Дзененко Анна Михайловна : другие произведения.

Глава 6. Жестокая игра

"Самиздат": [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:


 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    жестокая игра между королем и королевой двух нуждающийся в союзе королевств.

  Глава 9.
  В доме сокрытом серди листвы деревьев царили тишина и покой. Все те интриги и беды, войны и ужасы, что правили внизу, здесь, наверху, не имели силы. Они теряли власть, как только встречались лицом к лицу с огненоволосым ангелом, спящим безмятежным сном на мягкой постели. Здесь не было страха, здесь не было смерти, здесь была только жизнь, только свет. И эту тихую гавань разрушила черная птица, бесцеремонно вторгнувшаяся в святую обитель. Ворон бесшумно опустился на пол и, издав пронзительный крик, принял человеческий облик. Соломон, наконец, смог вернуться к своей госпоже. Он сделал все, чтобы она была счастлива, чтобы у нее появился шанс наконец закончить многовековую гонку. Он подошел к своей вечной госпоже и осторожно, точно боясь, что от неловкого движения она растает словно дымка, провел по огненным волосам. Ах, если хотя бы маленькая искра такого огня вспыхнула в ее сердце, хотя бы раз такая же яркая страсть охватила ее душу - Магдалена бы проиграла. Ее бы ночь отступила перед светом новой звезды. Но этого не могло произойти - весь жар ушел в красоту, весь огонь поглотил камень, оставив беззащитную душу один на один с жестоким и холеным миром. За бесчисленные века ничего не изменилось - она все также ранима и прекрасна, все также готова погибнуть ради спасения мира, но так и не способна, когда нужно, нанести последний удар. А он все так же рядом, готовый принять любой удар.
  Соломон перевел руку на шею возлюбленной, остановившись на мгновение возле ведомой лишь ему точки, и отступил назад. Флора сладко потянулась, улыбнувшись приятному сну, из которого так не хотелось выходить, но все-таки открыла глаза. Она растерянно смотрела по сторонам, не понимая, что произошло - всего лишь минуту назад она стояла возле окна, умоляя друга не уподобляться их врагу, а теперь лежит на постели, а перед ней все тот же многоликий юноша, довольный и уверенный в своих силах. И чем дольше Флора вглядывалась в яркие кошачье глаза, тем очевиднее становились для нее все ужасы, что произошли в Эльрате по ее вине, с ее молчаливого согласия, и тем больше слез набегало на ее глаза
  -Прочь!- наконец закричала она, схватившись руками за голову.- Убирайся вон, мерзкий убийца!
  Ей не нужны были слова и объяснения, она и так знала, что сделал Соломон, и ненавидела его за это. Как он мог так поступить? Как он мог лишить жизни невинное существо? Как он мог? Она не хотела, не желала верить, что это правда, что это не кошмарный сон. И оборотень тут же сорвался с места, подлетев к госпоже. Он прикоснулся к ее лицу, заставив Флору еще раз взглянуть на себя.
  -Госпожа...- только и смог произнести в свое оправдание юноша прежде, чем бессмертная девушка оттолкнула его.
  -Молчи! Убийца! Сколько жизней ты отобрал на этот раз?!- рыдала она, понимая, что уже ничего не сможет исправить.- Не подходи ко мне!- вдруг закричала Флора, увидев, как Соломон потянулся к ней, чтобы еще раз прикоснуться. Она боялась, что вновь заснет и тем самым обречет на смерть еще несколько невинных душ.
  Но оборотень не собирался причинять ей вред - он жил только для того, чтобы она была счастлива, для того чтобы ее мечты сбывались, чтобы мир был таким, как угодно его возлюбленной госпоже. Он взял ее за руку, такую хрупкую, такую нежную, точно тростинка, и прошептал, не столько в желание оправдаться, сколько в стремление напомнить о правде, которую так боится увидеть она.
  -Любовь моя, выхода не было. Ты сама говорила, что эльфы не поддержат войну, если сами не испытают гнев Магдалены. Но теперь все позади. Они согласились. Все закончилось,- шептал он.
  Но Флора не хотела верить в то, что мир настолько жесток и бессердечен. Она знала, она верила, что всегда должен быть другой выход, не такой ужасный, не такой кровопролитный. Смерть никогда не приходит без шанса на жизнь, просто порой люди не видят его из-за горя и страха. А он есть. Где-то совсем рядом. Где-то совсем близко. Но оборотень не хотел его замечать, он не желал платить цену, что назначали небесами за возможность избежать великого горя.
  -Мы монстры пострашнее Магдалены,- рыдала Флора, она перестала кричать и вырываться, теплое прикосновение друга вытягивало ярость и слезы, забирало все плохое, что скопилось в хрупкой душе, оставляя только тишину и печаль.- Она не думает скрывать свои деяния, а мы, точно убийцы, что прячутся в ночи, творим грехи под защитой света.
  -Нет,- возразил ей Соломон, пододвинувшись ближе.- Мы лучше нее. Мы пытаемся спасти этот мир, а она - разрушить. Я обещаю тебе, мой бедный ангел, что когда все закончится, я открою правду, я расскажу миру, во что оценили небеса его спасение, и приму заслуженную кару. Магдалена никогда так не поступит: она скорее сотрет с лица земли все живое, чем признает свою ошибку,- напомнил он.
  И Флора устало положила голову на колени своего верного спутника, и тот, не замечая этого, стал гладить огненные локоны. Маленький ангел, так неудачно получивший свои силы, так неверно ставший охотником. Соломон отдал бы все, чтобы их встреча не состоялась, чтобы она не была тенью великой Императрицы, чтобы она была просто девушкой. Такие глаза не должны видеть кровь, такое сердце не должно ненавидеть, такая душа не должна страдать. Но прошлое не дано изменить даже им, вершителям судеб. Он может только защищать, только огораживать от еще больших потерь. И слезы, что тихо бежали по щекам Флоры, казались потоком, который медленно, но верно уносил с собой боль прошлого, точно желая отгородить от нее будущее. Но ее слова были отчаяньем и смирением с неизбежной судьбой. Она словно предрекала свою судьбу - судьбу, с которой не мог смериться Соломон.
  -Когда все закончится,- говорила она, сжимая руку оборотня,- не будет важно, что было когда-то. Я знаю, куда так спешит наш мир, Соломон. В конце уже некого и некому будет судить. Нас просто не станет. И ты каждый раз приближаешь ужасный финал, отдавая еще одну душу смерти и ненависти. Когда же ты стал таким, друг мой? Когда это случилось?- спрашивала Флора, словно ища в собственных воспоминаниях ответы на пугающие ее вопросы.
  -Я была таким всегда,- ответил юноша, даже не думая лгать. Он слишком любил ее, чтобы мучить ненужной ложью. Он слишком хорошо знал себя, чтобы не верить в искренность этих слов.
  -Я не верю. Ты лжешь,- встрепенулась она. Он был всегда так добор к ней, он так ее любил, что Флора твердо знала - нет никого на свете добрее и лучше ее Соломона.
  Но оборотень, улыбнувшись столь высокой оценке, обнял госпожу, прижав к себе. За это он ее и любил, поэтому и берег: только Флора могла увидеть свет там, где есть только тьма, только она могла полюбить такого, как он.
  -Помнишь, как много лет назад нас свила судьба?- спросил он и, получив в ответ молчание, продолжил.- Мы обязаны Магдалене, что нашли друг друга, что в этом бескрайнем мире мы больше не одни. Если бы тогда, на заре своего величия, твоя сестра знала, как изменится судьба, то, наверное, убила бы меня. Но вместо этого она наняла молодого оборотня-убийцу, чтобы расправиться с надоедливой конкуренткой. Я никогда не мог забыть тех жестоких и в то же время пленительных фраз, что Магдалена говорила мне. Тогда она не была Императрицей - она была всего лишь еще одной девчонкой. Но какие это были слова
  "Я много о тебе слышала, Соломон, убийца из расы оборотней. У тебя поразительные способности, жалко тратить их на глупых вельмож и близоруких королей. Не правда ли?- говорила она, и каждое слово будто выжигалась в душе раскаленным прутом. И хотелось кричать, и хотелось сбежать - но нельзя, но некуда. Я слушал, точно завороженный не в силах ответить, не в силах возразить. Я мог только молчать, только безвольно слушать.- Я уверенна, что вам можно найти более рационально применение. Я даю вам задание, за выполнение которого, вы получите свободу и шанс остаться в живых после встречи со мной. Если вы откажитесь - я просто избавлюсь от лишнего свидетеля. Ваша цель - это девушка,- Магдалена правила рукой, нарисовав в воздухе из туманной дымки твое лицо.- Ее имя не имеет значение, ее силы так же не должны вас интересовать. Мне нужно, чтобы ее существование было прервано, быстро и безболезненно. О результате можете не сообщать: я сама узнаю",- вот, когда я впервые познакомился с тобой, мой ангел, вот, когда я первый раз узнал, что такое Чума вселенной.
  Как ты видишь, я был убийцей всегда, и я всегда лишал кого-нибудь жизни. И не удивительно, что будущая великая Императрица западных земель, гроза всего живого и мертвого пришла ко мне. Она может быть так убедительна, что даже смерть держится от нее поодаль. Я помню, как решил, что это будет просто, что я смогу быстро избавиться от маленькой девочки и жить дальше, счастливо и свободно. И даже угрозы Магдалены здесь не имели такой уж силы - я сам был готов на все, чтобы больше никогда не встречаться с беспощадным ангелом смерти,- Соломон вдруг осекся, понимая, что для Флоры все это не имеет значения.
  Для нее все было в прошлом. Убийца-оборотень, охотившийся на тень Императриц, никогда не внушал ей ужаса - это был ее хранитель, ее защитник, которого она любила в любом состоянии.
  -Но ты не сделал этого,- напомнила она, заглянув в янтарные глаза возлюбленного и друга.- Ты не убил меня. Хотя я часто думала когда-то, почему у тебя не хватило сил.. Но я рада этому. Я рада, что Магдалена ошиблась однажды. Я рада, что именно ты должен был убить меня. Только я не могу объяснить, почему ты заключил договор именно со мной. Ведь я не спасала тебя.
  -Ты спасла меня, любовь моя,- нежно ответил оборотень, слегка поцеловав алые губы драгоценного существа.- Ты спасла не тело, которое можно разрушить, ты спасла душу, которая существует вечно. Когда я увидел тебя настоящую, когда я услышал голос нежный точно цветок, я понял, что уже не смогу жить как прежде,- говорил он все еще влюбленный в свою госпожу как мальчишка, все еще не ведающий, как объясниться с бессмертным ангелом, потерявшим крылья.- Я знал, что во всем мире нет более доброго, более невинного существа, чем ты. И я не мог позволить свету погаснуть: я слишком долго блуждал в ночи, чтобы потерять такую звезду. Магдалена умна, возможно она предвидела такой поворот событий. Но даже она не смогла бы почувствовать, насколько сильно можно привязаться к другому существу,- Соломон никогда не жалел о сделанном выборе, никогда не пытался найти другую госпожу, его Флора было одна на целом свете.- За эти века я не раз принимал удары судьбы, что были предназначены тебе, и не раз принимал решения, которые заставляли бежать слезы. Ты все это помнишь. Ты никогда ничего не можешь забыть.
  -Я помню все,- согласилась Флора.- Ударов было много. Слишком много для одного человека. Но ты отвел их. Отвел все, оставив для меня только чистый путь. Но разве Артерия была таким ударом? Разве здесь, Соломон, не могло все быть иначе?- с надеждой в голосе спросила она.
  -Это был удар, которым смерть пыталась остановить жизнь. Она предложила выбор между жизнью одного и смертью многих,- вдруг сурово и спокойно произнес оборотень, и Флора замерла от удивления: уже давно он не отвечал ей так беспощадно-жестоко.- Я выбрал меньшее зло, поэтому готов снести все твои слезы и упреки. Я знаю, они только отголоски, тусклые искры, великого пламени, которым обернулось бы для нас уничтожение мира,- он вновь взглянул на нее как прежде влюбленными глазами, и его голос вновь был завораживающе нежен. Юноша прижал прекрасного ангела к груди и тихо прошептал.- Я принес им смерть и разрушение, а ты подари им надежду, моя госпожа. Пусть они узнают, что война - это не конец. Что смерть всего лишь начало и даже Империи, и даже тигранам не уничтожить жизнь. Она всегда найдет выход.
  -Я не понимаю тебя, Соломон. Чего ты хочешь от меня?- нехотя спросила девушка.
  Ей не хотелось думать сейчас о том, какой еще замысел пытается воплотить в жизнь ее друг, ей не хотелось слышать о том, что твориться вокруг. В тишине леса, у самого края небес, она слышала лишь биение его сердце, лишь дыхание верного спутника. Это было сердце, которое никогда не придаст; это было дыхание, которое хранило в себе частицу ее души. Но Соломон смотрел вдаль - его слишком волновали дела будущего, чтобы останавливаться в настоящем. Он отдохнет в ее объятьях, он будет слушать биение ее маленького сердечка. Когда остановит Магдалену. Когда принесет ее победу. Когда она больше не будет бояться.
  -Когда-то нам довилось видеть цветы, что хранят в себе искру небесного огня. Они завянут, лишь когда все живое исчезнет из этого мира, когда придет последний день и смерть зашагает среди живых видимая всем,- говорил он.- Эти цветы хрупки и ранимы, легкий ветерок согнет их в поклоне. Но они всегда цветут. Когда воет вьюга или горят леса, гибнут большие деревья и исчезают животные - цветы живут, и будут жить вопреки судьбе, в насмешку смерти. Я прошу тебя вырастить эти цветы для эльфов. Пусть они верят, что сад умрет вместе с ними, пусть думают, что их раса бессмертна, пусть знают, что у жизни нет конца,- наконец решился попросить Соломон.
  -Это жестокий обман - нет ничего страшнее лживой надежды!- воскликнули Флора, отринув от оборотня.- Я никогда на такое не пойду! И не проси! Я всегда тебя прощу. Но себя я простить не сумею.
  -Это не ложь, ведь даже тебе неизвестно, чьи цветы вырастут в саду,- не отступал он.- Надежда не может быть ложной, иначе мир давно бы стал Адом. Не отнимай у них шанс выжить. Помоги поверить в себя. Спаси их души, как спасла мою.
  -Друг мой, ты - страшное существо,- вздохнула Флора, подойдя к окну. Пусть лес спокойный и великий спрячет в своих ветвях ее печали. Пусть ветер смахнет слезы и унесет далеко туда, где никто не сможет их увидеть. Пусть небеса простят ее за то, что будет сейчас сделано. Пусть тот, кто создал этот мир, увидит, что она принимает свою судьбу. Но сама Флора себя никогда не простит.- Ты можешь заставить меня совершить ужасные поступки, а я никогда не смогу отказать. Пусть все будет так, как ты хочешь, Соломон. Я выращу в Артерии Вечный Сад. Цветы не завянут, пока будет хотя бы одно живое существо во вселенной. Но я не знаю, поможет ли им это, ведь никто не знает, чьи цветы распустятся в нем.
  Соломон ничего не сказал, а только улыбнулся. Давно, очень давно, он нашел розу с дивным ароматом, что одиноко росла в сердце бури. Он спрятал ее, лелеял и хранил у самого сердца, не позволяя кому бы то ни было навредить ей. Сейчас его роза вновь цветет, но теперь ее пленительный аромат слышит весь мир, но не одна живая душу никогда не поймет всей красоты цветка. А он, оборотень, что был убийцей, сделает все, чтобы роза не замерзла от вьюги, все, чтобы его госпожа победила в этой войне. Потому что так должно было случиться.
  Глава 10
  Тишина и покой кромешной темноты, наполненные теплом невидимых до сели чувств. Это было так не естественно и глупо, так наивно и не свойственно Сир, что Анне с трудом верилось, что они вновь не слились в одно целое. Но они были разделены - два тигра, два пленника одного тела. И теперь они вновь с трудом чувствовали друг друга. Но новая могущественная сила пряталась в темноте, охраняя госпожу, восседавшую на золотом троне. Этого нового гостя нельзя было не почувствовать - он, точно глоток свежего воздуха, который приносил жизнь в царство смерти. Но воровка не замечала этих перемен, она мирно дремала на троне, довольно улыбаясь сквозь сон. Лишь медленных хоровод мыслей, бежавших над пустотой, тревожил тишину:
  "Не уже ли мы снова вместе? Не уже ли он так и не смог отпустить нас? Хитрец. Когда он сумел пленить меня? Когда он стал таким? Он изменился, и мы тоже. Но для меня он все тот же. Он просто стал умнее и осторожнее. Хотя нет. Он все также готов рисковать собой, если мы бросимся в ад. Как хорошо. Как глупо. Мне под силу победить саму смерть, но не дано жить без него. А может было бы лучше нам не встречаться? Тогда бы никто не смог заставить нас остаться в этом мире: мы бы давно уничтожили его. Нет. Мы должны были встретиться - я это знаю".
  Аня внимательно слушала этот странный, похожий на спор, монолог. И тихо радовалась, что теперь они будут жить, что теперь они не погибнут как тогда. Потому что у Сир появился якорь, потому что Королеву бандитов есть, кому удержать в мире живых. И чтобы еще раз убедиться, что все верно, что все так, как было когда-то, она спросила:
  "О ком ты говоришь?"
  Королева тут же открыла глаза, строго взглянув на гостью. Она и не подозревала, что настолько ослабила контроль над разумом, что теперь ее мысли раскатами грома носились в пустоте. Такого нельзя допускать! Слишком опасно кому бы то ни было знать, о чем думает великая королева Брута. Она хотела сказать что-то жестокое, чтобы отбить любую хоту поднимать этот вопрос. Но вдруг остановилась. Этот новый гость, эта новая сила, напомнил о том, как много видела Аня за эти годы, как много раз она принимала тяжелое, но верное решение. И Сир вновь закрыла глаза, довольно улыбнувшись, точно кошка укравшая сметану.
  "Я говорю о Звере,- растягивая каждый звук, ответила она.- Или об Арашрате. Скорее об обоих - о двух половинках одного оборотня. Он, наконец, нашел способ связать меня с собой навсегда. Теперь нам не удастся спасти его от нашей судьбы - он сам, добровольно, вступил в войну двух тигров. И не знаю радоваться или плакать. Он связал нас навеки, хитрый глупец. Он так и не понял, что его хотят защитить",- вздохнула воровка.
  И Анна чувствовала смятение и страх. Страх за того, кто был дорог. Непонимание того, как жить. Сирените даже не думала скрываться за льдом безразличия - теперь это было бесполезно.
  "А мне кажется, он знал,- возразила Аня.- Но просто не смог оставить тебя одну. Помню, однажды, много лет назад, он сказал, что пойдет за тобой в ад. Думаю, Зверь не бросает слов на ветер".
  Воровка лишь рассмеялась. Она и сама знала, что это правильный ответ. Оборотня не обмануть красивыми речами и жестоким взглядом. Он всегда чувствует истинные намерения, всегда знает настоящие причины. И тот день не был исключением. Просто тогда он не успел сказать, просто тогда она не дала закончить. Королева бандитов забыла, что оборотень - защитник, которого не стоит беречь, ведь он сам решает, когда придет смерть. Она забыла, что является тем, кого защищают, тем ради кого Зверь пойдет на все. И сейчас все вновь находятся на своих местах - они вновь вместе - оборотень и вор. И только одно мучило Королеву: она надеялась, что осталось хоть что-то из прошлого, из того далекого времени, когда она была всего лишь вором. Но ничего не осталось. И даже Зверь теперь будет относиться к ней по-другому.
  Но все это пустое. Все это не важно. Она разберется со своим прошлым и настоящим потом. Когда поймет, куда привести бедующие. Когда поговорит с ним. Да и возможно ли что-нибудь изменить? Такой договор не расторгнет никто: ни жизнь, ни смерть, ни бог, ни дьявол. Так зачем волноваться о том, чего не исправить? Сейчас важно узнать, что стало с оборотнем, какими глазами он посмотрит на свою Королеву бандитов.
  Она осторожно открыла глаза, но тут же закрыла, недовольная увиденным. Это был не Брут, в этом не могло быть сомнений. Один только воздух отличался от того, которым дышит город теней - он был слишком чистым и свежим, слишком пропитанным безмятежным покоем. Так нельзя жить в Бруте - так можно жить только в лесу. Сир совсем не нужно было вставать с постели или просто открывать глаза: она и так безошибочно мог определить, куда принес ее ветер. Или лучше сказать Зверь. Этот приторный тяжелый запах смолы, этот режущий слух шепот листву, это гнетущее чувство покоя - такое возможно найти лишь в Эльрате, сердце Артерии. Королева Брута пожелала собрать армию, чтобы противостоять тигранам, и оборотень просто выполнял ее желание, подарив возможность начать. И не важно, что Сир призирает эльфов, и не важно, что она скорее умрет, чем назовет представителя лесного народа другом, и не важно, что думает и чувствует она. Булат потребовал союзников от своей королевы, и королева дала слово. Она его сдержит, пусть даже переступив через себя. Но вот только Зверь.
  Почему он так поступил, хотя знал ее отношение к этому народу? Почему уже второй раз он решает, что произойдет с ней дальше? Не уже ли она что-то потеряла за эти годы?
  Взгляды двух душ, заточенных в одном теле, пересеклись: они, будто пытались вспомнить, какими были когда-то, пытались забрать то, что потеряли. Но ничего не вышло. Они лишь вновь слились в одно создание. Память и чувства оказались брошенными в одни котел пустоты, из которого не могли самостоятельно выбраться. Еще мгновение. Еще только краткий миг. И в темноте вновь станет спокойна, на троне вновь воссядет одна госпожа. Но вдруг точно стена выросла между Анной и Сирените, не давая уйти, и знакомый голос заставил их разделиться вновь.
  -Вы спите, моя госпожа?- послышалось совсем рядом.
  -Нет,- быстро ответила Сир, понимая, что только что чуть было ни исчезла навсегда.
  И боясь, что все повторится, она вернулась в мир, открыв глаза, надеясь оттянуть неизбежную кончину еще ненадолго. Дом среди ветвей старого дерева, комната, сокрытая от глаз густой листвой, точно отголосок сна пробившегося в реальность. Воровка присела, сделав глубокий вдох, и тут же почувствовала, что что-то сковывает ее движения. Дотронувшись рукой до груди, она почувствовало, каким жестким, точно корсет, стало ее платье. Черная ткань пропиталась кровью великой королевы, поглотив все то, что потеряло сердце, и только небольшое отверстие, след от кинжала в области сердца, открывающее гладкую кожу, напоминало о причине случившегося. Сирените недовольно поморщилась, убрав руку, и наконец, перевела взгляд на комнату. Но стены ускользали от глаз, предметы исчезали, точно боясь встретиться с холодным взглядом. И только одно оставалось видимым для Сир - лицо оборотня, стоящего перед совей королевой. Зверь улыбался, впервые за многие годы, и глаза, яркие изумруды, сверкали точно звезды полные счастья. Он так давно не видел свою Сирените. Он так давно не видел это маленькое хрупкое создание, что прячется за жестоким сердцем, что не мог налюбоваться на нее. Его воровка, его королева, его демон, теперь навсегда только его, благодаря договору.
  -Как вы себя чувствуете, госпожа? Надеюсь, то, что случилось сегодня ночью, не встревожило вас? Если так, то я прошу прощение за свое поведение,- вежливо произнес оборотень.
  -Почему ты называешь меня "госпожой"? Зверь, разве ты забыл, кто я? Разве ты не помнишь, что мы пережили вместе? Разве ты забыл - оборотень и вор вместе против всего мира. Мы равны. Мы одно целое,- возразила воровка, не привыкшая к таким словам особенно от него.
  Но в глубине Сир знала, что такое отношение неизбежно. Они заключили договор, который нельзя нарушить, они - госпожа и страж - до скончания веков. Их сердца и души слились воедино, их жизненные пути переплелись в одну прочную нить, которую никому не порвать. Юноша безнадежно влюбленный в госпожу, оборотень готовый выполнить любое желание ради того, чтобы ни с кем ее не делить. Таким стал Зверь по ее вине.
  -Таковы правила. Но если таково твое желание, Сирените,- хитро улыбнулся оборотень.
  Воровка крепко сжала в руках подол платья, исподлобья посмотрев на Зверя. Оборотень не потерял себя, оставшись свободным даже под весом договора. Он никогда не упустит шанс задеть Королеву бандитов, он никогда не откажется от возможности выступить против нее, напомнив о сути вещей, одним точным словом, одной короткой фразой. И пусть теперь перед ним не его воровка, а его госпожа, от которой невозможно сбежать, Зверь оставался верным себе. Ведь так всегда поступала она.
  -Ты ждешь, что я разозлюсь и захочу прогнать тебя, но потерплю неудачу?- сдерживая эмоции, произнесла воровка.- Этого не будет. Ведь правила давно уже не имеет силы над нами. Единственное, что нам хочется знать сейчас, как у тебя хватило глупости и безрассудства привезти меня в Эльрат? Не уже ли ты так ненавидишь эльфов, что готов отдать их на растерзание Бруту?
  -Ты не позволишь Булату уничтожить Артерию, хотя бы потому, что ничего не собираешься отдавать Бруту,- ответил Зверь, присев рядом с госпожой.- Единственный же безрассудный поступок, который я совершил, моя госпожа, - это оставил тебя тогда в Вавилоне и не смог остановить, когда ты стала королевой. В остальном я служу только твоему благу.
  -Странное понимание блага,- недовольно покачала головой Сир.- Привезти меня сюда силой, без ведома Брута - вряд ли Булат тебя пощадит.
  -Булат знает, кто я. Он знает, что с оборотнями лучше не спорить, когда речь заходит об их господах,- едва сдерживая улыбку, оправдывался юноша. Он не боялся Сирените: хоть ее голос был полон недовольства. Все это показное - все это уловки для тех, кто может случайно услышать их разговор. Пусть они боятся встречи с Королевой бандитов, а он, Зверь, о ней мечтает.- Этот старый пес никогда не смог бы приказать ни тебя, ни мне - он может лишь смериться, уверенный, что создание, которое он короновал против воли, не придаст город, выполнив обещание. А причина того, что ты оказалась здесь не по своей воле, тебя тоже хорошо известна: пусть мир падает в пропасть, пусть горят города, но Королева бандитов никогда не придет за помощью к лесному народу. Пусть даже они единственные, кто в силах ей помочь.
  Сир невольно прикрыла глаза, откинувшись на постель: она прокручивала в голове все, что происходила за годы ее знакомства с оборотнем, ища ответ на вопрос, который постоянно ускользал от нее. Но, так и не сумев поймать мысли, тяжело вздохнув, произнесла:
  -Ты изменился, Зверь, - мы точно поменялись ролями. Я слушаю и не понимаю - ты все знаешь и объясняешь.
  -Ты не изменилась. Ты все та же. Просто ты устала немного - они слишком многого потребовали от одной королевы,- поспешил успокоить ее оборотень.
  Он боялся, что Сир вновь захочет уйти в пустоту, а он так и не сумеет ее остановить. А воровка, не открывая глаз, говорила:
  -Не лги. Это бесполезно. Ответь, что может нам предложить правитель эльфов? Что может быть важнее сбора войск? Не говори, что просто решил начать от сюда, - я все равно не поверю этому.
  -Я и не скажу,- неожиданно для Сирените ответил Зверь - воровка открыла глаза, но не увидела юношу перед собой. Он уже стоял возле окна, точно стыдясь тех перемен, которых не было.- Когда-то вор спросил у ангела смерти: "Зачем ты вернулась в забытый тобою город?". И ангел ответил: "Я хочу увидеть войну, о которой никто не знает, даже те, кто сражаются на ее фронтах",- произнес оборотень, крутя в руке сорванный лист.- Ангел не нашел ответа, но его смог увидеть демон, который следил за смертью.
  Королева застыла от удивления, не зная, что сказать. Это желание не смог услышать даже Булат - он так и не смог понять, почему изгнанная Сапфир вернулась в свое королевство. Он думал, что ею движет долг. Так и было. Но только потом. Сначала был простой вопрос: "Что такое война без конца?". А Зверь так давно потерянный вдруг готов ответить своей госпоже. И Анна услышала лишь одну короткую мысль, которая принадлежала им обеим. "Как?". Вот только ни у кого не хватало сил оживить ее.
  -Я слышал этот разговор. Я всегда был рядом с тобой. Наш контракт нельзя разорвать,- не смог сдержать улыбку юноша, впервые за много лет увидев удивление на каменном лице.- Я хотел вернуть тебя и решил, что если Королеве бандитов так нужны ответы, то она сделает ради них все. Даже заключит новый договор с изгнанным оборотнем. Я искал ответ на вопрос ангела смерти и нашел его в Эльрате. Фериар знает об этой войне, хоть и пытается это скрыть. Он не дал ответ Арашрату, сказав, что есть тайны, которые лучше не знать. Он не даст ответ воровке потому, что есть сокровища, которые лучше не находить. Но он ответит Королеве Брута, потому что у него нет выбора,- Зверь так погрузился в свои размышления, что не заметил, как Сирените встала с постели и тихо подошла к нему.
  -Почему ты не рассказал?- спросила она, осторожно забрав лист, точно печаль.
  -Ты бы не стала меня слушать, госпожа. Достаточно вспомнить тот взгляд, которым наградила Королева бандитов посланника лесного народа. Ты бы убила меня, ни будь я оборотнем. Да и сейчас ты слушаешь только потому, что тебе некуда бежать и...,- Зверь вдруг остановился, заметив дьявольскую усмешку на лице воровки. Королева крепок сжимала несчастный листок, точно желая выдавить из него всю жизнь. Эту улыбку, этот взгляд полный огня и льда он узнает всегда.- Ты все еще злишься на меня?- осторожно спросил юноша.
  -Мы - осколки давно погибшего мира,- ледяным голосом произнесла Сир.- Нас так не вовремя потревожили. Мы совсем одни в этом мире. Не уже ли у меня есть причины злиться на тебя?
  -Не делай того, о чем мы пожалеем,- медленно произнес оборотень, смотря прямо в глаза королеве.
  Он догадывался, какую игру затеяла Сирените, и боялся, что Фериар слишком поздно поймет ее правила. Так когда-то воровка смотрела на убийц, и на Святогора, и на Александра, и еще на многих других, кому не повезло оказаться на ее пути. Зверю пришлось не раз увидеть лицо смерти, чтобы понять все тонкости танца ведущего в пропасть. Но у эльфов не было столько времени. Он не знал, вокруг кого сейчас вьется сеть - он знал лишь неизбежный финал. И не хотел, чтобы это случилось.
  -Нам не о чем сожалеть,- успокоила его воровка, разжав руку: измученный лист покорно лежал на нежной руке. Но видя, что этого мало, и Зверь скорее поверит глазам, чем словам, добавила.- Я обещаю, что тебе никогда не придется жалеть. Я не собираюсь уничтожать. Это достаточно?
  Зверь одобрительно кивнул в ответ - этого было вполне достаточно.
  -А теперь оставь нас,- быстро приказала Сир.- Мне необходимо привести себя в порядок.
  Оборотень с неохотой подчинился: однажды он уже потерял ее потому, что не сумел остаться: второго раза быть не должно. Он готов поспорить с Королевой бандитов, чего уж там, с самой Королевой Брута! но пойти против воли госпожи - никогда. Хотя он бы мог, если хотел остаться. Но разве можно спорить с такой девушкой?
  Юноша почтительно поклонился, смиренно опустив глаза, точно еще раз провозглашая: "воля госпожи - закон", и его жизнь и судьба полностью в ее власти. Сир ничего не ответила, а лишь стала внимательно изучать погибший листок. Она делала все, чтобы не видеть, кем они стали теперь. Зверь же выпрямился во весь рост и, не проронив ни слова, вышел из комнаты.
  Оставшись одна, Сирените отбросила спасительный листок и, с трудом пройдя несколько шагов, упала на колени. Все эти неестественный церемонии отнимали энергии гораздо больше, чем любой бой. Она так устала, будто не спала целую вечность: Сир восседала на троне разума, готовая вот-вот сорваться в пропасть. Ее угнетал новый мир, новый порядок, новый Зверь. Раньше он не склонялся даже перед смертью, а теперь готов исполнить любой каприз своей королевы. Возможно, он все еще может пронзить ее острым словом, но ему уже не дано сказать: "нет". Он уже никогда не сможет пойти против ее воли - такого союза воровка не желала.
  "Он действительно все знал",- присев на ступени произнесла Аня. Ей было неважно, отзовется ли Сирените или нет. Она просто не могла оставить эти слова в молчании.
  "Не все",- устало ответила воровка.
  "Ты все еще не хочешь ему рассказать про нас?"- осторожно поинтересовалась Анна. Ей было больно обманывать, пусть даже не вольно, бесконечно преданного холодной воровке оборотня.
  "Нет,- неожиданно твердо и уверенно произнесла Королева.- Ты видишь, какой он".
  Аня потупила взгляд. Зверь слишком любит ее, слишком дорожит этим безнадежным разбитым созданием, что никогда не сможет простить себе того, что заставил спутницу когда-то дать обещание. И не будет для него ничего страшнее, чем понимание того, что все слова, что он слышал, все слезы, что он видел, принадлежат не его королеве, а той, другой, запертой с ней в одном теле. Сир не смогла прогнать Зверя, поэтому она пытается его огородить хотя бы от этой страшной истины. Анна сама понимала, что лишь навредит признанием, поэтому и не спорила.
  "Интересно, какие на самом деле эльфы?- спросила она, решив прервать затянувшееся молчание.- Я чувствую ненависть, которую мы испытываем к ним, но не могу понять, откуда она исходит. Я помню Рубин, но ведь она покинула свой народ. Что может быть в лесном народе такого ужасного, что даже преступления жителей Брута меркнут пред ним?- Аня словно пыталась раскачать пустоту, вдохнуть в нее жизнь, заставляя Королеву бандитов дать ответ.- В моем мире их считают существами из легенд - мудрецами неземной красоты, которые справедливы и добродетельны. Им открыты тайны природы и секрет вечной жизни. Но ведь ты видишь их другими?"
  "Ты знаешь мое отношение,- ледяным голосом произнесла Сир, усталость прошла, и былые силы вернулись к ней.- Они так надменный, самолюбивы. В них столько гордыни и показного величия,- посмеиваясь, говорила воровка, поднявшись на ноги.- Их мудрость - всего лишь последствие долгой жизни. Их бессмертие - всего лишь иллюзия, направленная на тех, чей век не долог. Они эгоисты, презирающие весь мир, - защитники правды, которые лгут так искусно, что порой сами не мог отличить реальность от фантазии. А их благородство. Где он? В мудрости, в красоте, в честности, в справедливости, или в стремлении помогать окружающим?- спрашивала королева и тут же отвечала.- Их благородство также прогнило, как и душа Брута. Обойди тиграны стороной Артерию, и Эльрат никогда бы не вступил в войну. Они говорят, что поддерживают высший порядок - равновесие между смертью и жизнью, светом и тьмой. Но это всего лишь метафора - красивая отговорка. Не эльфам решать, что добро, а что зло, что правильно, а что нет. Есть более мудрый и справедливый судья, чем они. Вот только эльфы в него не верят".
  "Похоже на тебя,- призналась Аня.- По крайне мере на ту, что знает мир".
  "Может быть и так,- хитро улыбнувшись, произнесла воровка.- Но это лишь поверхность, в глубине я, скорее, ангел смерти - это тебе подтвердит любой в Бруте"
  "Знаешь, я никогда не думала, что мы сможем так разговаривать,- вдруг сказала Аня, потупив взгляд.- Я считала тебя монстром, не знающим пощады, а ты оказалась другой,- она никак не могла подобрать точно слово для того, чтобы назвать настоящую Сирените.- Ты точно прячешься во тьме, боясь собственного света. В Вавилоне, в Бруте ты спасала, а не уничтожала, ты давала жизнь, а не отнимала ее. Я хочу извиниться за то, что не понимала тебя",- произнесла она, наконец, осмелившись взглянуть на реакцию королевы.
  Сир, спокойная и гордая, восседала на троне-разума, ледяная маска великой Королевы бандитов накрепко сковала лицо, не оставляя шанса даже мимолетной эмоции. Воровка точно пыталась понять, как ответить той, что так долго делит с ней одно тело. Как сказать, что это "ложь", той, что чувствует, что это "правда"
  "Не стоит так резко менять обо мне мнение,- вдруг холодным, точно северный ветер, голосом заговорила она.- Поверь, ты быстро передумаешь после того, как увидишь, что за судьбу я уготовила этому миру, который не дал мне уйти. Скоро ты возненавидишь нас вновь. Это неизбежно".
  Аня ничего не ответила, только над пустотой пронеслась едва слышимая фраза "Он не возненавидел". Только Сирените не стала обращать на нее внимание, и так слишком затянулся этот бессмысленный разговор, а еще нужно было встретиться с великим правителем лесного народа и при этом постараться не покалечить его ненароком.
  Королева быстро скинула с себя безнадежно испорченное платье и открыла сплетенный из веток и листы шкафчик. Там, среди шоколадной коры и изумрудной зелени, висело одно единственное платье цвета небес, легкое, из тончайшего шелка, которое начинало дрожать от едва заметного дуновения ветерка. Сир недовольно фыркнула, догадываясь, чьих это рук дело. Зверь оставил его для своей королевы, одно из тысячи для той, кого он никогда не мог забыть.
  И примерив новый наряд, воровка стала внимательно изучать свой новый образ в огромном зеркале на стене. Внешне она ничуть не изменилось - время так и не начало свой бег, разрушая мечту, что Королева внезапно состарится и умрет, освободившись от клятвы. Это было все то же лицо и тело, та же губы и волосы, те же безнадежные холодные черты лица. Но глаза стали другими. Живыми и изученными - печать смерти потушила одни огонь, но разожгла другой, еще более жаркий. Сострадание, надежда, вера, любовь - все, что так презирала и ненавидела Королева бандитов, все то, что она так долго истребляло в своей душе, вновь подняло голову. Это лицо нового мира - мира, в котором проклятая королева вершила судьбы целых народов, мира, где вор стал господином. И сердце тигра за десять лет срослось со своей жертвой окончательно: кожа обтянула грани проклятого камня и теперь только смерть могла разделить их. А легкое лазурное платье, оставленное Зверем, тихо развивалось в едва уловимых порывах ветра. Оно сидело словно влитое, но воровке совсем не нравился такой вид. Это была ни та королева, которую должны были увидеть эльфы, ни та расчетливая, холодная властительница, что правила городом воров и убийц. Это была Сирените, как ее видел оборотень - нежная, женственная, ранимая. Ее хотелось защитить, спасти, укрыть от мира. Не в такой Королеве нуждался мир, не такой была та, что носила имя Сир.
  -Ужасно,- недовольно прошипела Сир, с силой ударив рукой по ненавистному отражению.- Он вновь все решил за нас,- добавила она, сжав в кулак окровавленную руку.
  Зеркало разбилось в дребезге от одного точного удара, но при этом, отплатив за свою гибель сотнями осколков, которые безжалостно вонзились в руку Королевы. Но зеркало ошиблось - боли не было. Кровь медленно сочилась из ран, стекая по смуглой руке, но воровка знала, что это только внешняя сторона. Она бесцеремонно стряхнула осколки стекла на пол, и в тот же момент рука исцелилась. Эта была всего лишь проверка, еще одно доказательство, что у ученицы Лиса нет больше смерти. И эта страшная правда пугала Анну, ведь даже у мира есть конец, даже вселенную где-то в веках ждет всадник в черном капюшоне, на белом коне. А они не могут умереть. Какими же существами, какими же чудовищами, нужно быть, чтобы даже смерть боялось приближаться к ним?
  "А мне нравится,- на силу улыбнувшись, произнесла она, стараясь отвлечь и себя и подругу от страшных предчувствий.- Зверь мечтает хотя бы раз увидеть Сирените без Сир, ведь так часто он видел Сир без Сирените. Разве можно винить за такое желание?"
  -Мне все равно, как мы выгляжу,- вытерев о старое платье руку, возразила Королева.- Нас волнует, что уже трижды слуга решал за господина. Мне не по душе такой договор. Пора напомнить, с кем он был заключен, и на каких условиях,- хитро улыбнулась она и прикрыла глаза.
  Водоворот мыслей закружился над пустотой, но Анне ни как не удавалось выделить хотя бы одну из пестрого калейдоскопа. Она даже не могла расслышать фразы, даже не могла почувствовать оттенки эмоций - все они были немыми, едиными. Но вот, внезапно, вихорь исчез - Королева бандитов открыла глаза. Она уже знала, что будет делать. Она уже видела все последствия игры, которую собиралась начать, и лишь довольно улыбалась предвкушаемому результату. Сегодня весь Эльрат, вся Артерия, станет свидетелем превосходства вора над королевой. И не желая оттягивать неизбежную развязку, Сир покинула отведенные ей покои.
  Она сбежала вниз по ветвистой лестнице, точно лист, сорвавшийся с ветки и подхваченный порывом ветра, точно сокол, кинувшийся к убегающему кролику, точно ангел, сброшенный с небес на землю. Там в низу, как и много раз до этого, ее ждал Зверь, словно они никогда и не расставались. Сокол и змея из старой легенды спустя много веков вновь обрели друг друга. Ее было так много за эти годы: Сир, Сирените, Ева, Королева бандитов, Хозяйка Брута, госпожа и еще тысячи имен затерявшихся в памяти. А его было так мало: всего лишь Зверь, всего лишь Арашрат. Он знал их всех - каждую из многих ее частиц, каждую из тысяч масок. А она? Знала ли она так же хорошо его одного? Она знала и наслаждалась этим, как та змея, обманувшая многих, но оставшаяся верной только одному.
  Завидев королеву, оборотень почтительно склонился перед ней, как перед своей госпожой, как перед своей жизнью. Он мог с легкостью избежать все этих условностей, но не хотел. Ведь благодаря ним, каждый раз, на одни короткий миг, ему удавалось уловить удивление и смущение на каменном лице Королевы Брута. И в этот миг на свет проступала Сирените, которой, в отличие от Сир, всегда нужна его защита. Кошачье глаза оборотня ярко горели, вновь зажженным огнем жизни - они безотрывно наблюдали за тем, как все ближе подходила теперь уже на веке его Сирените. А воровка старалась не замечать перемен, так надеясь повернуть время вспять. Она прошла мимо Зверя, будто он пустое место, и лишь потом резко обернулась.
  -В следующий раз постарайся учесть, что мы в первую очередь вор, а уже потом королева. Иначе могут возникнуть сомнения,- наигранно гневно произнесла Королева бандитов, едва сдерживая смех.
  Юноша, выпрямившись, тут же обернулся к воровке и демонстративно смерил ее взглядом. Да. Если сейчас кто-нибудь бы сказал ему, что это невинное создание, прекрасный цветок в лазурном одеянии, хрупкая, нежная, ранимая, на самом деле самое коварно, опасное и хитрое творение мире, поставившее на колени даже город воров, он бы не поверил. И Фериар то же не поверит, что перед ним Королева Брута, ведь он знал ее лишь по слухам. Но не верее развеется в тот же момент, как Сир заговорит, потому что даже смерть, как видно, не жалеет спорить с этой девушкой. Но язвительные уколы, которые приходится терпеть стоят того, чтобы хотя бы раз за много лет увидеть Сирените, когда в ее глаза блестят искры огня Сир.
  -Как пожелаешь, госпожа,- рассмеялся он и, заметив, что воровка поспешила спрятать быстро поигрывающие пальцы, изменил свое обращение.- Как хочешь, Сир. Но по мне, ты прекрасна в любом наряде. А Фериару пора, наконец, узнать, что не только его народу дана прекрасная внешность, чтобы обманывать мир. И ему свойственно ошибаться,- добавил он, подойдя к спутнице.
  -Когда же ты поймешь, что мне нужен тот оборотень, что был раньше,- на этот раз спокойно и бесчувственно сказала королева.- Ты никому не кланялся тогда. Поэтому я всегда были уверенны в тебе. Нам жаль, что ничего нельзя вернуть.
  Оборотень лишь еще сильнее рассмеялся - не он один изменился. Раньше для его прекрасного демона прошлое было всего лишь туманом, о котором не стоит волновать. А теперь его надменный ангел хватается за давно ушедшие дни, точно там осталась ее жизнь. Воровка тяжело вздохнула, сейчас все ее попытки были бессмысленные, и скорее с удовольствием, чем с обидой, прошептала: "Наглец". Зверь же весело, словно мальчишка, подмигнув Королеве бандитов, зашагал по дороге - Сир крепко сжала пальцы в кулаки - он вновь решает за нее - и, усмирив свой гнев, направилась за ним следом.
  Эльрат - прекрасная жемчужина в короне лесного народа, которая покоилась в зелени лесов и голубизне неба, точно в объятиях великого океана. Здесь был лишь сладкий покой, и казалось, что все, что твориться с миром, что армия тигранов, с которой веками сражались лесные жители всего, лишь сон, страшная история, придуманная когда-то. Пение птиц, тихий шорох листвы, прохлада озер - все это было неземным раем, и Аня не знала место, в котором бы душе было также хорошо, также спокойно. Ей хотелось надеяться, что даже в войне Эльрат уцелеет, что, даже связав себя договором с Брутом, он не потеряет красоты. А самое главное, что Королева пощадит его, если не ради себя или жителей, то хотя бы ради того, чтобы просто наказать Брут. Но для Сир все было иначе. Сама мысль о том, что среди жестокости и расчета, наполняющих мир, есть такое райское место, казалось ей абсурдом. Она-то знала, какую цену нужно заплатить за такое умиротворение. Тишина Артерии, покой Эльрата - последствия того, что эльфы никогда не вмешиваются в дела окружающего мира. Они - немые безучастные наблюдатели, которые изредка поглядывают на сцену, на которой разворачивается спектакль жизни. Но Королеву радовала мысль, что очень скоро и им придется вступить в игру - желают этого семьи или нет.
  Сирените не спеша шла среди величественных деревьев, даже не думая гнаться за Зверем, спешащим поскорее познакомить друг с другом два таких разных создания, как Королева бандитов и Король эльфов. Пусть он бежит себе вперед, ей же не зачем спешить. Воровка хотела услышать пульс одного из древнейших городов под бескрайним небом, ей нужно было понять его душу, его стремления, его мечты, чтобы знать, как говорить, чтобы понимать, как отвечать. Она внимательно изучала все, что творилось вокруг, подмечая каждую мелочь. Эльфов было так много и в то же время так мало для той войны, в которую им не повезло попасть; отчего-то ей не удавалось заметить ни стариков, ни детей - одни лишь взрослые миловидные остроухие жители леса и все как на подбор золотокудрые.
  "Понятно,- улыбнувшись про себя, подумала Сир и, почувствовав удивление, которое вызвало у Ани это короткое слово, добавила.- Долго объяснять".
  -Ну как тебе?- внезапно услышала воровка.
  Она так увлеклась изучением города, что не заметила, как поравнялась со Зверем, который, наконец, замедлил шаг. Она недовольно мотнула головой: "Пора просыпаться",- послушалась в пустоте. Вновь объединившись с оборотнем, она позволила себе немного чувств и надежд, немного детской наивности и женской слабости, которые теперь мешали сосредоточиться и делали ее уязвимой. Именно от этого пора было избавляться, именно из этого сна настало время сбежать.
  -Если бы не спешка Булата и твое вмешательство, я бы, пожалуй, подождала с заключением союза и дала тигранам пару месяцев,- на мгновение прикрыв глаза, ответила воровка, превратив свое затянувшиеся молчание в холодный расчет.- И поверь мне, Королю бы и в голову тогда не пришло посылать в Брут оборотня и уж, конечно, заставлять нас проделывать такой путь, он приехал бы сам и ползал у нас в ногах, моля о помощи.
  -Не все так плохо, как тебе кажется,- попытался возразить Зверь, уже не раз видевший, к чему приводят подобные слова его госпожи.
  -Верно,- вдруг согласилась она, но тут же нанесла еще один удар точной фразой.- Все еще хуже.
  -Это слова Королевы бандитов или ее отношения к эльфам?- продолжал спор юноша. Он так давно не разговаривал с ней так: он столько лет не спорил с прекрасной смертью, что сейчас не мог остановиться, наслаждаясь каждым взглядом, каждым словом, каждым вздохом. Да и Сирените доставлял удовольствие их разговор.
  -Решать тебе,- таинственно произнесла она и, наконец, избавившись от оков мечтаний, спокойно и бесчувственно произнесла.- Расскажи все, что тебе удалось выяснить о правителе эльфов. Постарайся ничего не опустить,- в ее голосе звучал жестокий приказ: толи она смерилась с договором, толи просто вернулась в прежнее состояние - ответить было нельзя.
  -Он не похож на остальных эльфов...- быстро ответил оборотень, желая защитить Фериара от своей госпожи, отлично понимая причину ее интереса.
  -Это я поняла еще в Бруте. Ты бы, мой дорогой, не стал защищать простого эльфа,- бесцеремонно прервала его воровка и, вновь прикрыв глаза, чтобы обдумать сложившуюся ситуацию, добавила.- Я обещала тебя, что не станем ничего разрушать. Может быть, мы и являемся Королевой Брута, но кроме того, перед тобой стоит Королева бандитов, а ее слово не рушимо. Или ты сомневаешься во мне?- с укоризной посмотрела на юношу Королева.
  Оборотень в ответ отрицательно покачал головой: разве он мог усомниться хотя бы на мгновение в своей прекрасной королеве? Никогда. Она его жизнь и судьба до скончания времен, чтобы не творилось вокруг.
  -Он необычный эльф, хотя бы потому, что он - полукровка,- убедившись, что опасности нет, наконец, решился ответить на вопрос госпожи Зверь.- Его мать принадлежала к темной семье, весьма опасная и могущественная женщина. Поговаривали, что в свое время она чуть не поставила на колени всю Артерию, только король Эльван, отец нынешнего правителя лесного народа Фериара, смог остановить Милитель. Говорят, он женился на ней потому, что не нашел другого способа остановить. Но, на мой взгляд, он на самом деле любил свою королеву. Как бы то ни было, Фериар унаследовал качества обоих родителей: от отца - корону, от матери - характер. Он умен и находчив, догадлив и прозорлив. И это не грубая лесть с моей стороны - Фериар отправил меня в Брут, потому что догадался, что именно из него я сбежал когда-то. Как ты понимаешь, Сир, не каждый может так точно разгадать страдания другого. К тому же, в отличие от своих предшественников, он не боится внешнего мира и готов сотрудничать даже с демоном, подобным темному городу. Думаю, тебе будет также полезно знать, что правитель лесного народа высоко ценит философские беседы о смысле бытия и бренности мира, но ему пока еще не удалось найти достойного оппонента...- юноша замялся, увидев, как воровка едва сдерживает ехидную улыбку. Он описывал слишком идеальную картину, чтобы Сирените поверила в нее - скорее Зверь вновь пытался изменить ее отношение к эльфам, или точнее сказать к этому эльфу.- Но пре всех своих достоинствах он слишком уверен в себе,- сменил тактику юноша.- Такая слепая уверенность приводит к краху. Но если говорить честно, то, если бы вы встретились при других обстоятельствах, то вы, моя госпожа, не задумываясь бы попытались захватить власть в Эльрате только для того, чтобы посостязаться с ним.
  Королева замерла на секунду, потрясенная последней фразой. Все сказанное Зверем раньше, звучало как отговорка, заученные фразы, чтобы произвести впечатления на влиятельную гостью. Она не сомневалась, что и Булат, рассказывая о Королеве Брута, использовал точно такие же слова. Но вот последние были другими. Сир знала, что оборотень не сможет солгать своей госпоже, таков заключенный договор, а значит, она точно была уверена, что сказанное им правда. И каким же тогда должен быть этот эльф, чтобы Королева бандитов согласилась ради победы над ним надеть на себя еще одни оковы. Нет. Она должна сама все увидеть. Она должна сама убедиться. Она должна сама все понять.
  -Да, но ведь есть еще и королева,- напомнила юноше воровка.
  -Королевы нет,- услышала она в ответ.
  В пустоте вдруг послышался тихий едва уловимый смех. Аня крепко сжала камень на груди - на несколько секунд ей удалось пробиться в мысли подруги. Этих секунд едва хватило, чтобы почувствовать некоторые эмоции, но этого было достаточно, чтобы понять, к чему ведется разговор. Сир не забыла о том, как изменился Зверь, и теперь готовилась ему напомнить, кто из них правит балом. Анна попыталась остановить королеву: "Не надо",- шептала она в бескрайне темноте. А в ответ получила лишь два коротких слова: "Не мешай".
  -Тебя что-то волнует, моя королева, Сир?- не догадываясь, что сам скоро окажется мишенью, спрашивал юноша. Его пугала та тишина, которая последовала за его ответом, на миг ему показалось, что воровка вновь собирается прогнать его, как тогда, вонзив нож в самое сердце, и даже договор не остановит ее.
  -Все хорошо,- улыбнулась Сирените.- Мне просто трудно переносить все эти церемонии и праздники. Особенно приемы. На них больше лжи, чем грешников в аду, да и мы там не настоящие. Но мы дала слова и его сдержу,- тяжело вздохнула она, продолжив путь.
  -Я взял на себя смелость и встретился с Фериаром до вашего пробуждения,- произнес Зверь, точно окликая Королеву бандитов: Сир, пройдя несколько шагов, остановилась, теперь была его очередь говорить в пустоту.- Я уговорил его не устраивать пышной встречи и избежать не нужных условностей и приемов. Мы договорились на тихую дружескую обстановку - только ты, я и он. Можно считать, что это неофициальная встреча пред тем, как семьи вынесут окончательное решение - возможность лучше узнать друг друга и решить все еще существующие разногласия, способные разрушить союз. А так же шанс для нас, для вас, для тебя, узнать то, что желает твоя душа,- он обнял Сирените, нежно прошептав на ухо последние слова.
  -Хорошо,- выдохнула она, а в пустоте раздался недовольный голос, похожий на рычание дикого зверя: "Снова сам!".
  -Фериар ждет здесь, не далеко, мы почти пришли,- с трудом отпустил ее Зверь.- Может быть, хватит гонок на одни день?- улыбнулся он, протянув королеве руку.
  Сир одобрительно кивнула в ответ, с радостью приняв его предложение. И впервые за все то долгое время, что вор и оборотень были вместе, они мирно шли, наслаждаясь тем, что просто находятся рядом друг с другом. И Фериар, издали заметивший приближающуюся пару, поймал себя на мысли, что никогда не видел ничего удивительнее и прекраснее. За десять лет правителю лесного народа не удалось добиться от могучего оборотня даже тени улыбки, а сейчас его друг светился от счастья. Рядом с этой юной, нежной девой он наполнялся жизнью - он просто жил. А король, наконец, увидел ту, из-за которой когда-то великий Арашрат бежал из Брута. Он не сомневался, что именно она было всему виной. Но кто она, Фериар сказать не мог. Возможно, посланница королевы темного города или служанка, что бежала от гнева госпожи, но точно не королева, что являлась беспощадным демоном, сбежавшим из бездны.
  Тропа пропетляв среди высоких деревьев и глубоких озер, наконец, привела госпожу и стража к поросшей плющом беседке. Там, в тени листвы, их ждал могучий король лесного народа. Лишь только увидев его, Сир тут же поняла, о чем говорил Зверь, называя друга "необычным эльфом". Он было молод и высок, статен и прекрасен, как и все его подданные, но у него были другие глаза. Они словно две наполненные до краев чаши, вода из которых вот-вот перельется через край, но вместо воды была мудрость, почтение и странная надежда, рядом с которыми стояли гордыня и бескопрамисность. А еще черные как смоль волосы под серебряной короной - немыслимое для светлой семьи проявление ночи. Воистину, если его разум окажется под стать внешности, то воровка, не задумываясь, начала бы захват власти в старые времена. Но сейчас этому эльфу отведена совсем другая роль.
  -Арашрат, друг мой, я рад видеть вас таким счастливым,- обратился к оборотню правитель Артерии, когда юноша и девушка вошли в беседку.- Теперь я окончательно убедился, что не ошибся в причинах вашего не желания возвращаться в Брут. Она прекрасна, и я уверен, стоит того, чтобы ради нее рисковали всем,- улыбнулся он, легким поклоном поприветствовав гостью.- Я рад приветствовать вас в Эльрате, прекрасная дева. Как я понимаю, темная королева проклятого города так и не смогла приехать лично. Но мы рады, что Брут, наконец, прислал к нам человека, которому под силу заключить договор. И я лично хочу заверить вашу госпожу, что великий семьи считают невероятной удачей возможность заключить союз с ее легендарным городом. А так же я бы почел за честь встретиться с непревзойденной королевой, когда у нее появится такая возможность.
  Заученные фразы, искусственные слова - всего лишь ложь и яркие блики на воде, чтобы обмануть неопытного собеседника. Зверь чувствовал, как Сирените с трудом удерживает довольную усмешку. Фериар ошибся, как и предсказывала воровка. Он принял ученицу Лиса за всего лишь посланницу Королевы Брута. Посланницу, которую легко обмануть, которую просто подкупить сладкими речами, а значит, через которую можно повлиять на союзников, заставив их играть по своим правилам.
  "Мудрый ход. Хитрые речи",- промелькнуло в пустоте.
  -Ваши слова уже достигли цели. Ваше желание уже исполнено,- ледяным голосом ответила Сир.
  Такое необычное почитание нежности и холода заставило Фериара усомниться в принятом решении. Увидев нежную, хрупкую фигурку в лазурном одеянии, с волосами точно барханы пустыни и лицом, чистым и светлым, он подумал, что великая королева, о которой так много говорят в мире, не так уж умна, и он, правитель лесного народа, сможет сыграть на ее ошибке. Но голос гостьи изменил отношение - так звучала бездна, так говорила сама смерть. И Зверь, отлично понимая, к чему может привести не знание в разговоре с Сирените, поспешил спасти Фериара от нависшей угрозы.
  -Ваше величество, друг мой, позвольте представить вам того, кто правит города тени уже десять лет, великую госпожу непокорного Брута и непревзойденную воровку, истинную Королеву бандитов,- произнес оборотень, низко склонившись перед эльфом, словно скрывая двух правителей друг от друга.
  Фериар не поверил своим глазам - это и есть Королева Брута! Не такой он представлял себе легендарную воровку. Могущественный монстр, смерть, нависшая над миром, чума, спрятавшаяся под личиной спасителя, - вот какой описывалась госпожа потерянного народа. Но перед эльфом стоял скорее ангел хранивший, свет жизни, а не демон, принесший разрушение. Однако правитель понимал, что у Арашрата не было причин лгать, и он действительно встретил королеву. Сир дьявольски улыбалась, довольная такому повороту событий, - соперник повержен, хотя бой еще не начался. Он проиграл, потому что уже признал свою слабость, готовый отступить перед ней. Но каково было ее удивление, когда эльф также улыбнулся ей, даже не думая отступать. Сирените до боли сжала пальцы в кулаки, не ожидая такой наглости; Аня чуть слышно хихикнула - наконец-то и они нашли достойного соперника.
  -Это правда?- обратился к девушке эльф и, прочитав в холодной бездне глаз ответ, усмехнулся собственному неверию.- Я удивлен. Совсем не такой представляется правительница такого города как Брут. Но моя ошибка и не желание ее признавать, лишь подчеркивают все ваше величие и превосходство. Как понимаю, в Бруте нельзя верить глазам, и ангел там подобен демону, а демон на самом деле ангел.
  -Точно замечание,- согласилась Сир, ее голос прозвучал теплее, точно льды поддались древнему народу.- Но подобное можно сказать и о вашем народе. Хотя в Бруте, если быть откровенным, это выражено более ярко.
  Каждое слово Сирените, точно острый нож, пронзал сердце Зверя. Он старался разделить их, боясь союза, который сам породил. Он слишком хорошо знал пристрастия своей госпожи, чтобы не заметить, как она смотрит на короля, и слишком долго был рядом с Фериаром, чтобы не знать, как давно он искал такую королеву.
  А воровку лишь забавляла слепая ревность и безграничная преданность ее юного стража. Ей было интересно увидеть, на что способен пойти оборотень ради того, чтобы ни с кем более не делить ее, а самое главное, насколько свободным он стал за эти десять лет. Аня хотела остановить ее, не желая мучить ни Зверя, ни Фериара, но так не смогла ничего сказать. И дело было не в том, что у нее не хватало сил противостоять воровки, - она была уже не той слабой девочкой, что плакала от каждого слова королевы. Просто гордый, находчивый и смелый правитель Артерии сразу ей понравился, и это чувство точно совпала с намереньем Сирените, что и предрешило провал. Сир легким движением отодвинула оборотня в сторону и, когда между нею Фериаром уже не было преград, элегантно протянула королю руку. Эльф тут же поцеловал ее, слегка прикусив кожу губами, но его глаза ни на секунду не упускали из виду взгляд Королевы, желая понять, что она чувствует в данный момент. Сирените же прикрыв глаза, довольно улыбалась. Зверь весь кипел, беспомощно наблюдая, как его друг и его королева все больше привязываются друг к другу. Оборотень не сомневался, что они оба играют с чувствами и желаниями собеседника, но не мог смириться с тем, что кто-то еще так нежно прикасается к его, только его, госпоже. Но что он, заключивший договор, может теперь сделать? Сирените, Сир - его возлюбленная, его королева, свободна в решениях - он не может ей приказать, он может только просить. А Фериар - его друг, правитель эльфов, тот, кто дал кров и жизнь изгнаннику, не спрашивая о причинах побега. Зверь мог подчинить весь мир, приказать самой смерти, восстать против Творца! Но ими управлять он был не в силах. И единственное, что оставалось стражу жестокой королевы - это как можно дольше оставаться рядом с ней, тем самым лишая и правителя лесного народа и хозяйку Брута свободы действия. Вот только вряд ли это могло помочь: эльф и вор забавлялись игрой, совсем не тревожась присутствием стороннего наблюдателя. И нельзя было понять, на кого из них ведется охота - у кого больше шансов стать жертвой.
  -Вы удивительны и неповторимы, ваше высочество: нежны и грациозны, словно лань, но в то же время опасны и непредсказуемы, как разъяренный лев,- говорил Фериар.- Теперь я могу точно сказать, почему ваш город стал таким могущественным, - у него есть королева, за которую умереть не жалко.
  -Приятно слышать подобное от лесного жителя,- пристально вглядываясь в глаза короля, отвечала Сир: она лгала, глядя в глаза, не сомневаясь не на секунду, что эльф поверит, ведь она сама начинала верить.- Но, если быть откровенным, мне тоже следует признаться в том, что и вам удалось удивить меня. Согласитесь, не часть можно видеть правителем светлого народа того, в ком течет кровь темной семьи,- воровка, будто случайно, прикоснулась к угольно черным волосам Фериара, тем самым заставляя Зверя возненавидеть того, кого он только что пытался защитить.- Но не стоит этого стесняться,- продолжила она, в глубине души смеясь над тем, как великий король лесного народа пытается поймать фантом, оставшийся от случайного прикосновения.- В смешении света и тени есть много плюсов - это омут, в котором прячется великая сила. И я надеюсь, что ваша сила, как и моя, будет направлена на врагов, а не на союзников.
  -Лицо ангела - разум дьявола. Не будь мы уже союзниками, я бы отдал все, чтобы хотя бы раз встретиться с вами, и не пожалел бы жизни, чтобы удержать рядом с собой. Даже если бы пришлось построить для этого золотую клетку. Хотя, как я понимаю, для вас уже построена клетка и найден тот, кто станет ее охранять,- отвечал ей лесной король: ему нравилась эта беседа, это затянувшееся приветствие, где каждое слово, каждый жест, кололо точно сотни стрел, где каждая фраза балансировала на гране непростительного оскорбления и страстного признания. Сир - прекрасная неповторимая королева Брута - шутка матери природы. Не похожая повадками ни на людей, ни на эльфов, она словно змея заворожила правителя эльфов. Фериар восхищался точностью, строгостью каждого, даже малейшего, жеста или слова, ему хотелось узнать все ее мысли и тайны, постичь душу королевы-загадки, а потом, раскрыв секрет, подчинить ее.
  -Интересная мысль. Но позвольте вам дать совет: Королеву бандитов многим удавалось ловить: ее часто сажали и в золотую, и в железную клетку. Но еще никому не удалось рассказать об этом миру,- довольно пропела воровка, украдкой посмотрев на лицо Зверя.
  Бедный юноша метался, точно загнанный зверь, не зная, что делать, куда бежать. Кошачье глаза бешено горели, словно оборотень пытался испепелить ненавистного соперника, дыхание участилось, улыбка превратилась в оскал - его сводила сума одна мысль об этом союзе. И как он мог так ослепнуть, что не заметил - именно ему предназначалась ловушка. Он слишком самонадеянно решил, что сможет управлять ею, что имеет право решать судьбу Королевы бандитов, отводя удары судьбы любым способом. Но Сир решила по-другому: раз Зверь хочет помочь заключить союз с эльфами, раз он убежден, что Фериар владеет необходимой для нее информацией, Сирените подчиниться его воле, но сделает все так, как сочтет нужным. И пусть это причиняет оборотню невыносимые страдания. Для верного стража же нет ничего страшнее, чем мысль о том, что он может потерять свою госпожу, особенно, если у него не будет возможности это предотвратить. А все, что для этого необходимо, остаться один на один с молодым и амбициозным эльфом. К тому же король Артерии действительно оказался интересным собеседником, с которым можно было провести время с огромной пользой. И Фериар с легкостью прочел это невероятно страстное желание в глазах опасной гостьи, так четко совпавшее с его собственным.
  -Не желает ли великая Королева Брута осмотреть Эльрат перед тем, как состоится собрание семей. Мне кажется, вас может заинтересовать древняя история Артерии и тайны, скрытые под покровом леса. К тому же нам стоит уладить некоторые разногласия, способные разрушить союз. Я уверено, ваше величество, вам так же не хочется, чтобы наше сотрудничество погибло из-за какого-нибудь недосмотра,- предложил он.
  -Это будет весьма интересное начало,- хитро прищурившись, пропела Сир.- Я уверенна, что вы, мой дорогой король, с легкостью развеете все наши сомнения. Но прошу вас, давайте, наконец, избавимся от оков формальностей. Наша встреча была задумана как дружеская и неформальная, а друзья, насколько мне известно, не используют титулы. Поэтому, прошу вас, забудьте, что мы Королева Брута - на сегодня я ваши гостьи, и поэтому называйте меня Сир, по крайней мере, так меня зовут не многие знавшие до восшествие на престол,- предложила воровка, и Аня невольно ужаснулась, представив каким ударом были эти слова для оборотня. Страшнее могло прозвучать лишь имя "Сирените".
  -Как понимаю, это не настоящее имя,- уточнил для себя эльф.- Может звать меня Фериаром, так ко мне обращаются представители других рас, когда не знаю, что я король.
  -Это тоже не имя,- не смогла удержаться воровка.- Это титул, или скорее прозвище. Если я правильно помню, на эльфийском оно означает "полуночник".
  -Невероятно,- произнес эльф, пораженный до глубины души, что хозяйка Брута знаком с языком лесного народа.- Вы изучали язык детей природы? Не могли бы вы сказать, кто был вашим учителем?
  Воровка тяжело вздохнула, сожалея о том, что так не вовремя использовала свои знания. Она хотела применить язык для того, чтобы беспрепятственно проникать в планы эльфийских семей, отлично понимая, что они не станут скрывать друг от друга планы, и открыто буду говорить о них на собрании в присутствие Королевы, если будут уверенны, что она не знает их языка. А теперь этот план становился невыполнимым. Хотя и здесь Сир видела плюсы: Фериар проникся к ней еще большим уважением, а значит, его чувства станут еще глубже. А, следовательно, и Зверь получит еще одну глубокую рану. Но Королева бандитов не собиралась открывать все свои тайны - она не предатель.
  -Не важно, кто он. Я знаю законы Артерии: за то, что он или она научили чужеземку языку леса, его или ее ждет наказание страшнее смерти. Но хочу вас успокоить, его уже давно нет среди нас. Это все, что я могу сказать вам, Фериар,- спокойно ответила Сирените - юноша понимающе кивнул.- Если у вас больше нет вопросов и предложение все еще в силе, я была бы не прочь прогуляться,- вновь нежно пропела Королева, убедившись, что прошлому ничего не угрожает.- Зверь,- резко обратилась она к оборотню.- Арашрат,- заметив удивление нового знакомого, исправилась Сир.- Оставь нас одних. Твоя работа закончена. Союз состоится. У тебя ведь есть более важные дела, чем сопровождать нас?
  Оборотень с силой сжал руку в кулак, стараясь сдержаться. Именно этого он боялся больше всего. Ее приказа, которого не мог ослушаться, которому обязан был подчиниться. Все, что он мог, это покорно произнести: "Если таково твое желание". Но юноша не собирался покидать сцену так просто: он одарил Фериара холодным взглядом и, пройдя мимо, словно случайно, толкнул короля а, когда его лицо оказалась возле острого уха эльфа, прошептал: "Тронешь ее - умрешь". Король только довольно улыбнулся такой не скрываемой ревности - такого Арашрата он никогда не видел. Сир тоже улыбалась, но совсем по другой причине. Она заставила Зверя вспомнить, кто его госпожа, и то, что он хоть и может влиять на ее решение, финал выбрать ему не под силу. А еще Королева радовала мысль, что верный оборотень остался все таким же, своевольным и бесшабашным, или проще сказать, тем самым приговоренным к смерти юношей, что помог Сапфир украсть звезду Калистрата. Это была та самая тонкая нить, что сквозь года связывала Королеву Брута и ученицу Лиса.
  И не дожидаясь того, чтобы оборотень ушел, Фериар ласково взял гостью под руку, и воровка покорно отдалась воли короля. Еще и еще раз причиняя немыслимые страдания влюбленному Зверю. Еще и еще раз давая слепую надежду чистолюбивому эльфу.
  Глава 11.
  Еще с тех далеких времен, когда в мире свирепствовала бессмертная чума, а не проходимые чащи были рощами полными света, лесной народ хранил множество тайн, за каждую из которых без колебаний любой отдал бы жизнь. Порой иным народом удавалось выкрасть какой-нибудь секрет, и тогда они возвышались над другими, до тех пор, пока кто-нибудь другой не откроет иной секрет или пока знания не погубят их. Эльфы никогда добровольно не расставались с тайнами, лишь темная семья могла добровольно поделиться силой с чужаками, тем самым готовя им дорогу к смерти. И нет в Артерии места, где нашли приют столько загадок и осколков древних времен, как в Эльрате - в городе древних королей - лесе, видевшем не один закат мира. Хотя в мире был еще одни город, чьё существование само по себе являлось загадкой - Брут - город, в котором даже у правды сотни лиц. Его жителей практически ничем невозможно удивить: тот, кто смог прожить по законам Брута хотя бы месяц и при этом сохранить рассудок, видел на свете практически все. И Сир отлично понимала, почему Фериар с радостью согласился показать некоторые из сакральных мест Эльрата темной Королеве не покорного города. Он надеялся привлечь ее на свою сторону, подкупить новыми знаниями и ощущениями, а если возможно, и пробудить в замерзшей душе горячие чувства.
  Он вел дрогою гость по древнему городу, где правили только жизнь и покой. Эльфы украдкой поглядывали на молодого короля, так нежно поддерживающего руку прекрасной королевы, догадываясь, к чему может привести такой союз. Гладя на двух правителей, мирно прогуливавшихся по тенистым улицам Эльрата, невольно казалось, что их связь на много глубже: точно король нашел королеву, которую давно искал. И пусть она человек и ее век не долог, но таких как Королева Брута нет даже среди лесного народа. Фериар был в этом убежден.
  -Вам кажется странным наш город, любезная Сир?- спрашивал эльф.- Конечно, вы привыкли к шумному и неспокойному Бруту. Я слышал, что в вашем городе практически нет изысканных дворцов и обширных садов. Ваши люди предпочитают красоте практичность, а миру - постоянную войну.
  -Брут не настолько необычен, как вам может показаться,- робко улыбаясь, отвечала воровка.- У нас есть место и дворцам, и сады, и лачугам. Вы правы в том, что основная причина выбора - это практическая сторона. Но иногда необходим замок, иногда лучше всего назначит встречу в саду, а порой безопаснее полусгнившей лачуги вы ничего не найдете. Вы правы, что Эльрат мне кажется странным. Но дела не в обилии лесов. А в покое, которого слишком много для одного города.
  Сир невольно прикрыла глаза, останавливая ход мыслей, пока он не привел к еще одной неточности. Раньше она искала именного такого покоя - бесконечного, нерушимого. В былые времена она отдала бы все, чтобы остаться в Артерии. Но смерть изменила ее - Булат, вырвавший воровку из объятьев вечно сна, наглядно показал, что тишину легко разрушить, а покой не вечен. Теперь же Королева бандитов жаждала лишь поскорее закончить эту затянувшуюся историю свое жизни. А для этого нельзя было ждать - нужно идти вперед и только вперед.
  -Прошу простить мое не знание, мой друг,- поспешил разрешить щекотливую ситуацию эльф.- Но позвольте загладить свою вину и показать несколько удивительных мест. Я уверен, что, когда мне посчастливиться посетить ваш город, вы раскроете мне всю ту красоту, которую не видят другие.
  Аня почувствовала, как Сир ехидно улыбается в душе. Королеве не составила труда распознать, что все это подстроено правителем Артерии. Но она не собиралась ему мешать, по крайней мере пока он сам того не зная играет по ее правилам.
  -Весь этот лес,- продолжал Фериар.- Все, что вы видите и дальше, до самых степей - Эльрат. Один бескрайний город. Лес есть город - город есть лес. Они не могут существовать друг без друга. Каждое дерево - это дом, полный жизни. Оно часть леса и часть нас. Этот хрупкий баланс, поддерживаемый в Артерии, является залогом существования всего лесного народа и секретом нашей стойкости перед лицом врага.
  -На вашем месте, дорогой Фериар, я бы не стала рассказывать такое, особенно жителю города теней. Боюсь, что мне уже известен способ, чтобы вас уничтожить,- рассмеялась воровка.- Лес является вашей самой большой слабостью. Вам понятен ход моих мыслей?
  Она специально раскрывала карты, чтобы еще большее подогреть интерес к своей персоне. Аня сразу поняла, о каком способе идет речь, и тут ж догадалась, почему Сир никогда им не воспользуется. Он нес за собой слишком много лишних жертв. Если потребуется, ученица Лиса найдет сотню других, не таких заметных, не таких разрушительных, но более действенных методов разрушить Артерию. А этот подойдет, чтобы продемонстрировать свой ум и благосклонность к лесному народу.
  -Еще раз убеждаюсь в том, что люди не лгали, рассказывая о вас. И я еще раз увидел причину, по которой Арашрат так восхищается вами. Тот, кто видит слабость там, где другим видна лишь сила, достоин звания великого охотника,- восхитился король лесного народа.- Вы правы, именно подобная слабость не дает детям природы расселиться так же обширно, как людям. Мы привязаны к лесу и обречены защищать его. И, как я понимаю, вы намекаете на то, что можно уничтожить деревья, а в мести с ними погибнет и мой народ. Возможно, это и так, но природа не сдается без боя. Да и наша, так называемая, "слабость" во всяком случае, позволила сохранить древние знания, которые вы, люди, потеряли, отвергнув свои корни.
  Эльф отчетливо осознавал, что Королева Брута не договаривает и половины того, что думает, а самое главное, она, не стесняясь, ведет собственную игру, правила которой известны не многим. Когда-то Арашрат рассказывал царственному другу об этой забаве правительницы воров и убийц, правда, видеть ее воочию Фериару еще не водилось. Но он успел подготовиться и не раз успешно проверить свои знания на и послах других народов, и на родственниках из разных семей. А теперь он мог играть наравне с самой Сирените, тем самым бросая вызов великой воровки, который она с удовольствием приняла.
  -"Тот, кто знает свое прошлое, способен управлять бедующем",- произнесла воровка.- Если мне не изменяет память, это цитата из "Послания Агата совету трех семей" - одной из самых древних рукописей вашего народа,- Сир говорила так легко, что на минуту Фериару показалось, что перед ним стоит дочь лесов, заключенная каким-то не ведомым проклятьем в тело людской женщины. А королева невозмутимо продолжала.- Но мне больше по душе фраза мене известная в мире, если быть точным, этот трактат запретили, по определенной причине. Я не стану мучить вас не нужным подробностями, скажу лишь, что его автор был проклят при жизни и забыт после смерти. Но мне повезло ознакомиться с его трудом. Из всего текста лучше всего запомнилась следующая фраза: "Кто остается жить прошлым, не сможет дожить до бедующего". Пожалуй, эти слова наиболее точно выражают мой взгляд на жизнь.
  Фериар остановился, пораженный до глубины души: он слышал о ней многое: и то, что Королева Брута всегда расчетлива и холодна, и то, что любая ее эмоция, даже самая искренняя, всего лишь уловка и фарс, и то, что нет на свете более разностороннего существа, и еще многое-многое другое. Но кто мог предугадать, что воровка, которое призирает лесной народ, считая их надменными дураками, будет с легкостью цитировать старинные рукописи, точно зная, о чем идет речь. Она без капли смущения или страха признается в том, что знакома с запрещенными текстами и согласна с ними. Одна ее точная фраза переворачивает любые традиции, и одно слово разрушает самые крепки устои. Такие даже среди темной семьи встречаются редко - дети луны считают великим счастьем, если хотя бы раз в сотню лет на свет родится такой отпрыск. И разве мог Фериар представить раньше, что встретит подобного среди людей.
  "Такая королева стоит сотни королевств, а такой союзник заменит собой тысячи армий. Не удивительно, что Брут так быстро возвысился над миром в ее правление",- заметил для себя эльф и вдруг поймал себя на мысли, что возможно именно такая королева нужна его народу для того, что пережить тяжелые времена. И пусть ее век короток, а жизнь мимолетна - она уже доказала, что является кометой, яркой звездой, которая способная за миг прожить тысячи жизней. Что необходимо для того, чтобы стать великим?
  Раздумье, в которое так внезапно погрузился Фериар, не прошло незамеченным для Сирените. Воровка догадалась, что немного пережала и шокировала короля своими знаниями. Хотя ей как раз этого ей и хотелось, только реакция должна быть другой. А это можно легко исправить. Но только Анна недовольно смотрела на нее из пустоты, не желая губить еще одну бедную душу, попавшую в их сеть.
  "Хорошо,- раздалось в темноте.- Он сам решит".
  Сир ни к чему был сейчас конфликт со второй половиной, поэтому она и согласилась ослабить не надолго хватку.
  -Меня всегда хотелось найти место, где будет только тишина, но жизнь постоянно превращалась в поток, унося мою душу вперед,- тихо произнесла девушка, потупив взгляд.- Потом я смогла остановить бег времени и получить желаемое, но это не принесло счастья. И по этой причине я невольно стремлюсь сбежать из Эльрата потому, что здесь так много желаемого и ненавистного покоя. А как вы относитесь к покою?- спросила она, внимательно посмотрев на Фериара, тем самым напомнив правителю эльфов о своем существовании и перервав с таким трудом выкованную цепь.
  -Покой - это подарок и проклятие одновременно,- с трудом отвечал молодой эльф, точно просыпаясь от тяжелого сна.- Его как таково не существует. Все живет, все движется, все меняется. А покой придуман нами, существами способными чувствовать жизнь, как средство, чтобы отдохнуть от суетности мира, сбежать от постоянной гонки. Для вас же мир не существует,- окончательно придя в себя, обратился он к королеве.- Вы считаете его иллюзией или, по крайней мере, ареной, поэтому и покой вам не к чему, потому что вам не нужно обманывать себя.
  Холодный ветер пронесся в пустоте, обдав ледяным дыханием Аню: это была дрожь, начавшаяся в душе Сирените. Фериар попал в самую точку, угадав секрет, скрытый от всего мира под бездушной маской. Но правителю эльфов этого знать было не нужно.
  Сир ехидно улыбнулась, отрицательно покачав головой, - он ошибся, по крайней мере, для себя. Эльф ответил такой же улыбкой, только по его мнению ошибалась королева.
  Дорога ленивой змеей ползла среди деревьев. И чем больше величественная пара углублялась в Эльрат, тем чаще она сталкивалась с эльфами, которые перестали избегать жестокую королеву. Все чаще жители лесов почтительно кланялись правителю и правительницы, будто чувствуя, какой видит гостью Фериар. Юный король уже много лет отказывал всем претенденткам на трон, ибо не одна из дочерей природы не могла править наравне с ним. Со временем юноша потерял надежду найти подходящую спутницу и смерился с одиночеством. А встретив Сирените, он вдруг осознал, что именно ее искал так долго. Хватило одного слова, одного взгляда, чтобы понять - это она. Но прежде чем нанести решающий удар, необходимо было убедиться, что это не ошибка, не маска, а истинное лицо Королевы бандитов.
  Тем временем тропа выгнулась, словно кошка, и резко свернула в сторону. Там, среди цветущих лиан и изумрудно-зеленой травы, рождаясь из сердца скалы обросшей мхом, шумел водопад, давая начало голубой ленте-реке. Ее берега были покрыты сверкающим льдом, который даже не думал таить, а брызги, вырывавшиеся из потока, снежинками опускались на землю. Зима и лето уснули у лесного водопада, уставшее от долгой гонки. Несколько эльфов в белых туниках стояли под спадающими потоками, невозмутимые и спокойные, не подвижные, словно застывшие во времени. Королева недоверчиво смотрела то на воду, то на короля, то на эльфов: она не могла объяснить как лед и снег не тают в сердце лета. И словно этого было мало, Фериар вошел в воду и, протянув руку, пригласил Сирените присоединиться. Аня быстро замотала головой, боясь рисковать, но Сир, остановившись на миг, последовала за правителем эльфов.
  Воды пылали, точно адское пламя, но не обжигали, а лишь мягко укутывали, заставляя забыть все тревоги в одно мгновение. Сирените чувствовала, как ледяные доспехи сокрушенные падают в бездну, давая свободу не мыслимым доселе эмоциям. Они вновь слышали их - тысячи голосов твердившие каждый на свой лад - они вновь чувствовали, как пустота поглощает их. Точно вновь пришло забвение и смерть, которые столько лет держали королеву в сладком плену. Но в тот же миг Сир ощущала, как горит ее душа, но это была не ярость - это были воспоминания далекого прошлого. Она осознала, сколько смертей принесла с собой в этот мир, скольких она погубила из-за своей гордыни: Александр, Святогор, Булат, Лис, Фантом, Изумруд, Рубин - и это лишь те, кого могла узнать Анна. А жертв было тысячи, сотни тысяч. Воровке хотелось кричать, она столько времени прятала свою боль подо льдами, что, обретя ее вновь, не могла вынести. Аня же в ужасе смотрела на то, как меняется ее жизнь, как она добровольно отказывается от собственных взглядов, только чтобы выжить в темноте. А то, что происходило в мире, что творилось вокруг, не имело значение не для одной из них. Королева бандитов, побежденная собственным прошлым, безропотно покорилась правителю лесного народа, и Фериар, стоя в воде, гордился такой легкой победой - он медленно поглаживал песчаные локоны королевы Брута, довольный ее бессилием. Казалось, еще немного, еще какая-то секунда, и эльф полностью починит себе непокорную воровку, еще немного и боль прошлого уничтожит Сир, оставив лишь пустую оболочку, простую маску, за которой спрячутся Брут и Артерия.
  Но волчий вой, безжалостно проносясь над водопадом, заставил королеву вспомнить о реальном мире, о клятве, которую нельзя нарушить. Она собрала остатки доспехов в невидимый щит и, прикрывшись им от воспоминаний и чувств, вышла на заснеженный берег. В тот же миг жар исчез, и пустоте вновь воцарилась тишина и холод каменного сердца. Фериару едва удалось сдержать восхищение перед той силой воли, которая позволила Сирените бороться с рекой наравне с лесным народом. На его памяти не было не одного случая, чтобы самостоятельно вырвался из плена огненной вод. У людей за короткую жизнь накапливалось столько эмоций, чувств, воспоминаний, иного хороших, иного плохих, что, входя в реку, они просто терялись в водовороте - их разрушала собственная душа. Но Королева Брута освободилась от пут прошлого, доказав, что правитель лесного народа не ошибся в ней.
  -Необычная место,- медленно, осторожно подбирая каждое слово, говорила воровка.- Лучше пытки для врага не найти. Только не верится, что природа позволила случиться такому феномену,- добавила Аня, стараясь спрятать жестокую фразу обиженной Королевы.
  -Простите за то, что причинил вам боль,- произнес эльф, присев напротив гостьи, чтобы видеть ее лицо.- Обычно за жизнь люди испытывают лишь малую толику чувств, поэтому река безвредна для них. Я просто не подозревал, что вы пережили так много всего, что хватило каких-то секунд, чтобы почти разрушить вашу душу,- он заглянул в серые, точно пепел, глаза Королевы Брута, и Сир улыбнулась в ответ. Она не слышала лжи в его голосе, она чувствовал, что Фериар говорит правду, но разум, неумолимый и холодный, знал, что король лжет.
  -Не стоит волноваться, друг мой,- успокаивала его Королева.- Я благодарны вам за возможность еще раз пережить прошлое,- эта была ложь, служившая ответом на еще более страшную.- Но все-таки, какая сила создала этот водопад?- любопытство Анны заразило и Сирените, заставляя требовать совсем не нужный ответ.
  -Вам так интересны старые сказания и истории прошлого?- спросил эльф, и, получив удовлетворительный ответ, продолжил.- Что ж, хозяин должен удовлетворить интересы гостьи,- довольно произнес он.- Река носит название Орлана, а водопад - Элет. Когда-то эти имена принадлежали детям леса: Элет - из рода теней и Орлан и из рода солнца. Они были братом и сестрой, которые хоть и родились от одной матери, но отличались друг от друга как день и ночь.
  -Я считали, что браки между темной и светлой семьями не приветствуются в Артерии,- словно случайно поймав себя на мысли, сказала воровка.
  -Вы не ошиблись,- согласился Фериар.- Союзы между разными семьями большая редкость. И дело не в том, что мы не можем найти общий язык - у великих семей больше сходства, чем различий. Просто дети, рожденные от такой любви, являются потерянными для природы. Они обречены блуждать в туманах между светом и тенью, не зная верного пути, бросаясь из крайности в крайность, из бездны в бездну. Но взамен за те страдания, что принесла им судьба, потомки противоположностей получили разум более хитрый и изворотливый, чем у других, способность видеть то, что сокрыто от обычных глаз потому, что им приходиться подчиняться законом обоих семей, что как вы понимаете очень трудно сделать.
  -Такова и ваша судьба,- печально произнесла Аня, ей стала жаль короля лесного народа, оказавшегося в такой безвыходной ситуации лишь потому, что его мать принадлежала к темным эльфам.
  -Не стоит волноваться обо мне, прекрасная Сир,- польщенный неожиданным всплеском чувств успокаивал королеву правителей.- Но позвольте мне продолжить истории Элет и Орлана,- помня советы Арашрата, тут же поспешил забыть мимолетную слабость Сирените эльф. Слишком ярко когда-то были описаны картины ее возмездия, чтобы желать испытать его на себе.- Мы живем долго, по меркам вашей расы мы бессмертны, и одно из последствий вечной жизни - это низкая рождаемость. Обычно, одна семья - один ребенок. Но порой природа жалеет нас, и тогда на свет появляются близнецы. Если их мать и отец принадлежат к разным семьям, то дети наследуют кровь лишь одного из родителей - темную или светлую. Поэтому они всегда отличаются так, словно между ними совсем нет родства,- он сделал короткую паузу, позволив гостьи осмыслить новую информацию, и продолжил.- Элет и Орлан были такими подарками великой Матери. Сестра, принявшая тень, отличалась спокойным и рассудительным нравом. Она все держала под жестким контролем, просчитывала каждое слово, каждое движение, и совсем не признавала эмоции и чувства в любых их проявлениях. Брат же наоборот был горяч и несдержан. Он всегда шел наудачу, не имея готового плана, живя лишь эмоциями и чувствами, отдаваясь на волю судьбе. Но не какие различия не могли разделить их - Орлан немедля бросался на помощь Элете, а та, не задумываясь, помогала брату, даже если противоречило ее интересам. Огонь и лед - они не расстались даже в смерти. Когда пришло их время, Элет и Орлан ушли в леса и не вернулись. Те, кто пошли на их поиски, вернувшись, рассказали о странном явлении, нарушавшем все законы природы: в глубине леса бил водопад, вода в котором была холодна как лед, из него брала начало река, что обжигала, словно пламя солнца. Вокруг водопада цвели цветы, не замечавшие холода, а берега реки покрывал лед, не боявшийся жара.
  Дослушав старинную легенду, Сир склонилась над рекой и, переборов внезапно подступившую тревогу, осторожно опустила руку в горячей поток. Голова закружилась, тихий шепот донесся из глубин бездны, словно древние чудовища, заточенные в темноте, пытались вырваться на свободу. Аня со страхом предчувствовала новую волну тяжелых воспоминаний, но Королева бандитов не хотела еще раз испытывать подобное. Она быстро вытащила руку вернув покой в душу.
  -Река разрушает самоконтроль, выпуская на свободу все то, что мы прячем даже от самих себя,- задумчиво произнесла воровка, внимательно изучая горячи струйки воды, стекавшие по тонкой руке.- В таком случае, водопад заковывает душу в крепкие доспехи, не давая чувством затмевать разум и даря покой измученному скитаниями путнику. Вы будете не против, Фериар, если я испытаю на себе и силу Элет? Мне всегда хотелось узнать, где приделы человеческих страстей.
  -Я не против,- ответил король.- Но вы уверенны, что хотите этого. Элет еще никого не отпустила добровольно. Мы используем ее воды, чтобы пережить боль потерь, но стараемся напрасно не подходить к ледяному водопаду. А вы, как можно было увидеть, и сами отлично куете доспехи из камня и льда. Для чего вам нужна еще и Элет?
  Молодой эльф не боялся того, что Королева бандитов не сможет выдержать силу водопада, его пугало возможность того, что Элет примет смертную деву, признав в ней сестру по духу, тем самым лишив Сирените любых чувств. А подобное существо во главе непокорного города могло принести в тысячу раз больше вреда, чем вся армия тигранов за последние тысячелетия.
  -Наши доспехи можно разрушить, друг мой,- вытянувшись во весь рост сказала Сир.- Я бы желали увидеть работу бессмертного мастера.
  Она бросила на собеседника суровый взгляд. И Фериар вдруг на мгновение увидел перед собой не человека и королеву, а демона и смерть, что безжалостно играли с миром. Лишь на мгновение на свет сквозь толщу обмана и четко выверенной игры проступили те самые глаза, что когда-то мудрый Лис назвал "глазами смерти, способными поставить на колени даже демона", и лишь на секунду холодное, лишенное чувств и сострадания лицо пробилось на свободу. Но все исчезло. Так быстро, что эльф решил, что ему показалось. Ведь перед ним, вежливо улыбаясь, стояла гостья из проклятого города, чья прелесть и ум затмевали многих красавиц.
  Сирените подошла к самому краю ревущего водопада и, остановившись, еще раз взглянула на Фериар, молчаливая просьба читалась в ее глазах - желание, которое она не могла озвучить. Но правитель Артерии, быстро научившийся понимать запутанный язык жестов и взглядов, и здесь различил скрытый позыв. Он спустился в реку и, протянув руку воровке, помог ей встать на камни, под бешено несущиеся струи воды. Ледяной поток всей своей мощью обрушился на хрупкую девушку: та пошатнулась, оглушенная болью, но все-таки осталась стоять. Вода обжигала кожу, точно щупальца медузы. Первые секунды в пустоте был лишь страх - страх перед этим беспощадным холодом. Но затем им вдруг стало нравиться это жуткое чувство безнадежности. Ледяная корка покрыла пустоту, даже мимолетные мысли, что никогда не останавливали свое путешествие в тени, замолчали. Все исчезло. Все умерло в душе. Эмоциям рядом с водами Элет не было места. Любовь, сострадание ненависть, отчаянье, счастье, горе, покой, волнения - воспоминания о значении этих слов исчезало. Ни Анна, ни Сирените не могли вспомнить, каковы чувства, что ни рождают, как изменяют людей, как влияют на их жизнь и поступки. Сознание опустело, лишившись всего, что делало его живым.
  Нет. Ни такого контроля желал достичь Королева Брута. Это было скорее проклятие, чем дар, великая слабость, чем сила. Нужно знать все грани, что существуют в душе любого живого существа, чтобы свободно управлять им. А сквозь такие доспехи, не услышать даже собственного влечения, а подобное не минуемо ведет к поражению. А этого Королева бандитов не могла себе позволить. И две души, объединив крошечные кусочки оставшегося тепла, из последних сил ударили по замершей темноте.
  Воровка качнулась и, потеряв сознание, упала прямо в объятия молодого короля. Фериар поспешил вынести продрогшую до костей королеву на берег и, уложив гостью в густую траву, накрыл своим плащом. Но этого было мало - губы воровки посинели, коже стала мраморно-белой - она слишком долго стояла под водопадом и теперь расплачивалась жизнью за свою гордыню. И боясь так глупо потерять союзницу, эльф зачерпнул пригоршню огненной воды Орлана и вылил ее на лицо гостьи. Сир сразу же ожила, открыла глаза и села положив голову на колени, стараясь как можно скорее и незаметнее, прийти в себя.
  -Сколько я там пробыли?- тяжело дыша, спросила Королева бандитов, ощущая, как горячие волны чувств накрывают остывшую пустоту, растапливая ненужный лед Элет, но при этом, так и не покидая отведенных им приделов.
  -Около тридцати секунд не более,- отвечал Фериар, растирая сквозь плащ озябшие плечи Сирените.
  -А для нас они тянулись целую вечность,- призналась она.
  Подняв голову, воровка случайно прислонилась спиной к груди правителя леса, невольно оказавшись в его объятьях. Два великих господина сидели пораженные неожиданной близостью. Они не были готовы к такому стечению обстоятельств и теперь не могли понять, как выйти из столь щекотливой ситуации. И весь ужас заключался в том, что не один из них не испытывал отвращения или призрения к другому - им хотелось ощущать тепло друг друга. Фериар никогда не думал, что будет рад возможности просто быть рядом с кем-то. А Сирените ловила себя на мысли, что вновь слишком увлеклась игрой и поэтому, вновь оказалась на грани. И Аня видела эту грань - ее имя - привязанность и любовь. Так они обе относились к Зверю: одна доверяла - другая любила. И подобные чувства вдруг стали пробуждаться и к этому эльфу. Они совсем его не знали, но почему-то для Королевы Брута Фериар стал родственной душой, еще одним соколом, вырвавшимся из сетей иллюзий. Но это не должно было случиться! И воровка первая прервала молчание, тем самым разрушая внезапно обретенный рай.
  -Отчего они могут находиться под влиянием Элет так долго? В чем секрет, уважаемый Фериар?- спросила она, устремив взор на безмятежно стоящих в ледяных потоках эльфов, которые точно не ощущали всей губительной силы этих зачарованных вод.
  -Они устали от волнений и тревог, что преподнести им жизнь,- запнувшись, ответил юноша. Он отпустил плечи девушки, быстро поднявшись на ноги, подошел к водопаду и, поймав на лету несколько капель ледяной воды, омыл ими лицо.- Они просто мечтают о том, чтобы Элет успокоила их боль, поэтому она и не причинят им вреда. Их души остыли, чувство умерли, воспоминания пропали. Мы живем слишком долго и видим слишком многое и, если бы не было этого водопада, пожалуй, мой народ сошел бы с ума.- Фериар говорил спокойно, вода остудила его чувства, помогая хотя бы на время избавиться от легкой дрожи, которую стала вызывать у него один только взгляд Сирените.
  -Почему же меня отвергли и Орлан и Элет? Как это объяснить?- подошла к нему королева.
  Сир смотрела на эльфа сквозь мокрые пряди волос, с которых все еще сбегали капельки воды, укутавшись в золотой плащ короля, она все еще немного дрожала от холода. Весь ее вид напоминал призрака, давно пережившего всех своих врагов и просто не желающего уходить. Она знала причину, по которой не могла принять ни покой, ни чувства, но ей просто хотелось услышать ответ прекрасного короля.
  -Вам претят чувства потому, что они влекут за собой волнение, переживания и слезы. Вы уже очень давно подчинили эмоции точному расчету. Поэтому Орлан и не смог окончательно сломить вас, Сир,- отвечал он.- Но и покой вам не нужен, вы сами дали понять, что бежите от него. И пусть ваше сущность давно покрылась льдом, огонь внутри все еще ярко пылает, хотя бы потому, что он необходим для понимания других. Эта причина того, что Элет вас отвергла.
  -Вы первый, кто смог дать правильный ответ,- ласково произнесла воровка.- Но, увы, мне придется разочаровать вас, друг мой,- внезапно помрачнев, добавила воровка. Аня ощутила странную боль, будто Сирените не хотелось продолжать или, точнее, она пыталась развернуть истории в другом направлении.
  -Чем же?- не смог удержаться, чтобы не спросить Фериар.
  -Увы, я не впервые сталкиваемся с подобными шутками природы. Когда-то нам довелось увидеть черный собор, внутри которого томились сотни душ, что добровольно создали эту тюрьму. А вокруг него пылал огненный круг, но пламя было холодным потому, что весь его жар уходил на то, чтобы согреть опустевшие тела,- Королева Брута описывала проклятие своего города, точно оправдываясь перед собой и Анной за то, что творит теперь, точно надеясь, что юный эльф услышит и сбежит от опасной гостьи.
  -Вы скорее описываете храм предков, чем водопад Элет,- подумав немного, рассмеялся юноша.- Если желаете, я мог бы показать вам его,- предложил он, но вдруг Сир покачнулась и, не устояв на ногах, упала, вновь оказавшись в руках короля. Сердце тигра вызвало внезапную усталость, точно не желая, чтобы его пленницы посещали обитель мертвых.- Вы устали, дорогая Сир,- снисходительно произнес эльф.- Вы не привыкли к таким перепадам настроения, и поэтому так быстро вымотались. Мы можем продолжить нашу беседу и завтра. У нас впереди целая жизнь. А вы отдохнете.
  -Нет,- воскликнула воровка, оттолкнув Фериара: силы вновь вернулись к хозяйкам. Она выпрямилась во весь рост, горделиво взглянув на юношу. Но понимая, что подобной выходкой скорее оттолкнет его, чем приблизит, осторожно заговорила, точно боясь, что вновь не сладит с собой.- Прошу прощение за мое поведение, любезный Фериар, но я не могу надолго задерживаться в Эльрате. И дела не в вас. Поверьте, если бы у меня была такая возможность, я бы никогда не прекращала нашу встречу,- Аня почувствовала непонятно смятение внутри, то ли это на самом деле была ложь, то ли правда которую пытались выдать за обман.- Ведите ли, в Бруте быть правителем, значит быть готовым ко всему. Поэтому мне нельзя надолго покидать свои владения, вы сказали верно, что для меня уже нашли клетку - это мой город. Я могу покинуть его лишь на день, и то велика вероятность, что придется вновь доказывать свое право на жизнь. Теперь вы понимаете, почему мой отказа был таким резким?- спросила она.
  Эльф понимающе кивнул - он и не подозревал, что настолько ужасной может быть жизнь всемогущего правителя города теней. Вечная война, вечная битва, вечный страх - только став жестоким монстром, можно пережить такой удар. Но разве чудовище признает, что оно чудовище? Королева Брута скорее напоминала Фериару птицу, попавшую в сети охотника, - она не вольна решать свою судьбу и лишь мечтает о том, чтобы вновь подняться в небеса. И ее не отпустят из-за страха потерять столь прекрасное и могучее создание. Но участь Сирените возможно облегчить бешеной гонкой, которая не дает вспомнить о полете.
  -Я покажу вам святилище, плененный сокол,- произнес он.- Но только позвольте...- юноша, не договорив, подхватил королеву на руки.
  -Что?- прошипела словно змея Сир.
  Пустота наполнилась пламенем, безжалостно сжигающим любую мысль или эмоцию, попавшуюся у него на пути. Такого фамильярного отношение к себе Королева бандитов никогда не простит. Будь это хоть сам Создатель, она раздавит его как презренного червя! Даже Зверю она не позволяла так поступать.
  -Вы - моя гостья,- попытался оправдаться Фериар.- Вы не желаете останавливаться, но я боюсь, что вы вновь потеряете сознания, а меня не будет рядом, чтобы поддержать вас. А так я уверен, что хотя бы не дам вам упасть.
  Он говорил - пламя утихало. Королева Брута начала соглашаться с доводами короля, хотя понимала, что это всего лишь игра, которую она сама вела уже много раз. Но как было приятно понимать, что кто-то в этом мире заботится о тебе, пусть и ради собственной выгоды. Но и Сир была далеко не святой. И она находила в подобной ситуации решение своих проблем. Она слышала вой волков, что сливался с ветром, крики птиц, что таяли в небесах, и шипение змей, что утопало в бурлящем потоке. Где-то там на нее смотрел он, в этом Сирените была уверена, а значит, еще одна отравленная стрела в данную секунду попала в цель. Но разве это все имело значение сейчас? Разве можно их обвинить в том, что король и королева просто решили немного забыться и сбежать от мира?
  Воровка обвилась руками вокруг шеи Фериар и прислонилась головой к его груди, полностью отдавшись на милость лесного правителя. Ее губы осторожно, словно боясь спугнуть краткое мгновение тишины, прошептали: "Пусть будет так".
  Глава 12.
  В глубине лесов среди изумрудного океана листвы сверкал точно зеркало чистый островок озера, глубокого и темного, точно безлунная ночь. В его холодных водах растворялся любой самый яркий свет, оно словно впитывала в себя все темное и низменной, что было в жителях Артерии, губя собственную жизнь ради блага окружающих. Это место рождалось во снах, тех кошмарах и мечтах, что приходили в тяжелые времена. Это озеро знала еще Тень - оно видело договор между оборотнем и эльфийкой, слышало приговор, что был вынесен Артуру - оно знало все, но молчало, не желая тревожить былое. Только ветер над зеркальной гладью выл, будто одинокой волк, и кричал, точно раненная в сердце птица. Сир невольно подняла голову, оторвавшись от плеча Фериар, чтобы убедиться, что предчувствия не обманывают ее.
  -Вас что-то встревожило, дорогая?- спросил правитель.
  Увы, сейчас Королева Брута не могла ускользнуть от острого взгляда короля - она была в его руках, он слышал биение ее сердца, он видел печаль в ее глазах.
  -Все хорошо,- ответила она, проведя рукой по бархатной щеке молодого эльфа.- Просто я уже хорошо себя чувствую и ваша "забота" может показаться для ваших подданных чем-то большим,- отдернув руку, внезапно бесчувственно произнесла Сир.- Мне бы не хотелось стать причиной переворота.
  -Вы бы никогда ей стали,- покачал головой Фериар, но все-таки опустил воровку на землю.- Мы уже совсем близко, Сир.
  Королева нежно улыбнулась в ответ - ее настроение так быстро менялось. И ярче всего это отражалось на пустоте, где Анна стала свидетелем невероятной картины: яркое пламя пылало в центре темноты, закованное в ледяные оковы - две противоположности словно пытались погубить друг друга, при этом желая оставаться рядом. Сокол и змея, свившиеся в одном теле. И виновник этого - Фериар - король Артерии. Но воровка не хотела, чтобы юноша знал правду - она верила лишь одному, и только ему позволяла заглядывать в сердце разбитой души. А это всего лишь игра, которую не хочется прекращать так скоро, поэтому Сирените вновь позволили Фериару вести себя, опершись на предложенную королем руку.
  Они неторопливо шли по поросшему травой берегу, будто впереди у них была целая вечность, а не один день и одна ночь, что сама королева отвела себя. На высоком холме, отражаясь в темноте озерных глубин, одиноко возвышались пять белоснежных колон, обвитые розовыми кустами - пять братьев-близнецов. Они - древние стражи - все, что осталось от некогда великой галереи, тянувшиеся на многие километры. Фериар ввел Королеву бандитов в центр древних осколков и, склонившись перед руинами, обошел колонны, прикоснувшись к каждой - его губы беззвучно шептали что-то на древнем эльфийском языке. Лишь закончив ритуал, юноша вернулся к девушке и, слегка кивнув, отвечая на немой вопрос, указал на небеса. Королева подняла глаза - розы неспешно сползали с колонн, свиваясь в арку усыпанную цветами у них над головами. Воровка хотела что-то сказать правителю, но тот остановил ее, прижав палиц к алым губам прелестной гостьи. Он взял ее под руку и подвел к арке - Сир не довольно поморщилась: жизнь научила королеву с опаской относиться к магии, которую невозможно объяснить. Но она все-таки отчего-то верила великому королю, отдавая его воли всю себя без остатка, и поэтому без страха последовала за ним сквозь розы.
  Один шаг, всего лишь один шаг - так мало для того, чтобы пройти жизнь. Но этого оказалось достаточно для того, чтобы Эльрат растаял, уступив место каменному залу. На миг воровке показалось, что это и есть Артерия, а все иное всего лишь иллюзия, прекрасная картинка, созданная для живущего в сказках мира. А сейчас она видит правду - огромный каменный шатер, накрывший землю - в его беспросветной тьме скрывался эльфами не то мавзолей, не то храм, не то дворец. Тридцать саркофагов, поросших мхом, стояли в круг сокрытые мертвой тишиной, а в центре точно ось, вращающая страшные жернова времени, возвышался пьедестал, на котором стояли два трона. Один из черного мрамора - другой из белого. Волки, обнажив клыки в диком оскале, блистая обезумевшими от ярости глазами, охраняли темное сердце эльфов, и ворон, раскинув широкие крылья, точно готовый слететь вниз и полакомиться еще одной жертвой, сидел на спинке трона. Смерть и разрушение - вот, кто восседал здесь. Но рядом два величественных льва мудро взирали на мир, точно чувствуя свою силу и без не нужной жестокости, и орел, горделиво восседавший на вершине белого трона, сурово косился на беспокойного собрата, удерживая ворона от опрометчивого поступка. Белый трон был пуст. На черном лежала корона - венок из роз, где листья - изумруды, цветы - рубины, ветви - золото, а шипы - серебро.
  "Как жестоко",- подумала Аня, представив сколько боли принесет тому, кто осмелится его одеть розовый венок.
  "С нами поступили не лучше,- возразила Сир.- Здесь хотя бы все видно",- ей было понятно и без слов, кому предназначался этот черный трон.
  Фериар не стал мешать гостье, любоваться красотой еще одного секрета Эльрата. Он хотел, чтобы Королева Брута почувствовала всю мощь древнего места и пленилась его величием. Вот только Сирените быстро разгадала и этот секрет, потеряв к нему интерес, и поэтому, боясь, что воровка захочет уйти, молодой правитель разрушил тишину.
  -Я обещал вам показать место похожее на то, что вы описали, любезная Сир,- заговорил он.- Вот оно - такое же смешение света и мрака. Это храм, дворец, некрополь - здесь мертвые и живые встречаются вместе, чтобы вершить судьбу народа. Перед вами, дорогая, все те, кто правил Артерией до меня: начиная с Агата, светлого короля, и заканчивая моими родителям.
  Сир с трудом удержала крик ужаса и удивления. Она подозревала, что все здесь не так просто, но даже в самом страшном сне не могла представить, что увидит подобное место. Фериар оказался прав - здесь она себя чувствовала точно так же как перед собором в Бруте: то же смятение, презрение, страх, радость, отчаянье.
  -Белый трон ваш,- медленно произнесла Королева, чувствуя, как предательская дрожь то и дело пробивается сквозь ледяные оковы.- А черный - для королевы, который нет? Не уже ли вы так и не смогли никого найти? Не страшно от того, что королевский род Артерии прервется на вас, милый Фериар?- ехидно спросила она.
  "Хватит! Не надо! Оставь его!"- закричала Аня, видя как каждое слово, как каждая фраза еще больше влюбляет несчастного эльфа в жестокую воровку.
  "Это его выбор",- холодно отрезала Сир, сжав зубы, чтобы заглушить крик.
  Аня почувствовала, как жуткий холод наполняет бездну - это воровка избавлялась от помех, решив до конца довести начатую игру.
  -Рано или поздно королева придет - она будет, по меньшей мере, кометой или новой звездой,- улыбнулся Фериар пронзенный в сердце этим точным и невероятно острым замечанием.- У меня впереди по меркам людей вечность. Моя королева должна походить на меня душой или быть противоположной ей. Увы, это сложно выполнимое условие, учитывая, что я сын темной и светлой семьи. Хотя не все так плохо - правительница Артерии не обязательно должна быть эльфийкой, порой на трон садились и люди,- точно случайно обронил юноша, украдкой посмотрев на реакцию королевы: ни какого ответа, только в серых туманах глаз вспыхнул странный огонек не то страха, не то желания.- Я, надеюсь, удовлетворил ваше любопытство, теперь и вы удовлетворите мое,- немного волнуйся, продолжил эльф.- Почему же у Королевы Брута нет короля? Не уже ли вам не страшно одной нести такое тяжелое бремя власти?
  Не дослушав до конца, Сир сорвалась с места и быстра подошла к черному трону, словно желая сбежать как можно дальше от Фериара. Он слишком глубоко вонзает свой нож. Он слишком быстро раскрывает ее душу. Он слишком многое пытается узнать. Но воровка остановилась также внезапно, как и начала движение. Она крепко сжала кулаки, точно душа собственные чувства, и еще раз отогнав холодной волной мысленный протесты Анны начала отвечать:
  -Мы - королева, потому что это выгодно городу,- неожиданно, даже для Ани, сказала воровка. Она открывала самую страшную тайну, что могло означать только одно - Королева бандитов пыталась избавиться от эльфа.- Когда война окончиться, меня выкинут как старое платье. Но это ничуть не тревожит - Брут давно стал для нас горсткой пепла, которую давно пора развеет по ветру. Подумайте сами, зачем в таком случае нужен король? Но вам не стоит волноваться, обещание данное Брутом, будет выполняться даже после моего ухода,- поспешила успокоить и так растерянного эльфа Королева.- Потому что обещание дает город,- Аня настороженно смотрела на подругу из глубины, не понимая до конца всего смыла, сказанного сейчас.- Вы Фериар - король Артерии. Но вы не Артерия. Мы - Королева Брута. Мы - Брут,- объяснилась Сир.- Этого достаточно?- повернувшись лицом к собеседнику, спросила она.
  -Да,- восхищенно ответил правитель лесов.
  Воровка вновь потерпела неудачу - юный король стал питать к ней еще большее чувства. Он увидел перед собой древнее создание, вновь возродившиеся из небытия - правителя, который ненавидел свою корону и при этом был готов умереть за свой народ.
  "Я дали ему шанс",- злорадно прошипела Сир, не довольной таким поворотом Анне.
  "Дай еще одни",- попросила она, взглянув на венок из рубиновых роз.
  Сир одобрительно кивнула, поднявшись на пьедестал, и провела рукой по взъерошенной шерсти полков - каменный стражи были холодны, а их шкура остра - она оставила несколько глубоких царапин на руке королевы, которые тут же зажили, подчиняясь сердцу тигра. "Можно?"- спросила она у эльфа, дотронувшись до короны. Фериар одобрительно кивнул - он и сам мечтал именно об этом моменте, только ради этого он и привел Королеву бандитов в храм предков. Воровка бережно взяла в руки драгоценный обруч и осторожно водрузила корону королевы Артерии себе на чело. Она была легкой, почти невесомой, даже шипы и те не причиняли никакой боли. Такую корону не хотелось снимать - она будто была создана именно для Сирените. Это был не тот непомерно тяжелый, до боли сжимающий голову, обруч, что надел на нее Булат.
  Она повернулась к Фериару гордая и непокоренная. Бордовые розы в изумрудных листьях ярко горели в песчаных локонах девушки, лазурное платье медленно покачивалось в такт дыхания. Ее глаза - слияние света и тени, жизни и смерти, печали и радости. Ее улыбка - оскал дикого зверя, за которым таился поцелуй небесного ангела. Вот королева, которую так долго ждал Эльрат. Вот та спутница, которую так давно искал Фериар. В ней сплелись все грани мира, все ночи и дни, все закаты и рассветы, что когда-либо наступали в это грешном мире. Если бы семьи сейчас увидели ее, то незамедлительно бы провозгласили своей госпожой. Нет. Она не человек. Она не эльф. Она то, что когда-то было названо Тиамат - королева-дракон, величественнее и могущественнее которой не было и не будет.
  -Нет,- вдруг произнесла Сир, сняв драгоценную корону и вернув его на место.
  -Она вам очень шла,- признался Фериар, немного разочарованный таким поворотом.- Жаль, что вы вновь отказались ее принять.
  -Она невесомая не то, что те оковы, что сейчас на меня надеты,- печально ответила Сир.- Я с легкостью смогли бы носить ее. Но этому обручу не дано удовлетворить мое желание. Зато корона Брута дает свободу, о которой королева Артерии может только мечтать. Я выбираю возможность победить, а не шанс выжить,- хитро улыбнулась она, подойдя совсем близко к королю и заглянув ему в глаза.
  -Слова уставшего от постоянной битвы ангела, или демона, которого заставили подняться к небесам,- заметил Фериар, поправив игривую прядь волос, так неловко упавшую на лицо прекрасной королевы.- Я так давно не видел такого состояния души среди людей. Мне кажется, что вам не одна тысяча лет, и вы видели слишком много для одной жизни. Но разве люди могут так долго жить?- спросил он, но Сирените не дала ответа, Королева бандитов поспешила избавиться от пристального взгляда эльфа, поэтому быстро подошла к белоснежному льву и стала медленно поглаживать холодную мраморную гриву.- Вы похожи на правителей древности,- улыбнулся король.- В суровые времена им приходилось принимать тяжелые решения ради блага тех, кто доверили им свои жизни.
  -Я не правитель. Я - марионетка. На худой конец - маска. Большего Королеве Брута не дано,- сердито отрезала воровка, не довольная таким сравнением. Она никогда не станет королевой. Никогда не будет править. Хотя бы потому, что когда-то давно дала обещание одному старому вору, вернувшему ее к жизни.
  Фериар осторожно подошел сзади к разъяренной гостье, так охотник подходит к раненому зверю, понимая, что оглушенное болью животное не пощадит ни друга, ни врага. Он прикоснулся к белому льву, будто случайно его рука скользнула по гладкому камню, встретившись с побледневшими пальцами Сирените. Воровка тут же отдернула руку, страшась мнимой надежды. Но юноша видел и во лжи искру правду - он провел кончиками пальцев по плечам королевы. Они скользили все ниже и ниже пока не наткнулись на холодный камень, грани которого покрывала тонкая кожа. Эльф невольно задержался на каменном сердце, и твердая рука Сир оторвала его от себя, сжав запястье короля стальной хваткой. Мгновение длилось вечность, пока жизнь великого правителя леса точно хрупкая тростинка находилась во власти бушующего урагана мыслей Сирените. Но королеве и так хватало власти. Она отпустит на волю хотя бы этого юнца, который, возможно, еще и не понимает, с кем пытается вести игру.
  -Правитель, который не желает быть правителем, является самым великим и справедливым. Спросите у них,- произнес Фериар, поднявшись на пьедестал. Он провел рукой вокруг себя - королева оглянулась. Древние правители Артерии окружали ее, и каждый из них хранил свою тайну, каждый по своему пришел к вечности.- Они отвечают на мольбы своих детей, помогая найти верный путь в череде вечных скитаний. Если вы действительно только маска, которую придумал для себя проклятый город, то великие короли и королевы сохранят молчание. Но если сейчас передо мной, перед ликом предков, стоит великая королева, равная по моще древней богини, - они позовут ее, пусть даже она и не их дочь по крови. Она их сестра по духу.
  Сир недоверчиво прищурившись, посмотрела на Фериар. Великий король лесного народа пытался переложить всю тяжесть ответственности и вины на плечи давно почивших эльфов, чтобы они решили, действительно ли верные выводы сделал их потомок.
  "Может, стоит попробовать?- спросила Аня.- Мы так уже потерянные во времени существа с камнем вместо сердца. Чем еще может напугать нас жизнь?"- ей никак не удавалось позабыть слава Никто, который называл их "госпожой смерти" и "хозяйкой жизни". Она все еще питала смутную надежду, что великий дух ошибся, и у них еще есть время, чтобы все исправить, чтобы сбежать от судьбы.
  "Хорошо,- с трудом переборов себя, согласилась воровка.- Это будет последний раз, а потом мы закончим эту затянувшееся представление".
  -Как мне услышит голос правителей прошлого?- тут же спросила она у юноши.
  Ему самому пора было убедиться, что той королевы, которую он видит, не существует. Есть только бесчувственный вор из города теней, Сапфир разрушавший Совет. И никого более.
  -Лишь раскройте свою душу, дорогая,- ответил он, протянув руку гостьи.- Пусть ваше естество позовет древних духов. Поверьте мне, они не откажут Королеве Брута.
  Воровка благосклонно приняла предложение Фериара и встала рядом с ним в самом центре круга, где смерть и жизнь встречались, чтобы выбрать дорогу для судьбы. Смутные сомнения и даже страх скользили по пустоте. Сир все еще сопротивлялась инстинктам - все ее естество противилось этой встречи. И прикоснувшись на миг к блуждающим чувствам, Аня уловила причину беспокойство и пожалела о своей просьбе. Эти хозяева и хозяйки Артерии видели многое за свою жизнь. На долю кого-то из тех, кто сейчас покоиться в саркофагах, выпала и Война, о которой постарались забыть потомки. Они видели Чуму, что несется над светом, они видели сердце, что приносит беду. А если кто-то из них узнает печать врага на теле гостьи? Он сделает все, чтобы остановить чуму сейчас, чтобы разрушить сердце тигра до того, как оно достигнет пика силы. Пусть даже это будет означать вечные муки и конец покоя. Так бы поступила и сама Сирените, на такое пошла бы и Аня, ради этого нарушит все клятвы и Зверь, во имя такого даже Фериар разорвет жизненно необходимый союз. И, встретившись взглядами, две души без всяких слов согласились с тем, что нужно продолжать. Отступать было некуда - позади пустота. Они сосредоточились, закрыли глаза, и отдались на волю пустоте. Вначале ничего не было слышно. Потом появилось чувство, словно кто-то притягивал, кто-то звал, маня к себе. Тихий голос зашептал на незнакомом языке что-то ласковое и нежное. В тот же миг воровка открыла глаза и быстрым уверенным шагом направилась к нужному саркофагу. Ни Сир, ни Аня не могли объяснить, почему именно на этот из многих пал выбор, но точно знали, что их звал именно тот, кто покоится здесь: голос этого правителя взывал к душам из глубины.
  Камень весь порос мхом, скрывая лицо за зеленной маской, стенки покрылись длинными трещинами. Но королева, не задумываясь, стала разрушать многолетний труд природы - она думала, что Фериар остановит гостью, но тот просто смотрел, даже не думая вмешиваться в происходящее. Наконец из-подо мха на свет показалось лицо звавшего ее эльфа. Молодая женщина с глазами старухи спокойно и невозмутимо смотрела на них сквозь камень. Довольная улыбка - смесь звериного оскала, насмешки, игривой детской шалости и любви. Гордые, пристальные, прожигающие насквозь глаза, на которые наложили печать потери, радость, смерть. Величественная, пугающая и манящая одновременно. Это была бескрайняя вселенная полная жизни и холодная одинокая пустота лишенная всего. "Магдалена",- чуть слышно пронеслось над пустотой. "Нет",- раздалось следом. В этой каменной леди было больше жизни, чем Императрицы. Она была скорее отражением Чумы в бушующей реке - оно было таким же размытым, неточным, одним словом, иным. Она звала Сир, манила Анну, не давая возможности уйти, пресекая любое движение любую мысль. Королева древней Артерии будто знала, какое существо сокрыто в тени, и старалось уберечь свой народ даже с того света, помня как уже не раз существо с каменным сердцем разрушало этот мир. Ане казалось, что еще чуть-чуть, еще какие-то секунды, и она уже никогда не сможет уйти, пустота и трон разума просто растают в этом бездонном океане силы древнего стража. Но внезапно из самой бездны, от туда, куда нет пути и откуда нет возврата, послышался голос:
  "Убирайся прочь, Тень",- три коротких слова пронеслись над пустотой точно ураган, замораживая все вокруг, подобно метели, разлетаясь раскатами грома и медленно тая подобно облакам. Такой голос был у смерти. Или, может быть, у жизни? Даже Сир не могла так говорить. В эти секунды точно все воды Элет в один миг накрыли оби души. Но страшнее было то чувство свободы, что пришло следом. Дух подчинился в страхе бежав от одного только тихого шепота.
  Воровка тут же отпрянула от саркофага, не желая напрасно рисковать, и так потерянной свободой, но так и не решилась уйти. И Анна и Сир были уверенны в одном - они должны знать, кто этот дух, заманивший их в ловушку, откуда он знает то, что не ведомо остальным.
  -Кто она?- тихо спросила Королева у молодого эльфа.
  Фериар осторожно взглянул на мертвую королеву через плечо воровки - Сирените почувствовала как пальцы юноши впиваются в ее руки, выдавая тот суеверный страх, что испытывает всемогущий правитель лесного народа перед этой давно уже почившей госпожой. Сир тихо застонала - она не чувствовала боли, но ей был нужен ответ, а значит, эльфийский король обязан перебороть свой страх.
  -Простите,- резко отпустив воровку, тяжело дыша, произнес он.- Я не думал, что когда-нибудь увижу ее лицо. Эта королева никогда никого не призывала к себе. Даже при жизни ее боялись все, даже темная семья, из которой она вышла, дрожала в ужасе при одном упоминание ее имени. Подобное сохранилось и после смерти, если не стало еще хуже. Когда-то ее называли Тень. Мы зовем ее королевой проклятых, матерью ночи, госпожой смерти.
  "Это она вовлекла Артерию в Войну Времен,- прошептала Аня.- Вот почему она узнала камень. Она принесла разрушение в леса, приняв предложение того юноши".
  "Пытаешься искупить вину за гибель своего народа,- мысленно обратилась к Тени Королева бандитов. Она все еще чувствовал, что дух эльфийки находится в пустоте. Он просто прочится где-то далеко, боясь разрушительного гнева того, кто спит в глубине.- Не за наш счет. Я не будем умирать за твою гордыню".
  -Дурной характер правителя не оправдания того, что его могила находится в таком жутком состоянии,- недовольно произнесла Сир, понимая, что королева проклятых мало чем отличается от Королевы Брута.- Если она так ненавистна, зачем хоронить ее здесь, рядом с почитаемыми.
  -Мы считаем ее великой защитницей и покровительницей Артерии. Во времена бед Мать ночи подняла весь народ на защиту мира, сражаясь рядом со своим супругом Агатом,- возразил эльф, оскорбленный тем, что гостья могла так подумать о его народе.- Но у нее, как вы точно выразились, был дурной характер. Она смеялась над самим понятием жизни, любая эмоция, любое проявление снисхождения, милосердия, любая помощь для нее были проявлениям слабости. После того как Тень погрузилась в вечный сон, она прогоняла всякого, кто осмеливался приблизиться к ее могиле. Одна из древнейших она накопила больше силы, чем кто бы то ни было другой, и поэтому ей не составляло труда довести до полусмерти и безумия не прошеного гостя. Даже моей матери не удалось добиться благосклонности Госпожи смерти, хотя она являлась потомком ее рода. За все время Тень лишь раз позволила приблизиться к себе, говорят, этот эльф был необычной личностью, бросающийся в крайности. Теперь она выбрала вас, Сир, а значит, и вы далеко не маска и не марионетка, по меньшей мере, вы - госпожа.
  Сир едва заметно улыбнулась довольная тем, что Фериар не догадывается об истинных причинах, по которым Тень призвала Королевы бандитов. Разве мог он представить, что благословение древней королевы на самом деле является отголоском ненависти и отчаянной попыткой уничтожить тигра.
  "Почему она пыталась нас убить? Камень не доказательство того, что мы несем смерть? Или она пыталась уничтожить кого-то еще?"- не в силах сдерживаться спросила Аня, инстинктивно прикоснувшись к каменному сердцу - причине всех бед и несчастий, выпавших на их долю.
  "Она пыталась уничтожить не нас, а то чудовище, что преследует ее в кошмарах - монстра, погубившего почти весь ее народ. Мы лишь напоминание о нем",- пыталась объяснить не столько Анне, сколько себе Сир, крепко сжав камень. Он горел, точно внутри граней полыхало адское пламя, - это было единственное напоминание о том, что мир реален, а она все еще жива.
  -Почему же вы, дорогой Фериар, так боитесь ее и называете такими ужасными именами?- хитро произнесла воровка, понимая, что эта не вся история темной королевы, и Тень не просто так отгоняет от себя всех сородичей.
  -На руках матери ночи застыла кровь ее семьи,- говорил он, направляя взгляд королевы на сложенные на груди руки каменной девы. Они были сделаны из куда более темного камня, а в их был вложен нож, чье лезвие отливало бордовым светом, точно оно только что окунулось в кровь.- Когда-то она утопила в крови все семьи, столкнув их друг с другом ради достижения собственных целей. Но при этом жестокая, холодная и расчетливая Тень помогла заключить союзы, позволившие Артерии пережить великие беды,- почувствовав, что воровка начинает уставать, юноша решил закончить историю.- Ее можно проклинать или боготворить, ненавидеть или любить, но в любом случае великая королева ночи такая, как она есть. Она сделала немало зла, из которого потом выросло великое добро. Она разрушала, чтобы творить - губила, чтобы спасать. Она позвала вас, а значит, и вы творите вещи, за которые вас хотят убить и желают спасти. Вы новая Тень, дорогая Сир. В этом нельзя ошибиться.
  -Я не Тень,- резко отрезала воровка, бросив презрительный взгляд на каменную леди.- Это и есть то отражение черного собора, о котором вы говорили?- тут же спросила она, обрывая последнюю нить, ведущую к Тени.- Не слишком впечатляет. Предпочитаю, чтобы мертвые не лезли в дела живых, потому что они никогда не смогут взглянуть на мир под другим углом. Черный собор - это не кладбище. Он - живая душа. Он - желания, стремления, страхи, надежды, мысли, чувства всех, кто когда-либо входил в Брут. Он разносторонен и видит мир во всех его красках. Может быть, это и есть секрет нашего выживания?- хитро спросила она, выйдя за приделы древнего круга.
  -Арашрат предупреждал, что с вами опасно вести игру. Вы, дорогая Сир, видели за свою жизнь больше, чем мы можем представить,- отойдя от саркофага, задумчиво произнес Фериар.
  В глубине души он знал, что Королева Брута поражена древним храмом. Великая Мать ночь признав в ней преемницу, превратила воровку в новую королеву для всей Артерии - королеву, которую не мог позволить себе упустить молодой король. И его собеседница это также прекрасно знала и могла воспользоваться таким поворотом для решения своих проблем и заключения союза на условиях выгодных для Брута. Но Сирените почему-то отступала, она отказывалась от такого невероятного шанса на победу по причине, которую не мог определить Фериар. Ей нужно было нечто иное, и юноша горел желанием узнать, что это. Поэтому вопреки здравому смыслу и наперекор всем законам, он решил открыть самую страшную тайну Эльрата.
  -Есть одно место, которое запрещено посещать гостям, даже таким уважаемым и дорогим, как вы,- понимая, что тем самым разжигает в Королеве такой же интерес, произнес он, подойдя к девушке. Сир кокетливо улыбнулась, невинно захлопав ресницами.- Вы настоящий туман,- рассмеялся эльф, ему вновь захотелось прикоснуться к воровки, его прельщал камень на ее груди. Он протянул руку коснувшись изумруда - Сир глубоко вздохнула, позволив ему почувствовать победу, но тут же отняла ее, убрав руку юноши.- Горячие, точно огонь. Странное украшение,- чуть слышно прошептал Фериар.- Вы хотите увидеть истинный секрет Артерии.
  -Если вы согласны нам его показать?- ответила воровка.
  Эльф тяжело вздохнул, предчувствуя, какими бедами может обернуться для его народа раскрытие древнего секрета такому созданию как Королева Брута. Но ее избрала сама Тень, и даже темной семье придется согласиться с тем, что воровка достойна увидеть сердце города, а большее Фериару было не нужно. Юноша поднялся на пьедестал и воссел на мраморный трон, упершись о головы львов. Несколько беззвучных слов сорвались с его губ - древнее заклятье обрело физическое воплощение в ярком свете, заполнившем усыпальницу. Королева шагнула вперед точно желая сгореть в пламени - Аня еще раз с ужасом осознала, что обещание, взятое Булатом, только сильнее подстегивает Сирените к саморазрушению, а навязанное бессмертия толкает на безумные поступки.
  "Мы хотим понять, кто мы теперь,- ответила на немой упрек воровка.- Мне нужен предел существования, тогда я оставим попытки".
  Вспышка ослепила ее, а когда глаза привыкли к свету, Сир поняла, что находится под открытым небом, в прекрасном саду полном жизни. Сотни разных цветов и трав собранные в одном месте благоухали как одно живое существо. Розы, фиалки, лилии, орхидеи, лотосы, тмин, жасмин, ромашка - растущие в разных землях, любящие разные времена года и разную погоду, они были вмести, и каждый жил и дышал, словно родился здесь. Фериар молчаливо стоял возле розового куста, усыпанного бордово-красными бутонами, словно кровавыми пятнами, за которыми скрывались длинные острые шипы. Правитель трепетно поддерживал цветок, вдыхая тонкий, чарующий аромат. Сирените подошла к эльфу, заинтересованная розой.
  -Она изящна и величественна, хрупка и смертельна,- произнес юноша, поцеловав бутон. Сир презрительно хмыкнула, ей казалось, что такое поведение не достойно великого правителя.- Есть поверье касающиеся этого сада,- не обращая внимания на реакцию гостьи, продолжал Фериар.- Каждый цветок в Саду Вечной Весны - это чья-то жизнь: человека, эльфа, гнома, ящера и даже тиграна. Пока он жив, цветок благоухает. Но стоит ему погибнуть - цветок тут же увянет. Но такого никогда не случалось. Потому что в тот момент, когда жизнь одного обрывается, на его место приходит другой - этот танец жизни вечен, он поддерживает равновесие. Но однажды смертей станет так много, что не успеет родиться смена, и цветы завянут. А вместе с ними исчезнет жизнь, и мир умрет,- произнес он, отпустив розу и обратившись к гостье.- Не так давно я стал замечать, что сад увядает. Слабеют все, кроме этой розы. Десять лет назад, в одно мгновение, она угасла - цветы почернели, листья осыпались, стволы засохли. Казалось, что ее век окончен, и надежды нет. Так продолжалось до недавнего времени. Несколько дней назад она также внезапно ожила, взорвавшись ослепительной вспышкой. Такого никто никогда не видел. И поэтому я подолгу стою возле нее, пытаясь разгадать секрет, что прячут от мира эти нежный бутоны.
  Сир заиграла пальцами, испытывая непроизвольный страх. "Не уже ли такое возможно? Не уже ли?"- только и было слышно в пустоте. Время так точно совпадало, что сомнений почти не оставалось. Погибшая и вновь воскресшая роза - такой знакомый сюжет. Такая знакомая судьба. Но было что-то другое, что-то, что не позволяло ответить "Да". Сад умирает, а роза полна сил. Значит, ее питает кто-то другой: она не дитя жизни и не раб смерти. Она живет вопреки. Но это не они - у бутонов один цвет и одна душа. А значит, в этом мире есть кто-то еще с подобной судьбой. Еще один беглец, настолько могущественный, что даже цветок не может скрыть все его мощи.
  -Вы, дети природы, оказывает, не так просты, как может показаться на первый взгляд,- Сирените осторожно протянула руку к пышному бутону. Страстное желание сорвать этот непокорный цветок было велико, но замявшись на секунду, воровка убрала руку. Она не убийца - она вор.- Я удивлена, что ваш народ владеет таким великим оружием и при этом ищет помощи у Брута. Если бы мы владели подобным садом, то город теней давно уже покорил весь мир.
  -Сожалею, но даже вы, моя дорогая, не смогли бы воспользоваться благами сада Вечной Весны,- покачал головой Фериар, его смутило то, как королева смотрела на розу, точно зная, кому принадлежит цветок. Но король видел, что его гостья никому не раскроет тайну и унес секрет с собой в город, у которого нет короля.- Никто не знает, какой цветок ему принадлежит. В этом случае можете ли вы быть уверенны, что отнимая чью-то жизнь, вы не убиваете себя? Или того, кто дорог вам? У вас бы хватило сил воспользоваться садом зная это?- спрашивал он у Сир.
  Воровка устало вздохнула, игра слишком затянулась, и правила стали меняться под влиянием потока времени. Он слишком глубоко проник в душу для простого попутчика. Она не хотела прогонять его, словно обретя давно потерянно сокровище. И даже понимая это, королева не могла остановиться:
  -Вы, друг мой, видно никогда не были в Бруте,- язвительно заметила она.- У нас нет понятия "не возможно". Есть только "необходимо" и "не необходимо". Будь такой сад в городе тени, даже подобный выбор не спас бы вас. Подумаешь, тысячи смертей ради решения одной задачи - в подобном случае цена не так уж велика и цель оправдывает средства,- холодно произнесла она, и Аня не нашла, что возразить. Все было именно так.- Я сохраню ваш секрет,- обратилась она к Фериару.- Он никогда не станет достоянием мира. Он погибнет в бездне, как и многие другие. Но я прошу вас пообещать, что выполните одну мою просьбу,- хитро улыбнулась воровка, наклонившись к розе, и прикрыла глаза, вдохнув ее аромат.- Никогда не при каких обстоятельствах не упоминайте про Сад Вечной Весны, особенно, если рядом будет тот, кто хотя бы раз бывал в Бруте. Ибо в тот миг, когда мой город узнает ваш секрет, Артерия прекратит свое существование.
  У лесного короля свело дыхание при виде королевы, склонившейся над розой. Как естественно, величественно и прекрасна грациозная воровка. Песчаный пряди волос, точно барханы Янтарной пустыни, окружали оазис - бледное лицо, погруженное в алый океан лепестков. Сир почти не дышала, точно мысленно беседуя с кустом - ее губы то и дело подрагивали, пытаясь сдержать улыбку. Королева Брута, Королева Бандитов и, как бы хотел Фериар добавить еще один титул, Королева Артерии.
  -Я даю вам слово, мила Сир,- сказал король.- Я рассказал вам о саде потому, что уверен в том, что вам судьбою назначено быть великой. И я надеюсь, что среди множества имен и титулов, которыми наградил вас мир, найдется маленькое место для имени, которое будет шептать лес в след своей королеве.
  Сир закрыла глаза, крепко сжав колючий стебель цветка. Она балансировала на гране. Еще немного, еще миг, и роза погибнет, бутон упадет, а Королева бандитов нарушит самую страшную клятву. Юный король предложил ей то, о чем она не могла и мечтать. Пусть даже им двигало желание укрепить шаткое положение своего народа. И борясь с собой, воровка отпутали розу, повернувшись лицом к Фериару, и заглянула в его бездонные глаза:
  -Я рада, что вы приняли правильное решение,- вежливо произнесла она, не замечая последних слов.- Никогда не верьте вору, особенно, когда он говорит, что ему ничего от вас ничего не надо. Это значит, что он заберет всё,- королева незаметно отошла от куста, чтобы не искушать себя, и подняла лицо к небу.- Красиво,- прошептала она прощальной симфонии дня.
  Небо было сшито из разноцветных полос, точно покрывало, - голоубые, красные розовые, зеленые, фиолетовые, рыжие - всех цветов и не перечислить. Бледный серп полумесяца еще едва проступал сквозь пролитые краски - он еще не проснулся, еще боялся солнечного диска, который неспешно сползал за черные вершины деревьев. Но одна яркая звезда уже горела - яркая точно костер в ночи - бросая вызов обоим светилам. День и ночь, солнце и месяц, вместе перед ликом земли, в объятьях времени, замыкали великий круг жизни, доказывая все, кому суждено уйти в небытие, что бег будет продолжаться. Они, вечные часовые, за этим проследят.
  -Эльрат на закате предстает во все своем великолепие. И небо это не самое красивая вещь, что можно сейчас найти,- произнес Фериар, подойдя к королеве. Он чуть коснулся плеч девушки, словно боясь, что она растет в ночи.
  Но Королева бандитов не думала исчезать, она шагнула назад, добровольно оказавшись в объятиях эльфа.
  "Ты же хотела прекратить игру?"- возмутилась Аня, ей было искренне жаль великого короля, который надеялся обыграть воровку, не ведая, что уже давно является покорной куклой в ее руках.
  Но Сир ничего не стала объяснять - она лишь улыбалась, прикрыв глаза от удовольствия. А Фериар праздновал победу: он покорил Королеву Брута, а значит, обеспечил и себе и своему народу спокойную жизнь на долгие века. И чувствуя свою безнаказанность, он обнял ее, поцеловав в хрупкое, точно точенное искусным мастером, плечо. Сирените вся запылала от неожиданной волны эмоций накрывшей ее. Раньше только Зверь целовал ее так нежно, так невинно и в то же время так страстно. Кажется, она теряла контроль. Кажется, она сама становилась марионеткой. Нет! Такого никогда не будет! Воровка резко открыла глаза - ворон парил над садом, высматривая чем бы поживиться.
  -Нам кажется, что на сегодня достаточно впечатлений,- справившись с чувствами, холодно произнесла она.- Я бы хотели вернуться в свои покои и отдохнуть.
  -Я понимаю,- разочарованно произнес Фериар, его влияние на гостью оказалось не так велико, как он ожидал.- Тогда позвольте, прекрасная Сир, хотя бы проводить вас. Я понимаю, что Арашрата нет рядом, и он не сможет обеспечить вас должной защитой. А наши враги могут попытаться навредить королеве великого города.
  -Не стоит так волноваться, друг мой,- улыбнувшись, произнесла она, повернувшись лицом к королю.- Мне лестно ваше предложение. Но мы и так достаточно скапроментировали друг друга. Я уверены, что Эльрат уже полон слухов и домыслов о том, насколько нежен король с гостье. Поэтому пусть народ успокоиться, не будем подбрасывать хвороста в огонь страстей,- королева не говорила, а страстно шептала, точно любовнику, играя черными прядями волос эльфа. Но как только юноша хотел к ней прикоснуться, она тут же отступала на шаг назад, а когда пыл остывал, она тут же подходила, вновь разжигая пламя в душе.- За нас же не волнуйтесь: могли бы мы править городом воров и убийц, если не умели бы бороться с превосходящими по силе противниками?
  -Я ничуть не сомневаюсь в ваших способностях, моя прекрасная королева, но вы не сможете покинуть сад Вечной Весны без моей помощи,- учтиво сказал он, едва сдерживая смех от того, что сумел обыграть королеву в ее же игре.
  Сир ответила дьявольской улыбкой напоминающей оскал - той самой, что оборотень так боялся и обожал, той единственной, что знаменовала безоговорочную победу ученицы Лиса над соперником. "Правда?"- прошептала она, подняв взгляд к небесам. Ворон завис над головой Фериара - на секунду воровке показалось, что у птицы были кошачье глаза. И в тот же момент в пустоте повеяло теплом, которое не мог подарить ей лесной король. Такое тепло дарила та душа, то невидимое создание, что охраняло покой двух заключенных душ, покорно снося все их жестокие игры. Пустота впустила ее в тот момент, когда был заключен договор "Сердце и души" и больше никогда не отпускала. И подчиняясь непонятному импульсу, Сирените и Анна беззвучно зашептали что-то. Они сами не могли понять ни одного слова - они не слышали даже звуков, только странный душевный порыв, которому трудно было противиться. И, переведя взгляд на эльфа, Королева бандитов впервые увидела неподдельный страх на его все это время спокойном лице. "Откуда?"- только и смогла расслышать Сир, прежде чем король растворился, а она оказалась в своих покоях на старом дереве.
  
  
  Глава 13.
  Смятение и растерянность двух душ смешались со сладостью победы и ощущением всемогущества. Они не могли объяснить, как смогли покинуть сад. Откуда-то им, никогда ранее не сталкивавшимся открыто с магией эльфов, удалось произнести заклинание на древнем языке, не ошибившись ни в одном слове. И тот страх, что объял в последний момент Фериара, был объясним - власть древних в руках вора без рода, без племени, на службе у черного города не сулило лесному народу ничего хорошего. Обладая такими знаниями, Брут более не нуждался в услугах Артерии и мог спокойно отказаться от такого необходимого лесному народу союза.
  Вот только бояться таких перемен было ни к чему. Пустота уже забыла те слова, что звучали миг назад. Она никогда их и не знала. Это был порыв души, память кого-то другого, вставшего на защиту девушек. И это было не сердце, которое горело на груди. Это была теплая живая душа, которая любила ее.
  "Зверь",- прошептала Аня, все еще чувствуя тепло, что окутывало их в тот момент.
  Оборотень говорил за них то заклинание - он был готов сгореть в огне ярости или замерзнуть во льдах безразличия только, чтобы она была счастлива, чтобы она жила. И Сирените и Анна вдруг осознали всю мощь заключенного договора: они не просто союзники, у них не просто одна судьба на двоих. Они - часть друг друга, неразделимое целое с одной душой, сокрытой во тьме. И пусть они не могут влиять друг на друга, пусть они не слышат мыслей, но, когда один всем естеством просит помощи и ищет защиты, второй услышит его даже на краю вселенной.
  "Он услышал, что мы не знаем, как поступить, и помог нам",- сказала Аня, провидя рукой по пустоте, высвободив из нее изображение ворона. Она стала понимать, как действует сила сознания перед троном разума. Необходимо лишь напрячь разум, представив в четких деталях то, что желаешь увидеть, и хаос высвободит пленное воспоминание.
  "Он так и не понял. Он вновь управлял нами",- недовольно отрезала Сир, ударив ладонью по подлокотнику. И в ту же секунду ворон растаял - воспоминание было уничтожено.
  В комнате стоял полумрак - солнце уже исчезло в этой части Эльрата, погрузив лес в ночь. Хотя стояло лишь зажечь свечи, и мир бы вновь наполнился красками, а покои королевы Брута ожили. Но Сирените не стала тратить время на ненужные удобства - она подошла к окну, присев на сплетенные массивные ветви. Девушка вглядывалась в чернеющий небосклон, где звезды плели узоры, рассказывая истории далеких времен, открывая тем, кто верил в них, легенды о великих королях. Они, точно кусочки луны, что отлетели от ночного светила, превратив его в тонкий серп. Где-то там, среди бесконечных страниц, пряталась и та история, тот короткий отрывок, что искали Аня и Сир. Там хранились слезы Флоры и гордость Магдалены. Там сверкали два сердца, несущие горе. Там пылал огонь войны, о которой забыл мир. Там был тот, кто мог подарить им свободу от оков проклятия.
  "Он оказался не таким, как мы думали,- улыбнулась Аня, она хотела оживить воспоминание, но Сир остановила ее ледяной волной.- Лесной король понравился тебе. В нем есть что-то знакомое. Он похож на Зверя, только немного самонадеяннее. Но он ведь только встретил нас, и поэтому еще юн и неопытен. Вот и не понимает, когда нужно отступать, а когда идти напролом. Дадим ему время, и он сможет поспорить со Зверем в том, кто лучше знает Королеву Брута. Нам не жаль его?"- вдруг спросила она, отлично понимая, какой финал ждет затеянную ими игру.
  "Это игра,- отвечала воровка, она говорила спокойно, но в глубине бездны ощущалось что-то другое, чувства, которых давно там не было.- Порой она жуткая, порой красивая, иногда даже веселая. Но это всего лишь игра. Фериару нужна королева и союзница, поэтому он мил с нами. Нам нужна его армия, поэтому милы мы. Остальное - иллюзия. Чувств и страстей нет. Есть лишь расчет. Как бы мы не желала это изменить".
  "Так хочется нам. А правда это или нет, известно лишь звездам,- говорила Анна, собрав всю волю в кулак. Она оживила в пустоте образ темноволосого юноши с кошачьими глазами.- И он тоже только расчет? Ведь он нам нужен как защитник и последний довод Королевы бандитов. Наш цепной пес, который убьет или спасет по приказу".
  Сирените опустила взгляд, покачав головой, - здесь уже давно нет расчета. Для Королевы Брута оборотень не был оружием или защитником - он то, что нельзя отнять, то, что всегда рядом - маленькая частица непонятого чувства, которое сохранится в ледяной душе даже тогда, когда уже ничего не останется. И вместо ответа воровка зашептала молитву, не к богам или древним мудрецам, не к миру или к вселенной, а к тому, кто был рядом, кто спас ее, нарушив данное слово.
  -Ты, ворон с глазами дикого зверя, герой с проклятой душой. Я знаю, ты видишь меня. Ты слышишь мой зов, что рвется из жуткой бездны. Но ты бежишь от меня. Ты не желаешь слышать, упреков из моих уст. Ты боишься, что я прогоню тебя, и ты не сможешь ослушаться приказа. Но их не будет, ночной охотник. Я взываю к тебе сквозь звезды и ночь. Я жду тебя. Того, кто осмелился ослушаться - стража одинокой души. Не позволь мне кануть в бездну, не оставляй меня в объятиях печальных дум. Ты найдешь не одну причину, чтобы возненавидеть меня. Но одного не изменить. Мы - часть друг друга. Ты рядом всегда. Приди ко мне, мой Зверь, мой верный страж, мой друг. Правитель лесов ошибся: у Брута есть король. Он следит за королевой в ночи. Он оберегает ее от ужаса мира. И теперь я зову тебя, твоя королева, твоя госпожа, твоя Сирените. Услышь меня, как слышал всегда, ворон с глазами дикого зверя, герой с проклятой душой.
  Так шептала Королева бандитов у окна. Так молилась она, восседая на троне разума. Таков был ответ на вопрос Анны.
  И в тот момент, когда воровка закончила молитву, черная птица, бесшумно пролетев над кронами деревьев, опустилась на карниз возле девушки. Зеленые, точно листва деревьев, глаза преданно смотрели на королеву, точно ворон был готов кинуться вниз и разбиться о землю стоит только ей пожелать, стоит только сказать одно слово. И Сир протянула руку, позволив ночному охотнику сесть на тонкие пальцы. Она осторожно поднесла птицу к себе и поцеловала покрытую черными перьями голову. Ворон же не издал ни звука, словно искусное чучело он был неподвижен. Он полностью доверился девушке. Королева прошла вглубь комнаты и, усадив пернатого гостя на узорную спинку кресла, выращенного одним деревом, а сама, скинув на пол все, что была на столе, села на его край. Девушка и птица внимательно смотрели друг на друга, и каждая секунда немой беседы звучала своей нотой: призрение, верность, желание, ненависть, непонимание, отчаянье, надежда, страсть, холод, жар. Все это скользило в пустоте, все это читалось в кошачьих глазах укоризненно смотревших на Сирените.
  -Ты злишься?- обращались они к птице, мысли двух душ сейчас слились в одну, перестав бороться.- Но ведь ты сам взял с нас обещание не разрушать Эльрат? Мы не давали тебе обещаний. Мы клялись лишь в этом. Эльрат стоит, Артерия полна мощи, и даже лесной король сейчас благодаря нам находиться на пики своей силы. Чего еще ты желаешь получить от нас?- ворон яростно распахнул крылья, стрелой направившись к окну.- Ревнивец!- послышался смех ему в след.- Мы бы могли поговорить на равных, будь у нас твои способности. Мы бы стали драконом или волком, чтобы воробей бежал от нас в страхе! Чтобы соперник не смел даже помыслить о том, что мы считаем своим!- птица резко остановилась, сев в оконном проеме, пронзенный в душу незаслуженным упреком.- Или бы мы превратились в змею, что в нашей истории было бы более уместным. Но так как мы не можем изменить свою внешность, то и ворону здесь тоже появляться не стоит. Прими человеческий облик,- жестко произнесла в одиночестве Сир.- Если у тебя нет собственного желания. Тогда считай это прекосом своей госпожи. У нас есть что обсудить, верный пес.
  Ворон камнем бросился вниз, точно желая разбиться об пол, но в последний миг перья осыпались, и пред Королевой бандитов предстал Зверь. Юноша с глазами дикого зверя, верный страж одной госпожи с каменным сердцем - могущественный, гордый, сильный. Он мог заставить реки течь вспять. Он мог заставить тигранов трепетать от одного своего имени. Но не мог ослушаться ее приказа. Оборотень отвернулся, не желая видеть это ненавистное и в то же время такое дорогое лицо. Фериар даже не мог себе представить, какую боль причиняют Арашрату все те слова, что он сказал Королеве Брута, все те прикосновения и взгляды, что находили отклик в ее глазах. Раньше она так смотрела только на него, только ему позволялось укрывать ее объятиями от жестокости мира. А теперь и его друг удостоился такой чести. Но Сир не должна была видеть всю эту боль - она лишь еще больше разожжет ее страсть. Вот только Зверь ни как не мог скрыть свои чувство так же хорошо как воровка: сальные темные волосы взъерошено торчали, точно загривок взбешенного волка, и хоть лицо юноши убегало от света ночного светила, огонь, что пылал в изумрудных глазах, горел ярче любой из звезд. Он украдкой поглядывал на Сирените, ища что-то в точеной фигуре. И Сир крепок сжимала край стола, не давая воли предательским пальцам. Она чувствовала, она знала тот знак, что ждет юноша, ту одну лишь видимую ему эмоцию, одну маленькую искорку, которая могла бы успокоить волнения и гнев, которая бы служила доказательством, что в любой игре для Королевы бандитов никого дороже Зверя нет. Но воровка крепко держала чувство в ледяной тюрьме. И только Аня поддерживала огонь в пустоте, заставляя Сир тратить огромные усилия на то, чтобы сдерживать подступающий к горлу комок и скрывать слезы. Чтобы сдержать простое желание - просто обнять многоликого стража и не отпускать его более.
  -Ты оказался прав,- надменно улыбаясь, медленно говорила воровка.- Фериар действительно достойный противник и интересный собеседник. А еще весьма галантный кавалер и привлекательный молодой человек. Нам кажется, с ним не будет хлопот: немного моего яда, добавив учение города тени и все это дополнив его собственными амбициями и честолюбием, мы сможем сделать из него великого короля достойного Брута. Даже Булат будет не против такого поворота - он приобретет еще одну марионетку, которая станнит отличным дополнением для строптивой королевы, которая с удовольствием уничтожит город в любой момент.
  Оборотень поднял лицо, всматриваясь в глаза королевы, во всей его фигуре читалось только одно желание, надежда на одни приказ. Ему была нужна только одно слово, одна не точна фраза, одно едва уловимое, мимолетное, движение, которое можно оценить, как приказ, и Зверь уничтожит Фериара. Он остановит лесного короля еще в начале, не позволив достигнуть цели. И пусть эльф - его друг, пусть лишь он когда-то согласился приютить его, в этот миг оборотень не задумываясь бы прервал его жизнь. Если это и есть цена за то, чтобы Сирените принадлежала лишь ему. Но приказа не было - был только точны расчет и вымеренные до совершенства слова, которые не оставляли шанса на свободу. И поэтому юноша покорно опустил голову. И в полумраке Сирените вдруг увидела, как рука ее верного стража становиться уродливой, поросшей шерстью с длинными, точно кинжалы, когтями лапой. Звериная суть оборотня вырывалась на волю даже вопреки воле госпожи - он был готов от отчаяния разорвать даже возлюбленную, только чтобы не отдавать ее эльфу. И стыдясь своего безумия, Зверь прятал изуродованную руку в плаще, подальше от глаз королевы Брута.
  -Я не могу сказать что-то определенное, моя госпожа,- нежно говорил юноша, и сейчас не на мгновение он не переставал любить своего жестокого ангела. Он прятал свою ненависть и страх глубоко в душе, в руке, что стала лапой - далеко от нее. Зная, что слабость перед ученицей Лиса не уместна, Зверь лгал себе, лгал миру.- Я не присутствовал на вашей встрече, поэтому не знаю, чем мог оскорбить, а чем привлечь вас Фериар. Меня не было в Артерии. По вашему повелению я выполнял более важное поручение.
  -И какое же?- заинтересованно спросила воровка, спрыгнув со стола и присев на корточки напротив юноши.
  Она осторожно приподняла лицо юноши, заглянув в горящие зеленые глаза. В них отражались ледяные очи богини смерти, и казалось, что они тают там, в глубине огненных бездн, и убивают пламя здесь, в самом начале. Но в изумрудных, блестящих глазах не было ненависти и страха - они не пытались сбежать - они пытались защитить, они любили. Но сейчас в глазах Зверя Аня читала немой упрек: как она может так говорить, зная, что причиняет боль? Чем он провинился перед великой королевой, что пал в немилость, что его заменили честолюбивым королем? Да к тому же эльфа.
  -Я был в Бруте, моя госпожа,- прервал молчание юноша.
  И не дав договорить, Сир вскочила на ноги, быстро отойдя к окну. Она вцепилась в ветви, до боли сжав зубы. В пустоте разнесся полный отчаяния, боли и ненависти крик. Казалось, что черная бездна вот-вот рассыплется на тысячи осколков. Он солгал ей! Впервые за много лет. Он всегда был рядом. Он никогда не покидал ее. Она знает это. Она слышала его голос в вое волоков, в криках птиц, в шуме листвы и в шепоте ветра. Он всегда наблюдал за ней, незаметно для всех оберегая свою королеву. А теперь лжет, говоря, что это всего лишь сон, что она была одна, что он был за много километров от нее - в Бруте.
  -И что тебе сказал Булат? Обещал казнить или помиловать?- резко обернувшись спросила она, прислонившись спиной к одной из толстых ветвей, составляющих оконный проем. Это был вопрос, на который оборотень не мог солгать, на который был только один ответ - истина.
  -Он был в ярости и грозился сгноить меня где-нибудь в лабиринтах, что проходят под городом. Но потом смирился и признал, что другого пути нет. Старый вор понимает, что, чем дальше Королева Брута находиться от своего королевства, тем дольше город сможет просуществовать. К тому же в нашем везите в Артерию Булат увидел безграничные возможности для усиления влияния города на окружающих соседей,- говорил он.- Единственно, что просил передать вам старый вор, - это чтобы великая королева не забывала, что эльфы нужны нам как союзники. Он подчеркивал, что как сильные союзники. Поэтому, зная вас, Булат просил, чтобы вы не увлекались той игрой, что затеяли в Артерии, и не забывали, что Эльрат это не Брут, он не привычен к вашим выходкам, и поэтому не сможет так легко оправиться от нанесенных ран. Этот запрет действителен до тех пор, пока не будет заключен договор о взаимопомощи, после этого Брут официально развязывает вам руки,- оборотень говорил одно, но в его глазах читалось совсем другое. И маленький ребенок, прожившей в Бруте всего несколько лет, догадался бы, что эти слова принадлежат не вору вскормленному темным городу, а юноше стоящим на коленях перед возлюбленной королевой. Булат никогда бы не потребовал от воспитанницы Лиса подобного снисхождение к возможным врагам. Скорее вор пожелал противоположного, выбрав из двух зол наименьшую - понимая, что незаметнее для мира будет потеря целого лесного народа, чем гнев одно воровки. Сир уже предвкушала момент триумфа над так и не научившемся лгать Зверем, она уже готовила слова, которыми пронзит его сердце, еще раз доказав, насколько опасно вставать на пути у Королевы бандитов. Но юноша не дал ей шанса, одной фразой изменив все.- И еще ваш наместник приказал передать вам это лично в руки,- он вынул из-за пазухи небольшой сверток и, развернув его на глазах Сирените, протянул королеве ее корону.
  Золотой обруч, точно цепь, связывал вместе семь камней горящих точно звезды: рубин, изумруд, янтарь, алмаз, жемчуг, нефрит, сапфир. Даже сейчас чувствовалась их разрушительная мощь. Та сила, что не давала сословиям Брута уничтожить друг друга, та мощь, что превращала простого вора в великого правителя. Ее не подделаешь. Ее не заменишь. Она одна на все времена. Одна, чтобы контролировать всех. Цепь для всего мироздания - оковы для одной королевы.
  -Правитель должен всегда носить при себе символ своего превосходства. Это неизбежная необходимость любого короля или королевы,- произнес Зверь.
  Сир замерла, точно пронзенная мечом в самое сердце, - он мстил ей через память, он наносил удар совсем так же, как она. Точно, быстро. Но разве можно винить его за это? Воровка медленно, словно боясь чего-то, подошла к оборотню и забрала у него корону. Она поднесла ее совсем близко к лицу, прошептав: "туманы рассеются". Королева бандитов словно надеясь, что это обман, что это всего лишь туманный камень, принявший нужный облик, и заветные слова разрушат наваждение. Но корона не исчезала - она была реальной. И в глубине камней виднелись доказательства этого. В сердце изумруда яростно билась о стенки темницы последняя капля смертельного яда - все, что осталось от некогда одного из самых опасных колец Совета. Но этой капли хватило бы, чтобы уничтожить целую империю, попади она не в те руки. А рядом блестел опустевший на веки сапфир. Слезы феникса, что он берег не одно поколение, теперь оказались потерянными для мира, и нет отныне способа победить смерть. А между ними кровавый камень - усыпальница древних воинов, готовых спуститься в ад по велению хозяина. Лишь эти три камня были дороги для Королевы Брута, лишь их она ценила выше всех сокровищ, лишь их она бы оставила в объятиях золотых оков.
  -Освободи их,- вдруг сказала воровка, протянув корону обратно юноши.
  Зверь подскочил, попятившись назад, боясь исполнить желание своей госпожи. Слишком безумным оно было, слишком ужасно звучало для правды.
  -Освободи мощь камней. Этим древним осколкам не пристало доживать свой век в презренном металле. Нам нужна их сила. Пусть Совет вновь воскреснет, и его власть послужит Бруту,- задыхаясь от эмоций, говорила Сир, наступая на оборотня и приблизившись к нему вплотную, дрожащими руками она вложила корону в руки юноши.- Сделай это. Если не ради Брута, то ради нас. Чем скорее будет покончено с Артерией и Эльратом, тем скорее придет конец нашим мукам.
  Обретя долгожданную надежду, Зверь одним движением разорвал золотой обруч, выполнив просьбу Сирените. Камни звездопадом полетели на пол, но прежде чем они успели упасть, воровка ловко поймала их. Она положила сокровище проклятого города на стол - все семь камней - и не смогла удержаться от довольной улыбки. Все кольца, вся власть, в руках одной воровки - этого так боялся Совет, но это и случилось вопреки их желаниям.
  -Они обладают неограниченной силой, которой невозможно управлять. И в их силах дать власть над миром, если знать, как использовать заточенную мощь,- произнесла она, провидя рукой над разложенными пред собой символами власти.- Жаль, что этот уже утратил свою силу,- она сжала в руке сапфир, и тут же другой дотронулась до изумруда.- Этому тоже недолго осталось править миром. Верни им первозданный вид. Пусть их вновь вправят в кольца,- воровка протянула оборотню два выбранных камня. Зверь бережно принял дар, спрятав его в одеждах.- А этот,- поднесла она к лицу оборотня искрящийся алмаз.- Отнеси Фериару в знак моего глубокого уважения к его величеству, признательности за приятно проведенное время и извинения за скорый уход. И не вздумай вмешиваться, Зверь,- резко отрезала она, вложив камень в руку оборотня.- Отдашь камень лично в руки Фериару.
  Юноша крепко сжал злосчастный символ мощи Совета. И в тот же миг в изумрудных глазах вспыхнула ненависть и ярость, которых раньше там не было. Зверь протянул руку ставшую лапой к шее королевы. Страстное желание уничтожить это непокорное создание горело в его душе: он уничтожит ее сейчас, пока еще не поздно, пока еще она принадлежит ему. Но воровка не видела надвигающейся угрозы - она была вся поглощена камнями спустя столько лет обредших одного господина. Еще немного и Сир погибнет, и он вместе с ней, как тот, кого связывает договор. Но в последний момент оборотень превратился в ворона и стрелой вылетел в окно.
  Он и не заметил, как все это время Королева бандитов довольно улыбалась, сбегая от света свечей.
  "Что же мы сделали?- покачала головой Аня, понимая, что еще бы миг и оборотень перешел бы грань, после которой нет возврата. Она закрыла глаза и в тот же миг уловила нужное воспоминание, посланное ей Сир.- Вот почему Александр был так одержимым, что даже заключил договор с тем созданием. Мы хотим, чтобы подобное случилось и с Фериаром? Булат этого не одобрит".
  "Булату необходим союз с Артерией. Способы достижения его не волнуют",- отвечала воровка. Она пододвинула кресло к столу и, присев в него, начала рассматривать камни в свете свечи. Сир подносила к огню то один, то другой источник власти, но лишь стояло пламени отразиться в гранях, она откладывала сокровище в сторону, приступая к другому.
  "Теперь я точно знаем, почему Рубин так боялась нас и того, что кольца окажутся в руках одного,- заметила Аня.- Даже по отдельности эти кольцо могли управлять целыми народами, а вмести - они будут править миром. Но нас что-то беспокоит, нам что-то не нравится?"- спросила она, почувствовав, как колеблется пустота каждый раз, как воровка откладывает еще одни камень.
  Сир отложила последнее оружие Брута и спустилась с трона разума, поравнявшись с Аней.
  -Он не починился алмазу,- ответила она, проведя над пустотой рукой, и в черной бездне появилось лицо Зверя.
  -Почему?- спросила Анна, отлично понимая, что Сирените уже знает ответ, иначе бы она не начинала разговор.
  -Знаешь, почему алмаз был отдан убийцам?- спросила она и тут же сама ответила.- Им больше других необходимо понимать, что чувствуют их жертвы, чтобы как можно лучше и незаметнее нанести удар. Алмаз впитывает чувства и эмоции, преобразуя их и передавая своему владельцу. Поэтому убийца мог выследить жертву, где бы она ни пряталась, - он просто чувствовал ее страх и желания сбежать. Но у камня две стороны. Он впитывает эмоции и своего носителя, поэтому убийца должен всегда сохранять холодное сердце и разум, иначе он рискует стать рабом собственных желаний. Александр,- произнесла она, и в пустоте всплыл образ рыжеволосого молодого человека, что за несколько дней захватил город и потерял его в один час.- Он лишь на миг утратил контроль, и вот, что с ним стало.- Образ охватил огонь, который не оставил от него и следа.- Но Зверь - он другой. Он пылает. И камень ничего для него нового не открыл. Единственно желание, которое смог пробудить алмаз у него - это желание уничтожить ту, что причинят боль. Но он не смог потому, что ему нужны эти чувства.
  -А Фериар? Что станет с ним, когда он прикоснется к алмазу?- произнесла Аня.- Он не ты или Александр, он не сможет заморозить все внутри себя. Но и огня в нем нет. Что с ним станет?
  Сир улыбнувшись, вернулась на трон, проронив только одно слово: "Увидишь". Как часто Аня слышала от нее именно этот ответ. Ответ, за которым следовала буря, который вел за собой несметную орду и после которого все в их судьбе кардинально менялось. Скоро должна была начаться новая буря. И на этот раз на ее пути стоял Эльрат. Анна провела рукой над пустотой, вытащив из глубины две фигуры: такие разные - эльф и оборотень - застывшие на пороге смертельной схватки, исход которой не бралась предсказать даже Королева бандитов.
  Исчезновение королевы застигло Фериара врасплох, он не ожидал, что его гостья может оказаться настолько опасным и хитрым существом. Теперь он окончательно убедился, что Арашрат не лгал, когда говорил, что обращаясь к Бруту нужно в первую очередь опасаться не войска и не его влияния, а того, кого город пришлет от своего имени вести переговоры. Великий король не раз за последние годы проигрывал все возможные комбинации, все повороты событий, чтобы всякий раз опережать своего союзника-врага. Но даже ему не удалось просчитать того, что вор и королева будет владеть древней магией леса.
  И как много раз до этого он пришел просить помощи и поддержки в Сад Вечной Весны. С того момента как роза умерла, он принимал все важные решения только перед ней, вначале спросив совет у молчаливого цветка. Но лишь раз роза ответила на его зов. Тогда он спросил у нее: "Обратиться ли за помощью к Бруту?" и ответ последовал яркой вспышкой, вернувший куст к жизни. Но и до этого любое решение, принятое им перед ее засохшими стволами, спасало Артерию.
  -Она оказалось совсем не такой, как ее описывали,- усмехнулся собственной ошибки Фериар.- У нее действительно глаза богини смерти, но в них отчего-то так много слез и боли, что мне даже показалось, будто единственное, о чем мечтает Королева Брута, - это смерть. В этом она так похожа на Тень. И это сходство пугает больше всего,- почти беззвучно произнес он, прижав к губам кроваво-красный бутон.- Тень спасла нас, но потребовала не посильную цену. Сир потребует того же. Бурт знает, кем является его королева - он знает, что только так возможно обезопасить себя от ярости демона, что скрывается за ликом ангела. А как нам спастись от ее гнева?- он пытался прочесть ответ в каплях росы на цветке, он хотел услышать истину в дуновении ветра. Но роза молчала.- Мы пойдем по пути Брута,- наконец произнес Фериар.- Она станнит лесной королевой и не даст погибнуть своему народу.
  -Она действительно настолько ужасна, мой король?- услышал он вдруг звенящий, точно капель, и нежный, словно солнечный луч, голос.
  Фериар так увлекся розой, что и не заметил, как в его укромный уголок вторглась гостья. Высокая стройная эльфийка с локонами золотых волос убранных в высокий хвост, и две густые пряди усыпанные брильянтами, точно звездами, упавшими с неба, спадали на белоснежную тунику. Алые, точно лепестки розы, губы эльфийки дрожали, с трудом сдерживая улыбку, и лишь васильковые глаза блестели от подступивших слез. О, сколько во всем ее виде было величие и гордости, сколько нежности и невинности. Это была настоящая леди - эльфийская дева, о которой люди слагали легенды, ради любви которой рыцари совершали невозможное. И стоило Фериару встретиться с ней взглядом, как он тут же отвернулся, не в силах вынести его. А она, склонившись в неглубоком реверансе, спросила:
  -Прошу простить меня, мой король. Я невольно потревожила вас. Мне уйти?
  Несколько секунд юноша метался, ища верный ответ. Как не вовремя она пришла сюда. А может именно этого знака он просил у воскресшей розы. Цветок всегда давал ответ, подталкивая судьбу к правильному решению. Если так. То пусть это прекрасное, чистое душой создание подскажет ему, как поступить, куда пойти.
  -Леди Рея,- слегка поклонившись в ответ, вдохновенно произнес Фериар.- Вы никогда не сможете мне помешать,- говорил он, попросив девушку подняться.- Ваше присутствие счастье для меня. И всякий раз, как я вижу вас, моя душа ликует. Чего еще может пожелать правитель великого народа?
  -Возможно, королеву, которой я никогда не смогу стать,- печально ответила девушка, выпрямившись, но при этом потупив взгляд. В ее голосе слышалось сожаление, укор, и бескрайняя печаль по невозможному.
  Фериар и Рея были вмести уже много столетий, с тех самых пор, как она маленькой девочкой встретила у водопада Элет мальчика с черными взъерошенными, точно загривок дикого пса, волосами. Тогда, чтобы доказать ему, что не нуждается не в чей помощи, она решила пройтись под бешенными потоками водопада. Но, не выдержав натиска воды, поскользнулась и упала в реку. Маленькая Рея не могла защитить себя от мощи Орлана, чувства сжигали ее незакаленную душу. Но в последний момент все прекратилось - кто-то вытащил ее из реки, хотя взрослых не было рядом. Открыв глаза, она увидела, что ее спас мальчик, тот самый, которому она пыталась доказать. Он был весь мокрый, но при этом твердо держался на ногах - Орлан не смог повлиять на него, ведь он был полукровкой. И тот день, общая тайна, связала их судьбы - Фериар не чувствует мощи Орлана, а Рея нарушила запрет. Один секрет сделал их друзьями навек. Для принца светловолосая подруга была точно сестренка, которую он защищал от всех. Для девушки наследник трона стал рыцарем в сверкающих доспехах. Но время шло, детские забавы смывал дикий поток. И вот он уже великий король - она леди из дома Интеры, госпожа звезд. А дружба переросла в любовь. И хоть Рея и понимала, что чувствам суждено погибнуть, она хранила верность своему рыцарю. Лишь одной вселенной известно сколько раз просили ее руки наследники великих домов, и сколько раз она отказывала им вопреки здравому смыслу. Лишь одному леди Интеры ответит "да" - маленькому мальчику, которому не страшны воды Орлана. Но мальчик никогда не попросит ее руки. Для Фериара Рея всегда будет всего лишь сестренкой, которую нужно защищать. И даже понимая это, эльфийка не оставляла его, пытаясь огородить любимого от бед. Когда ему становилась тяжело, она утишала его, когда он был счастлив, она смеялась вмести с ним, а когда он нуждался в поддержки, госпожа звезд первая вставала на сторону короля. И сегодня, в этот миг, она стояла в Саду Вечной Весны, в этом укромном уголке, чтобы вновь спасти любимого, оказавшегося на краю пропасти.
  И Фериар, заметив, что его сестренка вот-вот заплачет, подошел и обнял ее, прижав к себе:
  -Что же ты, глупенькая, не говори так. Настанет день, и ты станешь королевой, настоящей королевой. Я знаю,- успокаивал он ее.
  -Не стану, ведь ты не любишь меня, а другого я не полюблю,- сквозь слезы возражала она.
  -Я люблю тебя, ты же знаешь,- смеясь, отвечал король.- Кто тебе сказа, что это не так?
  -Эта не та любовь,- возразила Рея.- Но я пришла не поэтому. Я хочу защитить тебя, мой король, от нее, от этой жестокой королевы, от этого монстра.
  Лишь стоило девушки упомянуть о посланнице Брута, как юноша тут же отпустил ее, отступив назад. Король вновь стал серьезным и уже даже слезы не могли заставить его ослабить контроль над собой. Одно только воспоминание об ее глазах, что сжигали душу, о голосе, звучавшем, шепотом в ночи, заставляли все его естество замирать в предвкушение новый стычке, в страхи перед новым открытием, перед новой ее силой.
  -Леди Рея, я убедительно прошу вас не говорить подобное о нашей гостье,- сурово произнес он.- Она - королева достойная своего народа, и я хочу, чтобы вы относились к ней с должным уважением. Она великая, и даже Тень признала в ней равную себе.
  Эльфийка посмотрела на юношу красными от слез глазами и увидела перед собой охотника, который стремиться покорить дикого зверя, забывая, что является всего лишь творением природы, которому не дано сравниться с порожденным пустотой монстром. Она теряла его - он падал в бездну, отдаваясь воли проклятой королевы. Он точно не желал видеть истину - Тень не признает ни кого, она лишь пытается защитить. В этом звездная леди была уверенна.
  -Вы правы, мой король,- наконец смогла вымолвить эльфийка, прижавшись к широкой груди короля.- Она королева своего народа. Не забывайте, кем она правит. Творение Брута никогда никого не сможет полюбить, и его никто не сможет покорить. Она хозяйка города, у которого нет господина, значит, страшнее ее нет никого на свете. Если проклятый город короновал ее, значит, тиграны невинны, по сравнению с этим демоном. И вы хотите оставить нас на милость Королевы бандитов? Значит, вы еще более безумны, чем воры и убийцы, которые считают, что спаслись за ее спиной.
  Невиданная ярость охватила Фериара - оскорбление особы королевской крови он не мог простить даже Рее. И не контролируя себя, он резко оттолкнул ее, так что бедняжка упала на землю, лишь чудом не пострадав.
  -Я предупреждал, чтобы вы так не говорили о нашей гостье. Я знаю ее лучше, чем вам кажется. В ее глазах вся вселенная, в ее душе огонь и лед слились в безумном танце. Она никогда не нарушит данного слова и не придаст того, кто доверил ей судьбу. Совет это знал, поэтому и короновал ее,- тяжело дыша произнес король.- И она не монстр. Она правитель. Настоящий правитель. Не то, что остальные. За ней пойдут народы, по ее приказу будут возводиться города и разрушаться царства. И та страна, тот народ, что сможет привязать ее к своим землям, будет процветать вечно.
  Рея в ужасе наблюдала за тем, как маленький мальчик из ее детства друг в одночасье превратился в демона. Но она не собиралась так просто отступать - леди из дома Интеры никогда не оставить своего возлюбленного в лапах золотокудрой бестии. Она не позволит ему уподобится древним правителям. Она не даст ему стать еще одним Агатом, который ради победы продал свою душу и весь свой народ смерти, принявший облик черной эльфийки.
  -Ты изменился,- чуть слышно произнесла она, опустив глаза и спрятав лицо за густыми волосами.- Всего лишь один день, а ты уже отталкиваешь меня, как надоедливую зверушку. Мгновение назад ты обнимал меня и говорил, что любишь. Обещал, что никогда не причинишь вреда. А теперь. Я боюсь тебя. Ты совсем как Агат, мой король, а она действительно Тень. Теперь я вижу это. И мне страшно от того, что довелось родиться во время ее возвращения. Ведь теперь мы действительно одни во вселенной. Арашрат и тот ушел к ней. Теперь он верен лишь ей. Ее прихоти он исполняет с удовольствием. С ее именем убивает врагов. И кто я такая, чтобы вставить на пути у самого ангела смерти, демона с каменным сердцем и ледяной душой?- спросила она и, убрав волосы с лица, посмотрела прямо в глаза Фериару.- Да, мой король, она спасет нас. Но вы подумали, какую цену она попросит за это? Я боюсь, что никто не сможет с ней расплатиться,- ее голос был печален и тих, но в глазах не было слез - они высохли, оставив лишь бескрайние пустыни горя.
  И немой укор дорогих его сердцу глаз, точно острый нож, пронзил сердце короля, заставив его осознать весь ужас совершенного поступка. Он обидел ту, что любила его, ту, что обещал защищать, лишь потому, что у нее хватило смелости спорить с ним. Он и в правду слишком увлекся игрой с Королевой Брута, и теперь расплачивается за свою неосмотрительность. А ведь Арашрат не раз предупреждал его, что не стоит пытаться понять хозяйку города тени, а уж намеренье обыграть ее приравнивается к смерти. Но разве мог Фериар не попытаться?
  -Прости меня,- прошептал он, закрыв лицо руками.- Я не знаю, что на меня нашло. Я не хотел причинять тебе боль. Я умоляю, прости меня, Рея. Прости. Если сможешь.
  -На тебя нашла она,- нежно произнесла девушка, она не могла злиться на него.- Ты не первый кого подчинила себе королева и боюсь не последний. У тебя, Фериар, еще есть шанс. А у него уже не осталось ничего, кроме серых глаз и надменной улыбки госпожи.- Она поднялась и, осторожно подойдя к юноше, прижалась к его спине, словно желая показать королю лесного народа, что он не один в этом мире, что у него всегда будет крепкий тыл - одна маленькая сестренка, которая не бросит брата в беде.
  -Знаешь, Рея, она не человек. В этом я уверен,- вдруг сказал эльф.- Когда я говорил с ней, у меня было ощущение, будто не я, а она живет не один век. Будто передо мной правитель древности, а я всего лишь маленький мальчик, которому посчастливилось встретиться с ним. Но я не знаю, что делать, Рея?!- воскликнул он.- Нам нужен этот союз.
  Эльфийка же еще сильнее прижалась к нему, зашептав точно заклятие или молитву:
  -Ты найдешь верный путь. Я знаю, что найдешь. Только будь осторожен. Бойся ее. И не только ее. Бойся Арашрата. Он любит ее. И не говори, что я ошибаюсь. Ты никогда не любил по-настоящему, Фериар, поэтому и не видишь. А я люблю. Я узнаю этот взгляд. Он смотрит на нее с желанием и смирением. Он ждет с нетерпением ее приказа, малейшего желание, любого шанса быть полезным. А она смотрит также в ответ. Но при этом играет с его чувствами. Помни, любовь моя, пока ты нужен королеве, оборотень не тронет тебя. Она точно держит его на невидимом поводке. Таком прочном, что его не порвать даже свободолюбивому Арашрату. Но помни также, что в ее власти отпустить поводок. И тогда тот, кого ты называешь другом, не будет медлить,- Рея вновь пыталась защитить его, как уже много раз.
  -Арашрат мой верный друг уже без малого десять лет. Я верю ему. Он никогда не причинит вреда нашему народу,- возразил Фериар, немного удивленный советами сестренки.
  -Когда возникает конфликт между сердцем и долгом выбор может оказаться не таким, как нам хотелось,- загадочно ответила девушка, и, почувствовав, как напряглась спина любимого, решила закончить этот тяжелый для обоих разговор.- Вы собираетесь объявить о своем решение семьям завтра?- спросила она, отпрянув от короля.
  -Да,- сделав шаг вперед, коротко ответил юноша.
  -Светлая семя вас поддержит, мой король, я даю слово леди Интеры,- официальным тоном произнесла леди, присев в неглубоком реверансе,- спокойно ночи, мой король,- произнесла напоследок она и, не надеясь услышать ответа, пошла в ночь. Одна, как уже не один век.
  "Пусть тебя хранит великая матерь, моя Рея",- вдруг услышала она в след. Эльфийка остановилась на мгновение, но, так и не обернувшись, пошла дальше. Ее тонкая высокая фигурка несколько минут все еще виднелась среди цветов, прежде чем исчезнуть во мраки.
  Фериар вновь остался один, лишь кровавая роза горела, точно костер. Эльф осторожно поцеловал яркий бутон. Цветок вновь дал ответ на его вопрос, заставив судьбу подсказать верный путь. Но он так и не знал, как поступить. И вновь великий король припал к цветам, прося совета, ища ответ "Как спасти...?". Но пронзительный крик ворона разорвал только что родившуюся пустоту, не дав закончить вопрос. Этот крик он узнает всегда среди тысяч других, уже десять лет ворон, волк и змея хранят Эльрат, оберегают Артерию, а объединяет их один юноша с кошачьими глазами.
  -Сир прекрасна. Ради нее стоит сражаться. Ты со мной согласен, друг мой?- спокойно спросил эльф, не боясь позднего гостя. Даже предупреждения Реи не могли изменить этого.- Расскажи, какая она, Королева Брута.
  Птица камнем слетела вниз с ветки блажащего дерева и, опустившись на землю, обернулась молодым человеком. Его фигура таяла в темноте, и даже свет рассыпающейся луны точно избегал многоликого стража. Оборотень, тщательно закутавшись в плащ, спрятал руки за спину, скрывая от старого друга и нового врага когтистые лапы зверя, которые, если бы не приказ, давно уже разорвали эльфа на части. И лишь глаза ярко сверкали пугающим зеленым светом.
  -Ради нее можно уничтожить мир,- широко улыбнувшись произнес Зверь, он понимал, к чему король задал этот вопрос. Эльф решил поиграть и с ним, с оборотнем, в игру Королевы бандитов. Но Зверь не Сир - он никогда не примет жестоких правил.- Я не смогу сказать тебе о ней ничего, кроме того, что говорил раньше, друг мой,- эти слова оборотень выдавил из себя, будто каждый звук причинял не выносимую боль.- Я знаю ее слишком хорошо, чтобы верить слухом, и слишком плохо, чтобы видеть истину.
  Фериар почувствовал, с какой ненавистью стал относиться к нему его старый друг, и обернулся, чтобы посмотреть в лицо своей будущей смерти, которую держала лишь тонкая рука Сир. Арашрат стал другим: в его глазах отпечатались страдания, что приносила ему королева, и какое-то больное желание, чтобы мука не прекращалась. Это был тот самый взгляд, о котором говорила Рея, и король лесного народа не мог поверить, что сам не замечал его раньше.
  -Она прислала тебя?- это было скорее утверждение, чем вопрос.- Значит, теперь ты вновь служишь ей, друг мой. Ты выбрал опасного и великого спутника.
  -Она просила предать тебе это,- сделав вид, что не услышал последних слов, произнес оборотень, протянув эльфу прекрасный алмаз, который сверкал ярче всех звезд вмести взятых.- Это благодарность за прекрасный день и извинение за внезапный уход, а также надежда на скорую встречу,- объяснил удивленному другу оборотень.
  Только небо знало, каких усилий стояло Зверю на короткий миг превратить чудовищную лапу в человеческую руку, и даже оно не могло ответить, насколько тяжело давались ему слова, которые его королева просила передать. Фериар с благаговеянным трепетом принял драгоценный дар, нежно поцеловав прекрасный камень. В тот же миг король почувствовал, как огонь вспыхнул в его сердце, охватив душу. Он понял, как поступить, он знал, что делать. Он должен увидеть ее. Сейчас же. Не медленно. Он не доживет до утра. Он не может ждать до Совета семей. Королева Брута должна быть здесь. В саду. Сейчас. Этой ночью. В этот час. Зверь же успокоился: лапы вновь стали руками, ярость в глазах потухла. Он знал, что Сирените останется всегда с ним и не сможет уйти. А остальное не важно. Пусть играет, пусть забавляется с этим эльфом - ее душа всегда будет связана с его.
  -Уже поздно, друг мой,- улыбнулся Фериару Арашрат.- Королева отдыхает в своих покоях, и я, наконец, могу осмотреть границы Артерии. Все-таки теперь я отвечаю за безопасность двух королевских особ,- произнес он, но реакции не последовало, юноша точно был далеко отсюда. "Бедняга",- промелькнула в голове у оборотня, он отлично знал, в чем причина такого поведения. Секунду назад он сам был таким. Но приказ обсуждению не подлежит. Да и стоит ли мешать Сир, она же обещала, не уничтожать Артерию. Это достаточно.- Позвольте мне удалиться,- поклонившись произнес оборотень, и в ту же секунду черная птица взмыла в небеса.
  Не дожидаясь, когда ворон исчезнет из виду, молодой король зашептал древние заклинание, точно зная, куда лежит его путь. Она ждет его, в этом нет сомнения, прекрасная Сир, Королева Брута. Их игра еще не закончена - она только достигла пика. И Фериар был готов сделать следующий ход, чтобы победить.
  В покоях великой Сапфир, Королевы Брута, была темно - правительница потушила единственную свечу, что она зажгла этой ночью, еще несколько часов назад. Теперь воровка лежала на кровати неотрывно смотря в потолок. Она не стала ни раздеваться, ни расправлять ложе, ее русые волосы беспорядочно раскинулись на покрывале, а пальцы без остановки отбивали незатейливый ритм. Она совсем не устала - один день прошел как секунда, в которую чудом уместились множество событий. Сир и Анне не требовались объяснения - они знали и так. Сердце тигра. Вот ответ на все их вопросы. Оно, то выпивало все силы, словно вампир, а потом, словно живая вода, наполняло мощью и бесконечной энергией. Это напоминало движение маятника - то одно, то другое - порядок известен, результат предсказуем. Воровка, конечно, могла сойти с трона и подарить телу видимый покой, но сегодня ночью она ждала гостя, которого нельзя пропустить.
  -Силы приходят и уходят,- задумчиво говорила Сирените, внимательно изучая взглядом белокурую девушку, невысокого роста, которая уже более десяти лет является частью ее существования.- Интересно, откуда оно черпает силы, чтобы так играть нами.
  -Из памяти,- спокойно ответила Аня, она тоже изменилась и много научилась у этой ледяной леди. Например, бесстрашно смотреть в лицо фактам и не бояться истины, какие бы последствие не несла она за собой.
  -Почему ты в этом уверена?- хитро прищурившись спросила воровка.
  Аня не стала отвечать на этот вопрос - Королева бандитов уже давно видела истину и без ее помощи. Вместо этого девушка сосредоточилась, прикрыв глаза, все ее тело напряглось на какие-то доли секунды, чтобы потом расслабленным упасть в мягкое кресло, выплывшее из темноты. Губы жестокой королевы Брута расплылись в довольной улыбке, глаза ярко сверкали, так, как в тот миг, когда ее победа была не обратима, когда ни Бог, ни Дьявол не могли помешать ее триумфу, когда она была Судьбой. Ее светлая часть изменилась - она стала заметно сильнее. Призвав кресло и поднявшись на одну высоту с Сирените, Аня показала, что уже не та маленькая девочка, что плакала и боялась воровку. Теперь она так же будет управлять своей судьбой, она не боится того, что ждет впереди. И этому Королева бандитов была рада - у нее наконец-то появился достойный противник и союзник, враг и друг, что обитает внутри нее. Тот, кому известны все ее мысли и желания. А Анна, смотря на подругу, с трудом сдерживала страх и каждую минуту боролась с одним желанием - сбежать от этих горящих глаз как можно дальше в пустоту. Но бежать было не куда, да и не за чем. Когда-то судьба преподала ей хороший урок - нужно всегда идти до конца, чтобы тебя не ждало впереди. Так они вместе когда-то шагнули в объятия смерти, чтобы спасти проклятый город. И когда их вновь вернули к жизни, Аня поняла, что есть дорого только вперед, только в бой, и отступать нельзя. Теперь она тоже не отступит. Она дойдет до конца. Но при этом она никогда не станет разбивать свою душу. Никогда не будет играть на чувствах. Никогда не причинит вреда. Будет еще отчаяние сопротивляться Сир, чтобы она не упала в пропасть, увлекая за собой весь мир.
  -Молчание - золото,- дьявольски улыбаясь, пропела Сирените.- Но золото - презренный металл. Молчать должен не только язык, но и сердце. И разум. Иначе это будет уже золото дураков. Если начала говорить, то говори, если молчишь, то молчи сначала. Никогда не прерывайся на середине - это глупо и бессмысленно,- произнесла она, испытывая взглядом собеседницу.- Поэтому отвечай, ведь это были твои слова, а не мои. Почему?
  Королева наградила Аню таким уничтожающим взглядом, что девушка не выдержала и прикрыла лицо руками.
  -Я не помню их,- тихо прошептала она: все еще слишком слаба для ученицы великого Лиса, все еще человек, а не демон. Сир почувствовала, как по щекам побежали тонкие дорожки слез.- Я не могу вспомнить свой дом!- наконец призналась Аня.- Я пытаюсь вспомнить! Пытаюсь увидеть! Но не могу! Я забыла всех, с кем училась и просто была знакома. Всех. Я знаю, что они были. Но их будто и не было - ни лиц, ни имен, ни чувств. Только легкая дымка, точно рябь на воде, по которой не скажешь, что это. Лодка или всего лишь цветок. Но самое страшное: я не помню своих родителей. Я не могу вспомнить, кто они. Даже имен. Их точно нет! Они всего лишь приятный сон. При этом я точно знаю, как выглядит мой мир, я помню все, что происходило в нем, - факты и события, которые когда-то были абсолютно не нужными и хранились где-то в глубине, теперь полны жизни. Я смогу сказать, когда короновали Александра Великого, назвать поименно всех заговорщиков, убивших Цезаря, даже количество стран в мире и столицу каждой. Но не смогу даже под страхом смерти сказать, когда день рождение моей мамы,- почти беззвучно произнесла она, замолчав на минуту, словно пытаясь вновь пробиться к дорогим ее сердцу именам. Но вновь потерпев неудачу, Аня резко вскинула голову, будто силясь закричать, но крик угас так и не родившись. И в бессильной гневе она закричала воровке, словно желая пробудить ее ото сна, словно надеясь, что проснувшись Сир найдет решение.- Вот почему я говорю: "Оно питается памятью"! Оно черпает силы из наших воспоминаний! Забирает то, что дорого, то, что делает нас людьми, то, что разделяет нас. Остаются лишь голые факты, бездушные числа! С каждым днем все хуже и хуже! С каждым часом все глубже и глубже! Однажды от нас уже ничего не останется! Разве ты этого не видишь?! Разве ты не замечаешь, как забываешь?!- закричала она, но увидела лишь каменную маску, что заменила лицо Сирените.- Почему ты молчишь, Сир?! Почему?!- не выдержала такого отношение Анна. Она ждала сострадание, понимание или хотя бы интерес. Она была готова даже на смех и издевки. Все, что угодно, только не это каменное лицо Королевы бандитов.
  -Ты давно уже могла понять, что все глупые сентиментальные картинки прошлого никогда не имели для меня значения,- спокойно произнесла Сир, презрительно смахнув слезы со щеки.- Сердце сделало мне одолжение - избавило мою память от них. Факты, числа - вот, что имеет власть в нашем мире. А то, о чем плачешь ты - призраки, от которых нужно избавляться, как от старого платья, пока они не захватили твой разум. Можешь сказать спасибо нашему гостю,- язвительно произнесла воровка, Аня разочаровала ее, потеряв контроль из-за такой мелочи, и Королева Брута стремилась полностью подавить волю вечной спутницы, чтобы впредь она не смела поднимать головы.- Ты слишком долго жила прошлым, пора взглянуть и на настоящее.
  Анна дернулась вперед, собираясь броситься на воровку, но в последний момент вцепилась в подлокотники и повисла на вытянутых руках, точно собака на короткой цепи. И так же как пес, которому не хватало совсем немного для того, чтобы вцепиться в обидчика, она зарычала, именно зарычала:
  -Кто из нас двоих еще живет прошлым?! Великая Королева Брута! Госпожа! Постоянно мечтаешь вернуться назад! Ты лживый пророк, который проклинает собственные проповеди! Ты всего лишь маленькая девчонка, которая плачет в подушку потому, что ее дружок не улыбнулся ей!- смеялась она, потеряв рассудок от гнева.
  Она издевалась над Сирените, позабыв об осторожности, отбросив страх. Ее не пугала Королева бандитов - ей было жутко от осознания того, что ее прошлое утекает как вода сквозь пальцы. Она верила, что Сир поможет - Сапфир всегда знала ответ, всегда могла найти решение. Но Сапфир смеялась: Королева Брута не желала помогать. Она издевалась, получая удовольствие от пытки, что устроило ей сердце тигра. И этого Анна не могла понять, не могла простить. Поэтому самозабвенно она и кричала на воровку, вонзая нож слов в самые глубокие раны.
  -Замолчи,- прошипела Сир.
  В ту же секунду кресло рассыпалось, и Аня камнем полетела в бездну. Лишь благодаря титаническим усилиям ей удалось удержаться у самого края ступеней, ведущих к трону разума, настолько яростно отбросила ее воровка. Тяжело дыша, девушка вцепилась в последнюю ступень и, подтянувшись, заползла на золотую лестницу, но стояло ей оказаться в безопасности, как она обессиленная легла на лестницу.
  -Пусть этот камень забирает все мое прошлое, я даже скажу ему спасибо за такое одолжение,- убедившись, что Ане ничего не угрожает, зашипела Сир.- Моего прошлого давно нет. Мне нечего терять. А ты. Храни выцветшие страницы давно разорванной книги, плачь над ней, просматривай каждый клочок, вчитывайся в каждое слово, в каждый знак! И, может быть, тебя удастся сохранить хоть что-то,- произнесла она, облокотившись на спинку трона.
  Аня с трудом приподнялась, чтобы взглянуть на подругу: глаза королевы были закрыты. Девушка осторожно направила последние силы на то, чтобы узнать, что чувствует Сирените и, получив ответ, прошептала: "Нет. Я не приму твою жертву".
  -Дура,- выдохнула с остатками злобы воровка.- Мы оби исчезнем.
  -Подобное уже было однажды. Ты знаешь мой ответ,- спокойно произнесла Аня.
  -Стареешь,- улыбнувшись, прошептала Сир.
  Аня одобрительно качнула головой, хорошо осознавая, от чего отказывается в данный момент. Воровка дарила ей шанс - возможность сохранить то немногое, что еще осталось. А она сказала "нет". Потому что ей не хотелось помнить за такую цену, потому что ей было жалко ее, потому что ей было жутко обидно, что не именно воровка, а не она предложила подобное. "Прощайте мои папа и мама. Прощай мое прошлое",- подумала Анна, и слова эхом разнеслись в пустоте.
  -Дура,- повторила Сир открыв на секунду глаза, чтобы взглянуть на подругу,- теперь оно победило дважды.
  -Оно проиграло дважды,- возразила Анна.- Теперь оно должно уничтожить две памяти вместо одной.
  Воровка глубоко вздохнула: пальцы отстукивали дробь на подлокотнике, каменная маска на лице нервно подрагивала на кончиках губ, готовая рассыпаться в любой момент - Королева бандитов сшивала вмести разноцветные лоскутки событий, составляя канву интересующего ее будущего. И когда узор был готов, пальцы замерли, глаза раскрылись, а губы расплылись в довольной улыбке:
  -Планы не меняются. Игра в Артерии должна быть закончена, но сроки теперь сдвинуты до минимума,- отчеканила она и, подмигнув Ане, добавила.- Я не позволю тебе превратиться в мученицу на моем костре. А то небо обидеться, ведь огонь для меня разожгли.
  Аня счастливо улыбалась: ее воспоминание в неопасности, как и память Сир, ведь воровка решила играть до конца. Вот только одно омрачало ее мысли - Фериар. Бедные, несчастный король эльфов, которые решил тягаться не с тем противником. Ему с трудом удавалось контролировать ситуацию, когда они были безоружны, а теперь, когда он попал под действие алмаза, все карты оказалась в руках Сирените. И Ане было до слез жалко его. Ведь в отличие от Зверя, она точно знала, что есть и другой, простой и безобидный путь, для союза. Только Сир он не нужен. Она мстит.
  -С ним нечего не случится, я обещаю,- успокоила ее королева, почувствовав, что тревожит подругу.- В любом случае, если игра зайдет слишком далеко, ты сможешь меня остановить.
  -Хорошо,- с неохотой согласилась Аня, отлично понимая насколько растянутым для Сир, может быть, значение слов "ничего не случится".- Не забывай, ведь он любит нас, отчего-то решила добавить она.
  -Не забываю,- на миг нежно улыбнулась Сирените, а затем над пустотой повисла ледяная тишина, и яркий огонек внезапно возродившегося пламени обреченно дрожал над бездной.- Он здесь,- спокойно произнесла воровка.
  -Да,- закрыв глаза, произнесла Анна, силы вернулись, и теперь ей больше не нужно было бояться падения.
  Свет ночи разрушил темноту комнаты, ворвавшись в покои Королевы бандитов сквозь открытые окна. Высокий темноволосый юноша в белых одеждах стоял напротив спящей девушки, крепко вцепившись пальцами в край стола, точно удерживая себя от необдуманного порыва. Он был напряжен - его душа металась. Страстный порыв привел короля эльфов в этот дом. Он хотел лишь вновь увидеть ее. Он желал подчинить дикого зверя из Брута. Он мечтал, чтобы она склонилась перед ним, поклявшись в верности. Но вот он здесь и не может совладать с собой. В тонком, с трудом проникающем свете луны, посланница города тени походил на высеченную из камня фреску, одну из тех, что покрывали крышки саркофагов правителей Артерии. Такая же неподвижная, величественная, гордая. Безграничные власть и могущества застывшие в одном мгновение. Не звука, не шороха, не движение. Нет даже дыхания. Только камень на груди освещает лицо королевы мистическим светом. Этот свет превращает еще мгновение назад полное жизни существо в лишившегося чувств призрака. Но это был такой пленительный призрак. И зная, что еще немного и ошибка будет неизбежна, Фериар через силу отвел взгляд от Сир. И ища глазами что-нибудь, что бы могло отвлечь его на время от роящихся в голове мыслей, эльф наткнулся на черное платье, небрежно оставленное на полу. Юноша, улыбнувшись, направился к находке: ему было интересно, какой видят свою госпожу жители Брута. То, что перед ним всего лишь маскарадный костюм, Фериар понял уже давно. Ткань была жесткой и отчего-то не приятной на ощупь. Предчувствуя плохое, юноша поднес платье к лицу и тут же отбросил его. Кровь. Этот запах он не с чем не спутает. С тех пор как началась война, правитель эльфов чувствовал его в окружающих лесах, а теперь почувствовал и на ее одежде.
  -Удивительно, не правда ли?- вдруг заговорила Сир, заставив лесного короля содрогнуться от страха.- Сколько крови можно потерять и при этом оставаться живее всех живых. Я рада вас приветствовать в моем скромном жилище, мой дорогой Фериар. Вы позволите мне встать? Или вам удобнее разговаривать со мной в так положении?- улыбнувшись, спросила она.
  Эльф до боли сжал руки в кулак: как бы ему хотелось ответить ей. Но сейчас было нельзя. Нужно еще немного потерпеть, еще раз во всем убедиться. А потом ударить. Захлопнуть мышеловку. И отойдя к двери, юноша выдохнул:
  -Встаньте,- и через секунду понимания того, что сейчас он незваный гость, король поспешил оправдаться перед девушкой.- Я прошу прощение, что разбудил вас. Мне просто не терпелось продолжить наш разговор. Надеюсь, я не покажусь вам грубым и неспособным контролировать себя правителем?
  Одним молниеносным движением Сирените опустила ноги на пол и, уже через мгновение гордо выпрямившись, стояла напротив Фериаром.
  -Не волнуйтесь, я не спала,- миловидно улыбнувшись, успокоила она эльфа.- В Бруте ночью жизнь только начинается,- она подняла свой старый наряд и, сжав ткань в руке, будто случайно сказала.- И это только то, что можно увидеть,- и затем демонстративно выкинула окровавленное платье в окно.- Простите, что вам пришлось видеть этого. Пожалуйста, не извиняйтесь. Мне самой очень хотелось продолжить нашу беседу. Поверьте,- произнесла она, подойдя к эльфу,- это мы должны извиняться.
  Фериар осторожно убрал золотую прядь, упавшую на щеку королевы. Его рука задержалась на смуглой щеке и, быстро проскользнув по длинной шеи Сирените, опустилась ей на плечо. Эльф точно изучал изгибы тела воровки - он желал большего, он хотел всего. Если бы сейчас его видел Арашрат, даже узы дружбы не спасли бы лесного правителя от острых когтей оборотня. Если бы его сейчас видела Рея, всего огня во вселенной не хватило бы, чтобы высушить ее слезы. А Королева бандитов даже не думала сопротивляться: она загадочно улыбалась, смотря на короля с нежностью, и безропотно отдавалась ему на милость. Еще миг. Еще одну секунду. И она будет принадлежать ему. Еще немного. И дикий зверь из Брута покориться лесному охотнику. "Не надо",- прошептала Аня, понимая, к чему все идет. "Хорошо",- на удивление легко согласилась Сир.
  -Сегодня удивительная ночь,- нежно пропела она, ловко выскользнув из рук юноши.- Может быть, вернемся в сад и продолжим там нашу беседу. Как вы на это смотрите, великий король?- и, прочитав в горящих от переполняемых их чувств глазах ответ, прошептала.- Ведите,- и заметив удивление тут же добавила,- у меня уже нет тех сил.
  Это признание заставила юношу с новой силой ринуться в бой, теперь он точно знал, что королева не сможет сбежать от него, чтобы не произошло, и Арашрат, который в данный момент патрулирует границы, не успеет его остановить. Королева Брута сама загнала себя в угол. Он победил ее. Она сама призналась. Фериар ловко обошел со спины прекрасного врага и, обняв Сирените, прошептал ей на ухо: "Тебе понравиться ночной сад, Сир". В мгновение ока темная комната растворилась в ночи, и два одиноких правителя вернулись в Сад Вечной Весны к розе, которая знала все ответы.
  Прохладный ветерок гулял среди лесов, где-то совсем близко пел сверчок, и месяц, играя в прядки со звездами, то и дело выплывал из-за облаков, вылавливая два силуэта, что сливались в один. Юноша и девушка молчаливо смотрели на кроваво-алую розу, и ни один не имел сил прервать молчание. Они просто слушали мир. Они просто были рядом. Они просто были собой.
  -Как удивительно плетется судьба,- улыбаясь, шептал на ушко спутнице молодой человек.- Кто бы мог подумать, что я, великий правитель Артерии, буду наслаждаться тем, что нахожусь рядом с хладнокровной королевой Брута. Ты удивительная, Сир,- говорил он.- Ты как эта роза - хрупкая и нежная, но при этом всемогущая и непобедимая. Как бы я хотел узнать вас лучше. Как я мечтаю о том, чтобы узнать вашу судьбу и покорить душу,- довольно прикрыв глаза, произнес он.
  -Вам не известны мои желания, поэтому вам никогда не узнать мою судьбу,- печально отвечала королева, прижавшись спиной к груди эльфа, заставляя тем самым его еще крепче сжать объятия.- То, что люди называют судьбой, всего лишь неизбежное последствие наших поступков, которые мы направляем на достижение цели. Я поставила цель - мне предложили путь. Из тысячи возможных выбран один - самый подходящий. У меня было так много целей, что боюсь, мы сами уже запутались, где же она - судьба,- усмехнулась собственной беспомощности Сир.- А что вы подразумевали под судьбой?- обратилась она к Фериару.
  Король нежно поцеловал обнажено плечо королевы, словно желая утешить ее, сказать, что она нужна ему, что он поможет ей найти путь во тьме. Вот только Сир не нужна была помощь - она уже давно договорилась с судьбой. Воровка подчинила ее, сама подчинившись ей, найдя хрупкий баланс между бесконечной гонкой и вечным покоем. И пусть сейчас мир несется вперед - она жаждет тишины и мечтает закончить игру. Ее тонка рука осторожно провела по лицу юноши, словно стараясь стереть его, словно боясь, что не сможет сбежать. Фериар страстно поцеловал оказавшееся так близко запястье, но почувствовав соленый привкус на губах, эльф остановился, приподняв руку королевы, чтобы луна осветила ее. В холодном блеске ночного светила предательски выплывшего из-за туч взгляду короля Артерии открылось странное украшение, которое он отчего-то не замечал раньше: две железные змеи жадно впивались в кожу девушки, заставляя кровь медленно бежать по запястью. Раны были глубоки, но струйки такими тонкими, что в полумраке Фериару казалось, будто кровь исчезает, стоит ей только покинуть ранки.
  -Это клеймо,- прошептала Сир. И подталкиваемая Анной, которая чувствовала, насколько ужасно сейчас звучало подобное заявление, исправилась.- Это корона. Напоминание о том, какую цену мы платим за то, чтобы быть сильными мира сего. Тебе не стоит волноваться - боли давно нет. Лучше ответь, что же ты видишь под судьбой, мой король?- играя черными волосами соперника, повторила свой вопрос королева.
  -Для меня...- задумался юноша, ему почему-то было трудно рассуждать здраво: прикосновения воровки волновали кровь, а пленительный аромат юного тела отнимал любое желание бороться с наваждением.- Судьба - это туман,- после нескольких минут тяжелого молчания, наконец, произнес он.- Ее нельзя предсказать, потому что малейший порыв ветра все изменяет,- он провел кончиками пальцев по губам воровки, ощущая сквозь прикосновения, как спокойно было выражение ее лица и, точно надеясь стереть каменную маску королевы, король еще и еще раз проводил по нежному лицу.- У судьбы, моя прекрасная королева, нет одного лица. Их тысячи. Она - мираж, но ее можно избежать и изменить, если будет угодно. Вы неверно выделяете ее составляющие, уверенные, что только ваша решение влияет на исход,- он говорил твердо и в то же время ласково, и каждое слово все ярче разжигало огонь в черной бездне.
  Сир отказывалась принимать такое представление судьбы - ее жизнью никто не в силах управлять. Она сама решает, куда приведет ее дорога. Но вот Аня была совсем иного мнения:
  "Он прав,- пронеслось в пустоте легким ветерком.- Не только нам решать, что будет впереди. Оглянувшись назад, ты поймешь, что я права".
  "Сегодня мы - судьба",- прошипела точно змея Королева бандитов, игра уже давно велась по ее правилам, нужно было только удержать грань, не дав огню поглотить пустоту, и победа вновь окажется на стороне Сапфир.
  -У нас в Артерии есть такое доверие,- продолжал Фериар, не догадываясь о том, какая война сейчас шла в душе дикого зверя, которого он держал в руках.- Нет судьбы одного человека, или города, или страны. Есть лишь единая судьба Вселенной - общая для всего вокруг. Каждая мысль, каждый поступок, великий или незначительный, влияют на все, изменяя целый мир, а не только одну его часть. Хотя порой на одной личности, на одном городе, на одном маленьком кусочке земли сплетается так много решений и дел, столько мыслей и стремлений, что достаточно одного незаметного движения, одного слова, чтобы в мановение око изменить весь мир.- Он замолк на секунду, поцеловав воровку в шею, словно получая новые силы от тепла ее тела, и обретя новую мощь, юноша произнес.- Сегодня вы, моя дорогая, моя прекрасная Сир, и ваш темный непокорный город, Брут, приняли на себя роль такой точки. Мы же можем только принять этот факт и верить, что вы поступить верно.
  -Вы затеяли опасную игру великий король,- произнесла, закрыв глаза Сирените, ее разум готовил новый план, новый поворот колеса судьбы, основываясь на полученной информации.- Ведь вам придется понять весь мир, чтобы разгадать одну загадку. Я бы хотела помочь вам, но не могу,- широко раскрыв глаза, добавила она.
  Воровка протянула рук к розе, коснувшись кончиками пальцев пышного бутона. Цветок вздрагивал от малейшего прикосновения: в нем словно билось горячее сердце. Задержавшись на миг Сир перевела руку на камень, горевший на груди: он бился в унисон с розой, будто одна кровь и одна жизнь находились в них. На какие ужасы толкает ее это камень, сколько бед он еще принесет этому миру. Если бы не он война никогда не пробудилась после векового сна, если бы не он сейчас здесь не стояла бы Королева Брута, если бы не он Фонтом был бы жив. Но камень не снять - тигры продолжают войну. И этот эльф будет еще одной гранью на пылающем сердце, еще одной жертвой старой как мир войны. Анна, как и Сир, чувствовала это и боялась. Она всячески пыталась огородить Фериар от нависшей опасности, но юноша, оказавшийся во власти алмаза, лишь еще сильнее отдавался страстям.
  -Вы удивительны,- улыбнулся эльф, точно услышав шутку.- Похоже, не во мне одном есть черная кровь - ее капли текут и в этом хрупком теле,- проведя по тонким рукам королевы, произнес он.- Вы похожа на мою матушку - такая же сильная, непредсказуемая, загадочная, но в тот же миг ранимая и хрупкая. Когда мой отец, король Эльван, назвал ее своей королевой, многие решили, что она заставила его сделать это с помощью угроз и колдовства. Но правда была в ином. Отец видел ее силы, он понимал, что для Артерии не будет королевы лучше, чем Арнитеш,- он замолчал, собираясь с силами.- Я понимаю, что прошу слишком многого от правителя Брута. Но скажите, если ли у Артерии шанс? Можем ли и мы обрести правителя подобного королеве Брута? Я бы отдал все, чтобы вы стали королевой Артерии,- произнес он и в этот момент эльф благодарил судьбу, что не видит серых глаз воровки, чувствуя, что не выдержит каменного взгляда.
  -Вы хотите, чтобы я стала и вашим щитом в этой войне,- спокойно сказала воровка и, почувствовав, что король немного отступил назад, поняла, что попала в цель.- Мне не нужна корона. Мне нужен ответ. Когда-то давно нам довелось слышать про войну Времен, у которой нет конца. Я знаю, что дети лесов хранят осколки той страшной битвы, что позабыли мы,- она сделала шаг вперед и, резко обернувшись, прижалась к груди короля, пристально всматриваясь ему в глаза.- Если мы действительно так вам нужны. Если действительно тверды в своем решении,- говорила она ни то прося, ни то приказывая.- Покажите мне истину. Откройте секрет древней войны. Позвольте увидеть цену, которую мир заплатил за победу над Чумой. И я клянемся вам, что будем щитом для вашего народа в этой войне. Что Артерия в целом, и Эльрат в частности, разделят судьбу Брута.
  Фериар был поражен до глубины души, настолько женственным и не свойственным для жестокого монстра был этот внезапный порыв. Как прекрасны были серые глаза, блестевшие от подступивших слез, как заманчив аккуратный ротик просивший так немного. Сейчас он был готов исполнить любое ее пожелание, ведь он - победитель она - побежденная.
  -Я с радостью исполню ваше желание, моя королева,- говорил юноша.- Но не рассчитывайте на многое. Это лишь отрывки. Мгновения и ничего более.
  -Иногда достаточно мгновения, чтобы уничтожить или создать целый мир,- загадочно улыбнувшись произнесла королева. Ее слезы высохли в один миг, и лицо вновь стало каменной маской, той самой, что Фериар видел в зеленом свете камня.- Поверьте тем, кто уже не раз менял ход времен в одно мгновение, одной короткой фразой.
  Лесной король не нашел что возразить на столь искреннее признание. Да и нужны ли слова, если ты уже победил и кровожадный тигр, точно домашний котенок, ластится у твоих ног. Юноша снисходительно взглянул на подержанную в собственной игре королеву и, наклонившись к ее ушку, тихо прошептал: "Закрой глаза". Сир тут же покорилась, доверившись в этот миг эльфу всем сердцем и душой. Так она верила только Зверю, только ему она позволяла когда-то приказывать ей. А теперь это право заслужил и Фериар. Вот только было ли это благословение или проклятье, никто не мог ему сказать. Ведь за каждый приказ, что был исполнен королевой, придется платить. И цена порой бывает непомерно высока. Но могучего правителя Артерии сейчас не испугал бы такой исход, знай он о нем, - победа была близка, защитник для его народа наконец найден, и никто и ничто не сможет теперь остановить этого.
  Беззвучный шепот, точно легкий ветерок, обдавал лицо воровки, возвращая к жизни еще одно не ведомое ей эльфийское заклинание. Ах, сколько раз она пыталась понять, как управлять этой силой. Ах, сколько времени она корпела над старинными манускриптами, изучая язык лесного народа. Она в совершенстве овладела языком трех семей, она обучилась плетению интриг и хитрости политической речи у эльфийских авторов, но так и не смогла освоит не одного заклинания. Ведь для того, чтобы управлять мощью вселенной, нужно "услышать ее пульс и почувствовать дыхание самой жизни", так было сказано в книгах, но что это означает ученица Лиса так и не смогла понять. И теперь она вновь оказалась покоренной мудростью лесного народа, вновь потерявшись в Эльрате, не зная пути назад.
  -Открой глаза,- прошептал ей через мгновение Фериар.
  Сир резко распахнула очи, окунувшись в беспросветную темноту. Ни света, ни звука, ни дуновения ветра, только гнетущая тишина и черный занавес ночи. Она даже не видела юноши стоящего прямо перед ней, что уж говорить о том, что окружало Королеву Брута. Сирените хотела уже спросить у эльфа "Что все это значит?", но король Артерии, предугадав неприятный поворот событий, вновь обратился к древней магии. Не проронив ни слова, он крепко сжал ладонь в кулак и, когда раскрыл ее, яркий огненный шар размером с яблоко взвился ввысь. Шар носился над королем и королевой, расчерчивая под потолком огненный круг, выводя на свет тайну, что скрывал от всего мира Эльрат, секрет, оставшийся от древней войны.
  Они стояли в центре круглой комнату, а вокруг разворачивалась кровавая битва, страшнее которой еще не знал свет. Эльфы, гномы, орки, ангелы, ящеры, тиграны - все смешалось в жутких жерновах войны. Кровь. Кровь повсюду. Смерть на черном коне проносится над полем брани, а ей на встречу жизнь на белом. И нет спасенья: земля дрожит, небо горит, воронье слетается на пир. И некого оплакивать, и некому лить слезы. Это конец. Конец всего. Конец жизни. Конец смерти. Конец самого бытия. Анна в ужасе закрыла лицо руками, не желая видеть, не желая знать. И Сир, привыкшая к смерти и давно уже потерявшая человечность, с трудом сдерживала дикое желание сбежать. Она хотела отвести глаза, спрятаться от войны, но все-таки продолжала смотреть, продолжала все глубже погружаться в кровавое полотно. Воровка должна была запомнить каждую деталь, каждую мелочь, каждое лицо, что отображались на стенах. Эта война противоречила самой природе мира, саму представлению о жизни - и теперь видя истинное лицо Войны Времен ни Сир, ни Анна не могли окончательно поверить, что это все правда. И как назло каменное сердце тигра вдруг начало невыносимо обжигать грудь - оно словно помнило, что произошло когда-то, и требовало ни то продолжения, ни то остановки кровавой жатвы. И борясь с сердце и собой, воровка крепко сжала камень в руке и стиснула зубы, прикусив губу, тем самым удерживая крик и сохраняя разум.
  -Вам плохо, дорогая?- спросил Фериар, напуганный ставшей белой, как мел, королевой, которая вот-вот была готова упасть без чувств, но все еще держалась из последних сил гордо и независимо.
  -Нет,- резко ответила она, еще крепче сжав горячее сердце, она чувствовала, как жар прожигает кожу, но понимала, что это боль только иллюзия и ей нельзя позволять победить.- Что здесь изображено?- с трудом выговаривая каждое слово, спросила королева.
  Эльф понимающе улыбнулся и отвернулся к фрескам. Королева бандитов не имела право на слабость. Она может проиграть бой в политики - за это ее никто не будет осуждать. Но стоит вору податься слабости и склониться перед страхом и болью, как собственный город предаст его. Брут никогда не позволит управлять тому, кто не в силах контролировать себя. И его гостья скорее умрет, чем признается в слабости. И Фериар уважал Сир за это еще больше.
  -Это и есть Война времен - ее лицо, которое попытался забыть мир ради собственного блага,- говорил эльф, стараясь не смотреть на воровку, чтобы она могла хоть немного сохранить свое лицо.- Она началась, как тихая ссора, с маленькой хитрости, а закончилась этой картиной. Одно сражение - вся война. Одна битва, длившаяся годы - один миг, переросший в вечность. Никогда после земля не впитывала столько крови. Тогда жизнь и смерть в ужасе жались друг к другу от количества потерянных и приобретенных душ. В ту битву не нашлось победителей, поле покрыли одни проигравшие. Тиграны вернулись в пустыни: их некому было преследовать, те, кто боролись с ними, стали тенями былого величия, от них остались только горстки пепла.
  Кружащийся огонек ярко горел, освещая лица тех, кто отдал все ради того, чтобы жизнь продолжалась. Здесь были и гномы, и эльфы, и драконы, и тиграны, и ангелы, и орки - те, кто имел одно имя на всех "древние расы". Те, кто были всегда с начала времен, те, кто видел человечество еще в зародыше, те, кто помогли этому маленькому ростку окрепнуть и превратиться в могучие дерево. Вот только самих людей на поле боя не было.
  -Я все думала, почему человечеству удалось превзойти все остальные расы и расселиться так обширно. Теперь я понимаю: мы избежали войны, а вы - нет,- собравшись с силами, прошептала Сирените, проведя рукой по стене: алая краска кровью осталась на пальцах. Воровка быстро вытерла руку о платье, оставив яркие бордовые пятна на лазурной ткани.
  -Люди были слабы - тиграны просто не воспринимали их как угрозу,- с досадой в голосе произнес Фериар, было видно, что король лесного народа до сих пор не мог простить этого человечеству.- Мы страдали за всех. Пять древних рас, отдавшие все ради мира, и навеки утративших свою историю. Мир столько настрадался, что посчитал лучшим выбором забыть правду. Только лесному народу удалось отстоять осколки, чтобы напомнить о цене, когда придет время,- эльф задумался, а через минуту вдруг произнес.- Пять рас вновь должны стать союзниками как тогда, только теперь и люди обязаны вступить в войну. Тогда, возможно, мы, наконец, закончим так долго длившуюся жатву,- уверенно произнес он.
  -Верно,- согласилась Сир, но потом вдруг сказала.- Вы пострадали так сильно и вновь лезете в самое пекло. Зачем? Если только тиграны не приблизились к Эльрату на столько, что стали угрозой страшнее возможного уничтожения?
  Эти слова заставили Фериар обернуться и взглянуть на королеву. На него смотрели обжигающие, точно лед, серые глаза, такие спокойные и жестокие, расчетливые и безжалостные, что королю показалось, будто они сошли с одной и картин, той, что изображала саму смерть. Юноша осторожно приблизился к воровке - он хотел утешить ее, притупить ту боль, что сводила Королеву бандитов с ума. Но Сир дьявольски огрызнулась всем своим видом требуя ответа. И эльф нехотя одобрительно кивнул: она попала в цель, как и всегда. Оскал королевы превратился в довольную улыбку победителя, но Сирените не смогла долго наслаждаться преимуществом. Она вскрикнула, сжавшись от боли, и еще сильнее вцепилась в камень. Сердце пылало с новой силой - оно сжигало все изнутри. В пустоте Аня и Сир кончались от боли в зеленом пламени беспощадно терзавшим их души. Фериар бросила к королеве - она не должна была умереть, только не теперь, когда он, наконец, смог подчинить ее, когда она, наконец, станет защитницей для Артерии. Воровка же уже ничего не понимала - огонь и боль полностью поглотили ее, только губы шептали в забытье: "Не смей. Не лезь. Не вмешивайся",- словно что-то непостижимо великое двигало ею, дергая за невидимые нити, заставляя безустанно твердить.
  Эльф не стал вдаваться в подробности - его королева умирала - он сразу же взял воровку на руки и, беззвучно прошептав древние слова, вернул ее и себя в сад Вечной Весны подальше от этих ужасных картин и старой памяти. Он так боялся за нее, что и не заметил, как стоявшая на грани безумия Сир осторожно проникла под его одежды и забрала камень, подаренный ею, освободив тем самым великого короля Артерии, правителя Эльрата от власти алмаза. Юноша уложил гостью на траву и, шепча небу и земле о ее ценности для жизни, стал водить по измученному телу королевы руками. И золотые искры, срываясь с кончиков пальцев короля, проникали под кожу воровки, превращаясь в бурные потоки несущие исцеление. И когда бледность спала с лица Сир, Фериар отпрянул от нее, наконец, решившись посмотреть на спасенную девушку: она была так близка - сокровище Бурта - правительница способная повернуть ход истории. Он с трудом боролся с диким желанием заполучить ее: гладил по щеке и волосам, шее и гриди, он даже чуть снял платье, обнажив плечо, но потом остановился. На этот раз эльф уже мог рассуждать здраво в ее присутствие, словно его окатили водой из водопада Элет, освободив от безумного влечения. Да, ему хотелось обладать этим диким зверем, но он хотел всего: души, эмоций, разума - истинной Королевы бандитов, а не только ее тела. И чтобы хоть как-то успокоит себя, он нежно поцеловал девушку в лоб: так легко поймать, но так трудно удержать.
  Но Фериар не успел отойти. Огромный черный волк оттолкнул его от Сирените, прижав к земле: белоснежные клыки были готовы вонзиться в горло врага, глаза яростно сверкали, только нож отделял дикого зверя от эльфа. Фериар из-за всех сил оттолкнул чудовище, то налету превратилось в человека и, приземлившись на ноги, выпустило огромные когти.
  -Арашрат! Что на тебя нашло?!- закричал правитель эльфов, узнав в напавшем звере старого друга: сколько злобы, отчаянья, ненависти читалось в каждом его движении. В оборотня точно вселился демон, толкавший его на ужасные поступки.
  -Я предупреждал,- прорычал он, обнажив клыки.- Тронешь ее - умрешь.
  В тот же момент Зверь сорвался с места, с новой силой налетев на соперника. Удар за ударом наносил разъяренный оборотень - эльф едва успевал защищаться. Еще один прыжок и Фериар пригвожден к земле, а Арашрат с обезумившим взглядом склонился над ним, собираясь вырвать ненавистное сердце. Правитель был уверен, что смерть неизбежна, ведь даже тиграны не могли справиться с этим созданием. Но вдруг оборотень взвыл, точно пронзенный страшной болью, и отпрянул от добычи. Он вырвал из спины граненый кинжал и, отбросив его, издал еще один крик, на это раз наполненный протестом и нежеланием оставлять дело не завершенным. А затем стремительно исчез в ночи.
  Ошарашенный эльф приподнялся, чтобы разглядеть того, кто заставил взбесившегося Арашрата отступить, и увидел Королеву Брута. Она стояла гордо выпрямившись, полная сил, словно и не находясь при смерти мгновение назад. В ее взгляде больше не было той нежности и любви, что читал в нем Фериар - там существовала лишь ледяная пустыня, в центре которой горело адова пламя. Воровка, не проронив ни слова, подняла окровавленные кинжал и, слизнув еще не успевшую застыть бардовую струйку, довольно улыбнулась. Казалось, ее радовал такой поворот событий, и иного она не ожидала. Сир только мельком взглянула на эльфа, убедившись, что ему ничего не угрожает и, не дожидаясь ни вопросов, ни благодарностей, растворилась в темноте.
  Воровка шла по кровавому следу, освещая путь пылающим камнем на своей груди. Она знала, куда ведет эта дорога - она чувствовала, где искать его. Договор, связавший их так недавно, уже глубоко вошел в ее жизнь: всегда знать, где прочится вторая половинка души, всегда чувствовать, что волнует ее, всегда стараться помочь - вот, что дарил заключившим договор "Сердца и души". И поэтому Сир не удивилась, когда вышла к берегу черного озера, что хранит темные страницы из жизни Эльрата. В свете звезд она смогла различить сидящего у воды раненного оборотня - он пытался промыть рану, чтобы она, наконец, затянулась, но терпел лишь неудачу. Он был так жалок, ее могучий страж, преданной своей госпожой. У Ани сердце сжалось в груди, когда она увидела последствия той жестокой игры, соучастницей которой оказалась. Весь этот спектакль, все эти уловки, нежные взгляды, предназначались не для Фериара, а для Зверя. Для него она улыбалась королю, для него позволяла прикасаться к себе другому - только чтобы он проснулся, только чтобы он осознал, что не властен над ее судьбой. И теперь, когда наступил финал и соперник повержен, Сирените чувствовала внутри себя пустоту - Королеве бандитов отчего-то было противно само свое существование. И она беззвучно направилась к возлюбленному оборотню, но, не решившись подойти, остановилась в десяти шагах: кто знал, какими глазами он теперь посмотрит на нее? А Зверь почувствовал ее присутствие и прекратил безуспешные попытки, спрятав оставшиеся лапами руки.
  -Ты ненавидишь меня?- тихо спросил она, боясь услышать ответ.
  -Нет,- ласково ответил оборотень, так и не обернувшись.
  Юноша словно пытался вырвать из своей памяти, из своего сердца ту картину: эльф, что целует его королеву. И весь облик дикого зверя говорил, что он ненавидит и любит Сирените за боль, которую воровка так часто ему причиняет, за все страдания, которые влечет за собой близость с ней. Он собирался так много сказать, но не мог, боясь потерять королеву вновь.
  -Нет,- вторила ему Сир и, помедлив немного, добавила.- Ты ненавидишь нас. Я этого и добивалась,- призналась воровка.- Я хотели, чтобы ты страдал от бессилия, чтобы ты стал рабом собственных клятв. Ведь ты знал об этом. Но почему так и не решаешься остановить?- спрашивала она, но Зверь только молчал, еще крепче сжимая в кулаки изуродованные руки.- В этом времени у нас отняли все: не оставили даже имени. И нам захотелось узнать, осталось ли хоть что-то из той прошлой жизни, когда мы были свободны,- внезапно ее холодный голос стал на удивление певучим и нежным, и достаточно было лишь одной нотки, чтобы успокоить объятую огнем душу оборотня.- И я нашла: ты прежний - нами нельзя управлять - я не могу приказывать тебе, ты не можешь приказать мне. Мы все еще вор и оборотень, как ты и сказал.
  Воровка не спеша подошла к воде и, разорвав платье, погрузила лазурную ткань в чернеющие воды озера: холодные, даже ледяные, совсем как воды Элет. Она дотронулась до раны - Зверь дернулся, но тут же успокоился. Сир аккуратно промыла ее, и кожа затянулась, а уродливые лапы вновь приняли вид человеческих рук.
  -Прости, что ослушался тебя и вмешался в игру,- произнес он и, поймав ладонь воровки, тем самым заставляя ее поднять лицо, добавил, заглянув прямо в глаза демону Брута.- Или я должен извиниться за то, что пытаюсь уберечь тебя от бед?
  -Не надо,- освободившись от нежных рук возлюбленного, возразила Сирените.- Мы оба знаем ответ, и не зачем тревожить ночь не нужными оправданиями. Это мы затеяли ту игру - каждый преследовал свою цель. Ты же оказался в сердце бури, на стыке двух миров. Фериар же виноват сам: его предупреждали, что не стоит трогать чужую собственность,- хитро прищурившись, улыбнулась она верному стражу, что будет вечно оберегать жестокую госпожу. Он смотрел на нее как на самое ценное из сокровищ мира, и не верилось - это ужасный Арашрат, что держал в страхи Янтарные пустыни, это древний оборотень, что не знает дороги назад. Сейчас он - влюбленный юноша, который после долгой разлуки вновь встретил свою любезную подругу. Он - прекрасный принц для госпожи, которая не признает защиты. А она - его королева, его воровка, его госпожа, его вечная любовь.- Мы немного погорячились, задев за живое, но что ты ожидал от королевы города тени? Ты сам просил не забывать о том, зачем мы здесь,- но заметив знакомые искорки в глазах те, что предвещали очередную колкость и бесшабашную выходку, она быстро добавила.- Не вздумай извиняться перед ним: прощенье, как и кару, еще нужно заслужить.
  -Как пожелает, моя госпожа, более подобное никогда не повториться,- поклялся оборотень, всей душой боясь вновь оказаться мишенью в игре королевы.
  -Будет и еще ни раз,- отрицательно покачала головой Сир, отвергая клятву на корню.- У нас всегда есть желания и стремления, и мы будем давать друг другу поводы для подобных игр. Просто научись, наконец, работать красива: мстить и уничтожать можно не только с помощью силы, и смерть не единственное решение. Есть множество более болезненных и мене опасных способов нанести удар,- говорила она, растянувшись на прохладной траве, открыв лицо звездам и небесному серпу.
  Воровка прикрыла глаза, отдавшись сладкой дреме: камень отчего-то перестал жечь - от него расходилось приятное тепло по всему телу. В пустоте царствовало умиротворение и покой, Анна и не могла вспомнить, когда последний раз ей было так хорошо в их темнице. Зверь всего лишь одним своим присутствием делал куда больше, чем вся магия лесного народа - он заставлял сердце тигра отступить, и возвращал жизнь замерзшей душе. И воровки был не нужен весь этот мир, вся эта глупая война и власть, главное, чтобы он никогда не оставлял ее одну, главное, чтобы он был всегда рядом. И тогда Королева бандитов будет жить: она победит всех врагов, она обманет саму смерть. Если ее страж встанет рядом. Только признаться в этом Сир никогда не сможет. Она - ученица Лиса и привязанность для нее непростительная слабость.
  -Ты устала, Сир,- играя длинными песчаными локонами девушки, сказал он.- Слишком много чувств для тебя, моя каменная королева. Давай я отнесу тебя домой.
  -Нет,- резко поднявшись на ноги, прошипела воровка.- Я достаточно отдохнула за эти десять лет. Теперь наше время бежит по-другому - ночью все только начинается.
  Зверь встал рядом с ней: она, наконец, тоже проявила себя - его воровка вновь проснулась. Этот дьявольский блеск в глазах, эта миловидная улыбка, расчетливая и непредсказуемая - они говорили о том, что Сир вновь решила вернуться к старой игре, у которой нет четких правил. Воровка еще не встретила достойного соперника в ней: Святогор, Александр, Фериар, совет Брута - все оказались неопытными новичками, глупыми наивными детьми, по сравнению с ее умением. Такой Зверь ее видел всегда на пороге чего-то не постижимого, когда в голове Королевы бандитов рождалась новая авантюра.
  -Тебе удалось разговорить Фериара?- спросил юноша и сам же ответил.- Да, я всегда узнаю блеск и улыбку своего дьявола.
  -Он рассказал достаточно, чтобы мы смогли избавиться от всех клятв и обещаний, что держат нас в этом мире,- победоносно рассмеялась Королева, в одно мгновение она изменилась до неузнаваемости: это была ни Анна и ни Сир, а кто-то другой, расчетливый и коварный, такой же древний как этот мир и готовый на все ради достижение целей.- Мы возродим древний союз, способный уничтожить тигранов. Мы вольем в него свежую кровь, и разобьем врагов. А потом, наконец, будем свободны!- упиваясь могуществом, говорила она.- Но надо спешить. Времени почти не осталось,- вдруг перешла на почти беззвучный шепот воровка, а через мгновение воскликнула.- Мы немедленно отправляемся в Чумные болота!
  -Твой разум превратился в лесной пожар, который пожирает сам себя,- настороженно произнес Зверь, его пугала такая резкая волна страсти, что накрыла Сирените. Это было не свойственное для воровки состояние, и юноша не безосновательно боялся, что за время вечного сна его возлюбленная все-таки изменилась больше, чем мог себе представить Булат.- Может нам все-таки стоит повременить со встречей с ящерами и сначала закончить все дела в Артерии?- положив теплую руку на плечо девушки, спрашивал он, словно пытаясь тем самым удержать ее от падения в бездну.- Я не сомневаюсь в наших способностях, но разве может одна ночь что-то решить? Не уже ли ты считаешь, что союзы рождаются в мановение ока? Мне и Булату пришлось не один год уговаривать правителя Артерии, чтобы он хотя бы выслушал предложение Брута. А сколько лет я потратил на то, чтобы Фериар наконец решился на союз с вами! И после этого ты предлагаешь отправиться в Чумные болота? Не уже ли ты стала настолько безумной?- спросил под конец Зверь, уверенный, что взвесив все Сир примет верное решение и останется в Эльрате.
   Но Сирените, скинув его руку, резко развернулась на каблуках и злобно засмеялась:
  -Безумна говоришь!- ее голос звучал точно вой дикого зверя или рычание чудовища, а ни речь человека.- А разве не безумие мертвец, ходящий по земле?! Живой труп, который дышит и разговаривает?! Мы - мертвы, Зверь! Сгинули на арене десять лет назад! Ушли в небытие с перерезанным горлом! Но я всё же стоим перед тобой. Разве это не безумие - пытаться бороться с судьбой? Я все еще здесь потому, что никогда не ошибаюсь. Я все еще живу потому, что вам нужна моя сила,- внезапно абсолютно бесчувственно произнесла она.- И после этого ты сомневаешься в моих решениях?
  -Я никогда не усомнюсь в тебе, Сир,- ответил побежденный в собственном споре Зверь. Он опустился перед воровкой на колено и, почтительно склонив голову, поцеловал тонкую ручку госпожи.- Ваше слово - закон для меня.
  Отчего-то он не мог заставить себя посмотреть на Сирените, почему-то он испытывал почтительный страх перед госпожой, словно именно так и было задумано изначально: он - всего лишь верный пес перед хозяйкой. С минуту оборотень боролся с собой, чтобы вновь встать в полный рост перед правителем Брута, и, когда ему все-таки удалось победить страх, огромные черные крылья распахнулись за спиной у юноши, но внешне он так и остался человеком. Зверя стали привлекать неполные, собранные из разных кусочков, образы. Теперь он уже не хотел быть кем-то одним - теперь он был всеми.
  Юноша взял девушку на руки, и их глаза случайно встретились: яркие изумруды Зверя, словно зеркала, отражали серебро глаз Сирените. На мгновение воровка опустила веки и, словно проснувшись, взглянула на него так, как смотрела прежде, тогда, когда была всего лишь воровкой: лед снаружи, а внутри огонь. В пустоте царила тишина - Аня и Сир смотрели друг на друга ни говоря не слова, а во взгляде читался только один вопрос: "Кто?". В их темноте, в бездне, где прячется память, появился тигр, что подавал голос, когда они не знали ответ. И воровка была согласна с ним в том, что времени почти не осталось - память угасала слишком быстро. Но пугать Зверя не стоило - он и так слишком боится за нее, он и так винит себя в ее бедах. Пусть оборотень верит в свои силы, пусть наслаждается каждым мигом рядом с ней. И они будут беречь каждую секунду, и забывать каждый прожатый день.
  Могучие крылья подняли влюбленных в небеса: к звездам, к месяцу, к темноте, к безграничной свободе. Как давно оборотень мечтал увидеть глаза Сир вовремя полета, когда ветер играет волосами и заставляет плакать даже эти отвыкшие от слез глаза, когда весь мир исчезает и остаются только двое - он и она - когда все теряет смысл. Много лет воровка пряталась от него в густых перьях орла, заставляя душу юноши томиться в неведенье. Но сейчас, наконец, Зверь видел то, что ускользало от него так долго: счастливую улыбку, влажные от слез глаза и полный пьянящего восторга и неприкрытого счастья взгляд. "Моя королева",- прошептал он Сирените, прижавшийся к его широкой груди, на большее у него не хватало сил. Но в душе оборотень продолжал: "Ради тебя я обгоню время. Ради тебя я уничтожу смерть. Только скажи, и все царства будут у твоих ног. Только шепни, и мир исчезнет в огне. Ты будешь счастлива, даже если все будут против. Ты будешь жить, даже если ради этого должны всем умереть". Это была его клятва, его обещание самому себе, которое он не нарушит. Зверь нес ее в земли смерти, в Чумные болота, обгоняя время, одним мигом проносясь над спящей землей. Для него не имело значение, что самая могучая птица достигнет тех мест лишь через месяцы непрерывного полета, а у них всего лишь одна ночь - он будет держать время в цепях ради одной воровки, превратит миг в вечность по воли госпожи. Ведь теперь для оборотня уже нет ничего не возможного.
 Ваша оценка:

Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
Э.Бланк "Пленница чужого мира" О.Копылова "Невеста звездного принца" А.Позин "Меч Тамерлана.Крестьянский сын,дворянская дочь"

Как попасть в этoт список
Сайт - "Художники" .. || .. Доска об'явлений "Книги"