Два шарообразных тела несколько раз оббежав фургон смогли покинуть уютные костюмы химзащиты и в одних трусах на которых веселеньким образом были изображены дедморозы танцующие с чебурашками смогли наконец понять, как заводится эта нашпигованная современным оборудованием шайтан-арба.
Сползающий по стенке, постоянно крестящийся и старающийся не смотреть как инопланетные гости сбрасывают шкуру Альфонсо Фелипе читал последнюю молитву за упокой себя. В молитве он поклялся, что навсегда бросит пить, курить, если получится пердеть и завяжет с криминальным бизнесом если останется в живых после этого апокалипсиса. Он клялся, что раздаст все заработанные нечестным трудом деньги Лео-Сьеронским шахтерам, продаст свою коллекцию пупкового пуха, а на вырученные миллионы долларов построит университет в середине острова чтобы до каждого жителя от университета было одинаковое количество километров и все Лео-Сьеронцы смогли научится писать свое имя.
В этот момент фургон чихнув и обдав едва живого Альфонсо Фелипе черной копотью из выхлопной трубы молнией метнулся в сторону джунглей. Ровно через пятнадцать минут на пригорок с шумом, бибиканьем и несмолкающим ревом сирен, въехало четыре старых седых ослика на одном из которых сидел и щурился на раздражавшее его солнце сидел, перезаряжая ржавый парабеллум кривыми, ядовитыми патронами двоюродный брат обдатого копотью Альфонсо Фелипе. Конечно это был злодейский шеф полиции Муэрто Лось Паганос. Он смотрел вслед удаляющемуся фургону и мечтал догнать и порвать инопланетян захватчиков - но увидев два лежащих на дороге ОЗК, чуть не проглотил спрятанный за щекой свисток от восторга, в три приема слез со старого ослика и стал тыкать в сброшенные инопланетянами шкуры ржавым стволом пистолета.
В этот момент мы с Мишаней уже неслись по секретной военной тропинке, ведущей в сердце джунглей пролетая на сквозь замаскированный лагерь партизан, удивленного быка, который задремал было в стойле, чаще пролетая над землей чем касаясь колесами дороги фургон оставлял за собой небольшие взрытые холмики с землей, к одному такому холмику уже спешило стадо леммингов, оглушенное ревом мотора и вынужденное покинуть свою привычную норку обитания.
Фургон остановился внезапно, оставив за собой тридцатисантиметровый тормозной путь. Прямо под деревом на верхушке которого развалившись в сладкой неге лежал переваривающий непереваренного партизана тигр-людоед.
Погоня научили нас не боятся опасностей и вообще относится к собственным жизням с долей иронии и конечно ставить приоритетом выполнение возложенной на нас миссии.
Весело распахнув двери и переодевшись в защитный камуфляж, мы стали торопливо и внимательно изучать современное оборудование фургона, я предварительно сжег все инструкции чтобы не было соблазна подглядеть как это там его правильно настраивать. Мишаня пытался найти включатель у деревянной палочки которая должна угадывать колодцы с водой, а я крутил всякие круглые ручки у параболической антенны, четко настроенной на пылающие у Пояса Ориона Лучи-Си, разрезающие мрак у Ворот Тангейзера. Торчащая из фургона антенна испускала радиоактивные импульсы, которые невидимыми пси-щупальцами щекотали усы затаившегося на верхушке пальмы тигра-людоеда. Машина в фургоне пикала, пукала, пищала, мигая разноцветными лампочками и трещала проворачивающим перфокарты смазанными шестернями.
Тщательно настраивая прибор на передачу мы с Мишаней решили уже было затаится до дождя, тучи которого уже основательно генерировало современное оборудование. Но не тут-то было...