Утка шла неторопливо, с достоинством, переваливаясь с одной красной и перепончатой лапки на другую. А за нею двигался и весь её выводок - восемь маленьких утят. Утята изо всех сил стремились подражать матери, но у них такая походка не всегда получалась - время от времени кто-нибудь падал, и тогда утка-мама восклицала:
- Ну что же ты! Давай, давай, вставай, нам ведь надо успеть к пруду!
Наконец, семейство пришло к небольшому прудику, берега которого густо заросли камышом. Утка оглянулась - вроде бы никого нет. Но вдруг она услышала какой-то шорох...
- Постойте здесь, на берегу, детки, - ласково сказала им она. А сама вошла в воду и поплыла, быстро болтая лапками. Вот в зарослях камыша опять кто-то пошевелился. Утка подплыла поближе, и увидела... гнездо. Гнездо самой настоящей дикой утки. Домашние утки не любили диких, а эта, на удивление, к их числу не относилась. "Если они не едят из кормушки, это не значит, что они хуже нас!" - считала она. Но гнездо пустовало, и, значит, говорить тут было не о чем. Утка уже хотела поплыть обратно... как вдруг увидела крошечного дикого утёнка с ослепительно-белым крылом.
- Что ты тут делаешь? Где твоя мама и папа? - спросила она у утёнка.
- С вашего позволения, госпожа, я и сам не знаю, где они. Они вчера... улетели... и... и... и не... не вернулись... - закончил птенец себе под нос, чуть не плача.
- Так ты что тут, совсем один? - ужаснулась утка.
- Да, госпожа. Сюда и другие утки приходили, я их спрашивал, но никто не знал... и... и они были очень невежливы со мной... а я так кушать хочу.
- Бедное дитя! - Утка подумала немного, и прибавила - Если хочешь, ты можешь пойти со мной. У меня как раз есть детки, и, если появится ещё один, я совсем не буду против.
- А... а можно, госпожа?
- Конечно, можно... И, пожалуйста, не называй меня госпожой.
Утка развернулась и поплыла к своим утятам.
- Ну, что там, мама? - запищали они.
- Познакомьтесь, детки, это ваш новый братик. Его зовут... Как тебя зовут?
- Мама всегда называла меня Белое крылышко, из-за моей окраски.
- И мы станем тебя так называть, хорошо, малыш?
- Хорошо... мама.
Дома все поразились маленькому утёнку.
- Вах, вах, вах! Кудах-тах-тах! Это неслых-тах-тано! - кудахтали куры.
- Му-у-у! Како-о-ой ми-и-илый ма-а-альчик...
- Чирик! Мальчирик и вправду симпатичный...
- Га-га-га! А крыло-то всё белое, на нас, гы-га-гы, похож!
Утёнок со всеми раскланивался - он был очень вежливым утёнком.
- Ну, пойдём, малыш! - позвала его утка. - Я покажу, где ты будешь жить.
Так и стал утёнок жить вместе со своей мамой, братьями, сёстрами и другими обитателями двора. Все по-прежнему звали его Белое Крылышко - из-за его ослепительно-белого крыла.
Утёнок рос, и становился всё красивее и красивее. Да это был уже и не утёнок - молодой селезень гордо вышагивал по двору.
Но чем холоднее становилось на улице, тем чаще Белое Крылышко испытывал желание взлететь высоко-высоко, так, чтобы увидеть сверху и домик, и двор, и пруд, и рощу неподалёку, и отправиться куда-нибудь вдаль. Однажды он спросил маму об этом.
- Надо было объяснить тебе раньше, - вздохнула пожилая утка, - да всё как-то лапы не доходили. Ты ведь не домашний утёнок, а дикий. А вы каждую зиму улетаете далеко-далеко на юг, а по весне возвращаетесь домой.
- И... и я тоже туда полечу?
- Не знаю, сынок, не знаю... Я бы многое отдала, чтобы ты остался. Но вряд ли смогу уговорить тебя. Против природы не пойдёшь. Так что тебе лучше потренироваться в полётах, милый.
Следующие дни Белое Крылышко учился летать. Только вечером он возвращался домой и, захлёбываясь от восторга, рассказывал всем, как же это здорово - летать. Он познакомился с молодыми дикими утками, и они его многому научили.
Вот, наконец, наступил день, на который был намечен отлёт.
- Прощай, сыночек... - вздохнула утка.
- Нет, мама. До свидания. Я вернусь к тебе, обязательно вернусь!
- А знаешь, Петрович, - обратился один человек средних лет к другому. - Я недавно целых двух диких уток над нашим домом видел.
- Да что ж они там делали?
- Не знаю... Самочка и селезень, весна ведь, вот и сбиваются в пары. У селезня ещё крыло странное, белое всё... а может, это солнце так отсвечивало. Прилетели, покружились над двором, как будто искали кого, да так и улетели. Жаль, у меня ружья тогда не было: очень кстати пришлась бы утятинка! Я ведь всех своих уток только вчера распродал...