Девчонка по улице почти бежала. Рут шел быстрым шагом, и этого хватало, чтобы не отстать.
Одинаковые дома темными силуэтами нависали над мостовой. На ходу он узнал имя девушки - её звали Нианна. Она его имя спрашивать не стала, а он с представлениями не спешил. Ни к чему. Если все сложится удачно, они расстанутся раньше, чем закончится ночь.
Рут собирался вытрясти из хозяев девицы не только положенное жалование, но и определенную компенсацию - на его взгляд, они кое-что задолжали. Потом девицу придется отвести в трактир поприличнее, где она устроится, пока не найдет новую работу. В крайнем случае, девушку можно отправить через Врата в Вагран...
Что же касается хозяев, то одними деньгами они не обойдутся. Воспоминание о ящике с инструментами не давало Руту покоя. Месть должна быть завершена.
Немного поплутав по темному городу, девица вывела его на относительно ровную улицу, лентой утекавшую вдаль. Отсюда они пошли уже прямо, никуда не сворачивая.
И через двести шагов Рут расслышал отдаленный топот. По улице кто-то бежал, как раз в их сторону. В конце мостовой, залитой светом звезд, появились три темных силуэта, подчеркнутых тенями. Судя по более низкому силуэту, один из бегущих был ребенком.
Не тратя времени на слова, Рут рывком увлек Нианну в тень соседней террасы. Прошипел на ухо два слова, приказывая стоять тихо.
А потом прислушался. Бегущие быстро приближались.
Он нажал девушке на плечи, принуждая её опустится на корточки во тьме террасы. Сам развернулся, шагнул вперед и прижался к каменному столбику, державшему навес. Выглянул из темноты.
По улице бежали мужчина, женщина и ребенок лет десяти-двенадцати. Мужчина что-то нёс на руках. Похоже, ещё одного ребенка.
Эрни отступил назад, не желая, чтобы его заметили. Семейство уже миновало террасу, где они прятались, и тут Нианна за его спиной вдруг выдохнула:
- Так это же Чивелица, господская дочка! Хозяева!
И она выскочила на мостовую, кинувшись через террасу наискосок. Суматошно вскрикнула:
- Госпожа Каела! Господин Миршен!
Мужчина от крика служанки ссутулился, припустил ещё быстрее. Девочка, что бежала рядом с женщиной, сбилась с ноги, засеменила, пытаясь обернуться. Но мать тут же дернула её за руку, и все семейство прибавило ходу.
Решимость Рута отомстить, как это и полагается в таких случаях, до конца и всем, вдруг испарилась. Нет, он мог отомстить, он даже хотел - но при детях?
При детях это было бы немыслимо. К тому же хозяева опрометью бежали, побросав, судя по их виду, и дом, и пожитки. Похоже, кто-то ещё, помимо Рута, озаботился возмездием. Что ж, Нианна могла была не первой жертвой, а он - не единственным мстителем в Аретце...
Рут скользнул к девице, ухватил её за руку, чтобы не бросилась догонять хозяев.
- Как же... почему же... - бормотала та.
- Что ты знаешь о служанках, которые работали у этих господ раньше? - Мягко спросил Рут.
Нианна протяжно ответила, глядя вслед бывшим хозяевам:
- Ну... ничего. Соседи говорили, что никто у них не задерживался. Все уходили одна за другой. Правду сказать, госпожа Каела любила покапризничать, то одно потребует, то другое...
- Возможно, их тоже посылали с записочкой в известный тебе дом. - Вполголоса предположил Рут. - И они исчезали, как могла исчезнуть и ты.
Нианна содрогнулась. Выдохнула горестно:
- Пропало мое жалование.
- Зато сама цела. - Напомнил он. И потянул девушку в тень террасы. - Давай-ка постоим тут. Думаю, те, от кого бегут твои хозяева, сейчас появятся.
Это была не единственная мысль, его посетившая, но вторую Рут высказывать не стал. Отловом злодеев в Аретце занималась Лига Борцов с котами-вредителями, так что неизвестными мстителями могли оказаться и котоборцы.
А мозолить глаза людям, вокруг которых в воздухе разливается сияющая безвинность, он не хотел.
Нианна послушно переступила низкий каменный бортик. Они застыли под навесом, настороженно прислушиваясь. Но никто не бежал, никто не появлялся...
В конце концов он, оставив Нианну, снова шагнул на мостовую, залитую светом звезд. Глянул в тот конец улицы, откуда прибежали хозяева, склонил голову.
Инстинкты эрни кричали, что идти надо за хозяевами. Чтобы завершить месть. А голос разума нашептывал, что идти следует туда, откуда они появились. Чтобы узнать, от кого или от чего они сбежали...
Победил разум. Рут вернулся к Нианне, тихо сказал:
- Я пройдусь и вернусь. Жди здесь. На всякий случай...
Он сунул пальцы в складки многослойного пояса, вытащил кошелек.
- Возьми. На первое время хватит... если что.
Девица испуганно всхлипнула, и он чуть было не предложил ей отправится прямиком в Керсу. И там разыскать Лирта, главу управы немощных и оставленных без попечения. Но вовремя прикусил язык.
Лучше пока никому не знать, из какой страны пришел тот, кто убил содержательницу борделя. Мало ли что...
- Сиди тихо. - Распорядился Рут, чувствуя легкий приступ вины - нехорошо оставлять девицу одну посреди ночного города. - Затаись и не выходи, кого бы не увидела.
Он повернулся и торопливо зашагал по мостовой.
Время от времени Рут останавливался и прислушивался. Потом в одну из остановок он услышал шум шагов и скользнул под навес, замерев там молчаливой тенью - сгусток тьмы на коричневой бархатной мгле вокруг дома.
Семь мужчин, определил он на слух. Не бегут, но дышат часто - значит, или испуганны, или чем-то возбужденны. Если они преследуют хозяев Нианны, то не торопятся. И это означает одно из двух - либо поставщики девичьего мяса для подвала Аар Каланы изначально не были целью для этих семерых, и спугнули они их случайно... либо цели поменялись.
Он выглянул из-за столба. Стесанный каменный край приятно холодил щеку.
Это и впрямь оказались котоборцы Аретца. Рут видел, как развеваются по ветру длинные плащи из некрашеного грубого полотна, которые в этом городе носили только люди Лиги и служители храма.
Однако служители ночью по улицам не шатаются, да ещё и всемером.
Четверо из борцов несли странную тонкую пластину. То ли дверь, то ли рама от кровати. На ней лежала женщина - Рут мог бы поклясться в этом. Часто дышавшая семерка была уже рядом, так что он различал фигуру, распростертую на пластине. Нос эрни уловил запах недорогого мыла - цветочный с оттенком щелочи, смешанный с ним слабый привкус женского пота. Ещё почему-то пахнуло засохшей кровью и сырым яйцом...
Секунду он решал, что делать, а потом увидел свесившийся с пластины край платья. Край вольготно подметал брусчатку. И струился по ветру так, как может струится только шелк. Итак - непомерно длинная юбка, шелковый подол...
Благородная дама? Или девица, но тоже благородная? Какое совпадение. Та, из-за которой Рут прибыл в Аретц, тоже носила длинные юбки. Во всяком случае, когда он её видел.
Ему на ум вдруг пришла фраза из старой книги - "случай тоже божество"...
И Рут двинулся вперед.
Первой его жертвой стал крупный мужчина с жестким квадратным лицом, который шел во главе отряда котоборцев. Он успел лишь моргнуть, когда Рут возник у него на дороге - и ударил в висок рукоятью кинжала.
Все было закончено в двадцать семь шагов и одиннадцать ударов рукоятью. Скоро. Быстро. Под вопли противников. Бить лезвием Рут избегал. В конце концов, о людях Лиги он до сих пор не слышал ничего порочащего, и убивать просто так, беспричинно, не хотелось...
Вопли метались между громадами домов, застывших по обе стороны улицы. Что Рута удивляло, так это то, что никто не высовывался из домов на крики. Один раз он уловил чье-то присутствие на террасе неподалеку, но потом ощущение живого человека исчезло.
Словно мышка выглянула и спряталась. Или крыса...
Пластина, на которой лежала женщина, оказалась решетчатым настилом. Котоборцы бросили её оземь в самом начале схватки - которая больше походила на избиение - и Руту оставалось только надеяться, что особа в шелковом платье не отшибла себе чего-нибудь при ударе о мостовую.
Последний из семерки попытался удрать, и пришлось его догонять. Покончив с ним, Рут вернулся, склонился над женщиной, безвольно скатившейся с решетки.
Она лежала, уткнувшись носом в камни мостовой. В глаза Руту бросились грубо скрученные за спиной руки. Он в первый раз за всю схватку обнажил лезвие кинжала, освободил тонкие женские запястья.
Потом перевернул почти бездыханное тело и на мгновенье застыл. И впрямь княжна Татьяна Тарланьская. Здесь, на краю Анадеи...
Рут спешно провел пальцем по шее, ощутил биение пульса - и заодно гладкость кожи, не похожую ни на шелк, ни на бархат. Иную гладкость. Рывком перекатил княжну на спину, вскинул вверх.
И побежал по улице, пригибаясь, неся княжну грубо перекинутой через плечо, как куль. Он бежал и надеялся, что Нианна все ещё там, где он её оставил.
Ему нужен был кто-то, кто выведет его кружным путем к переулку, где стоит дом Увира. Следовало спешить, борцы из Лиги могли вот-вот очнуться. И поднять тревогу.
Нианну придется вести в дом к Увиру. Иного выхода он не видел.
Служанка выступила из тени навеса, как только он подошел к той самой террасе. Глянула на ношу Рута недоумевающее и слегка ревниво.
- Знаешь переулок, на углу которого стоит трактир "Юная дева"? - Спросил Рут, не размениваясь на объяснения, и чуть неровно дыша. - Можешь вывести нас туда кругом, минуя Вратную площадь?
Нианна уверено кивнула.
- Тогда пошли. - Сказал он. И пообещал: - Помоги мне, а я найду такое место, где тебя примут, как родную дочь.
- Вы меня спасли. Я и так у вас в долгу, господин. - Сконфуженно напомнила Нианна. Вздохнув, практично добавила: - Но и место мне тоже нужно...
Он молча кивнул, попросил:
- В том кошельке, что я тебе дал, есть кристаллы. Верни их. На время...
- Они и так ваши, господин. - Благоговейно ответила та.
И, выбрав из кошелька все кристаллы, протянула Руту.
Дальше княжну Татьяну он тащил за собой заклинаньем переноса. До дома старого слуги Тарланьского дома они добрались, не потревоженные никем. Один только раз на дальней улице Рут слышал крики и вопли - но Нианна тут же свернула в какой-то проулок, провела его по узкой, двум людям едва разойтись, тропинке между домами, и крики начали стихать.
Уже светало, когда они наконец вышли к высокому забору, скрывавшему дом Увира. Рут потратил кристалл, чтобы снять с княжны заклятье переноса. Та была по-прежнему в беспамятстве, и это начинало его тревожить.
Потом он опустошил ещё один кристалл, чтобы перемахнуть стену. Рут полагал, что Арлена и Увир все ещё спят - но первым, что он увидел, приземлившись на каменных плитах, стало лицо благородной дамы, поджидавшей внутри. Очень возмущенное лицо, с поджатыми губами и пятнами пунцового румянца на круглых щеках.
- Ваша милость... - ледяным шепотом начала та.
Рут приложил палец к губам, отомкнул засов с калитки и занес во двор княжну Татьяну, безвольно лежавшую за стеной.
Нианна вошла следом.