Единак Евгений Николаевич : другие произведения.

Немцы

"Самиздат": [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:


 Ваша оценка:

  Е.Н.Единак
  НЕМЦЫ!
   Из цикла: ДОРОГА НА ДНО СТАКАНА
   Это было во второй половине января пятьдесят четвертого. Я учился в первом классе. Всего лишь несколько дней назад баба София вернулась из Сибири. Вернувшись из школы, я пообедал и, выдернув из сарая деревянные самодельные санки, направился на улицу. Еще в школе мы с товарищами договорились встретиться и покататься на спуске от Маркова моста.
   Едва я появился из-за угла дома, как навстречу мне ринулась, стоявшая у калитки, мама. Широко расставив руки, словно загоняя курицу в хлев, она преграждала мне путь на улицу. Мама теснила меня к крыльцу.
   - На улицу не выходи ни в коем случае. Там пьяный Володя гоняет лошадей с санями вдоль улицы. Стопчут кони!
   А мне так хотелось посмотреть, как Володя гоняет на лошадях. Когда еще в селе такое увидишь? Гонять лошадей запрещали все: председатель Назар, бригадир, звеньевой. Да и старший конюх дядя Иван Горин, живший через дорогу от нашего дома, мог увидеть. Не видать тогда Володе лошадей! А тут: - Не выходи!
   Не мог я пропустить такое зрелище! Я умоляюще посмотрел в мамины глаза.
   - Тогда стой возле вишни! - смилостивилась мама и внушительно напутствовала. - К калитке не подходи!
   Я встал к вишне. Но оттуда ничего не видно! А мне всегда хотелось видеть все! Мама, закрывающая своим телом калитку, повернулась ко мне:
   - Едет! Стой! Не шевелись!
   Я пока ничего не видел. Мамин крик "Едет! Стой!" подействовал на меня, как команда:
   - К забору! Так больше увидишь!
   Я мгновенно прилип к горизонтальным широким доскам забора. Через широкую щель между досками была видна вся улица. На шляху у сельсовета чернела плотная толпа людей. Вниз по селу пара лошадей несли вскачь, мотающиеся из стороны в сторону, конные сани. Я прижался к забору так, что моя шапка больно давила лоб.
   Лошади приближались. Я узнал их. Я, вообще, знал почти всех коней, на которых ездовыми ездили соседи от школы до Маркова моста. Сегодня на дороге были кони, закрепленные за нашим соседом Володей Кочетом. Роняя изо рта клочья пены, кони несли сани, на которых сидел Володя. Сидя, он шатался, дергал вожжами и непрерывно хлестал лошадей кнутовищем. При этом он что-то кричал. Разобрать слова его было невозможно. Только багровое лицо его было искажено страхом. Володиных глаз я не видел. Вместо них были какие-то белые пятна.
   Лошади промчались мимо нашего двора. Встав на нижнюю доску забора, я посмотрел вслед саням. Вниз по селу, где-то на уровне подворья тетки Марии чернела такая же толпа мужчин. Володя, изо всех сил, нахлестывая кнутовищем коней, мчался прямо на, перегородившую улицу, толпу мужиков. У самой толпы лошади внезапно вздыбились и, несмотря на Володины настегивания, круто повернули. Задев дышлом ветки кленовых зарослей на подворье деда Пилипа, помчались в обратном направлении. А Володя все также изо всех сил стегал кнутовищем по крупам лошадей.
   Когда кони с санями и Володей приблизились к нашему двору, я наконец-то разобрал Володин крик:
   - Немцы! Немцы! Немцы! - непрерывно орал уже осипшим голосом ездовый.
   Я осмотрелся. Еще раз посмотрел вдоль улицы. Оглянулся на наш огород. Немцев я нигде не видел.
   - Вот упился! Немцев увидел! - громко сказала маме тетя Марушка, наша соседка.
   А Володина жена, тетя Раина, тоже недалекая соседка, стояла у калитки, причитая и заламывая руки.
   Под собственные крики Володя мчался на санях уже до горы. За это время толпа людей сдвинулась до подворьев Гудым. Кони снова на полном скаку остановились и, развернувшись вновь помчались вниз по селу. Но толпа мужиков за это время приблизилась уже до подворья Яська Кордибановского. Это совсем недалеко от нас. Чтобы лучше видеть, я залез на забор выше, еще на одну доску. Кони снова на всем скаку вздыбились и стали разворачиваться. А Володя продолжал их стегать.
   В этот момент толпа смешалась, плотная шеренга расстроилась. Часть мужиков бросились к лошадям, схватили за дышло и сбрую. Остальные навалились на Володю. Отобрали кнут, самого горе-ездового повалили на сани. Володя, перестал сопротивляться, мгновенно утих. Когда его везли мимо нашего двора, слышался только его негромкий, осиплый голос:
   - Немцы! Немцы! Немцы!
   Володю сгрузили возле его дома. На ногах он не держался. Схватив за руки и ноги, мужики отнесли его в дом. Лошадей оттерли соломой из саней. Пустой опалкой досуха вытерли морды. Кто-то из мужиков, сев в сани и поехал на конюшню.
   Мы вернулись в дом. Я спросил маму:
   - Почему он кричал "Немцы?" Где же немцы?
   После увиденного в моем возбужденном мозгу действительность смешалась с домыслами и фантазиями. Я искренне полагал, что Володя видел настоящих немцев. Может удирал, чтобы не застрелили?
   Моя мама ответила:
   - Это уже не первый раз. Ему все время мерещатся немцы. Ему было семнадцать лет, уже был взрослый, когда ранней весной сорок пятого пришла похоронка на его отца, дядю Мишу, погибшего в Польше в январе 1945 года. Тогда Володина мама, тетя Ганька, жена убитого на фронте дяди Миши, кричала так, что слышно было на пол села:
   - Мишка! Мишка!
   А Володя, которому тогда было уже семнадцать, долго молчал. Потом вдруг стал кричать так, что, по рассказам моей мамы, казалось, режут взрослого бугая или корову. А потом его крик превратился в слова:
   - Немцы! Немцы!
   - Почему у дяди Володи такие белые глаза?
   - Когда он напивается, глаза у него закатываются кверху, под самый лоб. Видны только белки. Потому и кажутся глаза белыми. Бедная Раина!
   Пить Володя начал рано и помногу. Совсем молодым, однажды напившись, сидя в повозке, он встал на колени. Стегнув изо всей силы кнутом по крупам лошадей, что-то громко и неразборчиво прокричал. Потом завалился набок, долго дергался, хрипел, изо рта выходила желтая пена. Потом Володя затих. Лошади встали. Подошедшие сельчане тронули Володю за руку. Рука безвольно упала на дно повозки. Лицо Володи было синим, почти фиолетовым. Казалось, он не дышал.
   - Отошел... - перекрестилась одна из пожилых женщин. - Царство ему небесное!
   В это время Володя тяжело застонал. Тут же, прямо в повозке, его вырвало.
   - Наверное кровоизлияние, - сказал кто-то, из, окруживших повозку, колхозников. Если, не дай бог, парализует, бедная будет Раина. Он такой тяжелый!
   Вскоре Володю лишили "водительского удостоверения" - отобрали кнут. Лошадей отдали, хромому с войны Ивану Шевчуку. Володю перевели в строители. Тогда строили новую двухэтажную школу. Крана и лебедки не было. Камень, песок и раствор поднимали на второй этаж на носилках, с трудом поднимаясь по длинному, колеблющемуся под ногами, деревянному трапу.
   Однажды после обеденного перерыва, Володя с напарником поднимался по трапу с корытообразными носилками, наполненными чамуром (раствором). На середине трапа, где колебания были самыми сильными, Володю повело в сторону. Выпустив из рук носилки, напарник чудом успел схватить Володю за рукав фуфайки. Вовремя подоспели другие строители. Держа за руки, болтающегося на весу Володю медленно спустили вниз. На высоте человеческого роста Володю перехватили и приняли другие рабочие.
   Только сейчас Володю разобрало окончательно. Он свалился кулем на кучу просеянного гравия. Так и храпел на той куче до вечера. На следующее утро Володю ждало следующее понижение в "должности". Начался сезон уборки сахарной свеклы. Володю назначили грузчиком на свекловичном массиве. Однажды с утра Володя дал деньги, еще не отслужившему в армии, молодому водителю Франеку Гридину:
   - Привези мне со станции бутылку портвейна!
   Разрузив на свеклоприемном пункте машину, Франек купил и привез Володе требуемую бутылку. Сорвав алюминиевый колпачок, Володя не оторвался, пока не опустошил бутылку. Забросив бутылку в кузов очередной загружаемой машины, через несколько минут Володя вынес непьющему Франеку "обвинительное заключение":
   - Это не чистое вино! Франек шприцом отсосал вино и залил в бутылку воду!
   Возмутились все, работающие в тот день на уборке свеклы:
   - Мальчик с рождения не брал еще в рот спиртного! Как ты можешь такое говорить?
   Оставив работу, мужики грузчики и чистящие свеклу женщины принялись за поиски колпачка. Нашли быстро. Внимательно осмотрели и сунули Володе в лицо:
   - Смотри! Никаких следов прокола нет! Парню через две недели в армию идти, а ты его так благословляешь.
   Володя стоял на своем:
   - Все равно где-то добавили воду!
   У Володи детей не было. Всю свою отеческую любовь он перенес на, живущую по соседству, подрастающую двоюродную племянницу Зою. Будучи трезвым, он подолгу играл с маленькой племянницей, носил ее на руках, но чаще всего служил ей в качестве "верховой лошади".
   Умирать Володе в довольно молодом возрасте было суждено долго и мучительно от другого заболевания. У него был, уже давший метастазы, рак желудка.
   Заканчивая рассказ, я открыл базу данных о награжденных моих земляках на фронтах Великой Отечественной войны. Погибшего Михаила Ивановича, отца Володи, в списках награжденных я не нашел. Сведения о его гибели я нашел в республиканской Книге памяти. Медалью "За боевые заслуги" награжден сын Михаила Ивановича, старший брат Володи, Иван Михайлович, 1925 г.р.
 Ваша оценка:

Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
Э.Бланк "Пленница чужого мира" О.Копылова "Невеста звездного принца" А.Позин "Меч Тамерлана.Крестьянский сын,дворянская дочь"

Как попасть в этoт список
Сайт - "Художники" .. || .. Доска об'явлений "Книги"