События, о которых я пишу, происходили в1970году. Вадим учился в медицинском институте и работал на скорой помощи. Работал с первого по третий курс санитаром, а после третьего -фельдшером. С точки зрения медицины, это была великолепная практика, кроме того, было интересно изучать жизнь, учиться правильно общаться с окружающими. На скорой трудились очень разные люди. Каждую смену на дежурство выходило четырнадцать бригад. Всех этих людей необходимо было где-то разместить. Помещение, в котором была подстанция, находилось на территории городской больницы в одноэтажном помещении довоенной постройки. Разумеется, медикам в нём было тесно. Днём они писали карты вызовов где попало, даже на крыльце скорой. Спали в ординаторской, где вдоль стен стояли, плотно примыкая друг к другу, жесткие кушетки. Забираться на них можно было исключительно с торца. Укрывались зелеными солдатскими одеялами. Никто, разумеется, не раздевался. Спали в одежде и в халатах. Выспаться как следует на таком ложе было не просто, тем не менее, когда по громкоговорителю объявляли фамилию врача, или фельдшера просыпались все, бормоча проклятия. Даже жесткая кушетка в такие минуты казалась пределом мечтаний, вставать с неё не хотелось. Многие врачи работали в других местах и на скорой только подрабатывали. Брали три-четыре дежурства в месяц. Кадров на скорой всегда не хватало. В дежурной смене можно было встретить молоденьких фельдшериц, врачей, только начинающих работать, и опытных медицинских зубров. Дежурил иногда даже декан лечебного факультета. Заработок у врачей традиционно нищенский. Это обстоятельство заставляло медработников подрабатывать ночами. Страдали в первую очередь молодые девушки. Они довольно быстро теряли свою свежесть и красоту. Вадиму запомнилась одна очень хорошенькая фельдшерица. Ей было 19 лет. Она, бывало, приезжая зимой с вызова, замёрзшая забиралась к кому ни-будь в постель, погреться. Ледяными руками касалась шеи.
-Уйди, холодная лягушка,- кричали ей и выталкивали из- под одеяла. Она при этом, как-то по- особенному тихо, смеялась. Через десять лет после знакомства Вадим встретил её и просто не узнал, так она постарела. Среди всей этой медицинской братии выделялась своей красотой невропатолог Галина. Её не любили. Слишком надменное выражение её восхитительного лица всех раздражало. Она держалась особняком. Ни с кем не дружила. Если кто-то пробовал у неё что-то спросить, отвечала сухо и односложно. Кто-то из мужиков пытался "бить к ней клинья", но в ответ получал дозу насмешливого презрения и быстро оставлял свои попытки. Впрочем, это было очень редко. Все большей частью робели к ней подходить. Слишком хороша собой была эта женщина. Все знали, что она не замужняя, что за ней ухаживает режиссёр местного драматического театра. Он иногда приезжал к ней во время дежурства на редкой в те годы в провинциальном городе американской машине "Меркурий" 62года выпуска. Машина выглядела устрашающе прекрасно, но точеные ножки Галины на фоне этого агрегата были прекрасней
В тот вечер, вернее полночь, Вадим, обслужив очередной вызов, вернулся на подстанцию, нашёл у самой стенки единственное свободное место, забрался под одеяло и мгновенно уснул. Сон продлился не долго. Кто-то устраивался рядом и при этом разбудил его. Он почувствовал, что к его спине прижалась, судя по всему, чья-то женская грудь. Ощущение было приятным и через несколько минут сон как рукой сняло. Он повернулся лицом к женщине, которая теперь с прежней силой прижималась к нему спереди. При этом она бесцеремонно засунула свою коленку между его ног. На какое-то время оба замерли. Возбуждение нарастало. Вадим осторожно проник рукой под халат незнакомки и понял, что она в водолазке. Миновав и эту преграду, он добрался до восхитительных грудных желёз. Он начал нежно их гладить. Через короткое время партнёрша тяжело задышала. Вадим приподнялся на локте, огляделся в полной тьме, но всё было вокруг спокойно. Женщина потянула руку Вадима книзу. Одновременно с этим она легла на спину. Разумеется, Вадим не сопротивлялся. Ещё через несколько минут она судорожно стиснула его руку бёдрами, обняла его рукой за шею и поцеловала в щёку. Затем встала и направилась к выходу из ординаторской. Когда она открыла дверь, свет из коридора осветил её лицо. Это была невропатолог Галина. Открытие потрясло Вадима куда сильнее, чем то, что произошло между ними минуту назад. Он тоже встал и вышел на улицу. На крыльце курила Галина. Она скользнула по Вадиму рассеянным безразличным взглядом, отвернулась от него и сосредоточилась на сигарете. Они не сказали друг другу ни слова. Вадим бросил сигарету и пошёл досыпать в ординаторскую. Чувствовал он себя отвратительно. Казалось его использовали и бросили за ненадобностью.
Вадим и Галина проработали ещё два года в одной организации, но ничего похожего между ними больше не случалось. Эту странную ночь Вадим запомнил на всю жизнь, но так и не смог себе ответить, что же это было. Один его приятель много лет спустя высказал такую догадку.
Скорее всего это что-то подобное хлыстовству. У них ведь кого сгрёб в темноте с тем и радей. Вполне возможно эта Галина сама не догадывалась с кем спала. Просто нравится пройтись по лезвию бритвы. Риск усиливает некоторые ощущения.