Emma Heli Rebel : другие произведения.

Чудовище

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Задумывались ли вы когда-нибудь над вопросом, кого в нашей современной жизни можно назвать "чудовищем"? Что нужно совершить, чтобы получить такое прозвище? Какое преступление страшнее - физическое или моральное? Над этими вопросами наверняка задумывался каждый из нас. Но вот главной героине пришлось не только поразмыслить над этим, но и переступить через всё это на личном жизненном опыте, пройдя через предательство, отношения с человеком, который намного старше, смерть и ещё много трудностей.
  " Чудовище"❗🕔
  
  
  
  ***
  
  В моей семье мать имела привычку постоянно сопоставлять для своих детей понятия "плохой" и "хороший", понятия добра и зла. С самого детства она расказывала нам с братом о нравственности и безнравственности, вроде бы стараясь привить к нам чувство ответственности, или как это называется. Может быть, это в какой-то степени правильно, но почему - то в её многочисленных "лекциях" роль противной беспардонной девчонки доставалась мне, а примером приличия всегда становился мой старший брат Кристиан. Он на девять лет старше меня, сейчас работает адвокатом и всем своим видом каждый раз показывает окружающим пример из серии "как правильно себя вести приличному воспитанному человеку в обществе". На самом деле он не был таким ангелом, каким пытался казаться, а , наоборот, был злым и противным пареньком, по какой-то странной причине решившим корчить из себя официозника. Но, как видите, у него это получалось довольно успешно, и поэтому в глазах мамочки он выглядел ангелом небесным. Ну а я, никогда не задумывающаяся о правилах приличия, была для неё совершенной противоположностью братику, а значит, дерзкой, невоспитанной, противной девчонкой. Конечно же, в отличие от Криса я не занималась никогда интеллектуальными играми, не училась "на отлично" , а играла в районной панк-группе и крайне отвратительно занималась в школе. В добавок ко всему, мой внешний вид тоже был полностью противопоставлен братишкиному, ибо я предпочитала носить рваные джинсы, толстовки с черепами и всё полностью соответствующее образу безбашенной скейтерши. Кстати, скейтбординг как хобби мать моя крайне ненавидела и постоянно упрекала меня за это. Ну, в общем, вы поняли - я в семье никогда не пользовалась популярностью. Сама же я как-то не придавала значения всем этим протвоставлениям и сравнениям людей по признакам нравственности и хорошего поведения до одного момента - до того момента, когда моя жизнь круто изменилась буквально за несколько месяцев. Правда, мой философский вопрос немного отличался от того, что внушала нам мать в детстве, он скорее искал ответы не на распознавание "плохих" и "хороших" людей, а на поиски в людях "чудовищности" и "человечности".
   Кого в нашей жизни можно назвать настоящим "чудовищем"? Что такого нужно совершить для этого? Много ли их среди нас? Кто я и те, кто окружают меня - люди или нелюди?
  Однако, вперёд забегать не буду. Собственно об этой самой истории, кардинально изменившей меня и мою жизнь, я и хочу рассказать в этой книге.
  
  
  ГЛАВА 1
  
  Я снова шла домой одна по тёмному переулку. Сколько раз хотела не оставаться так надолго у подруги, но почему-то ничего не получалось. Видимо, Картер либо уж очень обожает со мной общаться и ей дорога каждая минута, проведённая в моём обществе (что маловероятно), либо главная мечта всей её жизни - услышать в новостях о том, как нашли мой хладный труп среди старых гаражей, предварительно изнасилованный толпой подозрительных личностей, а потом ставший жертвой сатанистского обряда (тоже бред? Ну да, с сатанистами переборщиоа немного, да и вообще, не такая уж Картер и кровожадная, чтобы воображать в своей голове такие сцены). Но это не суть. Главное, что я снова оказалась наедине с темнотой совершенно одна. А может и не одна. И это пугает. Кроме того, я боялась упасть прямо здесь, так как мне жутко хотелось спать, а не спала я уже три ночи, просиживая их за гитарой.
  Заворачивая за угол и прогоняя подальше мысли о маньяках с бензопилами, я уже было успокоилась и поняла, что через один поворот окажусь намного ближе к человеческому социуму, как вдруг услышала странные, пугающие звуки где-то недалеко.
  Но это не было похоже на что-то угрожающее, это были тяжёлые стоны какого-то мужчины. Не знаю каким образом я это сделала, но я сразу поняла, что кому-то очень плохо и нужна помощь. Конечно, это был мог быть наркоман или алкоголик, но тогда я даже не подумала об этом и решила вернуться в страшный тёмный переулок, несмотря на страх, чтобы помочь ему.
  Забегая вперёд, хочу сказать, что несмотря на те события, которые повлёк за собой этот случай, я не разу не пожалела,что отправилась туда.
  Обойдя самый большой из гаражей, я прислушалась. Звуки были совсем рядом, но было не очень понятно, откуда они исходили. Я крикнула что-то, после чего стон усилился и стал каким -то жалобно-просящим. Мне потребовалось около полминуты, чтобы понять, где это. Сзади гаража был довольно-таки высокий забор, а за ним была улица, которая пустовала в тёмное время суток ( напомню, что район Бонна, в котором мне посчастливилось жить, является самым криминальным в городе). Сердце бешено заколотилось. И тут стоны стихли. Я вскрикнула и, с лёгкостью перемахнув через забор (благо я кроме скейта увлекаюсь еще и паркуром), спрыгнула на пустынную, как и следовало ожидать, улочку. Почти пустынную. В паре метров от меня лежал на асфальте мужчина, скрючившись в странной позе. Я подскочила к нему и пощупала пульс, он был слабым и мне даже показалось сначала, что отсутствовал совсем. Я наскоро достала телефон и позвонила в скорую помощь. Но что делать дальше? Они приедут минимум минут через пятнадцать, а он уже при смерти. Судорожно сняв кожаные перчатки с его рук и предварительно вспомнив пару лекций по первой помощи, я начала было тереть его мизинец изо всех сил. Но это было глупо, так как я даже не знала, что с ним случилось. Мне было слишком страшно, руки тряслись, а голова отказывалась думать в нужном направлении, но всё же я решила попробовать сделать ему реанимацию. После пяти- десяти минут безуспешных попыток поддержать жизнь человеку, в моих глазах внезапно потемнело и я свалилась в глубокий обморок. А может быть, сон. Три дня не спала всё-таки.
  Очнулась я в какой-то машине и не сразу поняла, что сие творение машиностроительного завода есть ничто иное как карета скорой помощи. Какая-то женщина убрала от моего носа вату, пахнущую нашатырным спиртом, сказала что-то и помогла сесть.
  Я села, постаралась собраться с мыслями и осмотрелась кругом. Недалеко от меня лежал всё тот же мужчина, только теперь он был окружен кучей каких-то неизвестных мне аппаратов и около него сутетились два парня в халатах.
  Теперь, когда его жизнь никак не зависила от меня, я могла спокойно разглядеть этого человека. На вид ему было лет пятьдесят, не меньше. Одет был прилично, даже богато и совершенно не походил ни на алкоголика ни на наркомана.
  На его лице сейчас так же красовалось какое-то чудо современной медицины, поэтому рассмотреть его было проблематично. Но я всё же вглядывалась , потому что оно мне казалось каким-то смутно знакомым. От того, что это мог быть кто-то из наших знакомых, меня бросило в дрожь. Но ещё больше меня ужаснуло тогда, когда я узнала его. Когда чудо техники было убрано, мы приехали к больнице и его стали вывозить наружу, лицо осветил фонарь, и я без труда поняла, кто это был. Трудно не понять, если частенько видишь это лицо в интернете.
  А был это никто иной как солист всемирно-известной рок-группы "Flamme" Пауль Нойманн. Один из тех, кого я уважаю за его творчество.
  Нет, я никогда не была ничьей фанаткой ин кем не восхищалась, но этот человек был для меня почти идеалом музыканта. Достичь уровня группы "Flamme" невозможно, и их музыка всегда восхищала меня до крайней степени. Кроме того, я уважала его ещё и за стойкость к жизни, ведь у него была тяжеленная судьба, сопровождаемая огромным количеством смертей близких ему людей, в том числе и любимой женщины, душевными болезнями, огромной чередой неудач и отсутствием близких. Да , вы не ослышались. Душевными болезнями. Но как же иначе, если тебе слишком тяжело? Ведь мы не можем сами освободиться от проблем с психологическим состоянием так же, как не можем самостоятельно улучшить зрение или слух. Но, в прочем-то, они у него не были выражены сильно, да и деагноз не так страшен - маниакально-депрессивный психоз или что-то вроде этого (в принципе, я мало во всем этом понимаю и могу ошибаться). Но большинство осуждают его не за это. Есть нечто другое. Все это знают - он садомазахист. Самый настоящий. Кроме этого в нём переплетается и просто мазахизм, а также известно много чего о том, как он избивал своих жён. Насколько всё это правда - неизвестно. Но факты есть факты. В общем, особого смысла перечислять все это разнообразие, объединившееся в одном человеке, нет, так что вернемся к происходившему.
  Когда я узнала его, я побледнела и, стоя на месте, молча смотерла вслед скрывающимся в дверях людям с носилками. Дверь захлопнулась, и я, наверное, долго бы так бессознательно простояла на месте, пытаясь одновременно не заснуть и осмыслить происходящее, но мне этого не дала сделать чья-то сильная рука, крепко схватившая меня за плечо и подтолкнувшая в сторону дверей.
  - Пойдёшь тоже. А мы пока вызовем полицию, - заявил мужской голос сзади, а потом из - за моей спины вышел врач и запихнул меня в дверь.
  Зачем здесь полиция? Подумать только! Они ещё и смеют думать, что я могу быть виновата в случившемся! Надув губы, я не стала сопротивляться и прошла в здание.
  Когда полиция приехала, я подробно рассказала им о случившемся, они что-то записали в свои документы и отстали от меня, даже разрешив идти домой. Но я не пошла, тем более сил уже не было и ужасно хотелось спать. Да и к тому же я не могла уйти, не узнав судьбы Пауля. Я бы умерла от любопытства и от волнения. А если быть честной, просто нечаянно уснула прямо в коридоре на диване.
  Проснулась я на кровати в палате, хотя точно помню, что не могла дойти сюда одна.
  - Привет, - улыбнулась мне симпатичная молодая девушка в белом халате.
  Я поздоровалась и так же лучезарно улыбнулась ей, усевшись на кровати.
  - А что я здесь делаю?
  К счастью, дама в халате оказалась дружелюбнее чем я думала, и с удовольствием рассказала мне о моём эпичном падении в обморок, потом на диван коридора, не забыв упомянуть и о моём чудесном спасении человека.
  - Кстати! Что с ним? - я чуть не упала с кровати, не скрывая удивления.
  - Состояние стабильное , - как-то спокойно заявила она, подав мне стакан воды и задав впоследствие ряд вопросов из серии "где твои родители, девочка". Да, тут я вспомнила про родственников. Видимо, я здесь всю ночь провалялась. Волнуются, навреное, хотя я не в первый раз не ночую дома.
  С легкостью парировав все вопросы, я поблагодарила даму в халатике и направилась к выходу, уверив ее, что моя мама в курсе моего отсутствия.
  Поплутав немного по коридорам, я наконец подумала, что нашла выход, но это оказалось слишком преждевременной догадкой, потому что оказалось, что выходом здесь и не пахнет. Зато я увидела кое-что более интересное. Кажется, это была палата Пауля, потому что я отчетливо услышала оттуда его имя и фамилию.
  Аккуратно приоткрыв дверь, я заглянула в палату и первым , что я увидела, оказался Пауль, лежащий на койке с немного меньше, чем вчерашняя, но всё же довольно приличной кучей подключенных к нему аппаратов. По удачному стечению обстоятельств врач стоял ко мне спиной и не смог по достоинству оценить моё выражение лица (а оно на данный момент стоило быть увиденным, уж поверьте). В общем, я смогла повнмательнее осмотреть рокера во второй раз. Сейчас он выглядел отнюдь не так как на многочисленных постерах. И хоть я не один раз была на его концертах и ещё большее количество раз видела его на различных пресс-конференциях, сейчас он впервые предстал передо мной в виде обычного престарелого человека. Он был ко мне достаточно близко, и его лицо сразу привлекло моё внимание. Он был в сознании, глаза были открыты, и он внимательно слушал доктора, усердно говорившего что-то, совершенно не интересовавшее меня в тот момент. Глаза. Нет, всё - таки глаза у него были такими же необыкновенными, как и всегда. Голубые, взгляд немного затуманен, но это их не портило, а даже наоборот, придавало какой-то таинственности и загадочности. Редко смотрят человеку прямо в глаза, но сейчас неожиданно уставились прямо на меня.
  Я вздрогнула и хотела захлопнуть дверь, но врач тут же позвал меня войти.
  - Ах да, Гретта, ты же ещё здесь, - как-то спокойно начал он.
  Они что здесь успокоительное все принимают что ли?
  Я поздоровалась с Паулем, на что тот одарил меня ещё более непонимающим взглядом, заставив меня во второй раз поразиться красотой небесных очей.
  Тут же осознав, что мне здесь не рады, или по крайней мере просто не понимают смысла моего присутствия здесь, я решила исправить положение и заявила с самой обоятельной улыбкой из моего репертуара:
  - А я вам жизнь спасла, - расширила я и без того не узкую улыбочку, сделав её тем самым выдержанной в лучших традициях чеширского кота.
  Глаза Пауля расширились, я с восхищением уставилась в них, а доктор, удивившись такой наглости с моей стороны, решил немного скрасить ситуацию.
  - Да, так получилось, эта девочка.., - он осмотрел меня с ног до головы, остановив взгляд на моих джинсах, - эта девушка действительно спасла вас. Это она вызвала скорую и была с вами.
  Пауль снова осмотрел меня, выдал сухое "спасибо" , от чего я даже немного обиделась. Нет, ну я думала, что когда человеку спасают жизнь, он как минимум скажет вам "спасибо" хоть с маленькими нотками благодарности. А этот смотрит равнодушно.
  - Да не за что, - так же сухо выдавила я и направилась было к выходу, но врач тут же заговорил с Нойманном, что заставило меня остаться.
  - А сейчас дайте мне номер кого-то из ваших родственников, чтобы мы смогли сообщить им, а также рассказать, что нужно вам привезти, - сказал он.
  - У меня нет родственников, - заявил Пауль после небольшой паузы и отвёл взгляд.
  Я остановилась у двери и обернулась на него.
  - Нет ни жены, ни отца, ни детей, ни матери? - продолжал настаивать доктор, на что Пауль согласно кивал до слова "мать".
  - Есть мать, но я не позволю ей звонить, - с нотками угрозы в голосе сказал он, - Для неё это будет слишком большим потрясением, а ей почти восемьдесят.
  - Братья, сёстры? - как-то неуверенно спросил "белый халат", на что так же получил отрицательный жест.
  Я снова вернулась, подошла поближе и поняла, что стоит заполнить чем-то возникшую паузу.
  - Хотите, я принесу ему все необходимое.
  Музыкант и врач тут же уставились на меня.
  - Не стоит, - сказал Пауль уже в более вежливых тонах, - Оставь мне свой номер телефона, когда меня выпишут, я свяжусь с тобой и мы решим, чем я смогу отблагодарить тебя.
  - Не стоит, - скопировала я его, но всё же написала на маленьком листочке номер.
  - А сейчас тебе пора, - взруг опомнился доктор и слегка подтолкнул меня к выходу. Я снова не стала сопротивляться.
  - До свидания, - тихо сказала я и вышла за дверь.
  Все промолчали.
  
  ГЛАВА 2
  
  Я открыла глаза и осмотрела комнату, в которой мне выпала честь проснуться. После увиденного мной вчера и позавчера я до конца поняла, что жизнь - сложная штука, но в то же время невозможно короткая. И на что я трачу её? Вот лежит гора грязной одежды с концерта, пропахшая насквозь виски, вот на полу пустые бутылки из-под пива разных сортов и марок, вот та самая бутылка виски.
  А вот ещё одна куча. Куча полупьяных сонных пареньков и девиц, валявшихся прямо на полу, в числе которых оказалась и я.
  Голова ужасно раскалывалась после вчерашнего, но мысли о том, что мы все живём неправильно и скучно, не хотела покидать мою не совсем ещё трезвую голову.
  Дальше полезли мысли о цели в жизни. Есть она у меня? Конечно. Разумеется, я хотела добиться успеха в музыке. Но что мы для этого делаем? Мы играем на пьяных гулянках, в клубах, после чего сами напиваемся в хлам, вместо того чтобы идти вперёд. А когда-нибудь, возможно даже скоро, жизнь может резко закончиться, и всё так и останется серым, незаконченным и пустым. Но больше всего угнетал тот факт, что никто и не вспомнит о тебе. У меня есть мать и брат. Хоть они и не страдают от особой любви ко мне, они все же будут помнить, возможно даже плакать. Картер, моя подруга, может быть и будет расстроена, но это ненадолго. А больше я никому не нужна.
  Но что я? У меня есть какие-никакие родственники, которые всё же любят меня и частенько помогают скрасить тяжёлые серые дни. Но некоторые, такие как Пауль, совершенно одни.
   Я тихо отодвинула от себя гору бутылок, стараясь, чтобы это было как можно более бесшумно. Кто-то из парней застонал и перевернулся на другой бок, уронив руку на осколки и тут же увеличив громкость и без того не тихого стона.
  Выйдя из дома и осторожно закрыв дверь, я пересчитала оставшиеся деньги и решила, что обязательно принесу моему новому случайному знакомому что-нибудь вкусненького. Просто мне очень хотелось, чтобы он почувствовал себя нужным кому-то.
  Но денег как всегда предательски не хватало, и я решила зайти к Картер, своей лучшей подруге, и занять у неё пару сотен евро. Пропить все деньги, которые тебе дали на принадлежности для гитары - это я умею. А больше мне не дадут. В принципе, Картер из богатой семьи, и спокойно могла одолжить мне даже больше, но всё же денег я никогда раньше у неё не занимала.
  - Гретта! Почему ты выключила телефон? У меня к тебе столько важных дел, а ты просиживаешь где-то втихушку уже два дня! - налетела на меня Картер сразу после того, как открыла дверь, - Заходи и предупреди своих друзей, что сегодня у вас ничего не получится, и что ты очень занята. Располагайся. Дел действительно много...
  - Картер! - прервала я внезапно нахлынувший на меня поток слов, - Я не смогу сегодня остаться.
  Девушка нахмурилась, тут же замолчала и непонимающе уставилась на меня.
  - Это важно. Я должна идти, и мне нужны деньги. Одолжи мне 200 евро до следующего месяца.
  Картер снова изменилась в лице, став похожа на героя какого-нибудь фильма ужасов со сценами насилия, потом подумала с пол-минуты и снова приготовилась устраивать расспросы.
  - Ну и что же такого случилось за эти два дня, что ты готова пожертвовать дружбой с таким незаменимым человеком, как я? - её губки обиженно надулись.
  Естественно, я не хотела ей рассказывать про случившееся, потому что это продлит моё пребывание здесь как минимум часов на 5, ведь Картер как никто другой обожала "Flamme" и абсолютно всех музыкантов оттуда. Что соврать, я также не придумала из - за дикой головной боли, но подруга на этот раз проявила просто чудеса проницательности.
  - Ты опять пила.
  - Это не важно. Ты дашь мне денег?
  - Зачем? Чтобы вы снова пропили всё это со своими друзьями-наркоманами или спустили на пакет какого-нибудь порошка?
   Да, Картер пыталась казаться образцом приличности. Но ключевое слово здесь "пыталась", так как она, благодаря своему старшему братцу, была знакома почти со всеми представителями криминальных группировок города (назовем это так). Но когда дело доходило до меня, Картер сразу же "включала" образ "ангела всевышнего" и читала мне нотации на тему "как надо себя вести настоящей леди", за что нередко получала от меня. Что получала, как получала и в каком количестве - зависило от моего настроения и состояния. Короче, получала довольно сильно.
   Я страдальчески стукнула себя ладонью по лбу, а за этим последовала длительная речь по поводу того, как сильно мне нужен новый комбик для гитары, и что без него жизнь теряет всякий смысл, и ещё, что если она не даст мне сейчас денег, я уйду и повешу свою несчастную тушку на ближайшем дереве у подъезда.
  Наверное, я ей всё-таки была для чего-то сильно нужна, потому что сразу после фразы "повешу на дереве" 200 евро были уже у меня в руках.
  Я, совершенно забыв о существовании головной боли как таковой, на радостях помчалась в супермаркет, попутно представляя себе звучание моей гитары с новым вышеописанным приспособлением. Накупив побольше фруктов, я всё на той же волне счастья и удовлетворения своим положением пришла к больнице, но почему-то при входе внутрь всё хорошее настроение сразу улетучилось и резко сменилось странным ощущением пустоты и лёгкого страха. Тут же вспомнился туманный взгляд.
  Я постаралась подавить в себе чувство неприязни, и прошла по коридору к нужной палате, без труда вспомнив дорогу. Пауль лежал на том же месте, и, кажется, чувствовал себя лучше. Вообще сложно представить такого сильного мускулистого мужчину больным. Он спал, и даже не почувствовал моего присутствия. Я осторожно присела рядом на стул и принялась рассматривать его лицо. К большому сожалению, глаза были закрыты, а я подсознательно понимала, что шла сюда ещё и для того, чтобы вновь увидеть их. Посчитав, что место, где я сижу, не очень удобное для того, чтобы полноценно разглядеть больного, я аккуратно пересела прямо к нему на кровать и затаила дыхание.
  Он лежал неподвижно, и мне даже на секунду показалось, что не дышал, хотя я тут же поняла, что это ошибочно. Вообще, лицо Пауля всегда выглядело несвежим и уставшим, я бы даже сказала, нездоровым. Раньше я думала, что это грим, но сейчас поняла, что оно само по себе такое по-странному бледное. Почему так - я не знаю и объяснить вряд ли смогу. Наверное, он мало выходит на воздух. Одинокие люди частенько безвыходно сидят дома неделями. Особенно контрастно выглядело его лицо со спадающими на лицо чёрными волосами. Мне показалось, что они мешаются ему, я поднесла руку и осторожно убрала их, случайно коснувшись запястьем лица.
  Мгновенно его глаза открылись, в них на секунду блестнул злой огонёк, но тут же он погас, напряженные веки расслабились, и теперь он снова туманным непонимающим взглядом смотрел на меня.
  - Что ты здесь делаешь? Я, кажется, сказал тебе, что позвоню, чтобы отблагодарить.
  - Я принесла вам немного фруктов, - я старалась, чтобы мой глос звучал как можно более заботливым и участливым, но всё получилось как-то натянуто. Мысль о том, что передо мной садист и извращенец, не оставляла меня ни на секунду. Мне не хотелось так думать, но весь его внешний вид не давал забыть об этом.
   Пауль неверяще посмотрел на пакет, полный покупок, потом на меня, потом снова на пакет и опять на меня.
  Я тут же пододвинула принесенный предмет ближе и стала поочередно вынимать содержимое и раскладывать на тумбочке рядом с кроватью. Рокер молча наблюдал за мной и, казалось, следил глазами за каждым моим движением. От его взгляда по спине невольно пробежала дрожь.
  - Апельсины - мои любимые фрукты, спасибо, - вдруг сказал он, заставив меня вздрогнуть.
  - Не за что. Хотите, я принесу завтра ещё.
  - Да, пожалуйста.
  Сейчас я понимаю, что вовсе не апельсины были нужны ему. Он вообще слишком богат для того, чтобы нуждаться во фруктах. Как и планировалось мной ранее, ему был приятен мой неожиданный визит, и он наверняка хотел, чтобы я пришла снова. Он просто хотел почувствовать, что не один.
  - Как вы себя чувствуете? - спросила я, садясь на стул рядом.
  - Уже лучше. Так зачем же ты пришла? Ты не ответила.
  - Я...мне хотелось узнать, не стало ли вам лучше.
  И вот. Снова он не ожидал. Каждое такое его удивление было видно по глазам. Они открывалиь шире и взгляд сразу же становился менее туманным, когда я говорила что-то неожиданное.
  - Да, мне лучше, определённо.
  Я поняла, что он ждёт чего-то от меня, и даже знала, чего именно. Он ждёт, что я сейчас уйду. Но я твердо решила остаться, поэтому сразу же продолжила разговор.
  - Что случилось той ночью? - спросила я.
  - У меня всегда были проблемы, хотя такое случилось впервые, - на его лице снова проступило удивление от того, что я внимательно слушала каждое слово, сказанное им. Неужели никто даже не пытался завести с ним дружбу?
  Его сценическое имя - Демон. Да, я всегда была абсолютно с этим согласна, потому что и внешний вид его, и стоение тела, и взгляд, и характер, и манеры поведения на сцене - всё выдавало его "демоническую" натуру, что неплохо привлекало многочисленных фанатов. Все всегда боялись Демона, и это не было ни для кого секретом. Ходили слухи, что он напал однажды на своего ударника, чуть не убив его, только из-за того, что тот грозился покинуть группу. Даже поклонники немного побаивались своего кумира и поговаривали, что он может наброситься ни с того ни с сего на любого, если вдруг в нём что-то внезапно переклинит. Все это ссылали на психическое расстройство. А среди недоброжелателей за ним даже закрепилось другое прозвище, немного отличное, но не меняющее суть - "Чудовище". Вот и сейчас ощущение того, что рядом с тобой самый настоящий "демон", ну или "чудовище", не покидало меня. Но с другой стороны, оно перекликалось с совершенно противоположными чувствами, свойственными по отношению к обычному человеку. Глядя на него сейчас, не хотелось верить в то, что он избивал жён, мог убить человека и страдал садомазахизмом. Слишком уж он был похож на простого стареющего мужчину среднего возраста. Он - человек контрастов.
  В этот день врачь не дал нам больше пообщаться, но я пообещала, что приду завтра, а доктор в свою очередь пообещал, что даст нам побольше времени. Больницу я покинула всё с тем же чувством пустоты и лёгкой тревожности.
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"