После встречи со своим бывшим министром Эрихом Шустером, лорд Эль-Нассар и леди Ивонн де ля Рунж, немного расстроенными вернулись в замок Пинош. Они сразу же поднялись на террасу на крыше замка, где попросили слуг принести им большой кофейник и молоко, чтобы насладиться кофе с молоком, а затем попросили, чтобы слуги оставили бы их в покое. Голову Омара Эль-Нассара раздирала на части дилемма касательно того, стоит ли ему или не стоит вздымать знамя народной борьбы за освобождение султаната от оккупантов.
Из рассказов о своих бывших министров и придворных ему становилось понятным то, что, если уж честно говорить самому себе, то сегодня султанатский народ вполне удовлетворен своим положением. Что вряд ли он готов подняться на борьбу, конечные цели которые ему непонятны. За прошедшее время султанатский народ явно забыл о некогда существовавшем правителе Эль-Нассаре, о том, кто же он был такой и чем прославился в годы своего правления?!
Сохранившиеся казна султаната и его личные средства уже сегодня предоставляли Эль-Нассару возможность найти в Восточной или Западной империи укромный уголок, построить там хорошо укрепленный замок и в этом замке доживать свой век. В замок на постоянное место жительства он мог бы пригласить леди Ивонн де ля Рунж, а также оставшихся ему до конца верными воинов призрачной стражи, чтобы жить-поживать вдали от человеческих козней и зависти.
Перспектива спокойного житья в провинции его манила и в некоторой степени прельщала, но Эль-Нассар все же оставался повелителем своего народа. Он не привык отступать перед трудностями и всегда старался их преодолеть, искренне верил в то, что Неназываемый и его поморские шаманы несут горе и несчастье его народу. Поэтому внутренне он был готов и уже, в принципе, начал свою войну против Неназываемого. При этом Эль-Нассар все-таки отчетливо понимал, что для того, чтобы вернуть престол, ему потребуется поддержка всего султанатского народа, а для этого требовалось заслужить и вернуть к себе народное доверие и уважение.
Все это он и попытался излить в душевном разговоре со своей придворной магине Ивонн де ля Рунж, ставшей его настоящим другом и соратником. Когда Эль-Нассар сделал первый глоток кофе, то он с явным интересом посматривал на эту красивую женщину, которая сидела напротив него. В этот момент Ивонн де ля Рунж слушал Эль-Нассара, но было заметно, что магиню беспокоит какая другая мысль, поэтому она не замечала взглядов своего собеседника. Ее лицо оставалось серьезным, а большие глаза были прикрыты веками с длинными ресницами. Магиня брала с блюдечка печенье, машинально крошила его своими тонкими пальцами, но эти крошки печенья так и не доносила до своего красиво очерченного рта.
Видимо, своими мыслями Ивонн де ля Рунж сейчас была где-то далеко от своего собеседника. Но внезапно она вышла из-за задумчивости, посмотрела на собеседника и обратилась к нему со следующими словами:
- Омар, в принципе, я согласна с твоими только что высказанными мыслями по этому поводу. Султанат Гурам, которым ты правил в течение почти двадцати лет, как карточный домик, развалился под первым же ударом войск Неназываемого, который был нанесен именно в тот момент, когда ты к этому оказался совершенно не готов. Это произошло по причине того, что ты, Омар Эль-Нассар, как повелитель государства, допустил большую ошибку, понадеялся на разум народа и распустил по домам свою армию. История человечества не знает такого прецедента, чтобы где-либо существовал сильный правитель какой-либо страны, но при этом он не имел сильного и боеспособного войска. В результате получилось так, что ты, Эль-Нассар, своими собственными руками свой же султанат Гурам поставил на край гибели. И твое государство не устояло перед агрессором, как только он подступил к его границам. В решающую минуту рядом с тобой оказалось никого, кто мог бы взять в руки оружие и встать на твою защиту. Поэтому врагу оставалось только перешагнуть границу султаната и практически без боя взять власть в свои руки. Таким образом, можно было бы сказать, что ты сам лишил себя престола и власти в султанате.
Наступила пауза, во время которой Ивонн де ля Рунж продолжала целеустремленно крошить печенье своими пальцами. Она подняла голову и посмотрела прямо в глаза своему собеседнику, а затем продолжила свою мысль:
- Но эти дела происходили в твоем далеком прошлом, Омар, которое успело травой порасти. Ты своей пролитой кровью уже заплатил за эти тобою же совершенные ошибки в том прошлом. Тебе пора забыть об тех ошибках и о тех днях! Тебе следует прекратить вести разговоры о прошлом и о своих ошибках в этом прошлом! Сейчас ты должен думать и говорить о том, что собираешься конкретно делать сегодня или завтра. Те мысли, о которых ты только что мне говорил, следует понимать, что ты, Омар Эль-Нассар, пока еще не готов вступить в борьбу с Неназываемым, чтобы сражаться за возвращение престола. В основном это происходит потому, что твой народ проявляет безразличие к твоей же личности и твоим идеалам?! Я хорошо понимаю тебя, когда ты говоришь о том, что за народное доверие нужно бороться, что только при народной поддержке можно вернуть власть в султанате. А для этого ты, Омар, прежде всего, должен набраться личного мужества! Встать во весь рост, чтобы всенародно заявить о своей готовности вступить в борьбу за справедливость, за изгнание из султаната войск Неназываемого и за возвращение своего престола.
Снова наступила пауза. Эль-Нассар с нетерпением ожидал, но не торопил Ивонн де ля Рунж, чем же она завершит свои мысли о том, как он должен поступать в данной ситуации?! Магиня не заставила себя долго ждать.
- Хочу сказать, Омар, если ты так поступишь, то я немедленно присоединюсь к тебе, чтобы плечом к плечу пройти с тобой этот путь борьбы за наше счастливое будущее. Сегодня мы с тобой узнали о том, что именно войска Неназываемого внезапно напали на наш султанат, что шаманы Поморцы Мыслитель и Чернокнижник сыграли немаловажную роль в планировании, организации и осуществлении захвата твоего султаната. Один из шаманов погиб при штурме замка, но другой-то остался жив и сегодня, по-прежнему, здравствует. Мы должны его найти, встретиться. чтобы поговорить с ним о том, что же тогда происходило? Кто тебя предал, а кто просто остался в стороне и рукой не шевельнул в тот момент, когда рушился твой султанат? Шустер вспоминал о Хусейне Файезе и говорил о нем, словно он все еще живой человеком. Но мы же хорошо знаем, что бывший министр внутренних дел Хусейн Файез никогда не был человеком. Что именно Файез помогал Черному Духу, архонту Арбакасу, планировать захват твоего султаната, но по причине своей ранней смерти он в этом деле не мог принимать личного участия.
- Новая власть пальцем не коснулась многих твоих придворных вельмож и сановников, они, по-прежнему, живы и здоровы. Сегодня нам следует выяснить, насколько эти люди остались верными тебе, готовы ли они служить тебе дальше? Серая Лига Магов также оказалась в стороне от развития основных событий. Захватчики так не посмели тронуть магов, членов этой лиги. Но ее магистр Арцивиус сегодня является твоим верным соратником, этим тоже надо пользоваться. Для того, чтобы все эти люди снова превратились бы в реальную политическую и общественную силу, их нужно объединить под единым знаменем. Но для этого, наше войско должно захватить какой-либо город султаната, чтобы превратить его в оплот твоей борьбы за освобождение от агрессора всего султаната Гурам.
- Знаешь, Омар, клин вышибается клином, ты должны создать аналогичные вражеским органы народного самоуправления, передать им часть власти в своем новом султанате. Извини, Омар, за эту мою слишком длинную речь, но я должна была высказаться с тем, чтобы ты все-таки понял, что время нерешительности, недомолвок и сомнений прошло. Что, наконец-то, ты должен принять свое окончательное решение и, если потребуется, переступить через самого себя и свое мнение, чтобы поднять султанатский народ на справедливую борьбу за свое светлое будущее. Ты лидер, в прошлом правитель султаната Гурам, собираешься начать борьбу за воссоздание своего султаната. Если сегодня ты не готов заняться этим делом, то уже завтра утром я оставлю тебя!
Эль-Нассар до глубины души был потрясен столь длинным и столь искренним монологом своей придворной магини Ивонн де ля Рунж. Магиня четко рассказала ему о том, что она будет рядом с ним до тех пор, пока он будет оставаться настоящим мужчиной, способным бороться с врагом, вести на борьбу за собой людей. К тому же Ивонн де ля Рунж своим поведением уже неоднократно доказывала ему свою приверженность, его идеалам борьбы. Без магини он давно лежал бы в одной из безымянных могил, в которых сейчас захоронены многие воины его призрачной стражи, оставшиеся ему до конца преданными воинами.
Он улыбнулся своим мыслям, поднял голову и посмотрел в глаза магини, этой удивительно красивой и привлекательной женщины с изумительно большими глазами, и тихо сказал:
- Спасибо, Ивонн! Ты высказала именно то, что я должен был от тебя услышать! Должен честно признаться, что ты была абсолютно права, когда говорила о моих сомнениях и нерешительности. Меня действительно пугает нейтральность или безразличие моего народа по отношению ко мне, его монарху. Но я уже встал на путь борьбы с Неназываемым или архонтом Арбакасом, мое войско уже провело несколько удачных боев с вражескими войсками. А сегодня оно рейдирует по вражеским тылам с тем, что дать о себе знать султанатскому народу, попытаться поднять его на борьбу с Неназываемым. Так, что я уже давно принял решение по этому поводу и не собираюсь от него отступать. Поэтому прошу, не покидай меня! Ты единственный человек, которому я полностью доверяю. Ты человек, которому я также доверил свою душу и свои мысли, от которого я не жду подвоха или предательства.
С этими словами Эль-Нассар тяжело поднялся из-за стола и прошелся по террасе, он остановился у парапета и посмотрел вниз, на дорогу, которая вела к замку. Затем он снова вернулся к столику, посмотрел на Ивонн де ля Рунж и произнес:
- Так, что леди Ивонн де ля Рунж, это вам решать, пойдете ли вы рядом со мной или покинете меня. Со своей стороны я бы никогда и никуда бы вас бы не отпустил!
Обрадованная этими словами, магиня Ивонн де ля Рунж легко вскочила на ноги, подбежала к Эль-Нассару, и губами чмокнула его в щеку. Затем она сильно засмущалась своего порыва, покраснела и тут же убежала с террасы.
Некоторое время Эль-Нассар задумчиво ходил из угла в угол террасы, время от времени потирал свой подбородок. Незаметно для себя он снова вернулся к воспоминаниям о встрече со своим бывшим министром. Шустер оказался весьма словоохотливым человеком, он без умолка болтал, рассказывая о судьбах придворных министров. По его словам выходило, что будто бы бывшему министру внутренних дел и государственному изменнику Хусейн Файезу удалось-таки вырваться из-за тюремных застенок, чтобы стать чуть ли не главным консультантом-советником Неназываемого. Сегодня в руках Файеза отсутствовала реальная власть, но влиятельные лица новой администрации искали с ним встречи и его совета. Эти влиятельные лица поговаривали о том, что именно Файез сегодня стоит за многими принимаемым решениями Неназываемого по султанату Гурам.
О председателе законодательного собрания Фахди Эмире, Эрих Шустер вспоминал и говорил, что он, как был, так и остался на посту спикера законодательного собрания, только членами этого нового собрания стали главы органов местного самоуправления. По слухам, Фахди Эмир часто посещает и много времени проводит в резиденции второго человека после Неназываемого, Поморца Чернокнижника. Бывший верховный судья султаната Соми Мириам, по словам того же Шустера, редко появляется на людях. Когда столицу султаната захватили войска Неназываемого, то верховный судья покинул столицу Гурам и с тех пор проживает в своем поместье, находящегося в провинции Буристан. Он отошел от политической деятельности, сейчас занимается своим здоровьем, которое у него совсем стало плохим.
Несколько странное положение занял архимандрит Иоанн, он, по-прежнему, оставался главой церкви султаната, но также был хорошо известен во властных структурах Неназываемого. Шустер говорил о том, что по столице бродят упорные слухи, что в течение длительного времени архимандрит Иоанн ищет приватной встречи с Неназываемым, но тот пока избегает такой встречи с этим религиозным человеком. В этих целях Иоанн, якобы, поддерживает тесные, почти приятельские отношения с Поморцем Чернокнижником.
Что же касается самого министра Эриха Шустера, то он продолжает руководить производственными предприятиями и финансовыми учреждениями султаната. Ежегодный оборот этих предприятий составляет более ста десяти миллионов флоринов. Несколько раз его приглашали на встречу с Поморцем Чернокнижником, но министр Шустер пока еще не дал никакого ответа на полученные приглашения.
Эрих Шустер ничего не знал и не слышал о том, где пропадает или скрывается маркиз Алистан, как сложилась дальнейшая судьба Зульфии, дочери Эль-Нассара. Но он подтвердил слухи о том, что Неназываемый планирует полную оккупацию Восточной Империи. В этих целях архонт переформирует и заново вооружает свою армию. По столице бродят упорные слухи, что в самое ближайшее время эта армия начнет бои с гвардейцами Верховного. К сожалению, Шустер не обладал какой-либо информацией о вооруженных силах Неназываемого, он только кое-что слышал о коннице номадов, но ничего не знал о людях в черном.
Эль-Нассара продолжал стоять у парапета террасы, изредка он посматривал вниз, надеясь на то, что этой дороге кто-нибудь и когда-нибудь появится?! Но дорога к замку, по-прежнему, оставалось пустынной.
2
Лейтенант Сандерберг со своим полуэскадроном всадников покинул замок Пинош через двадцать минут после получения приказа Эль-Нассара. Перед тем, как отправиться в дорогу, он несколько минут провел наедине с Эль-Нассаром, который в нескольких словах поведал лейтенанту о том, что он и его бойцы должны будут делать во время предстоящего поиска.
Когда последний всадник полуэскадрона Сандерберга исчез в клубах дорожной пыли, к Эль-Нассару подошел граф Пинош и остановился неподалеку, терпеливо ожидая, когда повелитель обратит на него внимание. Через некоторое время Омар Эль-Нассар повернулся к графу и совершено неожиданно задал ему вопрос, который, казалось бы, не имел к его личности никакого отношения.
- Граф, что вы думаете по поводу того, будет ли это возможным в окрестностях вашего замка найти и закупить большое количество верховых ящеров?
- Милорд, а какое именно количество верховых ящеров вы хотели бы закупить? - В свою очередь поинтересовался граф Пинош.
- Особей триста-четыреста, не менее!
- Боюсь милорд, что это может стать для нас большой проблемой. Такого количества хорошо выезженных верховых ящеров вы не найдете по всей провинции. - С большой долей уверенности в голосе проговорил граф Пинош.
- Верховой ящер требует много времени на свое воспитание, выездку и дрессировку. Этот процесс очень дорого стоит. Только знатный дворянин может позволить себе иметь породистого верхового скакуна, на котором не страшно будет пойти в бой или в сражение. Но в провинции имеется много хороших тягловых ящеров, которых в короткое время можно было бы превратить в верховых. Можно отыскать и купить необученных, примерно, особей тридцать - сорок ящеров. Отправить их в манеж на выездку и в скором времени из них получатся прекрасные верховые ящеры, которые подошли бы для ваших офицеров и унтер-офицеров. А рядовым бойцам можно было бы подобрать неплохих крестьянских тягловых ящеров, их тоже можно выдрессировать в короткое время, чтобы получить неплохих верховых ящеров.
Эль-Нассар задумался и, после минутной паузы, сказал:
- Альмейда, займись, пожалуйста, этим вопросом и закупи всех имеющихся в продаже верховых ящеров, а также сотню - полторы сотни тягловых крестьянских ящеров. К ним также закупи тридцать хороших телег для армейского обоза. Мне бы очень хотелось бы своих парней посадить в седла верховых ящеров, чтобы повысить маневренность отряда. Нам предстоит долгая и упорная война, а войско должно стать легким на подъем и маневренным, чтобы мгновенно реагировать и наносить неожиданные удары по противнику. Поэтому закупай всех имеющихся в продаже верховых и тягловых ящеров, после дрессировки мы посадим в их седла, как можно больше наших бойцов. Капитан Кимвелл в свое время обещал мне, что сделает все возможное для того, чтобы быстро реорганизовать наше войско, чтобы в нем было много кавалерии. Между прочим, граф, какой воинской специальностью вы владеете? - Поинтересовался Эль-Нассар.
- Отец мой, милорд, был в очень хороших отношениях с вашим бывшим капитаном призрачной стражи Боргом. Когда мне исполнилось пятнадцать лет, отец, чтобы я, по молодости лет, особо не валял дурака, отдал меня к нему в ученики. В течение года я вместе с воинами призрачной стражи капитана Борга шагал строем по учебному плацу. Учился владеть всеми видами холодного оружия, отчаянно дрался со своими одногодками, назначался в ночные и в дневные патрули. Через год отец забрал меня обратно в поместье, где приставил ко мне учителей по фехтованию и по выездке, которые не слезали с меня до тех пор, пока я стал неплохо владеть рапирой и управляться с верховым ящером. Вот и все мое образование по военному ремеслу, милорд, возможно, я мог бы называться унтер-офицером, но под моим командованием никогда не было воинов. - С грустной улыбкой на лице поведал молодой граф Пинош.
- Граф, вы мне импонируете мне! Почему бы вам не перейти ко мне на службу, скажем, для начала в чине лейтенанта, и тогда вы смогли стать во главе подразделения, о котором ранее я вам говорил. Но, Альмейда, если вы не сумеете, стать хорошим командиром и братом своих воинов, то в этом случае не судите меня строго, тогда мне придется снять вас с командования и навсегда избавиться от вас. Тогда вы уже не сможете более оставаться в должности моего наместника в этой провинции.
- Как вам будет угодно, как прикажете, милорд! - Граф Альмейда Пинош учтиво склонил голову в поклоне перед своим повелителем.
Завершив разговор с графом, Эль-Нассар развернулся на каблуках и направился в замок, где по внутренней каменной лестнице стал подниматься на второй этаж в отведенные ему покои. Прислуга в замке была немногочисленна, отлично вышколена. С момента своего появления в этом замке Эль-Нассар сразу же и категорически отказался от услуг личного слуги, которого ему пытался навязать гостеприимный хозяин замка.
Эль-Нассар не любил и не признавал барской изнеженности, не любил, когда другие люди должны были ему помогать просыпаться, одеваться, умываться и бриться. Он полагал, что, взрослый мужчина должен сам о себе заботиться, соблюдать личную гигиену. Поэтому в своих покоях Эль-Нассар поддерживал идеальный порядок, каждая вещь у него занимала точно определенное место. В его покоях поддерживалась идеальная чистота, не было ни пылинки, что всегда с особым трудом достигалось в замках, где все и вся продувалось ветрами и сквозняками.
Практически у самых дверей своих покоев Эль-Нассар лицом к лицу столкнулся с Ивонн де ля Рунж. По лицу магини было заметно, что она только что поднялась из постели, но была настроена весьма решительно. Приблизившись вплотную к Эль-Нассару, придворная магиня приподнялась на мысках, чтобы ее глаза оказались бы на одном уровне с глазами повелителя, она коротко спросила:
- Ну, что ты надумал и что решил, Омар?
- Что я решил? - Переспросил Эль-Нассар и шутливо продолжил. - И что я вообще могу решать без тебя, Ивонн? Отступать мне некуда, да и поздно, я уже все потерял. Потерял дочь и султанат, хотя, по-прежнему, себя считаю повелителем султаната Гурам. Этот титул и престол султаната Гурам мне вручил Верховный, и пока он меня ни от того, ни от другого никто еще не освобождал. Теперь ты, Ивонн, понимаешь, что я лишен права соглашаться или продолжать жить с такими потерями. Народ султаната меня тоже не освобождал от султанатского престола, а это в первую очередь означает, что я обязан до последней капли крови бороться за возвращение прежней власти в своем султанате.
- Тем более, что моя придворная магиня, Ивонн де ля Рунж, разработала и представила на рассмотрение весьма четкий и ясный план наших будущих действий по разворачиванию борьбы с узурпатором. Сейчас я хотел бы только сказать, что в самое ближайшее время я обязательно рассмотрю этот план и обязательно приму по нему решение. Но уже сейчас могу сказать, что он мне по сердцу и по душе, что, в принципе, я готов к нему приложить свою монаршую печать.
В этот момент Эль-Нассар показал Ивонн де ля Рунж перстень-печать на одном из пальцев его правой руки.
- Теперь, Ивонн, нам вместе предстоит долгая дорога борьбы за наше будущее, за будущее нашего народа и за возрождение султаната Гурам. Поэтому я очень надеюсь на то, что придворная магиня Ивонн де ля Рунж, меня не бросит где-нибудь на этом долгом пути. Что она вместе со мной, плечо о плечо, пройдет весь путь борьбы с Неназываемым.
- Ну, разумеется, мой дорогой! - Прошептала Ивонн де ля Рунж и от полноты чувств чмокнула Эль-Нассара в щеку.
Затем, ловким движением своего тела, магиня выскользнула из объятий повелителя и скрылась за поворотом коридора.
Хорошо понимая, что теперь свою придворную магиню он увидит только за обедом, Эль-Нассар открыл дверь и перешагнул порог покоев. Каждая комната покоев имела свое предназначение. Наиболее удаленной комната была его спальней с большой кроватью под балдахином, которая была покрыта белоснежным бельем из китайского щелка и атласа. Спальня была просторным и светлым помещением с двумя большими окнами, в нем сохранялась приятная прохлада даже в самые жаркие дни лета.
Промежуточная комната между спальней и гостиной представляла собой кабинет с громадным письменным столом, удобно расположившимся у окна с установленной на нем масляной лампой с зеленым абажуром. В этом кабинете имелся большой камин, в котором горели большие поленья, а перед камином стояло кожаное кресло с шерстяным пледом для ног и коленей. Сразу же при входе в покои была большая и светлая гостиная, в которой можно было бы принимать гостей и вести с ними светские беседы. А при желании, гостиную можно было бы легко превратить в столовую, где одновременно могли пообедать до шести человек.
Эль-Нассар переходил из одной комнаты покоев в другую, получая внутреннее удовольствие от чистоты и аккуратности разложенных вещей, а также неплохой мебели, прекрасно вписывающейся в интерьеры всех комнат его покоев.
Направляясь в спальню и на ходу расстегивая пуговицы камзола, Эль-Нассар, проходя кабинете, обратил внимание на некий предмет, лежавший на письменном столе и отражавший лучи Желтого Карлика. Он задержался на мгновение, присмотрелся и вдруг понял, что на столе рядом с масляной лампой под зеленым абажуром лежит янтарный камень, который Верховный правитель Восточной Империи в свое время превратил в магический коммуникатор связи для монархов и правителей государств империи.
Подойдя к столу и взяв магический янтарь в руки, Эль-Нассар не ощутил его привычной пульсации, свидетельствующей о том, что коммуникатор нормально функционирует и готов к работе. В том же случае, когда янтарный камень нормально пульсировал, то требовалась только произнести имя абонента, с которым тебе хотелось бы переговорить, с ним моментально устанавливалась бы связь. Над янтарным камнем формировалось облако трехмерного изображения, в котором можно было бы увидеть лицо собеседника.
Внимательно осмотрев этот янтарный камень со всех сторон, Эль-Нассар вдруг понял, что кристалл еще не был магически инициализирован, поэтому его было пока нельзя использовать в качестве переговорного устройства. Все походило на то, что люди в этом замке просто не знали, как можно было бы пользоваться этим янтарным камнем, поэтому он и использовался в качестве настольного украшения.
Эль-Нассар этот янтарный камень осторожно отложил в сторону, думая о том, что магиня Ивонн де ля Рунж, могла бы его инициализировать. Тогда можно было бы попытаться установить связь и переговорить с Верховным.
3
Утро следующего дня выдалось солнечным и жарким. Желтый Карлик все сильнее и сильнее прогревал землю, которая уже во многих местах покрывалась густой зеленой травой. Деревья и кустарник распустили почки, многие украсились мелкой листвой. Зелень приятно радовала глаза и напоминала о том, что тяжелые зимние времена остались позади и наступает время расцвета природы.
Омар Эль-Нассар проснулся из-за дерзких лучей дневного светила, которые легко проникли через неплотно зашторенное окно и били прямо ему в глаза. Он зажмурился и несколько раз поменял положение тела. От удовольствия и утренней неги повелитель потянулся всем своим сильным телом, прислушиваясь к тому, как приятно похрустывают кости его скелета. Одновременно он ощущал, как сон постепенно его покидал, а кровь быстрее и быстрее начала циркулировать в его жилах. Некоторое время он лежал с закрытыми глазами, размышляя о планах на сегодняшний день.
Раз его рано утром не разбудили и не потревожили, то это, прежде всего, означало, что лейтенант Сандерберг и его полуэскадрон пока еще не вернулся из поиска. Следовательно, ему придется отложить еще на один день выход отряда в рейд. Сделав над собой усилие, Эль-Нассар вскочил с постели и быстро натянул на себя обтягивающие полотняные штаны и рубашку с широкими руками из китайского атласа. Подойдя к окну, он настежь его распахнул, в комнату ворвалась утренняя прохлада и свежесть, заставив Эль-Нассара зябко повести плечами. Мгновенно комната наполнилась целым ворохом различных уличных шумов с щебетаньем птиц, совершающих крутые виражи под крышами строений замка, людской гвалт и рокочущее рев верховых ящеров.
Выглянув вниз из окна, Омар увидел во внутреннем дворике замка бегающую и суетящуюся толпу прислуги, а также большое количество верховых ящеров, привязанных к коновязям. Он уже собирался перегнуться через подоконник и громко поинтересоваться, что это за переполох внизу, как неожиданно послышался стук кулаком в дверь его покоев.
Подбежав к порогу, Эль-Нассар поднял засов и, не интересуясь, кто за дверью, широко распахнул ее настежь, чтобы тут же замереть на месте, когда увидел перед собой Ивонн де ля Рунж, одетую в открытое легкое платье. Она была прелестна в этом простом одеянии, ему страстно захотелось, обнять и заключить эту женщину в свои объятия.
- Милорд, извините, что я пришла так рано, но я решила вас сама разбудить. Так как сердцем почувствовала, что вы не спешите подниматься из постели в это замечательное весеннее утро.
Пролепетала Ивонн де ля Рунж, которая даже несколько растерялась, неожиданно увидев Омара Эль-Нассара в откровенной утренней одежде, но она не отвернулась, а своими глазами пожирала эту полуодетую мужскую фигуру.
- Прошу меня извинить, милорд, но, видимо, что я все же несколько опоздала. Вы уже поднялись на ноги. Даю вам еще несколько минут на то, чтобы вы одели бы камзол, привели бы себя в порядок. А затем, как настоящий джентльмен, проводили бы меня на террасу для завтрака, я так сегодня голодна!
В последней фразе магини Ивонн де ля Рунж прозвучал двойной смысл, в подтексте которого звучало, что женщина могла иметь в виду не один только голодный желудок. Все еще стоя в проеме двери, Омар Эль-Нассар почувствовал неодолимую тягу к этой утренней красавице. Ему захотелось, забыв о своем джентльменстве, броситься к Ивонн, грубо схватить ее за плечи и одновременно нежно прижать ее к себе, поднять на руки и понести в спальню. Впервые, за много лет после смерти любимой жены, подарившей ему дочь Зульфию, Эль-Нассар почувствовал, как внутри его зарождается страстное желание любить эту женщину и быть ею любимым.
Ивонн де ля Рунж почувствовала, что с Омаром Эль-Нассаром что-то происходит. Она видела, как на его лице возникали и быстро сменялись различные выражения - от легкого недоумения до полного изумления, от дикой страсти до потаенного страха. В этот момент она вдруг поняла и осознала, что этот полуодетый мужчина любит ее. Это понимание поразило женщину до глубины ее души, ведь столько времени она ждала и мечтала об этом моменте. Омар Эль-Нассар с первой же встречи заинтересовал ее, как мужчина. Время, проведенное в бегах, их очень сблизило, она стала понимать и хорошо разбираться в характере и поведении этого мужчины. Эти и многие другие детали и воспоминания, словно водоворот в реке, затягивали ее и тянули к нему. А сейчас настало время, чтобы понять, что он дорог и ей он был нужен.
Она же стояла на пороге его покоев дура дурой и, как простая девчонка, застигнутая врасплох своей первой любовью, не знала, что ей сейчас делать. Как поступать, как реагировать на любовь этого мужчины, который уже не был молодым, в жизни многое повидал и испытал.
- Проходи, Ивонн, - просто сказал Эль-Нассар, чтобы разрядить неизвестно откуда появившееся напряжение, и посторонился, давая ей дорогу, - подожди меня несколько секунд, и я буду готов идти позавтракать с тобой.
Он проводил ее к окну и тут же скользнул в спальню, чтобы переодеться, взять янтарный камень, и появиться перед Ивонн одетым и готовым к завтраку.
На террасе никого не было, но столик для двоих был уже накрыт к завтраку. Соки, фрукты, выпечка, джем, бекон и, разумеется, кофе. Как истинный джентльмен, Омар провел свою даму к столику и помог ей расположиться в кресле. Затем Ивонн перехватила бразды правления в свои руки и, как гостеприимная хозяйка, разлила дымящийся кофе по чашкам, подлила молоко в кофе, тосты густо намазывала маслом и джемом, сделала сэндвичи с беконом. Все эти мелочи доставляли Ивонн громадное удовольствие, она почувствовала себя женщиной, кормящей завтраком своего мужчину. С восхищением она наблюдала за тем, как Омар мелкими глотками пил горячее кофе, проглатывал тосты с джемом и маслом и влюбленными глазами, не отрываясь, смотрел на нее. В иные минуты Ивонн де ля Рунж казалось, что все это уже было и не раз происходило в ее собственной жизни, что сейчас она ухаживает и кормит близкого ей мужчину.
Завтрак прошел в полном молчании, они разговаривали одними только глазами, но отлично понимали друг друга, наслаждаясь каждой минутой своего общения. Их уединение не было ни разу нарушено, словно хозяева замка и его прислуга хорошо понимали, что им требовалось побыть наедине это утро.
Отставив кофейную чашечку в сторону, Эль-Нассар достал из кармана камзола янтарный камень, показал его Ивонн де ля Рунж, в нескольких словах объяснив, что это такое, рассказал об случившейся проблеме с этим магическим кристаллом. Забрав камень в свои руки, Ивонн де ля Рунж несколько секунд внимательно его разглядывала, пальцами прощупывая его грани. Затем она на несколько минут замерла в трансе, резко откинув голову назад. Вернувшись в сознание, она снова долго его разглядывала на солнечном свету, поворачивая его, то в одну, то в другую стороны. В иные моменты, когда лучи Желтого Карлика падали под углом на его грани, янтарь отражал эти лучи, но несколько странным образом, отраженные лучи по мощи своего свечения превосходили оригинальные, словно магический кристалл подпитывал их своей внутренней энергией.
- Омар, - Ивонн де ля Рунж обратилась к Омару Эль-Нассару, - я могу переключить этот янтарный камень на тебя или, как ты говоришь, его инициировать. Как магиня я в силах проделать эту операцию и включить кристалл в коммуникативную систему владетельных лиц Тринидада, но в данный момент я не совсем уверена, что этот янтарь является простым магическим связным устройством. На нем навешено столько заклинаний, причем одно другого сложнее, что я пока не знаю, смогу ли их размотать. Здесь работы не на один день, поэтому мне хотелось бы тебя попросить, передать этот кристалл мне дня на три, чтобы я могла, не торопясь и не делая ошибок, поработать с ним. Но ты должен понять, что он не совсем похож на простое магическое устройство для коммуникаций.
После этих слов Ивонн в душе Эль-Нассара заскребли кошки, вспыхнула искра страха за женщину, а вдруг с ней может что-нибудь случиться.
- Послушай, Ивонн, - сказал он, - Серая Лига Магов направила тебе в помощь целую артель магов. Пусть они и займутся разгадкой заклинаний на этом янтарном камне.