Едва пообедав, Василий Фомич, директор совхоза, попросил жену:
- Валя! Достань черный кримпленовый костюм, однотонную рубашку и подходящий галстук! Сегодня, позвонили, в актовом зале райисполкома внеочередной партхозактив. Будут с Кишинева из правительства. После актива немного задержусь. Шестой вопрос.
- Если будет шестой вопрос, возьми лучше Федю-водителя. Так будет спокойнее. И мне тоже.
- Ладно!
Василий Фомич одел кремовую рубашку, галстук, модную в те годы, кримпленовую тройку. Перед тем, как одеть пальто, жена накинула ему на шею белоснежный шарф. Осенью сама привезла мужу тот шарф из Венгрии.
Василий Фомич вышел. Послышался рокот заведенного мотора. "Нива" тронулась и покатила в сторону улицы, на которой жил директорский водитель. Валентина Николаевна пошла на кухню. До вечера возилась по дому, потом уложила детей и расположилась в ожидании мужа в широком кресле. Включила телевизор. Под звуки музыки задремала.
Разбудил ее сигнал "Нивы". Приезжая домой, Василий Фомич уже много лет, еще будучи бригадиром, приобрел привычку сигналить жене метров за сто до дома, сразу после поворота с центральной улицы села. Валентина Николаевна вскочила. Походя, кинула взгляд на часы в прихожей. Начало второго.
- Не так уж и поздно ...
Уже потому, как муж заезжает в проезд, открывает ворота и заводит во двор машину, Валентина Николаевна безошибочно определяла его состояние с точностью до ста граммов. По ее мнению сегодня вечером у Василия Фомича была средняя степень изменения его состояния, случающегося после партактивов, профсоюзных конференций и других торжеств.
Валентина Николаевна открыла входные двери. Василий Фомич, войдя, почти мгновенно повалился в кресло в углу обширной прихожей.
- Чем закончился ваш партактив? - участливо спросила мужа Валентина Николаевна.
- Не спрашивай. Полдня мозги компостировали. Дали конкретные разнарядки по каждому хозяйству. Даже не представляю, как буду выкручиваться.
Кроме привычного запаха дезодоранта, сигарет и коньяка Валентина Николаевна уловила еле ощутимый посторонний запах. Она подошла поближе.
- Раздевайся, милый! Видно, как ты сегодня устал. Завтра расскажешь подробнее.
Василий Фомич встал. Подошел к вешалке. Его слегка пошатывало. Пожалуй, даже меньше, чем обычно в таких случаях. Валентина Николаевна включила верхний свет.
- С кем ты рядом сидел на шестом вопросе? - спросила она мужа.
- Ой! Не спрашивай! Опять ко мне подсел Пынзеску. Просит одолжить двадцать восемь тонн ячменя, чтобы по сводкам вышел на уровень в среднем по району. А он, кроме "Ляны", ничего не курит.
- Мне кажется, - спокойно сказала Валентина Николаевна, что уходя с шестого вопроса, вы с ним обменялись шарфами. Потому, от тебя так и несет. Посмотри в зеркало! Это, кажется, не твой шарф.
Василий Фомич нетвердыми шагами подошел к зеркалу. Валентина Николаевна включила, висевшее над зеркалом, двойное бра. Директор всмотрелся в зеркало. Он перестал качаться, глаза его, кажется, начали трезветь. Под пальто его шею облегал кружевной, телесного цвета, бюстгальтер.