О появлении в городе Замарайске Тартарского государственного университета ходит много легенд. А истинная дата основания ВУЗа - предмет горячих споров по всей стране.
Наиболее популярны три основных версии.
Первая заключается в том, что некогда, много-много зим назад, на берегах полноводной реки Замарайки, которая тогда звалась Ирием, стоял город Асгард. Ирийский, конечно. Никакими Одинами и Торами в этих краях никогда не пахло: их пути были преимущественно морскими, а в окрестностях же современного Замарайска в самые влажные года разве что озеро было большое. И на его берегу стоял город. И в нём был Университет. Дескать, переселяющиеся народы тоже надо было чему-то обучать.
Гамаюны говорят, что город был. Ну, как город? По нынешним меркам даже до поселка не дотягивает. А в ту кочевую пору три шалаша, больше недели остававшиеся на месте, уже тянули на столицу. Но вот какой именно из этих трёх шалашей мог бы являться Университетом, никто так и не понял. Хотя один из историков утверждая, что умудрился стянуть тогдашний аналог диплома, предъявлял некие каракули на кусочке кожи. Когда их перевели, оказалось, что автор сиих записок изливает свою душу адресату и нелицеприятно отзывается о некоем третьем лице.
Вот и весь "диплом".
Таким образом, Асгардская версия остается весьма любопытной, но неподтвержденной. И "версией" называется только из-за большого числа поклонников.
Вторая теория весьма банальна. Дело в том, что в годы Великой Войны в Замарайск эвакуировали различные предприятия и институты. Утверждается, что один из переехавших ВУЗов и стал основой для будущего Университета. И даже существует целый ряд подтверждающих это документов, но им мало кто верит. Нет, сам факт эвакуации признают, ибо мало того, что живы свидетели - гамаюны-историки в те времена летали, всё сами видеи, засняли и записали.
Но, сами понимаете, столь юный возраст для Университета смотрится совершенно не комильфо. В итоге самой популярной оказалась третья теория.
Несколько сотен лет назад Замарайск был городом уездным, служил больше крепостью для обороны от южных орд, да острогом для каторжников и ссыльных. Как-то раз, среди заключенных оказался столичный писатель, чье творчество дети нынче даже в школах проходят. В старших классах, само собой.
Вряд ли за решеткой можно написать что-нибудь мало-мальски приемлемое для младшего школьного возраста.
Писателю просто так отбывать срок наскучило и он взялся обучать грамоте необразованных собратьев по несчастью. После, с разрешения офицеров, солдаты попросились в ученики, а за ними - крестьяне из окрестных деревень. И так писателя это всё затянуло, что он, когда срок вышел, уехал в столицу и вернулся с целой группой товарищей. По слухам, вид они имели счастливый, потому что, опять же по слухам, случился в то время в столице какой-то бунт, в котором они были замешаны и могли вполне себе лишиться голов. А так - отделались ссылкой в Тартарию.
Все приехавшие оказались господами молодыми, глаза у них горели (у некоторых - в буквальном смысле). Под предводительством писателя, они взялись обучать новым наукам уже более или менее грамотных местных жителей.
И через пару лет артиллерия крепости стреляла без промаха, потому что каждый солдат мог расчитать траекторию полета снаряда в уме. Заключенные острога навострились строить чудесные кирпичные здания, обладая новыми знаниям в этой области. Отстроив почти весь современный центр Замарайска, они же построили четырехэтажку, которая сейчас является учебно-лабораторным корпусом Љ3 Университета. Крестьяне, познав основы философии и аграрной магии, могли часами рассуждать о высоком со своим скотом, убирая третий урожай пшеницы за лето, а после принимались писать научные труды, которые ссыльные учителя переправляли в ведущие эльфские и столичные издания. Там только диву давались: всё понять не могли, откуда в тартарской глубинке такие таланты.
Так зародилась и стала известной Замарайская Академия.
Абсолютное большинство работников нынешнего Университета считает, что оная Академия и есть прародитель нынешнего ТГУ. Кроме того, говорят, что сохранились где-то в архивах документы о серии переименований и объединений ВУЗов на базе Академии в период после Деконструции. Найти их никто так до сих пор и не смог, но гамаюны в один голос кивают головами: да, мол, так всё и было, действительно правопреемник, действительно основал великий писатель Д.........й.
Еще в пору, когда ТГУ именовался Академией - мы тоже будем придерживаться последней теории - учиться туда потянулись граждане других земель. Обычно приезжали умницы-студенты, жаждавшие новых знаний, но порой ВУЗу навязывали и студентов по обмену из идеологически близких государств, либо из стран далекого континента, юным демократиям которого Родина стремилась помочь по большой дружбе. Дружба скреплялась контрактами на добычу полезных ископаемых и стабильным рынком сбыта оружия.
Этот контингент оказывался совершенно разного пошиба.
Вот и сейчас перед доцентом Василисой Михайловной Премудрых (в девичестве - Прекрасных) сидел в сильном расстройстве мохнатый молодец-нгояма: у него никак не получалось собраться и связать пару слов хотя бы в осмысленное словосочетание, не говоря уж об ответе на вопрос экзаменационного билета. Он пытался что-то показать глазами, разводил руками, озадаченно урчал, чесал своими железными ногтями собственный же затылок, но сказать ничего не мог. Все остальные студенты из его группы сегодня уже успешно сдали (или завалили) экзамен и ушли отмечать. Этот был последним.
С одной стороны, данное обстоятельство вселяло в Василису Михайловну веру в будущее и в скорое окончание мучений, а с другой - пять часов экзамена изрядно её утомили.
Потому она сидела, положив острый подбородок на маленький кулачок, и смотрела на выкрутасы иностранного студента с легкой грустью и робкой надеждой.
Тем временем, нгояма, наконец, затих и выжидательно уставился на экзаменатора.
"И ведь, если я сегодня ему влеплю пару, меня завтра декан сожрёт с потрохами, а кости отдаст Змию, а потом все равно заставит исправить на пятерку" - пронеслось в голове у доцента. В Университете не поощрялись неудовлетворительные оценки иностранным студентам.
Василиса Михайловна поменяла руку и, как бы в никуда, спросила:
- Ну, и что мне с вами делать?..
- Ы-ы-ы! - тут же отозвался студент.
- Вот, значит, как, - Василиса Михайловна приподняла левую бровь, - вы это серьёзно?
Доцент, внимательно поглядев на нгояму, произнесла:
- И не стыдно вам? Получается, вы тут передо мной сорок минут ваньку валяли, показывая, как не можете двух слов связать, а теперь, оказывается, что вы прекрасно обращаетесь с речью!
Нгояма молчал, опустив глаза, и стыдливо ковырял ногтём ножку стула. Памятую о том, что ноготь у него был железный, провертеть незапланированное конструкторами сквозное отверстие, он мог в два счёта. Василиса Михайловна не любила, когда при ней портили казённое имущество, потому решила положить конец балагану, в который, по её мнению, превратился экзамен в тот момент, когда отвечать сел иностранец.
- Знаете, что? Идите-ка вы к чертовой бабушке! - Сказала она, вставая.
- А-а-а-а-а!!! - протянул ошарашенный студент и обреченно замер.
Василиса Михайловна выдержала паузу, наслаждаясь произведенным эффектом, и продолжила:
- Главный корпус, третий этаж, найдете дверь с надписью "Бухгалтерия", там спросите Морану Дагоновну, оплатите ей три дополнительных занятия, потом принесете мне квитанцию. Оценку я вам поставлю, но только "удовлетворительно", имейте ввиду.
- Ы-ы-ы! - взвыл обрадованный студент и хотел уже вылететь из аудиотрии, но был остановлен окликом экзаменатора.
Доцент Премудрых достала из сумочки листок и два конверта: большой, запечатанный, и поменьше, пустой. Она быстро написала несколько слов на листке, вложила его в маленький конверт, запклеила и протянула нгояме.
- Передайте Моране Дагоновне вот эти две записки от меня. Учтите: попытаетесь всрыть любую - взорвутся обе, оторвут пальцы.
Студент опасливо взял бумаги и вышел.
Самое смешное, что, назвав главного бухгалтера Тартарского Государственного Университета чертовой бабушкой, Василиса Михайловна совсем не грешила против истины.
Во-первых, потому что бухгалтерией ВУЗа уже очень давно заведовали исключительно черти. Других туда на работу не принимали. Рогатые умудрялись увеличивать бюджет Университета каждый год вдвое. При этом все документы были в порядке, налоги уплачены, пособия перечислены, зарплаты всем сотрудникам повышены, а ревизоры довольны.
Ну, кто станет разрушать такой успешный коллектив?
Во-вторых... Во-вторых, в большом конверте лежала шикарная открытка со следующим текстом:
"Уважаемая Морана Дагоновна! Любимая Вы наша!
Вчера у Вашего единственного внука и нашего обожаемого сына прорезались рожки. В связи с чем, мы приглашаем вас к нам в гости на праздник, посвященный этому потрясающему событию.
С любовью и уважением,
Аббадон, Василиса и Серёженька."
Во второй же конверт Василиса Михайловна вложила короткую записку: