Голос, напевающий мрачные строки приближался. Не прошло и пары минут, как из-за деревьев, близ палаток вынырнул, человек в плаще из шкуры медведя. Седая борода трепетала на ветру словно парус. Парус, испытавший всю силу Моря.
Море Ветров получило название после того, как в пятом веке второй эпохи, Верлин - князь нижнего района города Геона - отправился в путешествие через море. Море, которое уже тогда было указано на всех картах, но некто до сего времени так и не сумел оказаться дальше реки Соки, что ведёт свои русла в Святой лес на северо-западе от Сизых гор и залива Месфи на востоке от Риториона.
Снарядив флот, Верлин отправился в плаванье по неизведанным водам. Три дня он плыл со своей дружиной, но не почувствовал даже лёгкого дуновения ветра, который бы наполнил их паруса, но пришёл четвёртый день и долгожданный ветер явился. Только сила его была такова, что карма кораблей не выдержали и затонули. Отплыв от берегов лишь на сотню миль.
Сеник - младший моряк в команде корабля Верлина - смог таки вернуться, приплыв на обломке одного из суден. Вид его был измотанный и болезненный, но, несмотря на это он поведал, что произошло в тот миг.
Через несколько лет младший матрос возглавил экспедицию по всё тому же морю и этот удручающий, раз, стал его последним путешествием в мир иной. С похода 673 года второй эпохи не вернулся никто.
- Хедрин, - Послышался знакомы голос. - Может, ты поможешь?
Бормотал обладатель развевающейся бороды. Навьюченный на спину мешок был гораздо больше его обладателя, но человека с седой бородой похоже это совсем не смущало. Человек только казалось и звал Хедрина для того, чтобы похвалиться уловом.
- Иду, отец, - откликнулся тот. - Сестра пора собираться, - обернувшись к ней, процедил Хедрин. - Сейчас отец передохнет, и мы поедим. С этим медлить нельзя!
- Что случилось - то? - сев у развёрнутой скатерти, спросил седобородый. - К чему такая спешка, Хедрин?
- Отец, я расскажу в дороге, сейчас лучше поторопиться. Могу только сказать, то, что нашла сестра, является убийственной вещью и сильно влияет на человека.
- Вот как!!! - откусывая внушительный кусок пирога, пробормотал отец. - Так что же за штука это такая? Которую бояться надо, - улыбнувшись, пережевывая пирог через силу проговорил отец.
- Сестра расскажет, а я пойду собирать палатки и собирать воз.
- Что ж, иди. Лиза, присядь да расскажи толком, что к чему.
Лиза легко села на скатерть, расшитую блестящими нитками, поджав под себя ноги. Её пальцы скользнули по кувшину, что стоял рядом. Молоко всколыхнулось от прикосновения, и идеальное зеркало в кувшине было нарушено, а по белой глади к краям разошлись мелкие волны.
- Понимаешь, отец, Хедрину кажется будто кольцо которое я нашла у озера, магическое и принадлежит имперскому роду.
Непринужденно жевавший до того момент отец остановился по лицу едва уловимо пробежала дрожь. Само явление страха для Велкоса было чем-то непостижимым. Когда - то он служил в королевской гвардии, и в очередном походе на пути измотанного отряда возникла страшная тень. Спустя некоторое время из-за огромного дуба выглянул Стелой.
Стелой, один из видов Неабских серых Гесионов, некогда перекачивавших из долины Мерко, располагающихся у арки Самайна. Огромное лохматое чудовище с длинными мохнатыми лапами, свисавшими ниже поджатых колен широкой головой с острыми клыками. Глаза светились не естественным зелёным свечением, а острые когти размером с человеческую руку могли разнести дерево. Шерсть, густая с вырванными клоками (свидетельство не приязни видов), вырастала до 30 сантиметров.
Стелой, что встретился отряду Велкоса походил на все описания, которые были о них в Риторионе, но встречались они довольно редко так как не очень - то любили показываться на глаза (притом, что имели внушительные данные) и чаще всего обитали в глубинах лесов и подземных пещерах.
Что заставило Стелоя выбраться из своего убежища, не мог сказать никто, но все отлично понимали, что это существо очень голодно и кипит от ярости. Приняв оборонительный круг, выставив копья из-за щитов, отряд начал отпугивать зверя в чащу, но что-то происходило не так и загнанный в угол Стелой, оторвавшись от земли, прыгнул в самый центр круга. В бою погибло множество воинов, в том числе и командующий отрядом. Велкос получил множество рваных ран на спине и чуть не потерял глаз после скользящего замаха чудовища.
Зверь не был повержен, но получил немало увечий. Позже он был найден на берегу Симилиоса, одной из разветвлений реки Раздола с мечом в спине. С тем самым мечом, что Велкос носит на поясе.
- Что за кольцо???
- Вот, - протянув руку с раскрытой ладошкой, промолвила Лиза. На ладони поблескивало, играя на солнце колечко.
Велкос отвернулся, не произнеся ни слова. Пару секунда он молчал, и Лиза не смела его тревожить. Затем он снова повернул голову. Взгляд говорил о том, что он не на шутку встревожен и озабочен.
- Хедрин.
- Что отец? - свёртывая палатку, откликнулся тот.
- Лошадь готова?
- Да.
- Тогда в путь.
- Отец, ты ведь совсем не поел, - воскликнула Лиза. - Вот возьми хотя бы это. - В руках она держала тот самый кувшин с молоком, которого коснулась в самом начале беседы.
- Собирайся, - только и сказал отец. - Мы должны попасть в город как можно скорее.
Лиза поняла, что спорить бесполезно, тем более отец и Хедрин объединились и теперь твердят об одном и том же. Мнение Велкоса и Хедрина часто расходились, но сегодня они были заодно, и бедной девушке спорить было бесполезно, хотя ей так не хотелось ехать куда-то, а ещё больше её удручало то, что ей придется расстаться с находкой, но делать было нечего.
* * *
Путь предстоял не близкий, и пролегал по провинции Лизен севера - западной части Риториона. Пересекая несколько небольших речушек Раздола, повозка медленно приближалась к границе Хонтора, он возвышается над ближайшей ветвью реки. Здесь Лиза, не выдержав, предложила перекусить. Она была не столь голодна, сколько её терзало то, что с каждым метром они приближается к моменту, когда ей придется расстаться с колечком. Это её сильно беспокоило, и хотя путь был не близким, а до самого Геона их разделяли сотни миль, она чувствовала, что - то не понятное терзающее её невинную душу.
- Ну что ж.... думаю Хедрин, здесь Лиза права, нам стоит передохнуть.
-Пожалуй ты прав отец. - Вздохнув, согласился Хедрин.
- Замечательно. - Улыбаясь, пояснила Лиза.
- Тббб..... Стой й й й ..., - протянул Велкос. - Ретивый какой. - Загрохотал он, притормаживая коня. - Тббб... Я тебе говорю. - Снова протянул седобородый, натягивая на себя уздечку.
Солнце, собрав вещи, отправлялась на восток, и теперь лишь край торчал из-за Скалистых гор, и не чего не омрачало общей картины мира. Всё было как всегда .Восход сменял закат, луна приходила на смену солнца, но всё же что-то было не так. В упоминании Лезена переписанном уже с десяток раз рассказывается, что в первом веке мир населяли очень странные существа. Великие силы и ужаснейшие монстры. Впоследствии, как сказано в летописи, монстры укрылись в глубинах лесов, темных пещерах и подводных ореницах глубоких подводных пещёрах наполненным воздухом
- Посмотрите какой прекрасный закат, - распростерши руки возгласила Лиза. - Как это прекрасно и чудесно.
- Да. - Улыбаясь, едва слышно произнёс Хедрин, но всё же Лиза уловила произнесенное братом.
- Почему ты так легко на это реагируешь?
- А как я должен реагировать. Это красиво. Согласен. Но это обыйдено. Каждый день солнце встает, и садиться и нам оно не подвластно. Мы можем только лишь смотреть за этим явлением, но зачем глупо тратить время, когда можно сделать что - то действительно полезное нечета тому, что целыми днями всматриваться в этот золотистый блик на небе и восхищаться его красотой.
- Хедрин ты законченный эгоист, - вспылила Лиза. - Как можно так относиться к природе.
- Успокойтесь здесь не место для выяснения отношений, - грозно произнёс Велкос. - Тише я сказал. Почему - то мне кажется, что за нами следят.
- Кто? - не понял Хедрин, пожимая плечами.
- Вот это мы и выясним сегодня.
- Когда сегодня отец. Пора в путь.
- Нет, - категорично ответил Велкос. - Сегодня мы будем ночевать здесь. - Хедрин будь внимателен.
- Но как же отец. - Совсем растерялась Лиза. - В нескольких милях лес Силиос ты ведь знаешь, что за молва ходит о нём.
- Лиза... - резко промолвил Велкос, но спохватившись, умерив свой пыл, произнёс. - Так надо.
"Не может быть, что бы отец ошибался. Ведь его военному четью можно только позавидовать" - сидя на траве у повозки размышлял Хедрин. В руках у него был не большой кинжал, которым он игрался, подбрасывая и ловя его - то за рукоять, то за само лезвие.
Лиза расположилась в маленькой двух местной палатке разбитой в другом краю повозки. Казалось, что она спала, но это было не так, она рассматривала колечко да то самое колечко со змейками, что нашла у озера.
"Странная вещица и почему она мне так приятна" - размышляла Лиза, вертя колечко и рассматривая его со всех возможных сторон. "Нет, оно очень мне приятно. Я не могу отдать его" - говорило она, но само себя тут же опровергало "но почему? Да оно мне приглянулось, но ведь оно имперское. Хотя и не в этом дело. Ведь Хедрин сказал, что оно очень опасно". Другой голос не подвластный разуму снова твердил, что оно её и отдавать его не кому не нужно, так как она нашла его и значит, является истиной хозяйкой.
- Я не понимаю что со мной. - Едва слышно пробормотала Лиза. Слеза размером с крупинку зерна скатилась по её розовой щеке и растаяла на губах. Тут же послышались шаги. Армейские ботинки шуршали по траве все, приближаясь к палатке. Лиза напряглась. Не дожидаясь того что её могут схватить, а ещё страшнее убить так как отец предупреждал о незваном госте Лиза закричала во всё своё девичье горло.
Хедрин вскочил на ноги и мгновенно побежал к палатке Лизы, но нечего убийственного он не встретил. Рядом с палаткой стоял их отец. Похоже, что Велкос хотел просто поговорить с Лизой, а та не узнав его, издала мощнейший голосовой штурм.
- Лиза прекрати. - успокаивал её Велкос. - всё хватит кричать ты всех беригов перепугаешь в лесу.
- Прости отец, но ты меня ужасно напугал. - бросаясь к нему пробормотала Лиза.
Велкосу как Хедрину было сложно понять, что же её так напугало. Ведь она знала, что и отец и брат рядом, да и вообще кто бы подходил, шурша ботинками к палатке. Похоже, что её напугало что - то другое. Но что?
Увидев происходящее, Хедрин сначала недоумевал, а затем, поняв, что тревога ложная вернулся на своё место. Вытащив трубку, он забил её табаком и принялся покуривать, выпуская струящийся дым. Отец о чём- то разговаривал с Лизой, но теперь Хедрину было всё равно, ведь он наслаждался приятным запахом табака и райским щебетанием пролетающих ночных птичек. Всё было прекрасно, но только он закончил дымить, как вдалеке увидел фигуру едва различимую во тьме. Фигура пару секунд назад была едва уловимой, и её можно было принять за игру света исходившего от костра, медленно приближалась, и теперь было понятно, что это нечто по форме похожее на человека и возможно даже просто человек. Но только на первый взгляд. Когда существо приблизилось на расстояние, при котором можно было неплохо его рассмотреть, оно откинуло, копошен который скрывал её мерзкую покореженную голову с ярко светящимися красными глазами.
В мгновение ока Хедрин вынул меч, из ножен занося его для удара, но даже такой реакции было мало. Не говоря не слова, существо пронзало его взглядом и казалось будто, оно всматривается прямо в душу, выпивая и разрывая её на части. Хедрин упал на колени, он не мог произнести не слова глаза ярко красного цвета сопоставимые только лишь с кровью дракона стояли у него перед глазами. Мир начал тускнеть, а жизнь по капле выливаться из него. Он уже не чувствовал боли, которую причиняло это существо выпивая его из нутрии. Меч, который он сжимал в руке даже когда пал на колени выпал из рук. Длилось это мгновения, но и этого мгновения хватило для того чтобы смерть подступила к Хедрину. Одна, две, три секунды и свет что он ещё мог видеть померк в глазах, оставив лишь слабую рябь, исходящую от костра.
* * *
- Хедрин, эй, ты как??? - махая рукой перед лицом, бормотала женщина. Раньше Хедрин её не встречал. Её седые волосы, свисавшие над ним, были похожи на подтаявший снег. Она не была стара, скорей на оборот. Весёлое задорное лицо с едва заметными веснушками и глубокими карими глазами, которые в какую-то минуту Хедрину показались знакомыми. Женщина краешком губ, когда Хедрин пришёл в себя.
- Кто вы? - прохрипел он. Его голос бы севшим и хрип исходил из гортани. Голос изменился и он едва узнал его. Теперь это было похоже на хруст хвойных веток.
- О, не стоит беспокоиться, - встрял Велкос. Только теперь Хедрин заметил, тот стоит рядом, держа руки за спиной.
- А где Лиза? - снова захрипел Хедрин, пытаясь приподняться. Но женщина его остановила, прижав к земле хрупкими и тонкими руками.
- Постой, тебе лучше пока полежать.
- Да лежу я, лежу. Ау.... У вас острые ногти, мадам, - запричитал Хедрин хриплым голосом, когда девушка случайно (хотя это можно назвать случайностью) ткнула в него пальцем.
Её ногти были действительно длинными и необычными, как у кошки, и цвет походил на серебро высочайшей пробы, что само по себе было странно.
Девушка приподнялась, и только теперь Хедрин мог её рассмотреть как следует. На ней был кожаный доспех, из которого выступал белый шарф с необычными буквами. Сначала Хедрину показалось, что это руны с дальних берегов Нертовина, лежащего по ту сторону моря Ветров, но это оказалось всего лишь мимолётной игрой света.
Отец Эрибор рассказывал о них и даже встречался с некоторыми представителями той местности. Ведь именно они были величайшими мастерами военного искусства и прекрасно владели мечём. Нертовианцы имели средний рост, стройное легкое тело и ловкие руки. Маленькие приплюснутые носы с тонкими отверстиями для воздуха, широкими вытянутыми ушами и на удивление прекрасно владели многими видами оружия.
- Лиза только отошла от тебя. Она пошла за водой. Здесь не далеко есть ручей, - как бы оправдываясь продолжил Велкос. - Она скоро вернётся.
- Что произошло вчера? - позабыв о Лизе, накинулся на отца с расспросами Хедрин, - кто она и почему мне так знакомо её лицо? Как она здесь очутилась? Где мой меч? Что это было за существо?
- Стоп, - затормозил Велкос. - Всё последовательно и по порядку. Твой первый вопрос был о том, что произошло вчера? Когда я услышал звон твоего меча. - Велкос был заметно взволнован рассказам, но, похоже, Хедрину было всё равно, он не замечал волнения своего отца его, интересовало происшедшее, - я мгновенно помчался на звук, но опоздал рядом с тобой стояла Неали, - демонстративно указал на женщину стоящую рядом. - Думаю, целесообразней если она продолжит.
Неали заправила седой волос в шарф, который ненамного был темнее её белоснежных волос начала рассказ. Неали сообщила, существо напавшее на Хедрина это ценети один из умерших тёмных магов во время Большой войны. Они охотятся на людей впитывая их силу и волу для того, чтобы поддерживать свою плоть и не дать ей сгнить. Большая ошибка останавливаться у леса и тем более оставаться разжигать костёр.
- Когда ты упал и меч, который держал в своих руках, коснулся земли, звеня сталью о камень, я услышала это и мгновенно перенеслась из дворца к тебе. Это чучело стояло над твоим телом и выпивало тебя, но как только я появилась, оно поспешило скрыться. И пожалуй правильно сделало, - улыбаясь продолжала Неали. - правда я немного ускорила его исчезновение, но об этом после.
- Но ведь ты могла перенестись к нему и уничтожить его,- хрипел Хедрин. По голосу было слышно он сильно раздражён её поступком.
- Нет, - категорично ответила Неали, - не могла.
- Это ещё по чему? - настаивал на том же Хедрин. - ко мне значит могла, а к нему не могла. - Он кипел. Хедрин был сильно раздосадован, Велкос до сих пор молчащий воскликнул.
- Да благодари богов, что жив. Неали спасла тебе жизнь, а ты кидаешься на неё со своими дуратскими могла, не могла.
- Ты не понимаешь, - не унимался Хедрин. - Она спасла мою жизнь. Что ещё сомнительно, но подарила этому существу свободу, и теперь не кто не знает скольких оно убьет подпитываясь их жизнью.
Неали отвернулась всем видом показывая, что она не намерена продолжать этот разговор и зашагала к тропинке, пробираясь сквозь заросли и колючие растения.
Велкос же угрожающе помахал кулаком перед лицом Хедрина и направился за Неали. Догнав её, они долго разговаривали, игнорируя другие звуки, и с усилено размахивая руками, что-то доказывая, но разговор прервал пронзительный девичий крик, прорвавшийся в тишине. Велкос и Неали мгновенно повернули головы на звук. Хедрин вскочил на ноги голова мгновенно закружилась мир поплыл перед глазами вновь и сам того не понимая он снова очутился на земле.
Глава два. Странный гость.
Предисловие
Это были древнейшие могущественные существа единственные и бессмертные.
Именно от них получили сущность многие народы Архепии, взяв мудрость и красоту. Именно они в древнюю эпоху существования мира уничтожили зло идущее по землям восточного архепиазма.
Были они несравненно молоды и седины не касались их чело, а в глубине бездонных глаз виднелись тайны времён недоступных некому из живущих, и только ветер раздувал длинные ниспадавшие кудри, а солнце золотилось, запутавшись в них.
Могучие плечи дарующие великую силу , красота несопоставимая со всем существующем в мире.
Они ушли очень давно и древнейший из живущих не скажет куда, но одно ясно они вернутся во дни страданий великой родины, и могучей силой пройдутся вновь легионы по бескрайним просторам знакомой земли. Белоснежные крылья затмят своим блеском солнце, а пылающие клинки великого народа вновь обагрятся гнилой кровью прислужников тьмы.
Лесионий. крепость Турани
237 год четвёртой эпохи.
Солнце едва показало свой жёлтый блик из-за горизонта, как Неги уже был на ногах.
Его маленький дом на окраине деревни утопал в лучах утреннего светила поднимавшего своё высокоблагородие из-за берегов Великого Южного моря.
Выйдя из дома, Неги легонько прикрыл старую дверь с маленькими бугорками и шероховатостями так знакомыми с детства.
Странно, но ему показалось, будто видит её в последний раз. Очень глупое чувство для коренного жителя деревни.
Отец и дет, не выезжали за приделы южного тракта и путешествия заканчивались на ярмарке в Геоне или схваткой с Сапумами.
"Почему такое может казаться?" - размышлял Неги. "Странно".
Дом, построенный прадедом не сильно изменился с тех пор. Старые бревенчатые стены покрытые глиной, досчатые полы затёртый домашними умелицами до хорошо видневшийся сердцевины ствола. Отполированные и чисто вымытые полы поигрывали на выплывающих за окошком лучах солнца.
Старый комод в углу у камина, где жадно поигрывал огонь, поглощая сухие палочки, хранил задатки истории с самого появления дома. Некто ни знал, откуда предок взял его, но все понимали он очень древний и намного старее прадеда.
Крышка вырезана из цельного дуба с красиво завивающимися узорами. Возможно, комод восседал в своем уголке до сих пор лишь потому, что хранил на себе годовую пыль, которую мать Неги старательно обходила стороной, и массивная крышка неизвестной работы оставалась не замеченной домашними. Иногда думалось будто он был здесь ещё до появления самого дома и лучи молодого в то время солнца ласкали шероховатости бугристой крышки и отполированных покрытых непонятным раствором стенок комода.
- Неги хватит нежиться, иди скорей сюда, - раздался, знакомы голос за дверью. - Я не могу всё делать сама.
- Иду, - грустно пробормотал тот и поплёлся к двери. Открыв дверь на пороге увидел мать, державшую в руках пыльную тряпку с недовольным видом.
- Ты опять за своё? - закричала та. - Сколько можно??? Разве я тебе не говорила, что запрещаю целыми часами смотреть на птичек и остальное.... А а а а??? Не слышу ответа!!! Разве я не говорила тебе помогать нам с отцом, а не глазеть на солнце и деревья? - Каждый вопрос сопровождался хорошим ударом пыльной тряпки, и Неги теперь был похож на старый комод, переехавший из угла у камина в сени.
Спустя некоторое время женщина успокоилась и вполне довольная поплелась вглубь дома, махнув сыну рукой. Этот жест означал, что тот должен побыстрее умыться и идти на ферму к отцу.
"как же мне надоела эта сварливая женщина" - размышлял Неги, забираясь в огромную бочку, стоящую на углу дворика рядом с давно покосившимся забором из тёсаного вишняка. Погружаясь с головой он вспоминал любимую историю про Люневи и его друзей сражающихся с монстрами и нечестью в древнее давно забытое время. История про Люневи была его любимой, и Неги себя часто представлял одним из героев несущимся на белоснежном коне, проносясь сквозь ряды ужасных монстров в сверкающих на солнце доспехах держа меч Тэкоя, рубя врагов проливая на землю их чёрную кипящую на солнце кровь. Это была всего лишь мечта. Мечта о чём-то высоком и благородном о том, чему не суждено осуществиться.
Мечты Неги прервал стук копыт рядом с калиткой. По звуку, выныривая, Неги определил, всадник один. Натягивая одежду, он выглянул за угол дома и увидел, как всадник с гербом Риториона на груди направляется к двери дома, звеня железными сапогами.
* * *
Войдя в дом с низким потолком, солдат закинул лёгким движением длинную чёлку и прошёл в центр комнаты, где орудовала мать Неги, стоя спиной к двери. Она бормотала едва разборчивые слова и похожие на какую-то песенку. Солдат подошёл ближе пытаясь отвлечь её от занятия, и легонько постучал вытянутым указательным пальцем ей по плечу.
- А а а,- протянула женщина.- Явился наконец-то бездельник, я тебе говорила бегом бежать на ферму? Ты что здесь ещё делаешь? - поворачиваясь к солдату, обезумевшая казалось женщина, нанесла новый удар пыльной тряпкой.
Солдат опешил от такой наглости, но потом вновь гордо выпрямился и затараторил гулким басом.
- Негиус Перимий Моль вам приказано явиться в дальнюю заставу Нови-Узон для призыва в ополчение. Приказ командующего заставой и северным уделом Голиций Моизкий, - солдат продолжал говорить, но женщина уже не разбирала, что он бормочет, а медленно опускалась на корточки рядом с ним. - Явиться сегодня не позже девяти вечера по Риторианским часам в ином случае будете признаны дезертиром.
Последние слова казалось, добили женщину и та с лёгким всхлипом сидя на корточках продолжала бормотать, но ополченец не обратил ни малейшего внимания на это и быстрыми шагами звеня железом направился к двери, но тут раздался какой-то шум и солдат выглянул в подвернувшееся окошко не далеко от двери.
Солнце закрыли тучи и на улице, казалось, настал вечер, поднялся сильный ветер трепавший берёзу у дороги с её размашистыми кудрями и стройным стволом, на котором так любили строить свои гнёзда вороны в начале лета. Массивные облака поплыли ещё быстрей, становясь всё темнее и темнее запутываясь в огромный клубок. Не прошло и пары минут, как хлынул сильный дождь, образуя на дороге огромные лужи в которых возникали мелкими пузырьки от идущего ливня. Со стороны гор наползал непроглядный туман, плывя мелкой змейкой с вершины Когоракес медленно спускаясь к её подножью и продолжая рассеиваться по пустынному месту близ деревни.
Посыльный не отрывал взгляда от окна, щурясь и приглядываясь к происходящему на улице. Его взгляд не чего не говорил, но и так было понятно, страх мелкими шажками подступал к его сердцу.
Ветер не переставал, а напротив, усиливался, рвя клоки с кудрявой головы берёзы и развевая ветви по двору и дороге. Конь привязанный к калитке нервно издавал глухие звуки переступая с наги на ногу, и нервно пытаясь порвать ненавистную ему уздечку. В углу всё всхлипывала мать Неги, казалось, будто её совсем не удивляет и не волнует происходящее в деревне. Прижавшись к стене, она продолжала сопеть, шмыгая носом и протирая кончиком фартука глаза.
Минута, две, три туман медленно и уверено подступал к деревни клубясь как дым, в жарко пылающем кострище развеянный ветром, и видно как он легко переползает через ограду деревни словно живое существо, извиваясь, пронизывается в щели и сверху брёвен частокола. Вдалеке виднелись неясные мало заметные фигуры, но они мало походили на людей скорее на волков стоящих на задних лапах со свисавшими передними. Судить об этом полноценно нельзя потому как они находились очень далеко. Окно запотело, а когда солдат подул на него, образовалась испарина, быстро замерзающая прямо на глазах.
Конь больше не рвался, он застыл словно облаченный в лёд, не двигаясь и едва заметно дыша. Ветер стихал, но тучи всё так же стремительно проносились в небе, неся в себе ливень и начавший стучать по крыше град.
За дверями послышался скрип полугнилых досок крыльца и быстрые шаги. Дверь распахнулась, на пороге показался Неги весь трусящийся от холода с обледенелой одеждой кое, где покрытой инеем от дыхания и синими губами из-за холода. Пройдя к камину, где всё ещё поигрывал огонь хоть уже и не так стремительно он заговорил:
- Я знаю, зачем вы здесь, - обращаясь к солдату, говорил тот, - Я знаю, зачем вы пришли. - Солдат легко кивнул головой в знак одобрения. Далее Неги пояснил, как он вылез из бочки и подслушал разговор матери с посыльным. Как он наблюдал странные катаклизмы природы, спрятавшись, сначала подумав будто произошло извержение вулкана, о котором рассказывало предание Лесиония из Турани, в крытом сарайчике закопавшись в сено и глядя на туман в щелку. Как нечто (это он подчеркнул с особым выражением) промелькнуло в тумане, стремительно пронеслось мимо лошади, заковав её в лёд.
- Как? - недоумевающее забормотал посланец, перебив красноречивый рассказ его недавнишнего "задания".
- Ни знаю что это было, но я сильно испугался тогда же и начал потихоньку пробираться к дому пытаясь как можно тише ползти, но тут ветер затих и туман странным образом остановился.
- Как это остановился, - вмешалась в разговор женщина. Теперь она больше не плакала и выглядела весьма довольно глядя на испуганного солдата на лице, которого теперь тот выражался. - Не может же он просто так взять и остановиться? Это же неееее...., - протянул тот.
- Вот теперь-то я могу сказать, может. Да ещё как.
И на самом деле тот отступал, струйкой перетекая через частокол клубясь и играя полз назад. Холод тоже медленными, но уверенными шагами плёлся прочь от деревни вслед за своим хозяином туманом. Огонь в камине разгорался с новой силой радуясь уходу противника с его территории, и языки пламени достигали верхней перекладины камина возвышавшимся над нижней в два с половиной локтя коптя его и оставляя существенный нагар. Тучи только окончательно перестали бежать, постепенно расползались, и за ними показался уголок солнца, которое неуверенно выползало, страшась нового затмения. Комната наполнялась его лучами, и теперь стало заметно легче на душе у его обитателей. Разговор переходил в другое русло. Солдат больше не тряся от холода, и страх сходил с его лица. Он попытался что-то сказать, но Неги его опередил вставив:
- Господин прошу прощенья ни знаю вашего имени вы прибыли за мной или за кем-то ещё кроме меня? - почтено заговорил он.
- Я прибыл собрать всех подлежащих на призыв в ряды королевской гвардии в северном уделе. Многие мои сослуживцы были отправлены в другие деревни входящие в удел. Я же с моим другом прибыл к вам. Командир караула посоветовал мне перед отъездом первым делом заехать в дом на окраине, так как здесь проживает староста этой деревни. Я не ошибся?
- Нет, вы не ошиблись, - заговорила мать Неги снова мрачнее. - Это тот самый дом, но старосты нет сейчас здесь.
- А где же он? Я хочу с ним говорить.
- Он будет к вечеру.
- Но я не могу столько ждать.
- Тогда вам стоило бы самому отправиться на площадь и высказать всё зачем вы сюда приехали.
За словами женщины последовало угрюмое молчание. Солдат стоял с задумчивым лицом и поглядывал то на Неги, то на его мать.
- Хорошо, - наконец-то он выдавил из себя, - сделаем так. Я отправлюсь на площадь, и Неги меня проводит, а вы отправитесь за старейшиной.
- Так и сделаем, - согласилось та, бросая пыльную тряпку до сих пор которую она так и не выпустила её из рук.
***
- Что это за звуки? - спросил высокий худощавый мужчина лет сорока с длинными мышиного цвета волосами до плеч. Грубое лицо с уродливым шрамом на левой щеке и острым цепким взглядом карих глаз. Одет тот был просто. Старый залатанный кафтан с порванным рукавом. Болтавшийся клок ткани говорил о сравнительной недавности происшедшего. На ногах странные для крестьянина армейские сапоги, хорошо вычищенные, они переливались на солнце с гладкой тёмной кожей на небольшом каблучке и меткой Риториона, фениксом пытающимся взлететь, расставив крылья на внешней стороне горлышка сапога. Взгляд человека был задумчив. В руке он держал старый молот, которым только что забивал колья на привязи лошадей.
- Да кто его знает. Может снова гроза намечается? Надоела эта погода. Ух, не зря у меня вчера кости ломило, - бормотал, встряхиваясь, как от озноба старик в сером фартуке, накинутом на длинную робу. Длинная седая борода лежала на впалом животе старика как исполинская паутина давно витая древним пауком. Сапоги едва виднелись под робой. Старые и изношенные с оторванными кроями они походили на двух маленьких прожорливых животных, так и пытающихся при каждом шаге хозяина ухватить хоть чуть-чуть сухой земли и помешать ему сделать ещё один шаг.
- Да не похоже что-то на грозу. Ох, не к добру это нутром чую отец ох не к добру.
- Да не каркай ты остолоп, - прикрикнул старик. - Уж в годах, а всё болтаешь как баба несметная.- Продолжал старый на сына. Похоже, тот изрядно любил побраниться и заругать.
Переступив с ноги на ногу мужчина в кафтане начал приглядываться на запад щуря глаз. "что-то странное там происходит,- размышлял обладатель порванного рукава ,- не нравится мне это."
Будто по его словам раскатился гром, от которого закладывало уши. Старик, стоявший недалеко от изгороди фермы упал на колени, зажимая уши руками. Его седую бороду сразу начал трепать ветер налетевший с запада. Та не сопротивлялась и подхваченная порывами ветра трепетала как флаг корабля несущегося по волнам Ветрового моря.
Соломенная крыша домика, в котором чаще всего и проводили время отдыха от роботы на ферми мужчины семейства Моль была снесена очередным порывом. Старый Периум борода которого теперь было больше похожа на белоснежный флаг чем на исполинскую паутину еле держался на ногах продолжая зажимать уши от раскатов грома. Его сын Перимий держался лучше отца, но всё же это ему давалось сложно.
Далеко на востоке засверкали длинные разрывистые молнии. Пока они раскатывались только по небу и не били в землю, но весь вид древнего явления говорил - это ненадолго. Со стороны деревни врятли кто мог это усмотреть, но здесь на открытой местности было видно отчётливо происходящее и на западе и востоке.
Пару минут спустя стало очень холодно и зябко. Прятаться в домике не имело смысла, он был на половину разрушен. Отец и сын тряслись, спрятавшись за стенкой от ветра. Было действительно очень холодно. Странность для этого времени года. Только собрали урожай и начали отмечать праздник семи дней урожая как ту такое явление.
Праздник семи дней был давней традицией этого края сохраненный с незапамятных времён и пронесенный сквозь эпохи. Некто толком и не помнит, откуда, тот взялся, но все любили танцевать под исполинским дубом в центре деревни росшим там сотни лет.
Праздник заключалось в том, что после снепского (сентябрьского) убора урожая селение, да и не только оно, а практически весь удел собирался на этот праздник в деревни Лоиз. На нём мужчины соревновались в силе и мужестве, колотя друг друга, оставляя огромные синяки на теле, бились на деревянных мечах и палили из луков в соломенные мишени. Женщины же готовили стряпню и восхваляли своих мужей. Дети хороводили и плясали под могучим деревом, пели песни и весело и задорно смеялись. Позже к ним присоединялись их отцы с расквашенными носами (некто не жаловался, всем нравился праздник) и матери с сестрами и даже бабушки с дедушками. В конце недели старейшины удела выбрали лучшего воина в том или оном виде соревнований. Победитель всех видов отправлялся в личный полк командующего северным уделом. Затем все усаживались за столы и потчевали то что наготовили им жёны, пели песни восхваляя древних героев и своих женщин за прекрасный праздничный стол.
Неги часто участвовал в соревнованиях и иногда даже побеждал в стрельбе из лука. Отец гордился им, мать упрекала что не нужно делать из него воина, его мол дело пшеницу косить да на ферме работать, дед обычно отмалчивался, а иногда кряхтел что-то вроде "хорош парень, но я в его годы о другом думал" начиная рассказывать о своих амурных делах многолетней давности.
Вдалеке, прятавшиеся за домиком увидели спускавшийся со Скалистых гор туман - невиданное зрелище северо-востока Риториона. Время шло туман на цыпочках подступал к деревни. Они это отчётливо видели и видели далёкие огни на подступах к горам, а потом появились какие-то тени. Разобрать их даже при желании у них не было не кокой возможности. Спустя некоторое время показавшиеся Старому Периуму как его называли в деревни, и его сыну Перимию целой вечностью холод отступил, туман рассеялся и ветер перестал быть таким грозным, но на западе всё же ещё сверкали маленькие совсем неубедительные молнии. Грома не было и те выбрались из своего убежища.
- Что это было? - только и мог произнести испуганный бородач. Лицо его было бледным как у мертвеца, а руки тряслись в судорогах.
- Вот напасть то, - ухватил Перимий падающего отца под локоть. Старик, похоже, совсем не мог стоять ноги у него подкашивались, и лицо всё бледнело. - Надо домой ехать узнать как там дела. Нас-то вон как перепугало, а там, поди, совсем люд из домов не выберется.
Маленькая телега, запряженная сивой лошадкой, медленно семенила по пыльной колее протоптанной сотней лошадей за множество лет. Тропинка вела к полям и фермам деревни, кормившим весь северный удел .
***
Людные улицы деревни мелькали и заворачивали в самые тёмные уголки. Два человек всё так же шли, о чём-то тихо разговаривая. Высокий мужчина с длинной челкой, закинутой за ухо, в кожаном нагруднике с кружевами, а на груди, сияющий на солнце, переливаясь в его лучах герб Риториона свободной страны живущей своими законами. На ногах звенели странные железные сапоги, отдающиеся резким звуком прикасаясь к гранитной кладке центральной улицы. Его спутник был менее выдающегося роста с длинной висящей на нём рубахой в простых крестьянских штанах, залатанных в нескольких местах и высоких изношенных кожаных сапогах доходившим ему до колена.
За разговором они не заметили, как минули половину деревни и оказались на центральной площади, где оглашались всякого рода объявления, приветствовались новоприбывшие крестьяне с дальних уголков страны, произносились приказы и законы, веденные его величеством, происходили наказания ослушников и пойманных дезертиров. Ещё площадка служила для сбора новобранцев надлежащих службе в армии его Величества короля Риториона и правителя южной части всего Анолоума.
Деревня была полна народа выползавшего из самых невообразимых закоулков и мест деревни. Люди были обычные одеты в простетское одеяние служащее им обиходом каждый день. Мужчины в основном носили широкие рубашки большого размера с разными украшениями. Считалось что чем больше всяких узоров на рубахе, тем богаче крестьянин. Обычные штаны из лёна или конопли вязаной их домашними умелицами. У некоторых были заштопаны в разных местах разноцветными латками. Это показалось бы странным жителю юга страны, так как они редко бывали в этих местах и хранили собственные представления о надлежащей одежде и моде деревенского жителя. Обитатели столицы Риториона и близ лежащих мелких городов иногда косились на странных "деревенщин", но редко когда что-то обсуждали, а после и совсем привыкли к нравам Лоиза. Некоторые юнцы из городов, бывало, задевали местных мальчишек тыкая пальцами на них и дразня их "латаными или длиннорукими" на что те отвечали хорошими тумаками в адрес обидчиков.
Сапоги мужская половина деревни носила в основном армейские оставшиеся ещё со службы в полках его Величества, но на некоторых мелькали и лапти плетёные из лозы, растущей за деревней на березу реки Раздола. В основном это были старики, потершие строгие армейские из высоко стойкой кожи Вюверн струю армейскую обувь.
Животные специально выращивались до определенных пределов, когда они ещё не научились летать и не выросли зубы, но уже окрепла кожная ткань. Отнюдь таких умельцев привозили из самых дальних уголков страны, на дальнем севере живущих близ реки Раздола пересекавшей их селенья огромным нестерпимым потоком бурлящей обжигающе холодной воды и до приделов берегов моря Ветров. Их мастеров обучали с детства работе с разными тварями населявшими Анолоум или как его ещё называли Поркородом.
Анолоум или Поркородом это плоскогорье, в которое входили множество стран могучих и совсем неизвестных. Великих государств что блеснули славой в былые эпохи и века мира и поднявшиеся до небес государства, развалившиеся так же стремительно, как и появились. Поркородом заключал в себя земли лежащие меж Сизыми горами и Велико Вечным Южным морем. В него входили растущее и процветающее достаточно юное имперское государство Риторион с его невообразимой красотой и величием. Столицей же являлся город в скале или как его прозвали Геон-город скала вырезанный и уходящий вглубь отвесной горы. Причём днём в самых глубинах всегда было светло. Это была небывалая работа древнего народа давно забытого и ушедшего в истории и сказки, слагаемые в приделах Анолоума. Далее на северо-востоке располагалось государство, давно захваченное людьми с севера, Орчтаун пролегавшим достаточно на не большой территории от первого притока реки Раздола на юге, до вулканической горы некогда послужившей примирением двух держав на севере. Бока же Орчтауна ограничивали моря Велико Вечное Южное и буйное море Ветров.
Ещё дальше на северо-запад лежала страна странных существ иной расы Мурия. Об этих местах ходило множество легенд и сказаний, но мало кто осмеливался туда пойти так как некие сквернословы поговаривали - заявился там чудо зверь управляющий всеми делами того народа. Под его покровительство попала и всем известная башня Турани видневшаяся даже в самых дальних уголках Риториона.
Пролегала же Мурия от вулканической горы разящей всех своей неприступностью - даже селенья у её подножья не строили, боясь её ужаса, до реки Соки проходящей в подгорных путях Сизых гор и ведущей своё русло в Святой лес.
Далее на север располагался могучий Святой лес, несущий в себе таинственность и древность. Мало кто хаживал в те места, но молва была, будто обитают там некие существа схожие с людьми и по статности и по уму только другие совсем. В давние времена, о которых сохранились только воспоминания, передающиеся из уст в уста гласили: король Орчтауна посылал отряд из отборных воинов его царства, но вернулся только один воин истерзанный, весь в гноящихся рваных ранах, исхудавший до неузнаваемости и проклинавший самыми последними словами, то место где ему прошлось побывать. С тех пор лес как бы отделился от прилежащих земель, оградив свои имения непроглядной стеной молодых пятидесяти летних дубов и возвышавшихся над ними стройными елями. Более не кто не отваживался в него хаживать и сыновьям наказывал.
Женщины Лоиза, насилии длинные стройные платья по размеру не в пример мужским рубахам нередко с фартуками. Платья обычно были тёмно зелёного цвета. Они походили на скошенную теплым осенним вечером траву, когда ещё не пришла хозяйка называемая северянами Немии (Осень) и не сковала растущие лужи на дорогах маленькой корочкой льда настолько хрупким что при малейшем прикосновении он рушился, но уже и не жаркий летний вечер, когда старухи деревни собирались и напивали старые мелодии ушедшего времени, а другие что по шустрее разносили последние вести кормя злостную летнюю мошкару. Даже казалось, будто запах на женских одеяниях только что скошенной травы, так же пах как она и лучился на солнышке уже угасавшим и менее активным, чем летом, но ещё греющим. Да это и не мудрено - что был похож ведь женщины и работали со скошенным перенося сначала в телеги, а затем и в крытые стога пока мужики ездили на рынок Геона продавать накопленное и выращенное на ярмарке.
Головы женщин зачастую покрывали платки, вытканные из тех же элементов что и мужичьи штаны. Некоторые что постарше насилии убранство на голове, прикрывая старые пряди седых волос некогда бывалых черными косами до пояса. Старость не кого не щадит и вот они как и их некогда бабушки и матери приодели платки.
Что помоложе наоборот насилии на плечах гордясь чёрными да русыми косами и хвалясь друг перед другом.
На ногах у слабой половины были небольшие ботиночки по щиколотку с невысоким каблучком (у модниц) другие же нашивали плоскую подошву, а летом все как одна были в лаптях вязаных местным лавочником, прославившимся на всё страну своими лаптями.
К старому Мелиму приезжали торговцы из самых отдаленных уголков страны, да и не только. Однажды заявился купец из Нертовена, что лежит по ту сторону залива Месфи и рассказал множество историй о том крае. Старик был настолько поражен, что три дня прикладывался к антхти.
Антхти крепкий напиток с берегов последней из разветвляющихся рек Раздола. На берегу орчтаунсы воздвигли огромные города растений служащих любимым напитком двух близких стран.
Огромные плоды с маленькой косточкой в середине иссиня черные, как и напиток, получавшийся из них.
Деловитым был и мастер кузнецкого дела не менее прославленный в приделах северного удела. Обиходом мастера служили обычно подковы, да гвозди со скобами служившие "рубакам" - как их называли в деревни для постройки домов и разнообразных построек.
Иногда кузнец брался и за более серьёзные дела как ковка мечей и копий, заказанных командующим уделом для его боевых дружин.
Домик ремесленника лапти - плёта находился недалеко от дома кузнеца, и старые друзья любившие пропустить стаканчик на досуге заглядывали друг к другу. Жилища мастеров были украшены вывесками служащими им как некий глашатай их дела.
Двое как раз таки приблизились к двум домикам, продолжая о чём-то разговаривать. Впереди по левую руку им открывалась площадь с высокой площадкой в центре - семь локтей ввысь.
- Долго ли ждать старосту, - проговорил высокий явно городской житель с определенным акцентом. На что человек в большой рубахе ответил:
- Да вон же повозка катит. Скоро дед известит всех. Поверьте - это его любимое занятие, - усмехаясь, продолжал тот.
- Раз так, то подождём.
- А где же ваши посыльные, не уж то испугались холода да тумана?
- Думаю, где-то здесь их носит.
И действительно только носитель герба Риториона на груди договорил как из ближайшей улочки метрах в ста от того места где говорили Неги и высокий посланник выплыл небольшой отряд человек в пять. Двое из них были носителями герба, как и собеседник Неги, остальные такими же мальчишками, как и он.
***
Телега ползла медленно, словно нехотя двигаться в том направлении, куда её заставляли тащиться хозяева. Маленькая кособокая она была похожа на забившуюся дворнягу избитую хозяином за кусок хлеба, стащенный со стола. Телега так же поскрипывала - завывая, и тем больше походила на дворняжку. Её гнилые бока давно исстаревшие и прогнившие были заколочены новенькими досками ещё не успевшими почернеть от дождя и утреней росы. Она котилась по сырой колее от не давнейшего тумана, и дождя переваливаясь то на один бок, то на другой раскачивая на себе двух людей. Да это был старейшина и его сын. "Старого" невозможно было с кем- то спутать. Его густые брови, вечно насупленные и острые пронзающие взглядом глаза, заставлявшие неких шалопутных модниц падать в обморок от сверлящих до ужаса глаз старика. Длинная седая борода казалось её можно заправить за поясь, если бы таковой имелся у старика. Борода вновь пришла в норму и снова напоминала исполинскую паутину свитую множеством старательных пауков. Она легко восседала на своём почётном месте, прилегая к одежде Периуму.
Тот уже пришёл в норму и о чём-то эмоционально тараторил над ухом сына пытаясь донести до того истину которую тот не очень то хотел принять. Лошадка семенила по высоко вздымающемуся бугорку меж колеёй и и весело везла путников. Похоже, лошадь была достаточно старой, но ухоженной. Хорошие подковы, купленные я заядлого выпивалы - кузнеца деревни отбивали по бугорку чечётку. Грива лошади была немного седоватой и глаза немного ввались, но шелковистая шерсть блестела как у молодого жеребца, а глаза животного иногда чудилось, будто о чём то говорят и отсвечиваются каким-то непонятным свечениям из нутрии, но это лишь миг и вот снова перед тобой та старая добрая лошадка служившая тебе много лет.
День перевалил за полдник, как двое путников завидели вдалеке приближавшуюся тень. Та двигалась в их направлении, маша руками и о чём-то бранясь. Мужчины спешились и повыхватывали короткие лёгкие мечи спрятанные в соломе на которой так любезно до этого разлёживался дед Неги, но потом опустили, признав свою хозяйку. Та брела, не переставая браниться и перебирать самые, что ни наесть непристойные слова. Первым её поприветствовал муж, закричав нечто подобное ей в такт. Та словно опешившая перестала издавать звуки и уже через минуту сидела в повозке рядом со стариком.
- И чего тебя только потянуло безумная женщина идти к нам? Вот мало видать тебя в детстве отец колотил, ума у тебя как у этой скотины, что везёт нас, - мужчина ткнул пальцем на едва заметно дернувшуюся лошадь, - сколько не говори, а баба она есть баба и нечего не поделаешь, - подержал его "старый", - оно и понятно ума тю-тю... в такт отцу взмахнул руками отце Неги.
- Дай те же сказать, - запричитала та явно обиженная сравнением.
- Ну, уж говори бездельница, - развёл руками муж, а старый Периум потряс головой в знак одобрения.
Женщина начала рассказывать, как будила Неги, как заставляла его идти на ферму, но увидев грозный кулак мужа, предусмотрительно перешла к главному, рассказав всё по порядку. С того как появился солдат в их доме получивший пыльной тряпкой, до подробного рассказа дороги к ферме. Особенно заинтересовал мужчин момент с туманом, и они долго и подробно расспрашивали женщину. Окончив разговор Перимий дернул поводья и повозка ещё сильней скрипя поплелась по дорожке к едва видневшейся вдалеке деревни.
***
- А ты видел его величество? - восхищёно проговорил Неги.
- Его не кто из простых не видел, - ответил ему Тод. За некоторое время, проведенное в разговорах, они успели познакомиться и даже немного подружиться. Двое его спутников держались в отдали не приближаясь и о чём-то ежеминутно перешёптывались кивая друг другу и поддакивая, но собеседника Неги похоже это мало волновало и он продолжал:
- Король не поощряет свои присутствием даже отличившиеся полки, обычно за него это делают его генералы да маршалы. Однажды ходил такой слушок в нашем полку, будто приезжал сам Ясен его правая рука поприветствовать воинов отличившихся в боях у дальней гряды прям у самого пролива Месфи с какими-то диким племенами, так докучавшими гражданам Доноса что те обратились к владыке за помощью и тот выслал огромный отряд конных на порабощение, а если не покорятся и на истребление "колючеголовых".
- А почему их так назвали,- перебил солдата, Неги которого распирало от любопытства. Тод немного подумав, явно собираясь с мыслями снова заговорил.
- Колючеголовыми - назвали те самые воины, бившиеся с ними. Как рассказывали на головах у тех, вместо волос росли колючки, словно у заморских Нертовеанских ежиков. Слышал о таких? - удерживая короткую паузу чтобы собеседник переварил информацию пробормотал Тод. Неги качнул головой всем своим видом показывая - требую продолжения, и солдата уговаривать не пришлось.
- Так вот ужасно колючие иголки на головах, которые они носили с гордостью и воевали, словно разъяренные быки, припаленные раскаленным железным прутом. Много наших полегло в тех боях и после того как не осталось в тех краях не одного Зилоса. Это по древнему наречию означает колючие,- как не в чем небывало вставил Тод, увидев, что Неги пытается его снова перебить.
- А после победы они прибыли в наш гарнизон, где и награждал их великий маршал Риториона разными наградами, кого золотом, кого землёй вообще как говориться все по надобности и некоторым по потребности. Не обделил он их и царскими грамотами - словом честным своим, провозгласив территорию за притоком Раздола Пефи собственностью Риториона.
- Да уж!!! - искренне удивился парень. Он хотел что-то ещё спросить у служивого, но не успел, как за поворотом центральной улицы выплыла знакомая скрипучая повозка везущая трёх людей, словно старый пеший воин на плече сокола, - а вот и дед! - так же непринужденно - легко воскликнул Неги.
И действительно повозка плыла, легко покачиваясь, как и на той дорожке за деревней везя всю родню будущего воина северного удела. Время тянулось медленно, будто его кто-то специально растягивал его. И вот несколько томительных минут прошло, лошадка забренчала железными подковами совсем рядом и, переступая с наги на ногу придержанная отцом издавала характерные звуки.
***
Покумекав в стороне, Периум и Тод пришли к общему решению. Сбор назначить на завтрашнее утро, а сегодня послов напоить, накормить и спать уложить. Завтра же с утра собрать селение и растолковать всё людям.
Двух приехавших послов определили в кузню к старому мастеру. Как сказал Периум : - Он и напоит, и уложит... Хороший человек, если к бутылке не прикладывается, а мастер.... Эх, - томительно вдохнул и махнул рукой, увлекая остальных за собой.
Несколько долгих минут прошли в пешем походе по улице деревни. Теперь "старый" вёл их по закоулкам, шныряя из улочки, в улочку проходя меж домами. Ведя спутников по кратчайшему пути к своему дому. Отец же Неги и мать давно укатили на телеге, дабы встретить гостя как подобает у порога.
Солнце вышло в зенит и вовсю жарило. На лицах людей до сих пор был испуг странного горного тумана накатившего на деревню несколько часов назад. Молодой ещё не покрывшийся пушком конюх во дворе знатного торговца гладит привязанную к амбару лошадь. Лошадь явно молодая, как и парень едва лишь объезженная вся в бело - черных пятнах покрывающих её гордое стройное тело. Повернув голову, Тод увидел в противоположном дворе мужчину средних лет с чёрной косматой бородой и угрюмым видом, ладившим корзины. Грубое мужичье лицо с большой родинкой над правым глазом. Корзинщик едва поднял голову оторвавшись от дел чтобы взглянуть на спутников и не долго думая вновь принялся за работу. Чуть поодаль через дорогу переходит девушка в синем платье до колен, со сверкающими золотистыми нашивками неся коромысло с двумя полными вёдрами. Ведёрца были малыми, и девушка несла их легко она - улыбнулась, проходя мимо как бы здороваясь с прохожими.
Но вот Периум выводит их с проулка на улицу По-Лон ведущую к дому. Всего несколько часов назад Неги с Тодом брели по ней, о чём-то задушевно разговаривая. Центральная дорога южного удела, в который те попали, оказалась намного людней. Здесь бегали через дорогу мальчишки, играя в рыцарей - один даже натянул на голову старое ведро с прорезью для глаз, явно изображая панцерника. Девочки крутили головами, высунувшись из-за высокого забора, и эффектно высовывали языки. Одна даже запустила огрызком яблока в того самого панцерника метко угодив прямо в щель.
Барышни постарше благоразумно не повторяли этого за своими младшими сёстрами, а демонстративно крутили юбками да пели песни, бегая по людной улице.
Тод ещё негде не видел такого веселья. В городе, где он вырос, все были угрюмыми и с кислыми минами бродили из угла в угол по городским улицам. Другие просто засиживали в трактирах, сплетничая и пересказывая старые байки. И только когда приходила весть о какой либо победе горожане праздновали. По всюду слышались вопли восхваляющие короля и корону в трактирах разливали бесплатное пиво - что было на руку местным пьяницам, но это были лишь раз в десять лет не более.
В Лоизе жизнь была весёлой и беззаботной. Казалось, будто люди уже совсем забыли о скользком тумане и переключились на повседневный обиход.
Мастера открыли лавочки с антикваром и ремеслом изготовленным местными мастерами. Здесь были и славные лапти старого мастера, и славные поделки из глины молодого, но подающего надежды "лепильщика" с северного удела. Множество деревянных поделок, включая ложки и чашки с разнообразными резными узорами окрашенные в весёлые тана. Солдат чувствовал будто попал на маленькую ярмарку преисполненную добром и весельем. Он не видел нечего подобного когда утром скакал по безлюдной улице, а сейчас он дивился деревней.
Не большие приземистые деревянные домики с резными крышами, покрытыми в основном соломой и камышом, растущим на берегу реки. Сложенные из брёвен они походили на игрушечные - такие аккуратные и опрятные с украшенными весёлыми узорами ставнями и маленькими квадратными окнами, широкими дымовыми трубами и невысокими порогами. У тех жителей, что побогаче фундамент был сложен из камня, а на крышах красовалась красная похожая на чешую черепица.
Вот и знакомый двор. На крыльце Перимий с женой Аттой. Атта держит в руках хлеб призывая к себе гостя, а Перимий дружелюбно приглашает в гости откровенным жестом.