День клонился к полудню. Ласковое майское солнце в чистом небе и монотонный шум города, среди нежной зелени деревьев и ухоженных газонов, отдыхающих на лавках в скверах и куда-то спешащих прохожих на тротуарах и переходах, вызывал тихое, уютное умиротворение.
Из проезжающего троллейбуса выпал белый свёрток. Свёрток шевелился и перекатывался по тротуару. Дика, как что-то толкнуло: ударь ногой! Ни секунды не раздумывая , тот , что силы врезал по свёртку. Золотистые молнии, в виде переливающихся разными цветами змеек с ярко-красными головами разлетелись в разные стороны: на тротуар, на дорогу и ввысь, прилипая к домам, деревьям, киоскам, образуя змеевидные огромные трещины. Со всех сторон полетели куски бетона, стекла и пластика. Плюющийся тротуар больно бил по телу. Отовсюду неслись истошные крики несчастных. Дома стали складываться самым невообразимым способом. С балконов прыгали люди, многих накрывало армадой рассыпающихся зданий. Ещё минуту назад, светлое и ясное небо зловеще почернело в багрово-мутной тьме.
Окаменевший от увиденного, Дик начал возвращаться в реальность, услышав жуткий рёв. Прямо перед ним по улице нёсся коричнево-серый поток из воды, пены и обломков невесть чего, напоминающий ступенчатый поток лавы из вулкана. Первая ступень была высотой метра три. За ней мчалась вторая, метров двадцати к верху. Не долго раздумывая, Дик стремительно вскарабкался на самую вершину рядом стоящего дерева. И с отчаянием понял - это не принесёт спасения - волна была выше дерева. Толстенное дерево срезало, как травинку, и Дик, с зажатыми в руках веточками и листиками, рухнул в бурлящую бездну. Сколько продолжалась это круговерть, Дик не помнил. Лёгкие разрывало от боли, тело рвало на части. Наконец он оказался сверху этого бушующего ада, несколько раз глубоко вдохнул и увидел, как оседлав уличную лавку, мчится его сосед, умерший ещё месяц назад, голый по пояс, с грудью, больше чем у его жены. Глаза у него мерцали оранжевым цветом, как сломанный светофор. Он пытался что-то сказать Дику, но рёв заглушал все звуки. Лавка с соседом исчезла так же быстро, как и появилась. Промелькнула детская коляска с болонкой внутри. И вдруг Дик увидел, как на него с огромной скоростью мчится бетонный столб с оголенными от бетона арматурными штырями. Дик машинально закрыл глаза и выставил вперед руки. Через мгновенье, открыв глаза, увидел, что столб остановился, а лёгкие покачивания руками - управляют им. Дик отвёл руку в сторону и столб, как пуля улетел, по пути прошив насквозь верхние этажи, ещё не затопленного многоэтажного здания. Третья, ещё более мощная волна покрыла всё, что ещё торчало из этой клоаки...
Пришёл в себя Дик, уже лёжа в какой-то луже. Вода вокруг него была бурая от собственной крови. Постанывая от ран и ушибов, попытался подняться, но с первого раза не смог. И только с третьей попытки, пошатываясь Дик встал и огляделся. Одежда на нём была довольно странная, как у Робинзона Крузо, на ногах - какие-то деревянные башмаки. В луже барахтались диковинные лягушки, малинового цвета и с хвостами, как у рыб. Солнце клонилось к закату. И вдруг, одна из этих особей залилась соловьём, вторая начала ей вторить собачим лаем. После пережитого, Дик отучился удивляться. На гребнях холмов проглядывалась грунтовая дорога. К ней и взял направление Дик. По дороге двигался караван телег, груженных мешками, перевязанных верёвками, По обоим бокам обоза находились охранники на лошадях в кольчугах и с копьями наперевес. Машинально Дик посмотрел на свои часы и обомлел - они показывали 17ч. 32 м........... 1463 года. Пора бы и перестать удивляться - пронеслась мысль. - Эй, мужик, какой сейчас год? - Обратился Дик к бородатому вознице. Тот заговорил на непонятном языке, затем неожиданно перешёл на язык понятный Дику. - Видно вчера перебрал ты, это заметно. - Ну да праздник ведь. - А сейчас - 1463 лето от Рождества Христова, молвил незнакомец, спрыгивая с телеги. - А мы - купцы, везём товар в Константинополь. - А ты, видимо, происходишь из благородных семей, раз говоришь на языке "карладо" - продолжал купец. В это время зазвонил мобильный телефон в куртке у Дика. Весь обоз, как по команде остановился, как вкопанный. - Да, слушаю!.. - Дик, ты, где сейчас? Идём сегодня в клуб? Оторвёмся по полной, будут все наши, ну как? - Лады!!! - Бывай, пока! Пока Дик разговаривал по громкой связи, все возницы соскочили на землю, пали ниц на колени. То же сделали и охранники, гремя металлическими доспехами. - Пощади, о Великий, возопили коленопреклонные, усердно крестясь. - Да будет Вам, успокойтесь, встаньте. Дик пытался поднять, очумевших от страха людей. Но это не давало результата. Тогда ласковым голосом Дик уверил их, что снимает все их грехи, да благословляет на добрые дела раскаявшихся. После этого толпа наконец приняла исходное положение и, усердно крестясь и кланяясь в пояс, двинулась дальше. Дик ещё долго стоял, глядя им в след, пока обоз не слился с горизонтом. Солнце клонилось к закату. На развилке дорог, Дик взял влево и, пройдя метров двести, увидел в низине родной город. - Надо позвонить домой - подумал Дик, набирая номер. В трубке раздался незнакомый глуховатый женский голос. - Кто это? - Дик, это я - твоя мама Дара. - Сегодня приходил инквизитор. Спрашивал, почему ты не ходишь давно в церковь. И ещё, Дик, я должна донести на тебя из-за этих говорящих коробок. Но тогда тебя спалят на костре. После того, как они казнили отца, ты остался у меня один, поэтому, пусть нас лучше вместе казнят. Я не буду доносить на тебя, знай это. Телефон отключился. Войдя в город, Дик подошёл к месту, где должен стоять их клуб. Там находился пруд, с плавающими утками и расходящимися кругами на воде от играющей рыбы. Быстро темнело, в некоторых окнах мерцали зажжённые лучины. Откуда-то неслись бессмысленные пьяные выкрики и ругань... Продолжение следует...
