- Не вставать! - вполголоса приказал барон, осторожно высвободился из переплетения тел, перекатился к двери, задвинул засов и скользнул к раскрытому окну.
"Всё-таки он - воин. Воин, а не паркетный хлыщ, которым выставлял себя. - подумала княжна, и сама удивилась удовольствию от этого открытия. - Ни одного лишнего движения, ни одного лишнего слова".
Барон дернул за шнур, и упали тяжелые шторы, отсоединив комнату от залитого солнечными лучами полдня. Осторожно отогнув край ткани, он выглянул - окна через внутренний дворик напротив были темны и пусты.
-Никого? - без всяких сомнений в ответе, спросила Ирэн.
-Никого. - подтвердил барон, отпустил штору и выпрямился.
-Герцогиня... - повернулся он к женщинам.
-Отвернитесь, невежа! - оборвала его она. - Дайте дамам привести себя в порядок.
Зрелище рассыпавшихся причесок и особенно сбившихся юбок было восхитительным, но требование дамы до обидного законным. Барон неспешно, с отчетливой неохотой подчинился. Женщины обменялись взглядами.
"Наглец." - молча сказала одна.
"Наглец." - молча согласилась другая.
И обе чуть не улыбнулись. Но арбалетный болт снова притянул их взгляды, и улыбки истаяли..
Виктор тоже отогнал вольные мысли. Что происходит? - Он только что чудом уцелел. Охота. За кем? Неужели за ним? Но почему только сейчас? Почему именно сейчас? Он уже месяц в Праге - никаких признаков опасности не было! Что изменилось? Ничего! Значит... Значит - не он. Княжна Алла... Али? На родине у нее остались опасные враги, но она здесь уже 12 лет, и ничего подобного вроде бы не случалось... Вроде бы?... А нож?... На обнажившейся ножке девочки, чуть ниже колена, он увидел ножны и рукоятку... стилета? кинжала? Она постоянно готова к опасности...Значит?... Да нет, слухи бы просочились... значит, не девочка причина, не девочка мишень... тогда... герцогиня?...
Он услышал шум отодвигаемых стульев.
- Барон. Вы можете присоединиться к нам.
Он повернулся.
Женщины привели в порядок одежду, но с волосами управиться без квалифицированной прислуги оказались не в силах, и они просто распустили их. Вообще-то это было несколько неприлично.... Особенно, когда волосы такие, когда волос - столько... Как же звали ту святую?... - начал вспоминать барон, - Анна! Интересно, она была блондинкой, как герцогиня или брюнеткой как княжна? В княжне определенно течёт толика татарской крови - такая чернота без азиатчинки не прорвется, а святая... Ох, в те века в Империи тоже было трудно сохранить чистоту крови... И барон вспомнил, наконец, картину знаменитого итальянца, на которой голую святую кое-где прикрывали роскошные волосы... Чёрт, рыжие!... А эти...
- Барон, очнитесь... Нам всем совершенно необходимо выпить. -- барон не сумел удержать вздоха. - А если вы потянетесь за своим пивом, Али выльет его вам на голову.
- Да. - немедленно подтвердила девчонка.
Виктор раздумал дразнить женщин - уж больно быстра оказалась девчонка... и нож... Чёрт их знает, этих русских, как у них воспитывают девочек... Или у татар. По слухам нрав одной из жен Ивана Ужасного - татарки, пугал даже того выродка.
Он почти до краев наполнил бокалы.
"Не пролив ни капли" - оценила одна.
"Едва-то уцелев" - качнула головой другая.
- И, Виктор, мы так и не услышали от вас тоста.
- Но, по-моему....
- Ваше желание, которое абсолютно непри... - Ирэн сделала еле заметную паузу, и барон успел договорить вместо неё: "непри-...емлемо" , когда она продолжила, - абсолютно непри-лично, мы поняли.
- Обе. - невозмутимо подтвердила Аля.
- Но это же не было тостом! А мы требуем тост!
- Обе. - опять согласилась с ней Аля.
"У этих баб совсем нет нервов? Или... Или, как и у меня сейчас выше пояса - у них выше талии, тоже ничего уже не работает?! Не работает? - Ха!" - барон помимо воли мазнул глазами "выше талии". Слои тончайших тканей платьев совершенно не скрывала напряжение сосков у обеих.
- Мои объяснения, - поднял бокал барон, - мои признания, мои желания только что спасли наши жизни. Так выпьем, чтоб любовь всегда побеждала смерть!
- Спасли не "жизни" - жизнь. - пробормотала герцогиня. - Да какая в сущности разница! - и выпила, не пролив ни капли, весь бокал.
- Спасли не его "объяснения" - моя подсечка, да какая в сущности разница! - вполголоса согласилась с нею княжна и выпила, не пролив ни капли, весь бокал.
"Какие всё-таки достались мне стервы! - подумал барон, - Да какая в сущности разница! - он тоже на мгновение задержал на весу бокал, чуть проследил за опасно дрогнувшем венчиком жидкости и выпил всё, не пролив ни капли. - Чёрт, неужели, неужели эти стервы мне - достались?!!"
- Виктор, вы наливайте, наливайте! У нас считается, что первая чаша не должна задерживать вторую...
Барон слышал о страсти к возлияниям у русских... Впрочем, сейчас это было кстати. Боевая концентрация уходила, вот-вот должна была придти реакция... Не хватало еще опозориться перед женщинами дрожью рук! Он не замедлил наполнить бокалы.
- Подождите, Виктор! За эти несколько дней мне уже несколько раз хвалили вашу рассудительность. Марго смеялась в Париже, что здесь - болото, сонное царство! А меня чуть не убивают на 4 день моего приезда! Или это вас чуть не убили на моих глазах? Или эту девочку? Барон, что за аллигаторы возятся в здешних топях?
"Вот... - подумал барон. - у нее не дрожат руки. Дрожит у неё - голос. Всё-таки она - нормальная баба. И она на грани. Ей срочно надо выпить еще бокал. Срочно. Но я тоже - нормальный мужчина. Тоже на грани. Еще один бокал, и я тоже сорвусь - начну задирать юбки."
Он едва сдержал ухмылку и ответил.
- Здесь и было - болото, до вашего приезда... Аллигаторы спали. Арбалетами в замковых покоях никто не развлекался... Ирэн, вы говорили, что с вами - опасно. Ирэн, когда на вас покушались последний раз?
- Барон, вы издеваетесь?! -"Есть. Дурак. Надо было сначала влить в нее вино, а потом уж болтать." - За несколько секунд до выстрела на меня покусились вы. - голос женщины уже не дрожал, он звенел. - Два покушения в минуту. Вот Марго обзавидуется. И оба - неудачны. Вот Марго обсмеётся. - она уставилась прямо в глаза Виктору и закончила, - Боюсь, без новеллы не обойдется...
Барон читал бесстыдные новеллы "Гептамерона". Он с ужасом понял, что может оказаться литературным героем. Посмешищем для всей Европы. На века.
- Вы!! - треснув кулаком по столу, заревел он на женщину.
- Я??. - перегнувшись через стол, зашипела женщина ему в лицо.
- Стоп!! - девчонка всадила нож в пальце от сжатого кулака барона, в пальце от сжатого кулачка герцогини. Но и этого оказалось мало. Они уже привставали со стульев.
-Стоп, я сказала! - оставив нож дрожать в столешнице, она схватила в руки по бокалу и выплеснула вино в искаженные лица.
Барон опомнился. Сел. Некоторое время неподвижно смотрел на нож, потом рукавом оттёр лицо, потом попробовал вытащить нож - сразу не получилось, но оно и к лучшему. За делом он почти пришел в себя. И поднял глаза. На фоне белокурых волос, на светлом платье пятна красного вина выглядели особенно безобразно. Княжна, полуобняв Ирэн, что-то нашептывала ей. Но женщина не слушала ее.
"Бесполезно. Это истерика. Многим было бы достаточно надавать пощечин... А этой.... Впрочем, я знаю, что надо этой. Мне надо того же. - вдруг понял про себя мужчина. - Но у нее может быть припрятан стилет. Например, в волосах. Даже не стилет - длинная стальная игла с рукояточкой на три пальца. Учтем.. Но Ала. Как же Ала... " - он встал.
Аля тоже поняла, что всё бесполезно. Не отпуская женщину, она обратилась к мужчине:
- Покушение - это не приказ императора?
- Нет. - сразу отмел Виктор.
- Инквизиции?
- Н-нет...
-То есть сейчас нас не придут арестовывать?
-Нет. - он подошел уже почти вплотную.
-Сажать в тюрьму, убивать слуг, грабить имущество?
-Нет. Убийцы могут ждать нас или кого-то из нас сейчас - за дверью, а когда-нибудь потом может быть яд.
-Всё?
-Всё.
-Значит время у нас есть. Ирэн, - опять обернулась она к женщине. - помоги мне со шнуровкой.
"Что?!"
-Что?
"Точно. - понял барон, услышав ее непонимающий голос, увидев ее невидящие глаза. - Она ждала только одного: когда я подойду. И стилет у неё -есть."
- Он же хотел нас - обеих. Сразу. Я тоже. Я тоже хочу вас обоих. Сразу. Здесь. Сейчас. - девочка говорила негромко, медленно, чуть ли не по слогам. - Ирушка, помоги мне. Расшнуруй мне платье.
"Она действительно хочет этого?!" - не поверил Виктор.
-Я? - никак ничего не хотела понять Ирэн.
-Ты.
Аля притянула руками ее лицо и накрыла губы губами:
-Да? - отступила она.
Ирэн опять потянулась к губам девочки, но та, сделав шаг всторону, увернулась.
-Да?
Герцогиня скосила, было, глаза на замершего мужчину, но губы снова скользнули по ее щеке. Аля успела бросить взгляд Виктору:
"Да!"
- Да? - опять спросила она Ирэн.
- Да. - ответила герцогиня и отвернулась искать Алины губы.
Барон услышал смешок девчонки. И узнал его. Счастливый смех играющейся женщины. Он всегда думал, что его нельзя подделать, что его невозможно сыграть. "Или она и не играет?".
Смех оборвался. Барон, когда доводилось, именно так и обрывал его. Женщины целовались. Ирэн уже стояла спиной к нему. Он сделал шаг вперед, но Аля покачала рукой: "Рано" .
- Ну? -сказала она, отстранилась от женщины и подняла вверх руки.
Теперь засмеялась Ирэн.
"Да, было рано - услышав это смех, понял он. - но сейчас она займет руки".
И она заняла.
Руки Ирэн закопошились у Али на груди, и Алин грудной смешок, почти помимо воли, толкнул барона вперед.
Его руки сомкнулись на талии герцогини, и он притянул ее тело к себе, тут же Алины руки сомкнулись на спине герцогини, и Аля, целуя её, всем телом прижалась к ней - подалась вслед за ней. Виктор едва устоял. Его руки, как и руки герцогини, оказались замкнуты меж двух тел.
"Как сжатые пружины, - подумал он, - у обеих ни одной расслабленной мышцы".
"Он всё никак не может поверить. - целуясь с Ирэн, глядя ему в глаза, поняла Аля. - он не может поверить, что девочка не просто спасает его, спасает её, что девочка хочет тоже."
Ирэн не думала ни о чём. Играясь с языком Али, чувствуя на бедре, на талии жесткие руки мужчины, она ждала мгновения, когда её руки обретут свободу, и она одним движением, одним жестом, одним ударом освободится от мутящей, мучающей её темноты. И хорошо, что рядом есть этот мужчина, что девочка не пострадает, а он... А что он? Он же был предупреждён? Был.. Он только что признал это. И его всё равно убьют. А тут... тут арбалетной стрелой можно будет уничтожить тонкую уличающую ранку...
Она почти не заметила слабого света, незнамо как и когда затеплившегося в ней где-то у солнечного сплетения - она ждала.
Барон ждать не стал - он сдвинул руку. Бёдра Али отзывчиво отодвинулись, освобождая, пропуская её.
Губы, занятые нетерпеливыми женскими губами, и мужская рука, неспешно следующая по изгибу начала ноги вниз, вглубь... "Кипящий кофе с ледяным мороженым". - подумала она.
"Капкан... - остановилась мысль у Виктора. Под его ладонью под невесомой тканью цвело женское бедро, а его ладонь, сминая невесомую ткань, гладило девичье. - Что ж, значит, по самые локти."
И его губы зарылись в душную путаницу светлых волос.
"Не- до-ко-пать-ся!" - растеряно понял он.
"А мне?!" - жалобно подумала Аля, одним движением рук раскрыла от волос шею Ирэн, и снова, не давая ей освободиться, сцепила их у неё на спине.
"Я ведь ждала этого мгновения, почему же я не успела?" - тихо удивилась себе герцогиня. Вместо ответа она длинно потянула за шёлковый шнур. Аля чуть ослабила хватку, и платье у неё на груди разошлось.
Барон, будто издевался - его усы, борода щекотали, дразнили кожу герцогини, но губы отстранялись, уходили от касания шеи, от прикосновения, от поцелуя. Она отклоняла и отклоняла голову назад, но барон отклонялся тоже! Зато губы княжны не уставали. Они следовали за напряженным языком Ирины, не отпуская, не выпуская его из сладостного плена - то глубоко вбирая его, то чуть выталкивая, подчиняя и отдаваясь в ласковую власть ее языка, трогающего, играющего, дразнящего. И дразнила неспешность руки Виктора, опускающейся, пробирающейся в капкане женских бёдер, раздвигающего, растапливающего его. И тлело тихое марево вокруг солнечного сплетения.
"Между!"
Рука Виктора касалась сразу обеих ног женщины, и обе ноги девушки прижались к тыльной стороне его ладони. Он не выдержал своей же нежной пытки - он прижался губами к шее Ирэн. Беззащитно выгнутая шея целующейся Али была рядом. Барон не стал противиться искушению.
"У них такая тонкая кожа... ведь останутся следы... - подумал барон. - И черт с ними!"
"У меня такая тонкая кожа... ведь останутся следы... - подумала Аля -
И дьявол с ними!"
"У меня такая тонкая кожа... ведь останутся следы...- подумала Ирэн. -
И сатана с ними!"
Её руки раздвинули ткань и легли на груди Али.
- Так... - чуть слышно простонала та.
Ирэн бедрами почувствовала, как Аля раздвинула ноги. Она бёдрами почувствовала, как рука Виктора дрогнула и, словно преодолевая волю хозяина, двинулась следом. Его губы оторвались от ее шеи. "Он смотрит на Али - поняла она. - А она?" Зубы девчонки теребившие губу Ирушки непроизвольно сжались. Боль ужалила женщину.
- Та-а-ак. - опять простонала девчонка, отпустив Ирэн. Алино тело выгнулось, руки, сжимавшие спину Ирэн, ослабли, груди в требовании сладострастия вжались в ладони Ирэн.
Своя боль, чужое наслаждение, такое желанное, такое памятное, и губы Виктора опять целующие её шею, и эти груди такие жадные, такие - она уже знала это! - ненасытные... Она не смогла отказать им... Она уже не могла не замечать, не могла не чувствовать пульсации облачка звезд в центре груди, в центре её, в центре всего.
Она тоже раздвинула ноги.
Аля бёдрами почувствовала, как у Ирушки раздвинулись ноги.
- Та-а-к... - опять вырвалось у неё, она обхватила затылок любовницы и вжала её рот в свой. Девчонка на мгновение открыла глаза. Виктор глядел ей в лицо. Она сжала бёдрами его руку, нехотя освободила её, качнула головой и опять закрыла глаза.
Виктор подчинился ей - она почувствовала, как его ладонь развернулась и ушла от неё. "Никакое белье не поможет. На платье, наверняка будет мокрое пятно".
Ирушка подчинилась ей тоже - её язык резко, с выдохом вошел в неплотно сжатые губы Али, медленно вышел, повторил движение... ещё... ещё... с выдохом, с голосом, со стоном... А её ладони, гладили, гладили набухшие, налившиеся страстью груди.
"Вот... - чуть ли не вслух, чуть ли не выкрикнула Аля, -...сука!" - за все эти долгие секунды ни ладони, ни пальцы герцогини ни разу не коснулись соска.
Но ладони её вдруг сжались.
"Так, - поняла Аля, - - теперь и у Ирки на платье мокрое пятно -будет тоже".
Она за волосы оттянула от себя ее голову, дождалась, когда та откроет глаза, влажно, коротко поцеловала её рот и опустила взгляд себе на грудь:
Голос против воли сорвался. Когда она подняла глаза, Ирушка хохотнула. Аля узнала этот смех, его не подделаешь - смех уверенной в своей способности дать наслаждение женщины. Уверенной в своём праве дать его. Или не дать. В своём согласии - дать. За её спиной, в пяди от неё стоял Виктор. Он тоже знал всё это.
- Да? - спросила она сама не зная кого.
- Да. -ответили они оба.
- Да. - подтвердила кому-то она. И закрыла глаза.
Ее руки по-прежнему лежали на затылке её Ирушки, но теперь она не держала её - держалась. "Какого дьявола он запер двери?! Там, через комнату - спальня, кровать! Убийцы? Какие убийцы?! Если я умру, то здесь и сейчас!"
Барон опять без слов понял её. Она услышала звон посуды, открыла глаза: Виктор, не особенно церемонясь, освобождал стол. У неё не хватило сил даже на благодарную улыбку - её трясло. Стерва герцогиня за всё это время только два раза случайно, Аля была уверена - случайно! - коснулась её соска, каждый раз сразу отдергивая руки! По краю сознания девчонки протекла мысль: "А он по-прежнему не поворачивается к Ирке спиной. И правильно. От такой сволочи, чего угодно, ожидать можно!"
.Она хотела сразу направиться к столу, но барон, как-то успевший оказаться сзади неё, положил ей руки на плечи и чуть задержал, высвобождая её из полуспущенного платья. "И твой нож." - наклонившись, вложил в ножны он её оружие.
Ирка тоже хотела, было, поучаствовать в раздевании, но взглянув на "Али", одумалась. Если бы она оторвала руки, Алька залепила бы ей пощечину.
К столу они так и шли: пятилась к столу полуголая княжна, на которой из одежды были только длинные светло-светло-голубые, в рюшечках, кружавчиках и повязочках панталончики да нелепо выглядевшие, пристроенные у колена кожаные ножны с ножом, а за ней, как приклеенная, шла герцогиня в мятом заляпанном платье.
"Только хихикни, убью." - подумала княжна, взглянув на барона.
"Только хихикни, убью!" - подумала герцогиня, даже не взглянув на него.
"А ведь убьют. - понял барон. Он увидел, он заметил мимолетный взгляд герцогини, когда раздевал Алю. Еще ничего не кончилось. И значит, это не уже истерика, а значит.... - Итак, у них по ножу. Рискнуть? - мелькнула шалая мысль, - Нет. Это козырь на потом, когда они выживут - все выживут! Козырь против угроз герцогини. Ибо новелла Марго об этом будет еще смешней предыдущей". - и сдержался.
Не хотела сдерживаться Аля:
-Повернись! - приказала она Ирине.
И когда та повернулась - ножом распорола всю шнуровку на спине.
-Повернись! - снова приказала она.
И когда та повернулась - так что взметнулись светлые пряди! - приспустила платье, обнажив ее груди.
- Порежу. - предупредила она, когда женщина попыталась придержать одежду.
"Герцогиню? Платье?" - подумал барон. Он благоразумно не вмешивался. Он благоразумно старался быть незаметным.
Аля села на стол.
- Подойди... - попросила она.
Ирэн сделала шаг вперед.
- Вплотную. - попросила она и широко раздвинула ноги. - Да? - напомнила она.
-Да. - Ирэн сделала еще шаг. Ее тяжелые груди оказались у самого лица Али.
Аля чуть наклонилась, её губы коснулись кожи Ирушки. Она, не прерывая касания, не спеша, но неостановимо, провела сухими губами до широкого окружия, обвела его по контуру. И темно-розовая кожа.... - "Как странно называть это кожей" - перестала быть гладкой. "Всё правильно. Мы все сейчас... даже не порох, а как то, страшное зелье... какие, к дьяволу, прелюдии! И спички не надо - тронешь, дрогнет и взрыв".
В её губах сосок отреагировал сразу. И в пальцах - тоже. И скоро, очень скоро - женщина уже покачивалась в такт с ее движениями - пальцев, губ.
"Где же он?" - подумала она о Викторе. И почувствовала, как одна мужская ладонь накрыла её ладонь, а вторая - коснулась щеки. Она не удержалась, и перед тем, как уступить ей место - потерлась об неё. "Почему так нежит касание мягкой женской руки, и так сладостно - прикосновение жесткой мужской?"
Она открыла глаза. Дыхание герцогини не прервалось, глаза всё так же были закрыты, руки по-прежнему слабо ласкали ее волосы. Она вроде бы и не заметила подмены. Хотя как тут не заметить - барон, всем телом прижавшись к ней, опять целовал ее шею. Запомнил уязвимое место. Правильно - эксперименты это потом.
И на нем уже не было камзола, рубашки.... А?.... Нет... штаны были на месте. Как же так? Да всё просто - не хватило терпения, не хватило времени...
Её терпение - уже тоже было на исходе. Она сняла со своей головы руки Ирэн, поцеловала ладони и накрыла ими свои груди.
- Да? - опять напомнила Аля..
- Да? - эхом переспросил Виктор.
- Да. - ответила Ирэн..
Никто не стал уточнять - кому.
Аля откинулась. Аля выгнулась. Ее груди вдавились в женские ладони, и женщина потерлась ими...
Поначалу, это как свежий ветер...
- Так. - выдохнула Аля.
Теперь Ирэн, в свою очередь, обвела по контуру один сосок, второй...
"Если эта тварь..." - начала Аля и не закончила - все пальцы, один за другим, прочертили диаметр - через центр. И вернулись - один за другим. И снова. И снова. И по спирали - от края к центру, и по спирали - от центра во вне.
И уже не ветер, а влажный холодный зной...
И можно было бы терпеть и терпеть - и выдержать, лишь глубиной вздохов отмечая глубину ожога, но барон, увлекшись диковинным зрелищем, отвлекся от Ирки.
"Ну, за что это мне?! То та сука, то этот козёл! Ну, почему, почему так возбуждают мужчин женские ласки? Ну, если ты так возбужден, ну, что же ты только смотришь?! Неужели ты не слышишь, как успокаивается её дыхание?!".
Аля подняла руку, взяла свисающую над ней светлую, густую, чуть вьющуюся прядь волос и потянула к себе.
- Губами. - потребовала она.
- Да. - ответила Ирушка.
Ирэн облизнув, увлажнила губы и потянулась к её груди.
Али больше не собиралась изгибаться - она откинулась, согнула руку и опустилась на локоть. Ирэн, было, замерла, но никакого терпения у девчонки уже не осталось - она с силой потянула за волосы. Виктор успел разорвать объятие, герцогиня нагнулась.
- Ниже! - пробормотала Али и совсем опустилась на стол.
Шансов удержаться у "Ирушки" не было - девка заставила её тоже почти лечь на себя.
- Губами! - опять напомнила она.
Пришлось опять облизывать губы, пришлось опять тянуться, выгибая бёдра, и в то мгновение когда ее губы легли, наконец, на сосок, рука барона легла ей на попу.
Али ждала ее губ - но всё равно вздрогнула.
Ирэн ждала его рук - но вздрогнула тоже.
И почувствовала, как дрогнула рука Виктора.
-- Да... - вырвалось у девушки.
- Да?.. - вырвалось у мужчины.
- Да!.. - вырвалось у неё.
И тут же почувствовала, как Виктор начал задирать ее многочисленные юбки. Она ещё успела потеребить сладкий сосочек губами, погладить его языком, чуть-чуть прикусить зубами, когда мужчина, почти озверев, всё-таки управился с юбками, и между его руками и её телом осталась последняя ткань.
- Подожди... - выдохнула Ирэн. И медленно, поцелуй за поцелуем стала опускаться ниже, ниже...
Левая рука мужчины придерживала поднятые подолы, правая... Женщина услышала, как он не выдержал и чертыхнулся - одной рукой даже со своим бельем управиться сложно. Она лизнула девочку в пупок. Вот и её руки легли на бельё девочки. А сзади замолчал барон.
- Али... - почти без голоса произнесла Ирушка. Аля услышала. Она послушно подняла ноги, подтянула колени к груди и положила ноги ей на плечи.
- Виктор.. - так же без голоса произнесла она. Виктор тоже услышал. Обе его руки легли на её бельё.
- Да? - спросил он.
- Да! - потребовала Аля.
- Да. - уступила она.
Больше ласк не было.
Зато звёздное сияние вокруг солнечного сплетения, которое то разгоралось, то затухало, теперь словно взорвалось, затопив её всю.