Кипарисова Елена : другие произведения.

Фея мертвого города

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
Оценка: 4.04*10  Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Астра обладает уникальным даром - способностью исцелять людей от смертельных болезней. Ее размеренная жизнь кардинально меняется, когда на пустыре она обнаруживает раненного парня и возвращает ему жизнь. Но за добрые дела всегда приходится расплачиваться. Сам того не предполагая, незнакомец втягивает девушку в опасную игру, где на кону стоят не только серьезные призы, но и человеческие жизни. Победитель получает все, но все ли играют честно?
  

Елена КИПАРИСОВА

  

Фея мертвого города

  
  Аннотация: Астра обладает уникальным даром - способностью исцелять людей от смертельных болезней. Ее размеренная жизнь кардинально меняется, когда на пустыре она обнаруживает раненного парня и возвращает ему жизнь. Но за добрые дела всегда приходится расплачиваться. Сам того не предполагая, незнакомец втягивает девушку в опасную игру, где на кону стоят не только серьезные призы, но и человеческие жизни. Победитель получает все, но все ли играют честно?
  
  Глава первая
  

'Мы ходим по кругу, повторяя свои действия вновь и вновь до тех пор, пока они не дойдут до автоматики. Это ли зовется мастерством? К этому мы стремимся? Упорядочить этот безумный-безумный мир, чтобы ничто не смело потревожить нашу идеальную вселенную. Но в какой-то момент вмешивается Господин Случай, ставящий палку в колеса, бросающий банановую кожуру нам под ноги. Мы падаем. Можно подняться, но механизм уже сломан. Тогда приходит настоящее испытание - а что мы представляем из себя без подсказок и шпаргалок. Избавившись от привычных схем, станем ли мы сильнее?'

  
  Я устало брела по коридорам больницы, сопровождаемая только холодным мерцанием ламп дневного света, которые никто так и не удосужился починить. Мир вокруг меня был необитаем. Больные давным-давно спали по своим постелям, а дежурные разбрелись кто куда, стараясь скоротать время до рассвета.
  Мне ужасно хотелось домой, поскорее вернуться в свою уютную квартирку и спрятаться под толстым одеялом, притворившись, что все в порядке. Но это было не так. Все вокруг шло не так, как следовало. Моя жизнь летела ко всем чертям.
  Белые потрескавшиеся стены и стойкий запах лекарств, витавший в воздухе, заставляли меня чувствовать себя по-настоящему больной. Я добралась до стола регистратуры и, разложив перед собой истории болезней недавно поступившись, расположилась в скрипучем кресле. Выбор как всегда предстоял не из легких.
  В этом отделении мне делать было нечего - пожилые люди редко просили об исцелении, к тому же я считала это совершенно бесполезной тратой времени. Но вот этажом выше меня дожидалась семилетняя девочка, страдающая лейкемией, а, судя по словам ее лечащего врача, шансов на победу у нее оставалось все меньше и меньше. Сегодня я видела ее родителей - совсем молодых, но уже настолько измученных жизнью, что на них больно было смотреть. Они страдали, теряя единственного ребенка, первенца. Никто не заслуживал подобного - беспомощно наблюдать за смертью своей девочки, стойко сносящей все ужасные процедуры. Белокурый ангелочек заслуживал того, чтобы жить.
  Но в другом крыле больнице отсчитывались последние минуты жизни молодой женщины, попавшей в серьезную аварию. Ее муж дежурил у кровати несчастной круглые сутки, а иногда бабушка приводила трехлетнего сынишку, который долго стоял у кровати матери и не понимал, почему та не просыпается.
  В отчаяние я закрыла глаза. Как сделать выбор? Не кидать же жребий? Мне не хотелось играть человеческими жизнями. Насколько стало бы проще, если спасти можно было всех. Зачем я вообще нанялась волонтером? Потрепать себе нервы?
  - Тебе лучше поехать домой. - Надо мной возникло лицо Таисии, старшей медсестры, взявшей под свой чуткий контроль все отделение, и считавшей, что оно до сих пор стоит только благодаря ей.
  Я улыбнулась женщине, тело которой было настолько обтянуто белым халатом, что он, казалось, был готов порваться на ней, раскидав по полу светлые пуговицы. Она нравилась мне, вот только ее командный тон порой немного раздражал.
  - Да, вы правы. Я слишком засиделась.
  - Давай-давай. За тобой кто-то приедет? - Таисия уже в который раз пыталась разузнать подробности моей личной жизни, но я стояла по-партизански.
  - Нет, здесь идти недалеко, всего пара домов. - Это было чистой правдой. Именно близость больницы подтолкнула меня заняться волонтерством, показавшись в тот отчаянный момент спасением. Теперь я была в этом уже не уверенна. - Добегу за пару минут.
  - Такая нынче молодежь, - покачала головой дежурная, - совсем себя не берегут. Работают до ночи, а потом еще и по темноте домой возвращаются. Неужели никто не может встретить?
  - Не нужно, - упрямо покачала я головой. - Мне не в первой. Да и район у нас спокойный.
  - Да какой там. Ты что новости не смотришь да газеты не читаешь? Город словно с ума сошел - грабят, убивают, насилуют.
  Я поежилась от ее слов, но отмахнулась от всех страшных мыслей, прокравшихся в сознание. Подобные разговоры никак не способствовали поднятию боевого духа, но Таисия говорила не со зла. По крайней мере, мне хотелось в это верить.
  - У меня баллончик газовый в кармане. К тому же, я практически нищая для грабителей - ни денег, ни драгоценностей, ничего либо еще. - В такой ситуации это оказалось плюсом.
  - Ну, как знаешь, - поджала губы женщина, качая головой. - Тебе рисковать.
  Я только кивнула, поднимаясь и забирая с собой все коричневые папки. Сегодня мне не хватало сил справиться с этой дилеммой. Возможно завтра. Подобные решения всегда отнимали множество сил, и каждый раз оставляли после себя неприятный осадок, словно выбор никогда не оказывался верным.
  Помедлив, я все-таки вернула бумаги на прежнее место. Если бы все было так просто. Но, даже оставив все вопросы до утра, мне никак не удавалось выкинуть их из головы. Перед глазами стояли то маленькая девочка с застенчивой улыбкой на лице, то женщина, лицо которой больше ничего не выражало.
  В раздевалке никого не оказалось. Я быстро скинула простенькую униформу и натянула привычные черные вещи. Прическа немного растрепалась, и мне пришлось пригладить длинные атласные пряди цвета вороного крыла, так сильно контрастировавшие с бледной кожей. В зеркале на меня смотрела молодая девушка, скорее напоминавшая героиню мультфильма 'Труп невесты' - редкие волосы, маленькое личико, темные круги под глазами. И как только я дошла до этого? Почему допустила?
  Мне больше не хотелось наблюдать за этой печальной готкой, из которой казалось, вытянули все жизненные силы, оставив лишь непривлекательную оболочку.
  - Но я все еще здесь. - Мой голос звучал совершенно незнакомо, резко и отрывисто. - Привыкай.
  Собираясь, я проверила сумку - ничего ли не забыла. Телефон так и не звонил. Он даже не удосужился прислать мне ни единого смс. Двенадцать часов ночи, а девушки до сих пор нет дома. Черт, а чего я ожидала? Идиотка. Пора было уже привыкнуть, но мне все еще хотелось на что-то надеяться.
  Тяжело было признаться даже самой себе, но я завидовала обычным девчонкам из моей группы, которые бегали на свидание, называли своих парней 'милый' и 'зайчик', а потом делились друг с дружкой самыми горячими подробностями. Мне от них оставалось только густо краснеть и прятаться за стеной темных волос.
  Я кивнула на прощание пожилому охраннику и вышла из больницы, смело шагнув в прохладную ночь, наполненную ароматом пожухлых листьев. Эта осень выдалась теплой, но сам вид природы, медленно увядающей, отдающей свои последние силы, казался ужасающим. Мир умирал, а я была вынужденно за этим наблюдать. Каждое утро температура становилась все ниже, поток разноцветных листьев под ногами все больше, а под конец всегда начинался дождь. Зачем нужно было соглашаться на свадьбу осенью? Ответ был мне известен, но я ни за что не хотела произносить его вслух. Слишком болезненной становилась эта правда.
  Застегнув тонкую курточку почти под самое горло, я небольшими перебежками направилась в сторону дома, замерев на секунду на распутье. В нужное место вели две дороги, и обычно мне не составляло труда потратить лишние десять минут, но пройти по хорошо освещенной улице рядом с многоэтажками, во дворах которых обязательно бродили запоздавшие собачники. Но сегодня что-то было иначе. Ноги в новых ужасно неудобных туфлях болели от пройденных километров, требуя немедленного покоя, и я сомневалась, что последний рывок до уютной квартирки мне вообще по силам.
  Второй путь шел через подворотни, проходя буквально в нескольких метрах от заброшенной стройки, где так и не возвели очередного кирпичного монстра, рассчитанного под двадцать этажей бесполезных офисов. Я вздрогнула, вспомнив опустошенные развалины, которые облюбовали пьяницы и ошалевшие от гормонов подростки. В любой другой вечер мне бы и в голову не пришло сменить привычную безопасную дорогу. Но сейчас я хотела рискнуть, хотя никогда в жизни не отличалась подобным безрассудством. Шутки с собственной жизнью не являлись моим любимым развлечением. Но что-то взывало ко мне из темноты узкого проулка, и я сдалась, и, сжав в кармане маленький перцовый баллончик, пошла коротким путем.
  Наверное, именно так решаются наши судьбы. Один неуверенный шаг в сторону, совершенно неосмысленный выбор, меняющий все кардинально. Не та выбранная дорожка, не совсем удачное время, роковое стечение обстоятельств. И вот, ваша жизнь переворачивается с ног на голову, заставляя удивляться, как это произошло и как это исправить. Кто в действительно принимает решение, убеждая нас свернуть с проверенного пути, который проверялся и испытывался временем? Шагнуть в темноту - точно не могло оказаться моим решением.
  Свет, как и шум, постепенно оставались позади, отступая перед истинной осенней ночью и почти безликой тишиной. Только звук моих шагов да шелест газетных листов по вытоптанной дорожке. Мое сердце забилось чаще, подскакивая к самому горлу. Темнота и одиночество. Страх и неопределенность. Я уже хотела вернуться, но ноги сами несли меня вперед. До дома оставалось каких-то пять минут при быстрой ходьбе, а это было моим коньком.
  Позади раздался приглушенный треск, и мое тело одеревенело, застыв посреди дороги. Я резко обернулась, но ничего не заметила, даже случайного движения теней. Глупости, за мной никто не следил. Маньяки обычно выбирали кого-нибудь посимпатичней. По спине пробежал неприятный холодок. Стоять и дожидаться развития событий не имело смысла, мне не пришлось себя уговаривать - тело пулей бросилось вперед с такой скоростью, на которую я была не способна даже на уроках физкультуры, бегая стометровки.
  Мне удалось замедлиться только у самого края стройки, откуда уже виднелся мой дом, серой свечкой вырисовываясь среди других построек. Дыхание сбилось, а в боку закололо так, что меня буквально согнуло пополам от усталости. Моя спортивная форма оставляла желать лучшего.
  Я оглянулась, встретив только пустую дорогу, огороженную по бокам непроницаемой стеной дрожащих теней. Деревья медленно шевелились в такт ветру, но больше ничего не двигалось. Меня никто не преследовал, за исключением моих собственных потаенных страхов.
  Глубоко вздохнув, я попыталась улыбнуться, но бросила это бесполезное занятие. Ничего веселого в этом не было, в пору было плакать от своего бессилия и совсем раскачавшейся психики. Развалины выглядели еще трагичней, чем мне виделось в дневном свете - каменные глыбы, сплетенные в несколько рядов, и выглядевшие как недостроенный лабиринт, свалки песка, существенно припрятанные под горами мусора. Где-то вдалеке одиноко мерцал единственный уцелевший фонарь. Его луч был слабым, но в общей темноте выглядел почти ослепляюще. Я замерла, разглядев рядом с ним какое-то движение. В паре метров от каменной плиты на возвышенности из мелкой гальки лежал человек, медленно извивающийся на месте, словно пытаясь отползти в спасительную темноту.
  Мне пришлось напрячь зрение, чтобы приглядеться к далекой фигуре. Это оказался мужчина в темном строгом костюме. Он держался рукой за живот, стараясь сдвинуться с места, но корчась в страшной агонии, словно уж на раскаленной сковороде.
  Я так и застыла, заворожено наблюдая за несчастным, который так и приковывал к себе взгляд. Незнакомец лежал совершенно один, позвать на помощь было некого. А нужна ли ему вообще эта помощь? Сколько пьяниц или наркоманов каждую ночь находили здесь свое последнее пристанище? Этих цифр я не знала и в принципе знать не хотела. Но мужчина вряд ли являлся одним из них. Даже на таком расстояние мне было понятно, что его костюм, пусть и испачканный в грязи, стоил больше моих золотых сережек с крошечными голубыми топазами. Но тогда кто он?
  Холодный ветер резким порывом врезался в меня, едва не сбив с ног. Время шло, а я так и стояла всего в нескольких метрах от своего дома, любуясь муками незнакомого мне человека. Да что со мной? На какой-то момент мне стало понятно, что страх сильнее. Все внутри противилось тому, чтобы сойти с привычной тропинки и шагнуть на неизведанную территорию. Заброшенная стойка - не лучшее место для ночных прогулок.
  Я развернулась, собираясь просто уйти и оградить себя от возможных неприятностей. Пора было сделать правильный выбор. Но ноги не слушались. Мой взгляд скользнул по черным туфлям-лодочкам, заляпанным желтоватой глиной после прогулки в темноте. Всего пара шагов и эта затянувшаяся ночь окажется позади. Но отпустят ли меня мысли? Душевные терзания были моей слабой стороной. Мир вокруг и так оказывался слишком жестоким, я не хотела становиться его частью, присоединяясь к общему бессердечию.
  Движения мужчины замедлились, он, вероятно, терял последние силы. Мне не хотелось просто стоять и наблюдать за его мучительной смертью, если мои предположения вообще могли быть верны. Нужно было действовать прямо сейчас - уйти и решать споры со своею совестью, либо побороть свой страх и попытаться ему помочь. Я выбрала второе. Резко, совершенно неожиданно, стараясь не задумываться о возможных последствиях.
  Мне пришлось покопаться в сумке, чтобы отыскать заветный мобильный телефон. Заряда батареи оставалось на один звонок, но большего от него и не требовалось. Мои пальцы быстро набрали номер милиции, а потом вновь заскользили по гладкому сенсорному экрану и поменяли его на цифры скорой помощи. Я колебалась. И что сказать? Какой-то человек корчится на пустыре? Не очень убедительно. Черт, совсем не убедительно.
  Я тяжело вздохнула и, на секунду зажмурившись, шагнула на территорию стройки. Ничего не произошло - никаких молний, разорвавших в клочья полночное небо, или чудовищ, выпрыгнувших из угольно-черных теней. Мир не изменился, и мне пришлось сделать очередной шаг вперед. Мужчина совсем перестал двигаться, и я почти бегом кинулась к нему. Телефон в руке значительно придавал уверенность, хоть мне и казалось, что о последствиях этого шага мне придется еще очень хорошо поразмыслить. Игра в доброго самаритянина была слишком опасной в наше неспокойное время.
  Подбежав к груде мелкой гальки, я опустилась на колени, рассматривая лежащего перед собой мужчину. Ему едва ли было больше двадцати пяти. Черные волосы, отсвечивающие в искусственном свете темно-красным, падали на бледное лицо грязными прядями, почти скрывая огромные гематомы на скулах. Возможно, до этого момента он и был красивым, но сейчас разглядеть его истинную внешность казалось невозможным. Глаза заплыли, превратившись в узкие щелочки, ровную кожу портили ужасные синяки и запекшаяся кровь, полные губы оказались разбиты, сильны распухнув. Некогда белая рубашка на груди незнакомца стала алой. Там, где он держал свою руку, была серьезная кровоточащая рана. Не стоило иметь диплом врача, чтобы понять - этот человек умирал.
  Я коснулась его руки, костяшки на которой тоже оказались разбиты, словно парень колотил кулаками кирпичную стену, и попыталась нащупать пульс. Биения оказались слабыми, едва ощутимыми, почти затихающими под моими прикосновениями. Времени оставалось совсем мало.
  Мужчина пошевелился, ощутив мое присутствие. Он попытался открыть глаза, но лишь застонал, схватив меня за руку и сжав так сильно, что я дернулась, пытаясь уменьшить захват. Его губы шевелились, но с них срывался лишь неясный шепот, растрачиваемый по ветру. Кто знает, может это было имя убийцы. Но мне не удавлось его расслышать.
  Мой взгляд упал на зажатый в ладони телефон, и на душе стало больно - им ни за что не успеть. Я чувствовала, что его жизненной силы осталось на каких-то пару минут. Слишком мало, чтобы позвать на помощь. Ему суждено было погибнуть здесь, среди безликого пустыря, вдали от людей.
  Незнакомец вновь попытался заговорить, на этот раз его рот наполнился густой темной кровью, заставившей парня закашляться. Я приподняла его голову, не позволяя ему захлебнуться. Он был так молод, чуть старше меня самой. Что за монстр сотворил с ним подобное? Мне осталось только наблюдать за его предсмертной агонией, чувствовать, как последние капли жизни покидают его покалеченное тело вместе с потоками крови, просачивающейся сквозь пальцы. Таков был конец этого человека - болезненный и неприглядный.
  Но что если это была судьба? Словно в подтверждение моих мыслей парню удалось слегка приоткрыть глаза. Ярко-зеленые, они заглядывали прямо в мою душу. Но в них читалась ни боль или страх, и даже не мольба, там было только сожаление. Я замерла, чувствуя, как моя воля рассыпается прахом. Нельзя было просто так наблюдать за его смертью.
  - Тише. - Мой голос прозвучал слишком громко в этой зловеще тишине. - Не двигайся. Я тебе помогу.
   Мужчина часто задышал, и его глаза закатились. Время было на исходе. Больше никаких раздумий.
  Я положила его голову себе на колени и осторожно убрала руку от раны. Меня тут же замутило. Его живот представлял собой кровавое месиво - кто-то не пожалел сил, нанося все новые и новые удары. Удивительно, что парень протянул так долго. Его дыхание замедлилось, дойдя до неясного хрипа, а кровь замедлила свое движение - сердце сдавалось.
  Превозмогая тошноту, я осторожно положила руки на его рану, почувствовав, как незнакомец дернулся, а потом затих. Пальцы тут же окрасились в кроваво-красный, став липкими и погрязнув в теплой лужице. Тошнота стала невыносимой, мне пришлось закрыть глаза, сосредоточившись на обрывистых потоках ветра, касавшихся моего лица и игравших в длинных волосах. Глубоко внутри, где-то в районе солнечного сплетения разрастался огненный шар, такой жаркий, что дышать удавалось с большим трудом. Голова закружилась, и я возблагодарила Бога, что не стою, иначе уже давно лежала бы рядом с умирающим мужчиной. Все шло как обычно.
  Кончики пальцев закололо, словно наэлектризованные. Жар внутри разросся, охватив все мое тело - кожа пылала, превратившись в плавящийся воск, виски пульсировали от перенапряжения, кровь в венах закипала. Наконец огонь достиг моих ладоней. Это словно держать руки над костром, чувствуя, как твоя кожа лопается и сходит черными лохмотьями. Мне пришлось стиснуть зубы, чтобы не закричать. Боль достигла пика, став невыносимой. Я терпела - ничто не дается просто так. За каждое чудо нужно было платить страданием.
  Жар покидал мое тело, забирая с собой все остатки тепла. Словно мы с ним менялись местами, он обретал жизнь, а мне доставалась смерть. Холод пронзил меня настолько резко, что я вздрогнула, открыв глаза. Парень подо мной бился в страшных конвульсиях, так, что его голова соскользнула с моих коленей, теперь ударяясь о гальку.
  Под моими пальцами образовывалась твердая плоть - рана зарастала, больше не уродуя его тело. Вслед за этим стали исчезать синяки и ссадины на лице. Раньше я никогда не видела подобного. Мне еще ни разу не приходилось исцелять человека, находящегося в столь плачевном состоянии. Его кожа выравнивалась, приобретая естественный розовато-коричневый оттенок. Тело незнакомца выгнулось дугой, упираясь в мои ладони, а потом неожиданно ослабло, опустившись на серые камни. Дело было сделано. Я чувствовала, как его сердце забилось в ровном уверенном ритме. Ему больше ничего не угрожало. Но вот мне с трудом удалось пошевелиться. Мышцы одеревенели, превратив мое тело в сломанную марионетку. Я уже была знакома с этим оцепенением, чертовым побочным эффектом - темной стороной медали. Каждый раз мне приходилось отдавать частичку себя. Нужно было время, чтобы прийти в норму. Обычно проходило несколько мучительно долгих минут, прежде чем я вновь обретала способность двигаться. Но сейчас у меня не было этого времени. Кто знает, что могло произойти в следующее мгновение.
  Мужчина, лежащий передо мной, действительно был красив. Но это были не мягкие привлекательные черты, а совсем наоборот - в нем читалась холодность и резкость. Даже сейчас, когда он оставался без сознания, его лицо оставалось напряженным. Высокие скулы, резко очерченные дуги черных бровей, прямой нос с легкой горбинкой и довольно полные губы - единственное, что смягчало его грубую внешность.
  Я наблюдала за ним, словно хотела запечатлеть его образ в своем сознании, боясь, что завтра утром он рассыплется на сотни разрозненных осколков и мне уже никогда не удастся собрать их воедино.
  Его ресницы затрепетали, и мужчина глубоко вздохнул. Испуганно, я отскочила назад, больно оцарапав колени о мелкие камни. Незнакомец приходил в себя и это пугала меня даже больше, чем вид кровоточащей раны. Еще один медленный вздох и парень открыл глаза. Его взгляд, первое время неосмысленный, устремился в ночное небо, а потом переместился в мою сторону. Мое тело застыло, не зная как себя вести. Все внутри кричало, что пора бежать, но больше всего мне хотелось остаться. Одну бесконечную секунду мы смотрели друг на друга, и я потерялась в глубине этих зеленых глаз. Губы парня зашевелились, но он еще не мог говорить - все возвращалось постепенно. Я инстинктивно двинулась к нему, но тут же отскочила еще дальше - близость была не лучшей идеей. Кем бы он ни оказался, теперь ему ничего не угрожало, и моя роль в этой маленькой пьесе считалась сыгранной.
  Чего еще мне стоило ждать? Благодарности? Нет, его тяжелый взгляд обещал только неприятности. Я буквально заставила себя подняться на ноги, и пока незнакомец полностью не оправился, кинулась прочь с пустыря, спотыкаясь и почти теряя равновесие. Никто меня не остановил.
  Дыхание вырывалось из груди короткими толчками, ноги в узких туфлях сводило судорогой. Но дом был так близко, что я и не думала останавливаться. Только оказавшись в своей квартире и закрыв дверь на все замки, мне удалось отдышаться. Ноги подогнулись, и мое тело медленно соскользнуло на прохладный пол. Вот и все. Теперь я была в безопасности.
  Мне пришлось включить повсюду свет, чтобы разогнать ночную темноту, затаившуюся в комнатах. Кроме нее здесь никого не было. Я грустно улыбнулась, увидев, что на автоответчике нет сообщений, что означило - никто не звонил и домой. Это было словно удар под дых, но внутри все и так давно уже знало верные ответы. Мне не на что было надеяться.
  Я прошлась по комнате и открыла старый дубовый шкаф, выпустив на волю облако белого тюля и атласа. Свадьба все равно должна была состояться. И не важно, что мы на самом деле чувствовали друг к другу. Это, возможно, был мой последний и единственный шанс. На что? На счастье. Я только улыбнулась своим мыслям. Глупо. Как же глупо.
  Одиночество давило на меня, лишая самообладания. Каждый вечер все повторялось вновь и вновь. И я каждый раз пыталась смириться с этим. В памяти яркой вспышкой пронеслось лицо парня. Эти изумрудные глаза смотрели прямо на меня, но что было в них? За ту секунду я так и не сумела этого разобрать.
  - Просто выкинь эти бредни из головы. - Разговор с самой собой в какой-то мере меня даже успокаивал. - Ты спасла жизнь незнакомому красавцу. И ладно. Не медаль же тебе за это дадут.
  Я устало вздохнула и потерла лицо ладонями. Тяжелый день. Слишком тяжелый. Мне стоило лечь спать прямо сейчас, потому что утро предстояло совсем ранее - прогулов на моем счету и так хватало. А завтра первой парой был семинар.
  Умывшись, я расстелила кровать и, немного подумав, все же решила написать ему смс. Как-никак он собирался стать моим мужем, и обязан был интересоваться, жива ли вообще его невеста. Но вот с этого момента начались настоящие разочарования. Сотового нигде не было. От пронзившей меня догадки я просто рухнула на кровать. Он остался на пустыре. Там, рядом с несчастным парнем. Неужели сложно было его забрать? Черт, я о нем даже не подумала, когда убегала.
  Мой взгляд метнулся за окно, но даже потерянный мобильник не мог выгнать меня в ночь, тем более вернуться на пустырь. Нет, я определенно собиралась дождаться утра, а там будь что будет. Боюсь, эта вещь кто мне могла уже больше не вернуться. Хорошенькая награда за спасение человеческой жизни, ничего не скажешь.
  Я улеглась под теплое одеяло и закрыла глаза, пытаясь огородиться от неприятных мыслей. Но ярко-зеленые глаза все равно преследовали меня, врываясь в сновидения, превращая ночь в настоящий ад. Только под самое утро я сумела заснуть.
  
  Глава вторая
  

'Добро и зло изначально заложены в человеке. Только их тесное сплетение и делает нас уникальными, способными оценивать происходящее, не прячась за призму розовых очков. Но разве мы сами решаем какую сторону медали показать миру? Нет. За нас решают люди. Именно они вызывают в нас то добро, заставляя распустить крылья и засветиться над головою нимб, то зло, пробуждая низменные страхи и желания. Сами по себе мы не свет и не тьма, но кто-то обязательно заставит тебя принять только одну сторону'.

  Настойчивый звонок врезался в мое сознание с неумолимостью товарного поезда. Даже не открывая глаза, я с силой ударила по пластмассовой коробочке, заглушая мерзкий писк. Еще один день. Бесконечный утомительный день. Мне с трудом удалось перевернуться в кровати, слегка потянувшись. И ради чего стоило вставать? Я поморщилась, осознав, что в большом мире меня не ждет ничего хорошего. Учеба, которая отнимала всякое желание жить, встреча однокурсниками, которые смотрели как на прокаженную, а еще объяснение с моим дражайшим женихом, ну а на десерт - очередное больничное дежурство. И все это без моего любимого телефона.
  Я моргнула, окончательно просыпаясь. Вчерашний вечер, а точнее ночь всплывала, словно из тумана. А не приснилось ли мне это? Умирающий красавец, опустевшая стройка, ярко-зеленые глаза. Сотового на прикроватной тумбочке не оказалось, а значит, все происходило наяву.
  Крепкий кофе слегка взбодрил меня, при этом, не придавая особого желания встречать новый день. Я бросила взгляд в окно. Очередное серое пасмурное утро. Тяжелые дождевые тучи уже сейчас проглядывали сквозь предрассветные сумерки. Пожалуй, стоило захватить с собой зонтик.
  Мне так и не удалось впихнуть в себя бутерброд с молочной колбасой, потому что желудок просто отказывался принимать эту подачку, и я решила даже не пытать себя. Умыться, почистить зубы - эти действия настолько были доведено до автоматизма и повторялись так много раз, что просто опротивели.
  Я вытащила из гардероба узкие черные джинсы и облегающую майку в тон. Траурный наряд сегодня как раз был кстати. Да что говорить, для него каждый день находился повод. Моя жизнь не терпела ярких красок и вычурных нарядов. Я завязала волосы в высокий хвост на макушке и добавила бледному лицу немного мрачных акцентов с помощью теней. Вот и все.
  Мне пришлось выйти из дома пораньше. Глупо было надеяться, что телефон терпеливо дожидался моего прихода, но покупку нового мой скромный бюджет точно не потянул бы. А от него и вовсе не стоило ждать подачек.
  Пустырь выглядел ни чуть не лучше вчерашнего вечера. Возможно, стало светлее, но безлюдность этого района ввергала меня в панику. Почему все обходили это место за пару кварталов? Ну, кроме меня.
  Я стояла на краю стройки, обдумывая, насколько мне дорог этот кусок пластика с сим-картой? Выходило, что очень. Со всей это свадьбой купить новый не получалось, даже простой б\у, а жить без связи тоже было не вариантом. Это означало, что возвращение на пустырь становилось неизбежным.
  Издалека он выглядел довольно умиротворенно. Я тщательно осмотрела каждый уголок, каждую тень, что показалась мне слишком шустрой. Территория определенно была необитаема, и кто бы поверил, что несколько часов назад здесь умирал человек. Для остального мира это прошло совершенно незамеченным.
  Я ступила на мелкий гравий, постоянно оглядываясь, но никто и не думал составить мне компанию. Вчерашнее место трагедии ничем не отличалось от остальных участков стройки. А что мне хотелось увидеть? Меловой рисунок тела вчерашнего красавца на камнях, оружие убийства, лужи крови? Стоп, последнее уж точно должно впитаться в светлую гальку. Я попыталась слегка раскидать ее носком туфли, наконец заметив чуть глубже темно-красные камешки. Определенно, мне это не приснилось.
  Но кто бы сомневался - телефона рядом не было. Ни там где я его оставила, ни даже подальше от основного места действия. Более того, он даже не затерялся в гальке. Его точно забрали. Но кто? Глупейший вопрос. Да кто угодно. За семь часов это место могли посетить сотни людей, к слову, не очень честных людей. А стоило ли рассчитывать на человеческую сознательность и возврат сотового? Что-то подсказывало мне абсолютную бесполезность этого.
  Я взглянула на часы и чертыхнулась в голос. До семинара оставалось всего восемь минут, а спринтер из меня был никудышный. Мне пришлось резко сорваться с места, чуть не падая на тонких шпильках, не созданных для бега по пересеченной местности. Время - мой враг, да и с остальными составляющими окружающего мира мы не особо дружны.
  Каблук подогнулся, и я рухнула на асфальт, словно мешок картошки, провожаемая насмешливыми взглядами редких прохожих. Да-да, очень смешно. Можно было расслабиться - за оставшиеся две минуты мне не удалось бы добраться до универа, даже развив сверхзвуковую скорость. Оно того не стоило.
  Я поднялась, отряхивая джинсы и потуже затягивая волосы на затылке. Торопиться уже было некуда. Выговор уже вовсю дожидался меня вне зависимости от времени опоздания. Важен оставался только сам факт. Ну, возможно еще и мой внешний вид, который ужасно раздражал скромного преподавателя социологии, которая считала всех подростков в черном обезумевшими сектантами. А мне ужасно не хотелось рушить ее мировоззрение.
  Аудитория встретила мое появление настойчивым шепотом и косыми взглядами. Лидия Васильевна только вскинула на меня свои металлически-серые глаза за аккуратными стеклами очков, как тут же скривилась, словно перед нею повесили дохлого скунса.
  - Ветрова, вы ничему не учитесь. - Теперь я старалась не скривиться от ее скрипучего голоса - Сколько можно опаздывать на мои пары. Это что-то личное?
  - Нет, - пришлось печально ответить мне, потупив взгляд. Ну, кто додумался делать именно ее семинары первой парой в восемь утра? Что за садист так издевался над студентами? - Простите.
  - Ваши извинения не имеют под собой никаких искренних эмоций, - женщина поджала губы и прищурила и без того злые глаза. - Не думайте, что ваша безалаберность сойдет вам с рук. С меня достаточно. Своими опозданиями вы каждый раз унижаете меня и мой предмет. Довольно. С этой самой минуты, я с вами поступлю также. За семинар вам неуд. И не нужно делать щенячьи глазки. Решение принято. Можете сесть на свое место и послушать, как работают другие - этого я запретить вам не могу.
  Я для виду разочарованно вздохнула и поплелась на последнюю парту, стараясь игнорировать спешки и шуточку в свой адрес.
  - Ну что, Черная Мамба, получила свою порцию дерьма на сегодня? - Ирка Плетьина смотрела на меня с нескрываемым превосходством. Ее пухлые губы, щедро покрытые ярко-розовым блеском, изогнулись в хищной улыбке.
  Ну что за стерва? И после этого еще не верить стереотипам? Тупая крашенная блондинка с мозгами как у длиннохвостого тупика. И почему только я на все это постоянно так остро реагировала? Вроде и кличка не такая уж обидная - любая другая на моем месте прыгала бы от радости, назови ее самой ядовитой змеей. Но из ее уст это звучало с таким презрением, словно речь шла о навозном жуке. В общем, с семинаром я тоже ничего не потеряла. За всю неделю мне хватила времени только для подготовки ответа на единственный вопрос, на который наши ответственные студенты уже сказали все, что нашли в Википедии. Неуд и так был мне обеспечен, а впереди маячила дьявольская сессия.
  - Я звонила тебе сегодня, - сказала Маша, как только мы выбрались в коридор из этой проклятой аудитории. - Ты что опять его отключила?
  - Нет, - сонно ответила я, - потеряла вчера где-то.
  - Это как? - удивилась подруга, не расстающаяся со своим сотовым даже во сне.
  - Да, наверное, в автобусе вытащили. - Только тут мне пришло в голову, что вчера моя дорога вообще не пересекалась с автобусными остановками. Но Маша, казалось, не обратила на эту ложь никакого внимания.
  - У моей сестры однажды так стащили, да еще и кошелек прибрали. Ничего святого в людях. А ты на него звонила?
  - Нет, - ответила я, размышляя, стоит ли игра свеч. - Думаешь, стоит? Да он сейчас больше тысячи не стоит, глупо.
  - Глупо, не глупо, а вдруг добрые люди еще не перевелись, тем более сама говоришь, что он ничего не стоит. Сейчас посмотрим. - Девушка быстро нажала вызов, а затем включила громкую связь. До меня донеслись длинные гудки.
- Вот видишь, - победоносно заявила Маша, улыбаюсь, - не отключили.
  Я терпеливо ждала, но отвечать никто не спешил. Наконец на экране высветилось "абонент занят" и мне не удалось сдержать разочарованного вздоха.
  - Ну, позже попробуем, - потрепала меня по плечу девушка, пытаясь успокоить. - Ты посмотри, только десятый час, может, кто еще спит в такую рань, или вообще, лежит твой телефон где-то под сидением, никем не замеченный.
  - Ну-ну. - Мой телефон уж точно там. Хотя странно, что номер до сих пор доступен. - В любом случае, теперь я без связи.
  - Ты Илье сказала?
  - Каким образом? Поздно уже было. Сегодня встречу и сообщу.
  - Он, наверное, волнуется, - искренне нахмурилась подруга.
  - Ага, - просто кивнула я, не желаю вдаваться в подробности этих странных отношений. Тем более, над нашими головами раздался звонок на пару. Мы медленно поплелись в аудиторию, где уже рассаживалась остальная группа.
  Следующие три часа прошли для меня как в тумане. Я то проваливалась в полудрему, то все-таки выплывала наружу, что-то царапая ручкой в толстой тетради. Голос преподавателя убаюкивал, и многие, не скрываясь, спали на лекции, даже похрапывая. Кому только нужен этот бухучет?
  На листе в клетку появилась длинная волна, прочерченная ручкой, а значит - я все-таки заснула. Без телефона мне вообще нечем было заняться, вместе с ним пропал даже доисторический тетрис. Возможно, было бы здорово получать за спасение человеческой жизни что-то помимо головной боли под утро. Тот парень мог бы вручить мне телефон. Что за корысть. Я делала все по доброте душевной. Глубоко внутри меня все-таки успокаивала мысль, что мы больше никогда не увидимся с тем красавцем. Увы, в общении с противоположным полом я не блистала, как и в принципе по жизни. Стоило ли усугублять свое существование очередным унизительным опытом? Определенно нет. Стоило винить только себя за рассеянность и безалаберность - телефон можно было и бросить в карман, а не на землю. Хотя, такое количество крови. Я отмывала ее со своих рук больше часа, а некоторые вещи вообще пришлось выкинуть.
  - Эй, Ась, ты тут? - Передо мной возникло лицо Маши, которая дергала меня за рукав. - Ну, ты чего, препод смотрит, хоть ради приличия не зевай. Пошли. Перерыв всего пятнадцать минут.
  Мы почти бегом спустились в столовую, едва успев занять два последних свободным места за столиком в углу. Шум вокруг давил на психику, возвращая забытую, но все равно родную, головную боль. Это маленькое местечко с трудом вмещало такое количество голодных и гиперактивных студентов. Где-то играла музыка, смешиваясь с громким смехом, рядом кто-то спорил. В воздухе повис ненавистный запах капусты вперемешку с жареной рыбой, отчего хотелось надеть противогаз. Мне определенно не нравилось это замкнутое пространство.
  - Тебе что-нибудь купить? - Подруга быстро поднялась со стула, разместив на нем свою внушительную кожаную сумку с рюшами.
  - Нет, - покачала я головой. - Осталась всего одна пара, так что перекушу потом.
  - Я возьму тебе содовую, а то они тебя просто выгонят.
  Маша вернулась только через пять минут, отстояв приличную очередь. На ее подносе лежал салат Цезарь, картошка со скромным куском курицы и какая-то булочка. Рядом стояли две содовых.
  - Ты как знаешь, а я просто умираю с голода, - сказала она, усаживаясь за стол. - Ты не поверишь, но на последней паре мне кто-то звонил с твоего номера. Помнишь, я пыталась отпроситься выйти, а Зубренок не разрешил. Урод.
  Таким нелестным именем мы называли нашего преподавателя мировой экономики. И как ни печально, прозвище ему невероятно подходила. Ну, кто еще мог заставить студентов заучивать ВВП каждой из современных держав?
  - Подожди, что? - Я так и замерла, протянув руку к стакану с содовой.
  - Говорю, мне звонили, но я не смогла ответить. Как думаешь, подождать или самим перезвонить? - спросила девушка, доедая салат.
  Мне оставалось только удивляться. Кто этот добрый самаритянин, решивший вернуть телефон? Если это тот же человек, что ночью шляется по стройкам, то я не хотела его знать. Хотя, за спрос ведь не бьют? Или не убивают...
  - Ась, ты вообще со мной?
  - Да, я просто не знаю. Мне-то и вознаграждение за него заплатить нечем.
  - Я тебе займу. Слушай, - мечтательно произнесла подруга, переходя к курице и пытаясь разделать ее погнутой вилкой, - а вдруг это судьба. Ведь столько истории. Она нашла его, он нашел ее. Может, это твоя любовь.
  Я скептически нахмурилась, но промолчала. Не рассказывать же ей всю историю от начала и до конца. Да и не верилось мне во все эти бредни про судьбу, а тем более любовь.
  - Ах, да, - растолковала по-своему мое молчание Маша, - у тебя же уже скоро свадьба. Ну, Илья тоже хороший вариант.
  Ее рассуждения прервал мелодичный звонок. Телефон девушки вспыхнул синим, показывая входящий вызов.
  - Ты только посмотри, опять звонит. - Глаза девушки загадочно блеснули, а губы расплылись в улыбке. - Алло.
  Я не успела остановить ее, наблюдая, как подруга выслушивает ответ. На ее лице сначала отразилась настороженность, а потом оно вновь расслабилось. Маша подмигнула меня, отрывая трубку от уха и включая громкую связь. Мы тесно прижались друг к дружке, стараясь не пропустить ни слова.
  - Это вы потеряли телефон? - От этого глубокого мужского голоса по моей спине побежали мурашки. Черт, его обладатель обязан был оказаться неземным красавцем, других вариантов не предвиделось
  - Да, - сладко пропела моя подруга, заметив, что я зачарованно молчу. - Вы нашли его?
  - Да.
  - И вы готовы мне его вернуть?
  - Конечно, - слегка рассмеялся мужчина. - Мне уж он точно ни к чему.
  - Вы так добры, - просто растаяла Маша, блаженно заулыбавшись.
  - О, вы еще не знаете насколько. Мне очень хотелось бы встретиться с вами. Вы должно быть само совершенство. - Голос стал ниже, словно пытаясь загипнотизировать нас. - Так шумно, вы не дома?
  - Я в университете, и у меня сейчас короткий перерыв. Но мы можем встретиться позже.
  - Конечно, давай ближе к вечеру...
  Остальное мы расслышать не сумела, оглушенные звонком на пару. Студенты на миг смолкли, а потом словно ускорились, доедая что осталось и покидая столовую. Маша схватила телефон, пытаясь продолжить разговор, и совсем про меня забыв. Я угрюмо плелась следом, пытаясь разыскать подвох в происходящем. Чарующий голос, море обаяния, такое рвение помочь - не слишком ли? Тем более для того, кто отыскал телефон ночью на стройке. А я точно потеряла его там?
  Подруге пришлось разъединиться, потому что началась пара, но мне было прекрасно видно, что она находилась на настоящем подъеме. Стоило ли ее разочаровывать? А возможно все, действительно не было так уж плохо, и я просто себя накручивала?
  - Ты заберешь мой телефон? - Мне не хотелось отпускать Машу одну, но идти самой было страшно.
  - И его и этого парня, - рассмеялась девушка, поправляя макияж. - Мы встретимся после шести, зайдем в какую-нибудь кафешку, я поплачусь ему, похлопаю ресницами. Слушай, может у меня наконец будет постоянный парень.
  - Я бы на твоем месте не питала такие надежды, - тихо произнесла я, стараясь действовать тактично, если это вообще было возможно. - Ты же его не знаешь, может это вор, что украл мой телефон, а сейчас хочет обобрать до нитки и тебя. Это просто опасно.
  - Парень с таким голосом просто не может быть маньяком, - твердо заявила подруга.
  - Маша...
  - Ладно-ладно, я не идиотка. Мы встретимся в людном месте, и я не стану бродить с ним по подворотням. Уверенна, что не хочешь пойти сама? Не то чтобы я предпочитала делиться, но все-таки это твой телефон и парень твой.
  - Нет, я не могу. У меня вечером дела в больнице, да и Илья не одобрит таких встреч. - Последнее заявление было полной чушью, но Маша верила всему.
  - Понимаю, - тяжело вздохнула она, с любовью глядя на телефон. - Но не волнуйся, я заберу твой телефон и принесу его тебе завтра на пары, пойдет? Ну и конечно расскажу об этом таинственном незнакомце.
  - Я у тебя в долгу.
  - Нет, это я у тебя в долгу. У меня свиданий целую вечность не было.
  В ответ я промолчала, стараясь игнорировать нехорошие предчувствия. Но что могло случиться, ведь они встречались при свидетелях, да и Маша действительно не была глупа. Насколько велика могла оказаться вероятность, что парень, подобравший доисторический телефон ночью на стройке, являлся ее судьбой? Похоже, она стремилась к нулю.
  - Просто, будь осторожной. Очень осторожной. Я не верю в доброго самаритянина. - Девушка поморщилась, но кивнула мне. Оставалось только ждать завтра.
  Погода никак не выправилась. Серые тучи, казалось, опустились еще ниже, практически задевая головы спешащих прохожих. Все они кутались в свои куртки, слишком легкие для столь низкой температуры, порой замирая от резких порывов ветра. Осень наступила слишком неожиданно.
  Я вышла из корпуса, попрощавшись с Машей, и направилась в кафешку, расположенную напротив гуманитарного корпуса. У Ильи сегодня предполагалась еще одна лекцию, поэтому единственным вариантом встретить его было терпеливо ждать как послушная собачка. Я выбрала столик у широкого окна и заказала себе кофе. Поток разномастных студентов никак не иссякал, но моего милого никак не наблюдалось, пусть до конца пары оставалось еще примерно с час.
  Мне пришлось заказать третью чашку кофе, когда в дверях показался Илья. Он застегнул длинный черный плащ и поправил тяжелую тряпичную сумку с широким ремнем на плече. Только после этого его взгляд медленно прошелся по небольшому парку, замерев на окнах кафешки. Я успела уловить недовольство на его лице, как только парень поймал мой взгляд, но списала это на слишком большое расстояние, разделявшее нас, и плохое зрение.
  Илья вошел в кафе и, даже не поздоровавшись со мной, уселся на соседний диванчик. Взгляд его серых глаз был холоден и не предвещал ничего хорошего. Мне стоило это предвидеть.
  - Привет, - мой голос был спокоен, словно ничего и не произошло. - Как учеба?
  - Что с телефоном? - он сцепил руки в замок, вытянув их на столешнице.
  - Он сломался, я его в ремонт отдала. - Мне не хотелось посвящать его в подробности потери моего сотового, а тем более его предстоящего возвращения.
  - И неужели тебе не дали другого взамен? - Парень презрительно поджал и без того тонкие губы.
  - Ну, это несерьезно. Завтра утром заберу уже. Прости, не было возможности позвонить.
  Илья тяжело вздохнул и прошелся широкой ладонью по короткостриженому ершику волос.
  - Ты поставила меня в неудобное положение сегодня, - очень медленно произнес он. - Утром мама хотела с тобой связаться. И теперь она думает, что ты специально ее игнорируешь.
  - Ты же знаешь, что нет. - Хотя, такая идея приходила мне в голову. Моя будущая свекровь была слишком консервативной и надоедливой женщиной, считавшей что девушка, прежде всего, должна знать несколько вариантов приготовления борща, а потом уже иметь за плечами хоть какое-то образование.
  - Я не знаю, что и думать. Сегодня тебе лучше прийти к ней лично и все объяснить.
  - Сегодня я не могу, - резко ответила я, начинаясь раздражаться. - В больнице меня попросили прийти пораньше. Так что в следующий раз обязательно.
  - Ты невыносима, - театрально закатил глаза Илья. - Да, что с тобой. Неужели я прошу много? Еще и твои ночные прогулки. Пойми, это не нормально. Как только мы поженимся, я хочу, чтобы ты больше не ходила в эту проклятую больницу.
  Я примирительно промолчала, рисуя ногтем узоры на стеклянной столешнице. Мне как никому было известно, что споры никогда ни к чему не приводили.
  - И я пока не знаю, как быть с твоей учебой, - продолжил парень, морща густые брови. - Я уже выпускаюсь в следующем году, и мы должны уехать отсюда. Так что поразмышляй над этим на досуге. Не думаю, что твой менеджмент где-то пригодиться.
  Мне пришлось закусить губу, чтобы не высказать все, что я о нем думаю. Терпение - благодетель. Но он уже достал своими бредовыми идеями.
  - Я должна идти. Поговорим завтра.
  Илья открыл рот, чтобы что-то возразить, но я быстро бросила деньги за кофе на столик и ушла, почти переходя на бег. Жалкое зрелище, но сегодня у меня не было сил, чтобы противостоять ему. Однажды мое бегство должно было прекратиться, но я пока не знала, что стану делать в этом случае.
  В больнице ничего не изменилось, вот только мне приходилось просто наблюдать. Тот незнакомец отнял всю мою силу, оставив в теле звенящую пустоту, от которой подрагивал каждый нерв. Жалела ли я о своем ночном поступке? И да, и нет. Нельзя было сомневаться, спасая чью-то жизнь. Но до этого момента мне удавалось хорошо узнать людей - как они жили, о чем мечтали, кто ждал их на этом свете - в моих действиях не было спонтанности. Но теперь я боялась, что спасла не того. Кем мог оказаться тот незнакомец - случайным прохожим, очутившемся не в то время и не в том месте, или же чудовищем, заслуживающим смерти? К тому же в моей душе все сильнее напоминала о себе корысть, он никогда не узнает, кто его спас и никогда не поблагодарит. Это походило на растрату способностей в пустоту, мимолетная вспышка без начала и продолжения. Сейчас я просто хотела верить, что силы вернуться скорее, чем погибнет кто-то действительно заслуживающий второго шанса.
  Когда в больнице были закончены все дела, и никто больше не нуждался в волонтерской помощи, уже стемнело. Конечно, стрелки часов еще не добрались до отметки полночь, но я угрюмо брела по темным улицам, чувствуя на лице мелкие капельки дождя. В этот раз мне даже не хотелось думать, чтобы сократить путь. Отныне короткая дорога считалась запретной.
  Дом встретил мое появление тишиной и каким-то странным ожиданием. Пожалуй, стоило завести какое-то домашнее животное, чтобы каждый раз не сталкиваться с мертвой зоной. Хотя, после свадьбу здесь появится одно большое сероглазое упрямое существо. Я поморщилась и спрятала эти мысли в долгий ящик. Нет, сегодня мне нужен отдых. Сначала горячая ванна, а потом уже попытка что-то отыскать в холодильнике.
  Как назло вода в кране оказалась чуть теплой, и я как идиотка стояла полуголая, ожидая кого-то чуда. Нет, ну не мыться же мне из чайника? Мои мысли прервал звонок, довольно тихий, но скрипучая мелодия показалась мне очень знакомой. Такой, которую невозможно проигнорировать.
  Я вышла из ванной, прикрываясь розовым махровым полотенцем, и прислушалась. Звук доносился из моей спальни. Что за черт? Сам собой включился телевизор? Но комната тонула в полумраке, а экран телевизора был непроницаемо-черным. Только белый огонек сверкал на тумбочке.
  - Что за черт, - только и смогла вымолвить я. Там лежал мой утерянный телефон, показывая входящий вызов. Мелодия резко оборвалась и вокруг повисла зловещая тишина. Наверное, так и начинаются все фильмы ужасов. Мне вдруг стало невыносимо холодно, словно в квартире резко распахнулись все окна, впуская морозный вечерний воздух.
  - Я же обещал тебе его вернуть. - Мужской голос докатился до меня словно огромное цунами, практически сбив с ног.
  Я ухватилась за столешницу, чтобы не упасть, не в силах обернуться. В моей квартире был Он.
  
  Глава третья
  

'Мы все хотим быть хорошими, потому что это прививается нас детства всевозможными книжками и мультфильмами. Потому что так правильно. Мы должны уступить в автобусе место старушке, помочь бабушке перебрать ведро малины, во всем слушать своих родителей. Они калечат нас, заглушая наши истинные стремления. И что в итоге? Мы получаем только сломленных людей с ужасным комплексом неполноценности, которые не способны соблюдать все эти правила и говорить на равных со своею совестью. Не лучше ли сразу стать плохой, лишь по возможности совершая хорошие поступки? Разве тогда они не покажутся ярче и осознанней?'

  
  Казалось, время остановилось, словно оно само по себе затаив дыхание наблюдало за тем, что происходить в комнате. Я прерывисто вздохнула, хоть это и походило на жалобный всхлип, пытаясь отыскать в душном помещении кислород. Мне не хватало мужества обернуть. Все, что угодно, только не это. Выпрыгнуть из окна, поселиться в клетке с голодными тиграми, лишь бы не встретиться глазами со своим незваным гостем.
  - Ты не самая гостеприимная хозяйка, - рассмеялся он, делая небольшой шаг в мою сторону.
  Услышав шелест за своей спиной, я резко обернулась. Мужчина стоял всего в полуметре от меня, спрятав руки в карманы темных джинсов и улыбаясь мне. Это был он. Парень со стройки. Это его я спасла всего какие-то сутки назад. Мое сердце учащенно забилось, правда, мне так и не удавалось понять от страха или чего-то другого.
  Темные волосы, слегка зачесанные назад, подражая классике старого Голливуда, хищный прищур ярко-зеленых глаз, что так запали в мою душу, пухлые губы, изогнувшиеся в саркастической усмешке. Но мне не удавалось определить его возраст, с тем же успехом он мог быть моим ровесником, или даже лет на десять старше. Возможно, виной тому были мягкие тени, залегшие на его лице, или адреналин, бурлящий в моей крови, мешающий мыслить здраво. Незнакомец напоминал мне хитрого лиса, забравшегося в курятник. К сожалению, курицей в этой истории была я сама.
  - Кто вы? - Мой голос предательски сорвался, напоминая мышиный писк. А что здесь еще можно было сказать? Мне не удавалось вымолвить больше ни слова. Я лишь заворожено наблюдала, как парень делает еще один шаг вперед, почти поравнявшись со мной. Он оказался выше меня на добрых полметра, с любопытством смотря сверху вниз.
  - Трудно было тебя отыскать, волшебница, - сказал незнакомец, изобразив обиженность, слегка надув и так пухлые губы. - Думала, подружка собьет меня с твоего следа?
  - О, Боже, Маша. Что ты с ней сделал? - Меня охватил ледяной холод, заставив тело дрожать еще сильнее, отчего затрясся даже прикроватный столик, за который я держалась.
  - Разбил все ее мечты на счастье. Или на быстрый секс, точно не знаю. - Парень расхохотался, показав милые ямочки на щеках, что совсем не подходило его роковому образу.
  Я нервно сглотнула, боясь моргнуть, словно он мог переместиться в пространстве. Мне следовало быть сильной, но тело уже сдалось, даже не пытаясь побороться. Разум отключился, отчего не удавалось связать хоть какой-то здравый план действий, чтобы спастись. В мою квартиру ворвался чужак, а я стояла полуголая, рассматривая его как какую-то диковину. Черт, а он был симпатичным, даже более того, его внешность наверняка свела с ума немало женщин, как и голос... Почему только мои мысли не могли вернуться в правильное русло?
  - Уходи. - Куда только подевалась вся моя смелость? И зачем я припрятала биту так далеко от кровати? Мне ни за что бы не удалось прорваться мимо парня к шкафчику за его спиной.
  - Я же только пришел. - Единственным плюсом в этой ситуации было то, что он больше не предпринимал попыток приблизить ко мне.
  - Но тебе уже пора.
  Незнакомец покачал головой, а потом отступил к небольшой софе, вольготно на ней рассевшись. Поразительно, но он идеально вписывался в интерьер комнаты, словно всегда здесь и находился. Приглушенный свет, старинная, немного диковатая мебель, черно-белые обои с крупным рисунком и загадочный парень, смотрящий на меня как на животное в зоопарке. Я действительно чувствовала себя зверьком, загнанным в угол, а тонкое махровое полотенце сейчас особенно казалось миниатюрным.
  - Пожалуйста. - Моей мольбы никто не расслышал.
  - У тебя здесь довольно уютно, - сказал он скептически, мимолетом коснувшись пальцем густой брови. - Хотя над стилем стоит поработать. Может зеркальный потолок? Или мебель в стиле хай-тек?
  Я продолжала молчать, сжимая уголок полотенца так, что болела рука. Нервы начало сдавать и мне хотелось, чтобы эта история закончилась как можно скорее, не важно, что было уготовлено в финале.
  - Зачем ты здесь?
  - Пришел поблагодарить тебя за вчерашнее.
  - Не стоило.
  - Нет, - зловеще улыбнулся незнакомец, пронзая меня своим тяжелым взглядом. - Мне очень хотелось познакомиться с тобой лично. Ты - уникальна.
  Его голос холодил кровь, словно северный ветер, не предвещая ничего хорошего. Сейчас я как никогда мечтала, чтобы Илья оказался рядом, хотя у него было и мало шансов против непрошенного гостя. Даже сидя он выглядел устрашающе, наблюдая за мной из-под опущенных ресниц. Да, вчера этот брюнет выглядел куда как беззащитней, иначе я бы никогда в жизни не приблизилась к нему.
  - Как вы попали внутрь? - мое дыхание стало выравниваться, хотя мне все никак не удавалось унять дрожь. - Это вторжение в чужую собственность.
  - Знаю, и вижу, что ты мне не ждала, - он тихо рассмеялся, поглядывая на мое полотенце. - А ты поздно возвращаешься домой.
  - Что вам от меня нужно? - Наверное, со стороны это выглядело ужасно, но мне на ум приходили одни только вопросы, вот только ответов на них так и не получалось. Мужчина ловко увиливал от темы.
  - К тебе на огонек что, никогда не заглядывают красивые парни? Пойми, нужно быть гостеприимнее, а тот так и останешься старой девой.
  - Я выхожу замуж. - Слова разрезали повисшую между нами тишину, раньше, чем мне удалось себя остановить. Я что, оправдывалась перед ним? Перед человеком, незаконно проникшим в мою квартиру?
  - Неужели? - Насмешка в его глазах задела меня даже сильнее, чем сарказм в его голосе. Незнакомец осмотрел меня с ног до головы, презрительно скривив губы, точно так делали все красотки в моей университетской группе. Воспоминания болезненно резанули сердце. На смену страху пришел неподдельный гнев. Всего один шаг, одна секунда, поменявшее мое настроение с плюса на минус.
  - Убирайся из моего дома, иначе я вызову полицию. - Не знаю, как мне удалось добиться стальных ноток в голосе, но мне понравилось их звучание.
  - Ну, тогда это прекрасно, что я все-таки вернул тебе телефон. Напомнить номер или вспомнишь сама?
  Я нервно закусила губу и на ощупь потянулась за телефоном, он удобно лег в мою ладонь. Парень даже не шевельнулся, словно все мои попытки уже изначально были обречены на провал. На его губах играла дьявольская усмешка, от которой бросало в жар. Руки начали дрожать, совершенно не попадая по кнопкам.
  - О, да ты даже знаешь, как вызвать милицию с сотового? - рассмеялся в голос парень, закинув ногу на ноги, отчего стало понятно, что он никуда не собирается уходить в ближайшее время.
  Я нажала кнопку вызова, приложив трубку к уху. Сначала до меня донеслась тишина, а потом раздражающая мелодия, сообщающая, что номер набран не верно. Черт. С каких пор '02' сменило координаты? Видимо на моем лице отразилась вся гамма этих эмоций - удивление, разочарование, и, в конце концов, паника - потому что незваный гость покачал головой, словно поражаясь моей глупости.
  - Все-таки не знаешь. Обидно.
  - Уходите. - Я была готова расплакаться - к горлу подступил горячий ком, в глазах предательски защипало. Но он не должен был увидеть моих слез, никто не должен был. Один глубокий вдох и мне удалось взять страх под контроль. - Просто уходи.
  - Ты даже не хочешь узнать, как я себя чувствую?- Парень поднялся с софы, потянувшись, отчего его черная рубашка задралась выше, демонстрируя полоску темных волос, спускающуюся вниз и прячущуюся в брюках. Он поймал мой взгляд и вновь рассмеялся. - Вижу, тебе все-таки интересно.
  Я застыла, наблюдая, как парень сделал шаг вперед, медленно, пуговица за пуговицей, расстегивая на себе рубашку. Его пальцы ловко справились с задачей. Он резко распахнул полы, обнажая идеальный мускулистый торс. Его портили лишь тонкие красные царапины, возле пупка, еще вчера бывшие глубокими ранами. Незнакомец полностью исцелился, а через пару дней должен был исчезнуть и этот тонкий узор.
  - Двадцать четыре, - мрачно сообщил парень, осторожно прослеживая пальцами паутинку шрамов. - Я специально пересчитал.
  Мне нечего было на это ответить. Я слишком ясно помнило то, во что превратился его живот после такого количества ударов - в кровавое месиво. От всплывшего ощущения, как рука вязнет в теплой липкой жиже человеческого тела, к горлу подкатила тошнота. Нет, мне определенно не хотелось знать подробностей.
  - Я не понимаю о чем ты. - Это звучало глупо, но продолжать этот разговор не входило в мои планы, я слишком боялась, куда это может зайти.
  - Ну, конечно, - театрально взмахнул руками парень. - Мы же с тобой так и не познакомились. Ты так быстро убежала, оставив меня корчиться на земле, что я как-то подзабыл об элементарной вежливости.
  - У меня нечего брать, - тихо прошептала я, понимая, что если бы он оказался грабителем, то не стал бы тратить так много времени на разговоры.
  - Я вижу, - многозначительно сказал незнакомец, хмуро взглянув на мое полотенце. - Не хочешь одеться? Или уже раздеться - не люблю половинчатых решений.
  Мне не нужно было предлагать дважды. Я схватила первую попавшуюся одежду, что лежала сваленной на стуле и бегом кинулась ванную, проскочив мимо парня, который услужливо отступил в сторону. Но даже закрытая на щеколду дверь не давала того ощущения безопасности, что мне было необходимо в тот момент. Я прекрасно знала, что мужчина не уйдет, сколько бы ему не пришлось дожидаться меня из ванной. Стоило ли переждать здесь целую ночь, свернувшись калачиком на холодном кафеле? Глупо, пожалуй, даже через сутки меня никто не хватится. И имело ли смысл испытывать терпение незнакомца? Он выглядел опасным, таким, что встретить его можно было, только прогуливаясь ночью в темных подворотнях. Встретить и умереть, почему-то подумалось мне.
  Мой взгляд скользнул к руке, которая все еще сжимала сотовый. Ну и кому мне позвонить? Полицию и другие двухзначные службы можно было отметать сразу, так как я так и не удосужилась узнать, как вызвать их с мобильного телефона. Мой список контактов, к сожалению, тоже оказался невелик. Первым порывом было позвонить Илье, но здравый смысл оказался сильнее. 'Приезжай, а то в мой дом забрался невероятно сексуальный незнакомее, и он вероятно опасен'! После такой выходки можно было позабыть о предстоящей свадьбе. Нет, так рисковать я не могла. Позвонить Маше? Нет, ее точно не стоило втягивать в эту историю.
  Я тяжело вздохнула и отложила телефон в сторону, натягивая безразмерные вещи. Что ж, мне придется справиться с этим самой. Впрочем, как и всегда. Я вернула ему жизнь, не хотелось бы забирать ее обратно. От этой мысли вниз по спине пробежал холодок, словно кубик льда, который кто-то в шутку кинул тебе за шиворот.
  В зеркало на меня смотрела измученная девушка, глаза которой казались такими большими на бледном лице, что напоминали рисунок в стиле манга. И она была испуганной. Я была испуганной. Возможно, стоило привести себя в порядок - умыться, расчесаться, прибегнуть к макияжу или же хоть как-то облагородить поношенные домашние треники и заляпанную томатным соком футболку - но результат всё равно оставил бы желать лучшего. В этом плане мне могло помочь только чудо.
  Я открыла дверь и прошла в свою комнату. Мужчина все еще находился там, но теперь с назойливой методичностью изучал мой шкаф, раскидывая черные вещи по полу, которые взлетали и опускались, словно разозленные вороны.
  - Что ты делаешь? - не выдержала я, дав волю инстинкту собственницы. - Не трогай мою одежду.
  Незнакомец обернулся, и, увидев мой поношенный наряд, громко фыркнул, продолжив раскопки в темном царстве.
  - Ты что, вообще не различаешь цветов? - спросил он, двумя пальцами брезгливо вытаскивая мое черное трикотажное платье.
  - У меня аллергия на яркие краски, - пробубнила я, все еще не решаясь подойти к нему ближе, и держа приличную дистанцию.
  - Заметно. Придется сменить гардероб, в этих тряпках я тебя бы даже на похороны не пустил. - Он неожиданно замер. - Даже на свои собственные. Даже постоять в последних рядах.
  - Я не нанимала стилиста. - Вопрос о внешнем виде был для меня болезненным, а выслушивать это от красавца, одевающегося наверняка только в фирменных магазинах, оказалось выше моих сил. На пару мгновений это раздражение подменило зазевавшееся чувство страха.
  - О, да у Куклы Вуду есть коготки, - расхохотался он. - Похвально, хотя шутка довольно плоская. Знаешь, тебе бы подошло что-то в стиле замогильного юмора, как Дракула из Маппет Шоу.
  Мужчина посмотрел на разбросанную им же одежду, а потом двинулся ко второй части огромного шкафа. Я даже не успела возмутиться, как он со скрипом распахнул деревянную створку, выпустив на волю белое облако.
  - Вау, а ты не шутила про свадьбу. Или это твой наряд на Хэллуин?
  - Отойди, - мой голос сорвался на визг, когда я с силой толкнула его, заставив отшатнуться от платья. Незнакомец сделал вид что поддался, примирительно вскинув руки, словно сдаваясь.
  - Ладно-ладно, только не нужно меня проклинать. Так кто этот счастливчик?
  Я промолчала, аккуратно пряча белую ткань обратно в шкаф. Мне бы уж точно не удалось расплатиться, случись с ним что-то непредвиденное, как этот бестактный беспринципный хамоватый тип.
  - Да ладно тебе, примирительно произнес он, пытаясь поймать мой опущенный взгляд. - Со мной ты можешь поделиться. Кто он? Сам граф Цепешь? Или может некто по имени Илья?
  - Откуда ты... - сердце испуганно забилось в груди. Похоже, я совсем недооценила угрозу, этот парень знал гораздо больше, чем ему вообще следовало. Моей личной жизнью никто и никогда не интересовался, поэтому было странно, что ситуация изменилась именно сейчас.
  - В твоем телефоне было только три мужских имени, - начал рассуждать он, расхаживая по комнате, словно решая, достойна ли она его присутствия, - а так как Дядя Коля и Павел Сергеевич можно было исключить, то я сделал вполне логический вывод. И какой он?
  Ноги, ноги, черт, какие у него длинные ноги... они вообще где-нибудь заканчиваются?
  - Не твое дело.
  - Вообще, я ожидал увидеть что-то вроде 'Котик' или, в крайнем случае, 'Любимый', но просто 'Илья'. Это брак по расчету?
  В ответ я угрюмо молчала, сжав кулаки, чтобы не показать ему всю накопившуюся за эти месяцы боль. Этот самовлюбленный франт не был ее достоин.
  - О, да у вас проблемы. Что, он не устраивает тебя в постели? - язвительно предположил парень, заметив, как сильно я покраснела. - Ты его не устраиваешь?
  - Хватит. - Снова крик, полный едва сдерживаемой ярости. - Убирайся.
  - Да не нервничай ты так. Мои шутки тоже не всегда бывают удачными. И вообще, я пришел с миром. - Мужчина наконец остановился в дверном проеме, облокотившись плечом о косяк.
  - А теперь точно также покинь мою квартиру. Мне нечего тебе сказать. Я устала и хочу спать. - Теперь мне удалось держать эмоции под контролем, голос звучал ровно и убедительно. Этот разговор действительно меня утомил, даже страх отошел на второй план, лишь изредка подсказывая, что даже если этот мужчина до сих пор не предпринял попытки убить или ограбить беззащитную девушку, то это не делало его благородным принцем.
  - Ложись, - безобидно ответил он, - я тебе не помешаю, просто осмотрюсь.
  Я так и застыла посреди комнату с открытым ртом, не зная, что ответить на эту наглость. Меня решили выселить из собственной квартиры?
  - Эй, не пугайся Белоснежка. Я джентльмен и не потревожу твоего сна.
  - Что мне сделать, чтобы ты ушел? - мне уже хотелось расплакаться от безнадежности. Это походило на ситуацию в детском саду, где двое малышей не могли поделить песочницу. Я чувствовала себя обиженным карапузом, у которого взрослый мальчик отбирал любимую игрушку. А рядом не было родителей, чтобы помочь.
  - Я не хочу уходить, - его голос стал глубже, и если бы не ситуация, в которой он оккупировал мою квартиру, мне бы понравились эти волшебные возбуждающие нотки.
  - Но ты не можешь здесь находиться!
  - Твой жених обидится? - удивленно вскинул он бровь, изобразив недовольство. - Ну, мы можем ему ничего не рассказывать. Наш маленький секрет.
  - Уходи! - Черт, в который раз я уже это повторяю? - Я вызову полицию, обращусь к соседям, да что угодно, но не потерплю тебя здесь. Кто ты вообще такой?
  - Вот с этого и нужно было начинать, - неожиданно оживился незнакомец, словно все это время только и ждал подобного вопроса. - Впустила в дом парня и даже не спросила его имени.
  - Я тебя не впускала.
  - Не будь такой занудой, Ася. - Собственное имя странно резануло слух, но я постаралась не показать виду, что меня удивила его осведомленность. - Я тот, кого ты вчера спасла.
  - Не понимаю о чем ты. - Мои способности и все, что было с ними связано, всегда оставались закрытой темой для обсуждения, и мне не хотелось делать исключений. Никто не должен был знать.
  - Неужели, - он двинулся ближе, в то время как я отступала назад, пока не почувствовала спиной прохладную поверхность стены. - Не помнишь этого? - Мужчина взял меня за руку, послав жаркую волну по моей коже, и притянул ее к себе, двинувшись под рубашку.
  Мое сердце замерло, когда кончиками пальцев я ощутила тонкие линии шрамов. От незнакомца шел такой невероятный жар, что мне казалось, где-то рядом работала печка. Только сейчас я в полной мере осознала, какой же он огромный по сравнению со мной. Мой взгляд упирался в его широкую мускулистую грудь, опасаясь скользнуть выше или ниже, словно там располагались запретные зоны. Его дыхание обжигало мою кожу, заставляя забыть обо всем, кроме странно невыносимого желания быть ближе.
  Я нервно сглотнула, пытаясь прогнать наваждение. Такого раньше никогда не случалось, и мое либидо всегда оставалось под полным контролем. Но не сейчас. Почему он так на меня действовал?
  - Теперь припоминаешь? - Чувственный шепот пробежался по моей шее, проникнув под самую кожу. - Это было больно.
  - Не понимаю, о чем ты. - Воздух с трудом вырывался из легких, почти превращаясь в удушье, отчего каждое новое слово давалось все с большим трудом.
  - А я понимаю. Я умирал, а ты была рядом. Ты спасла меня, буквально вытащила с того света. Я хочу знак как.
  Это мгновенно меня остудило. Многие хотели знать как, вот только я не собиралась быть для них подопытной мышью. У меня хватало ума держать свои способности в секрете... до этого момента.
  - Ты сумасшедший. - Я толкнула его в грудь свободной рукой, но с тем же успехом могла бы попытаться сдвинуть стену позади. - Отпусти.
  Мужчина на секунду еще сильнее сжал мое запястье, а потом резко отпустил, наконец отходя в сторону. Я смогла вздохнуть свободно, потирая руку, на которой красными пятнами ясно отпечатались его пальцы. Откуда в нем такая сила?
  - Ладно, начнем все сначала. Опять. Привет, я - Марк. А ты? - Он попытался изобразить на лице улыбку, но она не сумела смягчить его сурового лица.
  - Ася.
  - Отлично. Ася, ты не против, если я поживу у тебя?
  - Против! - возмущенно воскликнула я. - Это мой дом.
  - Но мне негде жить, - почти слезно произнес незнакомец, но все это показалось мне слишком наигранным. Он отлично манипулировал людьми, только я не собиралась поддаваться.
  - Это меня не волнует.
  - Неужели? Ты отдала так много сил, чтобы исцелить мои раны, и после всего, что между нами было, так просто выкинешь меня за дверь, где каждый второй желает моей смерти? Словно бездомного щенка?
  Я скривилась, услышав этот слезный монолог. Господи, во что он меня пытается втянуть?
  - У меня свадьба через несколько недель. - Это был самый сильный аргумент в моем запасе.
  - И поэтому вы живете порознь.
  - С чего ты взял?
  - Девочка, я прекрасно видел, что в шкафу только твоя одежда, - ухмыльнулся брюнет. - К тому же этот его командный голос.
  - Что? - Наверное, мои глаза округлились, став размеров с кофейные блюдца. - Ты... ты говорил с ним?
  Господи, скажи нет, скажи нет...
  - Ну, он так настойчиво звонил, пытаясь тебя разыскать, что я просто не мог не ответить. Слушай, у тебя есть чем перекусить? - С этими словами он по-хозяйски направился в сторону кухни.
  Я поплелась за ним, словно обреченная на смерть. Мужчина уже изучал содержимое холодильника, когда его лицо становилось все печальнее.
  - Так, трупы не питаются, верно? - спросил он, вытянув на свет кусочек засохшего сыра.
  Что говорить, у меня не было ни времени, ни желания сходить за покупками. Да и готовить я не любила.
  - Мне этого мало. - Желтоватый кусочек в его руках казался невыносимо крошечным. - Приготовь мне что-нибудь. Пельмени подойдут.
  Не смешная шутка. Я стояла в дверях хмурой тучей, наблюдая, как абсолютный незнакомец (пусть мне теперь и было известно его имя) исследовал мою кухню, в поисках чего-нибудь съедобного. Ну и к черту, раскопки займут у него немало времени, потому что это было сравнимо с попыткой отыскать воду посреди пустыни. Да, хозяйка из меня выйдет плохая, стоило посочувствовать Илье.
  - Свари хотя бы вот это, хоть я и не уверен, что оно съедобно. - В его руках мирно покоился пакет с перловкой, который еще остался от бабушки.
  Я просто покачала головой, признавая свое поражение. Нет, на сегодня с меня хватит. Организм износился до такой степени, что готовый был отказать в любую секунду. Этой ночью мне точно не хватило бы сил справиться с бестактным оккупантом. Завтра, я подумаю об этом завтра.
  Марк все еще что-то говорил, но до меня доносились лишь обрывки отдельных слов. Да и кого волновало, чего он хочет? Можно было, как всегда просто спрятать голову в песок и притвориться, что мир и я существуем отдельно друг от друга. Завтра все проблемы исчезнут сами собой, вместе с этим надоедливым брюнетом.
  Я закрыла дверь в свою комнату, подперев ручку деревянным стулом, запоздало вспомнив, что еще давно хотела поставить на нее замок, а затем рухнула на кровать, проваливаясь в глубокий сон, без каких-либо сновидений. Только мрачная живая чернота, прерываемая изредка яркими вспышками. Сегодня я не боялась своих кошмаров, они подарили мне долгожданный выходной.
  
  Глава четвертая
  

'Однажды мама сказала мне: ты - мое продолжение. Я так усердно старалась стать ее копией и даже превзойти, исполнив совершенно чуждые мне мечты, что совсем забыла о себе. В один прекрасный день я увидела, что внутри пропадает нечто важное - мое собственное 'Я'. Мои успехи - лишь пыль, осевшая на поникших плечах, мои стремления - жалкий всхлип, пересказанный чужими словами, мой голос - лишь эхо другого человека. В попытке найти собственную дорогу я перепрыгивала с одной тропинки на другую, меняла направления, сплавлялась по бурным рекам. Но в итоге потерялась. Теперь мой путь лежит через густой лес, в который больше не пробивается ни капли света. Но я верю в спасение'.

  
  
  Этим утром будильник так и не сработал. Мне просто не суждено было проснуться под его жалобный писк. Вместо этого кто-то настойчиво тряс меня за плечо, пытаясь отобрать одеяло, в которое я обернулась, словно в кокон. Первая мысль, пронесшаяся в моем воспаленном мозге, оказалась довольно банальной - все происходящее лишь часть слишком реального сна. Я даже что-то пробурчала, пытаясь оттолкнуть расшалившийся кошмар. Но и это не помогло. Кровать подо мной заходила ходуном как от сильного землетрясения, окончательно возвращая в реальность. Я подскочила, озираясь, все еще слепыми после сна глазами, вокруг. Меня встретил сероватый сумрак, изменивший черты моей комнаты до неузнаваемости.
  - Доброе утро, соня. - Раздавшийся над самым ухом голос заставил меня подскочить, буквально слетев с кровати на пол, неудачно приземлившись бедром на валяющийся на полу учебник.
  Я взвыла раненным зверем, потирая ушибленное место, когда в комнате вспыхнул приглушенный свет ночника, напоминая долгожданный маяк в неспокойном темном море. Сверху вниз на меня смотрел мой надоедливый гость, перетягивающий на себя мое пуховое одеяло, которое все еще опутывало мои ноги. Я удивленно наблюдала за ним, никак не понимая как реагировать на происходящее. Закричать? Наброситься на него с кулаками? Почему не существует универсальных схем поведения для тех, кого будят среди ночи обнаглевшие незнакомцы?
  - Что ты делаешь? - Дверь в мою комнату была распахнута настежь, а стул преспокойно стоял рядом, словно он и вовсе и не подпирал ее. Как ему это только удалось?
  - Моя очередь, - ответил Марк, резко дернув одеяло на себя, отчего я завалилась на спину.
  - Что?
  - Спать в комфорте и уюте, - мужчина схватил в охапку то, что с таким боем отобрал у меня, и смял его, проверяя мягкость. - Не дурно.
  - Ты с ума сошел? - сонно возмутилась я, пытаясь подняться. - Уходи!
  - Знаешь, а твоя кровать гораздо мягче. - От его идеальной укладки не осталось и следа, темные пряди неопрятно падали на лицо, делаю его моложе, возможно чуть старше меня. - Я там на кухне не успел прибраться, ладно?
  Не думаю, это вообще был вопрос. Я стояла и шокировано наблюдала, как мужчина выпрямился, расстегивая пуговицы на рубашке. До меня донесся шорох сбрасываемой на пол ткани. Приглушенный свет, мягко растекающийся из коридора, играл на его мускулистом прессе, очерчивая каждую грань.
  - А дальше я стану снимать брюки. Хочешь проверить ношу ли я нижнее белье? - его голос стал таким глубоким и волнующим, что я не смогла сдержать внутренней дрожи. Мои алеющие щеки наверняка пыли даже сквозь сероватый полумрак.
  Я вылетела из комнаты пулей, стараясь не оглядываться. Позорное бегство. В след мне донесся только громкий смех.
  Первым делом следовало проверить кухню, и удостовериться, что она все еще является частью моей квартиры. Его фраза сразу меня насторожила, но даже мои самые страшные фантазии не могли описать того, во что Марк превратил мою крохотную столовую.
  Я встала в дверях, правой рукой нащупав выключатель. Вспыхнувший свет на первое время совсем ослепил меня, резанув по глазам словно ножом, когда же желтоватые круги стали ослабевать, давая разглядеть очертания комнаты, мне оставалось только хватать ртом воздух, словно рыба, попавшаяся на крючок. Не было слов, чтобы как-то описать мои чувства. Эмоции все-таки вязли верх.
  Моя чистая идеальная кухня превратилась в захламленное помещение, казалось пережившее атомную войну. И это называется 'не прибрался'? На коричневом линолеуме ярко отпечатались следы мужских ботинок, принесшие в квартиру комья засохшей грязи. Пакет перловки, совсем недавно найденным Марком в шкафчиках, теперь бы рассыпан по всем горизонтальным поверхностям - создавалось впечатление, что если сосчитать, зерен бы оказалось больше миллиона. Раковина, заставленная горой посуды и кастрюль, напоминала городскую свалку, не хватало только ярко-выраженного запаха гниения. Но в воздухе присутствовал совершенно другой аромат, не менее раздражающий. Я чувствовала гарь, а на потолке прямо над печкой виднелось черное выжженное пятно. Здесь был пожар? Наверное, поэтому окно оказалось открыто нараспашку, впуская морозный ночной воздух, от которого по коже побежали мурашки. Меня, пожалуй, должно было успокоить отсутствие пожарных машин под окнами и обезумевших криков соседей.
  Стараясь не наступать на крупу голыми ступнями, что сразу пришлось признать невыполнимым, я прошлась по кухне, проверяя, выключена ли печка. Зерна больно впивались в кожу, напоминая средневековую пытку, но мне пришлось только прикусить нижнюю губу, собирая остатки былой воли. Кажется, Марк уничтожил мой годовой запас пельменей, который я так бережно хранила в морозильнике - в мусорном ведре покоились сразу две порванные в клочья полиэтиленовые упаковки. Не стоило пускать его в кухню. Не стоило пускать его в свою квартиру. Не стоило вообще его спасать. Я медленно осела на мягкий пуфик, рассматривая устроенный погром. На глазах навернулись слезы. Как одному единственному человеку удалось превратить мою размеренную жизнь в... вот в это? Да, она никогда не была идеальной, но теперь стало сущим кошмаром. Он отнимал мое пространство, полностью властвуя в моей квартире, а я ничего не могла сделать.
  Руки автоматически принялись за уборку, когда мысли витали далеко от этой душной комнатенки, уничтоженной одним беспринципным вандалом. Так давно никто не доводил меня до слез, когда Марку это удалось в первые часы знакомства. Причем после того, как я спасла его жизнь? Кто просил его спасать? Зачем? Мне казалось, что впервые моя сила была использована во зло. И вот теперь этот мужчина спал в моей кровати. А я? Я убирала за ним кухню, ползая на коленях. И даже не собиралась ничего предпринимать. Вот оно бессилие.
  - Завтра, завтра все будет иначе, - тихо нашептывала я себе, глотая вновь выступившие на глазах слезы. - Он уйдет, а эта ночь покажется просто кошмарным сном.
  Можно было просто сменить замки, на всякий случай. Хотя, вдруг он являлся первоклассным взломщиком? Как еще можно было объяснить умение этого мужчины проникать в закрытые помещения? Но выход все равно оставался один - я должна была справиться с этим сама, и как можно скорее.
  Уборка заняла еще один бесконечный час моей жизни, и когда я взглянула на часы, то поняла, что до пробуждения оставалось каких-то сорок пять минут. От этого к горлу подкатил очередной болезненный ком жалости к самой к себе. Мне оставалось только угрюмо поплестись во вторую комнату, служившей мне гостиной, которой, к слову, я никогда не пользовалась, и сиротливо примоститься на диване, укрывшись тонким покрывалом. Теперь даже в собственном убежище я стала лишней.
  В соседней комнате можно было расслышать размеренное дыхание Марка, который так ловко занял мое место, мне же пришлось сосредоточиться на новом дне, в котором, я так надеялась, не окажется этого самонадеянного мужчины.
  Наверное, мне так и не удалось заснуть, потому что шесть утра наступили ровно тогда, когда блаженно закрылись мои глаза, готовые видеть очередной хороший или плохой сон. Хотелось кричать от недосыпа и нервного истощения. Но времени жалеть свою примитивную особу просто не было. Я резко вскочила с дивана, отмечая про себя, что вчерашние события не оказались лишь бредовой галлюцинацией, и попыталась улыбнуться, но позитивного настроя на новый день так и не пришло. Настоящее выглядело удручающе и даже в чем-то прискорбно.
  Я на цыпочках вышла из гостиной и заглянула в свою спальню - Марк развалился на моей кровати, закинув одну руку себе под голову, многострадальное одеяло опуталось вокруг его ног, полностью обнажая накачанный торс. Да, такого бы на рекламу нижнего белья...
  - Если бы он не был таким придурком, - добавила я уже вслух, когда мужчина зашевелился.
  - Я все слышу, - пробормотал Марк, поворачиваясь в мою сторону, отчего ткань, укрывавшая его, соскользнула еще ниже, издевательски открывая все новые части великолепного тела. - И это было грубо с твоей стороны.
  Мне не хотелось ему отвечать, слишком силен был гнев, бурливший внутри меня, но так и сгоравший бесцельно. Я пожала плечами и направилась в кухню, желая утолить возросшую потребность моего организма в кофе. К сожалению, ничего съедобного, чтобы хоть как-то унять голод пусть и на время, так и не отыскалось - этот наглец уничтожил все мои немногочисленные запасы.
  Я сидела мрачнее тучи, потягивая совершенно безвкусный кофе, когда в кухню, потягиваясь, ступил Марк. Он так и не удосужился одеться, сверкая идеальным загаром, правда, существенным плюсом было то, что вопрос, касающийся его нижнего белья, был решен положительно, в пользу его наличия. Мне с трудом удалось отвести взгляд, чтобы не пялиться, как озабоченная простушка, которая никогда в своей жизни не встречала полуобнаженного мужчину в своей кухне ранним утром. Черт, а я действительно к такому не привыкла.
  - Сделай мне кофе, - бросил мне он, садясь на соседний стул и уложив голову на ровную столешницу.
  Я проигнорировала его, изобразив, что очень увлечена рассматривая замысловатый абстрактный рисунок на белой чашке. Сегодня мне хотелось испытать новую тактику, в надежде, что Марку не захочется трепать нервы тому, кто просто-напросто его не замечал.
  - Ты плакала, - немного печально произнес мужчина, отчего я испуганно посмотрела на него, совершено не ожидая такого. - Твои глаза, они до сих пор красные.
  Между нами повисла неловкая тишина. Марк разглядывал меня, то ли пытаясь довести до слез, то ли действительно сочувствуя, только во второй вариант мне верилось слабо. Я так хотела закричать, что это все его вина, что именно он довел меня до слез, отняв все, что и так далось с большим трудом. Но, конечно же, мои обиды в итоге остались заперты внутри, так и не прозвучав этим утром. Я непроизвольно всхлипнула и опустила взгляд на плескавшийся в чашке кофе.
  - Ты в универ? - Снова мое молчание. - Собралась меня игнорировать? Милая, даже если ты притворишься, что меня здесь нет, это ничего не изменит.
  Я в три глотка допила растворимое нечто и встала из-за стола, быстро сполоснув кружку под краном.
  - Ты собираешься покинуть мою квартиру?
  - Да, - благосклонно ответил мужчина, морщась от вкуса бодрящего напитка. - Через пару часов. У меня неотложные дела. Черт, как ты пьешь это пойло. Гадость.
  Другой информации мне от него и не требовалось. Я быстро собралась, стараясь как можно скорее покинуть квартиру и избежать при этом встречи с Марком. План родился в голове сам собой, загоревшись яркой вспышкой. Такие дела действительно стоило решать на свежую голову, хотя мою таковой можно было назвать с большой натяжкой.
  Когда я уходила, Марк все еще возился на кухне, видимо моя свою кружку.
  - Увидимся, - прокричал он мне в след, сквозь шум воды.
  - Не в этой жизни, - прошептала я, громко хлопнув за собой дверью.
  По дороге на учебу мне удалось связаться с одноклассником, который не стал особо напрягаться и пытаться поступить в университет, где его никто не ждал, а направился прямиком в училище, найдя применение своим золотым рукам. Мы встретились возле входа в метро, где я передала ему ключи от квартиры и пару тысяч на новый замок, особо устойчивый против взлома и обязательно со щеколдой или цепочкой для большей надежности. Парень только кивнул, ничего не спросив, и пообещал заняться этим часов в одиннадцать, а потом вечером сообщить о результатах.
  Я очень надеялась, что к этому времени этот оккупант покинет мою квартиру, а потом уже не сможет в нее попасть. На всякий случай мне пришлось предупредить парня, что если ему на пути случайно встретится незнакомец, заявивший права на мой дом, то он ни в коем случае не должен был узнать о происходящей смене замка. Самой верной реакцией на эту ситуацию должен был стать молчаливый побег. Этим замечанием я заработала очередной странный взгляд, каким наверняка одаривают умалишенных.
  - А, нежеланный ухажер, - протянул он, расплываясь в издевательской ухмылке. - А как же Илья?
  - А он тоже ничего не должен знать, - помрачнела я, расставаясь еще с двумя сторублевыми бумажками.
  - Понял. Сделаем в лучшем виде.
  Самое удивительное, что в этот раз на пары я не опоздала, поэтому стоило признаться, что Марк действовал на меня в чем-то даже положительно. Мою скромную персону, как собственно и всегда, встретили сонные как мухи студенты, ищущие себе жертву, чтобы потренироваться в весьма сомнительном остроумии. Но сегодня все было иначе. Главным образом потому, что мое самолюбие больше не откликалось на их плоские шуточки. Мысли без конца крутились вокруг моей несчастной квартиры. Богатая фантазия услужливо подкидывала картинки, в которых Марк копался в моих вещах, переставлял мебель, мусорил прямо на пол. В этом нервном состояние меня не волновал ни преподаватель, пытающийся достучаться до нашей сознательности, ни одногруппники, решившие обсудить мой внешний вид, ни даже отсутствие Маши. Девушка объявилась только к третьей паре, подавленная и разочарованная в жизни.
  - Он меня продинамил, - простонала она, усаживаясь за мою парту и пряча лицо в ладонях. - Я его ждала несколько часов. Как дура, улыбаясь каждому встречному симпатичному парню. Он не пришел.
  Я нервозно закусила губу, покосившись на свой сотовый, мирно покоившийся на столешнице. Вот к этой ситуации мне так и не удалось подготовиться.
  - Ну, чего ты молчишь, - толкнула меня локтем в бок девушка, внезапно застыв, заметив телефон. - Это еще что? Откуда у тебя он? Почему ты мне ничего не сказала?
  Вопросы лились рекой, когда я наспех соображала - сказать правду или соврать. И как назло до конца перемены оставалось еще пять минут. Первым желанием было просветить подруги во все мои мучения, начиная с вчерашнего вечера, и уже вместе выработать план действий, если уж новые замки не смогут сдержать его подальше от моей жизни. Но, начиная со лжи, ты ею должен и закончить. Маша ничего не знала о моем даре, а значит, и Марк оставался для нее запретной историей под грифом 'секретно'. Все это было только моей проблемой.
  - Не поверишь. Сегодня утром шла в универ, и почти рядом с корпусом меня окликнул парень, - чуть ли не задыхаясь, начала врать я. - Вот он и передал мне телефон.
  - Хоть симпатичный? - нахмурив брови, спросила подруга. Было видно, что она мало верила в эту сказочную историю.
  - Нет, страшный как моя жизнь. Ботаник какой-то, в очках и вроде горбатый.
  - Уверенна? Голос у него был что надо. Там как минимум точная копия Бреда Питта наклевывалась.
  - Что ты, - надрывисто рассмеялась я. - Сущий кошмар. А еще у него зубы были, словно он дантиста никогда не посещал.
  Лицо девушки скривилось как после лимона, и я поняла, что попала в точку. Маша могла простить многое, но не неправильный прикус. Но мне было слишком рано праздновать победу в этой маленькой игре 'Соври близкому человеку'.
  - Стой, а как он узнал, как тебя искать?
  Мысленно я уже десятки раз прокляла себя за неумение складно врать. От усилий мое лицо наверняка уже пошло красными пятнами.
  - Так в моем телефоне есть вся информация, просто он не сразу ее обнаружил. Там и про универ есть и моя фотография. Вот он и сложил дважды два. В общем, судьба странная штука.
  - Так, он просто так тебе телефон отдал? - уже без былого интереса продолжила допрос подруга. Я видела ее разочарование, но в глубине души радовалась, что ей так и не довелось повстречать Марка.
  - Ну, он что-то говорил про кафе, но я сунула ему пятьсот рублей и сбежала. Так как вышло, что вы не встретились? - Этот маневр оказался самым верным - Маша утерла свои так и не пролившиеся слезы и расправила плечи.
  - Не знаю, но, слава богу, что мы разминулись. Еще один нерд мне ни к чему. Ну что же это такое, куда подевались все нормальные парни? Вымерли? Где благородство?
  - Н-да, - участливо протянула я, вновь возвращаясь к воспоминаниям о Марке и замкнутом пространстве.
  - Тебе-то чего ныть, - махнула рукой девушка, - у тебя же Илья и свадьба к тому же скоро. Только ты в меня букетом целься, ладно?
  Мне пришлось кивнуть, хотя предстоящее бракосочетание становилось для меня все призрачнее, растворяясь, словно предрассветная дымка.
  - Сегодня мы идем к его мамочке, - сказала я, кривляясь как обезьяна в зоопарке, чем вызвала ее истерический хохот.
  - Сочувствую, подруга. Но свахи - они неизбежное зло. Но я знаю, ты выживешь. Поверь, это того стоит.
  В этом я уже не был уверенна, вспоминая наш последний с Ильей разговор. Хотя, что мне оставалось? Просто покрепче сцепить зубы, сжать кулаки и молчать, ожидая конца этой пытки и пытаясь сохранить остатки былого рассудка.
  В принципе, дела требовали именно этого. Квартира моей будущей свахи, представляла собой уникальную смесь старомодности и былой роскоши. Огромный стеллаж со стеклянными дверцами, заставленный хрусталем, низкая красивая люстра из того же прозрачного стекла, красный ковер на всю стену с простеньким геометрическим орнаментом. Несколько десятилетий назад такими сокровищами можно было бы гордиться, а сейчас они представляли собой всего лишь жалкий хлам, хранящий чужие воспоминания.
  Мы с Ильей сидели бок о бок на бордовой софе с деревянными подлокотниками, кое-где существенно продавленной. Роза Львовна же облюбовала свое коронное кожаное кресло, в которой смотрелась на удивление царственно, грациозно потягивая чай из крошечной чашечки. Весь ее вид, начиная от аккуратной прически, когда все благородно-седые волосы были скручены в замысловатую ракушку, и до сдержанного макияжа вкупе со строгим деловым костюмом, говорили о презрение к простым смертным. То есть, ко мне. Женщина аккуратно опустила фарфоровую чашку на журнальный столик, и, вновь вернув на лицо очки в тонкой позолоченной оправе, посмотрела на меня. Я всеми силами старалась не съежить под этим тяжелым взглядом бесчувственных серых глаз.
  - Астра, рада, что ты все-таки выкроила для нас время. Мы, казалось, не встречались целую вечность.
  Я улыбнулась как можно радушней, подавляя все язвительные комментарии, родившиеся в ответ на ее монотонный академический голос. В первую очередь, меня просто раздражало мое полное имя. Роза Львовна, скорее всего, специально произносила его невыносимо часто, всеми силами расшатывая мою и так хрупкую психику.
  - Да, мне тоже так показалось.
  - Нам нужно обсудить предстоящую свадьбу, времени осталось совсем немного. Ты купила уже платье?
  - Да, - кивнула я, не утруждая себя развернутым ответом. Этой женщине он был ни к чему, ей требовалось лишь провести свой допрос, а по возможности и довести меня до истерики.
  - А со свидетельницей договорилась? - вскинула она идеально очерченную тонкую бровь.
  - Да.
  - Хорошо. А что там твои родители?
  - Ничего, - развела я руками, стараясь не показать, насколько болезнен для меня этот вопрос. Будущая свекровь при каждой нашей встречи старалась мне напомнить о весьма печальной реальности. - Они выслали свою долю на банкет.
  - Девочка, я к тому, стоит ли заказывать на них место в ресторане, - практически искренне возмутилась пожилая женщина. - Все это нужно решить сейчас, особенно оговорить список приглашенных.
  - Они не придут, - наконец удалось выговорить мне. Я так и не понимала, зачем все это терпела, учитывая, что с моей стороны собиралась присутствовать только Маша, остальные же пятьдесят мест безраздельно принадлежали родственникам Ильи.
  - Как печально, я так с ними толком и не познакомилась. Уверенна, они просто чудесные люди.
  - Так и есть.
  - Ну, тогда отлично. В общую сумму мы укладываемся. Я уже договорилась с тамадой - он выступал на юбилее моей подруги, фотографом и даже пригласила для тебя мастера по прическам и макияжу.
  - Как мило, - улыбнулась я, стараясь, чтобы это не выглядело как гримаса. - Вы очень предусмотрительны.
  - Но ты зря купила платье, даже не посоветовавший со мной. А вдруг оно не подойдет к костюму Ильюши?
  - Мама, не волнуйся, - наконец-то заговорил мой избранник. - Это же свадьба. Как друг другу могут не подходить черный костюм и белое платье?
  - О, ты бы видел, что за бардак царил на нашей с твоим отцом свадьбе, - театрально схватилась за голову его мать. - Просто ужас, но я не допущу такого же на вашей. Все пройдет идеально.
  - Не беспокойся, я договорился насчет венчания. Батюшка Федор сделает это для нас.
  Я сжалась на диване еще сильнее, надеясь превратиться в маленькую точку и исчезнуть вовсе. Терпеть, терпеть, терпеть.
  - Чудесно. Сын, ты не оставишь нас наедине на какое-то время?
  Илья поднялся и, бросив на меня предупреждающий взгляд, вышел из комнаты. Я почувствовала себя еще более беззащитной. Теперь эта 'черная вдова' могло полностью взять меня под контроль.
  - Астра, нам нужно серьезно поговорить, - ее губы сжали в тонкую линию, сделав лицо женщины еще суровее. - Я понимаю, что ты сейчас можешь думать только о предстоящей свадьбе, но нужно подумать и о будущем.
  - Что вы имеете в виду? - насторожилась я, и так понимая, что не стоило ждать ничего хорошего.
  - В конце весны Илья заканчивает обучение, и батюшка Федор обещал ему приход в Кедровом. Это в Западной Сибири.
  - Я слышала.
  - Тогда ты понимаешь, что твоя квартира здесь больше ни к чему. Ты должна ее продать. Эти деньги пригодятся нашей семье.
  - Я хочу оставить ее при себе, возможно, стану сдавать. - Мне хотелось оставить за собой путь к отступлению, на случай, если жизнь в глубинке покажется еще большим адом. В чем я не сомневалась.
  - Это ни к чему, - запротестовала Роза Львовна, напоминая мне мою первую учительницу. - Вы, конечно, будете порой приезжать, но сможете останавливаться у меня. Твоя квартира станет только обузой. Хотя, можешь переписать ее на меня, и я займусь всеми этими хлопотами.
  - Я подумаю на этот счет. - Терпение было на исходе, но я старалась не показать своего раздражения, которое так и пылало внутри, готовое опалить любого из этой сумасшедшей семейки.
  - Ты станешь женой приходского священника, так что должна вести праведную жизнь истинной христианки. Когда ты последний раз ходила в церковь?
  - Освящала новый крестик. - Мне не стоило ей рассказывать, что это было лет пять назад.
  - Ты должна серьезнее к этому относиться. К тому же, с твоей учебой нужно что-то решать.
  - Я думаю перевестись на заочку или закончить дистанционно.
  - Что? - ее глаза округлились, а брови поползли вверх, сделав женщину похожей на злую колдунью из сказок. - Образование тебе ни к чему. Лучше походи на курсы по домоводству, тебе же придется управлять целым хозяйством, а я пока не уверенна, что ты сможешь позаботиться о моем сыне.
  Мои кулаки предупредительно сжались, но я снова промолчала. Спорить было бесполезно. Наверное, стоило отказаться, пойти на попятную, но дело зашло уже слишком далеко, чтобы что-то отыграть назад. Тем более, разве мне когда-нибудь еще представится вариант обрести семью?
  - Я подумаю об этом.
  
  Глава пятая
  

'Ты смотришь в зеркало и видишь обычную девушку - длинные волосы, прямой нос, впалые щеки. Но что скрывается за этой оболочкой? И есть ли там что-то вообще? Пустота. Бездна отчаяния и отчуждения. Ни целей, ни стремлений, лишь автоматическая потребность выжить, прожить еще один бесполезный день. Но разве кто-то видит это? Кто-то смотрит дальше твоей маски, созданной неаккуратно и наспех? Нет. Люди видят лишь то, что хотят видеть. Ты можешь кричать, молить о спасение, но никто не обернется и не прислушается. Ты - то, что ты есть. Существо, которое никто не знает. Признай себя в этом монстре, если хватит смелости'.

  
  После этой встречи я не смогла найти в себе сил отправиться в больницу. Смотреть на умирающих и знать, что помочь им не в твоей власти - невыносимое зрелище. На меня накатила привычная апатия. Удивительно, но такой огромный город не мешал мне чувствовать себя совершенно одинокой. Прохожие старались обходить стороной угрюмую девушку в черном, за что я была им благодарна.
  Мне пришлось больше часа дожидаться одноклассника с ключами от нового замка, блуждать по городскому парку и разгоняя носком туфли опавшие листья. Рядом прогуливались влюбленные парочки, крепко держась за руки, словно боясь потеряться, своим видом только усугубляя мою депрессию. Неужели бывает и так? Любовь, взаимопонимание, притяжение? Порой мне казалось, что за дар тоже существовала своя плата, например, одиночество, или неспособность любить. Где-то прибывает, а где-то убывает. Мир существовал только так. Можно спасти любого, но только не саму себя.
  Новые ключи приятно грели руку, поблескивая ярким серебром. Парень так и сказал мне, что видел кого-то в моей квартире, что уже обнадеживало. Марк растворился в городе, став лишь неприятным воспоминанием. Несмотря на это, я все-таки боялась встретиться с ним лицом к лицу на вечерних улицах, а поэтому исподлобья всматривалась в лица прохожих, которые бросали на меня гневные взгляды, словно сталкивались с прокаженной. Даже подойдя к дому, мне пришлось сначала пугливо выглянуть из-за угла, тщательно осматривая внутренний дворик. Тишина. Марка рядом не оказалось. Я озиралась и прислушивалась, ступая вверх по подъездной лестнице. Но даже на площадке никто не дожидался меня, подпирая двери. Идеальная тишина. Ключ плавно скользнул в замок, заставляя ощутить себя воровкой, проникающей в чужую квартиру. Два полных оборота и дверь открылась, издав металлический скрежет. Я вздрогнула, оглянувшись, но не заметив никакого движения. Моя паранойя определенно оказалась лишней, никто даже не пытался проникнуть в мою квартиру. Если он, конечно, не был уже внутри.
  Я прошла внутрь и включила в прихожей свет. Комнаты погрязли в темноте, выглядя совершенно необитаемыми. Но этого поверхностного знания мне было недостаточно. Через минуту свет вспыхнул во всех помещениях, прогоняя оставшуюся неизвестность. Я проверила в каждом углу, и поэтому с уверенностью могла сказать, что Марка здесь не было. Мой план удался. По крайне мере, его первая часть. Теперь нужно было не позволить ему вновь проникнуть внутрь.
  Вернувшись в прихожую, я еще раз убедилась, что замок полностью закрыть, прибавив к этому еще и прочную цепочку со щеколдой. Как этот парень проник в мой дом в прошлый раз? Мне не был известен ответ, но я убеждала себя, что это именно он нашел мои ключи, пропавшие в прошлом году, а может, и собственноручно украл их. Пусть это и казалось абсурдным. А кто мешал ему подкараулить меня в день после исцеления и сделать слепки? Такой повышенный интерес к моей персоне казался поразительным, но что в этой ситуации вообще выглядело нормальным?
  Поразмыслив, я подперла позолоченную ручку стулом, а его в свою очередь небольшим комодом для обуви. Мне с трудом удалось побороть соблазн превратить вход в громоздкую свалку мебели, потому что стоило предусмотреть и вариант, когда мог понадобиться и выход из квартиры. Для полной безопасности я решила закрыть и окна, отрезав себе доступ кислорода, но оно, вероятно, того стоило, пусть никто до этого и не пробовал строить из себя человека-паука, чтобы произвести на меня впечатление.
  Наконец дом замер, словно ожидая моих последующих распоряжений, а я улыбнулась этому немому подчинению, впервые за столько лет ощущая себя победительницей. Эта квартира вновь принадлежала только мне одной, и ни с кем не нужно было ею делиться. Словно сам мир встал на мою сторону. Какая ирония.
  Я словно почувствовала себя хозяйкой, сегодня накупив в супермаркете еды и впервые решив приготовить себе ужин. Даже уборка в комнатах не показалось такой уж ужасной идеей. Мне хотелось избавиться от любого воспоминания, что Марк вообще находился в этих стенах. Вот только его запах - горячий, мужской - так и витал в воздухе, пробуждая в голове пугающие образы, напоминая, как он позволил мне коснуться его ровной загорелой кожи. Скорее всего, я просто сходила с ума, а пробудившееся либидо было совсем не к стати. Мне даже пришлось сменить постельное белье, чтобы избавиться от навязчивой мысли, что этот мужчина спал на моих простынях и подушках. Неосознанно я втянула этот дурманящий запах, в блаженстве прикрыв глаза. Он пах удивительным сочетанием индийских специй и туманного леса, пережившего суровый ливень. При этом мой тонкий нюх не заметил и примеси постороннего одеколона. Я тут же бросила ткань в корзину для белья, подальше от соблазна. Завтра все эти воспоминания останутся позади, словно ненужный мусор, выброшенный за пределы моего сознания.
  Жульен получился идеально, медленно остывая в глубоком блюде, пуская в потолок густой пар. Я практически чувствовала себя умиротворенной, позабыв, что помимо Марка у меня и так хватало проблем, к тому же, он не являлся самой страшных из них. Вспоминая о Розе Львовне и Илье, мне хватало смелости подумать, что выгнать из дома настырного незнакомца куда как проще, чем победить в споре с этой семейкой. А в шкафу так и пылилось свадебное платье.
  Бессмысленный треп с Машей немного успокоил меня, а очередное юмористическое шоу достаточно усыпило мою бдительность, отвлекая от постоянного контроля за посторонними звуками. Я заснула так и не добравшись до кровати, свернувшись калачиком на узком диване под быстрое мелькание телевизионных картинок. Сон постоянно прерывался, возвращая меня в темную комнату столько раз, что экран пошел черно-белой рябью, став безликим. Преодолеть целую комнату казалось невозможным, мышцы обмякли, превратив меня в сонную амебу, и заставив выключить телевизор, еще сильнее вжавшись в диван. До подъема оставалось меньше четырех часов.
  Во снах нам часто видится то, что мы с невероятным рвением скрывает от самих себя - дикие желания, неоправданные стремления. Такие видения часто преследовали меня, став постоянным напоминанием о том, что я могла сделать, но все же обошла стороной. Сегодня моей слабостью стал Марк, полностью завладев не то душераздирающим кошмаром, но то самым эротическим сном в этой жизни. Он так и остался загадочным мужчиной, сулящим невероятные наслаждения, а я оказалась одержимой развратницей, нашедшей новый неизведанный ранее наркотик, в роли которого выступало его тело. Куда только подевалась моя скромность и честь? Почему меня никто не сдерживал?
  Я ощущала его чувственные прикосновения, руки, разгуливающие по моей коже, жаркое дыхание, колышущее тонкие волоски. Марк полностью состоял из тугих мускулов, напряженных под гладкой шелковой кожей. Мне не нужно было разрешение, чтобы касаться этого совершенного тела, проводя по нему остро-заточенными коготками. В этом и состояло преимущество диких фантазий, которые не оставляли после себя угрызений совести, становясь под утро тщательно скрываемым секретом, а вечером превращаясь в размытую картинку, освобождая место для очередного кошмара.
  Иллюзия дрогнула, пытаясь вытолкнуть меня на поверхность, но кожа до сих пор казалась наэлектризованной, чувствуя каждое робкое прикосновение. В мой разум вторгся посторонних запах, его запах. Это наваждение не проходило, заставляя меня вздрагивать в крепких объятиях. Наконец пришли звуки - шорох шагов и размеренный ритм сердца, не моего. Я была готова отдать все что угодно, лишь бы остаться в этой фантазии навсегда. Но что-то мешало, вытягивая меня из нее будто клешнями.
  И вот сон распался на тысячи мелких осколков, рассеиваясь и оставляя меня в ночном сумраке, раскачиваясь почти в метре от пола со светлым ковром. Я закрыла глаза и открыла их вновь, не веря в происходящее. Мне не сразу удалось сориентироваться в пространстве, но гостиная с телевизором осталась далеко позади, все еще поигрывая серебристым светом от телевизора. Впереди маячила моя широкая кровать, уже кем-то предварительно расправленная. Я блаженно улыбнулась, вновь закрыв глаза, и отдалась во власть столь реального сна, прижавшись щекой к мужской груди и покачиваясь в такт его шагов. Подо мной зашелестели простыни, а затем мягко прогнулся матрас.
  - Я подумал, тебе будет здесь гораздо удобней. - Он навис прямо надо мной, практически касаясь губами моего уха.
  Я благодарно засопела, пытаясь что-то ответить, но так и не сумев перевести свои мысли в слова.
  - Ага.
  - Подоткнуть одеяло? - В этом голосе чувствовалась такая забота, словно сама Мэри Поппинс решила взять меня под свое крылышко.
  - Угу.
  Сильные руки прошлись по моим бокам, укрывая с ног до головы. Наверное, именно в этот момент в мою голову закрались сомнения, пуская там крепкие корни. Я перестала дышать, слушая, как мужчина вертеться рядом со мной, устраиваясь удобнее.
  Мое тело замерло, а потом резко встрепенулось, словно в него попала молния. В крови заиграл адреналин, сделав очертания комнаты четкими, даже сквозь вязкую темноту. Еще никогда я не видела так ясно. Каждый мускул, напрягся, ожидая дальнейших действий. Человек за моей спиной видимо почувствовал эти изменения, тоже насторожившись. Я дернулась, отползая на самый край кровати и разворачиваясь. На меня неотрывно смотрели ярко-зеленые практически кошачьи глаза.
  - Не хотел будить, - улыбнулся Марк, совершенно не двигаясь с места.
  - Как?... - мой мозг соображал слишком медленно после сна. Это что День Сурка? Вот только одеяло сейчас было при мне. - Как ты...
  - Сегодня ты особенно многословна.
  - Какого черта? - все, что сейчас могло описать мое состояние.
  - Я тоже решил вздремнуть.
  - Нет, - практически простонала я, - ты не можешь, я же...
  - Сменила замки, - закончил за меня парень. - Дурацкая затея, между прочим. Только деньги на ветер.
  - У тебя не было новых ключей!
  - Верно, - кивнул он так плавно, словно разговаривая с умалишенной. - Мне они не нужны.
  - Я вызываю полицию! - вскрикнула я, поднимаясь с кровати. Мое терпение подошло к концу, сделав меня немного безумной.
  - Да пожалуйста. Это будет даже забавно - Помогите, помогите, в моей квартире незнакомец.
  - И? - не поняла я шутки, потому что именно это и собиралась заявить диспетчеру.
  - Строгие дяди в форме приедут и ничего не увидят. Знаешь, что было с мальчиком, который постоянно кричал "волки"?
  - Хочешь выставить меня сумасшедшей? - поинтересовалась я, уже понимая, что его план лучше моего.
  - Просто хочу, чтобы наше знакомство началось с чего-нибудь более приятного, чем КПЗ.
  - Не слишком ли поздно? - Раздражение начало подниматься приливной волной, подпитываясь моей безысходностью. - Может, не стоило врываться в мою квартиру, словно она принадлежит тебе?
  - Так дело в твоем гиперболизированном чувстве собственности! - воскликнул Марк, и это прозвучало как 'эврика'. - Девочка, тебя не учили делиться?
  - Делиться? Я спасла твою ничтожную жизнь, и теперь люди, действительно этого заслуживающие обречены умирать! И вместо того, чтобы оставить все как есть, ты врываешься в мою жизнь, уничтожая, растаптывая все, что осталось. А тебя не учили уважать чужие границы?
  Парень замолчал, уголки его губ медленно опустились, а из искристых глаз ушло все тепло. Сейчас я видела перед собой зрелого мужчину, опасного игрока, которому ничего не стоит свернуть мне шею за любое лишнее слово. Он излучал опасность, холодную непоколебимую решительность. Внутри него дремал зверь.
  Я отшатнулась, стараясь сдерживать дыхание, в горле начал нарастать всхлип, и мне с трудом удавалось сдерживать его. Всего за какую-то долю секунды иллюзия, которую мы так усиленно строили, пала, расставив все по местам. Еще никогда я не чувствовала себя такой маленькой и беззащитной. В моей квартире находился незнакомец, и он больше не желал играть в 'хорошего парня'. Можно было злиться, обижаться, угрожать, но, на самом деле, стоило только бояться. Моя жизнь вновь повисла на волоске, и мне совсем не нравилось это ощущение. Воспоминания, которые я так старалась спрятать, вмиг прорвались наружу, словно только и ждали этого момента, чтобы вернуться. Темно. Душно. Стены давят, лишая возможности глотнуть кислорода. Чужое дыхание возле моей щеки. Шорохи. Резкий холод. Руки заледенели.
  - Ты в порядке? - голос донесся откуда-то издалека, гулкий, безжизненный.
  Я резко очнулась, увидев как Марк двинулся в мою сторону, словно животное крадясь через кровать. В моих глазах стояли слезы, оставляя его черты размытыми. Горло сжалось, и мне не удалось бы ответить ему при всем желании. Один жалкий всхлип отделял мое нынешнее состояние от истерики с криками и рыданиями.
  - Не бойся. - Он уже спустил ноги с кровати, собираясь подняться мне навстречу.
  - Не подходи. - Я не узнала свой голос, казалось, он принадлежал трехсотлетней старухе.
  - Хорошо, хотя обычно девушку предлагают мне совсем другое. - К Марку вновь вернулось хорошее настроение, хотя никто не мог гарантировать, что это не было очередной маской, которые он так умело менял.
  Контроль постепенно возвращался ко мне, но черная дыра в душе разрасталась все сильнее, возвращая к самому началу, к попыткам загнать всю боль обратно. Замкнутый круг.
  В комнате вспыхнул свет. Стараясь взять верх над своими страхами, я даже не заметила, как мужчина перемесился по комнате. Сейчас он стоял в дверях, наблюдая за моей сгорбленной фигурой.
  - Кофе не хочешь?
  - Я его не купила, - ответила я, совершенно забыв, что сегодня утром этот человек выгреб последние крохи из банки.
  - Я купил, - широко улыбнулся он, практически усыпляя мою бдительность. - Пришло время тебе узнать, что называется настоящим кофе.
  Подняв глаза, я увидела его широкоплечею фигуру, исчезающую в темноте коридора. Через несколько секунд до меня донесся очередной щелчок выключателя и из кухни мягкой дорожкой лег свет. Напряжение в теле спало, но настороженность осталась, принуждая прислушиваться к каждому звуку.
  Марк включал воду, открывал-закрывал шкафчики, гремел посудой. Я выждала несколько минут, в надежде, что этот ночной кошмар все-таки закончится, но ничего не произошло. Можно было сколько угодно притворяться, что в кухне хозяйничает безобидный домовой, но вскоре меня отвлек запах кофе. Такой сильный и терпкий, что даже казался ненастоящим.
  Мелкими шажками, словно я с трудом переставляла ноги, мне удалось добраться до кухни, где парень уже накрывал на стол. Эта картина выглядела настолько абсурдно, что мои губы сами собой изогнулись в мимолетной ухмылке. Такого зрелища мне еще не доводилась видеть - он был слишком высок для этого крохотного помещения, но все же ему удавалось ловко двигаться между стульями, столом и плитой. В этих движения мелькало нечто опасное, портящее идеальную иллюзию - этот человек обычно не тратил свою силу и ловкость на подобные мелочи. Идеальное прикрытие.
  - Садись, - распорядился он, кивая на низкий табурет, словно перед ним стоял застенчивый гость. - Со сливками?
  - Пожалуй, - сказав это, я почувствовала себя предательницей, продавшей свою квартиру за чашку ароматного кофе. Но ведь это было не так? Временно перемирие могло принести гораздо больше пользы, чем бесконечная борьба.
  Передо мной опустилась маленькая чашка, до краев заполненная жидкостью, цвета молочного шоколада. Удивительно, где Марк только отыскал этот фарфоровый сервиз, принадлежавший еще моей прабабушке. Пар медленно поднимался в воздухе, рисуя между нами легкие туманные узоры, постепенно становясь невидимым. Маленькая кухня, казалось, до самых краев была заполнена ароматом кофе. На потертой клеенке в беспорядке лежали темные зерна.
  - Он не отравлен, - заявил парень, усаживаясь напротив, и кивая в сторону горячей чашки. - Если бы я хотел убить тебя, то дождался бы, пока ты переписала на меня квартиру.
  Я нахмурилась еще сильнее, взглянув на него исподлобья. Это выглядело таким неправильным и даже... запретным. Незнакомый мужчина в моей квартире, на моей кухне, когда до свадьбы оставалось несколько недель.
  - Шуток ты видимо не понимаешь, - хмыкнул он, заметив, что я никак не реагирую. - Тогда перейдем к главному. Я предлагаю тебе сотрудничество.
  - Сотрудничество?
  - Да. Ты нуждаешься во мне, а я - в тебе.
  - Я ни в ком не нуждаюсь. - Мой голос оставался ровным и спокойным, словно ситуация действительно была под контролем. - А в тебе тем более.
  - Я не был бы столь категоричен, - вскинул бровь Марк, став похожим на наркоборона, соблазнявшего меня первой дозой. - В этом мире не обойтись без поддержки. Особенно если не хочешь получить двадцать четыре ножевые раны.
  - Кто это сделал? - тихо спросила я, может быть даже надеясь, что он не расслышит вопроса.
  - Я переоценил свои силы, - уклончиво ответил он, отпивая кофе маленьким глотком. - Всегда есть рыбка покрупнее.
  Между нами вновь повисла тишина. Я грела онемевшие пальцы о хрупкую чашку, а Марк разглядывал меня, словно проверяя, насколько прочна моя защита, и как ему пробраться под мою кожу.
  - Я хотел поблагодарить тебя, - наконец заговорил он, стараясь выглядеть непринужденно. - Спасибо, что спасла меня. Не каждая девушка пойдет ночью на стройку, даже увидев, что умирает человек. Думаю, я выглядел не лучшим образом.
  - Кто ты? - мне надоело повторять этот вопрос, но я обычно считала, что если постоянно стучаться в одну и ту же дверь, то тебе либо откроют, либо она рухнет сама под твоим натиском.
  - Меня зовут Марк, я - мужчина, нахожусь сейчас в весьма уютной кухне, рядом с милой девушкой.
  На последней фразе я скривилась, словно он произнес нечто непристойное. Хуже могло быть, только если бы парень процитировал что-то вроде 'твои глаза как звезды' или 'ослеплен светом вашей красоты'. Подобные заявления потеряли смысл с тех пор, как я превратила свои русые волосы в вороное крыло, специально лишив себя красок. Теперь ложь удавалось распознать куда как легче.
  - Давай оставим эти фразы, они не работают, потому что помимо спинного мозга у меня есть еще и головной.
  - Ты усложняешь мне жизнь, - хмыкнул парень, потирая висок. - Ладно, хочешь на чистоту? Я ввязался в игру, в которой не способен победить. Пока не способен. Ты вернула меня к жизни, за что я безмерно благодарен, но мне нужно время, чтобы прийти в себя. Совсем немного времени. Ты должна позволить мне остаться.
  - Должна? - Мне совсем не нравилось это слово.
  - Я прошу о помощи, - тут же исправился он, а его изумрудные глаза заглянули мне прямо в душу, даже не встретив сопротивления. - Мне нужен приют.
  - Сними квартиру.
  - Этот вариант не подходит, потому что ты даже не представляешь масштабов всей трагедии. Девочка, мир очень большой, и очень озлобленный.
  - Мне не нужно объяснять.
  - Ну, тогда ты должна понимать, - кивнул Марк, отставляя в сторону пустую чашку. - Разве я прошу много?
  - А что мне будет за это? - Ответ на этот вопрос казался очевидным - большие неприятности.
  - Сколько ты хочешь?
  - У тебя есть деньги? - удивилась я.
  - Я вполне обеспечен, вот только не в них счастье, - рассмеялся парень. - Ни один лишний гребанный нолик в чековой книжке не мог спасти меня или уменьшить количество ударов.
  - Ты не можешь здесь жить, - уверенно произнесла я, выдерживая его мрачный взгляд. - Мой парень этого не оценит.
  Его полных губ коснулась легкая усмешка.
  - Я оценил шутку. Богобоязненный мальчик, за которого все решает мама. - Черт, как он... - А теперь давай серьезно - ты ввязалась во все это в тот момент, когда нашла меня утопающего в собственной крови. Теперь поздно отступать, можно двигаться только вперед. Мне глубоко плевать, жалеешь ты, что спасла меня, но я здесь - без лишних дырок в теле. И мне прекрасно известно, что ты понимаешь, что перед тобой не мальчик-одуванчик. Это похвально. Хотя тебе гораздо лучше притвориться, что веришь в мою иллюзию. Так что давай поддерживать эти вынужденные отношения с наименьшими потерями для обеих сторон.
  - Что ты имеешь в виду? - В горле мгновенно пересохло. Просто удивительно как быстро он менял маски - то передо мной был обаятельный парень с лучистыми глазами, в следующую же секунду его место занимал суровый мужчина, от взгляда которого хотелось бежать прочь.
  - Ты даешь мне безопасность, а я обещаю тебе тоже самое, - холодно заявил Марк, слегка разводя руками. - Позволь мне жить в твоей квартире в течение пары недель, а потом я просто исчезну, ничего не оставив после себя. И обещаю, твоя жизнь вернется в прошлое русло, словно ничего и не было.
  - А если я откажусь?
  - Вам всегда нужна альтернатива? Поверь, у тебя ее нет, вернее есть, но давай не будем о грустном. Еще кофе?
  - Ты угрожаешь мне. - Не знаю, должно ли это было прозвучать как вопрос.
  - Всего лишь стандартное предупреждение. И разве я прошу много? Всего лишь выделить мне комнату. С твоей учебой мы возможно даже не будем и вовсе видеться.
  Наверное, именно это и сыграло решающую роль. Все за и против лежали на весах, но я старалась не обращать внимание что чаша, поддерживающая голос разума, значительно перешивала. Это не имело смысла. Не в данной ситуации. Человек передо мной не принимал отказа. Мне же оставался выбор, в какой маске он предстанет в следующий раз. Я без сомнения предпочитала наименьшее зло.
  - А потом ты уйдешь?
  - Не оглядываясь, - кивнул мужчина, а его глаза вновь засияли, словно он уже знал, что выиграл.
  - Две недели?
  - Каких-то четырнадцать дней.
  - В разных комнатах?
  - Практически не пересекаясь друг с другом, - вторил он мне.
  - И ты не станешься вмешиваться в мою жизнь?
  - Обещаю. Так твой ответ?
  Мой язык не поворачивался, чтобы произнести это вслух. Меня словно заставляли расписать кровью, подтверждая продажу собственной души. Хотя что за глупая аллегория, у меня ее давно не было при себе. - Хорошо, можешь занимать гостиную.
  
  Глава шестая
  

Когда наша жизнь начинает катиться под откос? Присылает ли она уведомления о предстоящих событиях? Или на нашу голову сваливается несметное количество знаков? Нет. Жизнь идет своим чередом и нам даже кажется, что мы прогуливаемся по прямой, как вдруг под ногами оказывается пустота, и мы уже летим вниз. Дезориентированные, брошенные. Но как назло за спиной нет парашюта, а в руках на такой случай не припасен зонтик, чтобы хоть как-то смягчить падение. Но нам не стоит бояться. Через какое-то время станет ясно - находитесь ли вы на американских горках или просто летите без страховки. В первом случае вскоре вас ждет резкий подъем, а во втором - скорая встреча с землей. И так и там ваши мучения все равно в итоге подойдут к концу. Стоит лишь дождаться.

  Яркий свет слепил глаза, не давая заснуть, что нервировало меня еще сильнее. Будь моя воля, аудитория тонула бы в полумраке, не думаю, чтобы кто-то из студентов возражал. Преподаватель что-то бубнил себе под нос, отчаянно цепляясь за кафедру как за спасательный круг. Все же потоковые лекции были настоящим подарком. Никто не запрещал тебе забраться на самую "камчатку" и, открыв тетрадь, улечься лицом на мягкие листы.
  Я заворочалась, пытаясь хоть как-то защитить глаза от безжалостных искусственных лучей. Ничего не вышло.
  - Хочешь сухариков? - раздалось над самым ухом, как раз в тот момент, когда я вроде бы начала засыпать.
  Маша сидела рядом со мной, вольготно развалившись на парте, всю столешницу, как и пол под нашими ногами, усыпал тонкий слой крошек, вперемешку с миниатюрными кусочками поджаренного хлеба со вкусом бекона. Тут же стояла литровая бутылка Колы Лайт, уже отпитая наполовину. Пара КСЕ всегда превращалась в перерыв длиною в полтора часа, а молоденький преподаватель даже не обращал на это внимание, бездумно глядя в темное окно, и бубнил свою лекцию, периодически заглядывая в плотно исписанные листки.
  - Я пытаюсь заснуть, - прошептала я, потирая затекшую щеку. В такие минуту мне ужасно не хватало любимой подушки.
  - Опять не выспалась? Дежурство в больнице? - с сочувствием спросила подруга.
  - Почти. - Мне не хотелось рассказывать ей о том, что после кофе, которое сварил Марк, я так и не смогла заснуть, слушая, как он возился на кухне, а потом перебрался в ванную. Радовало то, что этим утром мы так и не пересеклись, и это сулило надежду на вполне мирное сосуществование. Дверь в его комнату была плотно закрыта, когда я уходила.
  - Сегодня тоже туда?
  - Не знаю...
  - Правильный ответ - нет, - захихикала подруга, доставая очередной пакетик сухариков, на этот раз со вкусом сыра. - Тебе стоит немного расслабиться. Посидим вместе, поговорим.
  - Не знаю, вчера с меня хватило мамы Ильи и ее нравоучений, - поморщилась я, вспоминая это унижение. - Поверь, она была беспощадна со мной.
  - Тем более тебе стоит отвлечься, - настаивала Маша, делая жалобное лицо с такими грустными глазами как у брошенного котенка под проливным дождем. - Тем более, у меня все готово. Ну, почти все.
  - Только не дома, там такой беспорядок. - А еще у меня завелся большой мускулистый домовой, с которым лучше бы не встречаться.
  - Конечно у меня, родители уехали на неделю. Отдохнешь от этой удручающей обстановки.
  - Да тише вы, - донеслось с первых парт. Две девочки-отличницы смотрели на нас словно на преступниц, как минимум начавших танцевать стриптиз на учебной парте. Нам пришлось на время замолчать, в притворном стыде отведя взгляд.
  Остаток пары мы не разговаривали, а я даже попыталась записать лекцию, которая в итоге превратилась в непонятные обрывки фраз с исковерканными незнакомыми словами. Пустая трата ручки и чистых листов.
  Во время большого перерыва Маша резко сорвалась с места, оставив меня одну среди толпы голодных студентов, совсем ничего не объяснив. Утром я так и не решилась пойти на кухню, в страхе, что Марк проснется и потянется на запах еды, теперь желудок буквально скручивало от голода, но в местной столовой можно было найти только одно из двух - отравление или гастрит. Ни то ни другое меня не устраивало. Я по привычке купила баночку кофе и шоколадку, что казалось наиболее съедобным из всего ассортимента, и отошла в сторону, чтобы не путаться под ногами у сокурсников. Они только изредка бросали на меня косые взгляды, но это вполне укладывалось в норму. Привычные придирки как-то отошли на второй план, хотя и я сама обращала на них все меньше внимания. А мысль, что после следующей пары мне не нужно будет возвращаться домой, где Марк, наверняка, только проснулся, прогуливаясь в квартире в нижнем белье, делала меня самым счастливым человеком на свете. Я готова была танцевать, благодаря Бога, что он подарил мне такую подругу.
  Предательская мысль 'а не переехать ли мне к ней на две недели' закралась в голову, заняв там прочную оборонительную позицию, но такой вариант следовало отбросить тут же. Я никогда не бежала с поля боя, а именно в это превратилась моя уютная квартирка. Так, наверное, чувствовали себя мыши - вроде живя в квартире, имея свое пространство, и в тоже время любой неверный шаг мог стать последним в их жизни. Чего лгать, я точно также пряталась по углам и старалась не шуметь, перемещаясь по комнатам. Две недели, и отсчет только пошел.
  Маша вернулась за пару минут до окончания перерыва, задыхавшаяся и тащившая в руках огромную упаковку с тортом, которая почему-то в высоту была больше, чем в ширину, напоминая кулич. Девушка поставила торт прямо передо мной, сгибаясь пополам и пытаясь отдышаться. Ее взгляд периодически обращался к пустой кафедре, которую с минуты на минуту должен был занять наш специалист по маркетинговым коммуникациям.
  - Это нам на вечер, еле успела забрать. Такая очередь. Ты пока спрячь, а я бегом в уборную и обратно. Прикрой, если препод придет.
  Так же стремительно она выбежала из аудитории, оставляя меня недоумевать. Я стала тщательно осматривать белоснежную коробку с милым ярко-розовым бантом наверху. Если бы не огромная надпись 'Торт', выполненная красивым курсивом с вензелями, мне бы и в голову не пришло, что там может находиться что-то съедобное. Скорее уж бомба с часовым механизмом, в этой обители зла и порока от нее было бы больше пользы. Я не успела спрятать торт под парту, как Ирка Плетьина уже заметила его своим хищным взглядом, тут же подскакивая с места и направляясь ко мне, покачивая бедрами, обтянутыми белыми брючками.
  - Эй, страшилка, на сладкое потянуло? - Она встала прямо перед моей партой и наклонилась вперед, показывая глубокий вырез кофты. - Будешь питаться тортиками, не войдешь в эту дверь, и мы будем спасены от твоего угнетающего присутствия.
  - Что-то еще, - спросила я, посмотрев на нее с неприязнью, - или это все слова, которые ты успела выучить за сегодня?
  - Что ты сказала? - вспыхнула девушка, пытаясь сжать руки в кулаки, но искусственный маникюр с нереально длинными ногтями мешал этому. - А ну повтори.
  - Ир, хватит, - вступилась ее подруга, которая по всем меркам казалась мне куда как адекватнее. - Слушай, Астра, нам нужен твой торт.
  - Купите свой.
  - Нет, ты не поняла, - настаивала девушка. - Он нам нужен прямо сейчас. В эту самую минуту.
  - Проголодалась? Сходи в столовую за пирожком с капустой. - Я изо всех сил старалась не грубить, прекрасно зная, чем обычно заканчиваются такие ссоры, но мой уровень раздражительности резко возрос с появлением Марка, а эти две куклы пытались отнять мой торт - последнюю радость в этой мрачной жизни.
  - Не будь дурой. Мы отдадим его преподу, он сейчас как раз со своими высокопоставленными чинами общается на кафедре. Представь, мы дарим им торт, и пары не будет. К тому же он станет лучше к нам относиться. Ты что хочешь опять месяц бегать к нему за зачетом?
  Возможно, в ее примитивной логической цепочке и была толика разума. Вячеслав Вивьенович слыл грозой нашей кафедры, а если учесть, что он тоже не очень приветствовал самовыражение студентов, я сразу оказалась для него персоной нон грата. В памяти еще были слишком свежи воспоминания о последней сессии, оставившей кровоточащие раны на моем самолюбии. Но торт? Такому суровому человеку стоило вручить баночку цианида.
  - Вы что, серьезно решили задобрить его куском теста с кремом?
  - Взрослые дядьки хотят отдохнуть, - гаркнул на всю аудиторию Дима, местный заводила этого стада, - так, у нас все готово. Вот мы и коньячок достали. Так что твой торт как раз кстати.
  - Сходите и купите свой, - заявила я, наверняка напоминая обиженного ребенка.
  - Да нет у нас времени, чумная, - ответил парень. - Нужно сейчас нести. Они нас что, по-твоему, ждать будут? Давай его сюда и не понтуйся. Считай это вкладом в общественную жизнь группы.
  Только сейчас я заметила, что все без исключения смотрят на меня, кто-то с интересом, кто-то с недовольством, но казалось, двадцать пар глаз пригвоздили меня к месту. Все против одного. Замечательно.
  - Да подавитесь, - обиженно буркнула я, доставая коробку и подвигая ее к ним через всю парту. Не очень то и хотелось.
  Дима схватил торт, издав победоносный клич и вместе с Иркой кинулся из аудитории, по дороге не понятно откуда вытащив бутылку коньяка. Группа радостно зашепталась, уже предвкушая сорванную лекцию. Я же расстроено провожала взглядом свой десерт, уже ничему не радуясь. Но жизнь на этом точно не заканчивалась, после пары мы могли зайти в любую кондитерскую и купить еще один, правда настроение оказалось существенно испорчено.
  Маша вернулась спустя минуту, после того, как парламентеры отправились на кафедру. Сев рядом, она стала озираться, прислушиваясь, о чем говорят окружающие, и даже улыбнулась, узнав о плане задобрить Вивьеновича.
  - А они хорошо придумали. Он сейчас как засядет со своими коллегами на кафедре, а нас отпустит. Видишь, нам сопутствует удача. А куда ты наш торт спрятала? - только сейчас подруга заметила, что заветной коробочки не было ни на парте, ни под ней
  - А он сейчас как раз задабривает нашего Вячеслава. Но ты не расстраивайся, мы будем идти, точно такой же купим, - улыбнулась ей я, пусть и не совсем правдоподобно.
  - Такой не купим, - отстраненно произнесла она, откидываясь на спинку стула, словно внезапно ей стало дурно. - Зачем ты его им отдала?
  - Отдала? Да они у меня его отобрали, навалились всем скопом. Еще и эта Ирка. Лучше дай мне арбалет, а для надежности автомат. Что? Я клятвенно обещаю быть гуманной и стараться целиться им в голову.
  - Черт, Ась, это катастрофа!
  - Ты о чем?
  - Там был не просто торт, а торт для девичника! - Ее глаза округлились, став похожими на блюдца.
  - И в чем разница? Если в цене, то я верну часть, не бойся, - утешала ее я.
  - Ты не понимаешь, - психанула она. - Нужно забрать торт. Срочно.
  - Да успокойся ты. И пусть он у них поперек горла встанет.
  Подруга замерла, а потом истерически расхохоталась, привлекая к нам ненужное внимание. Я гладила ее по спине, пытаясь успокоить, но та смеялась только сильнее.
  - Вот это точная фраза, - сквозь всхлипы донеслось до меня. - Хорошо подмечено.
  - Да что с тобой?
  - А то, что я этот торт в особенной кондитерской заказывала 'Сладкие булочки'.
  - Ну, вполне оправданное название для пирожных, - пожала я плечами, не понимая, где кроется трагедия.
  - Ась, это эротическая пекарня. А теперь догадайся, какими изделиями она занимается, - подмигнула мне Маша, зловеще улыбаясь.
  - Мы играем в загадки? - нахмурилась я, чувствуя, как в голове очень медленно прокручиваются шестеренки.
  - Эротическая, Ась, эротическая!
  - Ты в своем уме? Как выпечка вообще может быть эротической? О чем ты?
  - Очень даже просто, если на свежий торт в шоколадной глазури взгромоздить огромный эрегированный пенис.
  - Что? - я смотрела на нее как на сумасшедшую, потому что, во-первых, слабо себе представляла "огромный эрегированный пенис", а уж тем более на шоколадном торте. - Зачем?
  - Я видела, что ты совсем раскисла, - начала оправдываться подруга, - вот и решала утроить нам праздник и организовать девичник. Ну а как же без торта?
  - Ну почему эротический? - никак не удавалось понять мне. - Почему не торт "Черепашка" или, в конце концов, "Дамские пальчики"?
  - Это не так весело. Тебе была нужна серьезная встряска.
  - О да, подруга. Теперь она с меня есть. Спасибо. Просто шедевр!
  - Давай без сарказма, - покачала головой Маша. - Ну, с кем не бывает.
  - Ни с кем не бывает. Никто не дарит своему преподавателю торт с пенисом! Никто!
  - Да успокойся ты, сейчас пойдем на кафедру и заберем торт, и будем выглядеть жадными, но зато не распутными.
  - Ладно, - попыталась я взять себя в руки, - и кто же туда пойдет?
  - Ты, - тут же ответила подруга, - кто отдал, пусть тот и забирает. Это справедливо.
  - А, по-моему, справедливо, что пойдет тот, кто притащил это безобразие в университет! И в следующий раз пиши на коробке ни просто 'Торт', а 'Детям до 17ти, заглядывать под крышку только под строгим присмотром родителей'.
  Я резко поднялась и вышла из аудитории, провожаемая недоумевающими взглядами. Подруга следовала за мной по пятам.
  - Ты куда? Неужели забрать торт?
  - Нет, - ответила я, даже не обернувшись. - В деканат. Попрошу меня отчислить, пока не поздно.
  - О, да ладно. - Подруга схватила меня за руку, потянув назад и вынуждая остановиться. - Давай мыслить здраво и не совершать никаких опрометчивых действий. Мы выпутаемся.
  - Как?
  - Я прямо сейчас пойду и заберу торт, все им объяснив. А что, я молодая девушка с нормальными сексуальными и гастрономическими потребностями.
  - А рад за вас, Мария. - Мы замерли, боясь обернуться, но не нужно было иметь глаза на затылке, чтобы понять - там стоит Вячеслав Вивьенович, и он был очень и очень зол.
  Как в замедленной съемке нам удалось повернуться к нему и даже изобразить на лицах подобие улыбок. Но, встретив суровый взгляд и пунцово-красное лицо преподавателя, они поникли. Мужчина напоминал огненного дракона, мне даже показалось, что из его ноздрей валит сероватый пар. Все-таки они открыли эту проклятую коробку.
  - Ваша группа - мой личный крест, и до сих пор я нес его молча и терпеливо. Но это... это переходит всякие границы норм морали. Вы думаете, это смешно?
  - О чем вы? - захлопала ресницами Маша, слегка выпячивая ярко-розовые губы.
  - Вы знаете о чем, - закричал преподаватель. Нам повезло, что коридор оказался пуст, и никто не видел, как наши лица побледнели, постепенно накаляясь до огненно-красного. Такого позора я не испытывала никогда. - Не стоит прикидываться дурочкаим. Ваш торт. Думаете, это очень весело?
  - Какой торт? Я ничего про него не знаю.
  - Довольно. На карточке заказа значится ваше имя. Так что, Мария, будете отрицать или мы сократим этот нелегкий процесс?
  - Ребята отобрали у нас этот торт, и мы не успели их предупредить, - подала я голос, уже понимая, что совершаю огромную ошибку. Но нельзя было просто стоять и смотреть, как этот изверг втаптывает в грязь мою подругу.
  - Да, неужели. И зачем вам такой экстравагантный торт, Ветрова? - нахмурился преподаватель, скрестив руки на груди, резко став старше лет на десять. Сейчас перед нами стоял не молодой специалист, а старый брюзга. - Я был о вас лучшего мнения.
  'Нет, не был', хотелось добавить мне, но я сдержалась. Этот человек наверняка полагал, что его студентка живет на кладбище и приносит в жертву Сатане комнатных собачек.
  - Мы берегли его для девичника, - с вызовом ответила за меня Маша. - И мы не виноваты, что эти мозголомы стащили его и принесли вам в подарок. Так мы можем забрать свой торт? Вы его не испортили?
  Я дернула девушку за руку, но оказалось поздно. Вячеслав Вивьенович глубоко вздохнул, набирая полную грудь кислорода, и сжал руки в клаки. На долю секунды мне даже показалось, что он ударит нас, но мужчина, кажется, сумел совладать с собой.
  - Прямо сейчас вы обе идете на кафедру и объясняете достопочтенным профессорам, почему на их столе оказалась эта пошлость и что вы - распущенные девушки с низким уровнем интеллекта. Я и они ждем объяснений!
  - Да с какой стати...
  - Маша, - но она меня не слышала.
  - Если данный торт шокировал вас и глубоко ранил ваши чувства, то это не наша вина, а чье-то ханжество. Мы живем в двадцать первом веке и вправе сами выбирать себе кондитерские изделия.
  - Мы извинимся, - тут же перебила ее я, заметив, что у Маши кончился воздух, и она делает глубокий вздох для следующей тирады. - Мы извинимся и все объясним.
  - Я жду, - бросил нам преподаватель, прежде чем развернуться на пятках и гордо удалиться на кафедру.
  Мы остались в коридоре только вдвоем, крепко держась за руки и уставившись в пол. Мысли разом куда-то подевались, оставив меня в абсолютной тишине. Казалось, мир стал необитаем, а я и Маша - последние люди на всей планете. Если бы это было так. Внезапный вирус, ядерная волна, и нам бы уже не пришлось идти в эту крошечную комнату, которая в прошлом была шахтой грузового лифта. Не стало бы ни Ирки Плетьиной, ни Вивьеновича, ни этого проклятого торта с мужским достоинством на верхушке. Мы ждали, но мир не менялся.
  - И что скажем этим эстетам? - первой ожила подруга.
  - Не знаю, сымпровизируем. Наверное. - Я уже ни в чем не была уверенна. Лишь в том, что это будет самый унизительный опыт в моей жизни. - Просто давай сделаем это. А после этого, чур, ты выстрелишь мне в голову, и избавишь от этих воспоминаний.
  - Нет, тогда кто выстрелит в мою? - рассмеялась она, обнимая меня и почти силой подтаскивая в деревянной двери, на которой висела табличка 'Кафедра'.
  Нам потребовалась еще целая минута, чтобы собрать всю волю в кулак и постучать. По ту сторону раздалось сдержанное 'войдите'. Мы улыбнулись друг дружке и, открыв дверь, ступили в комнату. Почти все ее пространство занимал огромный стол, составленный их трех маленьких рабочих, за которым сидело шесть мужчин. В чем-то они даже были похожи между собой - строгие светло-серые костюмы, аккуратно уложенные волосы, сосредоточенные лица. И все они смотрели на нас, я вспомнила, как несколько минут точно также была погребена под взглядами сокурсников, но в данном случае, единственной эмоцией, витавшей в воздухе, стало непомерное раздражение.
  В следующее мгновение мой взгляд упал на заветный тортик, который Маша так заботливо заказала специально для меня. При всем его явном разврате, стоило признать в нем настоящее произведение искусства. Шоколадная глазурь изображала курчавые волосы мужчины, детородный орган которого горделиво возвышался над бисквитными коржами. К моему ужасу все было выполнено настолько детально, что мое лицо залило краской от прожилок вен, выполненных джемом. И Маша предполагала это съесть?
  - Девушки, так и будем стоять молча? - прокашлялся наш преподаватель, застывший чуть позади основной группы.
  - Простите, - прерывисто вздохнула подруга, - дыхание перехватило.
  В эту минуту я закатила глаза, заранее предвидя, что вся эта история ни к чем хорошему не приведет. Мы изначально в проигравших. Вячеслав Вивьенович знал об этом, и уже мысленно прикидывал все те наказания, которым успеет нас подвергнуть в течение семестра. Это заставило меня нервно сглотнуть.
  - Уважаемые господа, - мой голос дрогнул, - мы хотим извиниться перед вами за произошедшее недоразумение.
  - Нам очень жаль, что данным... данным... - Маше никак не удавалось подобрать нужное слово, - кондитерским изделием глубоко задели ваши чувства.
  Я успела заметить, как при этих словах на ее лице дрогнула усмешка, но девушка нашла в себе силы продолжить.
  - Мы никоим образом не хотели оскорбить вас данным фаллическим символом, и надеюсь, вы сможете отнестись к данной ситуации с небольшой долей иронии. - Мне тут же вспомнился анекдот про 'похохотали и баиньки', но к моему ужасу его видимо вспомнила и Маша, потому что она нервно закусила губу, сдерживая смех.
  - Произошло недоразумение, ошибка. - Я смотрела в их лица и не видела понимания или сочувствия. - Наши сокурсники перепутали коробки.
  - Это была неудачная шутка, леди, - подал голос мужчина, сидевший к нам ближе всего. - Я на вашем месте думал бы об учебе.
  - Мы стараемся, - ответила подруга, не отводя своих глаз от торта. - Просто решили подкрепиться сладким, сахар полезен для мозговой активности.
  - Мы еще раз извиняемся. Такого не повториться.
  - Очень на это надеюсь, - ответил преподаватель, смотря на нас так уничижительно, что мы должны были превратиться в жалкую горстку пепла.
  - Так мы можем забрать его? - спросила Маша, указывая на кондитерское изделие, хотя в этом жесте и не было необходимости.
  - Это отправится в мусорку. Можете идти.
  - А...
  Я кивнула и рывком вытащила подругу из ненавистного кабинета. Только в коридоре мне удалось перевести дыхание. Может, все прошло не так уж и страшно. Но будущее становилось все темнее и непрогляднее.
  - Ну, конечно же, в мусорку. Сами наверняка съедят его. Мелкие засранцы, - причитала подруга, пока мы возвращались в аудиторию.
  - Он нас уничтожит, - вторила ей я, расстроенная настолько, что готова была провалиться сквозь землю, чтобы никто не видел моего позора. - Он нам этот торт будет припоминать весь семестр.
  - Возблагодарим Бога, что с нового года его заменит другой преподаватель. Иначе от нас ничего бы не осталось.
  - Не думаю, что он нас вообще что-то останется и за полгода. Он уж постарается.
  - Прости, Ась, я хотела как лучше.
  - Злой рок, - ответила я, останавливаясь перед дверью в аудиторию. - Когда-нибудь в старости мы будем над этим смеяться и пересказывать внукам.
  - Мне кажется, это станет легендой факультета, - усмехнулась подруга. - Еще никто не додумывался дарить учителям торт с пенисом. Я чувствую себя настоящей хулиганкой. Так, девичник в силе?
  - Шутишь? Я выжата как лимон. Лучше перенесем до лучших времен.
  - Знаешь, беспроигрышный способ избавиться от всей этой грязи, что на нас вывалили - напиться.
  - В другой раз. Сегодня я, наверное, лучше поработаю в больнице, чтобы отвлечься.
  - Как знаешь, - передернула плечами подруга, разом погрустнев еще сильнее. - Но помни, что от девичника тебе не отвертеться.
  - Только без эротической выпечки, пожалуйста, - простонала я, потирая виски. - Я теперь на торты нормально смотреть не могу. - А я бы от сладкого не отказалась. Плюс один - пара действительно сорвана.
  
  Глава седьмая
  

Мы всегда готовы пойти на риск, более того, мы только и ждем удачного момента, чтобы забыть обо всех правилах и ограничениях, удерживающих нас в тесной клетке. Нам хочется, чтобы кто-то подтолкнул к краю, дал карт-бланш на все безумства, которые рождаются в нашей воспаленной фантазии. В итоге мы оказываемся перед выбором - стать этим безумцем, отвергаемым обществом, или сойти с ума от безвыходности и обреченности. Так к чему на самом деле стремится человек: к самосовершенствованию или саморазрушению? Что из них имеет больший смысл?

  
  В больнице царила мрачная тишина, я шла по широкому коридору, пытаясь избавиться от ощущения, что все вокруг вымерли, оставив меня одну на целой планете. Ночная смена сползлась в ординаторскую, попивая кофе и смотря какой-то сериал по крошечному телевизору. Но так было даже лучше - я не терпела посторонних глаз.
  В детском отделении вовсю хозяйничала беспросветная темнота - отбой объявили более двадцати минут назад. Все мирно спали на своих узких кроватях, укрывшись тонкими потрепанными одеялами и прячась от яркого уличного фонаря, стоящего прямо под окнами. Я тихо прошла по палате, стараясь никого не разбудить, и остановилась у дальней стены, где, свернувшись калачиком, лежала маленькая девочка - Оля или Олененок, как называла ее мама. Голова малышки была повязана ярко-розовым платком, скрывая отсутствие волос, загубленных химиотерапией. Белый свет, льющийся из внешнего мира, делал ее лицо еще более бледным, словно покрытым тонким слоем инея. Мой взгляд упал на соседнюю кровать, где спала ее мать - два года борьбы измотали ее, казалось, она погибала вместе с дочерью, а может, это было ее желание.
  Я встала на колени у кровати девочки, наблюдая, как подрагивают пушистые ресницу. Мои силы еще не восстановились полностью, но ждать не имело смысла - ребенок страдал от страшных болей, которые мог унять только мой дар. Мне нужно было только постараться, отдать все, что осталось внутри, все, до капли, и надеяться, что этого окажется достаточно.
  Девочка испуганно открыла глаза, но, увидев мое лицо, тут же расплылась в улыбке. Я прикоснулась указательным пальцем к ее губам, призывая молчать. Она понимающе кивнула, оглядываясь, чтобы убедиться, не проснулась ли мама.
  - Я пришла, чтобы помочь тебе, - мой шепот всколыхнул тишину, почти сразу утонув в ней. - Просто лежи смирно и старайся не шевелиться.
  - Я знала, что ты придешь, - девочка замерла на кровати, прикрыв глаза. - Ты должна была прийти.
  Я взяла ее за руку, чувствую, какая она хрупкая, словно тростинка, но даже сейчас от ее кожи исходил сильный уверенный жар.
  - Будет больно? - Оля открыла глаза, не отрывая от меня взгляда. На ее лице читался и страх, и надежда, и какое-то детское благоговение.
  - Нет, возможно, немного жарко.
  - Это не страшно, - пролепетал ребенок, расслабляясь. - И боль пройдет? Я так от нее устала.
  - Она уйдет, не бойся, - пообещала я, закрывая глаза и сосредотачиваясь на ее тепле. Маленькая ручка подрагивала в моей ладони. - Я обещаю.
  Нежная кожа буквально вытягивала мою энергию, впитывая, словно губка, потому что так нуждалась в этом чистом притоке. Я могла ощущать ее болезнь, страшные провалы язв, как черные дыры, вытягивающие из Оли жизненную силу. Они тревожно задрожали, узнав о моем присутствии, и сжались, надеясь, что их не заметят. Но меня нельзя было этим обмануть - их длинные зловещие щупальца расползлись повсюду, адским спрутом вонзившись во все жизненно-важные органы.
  Я сосредоточилась на этих болезненных очагах, представляя, что в моих руках огонь, способный их уничтожить. По венам потекла раскаленная лава, пульсируя и обжигая. Ладони вспыхнули, отдавая все тепло, но поток не был таким сильным, как когда я спасала Марка. Его было недостаточно, мой организм еще не до конца восстановился, проигрывая эту борьбу. Болезнь зашипела, отступая, но лишь длят того, чтобы вскоре вновь заявить о себе. Мне пришлось стиснуть зубу, чтобы не застонать от внезапной судороги, скрутившей сердце. Оно пропустило удар. Боль нарастала, мой пульс сначала участился, а потом резко упал, совсем пропав.
  Я застонала, отдернув руки, и обессилено падая на пол. Сердце дало сбой, совершенно выпав из ритма. Из моего горла вырвался хрип, когда мне удалось сделать первый глубокий вздох. Кислород наполнил легкие, заставив закашляться. Я тут же прикрыла рот рукой, боясь, что кто-то проснется. Женщина рядом зашевелилась, что-то пробормотав во сне, но через минуту снова затихла - она слишком устала за день, чтобы очнуться от неясного шороха. В палате вновь воцарилась звенящая тишина.
  С большим трудом, я все же поднялась на ноги, оглядываясь на девочку. Она испуганно смотрела на меня, сжав маленькие кулачки на стеганом одеяле.
  - С тобой все хорошо? - спросила она так тихо, что я с трудом расслышала ее слова.
  - Да. - Вот только ничего не получилось. Моей силы не хватило, чтобы исцелить малышку. От обиды я с трудом сдерживала слезы, до боли впиваясь острыми ногтями в ладонь.
  - Я чувствую себя лучше, боль ушла, - улыбнулась девочка, посмотрев на меня своими по-детски открытыми глазами. - Больше не больно.
  Я ответила ей улыбкой, которая получилось слегка вымученной. Болезнь притаилась в ней, всего лишь отступив под моим напором, но ребенок не должен был об этом знать. Главное, я сумела выиграть время. Может быть недолго, но она не станет мучиться от нестерпимой боли, впервые за столь долгий срок спокойно заснув.
  - Все будет хорошо, я обещаю. - Моя клятва застыла в воздухе, отпечатавшись в сознании. Я не могла ее нарушить. - А теперь спи, тебе нужно хорошенько выспаться. Только никому не говори, что я к тебе приходила.
  - Хорошо, - кивнула Оля, поворачиваясь на бок и укладывая ладошки под щечку. - Ты моя волшебная Фея. Ты - мой секрет.
  - Никогда не прекращай верить в волшебство.
  - Никогда, - кивнула малышка.
  Я улыбнулась на это и медленно вышла из палаты, а когда оказалась в коридоре, то обессилено сползла по стене, ощущая холод кафельного пола даже сквозь джинсы. Мне не удалось. Впервые я не справилась. По щекам скатилась первая слезинка. Неужели так и должно было случиться? Жизнь Марка важнее жизни этой малютки? Почему я должна была встретить его той ночью, зачем пошла по этому пути?
  Теперь Олененок страдала. Сегодня все могло уже закончиться, никто бы и никогда не узнал причин ее внезапного исцеления. Ребенок поверил бы в чудо. Я бы поверила. Но в душе остался болезненный осадок - мне пришлось отдать слишком много. Тело обмякло, и я закрыла глаза, стараясь отдышаться. В голове билась только одна мысль 'не получилось, не получилось...' это исцеление было необходимо не только Оле, но и мне самой, я хотела понять, что до сих пор могу делать хорошие вещи, а мой дар - не проклятье, возвращающее к жизни сомнительные личности.
  В конце коридора послышались шаги, и я встрепенулась, быстро поднимаясь на ноги и размазывая по щекам слезы. Медсестра косо посмотрела на меня, но промолчала, только покачав головой. Мой взгляд скользнул по часам - двенадцатый час - мне стоило уже давно быть дома. Я ненавидела возвращаться домой по темноте, но и не хотела лишний раз пересечься с Марком. Только теперь его присутствие мало меня волновало - в теле накопилась такая усталость, что единственным желанием было добраться до кровати, даже голод отступил на второй план.
  Я быстро собралась, попрощавшись с Таисией, и практически бегом направилась домой, опасаясь темных переулков и плохо освященных участков. Дом казался всего лишь черным прямоугольником, а свет горел лишь в паре окон на верхних этажах. Меня успокоило, что мой пятый этаж полностью погряз в черноте ночи, а значит, Марк либо уже спал, либо его и вовсе не было. Я вприпрыжку поднялась по лестнице и, добравшись до нужной двери, медленно и как можно тише повернула ключ в замочной скважине. Щелчок и мне открылся темный проем - в квартире действительно царил сонный покой.
  Закрыв дверь, я стала раздеваться, так и не решившись включить верхний свет. Но тот вспыхнул сам, не дожидаясь моего решения. Комната осветилась ядовито-ярким свечением, заставив меня зажмуриться.
  - И где мы ходим? - В дверях своей комнаты стоял Марк, в одних темно-синих джинсах и недовольным выражением лица. - Ты шляешься непонятно где, а я значит волнуйся?
  Все возможные ответы разом вылетели из головы, оставив меня с открытым ртом стоять в проходе, смотря на него глазами оленя в свете прожекторов. О чем он?
  - Что? Нечего сказать? Позвонить было сложно? - Я отчаянно пыталась найти в его лице признаки, что мужчина просто играет, издеваясь надо мной, но ничего не находила. Вероятно, он был великолепным актером.
  - Ты чего? - мой голос испуганно дрогнул. Вся ситуация смахивала на сцену из дешевого мыльного сериала, которые так любила смотреть моя бабушка. Кем он себя возомнил?
  - Я чего? - вскинул руки Марк, отчего его накачанные мышцы дернулись под бронзовой загорелой кожей. - Я тебя жду уже несколько часов, а вдруг с тобой что-то случилось?
  - Очень смешно, - хмыкнула я, изображая полное безразличие. - Спокойной ночи.
  - Мы еще не закончили. - Он неожиданно схватил меня за руку и дернул обратно в коридор, не позволяя уйти. - Не уходи от разговора.
  - Да в чем дело? - моему возмущению не было предела. - Мы же договорились свести все контакты к минимуму!
  - И поэтому ты решила возвращаться домой за полночь? Ты хоть понимаешь насколько там опасно? - в этой ситуации Марк выглядел с одной стороны комично, а с другой - все же устрашающе - его зеленые глаза хищно сверкали, не предвещая ничего хорошего.
  - Да, ведь именно в такое время я нашла тебя, умирающего от потери крови. - Мне не удавалось подавить раздражение, которое с каждой минутой только увеличивалось - сначала этот чертов торт, потом проигранная борьба с лейкемией, теперь еще бессмысленный скандал. - Слушай, хватит играть в ревнивого мужа, это уже не смешно. Я очень устала за день.
  Мужчина многозначительно хмыкнул, скрестив руки на груди. Весь его вид излучал темную скрытую агрессию. Я опасливо попятилась, пока не натолкнулась спиной на стену - отступать было некуда, он находился в моей квартире, чувствуя себя как дома.
  - Голодна? - весьма двусмысленно спросил он, вскинув черную бровь.
  В ответ я настороженно прищурилась, пытаясь решить, к чему катиться этот разговор. По всем критериям он несся прямиком в адское пекло. В голову вновь вернулся наскучивший вопрос - как Марку вообще удалось уговорить меня на совместное жительство? Ах, да - угрозы.
  - В чем подвох?
  - Никакого подвоха, - ответил он, словно оскорбился для глубины души. - Я решил закрепить наше перемирие и приготовил тебе ужин, который окончательно остыл еще пять часов назад. Поздравляю, и можешь торжественно выбросить все в мусорное ведро. Извини, фанфаров не будет.
  Я выжидательно застыла, все надеясь, что мужчина зловеще усмехнется и рассмеется мне в лицо, сказав 'как можно быть такой глупой и доверчивой', но этого не произошло. Мы стояли друг напротив друга, молча скрестив взгляды. Теперь в моем было недоверие, а в его - явное раздражение. Марк не шутил?
  - Спокойной ночи, - сухо процедил он, слегка склонив голову на прощание, и развернулся, чтобы вернуться в свою комнату, но замер. - И все-таки не стоит бродить по ночам. Я - не самое страшное, что может скрываться в темноте.
  Свет в прихожей погас, а мне все не удавалось сдвинуть с себя с места, ошарашенную нашим коротким разговором. И что это было? Галлюцинация? Я медленно прошла в свою комнату, включив по дороге свет и закрыв за собой дверь. Все вроде бы находилось на своих местах, а значит, либо Марк был крайне осторожен, либо вовсе сюда не заходил.
  Стрелки часов уже перевалили за час ночи, и я устало вздохнула, понимая, что ни при каких обстоятельствах не смогу подняться к первой паре, а очередной прогул Зарубежной литературы не пойдет мне на пользу. Но лучше так, чем храпеть всю пару на задней парте.
  Я расстелила кровать, и осторожно прошлепала босыми ступнями по коридору в стороны в ванной. Из комнаты Марка не доносилось ни звука, но его присутствие ощущалось так явно, словно он наблюдал за мной каждую проклятую минуту. Паранойя дошла того, что мне пришлось не только закрыть щеколду, но и слегка сдвинуть стиральную машинку, что бы мужчина точно не просочился, и к тому же, принимать душ вприглядку, нервно озираясь и прикрывая обнаженное тело ладонями. Хотя какой смысл ему подглядывать за мною? Может, чтобы позлить?
  Выйдя из ванной и кутаясь в толстый махровый халат, я замерла у входа на кухню. А что если Марк действительно приготовил мне ужин? Глупо, но все же? Еду нельзя было оставлять на столе, к тому же стоило убедиться, что он выключил плитку. Я колебалась с минуту, боясь, что мужчина узнает о моем чрезмерном любопытстве, но, прислушавшись, и убедившись, что он все так же спит, свернула вправо, чувствуя под ногами прохладный линолеум.
  Щелчок выключателя прозвучал чересчур громко, но слишком поздно было поворачивать назад. Свет выхватил стол, сервированный на двоих по всем правилам этикета, в центре даже стоял небольшой цветочный букет и две витиеватые свечи. На белой кружевной скатерти располагались три вазы с разными салатами, а на подоконнике - большое серебряное блюдо с поджаристой золотистой уткой, украшенной тушеными яблоками. Пять часов назад здесь наверняка царил невероятный аромат, но я опоздала. Только даже один вид этого заставил мой желудок сжаться. Разве можно было все вот так просто выбросить?
  Совершенно не волнуясь, как это выглядит со стороны, я схватила нож, отрезая от птицы огромны кусок и засовывая его в микроволновку на пару минут, тем временем набирая на другую тарелку салаты. За моей спиной кто-то пренебрежительно хмыкнул. Я резко обернулась, словно пойманная за чем-то отвратительным.
  - Есть после шести очень вредно, - насмешливо произнес Марк, застыв в дверном проеме. - Не боишься ожирения?
  - И что ты мне предлагаешь? Отправить все блендер, а потом выпить? Так будет честнее? - Мне тут же вспомнился анекдот про девушку на диете, которая после шести выпила котлету.
  - У тебя нет блендера.
  - Спасибо, что напомнил, - поморщилась я, слыша мерзкий писк микроволновки. - Но знаешь, до шести утра я еще укладываюсь, еще пять часов.
  - Потом не говори, что я тебя не предупреждал, - многозначительно вскинул бровь Марк. - Будешь мучиться желудочными коликами, меня не зови.
  - Что там? Цианид? Или ты не стал заморачиваться и просто приправил крысиным ядом?
  - Я же говорил, что пока ты не перепишешь на меня квартиру, мне нет толку тебя убивать. - Это отчасти звучало как шутка, но я все равно насторожилась от этих слов, усмешка медленно сползла с моего лица. - Не бойся, я был слишком банален - базилик, кориандр и семена кардамона. Приятного аппетита.
  Мужчина развернулся и скрылся в темноте коридора. Я безразлично пожала плечами, но все же понюхала мясо, уловив только пряные специи. Умереть сытой - неплохой вариант. Последний раз такое разнообразие мне доводилось видеть лишь год назад, во время семейного ужина у Ильи, но даже тогда его мать особо не старалась, заказав все в небольшом ресторанчике ниже этажом. Но никто и никогда не готовил специально для меня.
  Я забрала с собой обе тарелки и закрылась в уютной комнате, погрязшей в полумраке. Он действительно умел готовить - мои вкусовые рецепторы просто взорвались праздничным салютом. Когда еда закончилась, в мой мозг закралась коварная идея сходить за добавкой, но мне пришлось отогнать ее прочь, потому что живот вздулся, начиная болеть от такого количества вкусностей. Казалось, мне просто разорвет от обжорства. Нехотя, я все-таки отставила две пустые тарелки на прикроватную тумбочку, решив, что за несколько часов в комнате не воцарится полная антисанитария.
  Даже абсолютная темнота, ночная тишина и мягкая уютная постель не могли подарить мне сон. Все события этого дня навалились разом, сменяясь бесконечным фильмом, напоминая о себе. Я беспокойно ворочалась, отгоняя назойливые картинки то эротического торта, то полуобнаженного Марка. Это было невыносимо. Одеяло уже запуталось вокруг моих ног и мне пришлось с шумом расправлять его.
  По комнате разнесся стук, доносившийся из-за соседней стенки.
  - Угомонись уже, - голос моего квартиранта был приглушен из-за расстояния, разделявшего нас. - Дай поспать.
  Я замерла на своей кровати, стараясь вообще не шевелиться, в страхе, что он выйдет из себя, и решит утихомирить меня силой. Это было заманчивым, но в тоже время пугающим, как и сам мужчина. Мне хотелось просто заснуть и забыться, но мысли назойливыми мухами, кружили вокруг.
  Неужели он сделал это все для меня? В моем тяжелом случае приготовление всех этих блюд отняло бы как минимум полжизни. Глупо было полагаться на альтруистичность его стремлений, человек, меняющий маски с такой скоростью, не делал ничего без определенной корыстной цели. Я не верила или просто не хотела верить ему. Даже фееричное шоу с моим поздним возвращением домой заслуживало Оскара, или как минимум приза зрительских симпатий. Это выглядело абсурдно, что такой мужчина как Марк, мог обо мне волноваться. Даже Илья никогда не утруждал себя подобным. Хотя бессмысленно было отрицать, что это вызвало странный отклик в моей груди, который я так старалась прикрыть безразличием. Чувство что кто-то заботится о тебе, оказалось невероятно приятным, но мне не хотелось окружать себя иллюзиями. Две недели и он исчезнет из моей жизни, раз и навсегда.
  
  Кто-то тормошил меня из стороны в сторону, как колбаску перекатываю от одного края кровати к другому. Я стонала и уворачивалась, не желая выныривать из глубокого сна. Сколько бы он уже не длился, но организм сопротивлялся пробуждению, словно прошло всего пару часов.
  Я приоткрыла один глаз, пытаясь обнаружить раздражителя. Надо мной навис Марк, облокотившись на вытянутые руки по обе стороны от моей головы.
  - Ты собираешься просыпаться?
  Дурной сон. Я что-то пробормотала, поворачиваясь на другой бок и не обращая внимания, что его запястье упирается в мой нос. Резкий мужской запах напомнил что-то родное, но желание спать не позволило разобраться в воспоминаниях.
  - Вставай, у тебя учеба. - Ответом ему был мой полусонный смешок. - Уже почти восемь.
  Я вновь открыла глаза, уставившись на него невидящими глазами - темные растрепанные волосы, яркие изумрудные глаза, слегка раскрасневшаяся кожа. Узнавание скользнуло по мне холодной ядовитой змеей. Что он делал в моей комнате? В моей кровати? С обнаженным торсом? Я запоздало вскрикнула, подскакивая на кровати, отчего мы едва не столкнулись лбами.
  - Мило, - хмыкнул Марк, вставая с кровати и двумя пальцами брезгливо отбрасывая в сторону мою выстиранную футболку, что так и осталась валяться на матрасе, а мне было лень отнести ее в корзину для белья. - Ты опоздаешь на пару.
  - Какое из слов "не вмешиваться в мою жизнь" ты не понимаешь? - простонала я, откидываясь обратно на подушку и натягивая повыше одеяло, чтобы прикрыть ярко-розовый спальный комплект в сердечках, который подарила мне Маша на День Святого Валентина, в надежде, что я испытаю его на Илье. Наивная.
  - Ты что, собралась прогулять занятия? - нахмурился он, напоминая мне отца в детстве, когда я отказывалась идти в детский сад, хватаясь за спинку кровати всеми конечностями.
  - И что из этого? Тебе нужна квартира? Даже не думаю приглашать сюда своих друзей! - Мысль, что кто-то чужой будет хозяйничать в моем доме, привела меня в бешенство.
  - Успокойся, я просто забочусь о тебе.
  - Заботишься? - настороженно повторила я, пытаясь понять, что бы это значило. - Зачем?
  Марк замер, словно впервые чему-то удивился. Его прищуренный взгляд изучал мое лицо в поисках подвоха.
  - Тяжелый случай, - в итоге вздохнул он, проводя рукой по своим волосам. - Вставай, нам нужно кое о чем поговорить. Жду тебя на кухне.
  Первой идеей было проигнорировать его, снова свернуться на кровати под теплым одеялом, но я знала его достаточно хорошо, чтобы понять - такой фокус с ним не пройдет. Марк мог добиться чего угодно и от кого угодно, простыми просьбами или угрозами. Я ненавидела первое и боялась второго.
  - Вставай! - что-то с силой опустилось на мои ягодицы, так, что я вскрикнула и подскочила на кровати, успев заметить только удаляющуюся обнаженную спину.
  Прошлось вставать, морщась от холодного воздуха, проникшего в квартиру через приоткрытые неясно кем окна. Обычно на сборы у меня уходило не более десяти минут, но в этот раз мое тело просто отказывалось работать. Вероятно, улитка и то оказалась бы быстрее. Самое страшное, что на этот раз я потратила большую часть времени на макияж, вновь и вновь перерисовывая стрелки на глазах, чтобы добиться одинаковой длины. И для кого? Мне не хотелось размышлять на эту тему.
  Марк суетился на кухне, а вокруг уже витал ароматный запах кофе. Я замерла в двери, уставившись на его обнаженную спину и джинсы, которые сползли неимоверно низко, обнажая поясницу и даже округлости ягодиц. Мне пришлось стыдливо отвернуться, на ощупь продвигаясь к столу и усаживаясь на деревянный табурет.
  - Я уже собирался поторопить тебя, - недовольно сказал мужчина, оборачиваясь и ставя на стол две горячие чашки кофе. - Нужно было разбудить тебя пораньше.
  Я придвинула напиток поближе к себе, вдыхая густой аромат, сразу придавший мне немного бодрости. Как только у него получалось превратить кучку темно-коричневых зерен в нечто подобное?
  Марк сел напротив, задумчиво потягивая свой кофе. Со стороны это выглядело так банально - парень и девушка, встречающие утро вместе. Заспанные лица, медленные ленивые движения, взгляды, бездумно блуждающие по кухне. Это еще раз подтверждало, что действительность могла быть обманчивой. Любой другой принял бы нас за влюбленную парочку, живущую вместе, и отходящую после бурной ночи. Я даже прыснула от этой мысли.
  - Не нравится кофе? - встрепенулся мой квартирант, сузив на мне взгляд своих глаз, цвета змеевика.
  Я отрицательно покачала головой, пытаясь сдержать смех от нелепости происходящего. Что он делал на моей кухне? Что заставляло меня вот так просто сидеть рядом с ним, совершенно незнакомым человеком, и завтракать? Куда делось мое чувство самосохранения? Взяло бессрочный отпуск?
  - Ты видишь что-то очень смешное? - его темные брови нахмурились, сойдясь к переносице. - Может, поделишься?
  - Нет, - сухо ответила я, отрицательно качая головой. Стоило держать себя в руках и свести наше общение к минимуму. Но разве можно было игнорировать его, особенно когда он сам не позволял мне этого?
  - Отлично, у меня к тебе просьба. - Это прозвучало так буднично, что в моей голове вновь возникло видение о парне и девушке, которые разговаривают о своих планах на день.
  - У меня нет на это времени. - Я не собиралась ни на что соглашаться, хватало и того, что в моем доме жил посторонний человек, и все равно, как бы вкусно он не готовил.
  - Думаю, тебе придется его найти, - нахмурился Марк, отставляя в сторону пустую чашку кофе.
  - По-моему мы договорились делать вид, что тебя здесь нет.
  - Ну, тебе же понравился ужин. - Вот теперь все стало на свои места - мужчина делал только то, что могло сыграть ему на руку. А я глупо надеялась, что в нем есть хоть что-то хорошее. - Тебе просто нужно будет кое-то забрать из моей квартиры. Одну небольшую вещь.
  - Я не хочу. - Боже, меня даже замутило от нехорошего предчувствия. - Тебе нужно, ты и иди, но не впутывай меня в это.
  - Малышка, - Марк поднялся из-за стола, подойдя ко мне вплотную, и наклонился так, что я дернулась назад, ударившись головой о стену, - я очень прошу тебя. Цени такие моменты, когда я белый и пушистый. Ну же, не заставляй меня переходить угрозам. Я уверен, что это не нравится нам обоим.
  Его разгоряченное дыхание касалась моей кожи, и мой взгляд буквально застыл на его губах, медленно двигающихся с такт словам. Все в нем излучало опасность, и мое сердце учащенно забилось, как у крошечного кролика, собирающего стать обедом для хищника. Я сама вернула ему жизнь, сама впустила в свой дом, сама отдала ему весь контроль над собой. Так в чем заключался смысл? В моей природной глупости или внезапном авантюризме вкупе с мазохизмом?
  - А что, если я не соглашусь? - нервно спросила я, наконец встречаясь с его животным взглядом. - Тогда, боюсь, мне придется разрушить твой сахарно-медовый мирок, разобрать по кирпичикам, - Марк устало вздохнул, словно расстроился оттого, куда свернул наш разговор. - Ну вот, мы с тобой вновь дошли до угроз. Любишь пожестче? Я это учту.
  
  Глава восьмая
  

'Что такое страх? Почему мы так легко поддаемся ему? Ведь он - всего лишь иллюзия, наша фантазия, вышедшая из-под контроля. В итоге нам приходится бояться не реальных вещей, а самого чувства, словно рак, проникающего под кожу и разрастающегося внутри. Он блокирует наши мысли, наше восприятие мира, сковывает тело, превращая нас в легкую добычу. Страх - это заразная болезнь, как грипп или обычный насморк, его мельчайшие частицы всегда витают в воздухе, медленно проникая в наш организм, дожидаясь удачной возможности, чтобы расцвести в полную силу. Но антибиотики бесполезны, и мы можем рассчитывать только на себя самих'

.
  
  - Ты чего такая грустная? - спросила Маша, не отрываясь от тетради, и рисуя на полях абстрактные узоры. - Все еще злишься на меня?
  Я отрицательно покачала головой, даже не поворачиваясь в ее сторону. Мои мысли витали очень далеко отсюда, полностью игнорируя и бормотание преподавателя, что-то рисующего на доске, и косые взгляды сокурсников, которые все еще считали вчерашний торт темой номер один.
  - Нет, даже не вспоминала об этом, пока ты мне не напомнила. - И это было чистой правдой. С сегодняшнего утра у меня появились совсем иные проблемы. - Просто не выспалась, не обращай внимания.
  - Ты так волнуешься перед свадьбой? - Наверное, не могла представить другой причины моего плохого настроения девушка. Смешно, что она считала такую жизнь едва ли не идеальной. Оказывается, я могла притворяться не хуже Марка. Так кто из нас на самом деле был лучшим лжецом?
  - Да, вероятно. Это такой серьезный шаг.
  - Да, даже не вериться, что ты будешь уже замужней женщиной. Семья, муж, потом дети. Ты такая счастливая.
  Я воздержалась от саркастического смешка, просто кивнув в ответ. На эту иллюзию ушло немало времени, но она удалась мне лучше всех. Окружающие верили в мое неземное счастье. Пожалуй, я сама могла бы в это поверить. Со временем.
  - Так куда вы собрались на медовый месяц?
  Уютная хижина где-то в сибирских лесах. Очень романтично. А так же холодно и голодно.
  - Не знаю, мы еще это не обсуждали.
  - Вероника летала на Кипр, а Нина - на Сайпан. Знаешь, Париж, Милан сейчас слишком банально. Зимой нужно двигаться в лето.
  Конечно, именно так мы с Ильей и задумали. Но вслух не прозвучало ни слова. Все это должно было остаться только со мной. Удивительно, как мне удавалось находить на свою голову неприятности? Теперь я не могла вернуться домой без той вещи, что так срочно понадобилась Марку. Можно было спрятаться у Маши на некоторое время, но что-то подсказывало - он найдет меня и там. А вмешивать лучшую подругу хотелось меньше всего.
  - Эй, о чем так задумалась? - она помахала рукой перед моим лицом, отвлекая от мрачных мыслей. - Ась, я вижу, что у тебя какие-то проблемы. Это из-за его мамаши? Не нужно, вы любите друг друга, а это главное. Тебе-то и встречаться с ней потом особо не придется.
  - Да нет, - сухо улыбнулась я, поправляя соскользнувшую на лицо прядь волос. - Просто сегодня еще кое-какие дела. Илья попросил зайти к его другу и забрать документы.
  - И в чем проблема? - нахмурилась она, не видя здесь никакой причинно-следственной связи.
  - Не хочу вмешиваться в его личные дела. - Маша даже и не подозревала, что я говорю сейчас о Марке. - Пусть каждый останется при своем.
  - Ась, вы скоро будете жить вместе - общий бюджет, общая жизнь. Тебе пора привыкать. Я понимаю, ты уже давно существуешь одна и не терпишь чужаков, но всему пора меняться. Пора вылезать из своего панциря. Я уверенна, что Илья сделает тебя счастливой.
  От последней фразы мое сердце болезненно кольнуло, но я скрыла это за очередной фальшивой улыбкой. Нет, время жалости к себе давно прошло.
  - Хочешь, я схожу с тобой? - это прозвучало так неожиданно, что я замерла, даже забыв как дышать.
  - Ты серьезно? - У меня даже не нашлось слов, чтобы на это ответить. Согласиться? Учитывая, что это могло оказаться смертельно опасным путешествием. Я не хотела втягивать подругу в свои проблемы, но от мысли оказаться одной, по спине пробегал предательский холодок.
  - Я могу тебя даже подвезти, мама сегодня дала мне машину. Посидим в кафешке, а потом съездим за твоими бумагами. И время сэкономишь.
  - Не хочу тебя утруждать. - Это было лишь последней каплей сомнения, внутри я уже давно согласилась, слишком быстро наплевав на все предостережения, звучавшие гулом в голове.
  - Да прекрати ты, знаешь же, как я люблю водить.
  - Я даже знаю, почему тебе так редко дают машину, в частности, откуда взялась огромная царапина на правом крыле.
  - Даже не смей упоминать об этом! - обиженно надула губы Маша, бросив в мою сторону колкий взгляд. - Нас задел какой-то урод, выезжая с университетской стоянки - такова легенда.
  - Как скажешь, - хмыкнула я, вспоминая, как успела проститься с жизнью, когда мы не разошлись с маленькой кряхтящей допотопной Волгой. Спасло лишь то, что подруга действительно умела скрываться с места преступления. Хватило пары минут, чтобы мы уже оказались на другом конце города. Правда, меня ей потом еще долго пришлось приводить в чувство. - Но постарайся оставить нас в живых.
  - Это запросто, - рассмеялась она, пряча лицо за стеной волос, чтобы преподаватель не заметил нашего веселья. - Только синяки и ссадины не считаются.
  
  - Так куда нам ехать? - спросила Маша, забирая у меня из рук свой молочный коктейль и большой пакет с фаст-фудом.
  - Старый город. Знаешь где это? Там еще несколько общежитий, - нехотя ответила я, все еще сомневаясь в своих действиях. Кто знает, чего хотел от меня Марк, и что скрывалось за его с виду невинной просьбой. Этот квартал прослыл бандитским, слишком часто мелькая в криминальной хронике.
  - Ты серьезно? Что Илья мог там забыть?
  - Я не спрашивала. - Хотя меня не очень-то беспокоило, что мой надоедливый квартирант облюбовал именно это место. Я бы не удивилась, узнав, что он был весьма известным бандитом. - Ты подождешь меня на въезде, а я быстро сбегаю. Просто дождись меня.
  - Хорошо, - с явным облегчением кивнула подруга, допивая коктейль и заводя машину. - Но обязательно возьми с собой телефон, а украшения наоборот оставь здесь. Черт, зря я сегодня не взяла мамин электрошокер.
  - Ничего, у меня с собой перцовый баллончик. Надеюсь, он мне не понадобиться.
  - Да, конечно. Илья не стал бы отправлять тебя незнамо куда, если бы это угрожало твоей жизни. Я бы пошла с тобой, но мне нужно охранять машину, она еще не застрахована.
  - Я понимаю. - Черт, мне тоже хотелось бы найти причину, чтобы не ходить в этот мрачный квартал.
  Всю дорогу я думала, как бы отказаться от этой безумной и опасной затеи. Сказать, что ничего не нашла? Глупо, Марк заставит меня искать до тех пор, пока я не принесу ему обещанное. Просто отказаться? Нет, его угрозу звучали вполне правдоподобно, я верила, что он сможет превратить мою жизнь в настоящий ад, пусть она и сейчас была не подарок. Один звонок Илье, и моя свадьба останется лишь горьким воспоминанием. Мне нужно было просто переждать, надеясь, что Марк действительно сдержит свое обещание по истечении двух недель.
  - Приехали. - Маша неуклюже вывернула руль, паркуясь у корпуса технического вуза. Студенты у входа бросили на нас ленивые взгляды, но, видимо, не особо удивившись и приняв нас за своих. - Я здесь подожду. Если что - звони. И не разговаривай по дороге с незнакомцами.
  - Да, мамочка, - хмыкнула я, сверяясь по карте, куда мне идти. Нужное здание находилось в минутах пяти ходьбы, скрываясь за многоэтажной красной свечкой. - Ты тоже будь осторожна, с мальчиками не заигрывай.
  - Без тебя знаю.
  Я вышла из машины, вздрогнув от резко хлопка закрывшейся дверцы. Казалось, все смотрели только на меня, сразу вычислив чужака. Эта была всего лишь паранойя, но мне не удавалось избавиться от мерзкого ощущения преследования. Зато именно оно подталкивало вперед, практически заставляя перейти на бег.
  Марк предупредил меня зайти с черного хода, поэтому, увидев нужное полуразвалившееся здание, я обошла его, оказавшись в узком переулке, заставленном переполненными мусорными контейнерами. Под ногами быстро сновали темно-серые крысы, размером с морских свинок, а воздух вокруг был таким удушливым и полным запаха гниения, что мне пришлось прикрыть нос ладонью, и быстро проскочить в темный проем подъезда.
  Здесь оказалось не намного лучше. Казалось, дом вот-вот сложиться, словно карточный. Потрескавшиеся стены, исписанные разноцветными граффити, затхлый аромат, смешавшийся со смрадом помойки. Неужели кто-то мог жить в таких условиях? Я прислушалась - несколькими этажами выше грохотала тяжелая музыка, в остальном никаких признаков людей не наблюдалось.
  Стук каблуков по каменным ступеням звучал слишком гулко, сразу выдавая мое присутствие. Не дожидаясь, пока кто-нибудь выглянет в подъезд, я быстро вбежала на четвертый этаж, замерев у хлипкой металлической лестницы, припаянной к почерневшей стене. Мне нужно было на чердак. Будь проклят Марк и его чертово поручение.
  Лестничный пролет выглядел ужасно - на полу валялись пустые разноцветные бутылки, вперемешку с пачками от разного снека, в самом углу даже лежал использованный шприц. Я поморщилась, пожалев, что не захватила с собой перчатки. Эта антисанитария просто нервировал меня. Мой вздох, полный отчаяния, прокатился под потолком. Обратной дороги не было. Стоило отбросить все свои предчувствия, требующие немедленно убираться из этого притона, и просто сделать необходимое. Лучше сейчас, чем потом снова возвращаться к отправной точке.
  Я вытащила из сумки бумажные салфетки и с их помощью, чтобы не испачкать руки, полезла вверх, цепляясь за тонкие прутья лестницы. Квадратная дверца в потолке вначале не поддавалась, пока мне не вспомнились напутствия Марка, о том, чтобы найти кнопку, спрятанную в самом углу. Мой взгляд опасливо скользнул по паутине, на которой мирно дремал огромный мерзкий черный паук. Я подавила всхлип, пытаясь сдержать внезапные слезы. Чертова арахнофобия. Просто великолепно. Проделать такой путь и испугаться насекомого. Не думаю, что Марк примет подобную историю в качестве оправдания. Мне просто нужно было сделать это, очередное испытание в стиле 'Фактора Страха'. Успокаивало то, что на шоу меня наверняка заставили бы съесть его.
  Одной рукой зацепившись за перекладину, другой я полезла в сумочку, вытянув шариковую ручку, и, отклонившись подальше, метнула ее в паука. Она задела паутину, оборвав ее слева. Насекомое повисло на серебристой нитке, раскачиваясь из стороны в сторону. Я испуганно взвизгнула, закрывая глаза и отворачиваясь. Внезапная вспышка страха пошатнула мою былую уверенность, чуть не вернув меня обратно на холодный бетонный пол.
  Нехотя, мой взгляд вернулся к пауку, который спускался все ниже, теперь находясь от меня на приличном расстоянии. Я начала свои дыхательные упражнения из двух длинных и одного короткого вдоха, стараясь усмирить обезумевшее сердце. Это немного притупило чувство страха, дав время все обдумать. Моя рука подрагивала, когда коснулась тонких липких нитей паутины. Ощущения оказались настолько неприятными, что мне не удалось сдержать очередного всхлипа. Глаза предательски увлажнились, но я не остановилась, ощупывая холодную обшарпанную стену в углу, пока не наткнулась на совершенно гладкий квадрат, не заметный в полумраке подвала. Что-то щелкнуло, и по потолку прошла легкая вибрация.
  Мое дыхание выровнялось, но дрожь в теле не собиралась никуда уходить. Я осмотрелась по сторонам, и, лишь убедившись, что рядом нет ни души, плавно толкнула чердачный люк. Он даже не скрипнул, бесшумно двинувшись в сторону. Внутри царила непроглядная темнота, словно мне открылась черная дыра, ведущая в другое измерение. Понадобилось все мое мужество, чтобы подтянуться и проскользнуть в небольшой проем.
  Первым делом я достала из сумочки маленький фонарь, услужливо данный мне Марком, и только потом закрыла дверцу, тонким лучом осматривая помещение. Оно оказалось не таким уж маленьким, как могло показаться, пожалуй, способное посоперничать в квадратах с моей квартирой. Как и обещал мужчина, выключатель находился справа от люка, напоминая большую ярко-белую кнопку. Стараясь не споткнуться, я прошла вперед, и, повернув ее по часовой стрелке, облегченно вздохнула, увидев, как вокруг плавно загораются сотни крошечных огоньков.
  У меня не возникло никаких сомнений, что это было холостяцкое гнездышко, в котором совершенно не чувствовалось женской руки. Огромная круглая кровать, неаккуратно, словно наспех, укрытая светлым мехом и заваленная крошечными красными подушками, широкий телевизор, практически на всю стену, небольшой письменный стол, скрытый горой бумаг и каких-то книг, парочка разноцветных кресел-груш - все, что составляло основную часть помещения. В дальнем конце виднелась огороженная прозрачной ширмой кухня, а чуть правее за шторой из крупных черных бусин наверняка располагалась ванна. Но я не могла назвать это минимализмом, музеи то были скромнее. Марк не знал меры в декоре. Повсюду висели картины, и что-то подсказывало мне, далеко не подделки, на полу вдоль стен стояли статуэтки, вазы, и прочие замысловатые сувениры. Мой взгляд скользил по комнате, разбегаясь от такого количества украшений. Это больше походила на склад, чем на настоящий домашний уют. Возможно, у Марка была еще одна или даже несколько квартир, а эту он использовал для своих несметных сокровищ. Кто еще станет жить в этом полуразрушенном здание? Уж точно не человек, обладающий такими богатствами. Почему-то я ни капли не сомневалась, что все это настоящее. Небольшая с виду бронзовая статуя, изображающая полуобнаженную длинноволосую женщину, оказалась настолько тяжелой, что мне едва удалось оторвать ее от пола. Поставив скульптуру на прежнее место, от греха подальше, я сосредоточилась на главной задаче - найти то, что требовал Марк.
  Небольшая плетеная абстрактная картина, выполненная в холодных тонах, нашлась сразу. Она скромно втиснулась между двумя большими полотнами в стиле классицизма, совершенно противореча им, словно хозяин специально хотел привлечь к ней внимание. Сняв ее со стены, я увидела квадратный сейф, встроенный в стену. Кто бы сомневался.
  Код подошел, раздался приглушенный щелчок, и дверца поддалась, открывшись. Внутри лежала стопка денег и хрустальная шкатулка с золотом. От удивления я открыла рот, не веря своим глазам. Марк не соизволил предупредить меня об этом, может, решив проверить? Что за мерзкий низкий тип! Вытащив все сокровища, я тщательно осмотрела сейф изнутри, простукав стенки, но ничего не обнаружив. Но мои пальцы нащупали странные теплые зоны, о которых и говорил мужчина, только когда они были нажаты в правильном порядке, днище слегка поднялось, позволив подцепить его пальцами. Ну и система. В провале лежала небольшая книжка, наподобие девичьего дневника. На темно-красной обложке ничего не значилось, а миниатюрный замок не позволял заглянуть внутрь. Я лишь пожала плечами, спрятав находку в свою сумку. Осталось только сложить все обратно и не соблазниться парой ценных купюр или золотых украшений.
  Все было закончено, и мой взгляд упал на часы - Маша, наверняка, уже волновалась, прошло целых двадцать минут. Мне стоило поторопиться обратно. Я открыла люк, а потом выключила свет, быстро скользнув в квадрат света, и нащупала ногами хлипкие ступени. Дверь над головой щелкнула, закрываясь. Наконец-то с этим было окончено. Мне хотелось ликовать, но стоило повременить, пока мы с подругой не окажемся в полной безопасности и подальше от этого места.
  Я преодолела уже целый этаж, когда услышала шорох шагов, кто-то поджил меня ниже, у входа в подъезд. Сверху можно было различить только размытый мужской силуэт. В полумраке вспыхивала и гасла сигарета, вторя его затяжкам. Просто великолепно - я оказалась в ловушке. Сердце учащенно забилось, отдаваясь в ребрах, разгоняя по венам животный страх. Мне нужно было вырваться отсюда. Любым способом. Да и кто сказал, что ждут именно меня? Я было потянулась за телефоном, но остановилась на полпути - чем он мне поможет? Звонить Маше не имело смысла, две хрупкие девушки в криминальном районе могли рассчитывать только на еще большие неприятности. Полиция тоже не ринется на помощь, по крайне мере, пока на меня действительно не нападут. Тень в конце коридора не являлась достойная причиной для паники.
  Я нащупала в кармане перцовый баллончик, удобно легший в мою ладонь. Да, электрошокер сегодня бы оказался к месту. Мужчина внизу не шевелился, докуривая сигарету, а откинув потухший бычок, взялся за вторую. Дальше ждать не имело смысла. Я достала телефон и быстро набрала Маше, что возвращаюсь, в надежде, что подруга оперативно поднимет панику, если не дождется меня в ближайшие пятнадцать минут. Наверху хлопнула дверь, и раздался тяжелый мужской кашель, сопровождаемый нецензурной лексикой. Я встрепенулась, и, не дожидаясь кто же спуститься мне навстречу, кинулась вниз, перепрыгивая сразу через несколько ступеней. Сердце в груди замерло, когда лестница осталась позади. Мужчина развернулся, и я успела заметить ухоженное лицо, острый темный взгляд, дорогой костюм. Человек резко отшатнулся, видимо испугавший моего неожиданного появления. Свет оказался так близко, что мой бег даже замедлился, а сердце радостно подпрыгнуло, ощутив свободу и безопасность совсем рядом. Первую лучи коснулись моего лица, когда что-то резко дернуло меня обратно, возвращая в темноту подъезда.
  Первой мыслью было, что я зацепилась за торчащий гвоздь или какой-то выступ, но в ту же секунду крепкая хватка сжала мое запястье, выворачивая руку. Я закричала, широкая ладонь прикрыла мне рот, не позволяя позвать на помощь. Он тащил меня вглубь подъезда, лишь на несколько секунду замерев у прогнившей насквозь двери - подвал. Мои попытки вырваться были бесполезны, я вертелась словно змея, чувствуя, словно мое тело удерживал ни один человек, а сразу три. Мне даже с трудом удавалось вздохнуть, кислорода катастрофически не хватало.
  Незнакомец силком тащил меня вниз по лестнице, не известно как разбирая дорогу в кромешной темноте, мои ноги бились о разбитые ступени и кирпичные стены. Страх душил, сковывая тело, не позволяя мыслить здраво. Все повторялось, и я вновь оказалась совершенно беспомощной. Не готовой к этому. Мне нужно было сосредоточиться, найти выход, а не болтаться жалкой марионеткой, надеясь, что все закончиться быстро.
  Я дождалась, когда мы спустимся, и он бросит меня на сырую землю. Непонятно откуда вспыхнул неяркий свет. Помещение оказалось небольшим, заваленным всякой рухлядью, от детских колясок до колес от велосипедов. Мой взгляд вернулся к мужчине, который стоял ко мне спиной. Пальцы сильнее сжали баллончик, чудом не выпавший во время этого нападения, и я медленно поднялась, готовая атаковать. Человек медленно развернулся, и перцовая струя зависла в воздухе, прямо на уровне его глаз. Он даже не поморщился, хотя мое горло сдавило от удушливого газа - не стоило распылять его в таком крошечном помещении. Я закашлялась, отступая, но мужчина только помахал рукой перед своим лицом, разгоняя воздух.
  - Глупо, - бросил он, наступая на меня. - А теперь давай покончим с этим и не станем задерживать друг друга. Отдай его.
  Я пятилась назад, совершенно не понимая, о чем говорит мужчина. Страх вернулся, задавливая последние нотки уверенности, превращаясь в ужас. У меня не было запасного плана, а незнакомец казался на полметра выше и раз в десять сильнее, приемы самозащиты здесь могли не сработать. Я осматривала подвал, выискивая хоть какое-то оружие, но большинство из этого хлама выглядело слишком внушительно, чтобы вообще поместиться в моих руках. Ни куска арматуры или деревянной балки, мне нечем было отбиваться. Мужчина расстегнул пиджак и слегка окинул его полы, в свете мелькнула рукоять пистолета. Все оказалось гораздо серьезнее.
  - Отдай его, - вновь прозвучал приказ, а колкие темные глаза впились в меня словно пчелы-людоеды.
  - О чем вы? - дрогнул мой голос.
  - Ты знаешь. Просто отдай.
  - Я не понимаю о чем вы! - я сорвалась на крик. - Отпустите меня. Вам не уйти, меня уже ищут.
  - Боюсь, будет слишком поздно, - его губы искривились в жалком подобии улыбки. - Трупы обычно не слишком разговорчивы.
  - Не надо, - всхлипы вырвались из моего горла, - возьмите все, что хотите, просто отпустите меня.
  - Нужно было с этого начать, но я не привык оставлять свидетелей. Но раз ты согласна сотрудничать, разрешаю тебе выбрать свою смерть - царский подарок. Что предпочитаешь: выстрел в голову, свернутая шея?
  - Нет, - покачала я головой, не переставая двигаться и не позволяя подступить ко мне ближе. - Они выйдут на вас. Вас посадят!
  - Смешно, - хмыкнул мужчина, доставая из кармана и натягивая кожаные перчатки. - Я выберу за тебя - сломанная шея, быстро и довольно безболезненно, к тому же не придется дырявит твое тельце. Кровь плохо выстирывается. Довольна?
  Он отошел достаточно, чтобы открыть мне путь к подвальной двери. Я не стала дожидаться, а быстро кинулась наперерез, почти достигнув лестницы, но что-то больно толкнуло меня в спину, застав врасплох. Мое тело согнулось пополам и перекувыркнулось в воздухе, врезавшись в стену. Удар пришелся на плечо и правый висок, заставив застонать. Мужчина тут же подошел ко мне, перевернув на спину носком начищенной туфли.
  - Последнее слово? Нет. Вот и отлично. Не люблю долгие прощания.
  Две холодные руки в тонких перчатках коснулись моей шеи, и я схватилась за них, царапая и пытаясь отдернуть подальше. Черная кожа скользнула чуть ниже, оголяя широкие запястья. Я захрипела, впиваясь ногтями и чувствуя размеренный пульс мужчины. Его сердцебиение даже не участилось, словно речь шла ни об убийстве. Хладнокровно, расчетливо.
  - Прощай, глупая овечка. - Незнакомец начал поворачивать мою голову вбок.
  Я захрипела, хватая ртом воздух, но ощущая на зубах и языке лишь затхлую пыль, поднимающуюся от земли. Время остановилось, сжавшись до одной единственной доли секунды, до краев заполненной ужасом. В голове не крутилось ни одной мысли, все подчинила себе паника, взяв ситуацию на себя. Я словно во сне подмечала знакомые признаки: жар в груди, разносящийся по венам, стук сердца, отдающийся в висках, боль, пронзающая кости. Но в этот раз все же было иначе, моя энергия не уходила, а наоборот, словно магнит притягивала чужую.
  Тело мужчины замерло, как парализованное, и меня пронзила вспышка чистого тепла, растекшаяся от головы до кончиков пальцев. Жар нарастал, а я нежилась в этом пламени, находясь в состоянии эйфории, лишь наслаждаясь и забыв обо всем на свете. Каждая моя клеточка трепетала, пульсируя в такт притоку новой энергии. Мир вспыхнул в последний раз и затих. Свет сменился полной темнотой.
  
  Глава девятая
  

'Кто мы на самом деле? То, что лепят из нас родители, нескончаемо вкладывая устоявшиеся и проверенные временем нормы и правила? То, чем мы сами хотим казаться, нагло копируя окружающих? А может, то, что врывается из нас в минуту бесконтрольных эмоций - отчаяния, страха, боли? Где мы настоящие и как много в нас правды? А если убрать всю мишуру и радужные иллюзии, что останется? И понравиться ли нам это существо?'

  
  Холод пробирал до самых костей, вселяя в них предательскую дрожь, она и привела меня в чувство. Я медленно распахнула глаза, встретившись с туманным полумраком, он кружился, никак не желая останавливаться. Мне удалось сфокусироваться на тонкой полосе света, пробивающейся из-под двери - единственном ярком пятне среди холодного полумрака. Во рту пересохло, невыносимо хотелось пить, хотя бы один-единственный глоток, даже губы потрескались, как после нескольких часов, проведенных под палящим солнцем.
  Я лежала на спине, чувствуя могильный холод, исходящий от земли и поднимающийся по позвоночнику. Мне потребовалась минуту, чтобы понять, что это за место. Подвал, крошечная коморка глубоко под землей, вдалеке от нормальной жизни. Что-то зашевелилось у самого уха, и я в испуге вскочила на ноги, слишком поздно осознав, что это чревато ужасным головокружением. Меня повело в сторону, кидая в полуразрушенную бетонную стену, испещренную глубокими трещинами. Эта прохлада под рукой постепенно приводила в чувство, унимая раздражающую пульсацию в висках.
  Глубоко вдохнув, я выпрямилась и осмотрелась, глаза уже успели привыкнуть к темноте, улавливая очертания ненужных брошенных вещей. Воспоминания пробили защитную стену, набросившись на меня оголодавшими волками. Неожиданные вспышки вернули шум в голове, заставив зажмуриться. Я вспомнила мужчину, и то, что он угрожал мне. Его дикие глаза и обещания смерти, свой страх и то, как мир пошатнулся, ускользая из моего сознания.
  Куда делся этот палач? Я осмотрелась, не видя ничего, даже отдаленно напоминающее человеческое тело? Ушел, подумав, что все-таки убил меня? Мой взгляд скользнул по одежде, оценивая причиненный ущерб - ткань выглядела целой, хоть и испорченной из-за темных въевшихся пятен грязи. Я пробежалась по ним пальцами, пытаясь стряхнуть, и чувствуя, как мелкие частицы, словно пыльца, остаются на коже. Что-то холодное и мерзкое шевельнулось в моей груди рядом с сердцем. Насыщенный запах тления и распада заполнил мои ноздри. Откуда здесь мог взяться пепел?
  'Кто наделил тебя этой способностью, Господь или же сам Дьявол?', слова мамы так и звучали в голове настойчивым эхом. Вот только у меня никогда не находилось на это достойных ответов. Шатаясь, я прошла вперед, направляясь к дверному проему, ведущему наверх, когда под ногами что-то хрустнуло. Мне пришлось присесть, чтобы разглядеть это получше. Среди втоптанной земли в кучке пыли лежал человеческий череп, истлевший настолько, что разломился пополам под моим весом. Рядом валялись черные лохмотья, оказавшиеся темным костюмом, совсем новым, непонятно как взявшимся среди прочего хлама. Мужчина никуда не сбежал, он просто не успел. Эта мысль была подобно адреналину, вколотому прямо в сердце. Я отскочила, спотыкаясь и чуть ли не падая, стараясь оказаться как можно дальше от ужасной находки. Все повторялось - темное душное пространство, страх, следующий за мной по пятам, тошнота, подступающая к горлу. Дневной свет и свежий воздух окружил меня, наполняя до краев, когда подвал остался позади. Я захлопнула дверь за своей спиной и, пытаясь сдержать слезы, начала стряхивать с себя прах - все, что осталось от человека. Серая пыль зависла в воздухе, не желая покидать меня, оседая на коже, волосах. Из моего горла вырвался всхлип, полный отчаяния. Я чувствовала себя ужасно грязной, словно покрытой с ног до головы непроницаемой коркой, обезображенной настолько, что любой встречный отшатнулся бы в испуге.
  Праха уже не было на одежде, но моя кожа все продолжала зудеть, словно по ней ползали сотни крошечных насекомых. Мне хотелось кричать от ужаса, но даже дышать удавалось с трудом, превозмогая удушливые спазмы. Я заставила себя остановиться, опустив руки по швам - усмиряя накатившую панику. Сердцебиение замедлялось, вдохи стали длиннее, только внутри разрасталась черная пустота, пульсируя живым организмом. Тот мужчина умер из-за меня и с этим придется жить, но все убеждения, что он был злом, и это стало лишь самозащитой, звучали безлико и жалко. Я отняла человеческую жизнь, и этого ничто не могло изменить, этот след остался на мне уродливым шрамом, ноющим и кровоточащим.
  Часы показали, что прошло больше получаса, как Маша получила мое последнее смс, удивительно, что телефон не звонил. Рука скользнула в карман, нащупав что-то острое - пластиковый корпус развалился, выставляя напоказ тонкие карты и проводки, а от экрана остались лишь три неровных осколка, оцарапавших руку. Видимо, мое падение пришлось именно на безобидный сотовый, окончательно лишив его жизни. Даже это не сильно меня расстроило, потому что сердце и так пылало, казалось, выжигая в груди ровный круг с чернеными краями.
  Я должна была двигаться дальше, просто оторваться от стены и идти вперед, пока есть силы. Маша, вероятно, сходила с ума, разыскивая меня среди мрачных и опасных улиц. Дрожь утихла, словно ее и не было вовсе, оставшись смутным воспоминанием на самом краю сознания. Ничего не изменилось в этом доме за прошедшее время - все та же громкая музыка, те же пустые, словно заброшенные коридоры. Никому не было дела до того, что случилось всего несколькими ступенями ниже. Там, в черноте подвала, лежало тело, которое никогда уже не найдут, и тем более не опознают, потому что от него мало что осталось. И они не вычислят убийцу. Меня. Должна ли я была испытывать облегчение? Если и да, то оно оказалось незначительным.
  Мне удалось наконец оторваться от грязной расписанной граффити двери и сделать пару шагов по узкому коридору. Я отряхнула свою одежду, заметив, что некоторые пятна впитались в ткань, словно переливающийся атласный мазут, а затем достала крошечную пудреницу из сумки, мимоходом обрадовавшись, что не потеряла ее во время нападения, и та привычно висела на плече.
  Золотистая крышечка треснула, но зеркало уцелело, показывая заплаканные глаза и сероватую от грязи кожу. Я нервно прикусила нижнюю губу, пытаюсь вернуть себе прежний вид и смахнуть пуховкой мелкие частицы праха. Но ничто не могло убрать этот запах затхлости и разложения, перебивший аромат моих духов. Аура смерти, от тяжелого шлейфа которой мне никогда не избавиться.
  Солнце больше не светило так ярко, словно в нем упало напряжение, совершенно не согревая эти каменные джунгли. Я передвигалась быстрым шагом, стараясь стать незаметной для окружающий, которые, казалось, то и дело оглядывались, обсуждая меня, будто зная все о случившемся. Неужели на моей спине висела табличка 'Убийца!'? Машина Маши так и стояла там, где мы ее и оставили, подруга нервно мерила шагами небольшое пространство возле нее. Я сделала глубокий вздох и, изобразив непринужденность, направилась к ней.
  - Твою мать, Ась, ты куда пропала? - Девушка кинулась ко мне, не зная как поступить - обнять или ударить. - Я же волнуюсь!
  - Прости, - улыбнулась я, пытаясь не встречаться с нею взглядом, - не могла предупредить - телефон сломался.
  - Как? - Только тут она заметила мой растрепанный внешний вид и грязную одежду. - Что случилось? Господи, на тебя напали?
  - Ага, мои высокие шпильки сговорились против меня. Не волнуйся, просто навернулась с лестницы, а в этих бараках такая грязь. Думаю, одежду уже не спасти.
  - Разбила телефон?
  - Да. - Здесь мне даже не нужно было врать. - Упала прямо на него. Итог - мой сотовый просто в хлам, я даже реанимировать не пыталась.
  - Вот так невезение, - сочувственно протянула она, стряхивая что-то с моей кофты, - сначала потеряла его, теперь вообще разбила. Злой рок прямо какой-то. Так что там произошло, что ты так задержалась?
  Ничего, я просто убила человека...который, правда, хотел убить меня.
  - Пришлось вернуться обратно к другу Ильи, чтобы хоть как-то привести себя в порядок. Видимо, не заметила, что прошло так много времени. Прости, следующий раз буду осторожнее.
  - Сильно ушиблась? - спросила Маша, осматривая меня с ног до головы. - Вроде не видно ни ссадин, ни ушибов.
  - Хороший корректор, - слегка смутилась я, обходя машину и дожидаясь, пока подруга снимет сигнализацию. - Ногу только подвернула, но это не смертельно. Давай просто уедем? Меня этот район до чертиков пугает.
  Мы молча уселись в салон, и мне не удавалось определить по настроению подруги, поверила она в мои слова или нет. Была ли я достаточно убедительной, хотя голос все же предательски дрожал, а речь стала сбивчивой? Заметила ли она что-то? Правда казалась такой очевидной, витая в воздухе между нами, все, каждая мелочь, говорили о моем предательстве.
  - Ну и как выглядел друг Ильи?
  Эта невинная фраза заставила мое сердце медленно оттаять и забиться в нормальном ритме. Большую часть своего времени Маша думала о парнях, а значит, не обращала внимания на то, что ее подруга хладнокровный убийца. Я бросила взгляд на свои руки, то, что могло подарить жизнь, могло ее и отнять, мне действительно стоило быть изгоем и держать подальше от людей, которые ничего не могли противопоставить моим способностям. Вот только почему зло всегда шло за мною след в след, загоняя в тупик, заставляя прибегать к крайним мерам? Или дело было совсем не в нем, а во мне самой?
  - Ау, земля вызывают Асю, - гнусавым голосом протянула подруга, слегка пихая меня в бок локтем, пока заводила машину и пристегивалась. - Ты меня вообще слышишь? Или еще и головой ударилась при падении? Может в больничку?
  - Нет, - отрицательно покачала я из стороны в сторону, стараясь убрать с лица болезненное выражение, - просто задумалась, как тебе его описать. В общем, ничего особенного.
  - Ничего особенного? Этот человек живет бок о бок с бандитами, дружит с религиозными фанатиками, так ты еще и задержалась у него чуть ли не на час. Это называется 'просто забрать необходимое'?
  - Да ладно тебе, - хмыкнула я, довольно замечая, что этот девичий треп немного отвлек меня от мыслей о содеянном. - Не самый приятный тип. Да и зачем тебе это? Ты же сейчас встречаешься с Антоном.
  Это мы с ней еще не обсуждали, хотя два последних дня мне в глаза бросалось, что подруга вновь впала в романтическую эйфорию - глупо улыбаясь смс-сообщениям и провожая парня из соседней группы взглядом полным желания. Не сказать, что я была особо сильна в этой теме, учитывая, что никогда не лишалась рассудка из-за ошалевших гормонов, и не считала слащавых блондинов своим идеалом.
  - Да, но думаю мне нужно стремиться дальше, - расстроенная протянула Маша, осторожно выруливая со стоянки, и чуть не зацепив чей-то Витц, припаркованный у обочины. - Черт. Нет, не подумай, он хороший парень. Заботливый, умеет ухаживать, да и средствами не обделен.
  - Так в чем же проблема? - Мне даже не хотелось упоминать, что официально они познакомились всего несколько дней назад, но за прошедшее время успели пройти через все стадии влюбленности. Экспресс-курс.
  - Знаешь, с его внешностью что-то не так. Ты не замечала? Каждый раз, как я вижу Антона, мне хочется не раздеть его, а нарядить в русско-народный костюм и дать в руки балалайку. Думаешь, это странно?
  Я фыркнула от ее слов, впервые за этот день улыбнувшись. Как ей всегда удавалось вернуть меня к жизни? Всего парой фразой заражая своим позитивом, который совершенно противоречил моему характеру. Маша никогда не мучила вопросами, ответа на которые я не могла ей дать, хотя наверняка понимала, что слишком многое скрывается за моим молчанием, но по одному лишь взгляду понимая, что действительно мне нужно. Так и должны были поступать подруги, но я еще многому хотела у нее научиться.
  - Мечтаешь о большей брутальности? - Антон действительно обладал слишком мягкими, даже простоватыми чертами лица, не в пример Марку - этому чертовому ублюдку, из-за которого моя жизнь покатилась под откос. - Тебе нужен хороший добрый парень, не стоит искать приключений на свою... ну ты пон6имаешь.
  - Я знаю, что ты влюблена в Илью и все у вас серьезно, но разве тебе не хочется настоящей животной страсти? Дикого чувства, которое сжигает тебя изнутри? Отношений, острых, как бритва?
  - Начиталась любовных романов? - издевательски изогнула я бровь, припоминая бульварные книжки, которые она изучала под партой во время лекций. 'Пламя дьявольского любовника', 'Страсть томящегося сердца' - кто вообще придумывал эти названия?
  - Ну, может и так. Но тебе разве никогда не хотелось встретить таинственного незнакомца, дикого и страстного?
  Да, у меня был такой. Я нервно сглотнула, вспоминая своего нежеланного квартиранта. И все-таки эти любовные книжки нагло врали, прочищая мозги наивным девушкам, полагающим, что в опасных незнакомцах есть что-то сексуальное и притягательное. Нет, они были чистым злом, сметающим все на своем пути и не щадящим никого и ничего. Ни капли романтики.
  - Нет, не стоит верить в эти бредни, тебе же не нужны неприятности. А Антон довольно... милый. - Я вообще сомневалась, что так можно охарактеризовать парня. - Тебе стоит получше его узнать.
   - Ладно, раз ты так считаешь, - пожала плечами подруга. - Так куда тебя отвезти? К Илье или домой?
  День приближался к концу, но я не была уверена, что хочу возвращаться к Марку. Не сейчас, когда воспоминания о случившемся в подвале оставались такими яркими и оглушающими. Мне нужно было прийти в норму, если такое вообще было возможным. Я сомневалась в этом.
  - Высади меня у парка, мы там должны встретиться.
  Маша кивнула, со всей силы вдавливая гудок и резко разворачиваясь через двойную сплошную. До нас донеслась адская мелодия, сплетенная из десятка автомобильных сигналов. Я закрыла уши руками, уже не уверенная, что мы доберемся живыми, желая прекратить эту поездку прямо здесь и сейчас.
  - Сам козел, - крикнула подруга, поправляя выбившуюся прядь волос. - Вот недоумки.
  Когда машина резко замерла у входа в городской парк, у меня вырвался вздох облегчения. Кто сказал, что в моей жизни не хватало экстрима?
  - Увидимся в понедельник, я позвоню тебе насчет исследования, хорошо?
  Я кивнула, отстегивая ремень безопасности.
  - Точно не хочешь пойти завтра со мной по магазинам? Шопинг расслабляет.
  - Не меня. - Вероятность, что завтра у меня вообще появится хоть какое-то желание подняться с кровати, ровнялась нулю. В мои планы входило самобичевание и самоистязание, с самоунижением на десерт. - Хочу просто выспаться, но я позвоню тебе, если что.
  - Тогда пока.
  Машина за моей спиной резко рванула с места и скрылась из виду, провожаемая со всех сторон назойливыми гудками. Кто только выдал ей права, удивительно, ведь мы учились в автошколе вместе, и именно она перед самым экзаменом перенервничала и неудачно сдала назад, врезавшись в скамейку, на которой грелись в вечернем солнышке наши инструкторы. Слава Богу, обошлось без жертв. Но долго ли ей будет так везти?
  Я держалась в тени деревьев, избегая шумных компаний и влюбленных парочек, облюбовавших небольшие беседки. В этом огромном парке существовало лишь одно место, служившее мне настоящим убежищем - заброшенный маленький пруд, затянутый тонкой пленкой тины, и окруженным поникшими деревьями. Он находился достаточно далеко от повеселевшей толпы и был достаточно мрачен, чтобы не привлекать особого внимания окружающих. Маленький замкнутый мирок, незаметный для остальных.
  Вечерние сумерки уже чувствовались в глубоких тенях, шевелящихся под моими ногами, но оранжевые лучи все еще довольно смело и беспощадно разгоняли их. Я промелькнула мимо густых деревьев, присев на слегка повалившуюся скамейку, уставившись на ровную темно-зеленую гладь.
  Наверное, стоило бы расплакаться, биться в истерике, все-таки я только что убила человека, но слез не было. Лишь абсолютная идеальная пустота. Внутри меня разрасталась пустыня, иссушая до последней клетки. Медленное ленивое сердцебиение, казалось, вот-вот пропадет совсем, размеренное дыхание равными толчками вырывалось из груди. Что со мной было не так? Куда подевалась боль, сожаление, отчаяние? Неужели я растеряла в этом хаосе все свои чувства?
  Что-то неприятное шевелилось у самого сердце, не давая мне покоя. Раскаяние? Возможно. Но скорее нечто другое - жалость к самой себе, как бы эгоистично это ни звучало. Почему именно мне досталось проклятье? Почему тот человек встал именно на моей дороге? Почему пытался убить меня? Всего этого могло не произойти, разойдись наши пути хотя бы на несколько минут, не реши он отнять мою жизнь. Все мы были лишь животными, загнанными, обезумевшими, готовыми на все, лишь бы избежать смерти. Я защищалась, и мужчина оказался слабее. Зачем он вынудил меня пойти на крайние меры? Мой разум воспринял его как угрозу, тело среагировало мгновенно. Была ли в этом моя вина? Я бы все равно ничего не сумела изменить. Убить или быть убитой. Почему давался только такой выбор? Он не позволил мне уйти, не дал ни единого шанса.
  Жертва. Как бы не поворачивалась ситуация, я все равно оставалась жертвой. Мужчине не удалось убить меня, но что-то внутри постепенно умирало - мучительная смерть. Ее отпечаток въелся в мою кожу, словно дьявольская метка. Вечная.
  Мне нравилось сидеть без движения, притворившись, что в теле совершенно не осталось жизни, возможно, так и было. Ветер стал холоднее, заставляя отвлечься от мрачных мыслей. Темнота надвигалась резкими толчками, превращая зеленоватую тину в мраморно-серое покрывало, окружая меня со всех сторон. Вдалеке среди деревьев замерцали слабые огни фонарей, предсказывая скорое наступление ночи. Я боялась темноты, хотя и она не питала ко мне собой страсти. Приятно знать о взаимных чувствах. Но печально, что здесь нельзя было остаться навсегда - обратиться немой статуей, затеряться среди деревьев, стать никем - куском мрамора без прошлого и будущего. Вне времени.
  Я поднялась на ноги, почувствовав, как сумка оттягивает плечо. Книга, та, что понадобилась Марку. То, с чего все и началось. Моя рука нащупала шероховатую обложку, неужели этот дневник имел какую-то ценность. Что если именно из-за него меня пытались убить? Сотня тонких страниц в кожаном переплете? Я повертела свою находку в руках, пытаясь сломать крошечный замок, но тот оказался крепче, чем выглядел на первый взгляд. Мое внимание привлек уголок листа, выбивающийся из общего числа, и слегка темнее остальных. Мне с трудом удалось подцепить его ногтем, и он плавно выскользнул из книги. Я хмыкнула, радуясь своей ловкости, и развернула пожелтевшую бумагу, на ощупь оказавшуюся плотной и мягкой, как кожа. Страница, вырванная откуда-то самым варварским способом, была исписана мелким непонятным почерком, скорее напоминающим кардиограмму, чем предложения. Мне пришлось подавить разочарованный вздох, когда ни одна буква не сложилась ни в одно знакомое слово. Черт. Я свернула бумагу и попыталась вернуть ее в дневник, но она никак не хотела возвращаться на прежнее место, выделяясь неровными краями. Ну и пусть, сегодня мне было особенно безразлично, что на это скажет Марк.
  Быстрым шагом пресекая постепенно вымирающие улицы, окрасившиеся в желто-оранжевые тона, я думала о том, что больше не желаю терпеть его присутствия в своей квартире. Страх перед незнакомцем испарился, не оставив после себя ни единой назойливой нотки, сегодняшний день поставил финальную точку в моем бесконечном терпении Матери Терезы. Чаша оказалась переполненной. Я ощущала себя непобедимой, словно торнадо, сметающее все на своем пути. Во мне пробудилось первобытное зло, приправленное долей безразличия к окружающим - крайнее состояние, пока сознание не вернется в норму, если вообще вернется. С появлением Марка моя жизнь покатилась под откос, бросая на самое дно, толкая на ужасные вещи. Я не была куклой, и мне не требовался кукловод.
  Солнце совсем село, когда меня встретил родной дом, с редкими огоньками окон. Пустой подъезд гулко разносил звуки моих шагов, поднимая их все выше. Я сделала глубокий вздох, собираясь с мыслями, и открыла входную зверь - в прихожей никого не оказалось, а дверь в комнату Марка была плотно закрыта. Никаких аплодисментов или салюта, никакого полуобнаженного мужчина. Мне стало даже как-то жаль.
  Я скинула обувь и верхнюю одежду, не останавливаясь, чтобы не дай Бог не передумать, толкнула деревянную дверь, вглядываясь в душный полумрак, заполнивший небольшое помещение. Света, льющегося из коридора, хватало, чтоб выхватить очертания кровати и мужскую фигуру, запутавшуюся в светлых простынях. Марк спал, даже не среагировав на мое внезапное вторжение. Обнаженный мускулистый торс притягивал внимание, резкие черты лица слегка расслабились, убирая излишнюю жесткость, тонкая ткань мало что скрывала, сбившись в его ногах и открывая узкую полоску темных волос, идущих от пупка. В другой ситуации, а может и в другой жизни, я бы что-то почувствовала, зачарованная сильным идеальным телом, но не сейчас. Внутри многое омертвело, оставив только злость, холодную и острую.
  Щелкнул выключатель и комната заискрилась золотыми бликами, заставив Марка заерзать на кровати, поднимая руку и прикрывая ею глаза. Я выжидала, облокотившись о дверной косяк и лениво наблюдая, как он мечется на постели, тихо постанывая. Мы поменялись местами, и это было незабываемое ощущение - моя кожа раскраснелась, а на губах заиграла хищная улыбка.
  Мой квартирант тяжело вздохнул и отнял ладонь от лица, щурясь, взглянув в мою сторону.
  - Доброе утро, - сладко пропела я, обходя его кровать по кругу. - Хорошо спалось?
  - Сейчас ночь. У тебя сломались биологические часы? - проворчал он, сгибая ногу в колене, отчего простынь скользнула еще ниже, но меня это сейчас не волновало. - Или решила присоединить ко мне?
  - Нет, возвращаю обещанное. - Книжка полетела в его сторону, а так как мужчина не успел среагировать, она со шлепком приземлилась на его широкую грудь.
  - Ты так любезна, - хмыкнул Марк, а в его глаза проскользнуло что-то алчное, когда он взял в руку маленький дневник. - Надеюсь, я могу быть уверенным, что ты оставила мою квартиру в идеальном порядке? Мне стоит пересчитывать мои сокровища?
  - Ты напоминаешь мне Голума из 'Властелина Колец', его определенно писали с тебя. Так, ты получил свою прелесть?
  - Не нужно хамить, Астра. Нам же еще жить вместе.
  - Я так не думаю. Тебе хватит полчаса, чтобы убраться отсюда со всеми немногочисленными вещами? - Мой голос не дрогнул, оставаясь звонким и уверенным.
  - Даже так, милая, кто подменил тебя? Куда подевалось твое гостеприимство? - Марк поднялся на локтях, смерив меня безразличным взглядом. - Черт, ты не пробовала принимать душ?
  Я закусила губу, удивившись, что это замечание попало в цель.
  - Обязательно займусь этим, когда за тобой захлопнется входная дверь.
  - Я не хочу уходить, ты забыла про наш уговор?
  - Плевать на него. Знаешь, один человек сегодня тоже не хотел уходить по доброй воле. - Я постаралась, чтобы это прозвучало как можно более зловеще.
  - И?
  - Он уже точно никуда не пойдет.
  Взгляд Марка сузился, проходясь по моей испачканной одежде и возвращаясь к лицу. Кажется, он сумел сложить два и два.
  - Кто-то поджидал тебя там? - Мне бы хотелось, чтобы в его интонации проскользнул испуг или сожаление, но там не было ничего, лишь любопытство.
  - Ты, наверное, забыл меня об этом предупредить, так? Роковое стечение обстоятельств, Марк?
  - И что с ним?
  - Он мертв, - хмыкнула я, превращая лицо в каменную маску, лишенную всяких эмоций. - Не хочешь присоединиться к нему, собирай вещи и выметайся из моей квартиры. Это мое последнее предложение.
  Мужчина приподнялся и сел на кровати, плавным движением убирая со лба непослушные темные пряди, которые начали слегка виться. Хмыкнув, он встал с кровати, когда тонкая простынь скользнула вниз, открывая совершенно обнаженное тело.
  - И что, поможешь мне собраться? - Его глаза блеснули недобрым огнем. - Справишься сам, у меня сегодня выходной, так что я не собираюсь возиться с больными и калеками. - Ни разу не опустив свой взгляд ниже его лица, я вышла из комнаты, чувствуя, что Марка не устроит такой финал.
  
   Глава десятая
  

Что мы знаем о других людях? Лишь то, что у них свои проблемы. Толпа - самый страшный и издевательский обман, который дает нам мнимое ощущение спокойствия. Мы можем притворяться друзьями, родственниками, возлюбленными, всеми силами создавать иллюзию массовости, но от этого наша жизнь не станет полнее. Достаточно сесть у окна и представить, что тебя больше нет. Что изменится? Остановятся ли прохожие? Исчезнут ли машины? Содрогнется ли мир? Нет. Он просто пойдет дальше, вне зависимости от того, скольких людей ты впустил в свою жизнь

.
  
  Я открыла нараспашку окно, и впустила в комнату морозный ночной воздух, говорящий, что зима уже не за горами. Мое дыхание превращалось в пар, на пару секунд застывавший в воздухе тяжелым облаком, а потом растворяющийся, сливаясь с темно-синим сумраком. Кожа пошла мурашками, но мне было плевать, холод помогал сосредоточиться, ставил на край, обостряя чувства.
  Огни загорались очень медленно, сначала фонари, оживившие улицы, потом окна домов, складываясь в четкие геометрические узоры. Все как обычно. И так день за днем. Как остальные не устают от этого? Я сидела на подоконнике, чувствуя, как высота кружит голову, где-то между страхом и эйфорией. Вдалеке лаяли собаки, словно переговариваясь о чем-то на расстояние. Мне хотелось знать, ушел ли Марк, но из соседней комнаты не доносилось ни звука. Была ли я достаточно убедительной, чтобы прогнать его из собственного дома? Надеюсь, что да. Мне почти виделось, как мужчина собирает вещи и с поникшей головой, уходит из квартиры, наконец возвращая мою жизнь в норму. Видимость нормы. Как бы я не выглядела снаружи спокойной и умиротворенной, боль осталась внутри, поедая меня живьем. Ничто уже будет как прежде.
  - Ты решила заморозить себя? - Голос Марка застал врасплох, я вздрогнула, чуть не вывалившись из окна.
  Мужчина стоял в дверном проеме, привычно скрестив на груди руки и выражая полную уверенность и сосредоточенность. Рядом с ним на полу не было никаких чемоданов, которые мне так хотелось увидеть. Плюсом оказалось то, что он все-таки натянул серые тренировочные брюки, оставив без внимания обнаженный торс. В таком виде обычно не бродят по вечерним улицам.
  - Какие-то проблемы? - Мой тон оставался таким же холодным, как осенний воздух, пронизывающими меня насквозь резкими порывами.
  - У меня? Нет, никаких. Боюсь, ты таковым похвастаться не можешь.
  - О чем ты? - Мне не понравилось, что он оттолкнулся от стены и двинулся в мою сторону. Его зеленые глаза сверкали дьявольским светом, гипнотизируя, и я почти видела, как он подходит вплотную, а потом одним неуловимым движением опрокидывает меня, выбрасывая в ледяную пустоту, навстречу ошалевшему ветру.
  - Удивительно, что ты сама этого не понимаешь. - Марк стоял так близко, что жар, исходящий от его тела, боролся с заледеневшим воздухом, заполнившим комнату, и мне даже стало немного теплее. - Ты убила одного из них, теперь тебя так просто не отпустят. Они никогда не шутят.
  - Кто 'они'? - Его жуткий замогильный тон не напугал меня, показавшись даже смешным, после всего, что я сегодня пережила.
  - Те, кто пытался убить меня, они не самые приятные ребята. Да и кому я это рассказываю, тебе тоже, наверняка, досталось. - Он медленно поднял руку, проводя по моей щеке тыльной стороной ладони в легком касании. Несмотря на то, что это оказалось так чувственно и невыносимо приятно, я отшатнулась, слишком удивленная как его поступком, так и своей реакцией - по телу прошла дрожь, даже сильнее той, что вызывал холод. - Они причинили тебе боль?
  Не сильнее, чем это сделал ты. В слух не прозвучало ни слова. Так просто было притвориться, что Марк действительно обеспокоен, сожалеет о случившемся, даже его нежность казалась настоящей. Но в искрящихся глазах всегда оставалась бездна, страшная пустота, вытягивающая из тебя душу. Он мог играть кого угодно, но темные секреты прорывались наружу. Быть может, кто-то и верил в его маску, но не я, на собственном опыте зная, как пустота разъедает душу. Неужели его тайны были еще страшнее моих?
  - Они не опознают тело. - Я безразлично хмыкнула, снова отворачиваясь и всматриваясь в притихший город. - Об этом можешь не волноваться.
  На долю секунды, практически не уловимую для человеческих глаз, лицо Марка изменилось, но ему быстро удалось скрыть изумление, замаскировав его под надменность, ставшую для меня совершенно привычной. Неужели он, правда, мог что-то чувствовать?
  - Да ты, я смотрю, все продумала, - его губы растянулись в какой-то неуклюжей и неуместной улыбке. - И что же стало с телом?
  Я оставила этот вопрос без ответа, стараясь не встречаться с мужчиной глазами, словно он мог прочитать мои мысли. Куда как проще было смотреть в пустоту, которая ничего не требовала и ничего от меня не ждала.
  - Знаешь, Астра, все куда как сложнее. - Марк многозначительно покачал головой, присаживаясь рядом со мной на противоположную сторону подоконника, оказавшись слишком близко, так, что наши ноги соприкоснулись. - Им не составит труда найти тебя, от них очень тяжело что-то скрыть.
  - И? - у меня вырвался зевок - усталость давала о себе знать - и мир пошатнулся, на долю секунды расплывшись в неясную кляксу.
  - Я беспокоюсь о тебе. - Он протянул ко мне руку, пытаясь схватить за запястье, но я дернулась в сторону, снова чуть не выпав из окна, на этот раз, удержавшись за выступающий карниз. - Мне не безразлично...
  Мне не удалось сдержать приступ смеха, защекотавший горло. Это скорее походило на истерику, ведь я не могла себя контролировать - челюсти начали болеть, на глазах выступили слезы, а мышцы живота скрутило от напряжения. Наконец-то мое тело дало сбой, сломавшись, не выдержав того напряжения, что копилось во мне целый день. Сознание боролось со стрессом как могло, бросая меня из одной крайности в другую. Марк терпеливо ждал, пока утихнуть мои всхлипы, а тело перестанет вздрагивать. Возможно, в его взгляде читалась жалость, в тот момент я просто не могла понять этого, не видя ничего, потерявшись в пространстве.
  - Принести тебе воды? - спросил мужчина, когда мой смех затих, оставив лишь учащенные короткие всхлипы дыхания.
  - Может, ты сам отсюда уберешься? Я до этого неясно выразилась? - Я бросила на него обозленный взгляд исподлобья, который вкупе с моей бледностью и темными волосами должен был смотреться устрашающе.
  Марк откинул голову назад, коснувшись затылком холодного стекла и прикрыл глаза на несколько секунд. Его грудь медленно вздымалась в такт дыханию, а мышцы двигались под гладкой кожей, отвлекая мое внимание. Он специально игнорировал меня, старался вывести из себя? Для чего? Странная садистская игра?
  - Тебе лучше поспать.
  - Тебе лучше покинуть мой дом! - Я произнесла это резким тоном, выделяя каждое слово.
  - Я не уйду, прими это за аксиому, и мы двинемся дальше. - Мужчина открыл глаза и смерил меня абсолютно спокойным взглядом. Его глаза горели изумрудами в мрачном полумраке, словно остались единственным маяком в хаосе. - Ты убила одного из них, и теперь они не отстанут от тебя. Ты не понимаешь насколько это опасно.
  - Но тогда, зачем мне ты?
  - Даже так? Ты просто уничтожила мое самолюбие, - рассмеялся он, на мгновение утратив свою холодную маску. - От меня еще ни одна девушка не отказывалась.
  - А скольких из них ты отправлял на смерть? - Вопрос вызвал тишину, мне даже показалось, что из мира вообще пропали звуки. - Или я первая?
  - Я не знал, - нахмурился он, но я никак не могла понять ложь это или правда. - Не веришь? Я не думал, что они до сих пор ведут наблюдение за квартирой, к тому же, тот дневник действительно очень важен... для меня.
  Отлично. Проблема состояла в том, что я растяпа могла потерять его гребанную книгу. Весьма убедительно, но еще никогда мне не было так гадко на душе. Правда часто выглядела нелицеприятно, но ее суть от этого не менялась, и я не хотела тешить себя ложью. С этой мыслью пришло облегчение, словно очередная загадка оказалась разгадана. Это позволяло мне видеть сквозь маски Марка, сквозь его притворство и слова, так легко манипулирующие людскими чувствами. Он не был хорошим, не заботился о других, и я его не волновала.
  - Убедительно, - мой голос мог бы дробить камни, - но меня это уже не волнует. Собирай вещи и убирайся, мне надоело повторять одно и то же.
  - А иначе ты меня убьешь? - усмехнулся мужчина, словно совершенно не веря в мои угрозы. - Это глупо, не считаешь? Сначала вернуть мне жизнь, потом отобрать. Ты не Господь Бог!
  - Ты считаешь, что я не смогу?
  - Я считаю, что ты не захочешь. Эй, от меня больше пользы, чем вреда. Признай это. Без меня тебе с ними не справиться.
  И во что я ввязалась? В гангстерские разборки? Следовало думать раньше, прежде чем спасать его на пустыре. Просто так люди не получают столько ножевых ранений, это могли совершить только чудовища... еще для одного чудовища. Теперь между ними стояла я, специально ли Марк кинул меня на передовую? Старался отвлечь от себя внимание? Это совершенно не удивляло. Возможно, он просто хотел объяснить свое присутствие в моей квартире и в моей жизни. Что ж, вполне убедительно, но я никого не боялась, ни теперь. То, что осталось от мужчины не могло вывести бандитов на мой след, и мне не стоило об этом волноваться.
  - У тебя гиперболизированное самомнение, кто сказал, что ты вообще мне нужен. Я сама могу о себе позаботиться. - В ответ на это Марк только нахмурился, слегка покусывая полную нижнюю губу. - Нет тела, нет улик, так что оставь свои угрозы при себе. Ты мне не нужен, поэтому иди сворачивать нервы кому-нибудь другому.
  - Например, твоей милой подружке? Как ее? Маша? - От его хищной улыбки мое сердце забилось чаще. - Хочешь передать меня ей? В красивой обертке с ярким бантом?
  - Не смей к ней прикасаться, - прошипела я, даже немного подавшись ему навстречу, словно грозясь ударить. - Даже приближаться!
  - А то что? Ты убьешь меня? - Мужчина расплылся в улыбке, видя мое замешательство. - Так чего ты ждешь?
  Я не было готова к тому, что случилось в следующую секунду. Марк поймал мою руку и приложил раскрытой ладонью к своей груди, притягивая ближе. Мое дыхание замерло, а сердце пропустило удар, наверняка на моем лице можно было прочесть не просто страх, а настоящий ужас. Я попыталась освободиться, но он оказался сильнее, удерживая практически до боли. В следующую секунду его взгляд поймал мой, и тело замерло, уловив жар, исходящий от загорелой кожи. Под моими пальцами бился его пульс, сильный и уверенный, обжигающий и вызывающий странную дрожь внизу живота. Глаза Марка словно стали ярче, сверкая холодными драгоценными камнями. В душе шевельнулся страх, что это произойдет вновь, что мне не удастся контролировать свою способность и от мужчины не останется ничего, но больше не было того ощущения опасности, скручивающего желудок, лишающего рассудка. Что-то внутри утверждало, что этот человек не причинит мне вреда. Какой-то глупый наивный голосок шептал на ухо, что его не стоит бояться, что ему можно доверять. Глупости.
  Я на секунду закрыла глаза, собираясь с мыслями. Все это время он не отрывал от меня взгляда, поглаживая большим пальцем линию моего запястья. Его сердцебиение оставалось ровным, а мускулы даже не двигались - Марк оставался совершенно спокоен, не веря в мою темную сторону.
  - Может мне принести тебе нож из кухни? Или нужен револьвер?
  - У тебя есть револьвер? - удивленно поинтересовалась я, все еще не решаясь поднять на него глаза.
  - Для тебя, все, что угодно. Так мы решили этот вопрос? - поинтересовался он как бы невзначай.
  - Ты сейчас про очередную угрозу? - Это могло стать причиной новой истерики, а мне уже хотелось со всем покончить и наконец улечься спать. - По-твоему я должна испугаться?
  - Нет, но твое самопожертвование восхищает, ты же не подвергнешь свою подругу опасности, зная, кто я такой. Хотя, она примет меня с большим... ммм... желанием. Знаешь, хочется уюта, тепла.
  Я поморщилась на его слова, с раздражением понимая, что он снова не оставил мне выбора. Марк так умело манипулировал людьми, что переиграть его казалось невозможным. Когда он только успел окопать все мои пути к отступлению? Когда я оказалась взаперти, став для него настолько легкой добычей? Самое обидное, что не стоило искать виновных, кроме себя самой, когда с самого начала отдалилась от окружающего мира. Было делом времени, чтобы кто-то, такой как Марк, нашел дорогу к моему дому. Потенциальная жертва. Почему неприятности любили играть именно со мной?
  - Две недели? - Я надеялась, что он не расслышал мольбу в моем голосе, и мне удалось сохранить образ озлобленной и доведенной до края девушки.
  - О, милая Астра, если бы дело состояло только во мне, как раньше, - покачал он головой, поглаживая мою руку, которая почему-то до сих пор лежала на его груди - не самое неприятное ощущение. - Теперь я просто не могу оставить тебя одну.
  - Хочешь сказать это лишь для моей защиты? - Отдернув свою ладонь, я все еще ощущала странное покалывание, словно кто-то водил по ней тонким перышком. - Да, неужели?
  - Я подверг тебя этой опасности, и именно я должен теперь защитить от них. - Как же благородно это звучало. Благородно и лживо. - Мы справимся.
  - А если они не придут? - Я очень сомневалась, что эти бандиты выйдут на мой след, Марк просто не представлял, во что превратилось тело мужчины. - Ни сегодня, ни завтра, ни через неделю?
  - Они появятся, - с уверенностью проговорил мужчина, отчего мне стало не по себе. - Не заставят себя ждать, поверь. Пойми, речь идет о твоей безопасности.
  - А не о твоей?
  - Порой ты слишком смышленая. - Он поднялся, потягиваясь, отчего мышцы на его спине задвигались в странном танце. - А порой... порой невероятно глупа. У тебя большие проблемы с чувством самосохранения.
  - У меня большие проблемы с тобой, - тихо прошептала я, тоже поднимаясь с подоконника.
  Мужчина резко обернулся, недовольно вскинув бровь. Ситуация казалась запретной и в чем-то даже нереальной - полуобнаженный парень в моей комнате, освещенной только светом луны и далеким блеском уличного фонаря, похожим на маяк в темном море. Почему я ничего не чувствовала? Только странные отголоски, словно едва заметные круги на воде - пародия на настоящие эмоции.
  - Ложись спать, а я удостоверюсь, безопасна ли квартира. - Он смерил меня заинтересованным взглядом, а потом улыбнулся своим мыслям, мне оставалось лишь догадываться, что творилось у него в голове. - Приятных сновидений.
  - Марк, - окликнула его я, и мужчина удивленно обернулся, словно не ожидал услышать от меня своего имени. - Что в этом дневнике?
  - А разве ты сама не посмотрела?
  - Возможно, - не стоило скрывать очевидного, - но ничего не поняла.
  - Это к лучшему, - ответил он, застыв в дверном проеме, - меньше знаешь, крепче спишь.
  - А ты не считаешь, что мне положено знать, зачем я рисковала? И вероятно, рискую до сих пор? - Я уперла руки в бока, хотя, наверняка, не стала смотреться более грозной. - Что это за дрянь, за которую меня хотели убить?
  - Тебе, правда, лучше не знать. - Марк пожал плечами и вышел, оставив меня одну.
  Я повалилась на кровать, чувствуя, как из тела медленно уходит напряжение. Слишком длинный день, слишком много событий, слишком много эмоций. Сегодня мне точно не удастся уснуть, сколько бы снотворного не попало в мою кровь. Сон казался чем-то недостижимым и запретным, слишком высока была вероятность, что он вернет меня в тот мрачный подвал, на грань между жизнью и смертью. Во мне бурлила энергия, распирая каждую клетку, и это нервировала еще сильнее. Она не была моей, являясь чужеродной для моего тела. Мышцы сокращались, словно требуя каких-то действий. Я не могла дать этой силе выхода, и она металась, периодически болезненно вспыхивая. Невыносимо.
  Из окна все еще дул морозный ветер, шевеля стопку бумаг на столе, и безудержно кружа по комнате. Я приподнялась на кровати, вглядываясь в безмятежную гладь. Беспокойное чувство дежа вю кольнуло сердца, заставив меня перевести взгляд вдаль, на сопку, где находилась больница. Не так давно этот приглушенный свет стал символом надежды, дав силы подняться с колен и идти вперед. Я так долго пыталась вернуть свою жизнь в норму, и вновь оказалась у развалин. Отчаяние навалилось сошедшей с гор лавиной, став всем на этом свете. Мне нужно было избавиться от чужой энергии, сбросить ее как ненужный балласт, уничтожить каждую мелочь, напоминающую о погибшем мужчине. Но я знала, что все не так просто, частичка все равно останется внутри, и не исчезнет никогда. Его воспоминания. Они начнут преследовать меня, притворяясь моими собственными, не давая покоя, расшатывая нервы, посылая кошмары. Я была обречена.
  - Ложись спать, - крикнул мне Марк из соседней комнаты, а затем донесся скрип кровати - он уж улегся, наверняка даже не начиная собирать свои вещи в ответ на мою угрозу.
  Я еще повозилась, медленно передвигаясь между кухней и ванной, и пытаясь снять напряжение, но легче не стало. Казалось, тело наоборот разогрелось, а мышцы напряглись, готовые к действиям. Не помогли ни ромашковый чай, ни горячий душ. Вернувшись в комнату, я посмотрела на часы - за полночь - так много часов до рассвета, и мне придется занять чем-то каждый из них.
  
  Утро стало спасением, как только первые золотистые, но еще холодные лучи стали пробиваться на горизонте, окрашивая небо сначала в серые, затем в оранжевые тона, моим мучениям пришел конец. Я отложила в сторону книгу, которую никак не находила времени дочитать, и выключила компьютер, по которому загружалась очередная серия 'Страх, как он есть' - на сегодня хватит ужасов. На сборы ушло не более получаса, и можно было идти, мне не хотелось оставаться в этих стенах еще хоть на минуту.
  Стараясь не шуметь, я прошла в коридор, заметив, что на этот раз Марк не закрыл дверь в свою комнату, и сейчас был виден угол кровати и его обнаженное согнутое колено, не прикрытое простыней. Черт, да он чувствовал себя как дома, вот только мне все меньше казалось, что квартира вообще является моей. Услышав шорох, мужчина пошевелился, но не проснулся, лишь что-то пробормотав во сне. Как он мог быть так спокоен, когда я не находила себе места? Отсутствие совести? Бессердечность? Я надеялась, что никогда не стану похожей на него, у меня еще был шанс выплыть на берег, а не пойти ко дну.
  Больница была закрыта для посещений, но мне, как старательному волонтеру, разрешили пройти внутрь, только косо посмотрев, потому что мало кто хотел работать субботним утром, тем более в таком месте. В коридорах уже вовсю кипела жизнь - некоторые шли с завтрака, другие сидели в холле, около телевизора. Я сразу отыскала взглядом Олененка, которая громко смеялась чему-то, играя с большой старинной куклой в красивом пышном бирюзовом платье с длинными рюшами. Это выглядело невероятно странно, у этой пластмассовой девочки было все, что не доставало обычному ребенку - густые светлые волосы, лежащие тугими кудрями, которые Оля потеряла уже давно, красивый наряд, когда девочка носила неприметное выстиранное платьице. Две абсолютные противоположности.
  Я присела рядом, про себя отмечая, что мать малышки все еще в палате, и наверняка спит. Девочка подняла на меня взгляд и широко улыбнулась.
  - Больше не больно, - ее голос был звонким и полным детского задора. - Доктор сказал, что, возможно, отпустит меня ненадолго погулять. Представляешь?
  - Да, это здорово. Но, думаю, нам нужно закончить, чтобы тебя выписали отсюда раз и навсегда.
  - Уйти из больницы? - Она так много времени провела в этих стенах, что даже не представляла жизни вдали от врачей и бесконечного лечения. - Совсем? Я смогу пойти в школу, играть с ребятами? Я буду жить дома?
  - Да, - мои губы дрогнули в улыбке. - У тебя будет нормальная жизнь, у тебя и твоей мамы. Ты же хочешь этого?
  - Конечно. Мама обещала отвезти меня на море, как только мне станет лучше.
  - Ты никогда не гуляла у моря? - удивилась я, хотя могла догадаться, что Олененок еще совсем не видела мира, узнавая обо всем из книг и порой из телепрограмм, когда ей разрешали их смотреть.
  - Мама говорит, что я была у нее в животике, когда мы последний раз купались, но я не помню волн. Говорят это очень красиво, и море шумит, громко и волшебно. - На лице девочке появилось такое мечтательное выражение, что сердце закололо.
  - Тогда пойдем. - Я протянула руку, помогая ей подняться на ноги. Ее ладонь казалось такой маленькой и невесомой, словно перышко.
  Никто не обратил на нас внимания, в этом месте уделяли мало внимания происходящему, словно их это уже не волновало. Здесь были совершенно другие правила, мир, существовавший внутри нашей вселенной - похожий, но совершенно другой. Даже время в этих стенах текло совершенно иначе, так, что секунды, превращались в целые часы. Люди, как сонные мухи, двигались по коридору, каждый раз отводя глаза, словно боясь увидеть в нас что-то, способное нарушить их невозмутимое спокойствие.
  Мы зашли в уборную, хмурая женщина вымыла руки и выскользнула в коридор, оставив нас наедине. Я заперла дверь на щеколду, убедившись, что нам никто не помешает, и повернулась к девочке, которая, облокотившись на сероватую раковину и поднявшись на цыпочки, разглядывала себя в зеркале, корча смешные рожицы. Этот ярко-розовый платок в белых сердечках ей очень шел, делая малышку еще забавней.
  - На этот раз не будет так больно. - Я могла чувствовать, что болезнь все еще пряталась, боясь проявляться - в этот раз должно было оказаться легче, чем в прошлый. Как для меня, так и для ребенка.
   - Я не боюсь, и боли больше нет. Я так хочу скорее попасть на море. - Последние слово прозвучало столь мечтательно, что мои губы растянулись в улыбке. - Ты - моя фея.
  Я присела на колени, чувствуя холодную плитку, напоминающую хрупкую ледяную корку. Девочка улыбнулась, протянув две крошечные ладошки, на этот раз они казались теплее, словно в тело вернулась жизнь. Энергия внутри меня задрожала, пульсируя в руках странным пугающим жаром, словно готовая обжечь тонкую кожу. Я закрыла глаза, сосредотачиваясь и разжигая пламя еще ярче, оно превратилось в жидкую лаву, плавно кружа по венам, ища выхода. Поток устремился вперед, переходя к Оле, но боли действительно не было - я отдавала не себя, а частичку совершенно чужого человека, ту силу, которая ему больше не нужна. Мне показалось, что болезнь даже зашипела в агонии, корчась, плавясь, превращаясь в ничто. Перед глазами сверкали блики, переходя от ярко-желтых в розоватые, а в шум в голове то нарастал, то сходил на нет. Я резко сжала руки в кулаки, отстраняясь, чтобы прервать обмен. Энергия протестующе вспыхнула, обжигая меня изнутри. Мое дыхание стало тяжелым, словно воздух вокруг нагрелся как во время пожара. Но, открыв глаза, я не увидела огня - все те же потрескавшиеся от времени кафельные стены и практически непроницаемые стекла и зеркала.
  - Мне так хорошо, - прошептала малышка, медленно оседая на пол и блаженно улыбаясь. Она была абсолютно здорова, и я знала, что теперь еще долгое время ни одна болезнь не посмеет подступить к ней, и меня не волновало, что по этому поводу подумают врачи.
  - Ты ведь никому не расскажешь? - Мой голос все равно слегка дрожал от перенапряжения. - Даже когда врачи начнут расспрашивать, как это могло произойти?
  - Никому, - замотала головой девочка, так, что я испугалась, что она у нее оторвется. - А мы еще увидимся?
  - Не думаю. Ты сюда уже не вернешься, обещаю.
  - А ты останешься помогать остальным, да?
  Я кивнула, увидев в ее глазах непонятную надежду и даже какое-то благоговение, которого не заслуживала.
   - Да, другим. А теперь беги к маме и собирайся на море. Тебе понравится.
  Девочка поднялась на ноги, поправив платьице, и бросилась мне на шею, обнимая худенькими ручками, а потом целуя в щеку. От этого жеста мое сердце замерло, а потом забилось быстрее, глаза предательски защипало. Как странно, что это помогло унять мою внутреннюю боль, пусть и ненадолго. Я смотрела на счастливую малышку, у которой впереди была вся жизнь, полная радостей, невзгод, обид, неожиданных открытий и много другого. Кого в эти минуты волновало то, чего стоило это исцеление?
  Оля отстранилась от меня и, открыв щеколду, выбежала в коридор, где уже недовольно переговариваясь толпились пациенты. Они с подозрением покосились на меня, когда я поднималась с холодного пола и, отряхнув колени, прошла мимо них. Мне даже не хотелось думать, что они вынесли из этой сцене и что смогут рассказать врачам. Завтра девочка покинет больницу, а ее мать не позволит использовать дочку как подопытного кролика, чтобы выяснить, что же стало причиной внезапного исцеления. Главное, что я чувствовала себя лучше, больше не разрываемая переизбытком чужой энергии, возможно, у меня хватило бы силы помочь еще одному человеку, отчаянно в этом нуждающемуся.
  
  Часы показывали полдень, когда я наконец вышла из больницы, впервые за последнее время радуясь наступлению осени. Солнце сияло ярче, чем обычно, сегодня даря не только свет, но и тепло. Оно нежно касалось моей кожи, вызывая легкую улыбку. Я чувствовала себя свободной - невозможно было стереть прошлое, но мне удалось смягчить его, словно сгладив, закрыв чем-то новым - ярче и светлее.
  Женщина, находящаяся в коме, так и не пришла в себя, несмотря на всю оставшуюся энергию, что ровным потоком заполнила ее недвижимое тело. Я никогда не пыталась исцелить что-то подобное и даже не знала, возможно ли это. Ее тело выглядело совершенно нормальным, но мозг постепенно умирал. Вероятно, проблема состояла не в травмах, которые можно было исцелить, а в нечто другом, не подвластном моим способностям. Я какое-то время провела у ее кровати, ожидая хоть какой-то реакции, но приборы ничего не зафиксировали, женщина не шевельнулась, не открыла глаза. Ничего. Энергия ушла впустую, и теперь ее практически не осталось. Но мне стоило попытаться, чтобы вернуть все в относительную норму.
  Возвращаться домой не хотелось, потому что там был Марк - неизменное напоминание о том, что произошло вчера. Он знал мою тайну, и каждый его взгляд походил на пощечину, хотя в нем и не читалось осуждения. Поэтому я решила прогуляться, выбрав обходной путь, проходящий мимо моего любимого парка, слишком многолюдного в такую хорошую погоду. Семейные пары, юные влюбленные и просто дружеские компании - насколько сложно быть их частью? Сейчас мне не хотелось чувствовать одиночества, и я сожалела, что не согласилась прогуляться с Машей - все, лишь бы отвлечься, почувствовать себя нормальной.
  Теплый ветер кружился рядом, следуя шаг в шаг, гул голосов и сигналы машин даже в чем-то успокаивали, словно говоря, что мир никогда не стоит на месте, чтобы не тревожило тебя изнутри. Мне не сразу удалось расслышать тихий звон, как предупреждение, пускающее по коже цепь мурашек. Что-то было не так - мир расплылся, словно в замедленной съемке, так, что я могла рассмотреть каждую деталь. За мной кто-то шел - холод пронзил позвоночник, добравшись до затылка. Чей-то взгляд не отрывался от меня, настолько тяжелый, что я прогибалась под его весом, клонясь к земле. Дышать стало трудно, словно грудь сдавили невидимые тиски. Мне пришлось ускорить шаг, но преследователь не отставал, вместе со мной обходя зазевавшихся прохожих. На миг я оглянулась, так ничего и не заметив, лишь мелькающие фигуры, сливающиеся в одну серую массу. Никто не замечал моей паники, просто отходя в сторону и отступая дорогу. Как удивительно, что в толпе можно чувствовать себя абсолютно одинокой и беззащитной. Люди напоминали манекенов - без лиц, без чувств, без мыслей.
  Я бежала вперед, на ходу пытаясь вспомнить хоть одно место, в котором могла оказаться в безопасности. Дом. Только там. Сейчас даже присутствие в нем Марка не казалось уж столь напрасным. Страх заставлял сердце биться чаще, его стук вызывал в теле дрожь, то и дело сбивая с шага. Это было что-то интуитивное, за пределами разума. Я знала лишь то, что не могла останавливаться, и что преследователь не собирался делать того же. Самый короткий путь лежал через ненавистную мною стройку, и у меня не было времени на размышление - да или нет. Насколько близко маячило спасение? Каких-то пять минут хорошего бега, но разве я была хорошим спринтером? Раскаяние по поводу любви к высоченным шпилькам пришло слишком поздно. Мысли путались, став быстрее меня, не позволяя сосредоточиться на чем-то одном.
  Я свернула, даже не осознав, что отдаляюсь от шумных улиц, окруженная безликим пустырем. Страх только подгонял, но асфальтированная дорога закончилась, сменившись каменистой тропинкой, шпильки начали вязнуть в тягучей глине, замедляя меня. За спиной отчетливо доносились шаги, становившиеся все ближе, звук, которых смешивался со стуком моего сердца. Резкий толчок в спину нарушил мое равновесие, я запнулась, пролетев несколько метров вперед и упав на мелкую гальку, чувствуя, как острые камни впиваются в ладони. Мне удалось найти в себе силы, чтобы подняться, когда ноги скользили по земле, поднимая в воздух облака едкой пыли. А потом... потом я совершила самую большую ошибку в своей жизни - обернулась. В двух шагах от меня стоял высокий мужчина в черном похоронном костюме, застыв молчаливым силуэтом. Солнцезащитные очки скрывали глаза, делая его еще менее похожим на человека. Задыхаясь, я схватилась за сердце, которое стало работать рывками, вызывая резкую боль, а потом отступила на шаг. Правый каблук не нашел опоры, медленно опуская все ниже. Позади была пропасть, но мне удалось понять это уже слишком поздно, когда руки взметнулись вверх, в поисках поддержки, а мир начал переворачиваться вверх дном. Я падала, запоздало вспоминая, что этот котлован был здесь больше года, глубокий и заполненный огромными валунами.
  Последовал удар, резкая боль, а потом темнота.
  
  Глава одиннадцатая
  

'Наша жизнь состоит из бесчисленного количества маленьких шагов, которые мы делаем на ощупь, полагаясь только на свою интуицию. Резкие подъемы и спуски, ямы и различные преграды - все это готово нас сломить, сбить с истинного пути, заставить упасть и больше не подняться. Никто и не предполагает, куда это приведет, в райские сады или к обрыву, на дне которого полыхает огонь. Но мы не можем отступить, ведь с каждым нашим шагом прежняя дорога исчезает, превращаясь в прах, так, что нам уже никогда не понять, какой неверный поворот привел нас сюда'

.
  
  Сознание вернулось неожиданно и резко, словно перезагруженный компьютер - начали медленно загружать файлы: слух, странная тяжесть в ногах, боль в шее. Последними стали восстанавливаться воспоминания, обрывками, неясными бессвязными картинками. Я даже не пыталась двигаться, чувствуя, что это плохая идея, из горла вырвался мучительный стон. Во рту пересохло, а язык еле шевелился, отчего все слова превращались и бессмысленный шепот. Слева раздался шорох, и я постаралась сосредоточиться на нем, ощутив чье-то присутствие. В ноздри ударил резкий запах мужского одеколона, довольно знакомого.
  - Илья? - Первое же слово вызвало приступ кашля, отдавшийся ноющей болью в грудной клетке.
  - Не угадала. - Марк подошел ближе, касаясь своей прохладной ладонью моего лба. - С возвращением.
  - Откуда? - Я с невероятным трудом открыла глаза - веки казались свинцовыми, так и норовя опуститься обратно.
  В комнате царил успокаивающий полумрак, окутывая нас туманным коконом. Мужчина стоял на коленях у моей кровати, облокотившись локтями о твердый матрац. Я скосила на него глаза, почувствовав, что шея совершенно неподвижна, словно позвонки одеревенели, потеряв гибкость.
  - Как себя чувствуешь? - Мне не удавалось прочесть выражение его лица - в нем читалась непонятная и несвойственная ему тревога, с существенной долей удивления. Зеленые глаза выцвели, став напоминать траву в начале сентября, когда ночами приходит первый мороз.
  - Что произошло? - Мое сознание отказывалось давать ответы на этот вопрос. Дурной сон, непомерное количество выпивки, амнезия? Все казалось неправдоподобным.
  - Что помнишь последним? - Его тон стал деловым, лишившись всех человеческих эмоций.
  - Последнее? Я упала?
  - Уже тепло.
  - У меня был обморок?
  - На городской стройке? Я так не думаю. - Марк покачал головой, пригладив черные волосы.
  - Что с моим телом? - захныкала я, поражаясь своей беспомощности. - Не могу пошевелиться.
  - Я даже не был уверен, что ты вообще очнешься.
  - В каком смысле? - Я стала осматривать прикроватный столик в поисках стакана воды, горло царапало будто наждачкой.
  - В прямом. Давай вспоминать вместе. Ты встала пораньше и вышла из дома. Куда?
  - В больницу. - Прошлое стало проявлять медленно, едва ощутимо, постепенно укладываясь в пазл из разрозненных кусочков.
  - А теперь скажи мне, каким образом к середине дня ты оказалась на стройке? - Мужчина прищурил глаза, став похожим на изголодавшегося лиса. - Ну же, ты можешь. Постарайся.
  - Я бежала. - Это ощущение преследовало меня - ветер, бьющий в лицо, бешеный стук сердца, заглушающий все остальные звуки, дыхание, превратившееся в короткие обжигающие всхлипы. - А потом упала... - Падение и резкий удар, отдавшийся в ушах отвратительным хрустом.
  - Сама по себе? - удивился он, даже подавшись вперед, чтобы заглянуть в мои полуприкрытые глаза. - Просто шла домой и вдруг подумала, а не переломать ли мне все кости разом?
  - Мне нужно в больницу. - Осознание походило на ушат холодной воды, приведший меня в чувство. Я не чувствовала своего тела, лишь легкое покалывание в кончиках пальцев, скорее мнимое, чем настоящее. Паника прокатилась по мне иссушающим огнем, заставляя корчиться, хотя это и не было заметно для всего остального мира. Единственное, что выдало мое состояние - слезы, скупыми дорожками прокатившиеся по щекам. - Пожалуйста, вызови скорую. Молю.
  Близость смерти пугала, хотя мне никогда особо и не хотелось жить. Но теперь я боялась, чувствуя, как силы медленно покидают мое тело. А Марк просто наблюдал за этим, как самый извращенный садист, прекрасно понимая, что мне уже не выкарабкаться. Если поврежден позвоночник, то чувствительность могла и не вернуться, все зависело от того, как много прошло времени и насколько сильно Марк потревожил мои травмы. Участь могла оказаться еще страшнее - остаться такой навсегда, куклой, которую уже не починишь. Никто не станет заботиться обо мне, так что смерть могла стать спасением. Я понимала, что худшее уже произошло, и врачи вряд ли могли что-то исправить. Слезы застыли на щеках, словно в одно мгновение превратились в крошечные льдинки.
  - Тебе не нужен врач, - холодно ответил мужчина, осторожным движением стирая с моих щек мокрые дорожки. - Не нужно плакать. Все будет хорошо.
  - Как? - прошептала я, когда внутри что-то сломалось, рассыпаясь тысячью острых осколков, которые больно впивались в мое сердце, погружаясь все глубже. - Я не могу ходить!
  - Тише, - Марк поднялся, и перелез через меня, ложась рядом на кровати, так, что мы оказались лицом к лицу. - Твое тело исцеляется, само по себе. Когда я нашел тебя - ты не дышала, а посмотри сейчас - все пришло в норму.
  - Я не могу двигаться!
  - У тебя поврежден позвоночник. А ты думала, кто-то подстелил тебе маты на дне котлована? Астра, просто успокойся, нужно время, хотя я и не совсем понимаю, как это происходит.
  Пожалуй, я понимала. Во мне осталось немного чужой энергии, вероятно, именно она не позволила мне умереть, но было ли ее достаточно, чтобы исцелить все раны? Да и возможно ли это? Я так долго пыталась ужиться со своей способностью, когда на самом деле ровным счетом ничего о ней не знала. Могла ли она меня действительно спасти, или же, наоборот, проклясть за все зло, что пришло в этот мир вместе со мною, оставив на краю между жизнью и смертью?
  - Мое сердце бьется? - Не хотелось, чтобы мое подозрение подтвердились, кому бы понравилось застрять навечно в разлагающемся теле и питаться человеческими мозгами.
  Марк наклонился над моим телом, прижав ухо к груди и прислушиваясь. Я ничего не почувствовала, ни его прикосновения, ни его тепла.
  - Да, весьма уверенный ритм. Думаю, ты идешь на поправку. - Он заметил, как я тяжело сглотнула, и выпрямился. - Сейчас принесу тебе воды.
  Мои глаза закрылись. Тишина казалась зловещей, совершенно пустой и безликой. Я сосредоточилась на своем теле, в надежде, что к нему вернется чувствительность. Покалывание усилилось, но это могло быть лишь фантомной болью, игрой моего помутившегося рассудка. Самое страшное, что во мне не находилось сил, чтобы смириться с произошедшим, жить с этим дальше. Всему пришел конец.
  - Мне придется слегка приподнять твою голову. - Я распахнула глаза, даже не заметив, как вернулся Марк. В его руке был высокий прозрачный стакан со столь желанной водой. - Я буду осторожен.
  - Спятил? Считаешь, недостаточно сместил мои позвонки? Принеси трубочку, в верхнем шкафчике, ближе к окну.
  Мужчина кивнул и исчез, через несколько секунд вернувшись и приставив к моим губам тонкую синюю пластмассовую соломинку. Я блаженно втянула прохладную жидкость, чувствуя, как пустыня превращается в оазис и утихает бушующий жар. Вода оказалась такой вкусной, что не могла сравниться ни с каким другим напитком. Облегчение стало теплой волной, практически ощутимой на коже.
  - Лучше? - Марк отставил в сторону пустой стакан и вновь улегся рядом.
  - А может стать лучше? - Я просто не знала как поступить дальше - разрыдаться, с головой погрузившись в бесконтрольную истерику или... или... А существовали ли другие варианты?
  - Астра, сосредоточься на мне. - Его рука погладила мои волосы, привлекая внимание. - Ты должна вспомнить, что произошло. Как ты оказалась на стройке?
  - Я бежала.
  - Это мы уже выяснили. Почему ты бежала? Тебя преследовали?
  - Мужчина. - Мрачный образ возник в сознание, потеснив все остальные воспоминания. От него веяло холодом, внутри силуэта кружилась непроглядная бесконечная темнота. - За мной гнался какой-то мужчина, он был похож на того...
  - Которого ты убила? - неудачно подсказал Марк.
  - Который чуть не убил меня, - поморщилась я, прикрывая на секунду глаза и пытаясь стереть устрашающий образ. Он въелся в мое сознание, словно рисунок, высеченный в камне. Более того, он был насквозь пронизан страхом. - Все из-за тебя.
  - Я предупреждал, хотя не совсем понимаю произошедшее. Он толкнул тебя?
  - Нет, я сама упала, не заметила яму, - пришлось признать мне. - А ты считаешь, это что-то бы изменило?
  - Мертвая ты им не нужна, - хмыкнул мужчина, переворачиваясь на спину и закидывая руки за голову. - Это-то меня и удивило. Какой смысл убивать тебя, когда они не успели разобраться кто ты такая и какова твоя роль в этой игре. Думаю, они просто хотели поймать тебя, а ты сорвала им все планы, прыгнув с обрыва. Это было больно?
  - А ты как думаешь?
  - Наверное, не так, как истекать кровью от ножевых ран. А мы с тобой очень похожи, не считаешь? Оба мертвы для остального мира.
  - Так, я не дышала? - Мне все еще с трудом удавалось поверить в эту историю, слишком фантастической она казалась, лишенной всякого смысла - люди не оживают после того, как сломали себе хребет.
  - Жуткое зрелище, - ответил мужчина с отвращением, пошевелившись на кровати. - Открытые глаза, глядящие в пустоту, обескровленные губы, неестественно вывернутая шея. Не хочу вспоминать, хотя все же закончилось хорошо?
  - Меня должно это порадовать? - мрачно улыбнулась я, не чувствую уже ничего - ни спокойствия, ни особого разочарования. - Вряд ли меня вообще ожидало что-то хорошее. Они наверняка не собирались просто познакомиться и пригласить меня на ужин в дорогой ресторан.
  - Возможно, все это к лучшему. - Марк потянулся, так, что хрустнули кости. - Ты для них мертва, так что у нас есть время обдумать дальнейшие действия.
  - Дальнейшие? - Мне почти удалось подавить внезапный истерический порыв, сведя его до слабого жалкого смешка. - О чем ты, черт возьми?
  - Они не отступятся, можешь мне поверить, - как знаток ответил мужчина. - Даже твой труп вряд ли их особо убедит. Тот парень был полным олухом, раз просто ушел, заметив, что ты не дышишь.
  - А что он, по-твоему, должен был сделать? Вызвать скорую?
  - Забрать с собой. - Услышав в ответ тишину, Марк сообразил, что сболтнул лишнее. - Не бери в голову, теперь ты в безопасности. Тебе нужно время на исцеление.
  Почему он говорил об этом с такой уверенностью, хотя я сама не понимала, что происходит? Неужели Марк верил в мое бессмертие, вознося меня чуть ли на уровень Богов, совершенно не понимаю природу этой способности? От его слепой веры становилось только хуже, ведь я знала, что раздала практически всю энергию, ничего не оставив для себя.
  - А если нет? Если я навсегда останусь... такой? - Этот вопрос должен был прозвучать, какую бы боль не принес с собой. Сердце застыло, словно обидевшись на мои слова.
  - Я позабочусь о тебе.
  - Надеюсь, сделаешь это быстро? - Мой голос упал до шепота, став сродни порыву обессиленного ветра.
  - О чем ты? Черт. Нет. - Марк резко подскочил на постели, отчего матрас заходил ходуном, через секунду я увидела его глаза, в которых плескалось неподдельное удивление. - Я говорил... о...
  - Я поняла, о чем ты, - прервала его я, зная, что мой взгляд стал совершенно непроницаемым. - Но мне это не нужно. Ты же знаешь о последней воле.
  - Закроем эту тему. - Мне показалось, что ему стало некомфортно, потому что он неожиданно отвел глаза, уставившись в окно, за которым вовсю распускалась ночь. - Найди себе другого палача.
  - А чем плох ты? - Я уловила суть, впервые став ведущей в нашей игре без правил. Марку это не нравилось, и он внезапно стал для меня уязвимым, даже человечным. - Не скромничай, я верю в твои таланты.
  - Зря, - сухо бросил он, оглядываясь. - Знаю, сейчас ты не в себе, и смерть кажется удачным вариантом, но можешь забыть об этом, я тебе не позволю.
  - А тебе не кажется, что неправильно обрекать человека на вечные мучения? Меня сплавят в какой-нибудь реабилитационный центр, а там забудут. Ради этого стоит жить? Ну же, ответь мне.
  - Просто отдыхай! - рявкнул Марк, сжимая руки в кулаки и ударяя по матрацу, отчего мое тело слегка подскочило вверх. - Хватит меня нервировать. Я тебе что-нибудь приготовлю.
  - Я не голодна. - Мне действительно ничего не хотелось, словно голодовка могла что-то изменить, например, отправить меня на тот свет.
  - А меня это не волнует. - Мужчина поднялся, уходя из моего поля зрения. - И да, человек может прожить без еды до восьми недель, так что найди что-то более действенное.
  До меня донесся звук удаляющихся шагов, а потом звон посуды - он действительно собирался что-то для меня приготовить. Я бы умилилась, если бы не то плачевное состояние, в котором находилась. По-моему мнению, не имело смысла поддерживать тело, которое отказывалось работать. Просто бесполезный придаток - моя тюрьма. Я всхлипнула, больше не пытаясь сдержать слезы, хлынувшие горячими потоками и остывавшими на щеках. Они раздражающе медленно скользили по коже, задерживаясь у линии челюсти, чтобы потом спуститься по шее на грудь. Печальный финал, мне было проще думать об этом как о конце, чем поддерживать хоть какую-то надежду. Это требовало слишком много сил. Я хотела, чтобы это закончилось быстро, лишь бы избежать встречи с родителями или Ильей, не видеть этих псевдо-сочувствующих взглядов, заставляющих ощущать себя жалкой.
  - Я приготовил суп-пюре, думаю, тебе удастся втянуть его через трубочку. - Марк вновь прервал мои размышления, буквально вырывая из когтей разрушающей депрессии, с каждой секундой делающей меня все слабее и унося все дальше от реального мира. - Попробуй, должно быть вкусно.
  Я демонстративно отвернулась, вновь почувствовав на своих губах тонкую пластмассу. Мужчина что-то прорычал себе под нос, но сдержался от прямых угроз. Но просто схватил меня за подбородок и слегка повернул в свою сторону, просовывая соломинку между моими стиснутыми губами.
  - А теперь ешь! И не хочу слышать никаких отговорок. Можешь пока тешить себя мыслью, что когда ты поправишься и сможешь двигаться, я разрешу тебе пару раз врезать мне.
  Суп был слишком густым, с трудом поднимаясь по трубочке, но в защиту Марка стоило сказать, что готовить он действительно умел, сделав нечто нежно-сливочное с грибным вкусом. Только с первым глотком я поняла насколько проголодалась, но вместе с чувством насыщения пришла и усталость, слишком резко затуманившая сознание, не оставляя никаких шансов на сопротивление.
  - Что ты туда подмеша...? - Язык не слушался, отчего часть слов просто исчезала, но мужчина понял, что я пыталась произнести.
  - Снотворное, - беззаботно ответил он, отставляя глубокую тарелку в сторону и внимательно наблюдая, как мне становится все сложнее сфокусировать взгляд.
  - Надеюсь лошадиную дозу?
  - И не надейся. - Марк приблизился, хотя его лицо стало лишь размытым пятном, лишенным прежним черт. - А теперь спи.
  Его рука коснулась моей щеки, а дальше я уже ничего не чувствовала, погрузившись в глубокий сон, оставшись без всяких видений.
  
  Щебет птиц буквально врезался в сознание, по кирпичику разрушая мою идеальную темноту, спасавшую меня от мрачной реальности. Просыпаться не хотелось, но прятаться становилось все труднее, и правда выплывала наружу, маяча перед самым носом. Я протерла глаза, все еще чувствуя легкое оцепенение. Движение показалось каким-то смазанным, словно мышцы затекли, слишком долго бездействуя. Понимание запоздало, отставая от моих действий. Мне пришлось поднести ладонь ближе к лицу, чтобы убедиться, что это правда. Я вновь могла шевелиться. Или почти могла. Тело все еще словно сжимали тиски, но пальцы на ногах ощущали под собой шероховатую простынь, а позвоночник нестерпимо ныл, словно охваченный огнем.
  - Лучше не двигайся, - предупредил меня строгий голос, но я все равно повернула голову на звук, услышав в позвоночнике характерный хруст, он отдался в шее острой болью. - Я же говорил.
   Я застонала, чувствуя в теле невероятную слабость, словно прошлый день целые сутки бегала марафон - каждая клеточка ныла, напряженная до предела. Этому стоило порадоваться, потому что до этого мне была недоступна и такая мелочь.
  Марк резко прыгнул на матрац, заставив меня подскочить, и положил руки по обе стороны от моей головы, приблизив свое лицо к моему. Странно, но его губы расплылись в улыбке, сделав резкие аристократические черты мягче, меняя мужчину до неузнаваемости, даже делая его моложе, чуть ли не одного со мной возраста.
  - Я же предупреждал. - Его холодные пальцы коснулись моих висков, медленно поворачивая голову из стороны в сторону. Я схватилась за его запястья, заставляя чуть-чуть замедлиться и в итоге остановиться. - Тише, не бойся, моторика уже восстанавливается. Поразительно. Как себя чувствуешь?
  - Хочу пить. - Снова начало саднить горло, словно я целую неделю путешествовала под палящим солнцем по пустыне Сахары.
  Марк кивнул, тут же отстранившись и вернувшись уже со стаканом прохладной воды, в которой плескались кубики льда. Каждый глоток приносил невероятное облегчение, возвращая прежние силы. Этот подъем нельзя было сравнить ни с чем, каждая секунда давала новую жизнь. Я поджала губы, стараясь вновь не расплакаться - в тело вновь вернулась сила! Движение.
  - Я же говорил, что все пройдет, - усмехнулся Марк, и мне не удавалось узнать его, что-то в нем изменилось, словно пала невидимая вуаль, сделав его человечнее. Я даже не знала радоваться этому или испугаться - Тебе стоит еще отдохнуть.
  - Я не устала. - Мне расхотелось валяться в кровати, притворяясь беспомощной. Сам факт, что я могла двигаться и не использовала эту возможность, казался кощунством. Первая же попытка принесла слабость - мышцы еще не пришли в норму. - Помоги подняться.
  Марк не стал спорить, откинув в сторону одеяло, и меня неприятно удивил тот момент, что он снял с меня одежду, оставив в черном кружевном белье, которое подарила на прошлое день рождения Маша, с припиской, чтобы я испытала его на Илье. Стоит ли рассказывать, что случай так и не представился?
  Казалось, его нисколько это не волновало, мужчина подхватил меня подмышки, подтягивая выше и подкладывая под спину несколько подушек. Нагрузка на позвоночник увеличилась, но я старалась не морщиться, чтобы не показать, насколько все далеко от совершенства.
  - Посиди так, но недолго, уйдет немало времени на восстановление. Что-нибудь болит?
  - Нет. - Мне не нравился его заботливый тон, словно он говорил с маленьким ребенком, который мучается от простуды. - Поможешь мне встать?
  - Нет, тебе лучше воздержаться от прогулок какое-то время, - ответил Марк, поднимая мое запястье и проверяя, как работает сустав, который до этого видимо был сломан, потому что темный обод, напоминающий тонкий нарисованный браслет, еще не до конца сошел, став желтовато-зеленым. - Я принесу тебе что-нибудь перекусить, нужно восстанавливать силы.
  Он оставил меня одну, скрывшись на кухне, откуда донесся звук воды и стук металлической посуды. Я сосредоточилась на своем теле, чтобы убедиться, что чувствительность вернулась полностью. Пришлось полностью откинуть одеяло, чтобы увидеть, как медленно шевелятся пальцы на ногах. Это было невероятно, но энергия действительно помогла мне, не только остаться в живых, но и полностью восстановить силы, избежав участи калеки. Теперь боль казалась незначительность и даже желанной, я не хотела вернуться к той пустоте, что оставила меня брошенной и беспомощной. Что угодно, только не это.
  Марк вернулся через минут пятнадцать, неся в руках серебряный поднос, который, вероятно, откопал в запасах бабушки, хранившей подобные вещи, как историческую ценность. Я смущенно прикрылась, хоть и понимала, что смотреть здесь особо нечего, кроме бледного худощавого тела, обтянутого черным кружевом.
  На тарелке лежал омлет с овощной начинкой, а рядом - кружка чая, от которой шел стойкий запах корицы. Голода не было, но чтобы не показаться стервой, я взяла вилку, лениво ковыряясь в еде. Аромат повис в воздухе, раздражая вкусовые рецепторы, но сама ситуация казалась абсурдной - зачем ему заботиться обо мне? Сама мысль, что у него были на мой счет особые планы, лишила аппетита.
  - Не вкусно? - нахмурился он, наблюдая за моими неторопливыми движениями и слушая раздражающий стук металлической вилки по фарфоровой посуде.
  - Нет, все очень вкусно, - поспешно ответила я, проглатывая очередной кусочек омлета. - Ты - кулинарный гений.
  - Тебе звонила Маша, и я сказал, что ты свяжешься с ней позже, - как ни в чем не бывало отметил Марк, усаживаясь на край кровати.
  - Ты сказал что? - Вилка так и застыла у рта, я просто не могла никак понять, говорит он правду или шутит, желая меня позлить.
  - А что, милая девушка. Мы отлично побеседовали. Знаешь, ей стоит хоть иногда замолкать. Эта история про торт... просто нет слов. - Его губы растянулись в ленивой улыбке. - Надеюсь, ты понимаешь, что такие вещи не используют как прототип для сладких тортов в несколько этажей бисквита и сливок, у него есть свое исключительное назначение.
  - Без тебя и не догадывалась. - Мне пришлось опустить глаза, лишь бы не видеть его самодовольное выражение лица. - Как ты вообще объяснил, что делаешь в моей квартире?
  - А что? Она волновалась за тебя. Я оставляю за тобой право объясняться, хотя, ты вряд ли сможешь ее переубедить - девушка просто уверенна, что ты развлекаешься с любовником. Черт, неужели у тебя все так серьезно и ты выходишь замуж?
  - Да, - вскинула я подбородок, надеясь и сама поверить в сказанное. - Мы встречаемся почти два года и собираемся пожениться. Что тебя так удивляет? Не видел счастливых пар?
  - Отчего же, - хмыкнул Марк, пожимая плечами. - Но меня последнее время волнует один вопрос - где он? Почему его нет здесь, когда ты в этом так нуждаешься?
  - Потому что ты здесь. Илья не потерпит твоего присутствия, а я не хочу скандала. - Пускай это было полуправдой, но мне не хотелось, чтобы мужчина узнал всю историю о моих отношениях с женихом. Казалось, Марк уже о чем-то догадывался, об этом говорил прищуренный взгляд с едва уловимой насмешкой.
  - Илья... - Его голос заледенел, выдавая неприязнь. - Я от него не в восторге. Что-то он не особо о тебе волновался.
  - О чем ты? - В душе шевельнулось нехорошее предчувствие. Я опустила вилку и отодвинула тарелку с едой, сверля мужчину тяжелым взглядом. - Когда ты его видел?
  - Я его не видел. - У меня вырвался облегченный вздох, моя свадьба могла оказаться под угрозой, узнай Илья о существование Марка. - Мы с ним мило побеседовали по телефону, пока ты спала. Не понимаю, что тебя в нем привлекает. Любишь немногословных интровертов с синдромом депрессивного фанатика?
  - Что ты ему сказал? - Мое сердце замерло, обратившись в камень, а к лицу прилила кровь, обдав кожу настойчивым жаром. - Твоя мать, Марк, какого черта? - В голове крутилась куча нецензурных ругательств, но мне никак не удавалось их сформулировать.
  - Лишь то, что ты сейчас не можешь подойти к телефону, - рассмеялся мужчина, блеснув белыми зубами. - А тут действительно становится жарко.
  Я стиснула зубы, чтобы не закричать в истерики, когда Марк расслабленно потянулся, стягивая через голову светлую футболку, вновь оставаясь в одних спортивных брюках. Это обозлило меня только сильнее, я шевельнулась, но почувствовала, что тело болезненно заныло, даже не двинувшись на кровати. Он знал, когда именно сообщать мне плохие новости, издеваясь над совершенно беспомощной девушкой.
  - Зачем? - Мой голос упал до низких всхлипом, отчего так тяжело было взяться себя в руки. - Зачем ты портишь мне жизнь?
  - О, извини, - театрально возмутился Марк. - Ты находилась при смерти, так что с моей стороны это было просто непростительно отвечать на звонки. Лучше, если бы они пришли и увидели тебя всю поломанную и едва дышащую?
  Нет, такой вариант меня тоже не устраивал, но даже этот факт не мог усмирить мой гнев. Проблемы походили на снежный ком, становившийся все больше с той минуты, как я спасла Марку жизнь. Сейчас смерть вновь казалась далекой и чужой, но серьезный разговор с Ильей становился суровой реальностью. Словно в подтверждение моих мыслей по квартире разнесся настойчивый дверной звонок, заставивший нас застыть на месте и позабыть на время о разногласиях. Мы с Маркой опасливо переглянулись, застигнутые врасплох.
  - У нас гости, - радостно потер руки Марк, направляясь в коридор.
  - Не открывай, пожалуйста. Не нужно. Марк! Прошу! - Я потянула вперед, но застонала, ощутив, как напрягся позвоночник и что-то громко хрустнуло.
  Следом раздался щелчок замка и приглушенный разговор, состоявший из пары брошенных друг другу фраз. Мне оставалось только надеяться, что это беспокойные соседи, которым опять не хватило соли и яиц для кулинарных шедевров. Через минуту все утихло, и я не могло понять, сумел ли мужчина выпроводить незваного гостя или нет. По коридору разнесся звонкий стук каблуков, и все мои надежды рухнули разом. В дверном проеме гордая и величественная стояла Роза Львовна, при виде меня вопросительно скинувшая бровь и скрестившая на груди руки. Могла ли ситуация оказаться хуже? Я в этом сомневалась.
  
  Глава двенадцатая
  

'Каждый день - это игра, спектакль, который мы играем для других, а они - для нас. В конце дня мы заслуживаем либо овации, либо разгромную критику - посредственный сценарий, бездарное исполнение, любительская работа... Но только не все понимают, что это шоу не просто постановка, на кону человеческие жизни. Здесь нельзя повторить все вновь, проиграв сцену с самого начала, а грим въедается в кожу, становясь нашими масками навечно. Но победителя ждет слава, увековеченная в веках'

.
  
  Мое кружевное бюстье, разбросанные простыни, полуобнаженный Марк, маячивший за спиной дамы, приглушенный свет. Ситуация была до омерзения прозрачна. Я только открывала и закрывала рот, пытаясь придумать хоть что-то, подходящее случаю, даже забыв прикрыть свою грудь.
  Роза Львовна притопнула носком туфли, прямо как истинная ведьма, а потом хмыкнула себе под нос, переводя взгляд с меня на мужчину.
  - Очень любопытно, так вот как ты болеешь. А он, наверное, твой лечащий врач?
  - Так точно, - ответил Марк, даже не пытаясь сдержать улыбку. Кто бы сомневался, что он находил все это забавным. - Как видите, Астра уже идет на поправку.
  Женщина резко развернулась на его голос, смерив презрительным взглядом, а потом кивнула, ее идеальная прическа даже не шевельнулась, словно искусственная. Почему-то в тот момент в моей голове крутился только один вопрос - сколько же лака она выливала себе на голову каждое утро?
  Несколько секунд продлилась напряженная тишина, а потом Роза Львовна просто ушла, обойдя Марка так, чтобы не коснуться его обнаженного торса, совершенно ничего не сказав. Я проводила ее потерянным взглядом, дождавшись, когда хлопнет входная дверь. Марк тоже молчал, словно давая мне время прийти в себя. Черт, это давалось непросто.
  - Что это было? - наконец поинтересовался мужчина, кивнув в сторону коридора.
  - Моя свекровь, - простонала я, прикрывая лицо ладонями. Стыд слегка припозднился, но от этого не стал менее удушливым. - Господи, что она подумала, увидев это?
  - Что мы всю ночь и утро проверили в постели, знаешь, ты и правда выглядишь слегка истощенной. - От его голоса у любой бы девушки по коже побежали мурашки, но не у меня, полностью погруженной в пучину самобичевания. - Здесь то и особой фантазии не нужно.
  - Зачем ты ее вообще впустил? Я же тебе говорила. Теперь она все расскажет Илье.
  - А что ты предлагаешь? Ты бы не открыла дверь, она вполне могла бы вызвать милицию, чтобы удостовериться, что с тобой все в порядке - вдруг ты поскользнулась в душе и твой труп уже начал разлагаться. А нам не нужно лишнее внимание.
  - Ну, извини, - прокричала я, едва не переходя на визг. - Моя жизнь слишком скучна для тебя и идеальна? Какого черта ты пытаешься расстроить мою свадьбу?
  - О, не нужно истерик, - помрачнел Марк, став вновь похожим на пугающего незнакомца, обрекшего меня однажды на верную смерть. - Ты действительно считаешь, что во всем произошедшем моя вина? Жених, который даже тобой не интересуется, свекровь, похожая на злую фею Бастинду. Это, по-твоему, идеальная жизнь? Детка, не хочу тебя расстраивать, но хватит заниматься самообманом. Он тебя не любит, ты его не любишь, зачем трепать друг другу нервы?
  Стоило дать ему приз за проницательность, но при этом он слишком мало понимал, смотря на все однобоко, с позиции своего превосходства.
  - Замечательная лекция, - ответила я, встретившись с ним глазами - блеск изумрудов сейчас слепил как никогда. - Но не помню, чтобы я нанимала тебя в качестве семейного психолога. Не лезь в мою жизнь.
  Больше всего меня злило то, что он знал правду, Марк видел ее даже сквозь все иллюзии, фантазии, которые я так упорно строила. Обычно люди верили всему, что видели, но не этот незнакомец, за столь короткий срок успевший разглядеть истину. Это обижало, словно он понимал, насколько я ничтожна за пределами мнимого счастья.
  - Я не хотел тебя обидеть, - вдруг тихо проговорил Марк, словно ему действительно было жаль. - Мы можем поговорить об этом позже, когда тебе станет лучше.
  - Мы не будем об этом говорить ни сейчас, ни потом. Ты просто развернешься и скроешься в соседней комнате, и не будешь из нее высовываться. Вообще.
  - А в туалет?
  Я не оценила шутки, бросив на него рассерженный взгляд.
  - Ладно-ладно, - сдался он, примирительно вскинув руки. - А что если тебе что-то понадобится?
  - Не считай меня такой беспомощной, я справлюсь. - Возможно, это было и не такой уж правдой, но мне больше не хотелось находиться с ним в одном помещение. Он слишком многое о себе возомнил, и принес в мою жизнь достаточно несчастий. - Просто уйди с моих глаз.
  Марк хотел сказать что-то еще, но промолчал, развернувшись и выйдя из комнаты. Я обессиленно откинулась на подушку, стараясь не думать, что боль в позвоночнике становится только сильнее, а вскоре дойдет до своего пика, заставив меня кричать и молить об обезболивающем. Не стоило надеяться на то, что кто-то поможет, как бы Марк ни притворялся заботливым мальчиком, он преследовал свои собственные цели, пытаясь вернуть к жизни личную грушу для битья. Кто еще мог брать на себя удар, вставая для него на линию огня? Правда, он не понимал, что я не была такой уж бессмертной.
  И что ждало меня в будущем? Как долго можно было притворяться, что все хорошо и до сих пор идет по накатанному плану? Проблема состояла в Марке, по крайней мере, я хотела в это верить. Глупо было уже сожалеть о его спасении, потому что кто бы смог оставить умирающего человека, просто пройдя мимо? Мне не удалось, и вот что из этого вышло. Возможно, сама смерть преследовала его, в итоге решив погоняться и за мной. Марк был опасен и сейчас находился в моей квартире, просто магнит для неприятностей. Мне стоило избавиться от него, не важно как, лишь бы этот мужчина оказался подальше отсюда. Страшно было подумать, во что могла превратиться моя жизнь в ближайшее время его стараниями. Я до сих пор даже не представляла, когда полностью восстановится и тело, и что придется сказать Илье, чтобы он поверил в мои странные истории. Никто не смел вмешиваться в мою судьбу и разрушать все на корню, кроме меня самой.
  Следующий час ушел на попытки встать на ноги. Я стискивала зубы, сжимала кулаки, пытаясь победить боль, но она просачивалась на поверхность, словно издеваясь надо мной. Ноги не слушались, словно у тряпичной куклы, мне не хватало только веревочек и кукловода. Первый же шаг закончился провалом и моей встречей с твердым полом, который к еще большему ужасу никто давно не пылесосил. Я смахнула со светлого паласа с геометрическим рисунком крупный мусор, чтобы он не лип к лицу и попыталась подняться, подтянувшись и облокотившись спиной о кровать. Сломанная кукла.
  Марк в соседней комнате видимо прошелся до окна, когда его шаги и скрип половиц заставили меня испуганно замереть. Не хватало еще ему увидеть меня в таком положении, хотя все самое страшное, включая многочисленные переломы, он уже успел разглядеть. Великолепно. Красный шелковый халат маячил на спинке стула как флаг для быка, такой далекий и такой желанный, хотя не менее раздражающий. Я засекла время - у меня ушло пятнадцать минут, чтобы проползти от одной стены до другой. На финише мое дыхание совсем сбилось, став тяжелым, словно при подъеме на Эверест. Мышцы гудели, но стали слушаться уже лучше, постепенно приходя в норму.
  Я подтянулась на руках и наконец села на стул, блаженно расслабившись. Это стало для меня настоящим испытанием, тяжелым, но успешно пройденным. Тело восстанавливалось и намного быстрее, чем у обычного человека. Я даже не пыталась найти этому объяснение, просто принимая чудо как должное.
  Халат приятно холодил кожу, прикрывая мою наготу. В коридоре зазвонил телефон, в комнате Марка тут же послышалось какое-то движение, и мое сердце нервно забилось, словно предчувствуя неладное.
  - Даже не приближайся к нему! - крикнула я, вцепившись в деревянные резные подлокотники. - Там есть автоответчик.
  Мужчина появился в поле моего зрения, скрываемый сероватыми тенями, но весь его силуэт выдавал напряжение. Через пять длинных гудков раздался щелчок, и включилась запись автоответчика, а после очередного сигнала в динамике разнесся голос Ильи.
  - Астра, я говорил с мамой и нам с тобой придется объясниться. Не думай, что я потерплю такое отношение. Можешь не брать трубку, но мне доподлинно известно, что ты дома. Я скоро буду у тебя.
  Воцарившаяся тишина показалась мне по-настоящему зловещей, слышен был даже ход стрелок на часах, отмеряющий секунды. Марк скрестил руки на груди, видимо ожидая моей реакции, но ее так и не последовало. Я просто сидела, наблюдая, как в коридоре меняются тени, полностью погруженная в странный необъяснимый вакуум. Что делать в безвыходной ситуации? Мне хотелось просто мирно наблюдать, как прежняя жизнь катится под откос. Наверное, сказывалась усталость.
  - Ты так и будешь молчать? - Мужчина выступил вперед, видимо, желая проверить, не заснула ли я. - Где крики, где паника?
  - А разве это чему-то поможет? Давай, смейся. Теперь ты доволен?
  - Не делай из меня такого уж монстра. Любишь его - ну и пожалуйста. Меня твои заскоки не волнуют.
  - Просто убирайся из моей квартиры, - резко бросила я, отводя глаза от его напряженной фигуры. - Мне нужно поговорить с ним наедине, без всяких посторонних.
  - А он уравновешенный парень? - заботливо спросил мужчина, хотя в его словах сквозила насмешка. - Я боюсь за тебя.
  - Стоило подумать об этом раньше. - Мне не хотелось вновь заводить разговор о том, кто стал причиной всех моих несчастий. - Просто исчезни, если в тебе есть хоть капля... черт, я даже сама в это не верю.
  - Ладно, у тебя полчаса, - кивнул он, поправляя выбившуюся из укладки темную прядь.
  - Ты будешь устанавливать мне правила? - Это было верхом наглости. Порой мне казалось, что он обращался со мною как со своей собственностью, личной зверюшкой - хомяком в колесе.
  - Просто личные пожелания.
  Я подумала одеться, но поняла, что не справлюсь с этой задачей без посторонней помощи, а Марк скрылся в своей комнате и мне не хотелось возвращать его обратно, тем более для столь интимной просьбы. В такие минуты приходило полное безразличие, когда, наоборот, стоило составить пламенную речь, объясняющую, что в моем доме делал полуобнаженный мужчина. Брат, приехавший погостить - но Илья был прекрасно знаком с моей семьей, общаясь с ней даже лучше меня самой. Дальше моя фантазия отказывалась работать.
  Я не слышала, как за Марком захлопнулась входная дверь, лишь уловив мелькнувшую в коридоре тень. Покой показался незаслуженной наградой, хотелось просто закрыть глаза и отдаться этим беззвучным волнам тишины, уплывая все дальше. Звуки стали отчетливее и до меня донеслись шаркающие шаги по бетонной лестнице. Я сразу узнала Илью, просто чувствуя это сердцем, он всегда держал свое слово и никогда не опаздывал. По квартире разнесся настойчивый стук, а потом два коротких звонка. Удивительно, но Илья считал это своим фирменным сигналом, словно в детстве не наигравшись в шпионов.
  Поморщившись, я поднялась на ноги и ухватилась за стену, чтобы не упасть. Шаги были медленными, но уверенными, мне даже удалось не морщиться, касаясь ступнями шероховатого пола. Все выглядело как обычно, словно ничего и не случилось, даже синяки практически исчезли, лишь слегка оттеняясь на коже желтоватыми пятнами. Звонок повторился, но я не предприняла никаких попыток ускориться, зная, что он и так уже понавыдумывал себе черт возьми что.
  Илья выглядел раздраженным, не отрывая палец с синей кнопки у двери. Он окинул меня оценивающим взглядом с ног до головы, и его лицо стало еще мрачнее, а глаза потемнели, став похожими на черные угольки. В нем просто ревела ярость, и парень не пытался это скрыть, наоборот, стараясь показаться еще более зловещим. Я только сильнее запахнула легкий халатик, который начал расходиться на груди, открывая узорчатое кружево. Стало ясно, что встречать Илью полуобнаженной оказалось плохой идеей, он не оценил юмора.
  - Где он? - Голос напоминал раскаты грома, прокатившись по подъезду, так, что его наверняка слышали все соседи. Парень бесцеремонно оттолкнул меня, шагнув внутрь.
  Я отшатнулась, удержавшись за стену, чтобы не упасть, пропуская его. Илья рванул в квартиру, изображая дикого обезумевшего зверя, заглядывая в каждую комнату, даже открывая шкафы.
  - Кто он тебе? - В его руках была черная шелковая рубашка - Марк даже и не подумал спрятать свои вещи, которые валялись по комнате, превращая ее в настоящую свалку.
  - Илья, это не то, что ты подумал! - Только произнеся эту фразу, я оценила ее банальность и заезженность. Хотя, любое оправдание выглядело бы комично. - Это мой квартирант. Понимаешь, я решила немного накопить на свадьбу, чтобы твоей маме стало полегче, и на месяц сдала комнату. Тут не о чем волноваться. Он просто студент.
  - Просто студент? - Лицо Ильи изменилось до неузнаваемости, напоминая нечто дьявольское, даже покраснев. - Мама его видела. Двухметровый обнаженный качок - ты знаешь, как выбирать!
  - Он предложил хорошую сумму, что в этом плохого? - Эта семейка любила деньги, прощая за них все, и мне казалось, я пытаюсь дать ему взятку, плевать, но Марку придется ее достать. - Я уснула, и он открыл Розе Львовне дверь, вот и весь криминал. Да мы с ним даже не общаемся, не пересекаемся в такой огромной квартире.
  - И я должен в это поверить? В соблазнительного квартиранта, с которым ты перед самой свадьбой делишь крышу?
  - Илья, ну о чем ты?! - Я пыталась сыграть на абсурдности. - Он и я - как ты мог подумать? Ну же, посмотри на все здраво. У меня совсем скоро свадьба, разве я стала бы портить наши отношения, тем более таким образом? Ты видишь, что он живет здесь, понимаешь, что это не мой любовник, потому что это крайне глупо. Я даже запрещаю ему водить сюда своих девиц, так что и ночует он здесь нечасто.
  Илья, кажется, задумался, прислушиваясь к моим словам, а потом даже усмехнулся, что-то пробормотав себе под нос. Он отшвырнул чужую рубашку и тщательно осмотрел комнату, даже заглянув под кровать, видимо разыскивая использованные упаковки от презервативов. Я молча ждала его вердикта, не зная, как буду выкручиваться дальше. Сколько лжи могло накопиться между нами, чтобы наши отношения выдержали, а не развалились под ее весом?
  - И сколько он предложил? - Парень задумчиво хмыкнул, оборачиваясь ко мне. Я знала, что эта уловка сработает.
  - Двадцать тысяч, - сказала я первое, что пришло в голову. В принципе, такая сумма для простой комнаты не в самом лучшем районе была астрономической. Студенты обычно предпочитали снимать что-нибудь вполовину дешевле.
  - Неплохо. - На его лице мелькнула ленивая улыбка. - Да этой суммы практически хватит, чтобы оплатить нашу свадьбу, мы же не хотим ничего грандиозного. Я поговорю об этом с мамой, думаю, мы сократим некоторые статьи расходов, и ее вклад окажется минимальным. Мы даже не будем ей должны.
  Я постаралась тоже улыбнуться, хотя мышцы сопротивлялись, сложившись в странную гримасу, что-то среднее между разочарованием и отвращением, но парень, очвидно, этого не заметил. В такие минуты мне оставалось только удивляться, почему все это вообще происходит в моей жизни.
  Илья еще раз прошелся по квартире, но так и не обнаружил следов Марка, я же все время стояла в коридоре, облокотившись о стену, расслабившись от столь короткого и продуктивного разговора. Но стоило быть на стороже, потому что парень вновь вернулся в дурном расположении духа - Роза Львовна существенно поработала над его рассудком, извратив реальность.
  - Будем считать, что я тебе поверил, - надул он губы, став похожим на обиженного ребенка, - но не держи меня за дурака. Брак - священен и не стоит начинать его со лжи, она быстро вскроется. Моя супруга должна быть девственна и непорочна, и если я узнаю, что ты развлекалась с этим недоноском, тебе не огрести позора! Ты знаешь, что я многое могу. На тебя будут коситься и обзывать шлюхой!
  - Можно без подробностей, - устало вздохнула я, закатывая глаза. Ему действительно не стоило волноваться на этот счет. - Мне кажется, мы уже решили эту проблему.
  - Ты, может быть, а я нет. Не люблю, когда из меня делают дурака. Девушка не должна жить с едва знакомым мужчиной, когда до ее свадьбы осталось всего несколько дней! О чем ты думала? А если бы он предложил тебе стать его подстилкой за несколько тысяч долларов, ты бы согласилась? А с чего он вообще столько тебе платит? - Подозрение в его глазах хоть и было логичным, все равно задело меня, оскорбив до глубины души.
  - Сейчас сложно найти квартиру, а ему срочно нужно было заселиться, не жить же на вокзале. - Мой голос надломился, но я старалась говорить совершенно без эмоций, скрывая свое раздражение, которое кипело словно лава в жерле вулкана. - Мой однокурсник узнал, что я живу одна и не откажусь от денег, вот и предложил взять квартиранта. Мы договорились на месяц, но возможно он найдет квартиру и раньше. Никакого криминала.
  - Да они развели тебя как полную дуру! - чуть ли не тыча в меня пальцем, заявил Илья, хватаясь за голову. - Только ты отвлечешься, а они мало того, что обчистят квартиру, так еще и надругаются над тобой! А ты им поверила! Ты что не знаешь людей?
  Нет, я знала людей и даже слишком хорошо, и больше всего боялась тех, кто оправдывался праведными идеями, считая себя лучше других. Раньше мое терпение было куда как завиднее, теперь же нервы подрагивали, словно от странной настойчивой мелодии. Марк многое изменил, показав, насколько глупа и ничтожна моя жизнь, к тому же еще и коротка, учитывая последние покушения. И на что я тратила свое существование? Зачем наказывала себе? Потому что не заслуживала лучшего - услужливо подсказал внутренний голос. - Потому что это единственный шанс обрести свою семью. Сейчас все выглядело немного в ином свете и мне не хотелось верить, что дело в случайном госте, ворвавшемся в мою жизнь и показавшем совершенно другие отношения.
  Не очень то они и отличаются, подумала я, рассматривая, как Илья в приступе гнева раздувает и так огромные ноздри. Каждый настаивал на своем, даже не думая, как это влияет на меня. Только один предлагал быструю смерть, а другой - медленную.
  - Ты что ничего не поняла сразу? - продолжал наставить на своем парень. - Что ты нашла в этом качке? Гора мышц без единой извилины. Повелась на смазливую внешность? Мама рассказала, как ты на него смотрела, рассчитывала на легкую интрижку? - Его мнение о произошедшем менялось так быстро, что я даже не пыталась за ним уследить, просто стараясь вытерпеть весь этот бред и ни разу не зевнув. Роза Львовна слишком хорошо поработала над его мироощущением, и мои слабые попытки переубедить парня выглядели жалко. - Ты хоть понимаешь, какой это грех? Моя жена не может даже думать об этом! Помнишь заповеди Христа - не прелюбодействуй! 'Если глаз твой соблазняет тебя, вырви его... лучше для тебя, чтобы погиб один из членов твоих, а не все тело твое было ввержено в геенну'. И что же ты делаешь? Ты обязана сходить в церковь. Я скажу маме, и она проследит за тобой, тебе стоит помолиться.
  Я не ходила в церковь, даже предстоящее венчание представлялось сущим кошмаром, что уж говорит о добровольном походе, чтобы потешить чей-то фанатизм. Мои нервы зазвенели сильнее, отдаваясь в висках, квартира оказалась слишком тесной, а Ильи стало слишком много, куда, черт возьми, подевалось мое терпение?
  - Высели своего квартиранта, а деньги не возвращай.
  - А разве это по-христиански? - вскинула я бровь, уставшая от затянувшейся проповеди.
  - Когда этот бездуховный человек воспользовался твоею слабость и беззащитностью с коварной целью заполучить квартиру или еще чего хуже? Ты же прекрасно понимаешь, что он подселился к тебе не просто так. И явно не из-за твоего очарования. Он использует тебя и бросит.
  - Не наговаривай на него. - Видимо это стало для него последней каплей, Илья не любил когда с ним кто-то спорил, особенно сомневался в его праведных мыслях.
  - Ты защищаешь его? Астра? - Его глаза округлились, словно он увидел перед собой самого Дьявола. - Я говорил с ним, этому типу не место рядом с тобой. Это же постоянная угроза! Я хочу, чтобы его здесь не было!
  - Хорошо, он скоро съедет. - Голова начинала пульсировать, то ли оттого, что силы были уже на исходе, то ли от слишком высокого голоса Ильи, звенящего в висках.
  - Скоро меня не устраивает.
  - И что ты предлагаешь?
  - Собирай его вещи и выбрасывай за дверь! Так даже лучше, что его сейчас нет. - Он указал пальцем на комнату Марка, встав в позу, что говорила о его непоколебимости. - Сейчас же! Я тебя проконтролирую.
  Я замерла, не зная, как поступить. В принципе, мой квартирант не должен был особо разозлиться, увидев свои ценные вещи разбросанными по подъезду. Правда, именно мне наверняка и придется собирать их обратно, но особого скандала удастся избежать и Илья мирный и довольный уйдет к мамочке, отсчитываться о проделанной работе. Но проблема состояла в том, что сейчас я вряд ли могла даже наклониться, а ползать перед ним на коленях хотелось еще меньше. Поэтому мы просто стояли, сверля друг друга взглядами.
  - Может, стоит подождать пока он придет? Я ему все объясню и попрошу съехать. Ты же понимаешь, это не совсем правильно...
  - Я так и знал! Так и знал! - Илья, кажется, взбесился, мечась по коридору от одной стены к другой, рассекая руками скопившийся воздух. - Ты помешана на нем! Увидела красавчика и забыла как дышать? Сейчас же собирай его вещи, при мне, сию же минуту! Иначе свадьбы не будет.
  Я тяжело вздохнула, издалека оценивая размер работы - Марк успел вольготно расположиться, по максимуму используя небольшое пространство, и к тому же ни разу не убирался, видимо надеясь на чудо. Велика ли была вероятность, что мне удастся собрать все, ни разу не потеряв сознание? Как, черт возьми, он не видел, что я едва держусь на ногах, уже медленно сползая по стене?
  Не заметив никакой реакции, Илья резким движением провел ладонью по коротким волосам, а потом обернулся ко мне. Его глаза потемнели, а черты лица заострились - парень потерял контроль, что случилось впервые за время нашего знакомства. Он схватил меня за запястье и дернул вперед, по направлению к комнате. Я не ожидала такой грубости, тут же потеряв равновесие и налетев на дверной косяк - только он и позволил мне удержаться, а не рухнуть на пол. Моя голова дернулась, ударившись о стену, и от этого в глазах потемнело, расплываясь черными маслянистыми кругами. За спиной раздался шум, а потом звук удара. Я резко обернулась, щурясь и стараясь понять, что происходит.
  Илья стоял у дальней стены, прикрывая ладонью лицо, напротив него возвышался Марк, казавшийся на фоне парня просто огромный. Руки, сжатые в огромные кулаки, похожие на настоящие кувалды, напряженные плечи, отчего под футболкой проступили тугие мышцы, холодный бескомпромиссный взгляд - еще никогда мужчине не казался столь устрашающим.
  - Так ты, вероятно, Илья? - задумчиво спросил он, разглядывая парня с ног до головы как добычу.
  - Из ума выжил? Астра звони в полицию! - голос моего жениха был приглушенным и гнусавым, видимо Марк сильно ударил его по носу. - Скорее!
  Я не пошевелилась, опустившись на пол и почувствовав под собой прохладу линолеума. Сил практически не осталось, и мне было сложно удерживать тело в вертикальном положении. С усталостью пришло непонятное оцепенение, сродни безразличию, когда даже не удавалось толком разобраться в ситуации. Оба мужчины посмотрели в мою сторону, словно оценивая угрозу, а потом вернулись друг к другу.
  - Ты грубоват со своей невестой.
  - Не твое дело, - прорычал Илья, убирая от лица руку и брызжа кровью, которая окрасила всю его челюсть, превращаясь в отвратительную маску. - Собирай свои вещи и выметайся! А иначе мы вызовем полицию, я уверен, что они давно тебя ищут.
  - Опять грубость, - покачал головой Марк, делая шаг в сторону и ухмыляясь. - Я так много слышал о христианском гостеприимстве, так это оно и есть?
  - Астра звони в полицию! Он напал на меня!
  - Она не позвонит. Думаю, тебе не стоило так с ней обращаться.
  - Так ты у нас знаешь лучше как с ней обращаться, - вскипел Илья, кидая на меня разгневанный взгляд, и я поняла - сейчас или никогда. Он ожидал, что я вступлюсь за него, брошусь к телефону, накричу на своего квартиранта - что угодно, лишь бы доказать свою преданность, но ничего из этого не произошло. Лишь мое молчание и хмурый взгляд. - Так вот как, да? Вы оба знаете друг друга так тесно?
  - Тебя это задевает?
  - Марк! - окрикнула я его, не желая наблюдать в своей квартире бои без правил. А они могли стать реальностью, судя по тому, как мужчина разминал кулаки. Илья и так выглядел жалко с этими кровоподтеками, страшно было подумать, во что мог превратить его противник - как минимум в качественно отбитый бифштекс.
  - О, Марк, - съязвил Илья, что получилось у него довольно слабо, казалось, он вот-вот расплачется. - Что скромничаешь, назови его 'мой милый'. Что, Астра, приятно строить из меня дурака? Ну, ничего. Тебе еще все зачтется! Будет Божий суд, и я посмеюсь тебе в лицо, когда ты отправишься в ад на вечные мучения!
  - Давай без соплей, - прервал его Марк, оттесняя к двери. - Хочешь что-то сказать - говори мне, если понадобится, я ей передам. Но не думаю, что ты можешь сказать что-то интересное, кроме своих заученных лекций.
  - По тебе тюрьма плачет! - взвизгнул парень, отступая до тех пор, пока не уперся спиной во входную дверь. - Такие как ты - шрамы на теле нашего общества! Бездуховность, грешность...
  - А теперь слушай внимательно. - Марк подошел к нему вплотную, хватая за ворот рубашки и поднимая до своего уровня, так, что Илье пришлось встать на цыпочки. - Хоть одно слово и от тебя не останется даже этой глупой стрижки, я сотру тебя в порошок. Будешь болтать обо мне - вырву твой язык и скормлю бродячим псам. Так что ты понимаешь, что для тебя единственный шанс остаться живым и относительно уцелевшим - это молчание. Кивни, если мы понимаем друг друга. - Илья едва заметно качнул головой, словно боясь, что она слетит с плеч. - Отлично. А теперь ты медленно разворачиваешься и выметаешься из этой квартиры, и чтобы больше здесь не появлялся. Ни ты, ни твои дружки, что ходят с библиями по квартирам. И чтобы я не видел тебя рядом с Астрой. Понял?
  - Да, - ответил парень, презрительно морщась.
  Марк отпустил его, слегка толкнув в стену, но от этого движения Илья отшатнулся назад, стукнувшись затылком о косяк. Он бросил на меня полный злобы взгляд, такой, что по моей коже побежали мурашки, а сердце заныло в страхе. Как я могла надеяться, что у нас с ним что-то получится? Мы были из разных миров, не способных ужиться вместе, принять правила и порядки друг друга. Можно было стараться из последних сил, но меня не удалось бы отмыть добела, так, как хотелось Илье и его мамочки. У грешников всегда есть будущее, у святых - прошлое, а что оставила для себя я?
  Илья резким движением вытер с лица кровь, отчего она размазалась еще сильнее, а потом вышел за дверь, громко хлопнув ею напоследок. Мы не шевелись, наблюдая, как она скользит из одной стороны в другую. Наконец Марк повернулся ко мне, расслаблено потирая шею.
  - Тебе помочь подняться? - Голос звучал так обыденно, словно ничего и не случилось, и он вышвырнул за дверь моего, теперь бывшего, жениха.
  - Нет, - сухо ответила я, опуская взгляд в пол.
  Мужчина не решился настаивать, пройдя мимо в свою комнату. Он не стал закрывать дверь и до меня ясно донесся шорох его шагов - Марк медленно ходил, видимо убирая свои вещи.
  Я чувствовала себя опустошенной, совершенно потерянной, не в силах осознать произошедшее и здраво оценить ситуацию. Что только что сейчас случалось? Илья озверел и набросился на меня, а Марк, словно благородный рыцарь, заступился? Нет, слишком надуманно это звучало. А может, мужчина просто сам спровоцировал всю ситуацию, управляя нами как актерами в театре. Каждый сыграл свою роль. Кто знает, что он сказал Илье по телефону, возможно, это и послужило спусковым крючком. А я просто сидела и наблюдала за спектаклем. Я практически созналась в измене, которой не было! Практически подыграла ему. Марк хотел разрушить последнюю ниточку, связывающую меня с нормальной жизнью, и ему это блестяще удалось.
  Так, где же скрывалась правда? Проще было поверить в волшебную сказку, что кто-то действительно заботился о тебе и защищал. Но моя паранойя только усмехнулась от этой мысли. Стоило найти другое объяснение. Так что произошло на моих глазах? Марк спас меня от обезумевшего от ревности жениха, или умело разрушил мою жизнь, оставив для себя, чтобы еще чуток поглумиться?
  Я потерла виски, от всех этих размышлений в голове нарастал огненный шаг, заставляя кожу пылать. Слишком многое произошло за последние дни, и в теле накопилась невероятная усталость, отчего мне просто не хотелось реагировать. Что подошло бы лучше - слезы, истерический смех, скандал? Сил не осталось ни что из этого.
  - Марк, - я услышала, как он замер посреди комнаты, - почему ты пошел искать меня на стройку?
  До меня донесся тяжелый вздох и больше ничего.
  
  Глава тринадцатая
  

'Мало кто из нас любит перемены. Куда как привычней жить по уже изученным правилам, зная каждый шаг и каждый поворот. Но немногие знают, что отсутствие неожиданностей - это тупик, замкнутый круг, по которому мы скитаемся, теряя последние капли рассудка. Когда перемены же стучат в нашу дверь, трудно сказать - хороший это знак или плохой. Но самое странное - они всегда нам на пользу. Только так у нас появляется шанс проявить себя и доказать, что мы живем, а не просто существуем, медленно подготавливая себя к могильной плите. Тебе придется принять перемены, если не хочешь стать очередным трупом, делающим вид, что все еще жив, и уже в который раз пробегающим свой круг'

.
  
  Сон пошел мне на пользу, буквально через несколько часов мир перестал казаться таким уж мрачным и безрадостным. Я потянулась в кровати, чувствуя, что тело ноет как после столкновения с асфальтоукладчиком, но той разрушающей боли больше нет. В квартире царила абсолютная немного сонная тишина, даже из комнаты Марка не доносилось ни звука, можно было понадеяться, что он ушел, добившись своего и оставив мою жизнь в руинах. Через плотные зеленые шторы с большим трудом пробивался темно-оранжевый свет заходящего солнца, окутывая стены статичным пламенем. Я точно помнила, что засыпала с распахнутым окном, а значит, мой личный барабашка все еще был где-то поблизости.
  Кровать подо мной скрипнула, послушно прогнувшись и выдав меня назойливым шумом, всколыхнувшим устоявшуюся тишину. Но комната не ответила, игнорируя мое движение. Я сделала пару шагов вперед, отметив про себя, что о вчерашнем кошмаре напоминала лишь легкая хромота - левая нога слегка проседала под моим весом, словно была слабее. Даже не верилось, во что превратилась моя скучная скромная жизнь в последние дни, став совершенно чужой, а может, она на самом деле принадлежала другому, например, Марку.
  Я осторожно открыла шкаф, из которого, словно мыльная пена, вырвалось мое свадебное платье. Несколько слоев рюшей из атласа и шифона навалились на меня, буквально погребая под лавиной ткани. Что ж, теперь его спокойно можно было продать, словно ничего и не было, к тому же, оно сидело на моей фигуре как бисквитное пирожное - глупо и по-детски. Я могла даже убедить себя, что эта свадьба не значила ровным счетом ничего, лишь жалкий фарс, который стоило прекратить с самого начала. Но разве таким образом? Сценой со скандалом и дракой? Марк слишком любил эффектные представления.
  - Оно выглядит отвратительно.
  Я настолько погрузилась в свои мысли, что даже не заметила его появления. Мужчина стоял в дверях гостиной, наблюдая за мной со скептицизмом, сделавшим его лицо жестоким, словно высеченным из камня - мне наверняка просто показалось, что он способен на какие-то эмоции.
  - А как, по-твоему, должно выглядеть свадебное платье? - нахмурилась я, даже не пытаясь спрятать наряд обратно в шкаф.
  - Я вообще не сторонник подобной чепухи. Если люди любят друг друга, то этот фарс, только умаляющий их чувства, просто ни к чему. А в твоем случае, когда нет даже жалкой крошечной искры, не поможет даже вальс Мендельсона. Не тешь себя надеждой. Знаешь, я не понимаю, почему вы девушки так цепляетесь за эти кукольные платья. Что в них? Неужели куча тюля может сделать вас счастливыми?
  - Тебе не понять. Это символ...
  - Символ? Белый цвет символ непорочности, - многозначительно заявил он, слегка вскинув темную бровь. - Не стыдно притворяться тем, кем не являешься?
  - Ты мне расскажи, - хмыкнула я, стараясь не показывать, насколько меня это задело. Пусть Марк имел в виду девственность, но существовал другой момент - убийца не мог быть непорочным. Белый никак не являлся моим цветом. - У тебя в этом больше опыта.
  - Я никогда не притворяюсь. - Его глаза сосредоточились на мне, засияв ярче. - Ты видишь меня таким, какой я есть. Проблема лишь в том, что тебе самой не всегда удается рассмотреть правду сквозь призму своих закостенелых взглядов и предубеждений. Я знаю, ты хочешь избавиться от всего этого - от своих обид, от важности людского мнения - но все равно сдаешься, даже не начав бой.
  - Ты ничего обо мне не знаешь. - Меня начало лихорадить, по телу прошла мимолетная дрожь, а голос предательски дрогнул.
  - Я знаю достаточно, - покачал головой мужчина, делая шаг вперед. - И большинство из этого мне не нравится.
  - В мои планы не входит нравиться тебе.
  - А кому входит? Илье и его мамаше? Поэтому ты вдруг стала верующей и помешалась на венчании? - Казалось, этот факт злил его больше всего, потому что в зеленых глазах мелькнул лед, затронувший мое сердце. - Не глупо ли?
  - Откуда ты знаешь про венчание? - Меня замутило от острого приступа страха. Он никак не мог знать об этом, и уж точно его не должно было это волновать. - Откуда, черт возьми, ты это взял?
  Марк только рассмеялся, словно я сказала нечто смешное. Он медленно прошелся по комнате, держась от меня на приличном расстоянии, осторожно, будто в любой момент ожидая моего нападения.
  - Я вездесущ - и здесь, и там. - Он раскинул руки в стороны, в какой-то миг заполнив собой все свободное пространство. - Много слышу, много знаю. Никаких тайн.
  - Но как? - У меня не укладывалось в голове, что Марк следил за мной. Зачем ему это? Накопать компромат или просто от нечего делать? В любом случае этот странный дотошный вуарьеризм пугал, словно я жила под стеклом, которое было не в силах скрыть мои тайны. - Ты просто не мог...
  - Просто прими за факт. Я привык знать все о тех людях, что окружают меня. - Он присел на мою кровать и откинулся на спину, заложив руки за голову. - Каждую мелочь, именно из них складывается вся картина.
  Я нервно закусила губу, обхватывая свое дрожащее тело руками, и мне было плевать, как это выглядело со стороны. Марк и так знал, что полностью победил, став для меня ночным кошмаром, от которого не существовало способа проснуться. Меня с головой поглотил страх, всевыжигающий, неуправляемый, такой, от которого хотелось кричать, в надежде, что кто-то услышит и поможет. До этого момента я даже не представляла, с кем имею дело, полагая, что это простой незнакомец, который скоро останется лишь пугающим воспоминанием, навсегда исчезнув из моей жизни. Но у Марка на этот счет были свои планы. Он все продумал и тщательно спланировал, отвлекая меня на другие незначительные проблемы, таким образом, не встретив сопротивления. Я оказалась отрезана от всего мира, потеряв все и став его личным трофеем - кто знал, для каких именно целей.
  - Ты знал, все знал - об Илье, о его матери, о моих планах. Только в чем был смысл? Просто посмотреть и посмеяться?
  - Я спас тебя, дурочка, - хмыкнул мужчина, поворачиваясь на бок и опираясь на локоть. - Они бы сожрали тебя живьем.
  - Ты берешь на себя слишком много, - ответила я, бессильно качая головой. - Я могу сама о себе позаботиться.
  - Нет, не можешь. Ты словно слепая, ходишь, вечно натыкаясь на стены. Снова и снова. Если бы не твоя жевучесть, твоим приютом стала бы не эта уютная квартирка, а могилка на местном кладбище.
  - Разве ты не видишь, что все это ты! - Дрожь только усилилась, вызывая горячие скупые слезы, которые мне с трудом удавалось сдерживать, но они уже обожгли глаза, размывая действительность. - Из-за тебя на меня напали. Дважды! Из-за тебя Илья расторг нашу свадьбу.
   - Ну, о последнем вообще не стоит волноваться. Ты ничего не потеряла. Лишь несколько десятков лет в сибирской глубинке, из пять которых, а то и больше, ты проходила бы беременной от этого фанатика. Мерзкая перспектива.
  Я и сама это понимала, но в душе надеялась, что сумею все изменить, сделать по-своему, словно этот мир вообще был способен бескорыстно дать мне что-то хорошее. Наверное, стоило меньше читать и смотреть романтики, в которой не удавалось найти ни доли правды, а перейти на ужасы, которые теперь стали частью моей жизни.
  - Ни тебе решать. С чего ты взял, что имеешь право руководить моей жизнью? - На смену страху и отчаянью пришел гнев, ставший в какой-то мере спасением. С Марком нельзя было проявлять свои слабости, поэтому злость стала отличным вариантом. - Ты не имеешь права.
  - Имею, потому что ты сама не знаешь, что с ней делать, - спокойно ответил он тоном, не терпящим возражений. - Загубить такой талант - непростительно.
  - Хочешь, чтобы он послужил тебе? - нахмурилась я, подходя к нему ближе и заглядывая в холодные зеленые глаза, которые, казалось, поглощали весь свет в комнате. - Даже не рассчитывай на то, что я пойду у тебя на поводу. У тебя больше нет ничего на меня. Что еще ты можешь разрушить?
  - Не делай из меня злодея, - ухмыльнулся он, вновь поворачиваясь на спину и устремляя взгляд в потолок. - Я просто избавил тебя от лишнего, а когда убираешь все, остается только сама жизнь, какая она есть. Только сейчас ты можешь разглядеть за всем этим хламом то, что действительно важно. Забудь об этой свадьбе, попыткой быть такой же, как все, для тебя это не вариант.
  - Позволь мне самой решать.
  - Увы, Астра, у тебя был такой шанс, то ты им не воспользовалась. Теперь я покажу тебе то, ради чего действительно стоит жить.
  - Не интересуюсь, - сухо бросила я, уже размышляя, как бы поскорее избавиться от него, потому что стал он напоминать мне назойливую муху, вечно кружащуюся рядом и портящую аппетит.
  - Заинтересуешься. Теперь, когда ничего другого не осталось. - Он знал, о чем говорил, словно давно отрепетировал эту речь. - Теперь тебе не удастся прятать за наивными фантазиями, полагаясь на свое терпение и чужую терпимость. Теперь у тебя есть я.
  - Ты просто жалок. Думаешь, можешь вот просто рассуждать обо всем? Да ты даже не способен на яркие человеческие чувства!
  - Почему же, способен, - рассмеялся Марк, резко поднимаясь и приглаживая свои волосы. - Проблема в том, что жизнь пока не дала мне удачной возможности, чтобы проявить их.
  - Не вини в этом судьбу, - холодно произнесла я, даже удивляясь, что до сих пор не расплакалась и не начала кричать, все еще контролируя свои эмоции. - Возможно, ты просто не заслужил ее подарка.
  - Ее подачки, - поправил меня мужчина. - Зато ты ходишь у нее в любимчиках. Она так бережет тебя, что я даже завидую.
  - Любимчиках? - Он посмеивался надо мной? - Если она подкинула мне тебя, это точно не назовешь удачей.
  - Еще рано что-то говорить, - многозначительно заявил он, посылая мне хищную улыбку. - Мы так плохо знаем друг друга, но я постараюсь это исправить.
  - Нет, - уверенно заявила я, не в силах больше терпеть его нотации. - Ты просто отправишься в свою комнату, соберешь вещи и уберешься отсюда ко всем чертям. Здесь тебе больше нечего делать, моя жизнь и так лишь горстка пепла.
  - Я помогу тебе отстроить все заново.
  - Мне не нужна дешевая рабочая сила, трудящаяся за еду. Справлюсь сама. Выметайся.
  - Не груби. - Мужчина резко двинулся в мою сторону, подходя практически вплотную. - Как тебе всегда удается выводить меня из себя, пробуждая все самое плохое? Почему мы всегда возвращаемся к угрозам?
  - Может потому, что мне не нравятся твои методы? - с вызовом ответила я, скрестив руки на груди и делая шаг ему навстречу, демонстрируя, что больше не боюсь этого сурового взгляда. - Не всем нравится пресмыкаться перед тобой.
  - Тогда возьми ситуацию под контроль, - предложил он, подступая еще ближе, так, что наши тела на секунду соприкоснулись, прежде чем я отступила назад, упираясь в стену. - Давай же, выстави меня за дверь.
  Марк хищно улыбнулся, наклоняя свое лицо к моему, опаляя кожу горячим дыханием. Я застыла не в силах шевельнуться, разом растеряв всю свою прежнюю уверенность. Его тело казалось огромным, занимая собой все свободное пространство, поймав меня в плен. Он вскинул руки, облокотившись о стену по обе стороны от моей головы. Казалось, из комнаты ушел весь воздух, а тени сгустились, буквально вдавливая меня в стену. Марк наслаждался этим моментов, видя свое превосходство и мое замешательство - его глаза сузились, пытаясь встретиться взглядом. В комнате стало слишком жарко и слишком тесно для нас двоих.
  - Ну, или ты передумала? - Его голос звучал издевательски, пуская по моей коже мурашки. - Может, позовешь на помощь?
  Он знал, что никто не придет, и пользовался этим. Я притихла, опустив взгляд, упершийся в его мускулистую грудь - это было самое позорное поражение. Но что мне следовало сделать? Царапаться и кусаться, пытаясь выставить его за дверь? Позвонить в полицию или, может, попросить о помощи Машу? Один вариант был глупее другого.
  - Отпусти меня.
  - Зачем? - прошептал он, проводя кончиком пальца по моей щеке, заставляя дрожать, словно в ознобе. - Тебе страшно?
  - Мне неприятно. - Я сама была не уверена, правда ли это.
  - Хоть себе не лги, ты не можешь сделать ничего лучше, чем оставаться честной с собою. Вокруг и так полно лжи.
  - Да, и большая часть исходит от тебя. - Мне хватило сил вскинуть взгляд, но выдержать его я не сумела. Глаза Марка, казалось, светились, становясь слишком яркими для моего восприятия. - А теперь уходи.
  - Я еще ни разу тебе не солгал, - нежно произнес он, словно говорил с возлюбленной. - Не сказал всей правды, но не солгал. Ты просто не умеешь задавать вопросы.
  - Неужели? Тогда расскажи мне, что в том дневнике, из-за которого меня убили? - Лицо мужчины окаменело, перестав что-либо выражать. - Что, я опять неправильно задаю вопросы?
  - В этой книге указан путь. Это удовлетворило твое любопытство? - Он снова хитро улыбнулся.
  - Путь куда?
  - Учись задавать правильные вопросы и тогда получишь на них ответы.
  Мужчина резко оттолкнулся от стены, отступая и освобождая меня. Я наконец смогла свободно вздохнуть, чувствуя, как заболели легкие от притока кислорода. Его присутствие давило на меня до сих пор, словно сильное тело вжималось в мое, лишая последнего контроля. Мой разум оказался совершенно пуст, ни одной мысли, ничего, что могло бы подсказать, как поступить дальше. Я сдалась. Снова. Марк полностью контролировал мою жизнь, словно она уже и так принадлежала ему, было страшно подумать, как он собирался ею распорядиться.
  - Твоя подруга просто оборвала телефон, так что лучше позвони ей, - бросил через плечо мужчина, уже выходя из комнаты. - Конечно, если не хочешь, чтобы она присоединилась к нам.
  О да, его тон о многом говорил, но я не собиралась вестись на его уловки и втягивать в это еще и Машу. Хватало и того, что моя жизнь превратилась в остросюжетный триллер с весьма печальным финалом.
  - Я же спасла тебя, - голос дрогнул, а на глазах выступили слезы. - Почему ты так мне отплачиваешь?
  Марк замер, и мне удавалось разглядеть лишь то, как подрагивают мышцы на его спине. Казалось, он задумался, но это замешательство заняло лишь пару секунд, практически незаметных для простого человека. В следующий миг он обернулся, и что-то в нем изменилось, какая-то мелочь, но именно она меняла всю картину. Я не могла уловить причину, по которой мое сердце болезненно кольнуло.
  - Ты помогла мне, а я помогаю тебе. - Прежде чем у меня появилась возможность ответить, Марк уже вышел из комнаты, оставив после себя только легкий аромат мужского лосьона, совершенно несвойственный моей квартире, в которой обычно летали нотки сирени и ландыша.
  Я немного помедлила, выждав несколько минут, пока мой назойливый квартирант успокоится в своей комнате, и только потом шагнула в коридор, забирая к себе телефон. Шнура хватило ровно настолько, чтобы усесться у двери на полу, облокотившись о гладкую стену с крупным рисунком обоев. Сквозняк холодил босые ноги, непонятно откуда проникая в квартиру. Я подтянула колени к груди, набирая номер Маши. В трубке раздались протяжные гудки, на четвертый на другом конце ответили.
  - Да. - Голос подруги звучал немного растеряно.
  - Привет, прости, что не позвонила раньше, время было не совсем подходящим... - Мне не удалось целиком произнести заранее заготовленную речь.
  - Ась, да что происходит? Я тебе столько раз звонила, ты в порядке? Мне приехать? - Поток вопросов, казалось, никогда не иссякнет.
  - Нет, не нужно приезжать, - тут же ответила я, уже представляя, как она одевается и выскакивает за дверь. - Все нормально, просто немного приболела. Мне уже намного лучше. Завтра увидимся на занятиях.
  - На занятиях? И это все, что ты можешь мне рассказать. Ась, мы подруги, я знаю, что что-то происходит.
  - Все нормально. - Эта универсальная фраза не смогла спасти ситуацию.
  - Ась, я пересеклась сегодня с Ильей, и он рассказал, что вы расстались. Что произошло? Вы поссорились.
  - Маш, к этому давно шло, просто я старалась скрыть наши проблемы. Мы, пожалуй, поторопились со свадьбой. Знаешь, это слишком серьезный шаг, и я просто оказалась не готова. Мне просто не хотелось перекладывать эти проблемы на тебя.
  - Ну конечно, - театрально вздохнула подруга, застонав от разочарования. - Действительно, зачем мне что-то рассказывать, лучше держать все в себе, чтобы в итоге в моем гардеробе оказалось нереальное платье, ценой в пять тысяч, и в котором мне некуда сходить.
  Пожалуй, это звучало немного эгоистично, когда предположительно вся моя личная жизнь разваливалась на куски, которые уже нельзя было склеить, но вот в этом была вся Маша и я не воспринимала это всерьез. Она имела право злиться на замкнутую подругу, которая не любила делиться секретами.
  - Я уверена, что ты найдешь куда в нем пойти. Лучше подумай, куда я смогу надеть свое свадебное платье.
  - Может, вы еще сойдетесь? - Она затихла, ожидая ответа.
  - Не думаю, мы слишком разные. - Это было самой простой вещью, которая пришла мне на ум, чтобы объяснить, почему Илья пулей вылетел из моей квартиры.
  - Больше ты мне ничего не хочешь рассказать? - Ее голос звучал так, словно девушка знала какой-то секрет, и от этого мое сердце похолодело.
  - О чем ты? - Я насторожилась, нервно накручивая телефонный провод на палец.
  - О том, что в твоей квартире живет некто очень сексуальный и безумно мужественный.
  На пару секунд в трубке слышался лишь шорох помех, а потом Маша продолжила, не дождавшись моей реакции.
  - Илья был в бешенстве, тебе лучше не знать, какие плохие слова знает этот мальчик-одуванчик. Он на всю улицу орал, что ты пропащая женщина и изменила ему. Ты что, правда, переспала с кем-то перед самой свадьбой?
  - Нет, - с возмущением ответила я, больше ничего не сумев вставить в ее бесконечный поток слов.
  - Ась, мне-то ты можешь признаться, - почти шепотом произнесла она, говоря с придыханием. - Я могу такое понять, все мы люди, но почему ты это не скрыла? Или он ворвался в самый неподходящий момент? Жду подробностей!
  - Нечего рассказывать, - устало вздохнула я, чувствуя, как голова начинает пульсировать от напряжения. - Он мой квартирант, а Илья взбесился, узнав об этом. Ну, вот и вся история.
  - Эту версию я уже слышала, но ни капли в нее не верю, как и твой жених... бывший жених. Скажи уже правду. У тебя новый роман? Горячий и страстный?
  - Нет. Ничего такого. Господи, ну ты же меня знаешь.
  - Ну, да. Ты у нас редкостная... праведница, - разочарованно согласилась подруга, но ее растерянность оказалась недолгой. - И все же. Что, даже ни одного поцелуя?
  - Ни одного.
  - Ты мне врешь или просто фригидна. В одной квартире с парнем и ни-ни...
  - Это называется верность, поищи в словаре, - хмыкнула я, закрывая глаза и расслабляясь, полностью облокотившись о стену и вытянув ноги. - Согласись, Илья и сам слегка неадекватен, так что его реакция вполне понятна.
  - Тогда познакомь меня со своим квартирантом, я все равно одна. - Этого следовало ожидать, Маша не пропускала ни одного свободного парня, даже их внешность не столько интересовала ее, как сам факт вскружить кому-то голову.
  - Он уже съехал, - пришлось соврать мне, в надежде, что это однажды станет правдой.
  - Ну ладно. - По ее тону стало ясно, что девушка совсем не поверила в услышанное. - Как знаешь. Так, ты очень расстроена из-за расторгнутой свадьбы?
  - Нет... не знаю, даже еще не поняла, стоит рыдать или радоваться. Может завтра придет осознание.
  - Он тебя не стоит, - уверенно заявила она, - так что не расстраивайся. Он козел, раз от тебя отказался, вечно на цыпочках перед своей мамочкой скачет. Мы найдем тебе кого получше. Вот завтра и начнем.
  - Маша. - Мой стон был полон страдания. - Мне нужна передышка. Ну, знаешь, чтобы зажили раны.
  - Нет-нет-нет. Завтра. Отговорки не принимаются. Начнем с универа, продолжим в кафе, так что постарайся выглядеть на все сто.
  - Поговорим завтра. - С ней было бесполезно спорить, да у меня и не было желания. На данный момент.
  - Хорошо, - согласилась она, благодушно, - но помни - наряжаемся по парадному. И никакого черного!
  Я повесила трубку, собираясь с мыслями и решая как поступить дальше. Чтобы не произошло, жизнь продолжалась, и завтра начинался новый день, где не было места прошлым ошибкам. Стоило ли вообще волноваться об этом? Стать брошенной невестой - не самая большая драма, случившееся со мною за последнее время. Что не убивает нас, делает только сильнее. Каждый день разрушал меня изнутри, превращая в изрядно потрепанную бездушную оболочку. Я просто не умела адаптироваться, а появление Марка в моей жизни стало сродни ядерной войне, после которой не оставалось шансов выжить.
  Мой взгляд обвел притихшую комнату, такую родную и безопасную, кто бы мог подумать, что за тонкой стенкой скрывалась такая угроза. Хотелось запереться в этой коробке и уже никогда не высовываться ни в коридор, ни тем более на улицу, где было так опасно. Но я не доверяла своим страхам, и никогда не давала им свободу, и сейчас не собиралась начинать. Самое сложное заключалось в том, чтобы подняться с колен, но если мне удалось восстать из мертвых, то это должно было оказаться сущим пустяком.
  Я осторожно прокралась в ванную, наконец-то добравшись до душа. Горячая вода расслабляла затекшие мышцы, унося вместе с собой все тревоги и обиды, оставляя сознание чистым, словно ластиком стирая прошлые беспокойные мысли. В воздухе витал пар и ягодный аромат моего любимого геля для душа - хотелось простоять вот так под мелкими струями весь остаток дня, прислушиваясь к шуму капель, бьющих по кафелю и задевающих тонкую занавеску.
  Вода стала прохладнее, и я выключила душ, протягивая руку за полотенцем, но нащупав лишь голую стенку и пустой крючок. Что за черт? Его не было! Мне пришлось смахнуть с лица капли ладонью, осматривая ванную. Над раковиной висело небольшое полотенце для рук, а большое душевое испарилось без следа. Очередной фокус Марка. Я тяжело вздохнула, чувствуя, как возвращается прежнее раздражение. Пора было признать - теперь мне приходилось гостить у него.
  Маленький клочок ткани не смог полностью впитать влагу и с волос медленно стекала вода теперь уже холодная вода, пуская по телу неприятную дрожь. Я мимолетом взглянула в зеркало, чтобы убедиться, что на коже не осталось и следа от недавних приключений, а потом натянула светлый махровый халат.
  Марк ждал меня снаружи, прямо у двери, прислонившись к косяку и сложив руки на груди.
  - Ты не всю горячую воду спустила? - ухмыляясь, спросил он, давая понять, что в курсе моих проблем с полотенцем.
  - А тебе зачем? - вопросом на вопрос ответила я. - Горячая вода не входит в условия твоего проживания.
  - Не в духе? Знаешь, ты могла бы просто позвать меня и попросить принести полотенце. Разве я когда-нибудь отказывал?
  - Почему я не удивлена, что это был тщательно продуманный план? - На душе от его слов стало мерзко, словно по телу ползла скользкая змея, шипя и дразня своим раздвоенным языком. - Не обольщайся, я ничего и никогда у тебя не попрошу.
  - Посмотрим, - примирительно ответил мужчина, не двигаясь с места. - Ты что, действительно, собираешься вот так пойти завтра в университет?
  Я нахмурилась, осматривая свой длинный и не по размеру большой халат. В чем заключалась шутка?
  - Нет, я собираюсь одеться.
  - Я не про одежду, - сказал он, отклоняясь назад и качая головой, словно я сморозила какую-то глупость. - Они могут тебя узнать.
  - Опять они? - Мне порядком надоели эти разговоры и его попытки запугать меня. - Знаешь что, мне плевать. На тебя. На них. Завтра я иду на учебу и продолжаю жить, как ни в чем не бывало.
  - Не получится, Астра. И на твоем месте я бы сменил внешность. Постриги волосы, покрась их, и не злоупотребляй черным.
  - Так ты еще и стилист. Как много талантов сокрыто в одном человеке. - Мое сердце стучало как бешенное, теперь от нового притока гнева, ставшего почти нормой при такой близости Марка. - Извини, советы Зверева мне не нужны.
  Я постаралась протиснуться мимо него, но все же задела плечом, чувствуя легкий толчок. Марк все же отступил, ничего не сказав на мои смелые заявления, выждав, пока за мной не закроется дверь.
  Через двенадцать часов нам с Машей нужно было сдавать маркетинговое исследование, которое она наверняка даже не начинала писать. Вся надежда оставалась на меня, тем более после стольких часов сна можно было спокойно проработать всю ночь. Я переоделась и засела за компьютером, набирая бессвязные куски текста, смешивая их с фразами, взятыми из Интернета, и пытаясь превратить этот хаос во что-то стоящее.
  Каким-то образом, время ускорилось, катастрофически сокращаясь. Марк больше не заходил, оставив меня в покое, хотя я знала, что это ненадолго. К полночи мои глаза начали слипаться, возможно оттого, что организм еще не успел окрепнуть, а может, были виноваты черные строчки, бесконечно мелькающие на ярком белом экране. Организм требовал кофе и возможно еще что-нибудь более калорийное. Я выскользнула из комнаты, и, убедившись, что Марка нет в коридоре, прошла на кухню.
  Работающий чайник создавал слишком много шума, как и звук захлопнувшегося холодильника в притихшей квартире. Не удивительно, что это разбудило Марка. Через пару минут, когда я уже наливала в высокую чашку кофе, он объявился в дверях, выглядя действительно заспанным. Темные пряди спутались, торча в разные стороны, глаза щурились от яркого света, делая его похожим на большого ленивого черного кота.
  - Есть в столь поздний час может стать вредной привычкой.
  - Не нуждаюсь в комментариях, - ответила я, поворачиваясь к нему спиной и укладывая на тарелку несколько бутербродов с сыром и овощами.
  - Отлично, смотри не перетрудись. - Это все, что он произнес, а потом просто ушел. Никаких больше едких замечаний, никаких угроз, ничего.
  Я нахмурилась, но решила не накалять и так опасную обстановку, собрав всю еду и опять спрятавшись в своей комнате. Но кофе почему-то не помогал, став, наоборот, словно сильнодействующее снотворное, затормаживая меня. Я начала путаться в строчках, теряя линию повествования и, в конце концов, решила сдаться, отправив файл на печать в таком виде, какой он приобрел к часу ночи.
  Мир вокруг начал замедляться, становясь каким-то воздушным, словно состоя из сладкой ваты. Я на секунду прикрыла глаза, слушая, как принтер затягивает бумагу, и не заметила, как заснула. Казалось, прошло какое-то мгновение, но будильник звонил слишком настойчиво и видимо не в первый раз. Мой сон длился почти шесть часов, что в целом было роскошью, но мне с трудом удалось разлепить веки. Я подняла голову, чувствуя, как затекли руки из-за неестественного положения. Принтер давно закончил свою работу, и теперь моя работа по маркетингу мирно покоилась в лотке. Будильник не унимался, и мне пришлось через силу подняться и направиться к тумбочке, чтобы выключить его. Что-то мелькнуло перед глазами, защекотав нос и щеку. Короткая темная прядь. Я замерла, ощупывая голову. Где, черт возьми, мои длинные волосы?
  
  Глава четырнадцатая
  

'Как только на город спускается вечер, и его покидает свет, люди находят спасение в ярких желтых огнях, обретая каждый свое собственное солнце, освещающее их квартиру - личное убежище, маленькую вселенную внутри целого мира. Этот свет окрашивает дома, превращая их в многоглазых чудовищ, не только наблюдающих за тобой, но и позволяющих тебе взглянуть на другие жизни. Каждое яркое окно - это маленькая драма, со своими героями и своим сюжетом. Словно портал в отдельный мир, где действуют свои правила и законы. Днем - мы безликая толпа, но вечер делает нас уникальными, давая понять, что вокруг нет ничего повторяющегося'

.
  
  Я смотрела на себя в зеркало и медленно закипала. Мои длинные волосы, ставшие такими ценой неимоверных усилий, остались в прошлом, ярким воспоминанием, место которому нашлось только в фотоальбомах, которые мне никогда не приходилось вести. На меня с вызовом смотрела молодая девушка с короткой стрижкой каре, гораздо светлее моего привычного цвета волос. Кто-то убрал мой привычный оттенок 'вороного крыла', смягчив его до 'темного каштана', выглядящего слишком естественно. Что за черт?
  Закрыв и вновь открыв глаза, я вновь посмотрела в зеркало - ничего не изменилось. Ни прическа, ни цвет. Кто-то изменил меня до неузнаваемости. В голове всплыло воспоминание о кофе, от которого так хотелось спать. Господи, неужели Марк что-то подмешал мне, заставив забыться беспробудным сном, пока он менял мой имидж. Шутка про стилиста уже не казалась такой уж беспочвенной. Неужели это сделал он? Один?
  Я старалась возненавидеть весь этот образ, но не могла не признать, что что-то в этом было. Странное очарование, темное, но все же притягательное. Но это не меняло сути - он вмешался в мою жизнь, меняя то, что стало таким привычным и родным. Марк сделал из меня абсолютного незнакомца. Я бросила гневный взгляд в сторону его комнаты и почувствовала, как закипает кровь, бурля в жилах. Что-то в сознание щелкнуло, какой-то предохранитель вышел из строя, а в ушах зазвенел предупреждающий сигнал. Мои пальцы сжались на раковине, походя на когти, когда даже костяшки побелели как на морозе. Я знала, что становлюсь все меньше похожей на человека - дикий блеск в глазах, резкая злая улыбка, заострившая черты лица. Эмоциям нужен был выход, в любом виде, каком он вообще существовал, а это означало, что моему квартиранту стоило опасаться.
  Из горла вырвался непреднамеренный рык, скорее подходящий животному, чем простой скромной девушке. На это мне было уже плевать. Я буквально бросилась в коридор, а оттуда в комнату Марка, сжимая кулаки и прокручивая в голове все то, что хотела ему сказать, а точнее прокричать.
  Он мирно спал в кровати, даже не пошевелившись, когда распахнувшаяся дверь ударилась о стену, издав противный глухой звук. Мужчина слегка поморщился, а потом протяжно вздохнул, забавно пошевелив губами. Но это не смягчило моего гнева, только подпитав его этой безразличностью. Я бросилась к нему, резким движением стягивая одеяло и отбрасывая его в сторону. Осознание, что мужчина спит обнаженным, пришло слишком поздно, когда ткань уже плавно соскользнула по торсу и ногам, приземлившись на пол бесформенным белым облаком. Мне не было дело до его тела, и это не могло не радовать, никакого смущения и тем более вожделения. Я пылала, но совершенно по другому поводу. Ярость. Она жгла, раздражая каждый нерв, пуская пелену на глаза, лишая прошлых рамок и правил, которые сдерживали меня до этого. Существовал только Марк и мой гнев, смешанный с паникой.
  Он не проснулся и после этого, только недовольно шевельнувшись, словно кто-то нечаянно толкнул его, но не нарушил крепкого сна. Меня это не устраивало. Я закусила нижнюю губу, чувствуя, как жаркая волна опалила кожу. Глаза начало жечь от невыплаканных слез, которым сейчас не было места. Внутри натянулась тонкая стальная струна, звеневшая от напряжения, готовая лопнуть в любой момент, и державшаяся из последних сил. Я дрожала, боясь сорваться, пытаясь не разреветься и не упасть на пол, жалея себя и свою никчемную жизнь, которая никак не могла вписаться в норму.
  - Марк. - Голос походил на безликий компьютерный сигнал, пустой и бездушный. - Марк!
  Он пошевелился, на секунду открыв глаза, смерив меня потерянным взглядом, а потом вновь отвернувшись, даже не выныривая из своего сна. Это стало последней каплей, подтолкнувшей меня через край. Знаком, чтобы применить насилие.
  Я с размаху ударила его открытой ладонью по плечу, услышав характерный звонкий звук, словно подтверждающий, что передо мной живой человек, а не его бездушная пародия. Марк подскочил на кровати, смотря на меня широко открытыми глазами и пытаясь разобраться в ситуации. Затем его глаза остановились на моей прическе и губы расплылись в ленивой улыбке. Мужчина хмыкнул, а потом вновь упал на кровать, даже не пытаясь найти покрывало, чтобы прикрыть наготу.
  - Отлично выглядишь, - пробормотал он неразборчиво, по-детски подкладывая под щеку сложенные ладони. - Просто картинка
  - Картинка? - вспылила я, переходя на высокочастотный визг. - Издеваешься? Да как ты... как ты вообще посмел?!
  - Я предлагал все сделать добровольно, но ты как всегда отказалась. Мне пришлось взять ситуацию в свои руки. - Его голос становился все тише, словно мужчина постепенно засыпал, с трудом прорываясь сквозь пелену сна. - Все для твоей безопасности.
  - Неужели? А может все, чтобы потешить свое гиперболизированное эго? Ты... ты что-то подмешал мне в кофе! - Эта мысль стала подобна ножу, воткнутому в спину по самую рукоять. Я считала себя осторожной, но все равно не могла предугадать его следующий шаг. - Ты просто обкромсал меня! Что мне теперь с этим делом?
  - Жить дальше, - усмехнулся Марк, так и не открыв глаза, несмотря на мои крики. Казалось, это его и вовсе не касается.
  - Как тебе вообще это удалось? Ты даже цвет сменил!
  - Совсем немного.
  - Никогда даже не думай прикасаться к моим волосам! - Меня трясло от негодования, но масла в огонь добавляло именно его совершенная невозмутимость. - Никогда!
  - Так ты еще не заглядывала в свой гардероб? - Его глаза на миг открылись и сверкнули недобрым сиянием. - Удачи.
  Я так и застыла с открытым ртом, совершенно выбитая из реальности. В комнате повисла звенящая тишина, нарушаемая лишь легкими вздохами Марка, который тут же провалился в сон, став похожим на огромного медведя в спячке. Мышцы перекатывались под гладкой кожей, а густые черные ресницы нервно подрагивали, пуская по щекам мягкие тени. Большего от него нельзя было добиться.
  Мое сердце отсчитало три медленных тяжелых удара, а потом забилось чаще, напоминая стук колес поезда по металлическим рельсам, ритмичный и в тоже время какой-то спешащий. Я резко выскочила в свою комнату, тут же направившись к деревянному шкафу. Первой мыслью было то, что Марк выбросил мое свадебное платье, которое стоило уйму денег для бедной одинокой студентки. Но огромный белый наряд рванул мне навстречу, как только распахнулась хрупкая дверца. Я коснулась шелковистой ткани, и на душе стало немного легче. Не потому что платье для меня что-то значило, просто эти метры оборок и тонны люрекса с бисером и стразами, могли обеспечить вполне безбедное существование еще на несколько недель. Но чувство облегчения оказалось недолгим, сердце неприятно кольнуло, потому что Марк ничего не говорил просто так.
  Я распахнула соседнюю дверцу и замерла, чувствуя как в нервном тике начал дергаться глаз. Обычно, заглядывая туда, ко мне приходило успокоение, немного депрессивное и мрачное, но отражающее мое внутреннее состояние. Сейчас же обилие ярких красок, словно кусочки радуги, буквально ослепили меня. Я зажмурилась, вновь бросая взгляд в шкаф. Мои привычные вещи исчезли без следа - черные, серые, темно-бордовые - все пропало, или выцвело, приобретя безумную окраску. Теперь на полках лежали стопки с одеждой немыслимых тошнотворно-жизнерадостных цветов. Здесь мелькал желтый, красный, нежно-голубой, кислотно-зеленый... Неужели Марк полагал, что это можно как-то сочетать между собой?
  Тяжело вздохнув, я с отвращением взялась двумя пальцами за первую попавшуюся вещь и потянула на себя. Это оказалось трикотажное платье с крупным геометрическим рисунком, где тонкой ниточкой, но проглядывал мой любимый черный. У меня не находилось слов, чтобы описать всю гамму чувств, что адской смесью бурлила у меня в груди, опаляя ее изнутри.
  Я вновь бросилась в комнату к Марку, выхватывая у него из-под головы подушку и терпеливо дожидаясь результата. Мужчина дернулся, просыпаясь, но в его взгляде не читалось никакого удивления, только раздражение и какая-то дьявольская насмешка. Увидев меня, он, как ни странно, даже не попытался прикрыться, а одело так и лежало белым айсбергом на полу, куда я его и отбросила. Мне не нравилась его нагота, вызывающая странную и даже пугающую агонию, заставляющую тело пульсировать, словно в жаркой сауне. Но сейчас это отошло на второй план, как собственно и всегда. Мне хотелось порвать его на кусочки, выдернуть каждый клок этих темных прямых волос, сделав фирменную стрижку. Но кого я обманывала? Он только выглядел расслабленным и сонным, но его тело оставалось напряженным, готовым к молниеносной реакции - мужчина был способен остановить мои нелепые попытки восстановить справедливость в любую секунду.
  - Ты угомонишься? - скривил он губы, потирая кулаком глаза. - Иди уже в свой проклятый университет и оставь меня в покое.
  - Где мои вещи? - Я делала длинные паузы между словами, желая убедиться, что до него дойдет смысл фразу.
  - У тебя амнезия? Обычно люди хранят свою одежду в шкафу, или я что-то путаю? - Марк хищно улыбнулся, принимая одну из поз, которые можно было встретить только в дорогих эротических журналах, показывающих горячих жеребцов в минимуме одежде и обмазанных маслом так, что их кожа сверкала как лаковая. Рука закинутая за голову, отчего бицепсы стали резко очерченными, напряженные мышцы пресса, став словно высеченными из камня, легкий поворот головы и взгляд с поволокой - он, очевидно, пытался вывести меня из себя. Мой взгляд скользнул по его торсу, но не решился спуститься ниже, замерев возле пупка и тонкой полоске черных волос.
  - Можешь бросить свои попытки казаться сексуальным, - хмыкнула я, стараясь игнорировать сорвавшийся голос, а потом подняла с пола одеяло и бросила ему.
  - Ты так любезна. - Во взгляде Марка читалось превосходство, потому что он явно прочел по выражению моего лица то смущение, что лишало меня всякого самообладания. - Нам стоит поработать над твоим новым имиджем. Нужно быть раскрепощеннее, Астра. В наготе нет ничего плохого.
  - Не уходи от темы, - прервала его я, чувствуя благодарность оттого, что плотная ткань скрыла все то, что не следовало видеть примерной девушке. - Куда ты дел мои вещи?
  - Ты заметила разницу? Удивительно. Просто считай это полной модернизацией и только.
  - Модернизацией? Да в моем шкафу умерла целая клоунская труппа!
  - Смирись, - пожал он плечами, а потом поднимая и взбивая свою подушку. - Все не так уж плохо.
  - Куда ты подевал мои вещи? Выбросил в мусорку? - повторила я вопрос, сдерживая нарастающую истерику.
  - Отдал нуждающимся. Я бы с тобой поболтал еще, но мне нужно досмотреть жаркий сон со жгучей брюнеткой в главной роли, а тебе пора на учебу, грызть гранит науки. - Он повернулся на другой бок и помахал мне рукой, вновь укладываясь спать.
  Я еще постояла с минуту над его кроватью, наблюдая, как плавно вздымается мускулистая спина, а потом направилась в прихожую, натягивая сапоги и куртку и выходя из квартиры.
  Свалка мусора перед домом оказалась бескрайней, и мне пришлось застыть в нерешительности, потому что моя брезгливость незамедлительно дала о себе знать. Я просто не могла копаться в этих грязных мешках, пахнущих так, что совсем не хотелось дышать. Три зеленых контейнера оказались заполнены под завязку и пузатые разноцветные пакеты валялись прямо на земле. Я опасливо прошлась между ними, боясь запачкать сапоги, но так и смогла на глаз определить, что прячется под плотным полиэтиленом. Несмотря на ранее утро, местные бомжи уже наверняка побывали здесь, унеся все стоящее. Не знаю, что они могли найти полезное в мрачных вещах тридцать четвертого размера, но их точно здесь не было.
  Мне пришлось развернуться и уныло поплестись обратно домой, провожаемой любопытным взглядом дворника, который наверняка никогда не видел полуголых девушек ранним утром. А что если Марк действительно отнес их в какой-нибудь приют, что и казалось, конечно, слишком нереальным для такого самовлюбленного существа как он. Да и кто бы принял эту одежду ночью? Но факт оставался фактом - мои вещи пропали бесследно, и в данном случаем мне оставалось только мечтать о пустых полках, все, лишь бы не видеть этот карнавал радужных цветов.
  Дверь так и осталась открытой после моего поспешного побега, я вошла в квартиру и громкое ею хлопнула, но Марка, видимо, это мало волновало, или он уже успел привыкнуть к подобным истерикам.
  Я застыла на перепутье, стоило ли вновь наброситься на мужчину, уже изначально понимая, что этим ничего не добиться или смириться и вернуться в свою комнату. В этот раз победил рассудок, а точнее жесткий цейтнот - мне стоило поторопиться, чтобы успеть на занятия. Обычно на все хватало часа, из которого сорок минут уходило на сборы, сегодня половину из этого времени я уже растратила на бессмысленные споры.
  В шкафу ничего не изменилось - буйство красок, вызывающее дикое раздражение. Мне захотелось разреветься, как маленькой девочке, которую насильно заставили повзрослеть, отобрав и выбросив любимые игрушки. Но времени на это уже не осталось, часы на стене предательски тикали, отсчитывая секунду за секундой. Я закрыла глаза, сосчитала до десяти, а потом встряхнулась, запирая весь свой негатив под замок. Это удалось с невероятным трудом, но дышать стало легче, а в голове прояснилось. Мне пришлось присесть и поднять с пола платье, которое было первой вещью, что я вытащила из гардероба. Времени искать что-то другое просто не было, да и обилие красок выглядели пугающе, словно способное обжечь меня или даже укусить.
  Печально, но плотные черные колготки, до которых не добрался Марк, не спасли ситуацию, как и строгий пиджак-фрак, оставшийся еще с выпускных экзаменов в школе, кода я прятала в его потайных карманах шпаргалки по алгебре. Этот безумный рисунок подавлял собой все, закрывая даже меня саму. Но больше всего пугала новая стрижка, оказавшаяся недостаточно длинной, чтобы завязать волосы в хвост, который получался жалким обрубком, злившим меня еще сильнее.
  Я посмотрела в зеркало, не узнавая эту девушку. Стало ли лучше? Черт, нет. Казалось, теперь Марк украл меня у меня самой. Это было так нечестно, что сердце сжалось, пропустив удар и выпав из ритма. Снова и снова уходило что-то важное, а мужчина оставался победителем, проворачивая это так легко, словно проделывал не первый раз на своем веку. Чьи еще жизни он вот так бесцеремонно разрушил, подстраивая под себя.
  Мне хотелось выбраться отсюда, уйти, словно от проблем можно было сбежать, вот так хлопнув дверью. Но я все-таки сделала это, просто ушла, притворяясь, что ничего не случилось, но мир вокруг пульсировал, кружась перед глазами словно во сне. Мои движения стали резкими и неуклюжими - ключи, выпавшие из рук и звонко отскочившие от каменного пола, каблук, соскользнувший со ступени, практически сбросивший меня с лестницы - нервы натянулись дрожащей струной, грозясь лопнуть от напряжения. Я не хотела сдаваться, но силы утекали так быстро, словно воздух в поврежденной резиновой лодке. День только начался, но он уже не заладился, с самого начала не предвещая ничего хорошего.
  Раздражение только росло, когда прохожие торопливо обгоняли меня, каждый раз задевая то плечами, то огромными сумками. Стало только хуже, когда я поняла, что катастрофически опаздываю, оставляя Машу один на один со строгим преподавателем, когда маркетинговое исследование покоилось у меня, собранное по частям еле как.
  Кто бы сомневался, что мое отсутствие осталось незамеченным, и пара началась, как ни в чем не бывало. Я сделала глубокий вздох, лишая лицо всяких эмоций, уже совершенно готовая к очередной лекции на повышенных тонах о значении пунктуальности, к тому же, определенно заслуживая ее. Но с моим приходом аудитория замерла, словно у кого-то был пульт, способный поставить мир на паузу. Однокурсники отняли головы от своих тетрадей, обернувшись в мою сторону, и так и замерли, преподаватель нахмурился, недовольный тем, что его прервали, даже Ирка Плетьина с одной из своей прислуги, застыли у доски, позабыв суть своего выступления. Незаметного появления не получилось, казалось, где-то взорвалась бомба, и оставались считанные доли секунду, пока ступор сменится паникой.
  - Вы ошиблись аудиторией, - бросил Иван Григорьевич, махнув в мою сторону рукой, и призывая закрыть дверь с обратной стороны. - Не мешайте занятиям.
  - К сожалению, нет. Извините за опоздание, - ответила я, опуская взгляд в пол и проскальзывая внутрь, быстрым шагом добираясь до задних парт, где сидела Маша, пытаясь сделать вид, что что-то дописывает и очень занята.
  Аудитория ожила, напоминая сонный улей, из которого доносилось слабое, но настойчивое жужжание. Определенно мой внешний вид произвел на них неизгладимое впечатление. Первое, что я увидела - округлившиеся глаза подруги, оценивающе скользнувшие по моему лицу и наряду.
  - Обалдеть... - прошептала она достаточно громко, чтобы это услышал преподаватель.
  - Давайте прибережем свою личную оценку до перерыва, Мария, а вы, Ветрова, надеюсь, потратили эти полчаса на тщательную подготовку вашего исследования, другого оправдания не существует.
  Я заметила, как Маша вжала голову в плечи, страдальчески пряча взгляд в пустой тетради. Что ж, день действительно не задался, становясь все хуже. Теперь мне еще предстояло публичное унижение перед двадцатью подростками, которые давно уже искали козла отпущения.
  - Мы пропали, - простонала подруга, на миг даже позабыв о моей смене имиджа. - Может, стоит изобразить внезапный приступ аппендицита или эпилептический припадок?
  - Он то тебе и в тот раз не поверил, - хмыкнула я, вспоминая прошлый год, когда Маша так переиграла, что забыла, с какой стороны должны раздаваться колики. На парту легла стопка листов, которые из-за спешки чуть не остались дома. - Но у нас есть вот это. Что либо потопит нас окончательно, либо сделает нашу смерть долгой и мучительной.
  - Неудачный же ты выбрала день, чтобы опоздать.
  - Как будто приди я вовремя, это бы помешало ему над нами поиздеваться. Хотя да, прости, что не нашла времени на выходных, чтобы поработать над исследованием.
  - Не глупи, - прошептала подруга, хватая черно-белые листы. - Ты сделала это все сама? Господи, это наше спасение!
  - Реклама глянцевых журналов эксплуатирует образ сексуальности, - пропищала Ирка, не отрываясь от своего листка, и стало понятно, что она видит этот текст впервые, а работа выполнена на заказ или куплена у старшего курса.
  - Что вы подразумеваете под этим? - задумчиво спросил преподаватель, смотря на нее с некоторым пренебрежением.
  - Ну, мужчина, когда видит в журнале такую девушку как, например, я, всегда задержится на ней, а значит, прочитает нужную рекламу и узнает о продукте, - высокомерно заявила девушка, поправляя свое не по сезону короткое светлое платье.
  Иван Григорьевич был вполне хорош собой, недавно перевалив за тридцать, и являлся тайной сексуально фантазией, посещающей многих студенток нашего курса. Мы же с Машей ненавидели его, постоянно попадая в немилость. Но Ирка, звезда нашей параллели, поставила себе цель - добиться молодого преподавателя для личного самоуспокоения. Пока все попытки казались безрезультатными, а может, мужчине просто не нравились безмозглые фальшивки.
  - И на выявление сего факта вам потребовалась неделя? - покачал головой маркетолог, поглядывая на часы. - Вы случаем не Playboy брали за основу?
  - А что, вы советуете? - решила неудачно пошутить девушка, хлопая длиннющими ресницами.
  - Если только это ваш уровень. Работа не засчитывается. И в следующий раз, тщательнее подбирайте работы. У меня хорошая память на все, что случилось в прошлом году, в том числе и на провальные исследования.
  Лицо Ирки раскраснелось, отчего она стала похожа на свеклу, на которую нацепили платиновый парик Леди Гаги.
  - Садитесь. - Девушка резко вздернула подбородок и прошествовала к своему месту, покачивая бедрами. - Надеюсь, следующая работа окажется удачнее, в чем я лично сомневаюсь. Ветрова, вперед.
  Мы с Мариной переглянулись, ощущая себя самыми несчастными на этой земле. Публичные выступления никогда не пугали меня, но сама мысль, что двадцать пар глаз будут оценивать мой внешний вид, а в аудитории повиснут тихие смешки и критически замечания, заставляла мои ноги стать ватными. Судя по медленным движениям подруги, она чувствовала себя ничуть не лучше.
  - Наше исследование касается... - Преподаватель прервал меня так резко, что я застыла с открытым ртом, просто не ожидав такой наглости.
  - Ветрова, дай вставить хоть слово своей подруге. Ну, Мария, расскажите как нам, над чем вы так упорно работали прошедшей неделей.
  В аудитории стало так тихо, что мне показалось, я совсем оглохла. Девушка переминалась с ноги на ногу, бросая в мою сторону косые взгляды. Но здесь ей уже никто не мог помочь.
  - Она хочет сказать, что... - Я снова предприняла попытку, но вновь безуспешную.
  - Тише, Ветрова, оставьте шанс подруге. Вам-то я зачет поставлю за столь кардинальную смену имиджа, а Мария пока ничем меня сегодня не порадовала.
  Маша стала усиленно рыться в своих листках, не находя там нужного ответа, слишком нервничая, чтобы сосредоточиться на тексте.
  - Товары... находят своего потребителя... требуя...
  - Великая истина, - хмыкнул он, потирая указательным пальцем густую бровь. - Додумались сами?
  - Рынок представляет собой сложный...
  - Мария, хватит читать, давайте перейдем к сути. Даю вам шанс. Как ребрендинг Ветровой повлиял на востребованность данного товара?
  Товара? Он что серьезно назвал меня товаром? Я прикусила нижнюю губу, крепче сжимая свои листки - сейчас было не время вспоминать о своей гордости. Иногда стоило просто молчать, притворившись бездушным фикусом.
  - Новинка может привлечь новых покупателей, но есть риск потерять старых, привыкших к прежней упаковке, - не задумываясь, ответила Маша, видимо говоря сейчас о моей личной жизни, а не о маркетинговом исследовании.
  - Весьма мудрое замечание, - кивнул мужчина, оценивая меня с ног до головы, словно на презентации. - А насколько важна внешняя привлекательность товара?
  - В завоевании новой покупательской аудитории, незаменима, - ответила девушка, глупо хлопая ресницами и строя ему глазки.
  Как быстро человек проходит путь от ненависти до скрытого влечения? Меня даже затошнило от всей этой ситуации, стоило ли вообще являться сегодня в универ, чтобы в итоге стать наглядным примером ребрендинга товара. Да, Марк нашел бы общий язык с этим недомерком.
  - Знаете, Мария, - задумчиво произнес преподаватель, совершенно не глядя на девушку, - вам стоит подумать над этим. Для некоторых товаров ребрендинг столь необходим, что со временем они начинают терять и ту кучку обожателей, что приобрели ценой неимоверных усилий.
  Группа захохотала, оценив шутки, когда моя подруга залилась краской, находясь в шаге от того, чтобы расплакаться. Вся практика и сводилась к тому, чтобы лишить уверенности еще одного студента, таким образом, пытаясь показать свое превосходство.
  - Иван Григорьевич, есть некоторые товары, которые не спасет даже ребрендинг, - отчеканила я, пронзая его своим взглядом. - Их жизненный цикл просто подошел к концу.
  - Садитесь, - резко бросил преподаватель, бледнея. - Обоим незачет за незнание темы.
  
  - Ты зря начала ему грубить, - сказала Маша, когда мы наконец вышли из аудитории. - Так бы уже сдала исследование. Он идиот конечно, но нужно уметь приспосабливаться.
  - Получить зачет за то, что напялила новое платье? - возмутилась я, бросая взгляд через плечо, чтобы быть уверенной, что нас никто не подслушивает. - После того, как уснула перед компьютером? Гениально.
  - Но наряд действительно классный. Так, ты готова к новым встречам и романам?
  - Теперь точно нет. У меня одно желание - снять с себя эти тряпки и зарыться поглубже в свою яму...
  - Ты ответишь? - Маша отвлекла меня, кивая на мою сумку.
  - В смысле? - не поняла я.
  - Телефон.
  - У меня нет... - Грустная протяжная мелодия действительно доносилась из моей сумки, словно в ней играл маленький орган. - Что за...
  Я подошла к большому подоконнику и поставила на него свой черный баул, засовывая руку по самый локоть и пытаясь отыскать источник шума среди тетрадей, ручек и разной косметики. Тонкая вибрирующая пластина удобно легла в ладонь, не показавшись такой уж чужеродной. В свете ламп это оказался небольшой черный телефон, выглядевший как моя пудреница.
  - Вау, стильная вещица, - мечтательно заявила подруга, пытаясь разглядеть от кого вызов.
  В принципе, это же пыталась сделать и я. На экране медленно мерцало, то вспыхивая, то темнея, имя моего квартиранта, более того, в самом углу высвечивалась даже его фотография, словно сделанная для модельного портфолио. Но прежде чем мне захотелось ответить, телефон затих, став абсолютно черным.
  - Кто это был? - Подруга неотрывно смотрела в мои глаза, словно видя в них ответ.
  - Эмм... это мама, мы вроде как пытаемся с ней помириться, - соврала я, чувствуя себя самой последней сволочью на свете. - Но рано что-то говорить.
  - А телефон откуда? - не унималась она, видимо чувствуя мою ложь.
  - Свадьба не удалась, вот я и решила потратить сбережения на что-то полезное. - Мысленно я проклинала Марка и все его выходки, снова и снова загоняющие меня в тупик.
  - Как интересно...
  В этот момент телефон вновь завибрировал, а на дисплее загорелся значок нового сообщения. Я отклонилась назад, так, чтобы Маша ничего не могла разглядеть, а потом открыла его, не пытаясь сдержать своего раздражения. 'Ничего не планируй на вечер, я все уже распланировал за тебя. Целую, Марк'.
  
  Глава пятнадцатая
  
  

'Люди, что окружают нас сейчас, будут здесь не всегда. На это существует уйма причин и поводов, которые могут зависеть от нас или нет. Мы выстраиваем карточный домик, в надежды, что он простоит вечность, но ветер перемен одним махом может свести все наши усилия к нулю. Наши родственники... они уйдут, даже не спросив разрешения. Наши друзья... однажды они выберут другую дорогу. Мы сами... даже мы сами однажды исчезнем. Наши воспоминания, мысли, надежды - все в один момент оставит нас. В пустоте, тишине, одиночестве...'

  Маша обиделась, и это было заметно невооруженным взглядом по ее надутым губам и прищуренным глазам, смотревшим на меня с презрением. Я же сделала вид, что не обратила на это внимание, но все равно пристыженно опустив взгляд в пол.
  - Это шутка? - Девушка скрестила на груди руки, что выглядело вполне грозно.
  - У меня могут быть дела, - развела я руками, чувствуя себя предательницей. А что можно было сделать? Ну, конечно же, проигнорировать сообщение Марка, но за такое безрассудство рано или поздно придется платить, а мне не хотелось рисковать жизнью подруги. - Просто, давай завтра.
  - И какие же у тебя дела? Дай угадаю, с тем, кто подарил тебе телефон?
  - Маш, я же все объяснила...
  - Ты нихрена не объяснила, - ткнула она меня пальцем в плечо, заставляя отступить. - Что вообще происходит? Ну да, у тебя были странности, но я с этим мирилась, ведь каждый сходит с ума по-своему. Но сейчас... это за гранью добра и зла. Ты вступила в секту?
  - Нет, - возмутилась я.
  - Примкнула к наркоманам?
  - Нет.
  - Решила уйти из готов в эмо и перерезать себе вены? - Ее предположения были одно лучше другого.
  - Нет. И я не гот.
  - Прости, а для кого ты так прихорошилась, - подозрительно спросила Маша. - Громкий разрыв с женихом, который видел твоего любовника, потом резкая смена имиджа. Думаешь, я не провела параллель.
  - Ты провела кривую, - ответила я, устало вздыхая. Как можно было объяснить что-то человеку, который совершенно тебя не слушал. - Мы с Ильей не любили друг друга - вот в чем правда. Достаточно?
  - Нет. Кто он?
  - Кто кто?
  - Этот парень, - многозначительно поиграла бровями девушка. - Я-то знаю, что у тебя кто-то появился. Этого от меня не скроешь. Ты стала еще более скрытной, мы проводим вместе все меньше времени, тебе даже мой торт-пенис не понравился!
  - Это обвинение? - хмыкнула я, вспоминая тот позор. Кто знал, может после той шутки мы вообще не закончим университет.
  - Ты не хочешь идти со мной на охоту за парнями!
  - Я никогда не хотела.
  - Ась, просто скажи. Да или нет. У тебя есть парень?
  - Нет, - гордо ответила я, радуясь, что не вру ей ни в коей мере. - У меня просто возникли небольшие сложности дома.
  - Небольшие? - переспросила она, вновь прищуриваясь и переходя на змеиное шипение.
  Я задумалась, прежде чем ответить. Марка нельзя было назвать небольшим, как и проблемы, которые он мне доставлял. Порой даже казалось, что это проклятье, которое станет преследовать меня всю оставшуюся жизнь. Оставалось надеяться, что она не окажется слишком долгой.
  - Мне нужно немного времени, чтобы все уладить. Ничего страшного. Я начинаю новую жизнь, - это прозвучало слишком пафосно, - так что не пугайся. Я никогда и не была нормальной.
  - Это точно, - согласилась девушка, немного расслабляясь. - Но завтра точно идем.
  - Обязательно, - обреченно кивнула я, надеясь, что поход по клубам не убьет меня, после разборок с Марком. - Увидимся завтра.
  Маша проводила меня все еще обиженным взглядом, но ничего не сказала. Вряд ли она всему поверила, но уж точно не догадалась, что происходит на самом деле, потому что такое просто невозможно было принять. Хотя, моя романтичная подруга могла свести этот фильм ужасов до романтической мелодрамы, в которой мы с Марком воспылали бы друг к другу жгучей страстью. От этой мысли я поморщилась, поборов желание сплюнуть. Стоило закругляться с этой историей. Парень походил на таракана, который просто отказывался покидать мой дом, несмотря на разные яды, которые ему подсовывали. Впрочем, я не очень-то и старалась. Вот в чем состояла проблема. За все это время мои попытки избавиться от него выглядели жалко и неуклюже, и вот теперь мужчина решил, что может контролировать мою жизнь. 'Ничего не планируй...' Как же. Настало время прекратить это шоу уродов.
  Домой я добралась полная решимости, что мне по плечам свернуть любые горы, но комната встретила тишиной, поубавив мою энергию. Боевой запал затух, как свечка на день рождения.
  Я стояла в прихожей, не зная как поступить, убежать, пока есть время, или довести дело до конца, хоть вероятность последнего была под большим сомнением. Как всегда, все решили за меня.
  - Ты задержалась, - прокричал из своей комнаты Марк, даже не выглянув. - Платье на твоей кровати, макияж сделай мягче и приглушенней, мы идем не в дешевую кафешку.
  - Как насчет того, что я с тобой вообще никуда не иду. Идешь только ты, и то, далеко и без права вернуться.
  - Ты опять затянула эту шарманку? - простонал он, соизволив появиться в дверях, как всегда в одних брюках и немного неопрятными всклокоченными волосами. - Ты мне начинаешь надоедать.
  - Неужели? - даже слишком радостно спросила я. - Тогда выметайся отсюда, у тебя есть дом, есть деньги на существование. Хватит гробить мою жизнь!
  - Так дело в деньгах? Милая, я буду даже приплачивать тебе, лишь бы находиться в такой гостеприимной обстановке.
  Мне хотелось зарычать на него диким зверем, но воспитание просто не позволяло опуститься до такого уровня. Я готова была возненавидеть того, кто учил меня смиренно уходить от конфликтов, наивно полагая, что бой, который не состоялся, можно считать выигранным.
  - Иди к черту. - Запереться в своей комнате не являлось самым смелым решением, но никто не собирался меня судить, прежде всего потому, что ни одна живая душа, Марк был не в счет, и не видела этого позорного бегства.
  На кровати действительно лежало платье, точнее ярко-красная атласная ткань, казавшаяся свежей лужей свежей крови. Меня замутило от этой расцветки, режущей глаза. Но дверь за спиной так и не хлопнула, хотя я толкнула ее со всей силы. В дверном проеме стоял Марк, снисходительно наблюдая за моей растерянностью, видимо находя в этом что-то смешное.
  - Не нравится? - заботливо поинтересовался он, вскинув одну бровь.
  - А должно?
  - Да, если у тебя есть хоть капелька вкуса.
  - Тогда давай договоримся, вкуса у меня нет. - Я указала ему на дверь, но мужчина даже не шевельнулся.
  - Примеряй.
  - Не в этой жизни.
  - А в какой по счету? - хмыкнул Марк, медленно потягиваясь и демонстрируя накачанные мышцы. - Думаю, я смогу дождаться.
  - Выйди из моей комнаты, - строго отчеканила я, чувствуя внутри нарастающий звон, мешающий сосредоточиться. - Оставь меня.
  - Сегодня ты мне нужна...
  - Я не собачка, чтобы вставать на лапки каждый раз по твоей команде.
  - Поверь, я это уже заметил. - Мужчина оценивающе посмотрел на меня, переводя взгляд вверх, с ног до головы. - Но других вариантов нет, ни у тебя, ни у меня. Собирайся. Тебе понравится.
  - Что мне понравится? - чуть ли не хныкая поинтересовалась я, физически ощущая, как Марк вытягивает из меня все силы и желание спорить.
  - Мы идем на очень важную светскую встречу. Там соберутся все любители... - он, казалось, задумался, - роскоши. Нам нужно будет кое-что у них забрать.
  - Забрать? - Мне совсем не понравился алчный блеск в его глазах.
  - Да, они мне должны, - пожал плечами мужчина, стараясь выглядеть непринужденно. - Мы не задержимся. Так, визит вежливости.
  - Я-то тебе зачем? - Я все еще верила, что смогу отвертеться и дело не дойдет до привычных угроз.
  - Мне нужна спутница, на такие мероприятия не ходят в одиночку, тебя неправильно поймут. Так что собирайся, познакомлю тебя с местной богемой.
  Откуда Марк знал элиту, оставалось загадкой, но я и не собиралась расспрашивать. Сердце нервно вздрагивало после каждого удара, что следовало выбрать? Пойти или устроить скандал? На первый взгляд, этот человек никогда не делал ничего просто так, и теперь, наверняка, пытался втянуть меня в очередные неприятности. Но следовало признать, что если Марк хотел что-то сделать, он это делал, вне зависимости от чьего-либо желания. Моего в частности. Но разве можно было просто стоять и терпеть подобное обращение.
  - А что мне за это будет. - Вопрос прозвучал с вызовом, и достаточно язвительно, чтобы удивить мужчину.
  Он замер в дверном проеме, застыв на пару секунд, а потом его губы разошлись в хитрой улыбке.
  - Вот это деловой подход, ценю. И что же ты хочешь? Новую шубку? Скромненький джип?
  - Ты мыслишь слишком мелко, - ответила я, довольная тем, что мы сдвинулись с мертвой точки. - Я хочу тишины и покоя.
  - Даже так? - задумчиво произнес он, потирая подбородок. - И как долго?
  - Максимально долго.
  - Сутки? - предложил мужчина
  - И это, по-твоему, максимум? - возмутилась я, изображая оскорбленность. - Мне нужно гораздо больше.
  - Двое суток, и это мое последнее предложение.
  - Неделя.
  - И не мечтай, - расхохотался Марк, покачивая головой. - Я даю тебе три дня, у меня все равно есть кое-какие дела за городом, так что собирайся и будь умничкой. Не смей позорить меня на людях.
  Семьдесят два часа, не так уж много, но в тоже время, довольно неплохо. Я могла... могла... продать эту квартиру и купить новую. Да, в моей голове пока не отыскивалось подходящих идей. По крайней мере, стоило попытаться скрыться от него, а может даже подать заявление в милицию за домогательство. Ну, оставалось надеяться, что завтра я стану более изобретательной.
  Платье мне не нравилось. Да, оно облегало мою фигуру как вторая кожа, гладко скользя по телу, но цвет... это напоминало пожарную машину, буквально крича 'обрати на меня внимание!'. Я даже не задумалась, как Марку удалось определить нужный размер, привыкнув к подобным странностям. Хотя, его вкус хромал на обе ноги, а иначе, почему он пытался нарядить девушку проституткой, пусть и дорогой? Чего только стоил глубокий вырез на спине, доходивший чуть ли не до копчика.
  Рядом лежала небольшая бархатная шкатулка, в которой оказался ювелирный комплект, состоящий из тяжелого колье и длинных сережек с белыми и черными камнями.
  - Это не бижутерия, - донеслось из соседней комнаты. Голос заставил меня вздрогнуть, Марк словно подглядывал за мной, видя сквозь стены. - И даже не спрашивай, сколько оно стоит, как и откуда оно здесь.
  - Ты украл? - ужаснулась я, от испуга чуть не отбросив украшение в сторону.
  - Считай это арендой.
  - За аренду платят.
  - Ну, я скажу им спасибо и отправлю корзину цветов. Пойдет?
  - Чего ты добиваешься? - Мне никак не удавалось постичь этого, его действия не поддавались никакой логике, или это просто было выше моего понимания.
  - Сегодня увидишь, - зловеще пообещал Марк из своей комнаты. Этот голос вызывал дрожь, но страх ли это или нечто другое оставалось загадкой.
  Я не торопилась со сборами, отчасти желая позлить мужчину, но его, казалось, это вообще не волновало, он терпеливо ждал, лишь периодически заглядывая, чтобы удостовериться, что у меня не возникло желания вообще отказаться от этой идеи.
  - Не увлекайся черной подводкой, - нравоучительным тоном заявил он, когда заметил в моей руке карандаш. - Только линию ресниц. И используй красную помаду. Румяна не забудь, а то ты на труп похожа.
  От такого количества ценных советов я даже поморщилась, ощущая себя ребенком, которому купили первую косметичку. Но в голове крутились мысли только о той тишине, что вернется в этот дом с завтрашнего утра. Ради этого стоило потерпеть.
  Марк еще дважды подправлял мой макияж, пока, наконец, довольно не хмыкнул, оценивая результат. Пожалуй, он получил то, чего хотел - теперь перед ним стоял совершенно другой человек. Практически ничего не осталось от прежней Астры - другое платье, другая прическа, непривычный консервативный макияж. Думаю, теперь ему было не так стыдно находиться со мной рядом.
  - Ну вот, теперь ты похожа на человека. - Сам же он нарядился в черный костюм и белую рубашку с бабочкой, зачесав непослушные пряди назад. - И еще, лучше молчи. Это высший свет и там не обсуждают насколько потолстела Бритни Спирт и с кем сейчас гуляет Эштон Катчер.
   - Плоская шутка, - надула я губы, чувствуя себя практически раздетой. - И не думай, что я в большом восторге от того, что ты тащишь меня на какое-то занудное сборище с кучей толстосумов.
  - Ну, конечно, - саркастически хмыкнул мужчина, поправляя перед зеркалом полы своего пиджака. Стоило признать, что костюм ему невероятно шел, подчеркивая непонятно откуда взявшуюся аристократичность, а надменный и обжигающий взгляд, только усугублял это впечатление. - Оставь эти заверения при себе. И не горбись.
  Я расправила плечи, чувствуя, что вновь начинаю закипать. Его командный тон действовал на нервы, напоминая противный писк автомобильной сигнализации. Но мне нужно было вытерпеть, всего несколько часов, которые дадут понять, что такое ад, с человеком, который свернул бы кровь и самому Дьяволу.
  - Браслет сними. - Марк повторял это уже во второй раз, повернувшись ко мне и глядя как на сумасшедшую.
  - Нет, он мне нравится. - По этому пункту ему вообще не стоило со мной спорить.
  - Да. Он не подходит к платью. Сколько ты вообще носишь эту кожаную повязку? Возомнила себя Зеной?
  Я обхватила рукой свое запястье, чувствуя привычную шершавую поверхность браслета. Нам вообще не стоило об этом говорить, только Марк, кажется, этого просто не понимал.
  - Снимай. - Его голос стал настойчивее, поднявшись на несколько октав выше, так, что зазвенел в ушах.
  - Отстань. - Мне стало плохо даже от одной мысли, что запястье окажется ничем неприкрытым. - Просто идем.
  - Смеешься? - нахмурился мужчина, преграждая мне путь. - В комплект входит бриллиантовый браслет, а ты носишь шкурку свиньи?
  - Это мое условие.
  - А мое условие, не нервируй меня.
  Он вцепился в мое запястье, притягивая к своей груди и поворачиваясь спиной. Такой захват полностью меня обездвижил, позволяя только громко возмущаться и дергаться, пока плечо не стало болезненно ныть.
  - Вот и все. - Марк стянул с моей руки браслет, отчего по беззащитному запястью прошелся прохладный поток воздуха, а потом замолчал. - Что это?
  Я перестала вырываться, застыв на месте и опустив голову. Никто, никто не заслуживал моих объяснений. Ни раньше, ни сейчас. Горячий палец прошелся по витиеватому рубцу, настолько осторожно, словно он грозил вот-вот разойтись, открывая рану. Мне не требовалась его жалость, хотя, зная Марка, я могла рассчитывать только на очередную подлость.
  - Пришлось переделывать татуировку, вот и вышло некачественно. - Бледное запястье опоясывал тонкий рисунок, переплетающийся в надпись, неприметную для обычных людей. - Вопросы закончились?
  - Считаешь меня за идиота? - Мужчина развернулся ко мне, все не отпуская зарубцевавшийся шрам, под которым размеренно бился пульс. - Ведьма? Не слишком ли банально?
  - Отвали. - Мне наконец удало вырвать руку из его крепкой хватки. Наряду с раздражением в сердце встрепенулось облегчение оттого, что его волновала только эта глупая надпись, сделанная в отчаянии.
  - Скрой ее браслетом.
  Я послушно протянула руку, опустив ее ладонью вниз, чтобы он уже больше ничего не сумел разглядеть, и отвернулась, чувствуя, как ловкие пальцы скользнули по коже, а прохладный металл послал тонкую цепь мурашек вдоль позвоночника. Черно-белый браслет мерцал в полумраке, походя на миниатюрное созвездие, непонятно как оказавшееся на моем запястье.
  - Тебе идет, - бросил Марк, но его голос больше не был столь эмоциональным, звуча как шорох осенних листьев по пустым морозным улицам. - Идем, мы и так долго собирались.
  Снаружи за все это время успело стемнеть, недостаточно, чтобы боязливо вглядываться в густые тени, но солнечные лучи уже едва вырывались из-за горизонта, становясь кроваво-красными, и походя на недоброе предзнаменование.
  Я даже не удивилась, когда у подъезда нас ждал черный лимузин, такой блестящий, что казался фотографией в глянцевом журнале. Марк быстро подтолкнул меня к задней дверце, придерживая мое платье, которое ужасно сковывало движения, превратив простую попытку сесть в машину в настоящий ритуал. Наконец, дверца хлопнула, и мужчина уселся рядом со мной, по привычке поправляя свою бабочку. Автомобиль тронулся, и мне даже показалось, что за рулем никого нет, потому что водителя от нас скрывало тонированное стекло, как в лучших голливудских фильмах о богачах.
  - Нам далеко ехать? - спросила я, чтобы хоть как-то поддержать диалог, когда между нами повисла раздражающая тишина.
  - Прилично. - Марк даже не повернулся в мою сторону, нехотя выныривая из своих размышлений. - Найди, чем себя занять.
  Перемирие, которое мне казалось возникло с нашего устного соглашения, трещало по швам. Как только ему удавалось всего парой фраз сровнять меня с землей, превращая в терпеливый многоразовый половой коврик?
  - Ты бы не умер, если бы перестал вести себя как моральный урод.
  Губы мужчины дрогнули в усмешке, а потом вновь расслабились. Он что-то хотел сказать, резко передумав, и хмыкнув себе под нос.
  - А ты не рассыпалась в прах, одев нормальные вещи, ведь так? Но, тем не менее, мы рабы своих привычек. Так что давай не будем искать недостатки друг в друге.
  - В тебе-то и искать ничего не нужно, - пробормотала я себе под нос, обиженно отворачиваясь. - Как они еще из ушей у тебя не лезут.
  Теперь я поняла всю прелесть молчания. Можно было притвориться, что этого недомерка здесь нет, и что мне не придется провести с ним несколько часов, изображая нежные чувства, которых не было и в помине. Ведь все могло быть иначе, я бы одела подобное платье для кого-то другого, того, кому хотелось понравиться, а не наслушавшись бесконечных угроз. Моя жизнь, казалось, предпочитала путешествовать вверх ногами, тогда как все остальные спокойно ходили по земле.
  - И да, как-то забыл сказать, - как бы между делом отметил Марк, потирая указательным пальцем густую бровь, - тебе придется притвориться глупой и по уши влюбленной в меня девицей, но, думаю, ты тут справишься.
  - Придурок, - не стала я утруждать себя долгими размышлениями и точной формулировкой.
  - А вот этих слов чтобы я от тебя не слышал. Молчи - сойдешь за умную.
  - Дважды придурок. - В машине снова воцарилось молчание.
  Мы ехали довольно долго, и я даже не старалась уследить за дорогой, надеясь, что Марку не придет в голову завести меня куда-нибудь в лес и там бросить. Я даже стала потихоньку засыпать, но под его суровым взглядом оцепенение проходило, действуя как укол адреналина.
  - Почти приехали, - наконец произнес он, непонятно как определяя наше местоположение, даже несмотря на тонированные стекла. - Еще раз повторимся, ты сегодня - премилый аксессуар, который только хлопает глазами и улыбается.
  - Еще раз повторимся, - с вызовом ответила ему я, стараясь пригвоздить мужчину взглядом, - завтра тебе не будет в моем доме. Семьдесят два часа, и если ты решишь задержаться, или не возвращаться совсем, знай, никто не станет скучать.
  - Ты быстро учишься, милая, - хмыкнул он, но кивнул, а затем помог мне выбраться из машины, одергивая мое красное платье, которое даже не помялось.
  Холодный ветер прошелся по голым плечам, вызывая короткую дрожь, пока Марк неожиданно не приобнял меня, притягивая к своему горячему телу. Я автоматически дернулась в сторону, но он держал слишком крепко, так, что завтра на коже наверняка проступят синяки.
  - Не дергайся, - прошипел мне на ухо мужчина, натягивая на лицо фальшивую улыбку. - Будь пингвинчиком: улыбайся и маши.
  Как оскорбительно это не было, но я успокоилась, наконец осматриваясь. Мы стояли на подъездной дорожке, выложенной белым кирпичом, и ведущей к высокому трехэтажному особняку, выполненному в агрессивных красных и черных цветах. Витиеватую дорожку освещали стройные фонари, напоминающие чем-то старую Англию. Водитель высадил нас достаточно далеко от дома, где уже вовсю толпились разодетые люди, напоминая пестрых птиц, щебечущих один громче другого. Их голоса звучали глухо из-за расстояния, и мне никак не удавалось разобрать ни слова, только низкий, но назойливый гул.
  Марк взял меня под руку и повел вперед, словно отлично знал это место и этот контингент. Я же чувствовала себя как инопланетянка, казалось, все взгляды резко обернулись ко мне, хотя кто бы удивился, особенно в таком вызывающем платье.
  Как только мы подошли ближе, по толпе побежал странный шепот. Дамы в длинных платьях льнули к своим кавалерам, не сводя с нас глаз и что-то быстро говоря. Мужчины же оборачивались, все как один морщились, словно от дурного запаха, и вновь отводили взгляды. Почему я сразу не подумала, что вечеринка окажется настолько веселой?
  - Похоже эти люди тебе не рады. - Мой шепот утонул среди недовольных возгласов.
  - Они просто не знают, как со мной общаться, - ответил Марк, не изменив своей улыбке и даже кивая присутствующим, словно приветствуя хороших знакомых.
  - Удивительно, - хмыкнула я, - и они все тоже?
  - Если у тебя есть одна подруга, то это еще ничего не значит, Астра. Не обольщайся. Антонио, - громко крикнул он, направляясь к низенькому тучному мужчине, фрак на котором едва сходился, а тонкие завитые усики придавали ему еще большую комичность. - Как ты поживаешь?
  - Думал лучше, чем ты, - тут же ответил мужчина, осматривая нас с ног до головы. - Пошли слухи, что ты уже кормишь своей мордашкой червей, но черт, ты снова в игре.
  - Не слышу радости?
  - И не услышишь. А кто твоя прекрасная спутница? - Антонио призывно заиграл бровями, словно самец, пытающийся привлечь самку.
  - Разве кого-то волнуют имена, - риторически ответил Марк, опуская свою руку и хватая меня за ягодицу. Я была готова его убить прямо там. - Главное, чтобы был полный боекомплект.
  - Это точно, - расхохотался мужчина противным каркающим смехом. - Есть успехи?
  - Думаю, что да, но тебе об этом знать не обязательно.
  - У Марино и его головорезов карты куда как получше, - голос толстяка опустился до шепота. - Да ты и сам знаешь.
  - Я собираюсь это исправить. - Марк кивнул Антонио на прощание и пошел дальше, потянув меня за собой.
  - Знаешь, почему тебя не будет завтра в моей квартире? - Я дождалась, пока мужчина обернется и вопросительно вскинет бровь. - Потому что этой ночью я тебя убью.
  - Ты все еще злишься на мою чрезмерную вольность? Расслабься в моем мире так принято.
  - Не знала, что ты живешь в мире примитивных неандертальцев. Где ты вообще был, когда все остальные эволюционировали?
  - Марк. - У нас на пути встала высокая женщина, назвать которую просто худой стало бы ложью. Анорексия пировала на ее теле уже не первый год. Светлые длинные волосы уже не блестели, казавшись дешевым париком, платье висело хуже, чем на вешалке, а мимические морщины врезались глубоко в кожу, делая ту больше похожей на топографическую карту. - Милый, я скучала.
  - Элиза, отлично выглядишь. - Этот лжец даже не поморщился, осторожно целуя женщину в щеку. - Нашла источник молодости?
  - Если бы, - надула она губы, над которыми определенно поработал ботокс. - Ты тоже, как я вижу, далек от своей цели?
  - Скажем так, теперь я знаю короткий путь.
  Они оба смерили меня загадочными взглядами.
  - Берегись, мальчик, короткий путь не всегда самый лучший. Ты можешь оставить свою спутницу с моим Лео. А мы немного развлечемся.
  Я проследила за ее взглядом и натолкнулась на юного мальчишку, вероятно даже моложе меня, переминающегося с ноги на ногу у стола с напитками. Костюм сидел на нем нелепо, видимо ребенок слегка ошибся с размером, каштановые волосы походили на ершик, а огромные голубые глаза смотрели на мир с явным испугом. Вот кому было даже хуже, чем мне.
  - У вас очень милый сын, - зачем-то ляпнула я, и тут же пожалела, что вообще научилась говорить.
  Марк и Элиза резко замолчали, их лица превратились в маски, сохраняя прежние эмоции, но глаза уже потемнели, выражая что-то среднее между яростью и удивлением.
  - Прости, милая, она глупая, не понимает... - Мужчина мог уже больше не стараться исправить ситуацию.
  - Сын? - заверещала она, так, что некоторые из гостей обернулись, но, увидев источник шума, тут же потеряли интерес. - Мой сын? Да ты мелкая завистливая сучка. Он мой муж и тебе о таком можно только мечтать. Мелкая дрянь! Думаешь ты такая молодая, красивая. На тебя клюнул красивый богатый парень? Марк пережует тебя и выплюнет, и тогда я посмеюсь. О да, я буду хохотать во весь голос. Ты, маленькая шлюшка! Эй, Марк, разбей ее маленькое хрустальное сердечко...
  Мужчина тащил меня сквозь толпу, прямиком к главному входу, а крики Элизы все доносились до нас сквозь порывы ветра и разговоры окружающих. Мы нырнули в яркий круг света, встретив на своем пути теплые потоки воздуха и звуки ненавязчивой музыки, кружившиеся вокруг и поднимающиеся к высоким потолкам. Большое помещение утопало в роскоши - кто-то не скупился на позолоту и замысловатую резную мебель. Гости разбились небольшими группами, потягивая напитки и о чем-то премило беседую, а между ними плавно скользили официанты, предлагая закуски.
  - Какого черта, Астра, - дернул меня за руку Марк, отводя в сторону за тонкую полупрозрачную штору, там, где нас никто не видел. - Сказано же было - молчать! Ты что, специально?
  - Что специально? - оскорбилась я, все еще рассматривая тяжелый сверкающий интерьер и щурясь от яркого света. - У него, по-твоему, на лбу написано, что он ее муж? Ты их вообще видел? У них разница в возрасте лет тридцать. Как ее не посадили?
  - Двадцать, и напоминаю, это не твой доисторический мир, здесь иные правила. Просто молчи. Ни слова больше.
  Марк вновь потянул меня сквозь толпу, в этот раз удаляясь вглубь дома, туда, куда не доходили звуки музыки или шепотки людей. Освещение стало не столь ярким, а гости встречались все реже, в основном разгоряченные парочки, ищущие уединения. Мы поднялись на второй этаж, где царил абсолютный полумрак и тишина, видимо, добравшись до личного пространства хозяина дома, судя по портретам неизвестных мне людей, словно обои разместившимся вдоль стен по обе стороны. Я опасливо оглянулась, каждую секунду ожидая, что нас поймают, но никто не шел за нами, коридор оставался совершенно пустым, не считая этих суровых застывших лиц, взиравших на меня свысока.
  - Стой здесь, - приказал мужчина, остановившись у двустворчатой деревянной двери с золотыми ручками, которые сверкали даже в ночном сумраке. - И не шевелись.
  Я оперлась обнаженной спиной о гладкие прохладные стены, ощущая, что холодок скорее идет изнутри, словно предупреждая, что мы делаем нечто незаконное. Такое поведение вряд ли считалось в обществе хорошим тоном.
  - Ты куда? Давай просто уйдем. Кто-нибудь нас поймает. Марк смерил меня насмешливым взглядом, а потом скользнул сквозь стену, не встретив никакого сопротивления. Я ахнула, закрыв ладонью рот, когда он растворился в светлом дереве, словно был призраком, а не живым человеком. Это определенно было далеко от нормы.
  
  Глава шестнадцатая
  
  

'Каково это, впервые обнаружить в себе присутствие зла? Мелкие, едва заметные черные точки, отравляющие светлую душу. Снова и снова стряхивая их с себя, ты только усугубляешь положение - разнося споры все дальше. И они прорастают, сводя с ума - смертельная болезнь, невидимая окружающим. Проснувшись однажды утром, ты понимаешь, что человек в зеркале кто-то другой, совсем непохожий на тебя, и он обречен. А ты вместе с ним'

.
  Я мялась в коридоре, дрожа как перед экзаменом по высшей математике. Сердце отбивало такой сумасшедший ритм, что удивительно, почему вокруг не появились желающие станцевать ча-ча-ча. Время словно специально тянулось невыносимо медленно, возможно, даже остановившись, чтобы окончательно лишить самообладания. Марк не объявлялся, и я боялась, что это лишь игра моего воображения - никто не мог проходить сквозь стены, ну разве что какая-то девчонка из фильма 'Люди Икс'. Ситуация вообще казалась абсурдной, хотя почему это стало волновать меня именно сейчас? Возможно, стоило остановиться и подумать до того, как приехать в незнакомый особняк и прикрывать мелкого воришку.
  Казалось, прошла целая вечность, наполненная тишиной и ожиданием. Я вздрагивала от каждого шороха, который, скорее всего, звучал в моей голове, чем на самом деле, но просто чудо, что ни одна живая душа не решила проверить, что же происходит этажом выше. Было маловероятно, что полумрак сумеет скрыть это ярко-красное платье, оно словно полыхало адским пламенем, не лучший вариант для тех, кто желал остаться незамеченным.
  Нервы сдали, тело дрожало как в ознобе, а ладони вспотели, как у школьницы, которая ждала строго наказания за случайно разбитую хрустальную вазу. Я даже начала мерить шагами коридор, в надежде успеть ускользнуть, если кто-то будет проходить мимо. За моей спиной раздался щелчок, заставив меня подпрыгнуть и схватить за сердце. Рядом, практически лицом к лицу, стоял Марк, язвительно ухмыляясь.
  - Соскучилась? - нагло заявил он, поправляя пиджак, а затем и бабочку.
  - Ты... ты... - я просто не могла ничего сказать. Тысячи слов, до этого вертевшиеся в голове, разом испарились, оставив меня растерянной и сломленной. Все смешалось внутри, паника, что нас поймают, злость на Марка, что он втянул меня в это, на себя, за то, что позволила ему, радость, что он наконец вернулся. - Ты...
  - Да ты сегодня особо разговорчивая. Пойдем.
  Мужчина самым наглым образом схватил меня за локоть и поволок по коридору. Рука начала болеть, и я дернулась, в надежде ослабить захват, но Марк даже не замедлил шаг. Теперь стало понятно, он действительно что-то украл, и нам приходилось бежать. Мне хотелось просто упасть на пол и расплакаться от несправедливости этого мира. Ну почему именно я оказалась той подушкой безопасности, которую мужчина решил захватить с собой?
  Тем временем мы спустились на первый этаж, под свет ярких ламп, которые словно специально были направленны на нас, я даже оглянулась, чтобы убедиться, что за нами не мигает красными огоньками табличка 'Воры'. Но окружающим было все равно. Они как заведенные переходили от одной компании к другой, потягивая напитки и натужно смеясь. Это напоминало неудачный спектакль, а возможно, театр кукол. Кто-то дергал их за веревочки, от чего эти движения казались искусственными, практически комичными. Что вообще скрывалось за их улыбками? Не уверена, что хотела это знать.
  На этот раз мы не воспользовались машиной, более того, тот черный лимузин больше не ждал нас, как в сказке про Золушку, исчезнув с боем часов. Марк тянул меня вперед по подъездной дорожке, все ближе к лесу, который начинался сразу за огороженной территорией. Плотная стена деревьев, кое-где еще не совсем потерявшая листву, выглядела устрашающе, чернея странным замысловатым узором.
  - Мы же не пойдем туда? - с надеждой проговорила я, как ни странно боясь монстров, которые могли скрываться в этой черноте. - Я не очень люблю походы...
  - А жизнь ты любишь? - сквозь зубы процедил он, помогая мне спуститься с пригорка. Мои шпильки тут же увязли в сырой земле. - Мы не можем светиться, так что потерпи. Если пойдем по прямой, то через минут двадцать выйдем к дороге, там нас и подхватят.
  - Ты действительно что-то украл? - Мой голос звенел от ужаса.
  - Ты просто верх сообразительности. Поражаюсь. Нет, я просто полазил в его спальни, люблю покопаться в чужих вещах. Фетишизм знаешь ли...
  - Правда? - постаралась я спросить как можно искренне, чтобы позлить его.
  - Ты издеваешься? - Марк резко замер, отчего я врезалась лбом в его спину. Глаза мужчины стали темно-зелеными, почти черными в ночном сумраке, но светились странным внутренним светом, как у хищника, вышедшего на охоту. - Сделай одолжение, помолчи.
  Не знаю, что именно убедило меня послушаться, сталь, звучащая в его голосе, дикий, почти безумный взгляд, или мысль, что ему ничего не стоит закопать меня где-нибудь здесь, где найти мой труп практически невозможно, да и не то чтобы кто-то собирался его искать.
  Ноги подкашивались, длинный подол платья цеплялся за ветки, притормаживая, словно этот лес решил не выпускать нас. Когда я споткнулась в третий раз, Марк тяжело вздохнул и остановился. Его плечи медленно поднимались и опускались, пока он пытался восстановить дыхание. Мне захотелось провалиться сквозь землю, учитывая, что с этой зыбкой лесной почвой проблем в этом бы не возникло. Мужчина резко развернулся, но в его взгляде не читалось злости, только непонятная усталость. Наверное, я представляла собой жалкое зрелище в грязном рваном платье, расцарапанном из-за колючих веток лицом, потому что его губы напряглись, сжавшись в тонкую линию.
  - Ладно. - Прежде, чем я успела отреагировать, он наклонился, подхватив меня на руки. - И без комментариев.
  Такая близость казалась слишком странной, его сердце билось против моего, а дыхание согревало щеку. Мне не удавалось побороть свою неловкость, и я недовольно зашевелилась на его руках, желая как можно скорее встать обратно на ноги.
  - Не дергайся, - сухо бросил Марк, слегка встряхивая меня. Он шел совершенно ровно, словно и вовсе не тянул на себе тяжелую ношу в моем лице. - Не хочу тебя уронить.
  Я замерла, прикрывая глаза и прислушиваясь к ночным шорохам. Под ногами мужчины похрустывали сухие ветки, и слышался шорох опавшей листвы, где-то высоко над нами ухала сова. Как быстро светское мероприятие превратилось в кемпинг.
  - Дальше сама. - Марк грубо поставил меня на землю, так резко, что у меня закружилась голова. Каблук предательски хрустнул, подломившись подо мной, и я повалилась на спину, через секунду вновь оказавшись в объятьях мужчины. - Что на этот раз?
  - Каблук, - пискнула я, недовольно ворочаясь в его слишком горячих руках. - Какого вообще черта мы идем через лес?
  - Я вроде бы уже объяснил, - ответил он, хватая меня подмышки и поднимая на ноги. - Злые дяди с пистолетами хватятся одной маленькой, но очень ценной вещицы, и будут нас искать, а камеры наружного наблюдения засекли ту машину, на которой мы прибыли. Пусть погоняются за ней по городу.
  Он опустился на колени, обхватив мою щиколотку и рассматривая многострадальную обувь. Не долго думая, мужчина окончательно отломал каблук, тоже самое проделав и со второй босоножкой. Я же лишь молча стояла, держась за ствол дерева, чтобы не упасть. Сейчас мне просто хотелось оказаться дома, подальше от промозглого ветра, холодившего кожу, вернуться в свою уютную квартирку и часа на два погрузиться в горячую ванную с морем ароматной пены.
  - Теперь можешь идти? - поинтересовался мужчина, поднимаясь с колен.
  Я потопталась на месте, чувствуя себя словно на лыжах, когда вогнутая поверхность скользила по земле. Лучше, чем ничего, но далеко от идеала.
  - Дойду.
  Марк кивнул и взял меня за руку, выводя из чащи. Через пару минут, за которые я успела дважды поскользнуться и чуть не упасть, мы оказались на дороге, совершенно пустой и неосвещенной. Лишь несколькими метрами впереди быстро моргнули огни машины, привлекая наше внимание.
  Темная неприметная легковушка со своими мягкими сидениями показалась мне настоящим раем. Я расслабилась, вытянув насколько возможно уставшие ноги. Когда Марк уселся рядом, захлопнув за собой дверь, машина тронулась с места.
  За рулем сидел неприметный мужчина, даже не бросивший на нас ни единого взгляда, а всецело сосредоточившийся на дороге. Просто такси, в котором никто не задавал вопросов. Я тоже молчала, боясь даже пошевелиться и выдать свое присутствие, отчего Марк мог придумать очередное издевательство, вроде пробежки до города позади машины.
  Время до дома пролетело незаметно, волшебные минуты тишины и покоя под мирное гудение машины и плавные толчки, когда та входила в повороты. В темноте, где мягко мерцала только приборная панель, тянуло в сон, туда, где не было место ни Марку, ни его эксцентричным выходкам.
  - Приехали. - Мужчина грубо толкнул меня в плечо, протягивая водителю деньги.
  Я нехотя вынырнула из сна, чувствуя невероятную слабость. Машина остановилась у самого подъезда совершенно спящего дома, в котором не горело ни одно окно. Марк приобнял меня за талию и повел по крутой лестнице вверх, приняв на себя большую часть моего веса. Мои глаза закрылись сами собой, пока тело на автопилоте делало один шаг за другим. Мысль, что завтра утром я проснусь совершенно одна в своей квартире, приятно согревала сердце, словно глоток горячего глинтвейна.
  Мужчина открыл дверь, пропуская меня вперед. Яркий свет резанул глаза.
  - Отлично отдохнули, да, милая? - расхохотался он, запирая замок.
  - Ты, возможно.
  Я обессилено облокотилась о стену, рассматривая мужчину, возвышающегося передо мной. Его костюм выглядел так же идеально, как и в самом начале, как и аккуратная прическа. Мы точно пробирались вместе с ним через лес? Мой взгляд скользнул по красной тряпке, что раньше была платьем, теперь от него остались лишь грязные лохмотья.
  - Ты словно километровку пробежала. Теперь можешь со спокойной душой ложиться спать.
  - Не думаю, - покачала я головой, не собираясь в этот раз отступать. - Ты мне все объяснишь. Сейчас же.
  - Милая, - ласково пропел мужчина, подходя ближе и осторожно поглаживая мои обнаженные плечи своими широкими ладонями, - а нужны ли они? Ты же и так плохо спишь по ночам.
  Я вздрогнула от непривычных прикосновений, но не отвела взгляда. Речь шла не о простом любопытстве, возможно от ответов зависела моя жизнь. Мне больше не хотелось быть слепым котенком, который постоянно натыкался на стены.
  - Что ты украл?
  Марк нахмурился, нависая надо мной и загораживая свет ламп. Его лицо было непроницаемым, и мне даже на секунду показалось, что передо мной робот.
  - Не твое дело, - донеслось в ответ.
  - Неужели? Тогда какого черта ты таскаешь меня с собой? Я тебе не служба эскорта. Что ты украл?
  - Я знаю где, знаю как, но не знал чем, - загадочно ответил Марк, опуская свое лицо еще ниже, так, что кончики наших носов практически соприкоснулись. - Теперь все встало на свои места.
  - От этой исповеди мне должно было стать легче? - спокойно произнесла я, стараясь немного опуститься, чтобы увеличить между нами расстояние. - Говори по делу.
  - Эта маленькая вещица, камень, поможет мне вернуть потерянное.
  - К чему такие сложности?
  - Не все в этом мире просто, - хмыкнул мужчина, отстраняясь. - Чтобы что-то получить, нужно потрудиться.
  - Кто были все эти люди? - Я вспомнила его странный разговор с Антонио, это напоминало общения глав каких-то мафиозных группировок, что, в общем-то, и следовало ожидать от Марка.
  - Они охотники.
  - На кого?
  - Ни на кого, а за чем, - нехотя ответил он, оборачиваясь. - Что нужно жалким ничтожным людишкам? Сила, власть, богатство.
  - Так это то, что ты потерял? - хмыкнула я, не удивляясь.
  - Нет, - резко ответил мужчина, даже делая шаг мне навстречу и сжимая кулаки от напряжения. - Я потерял гораздо больше и тебя это не касается.
  - О, ну, конечно. - Меня уже нельзя было остановить, в голове просто щелкнул какой-то тумблер, снимающий все ограничения и страхи. - Ты мной попользуешься, получишь, что хочешь, а потом бросишь мой труп у обочины на въезде в город.
  - Не говори глупости, - поморщился мужчина. -Просто есть вещи, с которыми мне не справиться без тебя. Без твоего участия.
  - Да ладно, возможность проходить сквозь стены в их число не входит?
  Марк помрачнел, но усилением заставил себя расслабиться.
  - Завидуешь?
  - А ты мне?
  Мы молча смотрели друг на друга, никто не хотел отступать. Почему-то я чувствовала, что это был мой последний шанс прояснить между нами ситуацию, показать ему, что со мной следует считаться. Случилось достаточно, чтобы не бояться будущего и не думать о последствиях своих поступков. Мир сжался до единой потребности - сбросить весь этот груз сомнений и вопросов со своих плеч. Раз и навсегда.
  - Тебе очень повезло, - поразмыслив, ответил мужчина, когда черты его лица наконец смягчились.. - Я многое бы отдал, чтобы даровать жизнь. Раньше я думал, что ее невозможно удержать в руках, что она ускользает как песок сквозь пальцы, как дождь, как ветер, но ты все изменила.
  - Зато в тебе зачатки настоящего домушника, - сухо бросила я, не принимая его восхищений.
  - Это лишь капля в море. Ты даже не представляешь возможностей нашей вселенной.
  - О чем ты?
  - Я не родился с этой силой, она досталась мне случайно. - Его взгляд потемнел, став цвета разбушевавшегося грозового моря. - Ты, правда, хочешь знать эту душещипательную историю?
  Я с подозрением прищурилась, но кивнула, надеясь, что сегодня мы со всем этим покончим.
  - Тогда иди в кроватку, а я расскажу тебе на ночь страшную сказку, - ухмыльнулся Марк, но за этой улыбкой я не видела особого веселья, там отражалось что-то страшное, что-то запертое и тщательно скрываемое годами.
  Мужчина дал мне время расправить кровать и укрыться до самого подбородка теплым одеялом, прежде чем ступить в комнату и вольготно развалиться в глубоком мягком кресле и закинув ногу на ногу.
  - Ты знаешь, что наша планета была не первой? До нас уже существовал мир, там тоже жили люди, они на что-то надеялись, ставили себе цели, развивали свою цивилизацию, пока в один момент всему не пришел конец. Существует сотни разных мнений - и метеорит, и истощение ресурсов и ядерная война. Факт в том, что их мир исчез. Планета взорвалась, распавшись на сотни осколков, которые раскидало по всей вселенной.
  Я молчала, стараясь не выглядеть особо разочарованной или разозленной. Он насмехался надо мной, очередное шоу, которое устроил Марк, чтобы почувствовать свое чертово превосходство. Следующая часть наверняка должна была рассказать о загадочной Нибиру и гибели всего живого в 2012 году.
  - Ты не веришь. - Это не походило на вопрос, скорее на мрачное утверждение. - Я не удивлен.
  - А чего ты хотел, когда пересказываешь статью из бульварной газетенки, которая каждую неделю печатает на обложке фотографии пришельцев?
  - Я ни слова не сказал о пришельцах. Речь лишь о том, что мы не первые. Все уже было, и мы движемся по той же накатанной колее.
  - Весьма пугающие прогнозы, - хмыкнула я, чувствуя себя полной идиоткой, вновь поверившей этому самовлюбленному типу.
  - Меня это не волнует, - тут же ответил Марк, улыбаясь холодно и опасно. - История о другом. Осколки прошлой планеты попали на нашу Землю. Теперь они очень ценны, это то, за чем охотятся те люди, за чем охочусь и я.
  - За космическими камешками? - Мне хватило силы не рассмеяться в голос. Какая увлекательная история... Просто какой-то клуб любителей астрономии.
  - Проклятыми камнями, так их называют. Хотя, где проклятье, там и дар. Эти осколки заключают в себе невероятную силу, - его глаза заблестели, а голос стал тише. - Говорят, что в них застыли души людей, что жили до нас.
  - И в чем суть? - поинтересовалась я, не видя в этой истории никакого смысла.
  - Проклятые камни даруют способности, делая нас сверхлюдьми. Камень Пространства, Времени, Памяти, Жизни, Разрушения. Никто толком не знает сколько их. Только некоторые древние тексты сохранили записи о том, что они из себя представляют и как их заполучить.
  - Так тебе достался один из них?
  - Нет, - покачал головой мужчина, поправляя и так гладко уложенные волосы, - ты мне льстишь. Если бы я заполучил камень, то мог бы гораздо больше, чем просто проходить сквозь стены. Один из камней задел меня, слегка коснувшись, маленькая песчинка, но ее оказалось достаточно, чтобы сделать меня опасным для остальных.
  - Тебя за это убили... пытались убить? - Это казалось логичном, но я никак не могла понять, в какой именно момент все-таки поверила в эту дурацкую историю.
  - И за это тоже, - раздалось в ответ. - Эту силу нельзя отнять иным способом.
  - Силу или камень? - Мне не удавалось уследить за его рассказом, то ли от усталости, то ли от моей врожденной глупости.
  - Они едины. Камень становится твоей частью, растворяясь в тебе, как и ты растворяешься в нем.
  - Примерно как камень в почках? - Меня пронзил тяжелый взгляд изумрудных глаз, от которого по спине пробежал холодок. - Извини. Ладно, а почему их тогда называют 'Проклятыми'?
  - Взамен он вытесняет частичку тебя самого, частичку человечности. Чем больше в тебе силы, тем труднее оставаться верным себе.
  - Так вот почему ты такой... - задумчиво протянула я, поздно спохватившись, что эту мысль следовало оставить при себе.
  - Какой такой? - напрягся Марк в своем кресле, даже слегка наклонившись мне навстречу. - Поверь, дело не во мне, а в тебе самой. Я - не самый страшный из тех, кто мог встать на твоем пути. Благослови Бога за то, что он помог нашим дорогам пересечься.
  - Не думаю, и вообще, с каких пор ты стал верующим?
  - Прости, но трудно верить в того, кто поддерживает жизнь в таком дерьме, как я. Но он послал мне тебя и я думаю понял в чем смысл этой игры.
  - Я не собираюсь помогать тебе в поиске этих камней, - хмыкнула я, скрестив на груди руки и наверняка со стороны походя на маленькую обиженную девочку. - Гробь свою жизнь самостоятельно.
  - Дело не в камне, точнее, не совсем в камне. Если честно, эти проклятые реликвии меня никогда особо не интересовали. - Мужчина тяжело вздохнул, и его плечи поникли, словно он тащил на себе неподъемную ношу. - Они не привнесли в мою жизнь ничего хорошего.
  - Тогда в чем же дело? - Мне казалось я была уже близка к разгадке, как читая захватывающий роман и добравшись до финальных страниц. Марк раскрывался передо мной, или это являлось лишь очередной ловушкой, обманом. Что-то в его голосе, словах заставляло слушать внимательнее, в страхе пропустить что-то важное. - В чем причина?
  - А ты как думаешь? - ухмыльнулся он. - Дело всегда в вас. Как мы глупы, раз позволяем одной улыбке, одному взгляду управлять собой. Она хотела этого, не я.
  - Девушка?
  - Девушка, - передразнил мужчина, на пару секунд прикрывая глаза. - Она была не просто девушкой, не такой как все. Другой. Особенной. А я оказался слишком глуп, чтобы понять насколько это опасно.
  В комнате повисла тишина, я замерла, не зная, что ответить на это откровение. Сколько правды было в этих словах? Марк выглядел таким уязвимым, что мне хотелось удержать этот момент, остановить время, застыть в этой секунде навсегда, чтобы никому из нас больше не пришлось примерять маски. Я так устала ото лжи и недомолвок, страха и злости, что даже задержала дыхание, упиваясь новыми чувствами.
  - Была? - Мой голос походил на звук выстрела, заставившись мужчину вздрогнуть.
  - Все мы умираем, - безразлично ответил он, но его выдал голос, неожиданно сломавшийся на последнем слоге. - Она шла к этому с самого рождения, разрушающая все вокруг и даже не ценя собственную жизнь. У нее отсутствовал инстинкт самосохранения, а я не смог привить его ей.
  - Это печально.
  - Печально?
  Я прикусила губу, мысленно пиная себя за бессердечность, но что следовало говорить в подобных ситуациях?
  - Я хотела сказать, что сочувствую тебе. Это больно терять близких тебе людей. - Слова прозвучали коряво и вычурно. - Но это не повод разрушать и свою жизнь.
  - Поверь, это того стоит. - Марк резко поднялся и плавной походкой направился в мою сторону. - Думаешь, лучше сидеть и чего-то ждать, как делаешь ты? Астра, никто не придет и не спасет тебя. Каждый удар судьбы - это вызов, мы с ней на равных, а не в качестве боксерской груши.
  Я инстинктивно отползла назад, чувствуя спиной гладкую деревянную спинку кровати. Мужчина присел на мягкий матрас, не отрывая от меня своего одержимого взгляда. От него вновь исходила аура опасности, жаркие волны, обжигающие даже не расстояние. Мое сердце забилось чаще, как у маленького кролика, понимающего, что бежать некуда.
  - Я считал, что мне нужен Камень Жизни, чтобы вернуть ее, но дела обстоят даже проще. Мне хватит и осколка, если ты поможешь мне. Твоя сила - это просто подарок.
  - Для тебя? - зло хмыкнула я, чувствуя, что не хочу даже слышать о том, что он запланировал на мой счет. Ни сейчас, ни позже.
  - Для всех, - улыбнулся мужчина, но глазам не вернулась былая теплота, там стоял холод, острый, убийственный. - Скольких ты спасла? Что изменится еще от одной жизни? Разве это не достойный повод? Я раскрыл перед тобою душу, сознался в своей слабости. Тебе этого мало? Все еще недостаточно хорош для тебя?
  - А тебя разве волнует мое мнение?
  Марк покачал головой, отводя взгляд, словно эти слова насмешили его.
  - Я прошу помощи. Не требую, пока, а лишь прошу. Здесь нет корысти, жажды наживы, желания заполучить власть, лишь необходимость обрести утерянное. Черт, как ты не понимаешь, - неожиданно вышел из себя мужчина, не найдя в моем взгляде понимания, - я не смог ее спасти! Они глумились над ней, избивали, насиловали, заставляя меня беспомощно наблюдать за этим. Эти ублюдки ломали ей кости, выкручивали суставы, все, лишь бы услышать ее крики. Я до сих пор слышу ее агонию. Каждый раз закрывая глаза. Снова и снова.
  - И это все из-за камня? - ужаснулась я, к горлу подступила тошнота.
  - Камня Пространства. Она первая нашла его, но не смогла забрать себе. Эта охота оказалась ей не под силу.
  - Тогда ты и получил свою способность?
  - Да, - кивнул Марк, стараясь сохранить видимое спокойствие, но его челюсть напряглась, а на шее проступили вены. - Они хотели убить и меня, но новая сила не дала мне умереть. Ирония судьбы, она хотела обладать этой энергией, а заполучил ее я.
  - И как давно это было? - Я не умела оживлять мертвецов, и не собиралась этого делать. Это было противоестественным, омерзительным, напоминая фильмы про зомби.
  - Два года назад.
  - Не думаю, что могу чем-то помочь...
  - О, нет, - перебил он меня, вновь ловя мой взгляд. - Ты можешь. Только ты.
  - У меня нет такой силы!
  - Будет. У нас есть осколок Камня Жизни, его будет достаточно, чтобы сделать невозможное. Всего одно чудо, Астра, разве я много прошу?
  - Не впутывая меня в это, - зло произнесла я, не желая больше ничего знать. - Достаточно. Я спасла тебе жизнь, я притащила этот чертов дневник, я помогла тебе украсть...
  - Осталось лишь последнее, - ласково произнес мужчина. Наклоняясь еще ближе и походя на огромного зеленоглазого кота, растянувшегося на моей кровати. - Помоги мне вернуть ее. Всего один вечер и эта история закончится. И для тебя и для меня.
  Я молчала, пытаясь осмыслить то, что он предлагал. С одной стороны его намерения были благородны, словно история о вечной любви, но с другой - он не считался ни с чем. Как много могло от меня потребоваться? Что сотворит со мной этот камень? Убьет? Превратит в чудовище? Черт, а мне вообще было что терять?
  - Астра, - нежно позвал мужчина, привлекая мое внимание. - Я понимаю, что прошу много, но ты единственная, кто может мне помочь. Только ты одна. Знаю, что был груб, но я так боялся упустить свой последний шанс.
  - Ты просишь о невозможном...
  - Знаю. Ты получишь все, что только захочешь. Все. Абсолютно.
  - Я хочу, чтобы ты оставил меня в покое, - четко произнесла я, надеясь, что в этот раз до него дойдет.
  - Как мало тебе нужно для счастья, - хмыкнул Марк, отстраняясь и глядя в непроницаемое окно, закрашенное черной ночью. - А мне - слишком много. Так ты поможешь?
  Я притихла, боясь что-то ответить - ни да, ни нет. Казалось, он оставлял выбор за мной, но это было лишь иллюзией. Меня вновь прижали к стене, но не угрозами, а назойливой неугомонной совестью. Она неприятно холодила сердце, звеня в ушах звонкими колокольчиками.
  - Ты хоть понимаешь, каково это? - Я с трудом уловила это молниеносное движение. Мужчина навис надо мной, охватив мои запястья своими широкими ладонями. Это прикосновение показалось мне настоящим огнем, практически принося боль. Его глаза пылали, дикие, пугающие. Всего одна секунда и эмоции вновь взяли над ним контроль, превратив в пугающего незнакомца, от единственного взгляда на которого холодела кровь. - Слышать, как хрустят кости? Как от ее крика закладывает уши? Видеть, как они получают от этого удовольствие? Ты хоть представляешь чувство этой беспомощности? Хочется умереть, но смерти плевать на твои желания. Просто помоги мне.
  Я с опаской смотрела на наши руки. Мои запястья выглядели такими хрупкими в его хватке, казалось, их можно сломать одним движением. Но Марк не делал этого, а лишь осторожно поглаживал линию пульса своими нежными пальцами. Тишина в комнате давила на нервы, темнота - отнимала последние силы. Усталость была реальным существом, которое захватило меня в свои объятья, постепенно сжимая все сильнее.
  - Хорошо. - Слово всколыхнуло тишину и тут же растаяло, словно я и вовсе его не произносила. Но мужчина все расслышал. На секунду его пальцы на моих запястьях замерли, а потом отыскали рваный шрам и продолжили свое движение.
  - Хорошо, - повторил он, заметно расслабляясь. - Хорошо.
  Я ожидала, когда он отпустит меня, но мужчина не двигался, превратившись в мрачную тень, которую не мог согреть даже лунный свет, падающий из оконного проема. Все замерло, лишь часы в коридоре устало отмеряли время. Шаг за шагом.
  - Теперь твоя очередь, - тихо прошептал он, вскидывая на меня спокойный, словно вода озера, взгляд.
  - О чем ты? - хрипло спросила я, чувствуя перед ним невероятную уязвимость. Казалось, он читал мои мысли, зная все, что с таким трудом удавалось спрятать от других.
  - Все останется между нами, не выйдет за пределы этих стен. Никогда. Скажи мне.
  - о чем?
  - Правду.
  - Какую правду ты хочешь услышать? - усмехнулась я, хоть и понимала, к чему он клонит.
  - Откуда этот шрам? - Его пальцы проследили грубый шрам на моей левой руке, буквально посылая по руке электрический разряд.
  - Ты же сам прекрасно знаешь. - Мой голос сел от усталости. - Зачем просишь рассказать?
  - Объясни мне. - Марк не отрывал от меня взгляда, и эти сверкающие изумруды прожигали насквозь. - Почему ты хотела себя убить?
  Я опустила взгляд, тяжело вздыхая, и рассматривая бледный рисунок одеяла. Эта история была не для посторонних ушей. Ее вообще не следовало рассказывать. Я не признавалась в этом даже себе самой.
  - Тогда мне это показалось удачной идеей. Разве у тебя такого никогда не было?
  - Ты знаешь мою историю, так что можешь ответить сама. Но я вижу перед собой другое - милую девушку, с собственной квартирой, с друзьями, семьей, получающую высшее образование. Что может толкнуть ее на самоубийство?
  - Мир не такой, каким кажется.
  - Так расскажи.
  Я дернула руки, пытаясь освободиться, но Марк сжал их сильнее, не больно, но достаточно, чтобы прекратить мои попытки. Он просто дал мне понять, что от этого разговора не сбежать, как раньше.
  - Кто тебя обидел? - уже настойчивее произнес мужчина, и от этого вопроса сердце неприятно кольнуло.
  Я закусила губу, чтобы не расплакаться. Мне нужна была минута, чтобы собраться с мыслями, убрать лишние эмоции и казаться безразличной. Марк дал мне это время, терпеливо ожидая, когда я наконец заговорю.
  - В мире полно плохих людей.
  - И?
  - Мне на них везет, - ответила я, бросив на него хмурый взгляд.
  Мужчина не отреагировал, просто выжидательно наблюдая за мной. Он выглядел настороженным, но в тоже время черты его лица не казались больше ожесточенными, в них появилась несвойственная ему мягкость.
  Я сделал глубокий вздох, в надежде, что это ослабит боль в груди, но стало ненамного легче. Словно чья-то когтистая рука все сильнее сжимала сердце, желая остановить его навсегда.
  - Я возвращалась после института и к тому моменту уже стемнело. - С каждым словом эта картина все яснее расцветала в моем сознании. - До дома оставалось несколько метров, мне даже в голову не пришло оглянуться. Какой-то мужчина нагнал меня и потащил к стройке. Я сопротивлялась, но он был намного сильнее.
  - И? - подтолкнул меня Марк, когда не услышал продолжения.
  - А что дальше? - практически истерически рассмеялась я, слишком поздно замечая, как дрожат руки. - Крики о помощи, которые никто не услышал, пара тяжёлых ударов по лицу, еще пара под ребра, разорванное платье, сломанные ногти, выдранные волосы, разбитые в кровь колени. Достаточно подробностей?
  - Он тебя изнасиловал? - Его брови сошлись на переносице, а губы сжались в тонкую линию.
  - Нет, - безразлично передернула я плечами, стараясь отогнать подальше от себя это воспоминание, но оно полностью овладело мной, возвращая в прошлый кошмар. Мужское тело, навалившееся на меня неподъемной ношей, тошнотворный запах пота и дешевого пива, заменивший свежий летний воздух и аромат цветущих деревьев. Горло саднит от оглушительного крика, но он не затихает, даже когда очередной удар в живот выбивает из легких остатки воздуха. И слезы, их так много, что они наверняка пропитали всю одежду. И тот момент, когда всхлипы превращаются в мольбы, но ему плевать на них. - Ему это не удалось.
  - Кто-то спугнул его?
  - Нет. Я просто убила его. Знаешь в чем вся проблема? Я должна радоваться. Он хотел изнасиловать меня, а может и убить, но легче не стало. Этот гребанный урод до сих пор мучает меня. Я никогда не забуду этого. Этот шрам хуже тех, что он сам нанес мне, этот не заживает. Словно кто-то воткнул в сердце маленький кортик, и оно до сих пор кровоточит.
  - Он заслужил это, - ласково произнес Марк, опуская мои руки на кровать и придвигаясь ближе. - Ты поступила правильно.
  - Я знаю. - Можно было до бесконечности повторять себе это, но осознание не успокаивало, лишь сильнее обостряя мои страхи. Я ненавидела себя. За то, что задержалась у Маши и возвращалась домой так поздно. Что позволила беспомощности овладеть собой и не дала отпор. Что убила этого человека, выпустив на волю нежеланные способности. Что испытала облегчение, увидев перед собой иссохший труп. - Теперь мы решили этот вопрос? Сеанс психоанализа закончен?
  - Ты не зло, - зачем-то сказал Марк, но эти слова подействовали на меня как пощечина. Я напряглась всем телом, сдерживая вновь подступившие к глазам слезы. Откуда он знал, что меня тревожило? - Это просто способ самозащиты, попытка выжит. В этом нет ничего противоестественного.
  - Неужели? То, что ты жив, уже противоестественно. То, что я жива, тоже противоестественно. То, что ты просишь меня сделать, противоестественно.
  - Мир меняется и нам приходится приспосабливаться, - пожал плечами мужчина, не особо обеспокоенный этим фактом. - Было бы лучше, если бы он тебя изнасиловал? Роль жертвы куда приятней, да, Астра? Все жалеют тебя, сочувствуют...
  - Меня никто не жалел, - практически выкрикнула я ему, сжимая в кулаках мягкое одеяло. - И хватит об этом.
  Марк помрачнел, о чем-то задумавшись. По его лицу сложно было хоть что-то понять. Наконец, он вновь поднял на меня свой взгляд, и в нем читалось сочувствие, самое мерзкое и отвратительное чувство, на которое вообще способен человек. Это заставляло ощущать себя жалкой, еще грязнее, чем есть на самом деле. Он не мог меня жалеть!
  - Оставь это при себе.
  - Никто не знает? - спросил Марк, даже удивившись. - Ни одна живая душа?
  - Теперь ты знаешь.
  Мужчина не ответил, вместо этого он придвинулся ближе, потянувшись через всю кровать. Его взгляд сосредоточился на моих губах, но вместо желания в душе шевельнулась тревога. Его тело было так близко, жар ласкал кожу, сильный аромат мужского одеколона щекотал ноздри. Слишком большой, слишком горячий, слишком сильный... Я отшатнулась, поздно вспомнив, что отступать некуда. Он прижал меня к стене, взял в плен.
  - Ты боишься меня? - серьезно спросил Марк, замерев на расстояние десятка сантиметров от моего лица.
  - Нет. - Голос предал, треснув, словно хрупкий хрусталь.
  - Я не причиню тебя боли. Просто расслабься и отпусти себя. - Он наклонился, практически касаясь губами моей шеи. - Станет лучше.
  Я уперлась руками в его широкую грудь, чувствуя под пальцами шероховатую ткань рубашки. Страх завладел каждой клеточкой, заглушая голос разума, возвращая к жизни забытые видения. И мне больше не удавалось убедить себя, что Марк не являлся тем насильником. Не здесь и не сейчас.
  - Хватит! - Паника билась в каждом звуке.
  - Не бойся. - Мужчина слегка отстранился, охватив мою руку своей и поднося к теплым губам. Осторожный нежный поцелуй коснулся кожи, словно выжигая на ней клеймо. Я дернулась, но перестала вырываться. - Всего один поцелуй.
  Он видел в моих глазах ужас, но предпочитал его игнорировать. Движения Марка были плавными, стараясь не спугнуть меня, словно дикого загнанного зверька. Ярко-зеленые глаза зачаровывали, действуя как успокоительное. Я больше не дрожала, лишь наблюдая как его лицо становится все ближе, а полные губы нежно касаются моих и тут же отстраняются.
  - Не больно? - ухмыльнулся он мужской самодовольной улыбочкой.
  Мне хватило сил лишь покачать головой, когда щеки медленно заливались стыдливым румянцем.
  - Тогда еще один.
  На этот раз его губы не щадили. Они яростно захватывали мои, когда язык проникал глубже, по-хозяйски двигаясь во рту. Жар волной прокатился по телу, не позволяя игнорировать то желание, что расцветало в груди, мешая думать, дышать, сопротивляться. Я полностью отдалась этому поцелую, на время позабыв кем или чем являюсь. Настойчивость Марк просто сводила с ума, заставляя цепляться за широкие плечи как за спасательный круг, вжимаясь в его большое сильное тело. Я тонула в нем, ловя каждый вздох как свой собственный. Его руки скользили по моей коже, согревая, успокаивая, возбуждая. Мне хотелось только одного - ответить.
  Мужчина резко отстранился, на прощание скользнув губами по моей щеке.
  - Ложись спать, - с придыханием сказал он, улыбаясь. - И используй эти три дня с умом.
  
  Глава семнадцатая
  
  

'Жизнь не линейна, обычно она делится на до и после. Секунда, неуловимый миг. Да, время меняет нас. Но одно мгновение может вывернуть наизнанку, поставить с ног на голову, окончательно сокрушить или подарить надежду. Не нужна целая жизнь, чтобы стать другим человеком, достаточного одного серьезного удара, достаточно слабого, чтобы не убить нас, но достаточно сильного, чтобы дать новую жизнь'

.
   Этой ночью меня не мучили кошмары. Я просто спала, даже не запоминая цепи бессмысленных образов, которые впервые не являлись зеркальным отображением прошлого. Даже с приходом утра, когда яркие лучи пытались пробиться сквозь плотный занавес штор, сон рассеялся не до конца, оставляя сладкую негу, похожую на мягкие пушистые облака. Я даже улыбнулась, чувствуя, как расслаблены мышцы, а голова не гудит от насущных проблем. А главное, никакой учебы. Целых три дня. Я зареклась посветить эти семьдесят два часа только себе самой, наплевав на все, что, так или иначе, отравляло мне существование эти годы. Жизнь только для себя. Как странно это звучало.
  Марк действительно ушел, наверняка под самое утро, потому что я не слышала его шагов, сейчас же квартира казалась мертвой. За окном слышались звуки рутинной жизни, проникая внутрь лишь тихими отголосками. В голове кружилось лишь одно воспоминание - полумрак комнаты, едва уловимый запах мужского одеколона, нежные движения губ. Черт, черт, черт... Я помотала головой из стороны в сторону, но Марк не собирался покидать мое сознание. Он мучил меня даже на расстоянии! Вот только воображение не остановилось на этом, оно пошло куда как дальше - его руки на моей коже, горячие, словно вулканическая лава, поцелуи, скользнувшие вниз по шее, опасно близко подступив к груди. Я мучительно застонала и перевернулась на бок, в попытке спрятаться от этого наваждения. Эротические фантазии заходили не часто, тем более после всего случившегося. Мужчины меня не интересовали, так что же такое было в Марке, что не давало моему глупому сердцу успокоиться? Неужели и я поддалась его очарованию, как и все остальные? Глупо, как же глупо.
  Часы уже показывали полдень, а значит, время без моего надоедливого сожителя медленно утекало сквозь пальцы. Привычной злости не было, как и раздражения, ненависти ко всему миру. Сердце успокоилось, стуча в размеренном ритме, впервые за долгое время. Я улыбнулась, не знаю чему, просто растерявшись от непривычных эмоций. Можно было придумать, что дело в отсутствии Марка, но стоило приглядеться - там скрывалось нечто большее. Рука сама собой осторожно скользнула по губам, что если все являлось лишь сном? Я просто хотела видеть его таким, неужели мужчина действительно просил о помощи?
  Душ помог мне взбодриться, собирая в один клубок разбегающиеся мысли. Теперь выбор оставался только за мной. Бежать или остаться? Помочь или отвернуться? Почему не существовало универсальных решений для подобных проблем?
  Новый сотовый сиротливо лежал на прикроватной тумбочки, служа немым укором за предательские мысли поддаться страху и спрятаться там, где Марку меня не найти. Хотя, вряд ли такое место вообще существовало. На дисплее высветились три новых сообщения и пять пропущенных звонков. Я нахмурилась, просматривая их, но быстро расслабилась, все они пришли от Маши, которая так и не дождалась меня в университете. Все это казалось таким незначительным - учеба, Илья, какие-то семейные дрязги. А имело ли это вообще смысл? Больше нет. Я умерла, но все равно вернулась, разве что-то еще могло меня напугать?
  Оставаться дома было невозможным, в этих стенах прошло и так много времени, когда еще была жива бабушки и после ее смерти. Мой личный склеп больше не давал нужного уединения, и я бежала из него, в надежде наверстать упущенное. Природа торопилась отдать без остатка последнее тепло перед долгими зимними днями, и мне тоже хотелось спешить. Словно кто-то отсчитывал мой срок, по сантиметрам отрезая нить жизни.
  Я сама не заметила, как набрела на мамин дом. Мой дом. Бывший дом. Холод проник под тонкое пальто и скользнул по коже, словно ледяной кубик, вызвав мимолетную дрожь. Слишком близко. Взгляд сам собой скользил по улице, прослеживая дорогу, которой я всегда возвращалась домой. Кто знал, может тело того мужчины так и осталось лежать в кучи песка и гальки, никем незамеченное. Его никто не искал и никто не хотел найти. Я ненавидела это место, каждый раз возвращаясь в тот вечер, становясь беспомощной жертвой, преследуемой на этот раз лишь своими страхами. 'Ты сама его спровоцировала' - мама сразу вынесла вердикт, увидев мою разорванную и испачканную одежду, расцарапанную кожу и начинающие темнеть синяки. Дыхание смешалось со всхлипами и мне не удалось ответить. Но хуже всего было то отвращение, что заполнило ее глаза до краев, когда она узнала, что дочери удалось спастись. Но какой ценой. Я поежилась, словно на меня вылили ушат холодной воды. Как долго в сердце может жить обида? Год? Больше?
  Шаг вперед дался с большим трудом. Я часто представляла себе это возвращение, нервную дрожь от предвкушения, маму, которая улыбнется, и больше никогда не осудит. Наши долгие разговоры, пока не иссякнут все новости. Но на душе тяжелым камнем лежала обида, царапая изнутри, постоянно напоминая о себе. Мои мечты были слишком наивны. Черт, она даже не появилась на похоронах бабушки.
  Рука застыла в паре сантиметров от дверного звонка. Сомнения. Да и вряд ли мама ждала меня круглыми днями дома. Неожиданно щелкнул замок, и дверца распахнулась, в проеме стояла женщина, кутаясь в старое стеганое одеяло, которое на моей памяти когда-то было ярко-зленого цвета, а теперь напоминало пожухлую листву за окном. Я не узнавала ее - давно немытые волосы с темными отросшими корнями, землистый цвет лица, потрескавшиеся губы. Что стало с мамой?
  - Привет. - Голос напоминал скрип старых покрышек. - Не ждала тебя.
  Я не знала что ответить, так и застыв с поднятой у звонка рукой, осматривая ее с ног до головы. Почему все так изменилось за каких-то полтора года?
  - Хочешь зайти? - Один кивок головы. - Я думала, ты больше никогда не объявишься.
  Я старалась определить, что скрыто в этом голосе - презрение, раздражение, может отчаяние? Но находила лишь пустоту.
  Квартира выглядела ничуть не лучше. Обои пожелтели, словно старая кожа, сжавшись на стенах, линолеум в прихожей давно не мыли, так, что песок и грязь под ногами собирались в глубоких трещинах и дырках. В нос ударил отвратительный запах затхлости, смешанный с парами алкоголя и удушливым дымом дешевых сигарет.
  - Что здесь произошло? - не удержалась я, морщась от отвращения. Мама никогда не терпела даже пылинки в своей идеально прибранной квартире, крича на меня каждый раз, когда стол зарастал бумагами и книгами, а вещи небрежно лежали на стуле, а не в шкафу.
  - Не ждала гостей, вот и не прибралась, - хмыкнула женщина, безразлично пожав плечами. - Ты пришла укорять?
  - Нет, просто не понимаю, что произошло... с квартирой... с тобой...
  - А тебе какое дело? Ты получила квартиру, а теперь пришла поглумиться?
  - Квартиру? - вспылила я, чувствуя, как в груди вновь разрастается пламя, поднимая температуру тела. - Это была твоя мать, а ты даже не появилась на похоронах. Хотя да, спасибо что пришла на оглашение завещания. Да еще и со своим... - Мне с трудом удалось оборвать себя.
  - Он тут ни при чем, - безжизненно бросила она, еще сильнее натягивая на плечи одеяло. - Ты с ним можешь быть и повежливее.
  - Я пришла сюда не ссориться. - Отчаяние в моем голосе стало слишком явным. - Может достаточно вражды?
  - Что так? Илья бросил тебя как последнюю шлюху? - попыталась расхохотаться женщина, но в ее нынешнем положении это выглядело жалко. - Я все слышала, он мне рассказал. А разве я тебе не говорила, что никто не примет такого урода как ты.
  Я дернулась как от пощечины, напряженно стиснув зубы. Вот мы и вернулись к истокам. Как бы не начинался наш разговор, он всегда переходил к оскорблениям.
  - Он тебя бьет? - Мама вздрогнула и отвела глаза, сделав вид, что стряхивает с одеяла какой-то мусор. - Зачем он тебе?
  - Ни тебе меня судить, - зло бросила она. - Сама поди ангел? Да у меня за тебя сердце до сих пор болит. Если кто узнает, что ты сделала, ничего не изменилось, ты все та же. Я думала, что Илья поможет тебе, спасет тебя. И что ты сделала? Предала его! Неужели ты моя родная дочь?
  Я фыркнула, стараясь скрыть обиду. На это и стоило рассчитывать, но мои даже самые смелые фантазии не могли вообразить такой разрухи. Мой мир все еще крутился, то замедляясь, то ускоряясь, а ее - медленно затухал. И дело было не в том, кто ты и какими способностями наделен, или что перешагнул черту, спасая собственную жизнь. Нашими жизнями правил случай. Он решал, дать нам шанс или отобрать его. Кто же еще знал, что за человек встретится нам на пути - спаситель или убийца? Я была жива, все еще жива.
  - А за какие грехи наказывают тебя? - холодно бросила я, прищурив глаза. Лицо мамы потемнело.
  - За то, что родила такого монстра как ты! - выкрикнула она, отбрасывая одеяло и кидаясь на меня. - Убирайся! Ты отобрала у меня все - мою молодость, жизнь, будущее! Все из-за тебя!
  Я попятилась, а потом развернулась и зашагала прочь, провожаемая ее разъяренными криками. Лучше они, чем гнетущая тишина, звенящая от осуждения. Мы все однажды ошибаемся, и мне не стоило надеяться, что люди меняются. Менялась лишь ситуация, а наши чувства и страхи оставались прежними. Странное дежа вю. Я снова бежала из дома, в ушах вновь звенел крик мамы, на сердце - боль и тревога. Но в этот раз что-то стало иначе, там, где-то очень глубоко, практически незаметная, таилась необъяснимая надежда, что этот мир все же не столь мрачен и зол. Что изменилось? Неужели Марку действителньо удалось встряхнуть меня?
  Только забежав за угол, я останавливаюсь. Сердце колотится в груди большой погремушкой, словно после долгого подъема в гору. На самом деле, мне больше не хотелось злиться и обижаться на нее, все негативные чувства и эмоции словно отражались, ударяя рикошетом, принося еще больше боли. Мама оказалась права, я действительно убила человека, возможно, у него была семья - любящая жена и дети - возможно, они страдают. И мне никогда этого не искупить - ни спасая чужие жизни, ни насмехаясь над своей собственной. Оставалось просто идти дальше, а не цепляться за прошлое, жалея себя несчастную. Жизнь продолжалась, в моем случае и после смерти.
  Из раздумий меня вывел сигнал смс, громкий и непривычный. Я остановилась, оглядываясь и не понимая, как умудрилась так далеко уйти. Маша решила сбежать с последних пар и требовала реванша. Сегодня ее идеи не казались такими уж безумными. Мне хотелось забыть о той странной женщине, что еще недавно была моей мамой, вычеркнуть из памяти обшарпанную квартиру и запах сырости. Я хотела помнить только хорошее - полутемную комнату, теплые губы - то, что вызывало по телу волну жара, спасительную в осеннюю стужу. Казалось, мне удастся покорить целый мир одним только желанием, сердце призывно затрепетало в ответ. Последние дни оказались настоящей жизнью. Ни простым существованием, ни прятками, ни блефом, а опасной, но притягательной жизнью. Неужели я была мазохистской?
  - Ну как свидание? - Маша с разбегу уселась на металлический стул напротив меня, бросив крохотную сумочку на соседний.
  - О чем ты? - напряглась я, отставляя в сторону молочный коктейль.
  - Да не придуривайся, я все поняла - дорогой подарок, внезапное бегство, романтический вечер.
  О, да, прогулка по лесу была именно такой - романтической до последней минуты. Она что издевалась? Неужели я походила на влюбленную девушку? Измученную, доведенную до белого колена влюбленную девушку?
  - У тебя богатая фантазия, подруга.
  - А ты очень скрытная. Фруктовый салат и стакан апельсинового сока. - Молодая официантка кивнула, отходя от нашего столика.
  - Новая любовь? - хмыкнула я, зная, что только это могло временно заставить ее придерживаться такого питания.
  - С чего ты взяла, - дернула плечами Маша, загадочно улыбаясь.
  - Новая любовь всегда начинается с новой диеты.
  - Ну, извини, что не такая тощая как ты. Просто чтобы спрятаться, мне нужна швабра чуток покрупнее. В ширину. И вообще, не уходи от темы. Я конечно долго не хотела верить этому припадочному Илье, но факты говорят сами за себя. Таинственный сожитель, новый имидж, меньше занудства...
  - Я не зануда! И мне нечего тебе рассказывать. - Ну, почти. - Живу я одна, можешь проверить. И... я сегодня у тебя переночую?
  Маша насторожилась, взглянув на меня с прищуром. Она прекрасно знала, что я веду себя крайне неадекватно, и просто не понимала в чем дело. Да мне и самой казалось все это слишком странным, словно перед резким взлетом, после которого незамедлительно последует резкое падение. Я уже падала.
  - Я сегодня была у мамы. - Подруга замерла, так и не донеся вилку с кусочком киви до рта. - Все не так, как мне представлялось.
  - Я знаю, просто не хотела тебе говорить, точнее, ты не хотела слушать. Последние полгода она совсем начала сдавать, но от помощи отказывается.
  - Ты предлагала ей помощь? - удивилась я, чувствуя себя еще более гадко. - Почему ты не сказала мне, почему не потащила к ней силком?
  - Потому что это бесполезно. Полгода назад ты и ее имени слышать не хотела, особенно после похорон бабушки. Не мое дело вмешиваться в ваши семейные дрязги, я просто пыталась быть вежливой, да и наши мамы хорошо дружили.
  - Она сама могла уйти от него, если все так плохо. - Это оправдание никуда не годилось, отчасти во всем была и моя вина - дочери, которая бросила свою мать, отобрав квартиру и оставив ютиться в однокомнатной с пьющим сожителем. - Никто ведь не держал.
  - Ась, не надо. Ну, правда, она осталась одна, вот и хватается за что попало, лишь бы не остаться совершенно одной, - поморщившись, ответила девушка. - Я не говорю, что ты виновата, но и удивляться этому не стоит. У каждой из вас своя жизнь, и вот итог. Ты ушла в глубокую депрессию, а она связалась с алкашом.
  Я не знала что ответить, да и не хотела говорить. Перед глазами все еще стояли картинки из моего детства - уютная комнатка, оклеенная обоями с плюшевыми медведями, мама и папа - такие далекие и неправильные. Возможно, отец не должен был умереть, именно после этого вся жизнь превратилась в сущий кошмар.
  - Ладно, не надо, - окликнула меня Маша, заметив, что мой былой запал бесследно исчез, - взбодрись. Мы подумаем об этом, но не сегодня. Этим вечером нас ожидают лучшие клубы, выпивка и горячие парни.
  Мне уже хотелось от всего отказаться, эйфория прошла, оставив после себя пустоту и разруху, а вместе с ними пришла тревога. Что произойдет с возращением Марка?
  - Знаешь, тебе сегодня стоит сегодня оставаться одной, действительно, переночуй у меня, моя квартира все равно свободна.
  - А где Юля? - поинтересовалась я, вспоминая, что девушка, с которой Маша снимала квартиру, ненавидела посторонних, хотя сама довольно часто устраивала вечеринки, после которых уютную гостинку приходилось восстанавливать чуть ли не по памяти.
  - Вроде отыскала богатенького паренька с хоромами, может наконец съедет. Хотя, ее дольше месяца никто не мог вытерпеть.
  - А ты?
  - Я танцевала по комнате, когда узнала, что ее не будет всю неделю, но это нормальная человеческая реакция. У тебя есть что-нибудь для клуба?
  - Не знаю, - растерянно произнесла я, вспоминая шкаф, забитый под завязку яркими вещичками. Мне не хотелось выглядеть как шлюхе. - Почему я не могу пойти в этом?
  - Вспотеешь. Ладно, у меня есть отличное платье для тебя - черное, короткое - подойдет под твою новую прическу. - Маша усмехнулась, доедая последний кусочек дыни и украдкой косясь на лежащее на краю стола меню. - Я пойду в красном! Может, кого встретим, тебе нужна встряска после Ильи.
  Она никак не понимала, что тот и так дал мне достаточную встряску, послужив еще одной причиной держаться от всех особей мужского пола подальше. И почему подругу так к ним тянуло? Возможно, ее никто не пытался убить и не обвинял во всех смертных грехах.
  - А твоя новая любовь? - поинтересовалась я, надеясь, что мы не влипнем в очередные неприятности, которых и так хватало с головой.
  - Безответная любовь - страшная вещь. Именно поэтому мне нужно почувствовать себя желанной, пусть и на один вечер, хоть и от пьяного быдла. Мне нужна подзарядка. А тебе... стоит серьезно повысить свою самооценку.
  
  Нельзя было сказать, что черное платье мне не шло, нет, оно сидело идеально, но его длина... к тому же, Маша запретила надевать плотные колготки, подбросив вместо них вульгарную черную сетку. Почему никого не устраивал мой внешний вид?
  Место называлось 'Алая клубника', с порога давая понять, что большая часть меню нам просто не по карману. Я заказала Текилу Санрайз и мысленно решила, что буду растягивать ее до конца вечера.
  - Не бойся, просто нужно первое вложение, а потом за нас кто-нибудь заплатит, - прокричала подруга, стараясь пробиться сквозь громкие басы какого-то клубного микса. - Веди себя непринужденно.
  Я поерзала на стуле, чувствуя себя зверюшкой в зоопарке, когда пара десятков глаз оценивающе уставилась на меня, словно прося показать какой-нибудь фокус. Странное мерзкое чувство. Последний раз мне удалось попасть в клуб на посвящение, хотя тот раз не особо отличался от этого, и не принес особого веселья. Может, я просто не была для этого создана?
  К нашему столику, шатаясь, подошел какой-то высокий парень, буквально упав на свободный стул и расплескав по столешнице пиво. Маша поморщилась и жестом приказала ему подняться и двинуться мимо, но тому было уже все равно. Он наклонился к ней, пытаясь что-то сказать на ухо, но подруга слегка толкнула его, чего оказалось достаточно, чтобы парень свалился со стула, полностью заполнив собой все пространство между столиками.
  Я укоризненно посмотрела на нее, замечая, как за ее спиной начинают подниматься два высоких накачанных парня, которые в полумраке клуба смотрелись действительно устрашающе. Маша обернулась, заметив, как вытянулось мое лицо, а потом резко погрустнела, ближе придвинувшись ко мне.
  - Здесь же есть вышибалы? - нервно произнесла она, вертя головой в поисках помощи.
  - А ты не думаешь, что это они и есть. - Мысленно я уже проклинала все на свете, и особенно мою сговорчивость.
  Тем временем две горы мускулов подошли к нашему столику, облокотившись на хлипкую столешницу своими руками-колоннами, отчего наши стаканы протестующе звякнули, но устояли.
  - Какие-то проблемы, - проорал один, скалясь нам агрессивным питбулем. - Тебе что, не понравился мой друг? - Тот уже вставал из-за стола, шатаясь из стороны в сторону и расталкивая посетителей. - Что выделываешься?
  Я ощутила, как напряглась подруга, сжав мой локоть и впиваясь в него своими острыми ногтями. Кто бы сомневался, что никто и не думал приходить нам на помощь. Парни и девушки прятали взгляд, стараясь даже не смотреть в нашу сторону, словно боясь навлечь и на себя гнев этих орангутангов. И что я могла сделать? По неосторожности превратить их в горстку пепла?
  - Выйдем, - нагло заявил второй, дыша на меня перегаром и пытаясь схватить за руку.
  - Нет. - Наш ответ его явно не убедил.
  - Пойдем!
  Я уже собиралась поднять шум, надеясь, что хоть это как-то встряхнет народ, но ситуация неожиданно изменилась. Трое качков замерли, повернув головы вправо, словно почуяв опасность. Мой взгляд скользнул по дрожащим теням, на доли секунды, освещаемым яркими цветными вспышками. В нашей компании значительно прибавилось - рядом, непонятно откуда, возникли еще двое, уже на первый взгляд значительно уступая нашим раздражителям по физической мощи.
  - Медленно отходим, - прошептала мне на ухо подруга, оттаскивая в сторону. И самое странное, эти парни были так увлечены друг другом, что даже не обратили внимания на наше поспешное отступление.
  Я периодически оглядывалась, пока Маша вела меня сквозь толпу, парни так и стояли друг против друга, а вокруг них уже собиралась небольшая толпа, видимо рассчитывая на неплохое шоу.
  - Может, мы должны позвать охрану? - Мы уже вышли к гардеробной, отдаляясь от громких басов.
  - Ась, тебя что не учили не ввязываться в драку. Пусть настоящие мужики разберутся сами, - хихикнула она, отдавая мне пальто. - Наше дело только создавать такие ситуации.
  - Ты этих парней знаешь? - Из зала донеслись крики, и музыка стала тише.
  - Нет, а зачем? Да собирайся ты уже. В мире полно идиотов, и иногда нам приходится с ними пересекается. Пойдем найдем такси, я знаю еще неплохое местечко.
  - Еще? - захныкала я, но поплелась за ней след в след.
  Ночь оказалась на удивление теплой, ветер обходил нас стороной, задевая только верхушки деревьев. Мне даже не хотелось укутываться в пальто, хотя осенний воздух скользил по разгоряченной коже, вызывая мурашки. Мы почти дошли до свободной машины с желтой табличкой 'такси', когда позади раздался шум и суета. Я оглянулась, с ужасом осознавая, что двое парней, которые пытались противостоять бугаям, торопливо шли к нам.
  - Маш, мне это не нравится. - Мой голос дрогнул, превратившись в жалкий сип.
  Подруга оторвалась от окошка автомобиля и хмуро взглянула в сторону.
  - Держись меня, сейчас мы от них избавимся. - Она уже было открыла рот, чтобы сказать что-то язвительное, но один из подошедших неожиданно прервал ее.
  - Осколина, ну ты как всегда, - расхохотался он, чуть ли не бросаясь ей в объятья.
  - Мы знакомы? - поморщилась девушка, отступая на шаг.
  - Ну ты даешь, учились же вместе. Я - Пашка!
  - Ааа... - Только мне было понятно, что подруга так ничего и не вспомнила, просто притворившись, чтобы от нее быстрее отстали. - Ну ладно, удачи... Паша.
  - Да стой же, - схватил ее за локоть парень, - мы же вас от этих чокнутых спасли.
  Я переводила взгляд с его улыбающегося лица на хмурое лицо его друга, не понимая, как этим двоим удалось устоять против нескольких сотен килограммов мышц. 'Друг' Маши оказался довольно высоким, возвышаясь над нами на целую голову, темные курчавые волосы, довольно крупноватые черты лица, большие глаза - в нем все выдавало весельчака, особенно милые ямочки на щеках. Второй же не внушал мне такого уж доверия - бледный, с резкими скулами и с коротким ершиком светлых волос, словно только что вернулся из армии.
  - Ну, спасибо, - улыбнулась Маша, теперь выглядя крайне раздраженной. - В общем, нам пора, приятно было увидеться.
  - Давайте подвезем, - не унимался тот, - у нас машина за углом.
  Я предостерегающе взглянула на подругу, в надежде, что она поймет, что уезжать ночью из клуба с какими-то незнакомцами - не лучшая идея для финала. Но той, казалось, было все равно.
  - Ладно, только нам не домой. Мы в 'Винил' собрались, может там контингент поприличней. Этот клуб навсегда для меня табу.
  - Мы отвезем. Сегодня первый полноценный выходной, - начал он, пока мы шли до машины, светлой легковушки, со слегка помятым бампером, - вот и решили покататься, повеселиться.
  - Как мило.
  - Кстати, это Иван, мы с ним учимся вместе. - Светлый парень кивнул, даже не удосужившись изобразить на лице хоть какую-то радость.
  - А это моя подруга Ася.
  - Тургеневская? - хмыкнул он, протягивая мне руку, и не обратив внимания, как я сжалась от этого комментария. - Очень приятно.
  Мы расположились на заднем сиденье, когда Иван уселся за руль, а Паша - на соседнее. Маша держалась уверенно, и я тоже немного расслабилась. Может, она действительно его знала.
  - Помнишь, как было классно в девятом? Ты на математику притащила своего кролика, доведя до истерики Зинаиду Павловну. Вот хохма была.
  - Ага. - Коротко ответила она, отворачиваясь к окну, ясно показывая, что не желает продолжать это путешествие по воспоминаниям. - Сейчас налево и прямо.
  - А помнишь, как я тебе на День Святого Валентина сто валентинок подарил? Замучился подписывать.
  Маша замерла, а потом медленно повернулась в его сторону.
  - Ааа... Пашка, ну точно, помню, ты как раз после этого школу сменил, - расхохоталась она, а затем резко притихла, осознав, что вышло немного грубо. - Извини. Это было довольно мило... открытки я имею в виду. О, вот мы и приехали! Входи, Ась.
  Мы буквально вылетели из машины, встретив холодный порыв воздуха, но уйти далеко нам не удалось. Дважды хлопнула дверца машины и парни уже стояли рядом с нами.
  - А мы с вами решили пойти, вся ночь еще впереди. - Паша улыбнулся, стараясь казаться непринужденным, но сама ситуация становилась все напряженней. - Так приятно с тобой встретиться после стольких лет.
  - О, да. - Маша потянула меня вперед, даже не проверяя, идут ли новые знакомые за нами или нет. - Мы освежиться.
  Только когда мы оказались в светло-голубой комнате у зеркала, подруга наконец выдохнула, показав свое раздражение.
  - Вот же угораздило.
  - Да, ладно, - постаралась успокоить ее я, - они вроде неплохие. Вон вступились за нас. Тем более вы друзья.
  - Мы не друзья. Он был влюблен в меня с начальных классов, а в старших его сумасшествие достигло критической точки, и он подарил мне сто сердечек. Что на это скажешь, а? Его конечно же засмеяли.
  - Не без твоей помощи?
  - Тоже верно, - кивнула девушка без тени смущения, - но ты же сама видишь, что он не совсем адекватный. Потом была дружба на Одноклассниках, Вконтаке, а потом я перестала его замечать. Прости, что испортила наш вечер. Попробуем избавиться от них по быстрому.
  - Да, ладно.
  - Что ладно? Теперь к нам вообще никто не подойдет. Это загубленный вечер от Пашки-Губошлепа.
  - Маша! - возмутилась я.
  - Ладно, пошли.
  Вечер оказался испорчен скорее для нее, чем для меня. Паша не отходил от девушки ни на шаг, следуя за ней по пятам и выполняя любые капризы, хотя было понятно, что его кошелек далеко не резиновый. Я же молчала, как и его друг Иван. Это стало обоюдным решением, просто оставить друг друга в покое.
  Люди вокруг сновали туда-сюда, некоторые извивались на танцполе, остальные стояли у бара, заказывая напитки. Что мне мешало быть как все? Допить свой коктейль, пойти танцевать, пригласить какого-нибудь парня, начать флиртовать? Почему я не могла быть как остальные? Почему они казались такими чужими и далекими? Как мне стать 'нормальной'?
  - Что загрустила? - громко прозвучало на ухо. Я даже и не обратила внимания, как Маша куда-то ретировалась, а Паша видимо не успел вовремя на это среагировать. - Не нравится место?
  - Нет, здесь мило, - ответила я, ради приличия, хотя и не понимала значения этих рыжевато-коричневых карт на стенах. - Вы, правда, учились вместе с Машей?
  - Она тебе все рассказала, - вздохнул парень, и улыбка на его лице стала грустной. - Ну, в общем, все так и есть. Она очень хорошая девушка.
  - Это точно. - Казалось, мы говорили о совершенно разных Машах. - Так, где ты учишься?
  - В Полицейском юридическом колледже, думал, на нее это произведет впечатление. Парни в форме и все такое... Идиот, правда?
  - Все мы немного идиоты. Но почему ты это терпишь? - спросила я, не понимая, почему Паша позволяет вить из себя веревки. - Может оставить в прошлом свои школьные чувства?
  - Я не отступаю, она просто сейчас не понимает, что ей нужно. Пройдет время и Маша поймет, что ей нужен кто-то уравновешенный и рассудительный, за которым можно спрятаться, кто сможет обеспечить ее. Вот я и буду рядом.
  - А до этого момента?
  - Ждать.
  Я ждала, как и он, но чего? Другой жизни? Что все исправится само собой? Ожидания Паши были вполне вероятными, но мои? Кто помирит меня с мамой? Кто сделает так, чтобы по ночам в мои сны больше не вторгались кошмары? Кто подтолкнет меня вперед? Это могу сделать только я сама.
  - Выжидая, ты можешь все пропустить. - Паша не ответил.
  
  Я была рада, когда пришло наше такси, и эта ночь закончилась. Маша боролась со своим плохим настроением, но проигрывала, бросив бывшему однокласснику лишь короткое 'прощай'. Мне хотелось как-то утешить Пашу, но здесь не существовало универсального средства, а, зная свою подругу, можно было сказать, что она не скоро вспомнит о своем надоедливом поклоннике.
  - Возьми телефон, вдруг что понадобится? - просунул парень прямоугольник визитки, которую Маша, хмыкнув, передала мне. - Надеюсь, еще увидимся.
  Машина газанула, и Паша остался далеко позади, выглядя совершенно поникшим и потерянным.
  - Ты была груба, - укорила я, даже чувствуя за это какую-то долю вины.
  - С ним иначе нельзя. Кто-то командует, а кто-то подчиняется, - пожала она плечами. Ее чрезмерная откровенность была скорее всего объяснима количеством выпитых бокалов Космополитена, но что-то в ее словах заставляло задуматься. - Такие как он предпочитают жить в своем мирке, полагаясь на мечты и надежды, пряча голову и постоянно оглядываясь назад. Это как во сне, только длится чуть дольше.
  - Ваша дача сейчас свободна? - Маша вздрогнула от моего вопроса, резко повернув голову. - Ну, твои родители же там не живут, верно?
  - Тебе зачем?
  - Хочу на время уехать... в отпуск. Можно?
  
  Глава восемнадцать
  
  

Все мы любим играть. Кто-то выбирает для себя шахматы, просчитывая шаги противника наперед, заучивая сложные ходы, жертвуя пешками, другие - прятки, выискивая самые укромные места, лишь бы остаться незамеченными. Некоторые предпочитают салочки, не умея жить без чувства погони и ветра, бегущего по пятам. Каждый из нас сам выбирает, в какую игру играть, а в какую - нет, но есть такие, что не требуют нашего согласия. Кто-то предпочитает более жестокие способы развлечься, выбирая 'кошки-мышки'. Игра лишь с один правилом - мышка всегда умирает. Только как понять, кто ты в этой игре? Охотник или жертва?'

  Толстый слой пыли, разваленная мебель, затхлый запах - все, как и обещала Маша. Правда она позабыла о маленьком грызуне, который испуганно пробежал по полу, скрывшись где-то под кроватью. Ладно, домашние животные могли быть разными, этот хотя бы гулял и питался сам по себе. Очень удобно.
  Я бросила сумку на пол, внимательнее осматривая заброшенный домик. Год назад он катался мне куда как больше. Но главным все равно оставалось уединение - родители Маши не страдали особой страстью к роскоши, и потому не стали переделывать доставшуюся наследство недвижимость. В основном, дом был рассчитан только на летнее время, никаких утепленных стен или пластиковых окон, только печка, да небольшая грелка, привезенная сюда в особо холодные ночи. Радовало, что цветочная клумба перед окном еще не доцвела, играя на солнце яркими огнями бутонов.
  Это то, чего я и хотела - тишина и размеренность сельской жизни, словно тебя и вовсе нет на этой земле. Марк не мог найти меня здесь, даже несмотря на его уникальные способности. Об этом месте знали единицы, его даже не существовало на карте. Конечно, я волновалась, что спустя два дня мой сожитель отправиться к Маше, чтобы выпытать мое местонахождение, но также прекрасно знала, что она ничего не расскажет, а Марк хотел добраться именно до меня, никто другой не мог выполнить его "просьбу".
  Оживить мертвеца! Нет, я не собиралась этого делать, слишком противоестественно и даже отвратительно. Эту историю не спасала и красивая любовная линия с трагическим финалом, даже лучше, чем в "Трупе Невесты". По моей коже каждый раз пробегала дрожь, когда перед глазами вставало кладбище и гроб. Мне пришлось бы прикоснуться к мертвецу... Да ни один нормальный человек не хотел бы воплотить в жизнь один из фильмов Роба Зомби!
  "Снова прячешься" - услужливо подсказал внутренний голос, сейчас уже звуча не столь убедительно. Мне требовалось время, чтобы привести свою жизнь в порядок, или в его подобие. Именно этим я занималась последний год, но выбрала неверное направление. Все оказалось одним грандиозным провалом. Мне следовало уделять большее внимание семье, а не закрываться в своей обиде, оставляя маму одну. Теперь мы оказались с ней на разных краях пропасти, кто-то неосознанно, а кто-то добровольно.
   Можно было сразу предположить, что история с Ильей закончится именно так - он обвинит меня во всех смертных грехах. Религия нашла свое пристанище не только в его сердце, но въелась в мозг, искажая восприятие действительности. Как долго бы я с ним протянула, особенно в роли жены приходского священника? Даже если бы не Марк, наш "роман" все равно закончился бы очень быстро и весьма печально. Так, я хотя бы сэкономила деньги на свадьбе. Мне было глубоко плевать, что думает Илья и его мамаша, наверное, любой бы не обрадовался, встретив в квартире невесты другого парня, рядом с которым просыпались все детские комплексы. Но это был слишком эффектный финал, я бы предпочла что-нибудь скромнее, без драк и взаимных оскорблений.
  Пара часов уборки привела эту лачугу в подобие дома. Свет стал проникать сквозь вымытые окна, в воздухе не витали маленькие вихри пыли, а кровать была застелена свежими белыми простынями. Внутренний дворик резко контрастировал с этим порядком, полностью заросший сорняками и заставленный какими-то баками и коробками. Я могла принять это как вызов, убив на садоводство свободное время, тем более физический труд мог помочь мне собраться с мыслями, к тому же утомить достаточно, чтобы не ворочаться в постели от бессонницы. Странно было находиться вне городской жизни, словно совсем выпасть из времени - домик стоял на самом отшибе, окруженный заброшенными полуразрушенными дачами. Ближайшие признаки присутствия живых людей проявлялись только в самом начале поселка, где бдительные старушки провожали меня пытливыми взглядами, отрываясь от своих грядок.
  Не нужно было волноваться об учебе или "предстоящей" свадьбе, даже Марк остался позади. Кто знал, что он станет делать, когда я не вернусь к установленному сроку? Рвать на себе волосы? Все равно. Я не могла отсиживаться здесь вечно, но наконец получила в свое распоряжение достаточно времени, чтобы составить план действий при этом не испытывая давления ни с чьей стороны.
  Маша позвонила уже вечером, удостоверившись, что дом цел и стоит на месте, а меня не атаковали одичавшие дачники. Ее голос казался таким далеким, словно совершенно из другого времени, из века высоких технологий - шумных машин, быстрого Интернета и неоправданной суеты. Было почти невозможно поверить в это, особенно когда за окном стоял непроглядный мрак и звенящая тишина, совершенно несвойственная городу. Хотя, электричество стало приятным дополнением к деревенскому аскетизму.
  Она не задавала вопросов и старалась не говорить о том, что происходит на "большой земле", как я не расспрашивала. Правда, в ее голосе проскальзывало какое-то беспокойство, словно девушка с трудом сдерживалась, пытаясь что-то утаить - слишком долго думая перед каждой фразой, выверяя каждое слово. С одной стороны меня распирало любопытство, но с другой - терзал непонятный страх. Что могло произойти в мое отсутствие? Маша пообещала навестить меня в конце недели, если я не решу вернуться сама, она знала меня слишком хорошо, чтобы предвидеть, что мой запас еды не рассчитан на длительное отшельничество.
  Запах сублимированной лапши повис в воздухе совершенно неароматным облаком, даже отдаленно не напоминая куриный бульон, но я по привычке жевала, желая просто набить чем-то желудок. Рядом на столе лежал блокнот - отчаянная попытка упорядочить свою жизнь. Несколько пунктов и пара десятков вопросительных знаков, словно стая птиц, напавшая на белый лист. Казалось, проще начать все сначала, чем исправить то, что уже есть. Была мама, настолько отдалившаяся от меня, что я уже и не помнила, как все складывалось раньше, до смерти отца. Он просил позаботиться о ней, но не успел сказать как. Его болезнь стала испытанием, которое сломило и ее и меня. Мы закрылись каждый в своем собственном горе, игнорируя настоящее, а тем более будущее. Теперь я понимала, что после его похорон никто из нас даже и не пытался жить, просто следуя привычке - вставая по утрам, выполняя какие-то дела по дому, и вновь возвращаясь в кровать. Разве папа хотел видеть именно это? Я чувствовала свою вину, что бы не стало причиной, важным оставалось одно - сейчас мы обе находились на самом дне, но кто-то из нас должен был вынырнуть на поверхность. Вот только меня никто не учил плавать.
  Я могла вернуть домой, в институт, и что дальше? Надеяться, что проблемы исчезнуть сами собой? Увы, все уже давно вышло из-под контроля. Моя свадьба с Ильей, ставшая грандиозной глупостью, теперь наверняка являлась самой обсуждаемой сплетней в институте, и мне не удастся избежать косых взглядов. Словно до этого обходилось без них. Самое страшное, что его мать вряд ли собиралась оставить все как есть, она не успокоиться, пока не сравняет меня с землей. Можно было забыть о нормальной жизни, и даже о подобие более-менее сносного существования. Поэтому этот вариант стоило отмести сразу же.
  Не стоило сбрасывать со счетов и Марка. Чем он занимался отведенные семьдесят два часа? Выкапывал свою подружку? Я боялась ошибок. Его спасение уже нельзя было назвать достойным поступком, что произойдет, когда их станет двое? Да и кем вернется его девушка? Что происходит с нами после смерти, не уверена, что это самая веселая из историй.
  Я могла бежать в другой город, другую страну, в попытке начать все с чистого листа, но слишком много оставалось в прошлом - мама, Маша, парочка весьма дорогих сердцу воспоминаний. Можно было скрываться, но это тоже не напоминало нормальную жизнь - прятки - вечный страх, что тебя обнаружат. Оставалось одно - встретиться со своими проблемами лицом к лицу. Но не сейчас...
  Второй день ничем не отличался от первого - я делала вид, что занимаюсь какими-то делами по дому, а потом бесцельно гуляла по окрестностям, теряя счет времени. Это казалось так просто, сосредоточиться только на действительности, на рыжевато-золотых красках осени, густом запахе леса, том, как ветер играет между деревьев, как его голосу вторят птицы. Я успела позабыть, что такое настоящий покой, не проваляться целый день на диване, прячась от города, а совсем позабыть о его существовании.
  Возможно, отшельничество тоже вариант - подальше от людей и опасности вновь отнять чью-то жизнь, но как долго мне бы удалось держаться вдали от цивилизации? От Интернета, гамбургеров, ночных развлекательных передач? Стоило ли губить свою жизнь из-за того, что в этом мире развелось слишком много неполноценных уродов, считавших, что насилие - это выход.
  Самым сложным было решиться больше не отступать. Это дошло до автоматизма, словно защитная функция организма - успеть уйти, пока не стало еще хуже. Мне потребовалось почти два дня, чтобы понять - они ничего от меня не получат. Я не собиралась что-то объяснять Илье и падать перед ним на колени, лишь бы избежать нежелательных слухов, не собиралась замаливать свои грехи, словно совершила что-то ужасное, и тем более не собиралась совершать подобных ошибок вновь. Я не могла позволить Марку командовать собою и заставлять делать то, что вообще было противоестественно. Хватало и того, что он и так пользовался мною все это время, не говоря уж о том, что подтолкнул на убийство и втянул в ограбление. Парень не искал легких путей, но оживление мертвецов не укладывалось ни в какие рамки. Теперь командовала я. Отныне и навсегда.
  
  - Этот придурок так и не отстает, - пожаловалась Маша, доставая из пакета продукты. - Как он узнал мой телефон, только не говори, что это твоя жестокая шутка.
  - Понятия не имею, хотя, он же вроде в милиции, - ответила я. мысленно жалея бедного Пашу. - Да и чего ты так к нему, парень вроде неплохой.
  - Вот и забирай себе. Он как мышь под паркетным полом, вроде не видно, но шуму и хлопот...
  Я повертела в руках баночку какого-то дорогущего сыра с зеленой плесенью и вопросительно взглянула на подругу.
  - На это ушла вся моя стипендия, так что не морщись. Хоть раз в месяц поедим нормально, а твой запах "Доширака" до сих пор витает в воздухе. Отвратительно.
  - Что творится в городе? - Меня интересовало, главным образом, не объявился ли Марк, потому как мое драгоценное время вышло, но я хотела его позлить. - Ничего нового?
  - Да нет, - пожала плечами подруга, но по ее тону стало понятно, ей совсем не хочется об этом говорить. - Все также скучно.
  - Маш, рассказывай давая, я же чувствуя тебя что-то тревожит. Что-то случилось? - Если ее обидел Марк, то я не дам за его никчемную жизнь и гроша. - Дома все нормально?
  - Да.
  - А на учебе?
  - Да нормально все, просто этот Пашка доводит до белого каления своими звонками. Я уже вызовы от него блокировала, так он номер меняет. Вот настырный.
  - А больше никто не надоедает? - О, я точно знала технику Марка, по сравнению с ним, Машин поклонник был просто одуванчиком.
  - О чем ты? - нахмурилась она, с шумом комкая опустевший пакет.
  - Ну, ты странно себя как-то ведешь.
  - Да ты тоже далека от адекватности.
  - Ладно, хватит! - не выдержала я, чувствуя, что от меня что-то скрывают. Мне одновременно хотелось остаться здесь еще на какое-то время, но в тоже время что-то тянуло обратно. - Что случилось?
  Маша замялась, словно не решаясь начать этот разговор. Ее пальцы нервно теребили полиэтилен, девушка неосознанно покусывала нижнюю губу. Обычно, ее не нужно подталкивать, я знала, что она совсем не любила хранить секреты, считая, что они разъедают душу изнутри, что же сейчас стало с моей подругой?
  - Ась, я просто хочу, чтобы ты отдохнула, какой смысл волноваться о том, что происходит в городе, мало ли в мире идиотов.
  - Стоп. Теперь я точно хочу знать.
  Подруга театрально вздохнула и уселась на табурет, скрестив на столешнице руки.
  - Ну, в универе как-то последнее время неспокойно.
  - И...
  - Илья очень сильно расстроился после того как ты его бросила, и слегка перегнул палку. - Она попыталась улыбнуться, но та получилась натянутой и вымученной.
  - Слегка? - нахмурилась я, даже не зная, как на это реагировать. - Ты про сплетни? Он ходит по универу с табличкой "Мне наставили рога"?
  - Ну, почти. Его мать позвонила в универ и попросила тебя отчислить.
  - С чего вдруг? - вспыхнула я, чувствуя, как учащенно забилось сердце.
  - Что-то вроде "морального и духовного разложения".
  - Что?!
  - Ректор над ней, конечно, посмеялся, но ты же понимаешь, что таким как она иногда проще дать, чем сказать почему нельзя.
  - Так меня что, исключают?
  - Да конечно нет, - махнула рукой подруга, все еще пряча глаза. - Ась, я серьезно не представляю, что произошло между вами, и верю тебе безоговорочно, но не знаю, как защитить тебя от этих фанатиков.
  - И это все? - Мне что-то не верилось, что в их, покореженном религией, сознании родилась только эта идея. Такие люди как они редко замедлялись на полпути, им нужно все, до последней капли.
  - А тебе мало? - возмутилась Маша, словно это ее обвинили в разврате. - Я собираюсь с ними поговорить!
  - Не надо, это мои проблемы и я сама смогу их решить. Ведь ничего же ужасного не случилось. Илья просто пытается уберечь свое эго.
  - Как можно быть такой терпимой, Ась? - Маша вскочила со стула, начиная бродить по крохотной комнатке, и стуча каблуками по деревянному полу. - Они раздают листовки с твоей фотографией и какими-то дурацкими текстами из Библии.
  Я моргнула, осмысливая услышанное. Все звучало так глупо, совершенно надуманно. Неужели в нашем современном мире до сих пор существуют такие люди? Черт, почему они попались на пути именно мне?
  - Так... - С этим действительно стоило что-то делать.
  - А автоответчик ты проверяла?
  Срочно что-то делать!
  Я нервно побарабанила пальцем по столу, а затем поднялась, схватив сотовый, и вышла во двор. На автоответчике домашнего телефона висело более двадцати сообщений, такого аншлага не было даже после того, как мы с Ильей объявили, что собираемся пожениться. По правде говоря, в тот раз я без зазрения совести удалили эти несчастные пять поздравлений, даже не прослушивая. В этот раз меня раздирало любопытство напополам со страхом, хотя, что можно было изменить? Эта информация занимала память моего автоответчика, кто-то потратил время, наговаривая сообщения, словно в янтаре запечатлев свои эмоции. Но хотела ли я это слышать?
  - Ты мерзкая гадина, - голос буквально оглушал, вырываясь из крохотного динамика телефона на свободу, вытесняя тишину. Этот назойливый визг, наверняка, слышала и Маша, да и парочка соседей на другом конце поселка. - Думаешь, можешь вот так просто от нас спрятаться? Да таким как ты прямая дорога в ад, а пока, я тебе устрою обзорную экскурсию. Даже не думай возвращаться, после того, что ты сделала, растоптала истинные чувства Ильюши, наплевала нам всем в душу, не жди прощения. Мерзкая шлюха, все об этом узнают! Все!
  Я нажала кнопку "отбой" и поморщилась, и что, все остальные были в том же безрадостном духе?
  - Если не ради своей, то моей психики, не нужно прослушивать другие, - взмолилась подруга из комнаты. - Я слышала как Илья что-то выкрикивал в трубку прямо у корпуса, и по словам "шваль" и "падшая женщина" могу догадаться, что и его звонки на автоответчике тоже есть.
  - Им делать нечего, - возмутилась я, возвращаясь в комнату, - как телефон мне обрывать?
  - Ты сама связалась с этими умалишенными. Может, в милицию заявим на ущемление личных свобод?
  - Милая, мы не в Америке, пока они меня не принесут в жертву, состава преступления нет.
  - Ты пока тут отсидись, может их гнев притухнет, а я с Пашкой поговорю, он же отчасти милиционер, - со знанием дела произнесла она, сервируя на стол.
  - Как внезапно к нему изменилось отношение, - хмыкнула я, помогая ей с посудой. - Думаю, здесь один вариант - поговорить лицом к лицу.
  - Да ты спятила. Они из тебя омлет сделают. Не суйся на рожон. Сделаем все тихо-мирно. Цивилизованно. - Девушка многозначительно посмотрела на меня. - Цивилизованно, Ася, поняла?
  Я все еще хмурилась, оскорбленная до глубины души. Даже моя самая смелая фантазия оказалась далека от того, что творили Илья с его мамой. Листовки, звонки в университет, десятки гневных сообщений. Что за безумие? Терпеть такое дальше просто не представляло возможным. Хватит, моя жизнь превратилась в сущий кошмар за каких-то полтора года, казалось, еще чуть-чуть и мне нечего будет отстраивать. Даже руин не останется.
  - Ты есть будешь? - отвлекла меня Маша, не удержавшись и сделав себе маленькое канапе из сыра и виноградины.
  - Во сколько обратная электричка? - Я была слишком зла, чтобы проглотить и кусочек. Странно, самой большой угрозой мне казался Марк, время вышло, а он так и не появился, словно тоже передумал ввязываться в эту историю. Все оказалось гораздо проще, никаких сверхспосоностей, просто непреодолимое желание разрушить мою жизнь. Люди были жуткими существами.
  - О, нет, Ась, - простонала подруга, - не надо. У нас выходные, давай отдохнем хотя бы денек. Я устала, вчера нас держали на бухучете до последнего. Сжалься.
  - Ладно, но завтра возвращаемся. Не хочу вместо своей квартиры обнаружить пепелище.
  
  Мне так и не удалось расслабиться, ни еда, ни музыка, ни девичья болтовня - ничего не могло отвлечь от мыслей о том, что происходит в городе. Сознание рисовала все более и более жуткие картины возможного будущего - то меня окружала толпа фанатиков с факелами, то Илья поджидал у подъезда с баночкой серной кислоты, то, как божий гнев, именно в мою квартиру врезался самолет, потерявший управление. Как факт, я даже не представляла, что с этим со всем делать, у меня как-то абсолютно не складывалось с дьявольскими планами. Да, Марк бы точно что-то подсказал, но вряд ли бы это оказалось законным.
  Ночь тянулась слишком долго, я ворочалась на узкой кровати, пытаясь как-то отползти от Маши, которая так удачно заняла место у стены. Меня пугала эта непроглядная чернота, словно мир давно исчез, а мы застряли в бездне, полной звуков, но лишенной всякой искры света. Это давало лишний повод бояться. Хотя завтра должно было стать только страшнее, ведь здесь в темноте все казалось простым - ты не видел ничего, но и тебя не видели, но что делать при солнечном свете, когда не скрыть ни правды, ни лжи? Когда другие уже и так сложили о тебе свое впечатление? Я перевернулась на другой бок, еще сильнее зажмуривая глаза, но мысли в голове продолжали крутиться своим чередом, становясь все назойливее. И Марк... если парень до сих пор не объявился, не означало, что так будет всего, мне совсем не хотелось познать его гнев, он-то и в добром расположении духа вел себя весьма пугающе.
  - Ты угомонишься? - Маша толкнула меня в бок и развернулась, утаскивая одеяло. - Либо я привяжу тебя к кровати, а уезжая, забуду развязать. Спи.
  
  Как я не хотела уехать пораньше, подруга сразу заявила, что нужная нам электричка уйдет не раньше четырех часов дня, даже не став слушать моих доводов, вытащила во двор старое просевшее кресло и уселась на солнце с какой-то любовной ерундой. Рука так и тянулась проверить оставшиеся сообщения на автоответчике, словно там могло оказаться что-то еще, помимо грязных ругательств. Самое странное, что не звонил Марк, это одновременно успокаивало, но в тоже время и тревожило - от таких людей всегда стоило ожидать самого худшего. И чем ближе становились стрелки часов к роковому часу, тем сильнее я убеждалась в своих подозрениях.
  Всю дорогу Маша о чем-то рассказывала, то о несправедливых преподавателях, то о парне из параллельной группы, то просто о каких-то светских сплетнях. Ее слова долетали до моего уха только разрозненными обрывками, смешиваясь с гулом в вагоне электрички. Я нервно оглядывалась, так и ожидая увидеть среди уставших лиц Марка, или даже Илью. Но все выглядело вполне спокойно - размеренный стук колес, запах пирожков, быстро мелькающая за окном рыжевато-коричневая картинка. Мы возвращались домой. Всего пара дней, за которые я успела отвыкнуть от людей, воспринимая их сейчас как неизбежное зло, боясь их недобрых взглядов и зловещих перешептываний. Они словно все знали, чуть ли не тыча в меня пальцем. Что-то недоброе витало в воздухе, как предупреждение тут же сойти на ближайшей станции, а не возвращаться в город.
  Люди стали медленно стекаться к выходу, хватая по пути свои тяжелые сумки - кто-то вез цветы, кто-то даже сухие ветки деревьев, словно по частицам пытаясь перевезти природу в город. Маша устало потянулась, выглядывая в окно, и поднялась. Движение начало замедляться, и из размытых картин стали всплывать очертания нашего вокзала. Я выскользнула за ней, протискиваясь сквозь толпу, стараясь затеряться в ней. Как только мои ноги коснулись перрона, тревога вспыхнула с новой силой, заставляя дрожать как от зверского холода. Мой взгляд блуждал по шумным толпам, метался из стороны в сторону, так ни на чем и не сосредоточившись. Я больше всего боялась, что на нашем пути неожиданно возникнет Марк и начнет вести себя так, словно имеет на меня полное право. Но ничего такого не произошло. Мы свободно вышли к автобусной остановке, даже по дороге домой мне не удалось заметить никакой слежки. Ничего не изменилось за мое отсутствие, возможно, только листьев на тротуарах стало больше, а деревья все сильнее стали походить на безжизненные коряги.
  - Может, сначала ко мне? - Маша закусила губу, слишком сильно выдавая свое волнение, когда мы уже подошли к нужному подъезду.
  - Чего я не знаю?
  - Да нет, просто, что тебе там одной делать? Удалять сообщения с автоответчика? Ась, поехали ко мне.
  - Мне нужно сумку занести. - Я не знала, что она пыталась мне сказать, но ожидание с каждой секундой становилось все невыносимее. - Да и хочу удостовериться, что все цело.
  - Тогда я с тобой, - улыбнулась подруга, смело шагая вперед. - Может, я сама все занесу, зачем тебе туда подниматься?
  Это стало последней каплей. Я отодвинула ее в сторону и понеслась вверх по лестнице, перепрыгивая через ступеньку. Квартира находилась там, где я ее и оставила, и на первый взгляд ничего не изменилось, если бы не один факт - кто-то, а это было очевидно, решил разрисовать мою дверь ярко-красным спреем. "ШЛЮХА" - невозможно было не заметить и не прочитать этого.
  - Нда, а со стороны то праведные люди, откуда они только слова такие знают, - расстроенно произнесла за спиной Маша. - Ты не волнуйся, дверь закрасим, у меня розовая после ремонта осталась.
  - О, да, это обнадеживает, - зло рыкнула я, перебирая пальцами связку ключей. - Что за эволюционный сбой? Как эти гиены вообще на свет появились.
  Благо дальше входной двери они не проникли. Комнаты выглядели точно так же, как и раньше, абсолютный покой и тишина. Вещей Марка тоже не было, что казалось странным, но не могло не обнадеживать. Возможно, он решил, что с меня достаточно и тех проблем, что организовали Илья с его мамой. Черт, даже тут парень не ничего не мог решить сам.
  - А ты не хотела металлическую дверь ставить, теперь видишь, какое это преимущество перед толпой идиотов. - Подруга шла вслед за мной, тоже осматривая комнаты.
  - Двое - это не толпа.
  - Думаешь, он не собрал свою банду будущих священников? Университет им на пользу, вон, они даже писать научились. - В ее руках, словно огонь, горел красный конверт.
  Я подошла, забирая его и осматривая совершенно чистую бумагу, слишком качественную и дорогую для обычных студентов.
  - Может, не стоит открывать? Тебе что на сегодня впечатлений не хватает? Давай сожжем.
  Маша уже потянулась за письмом, но я быстро отступила на шаг, чувствуя странный холод, исходящий от бумаги. Нет, оно было не от Ильи, человек, оборвавший мне телефон, не стал бы тратить деньги на подобное послание, тем более так тщательно его запечатывать.
  - Ты где его нашла?
  - У порога, ты просто не заметила. Что, это письмо от поклонника?
  - Не глупи, - хмыкнула я, пытаясь изобразить безразличие. - Наверняка, от этой сумасшедшей семейки.
  Чтобы случайно не повредить письмо, мне пришлось идти на кухню за ножом, аккуратно распечатывая конверт. Внутри лежал совершенно чистый лист плотной бумаги, слегка пожелтевшей по краям. Ни строчки, ни буквы, ничего. Лишь белая гладь.
  - Странно, - протянула у самого уха подруга, рассматривая находку. - Чья-то шутка?
  - Наверное, - кивнула я, чувствуя необъяснимый страх. Это письмо должно было мне что-то сказать, что-то важное, словно предупреждение. - Я пойду переоденусь и пойдем.
  Маша направилась на кухню, пытаясь что-то отыскать в холодильнике, на время оставив меня в одиночестве. Мою комнату заливал яркий солнечный свет, оживляя тяжелые обои на стенах. Я открыла шкаф, поздно вспомнив, что в нем теперь пряталась радуга, и расстроенно начала перебирать "кричащие" вещи. Ничего не отыскав, мой взгляд вернулся к листку бумаги, сиротливо, лежащему рядом на ковре, бумага больше не была девственно-белой, на ней стали проступать желтоватые разводы. Завороженно, я наблюдала, как на листке появляются буквы, словно выжженные солнечным светом.
  "Принеси камень, тогда парень останется жив. Нет, умрете оба. Не играй с нами, девочка. Проспект Ветхого, тупик. Мы не любим ждать".
  Текст какое-то время горел на бумаге, становясь все ярче, меняя цвет с молочного на жженый сахар, затем совсем чернея. Через несколько секунд листок вспыхнул, ленивое пламя поедало его, превращая в горстку светло-серого пепла.
  - Черт, - прошептала я, пытаясь потушить тлеющий ковер, и разгоняя тягучий дым. - Что за...
  - У тебя все в порядке? - раздался крик Маши из соседней комнаты. - Да. Вроде бы. - Последняя фраза была произнесена лишь шепотом. Кажется, проблемы только-только начинались.
  
  Глава девятнадцатая
  

'Наша жизнь - витиеватая узкая тропинка, идущая по самому краю бездны. Каждый шаг раскачивает нас из стороны в сторону, то бросая на каменный выступ, то заставляя застыть, раскинув руки над пропастью. Но любой наш взлет, невероятный скачок вверх, когда в душе испуганной птицей трепещет сердце, а мир вокруг становится резким и ярким, может оказаться лишь свободным падением, когда после невероятной эйфории последует сильный удар о камни. Выбор только за нами - спокойно идти веред, избегая крутых поворотов, или рискнуть - возможно, полет того стоит'

.
  
  Маша наблюдала за мной исподлобья, не решаясь задать вопроса, но я просто игнорировала ее. Мои мысли витали далеко отсюда, там, где существовали ответы на все загадки. Оплавившийся ковер так и остался в комнате, прикрытый ворохом одежды. От письма ничего не осталось, лишь горстка пепла, словно от выкуренной сигареты, но текст все равно не шел из головы, словно запись в памяти автоответчика.
  - Слушай, а где у нас тупик Ветхого?
  Глаза Маши округлились, и девушка покачала головой, словно пытаясь отойти от шока.
  - Ась, ты в своем уме, ты о чем вообще? Так сильно расстроилась из-за надписи?
  - Да нет, - отмахнулась я, морщась - до этого момента испорченная дверь меня вообще не волновала. - Просто что-то вспомнилось. Вроде нигде не видела этого тупика.
  - Потому что его не существует. Расслабься. Сейчас поедем ко мне, закажем еды, чего-нибудь выпьем, и ты забудешь об этих недомерках.
  Я кивнула, даже не слушая, что она говорила дальше. Сердце учащенно забилось, только вот от радости или страха? Марка не было, и он не собирался отправить меня на кладбище, выкапывать свою подружку, но все ли на этом закончилось? Эти психи, сбросившие меня в котлован, знали мой адрес и, судя по письму, речь не шла о дружеском визите. Они хотели забрать камень, так в чем же дело? С чего им вдруг взбрело в голову, что тот у меня? Чертов Марк, как он мог так со мной поступить? Хотя, кто бы сомневался.
  - Ты в универ завтра вернешься или тебе еще нужно время? - толкнула меня в бок подруга, чтобы привлечь внимание. - Ты же не думаешь уйти на заочку?
  - Нет, - растерянно ответила я, запрокинув голову и наблюдая, как по низкому небу медленно проплывают пушистые как вата облака. - Завтра к первой паре?
  Маша снова заговорила, увлеченно о чем-то рассказывая, предоставив меня на какое-то время своим мыслям. Первая эйфория прошла, оставив после себя разруху. Я не могла игнорировать страх, который безостановочно кружился в груди, задевая и так трепещущее сердце. Они могли прийти за мной в любую минуту, кто знает, возможно, за нами уже следили, боясь потерять из виду проклятый камень. Но его у меня не было! Я была готова кричать об этом на каждом углу, каждому встречному, вот только кто поверит этому? Марк до сих пор оставался жив и только потому, что не отдал им свою находку, так и моя жизнь все еще теплилась в теле по этой причине. Надолго ли? Не стоило втягивать в это еще и Машу, но остаться одной...
  - Иди пока домой, а я все куплю, - остановила я подругу, которая уже направилась к супермаркету. - Теперь я угощаю.
  - Уверенна?
  - Да, иди. Скоро приду.
  Маша пожала плечами, но все-таки развернулась и пошла к высокой 'свечке', по пути пытаясь отыскать в кармане ключи. Я направилась к автоматическим дверям, тайком осматриваясь, и пытаясь обнаружить слежку. Но все было по-прежнему - безразличные прохожие, небольшие вихри пыли, затягивающие пожелтевшие опавшие листья. Все казалось обычным, только чуть резче, в каждой секунде теперь чувствовалась опасность.
  Я вошла в магазин, прячась между рядами и бросая в металлическую корзинку все, что попадало под руку. Что-то подсказывало, что от этих людей так просто не скрыться. "Мы не любим ждать". Были ли это те, кто убил меня, или те, которых так недавно ограбил Марк? А может, они составляли одну большую опасную группировкой, расставившей свои сети по всему миру. Тем не менее, я словно муха, барахталась в тонких нитях, все еще надеясь сбежать.
  Окружающие не обращали на меня никакого внимания, целиком и полностью сосредоточившись на своих делах, но это не означало, что один из них не мог оказаться убийцей, посланным за мной. Я была все еще жива лишь потому, что они искренне верили, что кристалл спрятан у меня. Но как долго сохранится это ложное убеждение? Марк не оставил мне камня, тоже наверняка понимая, что как только тот уплывет из его рук, так же медленно и быстро истечет его время на этой земле. Что если он сам сдал меня, понадеявшись, что я, как и в прошлый раз, восстану из мертвых. Чертов кретин!
  Очередь на кассу простиралась на пару метров, давая лишнюю возможность осмотреться и поразмыслить. Отчаянная попытка разложить все по полочкам и найти выход с треском провалилась, и я нервно кусала губу, перекладывая тяжелую корзину из одной руки в другую. Что же мне оставалось? Пойти к бандитам и во всем сознаться? Нет, этот вариант определенно заканчивался пулей в висок и скромными похоронами в местном овраге. Попытаться убежать, все равно существование в этом городе становилось все невыносимее? Но здесь оставались те, кто мог пострадать за меня - мама, Маша, об остальных я точно не волновалась. Хотя сердце дрогнуло при мысли о Марке, ему тоже придется умереть, но он сам вступил в эту игру, зная, что не сможет победить. Но почему парень не использовал свои способности? Вряд ли существовала тюрьма, способная удержать его, только если наши противники не знали того, о чем я и не подозревала. Наши противники... Я усмехнулась, когда, черт возьми, эта охота стала моей?
  - Вам пакет большой? - Мои мысли разлетелись, вернув внимание к молодой продавщице на кассе.
  - Да, и лучше два.
  Я вышла, немного пошатываясь, удивляясь, когда только успела набрать столько еды. Кошелек значительно обеднел, но сейчас это казалось такой мелочью, что даже не стоило дальнейших размышлений. Весь мир крутился лишь вокруг того, что мои проблемы росли в геометрической прогрессии с каждой минутой. Возможно, дело в хроническом невезении? Кто еще из людей мог похвастаться, что столько раз избежал смерти? Ну, или пережил смерть, не важно...
  До Марининого подъезда оставалось все несколько шагов, когда мое внимание привлекла группа парней, нервно оглядывающаяся по сторонам и что-то тихо обсуждая, периодически разрываясь неприятным грубым смехом. Я напряглась, чувствуя себя совсем маленькой и беззащитной. Как назло во дворе не было ни одной живой души, а окна дома оказались плотно закрыты из-за сильного ветра. Как всегда не стоило и думать о какой-либо помощи. Мне не хотелось показывать свой страх, но руки сами собой сильнее охватили ручки пакета, словно это могло сойти за оружие.
  - Эй, девушка, - растягивая гласные, протянул самый высокий и худой парень, отталкивая остальных и делая шаг вперед. - Давайте помогу с сумками.
  - Не нужно, - зло бросила я, стараясь его обойти, но цепкая и на удивление сильная рука вцепилась в плечо, удерживая на месте. В нос ударил запах пива, перемешанный с мятной жвачкой. Ему вряд ли было больше двадцати пяти, худощавое лицо покрывали отвратительные красные пятна прыщей, оттопыренные уши торчали из-под неаккуратной стрижки. - Отвали!
  Его друзья радостно загоготали, тоже подступая ближе.
  - Да ты чего, мы же просто поговорим, - раздалось откуда-то из толпы. - Мы не кусаемся.
  Я дернулась, роняя пакет, продукты с грохотом посыпались на асфальт, разбегаясь в разные стороны. Вот черт.
  - Какая ты растеряха, - просюсюкал первый, добившись очередного взрыва хохота. - Говорил же, лучше помогу.
  - Отвали, - со злостью оттолкнула его я, не рассчитав силы. Парень отступил, налетая на своих приятелей. Только потом до меня начало доходить, что не стоило этого делать, результат был очевидным - в их глазах вспыхнули недобрые искры, делая парней больше похожими на зверей, чем на людей. - Повеселились и хватит.
  - Мы еще не повеселились, - четко отрезал их главарь, вставая на ноги. - Хотели по-хорошему, но ты действительно та еще сука.
  Он успел сделать один единственный шаг, когда в воздухе что-то просвистело, падая прямо у его ног, и буквально врезаясь в асфальт. Я инстинктивно отскочила в сторону, оглядываясь, но ничего не замечая. Другие тоже замерли, не понимая, что произошло. Тишина оставалась недолгой, странный свист и парень резко упал на землю, хватаясь за ногу и воя от боли. Сквозь его плотно сжатые ладони сочилась тонкая струйка крови. Остальная "банда" начала толкаться, стараясь как можно быстрее убежать и скрыть за углом, в воздухе раздался громкий крик и один из них повалился на землю, держась за плечо. Кто-то обстреливал их! Безжалостно, словно стадо оленей. Я бросила второй пакет и побежала в подъезд, боясь получить выстрел в спину. Домофон как всегда был закрыт, дрожащие пальцы набрали номер машиной квартиры, вызов все не шел, наконец, дверь щелкнула и распахнулась. Мой взгляд на доли секунды скользнул по улице - парни лежали на земле, прикрыв руками головы, боясь очередного шквала пуль. В следующую секунду подъездная дверь захлопнулась и меня окружила спасительная темнота.
  - Что там на улице происходит? - с порога спросила Маша, оглядывая мой растрепанный вид. - А где еда?
  Я облокотилась на тумбочку, разуваясь, оттягивая время, чтобы хоть что-то придумать. Как такое вообще можно было объяснить?
  - Да какие-то недоумки бомбочки перед домом взрывали, там такая паника поднялась.
  Подруга недоверчиво сдвинула брови, развернувшись и подходя к окну.
  - Ого, что же это за бомбочки такие.
  Я встала у нее за спиной, выглядывая во двор. Прямо у подъезда стояла полицейская машина, а на подъездной дороге уже виднелась скорая, мигающая яркими огнями. Группа парней сидела на тротуаре, все еще пригибаясь, разговаривая с мужчинами в форме, двое полулежали на земле, не шевелясь. Даже с пятого этажа можно было разглядеть красные пятна, растекающиеся на их одежде.
  - Это что, теракт? - испуганно произнесла девушка, с интересом разглядывая, как туда-сюда снуют маленькие фигурки.
  - Да, наверное, пьяная драка.
  - Так драка или бомбочки?
  - Маш, откуда я знаю, - разозлилась я, отходя от окна. - Там что-то происходило, но мне не хотелось дожидаться развязки. Может драка, может еще что. У тебя вообще район неспокойный.
  - Так, те продукты на асфальте, я так понимаю наши? - спросила она настороженно. - Пойду поставлю вариться пельмени.
  - Я в душ. - Марина ничего не успела ответить, как я уже закрыла за собой дверь и включила воду.
  Сердце до сих пор билось так часто, что стук отдавался в ушах, руки дрожали, словно под высоким напряжением. Что это вообще было? Откуда в этом захолустье снайпер, отстреливающий оборзевших подростков? И как всегда эта история была связана со мной. Почему? Я почти не сомневалась, что этих отморозков подослал Паша, каким бы ужасным это не выглядело, но он вполне мог на такое решиться, чтобы преподать урок и отомстить за свое оскорбленное эго. Но кто-то их остановил. Это казалось вполне логичным - меня охраняли, точнее проклятый камень. Я была причиной недавней стрельбы. С одной стороны, стоило посчитать это за огромный плюс, возможно, парни бы меня и не убили, но испугали бы точно, наверняка не погнушавшись ударить пару раз для верности. Вот только человек с пушкой казался еще более худшим вариантом. Что ему стоило выстрелить мне в голову? Меня берег лишь камень, которого я вообще не видела в глаза. Просто гениальный расклад.
  - Ты там долго? Там по новостям такое... Давай, Ась, вылезай.
  Я быстро ополоснулась, закуталась в полотенце и вышла в комнату, где Маша уже сидела у ноутбука, просматривая какое-то видео.
  - Ты не поверишь, - оглянулась она, уступая мне место. - Там перестрелка была. - Как ты только успела убежать.
  - И что говорят? - поморщилась я, с ужасом замечая, что кому-то все-таки удалось заснять это безобразие на камеру телефону, единственным плюсом было то, что человек находился достаточно далеко от происходящего, отчего мы выглядели как темные безликие фигурки, двигающиеся как в фильме с Чарли Чаплином.
  - Говорят разборка какая-то бандитская. У какого-то придурка был пистолет, вот они и решили в войнушку поиграть. Господи, ты такая невезучая, хорошо, что успела убежать. Успокаивает, что никто не погиб.
  Видео было ужасного качества, толком не давая понять, что же все-таки произошло. Я лишь надеялась, что меня в итоге не опознают и не заберут в участок для расспросов. Это стало бы отвратительным финалом этого и так ужасного дня. Когда я только успела обзавестись таким количеством врагов? Вероятно, когда ты ничего не делаешь и не прилагаешь к этому никаких усилий, этот процесс протекает еще быстрее. Просто феноменально.
  - Если полиция пойдет по квартирам, меня нет, ладно? - с мольбой в голосе попросила я, совершенно не желая возвращаться к этому инциденту.
  - Хорошо, с тебя салат. Там огурец завалялся.
  Я поплелась на кухню, когда подруга прилипла к окну, стараясь ничего не упустить, чтобы потом во всех лицах передать однокурсникам и родственникам. Мог ли этот снайпер убить кого-то? Легко, как гуманно, что он открыл только предупредительный огонь. Каждый, подходящий ко мне, находился в опасности, на него всегда был наведен прицел. Это в корне меняло дело.
  - Маш, я домой, оттуда позвоню. - Мне было даже плевать на мокрые волосы, падающие на лицо короткими прядями. - Срочные дела.
  - Что? Нет, нет, нет, - возмутилась она, преграждая дорогу. - Ты сейчас поешь, отдохнешь, а потом решишь что делать. Понятно?
  Я никогда не видела ее такой грозной, словно в нее вселился бес. Нет, у меня определенно не находилось сил спорить еще и с ней. Что сделают лишние пара часов, тем более, мысль о пустой квартире и абсолютной беспомощности давила на сознание, отнимая любое желание бороться. Каждый раз появляюсь все новое препятствие, словно стена, вырастающая из-под земли все выше и выше. Я теряла своих близких одного за другим, оставаясь в абсолютном вакууме. В этом не хотелось сознаваться, но мне нужен был кто-то рядом, просто чтобы понять, что не весь этот мир против меня.
  - Ладно, я действительно голодна. Только давай сядем подальше от окна, так сильно дует.
  Пельмени, салат и пара бутербродов выглядели весьма аппетитно, особенно после изнуряющей дороги домой. Это был не виноград с дорогим сыром, но вполне сносно для студенческого ужина.
  - Как тебе только это удается, - промычала подруга, откусывая огромный кусок хлеба.
  - Ты о чем? - не поняла я, сдабривая пельмени соусом.
  - На твоих глазах произошла бандитская разборка, и они чуть не поубивали друг друга, а ты спокойно сидишь, как ни в чем не бывало. Это не нормально.
  Если бы она только знала, что я видела и похуже, что я... делала и похуже. Марк втянул меня в это, даже не позаботившись о том, что случится, поймай они его. Ему было плевать. Я не могла поступить с подругой также. Вот только выхода все равно не оставалось, только ждать, в надежде, что кто-то подскажет правильный ответ.
  - У меня и так достаточно проблем, чтобы еще волноваться и об этом.
  - Не волнуйся, с Ильей мы что-нибудь придумаем, главное, чтобы ты сама не вспылила.
  О, этого было сложно добиться, учитывая, что кто подослал ко мне этих безумцев. Он играл не по правилам. Казалось, все вокруг не особо их придерживались, и лишь я одна все еще не понимала смысла игры. Остаться в живых? Слишком жестоко.
  - Так ты когда вернешься на занятия? - спросила девушка, так и не дождавшись от меня никакой реакции. - Завтра или нет?
  А я вообще туда вернусь? - назойливо зазвенело сомнение. Какой срок они мне дали? До конца этого дня? Этой недели? О да, они подождут до Нового Года.
  - Мне пока нужно разобраться с... с собой. Думаю, не стоит пока возвращаться в универ и разжигать все эти сплетни. Завтра расскажешь мне, как обстоят дела.
  - Да, стоит подумать насчет Ильи, я все разузнаю. Придешь во всеоружии.
  Дальше мы ели молча, уставившись в небольшой экран телевизора, показывающий какое-то скетч-шоу. Время медленно утекало, за окном начинало темнеть, и прощальные лучи солнца заглядывали в окно, золотом окрашивая пол. Я должна была идти, любым способом увести их от Маши, лишь бы они не поняли, что и она в этом замешана. Самым разумным было отдать им то, что охотники так искали, вот только Марк даже не удосужился показать мне этот чудо-камень. Как он выглядел? Где его искать? Возможно, он сам спрятал его и молчал лишь для того, чтобы продлить свою жизнь... или забрать еще и мою в комплекте.
  - Ты же мне позвонишь? - Маша, казалось, что-то чувствовала. Ее взгляд пытливо впился в меня, требуя ответа.
  - Да, но сначала отосплюсь, какой идиот сказал, что звуки природы успокаивают, я просыпалась от каждого шороха, ожидая то маньяка. Но вурдалака, - рассмеялась я разбитым смехом.
  Подруга кивнула, слегка мне улыбнувшись - она снова не задавала вопросов.
  - Просто не делай глупостей, Ась. Мы лучше потом их совершим вместе, так будет веселее.
  Я больше не пыталась прятаться, зная, что меня видно как на ладони. Был ли на мое сердце наведен прицел? Шел ли кто-то по пятам? Я только выше вскинула подбородок, притворяясь, что это не имеет значения. Странное чувство преследования повисло в воздухе, следуя по пятам послушным щенком, но по пути домой ничего не произошло, они снова ушли на дно, наверное, полагая, что это в итоге приведет их к камню. Наивные. Обыскали ли уже эти безумцы мою квартиру? Если да, то проделали это предельно аккуратно, но Марк не настолько глуп, чтобы прятать такую ценность под подушкой.
  Закрыв за собой дверь в квартиру, я прислушалась, стараясь почувствовать изменения, но все казалось прежним, вплоть до валяющихся в разных углах прихожей тапочек. Все окна в квартире оказались закрыты, все темные углы - пусты, как и под кроватью никто не прятался. Это успокоило, хоть и ненамного. Первым делом я взялась за карту города, пылящуюся на полке среди книг еще с бабушкиных времен. Тупика Ветхого там не было и в помине, не то чтобы в городе вообще существовало что-то подобное. Что если он в пригороде? Или еще дальше? Но почему это меня вообще волновало? Неужели я собиралась освободить Марка своими силами? Из груди вырвался полувздох-полустон, сколькое еще глупостей нужно было совершит, чтобы, наконец, поумнеть и держаться от неприятностей подальше?
  Мне просто хотелось тишины, нормальной жизни, чтобы самой страшной ошибкой стало напиться в хлам и станцевать стриптиз на барной стойке, или переспать с первым встречным, даже не спросив на утро его имени. Вместо этого я прошлась по квартире и задернула повсюду шторы, почувствовав странное подобие безопасности, наверное, напоминая котенка в бумажной коробке посреди улицы. Нельзя было сидеть сложа руки, теперь это приравнивалось к смерти, если эти ублюдки вообще будут столь милосердны. Слишком велика оставалась опасность, что они не успокоятся, взявшись за Машу, когда нигде не найдут камень. Я была в ее доме! Я привела их к ней!
  Мой мозг работал на пределе, пытаясь отыскать выход, но каждый раз мысли заводили меня в тупик. Единственным, кто знал о местонахождении камня, был Марк, вся эта история началась с него, и только на нем могла закончиться. Я просто не видела другого выхода, кроме как найти его, а потом... потом убедить отдать камень. Он должен был сказать, чтобы они оставили меня и моих близких в покое, мы не хотели участвовать в этой войне. Это было так наивно полагать, что все удастся решить так легко, все могло закончиться пулей в голову, но они могли сделать это и прямо сейчас, не давая отсрочки, а значит, шанс оставался.
  До моего слуха донесся тихий шорох, словно голубь скребся когтями по металлическому подоконнику. Я медленно подошла к окну, слегка отодвинув занавеску, чтобы внимательно осмотреть крыши близлежащих домов, словно действительно надеясь что-то увидеть - на крыше восьмиэтажки напротив мелькнул свет, поймав на прощанье последний солнечный луч, прежде чем красный шар окончательно скрылся за горизонтом. Моя кожа пошла мурашками от одного этого яркого огонька, словно назло подтверждающего все мои самые страшные догадки. Там кто-то был и он выжидал. Взгляд скользнул по оконному стеклу, которое терпеливо дожидалось дождя, готового смыть слой городской пыли - стоило подумать об этом раньше. Я присмотрелась лучше, сосредоточив свое внимание на участке, казавшимся слишком чистым по сравнению с противоположной створкой, словно кто-то заботливо протер его снаружи, сумасшедший альпинист или Супермэн. Но зачем? Это сделал Марк, оставил как подсказку? Очевидно, мне просто хотелось видеть эти знаки, найти ответ в чем угодно, лишь бы он сохранил жизнь моим близким. Я придвинулась к стеклу еще ближе, пока дыхание теплой волной не сделало его матовым. На гладкой поверхности выступили цифры 2010110000 - они определенно были выведены с обратной стороны. Номер телефона? Я отступила обратно в комнату, потянувшись за трубкой.
  'Набранный вами номер не существует'.
  - Что за черт? - Внезапно нахлынувшая волна эйфории тут же угасла, обернувшись отчаянием. Очередная ниточка вела в никуда.
  Я записала цифры на стикере у телефона, мысленно прокручивая в голове все числа, которые хоть когда-то появляющиеся у меня перед глазами - номер машины, координаты? А может это какой-то компьютерный код? Пароль? Взгляд упал на отрывной календарь. Все было гораздо проще, он показывал 19 октября - 19.10.11, а дальше? Что за нули? Время? Полночь, они имели в виду полночь. Мое время истекало. На сердце похолодело, а воздух совсем истощился кислородом, стало трудно дышать. Что произойдет завтра? Они вломятся в мою квартиру и убьют меня, а потом, так и не найдя проклятого камня, пойдут Маше, которая ничего об этом не знает. Не стоило дожидаться конца.
  Ноутбук заурчал, моргнув экраном, я вошла в Интернет и первым делом ввела 'тупик ветхого', получив одно единственное совпадение на каком-то форуме компьютерных игр, ни одного конкретного адреса, ни намека на него. Один провал за другим.
  Я хлопнула крышкой ноутбука и отвернулась, схватившись за голову и массируя виски. Ничего не получалось, а часы, казалось, стали отбивать ритм все быстрее, стрелки неумолимо скользили вверх, подбираясь к пугающей цифре 12. Оставалась всего пара часов, недостаточно даже для того, чтобы сбежать.
  Мне с трудом удалось подняться на ноги, шевелиться совершенно не хотелось, нахлынула абсолютная апатия, смирение судьбе. Может стоило просто продумать жалостливую речь, в попытке вымолить прощение за свои ошибки? Я бросилась в комнату Марка, разбрасывая вещи, переворачивая все верх дном, вдруг он мог что-то оставить, пусть не камень, что было бы совсем невероятно, но хоть какую-нибудь записку, подсказку, шанс на спасение. Ничего! Он забрал все свои вещи, словно их и вовсе здесь не было. Это заставило меня усомниться, а не приснилось ли мне все - сексуальная фантазия на фоне неудавшейся личной жизни? Черт, эта фантазия слишком дорого мне обошлась.
  В гостиной звонко просигналил телефон, сообщая о новом смс. Наверное, Маша, желая убедиться, что я добралась в целости и сохранности. Интересно, если сдаться полиции, сознавшись в убийстве, одиночная камера спасет меня от охотников за чертовыми камнями? Приму это как запасной вариант.
  В соседней комнате телефон все еще мигал, привлекая к себе внимание.
  'Надеюсь, ты дома, кстати, твой Тупик Ветхого - это клуб'.
  'Какой клуб'
  'Байкерский. Тупик Ветхого Завета - подворотня в центре'
  'Ты там была?'
  'Пашка сообщил. Не суйся туда, прошу...'
  'Не буду'.
  Было так просто врать по смс. Мне казалось, что мы пару раз даже проходили мимо этой подворотни, арки, раскрашенной какими-то иероглифами, я вздрагивала, замечая лестницу, уходящую вниз, словно прямая дорога в ад. Как можно было позабыть это место, когда возле него постоянно толпились парни в черной коже, парой свистя в след проходящим девушкам? Одно название уже внушало страх.
  Неужели они держали Марка именно там, либо хотели произвести обмен в людном месте. Обмен, никто не говорил об обмене. Речь шла лишь о том, что им нужен камень, а я стояла на пути.
  Меня с детства учили, что не стоит ввязываться в мафиозные разборки, но что оставалось? Просить помощи? У кого, полиции? Нет, такие игры были им не под силу. Черт, я даже не могла подделать этот гребанный камень, потому что даже не предполагала что он из себя представляет. Часы уже показывали одиннадцатый час, и мое сердце болезненно отвечало на каждый четкий удар. Оставаться здесь было не безопасно, что проще, чем убить девушку в ее же собственной квартире, когда ни один сосед даже не пошевелиться, чтобы узнать, что за крики разносятся из-за стены. Выбор стал очевиден - бежать.
  Я быстро переоделась, выбрав удобные джинсы и темные кеды, которые еще очень давно одолжила у Маши. Из оружия в квартире нашелся лишь газовый баллончик и складной походный нож - весьма скромные запасы, учитывая, что мне предстояло идти на войну с бандитами, которые следили за мной через снайперские винтовки. Я обвела взглядом комнату, только сейчас понимая, какой беспорядок устроила. Если мне все-таки не удастся вернуться, это именно то, что с порога встретит Машу. Рука потянулась к ручке и листку у телефона, что обычно пишут в прощальных записках? Черная линию стала закручиваться в простые слова.
  "Не ищи меня. Прости, я сделала все, что могла, и возможно, даже чуть больше. Не пытайся понять причину, я сама не очень-то понимаю. Позаботься о моей маме, не дай бог, этот жирный олень вселится в эту квартиру. Люблю тебя, ты моя лучшая и единственная подруга".
  Захотелось порвать и выкинуть слезливо-наивный текст, но я сдержалась, оставив листок на самом видном месте. Кто знает, может это и не пригодится.
  Часы минули одиннадцать вечера, когда за мной с грохотом закрылась дверь. Этот стук испугал, слишком громкий и зловещий. Я искала причину остаться - в мигающей над головой лампочке, со звоном упавших на пол ключах, случайно подвернувшейся при ходьбе ноге - знаки говорили вернуться домой. На улице уже полностью стемнело, а по-зимнему холодный порыв ветра заставил меня сильнее запахнуть куртку, хотя воздух проникал и под тонкую ткань, поднимаясь вверх по позвоночнику. Автобусы уже не ходили, а брать попутку казалось абсолютно неудачной затеей, возможно, как и идти до нужного места пешком. Спасало только то, что жизнь в городе не прекращалась с наступлением темноту, теперь солнцем для людей стали мерцающие неоновые вывески и яркие вспышки фонарей вдоль дороги. Я спешила, споткнувшись пару раз и задев ленивых прохожих, устало что-то бросивших мне в след. Чем дальше от дома, тем сильнее становился холод - кончики пальцев замерзли даже в кармане, а изо рта вырывалось тяжелое облако пара, медленно ускользающее в темное небо.
  Клуб казался центром этого маленького городка, вокруг него крутилась как минимум дюжина человек, в своих черных нарядах сливающихся с ночью, лишь изредка выделяясь крошечным огоньком зажженной сигареты. Я прошла мимо, делая вид, что совсем не заинтересована в этом месте, хотя краем глаза наблюдала за входом, стараясь сразу определить, кто из них начал эту игру. Но они все выглядели крайне опасными, словно стая гиен, голодным взглядом провожающих свою добычу.
  На часах высветилось 23.45. В это время можно было лежать в постели, переключая один канал на другой, чувствуя, как постепенно тяжелеют веки. Я могла бы быть в совершенно другом месте, но вместо этого стояла на холодном ветру, из-за угла подсматривая за подвыпившими байкерами. Так далеко и так близко, один шаг навстречу неизвестности. Никакого плана, мне оставалось полагаться только на импровизацию, ну и на невероятную удачу, которая редко заглядывала в мой дом.
  Я думала, что такая толпа слегка успокоит мои расшатавшиеся нервы, но этот фокус не сработал - они слишком отличались от меня, не позволяя затеряться, а учитывая общее веселье, царившее вокруг, никто бы и не заметил, упади я у их ног замертво. Охотники точно знали, как правильно выбрать место встречи - войти и уже не вернуться.
  На экране моргнули цифры - 23.50. Глупо будет убежать, это только подтвердит их догадки, что камень у меня. Больше не прятаться. Стоило разобраться с этой пугающей историей раз и навсегда, больше никакого страха, никаких сомнений. Новая жизнь начинается сегодня, правда никто не мог сказать, как долго она теперь продлиться. Четыре минуты - времени как раз на один последний звонок.
  
  Глава двадцатая
  

'Кто отмеряет наше время на этой земле? Неужели с самого рождения, на нашем теле, словно метка, высвечивается нужное число? Кому-то отводятся часы, кому-то дни, кому-то года. Но разве это имеет смысл? Неужели кто-то может выполнить свою миссию в мире всего за пару лет, когда другому не хватает и сотни? А может, наша жизнь - это наказание, а не дар. Лучшие из нас умирают молодыми, как самые умные ученики, выпускающиеся на пару лет раньше двоечников? Так кто из нас исправно выполнял домашнее задание? Так, чтобы потом не пришлось тратить время на работу над ошибками?'

  
  Ноги дрожали, и казалось, каждый понимал, что мне не место в этом клубе. Мужчины, а это были скорее просто обезумевшие животные, сюсюкали мне в след, свистели, словно змеи, показывали языки. Я морщилась, но шла дальше, в дымное облако, раскрашенное, словно радуга разноцветными софитами. Музыка ударила резкой волной, чуть не сбив меня с ног, наполняя собой и так небольшое пространство, показавшееся на первый взгляд крошечной коробкой - черные стены, черный потолок, черная мебель... Это место должны были, вероятно, оживить рисунки огненных черепов и ухмыляющихся чертей, выполненных аэрозольной краской.
  Я попыталась сделать глубокий вздох, но лишь втянула в легкие облако дыма, такого едкого, что горло сжалось в приступе удушливого кашля. Глаза слезились, и мне приходилось идти буквально на ощупь, стараясь протиснуться в узкий проход между острыми металлическими углами столов. Публика в основном была мужской, по крайней мере, та, что порой выплывала из густого тумана. Я лишь однажды различила женский силуэт, извивающийся под странную электронную музыку, девушка выглядела так, словно на ней и вовсе не было никакой одежды. Мне пришлось стыдливо отвернуться, чтобы встретиться глазами с напряженным голодным взглядом, который бродил по моему телу опасной змеей.
  Я осторожно шла вперед, даже не зная, что делать дальше. Подойти к бармену? Или просто к посетителю, который выглядел более-менее нормально на общем фоне? Не лучше ли просто сбежать? Что они вообще хотели, чтобы я сделала? Куда должна идти?
  - Заблудилась? - Надо мной возвысилась гора мышц, обтянутых черной кожей, спутанные волосы неопрятно лежали на огромных плечах. - Откуда такая фея в нашем царстве?
  - У меня здесь встреча, - промямлила я, хотя старалась выглядеть как можно смелее. Провал. Полный.
  - Не со мной? - Его улыбка вызвала резкий прилив страха, на какое-то время прояснивший мне сознание - какого черта я стояла посреди битком набитого байкерского клуба, где меня дожидалась кучка бандитов с явно недобрыми намерениями? - Я могу стать твоим лучшим другом.
  - Я не ищу друзей, спасибо.
  Но мужчина не сдвинулся в сторону, даже когда я случайно толкнула его в плечо, пытаясь пройти. Это попахивало очередными проблемами, которые сейчас мне были точно ни к чему. Время казалось замерло, давая шанс на размышление, но не подсказывая, как правильно поступить. В своих мыслях я уже достигла выхода из клуба и вырвалась на улицу, быстрее ветра мчась по пустым улицам домой. Но ноги приросли к полу, увязнув в нем по колено.
  Мы просто смотрели друг на друга, видимо ожидая, кто отступит первым, и им явно должен был стать не громила, когда выражение его лица неожиданно изменилось. Дьявольская ухмылка пропала, челюсть напряглась, на скулах заиграли желваки. Он наклонился ближе, и мне потребовалось немало сил, чтобы не отступить назад.
  - Тебе, правда, стоило бы смыться отсюда поскорее. Поверь, детка, тебе не захочется узнать, чем закончится эта ночь. Так что разворачивайся и беги без оглядки.
  Было странно, музыка играла на полную мощность, сотрясая небольшой клуб, подобно землетрясению, но эти слова я слышала очень четко, словно они дублировались в моей голове. Мужчина подмигнул мне, слегка отстраняясь, и давая несколько сантиметров свободного пространства.
  - Для меня это не вариант, - ответила я, теперь с еще большой опаской разглядывая незнакомца. Он был одним из них, а значит, вдвойне представлял опасность. Но мне следовала с самого начала стать откровенной с самой собой, а не полагаться на несбыточные надежды. Ждать, убегать, прятаться - больше не рассматривались как варианты. - Но спасибо за совет.
  - Как знаешь, малышка, - хмыкнул он, пожав плечами. - Тогда тебя ждут внизу, по коридору, налево и лестница вниз, не заблудишься. И надеюсь, тебе действительно есть, что им предложить.
  Громила развернулся и побрел к дальнему столику, потеряв ко мне всякий интерес. Я же так и осталась стоять посреди клуба, потерянная, запутавшаяся... чужая. Экран телефона загорелся - прошло всего две минуты, которые показались мне целым часом в крошечном аду. Но нужно было спуститься еще ниже. Снова. Почему зло так тяготело к подвалам и подземельям? Почему ад находился глубоко под землей? Чтобы никто не услышал криков, и никто из мучеников не мог вырваться на свободу.
  Я крепче перехватила лямку рюкзака, теперь уже увереннее продвигаясь вперед, между разгулявшимися компаниями. Нужно было лишь поставить себе цель, и окружающий мир исчезал, становясь незначимым. Меня больше не волновали подвыпившие байкеры, или громкая музыка, или резкое мерцание света. На какое-то время это даже заглушило страх. Но лишь начали затихать звуки, а тьма сгущаться, как он напомнил о себе. Шаг за шагом. Прямиком в чистилище.
  Крутая лестница с высокими ступенями закончилась массивной дверью, абсолютной гладкой, практически сливающейся со стеной - ни ручки, ни звонка, ни выступа, лишь темная гладь, ловящая редкие отблески света, чудом пробиравшиеся сюда сверху. И что теперь? Я сделала глубокий вздох, стараясь успокоить нервы, но только сделала хуже, почувствовав тяжелый спертый воздух. Мне не хотел сознаваться в клаустрофобии, но темнота и низкие потолки давили на психику, пробуждая нежелательные воспоминания, и лишний раз напоминая, что я - маленькая и жалкая.
  Дверь щелкнула и приоткрылась внутрь. Здесь наверняка размещались камеры, стоило сразу догадаться, что такие люди во всем предпочитали полный контроль. Тем более, они ждали меня, и, наверное, уже довольно давно. Мне хватило смелости шагнуть вперед, встретив слепящее облако света.
  Комната кардинально отличалась от клуба 'Тупик Ветхого', представляя собой светлое и на удивление просторное помещение, и даже не верилось, что мы находились глубоко под землей, а над нашими головами гремела музыка и полным ходом шла вечеринка.
  Я чувствовала себя еще более жалкой, выставленной на показ, как провинившийся ученик в кабинете директора, хоть за свою жизнь и не оказывалась в подобной ситуации. В воздухе просто пахло проблемами, но не звонком родителям или замечанием в личном деле, все было гораздо серьезнее.
  - Как пунктуально.
  Мое зрение еще не успело привыкнуть к яркому искусственному свету, перед глазами расплывались цветные круги, словно нефтяная пленка на воде. Слишком медленно комната стала обретать очертания: кожаный диван в дальнем углу, стеклянный журнальный столик, пара кресел, высокие пальмы в кадках - просто, но стильно.
  - Камень у тебя? - Мужчина справа поднялся мне навстречу, но я даже не могла понять, чем он отличался от двух других - классический черный костюм, из-под распахнутого на груди пиджака выглядывала темная рубашка, короткостриженые темные волосы - безликий, словно неудачный манекен.
  Я отступила назад, вздрогнув, когда за спиной хлопнула дверь. Путь назад оказался отрезан.
  - Сначала докажите, что Марк до сих пор жив. - Голос показался совершенно чужим, сиплым, как после долгого сна.
  - Мы ничего тебе не обязаны доказывать, - хохотнул мужчина, делая один широкий шаг вперед. - Камень, сейчас же, если вообще хочешь жить.
  - Я не так глупа. Его сейчас со мной нет. Сначала вы отпускаете Марка, и я обмениваю эту чертову штуку, при условии, что вы оставите нас в живых и больше не потревожите.
  - Как много условий, что мне мешает взять нужное силой? - Его губы изогнулись в улыбке, такой, что мое сердце испуганно дрогнуло.
  - А что вам мешало до этого? - с вызовом ответила я. - Вам нужен камень, а я единственная знаю, где он сейчас находится. Так что играем по моим правилам. Если хоть что-то случится с Марком или со мной, вам больше никогда, слышите, никогда не заполучить камень!
  Мужчины замерли, как по команде посмотрев в потолок, будто услышав странный зов, предназначавшийся им одним. Я тоже прислушалась, но сумела различить лишь приглушенную музыку, доносящуюся откуда-то из-за стены, что-то из классики блюза. Звуки из клуба совершенно не пробивались под землю.
  - Кого ты с собой привела? - взревел тот, что находился ко мне ближе всего. - Полицию? Идиотка, они тебе не помогут. Никто не поможет.
  - Отведи ее к этому придурку, разберемся позже.
  В комнате началась настоящая паника, словно кто-то нажал на кнопку быстрой перемотки, и я даже не успела среагировать, как один из мужчин схватил меня под локоть и поволок в дальний угол, где виднелась узкая дверь. Мои ноги скользили по полу, не находя опоры, сопротивление казалось невозможным. В это время двое других направились к выходу, как бы невзначай доставая из-под пиджаков блестящее оружие и проверяя обоймы. Сердце-предатель пропустило удар, но страх сдавил горло, не позволяя закричать. Никто бы и не услышал.
  Мужчина открыл дверь, втолкнув меня внутрь, словно бесполезный хлам. Я запнулась о ступеньку и полетела вниз, в темноту, с ужасом осознавая, что пары метров окажется достаточно, чтобы сломать шею и грохнуться на землю уже хладным трупом. Но падение продлилось недолго, всего несколько ступеней и ладонь ударились о твердую поверхность. Пыль, взметнувшись, защекотала нос, а тело пронзило сотнями болезненных иголок, от головы, до кончиков пальцев. Стон разорвал тишину, но мне ничуть не стало лучше. Острая боль сменилась тупой, окончательно прижав меня к земле.
  - Астра. - Голос Марка холодной рукой коснулся сознания, не позволяя окончательно провалиться в темноту. - Это ты?
  Мне удалось выдавить из себя лишь очередной стон. Полумрак и боль - все повторялось. Снова и снова, как замкнутый круг, один день, продолжавшийся второй год подряд.
  - Тебе сильно досталось? - как ни в чем не бывало продолжил он. - Астра?
  - Чертов урод, - прошипела я, приподнимаясь на локтях и чувствуя, как в кожу впиваются маленькие острые камешки. - Все из-за тебя.
  - Ты все-таки пришла.
  Я обернулась на голос, всматриваясь сквозь плотную завесу темноты, пытаясь увидеть его фигуру. Марк согнулся пополам, опустив голову, словно не в силах усидеть прямо, его руки были связаны за спиной, делая парня еще более жалким. Вряд ли эти дни показались ему южным курортом.
  - Потому что полная идиотка. - Мне наконец удалось сесть, отряхивая грязь с ладоней и колен. - Как ты мог так со мной поступить? Сдать им?
  - Не ной, все же в порядке. Мы вместе. - Он издал короткий смешок, немного сдавленный и совершенно чужой. - А теперь развяжи меня, руки ужасно затекли.
  Я медленно подползла к нему, чувствуя запах пота и немытого тела, а судя по заострившимся скулам, ему приходилось пренебрегать не только душевыми процедурами, но и приемами пищи. Жалость капля за каплей сменяла обиду и злость. Он действительно выглядел ужасно - спутанные волосы, впавшие глаза, разбитые губы, запекшаяся кровь, скрывшая половину лица. Мои семьдесят два часа прошли куда как лучше, чем у него.
  - Почему ты сам себя не освободил? - удивилась я, не понимая, почему он терпел это мучение.
  - Они что-то мне вкалывают, - прохрипел он, покачав головой, словно пытаясь сбросить с себя наваждение. - Трудно сосредоточиться. Черт, Астра. Давай уже.
  Веревки оказались тугими, натянувшись только сильнее, когда я попыталась их распутать, почувствовав, как согнулись ногти, готовые в любую минуту сломаться. Путы буквально вросли в его кожу, не желая отпускать свою добычу.
  - Быстрее, что ты возишься? - простонал мужчина, когда я задела его ссадины на запястьях.
  - Молчи. - Я вспомнила о рюкзаке, в который бросила перочинный ножик, но осмотрев подвал, или куда еще нас могли запереть, не нашла ничего, хоть отдаленно напоминавшего мою сумку. Как тому головорезу удалось отобрать ее у меня? Ну, конечно, они наделялась, что найдут там камень. - Я не могу тебя развязать.
  - Я почти перетер их о камень, так что не строй из себя неженку. Быстрее. Что там творится?
  - Они пошли наверх, - ответила я, цепляясь за тонкие нитки и пытаясь наугад развязать узлы.
  - Зачем? - удивился Марк, помогая мне и, шипя от боли, пытаясь выскользнуть из пут, как фокусник-иллюзионист. Он действительно казался каким-то заторможенным. Как после долгого сна - медленная речь, неуклюжие движения.
  - Я позвонила в полицию.
  - Что? - Мужчина даже замер от неожиданности, стараясь поймать мой взгляд, но я сосредоточилась на веревках, в попытке свести наше общение к минимуму. - Зачем, Астра? Полиция ничем нам не поможет, ты еще этого не поняла?
  - Я сообщила им о заложенной в клубе бомбе и заложниках. Извини, но мне больше ничего не пришло в голову. Я прекрасно понимала, что если зайду сюда, то уже не выйду, они убьют меня, поэтому пришлось найти способ, чтобы сократить время нашего знакомства с этими уродами.
  - Забавно, - хмыкнул он, наклонившись вперед, чтобы облегчить мне доступ к узлам. - Но бесполезно. Полиция ничего не найдет, а они вернутся очень и очень злыми. Так что поторапливайся. У нас мало времени.
  - А в чем твой план? - разозлилась я, когда Марк не оценил моей гениальной идеи. - Обменять мою жизнь на свою? Или полностью полагаешься на этот чертов камень?
  - Проклятый камень, - спокойно ответил он, наконец высвободив одну руку. - И нет, я не стал рисковать и хорошенького его спрятал. Только поэтому мы с тобой еще живы. Как только они получат камень, игра для нас закончится.
  - Так у тебя вообще есть хоть какой-то план, как отсюда выбраться? - начинала раздражаться я, наблюдая, как Марк уже развязывал веревки, что удерживали щиколотки. Костяшки его пальцев до сих пор кровоточили, словно кто-то поработал над ними теркой.
  - Мой план - это ты!
  Мне хотелось разреветься от бессилия. Все летело в пропасть. Мой гениальный план трещал по швам. Прошло уже минут десять, как в клуб заявилась полиция, но здесь, под землей, ничего не происходило. Я осмотрела темные тяжелые стены, даже не представляя примерной глубины, учуют ли нас здесь собаки? Или они были натренированы только на взрывчатку и наркотики?
  - Что это за место?
  Марк на несколько секунд отвлекся, посмотрев мне в глаза, а потом продолжил дергать толстые веревки.
  - Это закрытый клуб, только для охотников за проклятыми камнями. Так что здесь не действуют ваши законы. Они пытаются хоть как-то сосуществовать друг с другом, так что это что-то вроде нейтральной территории.
  - Где нас собираются убить за жалкий камешек? - выдохнула я, борясь с клаустрофобией, и стараясь сохранить дыхание ровным, хотя оно постоянно сбивалось на хрипы.
  - Никто не знает, что происходит за закрытыми дверями - еще одно правило клуба. Ты могла не спускаться сюда, и никто бы тебя не тронул, но теперь уже поздно.
  - А чего ты вообще ждал? - выкрикнула я, вскакивая на ноги и, прихрамывая, направляясь к двери, через которую меня так бесцеремонно швырнули. Лодыжка ужасно болела, и оставалось надеяться, что это всего лишь растяжение, а не перелом. - Чего хотел от меня?
  - Ты пришла, и это главное, - тихо ответил мужчина, а затем чуть ли не зарычал, разрывая связывающие ноги веревки.
  - Так что это? Нежелание умереть в одиночку? Черт возьми, Марк, я спасла тебя, я рисковала жизнью, и что в итоге? Ты решил меня окончательно прикончить?
  - Припаси истерику на потом. Сейчас нам нужно выбраться отсюда. Думаю, твоя полиция может быть и кстати.
  - Они не найдут нас здесь, так ведь? - Шли минуты, а ничего не менялось. Я прислушивалась к каждому шороху, но не слышала ни голосов, ни лая собак. Неужели все было настолько безнадежно? - Полиция не спустится сюда?
  - Нет, не надейся, но они их задержат. - Марк наконец-то развязал веревки, отбросив их в сторону, и вытянул ноги, растирая их широкими ладонями. - Ты готова уйти из этого чудесного места?
  - Знаешь запасной выход? - Я тщательно осмотрела дверь, но не нашла даже ручки, чтобы открыть ее. - Может, выроем подкоп?
  - Прямиком в адское пекло? - усмехнулся он, расслабленно облокотившись спиной о стену. - Нет, выход здесь один. Ты должна привлечь их внимание и сказать, что отдашь им камень.
  - А ты? - осторожно спросила я, не чувствуя ничего кроме страха. Мне не хотелось идти на верную смерть, до последнего оттягивая драгоценные минуты.
  - Я вступлю в нужный момент.
  - В какой именно?
  - Не бойся, тебе не угрожает никакой опасности, - попытался успокоить меня Марк. - Они наверняка оставили одного-двух сторожей, а сами до сих пор наверху, разбираются с этим ложным звонком. Так что мы справимся. Сейчас самое время, ни к чему тянуть. Давай, покричи. Пусть они откроют дверь.
  Я медлила, не знаю, как поступить. Последнее, что следовало сделать, так это послушаться Марка, он и так принес в мою жизнь слишком много неприятностей. Но сейчас мы находились на его территории, мне с трудом удавалось понять правила игры. Нельзя было останавливаться на полпути, придя в это адское логово, не стоило сидеть и терпеливо ждать смерти. Но как иначе?
  - Давай же, Астра!
  - Эй, эй, слышите меня? - Я забарабанила кулаками в дверь, добавляя пару ударов ногой. - Эй, открой. Пожалуйста, я отдам камень, все, что угодно, только выпустите меня! Эй!
  Сначала по ту сторону двери не доносилось ни звука, и я уже было подумала, что нас решили бросить здесь, даже не оставив охраны. Но потом мне удалось уловить тихий шорох, будто кто-то подошел ближе, прислушиваясь к моему предложению.
  - Пожалуйста! Камень у меня! Я отдам его вам, только выпустите. Я больше не могу здесь находиться.
  Дверь резко распахнулась и сильная мужская рука, схватив меня за плечо, резко рванула вперед, навстречу слепящему свету. Я вновь не удержала равновесия и полетела на пол, приземлившись на светлый ковер с густым ворсом, застонав, когда больная лодыжка вновь неудачно подвернулась. За моей спиной раздался резкий хлопок - Марк остался внутри.
  Я обернулась, стараясь отползти как можно дальше, чтобы иметь возможность для маневров, но мужчина следовал за мною по пятам. Его высокая фигура в строгом костюме возвышалась надо мной, загораживая свет ламп, в черных солнцезащитный очках ясно и четко отражался мой силуэт - испуганная девушка, сжавшаяся на полу, как обиженный щенок.
  - Камень! - Он протянул руку мне навстречу, слегка подавшись вперед. - Камень, сейчас же!
  Я сделала еще одно усилие, оттолкнувшись от дорого ковра ногами, почувствовав спиной мягкую обивку кресла. Мой взгляд отыскал дверь, закрытую на тяжелый металлический засов - почему Марка до сих пор здесь не было? Неужели наркотики, которые они ему вкололи, так и не ослабили своего действия, и он не мог использовать свои способности. Тогда почему? Зачем он сказал мне все это сделать? Вновь бросил под поезд? Что если он знал запасной выход, и ему требовалось лишь отвлечь внимание, чтобы сбежать?
  - У меня его нет, - пролепетала я, еле ворочая языком. В голове мгновенно стало совершенно пусто, словно кто-то выключил электричество - ни одной мысли, ни одного шанса на спасение. - Я не знаю, что вам нужно.
  - Хватит врать, сучка, - взревел мужчина, набрасываясь на меня.
  Я успела увернуться, ударив его в лицо пяткой. Это остановило мужчину, но только на пару секунд. Он с новой силой и яростью рванул на меня успев поймать за больную щиколотку. Мне не удалось сдержать крика, мое тело застыло, утонув в волне боли, слишком рано прекратив сопротивление.
  - Камень! - повторил нападавший, придавливая меня коленом в живот и не позволяя больше пошевелиться. - Отдай его мне.
  - Он не у меня, он у Марка.
  - Не ври, парень чист. Вы только и умеете, что сбрасывать друг на друга. Отдай камень и не будешь страдать. - Его руки сомкнулись на моей шее, начиная медленно сдавливать.
  - Я отведу тебя к нему, - прохрипела я, цепляясь за последний возможный шанс отстрочить свою смерть. - Отпусти, и я покажу.
  - Покажешь? - Казалось, он заинтересовался. - И думаешь, я тебе поверю?
  - Убьешь меня, ничего не получишь.
  Мужчина разочарованно зарычал, поднимаясь на ноги и утягивая меня за собой. Я захрипела, цепляясь за его руки и стараясь уменьшить удушливый захват, перед глазами уже замерцали светлые круги, а в голове нарастал гул. Словно пушинку, он приподнял меня над землей, ударив спиной о твердую стену.
  - Где камень? Спрашиваю последний раз. Или камень, или ты пожалеешь об этом.
  - Ты не можешь меня убить. - Мой голос звучал уже не так уверенно. - Я нужна тебе живой.
  Я молотила ногами в воздухе, но не находила твердой опоры. Его рука - все, что удерживало меня от падения, железная клешня, перекрывшая доступ кислорода.
  - Живой - да, но вот полный комплект из двух рук, двух ног тебе явно ни к чему, а? Как думаешь? Мы можем начать с рук, сломав пару костей, потом перейдем к ногам, а закончим позвонками. Идет?
  - Нет. - Мне удалось сделать короткий вздох. - У меня нет камня. Я не знаю.
  - Ну что же ты так - то знаешь, то не знаешь. Ты начинаешь меня расстраивать.
  - У Марка... - Дышать становилось все труднее, в комнате сгущалась темнота, с каждой секундой затягивая меня все сильнее.
  - Он отдал тебя нам. Так что, извини...
  Рука на шее резко сжалась, я захрипела, цепляясь за его ладонь, царапая ее, стараясь дотянуться до лица, но чувствовала себя так, словно находилась под водой и все движения были заторможенными. Темноту больше не удавлюсь игнорировать, но тело все никак не сдавалось, требуя воздуха, всего одного глотка. На задворках сознания, где-то далеко возникла вспышка, как сверхновая звезда, сияя все ярче. Я сосредоточилась на ней, наблюдаю за разноцветным сиянием. Ее жар прошелся по коже и хватка на моем горле ослабла. Ноги коснулись земли, и если бы не твердая стена, на которую мне удалось опереться, я бы упала. Кислород рванул в легкие резким потоком, словно штормовой ветер, успокаивая и гася бушующее там пламя. Мир все кружился, и мои руки все никак не могли отпустить запястье убийцы, их будто свела судорога.
  - Отпусти его.
  Я открыла глаза, пытаясь отыскать источник звуков, и за матовой пеленой увидела Марка, присевшего на спинку одного из кожаных кресел. Мой взгляд скользнул ниже - нападавший стоял передо мной на коленях, его глаза закатились, кожа начала бледнеть, кое-где расцветая сиреневыми подтеками. Он хрипел, хватая ртом воздух. Но уже не шевелился, не боролся со мной.
  - Отпусти его, Астра.
  Я понимала слова, знала, что они означают, что в них есть смысл, но не могла подчиниться. Руки одеревенели, словно прирастая к запястью мужчины. Мне оставалось только стоять и наблюдать, как кожа сереет, становясь какой-то шероховатой, словно древний пергамент, местами шелушась и осыпаясь. Он умирал. И я его убивала.
  - Хватит, черт!
  Крик подействовал, я словно очнулась ото сна, отпуская своего мучителя, и он, хрипя, повалился на пол, вздрагивая в редких судорогах. Мужчина был жив, по крайней мере, пока. Мне удалось остановиться.
  - Ты в порядке? - Марк не решался подойти ближе, держась на расстоянии. - Сильно испугалась?
  - Испугалась? - Я не узнала своего голоса. - Испугалась? Ты обещал мне помочь! Вступить когда нужно. И что же?
  - Я вступил, не дал тебе его прикончить окончательно.
  - Так это твой гениальный план? Каждый раз бросать меня на бомбу. - Слезы, бегущие по щекам, просто не могли быть моими. - Он собирался мучить меня из-за твоего чертового камня. А что ты собирался делать? Стоять за дверь и слушать? Гребанный извращенец!
  - Мне потребовалось время, чтобы сконцентрироваться. - Марк помрачнел, словно его ужасно злили женские слезы, и вся сложившаяся ситуация. - Астра, у нас все получилось. Теперь нужно бежать.
  - У нас? Да неужели. Я пришла сюда, я чуть не убила этого человека. Что за идиотка...
  Все силы разом покинули меня, и я медленно сползла по стенке, опуская голову, чтобы скрыть предательские слезы. Это было так глупо и безответственно расплакаться там, когда остальные охотники до сих пор находились рядом. Но что же, у Марка было секретное оружие, которое убивало по первому же приказу.
  - Пойдем. - Нежные нотки в его голосе на меня больше не действовали. - Нам нужно уходить.
  Я подняла глаза - он стоял совсем рядом, протягивая руку, словно ничего и не произошло, словно только что мое прикосновение не отправило человека на грань между жизнью и смертью.
  - Я могу убить тебя.
  - Я знаю, - кивнул он, притворившись безразличным.
  - Я хочу убить тебя.
  - Многие хотят, а еще большие пытались.
  - Если бы ты только знал, как я тебя ненавижу.
  - Поверь, знаю.
  - Но больше всего ненавижу себя. - Слезы высохли, оставив после себя невыносимую горечь.
  - Пойдем, нужно все закончить.
  Я вложила свою руку в его открытую ладонь и поднялась. Оставаться здесь было нельзя.
  
  Глава двадцать первая
  

'Детьми мы больше всего на свете хотим поскорее вырасти, полагая, что жизнь взрослых куда как интересней, чем наша. Мы даже примеряем ее на себя, притворяясь родителями, наряжаясь в их одежду, тайком и без спроса беря их вещи. Но что происходит дальше, как только от детства остается только толстый альбом черно-белых фотографий? Мы мечтаем вернуться обратно, хоть на один день вновь стать ребенком, беззаботным и счастливым. Человек просо не умеет жить настоящим, каждый раз убегая от реальности то в прошлое, то в будущее'

.
  
  Марк не умер, когда наши руки соприкоснулись. Но я почувствовала, как напряглось его тело, словно он боялся обжечься, или ожидал электрического разряда. Лодыжка больше не болела, новая сила зудела под кожей, ускоряя сердцебиение, заставляя мысли носиться в голове, словно скоростной поезд. Мне хотелось избавиться от этой энергии, чуждой, неприятной, напоминающей, что за Дьявол сидит внутри. Марк пошатнулся, чуть не упав, вовремя ухватившись за спинку кресла.
  - Черт, - прохрипел он, свободной рукой потирая глаза. - Тебе придется тащить меня.
  Если его слова должны были вызвать у меня улыбку, то это не сработало. Я только многозначительно хмыкнула, принимая на себя его вес. Со стороны это, наверняка, выглядело комично, высокий широкоплечий мужчина, пусть и слегка потрепанный, полностью повис на хрупкой девушке, ниже его как минимум на две головы. Он оказался тяжелым, но чужая сила не позволяла почувствовать усталость. Я даже с радостью перекинула его руку через плечо, другой - обхватив за талию. Все, лишь бы как можно быстрее растратить энергию. Марк застонал, дернувшись от моего прикосновения.
  - Кажется, эти ублюдки сломали мне ребро, - выдохнул он, стиснув зубы и делая первый шаг.
  - Тебе же вкололи какой-то наркотик, это должно притупить все ощущения, - заботливо ответила я, больше не чувствуя к нему никакой жалости. Но факт оставался фактом - мне не удастся выбраться из-под земли без его помощи. - Идти можешь?
  - Если скажу нет, ты бросишь меня здесь? - попытался улыбнуться он, но его лицо тут же исказилось, когда новый шаг принес очередную болезненную вспышку. - Просто пошли, пока я не потерял сознание.
  Я взглянула в его глазах, стараясь уловить в них хоть тень того Марка, который заботился обо мне, пока я не могла двигаться, который был в моей комнате в ту последнюю ночь, но зелень в его взгляде, казалось, угасла, словно растения, давно не видевшие света. Что-то в нем сломалось, но мне не удавалось разобрать - хорошо это или плохо. Мы оба изменились, но от этого так и не став ближе.
  - Давай, Астра, вперед, - подтолкнул меня мужчина, держась рукой о стену и пытаясь не повалить меня на пол. - Мы и так долго возимся.
  Я остановилась у закрытой двери, в отчаянии осматривая повершено ровную поверхность, но так и не находя ни ручки, ни замка.
  - Она автоматическая?
  - Да, - спокойно ответил Марк, ощупывая светлый металл. - Отвернись, не хочу, чтобы ты видела.
  Мне пришлось послушаться и закрыть глаза, сейчас было не самое подходящее время для споров, но его недоверие ужасно раздражало, добавляя искр в и так пылающий в груди костер.
  - Все.
  Услышав щелчок, я открыла глаза.
  - Что-то вроде "Сезам, откройся"?
  - Припаси свой сарказм до более удачного случая. Например, когда мы окажемся на поверхности.
  Марк слегка приоткрыл дверь, лишь настолько, чтобы мы вдвоем смогли протиснуться в темный коридор. Как только наши ноги коснулись каменного пола, раздался очередной щелчок, и свет, лившийся из-за наших спин, исчез, оставив нас в пугающем полумраке. Сверху доносились голоса и шум шагов, музыка совсем стихла, превратив этот клуб в обычное подземелье, только вместо драконов здесь водились существа куда как страшнее.
  - Подминаемся по лестнице и сразу направо, там черный ход. Ни на кого не реагируй, словно их нет. Они не могу нас тронуть, - прочитал мне лекцию Марк, держась за шероховатую стену и делая первый шаг.
  Я крепко держала его за талию, чувствуя, как вздрагивает сильное тело на каждой ступеньке. Еще никогда подъем не казался мне таким тяжелым и долгим. Лестница бесконечной дорогой вела вверх, и только звуки, которые стали громче и разборчивей, говорили, что мы все-таки идем вперед, а не движемся на месте. Я хотела увидеть долгожданные разноцветные прожекторы, но помещение клуба было погружено во тьму, только по углам, то тут, то там вспыхивали белые лучи фонарей.
  - Идем, - потянул меня в сторону Марк, подальше от трепещущих огней.
  Я послушно пошла направо, едва различия дорогу, и стараясь не натолкнуться на разбросанные в беспорядке столы и стулья. Здесь, видимо, случилась настоящая бойня, и охотники не захотели просто так отдавать свою территорию. Через пять метров впереди наконец прорисовалась долгожданная дверь, и мое сердце учащенно забилось, а шаги стали шире, так, что Марку пришлось закусить губу и подавить очередной стон, чтобы поспеть за мной.
  Я толкнула дверь, но та не поддалась, только противно звякнув, будто насмехаясь над нашими безуспешными попытками выбраться на свободу.
  - Закрой глаза, - вновь сказал мужчина, слегка отодвигая меня от двери.
  - Иди ты знаешь куда, - прошипела я, оборачиваясь, боясь, что наша перепалка привлечет к себе внимание полиции, рыскающей по клубу в поисках взрывчатки. - Открывай, давай. Сейчас же. Меня твои комплексы не воюют.
  Марк хмыкнул, но не стал спорить, тем более за нашими спинами раздался одинокий собачий лай, эхом разнесшийся по пустому помещению. Я вздрогнула, в страхе, что этот милый друг человека учуял именно нас. Объясняться еще и полицией, почему мой спутник выглядит как узник замка Иф, а внизу валяется мужчина, истощенный энергетически настолько, что ближе к смерти, чем к жизни, совсем не входило в мои планы.
  Марк тяжело вздохнул, коснувшись левой рукой двери, там, где находился замок, и потом, словно имея дело не с металлом, а с пластилином, скользнул пальцами внутри, погрузив их на две костяшки, что-то делая с небольшим механизмом. Я завороженно наблюдала, как за профессиональным фокусником, не в силах поверить, что такое бывает не только в фантастических фильмах. Парень тихо вскрикнул, резко отдергивая руку - по пальцу сочилась тонкая струйка крови, которую он быстро слизнул, не давая упасть на пол.
  - Пошли.
  Я толкнула дверь, чувствуя поток свежего воздуха, буквально окрылившего меня. Мы вышли в какой-то узкий переулок, с одной стороны огороженной металлической сеткой, а с другой - уходящий куда-то в темноту. Над головой мирно поблескивали звезды, походя на белые бусины на черном бархате, городские огни не затрагивали их, словно специально убавив свою яркость, чтобы позволить нам беспрепятственно покинуть территорию клуба.
  - Где все охотники? - спросила я, когда мы оказались на достаточном расстоянии, чтобы не опасаться погони.
  - Наверняка разошлись по своим делам, - безразлично ответил мужчина, тяжело дыша и практически задыхаясь. - Черт, дай передохнуть.
  - Почему они все в коже, это что, фирменная униформа?
  - Коже? Это были Северные. Видимо, сегодня их день.
  - Северные? - не поняла я, делая еще несколько шагов вперед и подтягивая за собой Марка.
  - Охотники еще давно разделились на разные группировки, управляемые своим неоспоримым лидером. Тебе, правда, нужно знать это прямо сейчас? Все, я выдохся.
  Я подвела его к стене красного кирпичного дома, только сейчас понимая, что тоже устала - плечо и шея нещадно ныли, словно эту ночь мне пришлось поработать грузчиком.
  - Ты не думал сбросить пару килограммов?
  - Я думал, тебе нравятся парни в теле, - хмыкнул он, хвататься за бок.
  - Мне нравятся парни, которые не используют меня в качестве бронежилета, - сухо бросила я, отворачиваясь, и не желая продолжать этот разговор, но нервы сдали, просто требуя крика, ссоры... мне было необходимо выговориться. - Я никогда в жизни не встречала такой сволочи как ты. Ни когда меня пытались изнасиловать, ни когда сбросили в карьер, ни когда мой бывший жених нанял хулиганов, чтобы запугать меня. Все это просто детские шутки по сравнению с твоей игрой. Меня тошнит от тебя!
  - Так почему, черт возьми, ты позволяешь всем так с собой обращаться? Почему не пытаешь взять жизнь в свои руки? - выкрикнул Марк, но не стал дожидаться ответа. - Проще ведь сидеть и ныть, что все кругом виноваты, все, кроме тебя. Мир такой злой, такой несправедливый, никто не хочет помочь бедной девушке.
  - Помочь? Кто-то говорит о помощи? Можно просто не пытаться меня убить? Можно просто оставить меня в покое? Тебе нравится наблюдать за моими слезами? Нравится смотреть, как меня ломают, стирают в порошок? Чувствуешь себя настоящим мужиком?
  - Нет.
  - Что нет? - холодно спросила я, наконец обернувшись и посмотрев на Марка.
  - Меня пугают твои слезы.
  Наконец между нами повисла тишина. Я выдохлась, потерявшись в этой ярости. Слова, слова, слова... Они ничего не меняли, вряд ли вообще доходя до воспаленного сознания Марка. Можно было кричать, биться головой об стену, пытаясь что-то доказать, но это не могло изменить человеческую сущность.
  - Знаешь, сейчас я понимаю, что, умирая, чувствовала твоя девушка. Презрение. - Это был запрещенный удар, в самое сердце, но я больше не хотела играть по правилам. Ему должно было стать так же больно, как и мне.
  - Забери свои слова обратно! - почти взревел Марк и в его глазах вспыхнули яростные огоньки. - Ты не знаешь, о чем говоришь!
  - Неужели? Тебя так понравилось прятаться за девичьими юбками?
  - Заткнись! - проорал он, шагнув мне навстречу, но я даже не подумала отступить - в таком состоянии не имело смысла его бояться. Мужчина застонал, и камнем повалился на землю, упав на колени. - Думаешь, ты лучше меня? Волшебная фея, спасающая человеческие жизни? - Марк хрипло рассмеялся, усаживаясь прямо на грязный асфальт, словно никуда не спешил. - Твоя родная мать загибается в одиночку. Ты бросила ее, самозабвенно упиваясь жалостью к самой себе. Я хоть пытаюсь что-то исправить, а ты только и делаешь, что изображаешь мученицу. Черт, мы так привыкли к мысли, что страдания здесь на земле обязательно окупятся на небесах, что даже не видим других вариантов.
  - Ты меня не знаешь. Ты ничего не знаешь ни обо мне, ни о моей жизни!
  - А должен? Считаешь, твоя судьба уникальна, что с другими плохое не происходит? Порой ты так наивна, как маленький несмышленый ребенок. Ты пытаешься вершить судьбы, решая кому жить, а кому умереть, но на самом деле все еще веришь в сказочных единорогов.
  - Я уже ни во что не верю. - Я сожалела, что вообще начала этот разговор, с каждым словом становилось только больнее, а мне совсем не хотелось вновь перед ним разреветься, только доказав, что он во всем прав. - И что теперь? Они не оставят меня в покое? Будут преследовать, пока не убьют?
  - Нет, если мы закончим то, что начали. - Его взгляд изменился, так неожиданно, что я вздрогнула. Теперь зеленый искрился любопытством и предвкушением. - Как бы это ни раздражало, но мы с тобой повязаны.
  - Отдай им камень, и покончим на этом. - Это казалось самым простым и очевидным.
  - Пойми, Астра, - устало выдохнул Марк, приподнимая рубашку и осматривая огромный синяк в районе ребер, - нельзя останавливаться на полпути. Камень у нас и нужно его использовать.
  - Нет никакого 'нас'. С меня достаточно.
  - Не знаю, Астра, ты пришла за мной, значит, что-то подтолкнуло тебя к этому.
  - Надеюсь, ты не принимаешь это на свой счет? - хмыкнула я, наблюдая за его сломленной фигурой, словно выброшенной кем-то в этом темном переулке.
  - Нет, что ты, хотя я всю жизнь считал себя крайне обаятельным, - попытался улыбнуться он, но тут же скривился, касаясь пальцами разбитой губы. - Но что-то же стало для тебя достойным поводом.
  - Мои близкие.
  - О, да прекрати играть в эту гребанную мученицу! Ты просто мазохистка, которая так и ищет удачной возможности почувствовать себя жертвой. Я дал тебе то, чего ты и хотела - опасность.
  - Ты угробил мою жизнь! - закричала я, борясь с желанием закрыть уши руками, лишь бы не выслушивать всего этого. - Знаешь, а что мешает мне бросить тебя прямо здесь? Думаешь, твоя жизнь хоть что-то значит для меня? Мне плевать, если тебя сегодня убьют, меньше будет проблем.
  - Если бы все было так просто. - Казалось, Марк ничуть не обиделся на мое высказывание. - Ты же не хочешь вступить в непримиримую борьбу со своею совестью, тем более, когда не уверена в победе?
  - Эта история должна закончиться сегодня, - как можно спокойнее произнесла я, сжимая кулаки и борясь с очередной вспышкой гнева. - Так больше не может продолжаться.
  - Я рад, что ты это тоже понимаешь. - Он медленно пошевелился, пытаясь встать. - План еще в силе. Ты помогаешь мне, а я сделаю так, чтобы больше никто из охотников не появлялся на твоем пути.
  - И мне стоит тебе верить? - мой голос был полон скептицизма. - После всего произошедшего.
  - Знаешь что такое выбор, Астра? Так вот, у тебя его просто нет, свой поезд ты уже упустила. Сама ты точно не справишься. Так что, играем до конца?
  - Я могу исцелить тебя. - Наш разговор плавно перетек в торги, словно мы говорили о чем-то совершенно простом и несущественном. - И ты сможешь уйти отсюда своим ходом.
  - Хватит, Астра, - разозлился Марк, медленно поднимаясь и обессиленно опираясь на стену, - мое терпение безгранично, но всему есть предел. К этому времени они уже узнали, что мы сбежали, а значит, вовсю ищут. Что ты предлагаешь? Будешь отправлять в кому каждого охотника, подошедшего ближе, чем на метр?
  - А что мне с того? Ты счастливо скроешься со своею мертвой невестой и бросишь меня им на растерзание. Это, по-твоему, хэппи-энд? - Меня всю трясло, угрожая новой истерикой - чужая энергия, ограниченное время, перманентный страх - этому вообще существовал конец? - Отдай им камень.
  - Ты же знаешь, что его здесь нет, я спрятал его.
  - Где?
  - Пойдем, - хмыкнул он, довольный, что так просто поймал меня на крючок, - отсюда недалеко. У меня было не так уж много вариантов.
  Все это время мы шли туда, куда хотелось Марку. Это был тщательно спланированный побег, каждый шаг, каждый поворот, когда мне казалось, что мы только пытались уйти от погони.
  Я подошла к мужчине, вновь позволяя полностью опереться на себя, как послушная лошадка, маленький трудолюбивый пони. Бессмертный пони. Все наши проблемы упирались в камень. Можно было бросить Марка прямо здесь, и что дальше? Что делать, когда охотники вновь начнут оставлять загадочные послания? Этот камень стал значить слишком много, и пока он находился у Марка, можно было и не мечтать о покое. Отдать его 'нуждающимся', уничтожить - все, что угодно, лишь бы больше не слышать о нем, и пускай у моего временного спутника на это счет числились свои планы.
  Мы прошли около двухсот метров, когда, свернув, оказались у темного одноэтажного здания, похожего на какое-то подсобное помещение. Ни в одном из больших квадратных окон не горел свет, даже пара фонарей, установленных у входа, смотрели на нас слепыми головами.
  - И что это? - тихо спросила я, словно боясь быть услышанной в этой пугающей ночи.
  - Увидишь, - хмыкнул Марк, неуверенно ступая вперед. - Еще немного.
  Царящий вокруг полумрак не позволил мне разглядеть небольшую табличку у входа, слегка отливающую золотым. Вряд ли подсобки украшают такими замысловатыми надписями.
  - Ключ в кадке, - вывел меня из раздумий голос Марка.
  Я быстро огляделась вокруг, не заметив ничего напоминающего растения - под ногами шуршал песок и мелкая галька, словно кто-то специально уничтожил все живое в окрестностях сотен метров.
  - Вон та, - он указал на огромный булыжник, подпирающий стену.
  Я подвела Марка к двери, и, убедившись, что он твердо стоит на ногах, направилась в указанном направлении. Камень оказался потрескавшимся керамическим горшком, из которого одиноко торчал засохший цветок. В сухой земле было вырыто небольшое углубление, откуда острой иглой торчал маленький ключ.
  - Поторопись.
  Замок легко поддался, дверь скользнула внутрь, пропуская нас вперед. Ковровая дорожка заглушала звук наших шагов, уходя куда-то вглубь большого просторного зала.
  - Не включай свет, - предупредил меня Марк, медленно, но уверенно продвигаясь вдоль стены.
  Я последовала за ним, рассматривая огромный пустой зал, вдоль стены справа были свалены широкие скамейки, а чуть дальше - стулья. Больше ничего разглядеть не удавалось.
  - Здесь проходят какие-то собрания?
  - Можно и так сказать.
  Он замер, возясь с очередной дверью, на этот раз светлой, узкой и деревянной, ведущей, возможно, в стенной шкаф или комнату уборщика. Я терпеливо ждала, переминаясь с ноги на ногу. Могли ли охотники найти нас здесь или мне самой придется искать их, чтобы отдать камень?
  - Там дальше ступеньки, - предупредил Марк, первым спускаясь вниз.
  Я лишь устало вздохнула, стараясь подавить дрожь от мысли, что мы вновь спускались под землю. И мне было глубоко плевать, что прятать камень у всех на виду стало бы большой глупостью.
  Двенадцать ступеней... Казалось, мы спускаемся в ледяную пещеру. Температура резко упала, заморозив металлические перила лестницы, за которые я так отчаянно держалась, чтобы не упасть. Кожа тут же покрылась мурашками, не спасала даже теплая одежда, неужели снаружи и то было теплее, или так только казалось?
  - Почему так холодно? - Мои зубы начали стучать, искажая слова.
  - Издержки производства, - ответил Марк откуда-то издалека. - Стой там, не двигайся, я найду выключатель.
  Я закрыла глаза, все равно темнота здесь оставалась достаточно плотной, и мне не удавалось к ней привыкнуть, чтобы осмотреть, куда именно мы спустились. Единственным, кто остался рядом, был лишь холод, настолько невыносимый, что хотелось бежать наверх.
  - Мой отец заболел почти два года назад. - Не знаю, почему мне захотелось это сказать. Но шорох впереди затих - Марк остановился, внимательно меня слушая. - Сначала головные боли, а через месяц он уже не мог работать. Рак головного мозга, врачи ничего не могли сделать.
  - Мне очень жаль, Астра. - Его голос смягчился, словно он боялся спугнуть меня. - Такое иногда случается.
  - Я каждое утро заходила к нему в комнату, лишь чтобы понять, что становится только хуже. Он угасал на глазах. Так хотелось запечатлеть каждый момент, проведенный вместе с ним, но прошло всего два года, а я уже с трудом вспоминаю прошлую жизнь. Так хочется вернуться туда, когда я была всего лишь маленькой девочкой, а папа усаживал меня к себе на плечи и носил по городу. Когда он был совершенно здоров, и мы ничего не знали о болезни. Это глупо?
  - Нет, всем хочется вернуть обратно, отмотать назад пленку.
  - И тебе? - не поверила я.
  - И мне. Я хотел бы снова оказаться дома, воевать из-за игрушек с братом, ходить с отцом на охоту, попробовать утром мамину фирменную запеканку. Вся наша жизнь - это путь обратно, попытка вернуться в то беззаботное время, когда счастье не требовало никаких усилий, и было естественным, как дыхание. - Казалось, Марк знал, о чем говорит, словно постоянно думал об этом. - Но мы не можем. Прошлое остается в прошлом, и мы просто идем вперед. Если цепляться за воспоминания, ничего хорошего не выйдет.
  - Разве не этим занимаешься ты сам?
  - Пусть я стану тебе уроком.
  В комнате неожиданно вспыхнул свет, холодный, голубовато-серый. Первым из светлого облака выступил кафельный пол, грязный и местами потрескавшийся, потом высокие серебристо-металлические столы, а позже, странная стена, состоящая из небольших квадратных шкафчиков, и напоминающая колумбарий.
  - Это морг? - с ужасом вскрикнула я, слушая собственное эхо, прошедшееся по комнате. - Ты спрятал камень в морге?
  - Это частное похоронное бюро, и они порой берут работу на дом, - как ни в чем не бывало заявил Марк, стоящий у стены с отдельными камерами для тел. - Где еще прятать камень Жизни, как ни среды мертвых?
  Он открыл нижнюю дверцу, выдвигая вперед металлические носилки. Я прикрыла ладонью рот, борясь с тошнотой, но к моему облегчению на гладкой зеркальной поверхности лежала лишь белая простыня. Марк сдернул ее, что-то взяв в руку.
  - И что будет, если камень коснется мертвеца? - поинтересовалась я, обхватив себя ладонями и стараясь ни к чему не притрагиваться.
  - Ничего, - ответил мужчина, ухмыльнувшись. Меня неприятно удивили произошедшие в нем изменения - усталость исчезла, как и гримаса боли, он больше не держался за бок, а стоял ровно, расправив широкие плечи. - Энергия может перейти только в живое тело, иначе ты бы мне не понадобилась. Тем более, ее здесь слишком мало, чтобы запустить мертвое сердце.
  Холод в его словах был даже страшнее ледяного воздуха, гуляющего вокруг. Марк что-то повертел в руках, а потом бросил мне через всю комнату.
  - Вот, посмотри.
  Я инстинктивно поймала, почувствовав в руках гладкий округлый предмет. Камень? Ладонь обожгло, и в горле застыл короткий вскрик. Я разжала кулак, пытаясь отбросить 'уголек', но ничего не нашла в руке - он исчез! Огонь пробрался под кожу, просачиваясь в вены, скользя к предплечью. Ноги подогнулись, и мои колени ударились о холодный кафель. Я согнулась пополам, держась за руку, пытаясь остановить расползающийся по ней жар.
  - Что это, Марк? - Он стоял совершенно безразличный к происходящему, словно и не слышал моего крика. - Останови это! Марк! Мне больно!
  Что-то двигалось внутри меня, пробираясь к самому сердцу, все ближе и ближе. Я задыхалась, больше не чувствуя холода, потерявшись в бушующем жаре, глотая слезы, сдерживая крики. Боль стала всем, что окружало меня, что заполняло меня. Секунда, и огонь добрался до сердца, обращая его в пепел. Я ослепла, забыла, что вообще существовала. Тело билось в агонии, проигрывая невыносимой боли. Только она и жар. Больше ничего.
  Прошла секунда, а может час, может столько, что мир за этими стенами давно переставал существовать. Я медленно приходила в сознание, чувствуя под щекой холодный кафель, понимая, что лежу на полу. Перед глазами возникли черные туфли.
  - Очнулась?
  Я подняла голову, встретившись с его заинтересованным взглядом. Он успел переодеться, выбрав чистые темные джинсы и черную рубашку. Ссадины и синяки были уже не так заметны на лице, волосы после душа лежали влажными прядями.
  - Ты просто свинья, - прохрипела я, поднимаясь. Кроме легкого головокружения, пожаловаться было не на что - никаких ожогов, даже на ладони, в том месте, где просочился камень.
  - Прекрати, Астра. Я думал, мы уже закончили с взаимными оскорблениями.
  - Это было до того, как ты заставил меня взять этот чертов камень.
  - Проклятый, - устало поправил мужчина, отходя в сторону. - И раз уж сила уже у тебя, может, закончим?
  Я проследила за ним взглядом, увидев, что один из металлических столов больше не пустовал. Белая простыня приняла очертания человеческого тела, или того, что от него могло остаться за столько времени.
  - Я не собираюсь этого делать. - Камня больше не было, но охотники вряд ли станут связываться с человеком, способным исцелиться. - Забудь.
  - Да? А что же ты сделаешь? - поинтересовался он, ни на шаг не отходя от стола. - Куда денешь силу? Ее должно быть очень много, она тебе не мешает?
  Мне не хотелось признавать, что он прав. Зуд под кожей только усилился, что-то распирало изнутри, вибрируя, сотрясая тело. Я чувствовала себя надувным шариком, почти отрывающимся от земли, легким, переполненным. Это чувство сводило с ума, не давая окончательно сосредоточиться. В голове нарастал гул, грозясь смениться мигренью.
  - Я могу отдать ее тем, кому она нужна.
  - Она нужна этой девушке, - четко произнес Марк, указывая на тело под простыней. - Ты здесь, сила здесь, мы можем больше не спорить? Ты оживляешь ее, и после этого мы расстаемся. Никаких больше камней, никаких охотников. Мирная спокойная жизнь. Как тебе?
  - Слишком хорошо, чтобы быть правдой.
  - Либо ты сделаешь это, - разозлился он, сжимая руки в кулаки и делая шаг мне навстречу, и явно нервничая все сильнее, - либо все охотники придут к твоему порогу. Выбирай, Астра.
  Я не понимала, что происходило между нами. Неужели Марк так умело играл свою роль, с легкостью переходя от милого парня до жуткого монстра. Все было заранее спланировано, с самого начала. Украденный камень, мои три дня тишины, похищение, охранник, у которого мне пришлось забрать силы, камень в моих руках. Марк хотел быть уверен, что энергии хватит, чтобы оживить его мертвую подругу. Но я поняла это уже слишком поздно, когда руки коснулись пугающих очертаний простыни.
  Сила рванула из меня яростным потоком, мгновенно исчезая в мертвом теле. Сначала мне даже показалось, что она уходит в никуда, не находя другого вместилища. Я не чувствовала ответного отклика, но без страха отдавала все, что имела, лишь бы больше не чувствовать в себе эту энергию. Лишь закончить все, раз и навсегда, дать наконец Марку то, что он требовал.
  Но за долю секунды что-то изменилось - поток стал слабее, постепенно уменьшаясь до тонкого ручейка, уходящего из моих пальцев прямо в мертвую плоть. Мне не хватило времени понять, что источник иссяк, а мертвецу уходят мои собственные силы. Я не могла отстраниться, чувствуя, как тело начинает неметь, от кончиков пальцев вверх поднимался холодный иней, сердце замедлило свой бег, отдаваясь в ушах одинокими ударами. Руки тянуло вниз, словно магнитом, отбирая последние капли энергии, все еще искрящиеся в моем теле. Боль вспыхнула внутри неожиданной молнией, пронзив нервные окончания. Следом шла темнота.
  
  Я потерялась в густом тумане, танцующем под моими ногами и поднимающемся куда-то вверх. Каждый шаг дарил легкость, словно ноги касались пушистых облаков. Все казалось таким похожим и однообразным, что не имело значения в какую сторону идти, вряд ли здесь вообще существовали границы.
  Шорох стал первым звуком в этой пустоте. Я обернулась, увидев темный силуэт, словно отпечатавшийся на светлом тумане. Через мгновение из мглы мне навстречу выступила девушка. Высокая, темноволосая, белое тонкое платье нежно обхватывало идеальные изгибы тела. Она улыбалась, словно была рада меня видеть, но мы с ней просто не могли знать друг друга.
  - Ты пришла. - Голос звенел, напоминая звук крошечных колокольчиков.
  - Ты знаешь меня? - удивилась я, подходя ближе и рассматривая резкие, но правильные черты.
  - Ты - это я, а я - это ты, - просто ответила она, протягивая мне руку.
  Я взяла хрупкую ладонь, чествуя холодок, пробежавшийся по спине. Ее ногти резко впились в мою кожу, оставляя крошечные ранки.
  - Ты чего?
  - Отдай мне все, - тихо попросила она, подступая еще ближе, так, что нас разделяла всего пара сантиметров. - Все до капли.
  Я дернулась, падая вниз, старясь сбросить ее с себя. Но девушка оказалась сильнее, навалившись на меня, и схватив за запястья. Ее лицо наполовину скрывал туман, но даже ему было не под силу стереть с ее лица ярость. Темные глаза сверкали, как черные угли, способные прожечь насквозь, руки все сильнее сдавливали мои кисти, словно пытаясь сломать их.
  - Марк отдал тебя мне. Я буду жить, а ты - умрешь!
  Я осознавала, что так и случится. Он хотел вернуть свою девушку и не щадил никого. Какое ему было дело до жалкой пешки, исчезновения которой практически никто не заметить, а некоторые возможно только обрадуются. Я знала, что он играл, но не хотела верить, не понимая, как можно так просто ломать чужую судьбу. Наверное, эта девушка стоила моей жизни.
  Марк понимал все с самого начала, как только я спасла его на пустыре, медленно подводя к черте, а потом толкая в пропасть. Правильные слова, убедительные роли. Надеюсь, тот дневник подсказал ему, как правильно убить меня. Но были ли это мой выбор? Вероятно, да, раз я послушно пошла на это, словно корова на убой. Глупая, глупая корова... Финал оказался предсказуемым. С этой мыслью пришел странный покой - мне больше не нужно было жить с этой ложью, для одной жизни и так многовато.
  Я перестала сопротивляться, чувствуя, как медленно ускользаю, а туман становится все темнее, клубясь вокруг грозовыми тучами. Марк продумал все слишком хорошо.
  - Ты умрешь, а я вернусь к жизни.
  Слова эхом кружились вокруг, то отдаляясь, то становясь ближе. Сил практически не осталось, и удержаться в сознание становилось все сложнее. Неожиданно лицо девушки начало таять, становясь черной дымкой, хватка на руках ослабла, тоже испаряясь. Незнакомку словно затягивала невидимая бездна. Она сопротивлялась, пытаясь ухватиться за меня, но пальцы походили сквозь, а тело теряло свои прежние очертания, рассыпаясь, как песочная фигура от сильного ветра.
  - Нет, нет, не так, - ее крик резанул по ушам, а после, затихая вдали.
  Неужели все закончилось? Тело больше не слушалось, будто растворяясь в воздухе утренним туманом. Но перед тем как темнота поглотила меня полностью, я услышала тихий голос, далекий, напоминающий порыв теплого ветра, пронесшийся по коже. Марк.
  - Прости, я не смог. Мы возвращаемся домой, Астра. Слышишь меня? Все будет хорошо.
  
  

Жизнь или смерть? О чем мы думаем, находясь на самом краю? О том, чтобы кто-то спас нас, поведя за собой, дав шанс на спасение, подарив возможность исправить ошибки прошлого? Или о том, как нам хочется уйти, чтобы никто и не думал останавливать, бросить никчемное существование, забыв о неудачах и потерях. От нас ли зависит этот выбор? Возможно, вопрос лишь в том, нужны ли мы кому-то, рискнет ли кто-то ради нас. Ведь подарить жизнь - такая же ответственность, как и отнять ее. Мы живем лишь потому, что кому-то это не безразлично...

Оценка: 4.04*10  Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"