Дачный поселок Гуляевка появился лет пятнадцать назад, участки там роздали начальникам и работникам богатых городских организаций. Начальники быстро отгрохали усадьбы, проложили дороги и коммуникации. Со временем стали подтягиваться сарайчики, горажи и домики простых работников и служащих. Где-то там прижился и пьяница Васька. Я, как и другие дачники не интересовался как и чем он живет, лишь занявшись строительством домика решил нанять его как подсобного рабочего и тогда ближе с ним познакомился.
Когда приезжали на дачу, обычно подходил и Васька, спрашивал:
- Работа есть?
- Есть, кирпичи поднести, песок, воду, Сереге, он кладку будет вести.
Поработав полчаса, Васька говорил: "Пить хочу".
- Налей Василию чаю, - в первый раз прокричал дед в дверь.
- Не, я чай не пью, мне только вино утоляет жажду.
Василий, ты как подводник, говорят, им дают красное вино в походах, да моряком в экваториальных широтах.
Василий довольный улыбается, подводником быть хорошо, это не снижает его рейтинг.
- Я служил в охране на Байконуре.
- Бутылка 0,8 три семерки, полтинник, на, иди.
- Не, я буду работать, вы сами сходите.
Иду, пусть работает. Магазинчик недалеко, принес.
Васька открывает и из горлышка делает несколько жадных глотков. Мать предлагает Василию закуску, но он отказывается.
Теперь Василий работает не шатко, не валко, частые перекуры.
- Вы лучше студентов или учеников наймите, они вмиг перетащат, - предлагает Сергей.
Студенты и школьники на каникулах, но их надо искать, им надо большой объем работы, а обеспечить Сергея может и Васька, ему не нужен объем, он не гонится за деньгами.
Подошло время обеда, мать наварила борщ с мясом. Васька отнекивается:
- Есть не хочу, пить хочу.
- На еще полтинник.
Васька не спеша, идет за вином, по дороге успевает глотнуть.
Едим на улице, кто где - стройка. Васька садится на землю, не боится радикулита, похоже привык. Ест Васька медленно и большую часть оставляет.
- Вася, вкусный же борщ, мясной, сытный, чего ты копаешься, - обижается мать.
- Потом доем, - ставит свою тарелку на крышу подсобки и задумчиво отходит.
Сергей, как правило, работает до трех часов, ему надо кое-что по своему дому сделать. Васька, чувствуя, что больше сотни за сделанное не положено, тоже уходит. Идет выполнить кое-какую услугу Татьяне, она кроликов держит, а Ваське покосить траву в удовольствие.
- Василий, а что тебе Татьяна платит?
- Таня мне всегда зимой картошки дает, накормит, когда денег нет. Я не за деньги.
Васька живет у соседа в подсобке и выполняет в основном работу подсобника, то штабелевать кирпичи, то таскать вверх керамзит, то другую грязную работу. "Чистую" - кладку или столярную Ваське не доверяют, хотя он говорит, что работал на мебельной фабрике, делал на станках двери, лестницы. Васька не смог жить в городе, работать на заводе, деревенский склад характера, привычки... ему все казалось не так, не приученный к дисциплине он как колхозный бычок шел туда куда хотел и не задерживался на работе.
- Давай, делай мне лестницу, кладку, оплата, как и Сергею.
Васька брался, но только за перегородки и за день кладет не больше тридцати кирпичей.
- Вася, а где твой дом?
- Дом я свой продал, я жил на Украине в Черниговской области, в деревне. Мать умерла утром, а вечером отец. Всем бабкам помогал, было "свое хозяйство". Сестры уговорили переехать в Белгород, поначалу поработал на "Ритме", потом на консервном комбинате. А потом перебрался в Гуляевку.
Рассказывает Васька без охоты, вроде одна сестра в Белгороде, другая в Дубовом. Жил у нее одно время, там племянник и племянница, но видимо тянет его на вольную жизнь.
В Гуляевке у Васи собутыльник, Перец. В отличии от Василия пройдоха. Перец мастер на все руки, когда-то закончил на фельдшера, но работал только на строительстве. Гуляевка строится и Перец в "цене" но у многих не выдерживают нервы, запои раздражают. В тот год Перец часто уговаривал Ваську взять водочки, но тот предпочитал вино.
На зиму Василия взял на "постой" Сергей, он у него жил в полуподвальном помещении, где делали самодельные кирпичи и выращивали вешенку. Весной Васька вырвался на свободу и больше желания возвращаться к Сергею у него не было. Все лето Василий обитал на свежем воздухе. "Примак" взял его содержать дом тещи, полоть, поливать, за это выделил закуток в сарае.
Я как-то предложил Ваське почитать, случайно завалявшийся детектив.
- Примак уезжает, свет отключает, могу только днем почитать.
В сентябре примак прогнал Ваську из своего сарая. Убирали картошку под музыку, стал накрапывать дождичек и подмочил приемник. Васька перенес его в сухое место.
- Не включай, пусть подсохнет, а то сгорит.
- Да, ничего ему не будет, - включил приемник Василий. Зашипело и сверкнуло, приемник заглох.
- Я что тебе говорил, идиот, пошел вон отсюда... - зашелся в ругани примак, схватил Васькины фуфайки и выкинул за ворота.
Василий пошел искать новое пристанище. По соседству с нами у Кротовых работал Шарип, нелегал из Узбекистана, их была целая бригада, непьющие мусульмане и с хорошим качеством работы, но к сентябрю большинство разъехались, а Шарип решил еще подзаработать, чтоб зимой было на что жить. Шарип уговорил хозяйку, чтобы и Васька тут же пожил. Несколько дней они ладили. Василий готовил Шарипу раствор, а тот штукатурил, но темп с каким работал узбек Василию был не под силу и вскоре у них начались стычки.
Васька бросил Шарика, как упрощенно он стал звать Шарипа. Хозяйка предложила искать Ваське другое место из-за того, что он насвинячил в доме. Неделю я Ваську не видел, потом он принес свои вещи - фуфайки, приемник, пару штанов и положил у штабеля с кирпичом.
Еще раза два я видел Ваську, ходил он смиренный и равнодушный. Последний раз видел, когда ждал автобус, а Василия на машине провез Семенович. Васька сидел в иномарке с косой, грустный и отрешенный. Семенович повез его косить для кролей, сам то не умеет.
В середине октября Татьяна пришла на огород и сказала, что Василий умер. Он был простужен, ему говорили, "езжай в больницу", но Васька боялся обращаться туда, у него не было документов, вроде в печку бросил племянник, наверное маленький был, а может разозлился на пьянку...
Васька как приехал с косьбы травы, так пытался высидеться в машине, но Семенычу это не нужно было. Семеныч мужик грубый, работал начальником участка, сама должность делала этих людей бессердечными хамами. Васька наверно мечтал, что Семенович даст ему возможность жить в "вагончике", утепленной бригадной будке с тэном. Семенович в ней жил, когда строился, а Васька в строящемся доме. Когда закончили и Семенович перешел в дом, будку он продал соседу под магазин и Васькины надежды рухнули.
Семенович высадил Васю из машины на пакет плоского шифера, а сам на второй машине поехал на охоту, когда вернулся, то увидел, что Васька мертвый лежит.
Если верить диагнозу врачей, у него было двустороннее воспаление легких. А чего ждать в середине октября, когда на улице ночью два-три градуса тепла. Замерз Васька на шифере.
Местный шофер, частник подвозил меня до дома, я спросил, что слышно, нашлись ли родственники Василия?
- Нашлась сестра, вчера похоронили.
- Отчего умер-то?
- Цирроз печени, пил последнее время без разбору. Я звал его к себе жить - не пошел. А этот, примак, поил их "вишневкой". В аптеке она видимо для дезинфекции. Желтый как китаец ходил, туда и дорога.
- Кому судить, куда дорога. Мне Василия очень жаль. Похоронили то где?
- Рядом, на деревенском кладбище. Я копал могилу, там сплошные гробы, землей присыпал, чтоб не видно было, и все... Кто ж будет за могилу платить? А тут закопали и никому нет дела. Племянница плакала, а две сестры не приехали, вроде белгородская с маленьким ребенком, а у той в Киеве паспорт сдан на прописку. Вот тебе и Вера, Надежда, Любовь! Кто же из них был?
Перец на похороны не пошел, у Кротовой тротуарную плитку с напарником укладывал. Никакого сопереживания, был Васька, вместе выпивали, нет, другие найдутся. Перца спасает то, что живет у матери. Каким домой не придет, мать накормит, уложит в теплую пастель. Это Ваське приходилось в стогу ночевать. Перец алкаш, а Васька, прежде всего бомж, без определенного места жительства.
Татьяна, которая знала Василия на протяжении нескольких лет, рассказала, что Василий, когда жил у Кривоносова, был еще другой, они строились года три. После работы вымоется под душем, переоденется, а здесь уже видимо забыл, когда мылся, разве что когда сети ставил на речке.
Бездомных надо переселять в Африку, это там можно переночевать на асфальте, в картонной коробке из-под холодильника, а у нас холод и сырость.
А для Васьки спасение от холода и сырости - алкоголь. Вечером смотришь, получил у соседа полтинник и идет за четвертинкой. Без семьи, без работы, без будущего вот и глушил себя в вине. Василий даже не торговался за работу, сколько дадут, а давали, как правило, на выпить, подсовывали самогон и боярышник. Иногда он просил еще на "хлеб". Хлебом он называл курево, сигареты самые дешевые и курил их экономно не выбрасывая "бычки", делая из них потом скрутку.
В тот год по стране прокатилась волна отравлений, разные жизненные обстоятельства лишили людей смысла существования, уверенности в будущем, уважения, радости жизни, веры ближним. Перестройки переломки, реформы, как чума катится по стране и невидно этому конца и краю.
У Васьки было обостренное чувство совести, взять без спросу он не мог. Иной украдет, всю жизнь будет всех обманывать, но самоуважения не потеряет, а другой честен, и страдает от нищеты. Гордость и независимость давала силы Ваське не пресмыкаться, независимо жил, независимо умер.