Это было более сорока лет назад во второй половине сентября. Я уже лежал в постели и в который раз перечитывал Паустовского. Искренность в изложении ощущений, лиризм, романтизм в отношениях между людьми и описании природы всегда приносят в душу удивительное умиротворение и душевный покой. Особенно на ночь.
В это время зазвонил телефон. С неудовольствием оторвавшись от книги, снял трубку. Звонили из отделения.
- Только что поступил задыхающийся больной. Мы поняли, что в горле, где-то глубоко, его ужалила пчела или оса. Состояние ухудшается на глазах.
- Что сделано?
- Только что поступил, не успели. Все порывается куда-то бежать!
- Немедленно! Преднизолон, хлористый, супрастин, лазекс. Я выезжаю!
Вызывать ургентную машину не стал. Включив дальний свет и мигающие габариты, помчался. Подъехал прямо к отделению. Еще с улицы услышал, словно свист со стоном, натужное дыхание. Пациент, как ни странно, стоял в коридоре.
- Показывает знаками, что так ему легче!
Я уже видел, насколько ему легко.
Что и по сколько сделали? - сотрудники были грамотными, ориентировались быстро и правильно.
- Делайте еще по столько же! - я видел, что операции трахеотомии (вскрытия трахеи с введением специальной дыхательной трубки) не избежать.
Двери предоперационной были открыты. "Помытая" и переодетая операционная сестра, сложив руки у груди, ждала.
- Накрыла?
- Да, все готово!
А, ставший уже фиолетовым, пациент стоял! Судя по внешнему виду, он должен быть мертвым! А он стоит!
Я подошел к больному.
- Нужна срочная операция! Иначе погибнешь!
Пациент отрицательно замотал головой.
С трудом заставил его сесть на табурет у смотрового столика. Нагрел зеркало. Захватив язык, ввел зеркало в ротоглотку. Куда там? Все пространство было заполнено студневидной бугристой массой. Ни малейшей щели.
- Как он дышит?
Я пошел мыться. В предоперационную заглянула жена больного.
- Что его ужалило?
- Не знаю! Перед ужином сказал, что ему нужно в туалет. Побежал на улицу. Зайдя на несколько секунд в туалет, бегом побежал в сарай. Там у нас полутонная када, дробленый виноград бродит. Он каждый вечер бежит туда и литровой кружкой отдавливает тесковину (сусло) от стенки кады, набирает тулбурела (молодое, не перебродившее полностью вино), залпом выпивает и бежит ужинать. Сегодня сказал, что почувствовал укол в горле.
А пациент, вопреки всем законам медицины, с натугой сипел и стоял рядом с женой, жил.
- Надо оперироваться!
Пациент снова энергично покачал головой и пошел в сторону туалета.
Я обратился к дежурной медсестре:
- Идите кто-нибудь за ним. Пусть идет с вами жена и еще кто-либо из больных мужиков! - распорядился я.
Из туалета больной возвращался самостоятельно. Миновав операционную, не посмотрев в нашу сторону, пошел в палату. Жена за ним. Почти сразу же в предоперационную вбежала медсестра.
- Ему хуже! Но не хочет идти в операционную!
Практически в тот же миг я услышал мощный топот обуви по коридору. Пациент вбежал в предоперационную. Словно бывавший у нас много раз, повернул в операционную, успел снять обувь (!) и улегся на операционный стол. Вытянулся, сразу же поднял левую руку и показал мне на свою шею:
- Режь! - говорило его движение кистью.
Оперировал я его почти без анестезии. Времени не было. Сначала толстенной иглой проколол коническую связку. (есть такая на передней поверхности шеи, ниже щитовидного хряща, под кадыком). Воздух со слизью и кровянистой жидкостью вырвался наружу. Потом, пусть нелегкий, но вдох. Уже вперед! Еще немного, еще чуть чуть! Только сейчас вспомнили, что надо подставить под плечи тугой валик!
Благодаря тому, что пациент был худощавый, если не худой, после обезболивания трахеотомия прошла быстро. Расширив разрез трахеи носовым зеркалом, дал раздышаться.
- Можно не спешить!
В это время раздался голос дежурной сестры:
- Доктор! Жена говорит, что он два раза лечился от алкоголизма!
- Во время сказала! Спасибо!
Я уже ввел трахеостомическую трубку. Надежно, самым толстым шелком подшил трубку к коже. Подшил с широким захватом. Если в белой горячке попробует вырвать трахеотомическую трубку, пусть рвет с кожей! Затормозит!
Уже не спеша, почти любовно, выкроил из сложенных салфеток "штанишки" и провел их под подшитую трубку.
Затем, как стандартно пишут в историях болезней, с самостоятельным дыханием пациент проведен в палату. Теперь надо все записать! Пригласил жену в ординаторскую. Фамилия, имя, отчество. Возраст. Адрес ...
- Ё-о... Вы как тут оказались?
Больной был из другого района, почти сорок километров от отделения!
- Как вы тут оказались, спрашиваю?
- Медсестра наша недалеко живет. Почти соседка. Сказала - только сюда! Вы поможете.
- Могли и не успеть.
Записав назначения, поехал домой. Это ровно одиннадцать километров. В отделении все, казалось, прошло, как говорят, в штатном режиме. Все сотрудники держались достойно, да и я сам, как казалось, молодцом! А вот по дороге! Нарастало какое-то непонятное состояние. То ли возбуждение, то ли торможение! Запоздалое! Какая-то внутренняя дрожь, вибрации. Сам я - словно и не я. Несильное, но ни разу не испытанное, совершенно новое ощущение подташнивания. Еду, как ездил по этой дороге тысячи раз, все мимо той же лесополосы. Но уверенности, что полоса и дорога находятся в нужном направлении, нет! Лишь когда свет фар высветил оранжевую сторожку у поворота дороги направо, сориентировался. Вот и лес. Позднее зажигание!
Приехав домой, лег. Сон не шел. Понял, что не усну. И читать не могу. Все буквы в непрерывном мелко-размашистом движении, не могу сконцентрировать взгляд.
- Не в свои сани сел, хирург называется!
Встал, прошел к холодильнику. Налил рому, который был открыт к приезду гостей еще весной, на Первомай. Налил в бокал. Прежде, чем поднести к губам, поймал себя на том, что пристально рассматриваю содержимое бокала. Не плавает ли там оса или пчела? Приехали!
Утром, прибыв в отделение, сначала зашел к больному. Он приветственно с улыбкой помахал мне рукой. Как другу, которого давно не видел! Прошел в сестринскую:
- Как после бурной ночи?
- Температура нормальная, дышит свободно, назначения выполнены. Только что сделала еще один диазепам. Какой-то веселый он стал под утро. Как бы белочку не словил!
- Молодец!
Я прошел в ординаторскую. Едва успел переодеться, как в дверь еле слышно постучали. Вошла жена пациента:
- Извините! Все вопросы в сторону, на потом! У меня сейчас осмотр больных на выписку! - сказал я, полагая, что жена зашла ко мне с "благодарностью". - Не время сейчас говорить!
- Доктор! Извините! Это очень важно!
- Что? - я начал раздражаться.
- Понимаете? Мы женаты уже двадцать лет. Вот уже десять лет, как мой муж не мужчина. Особенно после лечения в наркологическом отделении. Вы меня понимаете? А сегодня под утро я переодевала его и ... Посмотрите!
Жена разворачивает передо мной сверток, в который были завернуты, не первой свежести, мужские трусы. Вывернула наизнанку. А там ... обилие биологического материала, который извергается у мужчин при оргазме.
- У него, что, все это после вашей операции восстановится?
Я был близок к шоку:
- Давайте потом об этом поговорим!
После обеда я вышел в коридор. Жена пациента упорно стояла на страже у двери моего кабинета. Только, слава богу, без свертка... Прошли мы в ординаторскую. Разъясняя женщине суть, пришлось воскресить в памяти интернатуру по ЛОР, рассказы одного из старейших отоларингологов Молдовы, ныне покойного подполковника медицинской службы, бывшего в войну начальником госпиталя. Владимир Васильевич Шестаков рассказывал, что у всех повешенных немцами партизан наступало семяизвержение.
Вспомнил и семинары с профессором Михаилом Григорьевичем Загарских, который наблюдал семяизвержение у пациентов с острой внезапной обструкцией дыхательных путей, вспомнил рассказы стариков в селе, вынимавших из петли тела повесившихся односельчан, вспомнил суицидологию и преднамеренные удушения из судебной медицины. У всех одно и то же.
Все это, максимально деликатно и в доступной для сельской женщины форме изложил я жене моего пациента. Острый отек слизистой гортани, прекращение поступления, насыщенной кислородом, крови в головной мозг вызывает ответную реакцию в виде непроизвольного мочеиспускания, отделения кала и семяизвержения. Пережившие, оставшиеся в живых после острой асфиксии (удушения), позже рассказывали, что ощущали оргазм, гораздо сильнее, чем во время интимной близости с женщиной. Куда уж яснее?
Жена моего пациента поняла! ... В конце беседы она задала мне вопрос:
- Так что, можно надеяться, что после этой операции и выписки у мужа все восстановится? Все будет, как когда-то?
Мне хотелось грязно выругаться ...
Через два дня отек гортаноглотки у моего пациента исчез. При осмотре я ясно видел широкую дыхательную щель, способную обеспечить полноценное дыхание взрослого человека. Но мне опять помогли, вспомнившиеся советы моих мудрых наставников, которые, казалось, предусмотрели все случайности и осложнения. Киевский профессор Елена Андреевна Евдощенко предупреждала нас, что у детей и больных алкоголизмом, привыкших дышать через трахеостомическую трубку, после удаления часто возникает психическая асфиксия. Не видя и не ощущая спасительной трубки, пациент, случается, начинает задыхаться при полноценной дыхательной щели.
Обрезав трубку, я всегда держал в отделении флянец с подвязками. Сняв трахеостомическую трубку, я быстро, чтобы не заметил больной подвязывал флянец. Лишь через день-два я открывал больному "Обман". Так я, на всякий случай, поступил и с моим пациентом. К концу недели отверстие затянулось и я выписал пациента домой.
Прошло около двух лет. В одну из суббот, мой приятель, наставник по голубеводству и талантливый селекционер, ныне покойный Николай Эммануилович Юзефович приехал ко мне домой. Посмотрев птицу, дал, как всегда, дельные советы и неожиданно предложил:
- Евгений Николаевич! Завтра в соседнем районе храм села ... Голубеводы всего района устраивают там выставку голубей. Давайте поедем, посмотрим. Может я увижу, улетевшего от меня одесского конусного? Я его выкуплю за любые деньги или обменяю!
- Поехали!
В восемь часов утра, самого момента открытия выставки мы ходили по рядам. Если Вы никогда не были на таком мероприятии, съездите, не пожалеете, если Вы любите природу! Чего там только не бывает? Голуби самых различных пород, куры, утки, гуси, кролики, нутрии, индюки, страусята и поросята! Два - три часа общения с братьями нашими меньшими, и ты уезжаешь домой совершенно в другом состоянии!
Неожиданно я увидел, продававшую индюшат и цыплят, жену моего пациента, которому я ночью два года назад делал трахеотомию. Я люблю встречаться с моими бывшими пациентами. Я всю жизнь, коллеги могут подтвердить, был далек от меркантильных позиций при таких встречах. Встречают, по крайней мере меня, пациенты радушно. Но в сложных отношениях "врач-больной", наоборот, возможны самые неожиданные варианты.
Бывает, пациенты или их родители уже забыли эпизод встречи с доктором. Это неудивительно. Наша жизнь переполнена другими, быстро сменяющимися, событиями. Бывает, после тяжелой операции и длительного выхаживания, пациент, вспомнив лишь после напоминания, скажет:
- А-а, здравствуйте. Спасибо!
Бывает, что сделав прокол, парацентез или вымыв пробку из уха, становишься сродни родственнику на долгие годы. Поздравления с праздниками, приглашения на храм, почетный гость на свадьбе. У меня за полвека работы масса таких примеров в каждом селе района.
А сейчас на меня в упор смотрели, мутные от злобы, ненавидящие глаза. Женщина узнала меня сразу! Тем не менее я поздоровался:
- Добрый день! Как состояние Коли? (только сейчас я вспомнил имя моего, со столь драматическим прошлым, пациента).
Женщина сразу сорвалась на крик, который, без преувеличения, привлек внимание всех, участвующих в выставке: владельцев животных и зрителей:
- Чтоб он сдох и вы вслед за ним. Почему вы не сделали так, чтобы он тогда умер? Было бы легче мне и моим детям! Уже целых два года у меня в доме ад! Он напивается, разгоняет всех со двора, закрывается в доме. Потом выходит. Он бьет меня ночами, всегда неожиданно!
Я онемел. Такую "благодарность" мне вынесли впервые в моей жизни! За что? За то, что я, не спросив адреса и фамилии спас ему жизнь? Я молчал. Мне нечего было сказать. А тут все смотрят на меня. Ее знают только в селе, а меня знают почти все голубеводы севера Молдавии! Да и пациенты ко мне отовсюду едут. А тут такая "слава!".
Я понимал, что передо мной истерическая психопатка, но:
- Пациент всегда прав! Даже на базаре ...
Положение спас житель этого села, мой давний знакомый, бывавший у меня дома, голубевод. Вместе с дядей Колей Юзефовичем они увели меня в противоположный угол площади. А вслед мне неслись проклятия.
Знакомый сказал:
- Это, к сожалению, моя соседка. Не надо отвечать! Она всем на магале кровь портит. И пить он, наверное, начал из-за нее. Мы росли вместе. До женитьбы он в рот спиртного не брал. Кто знает? ...
Вокруг нас стали раздаваться возгласы:
- Не обращайте внимания! Вы тот доктор? Здоровья вам и долгих лет. Спасайте людей.
У меня отлегло от сердца. Дядя Коля еще раз обойдя выставку, вернулся к нам. Своего конусного одессита он так и не увидел:
- Скорее всего, ястреб поймал и съел. А может, держат в вольере, как племенного?
Несмотря на настойчивые приглашения знакомого, мы, извинившись, поехали домой.
Еще через год я встретился с моим знакомым и соседом моего бывшего пациента уже в Оргееве. Первое воскресенье ноября в Оргееве с размахом празднуется храм. Из окрестных сел приезжают жители с собственными рукоделиями, поют, танцуют. И голубиная выставка, только гораздо большего масштаба, считай республиканская. Приезжают любители из Приднестровья и Украины. Только сейчас, к сожалению, мы были без Николая Эммануиловича Юзефовича. В конце апреля того года дядя Коля ушел в мир иной от тяжелого онкозаболевания поджелудочной железы.
Мы прошли с соседом моего бывшего пациента по рядам, рассматривая птицу. Были интересные экземпляры из Тирасполя и Страшен. Я собирался спросить о самочувствии моего бывшего пацента. Мой напарник опередил меня:
- Совсем недавно мы проводили соседа, которого вы оперировали. Он продолжал пить. Выпив, пальцами с боков шеи душил себя. Душит, душит, а потом падает. Затем поднимается и тихо уходит к себе во времянку. А потом там же во времянке стал мастерить невиданное устройство. Приспособил резиновые подушки от двигателя, толстая леска, какие-то шкивы от детского конструктора, грузы и амортизатор от крышки багажника какой-то иномарки.
- Недели три назад раздался на всю магалу крик его жены:
- Спасайте, люди добрые, повесился!
- Я прибежал первым. Забегаю во времянку, а сосед на диване полусидя, опутанный лесками. Резиновые подушки из автомагазина сжали горло с обеих сторон. Я к нему... А он еще теплый. Стали мы делать искусственное дыхание, вызвали скорую. Пока скорая приехала, тело уже было холодным. Потом были следователи из прокуратуры. Написали диагноз: Самоудушение. Так и похоронили. Раньше батюшка таких не отпевал. А сейчас проводили с батюшкой и музыкой.
Мне многое из рассказанного стало ясным. Действительно, имело место самоудушение. Оставалось уточнить некоторые детали. Я спросил:
- Ты можешь, хотя бы приблизительно нарисовать мне схему или рисунок приспособления, в котором удушился твой сосед?
- Без проблем. Не приблизительно, а точно. Я в школе работаю учителем труда. Меня заинтересовала эта конструкция. Зачем она? Веревка, если он хотел совершить такой грех, проще.
Мы сели за столик бара, который в честь храма расположили под тентом на открытом воздухе. Сосед довольно подробно и толково сделал эскиз Колиного аппарата.
Сейчас все стало на свои места. Испытав в отделении оргазм от удушья, пациент Коля по приезду домой стал сдавливать себе сонные артерии. При потере сознания испытывал оргазм. Это заменяло ему общение с женой. В жизни его попойка сменялась самоудушением с последующим оргазмом. При систематическом нарушении питания мозга кислородом постепенно отмирают микроскопические участки мозга. Для поддержания высокого потенциала оргазма со временем, как и у наркоманов, возрастает необходимость более длительного периода удушения.
Покойный оказался рационализатором. Для получения оргазма большей силы, покойный приспособил блок шкивов, резиновые подушки, рычаги и амортизатор. Сидя, прижав руками к шее рычаги с подушками, Коля самостоятельно пережимал сонные артерии до потери сознания. Руки после этого безвольно падали. Под тяжестью, непроизвольно падающего назад тела, система блоков отводила подушки от шеи. Амортизатор, замедляя отведение подушек, должен был удлинить период пережатия сонных артерий и продлить период оргазма. Возможно, несколько раз так и было. В конце "процедуры" сосед приходил в сознание. А в тот раз что-то просто заклинило.