-- Мыло, оно и есть мыло. Только наше время забирают, гады!
-- Согласен!
-- А как тебе футбол?
-- Казлы!
-- Согласен. И за что им только такие деньги платят?
-- В литейку этих быков!
-- Шеф нас кинул, гнида.
-- Пахали все субботы, а он отблагодарил.
-- Ладно, бывай, привет Светке.
-- Какой Светке?
-- Жене твоей.
-- Жена у меня Ирка.
-- Подожди, но ты же Вован, а я Мишка, мы же вместе работаем?
-- Не Вован я, а Игорь!
-- Ты смотри, не туда попал. Ну, ты это, звони, если что. Звонилки у нас определились. И, похоже, у нас много интересов общих. Поговорим предметно о жизни, как сейчас
-- Бывай!
-- Бывай!
А в это время, в маршруте троллейбуса сорок два, ласково запиликал телефон. Владелица ласковой мелодии, крашеная пичужка, обвешанная золотыми побрякушками, в джинсах на бёдрах и с голым животом, возмущённо отчитывала какого-то Пупсика, который ей не звонит уже полчаса:
-- Что значит, он занял твой телефон? А зачем ты ему дал свой номер? А как же он тебе позвонил тогда? Мне почему-то не звонят, кто-нипопадя. Да потому что я свой телефон никому не даю. Где я нахожусь? А возле магазина, где мы покупали мне шарфик. Через две остановки. Да. Целую!
Через тридцать секунд все услышали снова ласковую мелодию:
-- Да, Пупсик, это я, твоя Кошечка. Где нахожусь? А возле супермаркета, ну там кафе "Пингвин" рядом.
Звонки следовали через каждых полминуты.
-- А вот и остановка!
Только Кошечка выскользнула в распахнутые двери, и народ в салоне набрал воздуха, чтобы выдохнуть с наслаждением, на ступеньках троллейбуса уже стояла новая "Кошечка", необъятных размеров в белых, плотно обтягивающих брюках и телефоном возле уха:
-- На диване валяешься, боров? Ах, полы моешь? Значит до этого лежал! До полов стирал, говоришь? А до стирки, что делал? На работе был? На работе люди нормальные отдыхают, а дома пашут. Там на столе лежит список, что купить в магазине. Чтобы до моего прихода всё купил. Два листа говоришь и за неделю не скупишься? Быстрее шевелись и всё получится. Всё! Хватит твоё нытьё слушать, вон весь троллейбус с тебя смеётся.
-- Сразу видно, что в этой семье порядок -- мечтательно пропела старушка на первом сиденье.