Находясь в караване сравнительно недолго (всего каких-то два дня) я ещё толком не успел познакомиться со всеми его "обитателями". А потому подходил к костру с некоторой долей настороженности. Однако воины, сгрудившиеся у огня, восприняли наш с Марио приход громкими одобрительными возгласами. Проворно отодвинувшись в разные стороны, расчищая место, где можно было бы усесться, они, перебивая друг друга, засыпали нас вопросами и разными комментариями. Я, обводя взглядом собравшихся, не вмешивался в их разговор с Марио, предпочитая пока что просто посидеть и послушать. Однако вскоре всё переменилось. Марио, подняв вверх руку, добился тишины, а потом веско сказал:
- Тихо, ребята, тихо. Вы совсем смутите нашего сегодняшнего героя. - Затем, бросив быстрый взгляд на меня, он вновь повернулся к воинам и продолжил: - Этого парня зовут Габриэль, и он родом из Арнора. Насколько я успел понять он - далеко не последний как в ремесле воина, так и в деле лечения ран. Остальное, думаю, он сможет сам нам всем рассказать.
Вновь повернувшись ко мне и хлопнув по плечу, Марио, указав рукой на всех, собравшихся у костра, сказал:
- Это - мои воины, нанятые охранять караван. Сегодня, своими действиями, ты, вероятно, спас многим из них их драгоценные жизни.
После этих слов Марио начал представлять мне всех, собравшихся у костра. Я же - в свою очередь - старался запомнить, как кого из них зовут. Получалось это у меня с переменным успехом. Представив своих спутников, Марио задал вопрос, который как я подозревал, интересовал всех присутствовавших здесь:
- Ну, а теперь, когда мы все познакомились, скажи мне: куда ты сейчас направляешься?
- Я только что закончил магическую Академию, и теперь еду работать лекарем в Далахан, - спокойно ответил я.
- М-да, - хмыкнул ближайший из сидевших ко мне воинов. - Не повезло тебе с распределением...
- Согласен, - моментально став серьёзным кивнул Марио. - Далахан - не то место, куда нужно отправлять молодого, новоиспечённого мага и лекаря.
- Но почему? - изумился я. - Далахан постоянно с кем-нибудь воюет. У меня будет обширная практика, и я смогу достаточно быстро научиться очень многому. А, значит, смогу спасти много человеческих жизней.
Все воины дружно расхохотались. Отсмеявшись, один из них, звавшийся Карл, покачал головой, и заметив мой недоумённый взгляд, сказал, обращаясь к своему командиру:
- Смотри, Марио, парень уже придумал для себя доводы, способные не дать ему окончательно впасть в уныние из-за результата собственного распределения.
Марио пожал плечами и отозвался:
- Ну, должен же он себя чем-то успокаивать на протяжении следующих трёх лет...
Его слова заглушил вновь раздавшийся многоголосый хохот воинов.
- Почему вы все так говорите? - вновь переспросил я. - Чем вам не нравится, что я еду работать в Далахан?
Прекратив подсмеиваться, Карл, моментально став серьёзным, веско заговорил:
- Если ты серьёзно не понимаешь то, что сейчас происходит в мире (а это в принципе вполне возможно, учитывая, что ты пять лет находился в полнейшей изоляции в стенах Академии), то я тебе всё разъясню. Ты - хороший парень, а потому мне бы не хотелось бы увидеть, как Далахан испортит тебя. - Перехватив мой изумлённый взгляд, Карл хмыкнул и продолжил: - Мало найдётся людей, хорошо относящихся к Далахану. И связано это, прежде всего, с тем, что с момента своего восшествия на престол король Сантай II проводит чёткую и недвусмысленную политику, направленную на полное покорение и подчинение своей власти как можно бóльшего числа свободных княжеств. Наблюдая за деятельностью короля, я ни секунды не сомневаюсь в том, что впоследствии все завоёванные Далаханом страны, даже если сейчас они и сохраняют статус его вассалов, должны будут влиться в состав королевства. Я больше, чем уверен: король Сантай II строит будущую империю, и эта политика проводится с настойчивостью, достойной лучшего применения - постепенно, но неотвратимо и планомерно. И теперь уже никто из жителей всех свободных княжеств не может быть спокоен относительно своей дальнейшей участи.
Несколько лет назад положение слегка изменилось: самое сильное княжество Гайдиар организовало так называемую Коалицию, направленную против захватнических планов Далахана, куда вошли многие свободные княжества. Теперь эта Коалиция защищает их, не позволяя Далахану постоянно захватывать всё новые и новые земли.
Казалось бы: вот оно решение проблемы. Однако всё совсем не так просто, как можно было бы подумать. Существование этой Коалиции лишь слегка сдерживает честолюбивые устремления Сантая II. На самом деле, я уверен в том, что сама по себе Коалиция не стала бы веской причиной, заставившей Сантая реально изменить свои далекоидущие планы. Скажу больше. То, что в течение последних лет на территории нашего мира не запылала огромнейшая, кровопролитнейшая война, затянувшая в свои объятия все страны - как княжества, так и королевства - связано с одним весьма серьёзным фактором. Как это ни покажется тебе странным, но более-менее стабильное положение на нашем материке удерживается исключительно из-за твоей родины. Арнор - вот единственная причина, почему Далахан ещё не обрушился всей своей мощью на оставшиеся свободными княжества.
- Почему вдруг моей родине выпала такая честь? - переспросил я.
- Из-за того, что в твоём королевстве у монаршей семьи родились три принца. И все они в данный момент не только не женаты, но даже ещё и официально не помолвлены. А потому никто в мире не знает, кого именно они выберут себе в жёны.
И в этой ситуации спрятаны свои подводные камни. Я ни минуты не сомневаюсь в том, что король Арнора не может не задумываться о завтрашнем дне. Он опытен и превосходно оценивает сложившуюся обстановку. Исходя из этого, весьма реальной становится ситуация, когда королём Арнора уже давным-давно были заключены тайные помолвки его сыновей и чьих-то чужих принцесс.
И этот факт, как ты, наверное, догадываешься, весьма осложняет для далаханского короля политические маневры. Вот "поцапаешься" ты, например, с Феркесом, а там есть две незамужние принцессы. И где гарантия, что одна из них уже тайно не сговорена за какого-то из арнорских принцев? Потому королю Сантаю нужно очень внимательно проводить свою внешнюю политику, не нападая на страны, которые могут как-то спровоцировать Арнор на ответные действия...
Положение существенно осложняет ещё и тот факт, что ваш третий принц Вальтер, берёт в свою постель не только женщин, но и мужчин. А это существенно расширяет число стран, желающих породниться с твоей страной - тех, в которых правящие монархи не имеет дочерей, а только нескольких сыновей. В том же Далахане, например, есть не только принцесса, но ещё и два младших принца, каждый из которых вполне мог бы заключить династический брак.
Кроме того, есть ещё одна достаточно тревожная для Далахана весть. Уже сравнительно долгое время ходят упорные слухи о том, что правители Феркеса и Иласы, пытаются склонить короля Арнора на заключение Тройственного оборонительного дружеского союза, направленного на экономическую и военную помощь друг другу.
Насколько я понимаю, подобный Тройственный союз - если он будет когда-нибудь заключён - станет серьёзным заслоном на пути захватнических планов Далахана. Более того, если этот союз возникнет, положение Далахана станет более критичным. Воевать на два фронта - против и Коалиции, и Тройственного союза - не выгодно никакому правителю. Каким бы мощным не было бы его государство, в конечном итоге он всё равно проиграет.
Я не сомневаюсь, что подобные слухи не могли появиться без реальной причины. Значит, как минимум, какие-то переговоры на этот счёт уже велись монархами этих трёх королевств. Даже скажу больше: я не исключаю возможности того, что этот Тройственный союз уже давно был - в строжайшей тайне - подписан и подкреплён договором о династическом браке (согласись, это вполне реальная ситуация, так как в каждом из этих двух королевств есть незамужние принцессы).
Вот потому Далахан сейчас в определённом смысле слова затаился. Боясь тронуть какое-либо королевство, он решается нападать только на княжества, и то только на те, за которыми не стоит мощная защита в лице Коалиции. Вторым источником расширения власти Далахана служат регулярно торг со своими вассалами. Подневольные княжества при помощи военной силы заставляют подписывать всё более и более кабальные договора о мире и сотрудничестве.
Однако это своё затишье во внешней политике, король Далахана с лихвой компенсирует во внутренней. Сантай II строит откровенно военизированное общество, вся жизнь которого построена на восхвалении войны. Местным жителям внушают, что нет в мире ничего более достойного, чем захватническая война. Именно она - путь к всеобщему благосостоянию и процветанию жителей Далахана, так как чем бóльшее число земель сможет захватить это королевство, тем бóльшим числом разнообразных благ оно наделит своих подданных. В стране постоянно насаждаются мысли о неизбежности мировой войны, которая принесёт Далахану власть над всеми, живущими в этом мире. Детей с самого раннего детства учат, что нет на земле лучше доли, чем судьба наёмника, подчистую вырезающего деревни, населённые врагами. Впитывая подобные мысли чуть ли не с молоком матери, новое поколение жителей Далахана перестаёт ценить всю прелесть Жизни. А это, согласись, весьма тревожные известия.
Так что нынешнюю ситуацию вполне можно назвать определённым штилем. Но такое положение скоро закончится. Ещё лет пять, максимум десять, король Арнора сможет балансировать на этой грани. Но после этого ему всё равно придётся принять какое-то решение - королевству нужен наследник. А, значит, он должен будет либо выбрать, наконец, невест для своих сыновей, либо (если уже состоялись тайные помолвки) официально озвучить их и сыграть свадьбы.
И когда это произойдёт, руки у правителя Далахана окажутся развязанными. Боюсь, что никто не сможет предугадать, его поступки и что после этого произойдёт. Так что нам, жителям других стран, остаётся точно так же затаиться в ожидании того, когда наш мир вновь ощутимо встряхнётся. И когда это произойдёт, приличным людям желательно находиться как можно дальше от вербовщиков Далахана...
Выслушав этот монолог, я изрядно удивился, и моментально задал вопрос, уже довольно долгое время терзавший мой мозг:
- Откуда у тебя столь глубокие познания в политике и жизни коронованных особ?
- Ну, не всегда же я был простым наёмником, - смущённо пробормотал Карл.
- Та-а-а-к, - протянул я. - А вот с этого места, пожалуйста, поподробнее. Кем ты был раньше, и что привело тебя к столь глубинным познаниям?
Карл зло сверкнул глазами, и, поднимаясь, ответил:
- Ты спас сегодня много жизней, а, значит, я тоже должен оказать тебе какую-то услугу. Но это вовсе не означает, что за это я обязан распахивать перед тобой свою душу. Потому скажу без лишних подробностей: я знаю "слишком многое" потому, что мне довелось родиться, как говорится, "на другой стороне одеяла"(14). Всё! Больше эту тему я обсуждать не намерен. - Повернувшись к Марио, он сказал: - Я пойду, проверю посты и охрану.
С этими словами Карл решительным шагом отошёл от костра.
Вокруг костра установилась неловкая тишина. Я, взглянув на разом посмурневшего Марио, расстроено пробормотал:
- Я не хотел его обидеть. Я не думал...
- Да, парень, я понимаю, - моментально встряхнулся Марио. - Просто по незнанию ты оттоптал любимый мозоль Карла: поднял тему, о которой ему неприятно говорить. Он - мой напарник, и уже много лет мы ходим с ним вместе, а потому я знаю, о чём идёт речь. Так как Карл уже сам раскрыл свою тайну, то я расскажу чуть больше про его нелёгкую участь. - Вздохнув, Марио отпил из фляги и продолжил: - Я не стану вдаваться в подробности, скажу лишь только то, что мать Карла была фавориткой монарха одной из стран, ну и он - в свою очередь - королевский бастард. Насколько я понял, король проявил полное пренебрежение судьбой своего отпрыска. В отличие от неписанных дворянских законов, этот монарх вообще никогда не интересовался дальнейшей участью своих бастардов, "забывая" о них сразу же после их рождения. Поэтому рождение этого ребёнка не принесло фаворитке ожидаемых благ. В своей самоуверенности она считала, что уж её-то ребёнка король непременно признает и даст ему официальный статус королевского бастарда(15). Разумеется, этого не произошло.
Пока был жив супруг его матери, Карл рос и воспитывался в этой семье. Однако, после его смерти, унаследовавший всё старший сводный брат Карла постарался как можно быстрее избавиться от попавшего в их гнездо кукушонка. Он купил брату воинский патент, и отправил в армию, на вольные, так сказать, хлеба, с братским напутствием - никогда больше не показываться ему на глаза. Так что с тех пор Карл и ведёт жизнь простого воина.
Однако, полученное образование и годы, проведённые при дворе, помогают ему очень чётко разбираться в хитросплетениях мировой политики. Он всегда точно знает, что происходит, и может высчитать, как дальше будут развиваться события. Исходя из его, как Карл говорит, "анализа ситуации" он может рассчитать, на чьей стороне следует сражаться и чутко ориентируется, когда приходит время уносить ноги, и устраиваться для жизни в другой стране. Так что ты, парень, можешь доверять его оценке складывающейся ситуации. Следующие годы в Далахане спокойно не будет...
Я задумчиво кивнул и промолчал. После слов Карла разговор сам собой прекратился, и все стали устраиваться на ночёвку. Расстелив плед, я укутался и начал обдумывать всё то, что услышал этим вечером.
Примечание:
14. Эта фраза, употреблявшаяся в разговорах ещё со времён Средневековья, обозначала незаконное рождение того, о ком именно вёлся разговор. Когда говорили, что ребёнок родился "на другой стороне одеяла", имелось в виду, что он - незаконнорожденный, бастард.
15. Согласно неписанных (однако за редчайшими исключениями исполнявшимися гораздо более чётко, нежели так называемые, "писанные", официальные) законов дворянства, существовали чёткие каноны, касающиеся отношения к так называемым бастардам.
Стоит начать с того, что монархическое общество является строго иерархичным, и состоит из сословий, связи между которыми чаще всего бывают чрезвычайно затруднены. Для официального перехода из одного сословия в другое требовались особые заслуги и оправдания. Для примера, иллюстрирующего мои слова, я возьму Францию, где эти особенности нашли своё наиполнейшее отображение. Там всё общество делилось на основные три сословия: первое - дворяне, второе - священнослужители и третье - все остальные категории жителей (разночинцы, горожане, крестьяне, etc.). Однако среди социальных категорий существовала ещё одна группа, статус представителей которой зависел от очень многих других, внешних, причин. Это так называемые бастарды - незаконнорождённые дети.
Незаконнорожденные отпрыски знати, рожденные от матерей, числящихся представителями третьего сословия и не признанные своими отцами (хотя на деле ни для кого не было тайной их происхождение), пользовались в лене определёнными привилегиями и занимали несколько особое положение. Тем не менее, если отец официально не признавал своего ребёнка, то тот воспитывался матерью в статусе её сословия, и считался простолюдином.
Бастарды - незаконнорожденные дети знатного отца и простолюдинки, официально признанные как таковые, считались дворянами, воспитывались в соответствии с этим, и просто должны были иметь на гербах своих родителей особый геральдический символ, так называемую чёрную полосу (знак незаконнорожденности). В своём правовом статусе бастарды имели определённые ограничения - даже будучи первенцами, эти дети не могли наследовать владения отца, если у того потом рождались дети в законном браке (т.е. на земли своего отца они имели права только в том случае, если у того не было ЗАКОННЫХ детей).
Особое место занимали дети, рождённые от так называемой "королевской крови", то есть незаконные дети короля или его родственников, знатных сеньоров-аристократов. Такие дети получали не только статус знатного сеньора, но и имя своего отца, а при удачном стечении обстоятельств могли наследовать и его владения. Яркий тому пример - жизнь Вильгельма I Завоевателя, ставшего впоследствии королём Англии. В Португалии в XIV в. новую династию Авизов также основал бастард, ставший королём Иоанном I, а другой незаконнорожденный - Энрико де Транстамаре, побочный сын Альфонса XI Кастильского, стал там же королем под именем Энрико II.
В Средневековье и даже позже было лучше оказаться бастардом знатного семейства, чем законнорожденным отпрыском представителя третьего сословия, так как знать всегда заботилась о своих бастардах. Короли, которые отказывались признавать их и заботиться о них вызывали в дворянской среде резкое осуждение. Так, например, дворянство всегда глухо ворчало в адрес Людовика Х Сварливого, который отрёкся от своей незаконной дочери Эделины Младшей, не признал её официально и насильно заточил в монастыре Сен-Марсель, вместо того, чтобы признать её статус королевского бастарда, обеспечить приданным и достойно выдать замуж, как того требовал обычай. Точно такое же отношении, но уже много позже, будет и по отношению к королю Генриху IV Наваррскому, который тоже практически никогда не заботился о своих незаконнорожденных детях. По сути, Генрих IV признал королевскими бастардами детей только одной своей "обожаемой" Габриэль д"Эстре, единственной среди огромнейшего числа "пассий" любвеобильного монарха, которая получила статус официальной фаворитки. Остальные же его бастарды так и канули в безвестности. Известный французский историк Роббер Амбелен так писал по этому поводу: "Не было числа его незаконным детям, и (за редким исключением) он никогда не заботился о них. ...Поступая так, он нарушал традиции дворянства и королевских домов, согласно которым было не принято отказываться от своих побочных детей".
Вспомнив деяния Генриха IV, я и наделила этой же чертой - отказ от собственных бастардов - придуманного мною короля, отца Карла...