|
|
||
- Опубликовано в альманахе "Владимир 2008" - | ||
Дом старый, двухэтажный. Уютный дворик, закрытый от шумной улицы. В хорошую погоду здесь всегда собираются соседи, и дети играют, оставаясь под присмотром взрослых. Сегодня погода хорошая, мама занимается маленьким братиком, и Маша вышла во двор погулять. Других детей что-то не видно. Скучно гулять одной, слоняться по двору, прислушиваться к нескончаемым беседам сидящих на двух скамейках соседей. — Маша, иди помоги мне! — мама вышла на балкон с маленьким Мишей в руках.— Поднимайся скорее! Маша поднялась на второй этаж. Мама уже выкатила коляску из квартиры. — Стащи её вниз,— сказала она Маше. Маша — девочка сильная. Ну и что, что ей шесть лет. Стащила коляску по лестнице. Правда несколько раз больно ударилась. Мама вышла следом. Миша спал у неё на руках. Очень осторожно мама уложила Мишу в коляску. Он не проснулся. — Лида, посмотри за ним, мне надо в магазин! — сказала мама соседке. — Иди-иди! — махнула рукой Лида и снова повернулась к подружкам. — Да ты посматривай! Он сначала хорошо спит, а потом, если проснётся, покачаешь коляску. Я скоро! — Ладно-ладно! Уж знаю, впервой, что ли. — Маша, пойдёшь со мной. Хорошо идти с мамой по улице. Солнышко светит. Настроение весёлое. Маша подпрыгивает на ходу. — Не скачи, — строго говорит мама.— Коза ты, что ли. Иди ровно. — Ой, смотри, какие птички! — Да, птички. Вниз идти легко и весело. Улица спускается к перекрёстку, там магазин "Океан". — Мама, а океан больше моря? Мама не отвечает. Она глядит на очередь, которая высунулась из дверей магазина. — Кто крайний? — спеша, подходит к хвосту очереди. Маша за ней, не отстаёт. Краснолицый мужик в кепке хмуро оглядывается, кивает и бормочет что-то неразборчиво. — Вот эта девочка будет за вами,— говорит ему мама.— Маша, постой в очереди, видишь, какая длинная, а я пойду, узнаю, что там привезли. — Кто крайний? — кричат сзади. Маша солидно поворачивается и веско говорит: — Я. За мной будете. Мимо очереди с трудом мама протискивается из магазина на улицу. — Карпов привезли! — сообщает она Маше.— Но стоять ещё ой как долго. Давай-ка, знаешь, что. Ты тут постой в очереди, а я схожу к Мише, как он там, не проснулся ли. На всякий случай на вот тебе деньги и сумку. Маша радуется. Ей мама доверила, как большой. — Конечно, я постою. Иди, мама, только приходи скорее! — Ладно,— говорит мама и уходит. Стоять в очереди не так интересно. Кругом — юбки и штаны. Поговорить не с кем. Поиграть нельзя. Надо стоять. Становится жарко. У этой тёти юбка зелёная и пыльная. А у той — чёрная. Штаны тоже все чёрные или коричневые. Люди волнуются, переминаются с ноги на ногу. Хватит ли? Сколько привезли, никто не знает. Но все видят, что очередь большущая. Становится ещё жарче. Пыльная белая улица притягивает солнце. Почему нельзя смотреть на солнце, думает Маша, перекладывая пустую сумку из одной руки в другую. Однажды она взглянула только на немножко — потом глаза болели и слезились целый день. Интересно, где сейчас мама идёт. Наверное, дошла уже до поликлиники. А там уже совсем близко до дома. Вышла ли во двор Ирка? Наверное, уже вышла. И Димка с Сашкой. Сейчас они, наверное, играют в прятки. Дядька, который стоит впереди, шатается. Пьяный, наверное. Один раз наступил Маше на сандаль. Очень больно. — Осторожнее! — крикнула она. Дядька даже не повернулся. Продолжает качаться. Надо держаться от него подальше. Вот сейчас мама подходит к дому. Смотрит в коляску. Миша спит. Мама убедилась в этом и скоро вернётся к Маше. Очередь покачнулась, внутри магазина раздались крики. Взволнованные люди стали напирать сзади. Сделалось тесно. Вот лето пройдёт, и я пойду в школу, думает Маша. Как хочется в школу! Я там буду самая умная, самая внимательная, всё-всё буду учить, мама радоваться будет. Скоро, ну, может быть, не так скоро, можно будет уже войти внутрь магазина. Там, наверное, не так жарко. Тут некуда деваться от солнца и жары, надо стоять неподвижно. Я в очереди. Мама мне доверила. Я не могу уйти. Наконец-то я внутри магазина! Только здесь ещё жарче. Душно и нечем дышать. Сильный запах рыбы и пота. — Больше трёх килограмм в одни руки не давать! — оглушительно орёт кто-то сзади. — Правильно, правильно! — галдят те, кто сзади. — Нечего, нечего! — кричат те, кто впереди стоят, те, кому уже немного осталось. Не хочется им помалу брать. Маша прислонилась боком к прохладному прилавку. Хорошо! Почти совсем не жарко. — Девочка, а ты за кем? — спрашивают вдруг. — Я вот за этим дядей. — За каким дядей? А и вправду, за каким? Маша оглядывается. Качающегося дядьки нигде не видно. — Иди отсюда, девочка, ишь, пристроилась! — Не орите на ребёнка! Она здесь стояла! — А ваше какое дело? Стоите — и стойте, молчите! Тут как раз и качающийся дядька подошёл. — Вот за этим дядей я занимала,— говорит Маша. — Она за вами? Дядька вполоборота бурчит что-то неразборчиво. — Вот видите! А вы пристаёте к ребёнку! Подошла очередь! Дядька взял рыбу и отошёл. Маши из-за прилавка почти не видно. — Мне, пожалуйста, шесть кило карпов,— говорит Маша продавщице. Распаренная полная продавщица отдувается, отбрасывает падающие на лицо волосы. Берёт рыбу, взвешивает. Нетерпеливо тянет руку за деньгами. Выбраться из магазина не так-то просто. Да ещё если сумка тяжёлая с рыбой в руке. Приходится протискиваться. Люди толкаются, кричат. Как хорошо на улице! Тяжёлую сумку можно поставить на парапет, отдохнуть немножко. Может, мама уже здесь, рядом с магазином? Маша оглядывается, всматривается в людей. Мамы нигде нет. Она молодец! Она смогла сама выстоять длиннющую очередь. И купила рыбу. Сейчас придёт мама, возьмёт сумку и скажет: — Маша, ты просто умница! Вот так дочка у меня! А потом ещё соседям похвастается, какая Маша хорошая. Ирка бы не смогла так. Заплакала бы, убежала домой, бросила очередь. Солнце сместилось влево, но жарко по-прежнему. Ладно, решает Маша, надо идти потихоньку навстречу маме. Сумка, правда, очень тяжёлая. Но ничего, её можно попробовать обеими руками нести. Нет, обеими руками ещё труднее. Надо по очереди, то правой, то левой. Ручки сумки узкие, режут руки. Улица идёт вверх. Маша вспоминает, как весело спускались они с мамой к магазину. Так, отдохну немного. Низ сумки весь в пыли, она тащится по асфальту, Маша не может нести её выше, роста не хватает для этого. Вот уже поликлиника. Тут можно посидеть на скамеечке, а сумку поставить рядом с собой. Почему же мама не идёт так долго? Маша вошла во двор, таща сумку по асфальту, уже не пытаясь нести её на весу. Соседки по-прежнему сидели на скамейках и всё не могли наговориться. У дальней скамейки стояла коляска, рядом сидела мама. Она беседовала с Лидой и покачивала коляску, время от времени в неё заглядывая. — Глянь-ка, Машка! — сказала Лида и показала маме на Машу. Маша стояла рядом со скамейкой, опустив пыльную сумку на траву, и тяжело дышала. — Ой, Маша! — сказала мама.— Ты гляди, а я про тебя совсем забыла! 2008 |
|