Аннотация: Все идет по плану. Вопрос лишь в том, по чьему
- Привычка темной гильдии оставлять врагов в живых не доведет до добра, - зловеще предрек Миль.
Я кивнул, продолжая отбивать на дверце машины сложный ритм. Произошедшее никак не желало укладываться в голове, слишком... неожиданно. Ошеломительно. Но Миль не был удивлен - скорее наоборот. Более того, магические печати на теле заключенного имели слишком знакомый почерк. Подозреваю, Миль участвовал в заговоре с готовностью и радостью; о том, что темный магистр Шеннейр и мастер проклятий не ладят, были в курсе даже те, кто в курсе быть не хотел.
Внутри зрело глухое недовольство. Мой заклятый враг был совсем рядом, а я не сделал ничего. Я просто оставил его за спиной, и сейчас память о тех, кто погиб по его вине, медленно разъедала сознание. Я бы уничтожил его, если бы это помогло, если бы это хоть что-то изменило.
Не изменит.
Ничего не изменит.
- Начать со светлых. Которых били-били и не добили. Вот скажите мне, Рейни, каким образом, как, имея на руках все карты, можно было этого не сделать?! - заклинатель обессиленно взмахнул рукой. - Позволить вам, я имею в виду конкретно вам, жить... я не могу этого понять.
Щадить врагов - изначально порочная стратегия. Но цели системы не всегда совпадают с целями ее винтиков.
- Кара Источников, Миль. Опасно убивать магистров.
Или, может быть, высшим показалось зазорным казнить ученика. Или зазорно показывать страх пред столь слабым противником в кругу собратьев. Я слишком плохо их знаю, чтобы утверждать точно.
- Весь мой опыт говорит, что лучше иметь дело с проклятием, чем с живыми людьми, - отвращение на последних словах Миль даже не пытался скрыть. Но в честь равновесия мира живые люди платили ему той же монетой. - Я не хочу представлять, что начнется, если этот монстр вырвется на свободу.
- Вы боитесь? Вы ведь предали его, Миль.
- Шеннейр никогда мне не нравился, - ничуть не смутился тот. - Война, кровь. Кровь, война. Война, война, война. И еще раз война. Я не предатель, но я хочу жить. А под конец он чокнулся совершенно, Рейни. Приказал перекрыть наши источники, от главного до тех, что в замковой долине. Вы явились к нам из ниоткуда, в своем белом плащике, и думаете, что можете судить?
Темный маг обвинительно уставился на меня, словно ожидая, что я взаправду начну корить его за плохое поведение. Странно, что он решил выговориться именно сейчас, хотя, с другой стороны, кто еще стал бы это слушать? Я никто и я смертник, и меня не стоило опасаться.
- ...И сделайте что-то со своей одеждой, вы, светлый магистр! Вы что, в ней кого-то зарезали?
- Так вот в чем дело. Покушение на личные источники маги не перенесли, - последний вопрос я решил оставить открытым.
- Маразм высших растет и крепнет, и мир с ним катится в пропасть, - подвел итог Миль, и я все же задал невинный вопрос:
- А вам часто достается за критику начальства?
Остаток дороги прошел в молчании.
О моем прибытии, видимо, уже знали все, и обратно Миль вел напрямик, через парадные залы. Теперь, когда не надо было торопиться и нервничать перед встречей с Вихрем, я мог спокойно вертеть головой, наслаждаясь обстановкой места, куда при других условиях вряд ли мог попасть. На мой взгляд, здесь было слегка... мрачновато. Да, окружающая местность красотой тоже не блистала, но башня Шэн даже на ее фоне выглядела унылой. И внутри куда унылей, чем снаружи. Тьма их знает, кто и как здесь жил. В сотый раз повторенное Милем "вы светлый, вы ничего не понимаете" не сделало жизнь проще, и больше я не перебивал, вникая в повествование о минувших днях.
Восхитительная история про то, почему трон гильдии пустует до сих пор, была восхитительной. Не секрет, что светлый и темный магистры, Ишенга и Шеннейр, делали все, чтобы превзойти друг друга. И если Ишенга выбрал наследником меня - плохая идея - то Шеннейр далеко его переплюнул. Когда его обвинили, он сломал посох об колено и проклял место магистра на десять поколений. И остались темные без посоха, без магистра и без наследника. Наверное, они тоже надеялись, что после уничтожения светлой гильдии будут жить весело и счастливо, но пока получалось только весело.
Красные ковры засохшей кровью покрывали пол. Стены уходили куда-то вверх, то ли черные, то ли фиолетовые, кое-где прикрытые полотнищами с неразличимым рисунком. Не помогало и то, что свет горел только на главных магистралях, еле-еле, оставляя боковые переходы во мраке. Похоже, темным и без того хватало места; раз за разом мелькали запечатанные залы, закрытые двери, и толстый слой пыли говорил, что к ним давно не приближались. И здесь было тихо. Ненормально тихо.
- Где сейчас остальные высшие? - с тревожным предчувствием спросил я, и, судя по реакции Миля, вопрос опять был глупым.
- В личных поместьях. Где, по-вашему, они должны быть?
Простые маги нам все же встречались. Останавливались, с неохотой освобождали дорогу и провожали долгими взглядами. Но интерес их был интересом хозяев к неведомо как забредшему на огонек светлому - не более. Ладно высшие, но здесь не было ни учеников, ни даже подмастерьев.
Не спорю, у нас магом быстро не стать. После инициации идет испытательный срок, за который тебе дают какую-то нормальную профессию и буквально самые основы, и только потом следует настоящее, второе посвящение. Тот, кто выдержал, чья искра не погасла, становится подмастерьем, и настоящее обучение начинается именно отсюда. Пусть у темных были тяжелые потери, но за столько лет и со всем, что они у нас нахапали, можно не только натаскать неофитов, но и завоевать соседей. Но все сидят смирно и никто ничего не делает. Заклинатели в башне, боевики в Хоре, и ждут Осеннего праздника. И чего ждут - непонятно. В моей памяти все должно было быть иначе.
Я ожидал встретить могущественную организацию, ведомую сильным лидером, а не аморфное нечто. И я не чувствовал себя последней надеждой. Я ощущал себя пятым колесом в телеге, которая при этом давно сломалась и стоит на месте.
- Послушайте, Миль... вы по-настоящему верите, что я проведу Осенний праздник, и все сразу наладится?
- Я вам что, светлый, чтобы верить в такую чушь? - развеселился тот.
- То есть вы предполагаете самый худший исход, - я стиснул пальцы, пристально разглядывая их в тусклом свете. - Что ничего не получится, не сработает, что источник Шэн выйдет из-под контроля, что врата откроются, но... почему никто не готовится?
Заклинатель раздраженно посмотрел на меня сверху вниз:
- Что вы ко мне прикопались, Рейни? Идите, капайте на мозги Алину. Мы все равно сдохнем, поэтому какая разница?
Я помедлил, осознавая глубину мысли, и пошел туда, куда послали.
Высшие маги всегда были слишком заняты, чтобы читать законы полностью, и потому в гильдию Алин перешел телепортом. После пустой прохлады залов его покои показались душными и давящими, быть может, из-за алых тонов, горящего камина и множества свечей. Хозяин что-то писал за столом, бросив через плечо:
- Нелюдя оставьте за дверью. То, что я позволяю твари бродить по моей гильдии, не означает, что я желаю видеть это здесь.
К моему удивлению, Матиас не стал возражать, хоть вряд ли заарн, выросший в Заарнее, был привычен к такому отношению. Алин запечатал конверт, оборачиваясь ко мне:
- Что вам нужно, Рейни?
Я еще сильнее стиснул пальцы, вновь ощущая свою полную бесполезность. Как будто не меня притащили сюда, а я нагло заявился сам и теперь отвлекаю окружающих от несомненно важных дел.
- По пути сюда я не заметил ни одного ученика. Они обучаются где-то еще?
- Нет, - Алин вернулся к бумагам, словно потеряв ко мне интерес. Я припомнил слова Миля о людях, пустую гильдию, и решился продолжить:
- Как долго гильдия не проводила посвящений? Как долго не появлялось новых магов?
- Магов в Аринди вполне достаточно, - отрезал собеседник.
- Но раньше посвящения проводились каждый год, и принять в них участие мог каждый...
- И потому в гильдии принимали кого попало, - резкий росчерк пера заставил вздрогнуть. - Я не собираюсь допускать этого в дальнейшем. Маги - это элита, и все наши проблемы от того, что мы забыли это.
Как понятие элиты сочеталось с продажей мест в совете осталось для меня загадкой. Но я светлый и могу не понимать таких сложных вещей.
- Жаль. Я бы сейчас не отказался от армии боеспособных магов, пусть и темных. Те маги, что я видел... я не хочу сказать, что они не готовы к сражению, но все же... - я случайно пересекся взглядом с Алином и оборвал фразу, тихо спросив: - Они вообще знают?
И по его глазам прочел ответ.
- Но почему? Какой смысл держать это в секрете?!
- Вы хотите паники? - холодно осведомился высший. - Каждый должен заниматься своим делом. И если вы собираетесь кричать об этом на всех перекрестках и будоражить народ, я не стану это терпеть.
- Но...
- С чего вы взяли, Тсо Кэрэа Рейни, что ваше мнение что-то стоит? - с пугающими интонациями спросил он. - Помнится, ваша гильдия продержалась под вашим правлением ровно три недели. А потом вы сами ее сдали. Все ваши товарищи погибли из-за вас, светлый магистр. Или не так?
Перед глазами потемнело; я вцепился в спинку кресла, и голос Алина отдалился, словно пробиваясь через толстую пелену:
- Все, что от вас требуется - принять участие в празднике. Все. Не думайте, что я не смогу вас заставить. И мне не обязательно даже причинять вред вам; вы ведь по-прежнему эмпат, Кэрэа. Но пока с вами говорят по-хорошему, так что не испытывайте судьбу.
- Как жаль, что все мои товарищи мертвы, - я слабо улыбнулся темному магу. - Как жаль, что вам некем меня шантажировать, правда?
Прошлое, это прекрасное прошлое. Если бы они могли меня заставить, они бы давно сделали это. Мне было не так просто этого достичь, но все же. Теперь мы смотрели друг на друга - мой вопрос был опасен, более того, бесполезен, ведь я уже узнал все, что хотел - но Алин и не стал отвечать:
- Это не относится к делу. Вас ждут в архивах. Прошу вас прекратить тратить мое время и заняться тем, для чего вы здесь.
***
В архивах меня ждали не особо, но я уже начал привыкать. Худой заклинатель с изумрудной лентой через плечо - Информационный отдел? - неохотно выдал мне стопку бумаг и, после короткого препирательства, ключи от хранилища. Доступ к архивам был одним из моих условий; ничего особенного, потому что я просто искал любую информацию о ритуале. Я, конечно, видел его со стороны, но Ишенга и Шеннейр просто стояли рядом и трепались.
Создавалось впечатление, что Информационный отдел запихнули в самый дальний угол, больше напоминающий лабиринт. Официально инфоры вели учет магов, по нашим данным - следили за ними, но дальше мои знания кончались. У гильдии же должно быть множество внутренних служб, чтобы поддерживать в Шэн порядок, поставлять еду, одежду, материалы, вести бухгалтерию, лечить... что там еще? И опять огромное количество людей, о которых я не имею ни малейшего понятия.
- Мы собрали все, что вам нужно, - занудно произнес над ухом проводник.
- Но ритуал начал проводиться во времена Единой гильдии. Мне нужен доступ к старым записям, чтобы знать причины и как оно работает, - Свет знает, зачем я это говорил. Спутнику было фиолетово.
- Мы собрали все. Но если Алин так решил... - маг равнодушно пожал плечами и открыл дверь. Его скептицизм стал понятен сразу: маленькую комнату сплошь занимали стеллажи, доверху набитые папками, и картонные коробки, громоздящиеся друг на друга. Судя по всему, архив переезжал, а потом его свалили в одну кучу, не став разбирать. А я надеялся на каталог. Наивный я.
- Что здесь за бардак?
- Был пожар, многое пострадало. Нет времени, - сухо ответил заклинатель и ушел, оставив лампу.
И огонь любезно уничтожил все, что гильдия посчитала лишним. Или не захотела отдавать светлым, хотя в итоге мы все равно не получили ни странички, когда переехали.
Разумеется, ни к чему важному и тайному меня не допустили. Рядышком лежали гроссбухи с рядами невнятных цифр, отчеты без начала и конца, хозяйственные списки, какие-то приказы и жалобы, но лучше было провести ночь здесь, чем вновь бессмысленно лежать и смотреть в потолок, пытаясь уснуть. Поэтому я прошелся между стеллажами, наугад вытаскивая документы и зачитывая случайные строчки:
- О, снова жалоба. Нарушение техники безопасности... жертвы... Отдел Контроля требует прекратить эксперименты с объектом "темный источник"... А что, был шанс?
Как я помню, темная магия с самого начала применялась для военки, а то, что в Аринди идет на военные цели, запрещенным быть не может в принципе. Отпечатанные на машинке буквы почти выцвели от старости, и я быстро сунул папку обратно, решив к той коробке больше не прикасаться. Всегда подозревал, что Единая гильдия разделилась на светлую и темную из-за ерунды, но не хотел найти подтверждение.
- Матиас, может быть, ты знаешь, как с этим разобраться? - все это время заарн простоял у стенки, по-моему, даже не шевелясь. - Разве тебя не готовили на шпиона?
- Какого шпиона? - наконец отреагировал нелюдь, и я пожал плечами:
- Ты же пробная версия гельда. А гельд переходит между мирами. То есть Заарней может засылать к нам экспериментальные образцы, чтобы те изучали обстановку перед вторжением.
- А ты зна-а-аешь, что у нас убивают контрактеров? - насмешливо протянул заарн. - Тех, кого призывали ваши маги?
- И... при чем здесь это?
- Гельд - наше знамя, - в голосе Матиаса болезненная гордость мешалась с ядовитой злобой. - Он единственный, кто ведет вторжение и кто должен пройти между мирами, даже если не только он может это сделать. Все остальное - святотатство.
- То есть те, кто перешел границу, уже не могут вернуться назад? - я дождался кивка, и искренне посочувствовал: - Понятно, профессия разведчика так популярности не получит. И у вас традиции заменяют здравый смысл?
И это закономерно. Замкнутое статичное общество на вечной грани вымирания.
Заарн двумя пальцами поднял листок, подержал и отпустил, позволяя тому спланировать на пол. На этом энтузиазм иномирника и закончился; я ожидал признания в том, что он ничего не желает знать о людях, но прозвучало иное:
- Что за толк от этих бумажек?
Приходилось признать его правоту. Когда я готовил диплом о Хоре, то работал со старыми архивами, и наивно посчитал, что без труда в них разберусь. Но Информационный отдел выбрал спорный метод защиты знаний: если здесь и было нечто полезное, то у меня было мало шансов случайно на него наткнуться.
- Хотя бы это. Распределение энергии Вихря, год... неважно, еще до войны... десять процентов - темной и светлой гильдии. На все полигоны, лаборатории, мастерские и защитные экраны, - зачитал я заранее отложенный листок. - Сейчас, как я узнал у Миля, гильдия и Норман делятся по-братски, пополам. А Норман, если ты не понимаешь, это вся Аринди. Это транспортные сети, связь, больницы, заводы... горные заводы Вильяма, насколько я понимаю, тоже получают энергию отсюда... стройки. И пятьдесят процентов гильдии. При том, что никаких исследований они не ведут - сейчас, по крайней мере - башня Шэн снабжается поскольку-постольку, а врата, на которые стоило бы потратиться, держатся на соплях и хилых печатях. Вопрос - куда девают прорву энергии, на которую год живет целая страна, десять человек из высшего совета?
Я торжествующе уставился на заарна. Керосиновые лампы оставили мне жестокую психологическую травму; я их раньше не видел и надеялся, что больше не увижу.
Матиас долго молчал, переваривая величие идеи, и наконец произнес:
- И что?
Я схватился за голову и пожаловался:
- Меня сильно беспокоит пофигизм окружающих.
И правда - что? Я действительно прибыл из ниоткуда и не мог судить.
Тишина вновь заполнилась шорохом страниц. Матиас долго разглядывал пальцы, которыми брал бумагу, а потом судорожно начал вытирать их об одежду. Я искоса следил за ним, не в силах сосредоточиться; голова гудела от усталости, буквы расплывались, и страх, стоило ослабить контроль, подступал все ближе. Инфоры постарались, собрав все упоминания Осеннего праздника, но сам механизм ритуала для темного магистра относился к высшей запретной магии. Не думаю, что сам Алин знал детали.
- "Подключаются к Источнику Мира, чтобы сбалансировать разнонаправленные потоки..." Чего? Какой Тьмы это обозначает?! Какие потоки, к кому подключиться, зачем? - я отшвырнул папку и запустил пальцы в волосы. Или темные считают, что, получив посох, человек поймет это интуитивно?
В соседней методичке мелькнули схемы. Наверное, я бы смог в них разобраться, если бы относился к темной школе и был бы хотя бы подмастерьем. Но я просто не успел достичь такого уровня, и чем дальше, тем сильнее понимал, что у меня не только не хватает толку и сил - я банально не пойму, что от меня надо.
- Почему ты позволяешь так к себе относиться?
- Кому? - не сразу вник я в суть вопроса.
- Им, - со злостью повторил Матиас. - Всем. Они - твои враги. Ты тратишь время, пытаясь помочь этим неблагодарным тварям, а они вытирают о тебя ноги. Зачем?
- Потому что... - я откинулся на спинку стула, наблюдая, как колеблются тени на стене, и внезапно рассмеялся: - Потому что это не играет никакой роли... ни-ка-кой.
- Что тут веселого? - раздраженно осведомился заарн, зачем-то ковыряя подчиняющий амулет. - Эй, эй, человек, хватит. У вас что, все магистры не в ладах с разумом? Это не передается по ментальной связи? Отвечай мне, я не хочу заразиться!
- Шеннейр? Нет, нет, Шеннейр нормальней нас всех, - веселье пропало в один миг. - Но он желал править один, а высшие считали, что он ошибался. Он был полезен, пока у гильдии был враг, но когда он спас гильдию от врага, то сразу перестал быть нужен. Как иронично.
- Конечно, нормальней, он хотя бы под замком, а ты на свободе гуляешь, - тихонько вставил иномирник. Я резко встал и прошел по комнате, ловя ускользающую мысль:
- Понимаешь ли, просто убить соперника Алин не может, потому что никто его после этого не признает. У нас тоже есть традиции, и они отличаются от заарнских. Ему нужно просто подождать. Еще пара поколений, все привыкнут, что он главный... и уж тогда-то он начнет набор неофитов, преданных только ему. Зачем ему сейчас сильные маги? Зачем конкуренты? Проблема лишь в том, куда он денет остальных высших, - я замер, уставившись в пространство, и тихо повторил: - И правда. Куда?
- Ты когда-нибудь угомонишься? - недовольно прошипел заарн, сбивая мысль. - Нам говорили, что вы, люди, тоже спите. Очень мало, но спите. Иди и спи.
Озарение, только что казавшееся таким ясным и четким, рассыпалось на бессвязные осколки. Шли третьи сутки без сна, но меня захватила непонятная активность, требующая куда-то мчаться и что-то делать. И чем бодрее чувствовал себя я, тем более усталым выглядел спутник; казалось, еще немного, и он вырубится прямо тут.
- Извини, - я спохватился, что вновь начинаю терять концентрацию. - Конечно же...
До моих комнат Матиас еле дошел, плюхнувшись на единственную кровать и без колебаний заняв ее всю. Ассимиляция в чужом мире требовала куда больше времени и отдыха, чем ему досталось; я сел рядом, выискивая в его лице признаки скорой гибели, а потом просто следил, как замедляется дыхание и как искра чужой жизни мерцает все более тускло и плавно. Часы пробили четыре утра; связь между нами теперь стала видна, тонкая, еле уловимая, и я быстро провел костяшками над бледным лбом, передавая по ней всю накопленную усталость, и весело пропел:
Баю-баю, баю-бай,
Поскорее засыпай.
Кошка спит на теплой печке,
И волчонок спит за речкой,
Даже филин ни гу-гу,
Спят заарны на лугу:
Мы придем сейчас с дубьем -
Разом тварей всех убьем!
М-да, для заарнов это звучит не так мирно, как для людей. Иномирник вздрогнул и попытался вырваться из наведенного сна, но я быстро запихнул его обратно, утягивая еще глубже, уже по инерции продолжая:
Тихо над морем шуршит камыш,
Тише, тише, что ты не спишь?
Акулы играют на песчаном дне,
И спит вулкан... при полной луне...
Горло сдавило, и я поспешно замолчал. Надеюсь, транс уже достаточно глубок, чтобы отсрочить гибель этого существа. Пусть мне предстояли долгие объяснения, но место, куда я собирался направиться, я хотел посетить один.
Я бесшумно прикрыл дверь и тихо начал спускаться по лестнице, тихонько мурлыкая затверженные с детства слова:
- Луна сияет над морем как прежде, и море укрыло развалины дома, и мы никогда не увидимся снова, не стоит верить пустой надежде, и скаты играют на песчаных рифах, и спят тайфуны за кромкой неба... хм, а ведь там вправду все умерли. И как я раньше этого не понимал?
Я знал, что делать, и то, что мне это не нравилось, ничего не меняло.
Сначала я, припомнив обучение, пытался найти Эршенгаля, ориентируясь на искру его дара, а потом просто спускался вниз, понадеявшись, что мимо ангаров не пройду. В предрассветные часы даже темных не тянуло шастать в округе, и до места удалось добраться без приключений.
В ангарах было безлюдно, и я запоздало задумался, что делать, если Эршен не днюет и ночует здесь. Можно было поискать других темных и поспрашивать у них, но это тоже была игра на выбывание - кто-то, по статистике, будет адекватен, а кто-то, по ней же, нет. И тот, кто приближался ко мне, принадлежал к последним. Я почувствовал его задолго до того, как увидел, но нырять под машины и устраивать прятки на пересеченной местности... я просто слишком заторможенно реагировал на мир, чтобы делать это.
- И все же, почему Алин с тобой так возится? - спросил сам себя высший маг Мэвер.
Какая-то железяка врезалась в спину. Темный протянул руку и потрепал меня по щеке, задевая старый ожог; меня передернуло от отвращения, и сожаление, что спрятаться бы стоило, стало яснее. По всем выкладкам он не должен был причинить мне вред. Но это же Мэвер. Не факт, что он поступит логически.
- Со светлыми легко иметь дело. В свое время мы неплохо общались, не так ли? - хватка стала жестче, но голос высшего остался таким же непринужденным: - И я не понимаю, с чего ты, маленькая тварь, так быстро решил, что можешь не повиноваться приказам.
- Вы не можете мне приказывать, - я пытался сказать это твердо. Действительно пытался.
Он разочарованно закатил глаза:
- И опять все с начала! Поговорим об этом? Какие же вы, все-таки, глупые и слабые твари. Проще убить, чем добиться толку.
- Это было весело? - тихо спросил я. - Те, с кем я учился... те, кто был рядом... те, кто были моими родителями - весело было мучать беззащитных?
Мэвер изумленно пожал плечами:
- Ничуть не менее, чем остальных, - он оборвал сам себя и обернулся. Стоящий позади него Эршен молчал, не угрожал, но аура безнадежности и уныния отбивала желание находиться с ним рядом даже у темных. - Встретимся после Осеннего праздника, светленький.
- Если кто-то его переживет.
Он лишь рассмеялся и в отличном настроении пошел прочь. Я выдохнул и неуверенно обернулся к Эршену:
- Мне разрешено покидать гильдию?
Беловолосый маг смотрел сквозь меня, и я решил, что если он меня пошлет, это будет значить "нет".
- Я бы хотел увидеть поместье Иншель... резиденцию светлой гильдии. Я могу это сделать?
Ничего, по сути, не поменялось. Теперь он смотрел на меня, потом пожал плечами и молча двинулся обратно. Я решил, что это согласие, потому что порой и меня настигала вера в лучшее.
И за прошедшее время темная гильдия окончательно меня достала.
Небо хмурилось. Я не знал, зачем возвращаюсь туда, где остались только развалины; в свое время темные постарались раскатать Иншель по камешкам. Не лучше ли было запомнить ее такой, какой она была раньше? Но что-то тянуло меня домой, как тянуло в Аринди; наверное, бессмысленная ностальгия. Прошлое не хотело меня отпускать.
Дорогу загораживали железные ворота, за которыми начиналась выгоревшая роща. Я спрыгнул на траву и пошел дальше пешком, закрыв глаза и пытаясь ощутить... хоть что-то. Но то место, что всегда было полно жизни и света, теперь было холодно и пусто. Пустота. Я не мог ощутить даже сожалений - все эмоции словно перегорели. Мне было тоскливо, но мне всегда было тоскливо.
Здравствуй, дом. Я вернулся. Ты не рад?
Тут я едва не влепился лбом в бетонную плиту и понял, что вряд ли. Огромные саркофаги наглухо закрывали остатки зданий, и пусть их загораживали деревья, я бы их заметил, если бы смотрел вперед.
- Это Норман, - сказал Эршенгаль, и это была первая фраза, что он вообще произнес. И, судя по настрою боевого мага, последняя.
Я пораженно потыкал пальцем в полустертую печать на плите, отмечая, что в моем возвращении в Аринди есть несомненный плюс. Закуклиться в своих переживаниях тут мне никак не давали. Пусть темная гильдия впала в летаргический сон, зато Темный Лорд развил бурную деятельность. Хотя направление я так и не улавливал, но уже осознавал, с кем тут стоит пообщаться в первую очередь. Но ни я, ни внутренние разборки магов не были ему интересны - пока.
- Вы знаете, где похоронили казненных светлых? - я думал, что будет сложно произнести эти слова. Но я повторял их в мыслях столько раз, что они превратились в бессмысленный набор букв.
- Там ничего нет, - не сразу ответил Эршен, и я повторил:
- Но вы же знаете место? Прошу, мне необходимо его увидеть.
Теперь мы ехали долго. Я уже начал беспокоиться, что боевик собирается завезти не туда, как он завез на пустырь, заросший кипреем и чертополохом. Травы шелестели под ногами, когда я забрался на какой-то пригорок и растерянно огляделся. Что я здесь искал? Что хотел увидеть? Знак? Подсказку? Скорее всего, тела просто свалили в одну яму, и темная гильдия предпочла забыть об этой части истории. Неужели все должно было закончиться так?
- Вам правда так нужна была эта война? - спросил я.
Был бы мир без темных лучше?
Был бы он реален?
Или мне стоило спросить: "Зачем вы оставили меня одного?"? Я зло отвернулся и пошел к машине. Бессмысленно требовать ответа от мертвых.
- Аринди действительно ждет катастрофа?
Я вздрогнул от неожиданного вопроса, уже привыкнув к молчанию спутника. Хотелось бы знать, что он думал в этот момент.
- Я не знаю, Эршенгаль. И никто не знает точно. Есть плохие предзнаменования, но они были всегда. Светлые чуют их лучше, чем темные, поэтому паникуют раньше, - я потер виски и вновь растерянно усмехнулся: - Я вижу признаки беды повсюду, в свете солнца, в шуме ветра, и это сводит с ума. Но я не знаю, откуда она придет, и когда. Сейчас, или через год, или через две недели... Просто что-то сломалось, что-то идет не так.
- И ты сможешь это исправить?
- Не знаю, - повторил я. - Но я попытаюсь. Это очень действует на нервы.
Я не удивился, когда боевая цепь холодной тяжестью легла на плечи, пригибая к земле. Внутри Эршена была пустота, а пустота толкает на странные вещи. Ей кажется, что они помогут ее заполнить.
- Почему? - я спокойно встретил его взгляд. - Потому что я - враг?
Боевик поморщился, отводя глаза:
- Дело не в светлых. Но если твоя гибель приблизит катастрофу - пускай, - теперь в его голосе ясно прозвучала злая радость. - Пусть эта проклятая страна умрет. Я хочу видеть, что будут делать эти предатели сейчас.
Миг я недоуменно смотрел на темного мага, а потом расхохотался, громко и от души. Теперь я понял, что не давало ему покоя, давило и раскрашивало мир в серый цвет. Вина. Ситуация была печальна, но, о пречистый источник, до чего же она была забавна.
- Ах, вот оно что! Вы хотите отомстить? Гильдии, предавшей вашего магистра и вас самих? Тех, кто лицемерно называет убийцами своих спасителей? Я могу вас понять. Но в смерти нет проку. Скидывая фишку с доски, ты всего лишь лишаешься возможности использовать ее вновь.
- Почему заклинатели так любят трепаться? - тоскливо спросил Эршен. Я утер слезы, сдерживая все еще клокочущий в груди смех. Да, я слаб, я не тот камешек, который вызовет лавину, в одиночку мне никогда не расшевелить такую огромную и неповоротливую махину, как темная гильдия.
Но я знаю человека, который сможет.
- Можно и короче. Как вы смотрите на то, чтобы освободить темного магистра Шеннейра?
***
Магическая тюрьма Вихрь была знаменита своей неприступностью. Знаменита на печальном опыте - напуганные собственным детищем маги долго и безрезультатно пытались его уничтожить, а потом долго и с увлечением испытывали новые виды вооружений. Артефакт был неразборчив и пожирал все. Он был умен; достаточно умен для здания, и в него на самом деле нельзя было проникнуть ни силой, ни хитростью - только по официальному разрешению. И здесь все было просто. Даже слишком просто.
Подготовка к откровенно нахальной авантюре заняла от силы пару часов. Дольше я убеждал Эршена, что полностью серьезен и что его боевая цепь слишком тяжелая, чтобы с ней так долго стоять. Я не был ни тактиком, ни стратегом, но я видел механизм событий, и шестеренки его крутились в нужном направлении.
Или все это существовало лишь в моем воображении. В таком случае было довольно, э-э-э, занимательно втягивать в него остальных.
С Матиасом мы объяснились мирно. Я гордился собой, наблюдая, как медленно он освобождается от заклятия, пока до меня не дошло, что заарн дрыхнет сам по себе, и все его устраивает. Кое-как усадив жертву прямо, я щелкнул пальцами перед его лицом и деловым тоном осведомился:
- Желаешь сотворить нечто мерзкое и несущее окружающим страдания?
Нелюдь долго и бессмысленно смотрел в пространство, раскачиваясь на месте, а потом отчетливо выдал:
- Тебе - да.
По-моему, он так и не проснулся.
- Сойдет. Ну же, пора начинать, - я похлопал его по плечу и вышел из комнаты, с удовлетворением отмечая невнятные ругательства, донесшиеся из-за двери. - Забудь про покой и отдых, пока ты связан со светлым магистром.
Жаль, но веселья в этой фразе получилось куда больше, чем сочувствия. И куда больше истины, чем мне хотелось.
...- Но, Тсо Кэрэа Рейни - зачем вам это?
День клонился к закату, мы ехали по дремучему лесу, аккуратно объезжая деревья, заброшенные деревни и натыканные то тут, то там кордоны. Половина кордонов тоже стояла пустой, а на другой половине дежурили друзья Эршена, встречающие нас с радостью людей, которым до одури надоело торчать в глуши и пялиться на елки. Я лежал на заднем сиденье и смотрел на небо; хотелось сказать, что нет нужды в скрытности, но кто я такой, чтобы мешать человеку играть в диверсантов.
- Что они в принципе тут делают? - очередной пост даже не пытались спрятать. Или маленькая черная крепость с серебряными решетками на окнах маскировалась на фоне ночного неба.
Эршенгаль поморщился:
- Иногда ловят рабочих, сбежавших со стройки. В основном... охраняют.
- Кого?
На лице мага отразилась болезненная гримаса:
- Никого. Потому что надо. Вы ответите на мой вопрос?
Похоже, он думал над ним все это время, но не решался задать, справедливо опасаясь услышать ответ. Я поднял руку, задумчиво разглядывая вытянутые пальцы:
- Хотите, для разнообразия расскажу правду? - боевик подозрительно примолк, но останавливать меня было поздно. - Я не выношу это имя, Шеннейр. Я бы с радостью оставил его в камере. Но нам грядет трындец, увы. Или вы думаете, что всех спасу я? Алин? Ваш Лорд? Не смешите. Они-то выживут, им плевать. А я не собираюсь разбираться с этим в одиночку. Не люблю невозможные вещи.
Это действительно была правда. Одна из них.
- Как я понял, тот тип дви-и-и... двинутый, - грузовик тряхнуло, и очнувшийся заарн решил попринимать участие в собственной судьбе. Хватило его ненадолго.
- Начнем с того, что даже двинутому типу хочется жить, - безмятежно возразил я. - Но риск есть всегда.
Я никогда бы не стал рисковать ради потерявшегося в собственных страданиях безумца. Но Шеннейр сказал Алину неправду, прекрасно отдавая себе в этом отчет.
Эршен обернулся, смерив меня взглядом, в котором читалось глубокое сомнение:
- Напомните мне, кем вы были до того, как стали светлым магистром?
- Учился на этнографа.
- Этнограф, - обреченно повторил боевой маг. По-моему, это не придало ему уверенность в благополучном исходе. - А мы еще считали авантюристом Шеннейра.
- Разве? Ладно, неважно. Это хороший план. Он сработает, потому что кому-то выгодно, чтобы он сработал.
- О чем вы? - теперь собеседник смотрел цепко и серьезно, и я тяжело вздохнул, готовясь сообщить неприятную новость:
- Все просто, Эршенгаль. Все очень грустно и очень просто. Матиас... Матиас! - тот вяло поморщился, затыкая уши, и я ухватил ледяное запястье, задирая рукав и показывая серебристый рисунок. Точно такой же, что был у меня. - Да, вы понимаете правильно, это печать входа в Вихрь. И она еще работает. Я могу предположить, что Алин не отменил ее, потому что забыл, недосмотрел, но какова вероятность, что высший темный заклинатель совершает такие просчеты? А теперь представьте, Эршен, что вам показывают вашего заклятого врага, закованного в цепи, и оставляют дверь открытой. Мне не станут мешать, потому что нынешнему магистру Алину не нужен бывший магистр Шеннейр. И случись это раньше... я бы не удержался.
Я тихо и мечтательно улыбнулся, с трудом возвращаясь к делу.
- Если я убью Шеннейра, Алин сможет мне угрожать. И спокойно отдать под суд, когда пройдет Осенний праздник. Если же нет... он ничего не потеряет. Мне не нравится, что меня пытаются использовать. Но если мы без проблем доберемся до Вихря, а потом до камеры, это так. Но какой нормальный человек подумает, что я стану спасать Шеннейра, а не мстить?
Даже обидно. Для того чтобы темные посчитали меня обычной пешкой, мне достаточно было испуганно смотреть на собрание и не спорить.
Лицо боевого мага окаменело:
- Почему я должен вам доверять?
Он тоже был нормальным человеком.
- Кто сказал о доверии? Либо я спасаю Шеннейра, либо нет. Либо я, либо никто. Или вы думаете, что гнить в тюрьме лучше, чем умереть? Или вы считаете, что у вас есть шанс вытащить магистра без меня? Нет, не лгите сам себе. Если бы вы могли, вы бы сделали. Но вы ничем не лучше, чем остальные предатели, потому что вы знали и стояли в стороне.
Я бы продолжал дальше, но боевик резко затормозил, раздраженно врезав по рулю:
- Ненавижу ваши заклинательские интриги.
Я его понимал. Но мы были уже у стен Вихря, и нас никто не встречал; возможно, Алин даже не подозревал о том, в чем я его обвинил. Возможно, я ошибался. Но истина всегда имела мало шансов против веры, а Эршенгаль мне уже поверил. Забавно, как быстро и ненавязчиво он перешел на "вы".
Кое-как растолкав заарна, я спрыгнул на песок, открывая протянутую коробку, и с удовлетворением кивнул, пересчитывая черные ампулы. Как и рассчитывал, зелье, усиливающее эмпатический дар, в запасниках у темных еще осталось.
- Вы уверены, что это необходимо? - в глазах Эршена мелькнуло нечто странное, мгновенно вызвавшее лютое бешенство. Уж в чем я не нуждался, так это в его жалости. - Я видел, что эти штуки делают с вашими.
- Какое счастье, я видел тоже. Матиас... - я запнулся, и расстроенно признал: - Свет, мне уже совестно тебя дергать.
Эршен молча взял иномирника за шкирку и поставил рядом со мной, прислонив к стене, и вежливо осведомился:
- Это точно вам нужно?
- У него очень важная роль, - торжественно объявил я, замирая на пороге. - Вы меня везете, он тело тащит.
На самом деле мне было страшно.
Как и ожидалось, Вихрь пропустил нас легко. Алин, как мне кажется, нарисовал бы мне и план нижних уровней со стрелочками, но в любом деле должен быть элемент преодоления. Камеру с таким допуском я тоже открою, но вот на гибель заключенного или на обрыв с ним связи разумное здание поднимет тревогу. У меня было несколько идей на этот счет, но если они не сработают, то остается только хватать Шеннейра в охапку и надеяться на скорость и удачу. Не те вещи, на которые должен полагаться светлый хранитель.
- Хаос, - ни одна потусторонняя сила не помогала Матиасу держать глаза открытыми, и потому он брел вслепую. Вряд ли это составляло для заарна проблему. - Это должен быть хаос.
На хаос, правда, светлый хранитель тоже не должен полагаться. Но эта мысль поддерживала моего спутника, поэтому я не стал возражать.
- Давно хотел спросить - тебе как, нормально на солнечном свету?
В отличие от гончих, днем кутающихся в десять слоев, Матиас стойко игнорировал и повязку, и очки. Но его в общем мало что волновало, кроме отношения окружающих.
- Нас... у нас выводили иммунитет, - сумрачно промямлил он. - С-свет, серебряный раствор под кожу, глаза... выжигали, пока... привычка н-не появлялась...
- Какой ты по счету эксперимент?
- Трех... у меня был трехзначный номер.
Угробить столько народу чтобы создать одного гельда, который откроет врата между мирами, проведет армию, чтобы здесь ее угробить. За что окружающие и не любили заарнов. Но если все время паразитировать на чужой энергии, ни к чему хорошему это по определению не приведет.
Потом отвлекать себя посторонними мыслями стало уже невозможно. Я с трудом переступил порог и вошел в свою камеру, отгоняя непрошенные воспоминания. Спасибо Алину, что указал путь.
Препарат, усиливающий эмпатию, придумали темные. Худшего оружия они создать просто не могли, потому что с этой мерзкой смесью самих темных переносить было просто нереально. Оно использовалось для пыток, поэтому не удивлен, что Эршен сумел его достать; и проблема даже не в его действии, потому что мне действительно требовалось усилить способности, а в том, что препарат точно просрочен. Надеюсь, он не приобрел никаких... новых свойств. Мелькнуло желание использовать все ампулы разом и покончить со всеми бедами; но это была бы слишком мучительная гибель, чтобы предпочесть ее всем остальным.
- Останови меня, если я уйду слишком далеко, - напоследок попросил я и надавил на поршень. Вихрь, огромный и голодный, жадно рванулся ко мне, и на этот раз я не стал сопротивляться, с готовностью распахивая сознание.
Добро пожаловать. Ты помнишь меня?
Что ты видишь? Пустоту? Страх? Отчаяние? Пять лет на краю безумия, на грани растворения в чужом разуме. Помнишь, как светились искры моих собратьев, в соседних клетках, на соседних уровнях, как мы пытались поддержать друг друга - и как они гасли одна за другой?
Пока я не остался один.
Ах, тебе не нравится? Откуда-то со стороны пришла волна боли, но я продолжал вспоминать, с ненавистью вырывая из памяти похороненные там картины и пичкая ими Вихрь. Подавись. Я не справлюсь с ними, но ты не справишься тоже. Объединение выходило из-под контроля... но к чему останавливаться? Шепот голосов стал громче, и я провалился в них, как в пропасть.
Я почти растворился в потоке красок, когда нечто мерзкое и злое вклинилось в сон, схватило и потащило за собой, возвращая в холодный и пустой мир. Матиас с жутковатым интересом склонился надо мной; он выглядел как размазанное красное пятно, довольно неприятное, если к нему присматриваться.
- Поймал, - он ухмыльнулся, и мне захотелось его ударить.
- Ты упоминал, что маг, - преодолевая неприязнь, я подтянул ближе сумку и вытащил ритуальный заарнский кинжал. Он был не так крут, как рунические кусачки, но тоже неплох. Уж не знаю, что там со слухами, что боевики коллекционируют оружие убитых нелюдей, но это Эршен достал без проблем. - Хаос нам не помешает. Колдуй все, что умеешь, хоть открывай портал в искажение. Чем больше Вихрь получает информации, тем больше шансов, что он нас не заметит.
Как любая сложная система, его было легко сломать изнутри. Всего лишь на мгновение я вмешался в разум Вихря и подменил его восприятие своим, и теперь бедняга пытался понять, откуда в нем столько людей, путая настоящее с прошлым. Возможно, при этом он страдал затяжной депрессией и десятком фобий с комплексами, но нечего лезть в чужую душу, когда не знаешь, что там внутри. Шелест голосов все еще звучал на краю сознания, и мне все еще казалось, что мозги потихоньку вскипают, но я старался не обращать на это внимание. Что привычно, то терпимо.
Матиас шел следом и увлеченно рисовал на стенах кривые знаки, мгновенно начинающие шевелиться и истекать черным дымом. На лестнице он задержался, вычерчивая полноценную печать, и я вживую наблюдал, как тонкие линии прорывают реальность, сквозь прореху струится серый туман и лезет нечто бледное и с тонкими лапками, похожими на спицы.
- Что это? - я едва удержался, чтобы не прикоснуться. Оно было симпатичным.
- Не знаю, - заарна как-то тряхнуло, и приказы он отдавал уже вполне бодро: - Обратно мы тут не пойдем.
А если это вылезет полностью, я смогу его погладить?
Дверь Матиас сломал, сначала новой печатью, а потом воткнув кинжал прямо в нарисованный глаз. Она бы открылась и так, но вдохновение такое вдохновение. Пленник с трудом пошевелился, поднимая голову; и я чувствовал лишь торжество, когда в его глазах мелькнула надежда, дикая, невозможная, существующая лишь потому, что человек до последнего цепляется за жизнь.
- Пришла пора расплаты, Шеннейр.
Хорошо, что оставленный снаружи Эршен этого не слышал. Надежда погасла, я испытал внезапное разочарование; мой враг не чувствовал страха - лишь привычную усталость и радость, что все это наконец закончится.
- Так ты солгал? - Матиас подобрался сбоку и без изысков воткнул ему в шею шприц со снотворным. - И правильно.
- Что? Нет, мне всегда хотелось это сказать. Когда еще получится, - я попробовал пересчитать нити, тянущиеся к темному магу от стен, и сбился. Их тут пилить - не перепилить, и если они соединены с нервной системой, то у объекта все шансы откинуться от болевого шока. - Ты можешь его укусить и ввести в транс, кому, летаргический сон - как вы там делаете, чтобы люди хранились дольше?
Иномирник задумчиво склонил голову, непроизвольно съезжая взглядом на прислонившегося к стене человека: