Милисента Булстроуд с детства обладала крупной комплекцией, а вполне приемлемое лицо было испорчено квадратной тяжелой челюстью. Черные волосы и черная душа. Творить зло казалось ей весьма приятным занятием. Но любовь врывается в душу с горьким запахом морского бриза, с взмахом длинных ресниц цвета лунного лучика, с последней парты на уроках Зельеварения уверенным сладким голосом, заставляющим трепетать что-то внутри. И эта неожиданная первая любовь расставляет свои приоритеты. Милисента к тому же всегда была умной девочкой, и понимала, что для покорения такого парня понадобится как минимум презентабельная внешность. Она вникала в тёмные искусства, и отыскала способ.
Изменения происходили постепенно, так что казалось, что девочка просто растёт и превращается в прекрасного лебедя из гадкого утёнка. Сейчас этот чёрный лебедь, обладающий гибельной красотой, купленной ужасной ценой, стоял перед зеркалом, отражающим желания. Оказалось, что магия зеркала была очень древней и очень мощной. Этой мощи хватило, чтоб призвать демонов из глубин бытия. Ритуал следовало повторять раз в месяц, при полной луне на древнем каменном алтаре. Конечно в таком старом магическом замке, как Хогвардс, отыскался подобный алтарь. Сначала было жутко, а потом привычно. Человек ко всему привыкает, и это, пожалуй, самое страшное.
Милисента продала свою душу за эту фигуру, способную свести с ума любого здравомыслящего мужчину, за идеальное личико в обрамлении длинных вороных локонов. Мистическая обнаженная красавица повторила заученные до автоматизма слова на мёртвом языке, дождалась, пока пламя свечей успокоится, и накинула халат.
- Драко Малфой, я слишком многим пожертвовала ради того, чтоб быть с тобой. Ты мой, и я тебе это покажу.
* * *
- Почему я всегда засыпаю на его уроке??? - Джинни, подперев голову рукой, рисовала на полях цветочки и листики. История магии самый скучный предмет в Хогвардсе. Тягучий напряженный воздух можно собирать половником и разливать в бутылки, а на этикетках смело писать: "медленная и мучительная смерть".
Пергамент был испещрён датами исторических событий вперемешку с криками увядающей от тоски души.
"Ещё двадцать четыре минуты пережить осталось. В конце концов, это просто всякие даты занудным голосом. Интересно, а сам он умер на своей лекции от скуки? - Джинни взглянула на приведение, которое преподавало историю мира волшебства. Он тут выглядел самым живым. Большинство учеников разлеглись на партах, даже не притворяясь, что слушают. - 12 минут. Пусть его пикси унесут. За что мне это наказание? Уж лучше пусть Снег орёт и швыряется глазами тарантулов. Пусть лучше Сентин прохаживается по моей биографии вдоль и поперёк.10 минут. - Строка аккуратно обогнула кучерявый цветочек. - Интересно, а приведения болеют простудой? Может на него веером помахать и он улетит? 8, чтоб ты объелся чернослива. 7, лысый пень. 5 минут, напишу-ка я завещание. Итак. Пусть мои карты достанутся Трелони, одежда Луне, а карточки по квидвичу Поттеру. Драко тоже нужно что-то завещать. Пусть возьмёт себе мои крылья, повесит над кроватью. Будет красиво. 2 минуты вот КаЗёЛ. А я зая. А он козёл.
У меня пенал в розовый горошек, сам он революционная находка магического мира.
И почему оборотни не могут воем уничтожать приведений? Натравить бы на него Люпина. 1 минута. Почему бы не закончить урок немного раньше? Ну! Ну! Выпустите меня из этого склепа! Здесь не место живым."
Нескончаемый урок вопреки всем страхам рыжей вейлы закончился. В коридоре на неё натолкнулся Малфой и с заговорческим видом прошептал: "Завтра в Хогсмиде." Два слова - жизнь обретает смысл, и даже цвета. Но Джинни позволила себе улыбнуться только закрывшись в спальне, когда никто не сможет увидеть.
* * *
У него такое строгое лицо даже во сне! Пенси разглядывала Малфоя, стоя в проёме двери в мужскую спальню. Осторожно приподняв край одеяла, она скользнула в его кровать. Прикасаться к нему тёплому, сонному, милому - так можно пролежать вечность. Жаль, что скоро вставать. Она блаженно улыбнулась, вороша вздёрнутым носиком светлые волосы на затылке парня, и уснула.
Когда солнце начало всходить, все еще спали, и поэтому не могли видеть, как из-за двери выглянуло еще одно женское лицо. С правильными чертами, пухлыми губами и огромными чёрными глазами, таившими в себе миллионы не погашенных искр. Никто не увидел и того, как эти прекрасные печальные глаза злобно прищурились, их обладательница уже вынашивала коварный план.
- Что ты тут делаешь? - мягко говоря, офанарел Драко, проснувшись в своей кровати и обнаружив в ней же весьма неожиданное пополнение. - Да уж, приятное утречко. Выметайся. - Потерял терпение сонный слизеринец.
- Почему ты такой грубый, Драко? Я хотела сделать тебе сюрприз. - Оскорбилась Пенси Паркинсон.
- Я, кажется, ясно дал понять, что ты меня не интересуешь. А теперь пошла вон из моей кровати. А не то я подам в суд за сексуальные домогательства.
- Тебе помочь, Драко? - Грегори Гойл, быстро пришёл в себя после сна и был готов исполнять обязанности телохранителя в "неурочное" время.
- Да мы уже во всём разобрались. - Драко смерил презрительным взглядом влюблённую девушку. - Пенси уходит. Проводи её.
Грегори послушно подал руку шатенке со взглядом побитой собаки и вывел её из комнаты.
- И что ты такого делаешь, что они на тебя вешаются как сумасшедшие? И Пенси, и Милисента, и Джинни.
- Всё то ты замечаешь. Молчи про Уизли, никто не должен узнать об этом.
- Как скажешь, Малфой. - Верный друг, кажется, немного обиделся и ушел переодеваться.
- Да ладно, не дуйся ты. Знаешь ведь, что я никому не доверяю так, как тебе.
- Я не подведу. - Пообещал Грегори, зная, что Драко просто измучен обязательствами.
А Крэб плотнее укрылся одеялом, но сон уже ушел. Он с сожалением вздохнул и подумал, какие его друзья дебилы. Чё было выгонять девку, когда можно повеселится с ней?
* * *
В субботу Джинни за завтраком вся светилась в ожидании свидания. Захария подошел к девушке и сказал то, что, по его мнению, считалось комплиментом, а именно: "Уизли, прекрасно выглядишь. Беременность тебе к лицу". За эту милую фразу он получил пирожком в лоб, очень оскорбился и зарёкся иметь дела с бешенными беременными подростками.
- Яблоки. - Улыбнулась Джинни, делая заказ.
- Как безвкусно! - Констатировал Малфой, элегантным жестом перекидывая через плечо голубой шарф. Сам он заказал отбивную и огневиски. Всё это для них упаковали, и ребята ушли из "Трёх мётел" чтоб устроить пикник на расстоянии от Хогсмида. Оба не хотели, чтоб об их связи узнали, а Хогсмид слишком людное место в выходные, чтоб сохранить прогулку в тайне.
Утопая в снегу по колени, они с трудом добрели до поляны. Драко развёл магический костер, который аккуратным шариком реял над снегом. Джинни вырастила рядом для поддержания уюта маленький кустик роз, а парню показалось, что алые розы на снегу напоминают кровь, но смолчал.
Нанизав яблоки на прутики, они держали их над огнём. Несчастные плоды знаний сморщились и почернели. У девочки перегорел прутик, и яблоко плюхнулось в огонь, нарушив идеальную сферовидную форму. Блондин предложил ей в утешение своё яблоко, но Джинни лишь рассмеялась и заявила, что есть его всё равно не собиралась, потому что печёные без сахара на костре фрукты может есть только изголодавшийся домовик под угрозой авады.
- Глотни огневиски, согреет. - Ухмыльнулся Малфой. Джинни приняла вызов и бутылку, сделав большой глоток. Не успев победоносно глянуть, она закашлялась и уронила бутылку.
- Уизли ты уже опьянела? - Спросил он.
- Вобщем да. - Разрумянившаяся девушка смеялась с каждого слова.
- Замечательно - констатировал Драко и полез целоваться, но она отстранила парня и заявила, что хочет кататься с горки. Драко зачаровал свой плащ в санки, и они несколько раз весело съехали с заснеженного холма. Потом они отправились за фейерверками. Драко зашел в магазин, а Джинни для конспирации осталась на улице рассматривать витрины. Многие окна были увешаны плакатами о розыске сбежавших Пожирателей Смерти.
- Странно, когда сбежал Сириус, они наполнили всю школу дементорами и вообще весь мир на уши поставили. А теперь побег десяти настоящих преступников увенчался успехом, а министерство ограничивается портретами на витрине.
- А от них дементоры ушли. - Знакомый голос прозвучал за спиной. - К Воландеморту. - Гарри как всегда не боялся называть противника по имени.
- Пошли, Гарри. - Гермиона пыталась увести его в бар, увидев внутри Зорко Малфоя, и осознав, что в такой ситуации парням лучше не встречаться. Джинни в душе поблагодарила её за проницательность.
Вскоре к витрине опять подошли.
Лаванда, Рон, Невил и Луна рассматривали портрет Беллатрисы Лейнстрейдж.
- Это она, она свела с ума моих родителей. - Едва дыша от гнева прошептал Невил, и услышала его только Джинни.
- Она сама чокнутая. - Проговорил Рон. - Вы помните, как она орала, когда убила Сириуса? Разве бойцы так себя ведут?
- Что за бред ты мелешь? - Не выдержала Джинни.
- Рон всё правильно говорит. Она чокнутая и она проиграет. - Бросилась на защиту своему парню Лаванда.
- А мне она нравится. - Сказала задумчиво Лавгуд. - У неё платья красивые. Но я её убью, если встречу.
Джинни обрадовалась, когда друзья ушли к другому магазину. С некоторых пор, единственный, с кем ей было комфортно - это Малфой. "Наверное, в это страшное время все мы сошли с ума" - пришла к выводу Джинни и смирилась с происходящим. А потом они с Драко устроили замечательный фейерверк вдали от посёлка.
Возвращаясь в замок, Джинни несколько раз чихала. А вечером поняла, что совсем простыла.