Лиса достала с чердака запылившийся чехол с бабушкиной швейной машинкой, и принялась мастерить кусочек ночи в окошке поезда. Кусочек, который нравился ей больше всех остальных: с цветочно-жемчужными звёздами на выцветшем шёлке неба, с бархатными ёлками, посеребрёнными светом пуговичной луны. Клей прилипал к лапам и норовил приклеить их то к столу, то к клетчатой скатерти, картон не хотел ровно разрезаться садовыми ножницами, машинка то и дело путала нитку, и Лиса постоянно подливала в её машинчатое нутро масло из медной маслёнки. За окном начало смеркаться, затем стемнело. И только когда предутренний сентябрьский туман стал заглядывать в окошко лисьей кухни, картина была готова. Лиса довольно вздохнула, налила себе стакан чаю и принялась любоваться на ёлки из окошка ночного экспресса.
