Аннотация: А этот кусочек слишком мал, чтобы его как-то называть. Но и прилепить его куда-то еще мне кажется не совсем правильным
После неспешных бесед в темных комнатах, в душе у обоих поселилось беспокойство. Которое успешно скрывалось и маскировалось беззаботностью. Студенческая рутина охотно помогала двоим влюбленным в этом нелегком деле. Уроки, встречи, практики, экскурсии, новые модели техники и новые фасоны одежды. Все сливалось в единый круговорот нарядных или будничных масок, за которые столь трудно заглянуть. Оба хотели вернуться к неоконченному разговору, и оба не решались. Шло время.
Через 5 месяцев Алиса снова исчезла и вновь это не вызвало беспокойства. Сег и некоторым изумлением подметил, что люди, которые постоянно общались с девушкой, будто забывают о ее существовании на время отлучек. Нет, если задать вопрос прямо они легко отвечали, но было во всем этом что-то искусственное. Проходили дни, Алиса не возвращалась.
Ходить на кладбище превратилось в привычку. Сег никогда не любил эти места - от них пахло тленом, смертью и поражением. Но шанс встретить там Алису перевешивал все неудобства, связанные с подобными прогулками. Одним морозным утром на одном из надгробий и нашлась его любимая. В крови и без сознания. "Это только в фильмах нести на руках окровавленную полуголую девушку романтично. В жизни это страшно" - решил Сег, со всех ног спеша в свою комнату. Как пройти мимо охраны он не представлял, но лучшего места быстро найти возможности не было.
Газеты - одно из величайших изобретений человечества. Определенно, оно скрашивало жизнь не одному служителю порядка. Порядок, который никому не нужен, хранить сложно. Умные люди быстро понимали эту простую истину, не спешили ловить хулиганов и отчитывать за странные возникновения поутру в комнате, когда студент не расписывался в журнале о своем возвращении. Студенты должны шалить, это естественно. Преподаватели и руководство не хотело нагнетать атмосферу, а любой проступок мог быть использован против неугодного. Формальная охрана существовала к обоюдному удовольствию и мирно шелестела газеткой от рассвета до рассвета. Менялись лишь лица, но не суть. Правда окровавленные девушки на руках в мелкие проступки не входили, однако газета в этот раз оказалась столь увлекательной, что бравый защитник покоя и закона, мирно спал, накрывшись сим величайшим трудом человеческой мысли.