Фиалка вздрогнула, на мгновение замедляя свой бег, и обернулась. Яростный свет больно ударил по глазам, заливая все вокруг нестерпимо яркой белизной. Но прежде чем весь мир утонул в ослепительной яркости, Энни увидела другой силуэт, тот, который она уже и не думала когда-нибудь снова увидеть.
- Тебе не нужен он, - раздался голос, пробиваясь через белое марево. - Тебе ничего не нужно, пока есть я.
Силуэт вновь проявился, пробив ослепительное полотно света чёрной точкой.
- Ты! - в яростном рыке девушки девушке промелькнуло удивление, радость и обида. - Ты оставил меня! Ты растворился в беспамятстве, глупости и наивности! Ты бросил меня одну! После всего! Ты даже не вспомнил...
- Это всё неважно! - отвечал голос, превращаясь из точки в мужскую фигуру.
Она была тонкой, юношеской, но в каждом движении виделась уверенность и спокойствие, которые найдутся не у каждого взрослого мужа.
- Утраченное не вернуть, - продолжал звучать голос, обволакивая утешая, гася безумное пламя гнева в девичьей душе, - но все можно познать вновь. Ты узнала грядущее. Просто дождись его.
Хрустальный звон лазурных лепестков обрушился на всеохватывающий кокон света, круша ослепляющие лучи на сотни маленьких осколков. Он изливался с вершины холма за спиной Фиалки. Такой чистый, такой манящий и таинственный.
Девушка невольно обернулась и ярость вновь вскипела в её душе, подобно камням в недрах земли. Чёрная женщина гладила своими грязными руками этот прекрасный, невинный, истинный цветок.
Как она посмела заляпать своей сажей это глубинную чистоту?!
- Оставь! - в голосе мужчины промелькнуло беспокойство. - Не гонись за несбыточным. Не дай злобе вести тебя! Останься со мной!
Теплая, сильная рука легла на плечо Энни, забирая саморазрушительный жар.
Мир закружился, сворачиваясь в тугую спираль с девушкой в самом центре, потом вытянулся в струну и пропал, оставив только пустоту.
- Очнись, Энни!
Холодные капли воды упали на раскалённую кожу уколами не хуже швейных игл. Девушка ойкнула и открыла глаза.
- Она очнулась! - радостно воскликнул Гуппер, склонившийся над ней.
- Гупп... - слабо прохрипела Фиалка, а затем резко обхватила его шею руками, крепко сжимая в объятьях. - Гупп! Мне приснился такой ужасный сон! Словно мена похитили какие-то ящерицы и хотели продать в рабство! Еще там была совершенно бесцветная женщина! Сначала добрая, а потом жестокая! Я убила её, Гупп! Такой кошмарный сон...
Сдержанное покашливание прервало потоки перепуганного лепета. Что-то холодное, охватывающее шею паренька, неприятно впивалось в руки, прогоняя последние остатки сна.
Энни немного отстранилась, чтобы взглянуть на то, что доставляло неудобство, и тихонько охнула. На шее Гуппера холодно поблескивал серебряный ошейник.
Реальность снова обрушилась на девушку, подобно горной лавине, погребая под потоками ужаса и страдания.
- Вы всё...
Голос Фиалки дрожал и срывался на неприятный писк.
- Всё в порядке, успокойся, - откуда-то сзади раздался голос Мартина. - Это хитрость. Гуппер, покажи.
Гуппер кивнул и коснулся пальцами края своего ошейника. Раздался едва различимый щелчок, и серебряный обруч распался на две половинки.
- Только так мы смогли пройти через царство кобольдов, - продолжал рассказывать Мартин.
Она попыталась подняться, но колени подломились, и, если бы не три пары рук, которые тут же подхватили девушку, она бы вновь оказалась на земле.
Мир вокруг полыхал красками, яркими и насыщенными, как никогда прежде. Голубое небо, чистое, без единого облачка, золотая и изумрудная листва на высоких деревьях, покрытых ярким, фиолетово-бурым мхом.
Где-то недалеко журчала вода, напомнив Энни о тяжелом удушливом дыме пожара, который выжал всю влагу из беглянки.
- Пить... - тихонько прохрипела она, и кто-то тут же подал ей полную флягу.
Мир моментально сжался до узкого горлышка, дарящего такую восхитительную, животворящую воду. Чудесная прохлада чудотворной волной растеклась по телу Фиалки, возвращая силы и жизнь.
Вместе с жизнью вернулась и боль. Болело всё - от кончиков пальцев до кончиков волос.
- Тут! Тут, - поспешно сказал Гуппер, доставая из сумки заляпанный сажей пучок фиолетовых локонов.
Паника, нахлынувшая подобно весенней грозе, так же стремительно отступила. Они были тут, рядом, в безопасности.
- Нам нельзя здесь задерживаться, - раздался обеспокоенный голос Полдона.
- Дай ей прийти в себя, - мрачно ответил Мартин.
Девушка обернулась на голос. Лицо Странника было мрачным и обеспокоенным. Его непокорные волосы совсем засалились, превратившись в ужасающий колтун. Жидкая бородка, клочками торчала по всему лицу, придавая парню совершенно потерянный, но, между тем, пугающий вид. Его шею, как и шею Гуппера, охватывал серебряный ошейник, при виде которого у Фиалки вновь ойкнуло сердце.
- Это - хитрость, - пояснил Странник, проследив её взгляд. - Чтобы попасть в земли эльфов.
- Земли эльфов? - немного растерянно спросила Энни.
Мартин улыбнулся и отошел в сторону, открывая девушке обзор.
Солнечный свет больно ударил по глазам, но боль эта утихла почти моментально, и Фиалка увидела огромное поле, усыпанное всевозможными цветами и низкорослыми деревцами. От обилия пёстрых пятен и радостных красок у Энни зарябило перед глазами, и она поспешила поднять взгляд. Там, обрамляя поля тёмным кружевом, возвышался лес, полный синих теней, сулящих прохладу и спасение от яростного солнца. А над верхушками леса нависало одно исполинское дерево, уходящее далеко за облака.
Девушка легко узнала это дерево. Все в Селении и, возможно, во всех селениях всего мира знали, как выглядит Великое древо эльфов. Его изображение украшало все двери храмов, а ростки взращивали на всех центральных площадях.
- Великое древо... - восхищенно выдохнула Энни, моментально забыв о давящем ужасе пережитого, о боли в теле и о отрезанных волосах. - Но как? Как мы...
- Пришлось двигаться очень быстро, чтобы выбраться из царства кобольдов, - где-то с боку уныло пробурчал Полдон. - Пожар, который ты устроила, сыграл нам на руку.
Девушка посмотрела на эльфа. Он был все так же чист, ухожен и ослепительно прекрасен. Возможно даже прекраснее, чем при первой их встрече.
- Ты спас меня! - восторженно выдохнула девушка и тут же разревелась, бросаясь к своему прекрасноликому освободителю на шею. - Ты пришёл за мной! Вы пришли!
- А как же иначе?! - ласково сказал Мартин. - Мы бы тебя не оставили.
Внезапно раздался треск сминаемых кустов, и на поле выскочил запыхавшийся Гарри. Он был всклокочен и так перемазан сажей, что Фиалка не сразу узнала одного из своих спутников. На массивной шее великана тускло блестел такой же ошейник, как и на остальных ребятах.
- Надо уходить! - хрипя выдохнул он, подобно просыпающемуся вулкану. - Пожар разрастается! Ящерицы бегут из своей пещеры, спасая свою шкуру!
На прекрасное лицо эльфа легла мрачная тень. Он требовательно посмотрел на Мартина.
- Сейчас здесь будут заградительные отряды. Нужно успеть проскочить до их появления.
Странник кивнул и подхватил свою сумку. Его примеру последовал и Гуппер.
Аккуратно расцепив объятия Энни, эльф быстро зашагал вниз по склону, в сторону цветочного поля.
Фиалка проводила его взглядом и принялась озадаченно оглядываться.
- А где Фол? - спросила она. - И Мира?
Эльф ничего не ответил. Может быть, уже не слышал, отойдя на приличное расстояние, а может быть, не понял, что вопрос относится к нему.
- Они остались на большой земле, - ответил Гуппер, пытаясь устроить злополучный мешок за спиной. - Они бы не смогли пройти через эту проклятущую пещеру. Мы сами чудом прошли, прикинувшись слугами Полдона.
Вся эйфория и радость от встречи моментально погасла. Фол остался с другой стороны этого ужасного места. Больше она не увидит этого честного и доброго кентавра, который не раз спасал жизнь ей и Гупперу. Почему-то у Фиалки не было в этом сомнений. Словно всё, что было до похищения ящерицами, канула в бездну пустоты, захлебнувшись горем и кровью.
Нити, что связывали девушку с её же прошлым, лопались, словно волоски под давлением больших ножниц. Возможно, Энни должна была радоваться этому, но сейчас, стоя на холме перед морем прекраснейших цветов, она чувствовала лишь горечь утраты, вместо радости от спасения и встречи с друзьями.
- Садись мне на руки, о цветок юности, - прогремел голос Гарри, вырывая девушку из размышлений.
Энни встрепенулась и вновь оглядела холм.
- Где моё копьё?
Мартин переглянулся с Гуппером, но они не стали ничего говорить, и молча подали девушке её боевой трофей.
- Ты его так крепко сжимала в пальцах, что мы едва смогли их разжать, - сказал Странник, с явным беспокойством в голосе.
Энни взвесила оружие в руке и подошла к другу детства. Ноги слушались плохо, тело ныло, словно после побоев, а перед глазами танцевали яркие пятно, но полагаться на помощь артиста Фиалка не собиралась. Да и изливать душу этому добряку желания не было.
Выхватив у озадаченного Гуппера свёрток своих волос из рук, спрятала его за пазухой и зашагала вниз по склону, оставив друзей недоуменно переглядываться.
Первые шаги дались очень тяжело, но потом пошло легче. Девушка спешно шагала вперед, пытаясь подавить навернувшиеся на глаза слёзы. Нет, она больше не будет плакать, не будет прятаться в тёмном угли при звуке тяжелых шагов. Она больше не позволит никому рвать её прошлое.
Вскоре она нагнала эльфа, а еще несколько мгновений спустя все остальные присоединились к группе.
- Нам нужно добраться до границы леса,.- Полдон обеспокоенно поглядывал по сторонам.
- Далеко еще до Керварда? - спросил Мартин, пружинисто шагая рядом.
Эльф искоса глянул на своих спутников.
- Послезавтра будем там. Сегодня нужно добраться до моего дома, там вымыться и передохнуть. Потом двинемся к Древу.
То, с каким благоговением их проводник произнес слово "Древо" внезапно смутило и озадачило Фиалку. Она, конечно, понимала, что путешествует с эльфом, а у фэйри, тем более высших, свои понятия о мире, а такая мелочь, как произношение слов не может являться показателем различия, но неприятный холодок пробежал по спине.
"Они нас сожрут!" - всплыли в памяти слова несчастного Курта, а вместе с ними почудилась вонь горящей плоти.
Энни сжала пучок волос так сильно, что занемели пальцы.
- А ты бывал там? - не унимался Мартин.
Его лицо светилось от оживления и интереса. Это было заметно даже сквозь многодневный слой грязи, сквозь щетину, пробивающуюся пучками на его лице. Словно рядом шагал не человек, протащивший на себе маленьких детей сквозь неведомые опасности, горы и леса, а тот самый паренёк, так увлеченно споривший с жителями Селения на площади.
- Да, - после некоторой заминки ответил эльф.
Мартин было снова открыл рот для потока вопросов, но тут Полдон вздрогнул и жестом указал всем лечь на землю.
Никто не стал спорить или спрашивать. Все дружно повалились ничком в высокие цветочные кусты и замерли, напряженно вслушиваясь в окружающие звуки.
Сначала казалось, что ничего не происходит, но потом девушка услышала гул. Несколько первых мгновений он напоминал шелест листвы, потревоженной ветром, но затем гул стал быстро нарастать, а земля - заметно подрагивать.
Потом к вою добавилось тяфканье и рычание тысячи глоток. Эти звуки Фиалка не спутала бы ни с чем. К полю приближались орды людоящеров.
Почва под путниками танцевала какой-то безумный танец, вспучиваясь волнами и тут же опадая.
- Что это такое? - испуганно прокричал Гуппер, пытаясь продраться сквозь окружающий гвалт, но Полдон зло шикнул на него, прижав палец к губам.
Что-то тёмное и большое стремительно пронеслось над головами вжимающихся в траву друзей, оглушив их чудовищным треском. Затем промелькнула еще одна тень, и еще одна, буквально отшвырнув Фиалку в сторону от группы. Земля дыбилась, разламывалась, выворачивалась, уступая дорогу мощным переплетениям корней, которые невообразимо быстро мчались к холму, с которого путники только что спустились.
Гул стал стихать сразу же, как только третья тень умчалась в даль. Вместе с ним успокоилась и земля.
- Сейчас! - прошипел Полдон. - Быстро! Головы не высовывать из кустов!
Скомандовав, он стремительно побежал вперед, согнувшись пополам.
- Проклятье! - тихо выругался Мартин, неловко переваливаясь на своих длинных ногах.
Вся остальная группа последовала за ним, стараясь не высовывать головы из цветочных кустов. Фиалка с беспокойством подумала о Гарри. При его немалых размерах быстро двигаться на четвереньках должно быть не просто. Впрочем, её беспокойство развеялось, когда великан шустро просеменил вперед, обгоняя и её, и Мартина.
Сама девушка никак не могла догнать убежавших вперед спутников. Ноги продолжали ныть, копьё мешало, постоянно цепляясь то за землю, то за кусты. Но когда Гуппер поравнялся с Фиалкой и протянул ей руку, предлагая помощь, девушка отрицательно покачала головой, продолжая упорно бороться со своей слабостью, и парню ничего не оставалось, кроме как ползти рядом.
Время растянулось в целую бесконечность. Одни кусты сменялись другими, красные цветы шли за голубыми, а поле и не думало кончаться.
За спиной грохотало, выло и кричало, словно несколько сотен чудовищ сошлись в смертельной схватке, но Энни была слишком занята преставлением ног, чтобы оборачиваться и даже удивляться.
"Нужно идти! Нужно торопиться! Нужно самой!" - крутилось у неё в голове, повторяясь раз за разом. Монотонные, однообразные мысли действовали подобно танцу змеи: голова очистилась от переживаний и воспоминаний, осталось только необходимость двигаться вперед и бороться с собственной слабостью.
Полдон давно скрылся из виду, затерявшись среди зелени и пёстрых цветов, благодаря своему плащу. Еще был виден потёртый плащ Мартина, то и дело мелькающий среди кустов, но и он норовил пропасть.
Случайный камешек подвернулся Энни под ногу, вынудив её сбиться с ритма. Перед глазами тут же всё слилось в пёструю мешанину, и девушка поняла, что теряет сознание.
Чья-то сильная, тёплая рука подхватила её, не позволив упасть на землю.
- Фиалка, ты чего? - раздался испуганный голос, такой знакомый и не знакомый одновременно.
- Отпусти, - вяло прохрипела девушка, борясь с накатывающим забытьем. - Я сама!
- Дура ты! - выругался незваный помощник, подставляя своё плечо для опоры.
Фиалка не стала сопротивляться. У неё просто не было сил. Всё вокруг танцевало в ярком разноцветном хороводе, подрагивая под звуки далёкой битвы, которые казались такими глухими и иллюзорными.
Сознание больше не пыталось исчезнуть в яркой вспышке. Оно просто плыло по волнам окружающей действительности. Девушка всё еще осознавала, что происходит вокруг, но была скорее сторонним наблюдателем, чем участником.
Рядом выросла тень, которая постепенно обрела цвета.
- Быстрее! - певуче прошептал эльф, материализовавшийся в круговерти цветов.
- Она не может идти! - огрызнулся Гуппер.
Да, Гуппер. Фиалка с удивлением поняла, что её друг детства тащит её через кусты. Странно, почему она не признала его голос.
- Я могу, - вялый голос девушки утонул в окружающем грохоте и вое.
Полдон разразился приглушенной эльфийской тирадой, подхватил девушку на руки и помчался вперед.
В лицо Энни ударил встречный ветер, разметав морок и остановив вращающийся мир.
- Отпусти меня! - она вновь попыталась возмутиться, но эльф либо не слышал её, либо проигнорировал.
Остаток поля пронесся мимо девушки, словно табун лошадей на полном скаку, и вскоре тенистые кроны могучих дубов склонились над её головой.
Полдон замедлил бег и, завернув за неохватный ствол могучего древа, положил Энни в хитросплетение корней на мягкий ковёр из пурпурного мха.
Девушке показалось, что она погружается в мягкое облако, такое пушистое и прохладное, полное маленьких капель не пролившегося дождя.
- Прорвались? - услышала она далекий голос, наверное, принадлежавший Мартину.
- Если бы нас заметили, то уже бы схватили, - ответил Полдон. - Нам повезло, что хранителям рощи есть чем заняться.
Энни медленно приподнялась на своём ложе и огляделась. Странник с эльфом стояли чуть поодаль, выглядывая из-за дерева. Рядом у могучих корней распластался Гуппер, весь взмокший. Его грудь судорожно вздымалась и опускалась, словно он хотел выдышать весь доступный воздух.
Гарри стоял, вытянувшись во весь свой исполинский рост, задрав голову и воздев руки к далёким кронам.
- Ну разве не удивителен мир, друзья мои? - его голос прокатился по лесу, словно оползень, хотя было видно, что артист пытается говорить как можно тише.
- Заткнись! - внезапно скрипуче и жутко прошипел эльф. - Мы еще не в безопасности! Нужно быстрее добраться до моего жилища!
- Тогда идем, - тихо сказал Мартин. - Гарри, возьми Фиалку. Гуппер - вставай. Потом отдохнёшь.
Энни хотела возмутиться, сказать, что вполне справиться сама, но прежде чем эти мысли сформировались в слова, она уже взмыла в воздух, подхваченная широкой ладонью громогласного великана.
Мир вновь перевернулся перед глазами, отдавшись болью во всём уставшем теле. Мускулистое плечо после мягкого ложа из мха казалось острым камнем. При каждом шаге артиста у Фиалки выбивало дыхание и темнело в глазах, но она не жаловалась и не просила усадить поудобнее. Почти все её силы и мысли были устремлены на то, чтобы не потерять копьё и не выпустить из онемевших пальцев пучок отрезанных волос.
- Далеко еще? - спросил Гуппер, спустя какое-то время.
- Почти на месте, - отозвался эльф. - У меня дерево почти на самой опушке. Не люблю высокопарность и суетливость Киллелькарата.