|
|
||
Двое братьев по несчастью - Гэрри Тод и Хмелёк вынуждены отбывать свой срок глубоко под землёй, в месте под названием Самшитовые Рудники. Гэрри - обычный человек, бывший контрабандист, его желание - отмотать свой срок и выбраться на волю. Хмелёк - сварливый гном, прошлое которого окутано тайной, и он единственный друг Гэрри во всем руднике. В штреке номер тридцать три уже два года как пропадают люди. И вот же свезло - именно в этот штрек отправляют работать наших героев. Гэрри, каждый раз спускаясь под землю, молит всех богов о том, чтобы вернуться на поверхность. Но Гэрри еще не знает о страшной тайне своего друга. Ведь именно Хмелёк пару лет назад, убив одного из каторжников, положил начало проклятью штрека номер тридцать три... | ||
Джонни Рэйвэн
Книга Эпох.
Гортуна.
Под землёй всегда сыро. Темно и мерзко. Одиноко. Когда тебя с поверхностью разделяют тонны грязи, камней и грунта, сразу же осознаёшь всю прелесть жизни под солнцем. Там внизу солнца нет. Да и жизни тоже нет. Зато кротолюды не жалуются и другие подземные твари, что пострашнее, тоже. Но Гэрри Тод, по кличке Трутень, хоть и понимал всё это, старался не отчаиваться.
Оно ведь так и задумано, чтобы нам плохо было. Иначе, что это была бы за тюрьма? - думал Гэрри. Да и срок не пожизненный всё-таки. Потерпеть осталось всего-то - пятнадцать лет! Или шестнадцать? Тут уже не важно - годом больше, годом меньше. Зато на свободу, как говорится, с чистой совестью. Хоть тогда уже и будет... сорок пять.
Гэрри Тод отбывал заключение на далёком острове Гортуна, который затерялся меж Энлесским океаном и морем Халл. Где точно находилась тюрьма, Гэрри не знал, впрочем, ему было наплевать. Куда тут сбежишь? Разве что в леса, но Гэрри не был уверен, что сможет выжить в неприветливых дебрях Гортуны. Вот и приходилось... сидеть под землёй.
Четыре года назад Гэрри со своей командой попался в Миротауенском порту с крупной партией маута - нового мощного наркотика. Контрабандисту не повезло вдвойне, ведь его поймали в последний заплыв. Гэрри давно уже собирался завязать с грязными делишками, заняться чем-нибудь мирским и взялся за рисковый заказ лишь потому, что деньги обещались воистину волшебные! Как раз столько, сколько нужно, дабы бросить всё и стать достойным человеком. Но все мечты канули в пучину морскую тем летним вечером, когда отряд Агатовых Ястребов, вломившись в трюм, взял контрабандистов с поличным. Далее по накатанной: каталажка, ожидание, скорый суд и - пожалуйте: Гэрри вновь под парусом, но на этот раз в кандалах. Особенно жалко было старого капитана Гуса - того после суда вздёрнули на Площади Героев под громкий рёв толпы. Остальным членам команды дали от двадцати до пятидесяти лет заключения в различных уголках старого света. В новый же свет вместе с кучей незнакомых оборванцев отправили одного лишь бедолагу Гэрри. И вот он уже пятый год протирает портки и дышит угольной пылью на Самшитовых Рудниках. Если честно, дурацкое название для рудников, учитывая, что под землёй не то что самшита - вообще никакой растительности нет. Шесть дней на шахте - один день под солнцем. Хоть какое-то подобие жизни.
Шёл шестой день под землёй. Гэрри и его напарника отправили в штрек номер тридцать три, где они работали последние пару месяцев. За это время седых волос на голове Гэрри заметно прибавилось. Штрек номер тридцать три пользовался очень дурной репутацией, и не только среди заключенных. Здесь пропадали люди. Поначалу всё списывали на кротолюдов. Подземные жители не любили, когда по их тёмному королевству сновали незваные гости и забирали их минералы. Так что стычки с этим народом давно уже стали обыденным делом. Но тут шла речь об ином! В проклятом штреке от шахтёров вообще не оставалось ни следа. Искали тайные пути побега, кротовьи норы, скрытые лазы, но куда там. Всё тщетно.
Штрек номер тридцать три был самым глубоким, при этом самым незатейливым штреком во всём руднике. Прямой и глухой, как единственная извилина в башке старшего надзирателя. Среди рудокопов поговаривали, что в этом штреке якобы проснулось древнее зло. Или тёмный бог кротолюдов. А, да чёрт их разберёт - о чем люди только не болтают! Конечно, болтовня болтовнёй, а факты на лицо - в этом штреке за последние два года недосчитались многих шахтёров. Но процесс работы всё равно не прекращали - рудокопов много, а столь богатый на минералы штрек всего один. Единственное, что изменилось - надзиратели стали спускаться намного реже - только в пересменок рабочих. Вот и кукуешь здесь по шесть дней к ряду, ожидая, что следующий окажется последним.
Стоит посвятить отдельное слово напарнику Гэрри. Это был гном. Да не просто гном, а самый сварливый гном на свете. Гэрри подозревал, что именно из-за него их сладкую парочку отправили в этот проклятый штрек. Звали маленького крепыша Магготом. Но обычно к нему обращались по прозвищу - Хмелёк. Почему Хмелёк? Всё просто - этот гном очень любил выпить. Эля. А лучше чего покрепче. Но и эль сойдёт. И в добывании хмельного напитка Хмельку не было равных.
Шестой день начался для Гэрри адской болью в пояснице. Еще бы - спать на каменном полу с подстилкой-матрасом, в котором от силы три соломинки. Первые петухи здесь заменялись хорошим пинком от надзирателя. Охнув и скрючившись, Гэрри разлепил веки. В глаза ударил желтый свет лампы.
- Вставай! Работа не ждёт, - небритое, обрюзгшее и красноватое от пьянства лицо надзирателя Горки сказало свое 'доброе утро'.
- И гнома разбуди. - Добавил уже тише Горки. - Как очухается, дуйте к лифту, там вам дадут паёк на день.
- А завтрак? - прохрипел Гэрри.
Надзиратель обернулся и сверкнул щербатой улыбкой.
- На глубине позавтракаете. Или вами позавтракают.
Горки ушел, гаденько посмеиваясь, и оставил Гэрри в темноте. Тот медленно поднялся, разогнал кровь по суставам и на ощупь добрался до стола. Зажёг свечу, умылся, прополоскал рот мутноватой водой из жестяной миски и, сплюнув на пол, двинулся на храп. Гном, как всегда, спал там, где сморило - на холодном полу по центру комнаты. Вокруг валялись пустые бутылки. Чтобы разбудить Хмелька, особенно после пьянки, у Гэрри имелся собственный метод. Присев на корточки, Гэрри отставил свечу в сторонку, хрустнул пальцами и зажал гному рот и мясистый нос. Пять, четыре, три, два, один. В сторону! Гэрри отпрыгнул в тот момент, когда Хмелёк резко разлепил веки, а его левая рука, размером с бычью голень, зачерпнула воздух. Гэрри учился на своих ошибках и уже имел представление о том, что бывает, когда будишь гнома с похмелья. Далее, как по расписанию, трёхэтажный мат на кабутвурде, покашливание, отхаркивание и, наконец, Хмелёк поднялся на ноги.
- Трутень? Ты что ли? - хриплый голос и красные глазищи говорили о том, что вчерашний вечер удался.
- Я, я, кто ж еще, - ответил Гэрри, протягивая гному миску, и тот влил в себя содержимое, не глядя.
- Ух, наклюкался же я вчера. Знатненько, знатненько! Зря ты, человечек, отказался. Эль был прекрасен. - Гном с тоской взглянул на пустые бутылки.
- Ничего, переживу. Давай, пошли, пока Горки не вернулся. А то начнет еще...
- Чего он там начнет? Хоть слово пусть вякнет, я ему еще пару зубов вышибу.
- Ты забыл, чем это кончилось в тот раз?
Хмелёк лишь махнул рукой и, подхватив сумку с киркой, двинулся за Гэрри. В принципе, Гэрри не жаловался, ибо работать с гномом было одно удовольствие. Главный девиз Хмелька звучал так - 'Коль руки из зада, работать - засада!'. Ну а так как, по мнению гнома, руки из зада росли у всех, кроме гномов, работа Гэрри заключалась в 'принеси, подай, иди к черту, не мешай'. Вот он и не мешал.
Миновав в слабом свете свечи энное количество коридоров и ответвлений, они вышли к лифту. На стенах висели лампы, вырывая из тьмы круглую дыру и маленького, скрюченного годами, человека.
- Кого ж я вижу спозаранок! Утречка доброго, ребята.
- Здорово, Ког.
Из лифтёрской братии Ког был не самым плохим парнем. Старый, лысый, почти беззубый, но при этом всегда лучащийся необоснованным позитивом.
- Ну что, Хмелёк, как тебе мой вчерашний подарок, а?
Гном в ответ промычал что-то нечленораздельное. 'Так вот откуда взялся эль!' - подумал Гэрри.
- Последний день и отсыпаться? - осклабился Ког и, высунув голову в шахту, заорал с удивительной силой для столь тщедушного человека. - Эй вы, там! Спускайте на шестнадцатый! Да поживее!
В ответ через пару секунд прилетело что-то вроде: 'сейчас я сам спущусь и полетишь у меня до пятьдесят четвёртого'.
- Ну, так давай! - Не остался в долгу Ког. - И Хмельку это повтори!
Ответа не последовало, зато сразу же послышался звук заработавшего механизма.
- С ними надо построже, - виновато улыбнулся Ког.
Когда лифт опустился, вся троица загрузилась внутрь, и лифтёр стукнул по тросу три раза и через паузу еще столько же. Пол слегка качнулся, и лифт поехал вниз. Сам лифт представлял из себя большой унылый жестяной короб со складной решёткой вместо двери, которую никто и никогда не закрывал. К чему правила безопасности? Мимо проплывали освещённые факелами штольни, внутри стояли лифтеры, в одиночку или с рабочими.
Пока лифт опускался, с Хмельком пару раз успели поздороваться, пригласили вечерком зарубиться в карты или просто заглянуть после работы на стаканчик красного. На минус двадцать шестом в лифт на ходу запрыгнул какой-то ретивый гном, кажется, его звали Агдар или Агдор. Он улыбнулся Хмельку, они обнялись, затем перекинулись парой фраз на кабутвурде и, наконец, кинув на прощанье 'Ab-schad', гном выскочил на минус тридцать первом. Вскоре лифт остановился. Минус тридцать третий. Проклятый штрек. Добро пожаловать! Гэрри и Хмелёк вышли из лифта. Ког зажёг лампу и, щурясь в слабом свете, сверился со списком.
- Не густо вам сегодня пожаловали ребята. Ну, как говорится, на пустой желудок и солома - овощ.
Хихикнув себе под нос, Ког потянулся к складу ящиков, которые стояли в углу лифта.
- Итак: четыре пайка, галлон воды, две порции масла, лампы... - Бубнил Ког, глядя в список и выдавая снаряжение. - Пучок сухой травы. Эй, Трутень, держи трут, ха-ха!
Гэрри в ответ вяло улыбнулся:
- Во сколько вернёшься?
- Там видно будет. К ночи, не раньше.
- Мы как всегда, без проверок?
Ког не ответил, лишь ободряюще улыбаясь, стукнул по тросу.
- Да прибудут с вами боги, ребятки! Последний день, вы уж продержитесь.
Загудел механизм, и лифт уехал. Гэрри сразу же зажёг лампу и вдохнул запах дешёвых химикатов.
- Ааа... ааа... Ааапчхиии!
Удалое эхо, изображающее чахоточную армию, загуляло по штреку.
Когда замогильная тишина восстановилась, Гэрри перестал проклинать свой нос и открыл глаза. В свете лампы ему предстало скучающее лицо Хмелька.
- Ты закончил? Тогда пошли.
Последний год здесь работали по двое - во избежание массовых потерь. Гэрри скривился, как от зубной боли, когда Хмелёк по привычке стал насвистывать какой-то гномий марш. Он всегда так делал, а Гэрри всегда кривился. Но попробуй объяснить гному, что он не прав.
Бледный желтоватый свет лампы разгонял тени по неровным стенам тоннеля, но чернота впереди всегда оставалась непроницаемой. Дышалось достаточно легко, но сырость и холод камня чувствовались в каждом глотке воздуха. Вдоль стен иногда попадались черные провалы: комнаты отдыха, бывшие склады, иссякшие жилы. Вскоре, каменный пол под ногами накренился вниз. Свет лампы вырвал из тьмы лебёдку, а за ней - рельсы и пустую тачку. Настало время длинного спуска. Воздух вокруг похолодел, а тьма сгустилась и стала плотнее. Гэрри изрядно подмерз. Смахнув с виска капельку холодного пота, он постарался взять себя в руки.
'Это всего лишь пустой штрек. Старый пустой штрек. Здесь только я и гном. И больше никого.' - думал Гэрри, слушая беззаботный свист Хмелька, который звучал слишком неправильно для этого угрюмого места. Рельсы кончились, и напарники достигли развилки. Три тоннеля вели к трём различным месторождениям. Левый был завален почти два года назад, став братской могилой для двенадцати рудокопов еще до появления проклятия. Центральный тоннель иссяк несколько месяцев назад. Прошлая бригада, которая до этого работала здесь, вернулась только частично. Гэрри с ужасом вспоминал ту пару поседевших безумцев, лопочущих бессвязный бред на непонятном языке. Именно они работали последними в штреке номер тридцать три. Ну и наконец, правый тоннель. Одна из самых богатых жил во всем руднике. Над круглым входом висела кривая деревянная табличка, гласящая: 'Осторожно, возможны обвалы'. Очень воодушевляющее предупреждение!
Вздохнув и кинув прощальный взгляд назад, Гэрри двинулся вслед за Хмельком. Тот уже порядком обогнал товарища, не переживая на тему кромешной тьмы вокруг. Гномы прекрасно ориентируются под землёй и лучше видят в темноте. Не то, что 'криворукие человеки'. Вновь начался спуск. Вдоль стен потянулись укрепляющие столбы, потолок запестрел балками, и вскоре они достигли пункта назначения. Месторождение представляло из себя пятёрку небольших пещер, объединённых одной покрупнее, в которую вёл единственный тоннель. Все пять пещер вели к разным забоям, полным как убогими рудами, так и богатыми. Но, так как рабочих рук не хватало, Гэрри и Хмелёк работали в пещерке номер пять - самой дальней от входа. Уже на месте Гэрри скинул сумку, размял ноющую спину, заправил лампу и, повесив её на штырь в стене, начал копаться в сумке.
- Эй, Трутень, чего потерял?
Хмелёк, освободив плечи, делал зарядку, причем очень странную. Напоминало это что-то среднее между танцем и дракой с невидимым противником.
- Хочу позавтракать.
- Вот это я одобряю! - хмыкнул гном и, гаркнув, скорчил страшную физиономию. Во время его зарядки работали не только конечности и корпус, но также и лицо.
- Ху! Нормальной хоть еды собрали? Ха!
Гэрри кивнул и протянул гному кулек с пайком. Внутри оказался черствый хлеб, пара ломтей кровяной колбасы, плесневелый сыр и два варёных яйца. Завтракали молча. Запив трапезу крохотными глотками воды, напарники стали готовиться к работе. Достали кирки, каски, молотки и жестяные миски с ситом.
В углу с прошлой смены стояли большие деревянные ящики, пока что пустые. В то время, как Хмелёк скинул шахтерскую куртку и оголил волосатый торс, Гэрри наоборот покрепче запахнул свою и повязал на лицо шарф. На головы они надели жестяные каски с нишей для свечи и скатом под воск. В них вставлялись специальные свечи из аллор-воска, которые горели до шести часов. Надев перчатки и взяв кирки, напарники приступили к работе. Мерный ритмичный стук железа о камень был привычен слуху Гэрри. Это его успокаивало. Летела крошка, откалывались куски, иногда ценные, но чаще всего - просто галька. Тело постепенно согревалось, мышцы наливались силой и беспокойство отступало. Спустя час, Гэрри подлил масла в лампу и сел на пол.
- Я немного попишу, не против?
- Валяй! - кинул гном, не оборачиваясь.
Гэрри достал из сумки маленький дневник в кожаном переплёте, который однажды выиграл в карты. Дневник был хорошим - в корешке имелось отделение под перо и ёмкость под чернила с узенькой крышечкой. Грамоте он обучился, ещё будучи ребёнком в Сигнаритской приходской школе, куда ходил с младшей сестрой и старшим братом. В прошлом Гэрри не подмечал в себе склонность к писательству, но, проведя четыре года в заключении, привил себе эту привычку. Порой помогало не свихнуться.
Гэрри, как всегда, сперва пролистал дневник. Натолкнулся на автопортрет. С желтых страниц на него смотрел слегка угрюмый тип с правильными чертами лица. Широкий лоб, высокие скулы, узкий подбородок. Ровный нос и пристальные глаза. Да, рисунок получился хороший, достоверный. Разве что теперь стоило бы дорисовать мешки под глазами, длинные вьющиеся волосы и короткую бороду с усами ржавого цвета. А в остальном - копия.
- Эй, Трутень!
Гэрри моргнул и встряхнул головой.
- Ну-ка, подай мне воды. В жерле совсем пересохло!
Гэрри кивнул и потянулся к бочонку с водой. Напоив потного гнома, он вернулся к дневнику и перечитал последние записи. Он не вёл подробного отчёта - так, записывал забавные происшествия, свои мысли и то, что казалось ему интересным. Запечатлеть часть своей жизни казалось Гэрри заманчивой идеей. Перечитать всё это в старости и усмехнуться былому. 'Ну, а как же Хмелёк?' - подумал Гэрри, глядя на работающего гнома. - 'Надо бы и про него черкнуть пару строк на память!'. Гэрри извлёк перо и окунул кончик в ёмкость с чернилами.
'Маггот, по кличке Хмелёк. Рост пять футов, три дюйма. Вес на скидку - двести двадцать фунтов, но может быть, и все двести пятьдесят.'
Гэрри взглянул на широкую волосатую спину гнома и подумал о том, что описывает товарища по контрабандистской привычке, как товар.
'Маггот низок, кряжист и бородат. Глаза у него маленькие, но умные, ярко-голубого цвета. Борода длинная, прямая и русая с огромными завитыми усищами. Хмелёк - мой первый настоящий товарищ на рудниках. Или, может быть, друг? Не знаю, как судить - у меня никогда не было друзей. Но ему я доверяю, он не предаст. Он - как кремень. Нет, не так... (зачеркнул). Как камень. Крепкой горной породы. Острый, бугристый, покрытый мышцами. Прямой и твердолобый. Многим он кажется сварливым. Наверняка все гномы сварливы. Но на самом деле Хмелёк не такой. Под землёй все - суровые, серые, твердые. Но на поверхности, там, где солнце, Хмелёк другой. Я к своему стыду признаю, что однажды следил за ним. И как-то раз я видел Хмелька одного в пуще меж сосен. Он сидел на пеньке и кормил белку остатками своего пайка. Поглаживал зверька толстыми огрубевшими пальцами и тихо пел себе под нос. А когда белка доела и убежала, он просто продолжал сидеть и улыбаться заходящему солнцу, болтая короткими ножищами, словно ребёнок. Признаюсь честно - я чуть слезу не пустил. И когда стал уходить, то всколыхнул ветку. Хмелёк сразу же вскочил, насупился, стал орать - кто здесь?! А я стыдливо сбежал. Наверное, если бы вышел - Хмелёк меня там бы и придушил...'
- Трутень, ау, я с кем разговариваю?!
Гэрри опустил блокнот, а прямо над ним всплыла бородатая, испачканная сажей, физиономия.
- Битый час тут уже ору, а ему хоть бы хны! Клянусь Титанами, мне стало интересно, чего это ты там постоянно калякаешь?
Хмелёк неожиданно вырвал дневник из рук Гэрри и уткнулся в него носом. 'Ну, всё - кранты! Сейчас прочтёт и оторвет мне башку!' - подумал Гэрри, с опаской глядя на бубнящего Хмелька.
- Вот это да... - протянул гном, подняв глаза к Гэрри. - Я же говорил, у тебя руки из задницы растут!
Хмелёк захлопнул дневник и кинул его владельцу.
- У вас, людей, и так язык идиотский! А твои каляки, так вообще, разобрать невозможно. Тьфу!
Гэрри тихо выдохнул. Интересно, а откуда гном вообще знает семирийский? И умеет на нём читать? Он никогда не рассказывал, откуда он и как сюда попал, но судя по тому, что Гэрри слышал - Хмелёк отбывает на рудниках уже больше тридцати лет. Его тут все знают.
- Я говорю, осёл ты глуховой, что лампа вот-вот погаснет! Замени давай. Не люблю работать в потёмках.
Гэрри послушно поднялся, убрал дневник и подлил масла в лампу.
- Может того, порубаем? - гном уселся возле большого валуна и развалился на нем, словно это был гамак.
- Можно и поесть.
Гэрри извлёк из сумки воду, свертки с едой, разложил все. После перекуса Хмелёк, всё также вальяжно развалившись, закурил трубку. Курить в шахтах было запрещено, но только не для Хмелька. Гэрри нравилось, когда гном курил. Сладковатый запах табака и вьющиеся кольца дыма напоминали ему о свободе.
- Чего ты сегодня тихушный такой? - поинтересовался гном, выпуская облако дыма.
- Да так... Никак не могу выкинуть из головы эту болтовню о проклятье.
- Мол, штрек номер тридцать три - дурное место?
- Ага.
- Фи! Нашел, чего бояться. Не дрейфь, салага! Пока с тобой дядя Хмелёк - ни одна пакость к нам не сунется. А коли сунется, я ей как дам разок, меж рогов, до самых недр земли покатится, хе-хе.
В доказательство Хмелёк продемонстрировал пудовый кулак.
- Надеюсь.
Гном выбил трубку и закряхтел:
- Вроде и работать надо, а чего-то так не хочется.
Гэрри пожал плечами, после чего аккуратно поинтересовался:
- Слушай, Хмелёк. А как ты думаешь, куда пропадают люди?
- На волю сбегают! - хихикнул гном. - А вообще, кирка их разберёт. Но здесь точно не всё ладно. Я это кожей чувствую. Слыхал про Черного Шахтера?
Гэрри помотал головой.
- Ну, тогда слушай, - гном прочистил горло. - Работал здесь когда-то один каторжник Шульберд. Знавал я его лично. Так себе был тип. Тихий вроде, не приметный. Но пакости исподтишка строил, крысеныш. Забивал людей киркой до смерти, после чего присваивал себе их вещи. А тела прятал. Ну, сам-же понимаешь, здесь каторжников много. Попробуй узнай, кто мерзость творит. Ну, мы и узнали. И по-тихому его, того... Тюкнули. Тело в итоге сбросили в пустую шахту и обвалили её. Мол, так само по себе вышло. Воцарилась у нас тут опять тишина, да покой. Вот ток аукнулось всё это дело через много лет. Люди опять стали пропадать. Мы уж думали - новый, что ли, злодей завёлся? Вычисляли. А потом случился обвал. Там, наверху, даже разбираться не стали. Обвал и обвал - здесь такое бывает. Только выжил там паренёк один, правда, умишком тронулся. Лепетал всё про старого шахтера в лохмотьях. Пришел этот шахтёр к ним из ниоткуда, прям перед самым обвалом. И говорит - 'милок, подай старику воды.' Ну, тот малец и вышел к нему с бурдюком. А тут, бац! Слышит грохот! Оборачивается, а весь забой завалило вместе с бригадой. А старик улыбается, за воду его благодарит. И, мол, у старика того - двух зубов передних нет. И бородка такая плешивая. Тот малец бросился к завалу, забился в истерике. Орёт - зови на помощь, там люди! А старик лишь смеется. Малец рассвирепел, подлетел к нему, схватил за грудки. Мол, что же ты, хрыщ старый, кудахчешь, тут же люди погибли! А тут глаза старикашки как засверкали светом жёлтым, нечеловеческим таким. Перестал он лыбиться, да прошипел парнишке в лицо - 'Они свою участь сами заслужили!'. А потом исчез. В воздухе растворился, и напоследок из соседнего забоя еще разок глазищами жёлтыми зыркнул. И всё. Не видели больше этого старика. А парнишка тот, спустя месяц, в старую шахту прыгнул, да разбил себе башку о камни.
Хмелёк умолк, задумчиво глядя в никуда. Гэрри почувствовал, как по коже пробежала волна мурашек. Вокруг висела тягучая тишина, и хотелось прервать её хоть каким-нибудь звуком.
- А что дальше-то? - тихо спросил Гэрри.
- Дальше? - встряхнул головой гном. - Дальше люди стали пропадать. Вот мне только до сих пор одна вещь покоя не даёт.
- Какая?
- То, что Шульберд наш, покойный, тоже без двух зубов ходил. А теперь угадай-ка сам, в каком штреке мы его тогда похоронили?
Гэрри не ответил. Вокруг словно потемнело и похолодало.
- Эхэй, Шульбееерд!
От неожиданно громкого крика Гэрри вздрогнул всем телом. Гном, сложив руки рупором у рта, набрал полную грудь воздуха:
- Вылезай, дурень старый, я тебе, крысе, еще раз башку отвинчу!
- Башку отвинчу, башку отвинчу, башку отвинчу... - вторило эхо, гуляя по темным шахтам.
Гэрри подождал, пока эхо утихнет. Затем пристально вгляделся в темноту. Ничего. И никого. Страх сменился гневом.
- Хмелёк, твою мать, ты какого черта творишь?! - рыкнул Гэрри, оборачиваясь к гному, но рядом никого не было.
- Хмелёк? Эй, Хмелёк, завязывай! Хватит, не смешно!
Неожиданно погасла лампа. Мир вокруг Гэрри погрузился в кромешную тьму. Он вжался в стену. В груди гулко стучало сердце. Тут чьи-то руки схватили его за горло и сдавили стальными тисками.
- Ма... - просипел Гэрри, отбиваясь от невидимого врага и скребя ногами по полу.
Грудь горела, воздуха мучительно не хватало. Он понял, что сейчас потеряет сознание. Вдруг его отпустили. Гэрри упал на пол и хрипло закашлялся. Рядом послышался кудахтающий смех. Загорелась лампа, разгоняя тьму. Её держал хохочущий во всю глотку Хмелёк. От смеха он даже пополам согнулся, утирая слезы:
- Как... Как ты мог поверить в этот бред?!
Гэрри, продолжая кашлять, привстал на четвереньки и обжёг Хмелька взглядом. Рука сама потянулась к спрятанной за поясом заточке, но Гэрри вовремя себя остановил. Это был розыгрыш. Всего лишь шутка. Нормальные люди за такое не убивают. А он нормальный!
- Ох... ха-ха... ох... ладно, человечек, прости. Но я не мог тебя не разыграть. Это было выше моих сил!
Гэрри бухнулся на пол, налил себе полную чашку воды и залпом осушил её. Гном на цыпочках дотянулся до ниши, повесил лампу и подошел к другу.
- Не серчай. За тридцать лет надо учиться как-то развлекаться. А то крыша совсем тю-тю. Ну? Обиделся?
Гэрри, соврав, помотал головой. Хмелек потрепал его по голове.
- Ладно, с меня вечером бутыль красного. Так сказать, залить вину.
Поплевав на руки, гном взялся за кирку и двинулся к залежам.
- Ты, если хочешь, поспи. Я тут закончу. К ужину разбужу!
Гэрри кивнул, хотя Хмелёк этого уже не видел. Он достал из сумки шерстяное одеяло, нашел камень поровнее и, прислонившись к нему, завернулся по шею. Хотелось плакать. Но Гэрри проглотил ком в горле и попытался представить родную деревушку на берегу моря. Деревянные домики. Чайки. Они с братом, сестричкой и отцом идут рыбачить. Отец еще жив, брата не поглотило море, а сестру не забрали люди из Ордена. И яркое солнышко играет в его рыжих волосах. Картинке мешал только равномерный стук откуда-то со стороны. Но так даже лучше. Этот звук убаюкивал.
Хрясь. Хрясь. Хрясь...
***
- Эй! Трутень! Ау, тебе говорю! Вставай, проглоти тебя земля!
Кто-то сильно тряс его за плечо. Гэрри разлепил глаза.
- Ну, наконец-то! Ты, человечек, не поверишь!
Гэрри попытался вспомнить, где он. Еще секунду назад он был мальцом и ужинал в своем доме наловленной днём рыбой. Отец рассказывал о хорошо идущих делах, старший брат под смех сестрёнки пытался подлить ему в тарелку компот, а Гэрри не помнил, когда он последний раз был так счастлив. Перед глазами в бледном свете мельтешило бородатое лицо гнома. Гэрри еще никогда не видел Хмелька столь взволнованным.
- Чего случилось-то? Время ужинать?
- Да забудь ты о своем брюхе, хоть на время!
'Уж кто бы говорил' - подумал Гэрри.
- Я нашёл его! Не зря я просился в эту Титанами забытую шахту! Нашел! Ты представляешь?! Ух, заживем теперь!
- Да кого? Кого ты там нашел? - прохрипел Гэрри, отползая от гнома.
- От, дурная ваша раса! Руний я нашёл, кого же еще.
- Руний?
Гном посмотрел на Гэрри как на идиота. Затем покачал головой, попричитал себе под нос на кабутвурде и вытянул кулак. Хмелёк разжал пальцы, и Гэрри увидел несколько кусочков золотисто-серебристого камня, каждый с фалангу пальца, не больше.
- И что это?
- Во даёт! Дать бы тебе в морду за такое. Это - Руний! Самая дорогая и редчайшая из пород, из всех, что только рождала мать земля!
Гэрри скептически посмотрел на напарника и сложил руки на груди.
- И почему я никогда не слышал об этом твоем Рунии?
- Да потому что башка у тебя дурная, говорю же!
- Так ты расскажешь что-нибудь или только орать будешь?
Гном с обожанием посмотрел на камушки. Затем стал рассказывать. Медленно, словно ребёнку.
- Этот материал мы, гномы, добываем у себя на родине глубоко в Железных Горах. Я никогда не слышал, дабы хоть где-то еще находили эту породу. Потому существование Руния хранится в секрете. Он используется практически во всех отраслях - от магии и алхимии до металлургии. Руний обладает уймой полезных и редких свойств и стоит бешеных деньжищ! Но главное достоинство Руния - это... клянусь Титанами, ты такого еще не видел. Ща!
Хмелёк стал судорожно копаться в своей сумке и, наконец, выудил железный тубус для чертежей. Свинтив крышечку и вытряхнув чертежи прямо наземь, гном отломал маленький кусочек от одного из камушков и, размяв его пальцами в пыль, засыпал её прямо в тубус.
- Смотри!
Гэрри посмотрел в жерло направленной на него трубки. Внутри что-то засверкало ярким золотистым светом. Словно искры от кремня, только в тысячу раз ярче! Гэрри ойкнул и дёрнулся в сторону, и вовремя. Из тубуса с грохотом вырвалось облако сияющей пыльцы, а из облака сгусток золотисто-серебряного огня! Сияющий росчерк со скоростью стрелы пронёсся сквозь пещеру. Громыхнуло, вспыхнуло и стихло. Перед тем, как вспышка погасла, Гэрри увидел в стене пещеры дыру размером с его голову.
- Видал? - Гордо вскинул голову Хмелёк.
- Это... это... это просто чудо!
Гэрри бросился к гному и заставил его показать Руний еще раз. Теперь камушки заиграли совершенно в ином свете.
- Как? Как это возможно? Как оно работает? - сыпал вопросами Гэрри.
- Всё-всё, Трутень, угомонись! - гном сжал кулак с рунием. - И послушай меня.
Гэрри не без усилий успокоился и кивнул. В человеческих и в гномьих глазах горело дикое возбуждение.
- Ты Руний не видел. Не знаешь о нем. И вообще, слыхом не слыхивал. Усек?
Гэрри кивнул.
- Смотри у меня. Если хоть кому слово ляпнешь, я тебя зарою!
- Да понял я, понял.
- Хорошо. Знай же: Руний - это сила. А там, где есть сила - там есть власть. У меня уже созрел дерзкий, но гениальный план. Человеку такого в жизни не придумать!
- Что за план?
- Не будем забегать вперёд, но если вкратце, с Рунием можно будет использовать рунистрельное оружие.
- Рунистрельное?
- Ну, ты кусок гранитный, я тебе только что его продемонстрировал!
- Ааа!
- Ага! Так, о чем я? Гном с рунистрелом - это огромная мощь! Один такой гном стоит целого батальона жалких людишек. А про эльфов с их веточками на верёвочках я вообще молчу, просто дети! Мы накопаем Руния, да побольше. Соберем вокруг себя самую доверенную братию. Будем присматриваться и набирать осторожно. Я смастерю рунистрелов, и вооружим ими каждого! А потом, бац! - гном стукнул кулаком о ладонь. - Выскочим наружу, да как перестреляем всех к ядреной бабушке! Я про надсмотрщиков, если чё. И всё, власть на рудниках в наших руках!
Теперь Гэрри смотрел на Хмелька, как на идиота.
- Ты серьезно?
- А, что, не похоже?
- Переворот?
- Ага.
- Да ты, наверное, головой ударился? Какой к черту переворот?! Это же самоубийство. Их там десятки!
- А нас - сотни.
- Они вооружены!
- Железками. А у нас будут рунистрелы!
- Это незаконно! Это... саботаж! Восстание! Нас всех перевешают!
- Если одолеют. Что, вряд ли.
- Нет! - твёрдо мотнул головой Гэрри. - Извини, но нет. Я не буду в этом участвовать. Я хочу выйти на волю добропорядочным честным человеком. Я хочу семью и детей! Я уже поплатился за свои прошлые грехи. Второй раз не хочу... и не буду.
Хмелёк долго смотрел на Гэрри. Затем его лицо перекосило, и он заржал. Гэрри спокойно переждал очередной приступ смеха.
- Свобода? Да какая тут, в шахту, свобода, дурень ты наивный! Я здесь уже сорок шесть лет! Сорок шесть, понимаешь это?
- Но... но говорили, вроде, что ты тут тридцать...
- Кто говорил? Слушай больше! Я провёл в этом могильнике сорок шесть лет! При официальном постановлении вашего вонючего суда о двадцати годах на каторге. Никто, слышишь меня, никто и никогда не покидал Самшитовые Рудники! У них найдется тысяча причин продлить твой срок. И ты сгниешь здесь, как сгнили остальные! Вот так вот. Понял?
Гэрри остолбенел. Нет, конечно он слышал подобные шепотки от других шахтёров, но думал, что всё это так, болтовня. Хмелёк же, точно не стал бы его обманывать. Все мечты, надежды и желания обратились в прах. Никто и никогда не покидает Самшитовые Рудники. Это всё обман. Сказка. Блеф. Гэрри съежился и поник, но ненадолго. Его быстро поглощал праведный гнев. На правительство, на суд, на королевство, на надсмотрщиков, вроде Горки! Он собирался честно отсидеть свой срок. А оказывается, это всё обман! Что ж, если обманывают его... Тогда и он не будет честен.
- Сколько тебе нужно времени? - Глаза Гэрри полыхнули огнём, голос окреп. - Я в деле!
- Другой разговор! - гном с уверенностью в глазах посмотрел на Гэрри. - Руний я буду копать сам. А ты найдёшь нам людей. Я знаю, у тебя на них чуйка выработана. Сколотишь нам подпольную армию. И в нужный час... Гортуна станет первым независимым государством старого и нового света. Без Короля! Без Короны! Только свобода! Всем!
Вскоре ликования сменились обсуждением плана. После чего Хмелёк двинулся к забою:
- Ладно, я за работу. А ты не лодырничай, да прикидывай, кого вербовать в первую очередь.
Гэрри кивнул и задумчиво поскреб заросшую щеку. Кого-же? С кого начать? Выбор должен быть предельно точным. Гэрри опустил взгляд и увидел под ногой брошенный гномом тубус. Поднял его, повертел в руках.
- Хмелёк. Есть еще кусочек Руния?
- Ага! На камне, возле наших вещей, - крикнул гном, не оборачиваясь. - А тебе зачем?
- Да вот интересно стало, как же это всё работает...
Гэрри нашёл золотисто-серебристые камушки, взял один в руку и тщательно рассмотрел. Затем растёр кусочек руния между двумя пальцами, и тот удивительно легко превратился в мелкий песок. Песка получилось в разы больше, чем было во время демонстрации у Хмелька. Гэрри аккуратно засыпал его в трубку, когда рядом возник гном.
- Ты чего удумал? - Хмелёк сунул нос в тубус, а затем поднял прищуренные глаза на Гэрри. - Только не говори мне, что ты насыпал туда Руний!
- Да я чуть-чуть...
- Чуть-чуть, по человеческим меркам, это сколько? - тихо процедил гном сквозь стиснутые зубы.
Неожиданно погасла лампа. Гэрри вздрогнул и крепко сжал тубус.
- Хмелек? Опять?!
- Я дурак что ли, по-твоему, два раза одно и то же чудить? Ветер, наверное.
- Какой к черту ветер под землей?
Гэрри осёкся. Он, кажется, даже забыл, как нужно дышать. В конце пещеры кто-то был. Два жёлтых глаза в темноте смотрели прямо на них.
- Хмелек! - пискнул Гэрри, еле живой от страха. - Это... это же...
- Шульберд! - раздался рядом рык гнома.
Глаза стали медленно приближаться. Послышалось шарканье, сиплое дыхание и тихий каркающий смех.
- Ты же говорил, что это розыгрыш...
- Сегодня был розыгрыш. Но Шульберда мы и вправду когда-то похоронили.
Глаза приближались. Гэрри не мог сдвинуться с места. Холод. Сильный обжигающий холод проник в пещеру.
- Ну, Шульберд, держись! - рыкнул Хмелёк. - Иди сюда, собака недобитая! Теперь-то я вышибу из тебя душу!
Заорав во всю мощь, гном рванул в атаку. Вдруг боевой клич оборвался и, секунду спустя, раздался глухой удар тела о стену. Глаза двинулись на Гэрри. Их разделяло не более трёх шагов, когда Гэрри заметил нарастающее сияние в тубусе и направил его жерло вперёд, крепко стиснув зубы. Золотистая вспышка вырвала из тьмы скрюченную фигуру, а затем ослепительно сверкнуло и резко бухнуло! Пещеру сотряс оглушительный гром! Гэрри отбросило назад, он упал и ударился головой. Вокруг стоял страшный гул, сотрясающий пещеру до самого основания.
Гэрри, еле соображая и готовый вот-вот потерять сознание, с трудом встал на колени, тряхнул головой. По лбу стекали горячие капли, в глазах двоилось. Поднявшись на желеобразные ноги, Гэрри двинулся туда, где последний раз видел лампу. Под ногами ходуном ходил пол, потолок сыпал камнями и крошкой. Отыскав лампу, Гэрри зажёг её, увидел лежащего на боку Хмелька, а чуть дальше - обгоревшие останки. Держа перед собой едва горящую лампу, он двинулся к телу Шульберда.
Призрак шахтёра оказался вполне реальным человеком из плоти и крови. Грудную клетку от попадания Рунием разворотило на две обгоревшие половины, соединённые лишь в области таза; одну из рук оторвало по плечо. Лицо с пергаментной кожей и жидкой бородой застыло в зверином оскале, с ним произошли какие-то странные изменения, не поддающиеся описанию, но оно уже не принадлежало человеку.
Гэрри, не обращая внимания на обваливающийся потолок, склонился над покойником, когда глаза последнего неожиданно открылись. Полыхающие яркой желтизной буркала уставились на Гэрри. Тот застыл где и стоял, от ужаса не в силах пошевелить и пальцем.
- Ты... - просипел щербатым ртом Шульберд. - Тебе не удастся выбраться... Наверх к солнцу... Никому не удастся...
Оживший покойник вытянул оставшуюся руку, в которой был зажат камень, сияющий тем же нездоровым, желтым светом. Потолок пещеры, словно отзываясь на этой действие, взревел диким хрустом и пошёл трещинами. Сияющие глаза, в купе с камнем, пленяли, гипнотизировали.
Внезапно, свет в жёлтых глазах померк, рука безжизненно опала. На этот раз Шульберд кажется умер окончательно. Гэрри бессознательно вырвал из пальцев покойника уже не сияющий никаким светом камень, сунул его в карман и двинулся к Хмельку. С трудом перевернув гнома на спину, услышал тихое дыхание. Недолго думая, Гэрри зажал Хмельку нос и рот, надеясь разбудить. Потолок нещадно хрипел и плевался камнями, жить ему оставалось не больше пары минут.
'Что-то подсказывает мне, - на удивление спокойно подумал Гэрри. - Что Хмелёк не очнется. А значит, к жертвам штольни номер тридцать три, прибавятся еще двое. Зато проклятья больше нет! Только об этом уже никто не узнает...'
- Прощай, Маггот, - прошептал Гэрри, уплывая в темноту. - Ты был мне другом.
В ответ, Хмелёк резко открыл глаза. Вот только на этот раз Гэрри не успел отскочить. Гномий кулак с размаху огрел его по голове и отправил в пустое и чёрное ничто.
***
Они сидели на траве, согретые лучами заходящего солнца.
- Хмелёк.
- Ну?
- Спасибо, что вытащил меня... Нас. Ну, ты понял.
- А, ладно, чего там. Без тебя было бы скучно.
Солнце было живым, светлым и очень тёплым. Незаменимым.
- Хмелёк.
- Чего еще?
- Я вот сейчас первый раз в жизни задумался... Как же хорошо здесь. Под солнцем. И как плохо там, где его нет.
Хмелёк повернулся и взглянул на Гэрри с искренней улыбкой на бородатом лице.
- Даже не представляешь, насколько ты прав.
- Жаль, что штрек завалило. Руния больше нет. А идея была хорошей.
Хмелёк, встопорщив усищи, фыркнул и загадочно улыбнулся.
- Ну-ну, человече, не вешай нос. Поверь мне, мы с тобой еще повоюем!
'Ты прав, друг мой, - подумал Гэрри, нащупав в кармане штанов таинственный и опасный, но безусловно хранящий в себе мистические силы, камень. - Теперь-то уж точно повоюем...'
|