Весенние дни
Самиздат:
[Регистрация]
[Найти]
[Рейтинги]
[Обсуждения]
[Новинки]
[Обзоры]
[Помощь|Техвопросы]
|
|
|
|
Аннотация:
Странное задание получила Инна. Причём от странных людей. Но окончание этой истории должно принести ей неплохую прибыль, которая поможет справиться со собственными неурядицами.
|
Глава первая
Инна смотрела на бумагу в своих руках и не могла поверить. Самой себе. Она вот Это подписала?! Вот Это - странное, дикое, ненормальное... Как бы ещё обозвать - так, чтобы выразить всё то, что она ощущала, перечитывая строки: она согласна поехать туда, не знаю - куда, чтобы выполнить то... Впрочем, не выполнить, а... Ой... Мда. Подписала.
А в гостиной двухкомнатной квартирки её родителей стоял невероятный, умопомрачительный мужчина - лет, примерно, тридцати с небольшим, с зачёсанными назад длинными тёмными волосами, одетый в самый настоящий сюртук и брюки явно старинного кроя, в котором выглядел хоть и длинным, чуть не тощим, но элегантным. Он держал в руках потрясающе несовременную шляпу, и радостно улыбался Инне, и кивал, подтверждая эти обалденные строки договора. Впрочем, кивал он её подписи под текстом. А на диване сидели её родители, не моргая, глядели в телевизор. И что-то Инна подозревала стороной, что они, если и смотрели, то не видели даже экрана.
Вообще, оставалось впечатление, что она и этот счастливый, от души улыбчивый длинный господин внезапно очутились в отдельном помещении с прозрачными стенами. Родители - где-то там, хотя они в трёх шагах от своей сошедшей с ума дочери. А они двое - здесь, на маленьком пятачке, отделённом ото всех и...
Инна медленно покачала головой на происходящее и, исподлобья глядя на радостного длинного дядьку и машинально ероша светло-русую чёлку, спросила:
- Может, теперь, когда я это подписала, вы всё-таки скажете мне честно: почему именно я? Что такого во мне есть, что вы решили на это... - она споткнулась, но упрямо продолжила: - Что на это дело вы решили... взять меня?
- Ваша кандидатура замечательна для этого дела! - заверил господин Лэндонар, сияя - и не искусственно, как могло показаться на первый взгляд. Он действительно был рад. Как крокодил в кустах, умилённо наблюдающий за трепетной ланью, склонившейся утолить жажду из водоёма. - Вы умная, добрая, внимательная, заботливая...
- И, несмотря на все эти положительные качества, неудачливая в личной жизни, - напомнила Инна о том больном, что всегда её угнетало. И осеклась: ну вот, нажаловалась!
- Да, это тоже, - заметил господин. Но продолжать не стал.
Инна спохватилась и вновь вежливо указала ему на кресло, куда он, наконец, всё же соизволил сесть, вытянув и скрестив свои длинные ноги. Она села в соседнее. Помолчала, подозревая, что господин Лэндонар не договорил о причинах выбора её на довольно странную - роль? Должность? Работника по найму? Фу... последнее, кажется, из другой оперы. Ну, ладно...
- Итак, на чём мы остановились? - уже деловито сказал господин Лэндонар. - Ах, на том, что вы называете неудачливостью. Инна, с нашей точки зрения, эта особенность вашего характера или судьбы неудивительна - повторюсь, в глазах нашего мира. Вы обладаете слишком громадным запасом перечисленных выше качеств. Пока не растратите их, вы и не сумеете наладить свою личную жизнь.
Обрадовавшись, что хоть здесь и сейчас сумеет получить хоть какой-то ответ на свой давний вопрос - то бишь проблему, Инна склонилась к нему и с тревогой спросила:
- Хотите сказать, что я должна стать чёрствой и глухой к нуждам других, чтобы моя личная жизнь, как минимум, появилась?
И снова смутилась: не слишком ли она личное высказывает в беседе с человеком, которого знает всего пару часов? Если не меньше. Но исподволь закрадывалось странное убеждение, что и господину Лэндонару эти вопросы необходимы, чтобы уверить девушку, что он логичен и прав в её отношении и в отношении своего выбора.
- Нет, милейшая Инна. В нашем мире это выглядит несколько иначе. Вы должны будете осознать пределы своей эмпатии - и дело, которое я вам предложил, как раз и даст вам такую возможность.
- А потом я вернусь домой? Пока же я только в отпуске...
Вопрос этот она задала уже не впервые за последний час.
Но господин Лэндонар, видимо, повтор отнёс к огромному волнению девушки. Ответил спокойно, вновь приветливо кивая:
- Всё будет так, как вы того захотите.
"Расплывчато", - опять оценила девушка. Но договор подписан, и оставалось только... жить далее.
Родители давно и настойчиво предлагали ей съехать с квартиры, надеясь, что на новом месте Инна сумеет найти себе жениха и выйти замуж. Как минимум. Возраст-то - двадцать шестой год уже. Братья-то давно оставили родительскую квартиру, став семейными и обзаведясь не только жёнами, но и детьми. Однажды Инна даже нечаянно подслушала, как мать о ней весьма неодобрительно сказала отцу: "Не порченая ли она у нас, девка-то наша? Как бы её выпихнуть из квартиры-то? Хоть на старости лет пожили бы только для себя!"
Эх... Инна и сама того хотела бы... Но, чтобы съехать, надо не только найти квартиру или комнату. Надо работать, чтобы платить за место проживания. А Инна, истово искавшая такую работу, чтобы не быть зависимой от родителей, в последние два года работу легко находила, но при этом нарывалась на такую, с которой приходилось быстро прощаться: либо контора закрывалась, либо фирма опять-таки разорялась. Экономист, она даже умудрилась какое-то время поработать в банке, а месяц сумела продержаться менеджером зала в небольшом ресторанчике. Увы... Одно время думала даже, не она ли тому - несчастью хозяев - причиной. Господин Лэндонар, вышедший на неё в момент первого отпуска в первой более или менее стабильной работе, заверив её, что является магом-универсалом, чётко сказал: нет её вины. И Инна, убедившаяся в его компетентности в этом вопросе - из-за родителей, сидящих тут же, но не видящих странного длинного мужчину, сейчас успокоилась по этому поводу...
- Говорите, говорите, Инна, - ободрил её господин Лэндонар. - Пусть ваши вопросы будут несколько наивными, но кое-что вы всё же успеете узнать до отъезда.
- Договор! - выпалила девушка. - Если вы предлагаете мне работу, то почему в договоре прописано слово "попытка"? Вы не ждёте от меня чёткого результата?
- Я понимаю, что выглядит это слово довольно странно, будучи прописанным в деловом документе, - улыбаясь, ответил господин Лэндонар. - Но так и есть. От вас не требуется чёткого результата. Главное - попробовать исправить ситуацию.
- Но почему я?! - снова воскликнула Инна. - Почему не кто-то из вашего... - она споткнулась, - из вашего мира?!
- Э... Мне бы хотелось объяснить вам ситуацию с точки зрения алхимика. Но таковым я, увы, не являюсь, - скромно сказал господин Лэндонар. - Поэтому выскажусь слегка обобщённо: если в привычную смесь веществ добавить вещество неожиданное, данная смесь может... э... сильно изменить свои особенности и начать действовать в несколько неожиданном ключе. Насколько я помню школьные уроки алхимии. Или: то, что привычно для нашего мира, может выглядеть странным для вашего взгляда, Инна. И тем самым - глядя с иной точки зрения, вы можете найти нечто, чего не замечаем мы, и сдвинуть застойную ситуацию с места.
- Взгляд со стороны? - задумчиво предположила Инна.
- Именно! Именно, моя дорогая барышня!
А дальше - как в тумане, когда вроде и понимаешь, что делаешь, но чувствуешь, что тебя несёт по течению. Инна быстро собрала в спортивную сумку вещи, которые ей пригодились бы на новом месте. Всё только самое необходимое. А потом выложила назад почти всё. Потом снова положила. Господин Лэндонар объявил ей, что по дороге они заедут в "тамошнюю" лавку, где и закупят всё то, что необходимо для странствующей леди.
- Но я не знаю языка! - время от времени спохватывалась она.
- И что? - пожимал плечами господин Лэндонар. - Вы же не думаете, что я знаю ваш язык? Нет, всё дело в магическом переводчике. Вот, пожалуйста, ваш!
И протягивал ей серьги, от взгляда на которые Инна замирала в восторге и в ужасе: настолько они прекрасны! На золотых трилистниках - прозрачные, с разноцветными искрами камешки образовали фиолетовую ромашку с синей сердцевинкой... Но они же наверняка дорогие!
- А если я потеряю их?!
- Серьги не только магические, но и именные, а значит, потеряться не могут - всегда сопровождая хозяйку, - утешал её господин Лэндонар. - Приглядитесь - с другой стороны выбито имя "Инесса". - И спохватывался сам: - Простите, Инна. Но для нашего мира ваше имя будет звучать именно так - Инесса!
- А там настоящий замок? - спрашивала Инна, вновь ужасаясь: серьги-то сделаны явно до того, как подписан договор. Тут же подозрение: а если они кому-то принадлежали раньше, а ей только лапшу на уши вешают, что именные? Не-ет, надо будет обязательно взглянуть, точно ли на обратной стороне есть её "тамошнее" имя! Хотя что это ей даст...
- Ну, от настоящего замка там, увы, осталось лишь одно воспоминание. Дом, в который вы попадёте, построен на замковых руинах - то есть на его фундаменте. Выглядит солидно и довольно вместителен, так что вам не придётся беспокоиться, что для вас не будет отдельной комнаты.
- А в их роду есть такая родственница - Инесса? - сомневалась Инна.
- Естественно, моя дорогая барышня! Иначе бы мы сразу предложили вам иное имя. И более подходящее положение.
- Но я не знаю многого - даже в бытовом... отношении! За время, которое осталось до моего прибытия в дом, успею ли я всё, что нужно, запомнить?
- Мы же не зря придумали вам легенду - странствующая леди, - напомнил невозмутимый господин Лэндонар. - Когда в том доме узнают, что вы несколько лет провели за границей, уверяю вас, Инна, никто не удивится... э-э... неувязкам в вашем поведении.
- А в вашем мире это так принято - странствовать по заграницам?
- Для тех любителей путешествий, которые могут себе это финансово позволить.
- Три тётушки и один дед-долгожитель... - бормотала Инна, растерявшись, брать ли с собой мобильник, или не стоит. - Господин Лэндонар, вы уверены, что эти престарелые родственницы точно не знают ту Инессу в лицо?
- Мне понятны ваши сомнения, Инна, но с последним вашим беспокойством... вы можете не волноваться: поместья ваше (он улыбнулся при слове "ваше") и ваших родственников расположены весьма и весьма далеко друг от друга. В лицо барышню Инессу никто из здешних Даремов никогда не видел.
- Ну а вдруг? Вдруг эта барышня всё-таки... скажем, внезапно приедет туда же?
- Не беспокойтесь, Инна. Наша организация будет внимательно отслеживать все перемещения той Инессы. Почему вы прекратили готовиться к путешествию, Инна?
- Не знаю, стоит ли брать с собой некоторые вещи, - смущённо призналась девушка. - Они настолько здешние, что будут лишними там, у вас. Но почему-то некоторые из них взять всё-таки хочется.
- Берите, - решительно объявил господин Лэндонар. - Берите всё, что вам захочется. Не забудьте, что вы уже под защитой и в поле активного действия нашей магии. Что значит: любое ваше желание исходит из вашего возможного предчувствия.
- Все ваши маги - прорицатели? - удивилась Инна, с облегчением впихивая во внутренний кармашек сумки мобильный телефон и впервые радуясь, что он у неё устаревшей модели - маленький. И тут же печалилась, думая о другом: если приглядеться, так даже подруг нет, чтобы попрощаться с ними - перед длительной поездкой.
- Не отчётливые - скажем так, - снисходительно ответил господин Лэндонар. - Настоящие прорицатели - это те, кто твёрдо готов клясться за истинность своих предвидений. Но основная масса магов - это прорицатели-интуиты. То есть они не развивают свой слабый дар предвидения, но время от времени могут почувствовать будущее. Не вполне уверенно.
Некоторое время Инна смотрела на него, усваивая новую информацию, а потом спохватилась:
- А косметикой у вас дамы пользуются?
- Конечно!
Но чем больше вдумывалась Инна в то, на что подписалась, тем больше возникало вопросов, которые вгоняли её в настоящую панику. Ведь всё, что происходило сегодня с нею - сплошной сумбур и... винегрет!
- А если та Инесса - маг?! - ахнула она, ошарашенно глядя на совершенно спокойного господина Лэндонара.
- Она маг, - как ни в чём не бывало подтвердил тот. И самодовольно ухмыльнулся: - Милая барышня, вы не представляете, как приятно чувствовать себя человеком, который предусмотрел абсолютно всё!
Она долго таращилась на него, разевая и тут же закрывая рот, пока нехитрая истина, скрывавшаяся в его словах, не дошла до её мозгов. А когда дошла...
- Вы хотите сказать... - тоненьким голоском начала она и закашлялась, ошалело глядя на этого невообразимого человека. - Хотите сказать, что я...
Выговорить слово "маг" она так и не сумела. А услышав в ответ на недосказанный вопрос невнятное мурлыканье разнеженного кота, подтверждающее её недоговорённость, только и смогла отчаянно возопить:
- Но я ничего не знаю и не умею!
- А и не надо, барышня, - всё так же благодушно ответствовал господин Лэндонар. - Магический дар есть у большинства жителей нашего мира. Но развивают его немногие. Остальные обходятся элементарными навыками, которым я вас легко обучу за время нашего путешествия.
Уверенный тон господина Лэндонара успокоил было смятенную душу Инны, пока она не додумалась до логичного.
- Я собрала одежду. Вы сказали, что закупим нужную мне одежду в тамошних лавках. Так зачем мне одежда, которую я собрала? Ведь такой у вас точно не носят!
- Полные баулы и саквояжи обычно вселяют уверенность в дам.
Даже отвечать не стала на такую дикую глупость. Или глупую дикость? Снова быстро перебрала вещи в спортивной сумке, оставив лишь сменное нижнее бельё, две пижамы. Подумав, впихнула на место несколько полотенец. Мало ли там у них... Так. Мыло, зубная щётка, недавно начатая зубная паста. Добавила нетронутый тюбик. Мало ли... Пачка салфеток. Нет, две пачки! И пачку ватных дисков. Толстая косметичка с самым необходимым опять привела в недоумение: ей-то самой зачем косметика? Не она же должна... Может, оставить?
И снова ахнула, оглядела себя с ног до головы.
- Господин Лэндонар! Да как же я войду в эту вашу лавку, если я в джинсах и в джемпере?! И кроссовки! Да на меня... Да меня... вышвырнут оттуда!
- Милая барышня, - проникновенно сказал этот бессовестный дядька, - вы меня весьма обижаете, намекая, что я не предусмотрителен! В моём мире сейчас такая же весна, как здесь, у вас. Что значит: прежде чем войти в лавку, я накину вам на плечи лёгкий и длинный плащ по тамошней моде. До самых пят.
- Ну, пусть будет так... - уже задумчиво сказала Инна и тут же оживилась: - А можно взять с собой несколько книжечек? Они маленькие, со стихами!
Если она думала ввести в смущение господина Лэндонара, то он только снисходительно отмахнулся:
- Берите! Если что - сошлётесь на иные государства, с иным языком. Да и кто заглянет в эти книги? Их же читать надо! А чтение - это не устная речь. Чужих букв не зная - никто не прочтёт, а значит - не поймёт, из какой страны вы привезли эти томики.
Так. Расчёска, к ней массажка. Для волос - мягкие бархатные резинки. Заколки, шпильки и "невидимки", любимый "краб" - если уж разговор пойдёт о загранице, то можно и на тамошние вещички сослаться... Ой! Шампунь чуть не забыла!
Поглядывая в открытую к окаменевшим родителям комнату, Инна быстро распустила косу, чтобы заново расчесать волосы и заплести их без торчащих прядей и тут же при помощи шпилек уложить в деловой пучок.
Мельком уловила в зеркале странный взгляд господина Лэндонара на себя. Правда, он тут же отвёл глаза. Кажется, он удивился её густым светлым волосам?.. Но поездка деловая, значит - волосы должны быть убраны. Интересно, а шляпки у них там есть? Инна вздохнула от избытка чувств: а ведь шляпки порой носят с вуальками! Вот ёлки-палки! Красиво же! Но подойдёт ли ей такое? И фыркнула: она ещё не видела платьев, которые там носят. Только имела смутное представление, что платья без фижм, зато в пол, как тот плащ-накидка, пока ещё только гипотетически предложенный господином Лэндонаром. Зато сообразила на всякий случай положить в сумку пару красивых платков и лёгкий шарф. Мало ли... Любопытно, а кроме лавок в том мире, господин Лэндонар сводит её в парик... ей, как там называются парикмахерские?..
И снова: "Господи, на что я подписалась?!"
Но ведь пообещали и её жизнь подправить, потому она и решилась!
Халат!! Брать, не брать? Фланелевый, почти новый. Длинный. Расцветка под леопарда. Упрямо сопнула носом - сложила и сунула в сумку. Нервно хихикнула: и это свалим на заграницу!
Вздохнула, глядя на гитару. Жалко оставлять. Хоть и знает Инна всего три-четыре аккорда, но порой, в депрессняк, так помогает вечерком посидеть, побренчать и помычать под это бренчание, пока родители клеятся к телевизору со своими сериалами...
- Берём, - вместо неё решил господин Лэндонар и крепко, почти собственнически ухватил гитару за гриф. - На наших семейных вечерах практикуется пение под музыкальный инструмент.
Ничего себе...
- У вас такие тоже есть? - только и сумела риторически пробормотать Инна, имея в виду гитары.
Господин Лэндонар покровительственно хмыкнул, но хмыкнул как-то так мягко, что девушка не обиделась.
Так. Что ещё пригодится в дороге и в чужом доме?
Зеркальца!! Одно маленькое, карманное. Второе - настольное и тоже небольшое.
А ещё... Инна чуть не подпрыгнула, помчалась на кухню и забрала недавно початый пакет с молотым кофе и десяток пакетиков с растворимым, а также с десяток с разными видами чая. Ещё пакетики из кафешек - с сахарным песком. Кроме неё, в доме никто кофе не пил, так что девушка не чувствовала угрызений совести, что лишает родителей чего-то нужного. Та-ак. Ага! Ещё любимую чашку! Помешкала, глядя на полку с зефиром, парой плиток с горьким шоколадом и другими сладостями, и махнула рукой: всё уложила в дамскую сумку, с которой не собиралась расставаться в дороге.
- И оставить записку, - добавил бдительно наблюдавший за ней господин Лэндонар. - Родителям. Чтобы не искали. Такую, которой поверят.
Записку, что на время отпуска уехала на пару недель с подружкой, она оставила на кухонном столе. Быстрей заметят. Куда - писать необязательно. Всё равно будут надеяться, что выпорхнула... нет, будем честными перед собой: что её выпихнули наконец из дома.
Снова подошла к двери в зал - посмотреть на папу с мамой.
Два старших брата с жёнами и пять их детишек быстро сгладят долгое расставание. Хотели от неё избавиться - ну, так получите...
Инна прекрасно сознавала, что накручивает себя. Несмотря на долгое противостояние с родителями, она их всё-таки любила.
Оставалось надеяться, что... всё будет хорошо?
Взялась было за ручки спортивной сумки, но господин Лэндонар деликатно оттеснил её от поклажи и сам понёс её, спокойно шагая впереди к входной двери.
"Брать или не брать ключи?" - мелькнула почти безумная мысль.
"Брать! - твёрдо решила Инна. - Пусть будут при мне, как... глупая гарантия на удачу и на возвращение домой! Или... в свой мир!"
Суматоха сборов закончилась.
Господин Лэндонар вышел на лестничную площадку, а Инна быстро влезла в уютные "мокасинки", ещё крепкие (в спортивной сумке прятались туфли универсально классические), и выскочила следом. С их третьего этажа господин Лэндонар спускался стремительно, словно ни капельки не сомневался, что девушка послушно бежит за ним.
Его машина стояла всё так же на приподъездной площадке. На месте водителя, кажется, тот же мужчина, которого Инна так и не сумела рассмотреть. Тогда машина подкатила к скамейке, на которой она пару часов тому назад сидела и уныло гадала, погулять ли ещё, или всё же зайти домой, где родители её встретят недовольным бурчанием.
Неужели эта жизнь остаётся в прошлом? А через какие-то две недели она вернётся из чужого мира с обещанной небольшой шкатулочкой, полной украшений с драгоценными камнями в качестве платы за выполнение условий договора? И тогда не надо будет психовать, что работа по специальности вновь остаётся лишь недоступным призраком? Вот уж когда она сумеет искать работу без спешки и основательней - не ту, что вынужденно придётся. В первую очередь надо будет купить квартиру и самый нужный предмет в ней - компьютер, и тогда появится возможность, ко всему прочему, найти работу на удалёнке-дистанционке. Хм. Почему бы и нет?
При виде господина Лэндонара водитель (на вид почти его, такой же длинный двойник, разве что попроще как-то) поспешно вышел из машины, принял груз из его рук и отнёс к багажнику. Тем временем господин Лэндонар светским жестом распахнул дверь перед Инной и даже слегка склонился перед ней.
- Прошу вас, госпожа Дарем.
Инна вспыхнула хорошо ощутимым для себя горячим румянцем: насмешка? Или господин Лэндонар уже начал её адаптацию к его собственному миру?.. Вроде серьёзен.
Она сердито шлёпнулась на сиденье, втянула ноги в салон и, немного попрыгав на сиденье, чтобы расправить под собой край куртки, уселась более или менее комфортно.
Господин Лэндонар аккуратно закрыл дверь. Инна думала - он сядет рядом с водителем, но он обошёл машину и спустя секунды мягко и элегантно, в отличие от неё, устроился рядом.
- Итак, госпожа, Дарем, - деловито сказал он. - Для начала вам придётся выучить основные ветви вашего родословного древа. Будем надеяться, что память у вас хорошая и что артефакты памяти вам не пригодятся.
...История семьи Даремов завораживала. Инесса слушала, порой - сама того не сознавая, - открыв рот. И вскоре, если и негодовала, то лишь на голос рассказчика: недавно весьма эмоциональный и жизнерадостный, господин Лэндонар вдруг заговорил монотонно и даже скучно. Устал, что ли, от перечисления дат и имён? А Инна, будучи ещё студенткой в университете, с трудом справлялась с желанием уснуть на лекциях. И пусть она сейчас изо всех сил цеплялась за невероятные приключения "своих" предков, нудно звучавшая речь господина Лэндонара сделала своё чёрное дело: девушка уснула.
...Машина остановилась, едва не въехав носом в развилку двух деревьев. Мотор затих. И пару минут господин Лэндонар и водитель прислушивались к шелесту леса и насвистыванию его обитателей.
- Почему вы усыпили её, Лэндонар? - вполголоса спросил водитель. Он, коллега Лэндонара и лишь исполнитель роли его подчинённого в некоторых операциях, с глазу на глаз мог себе позволить опускать обращение "господин".
- Внимательнее взгляните на неё, - негромко отозвался тот, осторожно придерживая голову спящей девушки, в дремоте невольно прильнувшей к его плечу.
Водитель немедленно вышел из машины - здесь, в этом неожиданном в центре города лесу, превратившейся из привычного глазу "ларгуса" в нечто элегантное, хоть и неуклюжих и даже старинных очертаний. И заглянул в окно с опущенным стеклом. Разглядывал долго, хотя видно было, что заметил сразу.
- Вы это сразу увидели? - слегка осипшим голосом осведомился он, не пряча вспыхнувшего в глазах восторга.
- Откуда? - недовольно и в то же время с восхищением ответил господин Лэндонар. - Вы сами знаете, что лишь воздух нашего мира даёт увидеть подлинность.
Переглянулись.
- Кажется, вместо одного задания, у нас теперь два? - задумчиво проговорил водитель.
Вневременная организация, к которой оба принадлежали, ютилась под крылом королевского министерства иностранных дел - одновременно с министерством юстиции. Сотрудников мало, так что исполнителей подбирали для каждого дела отдельно и очень тщательно. Пусть все они и являлись магами, но, побывав в человеческом мире, Лэндонар иногда думал, что в большей степени он и его коллеги походили на воинствующих... психологов. Именно они выполняли странную (впрочем, чаще неведомую для остальных) для других работу, сводя или соединяя необходимых для процветания государства людей.
Итак, дело номер 96.
Мелинда Дарем. Круглая сирота, живущая в наследном поместье с тремя тётушками и дедом со стороны отца. Другие родичи рассеяны по всему королевству и не желают знаться с этой ветвью своего родословного древа. И проблема не в какой-то вражде. О нет!.. Дело в том, что основные Даремы довольно меркантильны. А поместье, доставшееся Мелинде от погибших родителей, не представляет ни малейшего интереса для них. Как и сама девушка, за душой которой ни гроша. Так что вся эта ветвь мало того что с трудом выживает, так ещё и движется... эм... к родословному тупику.
И всё бы исторически в порядке. Мало ли родов постепенно угасает по причине обнищания или ещё по какой? Но маги странной организации, не пробегающие мимо даже таких скудных и, на поверхностный взгляд, скучных дел, внезапно выяснили, что девушка Мелинда - обладательница плохо раскрытого магического дара, причём - из весьма привлекательных для королевства, его процветания и благополучия... И вроде дело лёгкое: надо всего лишь подсуетиться и выдать девицу замуж в нужную семью, где увидят её талант, дадут ей необходимые знания и отправят в высшее учебное заведение для магов. Это магам-искателям и надо выполнить, чтобы всё прошло якобы естественным путём. И есть оказия - весна, когда устраивают множество балов, на которых старшие семейств и выглядывают для своих отпрысков невест...
Но против этой лёгкости неожиданно встали препоны. Например, старинные законы: юной девице нельзя посещать балы без сопровождающих. Но не приходить же на празднества с престарелыми родственницами, которые сами еле на ногах стоят?.. Так что девица заперта в своём поместье теми самыми условностями и дремучими тётушками, вроде как свято соблюдающими старинные законы.
Затем маги, понаблюдав, сообразили, в чём дело, нашли тот самый нюанс, который помог бы будущему магу из злосчастной семьи. Всё примитивно просто! Тётушки не против, чтобы племянница повеселилась и нашла себе партию. Да, они сами дряхлы - однако в этом случае легко найти для дебютантки временную компаньонку. Увы, за деньги. Но в поместье как раз-таки нет денег - на платья и прочие дамские финтифлюшки, без которых в свете не появишься.
Как дать семейству эти деньги, чтобы всё выглядело именно... естественно? Без вмешательства Короны в личную жизнь бедной семьи? А девице за двадцать уже. Возраст - опасная штука даже в нынешнем веке для такой, как Мелинда Дарем. Пусть она трижды барышня из знатной, хоть и захиревшей семьи. Особая опасность в этом случае - для её дара, который может замереть и не развиваться далее, сколько бы позже ни старались его тренировать лучшие преподаватели.
Наткнувшийся на Мелинду и поведший её дело маг-искатель Лэндонар произвёл расчёты пополам с примитивным магическим гаданием. Это привело его в мир светловолосой и сероглазой девицы Инны. Несмотря на внешнюю покорность, девица оказалась с характером. То, что надо, чтобы просто сунуть девицу в семью Мелинды, а потом - наблюдать и больше ничего не делать. А уж сейчас, когда пересекли портал между мирами и выяснили, какова её магия... Маги-искатели были в восторге.
Операция началась.
Глава вторая
Перекосившиеся ворота, как видно, давно не закрывали. Левая створа, широкая и трухлявая (хм - деревянная, как в обычной деревне), полулежала над частью зелёной лужайки, перед въездом на собственно территорию усадьбы Даремов. Заборы полуобвалились, придерживаемые только развесистыми кустарниками, в которых очертания этих заборов почти пропадали. Худая собака неизвестной (скорей всего, дворянской) породы, сидевшая рядом с воротами, встала и неспешно потрусила к дому.
Инна насторожённо выглядывала в окно так называемой почтовой кареты. По просьбе господина Лэндонара, подкреплённой некоей суммой, вложенной в пухлую ладонь бочкообразного кучера, именно это средство передвижения доставило её к крыльцу старинного дома Даремов.
"У них тут слуги-то хоть есть?" - с недоумением размышляла Инна, разглядывая дом, больше похожий на двухэтажную коробку барака, которые ещё можно найти в её городе, если пуститься в путь по старым фабрично-заводским районам.
Опять - хм. Она ожидала увидеть хотя бы что-то вроде навеса, если не крыши крыльца. Но в ровной стене между окнами примитивно темнел квадрат двери.
"И всё?" - подумала она, когда карета остановилась напротив этого квадрата.
Всё. Разве что квадрат оказался двумя прямоугольниками.
Где хозяева, кстати? Она послала им письмо с одной из станций, что, возвращаясь из длительного путешествия, решила заглянуть в старое поместье своей дальней родни. И... где они? Уж встретить могли бы - хоть из соблюдения этики и воспитанности.
Но впечатление от внешнего вида дома, в котором придётся прожить полторы-две недели, и недоумение по поводу отсутствия у входных дверей хозяев, перебило странное поведение кучера. Вообще-то, остановив лошадей, он должен был спрыгнуть - точней, из-за своей комплекции сползти с облучка - или как там называется его скамеечка, где он сидел, подгоняя своих довольно меланхоличных животин. А затем открыть дверь кареты и помочь Инне спуститься по узкой откидной лесенке.
Он появился в поле зрения Инны, спустившись, как она и ожидала. Но далее... Вместо того чтобы поспешить открыть ей дверь кареты, он встал так, словно дом, представший его глазам, чем-то поразил его. Потом медленно развернулся и уставился на окно кареты. Инна даже брови подняла, будто он мог увидеть: мол, что случилось?
Кажется, на кучера нашла странная болезнь. Он словно глубоко размышлял, засматриваясь то на входную дверь в дом, то на окно кареты, и не мог решиться на что-то.
Когда Инна дошла до высшей точки кипения (тут и так адреналином будущего знакомства кровь кипит, а ещё и это?!), кучер очнулся от ступора и двинулся к карете.
Удивлённая и слегка рассерженная Инна встала с кожаной скамейки и, одёрнув подол длинного платья, прихватила дамскую сумочку и зонт - довольно тяжёлый: в одной из лавок увидела здешний мужской, чёрный, длинный, с тяжёлым набалдашником, - и пропала, так захотелось именно его!.. Ну, кроме тех двух дамских, воздушно-лёгких, что уже были куплены. Господин Лэндонар проследил её восторженный взгляд, пожал плечами и купил... Итак, она приготовилась к сошествию из кареты.
Кучер и правда помог ей выйти, а потом начал действовать снова как-то не очень... адекватно, мягко говоря: оставив пассажирку на воле осматриваться вокруг да около, он всё так же не спеша добрёл до багажника кареты, отомкнул замок на верхней крышке и внезапно, обернувшись к Инне, сказал потрясающие слова:
- Забирайте вашу рухлядь!
Инна оцепенела. Глядя на кучера, который открыто ухмылялся ей в лицо, сначала она представила, что в самом деле начинает выгружать свои чемоданы и пару саквояжей.
Затем она вспомнила их тяжесть: после первой здешней лавки, куда её привезли в машине неожиданно старинной модели, вместе с господином Лэндонаром она побывала, наверное, в десятках лавок, закупая "только самое необходимое для путешествия, из которого леди Инесса Дарем возвращалась".
Потом был поезд - нет, у них здесь паровоз!.. Переход в него ознаменовался тем, что, прежде чем войти в вагон, она некоторое время наблюдала, как грузили на вокзальную тележку её багаж, чтобы доставить его в багажное отделение ближайшего вагона. Затем был носильщик, который с трудом вёз свою гружёную тележку вот к этой самой почтовой карете. С трудом! И не тащил, а вёз!
И теперь этот толстяк предлагает ей... предлагает...
И тут она поняла, что происходит.
Ему заплатила за поездку не она, а господин Лэндонар.
И приехала она в нищее поместье.
Но со множеством вещей.
А раз так...
Это... за кого это он её принял?!
Но в любом случае... ведь ему заплатили! И много: она уже примерно знала здешние расценки и примерную стоимость самых необходимых предметов. Не зря же господин Лэндонар таскал её не только по модным лавкам, но и по продуктовым! Кучеру заплатили и за разгрузку!
Он недовольно оглянулся на неё - и застыл, когда она поймала его взгляд и, не отпуская, перехватила зонт так, словно собиралась пойти в драку, а именно: подкинула зонт и схватила его уже за противоположную часть, так что оказалась теперь вооружённой довольно мощным оружием. Ну, во всяком случае - стукни она той болванкой-набалдашником по башке этого меланхоличного, как его лошади, кучера, тот точно не устоит на ногах. Она легко представила себе этот удар: несколько шагов между ними она пересечёт в мгновения, размахнётся зонтом и врежет по этой округлой, словно тыква, башке... А потом... Хотя чего. Одного удара хватит, чтобы этот толстяк бегом схватил все саквояжи, сумки и узлы...
- Мою... рухлядь?! - процедила она сквозь зубы, но достаточно звучно. - Быстро внёс мой багаж в дом! Пошевеливайся! А не то!..
Она ещё только договаривала - уже чисто по инерции - последние слова угрозы, а сама уже ошеломлённо смотрела, как побледневший до синевы трясущихся толстых щёк кучер подлетает к багажному отделению кареты и начинает лихорадочно вынимать из него чемоданы и саквояжи, причём аккуратно ставя их на сухую (давно дождей не было?) землю, редко прикрытую чахлой травкой.
Глазам не поверила. Как сначала не поверила собственным злым словам, выпаленным от безнадёги. Они сработали?! В этом мире надо так говорить с прислугой, а иначе тебя будут считать... слабой? Обалдеть...
Вещи уже все на земле.
Ступор прошёл, и Инна побежала к входной двери в дом открыть её. Собака при виде бегущей к ней (или на неё?!) дамочки с дубинкой-зонтом поджала хвост и, вылупив испуганные глаза, немедленно удрала.
Неужели кучер... Занесёт чемоданы в дом?!
Выдохнула. Занёс. Снова... обалдеть.
А в гостиной, которая начиналась сразу от двери, пусто. Почему? Ну, хотя бы в доме её могли встретить, если... боялись выходить на улицу! Она же предупредила о своём приезде! Где все?! Или хотя бы та самая Мелинда! В конце концов, девушка могла бы проявить элементарное любопытство и подобающе встретить гостью, которую никогда не видела и могла бы никогда не увидеть, если бы...
- До свидания, барышня! - жалобно заблеял кучер, к которому она, всё ещё по-боевому сжимая зонт, резко развернулась на шорох, ненароком произведённый им.
- До свидания, - жёстко из-за испытываемого стресса ответила она.
Видимо, невольная угроза в её голосе была довольно ощутима, потому как кучер, прекратив подобострастно кланяться, аж подпрыгнул и мгновенно выскочил за дверь.
"Или с ними и впрямь только так и нужно говорить?" - с недоумением размышляла Инна, снимая, наконец, перчатки и оглядываясь. Гостиная проходная: напротив входной двери - полуоткрытая дверь в комнату, где виднеются книги - библиотека или кабинет? Или и то и другое одновременно? Слева темнеет коридор куда-то - непонятно куда. Справа - дряхлая деревянная лестница наверх. Скрипучая, небось.
Пусто. Звать хозяев - или сами прибегут-таки? Неужели никто в доме не слышал топота кучера, пока он бегал с её вещами?
На волне всё ещё бушующего адреналина девушка хотела было сердито треснуть зонтичным набалдашником по входной двери, заявляя о себе или о своём приходе. Но вовремя учуяла странный, но знакомый запах тревоги, витающий в пространстве. Валерьянка? Точно. И ещё какой-то навязчивый, сладковатый и тоже холодный запах, причём тоже знакомый. Камфора? Кому-то из семейства стало плохо? Тогда понятно...
Прикинув пока не совсем ясные обстоятельства, Инна поставила зонт, прислонив его к ближайшему чемодану, и неуверенно пошла по запаху валерьянки. Холодный лекарственный запах привёл её к полуоткрытой двери напротив. Угадала правильно: помещение походило на кабинет с богатейшими книжными стеллажами и потому чем-то напомнило один из любимых фильмов о старой Англии.
В кресле полулежал старый мужчина, а над ним хлопотали две женщины. Судя по всему - Мелинда, потому что единственная молодая, и одна из её тёть. Как поняла Инна, Мелинда поила (или пыталась поить - вода лилась на отвороты потёртого, когда-то атласного халата) старика водой, смешанной с валерьянкой, а тётя обмахивала его веером с дырками и жалобно то ли ныла, то ли причитала при этом действе.
Инна осторожно вышла. В медицине она ничего не понимала и сообразила, что сейчас лучше не вмешиваться. Старик ей не показался слишком дряхлым. Разве что он полулежал с закрытыми глазами, и это немного напугало её. Ведь могла сорваться её миссия в этом мире. Жалости к нему она не чувствовала: он ей временно незнаком...
В гостиной Инна ещё раз огляделась. Пока ей не выделили личную комнату, вещи перенести и разобрать она не может. Но и сидеть сложа руки до тех пор, пока её не заметят, не собиралась.
С чего начать?
После долгой дороги, честно говоря, очень хотелось пить. Чаю бы...
Обошла кучу багажа, нашла тот саквояж, который она вместе с господином Лэндонаром наполняла вкусными гостинцами. Неизвестно, есть ли у здешнего семейства чёрный чай, но Инна собиралась пить именно его. Ухватившись за тяжёлые ручки толстенной сумки-саквояжа, Инна решительно поволокла её на кухню (или в столовую), правильно сообразив, что единственный коридор ведёт именно в нужное ей место.
Помещение для столовой и кухни оказалось единым: на кухню выделен довольно вместительный угол в два окна, отгороженный от столовой занавеской, в некоторых местах просвечивающей от старости, но чистой.
Внимательно рассмотрев столовую комнату и дотащив саквояж до кухни, Инна пришла к выводу: слуги здесь есть. Чистота в обеих комнатушках чуть не стерильная!
И пустота в навесном шкафу, явно предназначенном для сухих продуктов, тоже. Инна бесцеремонно заглянула в этот шкаф и, открыв рот, обвела ошалелым взглядом пустые стеклянные банки с затейливыми наклейками "сахар", "крупа" и прочие. Потом, так же не стесняясь, подняла крышки всех попавшихся под руку, а точней - стоявших возле плиты кастрюль. Только в громадном чайнике, на донышке, перекатывалась вода, да в одной из кастрюль Инна обнаружила нечто, напомнившее больничный суп, предназначенный для послеоперационных больных в первые три дня (был в её жизни период ухода за больной родственницей). Суп этот - а именно: мутноватая жидкость и сиротливо качающаяся на самом дне разваренная крупа - заставил её присмотреться к величине кастрюли. И сделать вывод: большая. Что значит - ест из неё не один, только больной человек. Питается этой крупой, плавающей в мутной жидкости, вся семья.
Инна оглянулась на саквояж, брошенный на пороге между столовой и кухней. Нет, сначала она поставит на плиту чайник, с водой почти до краёв, затем найдёт заварник и только в последнюю очередь будет потрошить саквояж. Но уже сейчас она преисполнилась громадной благодарности к предусмотрительному господину Лэндонару. Сама бы она взяла бы на гостинцы только какие-нибудь сладости. Впрочем, он-то наверняка знал о плачевном состоянии этой семьи.
Воду нашла в баке, рядом с умывальником, над раковиной которого тут же и с наслаждением умылась. Вода холодная, но зато какое облегчение - не чувствовать на коже пыль долгой дороги!.. А что в баке чистая и, возможно, питьевая вода - догадаться несложно: рядом висел ковш. Инна сполоснула чайник, наполнила его и занялась плитой. Пара минут на изучение - и девушка сообразила, что да как: её деревенская бабушка тоже иногда топила не всю печь, а только плиту. Остатки угольных брикетов безжалостно отправились на сожжение. Инна водрузила чайник над средним отверстием-конфоркой. Заварочный чайничек нашла быстро - на открытых полках с посудой, по всей длине слегка облагороженных узким кружевом, насколько Инна поняла - вывязанных крючком.
И, наконец, подтащила саквояж к кухонному столу.
Когда столешница начала скрываться под свёртками, коробками, пакетами и прочим, а чайник солидно загудел, за спиной Инны чуть не виновато сказали:
- Ой...
Инна оглянулась.
В дверном проёме стояла девушка - совсем не такая, какой она себе представляла Мелинду. До этой секунды Инна предполагала увидеть (туманно, конечно) нечто бледное, жалкое и жутко субтильное. И безвольное.
В комнате со стариком она же видела Мелинду лишь со спины.
Ха!.. Перед ней стояла высокая темноволосая красавица, разве что ощутимо худенькая. Внимательные тёмные глаза под мягкими дугами бровей, прямой носик, высокие скулы, прелестный рот, который сейчас слегка напряжённо сжат, - и вот эта красавица, про которую Инна с сожалением и даже с пренебрежением думала, как о "девице", не имеет толпы женихов под окнами своего дома?! Да Инна остро прочувствовала, что рядом с ней в других обстоятельствах она сама "потеряется"!
Но пришла в себя и, вспомнив свою "шпионскую легенду", по которой Инесса - дама довольно бесцеремонная, выпалила:
- Я приехала, а никто меня не встретил! Хочу пить чай! И буду его пить!
Мелинда чуть удивлённо улыбнулась этому заявлению, а потом присмотрелась и подняла брови:
- Вы сумели поставить чайник на плиту? - И тут же улыбка слетела с губ, а в глазах поселилась тревога. - Вы... использовали весь уголь?!
- А что мне было делать? - строптиво рассердилась Инна. - Я привыкла к комфорту! И, кстати, пожалуйста, пошлите кого-то в лавку, где продают этот ваш уголь! Я не хочу проснуться завтра и не получить горячего завтрака! Позовите ваших слуг - денег на уголь я дам. Пусть немедленно купят уголь! На всё, что я выдам им!
Эмоции Мелинда не умела скрывать. Она сдержанно вздохнула и, уже неловко улыбаясь нахальной гостье, но тем не менее с любопытством скашиваясь на стол, объяснила:
- У нас нет слуг.
Инна снова осмотрела кухню - так, чтобы Мелинда видела её въедливый, рыщущий по всем углам взгляд, и, медленно качая головой, проговорила:
- Не верю.
Теперь бледные щёки девушки запылали румянцем - и Инна сообразила, в чём дело. Но Инесса, которую она играла, высокомерно сказала:
- Это ещё ничего не значит! Мы попьём чаю - и вместе посетим лавку углежогов!
- Но... - робко начала Мелинда, слишком явно смущённая властным тоном кузины.
- И где мои тётушки? Пригласите их почаёвничать со мной! С нами, - поправилась Инна. - А ещё, Мелинда, помогите мне расставить все эти гостинцы по местам.
И вот тут Мелинда, несмело подошедшая к столу и взглянувшая на его поверхность, стала выглядеть сущим ребёнком. Она приоткрыла рот и захлопала глазами, а потом чуть не в ужасе взглянула на Инну, которая деловито продолжила выкладывать из саквояжа последние свёртки и коробки.
- Вы сказали... это гостинцы?
- Конечно! - фыркнула Инна и выпрямилась. - Вы же не думаете, что я могу приехать к вам с пустыми руками? Поэтому и прошу: определитесь, что вы оставите для чаепития, а что - на другое время! И ещё: когда мы поедем в угольную, или как там она у вас здесь называется, лавку - решите сейчас!
Тут подоспела одна из тётушек, тощенькая, сутулая, в тёмном платье - причём неопределённо тёмный цвет явно маскировал, что одеяние довольно старое и ветхое. И тоже замерла, жалобно округлив рот при виде той съестной роскоши, что появилась на столе. Мелинда быстро объяснила ей, кто такая Инна и откуда такое богатство на столе. Обе нерешительно постояли у стола, и вскоре продукты с него и впрямь начали упорядоченное движение: что-то - в шкафы, на недавно пустые полки, а что-то - на кухонный стол, чтобы устроить нарезку к чаю.
В деловитой суете Мелинда успела объяснить, что дедушке стало плохо, и он упал, а потому все сосредоточили своё внимание на его состоянии и не услышали, что творится во дворе и в доме. Вторая тётушка сейчас сидит с дедушкой, который очнулся, но всё ещё слаб, поэтому тётушка там, у него в кабинете, чтобы тихонько говорить с ним, пока... А третья в своей комнате готовит лекарство для него.
Говорить с ним? Вот теперь Инна кое-что заподозрила - скорей всего, из-за пустых полок и банок в шкафу. Дед, с которым стало плохо, но который сразу очнулся. И понимает разговор своей дочери, с которой сейчас ещё и беседует... Это, наверное, не инсульт или инфаркт, как она поначалу подумала. Это... другое. Не голодный ли был у него обморок? Сердце кольнуло, и Инна с трудом взяла себя в руки.
Её ввели в кабинет деда и торжественно познакомили с дедушкой и со второй тётушкой, а затем и с прибежавшей на голоса третьей. Едва дышавшая от страха: а вдруг дед всё-таки знает Инессу в лицо?! - после первых слов церемонии знакомства Инна выдохнула. Не знает!
Мимо прошмыгнула первая тётушка с небольшим подносом в руках. Инна успела заметить на нём несколько чашек, большой заварник, парочку чайных блюдец с сырной нарезкой и аккуратно нарезанными же тонюсенькими ломтиками булочек. А ещё заметила восторженно благоговейный взгляд двух других тётушек на этот поднос.
Когда девушки вновь очутились на кухне, вдруг выяснилось, что Мелинда успела снять с плиты и поставить на стол чайник со вскипевшей водой, так что что желанный горячий напиток уже дымился в довольно большой чашке, предназначенной для гостьи и тоже водружённой на поднос с блюдцами с нарезкой.
- Если хотите, могу отнести вам чай в вашу комнату, - робко сказала Мелинда и улыбнулась. - Правда, она ещё не совсем готова к приёму гостьи. Но она уютная.
Соорудив на собственном лице такую выразительную гримасу, чтобы Мелинда отчётливо видела скептическое выражение, Инесса заявила:
- Я не устала в дороге, поскольку провела время комфортно. Мои планы на сегодня: поскольку у вас нет слуг, мы сейчас выпьем чаю, а потом сходим - погуляем в деревню. Причём у меня две цели: я собираюсь погостить у вас недельку-другую - и я люблю тепло в доме, а значит - идём покупать уголь! Вторая цель - желаю полюбоваться природными красотами, в которых живёшь ты, моя дорогая кузина (ничего, если мы будем на "ты"?)! И вообще. Я любительница долгих и неторопливых пеших прогулок, но, поскольку место здесь для меня незнакомое, я очень надеюсь, что именно ты, Мелинда, покажешь мне все ваши достопримечательности!
Кажется, Мелинда была не только чистоплотной в быту, но и весьма практичной. Несмотря на смущение, с которым она выговаривала слова, она всё же задала вопрос, уточняя слышанное ранее:
- Вы собираетесь купить уголь на свои деньги?
- Конечно! - даже удивилась Инесса и, стараясь, чтобы в голосе не слышалась насмешка, манерно вздохнула: - Я понимаю, что вы привыкли жить спартанской жизнью, в которой всегда есть место свежему воздуху. Я понимаю, что прохлада прекрасно способствует долголетию и здоровью. Но... - И она развела руками. - Я дама изнеженная и просто обожаю комфорт! Мне нравится уют и все те маленькие удовольствия, которые получаю, например, от тепла в доме и приятных запахов на кухне. В общем и целом, я сибаритка. Итак? Откушаем чаю? Идём за углем?
А после чаепития Инесса бесцеремонно сказала:
- Гостинцы я привезла для всех. Но для тебя у меня есть личный подарок, Мелинда. Покажи мне мою комнату. Перенесём туда мои вещи, и я вручу тебе мои подарки.
Комната оказалась уютной, несмотря на бедный интерьер и обстановку: кровать была застлана свежим, путь и ветхим постельным бельём, стол возле одного из двух окон мог похвастаться не только тремя стульями вокруг, но и вазой с засохшими цветами, явно из своего сада, потому что Инна узнала в букетике астры и бессмертник. Одно кресло стояло возле второго окна. Стена напротив кровати была занята широким, но пустым шкафом, зато передняя панель его была зеркальной, и Инна довольно хмыкнула.
Для начала Инна выложила все вещи, привезённые лично для Мелинды.
- Это всё мне... - беззвучно прошептала девушка, сжимая руки у груди и даже качая головой, будто заранее отказываясь верить положительному ответу.
- Я предполагала, что, живя в глуши, ты не слишком следишь за модой, - строго ответила Инна. - А мне хочется, чтобы меня сопровождала достойная барышня, которая следит не только за собой, но и за новыми модными веяниями...
И вынула из саквояжа светло-кремовый плащ-накидку с широким капюшоном, отделанным тонким кружевом, а следом - круглую шляпную коробку, из которой на свет появилась шляпка-капор с атласными лентами - в тон плащу. Велела Мелинде встать у зеркальной дверцы шкафа и помогла надеть подарки. Мелинда попыталась что-то сказать, но только открывала-закрывала рот, беспомощно глядя в зеркало.
Осмотрев её тщательно и даже критическим оком, Инна пожала плечами.
- А ведь мы одного роста. И, кажется, размера - тоже.
Закопавшись в багаж, всё ещё полностью не выложенный, Инна вскоре выпрямилась и потрясла ещё одной красивой коробкой перед носом ошалевшей от невероятных для неё событий Мелинды:
- Твоего размера я не знаю, но, надеюсь, сумела правильно его угадать, помня, что мы родственницы.
На деле размер-то одежды и обуви угадывать не пришлось: господин Лэндонар знал точные параметры Мелинды. Но легенда должна быть строго соблюдена.
Мелинда бессильно присела на краешек стула и принялась развязывать ленты на коробке, глядя на неё с таким ужасом, словно боялась, что оттуда выскочит жуткое нечто.
- А-ах...
Ну что... Как и ожидалось, лакированные ботики на лёгкую весеннюю погоду пришлись Мелинде по ноге.
Теперь, когда обе девушки, не только одетые, но и обутые, стояли перед зеркалом, стало ясно, что Мелинда чуть выше Инны. Неизвестно, что за мысли бродили в голове загипнотизированной свои преображением Мелинды, но Инна твёрдо решила: "Никогда не думала о карьере свахи. Но Мелинду выдам замуж только за достойного мужика из высшего общества!"
Мелинда тем временем очнулась - и!.. Начался бурный протест против столь дорогих подарков. Девушка уже не с ожиданием чудес смотрела в зеркало, а с отчаянием. И тогда Инна спокойно сказала, уловив момент, когда можно вставить словечко:
- Присядь, Мелинда. И выслушай меня, пожалуйста. - А когда та послушно выполнила пожелание кузины, Инна объяснила: - Моя семья считает меня тёмным пятном на родовом древе. Я не умею бережно относиться к деньгам. Я не умею сдерживать свои эмоции. И самое главное - я упряма, как сто дьяволов! Если я чего-то хочу - я это получаю. Сейчас я хочу, чтобы меня повсюду сопровождала кузина, которая приняла мои подарки. И, если уж быть совсем откровенной... Мелинда, скажи честно: твоей семье я буду выгодна на те несколько дней, пока здесь живу?
Темноволосая девушка прикусила губу, жалобно глядя на кузину. А та сама на свой вопрос кивнула и продолжила без всяких поползновений на оправдания:
- В общем, я всегда добиваюсь своего. И, если ты не хочешь, чтобы я сейчас начала кричать (а кричать я умею - поверь на слово), подчинись мне на дни моего пребывания в вашем доме. Понимаю, что это прозвучало эгоистично. Но я такая и есть. Я эгоистка. Пройдись по комнате, Мелинда. Не жмут ли тебе новые ботики?
- Нет, - пролепетала та.
Чуть отвернувшись, Инна спрятала усмешку: Мелинде хочется, чтобы странная гостья осталась! Но она выдерживает правила игры в обществе. И ради нескольких райских дней для своих тётушек и деда она подчинится Инне.
- И последнее, - сказала Инна и протянула девушке ридикюльчик. - Не знаю, как у вас, но в столице сейчас носить такие сумочки - это высший писк моды!
Как ожидалось, Мелинда не сдержала любопытства и открыла ридикюль, чтобы вынуть оттуда тончайшие перчатки, после чего с благодарностью сказала:
- Кузина Инесса, вы настоящий ангел!
- Ну нет! - резко откликнулась она. - Мы договорились общаться на "ты", и я не хочу быть для тебя ангелом! Я хочу быть подругой тебе! - Заметив, что Мелинда самую чуточку опустила голову, сообразила, что, возможно, обидела её этим окриком. Но как объяснить девушке, что её странная гостья хочет побыть... феей? Поразмыслив, попробовала иначе: - Мелинда, давай поиграем? Попробуй представить, что я приехала к вам насовсем. А значит, я теперь буду обеспечивать вам не только уголь, но и всё остальное, чтобы старый господин Дарем жил в своё удовольствие. Чтобы твои тётушки приоделись, а твой дом стал бы гораздо уютней. Мелинда, кузина моя дорогая, мне так хочется вам помочь! Не отказывайся, пожалуйста!
Мелинда подняла тёмные глаза и неловко сказала:
- Я не буду отказываться от... твоей помощи, кузина Инесса.
- Спасибо! - выдохнула Инна. - Ну а теперь веди меня в лавку углежогов. Нам надо бы не только к ужину что-то состряпать, но и разогреть ваш дом!
Едва девушки вышли из дома, Мелинда сразу повернула в сад. Оказывается, тропка в деревню отсюда короче, чем по привычной наезженной дороге. Пройдя немного в том же неловком молчании, обе внезапно взглянули друг на друга и рассмеялись этой внезапности. После чего Инесса взяла Мелинду под руку и принялась расспрашивать не только о достопримечательностях местности, но и о том, какие личности в этой деревне проживают и о чём она, Инесса, должна знать, случись им встретиться с кем-нибудь в самой деревне.
Глава третья
Местность оказалась холмистой, а потому обманчивой. Сначала Инна думала, что они с Мелиндой быстро придут в деревню. Но шагать пришлось долго. Правда, ни одна из девушек не была недовольной долгим походом. Поболтали вволю.
Подсохшая тропка вскоре вывела к деревне. По мнению Инны, эта деревня была больше похожа на весьма благоустроенный посёлок городского типа. Переход от утоптанной тропы к мостовой ознаменовался явно давней лужей, превратившей парочку метров в стоячее болотце. Идёшь - вроде ничего особенного, трава и трава. Но между зелёными травинками, поблёскивая изредка на солнце, и пряталось то самое болото. Вот где пригодился полюбившийся Инне мужской зонт! Разогнавшись, она перепрыгнула самое узкое место в этой луже. К сожалению, Мелинда прыгать не могла: подол её платья оказался слишком тесен для широкого прыжка. Так что Инна протянула ей кончик зонта и велела, приподняв подол и держась за ручку зонта, быстро пробежать опасное место. Мелинда и проскочила. Правда, всё равно испачкала обувку. Но заверила встревоженную кузину, что ног не промочила. Потом нашли сухое местечко, с которого в той же траве слегка поплескали ботики, чтобы снять основную грязь.
Пока шли до мостовой, Инна, закончив допрос о местных достопримечательностях, рассказывала Мелинде о своих родных. Вызубренную историю о семействе скупердяев Даремов она сумела превратить в самый настоящий комедийный сериал, так что девушки вволю нахохотались, а очутившись на сухой мостовой, Мелинда приняла правила игры, в которой она хозяйка принимающей гостей стороны, а Инна - послушная ей гостья. То есть в лавке углежогов именно Мелинда должна заказать всё, что нужно для отопления дома и для кухни, а Инна должна втихаря сунуть ей деньги, чтобы в лавке уверились в кредитоспособности девушки: несмотря на дружеское расположение, Мелинда пока наотрез отказывалась заранее брать деньги.
Всё время пути Инна улыбалась не только из-за разговоров с Мелиндой. Украдкой наблюдая за девушкой, она примечала, как та использует любой удобный момент, чтобы покружиться, как маленькая девочка, и бросить счастливый взгляд на плащ, чьи полы поневоле взлетали. А иногда, во время беседы, словно невзначай она поднимала руку коснуться лент капора, а потом, буквально на мгновения забывшись, любовалась перчатками, чья ткань мягко сияла на солнце.