Я опять целый день таскался по городским крышам. Закрыв глаза, я блуждал по иным, прекрасным мирам. Зелёное солнце, ярко-оранжевое небо, обжигающее своей яркостью сетчатку глаза, фиолетовое море, высокие башни, разрезающие саму суть реальности и, в то же время, служащие её осью и смыслом. Улыбки Луны. Но я не нашёл ответ, только раздал остатки знания по рукам тех, кому оно было совсем не нужно. Это была всего лишь игра, и я знал это, но, чёрт возьми, мне нравились эти сны. Сотни оправданий для ехидного и надоедливого внутреннего голоса, совести, разума, может быть, - я-же-действительно-ищу-ответ, я-просто-хочу-понять.
Нет-нет, так не пойдёт.
Dammit, в конце-то концов, это хоть немного лучше.
Лучше, чем реальность, я тебя правильно понял? Ну-ну, ещё что скажешь?
...Руки обвивают голову, кончики пальцев давят на виски. 23.03, 00.08, 01.13, 02.05, 03.00... Отлично. Просто здорово. As good as it gets.
Книги, листочки бумаги, рисунки, засохшие цветы - всё вокруг снова складывается в причудливые пасьянсы времени. На белом листе - черноволосая девушка с надменным взглядом, за которым на самом деле таится печаль и отчаяние безысходности. Пальцы скользят по акварельным контурам. Здесь - она всего лишь плод моего воображения, но она жива где-то там, там, где на точно выверенных четырёхгранных клумбах растут унылые серовато-розовые цветы, но за серыми стенами дворца мир полон ярких, по тем меркам, красок. Она знает это не хуже других. Когда наступают сумерки, она всегда меняет облик и, покидая дворец, долго скитается по грязным городским улицам, вглядываясь в лица прохожих, размышляя, кто или что на этот раз станет её лекарством от скуки - но она не вспомнит потом все эти лица. Дисперсонификация, полная анонимность. Звон лопнувшей струны. Одиночество.
Вкл-выкл, вкл-выкл, вкл-выкл... Долбанная азбука Морзе. Save our goddamn souls... Заберите меня на "планету Радости". Прямо сейчас.
- Пойдём со мной, побродим по улицам...
Шорох, неопределённый стон, сонный голос откуда-то из недр одеяла.
- ...что?..
Предложение повторяется.
- ...иди ты к чёрту... fuck off.
Возвращаюсь на кухню, допиваю остатки кофе. Ключи от входной двери. Оранжевый свет фонарей и пустая улица.
На проезжей части - следы машин, и мёртвая птица расправила крылья, распластавшись по асфальту. Плачет маленький слепой котёнок, прижавшись к бордюру и обвив себя хвостом. Ветер стих. Небо неустойчиво и зыбко повисло над городом пологом нездорового сна. Чуть-чуть светлее. Но едва ли выше.
На часах - четыре. Сколько же ещё осталось ждать, и ждать чего?.. Сны - на ветер, жизнь спряталась за занавески. Бессмертие? Руины храмов? Слова падают запоздалыми снежинками на весеннюю землю. Огонь больше не согревает руки, а любовь не дарит крылья. Мысли ускользают в зазеркалье. Полночь осталась за стеной нового дня.
Пустая сцена застывших улиц. Кулисы уже открыты, и - "how much longer?!" - зрители в ожидании. Я останавливаюсь и оглядываюсь вокруг. Стук каблуков по тротуару на противоположной стороне, свободная белая рубашка, знакомое лицо.
Торопливые шаги и тревога, разлившаяся по воздуху тяжёлой, мутной, зеленовато-чёрной волной. Она не догадывается, что стала единственной актрисой в этом странном театре, не знает того, что знают тени раннего пасмурного утра и прошедшей ночи, столпившиеся вокруг сцены или чинно сидящие в партере. Для них её страх, да и вся её жизнь - отрывок из заурядной пьесы, для неё они - все эти тени вокруг - только игра воображения, выдумки и миражи. Их нет. Она почти права. У каждого есть своя собственная реальность, свои очки, через которые он смотрит на мир, свои кривые зеркала. Для неё самой все её теоремы верны. Тем, кто мог бы оспорить их, они - безразличны.
Она оглядывается, боясь увидеть призрак, рождённый её собственной паранойей. Тихий шелест листьев кажется ей тревожным, звук её шагов раздваивается в её же сознании, создавая иллюзию того, что за ней кто-то идёт. Никого. Там никого нет. Это знаю я. Это знают тени. Но для неё не существует нашей реальности. И она боится, потому что тоже знает. Знает, что за ней идёт какой-то человек, сошедший с газетных листов. "Он везде, как только сядет солнце..."
....стекло разбивается о руки. Она хотела оказаться на другой стороне, чтобы увидеть, не последует ли он за ней, и, наконец, превратить зыбкие опасения во что-нибудь определённое и перестать мучительно гадать, верны ли они, реален ли он. Мгновение - и волна становится ярко-красной, потом быстро темнеет, и, уже почти сойдя на нет, вдруг превращается в мерцающий ослепительно-белый свет, туманом поднимающийся к пасмурному небу. Осколки стекла рассыпаны по асфальту бриллиантовой крошкой.
Я просто здесь. Это ничего не меняет. Мгновение застыло, оборвав музыку, звучавшую в вечной тишине предрассветной улицы, на неверной, фальшивой ноте. Грязь на белой рубашке, грязь на бледном лице, покрытом, будто трещинками, тонкими ниточками крови. Застывший, как на фотографии, взгляд. Она не была ангелом, и теперь уже никогда не будет.
Руками по лицу и снова - по стёклам. Так рождается новая память, и все сны, так и не ставшие явью, оказываются смыты волной темноты. Ночь уже покинула улицы, но её отголоски я слышу в своём сознании, она всё ещё во мне, она течёт по моим венам, и под кожей нет ничего кроме тьмы и пустоты. Порыв ветра едва ли не сбивает меня с ног. Я с трудом дохожу до середины дороги, касаюсь ладонями плеч мёртвой девушки. Сил ещё хоть на одно движение не осталось. Я падаю рядом с ней.
Через вечность небытия я снова провожу пальцами по асфальту. Надо встать, открыть глаза, надо дойти до телефонной будки и вызвать скорую... Пять шагов до тротуара... Случайный прохожий - странный взгляд, саркастическая улыбка на лице... Сказать ему?.. Или он - как они?.. Опять эта идиотская улыбка... Нет, он знает. Про меня... А она... Если я не успею, она умрёт, но если я скажу ему - он убьёт меня...
- Скажите, здесь есть где-нибудь телефон-автомат?
- Есть. Обернитесь - вы стоите спиной к телефонной будке.
Ну да, конечно. А он набросит на меня сеть и, притащив домой, скормит своим лимонно-жёлтым пираньям. Очень умно. Я так и знал.
- А может, вы сами позвоните?
Знак вопроса расплывается по его лицу неприятно-зелёными разводами.
- Зачем?
Я еле заметно поворачиваю голову назад. Мутноватые радужные разводы на асфальте. Посветлевшее небо слепит глаза. Её больше нет. Она осталась за гранью минувшей ночи и моих мыслей. Теперь она далеко.