"Следуя высочайшему повелению, преданнейшие слуги Императора основали в излучине реки Ниссы поселок, прозванный в дальнейшем Дорэ, и на 127 году от основания Империи первые слитки золота были доставлены в столицу.
Открытые несколько позже месторождения яшмы и малахита привлекли в этот благодатный край множество рабочих..."
Тай зевнула и с удовольствием потянулась, разминая затекшую спину. Читать исторические хроники, тесно перемежавшиеся с жизнеописаниями и историческими анекдотами, нравилось ей куда больше изучения стихотворных поэм, но все же объем текста утомлял. Смеркается, а ещё треть осталась непрочитанной. На раскрытой ладони девушки заиграл светлячок и, повинуясь мысленному приказу, завис над столом. Тай ещё раз зевнула и пододвинула бумагу поближе.
Манера преподавания в Высшей придворной школе разительно отличалась от того, что понималось под образованием в форте Маграс. Ребят из офицерских семей обучали тем вещам, которые им могли пригодиться в жизни и упирали на смекалку и изобретательность. В то время как мэтры придворной школы ценили мудрость предков, изящность слога и изысканность речи куда больше математики или логики.
Занятия начинались в том часу, который предпочитал господин мэтр. Одни, подобно мэтру словесности Ирвассету, предпочитали заниматься на рассвете, когда "солнце едва озаряло вершины гор". Другие предпочитали поспать подольше и принимать учеников после обеда. Сами занятия выглядели примерно одинаково: мэтр вещал, школяры внимали. Задавать вопросы считалось делом неприличным, что неприятно удивило Тай в первый же день учёбы. Считалось, что вопрос подразумевает сомнение в правоте учителя и тем самым оскорбляет его. А хуже всего было то, что Тай искренне не понимала, что за прелесть находят другие в поэзии и высокопарных сочинениях, так почитавшихся в столице. Услышав в первый раз, как о некой девушке говорят, что она "рыбу заставит утонуть, а летящего гуся упасть", Тай решила, что речь идет об ужасном уродстве, чем вызвала смех со стороны более образованных школяров.
Скрипнула дверь - Вирна, молоденькая служанка, приставленная к Тай, пришла спросить, в котором часу мицоги желает отужинать. После отъезда отца и сына Дирреков, Тай оказалась в непривычной для себя роли полноправной хозяйки огромного дома. Никогда ещё её не окружало столько людей: опекун терпеть не мог посторонних в доме и довольствовался куда меньшим штатом прислуги.
Помимо Вирны в доме проживали ещё управляющий, кухарка, девочка-подметальщица, конюх, садовник и пара слуг-мужчин, в чьи обязанности входила закупка продуктов, ремонт и растопка котлов. Конечно, магесса могла нагреть воду одним прикосновением, как нередко и поступала дома, но не выгонять же людей на улицу?
Слуги ожидали, что юная хозяйка будет принимать решения по таким животрепещущим вопросам, как закупка риса на зиму или же установление распорядка дня и затем будет контролировать выполнение приказов. И неожиданно Тай это понравилось.
***Фернес
Бессвязные крики, хрипы, агония. Господин великий лекарь беспомощно наблюдал, как бьется в конвульсиях его очередная неудача. А ведь начало было столь многообещающим: он наконец-то обнаружил подопытного, чье тело впитывало магическую энергию как губка. Эксперимент шел просто великолепно до тех пор, пока у обьекта не отказали легкие. И - самое ужасное! - он не понимает, почему это произошло.
Рука, привязанная к столу, дернулась в последний раз и замерла. Фернес продолжал пялиться на труп ещё некоторое время, затем зябко передернул плечами и потянулся за кистью. Очередной лабораторный журнал подходил к концу - ещё пара записей - и прийдется брать новый. Что ж, пытливый ум способен извлечь пользу даже из неудачи. Главное - найти закономерность, а для этого нужны опыты. Снова и снова.
--
Готовьте следующего! - бросил Фернес не оборачиваясь. За его спиной помощники стаскивали труп со стола и готовили оборудование для следующего опыта.
--
Осмелюсь доложить, мицоге, у нас остался только один экземпляр. Да и тот...
--
Что?! - Фернес оторвался от записей и уставился на старшего помощника. Научник разом сжался и, стараясь не смотреть на Высшего, добавил:
--
Кажется, он болен.
--
Раньше не могли сказать?! - взорвался Фернес. - Растяпы, вы куда смотрели? Как так можно работать?! Сами ляжете на стол!
И, не слушая извинений, вылетел из лаборатории.
Портал распахнулся прямо посреди сада: Фернес не стал тратить время на соблюдение приличий равно как и на переодевание и явился на Орхидеевы Террасы как был, в лабораторном халате. Быстро огляделся и направился вглубь сада - туда, где по обыкновению проводила послеобеденное время его могущественная сестра. Долгожданная прохлада опустилась на город всего пару дней назад и не успела ещё превратиться в промозглую сырость осени. После спертого воздуха лаборатории с растворенными в нем запахами крови, пота и страха, Фернес с удовольствием вдыхал чистый воздух сада и даже заинтересовался окружающими его растениями. Огромные белые орхидеи, свисающие с деревьев, напоминали скорее поделки из фарфора, нежели живые растения. До чего же символично: любимый цветок имперского цензора не мог жить без подпитки соками других.
--
Радостно видеть тебя, брат, в добром здравии. Надеюсь, мои цветы радуют твой взор, а вести хороши и приятны, - раздался мелодичный голосок у него за спиной.
Фернес вздрогнул и завертел головой. На этот раз сестрица предпочла появиться неслышно. Ещё и место подобрала так, чтобы свет заходящего солнца играл на её ярко-рыжих волосах, усиливая контраст с окружающим зелено-белым двуцветием. "И когда она все успевает?" - изумился Фернес, склоняясь перед госпожой цензором.
--
Не желаешь ли чаю? Недавно мне доставили изумительный сорт прямо из Тигора.
Фернес с сожалением покачал головой и перешел сразу же к делу:
--
Благодарю, драгоценная Ирали, но мое дело не терпит отлагательств. Недавно ты сказала, что в случае чего поможешь мне.
Ирали соизволила приподнять тонкие брови:
--
Что случилось?
--
Мне нужны ещё образцы. Чем больше, тем лучше. Могут ли твои хорьки...
--
Фернес! - гневно прикрикнула Ирали. Она ненавидела это простонародную кличку цензоров.
--
О, прошу прощения, дорогая сестра. Могут ли твои достопочтенные сотрудники найти необходимое количество образцов?
--
Достаточное - это сколько?
--
Сотню, - ответил Фернес, - не меньше.
Госпожа цензор медленно кивнула:
--
Хорошо, я отдам распоряжения. Но будет лучше, если ты также обратишься к Эшу: у него достаточно преступников, подходящих для твоих целей.
***Тай
Те школяры, что обладали Даром, обязывались посещать занятия магии, но здесь её поджидало огромное разочарование. Тай и подумать не могла, что веселое и опасное искусство можно превратить в настолько запутанную и сложную рутину.
На этот раз не повезло Лию - мэтр магии решил, что юноша уже готов показать, чему научился за месяц занятий. Стеклянный кубок, до краев наполненный водой, стоял на кафедре. Мэтр Кунмин начал свою речь издалека:
--
Дар магии достался людям от Императора, лишь его сила позволяет вам творить чудеса. Его милость велика и не покинет тебя. Ну же, сосредоточься, Лий, и представь, как весь теплород собирается на поверхности жидкости.
Юноша хмурился, кусал губы, но коварная субстанция и не думала подчиняться.
--
Ты должен представить поток теплорода, как он собирается со дна и поднимается вверх, к самой кромке воды.
--
Простите, мэтр, - Лий опустил голову.
--
Лень - крайне вредный порок! Что ж, посмотрим, кто окажется более усердным.
Объяснения процесса звучали для уха Тай слишком сложно. Загадочный теплород нагревал тела, не менее загадочный флогистон, о котором мэтр говорил на прошлом занятии, заставлял материю гореть, а для того, чтобы получить желаемое, школяры должны представить эти субстанции. Когда Тай не удержалась и все-таки спросила, почему невозможно заставить этот самый флогистон накопиться в воде, мэтр возмутился и ещё долго поминал её невежество. Объяснений, впрочем, она не дождалась.
Её учили по-другому:
--
Магия - это способность менять направление естественных процессов. Например, если ты смешаешь горячую и холодную воду, то тепло от более горячей части перейдет к более холодной. Это естественный процесс - передача тепла более холодному объекту. Маг, используя свою силу, может изменить ход вещей и сделать так, чтобы в одном сосуде находились и горячая, и холодная вода, не смешиваясь. Так понятно?
--
Вроде да, - кивнула Тай. Горт продолжал:
--
Этот принцип сохраняется во всех разделах магии. От теплого к холодному, от собранного к разобранному, от живого к мертвому, от порядка к хаосу - это естественное направление. Мы же его меняем. Любая магическая дисциплина строится на увеличении порядка. Теперь смотри: в любой жидкости есть корпускулы с разной энергией. Твоя задача - разделить их. Медленные и холодные - вниз, быстрые и горячие - наверх. Для этого ты прикладываешь немного своей энергии, создаешь барьер и...
--
Цоги Таири, вам понятен урок? - раздраженный голос наставника вернул девушку в реальный мир.
--
Да, мэтр.
--
Что ж, покажите, чему вы научились, - за спиной раздались смешки.
--
Конечно, мэтр.
Повинуясь взмаху ресниц, вода вылетела из стакана и зависла в воздухе. Едва заметный взмах кистью и жидкость начала вращаться, формируя воронку. "Маг не должен увлекаться пассами. В идеале никто не должен заметить, что ты колдуешь. Только тогда можно расчитывать на победу в схватке", - втолковывал ей опекун.
Вода превращалась в лед на краях воронки, тогда как в центре продолжала кипеть. Тай взмахнула ресницами ещё раз и ледяное блюдце звякнуло о стол. Сзади зашептались, на этот раз уважительно. Тай улыбнулась, довольная собой.
--
Что ж, неплохо. Однако, методика хромает. Не хватает концентрации.
--
Я буду стараться, мэтр, - серьезно ответила Тай и скромно потупилась, пряча насмешливый взгляд.
Приподнятое настроение не покидало Тай до конца занятия. Она уложила свои кисточки вместе со свитком в сумку, когда за спиной не раздалось негромкое, но вполне отчетливое:
--
Неплохо, Трофей...
Девушка резко обернулась - Лий насмешливо кривил губы, ожидая ответа. А неподалеку маячили Отан и Велс, щурясь от любопытства. Вот, значит, для кого разыгрывается представление. Ну что ж, пускай любуются. Тай замерла на мгновенье, сжала кулаки - Велс уже предвкушал безобразную сцену - но прошла мимо с гордо поднятой головой. На то, как резко распрямилась её правая ладонь, никто внимания не обратил.
--
Я же говорил, она утрется, - рассмеялся Лий и повернулся к приятелям. Но они не спешили присоединяться к веселью. - Что случилось?
Все-таки титул ир-цоги Таири получила не зря: лицо обидчика стало пунцово-красным, даже белки глаз налились кровью. Казалось, ещё немного и они лопнут как перезрелые томаты.
--
Лий, у тебя лицо покраснело, - негромко сообщил Отан. - Думаю, стоит позвать целителя.
--
Чего?
--
Ой, брат, что с тобой случилось? Ты заболел?! - вскрикнула подошедшая к ним Лияна, чем только привлекла ненужное внимание. Сзади зашушукались, Шамат рассмеялся. Велс подхватил друга под локоть и потащил к выходу.
Целитель вернул Лию естественный цвет всего за несколько минут, но кличка Свеколка, придуманная язвительным Шаматом, прилипла к нему надолго.
***Ирали.
Не случайно Симу Ван считался одним из лучших цензоров. Несмотря на молодость, он обладал крайне полезным талантом - мгновенно уловить суть и кратко изложить ситуацию. Вот и сейчас старший цензор Бхо сумел изложить сложную и запутанную историю всего в десяти предложениях. Осталось только уточнить:
--
А купец что рассказывает?
Симу развел руками:
--
Как обычно, мицоги. Этот негодяй плачет и клянется всеми Предками, что ничего не знает. Что его попросили носить это с собой во время путешествия.
--
Просто носить, - насмешливо повторила Ирали. - И кто же попросил нашего купца?
--
Некий урайский контрабандист по кличке Ветер.
--
Хм... Что ж, не буду вас задерживать, Симу. Да, вот ещё что - я очень вами довольна.
--
Служить вам - высшее счастье! - воскликнул мужчина. Блеск в глазах позволял надеяться, что за формальными словами кроется нечто большее.
--
А теперь оставьте меня одну.
Дверь за бравым хорьком закрылась. Ирали задумчиво рассматривала полученный от подчиненного предмет - тонкая металлическая пластина покрытая непонятными символами, которые слабо светились при прикосновении. Странно, но магия в этой штуке почти не ощущалась.
--
Ветер, значит... - повторила она.
Дальний угол комнаты резко потемнел и, через мгновение из черноты вышел высокий стройный мужчина в имперской военной форме без знаков различия. Широкие рукава его одеяния были закатаны выше локтей, а за правым ухом торчала забытая кисточка для письма - зов Ирали оторвал его от работы.
--
Что случилось?
--
Ты знаешь, что это такое, Горт?
Пальцы командарма пробежались по светящимся значкам, от чего те заблестели сильнее. Его лицо при этом оставалось невозмутимо спокойным, что раздражало Ирали.
--
Пожалуй, да. Откуда оно у тебя?
--
Ты звала меня, дражайшая Ирали? - из нового портала в комнату шагнул ещё один гость - губернатор Южной провинции Висет. Вместе с ним в комнату проник аромат мускуса и бергамота.
--
Мои люди обнаружили нечто весьма занимательное в лавке купца у тебя под носом, в Бхо.
--
Ты говоришь про ту пластинку в руках у Горта? - Висет отбросил прядку, спадавшую на лицо - перстни на его руках полыхнули кроваво-красным. И язвительно добавил, - на твоем месте, сестрица, я бы поберег артефакт - наш командарм любит забывать у себя чужое имущество.
Горт проигнорировал последнюю реплику, молча раскрыл ладонь - пластина зависла в воздухе. Со стороны его жесты выглядели так, будто он собирает невидимые нити в пучок - в ответ перед ним возникла полупрозрачная карта провинции, не сравнимая по точности ни с одной рукотворной картой. Ещё движение - и картинка покрылась вязью стрелок.
--
Вот так оно работает. Стрелки показывают изменение напряженности Щита. Больше в нем ничего нет, так что, думаю, для проверки этих величин артефакт и притащили. Купец переезжает от города к городу, а пластинка лежит в сумке и все запоминает.
--
Ого. Кого так заботит наш Щит? - воскликнул Висет.
Ирали волновало другое:
--
Кто мог бы создать подобное?
Горт на мгновение задумался.
--
Ингеварта, Цзарзат, возможно Нараяни, но вряд ли - не в её духе.
--
Значит, Повелительница Изирит... - тихо произнесла Ирали. Горт кивнул. - Хорошо, я подумаю над этим.
***Тай
Мэтр Вихрен, преподававший историю, видел в событиях и поступках людей прошлого эталон для будущих поколений. Достопочтенные предки оказывались умнее, бесстрашнее и красивее ничтожных потомков. Всё бы ничего, если бы не редкостное рвение мэтра. Школяры не только не воспринимали его восхищение всерьез, а и не упускали случая пошутить. Корн Шамат, смешливый мальчишка из Срединной провинции, великолепно передразнивал манеры профессора, ходил по комнате, размахивая невесть откуда взявшейся клюкой и вдыхал, что "мысли людей не такие, как в древности". Получалось настолько похоже, что школяры покатывались со смеху.
Впрочем, прошлое оставалось драгоценностью до тех пор, пока речь не заходила о времени создания Империи. И тут вдруг оказывалось, что давние предки были несовершенны и погрязли в пороке, а потому решение Императора сжечь все праздные книги было единственно верным и обновило народ.
Сегодня мэтр говорил о войне и мирном времени. Изречения, прославляющие хитрость и предусмотрительность чиновников в противовес грубой силе сыпались из его уст одно за другим. Знакомая песня. Гражданская служба в Империи ценилась больше военной. Считалось, что только благородный муж, то есть чиновник может правильно оценить истинное благо людей. На практике это означало, что все четыре армии возглавляли гражданские, что, в частности, породило довольно специфическое распределение обязанностей. Обычно в мирное время командарм занимался административной деятельностью, первый замком - разведкой, а второй - боеспособностью частей. Как делятся обязанности в военное время Тай толком не знала - последняя серьезная война отгремела когда ей едва исполнилось три года.
Впрочем, сегодня её занимала куда более увлекательная задача: подсчет денег. Полтора месяца назад, когда опекун вручил ей деньги на предстоящие расходы, Тай уверилась, что она сказочно богата. Теперь же, когда запас истощился более, чем на четверть, ей казалось, что серебро и бумажные банкноты растворяются в воздухе, стоит ей только отвернуться.
Оказалось, что содержать дом стоит огромных денег. Конечно, Тай догадывалась об этом и раньше, но одно дело предполагать, а другое - видеть как твои деньги тают подобно весеннему снегу. Запасы дров, покупка риса и пряностей, замена старой бумаги в окнах. И это не считая личных трат вроде покупки нового платья, "приличествующего вашему положению ир-цоги" или книг.
Перемена в интонации профессора вывела Тай из задумчивости. Похоже, она пропустила что-то интересное. "Что значит, в котором году родился господин Вангейк? Как... Шамат, как можно не знать биографии величайшего мудреца, постигшего глубины сокровенного знания?! Того, кто приблизился к величию самого Императора настолько, что был допущен в Дворец Дракона и пребывал там целый день?! Немыслимо! Невозможно! О, как ужасны времена, когда даже школяры забывают важнейшее!" - причитал мэтр, заламывая руки. Бедняга Шамат не знал, куда деваться от укоряющего взора учителя и его справедливых упреков. Остальные школяры замерли. Отан хмурился, припоминая биографию столь замечательного деятеля. Увы, несмотря на отличную память и прекрасное знание истории, этот вопрос оказался ему не под силу.
Окончательно раздавленный собственным ничтожеством Шамат робко попросил поделиться великой мудростью. Господин учитель гневно сверкнул глазами и ответил:
--
Великий Вангейк родился тогда, когда родился!
И гордо удалился прочь. В озадаченной тишине смех Тай прозвучал совсем уж неприлично.
***Диррек
Мелкие неприятности сыпались на замкома всю дорогу. Вначале захромала лошадь Самена и хорошо ещё, что это случилось уже когда отряд пересек Севгурову верховину и вдоль тракта стали попадаться мелкие деревеньки. Надо отдать должное, кузнец медлить не стал и подковал животное в рекордные сроки, но день они все же потеряли.
Затем, уже в Бхо, замком с неудовольствием обнаружил, что его любимый постоялый двор, на котором он останавливался последние лет десять, занят хорьками. Хозяин всячески извинялся, было очевидно, что он бы предпочел видеть в гостях старых знакомцев, а не имперских цензоров, которые в любую минуту могут арестовать любого заподозренного ими в шпионаже. Он даже посоветовал другое заведение, порадовавшее путников изысканными блюдами и мягкими постелями, однако настроение замкома не улучшилось.
Странная активность цензоров настораживала. Даже если сейчас они рыщут по губернаторским угодьям, что в общем и целом замкома только радовало, нет никакой гарантии, что завтра они не перекинутся на земли Южной армии. "Мы должны выехать на рассвете, без проволочек," - объявил Диррек своим спутникам. Самен и трое телохранителей молча кивнули.
Дорога от Бхо в сторону Маграса, вымощенная камнем и лишенная рытвин и колдобин показалась уставшим путникам настоящим подарком. Да и лошади, почуяв дом, легко, без принуждения ускоряли шаг. По обе стороны от дороги располагались виноградники, порыжевшие кусты, высаженные рядами терялись в рассветной дымке.
Они задержались только на переправе - ждали, пока паромщик переправит орочий табун на этот берег. Одни орки, здоровые парни, как один обритые наголо, с шумом и криками загоняли лошадей на паром. Другие, на этом берегу, сгоняли переправленных животных в единое стадо.
--
Варранисы, табун гонят на продажу в Сайдил, - тихо сообщил Самен.
--
Молодец, - улыбнулся Диррек. Мало кто из людей мог отличить клейма разных стойбищ. А сын даже немного понимает орхту.
Когда все лошади, наконец, переправились паромщик ещё долго спорил с орками насчет уборки загаженной платформы. Те категорически отказались убираться, старший бросил человеку пару монет и был таков.
--
Вот ведь, ни стыда, ни совести! - причитал паромщик. - Уж простите, драгоценный господин, прибраться после скотов этих надобно.
Диррек глянул на платформу, поморщился и скомандовал своим телохранителям помочь.
За рекой начинались земли Южной армии. Здесь, в районе Маграса, раскинулась пустая степь, голая как стол. Земля, в отличие от правого берега, была довольно скудная и не пригодная для земледелия, так что орки с их табунами были едва ли не мирными единственными жителями.
Дальше на юг ситуация менялась. У Багряного моря раскинулся Южный Тигор, всего с четверть века назад присоединенный к Империи Дракона. Горный край, богатый чаем и шелком. В землям армии относился и Туманный Лог, располагавшийся к северу от Маграса и присоединенный несколько позже.
Строго говоря, армии позволялось владеть лишь пограничными фортами и примыкающими к ним территориями. Оттого, стоило отгреметь последним сражениям за Тигор, как область перешла в распоряжение губернатора. А через три года войска вернулись, на этот раз для подавления мятежа. Тигорцы оказались людьми гордыми и горячими, и мириться с поборами и чиновничьим произволом не собирались. Имперские служащие регулярно оказывались между небом и землей, после чего в мятежную область входили войска, карали бунтовщиков и возвращались обратно в форты, на место погибших заступали новые чиновники и все начиналось по новой.
Возможно, подобный круговорот существовал бы ещё долго, но так уж случилось, что командарм Южной армии ненавидел две вещи: переделывать работу и быть палачом. Оттого, после подавления очередного мятежа армия осталась на месте. Что характерно, жители области не слишком возмутились.
К форту отряд добрался на закате, чему замком даже порадовался: это в молодости он легко мог кинуться докладывать прямо с дороги, а затем ещё и завалиться в местный бордель на всю ночь. Сейчас же, разменяв пятый десяток, Ин Диррек предпочитал торопиться медленно. Сначала поужинать, выспаться, а затем и предстать перед начальством как подобает.
Форт Маграс мало походил на открытые города центра Империи. Высокие каменные стены дополнительно усиливались заклятьями, железные ворота никогда не отпирали без особой необходимости, а за топчущимися путниками наблюдали через бойницы.
--
Доброй ночи, замком Диррек! - тепло поприветвовали его невидимые стражи. Но показать пайцзу все же попросили и ворота распахнули только после проверки. А как же: порядок есть порядок, независимо от ранга и звания.
Узкие кривые улочки форта также были выстроены такими не случайно. Когда, после очередного громкого скандала между губернатором и командармом, штаб Южной армии перебрался в Маграс, цоге Горт, большой любитель порядка в делах, хотел хоть немного выровнять улицы, сделать их более просторными и ровными. Тогда Дирреку стоило больших усилий переубедить командарма оставить всё как есть. Помнится, он даже рисовал какие-то схемы, наглядно показывающие преимущества имеющейся застройки в случае нападения.
Доложиться с утра пораньше, как планировал Диррек, ему не удалось. Все началось с того, что замком позорно проспал и явился в штаб на пару часов позже положенного, когда найти командарма было уже затруднительно. Одни видели его в штабе, другие - рядом с казармами, адьютант утверждал, что мицоге с утра направился в южные земли. Когда-то раз под настроение цоге Горт рассказывал, будто все сущее содержит в себе занятные частички, что могут в одно мгновение быть здесь, прямо перед тобой, а в следущее - за тысячу лиг. Тогда Диррек не очень-то поверил, но сегодня был готов согласится, что по крайней мере сам командарм создан из такой материи. Дар позволял ему мгновенно перемещаться на любые расстояния, так что все три сообщения вполне могли быть правдой.
В таких случаях Диррек предпочитал заняться неотложными делами и спокойно дожидаться того момента, когда его начальство само объявится. Так и случилось: уже догорал закат, когда адъютант прибежал с вестью, что он только что видел командарма в коридоре.
Цоге Горт удивительным образом сочетал тягу к порядку в делах с хаосом в собственном кабинете. Свитки, карты и обычные бумаги валялись на старом лакированном столе, на резных креслах и даже на полу. Сам командарм стоял у окна, всматриваясь в темноту и, видимо, задумался, раз не услышал стука и скрипа двери. Ин тихонько кашлянул.
--
Кто там? А, Диррек, уже вернулись.
Ин вошел и ловко придержал дверь ногой - руки замкома были заняты объемными свертками. Горт с любопытством поглядывал на своего заместителя - подобные визиты после каждой поездки в Сиан стали обязательным ритуалом много лет назад, с тех пор как командарм попал в немилость и ему запретили появляться в столице.
--
Вижу, у вас есть новинки
--
Как же Сиан и без сплетен? - подхватил Диррек, протягивая сверток газет. - Одно печатное слово чего стоит! Верите, на каждом углу продают по три, а то и четыре вида газет.
--
И где же они берут столько новостей? - изумился командарм, разворачивая первую попавшуюся бумагу и просматривая заголовки.
--
Это ещё не всё, - заверил Ин, распаковывая продолговатый футляр. Щелчок - золоченый замок в виде львиной головы раскрылся и Диррек вытащил нечто, затянутое в красный шелк. Горт оторвался от газеты и подался вперед. Замком тем временем продолжал:
--
Я присутствовал на испытаниях - эти новые ружья позволяют вполне прилично попадать в цель на расстоянии в сто сорок шагов! Научники цоге Хедвиса говорят, что это из-за того, что ствол внутри не гладкий, а нарезной.
Шелковая ткань спала, обнажая длинный ствол и инкрустированный костью приклад. Горт заинтересованно потянулся к оружию, повертел в руках, затем прицелился.
--
Я правильно понимаю, что и изготовить эту игрушку намного сложнее?
--
Верно, - подтвердил Диррек. - Собственно, цоге Хедвис и затеял испытания для того, чтобы получить дополнительные ассигнации на строительство фабрики. Первую сотню они собрали и так, но для серьезного заказа нужна поддержка.
--
И как, он своего добился?
--
Да как сказать... Цоге Лесс очень хвалил изобретателей и обещал подумать. Но денег пока не дал.
Щелкнул затвор. Горт отнял ружье от плеча и отложил на стол.
--
Да, идея хорошая. Было бы неплохо и нам получить пару сотен таких игрушек. Ещё что-нибудь интересное?
Диррек кивнул:
--
Только менее приятное. В столице ходят слухи, что наш дражайший господин губернатор снова вспомнил про Тигор и требует передать область под его управление.
--
И это новость? - удивился Горт.
Две области: Южный Тигор и Туманный Лог уже с четверть века находились под контролем армии. И все это время цоге Висет и цоге Горт, губернатор и командарм Южной провинции, грызлись за право управления.
--
На этот раз наш губернатор не стал ограничиваться перепиской, а лично посетил Сиан и, по слухам, имел долгую беседу с цоге Лессом. Говорят, главнокомандующий принял его очень хорошо.
Горт поморщился.
--
Когда это было?
--
За две недели до моего приезда в Сиан.
--
То есть, месяц назад. Раз мы до сих пор не получили никаких указаний, можно расслабиться и заняться другими делами. Лесс или делает сразу, или не делает вообще. Да, кстати, а у Ирали наш шустрый губернатор побывал?
Ирония судьбы: имперский цензор в этом споре приняла сторону военных, несмотря на давнюю вражду между ведомствами, а главнокомандующий симпатизировал гражданским.
--
Сомневаюсь. Насколько я понял, визит был неофициальным. Возможно, господин губернатор вообще прошел по этим вашим путям.
--
Тогда откуда вообще стало известно о встрече?
--
Слуги, мицоге. Во дворцах невозможно сохранить что-либо в тайне от них. Меня настораживает такая активность цоге Висета: близится праздник Полной Луны, губернатор вновь прибудет в Сиан и, кто знает, кому он будет жаловаться на этот раз.
--
Кому? - хмыкнул Горт. - Императору, через голову Лесса и Ирали? Диррек, это несерьезно: тогда уже эти двое сотрут нашего губернатора в порошок. И не надо так бледнеть, никто нас сейчас не подслушивает.
--
Вам виднее, мицоге, - вздохнул Ин. Последние новости мало согласовались с беспечностью мицоге.
--
Говорят, хорьки вновь лютуют.
Горт отмахнулся:
--
А, не обращайте внимания. На этот раз они ищут самого настоящего шпиона, а мы всячески им помогаем. Действительно помогаем.