Жил был белый Лист. Он жил на письменном столе, сколько себя помнил, но листы обычно забывчивы... "Какой он прекрасный и чистый" - подумало Перо. "Как я хочу разлиться по нему, извиваясь переплетеньями букв" - подумало Чернило в серебряной склянке. "Что б такого написать?" - подумал Поэт. "Твори!" - воскликнуло Вдохновение, озаряя Поэта.
"Ах как быстро" - подумало Перо, под стремительными движениями руки. "Что я натворило!" - подумало Чернило, оценив написанное. "Я бездарность" - уныло вздохнул Поэт, зачеркнув выведенные строки, и направился погулять под снегом, что бы Вдохновение вернуло ему благосклонность. "Какой стыд" - подумало Чернило, высыхая на Листе неприглядными капельками. "Он совсем некрасивый и не чистый" - воскликнуло Перо, возмущаясь порочным Листом.
"Я вырежу снежинку" - весело залепетал Ребёнок, хватая ножницы. "Не клеится" - ответило Холодное Окно. "Мы совсем не такие" - обиделись Снежинки за стеклом. "Мама, я хочу печенья с молоком" - убегая вприпрыжку, воскликнул Ребёнок. Дети часто забывают про игрушки, мгновенье назад казавшиеся центром вселенной.
"Что со мной сделали!" - подумала Бумажная Снежинка, оглядываясь на обрезки своей прежней жизни. "Но я всё равно лист, как бы меня не меняли" - убедила себя Бумажная Снежинка. Засмеялась Спичка, чиркнув в чьих-то пальцах.
И Огонь промолвил проникновенным шепотом Листу, срываясь пламенными языками с подожженной Спички: "Я буду любить тебя любого!" Лист отдался этим страстным словам, загорелся, чернея по краям и мерцая алыми искорками. Изгибаясь в горячем порыве, он почернел, а затем стал пепельно серым. Но лишь на миг. Рассыпался Лист мягкими песчинками, уничтоженный объятиями Огня.
А Огонь подумал: "Какой он бесполезный и жалкий, зачем он мне теперь", но не успел закончить свою мысль, как истаял, погиб, лишенный поддержки. В комнате стало темно.