Джонни Рэйвэн

Книга Эпох

В Огне.

Огонь - символ Войны.

Народная мудрость

Чума - мор, сотворённый природой. 
Война - мор, сотворённый человеком.

Пророк Вельдас

Раздувая пожар войны, помни -  Огонь не различает своих и чужих.

Король Тогоральд Яростный

Пролог

         Зал Совещаний был погружен в тишину, которую изредка нарушало покашливание одного из советников, тихий стук королевских шагов и едва слышное бормотание монарха. Наконец тугую и мрачную атмосферу собрания, прервал маршал Колоносс: 

- Не нервничайте вы так, ваше величество. Как говорится - все болезни от нервов.

         Кинвальд Юный остановился, повернулся к говорившему и долго сверлил его своим не по возрасту тяжёлым взглядом.

- А позволь поинтересоваться, что нужно делать, Санарин? - с затаённым гневом выдохнул король. - Быть может, всем нам стоит пойти прогуляться в Старый Парк? Прихватить несколько бочонков вина и устроить себе победоносный променад?

- Лично я не против, если это будет угодно Вашему Величеству, - усмехнулся седовласый маршал. - Всё лучше, чем пропёрдывать портки в этой духоте. А так, хоть воздухом свежим подышим.

         Кинвальд вымученно улыбнулся. Именно за эту простую солдатскую прямоту он и любил Колоносса.

- Да, быть может, ты и прав. Но, однако же, судьбы мира не позволяют мне предаваться отдыху в столь тяжкий час. Итак, господа мои, советнички - начнём! Слушаю ваши советы.

         Король осмотрел собравшихся, но все боязливо опускали глаза. Сказать им было нечего. Юный монарх вполне их понимал, однако, это не отменяло того факта, что сейчас ему как никогда был нужен мудрый совет.

         Итлисс - одна из семи провинций северного королевства Семирия, как это говорится в народе, пребывала "В Огне". Каждая из семи провинций Семирии считалась самостоятельной страной со своим Великим Лордом, законами и обычаями, с единственной оговоркой в том, что главенствующий в провинции Великий Лорд приходился вассалом Короне. До последних событий Великими Лордами Итлисса являлась семья Мансери, которая уже почти пять веков правила землями крупнейшей провинции королевства. Лишь чуть-чуть не дотянули до круглой даты.

         Местная аристократия и знать, многочисленные лорды, графы, герцоги и прочие титулованные особы уже не первый раз пытались добиться независимости: едва минуло десять лет с тех событий, когда отец Кинвальда, Тогоральд Яростный, разбил под стенами Лир-а-Тига армию итлисских сепаратистов под предводительством Седрига Лорри, порешившего скинуть власть рода Мансери и гнёт Короны. Казалось бы, в горестной провинции наконец-то должен был воцариться долгий и прочный мир. Но, как известно мудрецам, история - наука цикличная.

         На этот раз искрой, распалившей пожар восстания, стал род де Краудов. Гаррак де Крауд, один из прощёных сторонников Седрига Лорри, десять лет подбивал лордов к восстанию и, наконец, созвав знамёна, захватил Лир-а-Тиг - город-символ власти в провинции. Род Мансери был прилюдно и жестоко казнён на глазах у граждан. Самопровозглашённый король свободного королевства Итлисс, Гаррак де Крауд, рассчитывал на то, что недавно занявший трон Семирии юный король Кинвальд выберет меньшее из зол во избежании большей крови. Однако Кинвальд, удивив многих, немедля выступил на Лир-а-Тиг и после ожесточённой битвы разгромил войско Гаррака.

         Теперь же, Кинвальд Юный вместе со своим военным советом, находился в пережившим две битвы за неполный год Лир-а-Тиге, в замке Тасун. Они решали вопрос о том, как теперь быть с бежавшим после поражения Гарраком и с поддержавшими его революцию знатными семьями.

- Мое мнение, ваше величество, - взял слово Малькон Фин, чародей, архимаг и представитель Ордена, - Достаточно уже было пролито крови на этой земле. Будем продолжать в том же духе, и в провинции совсем не останется знатных семей. Придётся сажать на престол сиволапого крестьянина.

- А что, неплохо! - хохотнул маршал Колоносс. - Это будет довольно интересным зрелищем, господа. "Свободу Вольнопашцам! Каждому - статус йомена! Получаешь соху и плуг - возвращаешь норму зерна!".

- У нас тут важные вопросы решаются, - буркнул кардинал Мольен. - А вам бы всё шуточки шутить, господа. На этой прогнившей от ядов амбиций и зависти земле давно уже следует навести порядок. Всё потому, что каждый второй - безбожник. Кровосмешение, мезальянсы, дворянские распри!  Пора вернуть эти земли в лоно Истинной Веры калёным во свету железом.

- Но как же так, ваше высокопреосвященство? - удивился архимаг. - Разве Боги-Протекторы не учат нас тому, что заблудшее чадо надобно прощать? Как там было писано в Первой Книге? "Кровью большей уже пролитую кровь не смыть и не возвернуть, так же, как и вино на скатерти вином не оттереть, но лишь словом благим да верой в Их мудрость смываются пятна алые на картах истории". 

- Вы, ваше архимагичество, занимайтесь своей магией, - буркнул кардинал. - А заветы Их учений оставьте тому, кто в этих заветах разбирается. Там, где не работают посылы Защитника и Целителя, на помощь приходит Судья: "Бешенство ласковыми речами не излечить, как и блуд - молитвой".

- Хватит уже бухтеть, господа хорошие, - прервал спор маршал Колоносс. - Всё равно ничего поделать сейчас мы не можем. Последуем примеру простого солдата: "дело есть - делай, дела нет - отдыхай". Дождёмся известий.

         Удивительно, но слова старого вояки подействовали. Наконец, в двери зала постучались, и вошёл покрытый пылью гонец.

- Ваше Величество, господа, - раскланялся он, звякнув шпорами. - Враг вместе с остатком войска вернулся в Тиранис. Они пытались прорваться на юг и бежать в Холмистые Княжества, но вовремя подоспевшие лорды де Флам и Турбальд, не дали им выйти из окружения. Сейчас Гаррак де Крауд и его люди заперты в родовом замке в стенах крепости Бартун.

- Имеется ли у лордов возможность взять крепость? - спросил Кинвальд.

- Никак нет, ваше величество. Для штурма такой твердыни у них мало людей. Лорды способны лишь держать осаду.

         В помещении повисла тишина. Советники задумчиво переглядывались.

- Что будем делать, ваше величество? - озвучил общий вопрос Колоносс. - После битвы за Лир-а-Тиг у нас самих едва остались силы.

         Кинвальд размышлял долго, взвешивал все варианты, пытался найти верный выход. Наконец, выдохнул и тихо ответил:

- Прощение де Крауда станет проявлением моей слабости. Моя слабость приведёт прочих Великих Лордов к подобным мыслям о независимости. Значит у меня только один путь. Собрать оставшиеся войска. По утру выступаем на Бартун. И да помогут нам боги.

***

         Лорик, по прозвищу Чекан, сидел на каменных ступенях Собора имени святого Луциана и угрюмо глядел на марширующие через площадь группы вояк королевской армии, местной итлисской солдатни и разномастных ландскнехтов, да наёмников. Его глаза пожирали завистью синие, жёлтые и красные подбитые ватой куртки, сверкающие на солнце кирасы, плоские и остроконечные шлемы, но главное - гвизармы, протазаны, фламберги и клейморы. Настоящее оружие, для настоящих мужчин.

         В день, когда к стенам города явилась армия Гаррака де Крауда, Лорик - сын простого кузнеца - страшно хотел пойти на стену. Но отец отговорил, сказал, мол, рано тебе еще. "Я пойду вместе с Дагом, а ты, Лорик, сиди в кузне, охраняй её от сограждан наших. Когда господа дерутся за власть и сеют разруху, среди простого люда всегда находятся охочие до чужого добра". Лорик и остался.

         Солдаты из гарнизона вкупе с городской стражей и ополчением не устояли. Армия лорда-бунтовщика все же взяла город. Великий Лир-а-Тиг немножко пограбили, немножко пожгли, немножко порушили. Отец и старший брат со стен не вернулись. Когда на Главной Площади казнили всю семью Мансери, Лорик стоял в толпе, в первых рядах. На смену власти ему было плевать - он хотел увидеть лицо того человека, чьи солдаты забрали у него отца и брата. И он увидел. Серое и хмурое, словно высеченное из камня, лицо Гаррака де Крауда.

         Во время Второй Битвы, когда подоспела армия Короля, Лорик отсиделся в подвале кузни. Пускай бьют друг друга, пускай калечат, ему-то что? Тем временем, в городе произошёл большой пожар: полностью выгорело несколько жилых кварталов, включая родную кузню. Лорик едва успел выбраться. В итоге Король победил, Гаррак де Крауд бежал. Сын кузнеца остался ни с чем.

         Теперь же он смотрел на марширующих в сторону замка солдат и думал только об одном: "Такие бравые и смелые. Хочу быть таким же, как они. Хочу вместе с ними. Хочу отомстить". Удивительно, но после череды горестей и неудач, боги наконец-то услышали его молитвы.

- Эгей! Чекан!- от строя отделился один из солдат. - Ах ты, шельма, пережил-таки обе битвы!

         Лорик узнал старого приятеля Фуго Грасино, который записался в армию пару лет тому назад и покинул Лир-а-Тиг.

- Фуго? Какими судьбами?

- Известно, какими! Служба, браток! 

- Я думал ты того... Уехал давно.

- Как уехал, так и возвернулся! - хохотнул Фуго. - Я ж попал на службу к лорду Торквину, тянул лямку в Южном Предгорье, затем в Ладвиге, по лесам разбойников ловил. Как его сиятельство услыхали, что родина В Огне, сразу выдвинулись, а здесь уже соединились с армией Короля.

- Правда? Так ты, значит, за наших сражался? Город освобождал?

- Еще как! Сам-есть, вот этим мечом десяток и еще одного зарубил!  Ух, браток, ты бы видел, какая там жара была: сеча страшная, кровища повсюду, наши, ихние валяются! Но как видишь, попка госпожи фортуны была благосклонна ко мне. Сам-то успел порубиться?

         Лорик пристыженно опустил голову.

- Не-а. Папка рубился с братом, еще в Первой Битве. Оба померли.

- Эх, судьба-проказница! Сочувствую, браток. Чего теперь поделываешь?

- Ничего. Кузня сгорела. Родичей больше нет. Вот... Бродяжничаю.

- Не может Фуго бросить друга, - фыркнул приятель и осклабился. - Давай к нам, в рубаки! Хавка - бесплатная, одёжкой да и железом, как видишь, снабжают. А еще и плотют по два сола в день, а сейчас, пока военной время - так и вообще по четыре! Но главное - девки на солдат знаешь, как смотрят? Эге, браток, это тебе не сталь ковать!

- Да какой из меня рубака?

- Какой-никакой, а сгодился бы! Слушок прошёл, что завтра по утру мы выступаем в поход. Добивать Палача и его шушеру будем. Моя дружина тоже идёт. Айда с нами!

- Да кто-ж меня, такого, на войну-то возьмёт?

- Кто-кто? Наш сотник - мой шурин, забыл? Сейчас каждый меч на счету, а я за тебя словечко замолвлю. Согласен?

         Лорик думал недолго. Хотел отомстить - получай свой шанс.

- Ну ладно, можно и повоевать.

- Не можно, а нужно, браток! Ты пойми, что солдатом быть - дело почётное и весёлое! После любой нормальной драчки остаются трофеи. Как простые, для кармана, так и для услады боевого духа! Сечёшь, о чем я? Слушай меня, браток, да не боись - дядя Фуго плохому не научит!

***

- Пришёл ответ от Короля.

- И что там? Не надо зачитывать, говори так.

         Фадагас Хук, по прозвищу Левша, облегчённо выдохнул.

- Его Величество вместе с оставшимся войском, идут к нам. Будут через три дня.

- Значит, будем драться. Что-ж. На другой исход я и не рассчитывал.

         Лорд Алинтан де Флам сидел за столом, в широкой палатке командного штаба, в компании своего советника, полководца и просто хорошего друга Фадагаса-Левши. Крепкая дружба еще со времён Седриговской Компании, связывала таких разных по сословию и таких схожих по внутренним убеждениям - простого солдата и знатного герцога. Друг друга они считали за братьев, да и немудрено - Левша и Алинтан, даже внешне были похожи, что два оловянных солдатика: оба рослые, могучие, светловолосые и зеленоглазые. Последние годы, они даже бороды отпустили одинаковые.

- Ну, чего ты там застыл? - усмехнулся Алинтан. - Присаживайся, выпей со мной.

- Опять эти твои хмыри титулованные будут бздеть, что ваше сиятельство пьет в компании простолюдина, - пробурчал в ответ Левша, наливая себе вина.

- Пускай бздят, лишь бы не в одном с нами помещении.

         Друзья рассмеялись.

- Наш Кинвальд, хоть и Юный, зато неглупый, - произнёс Алинтан, подливая себе вина. - Понимает король, что де Крауда нельзя отпускать.

- Это еще почему? - удивился Фадагас. - Пущай валит на все четыре стороны! Мало что ли голов под Лир-а-Тигом сложили? Его силы разбиты, а союзники рассеяны по всему югу. Чего он теперь может без своих-то армий? А так, Корона заберет все его земли и наделы, отдаст тому, кто поумнее. Хотя бы тебе!

- Армии продаются и покупаются, мой друг, - покачал головой Алинтан. - Были бы деньги. А денег у де Краудов всегда имелось в достатке. Ты же сам когда-то был наёмником, знаешь, как оно бывает.

         Фадагас, догладывая куриную ножку, кивнул.

- Ладно, и не таких били, - отсалютовал солдат герцогу. - Выпьем во здравие Короля, да на погибель Палачу!

- Бить-то били, - произнёс Алинтан, салютуя в ответ, - Вот только, одно дело в чистом поле бить, а другое - лезть на стены неприступной крепости.

- Да не дрейфьте вы, ваше сиятельство. Не вам же лезть придётся.

- Не скажи. Король прикажет лезть - полезем. Да еще и с песней на устах, если на то будет воля королевская.

***

- Отец! Прибыли вести с юга. Лорд де Крауд вместе с остатками армии засел в Бартуне, крепость окружена людьми Короны, а Кинвальд с войском уже вышел из Лир-а-Тига. Отец, ты меня слышишь?

         Лорд Финар гон Тайлон молчал. Его младший сын Вартэк приблизился и увидел, что в глазах родителя плескалась пустота.

- Отец, - угрюмо произнёс Вартэк. - Если мы им не поможем, Бартун падёт. Вместе со всеми, кто сейчас находится в крепости.

- Кинвальд, - просипел в ответ Финар. - Победил. После того, как де Краудов казнят за измену, мы будем следующими. Король пойдёт на нас.

- Вот именно! Посему, мы просто обязаны помочь Гарраку! Вели созывать знамёна, выступим на рассвете.

         Седеющий, одутловатый и, за долгие годы спокойствия наевший пузо Финар, сейчас не был похож на титулованную особу знатного рода. Он был похож на жалкого и трусливого кухаря, который узнал, что суп господина пересолен.

- Мы не принимали прямого участия в бунте Гаррака, - тихо начал свою речь Финар. - Кинвальду не будет на руку очередной приступ, он уже потерял много людей. Нас простят и помилуют. Заберут часть земель, как плату за измену, но это ведь не страшно. Главное - животы сохраним.

- Я не ослышался? Да как ты смеешь такое говорить, после всего, что уже произошло?! Ведь ты первый кричал, что Корона нас душит, а Итлиссу давно пора стать независимым королевством! Вернуть честь предков, честь родных земель!

         Отец его не слышал и слышать не желал. Это было видно по его блуждающим глазам, по трясущимся рукам, по гримасе испуганного конюха, ожидающего взбучки от хозяина, за недокормленную лошадь.

- Всё пропало, сынок. Гаррак потерпел поражение. Кинвальд победил. Потому мы и обязаны примкнуть к стороне сильнейшего. Дабы не отправиться следом на плаху.

- Раньше об этом надо было думать! - закричал сын, стискивая кулаки. - Когда еще был выбор!

- У меня еще есть выбор, сынок. Спасти наш славный род. Я выбираю жизнь. Гонец к Кинвальду уже отбыл. Мы сдаёмся на милость Короны и рассчитываем на её милосердие. Кинвальд добрый юноша, он не таков, как его отец. Ты еще маленький был, а я помню те денёчки страшные, помню поражение Седрига. Я не хочу, чтобы нас - тебя, меня, мать - постигла участь твоих братьев. Дурные и родненькие мои, горячие и спорые на рассуждения, сложили головы свои буйные, под Лир-а-Тигом ради этой никчёмной и никому ненужной свободы Итлисса! Нет сын, не надо нам этого... Тогоральд был лютым зверем во плоти человека, он бы нас точно казнил. Но Кинвальд не таков, нет. Он нас простит. Слышишь? Мы будем жить! Это главное... Главное - жить.

         Теперь уже Вартэк гон Тайлон, отпрыск древних правителей Тайлонии, чей девиз звучал, как "Смотрящий в бездну не ведает страха", не слышал слов родителя. Ибо перед ним стояло миловидное лицо с румяными щёчками, скромной улыбкой и сияющим взором чистых, как небо и глубоких, как море, сапфировых глаз. Лицо Надданы де Крауд, дочери Гаррака-Палача.

         Финар, словно читая мысли сына, мягко взял его за руку.

- Я понимаю твой гнев, Вартэк, понимаю обиду, что душит тебя. Мне жаль, что всё так закончится. Де Краудам теперь способны помочь лишь боги. Незачем идти на дно с тем, кто уже утонул. Понимаешь?

         Лицо Вартэка, красивое и волевое, окаменело. Карие глаза полыхнули огнём.

- Не понимаю, отец, - ответил он, вырывая руку. - И никогда теперь не пойму! Утопай в своем страхе сколько захочешь. Только вот остальных не тяни за собой.

***

- Скажи, что ты принёс мне добрые вести. 

- Нет, сир. Не могу. 

- Неужели все они предали меня? Гон Тайлоны, Бирруды, Ланны, гун Фиссы, ан Логи, Сибальды? Хоть кто-нибудь из этих дармоедов ответил на мой зов?

- Нет, сир. Никто.

         Гаррак де Крауд задрожал всем телом, громко скрежетнул зубами и пошёл бурыми пятнами. Его советник, Рикан доль Тэви, даже испугался, что господина сейчас хватит апоплексический удар, но Гаррак как всегда лишь тихо выругался и успокоился.

- Быть может, голубей сбили вражеские лучники? - аккуратно предположил Рикан. - И лорды уже спешат к нам на выручку?

- Скорее они спешат к его величеству, - злобно отозвался Гаррак. - Лобызать королевский зад и вымаливать себе прощение.

         Рикан опустил глаза, но от лорда не укрылись его мысли.

- Размышляешь, где мы оплошали? - угрюмо хмыкнул Гаррак. - Нигде. Когда я призывал лордов Итлисса к сепарации, они вздымали кубки и наперебой кричали: "Слава - Освободителю, Честь - Родине, Хер - Королю!". Однако, как только полилась настоящая кровь, эти трусливые свиньи заводили пятаками, при этом удивлённо похрюкивая: "Как так? На войне убивают? Не может того быть!". На людей нельзя рассчитывать, Рикан. Большинство из них при выборе вступиться за правое дело или сберечь свою шкуру, выбирают шкуру. А те же, кто не боятся за неё, обычно погибают первыми.

- Что же нам теперь делать, мой господин?

- Готовиться к бою. Бартун крепкий орешек. Пускай же его херово величество поломает себе все зубы, пытаясь сей орешек разгрызть! Собирай всех способных, даже лапотников на стены. Что там с его чародейством? Еще не сбежал к своему Ордену?

- Нет. Сатон сидит под стражей.

- Очень интересно, - пробурчал Гаррак. - Что-ж, посмотрим, будет ли толк от его магии, когда начнётся сеча. Ступай, Рикан, подготовь крепость к битве. Мне нужно остаться одному.  

- Позволите задать еще один вопрос, мой господин?

- Позволяю.

- Почему мы не пытались прорваться, когда у нас имелся шанс? Мы ведь могли бежать. В Предгорье и даже дальше. Зачем нужно было ждать до последнего?

         Со стороны коридора послышался детский плач, лорд и советник повернулись. В дверях стояла бледная девушка, держа за руку хныкающего карапуза.

- Наддин? - удивился Гаррак. - Что ты здесь делаешь? Почему Райан до сих пор не в постели?

- Мы были у матери, - тихо ответила дочь. - Братик не хотел покидать её. Он тоже всё понимает.

- Ну, чего ты плачешь, Райан? - мягко поинтересовался Гаррак, опустившись к сыну. - Мужчины не должны лить слёз. Особенно те, что носят славное имя де Краудов.

- Мама... маме плохо... - пролепетал малец.

- Мама поправится. Я обещаю. Теперь же ступай с сестричкой. Тебе пора в кроватку.

         Чмокнув сына в щёку, Гаррак обернулся к советнику.

- Рикан! Проводи их до спален и распорядись, что бы ко мне привели чародея. Он еще послужит своему лорду.

         Уже на выходе из зала советника догнал голос Гаррака:

- Ты получил ответ на свой вопрос, Рикан?

- Да, мой господин, - отозвался тот, глядя в спины отпрыскам своего лорда. - Получил. Надеюсь, вы сможете меня простить.

***

Сатон Баф, придворный чародей де Краудов, стоял возле окна. Тучный, тихий и трусливый маг боялся ближайшего будущего. С момента начала войны, Сатон отсиживался в Бартуне, взятый лордом под стражу. Как сказал ему Гаррак перед уходом: 'В войнах людей благородных, вам, орденским приблудам, доверия нет и быть не может'. Даже по возвращению Гаррака в крепость, Сатона из башни так и не выпустили. Конечно же, взяв чародея - лицо неприкосновенное - под стражу, Гаррак нарушил закон орденской братии, но решать самостоятельно, как теперь ему быть, Сатон не мог, а пытаться бежать - не хватало смелости. Помимо отсутствия этого свойственного далеко не всем качества, его руки сковывали тяжёлые кандалы из железа с примесью редкого и очень дорого минерала. Круадий или на языке посвящённых - Силентиум - нёс в себе очень полезное для всех, кроме чародеев свойство. А, именно - он отрезал последних от дара, от их врождённого Стамноса чем блокировал возможность связи с Энергиями.

В браслетах, которые перед заточением надели на руки Сатона, имелся маленький изъян. Либо нахалтурил изготовитель, либо Круадий потихоньку выветривался, но чародей потерял связь с даром не полностью - Сатон мог черпать Энергии, правда, в совсем уж мизерных количествах. На какие-либо сильные, мощные и дарующие возможность к побегу чары рассчитывать не приходилось, но на мелочь вроде обнаружения магического послания сил хватало. Чем, собственно, Сатон и занимался, изо дня в день проверяя округу на наличие весточки от Ордена, в надежде на столь необходимую пленнику помощь. Маг в сотый раз открыл окно башни, гремя цепями начертил знак, пропустил сквозь него Силу и почувствовал вибрацию Энергий на кончиках пальцев. Неужели? Свершилось! Наконец-то Орден ответил! Кто-то из братьев находился неподалёку от крепости.

Сатон сосредоточился на поиске витающей в округе "нити", наконец увидел её, ухватил и аккуратно притянул. Небрежным движением руки, распечатал невидимое простому смертному послание. В голове зазвучал голос чародея-отправителя:

- Приветствую тебя, Сатон. Говорит Малькон Фин.

         "Ого! Сам Огонёк ответил, - подумал тучный чародей. - Его архимагичество тоже здесь?"

- По решению Совета, мы не станем принимать участия в данном конфликте. Не удивляйся. Нынешняя война - личное дело правящих господ Семирии, а мы, в свою очередь, клялись защищать эти земли от внешних угроз, но не от внутренних перебранок, пускай и настолько масштабных, как война Гаррака. Хвала Богам-Братьям, что Кинвальд не настаивает на нашем участии. Теперь же, перейдём к делам насущным. Войско короля уже вошло в долину. Штурм назначен на завтрашнее утро, после переговоров, которые скорее всего ни к чему не приведут. Дальше, передаю тебе прямой приказ Совета.

         Сатон застыл, стараясь даже не дышать.

- Ты должен найти укрытие на время военных действий. Ни в коем случае, даже под угрозой смерти, не вступать в бой. Мы, несмотря ни на что, обязаны сохранять лояльность Короне, пускай даже и в форме нейтралитета. При первой возможности беги из замка, но только если ты будешь уверен в успехе побега. На этом всё. Держись, Сатон Баф. Да защитят тебя Ветра Эвэра.

         На этом послание закончилось. Придворный чародей, проведя большую часть жизни на унылых заседаниях и переговорах знатных особ, покрылся холодной испариной.

"Отлично! - подумал он. - Лучше и не придумаешь! Особенно мне понравилось часть про "даже под угрозой смерти". И как прикажете мне быть, если вдруг Гаррак решит, что я должен защищать крепость?"

         Словно в ответ на его мысли, сухо щёлкнул замок двери, и на пороге показались четверо вооружённых кнехтов.

- Ты, чародей. Идёшь с нами. Тебя желает видеть его светлость.

***

         На дворе стояла ночь. В долине Пангра, в миле от крепости, армия короля соединилась с войсками лордов де Флама и Турбальда, возле деревушки Рафо. Иссиня-чёрную тьму ночи освещали огоньки сотен костров-стоянок. Самым счастливым довелось занять места на ночлег в крестьянских домишках, остальные располагались под небом.

- Ваше величество. Господа.

         Алинтан де Флам учтиво поклонился, но не глубже, чем того требовал этикет. Фадагас Хук, по прозвищу Левша, неуклюже повторил движение своего лорда. Кинвальд внимательно осмотрел обоих. Герцог и солдат были похожи, как два жёлудя с ветки одного дуба - лишь различия в одежде давали понять, кто есть кто.

         Помимо Кинвальда Юного, в палатке находились и другие знатные мужи: маршал Колоносс, архимаг Фин и кардинал Мольен. Троица главных советников короля.

- Слушаю тебя, Алинтан. Каковы наши позиции?

- Не из лучших, ваше величество. Бартун старая и проверенная годами крепость. Помимо удачного расположения на каменистом склоне, высоких стен и узких ворот, внутри нас ждут несколько тысяч отчаявшихся и готовых на всё солдат Гаррака. Барбакана здесь нет, рвы - тоже отсутствуют. Но на воротном мосту полягут многие, как и на стенах. Шансы на быстрый и успешный приступ крайне малы.

- Это плохо, - вздохнул король. - Как долго они могут отсиживаться без снабжения?

- Долго. Внутри имеются колодцы, без воды не останутся.

- Была бы хоть рядом речушка какая, - пробубнил Фадагас. - Могли б хотя бы гниль им тудыть подбросить...

- Да уж, могли бы, - процедил сквозь зубы Алинтан, обжигая советника холодным взглядом. - С едой, у них, дела обстоят, конечно же хуже - Гаррак не рассчитывал на такое количество лишних ртов, но думаю, на измор уйдёт как минимум несколько месяцев.

- Мы не в состоянии позволять себе такую роскошь, - заметил Колоносс. - У нас самих имеются проблемы с провиантом, ваше величество, а местные жители уже воют от "злоупотребления" гостеприимством.

- В чем же проявляется это самое "злоупотребление"?

- В отсутствии четкого направления солдатской силушки, - не моргнув глазом ответил Колоносс. - Бездействующий солдат на чужой земле, от скуки, начинает жрать всё, что жрётся, пить всё, что пьётся и трахать всё, что трахается.

- Несмотря на фривольные выражения нашего уважаемого маршала, - взял слово архимаг, - я вынужден с ним согласиться. Время играет против нас. Тем более на чужой земле, вдалеке от наших основных сил. Лорды Итлисса еще могут одуматься и явиться прямиком на выручку де Крауду.

- Грешен мир без праведных решений! - вставил лепту кардинал Мольен. - Настоятельно советую вашему величеству брать крепость как можно скорее, а, покончив со скверной, возвращаться в родные земли.

- Знаю, знаю. Мы обязаны взять крепость! - возвёл очи горе Кинвальд. - Но, как? Без осадных башен и прочего орудия? Идти на них с лестницами? Я отправлю людей на верную смерть. Разваливать её магией? Опять же - Совет против. Как мне быть, милостивые государи? Не томите, я слушаю любое предложение.

         Фадагас и Алинтан переглянулись. Де Флам помрачнел и тихо произнёс:

- У нас есть решение, Ваше Величество. Мой верный полководец, который его и придумал, сейчас всё вам объяснит.

         Присутствующие повернулись к спутнику герцога. Левша спокойно выдержал суровые взгляды, откашлялся и начал свою речь:

- С северной стороны крепости, в зарослях лесочка под валом, есть махонькой пригорок. Там наши ребяты, со скуки, приступили к тихой сапе. Почти докопались они, значится, до одного тоннельчика под замком, но далече рыть не стали: побоялись, что крепостные прознают о ходе с помощью медных шариков в чашах и тогда его завалют. Узенько там, но, сдаётся мне, что маленькой отряд смогёт пролезть незамеченным, затем по стенам добраться до ворот и опустит их. Вот надо бы, токма, вражину отвлечь и тогда, быть может, всё и выгорит!

***

         Лорик, по прозвищу Чекан, вошёл в сени крестьянского дом, вслед за покачивающимся Фуго.

- Мы им, браток, покажем, как дерётся армия короля. Только бы на стены дали забраться, а там уж удаль попрёт - мама не горюй! Ведь за правое же дело сражаемся, браток, за мать её, Корону!

         Оказавшись в жилом помещении, Лорик - уже не простой сын кузнеца, а бравый мечник королевского полка, шестой торквиновской сотни, сразу же почуял помесь особого аромата: пота, кожи, хмеля и страха. Запахи оккупированной солдатами, крестьянской хаты. За столом, устланным яствами и кувшинами пива, сидели двое бойцов из соседней сотни. Третий, судя по мерзкому смеху, орудовал в другой комнате.

- Эге, смотрите, кто пожаловал, - ухмыльнулся один из солдат за столом, - Никак Фуго, собстной персоны! Здорово! Кого привёл?

- Здоровее видали! - хохотнул Фуго. - Это мой знакомец старый, земляк из Лир-а-Тига. Чеканом кличут. Эти двое - Бланос и Ганс-Мотыжник. Есть чем поживиться, братки?

- Обижаешь! - отозвался Мотыжник. - Чем хата богата, всё наше! Налетайте, парни. Капустка, куры, соленья, яблочки засахаренные. Вина не предложим - сами пивом травимся.

- Это ничаго! - Фуго смачно глотнул из кувшина, утёр усы. - Бабы-то, в хате вашей, имеются?

- Спрашиваешь! Сало как раз прочищает девку. Упрямая зараза попалась, вон слышь, как возится? Муженёк тоже делиться не хотел - пришлось ему объяснить, что с солдатами короля надо быть тише воды, ниже травы. Если девку тоже хотите, занимайте очередь. Следующий Бланос пойдёт, затем я.

         Лорик по началу не понял, о чем идёт речь. Но услышав сквозь хохот женский визг, наконец сообразил. И бросился в соседнюю комнату.

 На кровати, с задранной до пупа рубахой, брыкалась длинноволосая девушка. Она кричала и безуспешно отбивалась от лежащего на ней, со спущенными портками, солдата. Лорик действовал, не думая: стащил солдата с девушки, швырнул его на пол и хорошенько приложил. Девушка, рыдая, забилась в угол кровати. В комнату влетел Фуго и двое других.

- Чекан, ты че творишь? Сдурел, что ли?!

- Он меня, сука, - промямлил сквозь кровавые сопли, пьяный в дупло солдат на полу. - Вот ведь мразь...

- Фуго! Ты кого нахер привёл?! - рявкнул Бланос.

- Никто её не тронет, - тихо ответил Лорик, закрывая плачущую девушку собой. - Уходите отсюда.

- Ого, а у нас тут герой! - хохотнул Мотыжник, вытягивая из-за пояса внушительных размеров квилон. - Слышь, умник, а ну отошёл от нашего трофея, пока мы тебя не нагнули.

- Вы не получите её.

- Чекан, ты, браток, давай-ка, не позорь меня перед парнями, - уже без улыбки произнёс Фуго. - Пошли, выпьем. Чего затевать ссору из-за бабы? Ну хочешь, бери её первой, парням не жалко, да, парни?

- Нет, Фуго. Так нельзя.

- Я тебе скажу, как нельзя, браток. Нельзя у солдата забирать честно заслуженную награду. Мы своими жопами рискуем, в драку лезем, кровь за них проливаем. По утру, возможно, поляжем там все. Посему - надо еще разок вспомнить вкус жизни, смекаешь? Это война, браток. Здесь живут одним днём.

- Не смекаю. Уходите отсюда.

- Зря ты сюда пришёл, - мрачно изрёк Бланос, берясь за меч.

Лорик последовал его примеру.

- Ох, чую-чую, весельем попахивает, - хищно осклабился Мотыжник, перекидывая кинжал из руки в руку. - Ну че, умник, спляшем джигу?

- Парни, да вы чего? - забормотал Фуго. - Вы чего, парни? Хорош! Это ж последнее дело. Это ж трибунал!

- Не лезь, блоха, - рыкнул на него Бланос. - Потом еще с тобой поговорим.

         Неожиданно, с улицы донёсся топот копыт, лающие крики, низко гудящий вой рожков.

- Э, парни, слухайте! - тихо произнёс Фуго. - Созыв трубят. Собираемся! Видимо наконец решили идти в атаку!

         Бланос и Ганс-Мотыжник переглянулись. Неохотно убрали оружие.

- Повезло тебе, умник, - сплюнул на пол первый, - Пошли, Мотыжник. Сало, догоняй.

         Оба вышли из комнаты. Следом за ними, едва стоя на ногах, ушёл Сало.

- Чекан, ты того давай, без обиняков, лады? Глупо вышло.

- Нет, Фуго. Глупо было верить в сказку о бравом солдате.

***

         Лорд Финар гон Тайлон стоял на балконе и взирал на купающийся в сером, предрассветном мареве, лес. Старый лорд думал о своем последнем сыне. О Вартэке. Первых трёх он уже потерял, причем двоих - на точно такой же войне десятилетней давности, войне Седрига Лорри. А, теперь вот и младшенький, ускользал от него, словно песок сквозь пальцы. Финар, так и слышал, как в голове вновь и вновь повторяется донесение пажа:

- Ваша милость! Вартэк, вместе с дружиной и несколькими десятками рыцарей из окружения, ускакал в неизвестном направлении. Что прикажете делать?

"Я знаю, куда ты мчишься, сын, куда летишь, подгоняемый ветром в спину. За чудесно-синими, словно дражайшие сапфиры, глазами той, о ком вздыхает твоё сердце. Я не виню тебя, ведь всё понимаю. Лишь жалкий и никчёмный трус, каким я и стал, не попытался бы спасти свою любовь! Но, как же быть мне? Боги, я молю вас! Пусть он вернётся домой, слышите? Пускай даже хромым, калеченым, несчастным, но главное - живым! Не забирайте у меня последнего. Не забирайте, боги..."

         Из-за верхушек леса показалось солнце, осветив лучами рыдающего на балконе замка, старого и совершенно не могущественного, лорда.

***

         Гаррак де Крауд, с ног до головы закованный в полный латный виссадорский доспех, стоял на галерее внешней стены. Рядом - его рыцари, советник Рикана доль Тэви и чародей Сатон Баф. Перед стоящей на возвышении крепостью находилось голое плато, сейчас усеянное войском Короны. Тут и там, на ветру реяли разномастные стяги и хоругви. Вдалеке, на единственном холме, располагался контр-замок, в котором и базировался военный штаб, откуда сейчас, на Гаррака смотрел Кинвальд Юный.

- Давай, чаровник, - рыкнул Гаррак. - Начинай!

         Сатон нервно поклонился, прошептал заклинание, затем проделал круговое движение рукой. Перед лицом Гаррака замерцала полупрозрачная бирюзовая сфера с вращающейся спиралью внутри.

- Я, Гаррак де Крауд, Король Итлисса, герцог Тираниса и Тавлосса, граф Боннарта и Мавелии, лорд Бартуна и Эльна, - усиленная магией речь Гаррака громогласным эхом разносилась по долине, - требую от короля Семирии, Кинвальда Фрэйвинда, признать независимость Королевства Итлисс и покинуть вместе со своими войсками, принадлежащие мне земли. Только после исполнения этих условий, я согласен вести разоруженные переговоры на нейтральной территории, до прихода к полнейшему согласию по поводу дальнейшей судьбы наших Королевств. В противном случае, я буду вынужден расценивать действия Короля Семирии, как агрессивное вторжение и узурпацию моих владений.

         Долго гуляло эхо над равниной. Долго висела тишина.  Наконец, со стороны контр-замка послышался усиленный магией, голос Кинвальда:

- Я, Кинвальд Фрэйвинд, Великий Лорд Эвэдерский и Король Семирийский, Верховный Владыка Королевства Семирия, в чье лоно входят земли Нойдамм, Сэддэн, Досконь, Андариль, Бриттоль, и в том числе - земли Итлисс, не признаю самочинных притязаний Гаррака де Крауда на присвоение оному верховного королевского титула. Так же, я не признаю его прав на владение территорией вышеупомянутой стороны, вот уже свыше семи столетий, являющейся провинцией Единого Королевства Семирии и вассалом Королевской Короны. Гаррак де Крауд, прибегнувший к суду линча и варварски истребивший Великий Род Мансери, может рассчитывать на честный королевский суд, при условии, что он немедленно сдаст крепость Бартун и отречётся от прав на земли Итлисс. В случае исполнения моей королевской воли, все, кто сейчас выступает на стороне лорда де Крауда, включая и тех, кто сражался против людей Короны, при Лир-а-Тиге, тем самым нарушая клятву верности единому владыке, будут прощены и помилованы. Вы сможете беспрепятственно отправиться домой. В ином случае я, Кинвальд Фрэйвинд, буду вынужден считать Гаррака де Крауда и находящихся при нем людей - изменниками и клятвопреступниками, недостойными права на жизнь под солнцем.

         Последние отголоски королевской речи затихли. На долину Пангра, опустилась пронзающая до гула в ушах, немая, как покой мертвецов, тишина. Казалось, даже ветер не смеет её нарушить. Все ждали ответа.

         Сатон Баф, придворный чародей двора, с опаской взглянул на лицо своего лорда. И он уже знал ответ.

- Значит, Война, - произнёс Гаррак.

- Значит, Война, - подтвердил Кинвальд.

         Запели рожки. Закричали люди. Королевские войска двинулись на штурм крепости. 

***

         Драка в узких тоннелях и залах, закончилась быстро. Охраны здесь было мало, а прочие защитники крепости, были заняты на стенах. Небольшая дружина Фадагаса-Левши, под предводительством Алинтана де Флама, заняла подземелья под замком.

Вскоре вернулся переодетый разведчик с вестями: армия Короля безуспешно штурмовала стены, многие уже полегли и на воротной тропе; защитники стойко удерживали позиции, скидывали лестницы, обливали горячей смолой, закидывали зажигательными смесями, да обстреливали атакующих из луков и арбалетов.

- Рисковать всем нам, смысла нет, - спокойно заявил Алинтан. - Со мной пойдут десять человек. Соберите сюрко павшей охраны, оденемся в цвета врага, двинемся малым отрядом. С благоволения богов, доберёмся до надвратной башни и опустим ворота, а затем уж как-нибудь продержимся. Остальные - возвращайтесь назад.

- Уходи и ты, - ответил ему Левша, - дальше, поведу я. Ты уже проявил себя в этой битве. Не стоит вся эта херня того, чтобы опосля, леди де Флам лила слёзы.

         Остальные бойцы отряда поддержали слова Левши одобрительным гулом. Алинтан обвёл их всех пристальным взглядом и остановился на глазах Фадагаса. Затем протянул солдату руку и, по северному обычаю, сжал его предплечье.

- Есть правда в твоих словах, мой добрый друг, - ответил Алинтан. - Но, я не могу сейчас отступить. Просто не имею на то права. Ведь мы вместе решились на эту войну. Вместе её и закончим. Нет, Фадагас, не перечь мне! Я приказываю тебе, как лорд и молю тебя, как друг - пойми. Мы сражаемся не за Корону, но за правое дело. Случается так, что схожие с настоящим события прошлого, подсказывают нам, чего ждать от будущего. Война Гаррака повлечёт за собою цепь страшных событий и приведёт единое королевство к расколу. Сам того не ведая, де Крауд откинет нас на сотни лет назад, в тёмные времена извечных, как мир, междоусобиц. Не будет мне чести и не будет покоя моей совести, если сейчас я отступлю. Идущий на войну, идёт до конца.

         Левша долго сжимал предплечье герцога, прежде, чем ответить:

- Добро. Закончим это вместе. Мой лорд и мой друг, Алинтан.

***

         Вартэк гон Тайлон, единственный наследник рода гон Тайлонов, нёсся вперёд бешенным и стучащим в ушах галопом: прижавшись к шее коня, сжимая кольчужной рукавицей меч, гремя латами и до боли в зубах стискивая челюсти.

Разведчики врага уже заметили наступление его небольшого, по сравнению с королевским, войска. Конечно же, вероятность победы, была ничтожно мала, а шанс пробиться за ворота и отыскать в крепости Наддану де Крауд, приходился один на тысячу. Любой другой человек назвал бы действия Вартэка - безумием. Но, Вартэк любил. Шанс, пускай и единственный - имелся. Так ради чего же совершать безумства в безумном мире, как не ради любви?

"Лучше умереть, чем жить с мыслью, что я не попытался спасти её, - думал Вартэк, наслаждаясь грохотом мчащейся за ним конницы. - Лучше уснуть навеки, чем жить с уснувшим сердцем ..."

Словно в ответ на его мысли, фланги пехоты медленно и неотвратимо развернулись. Словно в ответ на топот его войска, неумолимо ярко сверкнули вражеские копья. Словно в ответ на рёв его людей, неумолимо молча, натянулись тетивы вражеских луков.

В небо взметнулись тысячи свистящих точек. Слишком быстро обратившись смертельным градом. И тогда, Вартэк тоже закричал.

***

- Я не могу! - надрывал глотку Сатон Баф. - Нам запрещает кодекс! Вы не имеете права принуждать меня к этому! Я - лицо неприкосновенное!

- А я плевать хотел, - прорычал Гаррак, испепеляя чародея налитыми кровью глазами. - Либо ты исполнишь мой приказ, либо сдохнешь, как скулящая собака.

- Вас покарают за это!

- Тому, кто осуждён на смерть, плевать на кару людей и даже богов.

- Прошу... умоляю... не заставляйте меня...

- Арбалеты на изготовку! По моей команде - пристрелить хама.

         Припёртого к стене чародея взяли на прицелы. Испуганное лицо Сатона искривилось, скукожилось и стало неприятным. Гаррак поднял руку над головой.

"Держись! - подумал Сатон, не в силах отвести взгляд от хищных арбалетов. - Держись, трус! Еще пару мгновений. Умирать не страшно, страшно жить без чести! СТРЕЛЯЙТЕ УЖЕ!!! Стреляйте! Ну стреляйте же..."

- Ты удивил меня, чародей, - ухмыльнулся Гаррак. - Думаю, что твой Орден наградит тебя какой-нибудь медалькой. Правда уже посмертно. Пли!

- СТОЙТЕ!!!

         Сатон вжался в стену и закрылся руками.

- Ты что-то захотел сказать, чародей?

         Сатон без сил сполз на пол. Его сотрясали глухие и тихие рыдания.

- Я сделаю, всё сделаю... только не убивайте...

- Ан-нет, чародей, - мрачно произнёс Гаррак. - Не удивил. Ты такой же, как и все. Тоже жить хочешь. Это нормально. Лишь полные безумцы, искренне желают расстаться с этим миром. 

***

- Во имя Богов-Братьев...

- Ох, и проклятые же времена застали нас!

- Сохрани Свет наши души.

         Один лишь Кинвальд промолчал, мрачно наблюдая с холма, за крепостью, с которой сыпались лазурные стрелы молний и сияющие бирюзой сферы. Сыпались прямо на головы атакующих. Грохот, треск и ужасающие крики умирающих от магии солдат, слышались даже здесь.

- Ваше архимагичество, - наконец тихо произнёс король. - Приступайте к выполнению приказа номер девять. Я даю вам своё добро.

- Но, как же? - голос Фина надломился. - Как же так, Ваше Величество? Отряд де Флама? Запрет Ордена? У меня приказ, который я не имею права нарушить...

- Я есть ваш Владыка и ваш Орден! - со сталью в голосе отозвался Кинвальд. - Я есть тот, кто выше любых запретов и приказов! Кому вы служите, ваше архимагичество? Кому вы клялись в единой верности? Короне? Или быть может Совету? Я хочу знать - кто есть ваш лорд!

- Вы, - не колеблясь склонил голову Фин. - Вы, мой Король.

         Его Король какое-то время молчал. Не наслаждался властью и покорностью, а просто молчал. Наконец заговорил, тихо и мягко, с горечью и болью в голосе.

- Боюсь больше ждать мы не можем. К сожалению, лорд Алинтан, скорее всего мёртв, а мы - всё еще обязаны взять крепость. Ради жизней тех, кто сейчас гибнет под стенами, ради будущего мира. - Кинвальд горько усмехнулся. - Меньшее Зло, большее Зло? Какой путь тут не выбери, меня в любом случае осудят. Так пусть же, осуждают мои решения, нежели моё бездействие.

- Слушаюсь, Ваше Величество.

"Как бы я хотел отвернуться, не смотреть, не видеть всё это. Но кем же тогда я буду, если не могу вынести последствий своих решений?"

***

"Эх, судьба-злодейка! - думал Фадагас-Левша, принимая на щит очередной удар меча, - Не зря говорят, мол, пока люди надеются, боги потешаться!"

         Отряд Алинтана де Флама успешно преодолел двор крепости и цвингер, сумел взобраться на стену, миновать галерею и войти в надвратную башню. В двух шагах от цели, их всё-таки разоблачили. Солдаты де Крауда напирали со стены, но благо проход был узкий. Оставшиеся в живых четверо бойцов кое-как сдерживали натиск врага. Алинтан и Фадагас пытались пробиться к лебёдке, которую рьяно защищали хранители башни.

         Левша парировал очередной выпад, резко толкнул врага щитом и не давая тому опомниться, рубанул сверху. Меч легко прошил куртку и кольчугу, войдя в плоть на целую ладонь.

         Выдернув оружие и подскочив к противнику Алинтана, Левша отшвырнул щит и рубанул - подло, в спину, с двух рук. На войне, как на войне. Алинтан благодарно кивнул. В проходе всё еще сражались, слышался звон, крики и ругань. Лорд и солдат подошли к лебёдке, взялись за рычаги, переглянулись.

- Ты ранен? - бросил Левша, увидев кровь на одежде друга. - Куда?

- Бедро и бок, - натянуто улыбнулся Алинтан. - Не страшно, переживу.

         Нездоровый блеск глаз и бледное лицо, говорили совсем иное.

- Главное - мы смогли, мой друг.

- Уже почти, мой лорд.

- Пообещай мне, Фадагас. Если из этой битвы вернёшься только ты - позаботься о них, хорошо? Лишь тебе я могу доверить опеку над моей семьей.

- Мы выберемся вместе, либо вместе останемся здесь. 

- Не зарекайся, - улыбнулся Алинтан. - Последними смеются только боги. И, взяли!

         Они одновременно провернули механизм ворот, когда в узких окнах-бойницах засиял яркий, обжигающий глаза, белый свет. Мгновеньем позже его догнал страшный гул. А затем - ужасающий грохот.

***

         Лорик по прозвищу Чекан хорошо помнил всю битву за крепость Бартун, кроме собственного участия в штурме. Он помнил, как его обуял страх и ужас, когда со стены крепости, прямо на атакующих обрушились яркие молнии и трескучие шары, сжигая на месте десятки людей. Он помнил, как охнул стоящий рядом Фуго, когда над их головами пронеслась гудящая, словно медный колокол и, сияющая, что полуденное солнце, гигантская белая комета. Помнил, как его ослепило яркой вспышкой, оглушило грохотом, как затряслась земля под ногами, а затем Лорик увидел, что на месте ворот и надвратной башни, остались лишь груды камня.

         Потом последовал приказ. Его сотня первой бросилась в открывшуюся брешь. Что было дальше, Лорик помнил лишь какими-то смазанными обрывками картин. Лорик помнил, как он кричал и точно так же кричал бегущий рядом Фуго, когда их сотня столкнулись в цвингере с солдатами де Крауда. Потом, они прорвались за внутренние стены и сражались во дворе. После - уже в замке.

Лорик не помнил, кого он рубил и колол своим мечом. Просто осознавал, что это происходило. Еще он помнил, как они, уже в замке, у запертых ворот Тронного Зала, натолкнулись на брошенного отступающими защитниками, человека. Он стенал, молил пощады и кричал о том, что его заставили, как вдруг, неожиданно для всех, из его рук плеснули молнии. Лорик помнил запах палёного мяса, крики умирающих товарищей. Чародея тут же расстреляли из арбалетов, а когда он умер, для пущей уверенности, изрубили на куски. Лорик помнил, как он хотел спросить у Фуго, цел ли тот, но оказалось, что Фуго и еще семеро однополчан, обратились почерневшими головешками в оплавленных доспехах.

         Когда они тараном вынесли двери Тронного Зала, Лорик был в рядах первых, кто бросился на жалкие ряды защитников, сплотившихся вокруг своего лорда. Лорик так долго хотел нанести тот самый роковой удар лидеру бунтовщиков! Но вот когда он наконец увидел виновного в смерти его родных человека, желание отомстить ушло, исчезло. Вместо ужасного лорда-палача, там был лишь израненный, едва держащийся на ногах мужчина в измазанных кровью латах. Лорик так и не смог ударить. Зато смогли остальные.

Гаррак де Крауд пал под стальным и острым градом мечей, погибнув на месте. Его дочь Наддин, визжа, словно кошка, бросилась с кинжалом на ближайшего солдата, но упала, пронзённая в грудь ударом копья. Лорик понял, кого они защищали - маленького, зарёванного, с глазами полными ужаса, мальчика. Солдаты, опьянённые жаром битвы, кровью и танцующей рядом смертью, наверняка убили бы и ребёнка, но Лорик успел подхватить мальчишку на руки и закрыть его собой, от жаждущих мести товарищей по оружию.

Так и пронеслась Битва за крепость Бартун для сына простого кузнеца, успевшего побывать мечником доблестной королевской армии, юноши Лорика по прозвищу Чекан.  

***

"Всё кончилось, - думал Кинвальд, продвигаясь со свитой, в глубь крепости. - Наконец-то всё кончилось. Не зря подобные события истории называют "В Огне". Огонь без разбора пожирает всё, чего коснётся..."

         По всей крепости, в великом и ужасном множестве, валялись истерзанные огнём, гневом и ненавистью, тела.

"Так для чего же люди идут в Огонь? - думал Кинвальд, шествуя сквозь пиршество для стервятников. - Кто-то идёт за местью, но сдаётся мне, что даже отомстив, они не обретают того, за чем шли..."

Лорик по прозвищу Чекан стоял на галерее крепости, в отрешённом одиночестве, один на один со своими чёрными, как стаи ворон над головой, думами.

 "Некоторые идут за других. Дабы спасти, уберечь и не позволить любимым сгореть до тла, но именно они и сгорают словно тонкие лучинки..."

Вартэк гон Тайлон лежал на усеянной телами и стрелами земле. Его глазам, в которых отражалось заходящее солнце, уже не было суждено увидеть новый рассвет.

"Некоторых из нас заставляют раздувать сей Огонь против нашей воли. Не думаю, что в час мира люди испытывают друг к другу ту ненависть, что обуревает их в час войны..."

Сатон Баф, придворный чародей де Краудов, был накрыт полотнищем, ибо вид его изрубленных останков, заставлял бледнеть даже повидавших многое, ветеранов.

"Другие же, идут в Огонь, ради мира. Ради спокойной жизни своей семьи, дома и следующих поколений..."

Алинтан де Флам спал вечным сном среди камней и обломков, зная, что исполнил своё предназначение.

"А кого-то сей Огонь, словно нежданная буря ясным днём, застаёт в родных стенах и уносит за собою..."

Наддана де Крауд, не смотря на рану в груди, оставалось прекрасным созданием красоты и грации, чьи сапфирово-синие глаза, даже после смерти так и не угасли.

"Тот, кто раздувает Огонь, не думая о плодах своих деяний, как правило жалеет, но лишь когда становится слишком поздно что-либо менять..."

Гаррак де Крауд, укрытый чёрным, как извечная тьма, плащом, лежал возле трона, протягивая руку к дочери. В его остекленевших глазах плескалась пустота и отчаяние.

"Ну, а тот, кто упивается Огнём, словно вином алым - не достоин прощения, - подвёл итог размышлениям Кинвальд, останавливаясь перед своими советниками. - И воистину не достоин прощения тот, кто не способен проявить милосердие к побеждённому..."

- Ваше величество, - поклонился архимаг Фин. - Крепость наша. О смерти Гаррака и его дочери, вы уже знаете. К сожалению, в пылу сражения, была убита и леди де Крауд. В живых остался лишь сын палача, Райан. Последний из рода. Его спас один из наших солдат.

- К добру ли? - мрачно произнёс кардинал Мольен. - Яблоко от яблони недалеко падает. Сейчас дитя безобидно, но не вспомнит ли оно, о кровной мести, когда вырастет? Быть может, лучше было бы наследнику рода... случайно погибнуть?

- Эх вы, - скривился маршал Колоносс. - А еще божеским человеком зовётесь! Тфу! Как быть с пленными, ваше величество? Многие, включая Рикана дэль Тави, сдались добровольно, узнав о смерти своего лорда.

         Кинвальд размышлял недолго.

- Пленных отпустить домой. Без выкупа.

- Я обязан сообщить вам о нескольких происшествиях, - маршал смотрел прямо в глаза королю. - Некоторые из наших бойцов были пойманы за неподобающими для королевских солдат... действиями. Вы же понимаете? Солдату, после пережитого, сложно удержаться от...

- Опустим подробности, Санарин. Тех, кто был пойман за грабежом - выгнать из армии. Тех, кто насиловал женщин и убивал безоружных - под трибунал. Законы человечности едины для всех во все времена.

- Слушаюсь, ваше величество, - не поведя и бровью, кивнул маршал. - Так же хочу сообщить вам благую весть: лорд Алинтан де Флам был найден среди обломков надвратной башни. Раненым, но не смертельно. Не представляю, как он мог выжить, после удара его архимагичества. Везучий чертяка!

- Это отрадно слышать, - впервые за вечер, улыбнулся Кинвальд. - Теперь, вопрос о следующем Великом Лорде Итлисса, будет закрыт. Что же до Райана де Крауда - я забираю его в столицу. Мальчик не должен отвечать за действия своего отца. Теперь, его будущее в его руках. 

         На этом Кинвальд Юный развернулся и двинулся прочь, подальше от места скорби и траура. Ведь в мире оставалось еще огромное количество мест других, гораздо радужнее и светлее, чем печальная крепость Бартун.

"Так зачем же люди распаляют пламя Огня? Боюсь, что я никогда не найду правильного ответа на этот вопрос..."

Эпилог

В отдельной палатке, на кушетке, лежал израненный и осунувшийся лорд. Фельдшер как раз заканчивал перевязывать его раны. Удивительно, но даже несмотря на обильную потерю крови, сотрясение, переломы руки и рёбер, а также ужасный ожог во всю левую сторону лица, лорд пребывал в сознании и здравом уме. Правда, он был мертвецки пьян.

- Всё, - кивнул медикус. - Сейчас вам лучше оставаться в покое, ваше сиятельство.

- Благодарствую, - прохрипел лорд. - А теперь... Уходи.

         Фельдшер вышел, оставив герцога Алинтана де Флама, в компании боли, усталости, одиночества и внушительного количества вина. Раненый лорд тяжело поднялся на ноги и, взяв со стола кувшин, основательно приложился. Когда графин опустел, Алинтан швырнул его на землю, разбив вдребезги.

         Затем он поднял свой меч в ножнах и с трудом извлёк его, одной рукой - вторая висела на перевязи. Долго держал оружие в руках, смотрел на него, буквально пожирал уцелевшим глазом. Несмотря на раны и нетрезвое состояние, зарычал, размахнулся и страшным ударом развалил стол на части. Отдышавшись, Алинтан выпустил меч из пальцев и, вернувшись к лежбищу, упал на него, дабы тут же забыться глубоким сном.

         Внутри герцогской палатки никого больше не было. Только раненый лорд и его меч. Никто не мог видеть, что герцог Алинтан де Флам, на момент вспышки ярости, держал меч левой рукой.

Джонни Рэйвэн
Апрель 2017