на глазах у всего народа. Арашрат хорошо знал истории о таких людях и не только из книг: он видел одного из них десять лет назад - "самый гениальный из всех",- так говорили в городе. Сам же он ненавидел эту личность. Он проклинал ее и боготворил. Все эти годы оборотень стремился избежать Брута любым путем: именно ради этого он отправился к эльфам, за сотни тысяч километров. Но город воров не отпускает тех, кто вошел в него однажды, призывая даже с того света оплатить долг. На этот раз пришла очередь Арашрата.
Орел осторожно приземлился на центральной площади города. Она была пуста - не мыслимое зрелище для вечно живого города. Но у этого необычного явления существовало простое объяснение - мало кому хотелось встречаться лицом к лицу с оборотнем, особенно, если он посланник бывших врагов и возможных союзников. Только седой старик не побоялся встретить опасного гостя.
Крепкий, худощавый, плешивый, одетый в доспехи из выделанной кожи, он твердо стоял на ногах, хитро прищуривался и громко смеялся над гигантской птицей. Орел взмахнул крыльями, поднимая ураган, но тут же утих, приняв облик человека. Старик не удивился, а только еще сильнее рассмеялся:
-Явился, наконец. А я уж думал не придешь. Все-таки мог за десять лет и позабыть, ведь так и не пришел, когда в тебе нуждались.
-Я проклинаю себя каждый день,- склонился перед стариком оборотень, который мало кому выказывал уважение.- Но даже смерть не заставит меня пропустить такой момент. Это уже произошло?- чуть слышно прошептал он, словно боясь, что кто-нибудь случайно услышит.
-Нет, еще рано,- покачал головой старик и хитро подмигнул гостю.- А ты случайно, друг, не хочешь посмотреть, прежде чем...
Он так и не успел договорить - юноша весь встрепенулся и выпалил в ответ: "Лишь раз". Но сказав это он тут же отвернулся, догадываясь насколько глупо и по-детски наивно звучало, скорее всего, для жителя Брута так открыто высказанное желание. Но поступить иначе Арашрат не мог: когда речь заходила о секрете города теней, даже самая горькая обида и самое глубокое презрения не могли заставить остаться его душу спокойной.
И мудрый вор не стал смеяться чистому порыву: он сам хорошо знал, как глубоко привязываются люди к моменту, если он допускает их до себя. Даже сам старик с трудом оставался спокойным, если кто-то ненароком напоминал о сокровище, хранившемся в глубине предательского Брута. Он только жестом приказал юноше-оборотню следовать за собой.
Они спустились в катакомбы, проходящие под городом, подальше от многоликой толпы. Там, среди лабиринтов туннелей, пряталась дорога, ведущая к тому, что люди окрестили "сердце черного города". Лишь малое число избранных знали, как найти верный путь, остальные же были обречены плутать под темнеющими сводами арок. Арашрат старался не отставать от белого вора, но к старику точно вернулась его молодость, даже оборотень с трудом поспевал за ним.
Туннели закончились огромным ледяным залом, наполненным ярким светом: ничего, только сплошной лед и хрустальный саркофаг в самом центре. В нем на бархатных подушках, в золотых доспехах украшенных узорной резьбой, в короне с семью драгоценными камнями лежала Королева. Единственное создание, чье право на власть признали все семь сословий, та, о ком говорили лишь шепотом, живая душа Брута - Королева бандитов - хрупкая молодая девушка со спокойными холодными чертами лица. Ее песчаные волосы, словно золотая оправа древнего зеркала, окружали смуглое застывшее во времени лицо; глаза были закрыты, и казалось, что она только спит. И железные змеи с рубиновыми глазами крепко вцеплялись в тонкое запястье, точно признавая новую госпожу. А яркий зеленый камень, словно застывшая душа, пульсировал на груди - сердце тигров так и не смогло покинуть когда-то пойманную добычу, даже через десять лет бездействия. Арашрат только раз взглянул на неподвижное тело, мирно покоившееся в объятьях вечного льда, и тут же отвернулся.
-Когда?- сухо спросил он, боясь еще раз увидеть безжизненное лицо Сирените.
-Скоро, разбитое сердце,- улыбнулся старик, в Бруте юноша не продержался бы и месяц, но за его приделами он может жить вечность.- Мы делаем все от нас зависящее, чтобы процесс прошел как можно спокойнее.
Оборотень еще раз посмотрел на замерзшую королеву: он давно не видел этих спокойных, холодных, но таких живых черт лица, что теперь, даже зная, что причинит этим себе лишь боль, он не мог не смотреть на великую воровку.
-С ней все будет в порядке?- произнес он, голос слегка дрожал - Арашрат точно баялся услышать ответ. И не понятно, что для него было страшнее: "да" или "нет".
-За Королеву не стоит волноваться, когда-то ее учитель сказал, что маленькая девочка выживет всегда, назло смерти, вопреки законам. Он бы удивился, узнав, насколько оказался прав. Для Королевы бандитов время остановилось - десять лет превратились в миг,- успокоил гостя старик. Он тоже не мог оторваться от прекрасной девушки, похороненной под толщей льда. Он оберегал ее и знал каждую секунду, что протекала в хрустальном плене, и знал, какой была его подопечная, во времена своего величая. Поэтому решил предупредить оборотня заранее о том, что его может ждать при встрече.- Я наблюдал за ней много лет, мальчик, и хочу сознаться - ее тело меня мало волнует - оно закалено и Брутом и Лисом, с ним ничего не случиться даже через сотню лет. Но вот душа - совсем иное дело, конечно, если она все-таки есть у этого "сокола". Меня интересует, сможет ли она принять новую реальность и новые правила, не свойственные ей? Сможет ли выжить среди этой неразберихи?
-За это волноваться не стоит, с каких пор она стала бояться спускаться в ад? Мы оба знаем, что бывает с миром, который ей не по душе - она просто изменит его,- усмехнулся оборотень и искоса взглянул на собеседника.- А вот как она отнесется к роли, что вы так быстро ей приписали? Не уничтожит ли она город, как это случилось однажды? Ведь для нее лучше смерть, чем такая судьба.
-У нас нет другого выбора, ты и сам это хорошо понимаешь,- отмахнулся вор, стараясь как можно быстрее покончить с острым вопросом.- Она поймет. Я уверен. Это ее долг, который нужно оплатить сполна.
Оборотень лишь покачал головой и, бросив прощальный взгляд, направился к туннелю.
-Ты не останешься?- удивился старик.
-Я не хочу оказаться под ударом, когда она все узнает,- ответил он, не оборачиваясь.
Ему больше не хотелось видеть великую Королеву в таком отчаянном положении, он не желал играть в том эгоистичном спектакле, что скоро состоится в ледяных покоях. Вор только улыбнулся такому ответу и не стал останавливать гостя - дорогу Арашрат найдет и без его помощи, а спорить с посланцем эльфов было бесполезно, как и с созданием сохраненном здесь.
Когда оборотень скрылся во тьме прохода и зал опустел, старый вор осторожно приблизился к саркофагу и снял хрустальную крышку. Солнечные лучи, трудившиеся десять долгих лет, наконец, растопили часть ледяного купола, осветив Сирените. Время, которое ждал весь Брут, наконец наступило. Десять лет прошло, и смерть, потеряв терпение, отступила, оставив Королеву на попечение жизни. Девушка вся задрожала, зеленые испарения точно тысячи щупалец поднялись от тела, но все они погибали, как только на них попадал солнечный свет. Воровка поднялась над саркофагом, изогнувшись дугой и сделав глубокий вдох, вновь упала на подушки.
Глава 4.
Холодная безжизненная пустота вся была пронизана вереницей мыслей: рассеянных, запутанных и абсолютно не связанных, точно множество голосов кричали, каждый на свой лад. Но постепенно из общего шума вышел один, сильный и уверенный - сначала он заглушил, а затем полностью уничтожил остальные.
-Где мы? Кто мы? Что с нами произошло?- твердил он.- Мы не знаем. Мы не помним. Мы чувствовали смерть, а теперь - жизнь. Нас кто-то звал. Нас кто-то не пустил. Мы кем-то были. Мы должны идти. Мы должны жить. Или нет. Мы должны быть. Или нет. Мы должны...- не переставал шептать голос.
И следом за словами из черных глубин выплыли два силуэта. Первый принадлежал невысокой, стройной, молодой девушке, она, точно отражение, походила на лежащую в ледяных объятьях королеву. Те же спокойные черты лица, та же улыбка и волосы, точно позолоченная солнцем львиная грива. И глаза полные смертельной печали и безнадежной тоски - глаза потерявшие интерес к жизни и миру, но, в глубине которых никогда не угасала демоническая искра. Это была непокорная душа города, которая больше всего ненавидела свое отворение. Это была Сирените.
А рядом проявилась еще одна душа - маленькая худенькая. От нее исходила жизнь и надежда, любовь и сострадание - все то, что гибло в ее сестре. Русые волосы этого порождения пустоты кое-где пробивала серебряная нить седины - она слишком много увидела за столь короткий срок. Слишком много для одного человека. Только глаза, немного печальные, немного напуганные, немного счастливые, напоминали о том, что жизнь и чувства еще не покинули черных глубин. Они просто перешли к другой: к той, что все еще ценит их. Ее имя пели голоса, что противились моще холодной королевы, "Анна", так они называли ее.
Две души, два силуэта, порожденные одной бездной - точно две ипостаси мира, две его судьбы. Серые, точно туманы, рясы объединяли их, но золотой трон, проявившийся следом за фигурами, вновь разделял их. Он был точно сложен из двух половинок, позволяя каждой принять судьбоносное решение. Трон разума, дававший власть над телом, теперь не мог решить, какой из двух хозяек он станет служить, и поэтому принял обеих, дозволив каждой носить титул Королевы.
-Мы вернулись, мы вновь чувствуем жизнь,- произнесла Сир.- Я есть Сир. Мы есть Королева,- вначале голос звучал неуверенно и осторожно, но с каждым словом он становился все спокойнее и тверже.
-Почему мы говорим "мы"? Почему мы не говорим "я"?- повернулась к ней вторая фигура, принадлежавшая Анне.- Мы боимся! Нам страшно! Мы не понимаем!- вдруг воскликнула она, и нежный голос отозвался тысячами других.
-Мы знаем. Мы чувствуем. Мы тоже боимся,- отвечала Королева бандитов, перекрывая разносящийся над пустотой хор.- Но мы должны сдерживаться. Мы не должны быть вмести. Мы должны находиться отдельно,- твердила она, чувствуя как мысли и воспоминания, разделенные когда-то, сливались в одно единое полотно.
Тени закрыли глаза, сосредоточившись на мельтешащих вокруг мыслях: казалось, воспоминания боялись вновь возрождаться - они убегали, прячась за холодной броней. Но те, кому они принадлежали, не желали быть единым целым, - души рвались к свободе, даже через ужасную боль.
-Мы не можем! У нас не получается!- закричала Анна, предчувствуя, что вот-вот растает.- Мы... я... мы... я... мы... я...- то и дело повторяла она, не в состоянии выбрать нужное слово. Но вдруг, словно молния прошла по пустоте, расколов эмоции и заставив голоса замолкнуть и покориться неизбежной судьбе.- Получилось,- облегченно вздохнула Аня, вновь ощутившая тонкую грань между холодом и теплом двух союзниц.
-Нет,- спокойно произнесла Сир, потирая виски.- Я все еще чувствуем свое присутствие внутри себя. Все, что нам под силу - отсрочить неизбежное, любыми способами.
Воровка села на ступени, ведущие к золоту трону, и стала пристально всматриваться в пустоту, точно собирая спрятавшиеся в ней воспоминания. Аня присела рядом, последовав примеру темного отражения, но так и не смогла ничего почувствовать.
-Как такое могло произойти?- спросила она, уловив далекое и рассеянное воспитание о смерти.
-Не знаю,- произнесла Сирените, не переведя взгляд на трон.- Необходимо вернуться в реальность, чтобы найти все ответы. Похоже, теперь даже тело не знает, кому служить: наши разум и чувства едины, лишь мимолетные эмоции - невидимая стена между полным слиянием и свободой.
Две девушки переглянулись, вспомнив, как много раз решали, кому из них занять драгоценный трон, и впервые поднялись по ступеням вмести. И стояло им воссесть над бездной, как два престола вновь слились в одни, и две девушки стали единым целым. Только лицо, возникшего создания, расплывалось, точно в хрустальном шаре, и сквозь одну проглядывалась другая, словно напоминая, что здесь две госпожи.
Воровка медленно открыла глаза, вновь почувствовав мир. Свет. Ярки солнечный свет бил по лицу, заставляя поморщиться, встречая новый день. Тело онемело, отказываясь слушаться разума, и странная, неведомая доселе слабость, не позволяла пошевелиться. Но это не могло остановить Сир: собрав всю волю в кулак, она смогла слегка приподняться и осмотреться. Совсем близко, на расстоянии вытянутой руки, стоял старый седой мужчина - он, улыбаясь, смотрел на нее, не произнося ни слова. Превозмогая боль, Сирените попятилась назад, стараясь сбежать от незнакомца, но, упершись в стенку саркофага, поняла, что ей негде спрятаться.
-Кто ты?- сквозь зубы процедила она, каждое слово, каждое движение отдавалось пронзительной болью во всем теле.
-Вы не узнаете меня, ангел смерти, Королева? Это я - Булат,- ласково ответил старик, заметив страх в глазах девушки.- Вы помните,- он вытянул вперед худую руку, на которой, яростно впиваясь в кожу, сверкали две змеи.- Ты оставила их при мне, лисица. Никто другой не смог снять. Я храню их, как и всегда.- Сир быстро перевела взгляд на свою правую руку, на которой сверкал такой же браслет.- Это близнец, созданный для королевы, отказавшийся от короны,- ответил на немой вопрос старик.- Нарушить древний закон нельзя, но его можно обойти.
Королева вновь взглянула на собеседники. На этот раз она пыталась разглядеть нечто знакомое, но это был другой человек - она не знала его, это был не Булат. Но эти слова "Ангел смерти, лисица, Королева" - они были знакомы, так к ней обращался старый вор, впустивший в свой дом изгнанную Сапфир. И голос она не спутает никогда - она слышала его только вчера, прежде чем отправиться на арену, прежде чем обмануть город - это было голос друга хитрого Лиса и многоликого Фантома.
-Булат,- прошептала она, все еще не веря собственной памяти.- Как такое могло случиться?
-Все в свое время, моя Королева. Но сначала, позвольте,- протянул ей руку вор.
Сир осторожно прикоснулась к нему, но тут же отдернула ловкие пальцы, сморщившись от боли. Не сон. Она еще раз дотронулась, но на этот раз не стала останавливаться, а, опершись одной рукой о край саркофага, а другой об Булата, стала подниматься. Каждая секунда тянулась, как целая вечность, казалось, ей никогда не удастся вырваться из хрустального плена. Но вот, наконец, Королева покинула свою темницу и, не в состоянии устоять на ногах, с грохотом упала, пробив пол коленями. Корона покатилась, оставляя тонкий узор на ледяной глади. Минуту Сир стояла на коленях покоренная, обессиленная. Но слабость прошла, сменившись силой, о которой Королева бандитов раньше и не подозревала. Она резко встала, расправила плечи, подняла корону и бесцеремонно кинула ее в саркофаг - память о былых временах вернулась к ней в мгновение ока. Королева бандитов во всем своем величии вновь возродилась из пепла.
А в пустоте трон разума разделился на две части, освободив сплоченные души. Аня быстро сбежала вниз в пустоту, опасаясь, что снисхождение не будет долгим - она все еще слышала хор голосов и ощущала эмоции наполняющие Сирените. Страх немыслимых переем и предчувствие еще больших потрясений теснились рядом с ледяным спокойствием и полным безразличием - так было всегда, так мыслила сама Сир. Но и воровка чувствовала несвойственные ей эмоции, в которых она так и не могла разобраться.
-Как долго меня не были?- спросила она, взглянув на Булата былым спокойным взглядом.
-Десять лет,- почтительно ответил он, довольный, что Королева бандитов ничуть не изменилась за прошедшие годы.
-Десять лет,- содрогнулась Сир, ей не верилось, что время могло так быстро пробежать: одна ночь, неделя, ну максимум месяц - она еще могла поверить, но десять лет. Немыслима.- Как долго и как быстро,- прошептала она.- Последние что мы...я помним - встречу с Александр и крики на арене. А что было потом?
-Десять лет назад вы решили судьбу Брута, Александра и свою - вы вынесли приговор, королева, который восприняли как милосердие и предзнаменование великих перемен,- попытался напомнить о прошлом старый вор, он готовил этот рассказа не один год и теперь старался не упустить ни малейшей детали.- Александр вымостил себе дорогу к власти телами представителей всех сословий города - даже убийцы не остались в стороне. Поэтому, когда с него спала корона, и встал выбор между Сапфиром и Алмазом, народ выбор изгнанного предателя. Но мы опоздали - смерть решила забрать того, чья душа ей показалось ценнее - твою,- Булат замялся, предчувствуя, что продолжение может не понравиться воровке.- Единственный способ спасти вас был - остановить время, смешав яд и слезы. Именно так королева обманула старого вора, именно так вор решил обмануть смерть. Результат не заставил долго ждать - яд стразу же остановил жизнь, а слезы приступили к лечению. Но у нас не было времени точно рассчитать пропорции, а раны нанесенные Александром и ракшасом слишком глубоки - вы, ангел смерти, погрузились в вечный сон, потеряв десять лет - такова была цена спасения.
-И сколько мне теперь отведено судьбой?- хладнокровно произнесла воровка, взглянув на свое отражение в стенки саркофага. Она ничуть не изменилась, внешне оставшись все той же юной девой, с лицом прекрасной нимфы и глазами богини смерти.
-Не известно,- признался Булат.- До этого еще никто не делал подобного. Возможно, время вновь вернется в свое русло через несколько дней. Может быть, ускорится, и вы состаритесь в мановение ока. Или наоборот - навечно остановится, и королева, вскормлена Лисам, воистину станет величайшей из великих - бессмертной и вечно юной. Можете выбрать понравившийся вариант,- добавил он.
Воровка не смогла удержаться от смеха, такого благородства от города тени она не ожидала, да и не верила, что оно вообще существует.
-Вы спасли мне жизнь,- произнесла она, посмотрев на проверенного временем союзника.- Но я отчего-то не верим в благородство города. Поправь меня, если я не правы, в Бруте все происходить по расчету и жизнь, и смерть,- Сир провела пальцем по холодному краю своей темницы.- Что такое должно было произойти, что мы до сих пор жива? Почему Брут не избавился от возможной королевы?
-Война,- отвернувшись, ответил Булат. Он поймал себя на мысли, что не может вынести взгляда Королевы бандитов, точно перед ним стояла не спасенная Фантомом малышка, а какое-то странное создание, совсем не принадлежащие этому миру.
-Война закончилась в тот миг, когда мы с Александром встретились на арене,- недовольно поправила его воровка, вспомнив, чего ей стояла последняя встреча с хозяином города.
-Это была не война,- покачал головой старик.- Для Брута - это всего лишь игра. Настоящая война идет за стенами темного города. Александр заключил союз именно с тигранами, но не смог сдержать данного слова, проиграв более хитрому "соколу". Это заставило проявиться тех, кто все это время стоял в тени, - тиграны развязали войну. Они и до этого нападали, но не в таких масштабах. Первыми удар получили эльфы - им всегда не везло с соседями - следующие были мы. Впервые за много веков война из противостояния двух государств превратилась в конфликт целого мира, где не было нейтралитета,- Булат старался как можно более четче объяснить сложившуюся обстановку, понимая, что мельчайшая деталь является значимой для его собеседницы.- Брут с давних пор славился своей непокорностью - первые в мятеже, последние на поклон. Такими нас создала сама жизнь, такими нас знал весь мир. И эта война не стала исключением. Без малого десять лет мы сражаемся: города, которые раньше были нашими врагами, теперь стали друзьями. Эльфы, ненавидевшие и презиравшие Брут, - наши союзники! Весь мир раскололся - на тех, кто желает свободы и готов заплатить за нее любую цену, и на тех, кто боится смерти и готов стать рабом, чтобы избежать ее...,- недовольно произнес Булат: для старого вора, прожившего в городе неограниченной свободы, было не мыслимо и дико, что кто-то готов отдать самое ценное, чтобы только продлить короткий миг жизни.
-Тиграны не берут пленных и не держат рабов,- резко отрезала Королева, не ей рассказывать о тигранах - она видела их ближе многих и осталась невредимой.
-Теперь берут,- ответил вор и тут же перевел разговор на самую острую из тем.- Но не это важно. Проблема Брута в том, что здесь каждый себе господин, - это удобно, но для переговоров необходим одни человек, одно лицо, которое будет знать мир. Эту роль может сыграть не всякий - только тот, кого признают все сословия, чей авторитет непререкаем, тот, для кого город всего лишь горстка пепла, тот, кому важны люди - только такой сможет объединить и воров и убийц,- старик замялся, готовясь к предстоящему удару. Он слишком хорошо знал, какой монетой платит Королева бандитов своим врагам.- Этим человеком стали вы - Королева бандитов, ученица Лиса, а теперь и полновластная Королева Брута.
Яростное пламя ворвалось в темноту - оно окружило стоящую внизу Анну плотным кольцом и разбилось о подножья трона. Никогда. Никогда Королева бандитов не наденет ненавистную корону, никогда она не простит того, кто осмелиться возвести ее на престол. Пресмыкаться перед глупыми, алчными, похожими на маленьких избалованных детей правителями она никогда не будет. Пусть весь мир гибнет, пусть тиграны захватывают земли, Сирените не откажется от свободы. И Булату и Бруту необходимо было понять, какого монстра они растревожили своим поступком.
-Я никогда не станем королевой, особенно этого мерзкого города!- в ярости зарычала Сир, она даже не пыталась сдержаться, а наоборот еще ярче разжигала пламя.- И если ты думаешь, что сможешь переубедить нас, то сильно ошибаешься! Может быть, прошло десять лет, только я вот не изменились. Как ты думаешь, может быть закончить начатое когда-то и стереть эту страницу моего прошлого с лица земли? Поверь, я с удовольствие полюбуюсь на пепелища, которое останется после того, как с Брутом будет покончено,- в конце воровка перешла на шепот, больше напоминающий шипение змеи.
Этот звук старый вор помнил хорошо - такое же холодное, свистящее шипение много лет назад привело к падению Совета и возвеличиванию убийцы, а спустя три года к уничтожению Александра. Когда воровка говорила так, с ней нельзя было спорить, но и подчинятся тоже было опасно - в любом из этих вариантов Сир просто уничтожает человека.
-Мы надеялись, что вы поймете, насколько важны для города,- признался Булат, пристально посмотрел в глаза Королевы: только так, балансирую на грани между жизнью и смертью, можно было надеяться на то, что огонь ярости угаснет.
-Я расплатилась с Брутом, я отдала все до последний капли,- прошипела она.- Ты говоришь, что я должна понять. Что я должна понять? Что из меня сделали цербера на страже интересов города? Назови хотя бы одну причину, по которой мы должны лезть в этот омут.
Вор отступил на несколько шагов назад, но так и не опустил глаза: зверь перед которым он стоял, не простит слабости, даже мимолетной, разорвав его без колебаний.
-Для вас, Королева, таких причин никогда не было,- медленно, точно боясь, что голос дрогнет и зверь нападет.- Брут для вас всегда был песком, и даже, если мир начнет падать в ад, вы не встанете на нашу защиту. Но почему-то, когда становиться тяжело, именно вы приходите на помощь. И прежде чем судить, есть вещь, которую вам необходимо услышать. Александр жив и сейчас находится на стороне тигранов. Я знаю, что для вас война закончилась в тот самый миг, когда убийца проиграл на арене. Но подумайте, сможет ли королева остаться одна в мире, где за ней охотится самая великая армия. Ответь мне, ангел смерти, хватит ли тебе терпения всю жизнь бегать от охотников - даже у Лиса не хватило, а ведь на его стороне были старость и годы,- он смотрел на Сирените, пытаясь разглядеть за яростью истинное настроение.
-Ты считаешь, что страх может заставить меня покориться судьбе?- дьявольски улыбнувшись, прошептала Королева. Она все еще злилась и ненавидела Булата за то, что он сделал с ней, но ярость утихала - огонь неспешно отступал. Одна в целом мире. Одна. Она жила так всегда, всю свою жизнь. Одна. Или нет. Она была с ним. Они были вместе, поэтому Сир не боялась, поэтому она всегда шла вперед. Но теперь желание жить угасло, оно растаяло еще тогда, давно, в день ее прибытия в Брут, в момент, когда она осталась одна.- Ошибаешься,- выдержав длинную паузу, добавила она.- Мы не боимся. И я никого не спасаю и никогда не спасаюсь. Я мечтаем об этом,- голос воровки стал тихи и певучим, огонь совсем угас: Сир никогда не могла надолго оставаться в ярости - это было в ее природе.- По-вашему, я должны быть благодарна, что осталась в живых? Для меня ваш поступок хуже самого страшного предательства. Я мечтала о покое, о тишине, которую нельзя нарушить, и я были близка к мечте. Но вы отняли ее, лишили меня единственного желания, ради собственной выгоды,- она прикусила губы и до било сжала руки в кулаки, собирая силы для последнего аккорда.- Мне не нужна корона. Я не буду королевой.
Воровка направилась к входу в туннель: ей было все равно заблудить она или нет, выйдет на свободу или сгинет в плену каменных стен. Но внезапно остановилась и устремила взгляд к небу, которое пряталось за ледяным зеркальным щитом - она слышала мысли, быстрые фразы, которыми удерживала ее в этом мире Анна.
"Мы можем добраться до тигранов гораздо быстрее, если заручимся поддержкой могущественных союзников. Тебе не кажется, что слишком дорого нам обходится одиночество?"
"Возможно",- согласилась Сирените.
Не спеша, точно не зная, уйти или остаться, Королева вернулась к саркофагу и взяла корону, что надела на нее жизнь. Рубин, изумруд, янтарь, алмаз, нефрит, жемчуг, сапфир - восемь камней составляли круг, словно сословия города, что сверкали каждый по отдельности, но оставались вместе, связанные золотой цепью. Корона Брута в руках Королевы бандитов - власть, о которой только можно мечтать, или скорее проклятья, от которого не сбежать. Сир задумчиво вглядывалась в холодные камни, поворачивая то одним, то другим символом власти к себе. Наконец спустя несколько минут мучений она остановил свой выбор на сапфире - это был ее символ, ее Брут, который нельзя отнять, власть над которым она доказала. Воровка устало закрыла глаза: сколько лет прошло, сколько событий случилось, сколько всего было пропущено.
-Меня учили, что слово Королевы бандитов - закон, который нельзя нарушить,- чуть слышно произнесла она.- Я точно знаем, что скоро пожалею о принятом решение,- воровка осторожно водрузили себе на чело корону, повернув сапфиром вперед.- Я поклялась, что никогда не стану королевой, но я стану хранителем Брута. В память о тех, кто отдал жизнь, чтобы город процветал,- на миг прикрыв глаза, Сир мысленно окунулась в пустоту, из которой восстала былая ученица Лиса. Она повернулась к Булату, наградив вора надменным леденящим кровь взглядом, и хладнокровно, без тени чувств и эмоций, произнесла.- Какова задача королевы?
Старик едва сдержал радостный смех, услышав такой ответ: прекрасный и жестокий ангел смерти, рожденный когда-то из бездны одиночества и вскормленный расчетливым умом, никогда не нарушит данного слова. Он редко подчиняется всеобщим законам, он может возненавидеть, но никогда не предаст. Поэтому Арашрат проиграл спор - он ошибся в королеве. Но Булат понимал, что все не так уж и просто - затишье перед бурей, смирение, порожденное неведомым ему секретом, - только небо знает истинные причины. И Брут может лишь принять с благодарностью и почтением помощь одинокого сокола и надеется, что птица не покинет его.
-Роль королевы не в том, чтобы управлять и приказывать: даже смерти, как вы видите, приходится мириться с нравами города. Вы должны связать с нами как можно больше союзников. В данный момент особое внимание нужно обратить на эльфов. Король Фериар хитер, хоть и не воспитан Брутом, - он согласен вести переговоры только с законным правителем города тени,- объяснил вор.- Я бы сказал, что он в отличие от многих понимает истинное положение вещей за великой стеной и догадывается, что союз с одним сословием не означает, что другие признают тебя.
-Это все, что от меня требуется?- смутилась воровка, она не могла поверить, что вся ее роль заключается в том, чтобы быть красивой маской, за которой спрячутся жители.
-Госпожа,- почтительно произнес старик - Сир поморщилась не в состоянии принять такое обращение. Но вор понимал, что именно так теперь будут обращаться к Королеве бандитов, и поэтому еще и еще раз заставлял ее слышать мучительное слово.- Госпожа, Брут сам может о себе позаботиться, для этого ему не нужны ни короли, ни господа, ни Совет. Десять лет этого не изменили - здесь, как и много лет, правят расчет и судьба, которые идут под руку с безграничной свободой.
-Конечно,- неохотно согласилась Сирените, осторожно дотронувшись до вросшего в грудь камня. Если бы только в городе знали, как неточен бывает расчет, как жестока порой судьба и как мнима свобода, вряд ли бы воры и убийцы так спокойно отдали им право управлять своими жизнями.
-Это наш секрет, госпожа, секрет, который не дано понять простым людям,- заметив странное, не свойственное знакомой ему девушки, сомнение в принятом решение, поспешил напомнить ей вор.- Во всем мире действует негласное правило - избавься от правителя и победа за тобой, остальные склонят головы, и никто не посмеет перечить. Но в Бруте оно теряет смысл - здесь, сколько жителей, столько и королей, а всех не убьешь, как не старайся, всегда кто-нибудь, да и останется в живых. Нас нельзя истребить - мы призраки, мы туманы. Но для мира необходимо очертание лица, на которые можно взглянуть, голос, которые возможно услышать, человек, с которым можно встретиться, королева, которой можно поклониться,- Булат старался напомнить Сир о том, кем она была, объяснить, кем стала, но для воровки это уже не имело смысла. Застывшие во времени черты лица давно смирились с неизбежностью и приняли свое решение, которое никому уже не было под силу изменить. Старый вор поспешил закончить.- Мои слова потеряли смысл для королевы - это обоснованно, я не имел право просить оплатить долг, который и так сполна уплачен, но это не повлияет на ваше решение. Сегодня состоится празднество, на котором будет присутствовать посол эльфов, поэтому я прошу вас, госпожа, проявить все свое умения, чтобы этот союз состоялся. Мы десять лет обманывали мир, но, наконец, пришло время превратить ложь в правду. Вы согласны со мной, королева?- быстро спросил он.
-Да,- коротко отрезала Сир, мечтая как можно скорее покончить с этим.
Булат не стал спорить - ученице Лиса требовалось время, чтобы привыкнуть к мысли, что она уже не та воровка, способная появляться и исчезать, словно виденье. Она - комета, которая несется по ночному небу. Такая же яркая и пугающе близкая, и ей не скрыться во тьме. И теперь все, что мог сделать для нее старый вор, - это лишь показать начало путь, позволив самой решить, куда он приведет.
-Пришло время вновь показать себя миру,- улыбнулся он, взяв тонкую холодную руку королев в свою.- Битва окончена - арене пришло время опустеть!- воскликнул вор, заставив Сир оглядеться вокруг. Теперь, когда ярость утихла и слабость отступила, она, наконец, увидела, где находилась ее могила. За толщей льда пряталась хрустальная крыша, играющая радугой тысячами граней, а под снежным покрывалом в сугробах сохранились золотые колонны, неподвижно ожидавшие чего-то в заточении. Все здесь застыло десять лет назад, заснуло в миг, когда столкнулись две великих силы, в тот момент, когда смерть пришла на эту землю, чтобы забрать одну душу, но так и не получила ожидаемого. И вот Королева бандитов пробудилась, разбив свою тюрьму, а арена так и осталось во власти снов и снега.- Вы покидаете ее победителем,- убедившись, что Сирените все поняла, произнес Булат,- отнявшим власть у Александра. Королевой, выигравшей битву со смертью.
"Скорее проигравшей свободу",- добавила про себя воровка, печально опустив глаза. Аня почувствовала, как по щеке побежала слеза обжигающе горячая - Сир быстро смахнула ее - у королевы нет права на жалость, даже к себе. И не позволяя чувствам взять над собой верх, она покинула арену.
Сирените медленно шла по мрачным коридорам, а рядом с ней наблюдая за каждым шагом, шел худой старик. Королева не спешила уходить - она покидала не арену, она уходила из своего прошлого, из своей жизни в новую неизвестную, пугающую реальность. И с каждым шагом она все четче вспоминала последнюю битву и тех, кто привел приговор в исполнение. Александр - Алмаз из Совета так похожий на нее характером, но выбравший другую дорогу. Они оба попали в водоворот событий, которыми не могли управлять - они стали марионетками трех друзей придумавших свою версию судьбы для Брута. Рубин - проклятая эльфийка, потерявшая все, даже разум, из-за предательства. Но в этом не было ее вины, Сир сама написала для нее роль, не оставив выбора, не дав шанса. Изумруд - мудрый ящер, предвидевший, куда ведет дорога, и давшей толчок, но так и оставшийся в тени. Он не стал частью Брута, он стал частью своего города, оставаясь другом и предательнице Сапфир и изменницы Рубин. А еще Фантом - тот, кто заплатил самую высокую цену, чтобы короновать новую королеву. Он дважды дарил маленькой девочки возможность изменить судьбу: первый раз отпустив ее с изгнанным вором, а второй - раскрыв секрет, хранившийся в тени. Она была его принцессой, ради которой оборотень не побоялся и умереть. Но был еще кто-то, тот, кто не пришел, когда был нужен, тот, кого она прогнала сама ради того, чтобы спасти от уготованной судьбы. Зверь способный всегда понять ее - оборотень, выбравший себе непокорную спутницу, которую так и не смог убедить просто жить, а не выживать.
-Я помню тех, кто привел меня сюда,- произнесла Сир, невольно остановившись, точно боясь продолжить опасный путь.- Что с ними стало, Булат?
Вор прошел чуть вперед и остановился, но так и не повернулся к королеве. Старик понимал, что для Сирените прошлое все еще живо - для нее прошло всего лишь мгновение, а не года и то, что должно было утихнуть, продолжало существовать и мучить.
-Все участники тех событий заплатили высокую цену,- сказал он.- Рубин умерла спустя месяц после своего предательства. Древний решили, что ее поступок слишком бесчестный, и отняли последние - разум, а потом мы отняли единственную оставшуюся ценность - жизнь. Чтобы вы не думали, мы поступили милосердно - ведь то, что от нее осталось, нельзя было назвать живым существом. Ее похоронили, как подобает дочери леса: в корнях векового дерева, чтобы душа Рубин продолжала жить в его ветвях,- вор замолчал, позволяя воровке осмыслить полученную информацию, но через минуту продолжил.- Изумруд исчез из города в тот же день - ящер никогда полностью не открывал секреты, постоянно ведя еще одну, свою игру. Говорят, его видели на пути в топи, но это лишь слухи. Он растаял в ночи, как истинный сын города воров и убийц. Но мне кажется, Изумруд проявит себя, когда придет время, - тот, кто хотя бы раз был в эпицентре событий и управлял судьбами многих, не сможет стоять в стороне, когда решается его собственная.
Сир невольно улыбнулась, и Аня ощутила странно смешанное чувство: воровка словно винила себя в том, что случилась: она не хотела, чтобы кто-то еще заплатил такую высокую цену ради того, чтобы Королева бандитов наконец оплатила долг Бруту. Но рядом с виной шла надежда, неясная и сокрытая, отпечатавшаяся в одной фразе: "Не забрала".
-Где похоронен Фантом?- спросила королева. Она хотела в последний раз увидеть оборотня, который подарил ей жизнь. Ей просто хотелось сказать все то, что не удалось, все то, что казалось лишним и обыденным, сказать "Спасибо" за все, что было сделано ради нее.
-Ты винишь себя в том, что случилось,- вздохнул Булат.- Но Вы не виноваты: он сам выбрал такую судьбу, зная, что ты станешь королевой, о которой мы мечтали когда-то,- старик пытался успокоить воровку, потому что один раз уже потерял Сирените. В тот момент она считала себя виновной в бедах города, и поэтому добровольно пошла на смерть, чтобы только замолить свой грех. Вор боялся, что Сир вновь кинется в объятья белого всадника, чтобы оплатить долг.- Боюсь, у старого друга нет могилы - оборотней не хоронят. Его тело сожгли в вечном пламени у черного собора. Так хотел сам Фантом - он навсегда остается хранителем трущоб, хотя бы в ветре, что гуляет по улицам
В туннели стало тихо; Аня внимательно смотрела на воровку, а та вглядывалась в темную даль бездны. Наконец Сир опустила глаза и встретилась взглядом со совей второй половиной. Немой вопрос в холодном уставшем взгляде требовал немедленного ответа и поддержки. Аня одобрительно кивнула. Это было важно для обоих: требовалось поставить точку и решить, наконец, что станет с новой Королевой бандитов.
-Я хотим пройтись по городу в одиночестве,- невозмутимо произнесла Сирените.
Вор тут же повернулся, чтобы взглянуть ей в глаза - спокойная, холодная, бесчувственная и вечно печальная - такую нельзя переубедить.
-Я не стану идти против воли госпожи,- с нескрываемой скорбью ответил он.- Город изменился и вы тоже - это уже не тот Брут, что был при Совете. Я бы не советовал королеве выходить в люди - реакция вам точно не понравиться. Но не мне указывать, что делать: мои слова не имели вес, когда я беседовал с ученице Лиса, что уж говорить о Королеве Брута,- он присел на корточки и стал вычерчивать пальцем на сырой земле замысловатый узор: линии, то изгибались, точно лук, то начинали плясать зигзагами, а то вдруг выпрямлялись, точно стерла.- Это путь, ведущий на поверхность,- произнес Булат, когда работа была закончена.- Единственная просьба, госпожа, вернись к вечеру - посол не станет ждать.
Сир быстро взглянула на карту и, не проронив ни слова, скрылась в темноте.
"Думаешь это хорошая идея?"- осторожно спросила Аня, предчувствуя то, что задумала воровка: она стала видеть и слышать гораздо больше, чем раньше, и это пугало. Ведь теперь она понимала намерения и желания, о существовании которых не подозревала, и это было совсем не то, что хотелось бы знать.
Но ответам была довольная, хитрая улыбка, означающая, что ничего уже нельзя изменить.
Коридоры темных туннелей, поддерживающих высокие своды, петляли под городом. Катакомбы - дороги, которые выводят туда, куда ты не ждешь. В них каждый тупик, каждая развилка - еще одна страница жизни сокрытой под непокорным Брутом. И Сир, запомнившая нужный путь, спешила наверх, как можно дальше от воспоминаний и боли, как можно ближе к истине. Выход, указанный Булат, находился в полуразрушенной стене старого дома, стоявшего недалеко от центральной площади.
Воровка знала много выходов из древних катакомб и понимала, почему вор вывел ее именно сюда. Центральная площадь - сердце города, самое лучше место для того, чтобы показать Королеве все перемены, произошедшие с ней, объяснить, как относят к госпоже сословия непокорного Брута.
По началу, по старой памяти, Сир попыталась скрыться из виду и смешаться с толпой, так как ее учил Лис - затеряться в гуще многоликой массы, спешащей куда-то и совсем не смотрящей вокруг. Так много раз она бродила серди врагов и друзей, не видимая, не узнанная - всего лишь миг, всего лишь тень, которую не помнишь, которую забудешь. Но на этот раз Королева не смогла скрыться - она стала кометой, яркой звездой ворвавшийся в ничего не подозревающий город. Стояло ей выйти на площадь, как город затих, казалось, само время остановилось при виде новой госпожи. Эльфы, орки, гномы, тролли, люди, ящеры, воры и убийцы, пираты и торговцы - все расступились, опустив глаза. Легендарная воровка в золотых доспехах и короной на уставшем челе, точно богиня, сошедшая с древних фресок, величественно и горделиво возвышалась над ними. Весь Брут, весь непокорный город тени, боялся ее - дважды он менялся по воли Сирените, и всякий раз она сама решала, кому жить, а кому нет.
Только для Королевы бандитов такое отношение было не мыслимым и страшным - она старалась оставаться спокойной и невозмутимой, только в пустоте бешено роились мысли. Точно пойманный в клетку зверь Аня металась из стороны в сторону, поддавшись эмоциям, скрываем Сир. Она не хотела такого, она не верила, что это правда. Теперь ей негде скрыться, теперь ей негде спрятаться. Если даже в Бурте она стала белой вороной, если даже здесь, в многоликом городе, ее нельзя спутать ни с кем другим, то, что говорить о мире. И дела не в короне и доспехах, раньше, десять лет назад, никто бы не заметил их, мало ли странных гостей посещает эти земли. Дела в лице, что теперь не изменишь, и в имени, что нельзя уничтожить. Она - королева. Королева Брута, Королева бандитов. Ее не отпустят, ей не дадут уйти, потому что она часть этого города, она его душа.
"Мне не верится, что это правда,- мысленно шептала Сир.- Я не можем поверить, что нельзя даже пройтись по городу, даже просто подумать"
"Мы потеряли все, кем были - нас сделали иной!- воскликнула Аня.- Разве так возможно? Мы ведь оплатили твой долг! Или нет?"
"Мы оплатили,- жестко отрезала воровка.- Но он потребовал большего. Значит, и мы можем",- прошипела она.
Сир окинула презрительным взглядом новое поколение жителей - трусы и глупцы, в былые времена никто из жителей Брута не опускал взгляд, даже перед смертью, даже перед самой страшной бедой. А они признают превосходства вора, которого даже не знали - только слухи и легенда - вот ,чем руководствовались они. Да, Булат оказался прав - Брут изменился и не в лучшую сторону. Но кое-что осталось прежним - слабости здесь нет места, и расчет все также правит балом. Королеву признают, потому что она нужна, потому что наследница Лиса единственный ключ к победе. Но когда все закончится ее забудут, как забывали многих, - такова была участь убийц, потерявших все после окончания веков войн, такова была судьба Совета, изжившего себя после того как контроль был установлен, и Александра, сыгравшего роль палача для тех, кто было до него. Только это радовало и давало надежду, что когда-нибудь и ее забудут, и выкинут за борт.
Но сейчас Сир была королевой, которой требовалось разобраться с высокомерным Брутом. Она быстрым шагом прошла по площади, даже не обратив внимания на окружающих - королева спешила совсем на другую встречу - Булат дал ей совсем немного времени: вечер был не за горами, а еще нужно было решить важный вопрос. Дорога оказалось гораздо длиннее, чем помнилась воровки - улицы превратились в лабиринты, из которых не было выхода: там, где раньше был проход, теперь находился тупик, а на месте перекрестка - прямая. Но королева все-таки нашла нужный путь - Сир не зря прожила много лет в этом городе, и даже перемены не могли повлиять на ее знание.
Спустя полтора часа они стояли на пепелище, усыпанном монетами перед черным собором, окруженным стеной огня. Пламя пожирало великие стены, стремясь вверх, к небу, к солнцу, и черный мрамор, точно рана на груди мироздания, полосовал небо отвесными башнями, а солнце погибало, только прикоснувшись к проклятым камням. Вороны без устали кружили над сверкающей равниной, ища новую жертву, принесенную во имя непокорного города. И день, и ночь смешались здесь, боясь друг друга, и только пустота, спрятанная в огне и камне, оставалась незыблемой - она точно держала убегающее время. И стоя в самом сердце мертвой земли, Сир вглядывалась в огонь, желая найти в нем ответы:
-Здесь ничего не изменилось все осталось по-прежнему - огонь окружает черную душу Брута, защищая и одновременно держа в плену все живое, а воры и убийцы несут плату за то, что когда-то зашли за эти стены.
Осторожно она протянула руку с браслетам в огонь - Анна вскрикнула от страха, предчувствуя боль. Но никакой боли не было, даже тепла не чувствовалось, точно это был мираж, созданный усталым разумом. Воровка медленно поворачивала руку, стараясь хоть что-то почувствовать, но лишь рубиновые глаза пылали, отражая языки пламени, словно вбирая в себя весь жар.
-Он не хочет забрать мое тело - оно не нужно городу,- тяжело вздохнула Сирените, опустив руку.- Городу нужна душа Королевы бандитов, на меньшее он не согласен.
Эта жестокая, бездушная шутка вселенной отняла так много всего у воровки: дом, врагов, любимых, близких - она отняла все, что сохраняло маленькую девочку в ледяных глубинах души королевы. Но и этого пламени показалось мало: оно требовало еще и еще - душу, сердце, разум, саму сущность. Ему не нужны были ни золото, ни камни, ни кровь - все сразу, все вмести - вот, что желал Брут. Аня всматривалась в лицо Сир, пытаясь почувствовать то, что думала воровка, но ответа не было. Королева бандитов не могла признать, что проиграла городу душу. Она сняла корону и бесцеремонно бросила ее в самое пекло. Огонь жадно накинулся на драгоценный дар, его языки нежно касалась камней, точно целуя великие символы. Но золотое кольцо, держащие их вмести, даже не думало таять - оно только раскалилось, запылав, точно заезда упавшая на землю, и даже камни померкли на его фоне. Корона Брута - символ власти и превосходства в городе тени - стояла над правилами, и даже огонь, мечтающий покорить ее, проиграл в схватке.
Не задумываясь, Сирените прикоснулась к сверкающему кольцу - раздалось тихое шипение - корона прожигала кожу - ужасная боль пронзила руку - воровка прикусила губы, только чтобы не закричать, но так и не разжала руку, а быстро водрузила корону на свою голову. Сначала было невыносимо больно - Анна даже попыталась скинуть раскаленный символ власти, но Сир остановила ее - а потом корона вдруг перестала гореть, она остыла, точно покорившись судьбе. Воровка взглянула на руку - ожоги исчезли, рубцы затянулись, кожа была гладкой и чистой, будто ничего и не было.
-Что произошло? Зачем мы себя так мучила?- спросила Аня.
-Теперь мы королева по праву и по закону. Сам город, а не люди короновали нас. Мы вытащили ее из огня, который не смог сломит власть камней, и удержали вопреки страданиям и боли. Поэтому я уже не боюсь, я знаем правду,- улыбнулась королева.- Мой долг уплачен, я не обязана городу - мы просто идем своей дорогой. Корону Брута трудно одеть и удержать, но если ты смог, то тебе больше некого бояться. Они дали защиту, хотя мы не просила. Они подарили свободу, хоть и отняли ее,- Сирените глубоко вдохнула воздух души города тени - аромат огня, пепла, золота и свободы. Она взглянула на умирающее солнце - ночь приближалась, день уходил, Брут оживал.- Вы все-таки оказались намного мудрее меня, старые учителя. Я не хотим быть королевой, но я забыли, что являюсь ей с рождения,- и воровка подняла с земли медную монету, точную копию той, что бросила когда-то в уплату своего долга.
-Что ты делаем?!- воскликнула в ужасе Анна.- Это же проклятое золото.
Когда-то давно Сир остановила ее от подобного поступка, запретив забирать чужие долги, неизменно идущие за каждой из монет. Но теперь Королева бандитов сама нарушала древнее правила, забирая то, что принадлежало черному собору.
-Мы возвращаем свой долг тот, который Брут посчитал слишком маленьким и не ценным,- произнесла воровка, спрятав монету.- Я заплатили кровью, жизнью и свободой - это означает, что можем забрать нечто более ценное для Королевы бандитов и не нужное для города,- и довольно улыбнувшись, она добавила.- Не стоит заставлять ждать посла, особенно если мы хотим убедить его сотрудничать.
Аня одобрительно кивнула, не став спорить с подругой - они уже решили, как будет развиваться их судьба. Теперь уже не к чему было отрицать корону и спорить из-за цены - это еще один перекресток жизненного пути, еще один шанс обыграть смерть. Как и говорил когда-то Никто, знающий все пути - ошибка небес вела их вперед, оберегая ото всех бед и опасностей, при этом отнимая то, что делало из девушек людей. И новый прилив сил, точно дурное предзнаменование, напоминал о том, что уже ничего не будет прежним. Сир поспешила покинуть выжженную, усыпанную несметным сокровищем, проклятым всеми землю, но у самого края долины она обернулась, чтобы взглянуть на самое опасное место во всем мире. Солнце сделало небо кроваво-красным, и это полотно полосовали семь башен, над которыми кружили вороны - так внутри выглядел каждый, кто хоть раз побывал в городе тени. Только Анна знала, она чувствовала, что Сирените иная - она разорвала все нити, связывающие ее когда-то с Брутом, покинув его, но, даже вернувшись, она уже не покорилась всеобщим законам.
Путь назад оказался коротким, всего лишь спустя десять минут королева стояла на площади бурлившей, как бешенный поток. Ее никто не ждал, перед ней никто не склонялся - только одни раз Брут проявляет уважение, только одни раз, а потом тишина. Уже никому не было дела до стройной золотокудрой девушки в доспехах и короне на голове - она одна из многих, одна из тысяч королей великого города тени. И только худощавый, но крепкий старик, улыбаясь, смотрел на Сир: он различит ее всегда, и ангелу смерти не укрыться от старых глаз.
-Вы нашли все, что искали, Королева?- спросил он у воровки, когда она подошла к нему совсем близко.
Девушка кивнула в ответ, но ничего не сказала: незачем было тревожить только что затянувшуюся рану, да и старому вору не к чему было знать о том, что произошло с ученицей Лиса. И Булат не стал расспрашивать: он и так догадывался, куда и для чего ходила Королева. Он и сам не раз оказывался на пепелище, ища ответ на сложный вопрос. Вор жестом пригласил Сир проследовать за собой, и они спустились в бесконечный лабиринт катакомб.
Коридор вывел их в обширную спальню. Стены, расписанные диковинными цветами, лепной потолок покрытый золотом, мебель из редкого дерева гара - самого прочного и самого легкого материала во всем свете - и огромная хрустальная кровать с атласными подушками и перинами, усыпанная лепестками роз. Королева удивленно разглядывала все это великолепие - за всю свою жизнь она не видела такой комнаты не в одном замке мира. Булат заметил ее замешательство и, улыбнувшись, сказал:
-У великого города - великая королева, а у великой королевы должна быть самые прекрасные из всех покоев. Это твоя обитель, Королева бандитов, твой новый дом.
Сир слегка улыбнулась: как странно звучали эти слава "новый дом", а где же тогда старый? Пещера, оставленная старым Лисом? Хижина на опушке леса? Где же он? Его нет. У Королевы бандитов никогда не было дома, и никогда не могла быть, потому что она просто не существует. Ее прошлое было тенью постоянной гонкой и вечным побегом, а теперь ее просят забыть былое и стать королевой. И старый вор почувствовал, что сейчас для ангела смерти дороже всего будет одиночество, поспешил покинуть покои новой госпожи Брута. Но прежде чем уйти положил на хрусталь столик у кровати маленькую книжечку в черном переплете.
-Ради этого когда-то Королева бандитов свергла Александра, думаю, вам будет интересно взглянуть,- произнес он и, слегка склонив голову в знак почтения, покинул воровку.
Оставшись в комнате одна, Сирените сбросила на пол корону - этот обруч, точно сдавливал голову в тисках. Она получила полную власть, которую никто не сможет оспорить, и теперь выбросила ее, как ненужную тряпку. Могущества и сила всегда были только средством, а не целью, но достичь всего в жизни королева могла и без такой помощи. Только вот меленькая черная книжица не давала покоя. "Книга плача" - именно за нею воровка пряталась, когда оплачивала долг, именно ее искала. А теперь, когда так желанное сокровище было совсем рядом, она не хотела даже знать о ее существовании. Но руки сами потянулись к черному переплету и, присев на кровать, Сир раскрыла самую загадочную из всех книг на земле. Но какого было ее удивление, когда на пожелтевших от времени страницах она не нашла ни букв, ни знаков, ни даже черточек - они были пусты, точно еще одна насмешка судьбы над Королевой бандитов, не желающей носить свою корону. Несколько раз воровка просматривала каждый листок, не веря в такой поворот судьбы, но ничего не менялось. И Сир, потеряв терпение, выбросила книгу следом за короной, сравняв их в правах на свою жизнь.
"Все было напрасно,- довольно улыбнулась воровка. Нет, она не была счастлива, но просто ее всегда заставляла смеяться жестокая ирония, наполняющая окружающий мир.- Они ценят пустоту и торгуют воздухом. Как я могла забыть об этой стороне Брута"
"Все, что случилось, не было напрасным,- возразила Аня, постаравшись проникнуть в разум Королевы, но как много лет назад потерпела неудачу, и это радовало. Значит, хотя бы ненадолго они вновь становятся самими собой.- Я знаю, что нам не нужна была это книга: мы пришли не за ней, мы пришли по воли случая. И мы спрятались за нею, как за вуалью, скрывая истинные намеренья, боясь, что нас сочтут слабыми. А теперь необходимость в покрывале отпала, и книга потеряла свой смысл"
"Ты не понимаешь,- покачала головой Сир.- Я пытались найти ответ, а нашли только пустоту, у которой нет конца. Лишь одни вопрос в отношение к книге остается открытым: почему Брут хранил пустые страницы, будто от этого зависело его существование?- вновь войдя в мирное русло, королева подняла "Книгу плача" и крепко сжала в руке черный корешок.- Она мне знакома. А мы узнаем ее?"
Аня внимательно всмотрелась в маленькую непонятную книжицу, которую боялись и ценили в городе воров и убийц.
"Она похожа на ту, что принадлежала Демону,- наконец произнесла она.- Не уже ли это и есть та нить, что связывала Магдалену и оборотня?",- ей казалось странным и не естественным, что сон впервые так явно переплелся с реальностью.
"От нее уже нет пользы: старые правители канули в Лету, города в руинах, а империя занесена песком,- задумчиво ответила воровка.- Это осколок старого мира, как и сердце, как и мы. И я могу сказать, почему ее так бережно хранили, и так много легенд о ней складывали,- говорила она, вновь увидев ответ всего лишь в одном мгновение, в коротком едва слышном слове.- Это помять, которую пытались стереть. Это история, про которую все забыли. Это война, которую никто не видел"
"Все, что мы видели, уже произошло когда-то,- догадалась Аня.- Но об этом никто не знает. Вот та война, о которой говорил Никто, вот та беда, которая еще не собрала кровавую жатву",- ей хотелось оказаться не провой, ошибиться, но ответ был очевиден.
И Сирените не стала продолжать, она подошла к ярко горящей лампаде и, помедлив секунду, опустила напоминание о прошлом в огонь, уничтожив то, что не смогло погубить время, тем самым остановив череду вопросов и желаний. Пламя жадно поглотило сухие папирусные листы, в одно мгновение скрыв в себе черную "Книгу слез". Прошлое должно стать пеплом и уйти в небытие - это Сир поняла уже давно. Когда последний лист превратился в прах, воровка устало закрыла глаза, унося вглубь ледяной пустоты то, что тревожило. И золотые доспехи, словно еще одни тяжелые оковы, со звоном попадали на мраморный пол. Королева упала на кровать, наслаждаясь вновь обретенной свободой, но через мгновение подскочила от неведомого до этого ощущения. Странный холод в области колен, точно ветерок пробегал под кожей - колени были раздроблены, они превратились в кровавое месиво, пробитые пластинами доспех. Но не вид напугал ее, а чувство, которого не было. Боль, мучение, слабость- все то, что следовало за такими ранами - отсутствовали. Будто это всего лишь иллюзия и сон, которые так и не развеялся за десять лет.
"Кем мы стали? Кого они из нас сделали?- в ужасе прошептала Анна, она была не в состоянии даже закричать.- Не уже такую королеву желает видеть Брут. Что же это за город? Ад?"
"Это не они,- мысленно ответила воровка, безотрывно глядя на окровавленные ноги.- Ни слезы, ни яд не способны так изменить человека. Мы больше не человек. Это его заслуга,- она дотронулась до бешено пульсирующего камня на груди.- Это оно"
"Что же мы теперь?"- спросила Анна, осторожно прикоснувшись к камню на груди, точно боясь обжечься.
Сир ничего не ответила: ей самой был не ведомо, как теперь называть себя. И поддавшись какому-то дикому порыву, она прикоснулась к коленам - ни каких ощущений. Она касалась плоти, проводила по кости - ничего. Но убрав руку, Королева увидела, что рана исчезла, - она затянулась в одно мгновение, не осталось даже шрама, только гладка кожа. Больше боли не было, переживаний не стало. Только какой-то глубокий суеверный страх носился над пустотой. Но это был страх не близость смерти, а ее отсутствия: впервые Сирените осознала, что уже никогда не сможет покинуть этот мир, хотя бы пока сердце тигра бьется на ее груди.
Но воспоминания и страх отошли на второй план перед долгом Королевы Брута, перед обязанностью Королевы бандитов. Сегодня вечером ей необходимо было сыграть самую не приятную роль - красивую куклу, марионетку, маску, за которой спрячется весь город тени. Эта был хорошо продуманный спектакль для одного непревзойденного актера на сцене вселенной. И Сир без особого желания готовилась выйти на сцену. Длинное, до щиколоток, черное платье нежно обнимало фигуру, подчеркивая изгибы тела. Разрезы, идущие до самых бедер, открывали стройные ножки, обнаженные плечи и легкие прозрачные рукава, огромный, словно сердце, камень на груди, блистательная корона - делали из воровки черную королеву или, лучше сказать, ангела смерти. И чтобы никто не забыл, насколько опасной может быть красота, особенно за этими стенами, Сирените обулась в высокие сапоги, спрятав в них граненый кинжал. Даже на прием, перед знатными гостями, нельзя появляться безоружной - ведь змея может укусить сокола в любой момент.
Глава 5.
Холл, напоминающий арену, был освещен светом сотен лампад, витражи от пола до потолка вели хоровод к массивным дверям, на которых, точно любовники, свились в страстных объятьях змея и сокол - два составляющих одного города. Мраморные колонны поддерживали резной потолок, сквозь который виднелся туманный лик луны на все еще полном дневной голубизны небе. И цветное стекло витражей, точно старый маятник, отмеряло на полу вехи судьбы: то, что было в начале - деревня на морском берегу. То, что было потом - город, не признающий законы. То, что стало прошлым - война приведшая к правлению убийц. То, что было ошибкой - Совет, держащий в руках власть. То, что стало толчком - Александр-Алмаз предавший совет. И то, что стало настоящим и было неизбежно - Сапфир-изгнанник - Королева бандитов, королева Брута. Века событий в нескольких коротких отрывках - все было сказано, ничего не забыто, а то, что осталось в тени, не стояло знать никому кроме самих жителей.
И возле дверей, словно на краю бездны, в полном одиночестве стояло Сир. Холл был пусто - ни стажи, ни гостей, ни друзей, ни врагов - так было испокон веков в Бруте. Здесь охрана и замки, слуги и господа теряли смысл, потому что сама грань мира, само значение этих слов, точно в кривом зеркале, искажалось до неузнаваемости. Страж у дверей - не означало, что никто не сможет войти во внутрь. Если кто-то в городе захотел бы проникнуть в дом, то нашел бы тысячу способов помимо двери, а возле каждой лазейки не поставишь человека. А Слуга с господином за этими стенами могли в любой момент поменяться местами. И только одно оставалось неизменным в переменчиво городе - вошедший сам решает свою судьбу, он сам выбирает путь и отвечает до самого конца, даже если это приводит к краху. И вор, вытащивший корону из огня, предатель и изгой, которого назвали господином, обязан был сделать все, чтобы город продолжал существовать, чтобы союзники не вздумали бежать. Даже если сам правитель не жал такой судьбы:
"Ненавижу эти приемы,- прошипела, точно змея, Сир, восседавшая на троне.- Какая глупость - улыбаться, точно дура, строить из себя приветливую и милую птичку, точно уличные девки в портовых тавернах. Пусть я согласились на роль куклы, чтобы добить свих целей, но я никогда не будем тряпкой, о которую вытирают ноги"
"Мы понимаю, но не обязательно терять лицо,- попыталась успокоить ее Аня.- Иногда необходим компромисс, не ты ли мастер говорить правду, оставляя за собой право решать, что будет знать человек? В твоих словах правда и ложь составляют такую дикую смесь, что даже самая Королева бандитов не возьмется разделить компоненты",- она старалась хоть как-то смягчить то отвращение, которое так явно испытывала воровка к любому проявлению власти.
"В таком случает, отвечай ты,- сквозь зубы процедила она.- Тебе не привыкать подчиняться и пресмыкаться перед людьми",- холодно добавила Сир и, с силой толкнув массивную дверь, вошла в ворота бездны.
Огромный зал был полон гостей. Не хватало только одного последнего гостя. Но вот двери распахнулись и перед собравшимися предстала хозяйка города, единственный правитель Брута, его Королева. Даже в самых страшных кошмарах Сир не могла представить такой реакции: все безотрывно смотрели на нее, смотрели не как на врага, а как на друга. Она не была готова к королевскому приему: привыкшая сражаться, она не знала, как принимать мир. Сирените взволнованно бегала глазами в поисках подсказки как вести себя, как поступить. Булат заметил это и поспешил прервать затянувшееся молчание:
-Дамы и господа, послы и гости, друзья. Я имею честь представить вам единственную властительницу Брута. Вечную королеву, чья красота никогда не увянет, чьи ум и хитрость, изворотливость и хладнокровие добыли титул Величайшей из великих. Хозяйка города тени - Королева бандитов.
Раздались бурные аплодисменты, гости восторженно встречали их. Воровка быстро спустилась в зал, надеясь раствориться в толпе, но впервые ей это не удалось. Нигде она не могла найти покоя. Каждый стремился подойти, поздороваться, сделать комплемент. Сир терпеть не могла такого внимания: они видели в ней правителя самого могущественного города, Королеву бандитов, а не вора, ученика Лиса, - это злило, но она дала слово. Поэтому она молчать, оставляя ответы Анне, той у которой хватало терпения на такие глупости. "Вы так прекрасны". "Позвольте поцеловать вашу руку". " Не желаете ли съездить в наш город?" - как ее злили все эти вопросы.
Лишь ближе к полуночи интерес к воровке потихоньку начал угасать и ей, наконец, удалось скрыться от назойливого внимания. Она стояла возле открытого окна, в которое заглядывала ночь, и печально вглядывалась вдаль, устав за один этот вечер, как не уставала за всю свою жизнь. Насколько редкой и спокойной была картина за окном - тихая ночь, усыпанная звездами, песнь океана в дали и полная луна освещавшая мир - совсем не свойственная городу тени идиллия мирного сосуществования, без криков, без звуков, без зарева в дали. Она уже давно забыло эту сторону жизни - мир еще в детстве отучил воровку от покоя и тишины. Все эти годы даже самая прекрасная ночь ходила по другу с опасностью и смертью. Тогда Сир мечтала только о покои, который никто не сможет нарушить, о мире, где не нужно больше идти вперед. Но теперь, обретя желаемое, она неистова рвалась назад. Королеве не хватало тех неповторимых ощущений, той гонки на гране, того танца со смертью, коими была ее жизнь. А еще ей страстно хотелось почувствовать те острые уколы, что наносили мудрые, всегда точные, не щадившие ее слова. Ей не хватала тех глаз, что нежно и ласково смотрели на нее, не сбегая от пристального и холодного взгляда. Она жаждала рук, защищающих всегда ее гордость, надменность, самолюбие, высокомерие. Королева желала вернуть все, что потеряла когда-то. Но Сир хорошо понимала - она и Брут одно лицо. С виду яркие и красочные, блистательные и завораживающие, а внутри - прогнившая душа, боль и отчаянье, жестокость и тщеславие. Это было ее наказание - небеса нашли самую жестокую кару, лишив воровку последней свободы, навеки связав короной. И словно в насмешку они показали все три лица Королевы: океан - изменчивый и губительный, ночь - тихую и жестокую и луну - гордую и одинокую.
-Она холодна и прекрасна, так близка и в то же время недосягаема. Вечно одна на небе великая королева ночи,- послышался ласковый спокойный голос за спиной. Но Сир, не желал отвлекаться по пустякам, оставшись безучастной в надежде, что гость уйдет. Но тот продолжал.- Говорят, что луна - это символ непостоянства, измены, потому что она непрерывно в движении и каждую ночь меняет свое лицо. Но я считаю, что она верна себе и тому пути, что выбрала когда-то. Она разная - в этом ее измена, но она всегда возвращается к небу - это ее верность,- последние слова, точно пробудили воровку ото сна, и она обернулась, чтобы взглянуть в глаза столь дерзкого и мудрого человека.
Перед ней стоял молодой человек, одетый в темные одежды, черные волосы связала в тугой хвост лента. Холодные черты лица не пропускали никакие эмоции, точно застывшие во времени и только звериные глаза яркими изумрудами нежно смотрели на воровку, даже не думая сбегать. Насколько знакомы и дороги были они, как тепло становилось внутри от такого неземного взгляда. Она видела его раньше, очень давно. Или нет? Скорее нет. Слишком много холода была в душе юноши, слишком мало жизни. Время не пощадила его, изуродовав внутри, а тот, кого знала она, никогда не изменил себя, какие бы мучения не выпадали на его долю. И Сир разочарованно отвернулась, не желая больше тревожить внезапно воскресшее прошлое.
-Я напугал вас Королева,- ласково произнес он.- Простите, я слишком долго жил в лисах и разучился общению с людьми. Или вы надеялись увидеть кого-то другого? В таком случае я прошу прощение, что ввел великого правителя Брута в заблуждение своими словами. Нас так и не представили друг другу, но я давно искал встречи с вами. Мое имя Арашрат. Я официальный представитель Артерии, действительный посланник его величества короля Фериара Эльратского и покорный слуга прекрасной госпожи,- слегка поклонившись, произнес юноша и осторожно поцеловал бледную тонкую руку Сирените.
Огонь вспыхнул в пустоте - воровка не собиралась прощать такого. Она давно уже искала жертву, на которой сможет выместить свою обиду, и посол эльфов отлично подходил на эту роль. Ему некуда была бежать - в любом случае договор будет заключен, но даже если бы обстоятельства складывались по-иному, она все равно не простила. И дело было не в поступках, а в том, кем являлся Арашрат - оборотень. Потеря, напоминание, безнадежная пустота и одиночество.
-Никогда не думала, что хоть кто-нибудь из оборотней может опустить до того, чтобы лизать пятки эльфам,- ехидно улыбаясь, пропела она.- Мне казалось, что ваша раса умеет выбирать себе в союзники величайших, а твой хозяин, если говорить честно, и на великого не тянет.
Но молодой человек только улыбнулся, казалось, все сказанное совсем не тревожила его - эти слова относились к кому-то другому, незнакомому, неинтересному ему существу и совсем не стояли того, чтобы из-за них переживать. Но и молчать оборотень не собирался, посмотрев прямо в глаза королеве, он тихо произнес:
-А я никогда не думал, что вор, гордившейся свободой, когда-нибудь опуститься до того, чтобы добровольно сковать себя короной и стать марионеткой в руках мира.
И Сир впервые не нашла что сказать - пламя застыло, покрылось льдом, точно холодное дыхание зимы остановило время в пустоте. Королеве не верилось, что на свете есть кто-то настолько безрассудный и смелый, что готов рискнуть все ради одного мгновение. Да и как он посмел так говорить с ней, Королевой бандитов, правительницей Брута, наследницей Лиса? Кем он себя возомнил? Кто он такой, чтобы судить ее? Жалкий безликий сорняк! Никчемная тварь, которую выбросят, когда война окончится! Только у одного под бескрайним небом было право указывать на ее ошибки. Только одному не стояло бояться гнева и возмездия жестокой воровки. Только один было настолько безумен. Только один. Сирените захотелось спросить лишь об одном, но Арашрат исчез - он не стал дожидаться допроса, оставив право выбора за королевой.
-Я тебе покажусь безумной, но это он,- прошептала она, даже не думая о том, что кто-нибудь сможет ненароком услышать, как правитель Брута говорит сам с собой. Ее голос дрожал - каменный доспехи едва сдерживали волну слез. Сир словно встретила призрака, догнала давно потерянную мечту, и теперь не верила, что вновь видит ее перед собой.
"Этого не может быть. Мы уверены?"- засомневалась Аня, чувствуя о ком идет речь. Эту потерю Королева бандитов переживала уже много лет - она не утихла, а лишь стала сильнее. И чем больше воровка отрицала ее, тем ярче Анна понимала, что боль не уйдет. И теперь эти слова казались еще одно попыткой забыть или скорее заменить то, что пропало. Наивной, детской, отчаянной.
"Это он",- еще раз повторила королева, на этот раз голос звучал твердо и уверенно, а значит, она не собиралась отступать, она верила в свою правоту.
И на минуту закрыв глаза, Сир продумала все до последней детали, найдя способ доказать свой вывод. Она быстро подошла к группе гостей, в которой виднелись темный одежды гордого посла и, незаметно проскользнув сквозь толпу, оказалась совсем рядом с Булатом, который и поддерживал интерес собравшихся. Старый вор рассказывал историю про сокола и змея - символы города. Сирените слышала эту легенду еще от Фантома, когда маленькой девочкой только узнавала суровые законы вселенной.
Сокол и змея были любовникам Она - коварная, хитрая, изворотлива. Он - храбрый, надежный, мудрый. Однажды змея причинила вред тому, кого охранял Сокол, а тот в свою очередь поклялся наказать обидчика. Он обратился к возлюбленной за помощью и советом, где искать врага, и та созналась в своем преступление. Узнав правду, юноша понял, что потеряет или свою любовь или свою честь. И Сокол вызвал Змею на бой, чтобы небеса решили судьбу любовников. Змея приняла вызов. Но стояло ее победи стать неизбежно, как она отходила назад, не решаясь нанести последний удар. И стояло клинку юноши нависнуть в последнем ударе над головой девушки, как Сокол опускал меч, давая ей шанс сбежать. Они не могли отступить, но не желали терять. Они могли остановиться, но было ясно, кто первый склонит голову, покорно приняв судьбу, тот и погибнет. Один старый колдун наблюдал за схваткой обреченных возлюбленных и то ли ради шутки, то ли от того, что пожалел их, он наложил заклятие. Девушка превратилась в змею, а юноша - в сокола. И Змея нежно обвила могучую птицу, вонзив в нее ядовитые клыки, а Сокол крепко сжал в когтях извивающееся тело любимой, острым клювом пронзив основание головы. И чем сильнее Сокол сжимал Змею, тем больше яда впрыскивала она в него. Но это не имело значения: двое влюбленных были вмести, пусть даже при этом неся смерть друг другу. И из последних сил птица взвилась в небеса, унося за собой потерянную любовь, и никто так и не смог узнать, погибли ли они или остались жить. Змея и Сокол, свитые вместе - символ Брута, его душа. Здесь предательство и ненависть, верность и любовь всегда вместе, всегда рядом. Как эти двое. А смерть всего лишь возможность, а не неизбежность. Сир не перебивая слушала старого вора - для гостей это была только красивая сказка, но для нее и любого, кто хоть немного пожил в городе тени, - это ответ на многие вопросы, это философия помогающая жить. И когда Булат закончил спокойный холодящий душу голос пронесся по залу:
-Могу ли и я рассказать историю, старый друг?- спросила воровка.
Вор вздрогнул от неожиданности: он и не думал, что королева все это время стояло рядом. Это действительно наследница Лиса, способная скрыться от любой опасности, и этого у нее не отнять. Булат догадывался, что Сир не просто так решила повеселить гостей: она что-то задумала, еще один невероятный план, способный изменить мир, но не стал возражать. Собравшимся давно хотелось услышать о хитрой госпоже города, но что мог рассказать старик, сам угодивший в ее сети? Если же рассказывает сама воровка - это совсем другое дело.
-Я сам хотел обратиться к вам с подобной просьбой, королева. Это будет большой честью, если вы, хотя бы на немного, приподнимете завесу тайны,- вежливо ответил вор, не сводя с девушки взгляда.
-Конечно,- быстро согласилась она и, сделала шаг вперед, чтобы ее могли услышать все.- Я расскажу историю из своего прошлого. Правда это или ложь решайте для себя сами. Это рассказа о камне, который нельзя оценить золотом. Это история Звезды Калистрата, в которой смешались гордость, храбрость, глупость и немного удачи,- не спеша говорила она, словно пробуждая воспоминания.- Это случилось давно, возможно многих из вас еще и на свете не было - не удивляйтесь, я молодо выгляжу, но это только видимость,- усмехнулась воровка, укоризненно взглянув на Булата.- Опасности, интриги, игры на грани между жизнью и смертью всегда привлекали меня, толкая в самые невероятные авантюры. Одна из таких сумасшедших, даже по сегодняшним меркам, идей была попытка выкрасть прекрасный сапфир размером с куриное яйцо чистый, как слеза, яркий, как солнце, глубокий, как океан, именуемый Звездой Калистрата. Звучит заманчиво, а выглядит еще пленительнее. И даже ядовитые змеи, которыми был усыпан пол и воспламеняющаяся от прикосновения смесь, покрывающая стены и потолок, не могли ослабить влечение. Скорее наоборот, чем ближе была смерть, тем ярче становилось желание. Может быть, именно поэтому я возглавила Брут. Кто знает.
В город я прошла без труда. Ворота не закрывают на засов, когда идет поток народу, да и стражники редко задуют вопросы, если получают ответ в виде звонкой монеты. Единственный вопрос, тревожащий меня, был в том, как проникнуть в хранилище, куда даже правителю запрещалось входить. Порой одного мгновения бывает достаточно, чтобы решить, какой будет финал, одного взгляда, чтобы найти ответ. По улице везли клетку, в которой сидел юноша, приговоренный к смертной казни. Только таких в Калистрате провозили по площадям, как зверей, ради забавы толпы. Он был спокойным и даже веселым, черные пряди волос непослушно падали на лицо, пряча глаза - он послал мне воздушный поцелуй, прежде чем телега скрылась за поворотом. Наглец, не боящийся никого - таких еще поискать. Но именно таких, ты запоминаешь на всю жизнь. Я отвлеклась - это простительно, когда воспоминания вырываются на свободу, их трудно обуздать, особенно, если они очень яркие и дороги.
На мой взгляд, неприступных крепостей нет. А самая большая проблема многих городов в том, что их крепость и их тюрьма одно и то же здание - проникнул в одно место и тут же оказываешься в другом. А что может быть проще для вора, чем попасть за решетку? Одна неудачная попытка залезть в чужой карман и тебя ведут туда, куда нужно. Меня посадили в общую камеру: огромный каменный мешок с решеткой над головой наполненный всевозможным сбродом. Как не странно это была их самая большая ошибка. Если бы эти глупцы знали, кто я, они бы посадили меня в самую глубокую и далекую камеру замка, замуровали двери и окна, забыв саму дорогу ко мне. Но нет. Они увидели карманника, уличную воровку - это проблема всего мира - видеть то, что хочется, а не правду.
Но и в общей камере мне было не сладко: девушки редкие гости в таких местах и обычно надолго не задерживаются. Несколько верзил окружили меня - такой участи никто бы не позавидовал, я была готова к битве, в которой должна проиграть. Они были готовы напасть, но вдруг отступили - глубокий, суеверный страх проступил на их лицах, словно ночной кошмар стал реальностью и тот, кто прятался в темноте, вышел на свет. Я медленно обернулась - врага нужно встречать лицом к лицу, кем бы он ни был, если покажешь спину - ты уже мертв. Этому правилу учат в первый же дни пребывания в Бруте - это основа выживания и шанс на спасение. Каково же было мое удивление увидеть того самого наглеца, приговоренного к смерти. Он сурово смотрел мимо меня прямо на нападавших. Только сейчас, стоя совсем близко к нему, я поняла причину страха - зеленые как листва, кошачьи глаза, две узкие щелочки - отличительный знак самого удивительного из всех созданий - оборотня. Он довольно прищурился и обнажил клыки точно зверь; все прижались к стене - никто не хотел с ним встречаться. Стыдно признаться, но и мне было не по себе, слишком много ужасов рассказывали об этом многоликом роде, но бежать было некуда. Только вперед и ни шагу назад. Я пристально посмотрела ему в глаза, боясь, что хоть чем-то выдам свою слабость: минуту ни я, ни он не могли отвести взгляд. И чем дольше длилось наше противостояние, тем отчетливее я понимала, что он не такой, как рассказывают люди, и он тоже почувствовал, что перед ним особое существо, которое не будет бежать как остальные. Гримаса сменилась веселой улыбкой, глаза заблестели и юноша, едва сдерживая смех, спросил меня:
"Ты пришла за мной ангел или просто заблудилась?"
"Я не ангел, ведь и ты не демон",- сострила я.
Сравнение с небожителем для меня было равносильно самому страшному оскорблению, поэтому я не могла оставить его безнаказанным. Но и сориться с этим безрассудным юношей мне тоже не хотелось. Он принадлежал к редкой породе тех, кто мог броситься на защиту незнакомого человека, отдать последнее ради спасения ребенка и при этом никогда никому не покорится - оборотень, что еще сказать. Но я вновь ухожу в воспоминания,- улыбнулась королева, и нельзя было точно сказать, намеренно она раскрывала свои переживания, или это был печальный крик уставшей души, даже Анна, сплетенная с Сир, не могла ответить на этот вопрос.- Это была великая встреча,- продолжила она.- Оборотень оказался настоящим рыцарем: вначале помог мне устроиться на сухой соломе, затем достал самой лучшей еды, которую только можно было найти. Чего только не бывает в жизни - принц может оказаться монстром, а монстр - прекрасным принцем.
"Зачем ты пришла сюда? таким здесь не место",- спросил юноша присев рядом.
Он смотрел на меня так внимательно и так нежно, что, даже не встречаясь с ним взглядом, я опустила голову, словно отдавшись на милость многоликому созданию.
"Почему ты думаешь, что я пришла сюда сама, по доброй воле?"- ответила я вопросом на вопрос.
"Я знаю таких, как ты. Вас ловят только тогда, когда вы сами этого желаете,- ответил оборотень.- Так кто же ты, добровольный узник, и зачем пришла?"
"Вор,- едва слышно прошептала ему на ухо я и, поддавшись странному влечению, добивала.- Я вытащу тебя отсюда, если ты мне пожжешь добыть один предмет",- можно счесть это за точный расчет или добрую волю - оба эти варианта имеют право на жизнь.
Но оборотень осторожно отодвинул прядь волос с моего лица и, улыбнувшись, ответил:
"Твое предложение, ангел - всего лишь фантазия. Ты не исполнишь обещанного".
Разочарование и отвращение к юноше вызвал у меня такой ответ. Он был трусом, который держал людей в страхе благодаря старым сказкам. Я ошиблась. В нем ничего не осталось от великого рода, к которому ему выпало счастье принадлежать. Оборотень боялся рискнуть, поменять камеру и смерть, которые были неизбежностью, на неизвестность, которую сулила встреча со мной. Но мне было не под силу уйти просто так и, сделав несколько шагов, я хладнокровно произнесла:
"Как пожелаешь. Но ты сам сказал, что меня поймали, потому что я этого захотела. А теперь подумай, что мешает мне пожелать выйти отсюда?"
Я сделала еще несколько шагов, уже зная, что будет дальше. Оборотень никогда не упустит шанс сбежать, если он настолько явный, и на этот раз я не ошиблась в своем новом знакомом.
"Я - зверь-оборотень - согласен помочь тебе выполнить задуманное в обмен на побег из этой ямы",- поднявшись с соломы, произнес он.
"Я - Сир - согласна помочь тебе бежать в обмен на кражу Звезды Калистрата",- улыбнувшись, ответила я.
Зверь попятился назад: он не ожидал, что вор запросит такую цену. Но догов уже был заключен и его нельзя нарушить или изменить - таково правило изменчивой расы,- Королева бандитов замолчала, переведя дыхания, прежде чем продолжить историю, которая с каждым словом все труднее выходила на свет.- И так у меня нашелся союзник, сильный, смелый, преданный и невероятно одаренный. Но, прежде чем требовать что-то, я должна была исполнить свою часть сделки. Для побега необходимо прикрытие: я устроила драку в яме, в которую ввязались все. Стояла стражи открыть решетку и спуститься вниз, чтобы успокоить толпу, как и могучая птица вырвалась из темноты. Это эффектное появление не могло остаться без внимания, нас тут же стали разыскивать. Но могли ли они догадаться, что два беглеца вместо того, чтобы выбираться из города, пойдут в сокровищницу - самое опасное место замка? Охраны у дверей не было - бунт превзошел масштабы одной камеры, раскинувшись на всю тюрьму, - в такой ситуации мало вероятно, что кто-нибудь попробует украсть.
Мы стояли возле открытых дверей: узкий, низкий коридор, пол которого устилали змеи, а к стенам нельзя было прикасаться, отделял нас от прекрасного сапфира, сияющего в дальнем конце комнаты. Звезда Калистрата была рядом, но не досягаема до меня. "Твоя очередь, - произнесла я Зверю.- Запомни, что бы ни случилось, не прикасайся к стенам и потолку, если не хочешь погибнуть здесь", - на прощание предупредила я. Оборотень весело подмигнул мне - он старался не показывать своего страха. Зверь превратился в маленького воробья - это позволило легко избежать стен, но доставило массу проблем со змеями. Несколько раз его чуть не съели, но все обошлось. Камень был в маленьких лапках. Казалось, что все получилось, но тут произошло не предвиденное: одна из змей сумела ухватиться за сапфир, Зверь потерял равновесие и задел крылом стену. "Беги!"- закричала я, не давая ему опомниться. Оборотень понял меня и помчался к выходу, а за ним стремительно набирала скорость огненная волна. На бегу, он успел передать мне Звезду - даже сейчас он помнил о договоре. Волна почти догнала нас; невыносимый жар мучил. Впереди было окно. Я прыгнула и спаслась, а он не успел.
Несколько дней я была словно тень - не понимала, что происходит вокруг, не хотела ничего знать. Звезда Калистрата была у меня, но какой ценой. Я не могла поверить, что Зверь погиб так глупо и смешно. Он пожертвовал собой ради воровки, которую совсем не знал, ради девушки он отдал свободу. А могла ли я сделать нечто подобное для него? или оборотень было только инструментом для достижения цели? Но странные слухи, доходившие до меня, заставили по-новому взглянуть на мир. Говорили, что поймали вора, укравшего великий сапфир, говорили, что он был оборотнем, и его сожгут на костре. Это было бы странное совпадение, если бы я верила в его существование. Но я не верила и сразу поняла - это он. Я обещала ему свободу, и сдержала данное слово, а значит, уже ничем не была обязана юноши. Но и уходить я не хотела - этот храбрец отдал только что обретенную свободу за меня, разве можно принять такой подарок и остаться безучастным? Когда Зверя повели на костер, я стояла в толпе, а когда огонь закрыл его, я перерезала веревки, и мы бежали из города вмести. Этим можно закончить историю Звезды Калистрата - самого ценного сокровища на свете,- улыбнулась Сир.
-А что вы сделали с сапфиром?- вдруг спросил одни из гостей.
-Не помню, наверное, выбросила в океан,- рассмеялась Сир, и все поддержали ее, только один Арашрат остался спокойным и лишь печально отвел глаза.- Шучу, конечно. Я продала его за огромную цену, и он хранился в Вавилоне до его разрушения.
И закончив рассказа, Королева бандитов вновь исчезла из виду - она научилась скрываться даже здесь, среди тех, кто мечтал встретить ее. Только Булат смог заметить легкую тень, проскользнувшую в двери: его королева покину зал, добившись своего. И вор не стал мешать, понимая, что наследница старого друга никогда не предаст и не обманет доверия. Она встретилась с послом Артерии и уже все сделала так, как должно быть. И все, что попросила для себя королева - это немного покоя и шанса разобраться в себе. И никто в Бруте не мог отказать ей в такой мелочи, потому что цена, которую запросил город за ее душу, равносильно жизни всех обитателей подлунного мира.
Выйдя в холл Сир остановилась напротив витража, на котором виднелась ее история - история Сапфир изгнанной и коронованной. Она прикоснулась к холодному стеклу, точно пытаясь стереть свое прошлое, а вмести с ним и все ошибки, что не давали покоя в настоящем. Когда-то ее учителя, Фантом и Лис, сами создали королеву для Брута, увидев в глазах маленькой девочки огонь разрушения и лед смерти. И бедное существо, лишенное шанса на выбор, стало одиноким демоном, потерянным во времени, обреченным на вечные скитания. Но Сирените не волновала такая перспектива: она довольно улыбалась, впервые с момента пробуждения, и это была не усмешка и не злорадство, а счастье и надежда. Аня догадывалась, что вызвало этот странный, не свойственный королеве всплеск, но ей не верилось, что пустяк, мимолетная искра, может так изменить воровку.
"Что ты добилась, рассказав о нем? Что ты ждала услышать в ответ?"- спрашивала она у восседавшей на троне Сир.
"То, что могут знать лишь двоя,- ответила она, отдернув руку.- Он придет сюда. Я знаю. Он не сможет уйти не сказав "прощай", которому уже десять лет",- добавила воровка, взглянув на двери ведущее в тронный зал.
Вначале Анне показалась, что Сирените бредит, ее душа устала, а разум помутился от столь ненавистной игры в марионетку, покорно подчиняющуюся малейшему движению кукловода, но это была не так. Двери приоткрылись, и змея с соколом разжали смертельные объятья, впустив в холл гостя. Посол эльфов, Арашрат, осторожно проскользнул в образовавшуюся щель, точно боясь, что кто-нибудь заметит его отсутствие. Потерянные и разбитый, он ничего не замечал вокруг. Единственное, что сейчас хотел оборотень, это как можно быстрее покинуть город, Бежать как можно дальше, как можно скорее. На другой конец света: там, где нет этого проклятого города, где нет призраков прошлого. И только холодный голос Сирените заставил его вновь вспомнить о том обещание, что он дал Фериару.
-Уже уходишь? Это не вежливо, ведь именно в вашу часть был устроен прием,- укоризненно произнесла она.
Арашрат прошел мимо королевы, собираясь сбежать от правительницы Брута, но сделав несколько шагов, остановился не в состоянии окончательно и бес поротно порвать с мечтой и мучением.
-Зачем вы преследуете меня, Королева?- медленно произнес он, уже давно предвидя эту встречу.
-Мне нужен ответ только на одни вопрос,- не возмутимо произнесла Сир.- Кто ты на самом деле? Ведь ты не посол и совсем не слуга эльфов. Ты иной, потерявшейся во времени, тебе не место в Бруте или Эльрате. Ты свободен.
-Я уже говорили, госпожа,- с трудом подбирая слова, отвечал оборотень.- Я - Арашрат, официальный представитель Артерии при дворе вашего величества.
Он надеялся, что такой ответ заставит воровку отступить, но лишь растревожил старую рану. И Сир позабыв о том, что является монстром, о том, что королева Брута не имеет прав на чувства, что тигр проклятый небесами не может надеяться на счастливый финал, кинулась к юноше и, прижавшись к его спине, зашептала:
-Ложь. Это ложь,- твердила она.- Ты не Арашрат. Это не твое имя. Я знаем. Я точно знаем. И не говори, что я ошиблась. Во всем свете только двое знали правду о Звезде Калистрата - я и тот юноша-оборотень, что выкрал ее. Больше никто во все мире. Даже мой учитель, даже Совет, по чьему указанию я, Сапфир, сделала это. Ни одна душа не видела, как в жуткую бурю, когда небо стало черным, когда океан не знал пощады, оборотень, ставший орлом, отнес хитрую воровку к самой глубокой пучине. И там под вой ветра и неистовство стихий мы заключили союз, и в знак того, что ценней золото, дороже жизни, я сбросила сапфир в бездну, отдала камень в дар океану, чтобы он скрепил договор,- с трудом сдерживая слезы, молилась Сир.- Ты знал об этом. Я видела истину, что скрывается за маской, в твоих глазах - ты знал, чем закончился рассказ: ты отвернулся, когда остальные смеялись, ты не опустил взгляд, когда остальные отступили. Ты - Зверь, ты единственный, кому удалось понять и полюбить меня настоящую. Только у тебя всегда хватало безрассудства восставать против меня, когда я ошибалась. Только ты мог смотреть на чудовище глазами полными нежности и любви. Только ты.
Слезы бежали по щекам великой Королевы бандитов, и Анна впервые чувствовала такие боль и печаль, любовь и надежду, желание и страх. И все они шли из ледяных глубин, из темных недр души Сирените. Вот, что она искала, вот от чего пыталась сбежать, вернувшись в город. Она не могла прожить без Зверя. Он был слишком дорог, слишком близок. Воровка и не заметила, как впустила его в свое сердце, как оборотень стал частью ее мира. И когда она прогнала его, большая часть ее души погибла - она ушла вмести с ним. И теперь, когда он был рядом, она уже не могла молчать. Она не могла его потерять.
Арашрат сделал несколько шагов вперед, вырвавшись из объятий Королевы и тихо, точны скрывая слезы, ответил: "Вы ошиблись. Я не тот, кого вы знали". И словно сбегая, он поспешил уйти, как можно дальше, как можно быстрее.
Сир зарыдав беспомощно упала на колени. Впервые за всю свою жизнь она дала волю чувствам и не могла, и не желала, остановиться. Она знала, что это он, и слова не имели значения - сердце твердило другое.
-Ты ненавидишь меня, Зверь, и заслуживаю это больше, чем кто-либо другой,- сглатывая слезы, говорила она. Оборотень остановился, не веря тому, что слышит. Он знал, что Королева бандитов не умеет плакать, что ее сердце давно остыла, а кровь превратилась в ледяную воду, но он не думал, что она умеет плакать, как и все люди.- Я никогда не хотела признавать, что не смогу жить без тебя, что только ты одни держишь меня в этом мире. Я так боялась, что с тобой что-нибудь случится, что я не смогу тебя защитить, я так надеялась, что прогнав спасу тебя, не дам погибнуть. Но, когда я осталась одна, весь мир погиб. Сердце так болело, а душа разрывалась на части, что только смерть мне казалась выходом. За ней я пришла в Брут - ради этого я восстала против Александра. Но даже смерть не дала обещанного покоя. И через десять лет боль не утихла, страдания не ушли. И чтобы забыть тебя, чтобы уничтожить то, что ты называл Сирените, я согласилась стать Королевой Брута, города, который ненавижу, той, кого призираю. Я так надеялась вновь стать чудовищем, тем монстром, что вырастил когда-то Лис, тем демоном, что спас Фантом. Но все это оказалось только миражем, который рассеялся, лишь стоило мне услышать знакомы голос, взглянуть в кошачьи глаза, те, за которые тебя все боятся и призирают, как я вновь возродилась из пепла. Жизнь вновь вернулась ко мне. Возможно, ты прав, и Зверь мертв. А значит, мертва и я,- медленно прошептала Сир, спокойным остывшим голосом, выплеснув все, она перестала рыдать.- Простите, что вам пришлось выслушать эти глупости, посол. Я просто немного устала за этот вечер и приняла фантазию за реальность. Этого больше не повторится.
Казалось, что юноша вот-вот сорвется с места и, подняв Королеву с колен, прижмет к себе, такую могущественную и такую хрупкую, и все будет как раньше, как много лет назад, - оборотень и вор вмести против всего мира, против любого закона. Но этого не случилось. Арашрат молча выслушал Сирените и быстро покинул холл, совсем не желая еще раз встречаться лицом к лицу с маской, что надел на себя Брут. И понимая, что уже ничего нельзя изменить, и теперь самое важно, чтобы никто в городе, особенно Булат, не увидели, что и Сапфир умеет чувствовать, что и ее можно поставить на колени, Сир поднялась и нетороплива направилась в свои покои. И никто не мог даже подумать, что бесчувственно каменное лицо Королевы Брута еще мгновение назад покрывали слезы.
Но в покоях, там, куда никто не решится войти, воровка дала волю своим чувством - слишком сильными они были, слишком неустойчивой становилась пустота сохранившая их. Огонь ворвался в пустоту, не щадя никого, он поднялся к самому трону, поглотив и Сирените, и Анну, испепеляя души. Королева безумствовала - в ярости она разбивала все окна, все зеркала, всю мебель - все то, что отражало ее лицо, все напоминающее о том, что она существует - пол комнаты превратился за несколько минут в зеркальную мозаику. И заглянув в осколки стекла, Сир впервые увидела отражение в так рассеянном, растерзанном виде - оно было точно собрано из мельчайших кусочков, и в каждой части виднелось другое лицо. Она и не знала, что разрушение и хаос могут быть настолько прекрасными - в кусочках зеркальной мазанки, как в жизни, каждая половинка была важна и в то же время любая являлась лишней. Отражения заставляли королеву успокоиться, будто осколки впитывали в себя всю боль, ярость, ненависть, отчаянье, страх, горе, оставляя только покой. И устав от несвойственных переживаний, Сир выбросила корону - она со звоном ударилась об пол, породив еще больше хаоса - и прилегла на кровать, безучастно уставившись в потолок.
"Это был не он. Ты ошиблась. С кем не бывает",- старалась вернуть подругу к жизни Аня.
За то время, что они провели в одном теле, большее всего Анну пугали не вспышки ярости - они проходили быстро не отставляли следов - не холодный взгляд и дьявольская усмешка - в них не было опасности. Ее пугало именно такое затишье - молчание в пустоте и взгляд отрешенный и далекий. Эта тишина властвовала только, когда Сир уходила в себя, когда разочаровывалась в жизни и кидалась в объятия смерти, и воровки было все равно, что будет дальше. Десять лет назад, когда они остались одни, Королева бандитов также смотрела на мир - они умерли, потому что воровка искала смерть, потому что ей не волновало, какие последствие повлечет за собой попытка переворота. Анна не могла долго объяснить, как же Сир смогла прожить такую долгую жизнь с неиссякаемым желанием саморазрушения. Но сейчас она могла дать ответ. Сирените всегда удерживали в этом мире те, кому было необходимо ее существование: вначале Фантом, не давший погибнуть девочки и научивший ее бороться с любой опасностью, потом был Лис, сделавшей из малышки могущественного господина, - они были временной поддержкой, после исчезновения которой саморазрушение продолжилось бы. И только Зверю оказалось под силу вдохнуть в воровку тягу к жизни, стремление к существованию и движению вперед. Но стояло ему исчезнуть, пусть даже по воле Королевы, как она вновь продолжила движение в пустоту. И пусть Булат удержал ее на время общением, и пусть сердце тигра дало ее неуязвимость - это только ничтожные попытки остановить неизбежное. Когда же Сир встретила Арашрата вера в невозможное, мечты прошлого пробудились, но они были разбиты. И теперь даже обещание не могло остановить саморазрушение. И Аня боялась этого - боялась, что Королева бандитов принесет в жертву смерти и себя, и город, и весь мир, который согласился последовать за нею.
Медленно, беззвучно сон накрывал пустоту - усталость и разочарование, желание забыться и сбежать, действовали лучше любых трав и зелий. Королева Брута забылась сном, без грез и надежд - она точно провалилась в пропасть, из которой так не хочется выбираться.
Но как уже много раз, ей не дали уйти, ее вновь, как когда-то, подняли из глубин, заставив жить. Странное чувство, будто кто-то внимательно, не отрываясь, смотрит и хочет заговорить, но останавливается, точно опасаясь чего-то неизвестного, заставило Сир проснуться. Она неспешно приоткрыла глаза, совсем не боясь того, что ждет ее впереди. Аня в ужасе поймала себя на том, что единственное, чего она хочет - это умереть и что она не отведет удар, если за ней пришла смерть. Но одного мига хватило на то, чтобы желания изменились, одного взгляда, чтобы Королева ожила. На краю постели сидел одинокий оборотень - Арашрат. Маска, что он носил, скрывая от мира свое прошлое, спала, обнажив усталое измученное лицо, при этом не потерявшее всего пленительного очарование, точно выверенных природой черт. Но больше всего Сир удивили глаза незваного гостя: в них не было ненависти или отвращение, ни призрение, ни жалости, ни сочувствие. Только тепло и нежность. Юноша безотрывно смотрел на Королеву, словно боясь, что, если хоть на миг отпусти ее, то потеряет навсегда. И воровка не стала шуметь - она не сдвинулась с места, а только заглянула в глаза оборотня, точно сама боялась потери.
-Ты спала, а я всегда был рядом,- осторожно заговорил юноша, точно давно погибшее прошлое, вновь возвращалось к жизни, и он боялся, что, поспешив, разрушит его.- Я никогда тебя не оставлял и только любовался тем, по-детски светлым и чистым, точно сияющим изнутри, лицом, что проступает, когда Королева бандитов теряет контроль над собой. Может быть, в этом причина того, что я пытался все время защищать тебя? Может быть, поэтому я так привязался к тебе, хотя до этого никого не берег? Может быть, поэтому я так и не смог уйти, хотя наш договор уже давно потерял силу?- спрашивал он, и нельзя было понять, для кого предназначались вопросы: для Сир или для самого оборотня.- Да,- тут же отвечал Арашрат.- я просто увидел человека, который не хочет им быть. Я увидел демона, который спасал ангелов, при этом всеми силами стараясь очернить свое имя.
-Вы ошиблись, дорогой посол, я не та, о ком вы говорите,- хладнокровно прошипела воровка.
Она уничтожала в себе Сирените Она выдавливала последние лучики света - и пусть пустота дрожала, а сердце разрывалась от горя, Сир не могла забыть тех слез, что пролила. Слабость однажды - проигрыш навсегда. Так учил ее Лис, так нужно было жить в Бруте. Слабость была, но проигрыша быть не должно. Она ошиблась - Зверь умер. Пусть так и будет. Арашрат же не собирался отступать: он слишком долго убегал, он слишком много потерял, чтобы уйти теперь. И оборотень осторожно прикоснулся к руке королевы - воровка сделала вид, что не заметила такой наглости. Он слега сжал тонкие пальцы, тем самым удерживая Королеву бандитов рядом с собой и, точно черпая из прикосновения силы, продолжил:
-Я совершил много ошибок, как и ты, Сирените. Самую страшную я чуть было не совершил сегодня, заставив тебя молить на коленях посла самовлюбленных эльфов. Я прошу тебя простить, Сирените - это все, что хочет одинокий оборотень.
Услышав свое имя, воровка не смогла сдержать вздох удивление. Теперь она знала точно, кто перед ней ведь, из тех, кто все еще жив, только один знал его, только одни. Слезы неспешно текли по смуглому лицу королевы - Аня вновь ощутила тот прилив чувств и воспоминаний, что уловила на приеме. Сир не смогла уничтожить так глубоко засевшую надежду на счастье - она вырвалась на свободу, стояло еще раз увидеть Зверя. Это было точно. Это был Зверь. Она не ошибается. И воровка крепко сжала руку оборотня, больше не желая его терять.
-Зачем?- шептала она, зная, что если скажет хоть чуть-чуть громче, то голос задрожит от слез.- Зачем? Зачем ты вернулся? Почему не дал уйти? Посмотри, в кого меня превратили. Я не та, чтобы раньше. Я не та.
А оборотень ласково улыбался, вновь услышав такой дорогой и знакомый голос. И пусть он шипел, точно змея, но эти звуке он не променял бы ни на какие сокровища мира.
-Ты все та же, Сир,- отвечал Зверь.- Ты всегда была такой, просто раньше вместо слез ты стремилась к смерти, а сейчас Булат лишил тебя этой возможности,- он наклонился к воровке и смахнул слезу с ее лица. Королева быстро поймала его руку и вдруг замерла, не зная, что делать дальше, но через минуту медленно отпустила ее.- Я никогда не мог вынести твоих слез. Никогда,- продолжил юноша, сжав руку, на которой все еще чувствовалось тепло Сирените.- Когда ты прогнала меня, так жестоко, так внезапно, я думал, что не смогу простить тебя. Я отправился следом, в Брут, надеясь, что ты позовешь на помощь и я спасу тебя, заставив вновь возобновить договор. Но ты всегда была гордой и своенравной, ты всегда бросалось в пекло, даже если знала, что не сможешь выбраться оттуда живой. Ты и не знаешь, каково было смотреть, как тебя травили на арене, точно зверя, как Александр, отказываясь проигрывать, убил тебя!- воскликнул он и тут же почувствовал, как Сир еще крепче сжала его руку, точно каждое слово для нее было ударом бича по спине.- Тогда только Булат смог остановить меня от разрушения Брута. Он сказал, что ты не умерла. Он пообещал, что рано или поздно Королева бандитов вернется в мир. Нужно только подождать. Лучше бы он солгал, лучше бы не давал надежду. Я ждал неделю, месяц, год, второй, третий. Но ничего не менялась - все было по-прежнему. В отчаянье я бежал далеко-далеко, туда, где ничего не могло напомнить о тебе, о Бруте, об ошибках, которые мы совершили. Я был готов служить кому угодно, делать все, что угодно, только чтобы никогда больше не возвращаться в город, который отнял у меня тебя,- и словно оправдываясь или извиняясь, он добавил.- Я так и не заключил ни одного договора или контракта. Даже думать об этом не хотелось. И Фериар единственный, кто понял меня - я помогал отбивать атаки тигранов, а он не стал лезть ко мне в душу. Прошло десять лет, и Брут точно решил расплатиться с долгами - он призвал меня издалека, обещая встречу с потерянным прошлым. И увидев тебя, с одной стороны я был счастлив, но с другой - боялся вновь потерять. Я думал, что ты меня ненавидишь, что давно забыла об оборотне, готовом на все радия, одной улыбки. Но ты права, Сир, мы связаны - погибнет одни, недолго проживет и другой. И если хочешь, заключим договор. Как когда-то. Как много лет назад. Оборотень и вор - вдвоем против всего мира,- Зверь разжал руку, предоставляя Сирените возможность самой выбирать.
И воровка, присев на кровати и зафиксировав его лицо руками, улыбнувшись, заглянула прямо в кошачьи глаза и произнесла:
-Мы были одни. Теперь нас двоя. Ты и я - оборотень и вор - союз способный на все. Мир изменился - мы нет. Ты все также толкаешь меня вперед, заставляешь жить, напоминаешь об истинных ценностях, а я все также бросаюсь в авантюры, все живу на гране, стремлюсь разозлить мир. По отдельности - мы разрушаем и себя и окружающих, но вмести - мы удерживаем друг друга,- говорила Сир и внезапно над пустотой пронеслась короткая мысль: "Сейчас".- Только есть то, что тебе необходимо знать прежде, чем принять окончательное решение.- Она замолчала, закрыв глаза, собравшись с мыслями, но, успокоив чувства, вдруг добавила про себя: "Нет. Рано" и закончила фразу.- Я стала Королевой Брута - это просто маска, но с меня взяли клятву, что я соберу союзников. Ты готов к тому, что возможно, мои методы будут не приемлемы для тебя,- спросила она, отпустив оборотня.
-Я потерял тебя однажды, второй раз тебе так просто не уйти,- ответил он, радостно заулыбавшись. Теперь он уже не сомневался, что Сир никогда больше не расстанется с ним. Они одно целое - теперь это были не просто слова, это была клятва, которую дала Королева бандитов, а значит, ее нельзя нарушить.
И чтобы не дать Королеве снова разорвать договор, чтобы не слышать острых фраз пронизывающих сердце, Зверь наклонился и нежно поцеловал Сирените. Воровка не ожидала такого поворота и поэтому не успела остановить оборотня, а потом уже не хотела останавливать: никогда она не испытывала такое странное чувство - оно напоминало сказку, сладкий сон, который должен рассеяться и, даже зная это, она мечтала, чтобы мгновение длилось вечно - оборотень и вор вместе. Навсегда. И Сир не замечала, как кинжал медленно разрезал кожу на ноге, все глубже проникая в плоть - боль для нее перестала существовать и даже смертельная рана казалась ничтожной царапиной. Оборотень осторожно поднес окровавленное лезвие к лицу возлюбленной, отпрянув назад. И взглянув на клинок, Сирените тут же отвернулась, узнав его. Десять лет назад она оставила на память о себе этот кинжал, вонзив его в самое сердце юноши, что был готов пойти за ней на край света. И теперь, когда счастье было близко, он выполз из темноты, как ядовитая змея, нанеся удар внезапно и быстро. Она знала, чем может закончиться эта встреча - как бы сильно оборотень не был привязан к воровке, он вряд ли бы простил такой удар. Но Зверь нежно повернул ее лицо к себе и, взглянув в яркие как звезды от поступивших слез глаза, вновь поцеловал девушку. А затем резко пронзил себе сердце окровавленным кинжалом - и Сир, и Анна вскрикнули от ужаса - оборотень не мог пережить раны, нанесенной собственной рукой, особенно, если он так и не заключил договор. Но не прошло и минуты, как Сирените припала к холодным губам возлюбленного и, вытащим нож, пронзила себе грудь, упав замертво. Даже сердце тигра не могло справиться с клинком, пропитанным кровью оборотня - оно покорно отступила перед мощью древнего рода. И смерть решила на веки связать две судьбы, сохранившие верность друг другу даже через годы расставаний. Оборотень и вор - королеве и слуга - так обреченно и безнадежно влюбленные друг в друга, точно воплощение древней легенды. Змея и сокол, создавшие собственную историю.