Утро... Оно начинается по-разному... То вдруг обрушится ярко-розовым с востока, выбросит лучи из маленькой точки на горизонте, и побежит широким фронтом по стенам домов, стволам деревьев, меняя их цвет с серого на оранжевый, розовый, золотистый, зелёный...
Разный... А бывает... Долго нет перемен. Серая, однообразная, надоевшая своей бессонницей ночь, так и переползает в такой же серый день, минуя, прошагивая через утро... Мокро, сыро, неуютно... Глупо... Однообразно-безлично... Так вчера, сегодня... Завтра?.. Нет?..
Да?.. -
Молчание...
Тишина...
Она далеко... Я - не близко... Всё так. Так должно быть?! Так - бывает, так оно есть?! - И никуда не денешься от этой тавтологической констатации...
То же самое, другими словами, или другое - но слова те же: ты далеко, ты где-то... Всё: так... Разлуки и расстояния тренируют чувства? Зачем? Зачем эти тренировки? Почему, чтобы что-то получить, нужно это заработать? Как заработать, чем? - Грустью, дискомфортом, днями, неделями, годами серости, беспросветностью постоянства окружающего непонимания?.. Потерями... Не понимают окружающие, не понимают близкие... Наступает момент - перестаешь понимать сам себя? Чего тебе нужно то ещё? И так бывало... И это - есть... То - не так, как бы хотелось? - Но встречается...Было... Чего? Чего ещё нужно? Чего?.. Всего! Чтобы ночь, наполненная грёзами, где всё - не так, не завершалась нудным бряканьем будильника. Желания на разбивались о тяжёлую механику железных слов: Хочу спать, не мешай... Голова болит... (Мы ценим то, что можем потерять...Увы).Трудовая обязанность не напоминала трудовую повинность, отработку за неизвестные, да и просто несовершённые проступки. Не делать то, что нужно, а делать то, что хочется, что умеешь, что должен в конце концов делать... Не поэтому ли тебя всё чаще и чаще, встречают прохожие на улице, спрашивая, с миной попытки узнавания на своих лицах и с завидным постоянством вопроса ежедневья: который час, сколько время?.. Напоминая: время идёт, часы текут, сливаются, набирают поток многолетия... Оставь пустяки, займись тем, что ты обязан успеть!.. Не знаю... А как же, как же она - суета повседневья, как без неё? Да, утомила, да, всё известно, повторяется... Да, да, да... И где силы, сказать всему: Нет! Никто со стороны не подарит этого ответа...
Ты всё так же далеко, ты где-то... Где-то и я? Где же и кто я? Я?.. Сорвусь на полуслове... Продолжение - ты будешь?! Будет ли день?
2.
День.
День вырастает из утра... Он поднимает свои ноги (а интересно - какие же они - её ноги?.. Совершенны!) из утра и постепенно добирается головой (её пышным мягким каштаном...Прелестность!) до вечера... Думал написать тебе снова... А потом?.. А потом подумал, что написанные и не прочитанные тогда, когда написаны, после - прочтутся мельком, поверхностно...
Может я не прав, но... Но когда говоришь сам с собой, представляя твою реакцию, твои ответы... Тогда... Теперь - всегда!
Ты вдруг стала частью, частью меня самого, а значит, разговаривая с собой, я говорю с тобой. С кем ещё говорить, как не с собой? Ты сам - мир!
Реакция окружающего - так предсказуема и известна... Эти невидимые никому диалоги, спрятанные в монологах, не зафиксированных в слово видимое, давно уже заняли большую часть времени бодрствования. И я говорю сам себе, представляя тебя, о разном. Ты никогда этого не узнаешь, никто не узнает, потому, что... Потому, что не храним, что имеем и умеем. Быстро привыкаем к хорошему, понимаем многое после... В процессе - не до того...
Солнце светит ярким, жёлтым, слепящим глазом... Оно светит всем, всяким и разным... И день беспристрастен к суетящимся в его переменной временной поверхности... Мы сами наполняем всё смыслом, а значит и содержанием... Каким? Как? -
А вот так: Вышивать гладью слов по неспокойности ожидания...
...Погружаться в паутину из слов, накидывать её на себя... путаться, но снова: ещё слово, ещё петля, ещё... Ещё... И вот... Уже не хочется вырываться. ...Петля, стежок... Ещё слово, ещё... Их немного, но они какие-то?! Как капли падающие на гладкую поверхность той, хранящей память воды... Вот одна капля упала, нарушила зеркало покоя, уставшее, утомившееся от этого покоя... Новая капля... Их много.
Умиротворение? - Это маятник в точке остановки... Вот он замер... Вот снова - вверх... Снова замер... Верх... Вниз... Туда - обратно... Уходим, чтобы возвращаться, возвращаемся, чтобы уйти... Отъезд - это предчувствие возвращения... Шаги, дороги, тропы... Жизнь - зигзаг? Спираль? Ровная линия?..
Нет двухцветности. Всё - радуга, многовариантность его семицветного спектра... А всё вместе - снова белое... И белое хранит в этом покое все другие цвета... Белый, чистый лист? - Потенциал, хранящий Слово... Оно - в Начале...
Я в Зазеркалье... Ты - с другой стороны, мы ВИДИМ друг друга?! Ты слегка склонила голову... Женщина в белом... Белый Ангел...
День - солнечность... Ночь - лунность... Тёплое в прохладе... Горячее в мягком... Горькая сладость... Подвижное - в подвижном... Твёрдое - в ожидающей его скучающей пленительности... Можешь?.. - Когда захочешь... Когда захочешь - сможешь!!!
3.
Вечер.
Осень... Минуло третье сентября. Прошло четвёртое... Пятое утекает песком секунд в вечность. Вечность не тает, потому, что она - Вечность... И только возрастает от количества прожитых нами минут, часов, дней, лет... Мы убываем - она растёт.
В ответ - тишина... Анабиоз переползает в летаргию... Сон души, разума, чувств... Оболочка бродит, что-то вещает, делает... Нападают нАпасти, суетят сУетности... Кошмарики междудневий...
Где-то бродит, путешествует и твоя сущность... ТЫ... Что ж, можно, коль возможно. Или всё проще: с глаз долой и из сердца... ??? Многое определилось, пораздумалось... Так? И... И я не вписываюсь в твои теперешние мысле-чувства? Нет?! Жаль скребёт и мает чёрной кошкой непонятливости: почему всё так? Поманит что-то настоящее, махнёт сизо-розовым крылом мечты... И... Исчезнет в тумане неизвестной данности пространственно-временного континиума...
Пытался открыть дверцу в неизвестные и самому себе кладовые души, размышлений, чувств... Ты подобрала те самые слова-ключи к моим запорам... И вот... Дверь открыта... Но входить в неё некому...
Ты - где-то...
Солёные осколки дней собираются в сладкие мгновения придуманного счастья, оно порохом воспоминаний закладывается в подвалы памяти, осколки ждут своего мгновения, когда искра, высеченная взаимностью притяжения, воспламенит их и яркой вспышкой разнесёт все нагромождения камней ограниченности, в которые мы прячемся от условностей мира...
Полумистически-потусторонние сны... Явь, при просыпании, среди краткого забытья полнолунной рабочей ночи, путаемая с только что пережитым. Когда не помнится что-то конкретно, а что-то оставшееся, ощущаемое... И среди дня, как коды к расшифровке, вдруг встречаются детали и фигуры из сна. Вплоть до 100% совпадения. Потом, смутно начинает что-то вспоминаться, пережитое или просто увиденное, как кинофильм, снятый кем-то. А ты - его участник и зритель...
Анабиоз, летаргия... Ну да, уже осень. Хотя... В твоих морских заграничных краях?.. Или ты в погоне за летом по экватору?.. Параллели не пересекаются? Звёзды не меняют своих орбит?
Думается... Мысли облаками выплывают в пространство, кое-что формируется в слова, другое -добавляет серо-тёмного осенним облакам... Да, у нас тоже предвестники её, разноцветницы-осени...
Каштаны по краям покрылись жёлто-коричневой бахромой, олеандры плачут розовыми лепестками (мои союзники-компаньоны), большие листья платанов - вообще в жёлтые летящие паруса... Шуршит, падает осень...
Дождик, то ливнем, то моросящей изморой... А потом - раз и снова лето. Море заблестит сине-голубым, вернётся вдруг его тёплая, летняя прозрачность. Морская пена котёнком заспешит потереться о ноги, опущенные в солёную влагу... Галька подшуршит, добавляя своих ноток к поющей тишине дикого пляжа...
Забрёл сюда случайно, обнаружив одинокую заброшенность среди шумящей невдалеке суетности... Маленький участок, но такой уединённый. Мелкая галька, чистая вода, шуршание бриза... Над головой проходят поезда из... в... И обратно из в... до... Вдалеке, на бунах, рыбаки дёргают ставридку... Окунулся, прилёг... Снова мысли о...
Счастье по рецептам? Рецепты, инструкция, правила, нормативы... Дозы...
Если оно случается, счастье, то какие же нормы, дозы, правила? Чаще - вопреки, невпопад, не потому что... Птица жизни, зажатая в ладонях, ждёт свободы и тоскует по голубому небу. Пальцы - те же клети, которые умеют удерживать своей лаской. Умеют... И уже не хочется этой свободы... Хочется быть в твоих руках всегда...
Мой Ангел... Даже если и никогда больше... Всё равно - Это есть! Пусть даже и... ничего не было...
Тени длиннее, свет короче... Вечер съедает день, ночь поглотит утро... Осень уже пришла... Но и в осени прячется ВЕСНА...
В нашей желаемой власти - производить весну круглогодично...
4.
Ночь...
Ночь разбросала за окном свой звёздный шатёр... Море белым, лунным молоком колышется вдали.
Ты далеко... Мы оба: где-то... Два атома, разбросанные жизнью, годами и расстоянием по бесконечности молекул пространства...
Вот и ветер подоспел. Он теперь уже совсем не по-летнему колышет тонкую ткань штор, забираясь в окно, принося с собой далёкие запахи зелени, асфальта, увлажнённого ночью поливальной машиной... Приносит лёгкую солёную прелость моря... И что-то ещё. Не твой ли это, не ведомый, не прочувствованный наяву запах? Запах женщины, женщины любимой, женщины любящей... Той, которая... ???
Любовь... Ты говорила мне о ней, говорила в наших снах, в нашем, не ведомом, не доступном никому другому мире... Мире грёз, слов и фантазий... Нашем мире!
В том мире ты была со мной, мы принадлежали друг другу, мы были вместе... Что мешает быть вместе наяву? Многое... Или всё это многое неважно?
"Всё не важно, всё не так уж важно..." И всё возможно в этом мире парадоксальной невозможности возможного?!
Любовь - правда ощущений. Правда ощущений свободы... Но любовь не может жить сама с собой. Ей нужен предмет почитания, нужен ценитель, ценитель понимающий и чувствующий. Ведь без оценки красота растает...
Значит, всё-таки любовь - это несвобода?! Но желаемая, сладкая несвобода... От другого!!! Желаемая...
Мы жизни посвящаем поиску свободы и... И теряем любовь.
Где же ты, моя сладкая несвобода? Ты не отвечаешь, ты где-то?..
5.
Подсолнухи
Люди забыли истину, - сказал Лис, - но ты не забывай: ты навсегда в ответе за всех, кого приручил...
Экзюпери. Маленький принц.
Мы в ответе... Но мы боимся любой ответственности, не хотим её. Хочется всегда, чтобы кто-то другой, не я... Пошёл, сделал, решил...
А я? А я полежу, подумаю о вечном. Пусть пироги печёт пирожник, сапоги -сапожник... Мне не до того, мне нужно: посмотреть фильм, дочитать книгу, доесть... допить... доиграть... доспать... до... Поэтому человек и стремится к власти, чтобы делали всё за него. А он, такой весь из себя, будет командовать, царствовать, позволять поклоняться и жить... Другим. Другим жить для того, чтобы они обслуживали его. Его, так самим собой любимого...
Мы всё делаем для себя... Всё! Все. И ищем проявление себя в другом. Когда находим своё, себя в другом, - вот, тогда и любим того, другого. Но не потому что он другой, тем и интересен, что другой. А потому, что похож, на тебя.
Но похожесть надоедает. Ты и так сам с собой всегда, а тут ещё снова ты, но в другой обёртке, и каждый день туда-сюда... Перед глазами, и внутри: всё одно и то же: ты, ты, ты...
И перестают люди любить себя, и перестают любить другого. Любовь заменяется нелюбовью, а она превращается в ненависть. Воюем... А с кем? - Да с собой, в том, в другом...
Размышлялки... Постоянное занятие думающего, но не получающего желаемое. Желаемую... Она снова где-то с кем-то... Острова, море, виндсерфинг... Другие... Друзья, подруги...
Меня там нет. Снова нет. У меня - снега и тишина...
Да, работаю, да, пытаюсь освоиться в чужой стране, язык, языки... Два языка государственных, один - общесвязующий... Нравы, обычаи...
Эта постоянная тишина маленького городка. Тишь такая, что больно ушам. Она давит, она подавляет, она заполняет всё. Даже собаки на их, собачьих выставках, здесь - не гавкают. Стоят возле хозяев и молча виляют хвостами. А собачке хочется подойти к другой, понюхать её, обменяться последними новостями в мире запахов... Но нет, нельзя, не то воспитание, не тот генотип. Всё - в рафинированной упаковке, всё тихо, чинно и важно...
Тишина... В будние дни в школе, как будто и есть люди, разговоры, общение, уроки... Уроки мои и я на чужих уроках... Учу и учусь сам.
Я здесь... Другая страна... Мне она нравится... Нет, я люблю её! Это волшебно, мистично, необъяснимо... Здесь я всё-таки, несмотря на разное, могу быть самим собой.
Мистика преследовала меня всю жизнь. Отец рассказывал, что был случай, начисто стёртый из моей памяти, возможно намеренно и кем-то? Так вот, тогда... А тогда приходилось часто оставаться по долгу дома одному, родители трудились, зарабатывали на жизнь, на квартиру, на... всё.
Воспитание по телефону.
Ты как, сынуля, поел? - Поиграй, только не лазь в розетки, пожалуйста, посмотри картинки в книгах. Потом, когда научился читать: почитай... Позже, звоню сам: мама, а как решить эту задачу, папа, а как написать это слово?..
Вот так и воспитывали. И нет к этому претензий. Свобода самовыражения, но с направляющим ощущением правильности. И это правильно!
Самостоятельно с пяти лет добирался на транспорте по городу в музыкальную школу. Ездил, учился, теперь, благодаря этому, многое слушается не так, не так как слушает другой, который никогда не учился музыке. Это как своеобразное постижение, погружение. Азы грамоты. Вот, когда читаешь, ведь не думаешь, как зовётся буква, а думаешь о том, что прочитал. Через слова рождаются ощущения, и наоборот - ощущения рождают слова. Так и через ноты. - Вначале это просто непонятные закорючки, но потом звучит мелодия, она слышится, она рождает ощущения, чувства...
Тот случай. Позвонил отцу на работу, он говорил, что вопил я страшно, в голосе страх. Бабайка летает по комнате, он кидает в меня полотенцем, я боооюююсь!!!, Он прячется в ванную, вот, он закрылся и стучит, включает воду... боюююююсь!!!
Отец приехал, бросил всё, приехал. И говорит, что действительно, полотенце лежит под ёлкой, а это был канун Нового года, ванна закрыта на шпингалет, который снаружи закрыть невозможно, только изнутри... Он сломал дверь, но там никого... И всё это происшествие у меня кто-то стёр из памяти. Потом я спал долго. Я ничего этого не помню, а ведь помню другие, самые малые детали из жизни... Этого - нет.
Другое. - Уже когда я учился ездить на велосипеде, лет, наверно, 12 мне было, мы в тот день сидели с приятелями в подъезде, мимо проходил один из соседских ребят и спросил, почему я не катаюсь сегодня? А я не долго думая, говорю, да вот, ко мне под колёса заскочил мальчишка маленький и сломал руку, теперь с родителей требуют миллион в качестве компенсации за ущерб... Пошутил...
И что? - А то, что не прошло и нескольких часов, как всё, так и произошло. Бежал по дороге мальчонка пяти лет и именно ко мне под колесо... Он сломал руку, потом с родителей требовали компенсацию... Заплатили...
Может, это был звонок, что не надо в то время больше на велосипеде ездить. Так и не ездил больше я на нём. Закрыли его, мою Каму в подвале, гниёт...
И много было ещё что... Но это - другая история.
Осторожнее к словам. Они часто воплощаются в жизнь. Я ворон по одному из гороскопов. Слово - дело. Мистика... Какой там Гарри Потер? Я - давно уже в той школе. Но сам этого ещё не осознал, потому что это - другое измерение, другое понимание, другая жизнь...
Она.
Она случилась, нагрянула, вошла, появилась... Многое невозможное, случилось.
Вначале было предсказание глухой гадалки о предстоящей встрече на дискотеке, потом она рассказала о том, что было у нас до этого в прошлых жизнях, как это было. Почему разлука, почему века позади...
Мне так видится это...
Мы сидели у древнего костра, возле пещеры, подавали в раковинах друг другу сок из перебродившей агавы... Возле очага из грубых камней, возле камина в замке, возле русской печки, возле буржуйки... Раковины, серебряные кубки, стаканы, глиняные кружки, сиреневые хрустальные бокалы...
Агава, фрукты, виноград... Их влага на протяжении веков менялась, мы принимали разный облик. Я - это она, ты - это он... Наоборот, снова... Опять...
Года, столетия, века... Сколько? - Не ведомо.
Но снова и снова, то ты ищешь свободу, то я ухожу в неизвестность. Вопрос не решается, мы повторяемся, вопрос возникает...
Почему мы уходим от...? Когда всё зовёт к...? Никак не хотят становиться зоркими наши сердца? Мы смотрим, но не видим. Не хотим. То ты, то я...
Медленно приучаем себя друг к другу, как учил приучать Маленького принца к себе Лис? Теперь, когда нас - тысячи за плечами веков, тогда, наконец, можно увидеть, что ты и я - единственные на свете? Теперь?!
Было так: наконец, однажды, мы нашли друг друга, всё было, мы были. Мы жили долго и счастливо и умерли в один день. Но перед ЭТИМ, загадали, что если придётся ещё раз воплотиться на земле, может мы не всё ещё выполнили, ведь не нам судить, когда и куда - потом. Даже Христос был три дня в чистилище...
Мы можем выбрать родителей?! - Так говорят. Это дети выбирают - у кого родиться, а не родители, - кто у них будет. Я выбрал в этот раз ТЕХ родителей, я - не ошибся, спасибо ИМ за это.
Так вот, мы загадали, что если Вечность всё сотрёт из памяти, то друг для друга мы оставим ключ, с помощью которого и должны вспомнить, кто мы были друг для друга.
Ты сказала, что это будут подсолнухи, те, что были тогда перед нами. Огромное поле цветущих подсолнухов, огромное... Мы перед ним. Мы решаем... Это - ключ! - Подсолнухи! Я должен принести этот ключ тебе...
Новая жизнь, ты - Она.
Ты говоришь подруге, что если к тебе подойдёт человек и сделает то, что ты задумала, тогда ОН - будет твой ПРИНЦ! Он будет тот, кто ОН! Но он должен это сделать сам. Без подсказки, без намека...
Я здесь, в чужой для меня стране... Тут я встретил тебя. Ты загадала мне свою загадку... Сказала мне, что я должен сделать что-то... Что?
Ты ждала...
Шло время, мы встречались... Гадалка гадала на кофейной гуще, она говорила тебе, что я - это ОН. Ты не верила, ты искала свою свободу.
Европа - страна эмансипированных женщин. Здесь и премьеры, и президенты - женщины. Отвоёванная ими свобода напоминает войну женского пола за превращение в пол средний. Бесполие...
Но мы разные. И созданы Богом, для сопряжения нашими разностями. Потому что в единстве и сопротивлении нашим разностям и происходит возвратно-поступательное движение... Те вибрации, рождающие небывалый выброс энергии в бесконечность пространства. И мы ограниченно-конечные в своих оболочках, превращаемся в единое: ВСЁ. Мировая душа - это все мы. Разные мы...
Когда одно и тоже - это застой, вырождение, деградация... НИЧТО! А разобравшись на разности мы соединяемся для рождения нового, новой энергии, но на более высоком уровне. Чем выше умственный уровень индивидуума - его интеллект, тем более высокий, более чистый вид душевно-физической энергии рождается от их индивидуального сочленения между собой. Он и она превращаются... В мы. В настоящие: МЫ!
...Мы гуляли по лесам и красивым полям. Часто, почти всегда, когда мы были не в помещении, над нами висела радуга. Даже тройным коромыслом. Так было... Так есть. Дождик поливал наши мысли, освежая своей прохладой память подсознания... Ты не говорила, ты не напоминала про загадку... ты ждала...
Настал тот день. Я пошёл на поле, оно недалеко от моего дома, где я сейчас живу. Место - сказка! Старая, каменная церковь с древним кладбищем,
вокруг её - столетние дубы и кустарник. Река сине-серой, широкой лентой убегающая вдаль... Камыши и плеск рыбы на утренней и вечерней зорьках в чистых речных водах...
А соловей? Когда весной, ещё холодно, птицам положено молчать, ведь голос можно застудить. Я шутил, что вот, мол, он же не знает, что где-то теплее. Он здесь родился и поёт, раз весна. Поёт, заливается трелями, перекаты его голоса разбегаются по вечерней тишине городка. Все спят. Здесь рано прячутся в домах. Не потому что страшно, а просто они такие люди. Окна - без штор, и в комнате для одежды горит по ночам свет, чтобы все могли видеть: мы не прячемся, или наоборот: смотрите, как мы живём... Соловей, зная, что он один здесь в такое время солист, поёт, поёт... Здорово!
Пусть... Да, пусть. Мне бывает очень тоскливо и грустно... Пусть. - Но я здесь нашёл себя. Я здесь, кажется, нашёл тебя? Ты, ты не помнишь нас?..
Тот день. Что заставило меня нарвать цветущих подсолнухов? - Не знаю. Но я ведь ворон. А это значит - птица мудрости и связи с мирами... Разными...
- Здравствуй, я хочу подарить тебе сегодня этот букет из подсолнухов... -
Ты стояла с широко открытыми глазами, они в миг наполнились влагой, ты непроизвольно упала в свое кресло перед компьютером, лёгкий столик под ноутбуком завибрировал. Там - твоя работа, твоё дело, твои мысли, воплощённые в разнообразие фигур дизайна... Ведь ты - творец!
Там - твои друзья и коллеги по работе, с которыми ты проводишь больше времени, чем со мной. Тебе нужна свобода... Ты хочешь ходить в кафе и бары с ними. Нет, ты не можешь долго без меня, но и хочешь быть без меня, чтобы не привыкнуть... Чтобы не надоесть друг другу - так ты говоришь. А мне? А мне каково? Ты говоришь, чтобы и я ходил с другими, я свободен. А зачем мне другие? Зачем? Если мне хочется быть только с тобой!..
С другими... И сейчас ты с другими... Вы загораете и купаетесь, танцуете и... Моё воображение гонит сознание по накатанным рельсам ревности...
Я не могу спокойно отправлять тебя к другим, я не до такой степени просветлён. Если любимой хорошо, то тогда... Это... Нет, не могу... Прости... Не могу я так...
Маленький принц Экзюпери говорил: Если любишь цветок - единственный цветок, какого больше нет ни на одной из многих миллионов звёзд, - этого довольно: смотришь на небо и чувствуешь себя счастливым. И говоришь себе: Где-то там живёт мой цветок...
Иногда слёзы забираются в мой голос, он подрагивает... Но ты не считай это проявлением слабости. Это - не так. Просто когда у человека... (У меня - так), появляется ощущение благости, умиление, настоящности... Когда чувства просятся наружу через горловую чакру... Тогда, вот тогда мой голос дрожит. Мне хочется сказать много, но не всегда получается то, что я хочу. Но я буду стараться, я буду учиться, я буду!
Я - есть!!!
Ты вспоминаешь... Ты вспоминаешь наше данное века назад обещание. Вот и ключ - подсолнухи. Ты вспомнишь и другое... Нет, не обязательно вспоминать. Меня хватит на нас двоих. Просто: будь.
Ты ведь не серьёзно говоришь, чтобы я любил других -???
Попытка снова отвоевать свой кусочек свободы, тебе - для себя? Отправляя меня на волю... Но самые крепкие заборы - это мы. Это ты сам! А самый крепкий забор - это открытая дверь. Иди... Куда и к кому хочешь... Двери открыты... Но нет желания ломиться в открытые двери. Поэтому самая крепкая, сильная несвобода - это свобода! Делай что хочешь... Но тогда... Не хочется!
Мне не потому не хочется, что двери открыты. Ещё другое. Мне не хочется никуда... Потому что есть ТЫ! Вот в чём причина - если надо причину...
Чувствуешь разницу?
Ты хочешь, чтобы и я открыл двери? Я знаю, что не должен тебя ограничивать, не могу... Но не могу открыть. Мне не всё равно с кем ты. Нести любовь и свет миру, другим людям я смогу только с тобой, через тебя, с тобой во всех местах... И через это ощущение тебя, другие смогут почувствовать своё, себя...
Через меня и ТЕБЯ! А не благодаря другим и разным...
Всё может быть. Всё - бывает... Но многое в наших руках. В твоих. Поэтому - вот он ключ, вот он ядерный чемоданчик нашего. И в нашей власти превратить эту энергию атома в силу созидания...
Или...
???
А наши подсолнухи? Они будут всегда. Ведь подсолнухи - это маленькие солнца, образы далёких звёзд, что мы держим в руках. И мы, мы когда-то были теми звёздами и снова будем... Звёздами... Из точки родясь, обратно вернёмся...
С тобой.
Ты и я, я и ты!
Маленький принц сел на камень и поднял глаза к небу.
- Хотел бы я знать, зачем звёзды светятся, - задумчиво сказал он. - Наверно, затем, чтобы рано или поздно каждый мог вновь отыскать свою. Смотри, вон моя планета - как раз над нами... Но как до НЕЁ ДАЛЕКО!..
6.
Сон с видом на небо.
Синее небо своими пушистыми руками-облаками гладило белые шапки гор. Облака разрезались на части их острыми вершинами, и из одного белого получалось несколько. Но разделённые белые тела не оставались надолго одинокими, каждое из них соединялось с таким же, или не с таким же, но соединялись, и они превращались в новые разнообразные клубящиеся существа. Ветер игрался среди этой бело-синей пушистости. Пробирался между, заползал в... Выходил из... Снова в... Снова из...
Мир жил колебаниями... Колебания - движение... Движение - жизнь...
...Он долго не мог уснуть в эту яркую от полнолуния ночь. Сегодня звёзды бледнели на фоне холодного, яркого ночного светила. Луна монополировала как в небе, так и в возникающих под её светом ощущениях.
Сна не было... Не было... В сердце жила она... ОНА!
Он закрыл глаза и сразу же увидел ЕЁ на розовом экране век:
Длинные, пушистые, каштановые волосы непослушно прЯдутся в мягкую ткань... Обнимают лицо... Подбородок слегка, совсем чуть-чуть, нисколько не портя ЕЁ красоту, выбегает вперёд, и это предательски выдаёт сильную волевую внутреннюю суть, которую хотелось бы иногда скрыть от окружающих. Тело спряталось в совершенстве женских форм. ЕЁ серо-синие глаза лучятся умом и пониманием... Любовью...
Смотреть, не обязательно: видеть. ВИдение - это большей частью зрение внутреннее.
Он видел ЕЁ, не видя. Он слышал ЕЁ не слыша... Он ЕЁ... Ощущал, он ЕЁ... ЛЮБИЛ!!!
Любовь... Тайна, капризной кошкой улёгшаяся между двумя на их ложе. Может быть, ложе у каждого своё и они находятся даже в разных Вселенных... Но тайна, связывает двоих в одно, несмотря на время, расстояние, предрассудки и пересуды, она зовёт к единению, к встрече, к взаимолюбви...
Любовь - как часть беспредельности, стремящаяся вырваться из ограниченности человеческой сути...
Сон...
Сон - это территория запредельного. Мы нарушаем эти пределы, погружаясь в него, в сон. И вот он:
Сон с видом на небо...
Горы цеплялись за небо, резали облака, дымились обрезками облаков, туманом...
Мне всегда хотелось забраться на одну вершину. И вот я перед ней. Солнце светит тепло, радостно, его лучи гладят кожу плеч. Тропинка петляет между берёзок... Вот сосны с длинными, колючими иголками... Чем выше, тем скуднее растительность, деревья превращаются в карикатурных карликов. Вот, уже берёзки по колено, сосны превратились в колючий можжевельник, вот и он исчез... Брусника, черника, колючки... Камни с редкой, выгоревшей на солнце травой. Одни камни... Всё выше... Вершина, за ней снова, и ещё и еще...
Казалось, вот она, - та вершина, ан, нет, - за ней новая. Но назад уже нет пути, только вперёд, туда, к небу. Небо зовёт... Я иду... Иду!!!
Выше гор - горы... А что выше гор? Небо!? А выше неба? Я хочу знать! Иду...
Привал... Ничего нет с собой, кроме фляги с водой. Солнце уже не гладит, оно палит. Плечи голые, не подумал, оделся по-летнему. Здесь от солнца не спрячешься, оно всюду, оно светит, слепит, обжигает...
Сижу, увидел рядом свернувшуюся в клубок чёрную ленту. - Змея, горная гадюка, говорят очень ядовита, но я её не трогаю и она, похоже, тоже не против разделить со мной сиесту. Змейка лениво подняла голову, раздвоенным язычком оживила недвижимое бесстрастие своего гибкого тела, медленно и с достоинством поползла за камень... Скрылась... Я один, а вершина ещё дальше... Иду, назад пути нет, только вперёд! Вперёд...
Между промежуточными вершинами небольшая долина, среди зелёного ковра трав голубеет озеро. Сверху вода кажется насыщенно голубой и прозрачной... Спешу к озеру, жара обожгла плечи, фляга пуста. Вода - жизнь.
Сбрасываю майку, шорты, голяком в воду... Ох, и холодная! Плыву среди талой снеговой влаги, никого вокруг, только горы, небо... Горы, небо... Небо... Горы...
Кажется, что в глуби вод прячутся древние ящеры, дна не видно, но оно ощущается, холодит прохладой и страхом неизвестности бездны... Плыву...
Здравствуйте, чудища! Я не желаю вам зла, мы одной крови... - Вспоминаю я клич Маугли. Чудища, если они и прятались в глуби, не трогают меня, я благополучно доплываю до другого берега, бегу вокруг озера к брошенной одежде, согреваюсь в движении...
Хорошо!
Небо, горы, озеро... Я.
Вершина - впереди! Я иду к ней. Я не хочу её покорить, я просто хочу посмотреть оттуда на землю, на себя, на небо... Узнать, что выше неба?
Всё выше, всё прохладнее, день ещё долог, надеюсь вернуться назад. Но как? Слишком крутой подъём, спуститься по нему обратно - немыслимо без снаряжения. А моё снаряжение - ноги, руки... Вперёд, там будет видно!
Пальцы режу об острые камни, цепляюсь ногами, руками... Пот заливает глаза... Иду, ползу, поднимаюсь. Всё выше и выше... Только камни, только солнце, только небо... Я с ними... Мы - одной крови. Вы и я...
Вершина!
В изнеможении прижимаюсь к плоскому камню на вершине, дышу, хватая лёгкими разреженный воздух, слегка отключаюсь...
--
Мой хороший, открой глаза.
--
Кто здесь? - Я резко вскакиваю, но солнце слепит и фигура приятно
напоминает кого-то до боли знакомого, родного...
--
Я, мой хороший. Вы нас не ждали, а мы припёрлися. - Знакомые слова,
только ОНА может так говорить. Только ОНА!
--
Как ты здесь?
--
Так же, как и ты, шла, шла... Вот, сижу, отдыхиваюсь. Сердце
колотится, ты же знаешь, как оно у меня колотится.
--
Знаю. Как же ты одна рискнула подняться сюда?
--
А ты?
--
Ну, я...
--
Ну и я так же. Ведь я в тебе, а ты во мне...
--
Да, конечно! Мы - вокруг!!! Здравствуй, родная! Любимая моя,
здравствуй!
--
Коль не шутишь, - привет!
--
Как ты?
- Пыталась от тебя до тебя... Трудно.
--
И мне... Почти невозможно. Искал спасения здесь, искал ответ на