Энгри Роуч : другие произведения.

Завораживающая разум

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Я обожаю смотреть на людей, анализировать их поступки. Эти психологические фишки, про которые пишут в книгах, не очень то и работают в жизни, но я научилась заглядывать в душу. Каждое движение, каждое слово проходит через фильтр в моей голове, с этим не так то просто жить. Все люди врут, некоторые делают это неосознанно, некоторые намеренно, но я раскалываю всех, знаю, что на самом деле они из себя представляют. То, что я расскажу, лишь маленькая часть человеческой жизни. То, что вы никогда не узнаете, если не загляните глубоко в душу человеку.
  ЭНГРИ РОУЧ
  Чтобы начать читать мою книгу, вы должны немного узнать о том, чем же я занимаюсь. Водные лыжи - спорт, которым я занимаюсь с 6 лет. Он включает в себя три дисциплины: слалом (есть трасса, состоящая из буев, нужно въехать в ворота, объехать 6 буев и попасть в выходные ворота, каждый проход по трассе увеличивается скорость, а потом укорачивается веревка), фигурное катание (составляется программа из элементов - фигур, за которые начисляются очки, дается 40 секунд на выполнение программы) и прыжки с трамплина (тут предельно просто, кто дальше прыгнул, тот и выиграл)
  Возвращайтесь к этому абзацу каждый раз, когда будете не понимать, о чем идет речь.
  Завораживающая разум
  (Любые совпадения с реальными людьми и событиями случайны)
  ОТ АВТОРА.
  Эксперименты.
  Что из себя представляют психологические эксперименты? Это опыт, проводимый для получения новых знаний посредством целенаправленного вмешательства исследователя в жизнедеятельность испытуемого. Проще говоря, игры с человеческим разумом.
  Для чего мне это было нужно? Вот об этом я и расскажу.
  Всю жизнь мне нравилось быть сторонним наблюдателем.
  Я обожаю смотреть на людей, анализировать их поступки. Эти психологические фишки, про которые пишут в книгах, не очень то и работают в жизни, но я научилась заглядывать в душу. Каждое движение, каждое слово проходит через фильтр в моей голове, с этим не так то просто жить. Все люди врут, некоторые делают это неосознанно, некоторые намеренно, но я раскалываю всех, знаю, что на самом деле они из себя представляют.
  То, что я расскажу, лишь маленькая часть человеческой жизни. То, что вы никогда не узнаете, если не загляните глубоко в душу человеку.
  Предисловие
  Я не могла поверить, что человек, который убивает моих родных, дорогих мне людей, это тот, единственный человек, который будет понимать каждое мое слово именно так, как я и задумывала. Я рассказывала самые сокровенные тайны и мысли, а он не удивлялся и не говорил, что я странная, а сказал, что он - такой же. Это чувство появляется очень редко, чувство уважения и признательности. Я мало кого уважаю, мало, кто может мне понравится, как человеке, меня невозможно зацепить словами. Но он... Он какой-то особенный, как бы смешно это не звучало, он какой-то слишком похожий на меня.
  ГЛАВА 1.
  1 НОЯБРЯ 2019 ГОДА.
  Я сегодня праздную, ровно 10 лет мне снятся кошмары. 9 лет подряд снится, что люди, порой, которых я даже не видела в жизни, убивают меня самыми изощренными способами. Я не могу остановить сны, что только я не пробовала. Что мне только не советовали. Но я смирилась, видимо, это мое наказание за все то, что я сделала, я этого заслуживаю.
  И ровно год, как мне снится один и тот же голос, который не трогает меня, но убивает моих самых близких и дорогих людей. Ровно год назад я поняла, что для меня смерть любимых людей в 1000 раз больнее собственной. Я ни разу не видела этого человека, но каждую гребанную ночь слышу его голос. Сначала я его ненавидела. Потом пыталась управлять снами, чтобы увидеть лицо. Но моя голова отказывалась подчиняться. Я должна узнать, кто это. Не может же это делать абсолютно неизвестный мне человек.
  ИЮЛЬ 2019.
  (Дело, очищающее душу)
  Ненавижу это волнение, оно постоянно не дает мне сосредоточиться. И этот Джон тоже, вчера полночи смотрели ужастики вместо того, чтобы отсыпаться перед соревнованиями. А как я могу уйти спать, если мой друг сидит и умоляет меня посмотреть еще немного. Это выше моих сил, как моральных, так и физических. За год дружбы с ним я узнала все об этом "извращенце", мое поведение давало ему полную уверенность в том, что все его тайны уйдут со мной в могилу. Естественно, люди не могли не выдумывать всяких слухов про наше "общение". К своим 16 годам, я к этому привыкла, но Джон - нет. Поэтому мы решили на публике просто говорить друг другу "привет" и "пока", но что происходило после захода солнца, знали только избранные.
  Я вышла из своего домика, теплый ветер щекотал щеки, волосы были растрепаны, уложить их, находясь на базе - невозможно. Они придавали мне вид только что вставшего с постели человека, хотя я проснулась уже давно.
  - Соня, тебе не кажется, что надо просыпаться раньше, чем за полчаса до начала соревнований, хотя бы помочь настроить камеры или приготовить судьям завтрак, - Джон не мог не отпустить этот злосчастный комментарий именно в тот момент, когда мимо моего домика проходил тренер. ВЕ зло на меня посмотрел и прошел в судейскую, раздавать рации.
  - Ну спасибо, пончик, из-за тебя у меня будут проблемы, пошли в катер, нас убьют, если мы не съездим на трамплин и не проверим его готовность лично. Мы разошлись в 3 часа ночи, в 6 я проснулась от очередного кошмара. Сегодня этот сексуальный, но жутко бесящий голос, позарился на самое святое. Эрика была его жертвой этой ночью. Я смотрела на то, как он отрезал волосы и делал разрезы на руках моей лучшей подруги. Крик вырвался в тот момент, когда она на последнем издыхании сказала, что во всем этом виновата только я. Итог - я проснулась, как всегда просыпалась - с застрявшим в горле криком. Широко раскрытыми глазами невидяще уставилась в потолок и жадно вобрала в себя воздух, будто боялась, что следующего вздоха может и не быть. Конечно, за 10 лет я должна была привыкнуть. Но как привыкнуть к потере самых дорогих? Эрика моя лучшая подруга, можно сказать моя сестра. Единственная девушка в моем окружении. Мы абсолютно разные внешне, она - темноволосая кареглазая хорватка, я - светловолосая голубоглазая, наполовину русская, наполовину грузинская девушка. Она - очень открытый и общительный человек, я же полная противоположность, но мы как-то уживаемся вместе.
  Этот сон снился мне не в первый раз, то же самое я видела перед тем, как пойти на крышу своего дома. Год назад. Мне было 15. Я случайно уснула днем, мне снилась Эрика. Я тогда проснулась и решила, что больше этого не выдержу. Взяла ключи от крыши и пошла, я решилась сделать то, на что у многих не хватало сил. Но в роковой момент, когда я уже готова была сделать шаг навстречу своему спокойствию, мне написал друг. Единственный человек, на тот момент, который верил в меня, поддерживал. Тот человек, которому я благодарна до сих пор. Он образумил меня, помог, вытащил из своих мыслей. Но потом я решила, что погублю его, своими действиями и своей больной головой. Но тогда самым главным для меня был тот факт, чтобы он был счастлив без меня. И больше никогда не лез в то дерьмо, что царило в моей жизни и голове.
  - Ладно, поехали, злюка. - Подмигнул мой недоделанный рыцарь, Джон, вырвав меня из воспоминаний.
  - Еще раз меня так назовёшь, я тебе запихну что-нибудь в задницу. - Зарычала я, но пошла за ним по тропинке к пирсу. Мою злость в этот момент мог остудить только ледяной душ, или хотя бы прыжок в воду, но на это времени не было.
  - Почему никому нельзя придумывать тебе прозвища, Хлои? Почему ты никогда никого не называешь по именам, а тебя - должны? - Вот что мне нравилось в этом человеке. Он не реагировал на мои угрозы, хотя прекрасно знал, что все это я могу воплотить в жизнь.
  - По-моему, малышка, мы уже это обсуждали, у меня такая манера речи, я не смогу переучиться, а главное - даже пробовать не собираюсь, уяснил? - хоть у меня это плохо получалось, но я тоже ему подмигнула. Прозвища для всех людей появились не просто так. Когда ты не называешь имени, твой мозг думает, что этот человек не настолько важен, но мозг другого человека воспринимает это противоположным образом. Обожаю психологию.
  ***
  Этот июль - лучший в моей жизни, солнце, катер, вода, мои лыжи и безбашенные друзья-воднолыжники - это все, что нужно для чувства, которое люди обычно именуют счастьем. Но я была лишена любых чувств, кроме страха и злости с самого детства. Тогда мне пришлось выбрать себе какой-нибудь образ, где меньше всего нужно улыбаться, не надо быть приветливой и можно скрывать страх за безразличием. Под это описание подходил только образ стервы.
  - Ты стартуешь через 10 человек, чего задумалась? Бегом разминаться, и убери этот дурацкий прямой пробор. - Мне даже не нужно было поворачиваться, чтобы понять, кто на меня так шипит. Маме не нравилось почти каждое мое действие. А особенно ее бесил мой выбор прически. Родители всегда ждали от меня намного больше, чем я могла выполнить. Сейчас нет времени препираться и спорить, поэтому я сделала хвост и побежала.
  Руки тряслись, ноги подкашивались, живот скрутило узлом, голова не соображала. Такое происходит всегда перед самым моим стартом. Сомнение, страх, боязнь не оправдать надежды других, тренера или родителей. В прошлом году из-за ВЕ и его тренерской ошибки я лишилась золотых медалей, а в одной из дисциплин даже не попала на пьедестал. Я не придала этому особое значение, т.к. меня больше волновало, как же перестать чувствовать эту чертову боль при каждом движении. Оказалось, что тогда я каталась с почти порванным сухожилием в голеностопе. Не дотянула один буй до первого места в слаломе, даже не попала в финал фигур. А это великолепное падение перед трамплином головой вниз, боже, его запомнят надолго, как же тогда все за меня перепугались, а я... Я думала о том, как же сильно опозорила своего тренера (которого даже не было на соревнованиях) и родителей. И сейчас, я стояла на старте, уже надев лыжи, застегивала шлем и думала лишь о том, чтобы не опозорить всех на этот раз. Прошлый год подкосил меня и мою уверенность в себе.
  - Хлои, мы тысячу раз все обговаривали, ты все сможешь, сделай это и перепрыгни уже 30 метров. - Немного грозно сказал мой тренер - ВЕ.
   Катер сорвался с места и лыжи коснулись воды, все мысли улетучились. Я еду, я вижу трамплин, срезаюсь.... Жди, Хлои, жди, еще немного, еще чуть-чуть... вот теперь пора. И я поехала на трамплин, четким осознанием того, что сейчас будут лучшие 2 секунды в моей жизни. Я прыгнула. Вот ради этих секунд стоит жить, ради этой эйфории хочется ломать себя и выходить из зоны комфорта, лишь бы всегда быть тут, на воде. Еще два прыжка вызвали кучу эмоций, которые я могу получить только тут. Лучший результат 29.8.
  - ДА ВЫ ЧТО, ЧЕРТ ВОЗЬМИ, ИЗДЕВАЕТЕСЬ НАДО МНОЙ? - я старалась сохранять спокойствие, прекрасно осознавая, что всего 2 недели назад перепрыгнула 25 метров, а сейчас гонюсь за тем, что мне физически недоступно.
  - Спокойно, у нас финал, не паникуй. - ВЕ процедил эту фразу сквозь зубы, нежели сказал. Опять, он недоволен. Ладно, я привыкла.
  ГЛАВА 2. АВГУСТ 2019
  (вспышки воспоминаний)
  Условиями поездки на Первенство Европы в Днепр были: 30 метров в трамплине, хоть один буй на 14 метрах в слаломе и 4000 в фигурах. Из-за моего волнения, я не смогла перепрыгнуть свой предварительный результат 29.8; в слаломе все было намного лучше, я побила свой рекорд; и наконец, как обычно облажалась в фигурах, упала, все из-за этой неуверенности в себе.
  Но я знала, что в Днепр мы поедем, поэтому получив свои заветные золотые медальки, подтвердив, что даже с фиговыми результатами, я все равно лучшая в этой стране, собрала баул, который потом, сама же, прикручивала к крыше машины. И вот сейчас я подъезжаю к единственной базе в мире, на которой моя жопа не ищет себе приключений. В прошлый раз для меня в Днепропетровске было закрытие сезона, и оно прошло замечательно, без лишних гулянок, без спасательных операций, пьяных задниц моих друзей. И сейчас предчувствие говорило мне, что все будет хорошо, хоть масштаб соревнований довольно велик. Точно, надо написать Эрике, что я уже на месте, эта девочка все мозги съест, если я не предупрежу ее, что в безопасности.
  "Эрика, я на месте, со мной все хорошо, не волнуйся, отдыхай" - ответ не заставил себя долго ждать.
  "Зайка, если ты привезешь мне очередные истории твоих приключений, я скину тебя в реку и своими руками утоплю. Люблю, целую" - твою мать, она сможет хоть раз назвать меня по имени?
  "Никаких приключений, тут же Джон, все будет хорошо, я обещаю. И, топи, сколько хочешь, я была рождена в воде, по - моему, у меня скоро жабры появятся" - это правда, вода манила меня с самого детства. С 3 лет я плавала, ныряла, была лучшей, а потом, в 6 лет увидела, как люди парят над водой в бассейне и вытворяют что-то немыслимое, тогда я решила, что обязана попробовать. Вот так и началась моя "карьера".
  "Я тебе верю, как только появится хоть какая-нибудь опасность - пиши, звони, рассказывай. Ты помнишь, чем это закончилось в прошлый раз. Будь осторожна, Хлои"
  - Прошлый раз, - проговорила я вслух. И вздрогнула от этих воспоминаний.
  Полтора года назад.
  Телефон завибрировал, и мне с трудом удалось найти его в куче бумаг и липовых удостоверений личности. Сегодня у меня было какое-то важное задание, но я, как обычно не знала, чем мне предстоит заниматься.
  -Алло, Хлои, ты меня слышишь?
  -Да, я слышу, во сколько и где?
  Мне сказали точное время и адрес, эти дела мне осточертели. Что я сделала? Когда я попала в эту компанию, мне было 6. Я была обычным ребенком, из хорошей семьи, через год должна была пойти в школу, и пошла, но уже была совсем не такой. Не собой. Всего лишь за год меня смогли испортить грязными "тусовками", выпивкой, развязным поведением. Тогда я увидела мир таким, каким он был на самом деле. Жестоким и беспощадным. Маленькому ребенку было очень тяжело адаптироваться в таком мире. Это, естественно, отразилось на моей психике, я стала нелюдимой, забивалась в угол и прожигала взглядом "врагов".
  На место я приехала в 3 часа ночи, ненавижу темные переулки. Ненавижу подвалы, никогда не поймешь, что скрывается в темноте. Стоп, я видела этот подвал в своем сне, но, ни разу не была тут в жизни. Черт, вещие сны, только не сейчас. Я спускалась в кромешную темноту. Оступилась, но не успела упасть, так как чьи-то руки подхватили меня и куда-то понесли.
  - Ты вовремя, - зловещий голос прошептал это прямо у моего уха. Его прикосновения обжигали, кожа горела, я не могла ничего сказать, но чувствовала, что на мужчине перчатки. Шли мы недолго, сильные руки опустили меня на кровать, мягкую и огромную. Ощупав пространство вокруг себя, я поняла, что это железная кровать с мягким матрасом, а поверх натянута шелковая простыня. Этот человек завязал мне руки. Послышался звук расстегивающейся ширинки. Руки человека стали подниматься по моим ногам к резинке леггинсов. Мне потребовало 5 секунд, чтобы понять, что происходит. Я заорала. Кричала что есть мочи.
  - Мне сказали, что ты тихая, я заплатил огромные деньги, не вынуждай сожалеть. Будь хорошей девочкой. - Каждое слово резало слух, голос был до боли противным, хриплым и чрезвычайно низким.
  - Я тут не за этим, у меня дело, отпустите. - Все, что я смогла выговорить своим севшим голосом.
  - Я твое дело на сегодня. Знал бы, какая ты красивая, согласился на эту сделку гораздо раньше. - Меня начало мутить от того, что я чувствовала. Страх, вот что сейчас было на первом месте. Остальное ушло на второй план.
  Люди, с которыми я связалась очень влиятельные, много раз вытаскивали меня из передряг, я не знала проблем с полицией. Хотя, часто нарушала законы лишь потому, что именно это и были мои дела, о которых нельзя было рассказывать и, от которых нельзя отказаться. Естественно, они знали, сколько мне лет, но я выглядела гораздо старше.
  - Сейчас я тебя раздену, и мы начнем. - Мое сердце пропустило удара 3, я это чувствовала.
  - Вы не имеет права, отпустите! Я подам в суд, Я ДЕВСТВЕННИЦА. - Мои последние слова заставили его остановиться, но лишь на секунду.
  - Тогда мы поступим немного по-другому. - Старый хрыщ провел руками по оголенной спине, и резкая боль пронзила все тело, я не могла пошевельнуться, туго завязанные веревки резали руки, мне нужно выбраться. Из-за слез и собственного крика я не видела и не слышала ничего.
  - Ты моя лучшая покупка за последние три года. - Его дыхание обдало мою шею, руки гуляли по всему телу, толчки усиливались, вместе с этим режущая боль стала невыносимой, глаза закрывались, я теряла сознание, тело перестало слушаться, похоже, именно сейчас и придет мой конец. Я терпела издевательства над собой 9 лет, шла на дела, которые полностью разрушили мою детскую психику. Я воровала, резала людей, наказывала их не пойми за что, сжигала квартиры, получала раны, с которыми нельзя было жить. И ради чего все это? Чтобы сейчас сдаться?
  Нет, я должна бороться, хотя бы за свое тело, мне удалось развязать тугие и уже окровавленные веревки, резко вырвалась, спрыгнула на пол и тут же упала. Ноги не слушались, а тело ныло. Я поднялась, делала шаг за шагом, уверяя себя, что это просто сон, и я скоро проснусь. Я шла на свет, лампочка в самом углу подвала горела слабо, но горела.
  - Хочешь поиграть в догонялки? Давай после, малышка. - Его голос был уже слишком близко. Я увидела грабли, взяла, развернулась, зажмурилась и ударила. Надо досчитать до пяти, один, два, три, четыре, открыла глаза и увидела его разъяренный взгляд.
  - Ты что, проститутка малолетняя, с ума сошла, да я тебя убью сейчас. - Мне стало страшно, и я, не помня себя, решила ударить еще 2 раза, так же по голове. Мужчина отключился. Быстро схватив свою одежду, я понеслась вверх по лестнице, каждый шаг давался с трудом. Я вышла из подвала, где меня, похоже, уже давно ждала знакомая машина.
  - Ну что, клиент доволен? - Слишком радостно спросил Рико. Все встало на свои места, это он продал меня, как последнюю шлюху. Я опустилась на корточки, указала пальцем в темноту подвала и начала рыдать.
  - Хлои, что произошло, что ты сделала? - Рико быстро спустился вниз, его не было минут двадцать, за это время я, из красивой девушки, превратилась в забившуюся в угол псину.
  - Ты пожалеешь об этом, Хлои. - Я подняла взгляд и в этот момент меня оглушила пощечина. Рико был зол...
  Эрика приехала сразу, как я позвонила. С места мы вызвали полицию и уехали домой. Четыре дня я не выходила из комнаты, ни с кем не разговаривала, ничего не ела, даже не вставала с кровати, слава богу, родители были на даче. Все это время Эрика была со мной, сидела в другой комнате. Спустя дни, по - моему, прошло еще 3 дня, позвонила мама, узнать, как у меня дела, заезжал ли брат, хожу ли я на тренировки. Мои ответы были короткими и невнятными. Мама списала это на простую усталость. Пусть так. Еще через 2 дня, я узнала, что Рико обвинили в убийстве. Убийство... Черт, что я наделала.
  Спустя 10 дней я решила поговорить с Эрикой. Она не завала лишних вопросов, просто слушала. После первых двух предложений я заплакала. Но сквозь слезы продолжала говорить. Рассказала про 9 лет рабства, про дела, на которые меня возили, ведь никто не будет подозревать ребенка. Рассказала про сны, про то, как мне тяжело все это дается. Про то, что я боюсь выйти на улицу и спать одна. Это был первый и последний раз, как я вывернула свою душу наизнанку, проживая каждый день снова и снова. Эрика не сказала ни слова, тихо обняла меня и просидела так часов 6. Потом приносила поесть и попить, пыталась развеселить и включала мои любимые сериалы. Но главное, она делала это все - молча. А это единственное, что мне нужно было, тишина.
  У некоторых людей из того окружения осталась совесть и сострадание. Никто не назвал моего имени в суде, меня удивило, что даже Рико молчал. Уж не знаю почему, то ли ему было меня жалко, то ли он не хотел портить мою и так никчемную жизнь, ведь знал, что мне всего 15. Сам факт того, что я осталась непричастна к убийству, которое совершила, не давал мне покоя. У этого человека, который так безжалостно купил меня, были проблемы с сердцем. Своими ударами я лишь положила его в кому, как мне потом сообщили. Он не смог выкарабкаться. Ходят слухи, что Рико тоже хорошенько его избил, но я не знала, правда это или нет. Да, может он этого заслуживал, как мне говорила Эрика, но я была не вправе отбирать жизнь. Мне сразу же вспомнилось произведение "Преступление и наказание". Я чувствовала себя как Родион Раскольников. Но нужно было продолжать жить, не оборачиваясь назад.
  После этого случая восприятие мира сильно изменилось. Я стала еще больше ненавидеть всех людей. Стала еще меньше говорить и еще больше думать. После этого я решила, что мужчины заслуживают расплаты, я сделаю им так же больно. Эксперименты, вот что мне нужно.
  Именно после этого мое тело воспринимало любое касание, как ожог. Я не могла даже обнимать людей. Не могла смотреть в глаза. Меня окончательно сломали.
  ГЛАВА 3. АВГУСТ 2019
  (душа существует)
  Шел предпоследний день соревнований в Днепропетровске. Мы с Джоном сидели в беседке, болтали с людьми, которые раньше меня не замечали, праздновали два моих личных рекорда. Телефон вибрирует, говорит о том, что мне пришло сообщение. Мне пришлось забрать его у Джона, потому что он снова искал какой-то компромат на меня в этом идиотском айфоне.
  "Хочешь, я приеду?" - Адам, снова он.... Адам - парень, которому через несколько дней будет 18 лет. Он, естественно белорус, мне почему-то всегда "везет" с парнями, почти все они живут в Белоруссии. Не знаю, как так произошло, но в начале июня, на первых соревнованиях в Новополоцке, я провела ночь с Адамом. Раньше он вообще меня не замечал, но стоило мне однажды выслушать его болтовню о бывшей девушке, все, я стала его лучшим другом. Понятное дело, мы стали часто переписываться, но он реагировал очень остро на мои заигрывания. В Новополоцке он всячески пытался затащить меня в постель, но я согласилась только на одну ночь, и то, спала под другим одеялом и в одежде. После ночи вместе, мы перестали общаться, то ли он обиделся, что я ему не дала, то ли тут какая-то другая причина, честно, мне все равно. Адам приехал на эти соревнования в Днепропетровск с Сашей и Настей просто посмотреть и поболеть за белорусов. Три дня делал вид, что не замечает меня. Смотрел, ходил везде за нами с Джоном, но близко не подходил. С чего вдруг он написал? Это разжигало мой интерес.
  Прежде чем ответить, посмотрела на Джона, снова эта ревность у него в глазах, мы же друзья.
  - Ладно, нам с Витей завтра рано выезжать обратно в Москву, всем пока, Хлои, проводишь нас? - с надеждой спросил Джон, ну уж нет, второй раз я на это не поведусь...
  - Секунду, конечно, провожу. Вить, иди, мы с Джоном поговорим, и я его приведу. - Витя знал все, что происходит межу мной и этим несносным парнем.
  Я обратилась к Джону.
  - Нет, милый, мы не будем снова поднимать эту тему, правда, у тебя есть девушка, вы вместе 6 лет, я непостоянная и не смотри на меня так! - Год назад Джон решил, что я самый подходящий человек для того, чтобы построить отношения. Но это не так.
  - Хлои, я вообще-то не хотел больше предлагать тебе отношения, но скажи Адаму, чтобы он не приезжал, он только все испортит.
  - Прости, испортит что? Знаешь, вам и правда пора, увидимся на базе в Москве. - Было неприятно от того, что именно я прочитала в его взгляде, злость, ревность, обиду. Но он меня не остановит. Я ответила Адаму:
  "Приезжай, все разъехались, я сижу на берегу"
  "Буду через 10 минут" - я в голос рассмеялась и побрела по каменному берегу, прогоняя мысли о Джоне.
  Три часа спустя.
  - Адам, мы сидим уже три часа, о чем ты хотел поговорить? - Я уже начинала нервничать, потому что мне не нравилось это напряжение между нами. Когда мы виделись последний раз, я пыталась выпутаться из его лап, потому что опаздывала на базу, а он никак не хотел выпускать меня из постели.
  - Я поступил в университет, в Америке, улетаю через 5 дней, я думал мы... - Ему не нужно было продолжать, я и так поняла, о чем речь. У него одно на уме.
  - С чего ты взял, что я буду спать с тобой? - Адам схватил меня за руку, когда я попыталась встать. Его прикосновение обожгло кожу, никому нельзя меня трогать, когда я этого не предлагаю. Прошлое слишком часто дает о себе знать.
  - Выполни хотя бы одно из своих обещаний, поцелуй меня. - В сердцах выпалил Адам. Я приблизилась к нему, попутно высвободила свою руку, между нашими губами оставался какой-то сантиметр, я слышала его учащенное дыхание. Когда мои губы почти коснулись его, я резко развернулась, скинула со своих плеч его толстовку и убежала к себе в дом.
  Еще один человек уходит из моей жизни, считая меня слишком слабой, не отвечающей за свои слова. Я не могла позволить никому себя поцеловать. Еще 10 лет назад, когда мне было 6, на одной из тусовок брата, его друг попытался меня поцеловать, но я отвернулась, за что меня ударили тяжелым предметом по голове, по-моему, это была керамическая ваза. С этого момента начались самые страшные годы в моей жизни и окончательно закончились они всего лишь год назад. Когда Рико посадили, а меня оставили в покое.
  ГЛАВА 4
  (откровения)
  С соревнований домой я вернулась со странными чувствами. Джон со мной не разговаривает, как бы я ни пыталась помириться, ничего не выходит. Даже купила ему его любимый чизкейк, положила под дверь с маленькой запиской внутри пакета. Ничего, никакой реакции, черт возьми. Хочешь поиграть в недотрогу, пожалуйста. Слезы не заставили себя долго ждать, я села на ступеньки своего домика и заплакала, пытаясь отпустить всю боль, что так долго держала в себе. В этот момент Джон открыл дверь своего домика, вышел, отодвинул пакет с моими "извинениями" и прошел мимо меня, утопающей в слезах. Впервые просто прошел мимо, впервые видел мою слабость и проигнорировал ее, так надменно и жестоко. Мне было больно, ведь только что я окончательно потеряла своего лучшего друга. Хоть мы были знакомы уже год, я ни разу ему ничего о себе не рассказывала, больше слушала о его проблемах, переживаниях, радостях жизни и наконец, о том, что он запутался. Он рассказывал, что на него все давят, ждут чего-то, каждый раз слышала, что у него тяжелая жизнь. Вырос в небольшом городе в Московской области, 3 года назад окончил школу с золотой медалью и решил поступать в Москву. Оказывается, Зеленоград, город, который находится недалеко от нашей базы, тоже считается Москвой. Так вот, тяжелая жизнь заключалась в том, что зимой он живет в общежитие, его заваливают домашкой в университете, ему приходится совмещать это с тренировками, а со своей любимой девушкой он видится всего два дня в неделю. Вот и все, что нужно знать о действительно трудном, для него, времени. Как же мне хотелось кричать, что он не видел жизни и все, что сейчас с ним происходит - это цветочки. Но осознание того, что у каждого свое мировоззрение и, что для каждого "трудная жизнь" это что-то свое, приходило ко мне как раз в тот момент, когда я пыталась раскрыть рот, чтобы хоть кому-то вывалить все дерьмо, что было в моей жизни. Наш последний разговор на этих ступеньках был не так давно, тогда он сказал, что с моим появлением база стала оживать, я сажала цветочки, готовила блинчики всем желающим, в моем домике постоянно был шоколад. Все это, в совокупности, внушало впечатление бурной деятельности всех членов клуба. Он до сих пор помнил мой первый день на базе. Когда ВЕ разрешил мне остаться ночевать, все поняли, что база меня "приняла".
  ***
  2 недели назад. (перед чемпионатом Европы в Днепре)
  Конец июля, так холодно, что я готова убить за горячий чай, но мой старенький чайник отказывается работать. Стук в дверь заставил быстро отложить дневник и вылезти из-под теплого одеяла, чтобы открыть дверь Джону, я даже не сомневалась, что это он.
  - Малышка, пошли чай пить, только оденься, пожалуйста, - Джон, как обычно, говорил сразу с порога то, что хотел потому, что потом он мог забыть что-то. Я посмотрела на свои ноги и поняла, что на мне только старая толстовка одной из моих предыдущих "жертв". Жертвы - это мужчины, обычно от 26 до 37 лет, которыми я манипулирую. Какой-то определенной, общей для всех, цели у меня нет, каждого я наказываю по-разному. Мне просто нравится наблюдать за горящими глазами людей, которые очень хотят то, чего заведомо не получат. Особенно интересно проверят на них теории ученых из книг по психологии.
  - Черт, прости, я забыла, ты вытащил меня прямо из постели, - в такой ситуации я не могла не подмигнуть этому мерзавцу. Быстро натянув на себя любимые зеленые шорты, побежала в соседний домик.
  Джон ( тот же вечер)
  Она уснула с книгой в руках, конечно же, по-другому быть и не может. Везде и всегда с книгами. Она всегда подчеркивает что-то в них. Никогда не дает почитать именно свои бумажные издания. Почему? Я не могу сказать, но я кое-что понял. Она много читает, очень. Детективы - она чем-то расстроена. Романы - она счастлива. Английская литература - чем-то обеспокоена. Я выучил... Но разгадать ее я так и не смог. Она приехала к нам на базу загадкой, год назад появилась из неоткуда. Почему-то ее все сразу полюбили, за грубость, за то, что разряжала эту обстановку слишком наигранной любви между членами клуба. Она другая, именно поэтому мне не хочется иметь с ней ничего общего. Она должна понять меня. Такое ощущение, что в этом мире ей отведена какая-то особенная роль, она воздушная, возвышенная, летит туда, куда запланировала, никогда не свернет с пути, если это не будет ее личным решением. А я так и останусь тем, кто живет в Дубне, учится в Зеленограде и изредка приезжает на базу для того, чтобы покататься.
  И вот сейчас, она лежит в моем доме, на моем диване. Я никогда не пускал никого, кроме родителей в дом на базе, потому что это моя территория. А эта несносная девочка, впервые появившись на моем пороге, заявила, что не будет входить, у нее есть дела, и сказала, что обязательно зайдет попозже. В тот момент мне захотелось силой затащить ее в вагон. Я не впускал никаких девушек в свою жизнь, кроме одной, а сейчас это маленькое существо, которое свернулась комочком на моей кровати, разрывает меня изнутри.
  Книга, которая лежит рядом с ней - роман, хоть это меня радует. Что-то подчеркнуто, где-то надписано, любопытство взяло верх, но стоило дотронуться до руки Хлои, как она завопила. Я испугался и отошел к двери. Отошел от своей кровати, в своем же доме. Ее глаза горели от... гнева или ужаса, это было какое-то неразборчивое чувство. Но я понял, что тут не так все просто. Хлои всегда была крайне сосредоточена, иногда смеялась, но для этого нужно было либо действительно хорошо пошутить, либо защекотать ее, она почти всегда казалась мне чересчур умной для этого мира, а сейчас, сейчас она была в ужасе. Страх поглотил ее полностью, я никогда не видел Хлои такой, хоть и подружились мы, когда она сидела на своем крыльце и плакала. Ее сердце было разбито вдребезги, а когда я подошел, она улыбнулась и лишь попросила дать ей минутку прийти в себя. После этого, мы познакомились, по-настоящему, узнали друг друга. Хотя я никогда не узнаю ее настоящую, потому что она этого не позволит. Однажды она сказала:
  - И сейчас во мне не осталось никаких чувств, я уже ничего не жду от людей, и плевать, кого я теряю, я пуст.
  Да это еще одна ее особенность, иногда употреблять глаголы в мужском роде. Девочка-загадка, все, что мне известно об этом ангельском создании.
  Она была так близка ко мне в этот вечер, после того как я ее случайно разбудил, она еще часа 3 сидела и дрожала. Я ничего не понял, но знал, что этот сильный человек, постоянно работающий над собой, не может постоянно быть сильным, когда-то ее должно было прорвать. Но как бы я ни пытался выяснить, что случилось, она молчала, опустив глаза в пол. И тогда, я решил, что перестану с ней общаться, навсегда, потому что она разорвет мое сердце. Но сперва, я поддержу эту малышку на ее первом чемпионате Европы.
  ***
  Это Джон рассказал мне, когда мы гуляли по Днепру. Именно эти слова Джон сказал мне, перед тем как уйти из моей жизни. Больно ли мне? Да, очень. Хочу ли я его останавливать? Да, возможно. Но это его решение. Мне же нужно сосредоточиться на тренировках, т.к. через месяц мне предстоит выступать еще на одном чемпионате Европы, до 17 лет.
  ГЛАВА 5 (конец августа)
  ФРАНЦИЯ, первенство Европы
  
  ДЕНЬ 1.
  Я сижу в самолете, думая о том, что уже месяц не разговаривала с Джоном. Мне тяжело без него. Самолет качнуло, господи, дай мне сил пережить еще один полет. Самолеты - одна из моих фобий, с которой по сей день я никак не могу справиться. Как можно доверять куску железа, которым управляют люди на высоте в 10000 метров?
  Конечно же, на чемпионат Европы мы едем командой, которая в данный момент разбросана по самолету. Я должна уснуть, иначе справиться со страхом не получится, но и кричать на весь самолет не хочется, ведь я не могу контролировать свои кошмары. Пока не могу. Но когда я выясню, кто из моих знакомых таинственный обладатель того сексуального голоса, сразу же смогу контролировать все его действия и появление в моих снах. По крайней мере, я так считаю.
   - Хлои, ты знаешь, кто с нами летит? - спросила маленькая брюнеточка, Лидия, которая начала заниматься лыжами всего 2 года назад.
   - Нет, Лид, не знаю, расскажешь мне этот секрет? - мне нужно было хоть как-то отвлечься от этой железной птицы, которая летела уже на расстоянии 8 тысяч метров от земли.
  - Ты даже представить не можешь, с нами летит Коул, сидит где-то там хвостовой части. Сопровождает своего брата, зато вспомнит, что такое водные лыжи. - Я знала Коула только по рассказам друзей, потому что вышла в свет, когда он давно ушел из спорта и переехал в Австрию. Даже рассказывать нечего, обычный мажорчик, живущий за счет своего отца-миллионера, заносчивый, грубый, высокомерный, даже ходили слухи, что он гей. Мне не хотелось с ним даже знакомиться, но так вышло, что мы уже летим в одном самолете на одно мероприятие.
  - Ты же будешь "тусоваться" с нами, Хлои? -слишком жизнерадостно спросила Лида.
  - Ну конечно. Правда, живу я далековато, но мы решим этот вопрос.
  Ненавижу детей, ненавижу всех, кто пока не соображает и не знает, чего хочет от жизни, у которых нет понимания важности образования, нет понимания того, что они едут на Европу не за счет нашего государства, а за счет своих родителей, которые работают, чтобы оплатить их странный, неприбыльный, бесперспективный спорт. Зато я знала, кто станет моей новой жертвой. Коул. Мажорчиков у меня еще не было.
  ***
  Мы с родителями живем во Фрежюсе, райончик Франции, наша вилла находится неподалеку от базы, завтра начинаются официальные тренировки, а это значит, что морально неустойчивая Хлои должна собрать свои мысли в кучу, снова. После того, как мы закинули лыжи на базу, пошли гулять. Вышли на побережье. Скалы окружали нас, незабываемые ощущения. Я была бы не я, если бы не решила, что мне срочно нужно спуститься вниз, по скалам, к воде. Белая майка, черные штаны и открытые балетки серебристого цвета, вот в чем я была.Фотографии должны получиться бомбическими. Так я сказала родителям, но сама думала о том, что это пока единственное прекраснейшее место, где мне будет спокойно.
  Я была в 27 странах, каждая мне понравилась по-своему. Германия, Италия, ОАЭ и многие другие страны понравились своими ландшафтами, некоторые понравились менталитетом людей, еще несколько архитектурой, но Франция была особенной страной, 28 в моем списке. Эта страна, по-моему, единственная понравилась мне атмосферой, сочетанием природы и архитектуры. Понравилась определенным сочетанием пляжа и каменистых озер, все это так хорошо вписывалось в красивое название. Единственное, что мне не понравилось - это их язык, очень странное сочетание звуков.
  ГЛАВА 6
  День 2.
  Официальные тренировки. Моя вторая по счету Европа. Посмеялась над своими мыслями, но с самого начала было такое ощущение, что я создана для таких мероприятий. Я - социофоб, не люблю людей, особенно когда их собирается много в одном месте. Вообще не скажешь такое обо мне потому, что я могу найти общий язык с любым человеком, будь то маленький ребенок или же принц Монако. Книги по психологии очень помогли бороться со всеми фобиями, узнавать людей и скрывать истинные эмоции.
  - Хлои, едет Гоша, Кирюха и ты. Будешь готова? - ВЕ как обычно, риторические вопросы меня уже немного достали.
  - Конечно, я всегда готова.
  - Шнурок, у тебя развязан шнурок. - Голос сзади раздался сразу, как ВЕ сел в катер. Коул, конечно, кто же еще это может быть.
  - Я в тапочках, тупица, - у меня голова пока работала нормально, поэтому я помнила, что на мне тапочки через палец, как любит говорить папа, вьетнамки.
  - Я проверял, насколько ты готова к старту. Внимательная, молодец. - Этот тон меня нервирует, но я, как истинная леди, сделала реверанс, поблагодарив за заботу.
  - Я - Хлои, - раз уж это единственный совершеннолетний человек, придется общаться с ним, или я сойду с ума. Плюс, он моя предполагаемая жертва.
  - Да я пока помню, как тебя зовут. У меня слишком много твоих фотографий с Первенства России. - Я в шоке, мало того, что он мне язвит, так еще и фотографировал меня. - Между прочим, ты все лето со мной переписывалась, я даже сидел у тебя в катере на тренировке. - Ну все, моя челюсть на полу, почему я этого всего не помню?
  - Коул, очень приятно, - и, конечно, протянул мне руку, пока я пребывала в полнейшем шоке. Он назвал свой ник в инстаграмме. Оказывается, именно с ним я переписывалась ночами, последние 2 месяца.
  - У меня старт, попозже поговорим, - теперь пусть он стоит и не понимает, что происходит. Я полностью проигнорировала его жест и обошла вытянутую руку. Такие манипуляции очень хорошо действуют на психику испытуемого.
  Да уж, Хлои, ты можешь жить без приключений? Точно, это тот парниша, который ответил мне на историю в начале июня, когда я была в Питере. На меня напала белка, и он решил посмеяться. Черт, я вспомнила, я же на спор подписалась на него. Что у меня с памятью? А вот то, что он сидел у меня в катере, я не помню. Кто только не просится посидеть.
  - Аллооо, ты меня слышишь? - Кирюха кричал так, что я почти оглохла.
  - Да слышу я, слышу, чего тебе? - Когда я ухожу в себя, любой потревоживший автоматически становится врагом.
  - Ты должна быть уже на старте, а так ничего, - это маленькое чудище улыбнулось, а я сорвалась с места и побежала босиком по острым камням к старту.
  ГЛАВА 7.
  Франция - страна любви. Не знаю, откуда взялся этот стереотип, ибо лично я, провела бы всю свою жизнь одна в этом чудесном месте. Ну раз уж у меня появилась возможность поиграться с человеком, у которого канадское гражданство, вид на жительство в Австрии и богатенькие родители, почему бы и нет. Почти всю ночь мы переписывались с Коулом. Мне удалось поспать три часа. Я проснулась уж больно в хорошем настроении, за ночь мне приснился всего один кошмар. И то, он был не столько страшный, сколько необычный. Это были снимки, кадры из некоторых предыдущих снов. И все со средневековыми пытками.
  Я встала, но не успела дойти до ванны, как мой телефон завибрировал. Конечно, это Коул.
  "Какие планы на сегодня?"
  "Поедем с родителями в Монако, никогда там не была, хочу посмотреть", - сегодня я более снисходительна к маменькиному сыночку.
  "Как вернетесь, напиши, может, сходим на пляж?"
  "Напишу. У меня к тебе вопрос. На базе ходил слушок, что ты нетрадиционной ориентации, это же не так?" - не люблю ходить вокруг да около, уж очень интересно.
  "Это откуда вообще такое? Нет конечно. Я что, похож на такого что ли?" - это было слишком смешно для моего испорченного мозга. Я решила продолжать игру.
  "Ну я не знаю, как такие должны выглядеть"
  "У меня отношений не было уже 3-4 месяца"
  "Долго...", - куда же дальше повернет этот разговор?
  "Наоборот, нормально. Мозгу нужен отдых"
  Еще минут 20 мы переписывались на какие-то отстраненные темы, я приготовила завтрак, умылась, оделась. Описывала Коулу каждый свой шаг.
  "Ладно, ты компенсируешь то, что на этих соревнованиях нет ни одного совершеннолетнего"
  "Ну на Европе до 17 вряд ли будут...", - он смеется надо мной?
  "Поэтому я не очень ехать хотела. В Днепре все просто шикарно было", - что на это скажешь?
  "Да мы все тут дети по возрасту еще. Взрослый человек отличается умом и менталитетом", - да уж, с тобой будет труднее, чем я думала.
  ***
  Монако - маленькое герцогство на Юге Франции. По сути, отдельная страна. Въехав сюда на машине, я уже не смогла оторвать глаз от этих видов. Я в сказке?
  Первым делом - смотровая площадка. Мы поднялись, я сразу же подошла к краю обрыва. Маленький железный заборчик никому бы не помешал сорваться, но умирать в таком красивом месте никому не хотелось, поэтому люди здесь были предельно аккуратны. Следующий пункт - Океанариум Монако. Место, достойное, мне понравилось, особенно то, что там были кондиционеры, потому что я, как будто сгорала заживо на этом солнце. И наконец третий пункт, казино Монте-Карло. Мне нет 18, но, состроив глазки охране, я прошла внутрь. Мама была немного в шоке, но ничего на это мне не сказала. Огромные залы с автоматами, место для туристов, я же прошла дальше, купив несколько фишек. Это был зал, размером с футбольное поле. Каждый стол огорожен огромным занавесом. Ничего похожего на фильмы. Садиться играть я не решилась, слишком необычно для меня. Поэтому разведав обстановку, я вышла, поменяв фишки, обратно на деньги.
  Моя знакомая, путешествующая раз в 10 лет, сейчас впервые в жизни приехала в Италию, а именно в Рим. И на мой вопрос, что там ей нравится больше всего, ответила, рестораны и "супер крутой" пятизвездочный отель. Может я этого никогда не пойму, но как можно приезжать в совершенно неизвестную для тебя страну и не посмотреть на редчайшие архитектурные произведения искусства? Не узнать людей, простых людей: врачей, учителей, продавцов в магазине. Не проникнуться атмосферой города, маленьких улочек и местных маленьких продуктовых магазинов, где кассир с тобой поговорит, расскажет какие-нибудь легенды о городе.
  Путешествия - это часть моей жизни, и с каждым новым я расширяю свой кругозор, а иногда, побывав в городе несколько раз, могу водить экскурсии, рассказывать о каждой достопримечательности и об истории города.
  На виллу мы вернулись во втором часу ночи. Когда мой телефон подключился к вайфаю, сообщения посыпались с такой силой, что айфон просто завис. Так, несколько сообщений от Эрики, Алисия спрашивала, как дела. Алисия - белорусская спортсменка, можно сказать, что она является ведущей спортсменкой в своей возрастной категории. Команда Белоруссии жила в том же гадючнике, что и наша. Следующие сообщения от Коула, конечно, 20 сообщений? Он что, подумал, что я все - таки сорвалась с того обрыва? Сейчас мне слишком лень вести с ним беседу, поэтому я просто лягу спать.
  ГЛАВА 8.
  День 5.
  Воздух тяжел и влажен. Давящее серое небо, берег, проросший густой, ядовито-зеленой травой. Моя мама стоит по колено в мутной воде. Ее окровавленные руки свисают вдоль тела, а капли крови, одна за другой капают в воду. Напротив нее стоит человек, не очень высокий, плотного телосложения. На нем яркие шорты, больше я ничего не вижу, остальное слишком размыто, но я вижу нож в его руке, который блеснул в свете луны. Мама стоит неподвижно, а мужчина делает шаг в ее сторону. Я хочу крикнуть, предупредить ее, хочу побежать, но как будто приросла к земле. Не могу сдвинуться с места, не могу опустить голову, чтобы не смотреть на то, что произойдет дальше. Как будто кто-то хочет, чтобы я это увидела. Чтобы всю оставшуюся жизнь корила себя за то, что ничего не смогла сделать. Пока я судорожно дергала ногами, пытаясь сделать хоть шаг, таинственный незнакомец подошел вплотную к уже, почти безжизненному телу мамы. Удар, второй, третий, ни одного промаха, я кричу, но не слышу собственного голоса. Тело сводит судорога, и я падаю на холодную землю. Стоило мне коснуться мокрой травы, чьи-то теплые руки поднимают меня.
  - Ты виновата, только ты. - Этот голос, опят он.
  - Я не знаю, кто ты, но клянусь, ты ответишь за это.
  Он несет меня в воду, где только что стояла моя мама, живая и невредимая. Я брыкаюсь и пытаюсь вырваться. Последний рывок и я падаю с его рук в воду, но не могу всплыть, потому что сильные руки не дают мне этого сделать. Вдох, не получается. Я чувствую, как вода заполняет легкие. Теряю сознание...
  Открыв глаза, тяжело дышу, на моем шезлонге сидит Коул. Сказать, что его лицо выражало полное недоумение и шок, значит, не сказать ничего. Черт, я уснула на соревнованиях. Худшее, что может со мной случиться.
  - Что это было? - Коул еле выдавил эти слова, видно, что ему тяжело дается разговор с умалишенной.
  - Ничего, - я попыталась улыбнуться, - что сегодня на обед? Я хочу есть, пойдем. - Он не разговаривал со мной за обедом, предпочел держаться подальше и пред моим последним стартом на сегодняшний день. Отчасти я была благодарна ему. Таким образом, я смогла сосредоточиться, и поставить личные рекорды почти в каждом виде.
  ***
  - Какие у нас планы на сегодняшний вечер? - Мне очень хотелось на побережье, но сегодня все решает папа.
  - Зови Коула, - спокойным тоном сказал, сидевший в телефоне папа.
  - Да не надо звать, я тут, - голос раздался за моей спиной. Коул подошел ко мне, я не видела его, но чувствовала. Так, бывало, всегда, когда я не хочу, чтобы ко мне не прикасались. Но то, что я почувствовала дальше, моя голова отказывалась воспринимать. Коул аккуратно, еле прикасаясь, взял меня за руку, а когда понял, что я не двигаюсь в противоположное от него направление, сжал мою ладонь. Впервые за много лет чьи-то прикосновения не причиняли мне дискомфорт. Я чувствовала полное спокойствие.
  - У нас с мамой предложение. Скажи тренеру, что сегодня вечером ты поедешь с нами, а потом мы привезем тебя обратно в отель, Коул, ты не против?
  - Нет, конечно, нет, - принцесса улыбнулась.
  - А меня никто не хочет спросить? - Я начала закипать.
  - А ты, Хлои, против? - как обычно, папа посмеялся надо мной. Перевел взгляд на наши с Коулом руки, снова посмеялся и ушел к машине. - Маму с собой захватите, она может и до завтра проболтать.
  Я вырвала руку и пошла искать маму.
  ***
  Я не знаю, как папе это удалось, но сейчас мы сидели в ресторане на побережье, каждый ел свою любимую еду, а под ногами был прохладный песок. Коул постоянно смотрел на меня, изредка отрываясь на разговор с родителями. Я уже говорила ему, что не очень люблю разговаривать, больше слушаю. А в данном случае я хотела узнать мнение моих родителей на счет этого парнишки. Разговор не прекращался часа 2, все это время я вслушивалась в каждую фразу и наконец поняла, что тут необычного. Этот человек родился в Канаде, долго там жил, а потом переехал в Россию, отучился в школе и решил, что Австрия именно то место, где он хочет жить. Его фразы можно дословно переводить на английский, и они будут звучать красиво, в то время как на русском это звучит коряво и нелепо. Вот что меня напрягало, он думает не так, как я, его менталитет сильно отличается. Вот это мне и понравилось.
  Мы встали из-за стола, и пошли через маленький каменный мост по направлению к морю. Сейчас я думаю о том, как же его мозг подходит к образу. Кепка, шорты, растянутая футболка, дреды (единственное, что меня бесит), по бокам явно было выбрито, поэтому сейчас там красуются безумно милые кудряшки.
  Я оступилась, нога соскользнула с каменного бордюра, тапочек слетел, а я сама чуть не пропахала носом землю.
  - Хлои, у тебя все нормально? - Я шла самая последняя, но услышав странные звуки, все обернулись.
  - Да, да, все окей, просто оступилась. - Я чувствовала, как по ноге течет кровь, хорошо, что было темно, и никто ничего не видел.
  Мы подошли к берегу, где спокойное море дразнило ноги маленькими волнами. Я зашла по колено в воду, и чуть не завыла от боли. Соленая вода залила рану полностью.
  - Немного пощиплет и перестанет.
  - Что? - Коул появился из неоткуда.
  - Да перестань, во-первых, я видел, как ты "оступилась". Во-вторых, ты хромала, я же не слепой.
  - Ничего, пройдет... - Он хотел что-то сказать, но моя мама его перебила.
  - Мы купаться, вы не хотите? - Что с головой у моих родителей? Я взяла на себя инициативу ответить.
  - Ну уж нет, мы не сумасшедшие. Оставьте полотенце, мы посидим тут.
  Расстелив полотенце подальше от берега, я легла. В глаза сразу бросилась полярная звезда, тяжело было ее не заметить. Небо было абсолютно чистым. А вот большая медведица, рядом маленькая, чуть ниже созвездие тельца....
  - Поговори со мной, о чем ты думаешь? - Коул слишком резко и неожиданно начал говорить.
  - Ни о чем не думаю, любуюсь звездами.
  - Врешь, ты слишком умна, чтобы ни о чем не думать. Повторюсь, я не слепой, Хлои. Ты другая, я вижу, как тяжело тебе дается общение с Кирюхой или той же Алисией. За несколько дней я даже изучил твои взгляды.
  - Меня нельзя понять, даже не пытайся, а смотрю на всех я одинаково. - Он резко сел, все еще смотрел на меня. Я тоже села. Он перевел взгляд туда, где плавали мои родители. Я сделала то же самое, и непроизвольно улыбнулась.
  - Ты другая, - он сказал это настолько тихо, что, если бы на моем месте был кто-нибудь другой, он бы не услышал, что было сказано. В данной ситуации мне очень надо было притвориться тупой.
  - Что ты сказал?
  - Ничего, - что и требовалось доказать. Он почему-то тяжело вздохнул.
  - Ясно.
  Больше я ему не отвечала, легла обратно, закрыла глаза и утонула в своих мыслях, а он.... Он просто был рядом и держал мою руку, поглаживая кожу большим пальцем.
  ***
  Следующие несколько дней мы не отходили друг от друга ни на шаг, купались вместе, ели вместе, болели за наших тоже вместе. Он старался научить меня смотреть ему в глаза. Но тщетно:
  - Я же объясняла, у меня с самого детства привычка смотреть на губы человека, когда он что-то говорит. Я могу даже не слушать его, но запомню каждое слово. И это совсем не значит, что я хочу его поцеловать, уяснил? - Я сидела на столе, а он на стуле между моих ног, я чесала ему спину, а он мурлыкал, как кот, от удовольствия. Перед нами открывался идеальный вид. Мы сидели четко напротив трамплина. Еще несколько часов и мы отправимся на банкет, а после разойдемся, как в море корабли.
  - Ай, Хлои, я, конечно, хочу, чтобы ты оставила мне следы, но немного в других обстоятельствах и не когда рядом твои родители.
  -Ой, извини, я разозлилась на свои же мысли. - Он потянулся рукой к моей ноге, но даже в данном случае всеобщие правила не отменялись. - Смотреть, но руками не трогать, помнишь?
  - Идиотское правило, ты понимаешь?
  - Конечно, зайчик.
  Это правило действовало на все мои эксперименты, работа с головой предусматривало полное отсутствие физического контакта.
  ГЛАВА 9.
  После банкета нас забрали мои родители. В машине, по дороге к гостинице сборной России, я закинула ноги на Коула, забыв о своих же правилах. Впервые за долгое время я пыталась открыться человеку. Подъехав к F1 (так назывался хостел - формула-1), нам пришлось пожелать друг другу спокойной ночи и разойтись. На душе скреблись кошки. Может и правда стоило рассказать все ему? Он же хотел меня узнать. Пару раз выводил на откровенные разговоры, которые я тут же заканчивала. Нет, так просто это оставлять нельзя.
  "Думаю, еще неделя и я бы чувствовала к тебе намного больше, чем просто симпатию" - Я написала ему в два часа ночи, пусть прочитает утром, перед самолетом. Первый этап эксперимента был закончен, моя цель - выбить из него признание, тогда я смогу навсегда исчезнуть из его жизни.
  "Это все и так было понятно, но я не знаю, как бы все вообще вышло. До следующего лета?" - Ответ пришел сразу же.
  "А что будет следующим лето? Я же еще зимой в Австрию собиралась приехать..."
  "Ну вот, а ты говоришь забить"
  "Я давно поняла, что односторонняя симпатия это хреновая штука...." - Удочка закинута. Даже сейчас, когда мне действительно понравился человек, я не переставала с ним играть. Данный прием действует на самые отдаленные участки мозга. Я поставила его перед ложным фактом, который он должен сейчас опровергнуть.
  "Ну она не односторонняя, но я не уверен, насколько это хорошая идея" - Бинго. Конечно, Коул сомневался во всем происходящем. Мы с ним провели всего неделю вместе. Но все это время не отходили друг от друга.
  "Ладно, забей, это уже не важно" - Даю заднюю. Я изучила этого человека, теперь точно знаю, что нужно писать.
  "Да у тебя все забей и не важно, так нехорошо"
  "Когда разговор идет о моих чувствах, то да, забей и не важно"
  "Так нельзя, ты же это знаешь. Ну как хочешь, напиши себе в приват тогда" - Черт. Мой приватный аккаунт - это что-то особенное, личное. Некоторые люди считают, что это просто истории и чувства моих друзей, над которыми я смеюсь. Но на самом деле, это моя отдушина. Меня там никогда не осудят, даже если я напишу, как издеваюсь над людьми, играюсь с ними, а потом выбрасываю, как ненужную вещь. Это, то место, где я могу расписать все, что происходит в моей голове. Тогда уже и каша, приобретет какой-то определенный вид
  "Ну и напишу" - Меня задели за живое, поэтому я не собираюсь продолжать этот разговор.
  "Так и будешь жить в инстаграмме. Я тебе сказал, как есть. Нельзя бояться общаться с людьми лично" - Он меня нервирует.
  "Что изменится от того, что я скажу тебе лично, что ты мне нравишься?"
  "Смотри сама, что сказать, я просто высказал свое мнение" - Он надо мной издевается.
  "Я уже сказала. И я люблю больше слушать людей, а не разговаривать с ними. А дальше, из их мыслей выбираю то, что поможет мне в дальнейшем"
  "Ну ладно, я спать, спокойной ночи. Тебя все равно не убедишь ни в чем" - Человек, который не может принять мои странности, не может быть мне близким.
  "А знаешь, разговор вообще был не об этом. Спокойной ночи" - Мне не нужно, чтобы он видел, что просто словами меня можно задеть.
  "Ну так получается с разговорами, не об одном и том же разговаривать полчаса. Хлои, я к тебе неравнодушен, но не думаю, что, если изменить отношения будет лучше. Вот и все о прошлом разговоре. Но я могу быть и не прав"
  "Ты не прав" - все, что я смогла ответить ему. Цель достигнута, пора прощаться.
  "Может быть. Что предлагаешь?"
  "Есть два развития событий: либо мы оставляем все, как есть, и, скорее всего больше не будем общаться. Либо в корне все меняем и смотрим, что из этого выйдет"
  "Я не против, но я пока не понимаю, как это осуществить"
  "Я тоже" - это были мои последние слова пред тем, как я уснула, тем более, я не думаю, что он ждал от меня еще чего-то.
  ПОСЛЕДНИЙ ДЕНЬ.
  Прекрасный солнечный день во Франции. Последний. Мы сели в машину, Коул решил ехать с нами в аэропорт. Все вещи собраны, лыжи погружены. Мы едем по серпантину в Ниццу.
  - Пап, по-моему, мы едем слишком близко к обрыву...
  Не успела я это сказать, как машина выехала одним колесом из колеи, потом соскользнула по камням, и мы покатились вниз. Мама кричит, я же не могу издать и звука. Мне слишком страшно. Машина, как будто игрушечная, кубарем летит вниз. Я ударяюсь головой об потолок и теряю сознание.
  Не знаю, сколько прошло времени, открываю глаза, во рту металлический привкус крови, голова раскалывается. Я пытаюсь осмотреться, перед собой вижу окровавленные тела родителей, лыжи раскиданы вокруг машины, а моя нога зажата между передним, сломанным сидением и полом. Неожиданно, моя пассажирская дверь открывается, и меня пытаются высвободить.
  -Нет, нет, я в порядке, вызовете скорую, еще трое человек в машине. Прошу. - Я умоляю об этом человека, который тащит меня подальше от машины, у нее горит мотор.
  - Помогите им, у меня все хорошо. - Повторила я на английском.
  - Замолкни, - Этот голос, нет, только не сейчас.
  - Что я тебе сделала? Спаси их. Ты же можешь.
  Он присаживается на корточки сзади меня, держит меня за шею, хочет, чтобы я смотрела на то, как мои близкие люди умирают, сгорают заживо.
  - Я тебя ненавижу, отпусти. - Я извиваюсь, пытаюсь что-то сделать, но ничего не выходит. Мое сердце пронзает ножом, когда я слышу крик мамы.
  - Она жива, вытащи ее, вытащи! Или дай мне погибнуть вместе с ней. - Я высвобождаю свое тело из оков, встаю, делаю шаг и снова падаю лицом на камни, нога дико болит.
  - Нет, ты мне нужна, Хлои. Ты. Мне. Нужна.
  Мое сердце снова замирает, когда машина взрывается. Я рыдаю, бьюсь в истерике, с закрытыми глазами бью человека, сидевшего передо мной, кулаками.
  Точно, он сидит передо мной, мне нужно только открыть глаза и увидеть, кто это. Но стоит мне их открыть, меня ослепляет яркий солнечный свет.
  Я просыпаюсь, снова тяжело дышу, слезы вот-вот потекут. Смотрю на папу, который открыл занавески и теперь солнце светит четко мне в лицо. Я этого больше не выдержу.
  - Поднимайся, Хлои, пора собираться.
  - Уже встала, - скинув с себя одеяло, я поднимаюсь и пытаюсь сделать шаг, но оступаюсь и падаю на кровать. Нога онемела, просто супер. Только сейчас я ловлю себя на мысли, что во снах не ощущаю прикосновений "таинственного убийцы". Он берет меня за руки, перекидывает с места на место, как тряпичную куклу, а я не чувствую ни рук, ни кожи, ни одежды, даже перчаток не ощущаю. Это очень странно. Он делает мне больно только морально.
  ***
  Эти сны сведут меня в могилу. Мне было не страшно умирать самой, но мои родные - это предел. С каждым днем я все больше ненавижу этого таинственного человека. Каждый раз он спасает меня, говорит, что мы встретимся, что я ему нужна, но делает чертовски больно. У меня начинается паранойя, я прислушиваюсь к голосам абсолютно незнакомых мне людей. Но не слышу ничего похожего.
  В аэропорту Ниццы я встречаю команду Белоруссии. Болтаю, смеюсь, но мыслями нахожусь очень далеко, мой отстраненный взгляд замечает только Коул.
  - С тобой все в порядке?
  - А? Да, да, все хорошо. - Надо что-то придумать, чтобы вопросов у него больше не осталось. - Я же говорила, летать боюсь. Вот морально готовлюсь.
  - Я знаю, что тебе поможет. Какое у тебя место?
  - 24В, а что?
  - Значит так, садишься на 23 ряд со мной и Гошей. А сзади посадим кого-нибудь другого, короче на месте разберемся.
  И мы действительно разобрались. Я села на место 23В, где должен был лететь отец семейства. Я не знаю, как так получилось, но абсолютно вся его семья сидела на 24 ряду, а его посадили на 23. Удачное стечение обстоятельств, никаких конфликтов, он даже поблагодарил.
  Самолет начал разгон, успокоительные не действовали, такое ощущение, что я волнуюсь еще больше. Я сидела между совершенно разных братьев. Слева сидел Гоша, спокойно играющий в игрушку на телефоне. А справа, Коул, он сидел у окна, но, видимо, это его совершенно не волновало. Он смотрел только на меня. Только мне в глаза.
  Мы набрали высоту, и я решила, была не была. Отстегнувшись, аккуратно положила свои ноги на колени Коула. Ожидала реакции. Осторожно, чтобы не сделать мне неприятно и, видимо, чтобы не спугнуть, он положил свои руки на мои ноги. Одну - на щиколотку, вторую - на бедро. Большим пальцем поглаживал оголенную часть щиколотки. Эти движения были такими обыденными для него и такими новыми для меня. Прожив много лет в страхе, сейчас я ощущала себя в безопасности. Так вот, что мне нужно было? Человек, который будет заботиться, а не упрекать? Я расслабилась и погрузилась в свои мысли.
  10 лет назад я попала в плохую компанию, стала выполнять какие-то грязные делишки человека, которому чем-то "обязана". Ездила по всяким убогим местам, угрожала людям, которые ничего плохого лично мне не сделали. Я видела много смертей, я видела изуродованные лица людей, которые так же, как и я связались с плохой компанией, оказались не в том месте, не в то время. Я была маленькой и слабой. Боялась за свою безопасность, за безопасность моего брата. Мне тяжело вспоминать убийства, грабежи, испуганные лица.
  Один раз, я очень хорошо это запомнила, мужчина задолжал много денег, его застрелили, не дав даже позвонить семье, а ведь она у него была. Мне тяжело воспринимать рассказы знакомых о том, как классно им было в лагере, что они делали в школе. Я же, после школы возвращалась домой и думала, как же пережить еще один ужасный вечер и, все-таки, проснуться завтра утром. Я корила себя за эту жизнь. Ругала себя за то, что не смогла вовремя дать отпор. А сейчас, когда уже все закончилось, я стала жестокой и бессердечной. Везде ищу подвох, проще говоря, я сошла с ума. Не могу нормально дружить с людьми. Я с самого начал не подпускала к себе никого, а особенно к своему сердцу.
  - Эй, ты так сильно волнуешься? - Голос Коула вытащил меня из размышлений, я открыл глаза, и посмотрела на свою руку. Моя ладонь сжимала запястье Коула с такой силой, что кровь перестала приливать к его пальцам. Но что больше всего меня удивило, так это то, что он не выдернул руку, а спокойно спросил, все ли у меня хорошо. Видимо, мне всю оставшуюся жизнь будет тяжело вспоминать прошлое. Я ослабила хватку.
  - Прости, я говорила, что очень боюсь летать. - Самолет попал в воздушную яму, и я снова вцепилась в его руку. В этот раз, Коул высвободил посиневшую конечность и сплел свои пальцы с моими.
  - Теперь сжимай, так будет лучше. - Он улыбнулся, а я... я потеряла рассудок. В моей жизни не было ничего напоминающего нежность, не было поцелуев, никогда. Не было простых человеческих объятий. Я обходила все это стороной, отворачивалась, когда меня хотели поцеловать, уходила, когда хотели обнять. Во мне была только боль, злость и похоть, как приманка для жертв. Но сейчас я чувствовала что-то иное. Я чувствовала некую благодарность.
  - Во сколько ты легла?
  - Часов в 5, наверное.
  - Почему так поздно?
  - Думала, читала. Ночь люблю больше, чем день. Сплю редко.
  - Чем ночь лучше дня? Что делать ночью? - Как много у него вопросов. Как жаль, что не получит на них честные ответы, хотя заслуживает.
  - Думать, рассуждать, решать, что делать дальше.
  - Ты слишком много думаешь. О чем тебе думать так много? - Его построение предложений меня смешит.
  - Много есть вещей, о которых нужно подумать. А еще читать ночью намного приятнее.
  - Но обсуждать мысли тоже полезно, я тебе уже говорил. Обо всем подряд думать тоже не обязательно.
  - Я помню все, что ты мне говорил. - Не хочу продолжать разговор. - Ты же знаешь, что я не люблю выговариваться людям, пусть мои мысли будут неправильными, главное, что их никто не знает.
  - Это ужасный подход, если честно.
  - Может быть, - я отвернулась от него.
  - Чем хорошо иметь плохие мысли, но главное, чтобы их никто не узнал, в чем прикол? Почему такое для тебя может быть важным? - Свободной рукой он повернул мое лицо обратно к себе. Вот это прикосновение обожгло. Я вспомнила, что бракованная и разозлилась сама на себя.
  - Я не пойму, ты пытаешься разобраться, что происходит у меня в голове? - Он кивнул, все еще смотрел только в мои глаза. - Бесполезно, там каша, ты сойдешь с ума, но так и не разберешься.
  Я знала, что он пытался сделать.
  - Не надо, прошу тебя, - Мне стало слишком тяжело. Я на высоте 10000 метров и со мной пытаются поговорить по душам. Хуже этого не может быть ничего.
  - Ладно, - Он сказал это так же тихо, как и я. Потом отстегнул свой ремень, поднял подлокотник, разделяющий нас, положил мне на живот сложений плед. Все эти движения казались продуманными уже давно. Он лег на меня, обхватил руками мои ноги, лежавшие на его коленях, и уснул. Меня трясло от того, что кто-то без моего разрешения проник в личное пространства, хорошо, что хоть место для фантазии оставил.
  Коула хватило всего на час. Он проснулся, сел на место, снова взял меня за руку. Было видно, что у него уже все затекло, поэтому, я решила дать ему отдохнуть, и ушла, проведать родителей. С момента взлета прошло два с половиной часа, еще столько же и мы с Коулом больше никогда не увидимся.
  Когда я вернулась, около нашего ряда стоял Кирюха, 14-летний мальчик. Единственный ребенок, к которому я действительно прониклась, он один меня не так сильно бесил. Аккуратно его обошла и села на свое место, приняла прежнее положение. Удивительно, сейчас я чувствую себя спокойно, самолет не трясет, дурные мысли не мучают.
  - А ты знаешь, что, когда тебе страшно, твои глаза становятся ярко-голубыми? - Неожиданно сказал Коул.
  - Серьезно? Я не знала, не ношу с собой зеркало, чтобы смотреть на свои глаза каждый раз, когда мне страшно. - До самой посадки он не отпускал мою руку. А в конце, я ушла, не попрощавшись...
  Так происходит со всеми. Мужчин понимают, что я отличаюсь от других девушек, хотят продолжить со мной общаться, влюбляются, пытаются залезть в душу, а я просто беру и навсегда исчезаю из их жизни. Таким образом, психика оказывается обманутой. Людям больно, а я получаю удовольствие.
  ГЛАВА 10 (1 ноября 2019 года)
  Я сегодня праздную, ровно 10 лет мне сняться кошмары. 9 лет подряд сниться, что люди, порой, которых я даже не видела в жизни, убивают меня самыми изощренными способами. Я не могу остановить сны, что только я не пробовала. Что мне только не советовали. Но я смирилась, видимо это мое наказание за все то, что я сделала, я этого заслуживаю. И ровно год, как мне сниться один и тот же голос, который не трогает меня, но убивает моих самых близких и дорогих людей. Ровно год назад я поняла, что лично для меня смерть любимых людей в 1000 раз больнее собственной. Я ни разу не видела этого человека, но каждую гребанную ночь слышу его голос. Сначала я его ненавидела. Потом пыталась управлять снами, чтобы увидеть лицо. Но моя голова отказывается подчиняться. Я должна узнать кто это. Не может же это делать абсолютно неизвестный мне человек.
  
  Прошло ровно два месяца с Франции, а в голове все крутится Коул, первые три дня мы много переписывались. Но я решила, что так будет только хуже, поэтому закончила все это.
  Я сижу пред моим раскрытым дневником и не знаю, с чего начать. Можно много чего написать, но вместо этого, я беру белую маленькую бумажку и снова пишу Коулу. Это мой личный способ общения с людьми, я пишу им что-то вроде письма, которое они никогда не прочитают, и вкладываю в конверт, приклеенный к обложке дневника.
  В комнату залетает Стеф, за ним мама, потом уже папа. Ого, семейное собрание, это должно быть интересно.
  ***
  -Тайланд? Вы что, шутите? Я не верю. - Родители решили отправить меня на сборы Тайланд. Это была первая хорошая новость за два месяца. Я чуть ли не показала настоящие эмоции родителям, я была рада, очень рада, что еду туда. Это будет 29 страна по счету, в которой я побываю.
  -Да, каких-то 10 часов и вы со Стефом будете там.
  -10 часов в небе? Вы рихнулись? Нет, я не выдержу. Тем более со Стефон, он воняет, будет на мне спать и не даст отдохнуть.
  - Перестань, Хлои, все будет нормально, самолет - самый безопасный вид транспорта, поверь мне. - Мама сказала это с надеждой на то, что я поверю, смешно.
  -Кто меня там хоть тренировать будет? - Я сдалась этим садистам.
  -Тревор, ты должна была видеть его на одних из соревнований. Мы с ним разговаривали на базе. Он хороший тренер. - Конечно, я не помнила никакого Тревора, но мне было плевать, я лечу в теплую страну, там будет катер, будет вода, значит мне понравится.
  ГЛАВА 11. (ноябрь)
  Я вся потная, растрепанная, с каким-то странным предчувствием выхожу из самолета, предо мной идет Лера-девушка брата, за мной Стеф. Это начало чего-то необычного. Первые сборы за рубежом, мне абсолютно все равно, как я выгляжу, наплевать на то, что я дико устала, я хочу прямо сейчас поехать на базу и встать на лыжи. После последнего старта прошло чуть больше месяца, а желание такое, как будто я не каталась больше трех лет. Кстати, это и первые сборы, где я буду кататься не со своим тренером, хмм, должно быть интересно. Но, зная меня, будет скорее неудобно и некомфортно. Я снова ухожу в свои мысли, и пока я обо всем этом думала, Стеф уже взял ключи он нашей машины, Лера пошла переодеваться в туалет аэропорта.
  - Стеф, я тоже пойду, последи за вещами, - снова слова в воздух, он меня не слышит, и, видимо, даже не собирается. У нас с братом довольно странные отношения. Разница в 7 лет, но в голове я намного старше его. Несколько лет назад Стеф съехал от нас с родителями, но мы продолжали видеться на разных "мероприятиях", о которых я не люблю вспоминать.
  Мы сели в машину, не очень просторную, но комфортную. Мои любимые песни играют на фоне, а я смотрю на ночные виды пригорода, как будто и не уезжали из Москвы, все выглядит так же. Перевожу взгляд на дорогу, нас мотает из стороны в сторону.
  - Стеф, слева забор, - я предупредила его, но видимо недостаточно громко, раз мы чуть не задели его зеркалом.
  - Твою мать, давай помедленнее, пока не привык к правому рулю, окей? - Лера задала риторический вопрос, но все мы поняли, что сейчас лучше не гнать. С горем пополам мы доехали до отеля.
  Я открыла свой номер электронным ключом и поняла, что этой ночью не усну. Передо мной открылся просторный коридор, со шкафом слева и дверью в ванную комнату справа. Впереди балкон, задернутый шторами. Напротив мягкой огромной кровати телевизор, а над ним кондиционер. Едва я закатила свой чемодан, поняла, как жарко в номере. Взяла пульт, включила кондиционер и уселась на стул перед небольшим столом, достала дневник, и потом мысли аккуратным подчерком легли на листы чистой бумаги бежевого цвета.
  ГЛАВА 12.
  (сумасшедшая вернулась в реальность)
  Страшных снов сегодня не было. Сегодня передо мной стоял знакомый мне силуэт, очень странно. Он ничего не делал. Просто стоял напротив меня и смотрел, конечно, я снова не рассмотрела его лицо, когда я собиралась с мыслями и решила, что хочу подойти поближе, он ударил кулаком по стене. Я боялась моего странного "незнакомца", поэтому остановилась. А когда он исполнил то же самое во второй раз, я проснулась.
  Стук, звонок, снова стук.
  - Боже, я проспала, никогда такого не было. - Впопыхах собралась и выбежала из номера, где меня уже ждала парочка таких же сонных людей.
  - Поехали, сгораю от любопытства. И хочу на солнце. - Сказала Лера, немного сонным голосом.
  ***
  - Стеф, ты меня бесишь, мы уже три раза повернули не туда, - я начинала закипать от злости. - Включи интернет и позвони уже Тревору, или как там его.
  - Окей, позвоню, Лер, включи интернет, сейчас все решим, а то Хлои умрет от ожидания, - он оглянулся на меня, - или от злости...
  Стеф долго возился с телефоном, даже с двумя, и так долго, что я даже успела заснуть. Сон ко мне пришел не сразу, а через некоторое время, минут через 10, но меня насторожил тот факт, что тот голос и в этот раз никого не убивал, а просто объяснял дорогу. В недоумении я открыла глаза, голос исчез, а Стеф сбросил трубку телефона, газанул, а потом резко дал по тормозам. Я ударилась головой о переднее сидение, никто не заметил. Я же подумала, что я вообще рихнулась, раз мне начал сниться такой бред.
  ***
  Оказывается, мы не доехали всего 300 метров до того места, где нужно было поворачивать. База, вот, что действительно было прекрасно, мы приехали на гостевую парковку, мелкий камень, выскакивал из-под колес. Тормоз и все, вот мы и на месте. Предчувствие, вот что мешает мне выпрыгнуть из машины прямо сейчас. Но я выхожу, поборов себя, в глазах темнеет, переволновалась, молодец, Хлои. Сразу вижу знакомые лица, Маша и Дима, естественно это придало мне уверенности, потому что все лето я провела рядом с ними. Вот еще лицо, но я его видела всего два раза, от силы. Это, наверное, и был Тревор. Мы со Стефом вытащили лыжи из багажника, и пошли знакомиться, с человеком, пред которым мне предстоит позориться 10 дней.
  - Привет, наконец-то вы добрались, - сказала эта чудовищная ошибка.
  Господи, в глазах потемнело, ноги стали подкашиваться, я перестала дышать, все кружилось вокруг, перед глазами стали пробегать картинки снов, связанные с этим голосом, и теперь - то, я точно видела лицо убийцы. Он стоял прямо передо мной. Несколько шагов и все. Ладони вспотели, я напрочь забыла, как дышать, не моргала, боялась пошевельнуться. Нет, пусть он скажет еще что-нибудь, чтобы я убедилась, что у меня слуховые галлюцинации. И он сказал:
  - Через сколько будешь готова? - Простой вопрос, не раздумывая, я выпалила заученный ответ.
  - Всегда готова, но мне нужно переодеться. - Звучало грубовато, но он этого заслуживал. Черт, о чем я думаю? Кто вообще этот человек и почему он это заслуживает? Я ушла к машине, а все остальные остались стоять на месте.
  ***
  Хлои, остановись, это твои сны, начались они раньше, чем ты вообще увидела лицо этого человека. Да уж, действительно, мне нужно прийти в себя, иначе я испорчу все своим отношением. Я помню, что говорил психолог, никаких эмоций (т.к. я состою на 90% из гнева, мне нужно забыть вообще обо всех эмоциях). Это был психолог каких-то спецслужб, я даже не помню, как попала к нему. Он учил меня сдерживать гнев, а не страх, так что, моя реакция вполне нормальна. Ага, нормальна и понятна, но только для меня, ведь я никому никогда не говорила о своих снах. Я 8 лет учусь контролировать свои эмоции, а тут ступор, ведь я слышала этот голос весь гребанный год. Что со мной происходит? Мне нужно успокоиться, всегда же получалось выглядеть невозмутимой...
  Переодевшись около машины, я пошла прямиком к старту, минуя все препятствия. Как только я подошла к пирсу, поняла, что ноги трясутся, но это уже от счастья.
  - Я готова, - с излишним энтузиазмом сказала я, больше в пустоту, чем не кому-то конкретному.
  - Окей, покажи мне, что ты умеешь, - опять это противное создание подало голос. Мне же срочно нужна была какая-то ширма, чтобы спрятаться от назойливого взгляда. И что вообще значит "Покажи, что ты умеешь", а если я ничего не умею.
  - Стеф, ты обещал меня поснимать, садись в катер, - "быстро", пришлось добавить это про себя, не выдав своего дикого волнения.
  Натянув амуницию, я прыгнула в воду. Господи, да это кипяток, интересненько. Мне это уже нравится, а я еще даже не стартанула.
  - Готов, - поехали, Хлои, поехали.
  ***
  - ДА КАК ОН ВООБЩЕ СМЕЕТ? - по-моему, во мне разгоралась такая злость, которую я никогда в жизни не испытывала.
  - Хло, да что он такого сказал? - Стеф опять смеялся надо мной, неисправимый мальчишка.
  - Он не имеет никакого права говорить мне такое.
  - Что именно он сказал? Может, я просто что-то пропустил?
  - "Да уж, я вижу, какой ты мастер спорта", - передразнила я Тревора, как можно реалистичней. - По-твоему, это ничего такого?
  - Да ладно тебе, злючка, он же шутит. Я еще не видел тебя такой, как с цепи сорвалась. Успокойся, у тебя еще второй старт.
  Я была не то, что в ярости, я чувствовала, как напряжена каждая мышца моего тела. Я не знаю этого человека, но уже ненавижу его больше всего на свете! Хотя должна признать, водит катер и тренирует он хорошо, внимательный к состоянию спортсмена, для тренера, это является основной чертой.
  - Ладно, он не плох, мне подходит, берем.
  - Ну вот, узнаю Лёлю, отдыхай.
  Фу, Лёля, так меня называет только семья, и то только в домашней обстановке. Гадость, а не прозвище.
  ГЛАВА 13.
  Мы тут всего 4 дня, а я испытала весь спектр человеческих эмоций. И, по-моему, я влюбилась. Эта страна волшебна. Виды, люди, тут все прекрасно. Это 29 страна по счету, и первая, в которой бы я осталась навсегда, не важно, с кем, главное - именно тут. Центр столицы божественно красивый. Люди, уважающие и себя, и всех, кто их окружает. О чем еще можно мечтать?
  Во - второй день мы отправились в Аюттхаю. Старый город, с безумными зданиями. В третий день мы решили покататься на метро и поехали в центр. А сейчас я лежу на пляже в Паттайе и думаю лишь о том, что хочу вечность слушать, как волнуется океан и поют птицы. Но есть и минусы у всего этого, например, мое катание. Сегодня я полностью облажалась. Что со мной происходит? Я не могу вспомнить, как кататься. С последних соревнований прошло чуть больше месяца, а я валюсь на самых легких фигурах как куль с говном.
  На второй день тренировок меня перевели на второе озеро, мне там понравилось гораздо больше. Въехав в ворота, можно увидеть "кладбище" бетономешалок. Я была один раз в таком месте в Москве, но там было скорее страшно, чем красиво. Но тут, эти старые, ржавые автомобили очень хорошо вписывались в атмосферу и общую картину здешних мест. Небольшое озеро, окруженное невысокими растениями, давало волю фантазии. Можно было сидеть, слушать музыку и смотреть на закат вечность. Именно так люди понимают, что они нашли такую страну, в которой хотят остаться навсегда?
  Честно говоря, я не знаю, что со мной происходит на тренировках, когда моя голова перестает думать, я забываю о своем образе стервы. Становлюсь нюней, у меня меняется взгляд, поведение. А это очень плохо.
  Последний день.
  Лера от нас уехала в Сочи, примерно на 7 день. Последние дни мы со Стефом решили провести на базе. Я уже настолько привыкла к такому ритму жизни, что не знаю, как вернуться домой. Там надо будет снова учить маленьких голодранцев. Я преподаю в школе уже почти два года. Сначала преподавала только английский и только для своей параллели, потом стала преподавать английский для всех классов, а потом учителя решили напрячь меня по полной, и я стала преподавать еще несколько предметов в разных классах. Причем мне пришлось это совмещать еще и со своей учебой. Я знаю, что не глупая, но иногда мне было тяжело. И вот уже два года я сплю по 3-4 часа, ночами готовлюсь к урокам, ведь нужно преподнести детям материал в такой форме, чтобы им было интересно и так, чтобы они точно усвоили тему. А на переменах я делала свои уроки. Директор пообещала, что мне зачтут все это как практику, когда я поступлю в университет, но что-то я в этом уже сомневаюсь. Такая моральная загруженность помогает мне отвлечься от своих же мыслей, которые порой меня убивают, конечно, в переносном значении этого слова. У меня не остается времени анализировать все, что со мной происходит, моя жопа почти не ищет приключений, а из-за недосыпа, сны короткие, но такие же ужасные. Сны.... Это больная тема. Я кричу, срываю голос, задыхаюсь по ночам вот уже 10 лет. После того, как я приехала сюда и увидела лицо обладателя голоса, который, то делал мне больно во снах, то наоборот спасал, сны начали показывать мне его во всей "красе". Он продолжал калечить моих близких и заставлял смотреть на их мучения, но теперь, я видела его глаза, абсолютно такого же цвета, как и мои, серые, меняющие цвет в зависимости от настроения.
  - Хлои, у тебя куча сообщений, ответь уже, мне надоело это слушать. - Стеф ворчит, в этой жизни ничего не меняется.
  - Я знаю, кто пишет, отвечу потом.
  Вот уже несколько дней я переписываюсь в Тревором. У меня есть кое-какой план: хочу залезть к нему в душу, во-первых, для того, чтобы вообще понять, что это за человек. Во-вторых, понять, почему именно его голос стал сниться мне год назад, а сейчас и лицо продолжает надоедать. И, в-третьих, я хочу, чтобы он почувствовал ту боль, которую причинят мне каждую ночь. Хочу сделать ему больно, настолько, чтобы он тоже, как и я, умирал внутри. Но пока, я сохраняю спокойное лицо во время тренировок, стараюсь, как можно меньше смотреть на него, но внимательно слушаю, ибо он говорит действительно полезные вещи.
  ***
  Уже неделю я пытаюсь выучить сальто, но ничего не получается. Видимо, мне просто не суждено сделать эту фигуру. А может, водные лыжи - это просто не мой спорт. Все равно, даже если ты получаешь кайф от каждого старта, от каждой секунды на воде, это не значит, что у тебя будет что-то получаться, и ты добьешься успеха. Эти мысли приходят ко мне каждый раз, когда я чего-то не могу сделать. Я постоянно себя недооцениваю и как это изменить пока не очень понятно.
  - Ну что, Хлои, поехали. Мы будем тренироваться до тех пор, пока у тебя не получится, - этот голос я узнаю из тысячи, каждый раз он режет мне слух. Видимо, я никогда к этому не привыкну.
  - Слушай, ну даже если не получится, не надо расстраиваться, значит еще не время, может быть, я никогда не сделаю эту фигуру.
  - А я расстроюсь, если ты не сделаешь, все получится, поехали.
  Последний день, последний старт. Что мы только не пробовали. Сейчас крайняя мера, мы поменяли катер, прицепили фал за верхнюю аппарель. Все равно не получается, я готова плакать, нет, реветь. Может, стоит поверить в себя? Вот если сейчас сказать: "У меня все получится", что произойдет?
  - У меня все получится, - я сказала это почти шепотом, но так, чтобы все тело пропиталось этим. Уверенностью в себе.
  И я сделала, у меня получилось, эти эмоции, этот адреналин, я не ожидала такого. Не могла поверить, что я все-таки это сделала. Стеф кричит, Тревор смеется. А я пребываю в шоке от того, что 10 дней мы долбили одну и ту же фигуру, а всего лишь стоило себе сказать, что я смогу...
  ***
  - Стеф, блин, мы опаздываем, это все из-за Тревора, возил меня до заката.
  Из-за того, что Тревор тренировал меня до самого захода солнца, мы со Стефом опаздываем на самолет. Мы только зашли в аэропорт, а наш самолет вылетает через 30 минут, черт, я ненавижу опаздывать. Ко всем моим заморочкам добавляем, что я законченный, но ленивый перфекционист, и получаем ужасного человека. Вот такого я о себе мнения.
  ГЛАВА 14. (январь)
  Честно, я даже не думала, что можно привыкнуть к человеку, просто переписываясь с ним. Мы с Тревором переписываемся всего два месяца, но делаем это каждый день. Я засыпаю с мыслью, как бы поизящнее ему зьязвить, а просыпаюсь уже с сообщениями от него.
  "Я все пытаюсь выцепить из тебя слабости, но пока плохо получается, малыш, помогиии", - я уже откровенно пишу ему, что мне нужно, а Тревор думает, что это шутки.
  "Их нет"
  "Да кому ты рассказываешь, у меня есть слабости и у тебя должны быть". - Каждый раз я непроизвольно рассказываю ему что-то о себе. Сначала проговорилась о том, что преподаю, потом о том, что "стерва" - это лишь образ, а настоящая я совсем другая. Я уже рассказала ему о том, что всю жизнь расту в компании парней на 7-15 лет старше меня. Но об остальном рассказывать не хочу, боюсь. В современном мире люди не верят друг другу, а в мою жизнь поверить не просто сложно, а почти нереально. Но есть моменты, когда я ловлю себя на мысли, что мы с Тревором, как близнецы, оба упертые, интересуемся почти одним и тем же. Как такое, вообще возможно, я пока не поняла.
  "Ты же не расскажешь, какие у тебя слабости?" - Еще один прием, который использую я, он делает то же самое. Иногда меня это раздражает.
  "Только после тебя" - Я тоже не пальцем деланная.
  "Ну, тогда останемся в неведении" - Это маленькое разочарование бесит меня намного сильнее, чем кажется на первый взгляд.
  "Но тебе это не интересно, ты "не собираешься внедряться в мою жизнь", не так ли? А МНЕ ПРО ТЕБЯ ВСЕ ИНТЕРЕСНО" - Я решила процитировать его самого. Однажды, он написал мне эту фразу. Сначала она меня расстроила, но потом, я даже вздохнула с облегчением, ведь тогда он не сможет узнать мои тайны, мои слабости, не сможет сломать меня.
  "Тебе макушку почесать, и ты будешь рада)" - Вот оно, то, что бесит меня больше всего. Когда он не хочет отвечать за свои слова, сразу меняет тему, шутит, пишет какую-то ересь, лишь бы закончить разговор.
  "Не надо мне ничего чесать, тупик, очень смешно"
  "Ну, прикольно же"
  "Задница ты"
  "Уруру" - Я НИКОГДА НЕ ПОЙМУ ЭТОГО ЧЕЛОВЕКА.
  "Тебе трудно что ли?" - Моя злость перешла в стадию "Ты либо, тварь, говоришь мне, либо идешь на три веселые буквы"
  "Нет, делаю твою жизнь интереснее"
  "Очень интересно, спасибо милый"
  "Пожалуйста, стараюсь"
  "Ну и хер с тобой" - С ним тяжело спорить, теперь я начала понимать какого людям со мной общаться. Я такая же засранка.
  "Всегда со мной" - Фу, эти его шутки с каждым разом становятся противнее.
  "Не утрируй, звезда"
  "Не командуй"
  "Это совет"
  "В утвердительной форме"
  "Да ты невыносим" - 1:0 в его пользу, не могу уже так, но представив, что мы не общаемся, на душе становится тяжело.
  "Укуси меня"
  "Ой, не сомневайся, я это сделаю"
  "Давай"
  "Ну, смотри сам, ты попросил, я не в силах тебе отказать"
  "А ты не ядовитая?" - Как он это делает, вся злость на него прошла. Я заливаюсь смехом.
  "Тебе ли не знать"
  Такие переписки для нас не редкость. Но, как говорится, если привыкнешь к хорошему, готовься, что это ненадолго.
  Некоторые разговоры мне даже стыдно вспоминать. Так как мозг у нас устроен одинаково, мы понимаем друг друга, в самых разных и, порой, глупых ситуациях. А наши пошлые шутки, это вообще отдельный вид искусства. Сначала он, то ли сдерживал себя, чтобы не шутить на всякие непристойные темы, то ли просто не хотел. Но я бывалая и знаю, как показать людям, что я "своя" и со мной можно общаться на абсолютно разные темы. Пару раз надо самой начать эту тему, а собеседник втянется. Вот и все, так даже из ангела можно сделать чертенка.
  Но некоторые разговоры выводили меня на эмоции. Недавно он начал меня игнорировать, но все закончилось благополучно.
  "Мне приснился сон, но не кошмар, а немного другого характера, а мне не с кем это воплотить, потому что я 100 проц. привяжусь к человеку"
  "Давай со мной. Я не дам тебе привязаться" - Очень сложно понять, шутит Тревор или нет. Он не всегда скрывает за шутками то, что хочет сказать на самом деле, но такое бывает частенько.
  "Ну а если я начну привязываться (что невозможно), что ты будешь делать?" - Вот тут и выяснится, серьезно он или нет.
  "Я сразу поставлю тебя на место. Хоть это будет и жестко" - Мой мозг отказывается работать, я перестала понимать себя, а значит и его.
  "Я не привязываюсь к людям" - Мне очень нужно, чтобы он это понял.
  "Тогда почему ты хотела, чтобы я вернул тебя из игнора?" - Сказать ему правду? Сказать, что он стал для меня спасением от постоянных, ужасающих мыслей? Ну уж нет, ни за что на свете.
  "Точно не потому, что я привязалась. У меня есть душа, наполненная очень неприличными делами, но сердца нет"
  "Есть" - Одно слово, а мне хочется его ударить.
  "Я не способна любить или привязываться, поверь мне. Себя-то я знаю" - Мне очень нужно снова закрыться от него, очень.
  "Это твое мнение, но сердце у тебя есть, и еще какое"
  "Как физический объект есть" - Хочу закрыть это тему, но, в то же время хочу, чтобы он, наконец принял то, что я пытаюсь до него донести.
  "ХВАТИТ СКРЫВАТЬСЯ" - Мое сердце остановилось. Это предложение нельзя было понять как-то иначе. Только так... Я поняла, чего хочет Тревор, но не могу ничего ему ответить. "Ладно, хватит, сори" - Он извинился и остановил себя сам.
  "Нет, нет, продолжай"
  "Не, буду трезвым, может, продолжу, но вряд ли. Ты и сама знаешь" - Конечно, я все знаю. Но мне нужно, чтобы он объяснил.
  "Не знаю"
  "А может все-таки, что-то сидит у тебя внутри, то, с чем ты не можешь открыться? Потому что не доверяешь людям"
  "Я могу открыться человеку. Но он не вызовет у меня чувств" - Притворюсь тупой.
  "Ты не так поняла, мысли глубже. Есть такие люди, которые вызывают чувства, но ты их отвергаешь. Разве не так?" - Он слишком рано понял, что мы одинаковые.
  "Нет, но даже если и так, то я буду продолжать это отвергать. Допустим, найдется кто-то, кому я поверю, а он меня сломает"
  "Эх, понимаю, у меня такое было. Жалко, дала бы шанс кому-нибудь. А вдруг..."
  "А вдруг, как раз он меня и сломает? Зная себя, я не смогу снова подняться после падения. Сколько боли было у меня в жизни... Проще быть такой, какая я сейчас" - И я это отправила, а Тревор даже не понимает, о чем я говорю. О боли, которая разломила меня сначала пополам, а потом на мелкие кусочки, после чего собраться обратно мне так и не удалось.
  "Ты так и будешь очковать? Легкие пути могут выбирать все, а у тебя есть изюминка. В любом случае, ты не сдашься, зная твой характер. Даже, если тебе будет очень больно" - Он... Он... У меня нет слов. Тревор меня не знает, не знает моей жизни, откуда он все это берет?
  "Может быть, мне удобно быть стервой, даже если кто-то сделает мне больно, я не подам вида. Я посмотрю на этого человека с высока и захлебнусь слезами дома" - И все же, я не понимаю, как он это делает, вытаскивает из меня все внутренности.
  "Аналогично. В моем случае, скорее, алкоголем"
  "В твоем - да, но я же не пью"
  "Тогда слезами" - Сейчас он начинает меня нервировать. Я заплакала еще на первом своем сообщении. А теперь, со слезами злюсь.
  "Я это и написала. Внимательный ты мой"
  "Да да, я знаю. Мне больше интересно, насколько долго ты сможешь скрывать истинную себя от других людей" - Все, хватит, я больше не могу. Слезы текут, а я ничего не могу сделать.
  "Долго) Всю жизнь. Это не так трудно, как кажется"
  "Неужели не хочется это выплеснуть?"
  "Хочется. А вообще, какая разница?"
  "Не знаю, может, беспокоюсь..." - Он снова это делает. Он, как и я, говорит людям именно то, что они хотят услышать. Психология...
  "Ты пользуешься моими приемами"
  "А знаешь, ты права, пофиг. И это не прием, это то, что я чувствую на данный момент"
  "Да хватит, не делай вид, что тебе это интересно, что ты беспокоишься. И ты не знаешь истинную меня, понятно?" - Хотелось добавить, что я все равно ему не поверю.
  "Принимай это, как хочешь. Я уже знаю тебя" - Мне хочется укусить его или дать пощечину.
  "Нет, не знаешь, помнишь фишку - ты знаешь только то, что я позволяю тебе знать, вот и тут так"
  Вот такие разговоры у нас с Тревором. С ним я плачу, смеюсь, злюсь. С ним я хоть что-то чувствую. Радость и злость - это тоже чувства. Потом я написала ему еще кое-что:
  "Я хочу услышать ответ на свой вопрос"
  "Ладно уж, пользуясь случаем, задавай конкретный вопрос"
  "Что ты имел в виду, когда написал "ХВАТИТ СКРЫВАТЬСЯ"?"
  "Ты уверена, что хочешь услышать ответ именно на этот вопрос?" - Он не хочет отвечать, но я заставлю.
  "Да, давай"
  "Я имел в виду, что, судя по нашей переписке, ты маленькая, нежная, беззащитная девочка, в оболочке сильной и независимой. Но это лишь для того, чтобы отстраниться от других, скрывая себя истинную" - Сказать, что я в шоке, значит не сказать ничего. Отчасти он прав, но он не знает почти ничего. У меня чешутся руки написать ему все, рассказать про свою жизнь. Рассказать, почему я такая. Я хочу ему объяснить, что именно сделало меня такой, что было в моей прошлой жизни, но не решаюсь. Не могу пустить его к себе внутрь.
  "Ну я так и думала)"
  "Зачем тогда спрашивала?"
  "Вдруг ты имел в виду что-то другое"
  "Ты очень ранимая, на самом деле. Стерва тебе не подходит" - Ну уж нет, хватит.
  "Ответ за ответ. Можешь что-нибудь спросить, я постараюсь ответить честно" - Вот оно, сейчас он получит первый и единственный честный ответ от меня.
  "Чего ты хочешь добиться этим? Стервозностью"
  "Нет конкретной цели, мне так удобно жить, так я чувствую себя увереннее. Никому не интересна я, мои мысли, и это я давно поняла. Я открылась один раз, но меня кинули. После этого я поняла, что никому нафиг не нужен ум, всем важна внешность, а образ стервы включает в себя соответственную внешность и поведение. Ты можешь делать больно другим, но все будут думать, что тебя невозможно задеть, следовательно, даже пытаться не будут" - Нет, я не ответила абсолютно честно, у меня не получилось. Но частично, это правда.
  "Девочка моя маленькая, ты не права. На самом деле ты многим интересна, просто не замечаешь этого. Один раз ничего не значит, еще рано..." - Как мне хочется кричать, биться в истерике, но я, как обычно, молчу.
  "Хорошо, но ты же понимаешь, что я не изменюсь. Я привыкла так жить, можешь называть меня маленькой, сколько хочешь, говорить, что еще рано. Но я побывала в таком дерьме, в котором не бывало и половины взрослых. Да, ты прав, рано... Я рано повзрослела, рано поняла, что мир жесток и надо защищаться, я рано поняла, что смерть близких - это чертовски больно (я говорю не про семью). И, черт возьми, да я рано поняла, как выбраться из этого всего самой" - Я сорвалась. За много лет впервые сорвалась не с близким человеком. В разговорах с Тревором я не контролирую себя вообще никак. Он очень умный человек, и, скорее всего, обо всем догадается сам, чего бы мне очень не хотелось.
  "На самом деле у меня очень много вопросов..."
  "Отлично, у меня к тебе вопросов нет, раз уж на то пошло, можешь задавать свои" - Вранье, у меня есть к нему вопросы, я готова их задать, проблема лишь в том, что он не готов еще ответить мне на них честно.
  "Я задам тебе их, когда ты будешь тут" - Он, как мой тренер, естественно, знал, что я приеду в Тайланд еще раз.
  - Он не собирается внедряться в твою жизнь, Хлои. - Я повторяла себе это каждый раз, когда он выводил меня. И каждый раз не верила своим словам. Больше того, я не верила ни единому его слову.
  ГЛАВА 15 (февраль)
  С самого начала, после первых сборов, я знала, что поеду в Тайланд еще раз, в феврале. Как у меня всегда и бывает, мы с Тревором перестали общаться несколько дней назад. Я расстроилась. Когда подумала о том, что мы так же не будем обращать внимания друг на друга, как в первую поездку, у меня начало ломать ребра, я так долго втиралась к нему в доверие, даже рассказала еще несколько фактов о себе, а сейчас так просто все закончится.... Не могу этого допустить.
  Завтра я снова улетаю в Тай, но в этот раз одна, без родственников. Неделю назад мне сообщили, что я должна буду взять на себя ответственность за 15-летнего мальчика. Конечно, я согласилась, у меня не было выбора. Сорвалась я лишь тогда, когда мне сказали, что я головой отвечаю за его безопасность, что он должен быть всегда сыт и одет. Ну что за бред? Хотите, чтобы он быть в безопасности, посылайте родителей с ним, или охрану, я тут причем?
  Звонок домофона вырвал меня из гневных мыслей. Пришла Эрика, поможет мне собраться.
  ***
  - Знаешь, в чем разница между ними? Один не боится показывать свои настоящие чувства, будь то гнев или же простая человеческая привязанность, не только в переписке, но и на людях. Другой же прячет любые свои эмоции за юмором или сарказмом. Я еще не была с ним наедине, но то, как он ведет себя, переписываясь со мной, и как ведет себя в жизни - полностью противоположно. Я очень ценю естественность в людях, ты это знаешь, хоть сама этого не придерживаюсь. Мне нравится видеть, как люди радуются или злятся, мне нравится смотреть, как они орут на кого-то или целуют свою вторую половинку так искренне, мне нравится смотреть на то, как между людьми зарождаются чувства, я хочу, чтобы этот мир наполнился "настоящими" людьми, тогда мы сможем выжить. Но пока, когда наша земля кишит фальшивками, никто не будет счастлив, ни они сами, ни те, кто их окружает. Ведь, Эрика, никто не полюбит тебя, пока ты покрыта чешуёй, пока ты сама не решишь, что готова открыться, к тебе не будут тянуться. - Изначально я говорила о Коуле и Треворе, но разговор сам вылился в нотации. Я не люблю говорить Эрике, что вижу в ней, потому что она будет об этом потом еще долго думать. Но когда в моей голове рождается мысль, и я произношу ее вслух, меня не остановить.
  
   - Но, Хлои, ведь ты сама закрыла свое сердце и душу семью замками, у тебя есть только похоть, злость и, в какой-то мере, сочувствие, и то капля. Ты никогда не открывала свое сердце никому кроме НЕГО, что в итоге получила, 3 ножевых, реанимация, вот, сколько стоят твои секреты? Никогда бы не подумала, что после того, как ты очнешься, сможешь хотя бы двигаться, но через неделю ты была уже на воде, хоть у тебя и болела спина, хоть раны кровили, но ты все равно всем назло скрывала свою боль, да что с тобой не так, Хлои? - Я опустила глаза, слишком тяжелые воспоминания. Дорогой мне человек, которому я рассказала все о своей жизни, подставил меня. Я больше не доверяю никому, кроме Эрики, и то, рассказываю ей не все. - Либо ты бессмертная, либо просто слишком сильный человек для этого мира. Я тебя люблю всем сердцем, ты это прекрасно знаешь, но я ведь такая не одна, тебя любят люди, правда, я пока не могу понять за что, не обижайся.
  
  - За мою грубость, хамство, безразличие? - Выплюнула я, подняв на нее глаза.
  - Скорее за твой ум, сдержанность, красоту, за заботу, специфическую, но заботу, Хлои, я то знаю, что у тебя есть чувства, я знаю как больно смотреть на то, что все вокруг могут иметь спокойную нормальную жизнь, но не ты, сколько у тебя было говна в жизни, а ты находишь силы улыбаться, правда, слишком редко это делаешь. - Она почти плакала, потому что проживала мою боль вместе со мной последние два года. Все наши разговоры с Эрикой такие эмоциональные. Только с ней, я могу дать волю любым эмоциям, особенно после... ненавижу это слово...изнасилования. Она была рядом все это время, когда я корила себя во всех смертных грехах, когда молчала и ни с кем не разговаривала, когда просыпалась ночью от собственного крика, когда билась на полу в диких истериках, когда я готова была закончить все мучения, покончив с собой. Да уж, были и такие моменты в моей жизни, когда я была на краю пропасти, меня оттаскивали совершенно посторонние люди, не давая совершить ошибку. Как в переносном, так и в прямом смысле. Тогда я поняла, что лучше жить и мучится от страшных снов, чем умереть. Эрика умела слушать, многого пока не понимает, но я ее не виню, она никогда не должна меня понять. Никому не желаю пережить то же самое.
  - Эрика, успокойся, ты пришла мне помогать, а не плакать.
  - Хлои, у меня к тебе вопрос, вернемся к началу нашего разговора. Коул же касался тебя? Что ты чувствовала? - Очень трудный вопрос.
  - Ну, один раз, он обнял меня за талию, и я вздрогнула, он не заметил. Тогда я взяла его руку, отлепила от себя, и сама же положила обратно.
  - Ты тупица? Я не понимаю, объясняй. - Эрика слишком прямолинейный человек.
  - Нууу, ты же знаешь, мою кожу обжигает, когда я не разрешаю кому-то дотронуться до себя. А тут, мне пришлось заставить себя думать, что это я положила его руку на себя, хоть немного поняла? Голова устроена немного по-другому, после прочитанных книг, я могу обмануть саму себя.
  - Да, пошли, пока ты объясняла, я придумала тебе пару нарядов, не терпится примерить на тебя. - Я засмеялась, и с кухни мы ушли в мою комнату.
  ГЛАВА 16.
  В аэропорт меня привезли родители. Потом мне в руки передали Девиса. Мальчика, которому месяц назад исполнилось 15 лет. Все время я пребывала в состоянии гнева. Он несколько раз чуть не потерялся в аэропорту. Но сейчас мы наконец-то сели на свои места в самолете. На нас, конечно, надеты маски, ведь по миру сейчас гуляет новый беспощадный вирус. Но я об этом не думаю и не собираюсь. Голова забита тем, что в этом полете я ни в коем случае не должна уснуть.
  Мы взлетели, самолет трясет, я закрываю глаза, чтобы хоть немного отвлечься. Передо мной стоит Тревор, снова с каким-то предметом в руке. Вокруг нас никого. Мы в каком-то странном месте, похожем на базу, но вокруг дома и нет озера. Он подходит вплотную ко мне, я почему-то улыбаюсь, непроизвольно. Он поднимает руку и дает мне пощечину:
  -Ты заслужила.
  Тревор впервые причинил мне физическую боль во сне. Я резко открываю глаза и понимаю, что мы уже садимся. 10 часов пролетели, как 5 секунд. Неожиданно. Девис забирает с моих колен свои вещи, которые НАКИДАЛ НА МЕНЯ ВО ВРЕМЯ ПОЛЕТА. Я уже его ненавижу.
  -Ты меня ударила в полете.
  -Что? - Я не сразу поняла, откуда доносится этот писк.
  -Ты меня ударила, рукой, пока спала... - Черт, я не специально, но в данном случае, извиняться не собираюсь. Меня больше волновало другое.
  -Я что-нибудь говорила?
  -Неа, спала, как убитая. - Это снова меня пугает. Может, это даже к лучшему.
  ***
  До гостиницы мы доехали быстро. Таксист был хорошим, а машина - комфортной. Заехав в огромную арку с названием отеля, мы проехали чуть дальше, повернули направо и попали на небольшую парковку рядом с ресепшеном. Таксис уехал, но на его место почти сразу приехал большой красный пикап, с открытым багажником. Из него вальяжной походкой вышла Алисия, а потом и Тревор. Летом Алисия бежала мне навстречу с улыбкой обниматься. А сейчас, было такое ощущение, что она, будучи на 4 головы выше меня, вышла из машины проверить, нормально ли "маленькие" людишки загрузят лыжи. Может, это лично мое, субъективное мнение, но почувствовала я себя сразу очень некомфортно. Ну и начало...
  Тревор довез нас до наших номеров. Я была злая и очень уставшая, поэтому ко всем относилась странно или просто молчала. А мое молчание - это вещь опасная, неизвестно, что за ней скрывается. Я открыла дверь своего номера ключем, маленький коридорчик, слева шкаф для одежды, справа дверь в ванную комнату. Я прошла чуть дальше, две отдельно стоящие кровати, и около стеклянных дверей, которые заменяли стену, стоял небольшой стол и три стула. Минималистично, но мне нравится, всего каких-то две недели тут пожить. Тем более, я тут буду только спать. Т.к. мы с Тревором перестали общаться за неделю до моего приезда, я забила на свой план и просто уже хотела просто отдохнуть от вечных проблем. Я буду загорать, кататься и читать.
  ГЛАВА 17
  Это мой первый день тут, а я... Я сидела на последнем, самом дальнем пирсе этой прекрасной базы, рыдала и не могла понять, что же со мной происходит, я приехала отдыхать, приехала спокойно провести две недели вдали от родных и этих идиотских детей. Что у меня с нервами, почему я не могу просто взять и забить на все, что происходит вокруг, я хочу сесть, почитать книгу, уйти с головой в то, что я люблю, я просто уже не знаю, что мне остается делать, кроме того, как плакать вот уже битый час. От этой боли мне хочется кричать, но я зажала рот рукой и продолжаю мысленно повторять, ты не та, за кого себя выдаешь, ты слабая, у тебя ничего не получается, ты не сможешь сделать то, что делают другие.
  Так почему я просто сижу и плачу? Когда я в последний раз разрывалась между тем, чтобы лечь на пол и пролежать так до конца своих дней и между тем, чтобы хорошенько кому-нибудь врезать? Так что со мной происходит? А я не знаю, 14 февраля я должна была провести с НИМ. Вместо этого, я сижу с тридцатилетним засранцем, как две капли похожим на меня. Его "сестрой", зазнавшейся в край. И маленьким мальчиком, за которым, почему-то мне сказали присматривать. И что, поэтому я сорвалась? Или потому, что уже нормально не ела дней 6, не спала 32 часа, почему так происходит?
  Ладно, надо собраться и пойти на старт, снова притвориться, что у меня все хорошо. Панические атаки стали слишком сильные, чтобы вернуться обратно, с таким видом, будто ничего не произошло.
  -Ты справишься, Хлой.
  ***
  Тревор действительно хороший тренер, но меня бесит, что он постоянно пытается разговорить меня на тренировке, я должна быть сосредоточена, иначе меня унесет в мир сомнений, боли и воспоминай, тут я этого не хочу. Приходится всячески игнорировать нападки моего дико странного тренера. Он все-таки стал отвечать на мои сообщения, поэтому мой ПЛАН снова в силе, но сегодня вечером надо немного изменить его. Моя принцесса даже не догадывается, что именно мне от нее нужно. Предлог показать базу - хороший, по крайней мере, я так думаю. Эту ленивую задницу очень тяжело вытащить из дома, но мне нужно знать, что творится у него в голове. Какая же я непостоянная. Я начала раздражать сама себя. АААА.
  Ну да ладно, я собралась и набрала сообщение.
   "Ну что, идем?))" - Мне показалось, что я спросила воодушевленнее, чем собиралась.
   "Да ну нафиг, я уже начал готовить ужин"
   "Ладно, тогда я погуляю одна" - Не бросит же он меня одну в незнакомом месте.
   "Ой, хорошо, бери Девиса и пойдем, покажу вам пару мест"
   "Девиса? Серьезно? Я хотела отдохнуть от него, ну ладно, раз ты за него теперь отвечаешь, возьмем" - Я переложила ответственность за Девиса на Тревора. Хоть что-то меня может сегодня порадовать.
  Наша экскурсия началась с бассейнов, сначала одного, потом второго, безумно красивые виды в этом не очень дорогом отеле, я поняла это, прогуляв всего час, хотя территория казалась намного больше. Тревор начал шутить, сначала про ситуацию, которая произошла на озере. Я лежала на носу катера, снова и снова вспоминая прошлое, но в один момент катер зачерпнул носом воду и окатил меня с ног до головы. Мои мокрые шорты вмиг стали поводом для шуток, потом шутил про все остальное, было не столь смешно, сколько обидно.
  -Мы туда не пойдем, там темно, - с надеждой на то, что меня послушают и обойдутся без очередных глупых шуток, сказала я.
  Мы зашли в какую-то более освещенную аллею, но мне все равно было недостаточно света. Теперь они уже знали, что я боюсь темноты. Я засмотрелась на фонарик и в этот момент Тревор резко разворачивается и кричит, я испугалась до такой степени, что закричала в ответ, развернулась и села на корточки, пытаясь выровнять дыхание. Она подступала, очередная паническая атака, как с ней справиться самой - я не знала. В голове сразу много мыслей: я опять за свое, никто не может справиться с этим, хотелось кричать и плакать, хотелось снова забыться и уйти из этого мира хотя бы на месяцок, но я знала, что та кома мне ничуть не помогла. Кома, первое, что я вспомнила, сидя на корточках и слыша смех за своей спиной.
  Я встала на дрожащих ногах, собрала все мысли в одну кучу и пошла дальше, вытерла слезы раньше, чем их увидели эти двое. Как же мало они знают и, как я не хочу им ничего рассказывать.
  -Отвалите от меня, - сказала я, идя дальше по аллее.
  Черт бы побрал этих двух идиотов. Мне будет тут совсем не весело. Все мои страхи начинали вылезать наружу, хотя я хотела уйти в себя и просто отдыхать. Мы с Девисом и Тревором прошли еще круг по территории прекрасного отеля, а дальше я вернулась в номер. Встала напротив зеркала и сказала отражению, совсем уже не похожему на настоящую меня.
  - Хлои, держи себя в руках, залезь к нему в душу, узнай, почему все это происходит, но ни в коем случае не открывайся. Больше никогда и никому, поняла? - Я тыкнула пальцем в зеркало, -Боже, я схожу с ума, -с этими мыслями я легла в постель. Но стоило мне закрыть глаза, как раздался телефонный звонок:
  -Эрика я тебя убью, если у тебя ничего важного, - Прохрипела я, но не успела опомниться, как она завизжала в трубку.
  -Хлои, помоги мне, он тут, он снова тут, я не готова, он хочет увидеть тебя, зачем ты ему сказала, где я живу? Хлои, ты меня подставила, снова, зачем? Что я тебе сделала? - Я ничего не понимала, но продолжала слушать риторические вопросы своей лучшей подруги.
  -Я никому ничего не давала, Эрика, что ты несешь? Кто там у тебя? Почему ты плачешь и кричишь, ответь мне, малышка, ответь. - Я начал паниковать, но тут теплая ладонь закрыла мне рот так, что я не смогла больше отвечать на крики Эрики.
  -Одно движение и она труп, - сказал такой знакомый и уже родной голос. - Хочешь, я покажу тебе ее? Хочешь, я знаю.
  Мне ничего не оставалось делать, я взяла и укусила Тревора за ладонь.
  -Ах ты, сучка! - Хлесткий удар послышался в ту же секунду.... Он меня ударил. Снова в моих снах Тревор сделал мне больно.
  И я проснулась, тяжело дыша села на постель и поняла, что ко мне в номер кто-то стучится. Взяла телефон, время 6:25, точно, я проспала. Господи, за что мне это?
  -Девис, я знаю, что проспала, дай мне 5 минут. - Стук прекратился, я быстро собрала вещи и побежала к выходу, где нас уже ждала красная машина и мокрый, после ночи, кузов. Лыжи, все, о чем я должна сейчас думать.
  ***
  Сегодня мой второй день тренировок, мышцы слегка болели, но терпимо. Мой план рушился, я не могу подобраться к Тревору близко, сама не понимаю почему. Меня никогда ничто не останавливало. Алисия попросилась на массаж, Девис тоже. Я подумала, что это хорошая возможность пообщаться с Тревором вживую, не через телефон и один на один.
  ***
  Пока ребята были на массаже, в каком-то очень странном месте, рядом с заправкой, мы с Тревором гуляли по торговому центру. И единственное, что я поняла точно, почувствовала сердцем, он слишком добрый, чтобы причинить мне вред. Но моя голова все еще сомневалась и в магазине товаров для дома (он выбирал швабру для Алисии), Тревор непроизвольно поднял руку, стоя боком ко мне, и я дернулась. Подумала, что он меня ударит. Чертова голова, я уже боюсь простых телодвижений. Как хорошо, что Тревор даже не заметил этого.
  После того, как мы забрали ребят, подъехали к въезду в отель, но остановились около магазина. Тревор дал Девису денег и сказал купить ром, лед и колу.
  Сегодня Девис впервые попробует алкоголь, он говорит, что это не первый раз, но по нему и так все видно.
   -Тревор, это плохо кончится, - сказала я, когда Девис ушел в магазин за ромом.
   -Да ладно, пусть парень отдохнет, - слишком спокойно сказал Тревор. Что-то у меня плохое предчувствие, это плохо кончится, либо для одного, либо для другого.
  -Но я пить не буду, - отрезала Алисия. Ее никто и не заставляет...
  Мы пришли в очень красивое место рядом с маленьким прудиком на территории отеля.
  Все расселись, и мальчики начали пить, Девис был "в стельку" еще до того, как мы приехали в отель, а сейчас его вообще должно было унести, быстро и надолго. Алисия действительно не пила, она ела роллы, которые Тревор купил в торговом центре, им на ужин. На самом деле, я видела, как она на него смотрит. Этот девчачий взгляд, которому я всю свою жизнь завидовала (потому что не смогу почувствовать то же самое). И видела, как смотрит Тревор на нее, как на сестру, за которой нужен глаз да глаз.
  Прикончив четвертый стакан рома с колой, Девис решил пройтись по шатающимся помостам, соединяющим два берега озера. Затея сразу показалась мне идиотской, но остановить его никто не торопился.
  Шатающий маленький мальчик, 15 лет, направлялся прямиком к помостам.
   -Тревор, ну сделай же что-нибудь, - сказала я полушепотом.
   -Ладно, сейчас, -и мы втроем пошли за Девисом к этому страшному, для него, аттракциону, но не успели. Девис упал, потеряв свой тапок, почему-то именно в этот момент нас пробрал безудержный смех, он попробовал еще несколько раз. Но потом...
  Где-то час мы пытались довести его до номера, еще минут 20 успокаивали и укладывали спать. Алисия сказала, что ей надоело, обиделась и ушла, я в последний раз серьезно поговорила с Девисом, после чего вышла из номера и села на пол около стены, запрокинула голову. И начала уходить в свои мысли. Вспоминала ситуации из жизни. Как 2 года назад я не проследила, не уберегла своего лучшего друга. После алкогольной зависимости к нему пришла наркотическая, я уже не смогла ничего сделать. Думала о том, что гублю всех, кто мне дорог. Я закрыла лицо руками, потому что знала, что паническая атака вызывает у меня слезы, которые я не в силах остановить. Но и не могла предстать перед Тревором в таком виде. Я не могла позволить человеку, которому пыталась не открываться узнать меня, вот такую, какая я есть. Все, что я писала ему, было почти правдой, а он, узнав это, сказал, что я особенная, а не бракованная, это задело за живое, я начала вспоминать его слова, но я ему не верю, ни единому чертовому слову...
   - Хлои, дай мне руки, вставай, - я вздрогнула, потому что не ожидала, что он подойдет. Тревор поднял меня за руки, в глазах потемнело, после такого я падаю в обморок, но не в этот раз, Хлои. Я устояла на ногах.
  - Со мной все нормально, можешь идти спать, - видимо, эта фраза пролетела мимо его ушей, или я сказала слишком тихо, потому что он стал наливать себе еще одну порцию рома с колой. Час расспросов и разговоров пролетел незаметно.
  Но в какие-то моменты я начала задумываться о том, как он на меня смотрит, четко в глаза, никаких оценивающих взглядов на фигуру. И этот взгляд, он сводил меня с ума. Я никогда, НИКОГДА не смотрю людям в глаза, а тут, я растворялась, не в том плане, что я влюблялась. Ведь все знают, что даже настоящая я на это не способна, а просто было такое ощущение, что он видит меня насквозь, все эти тайны и та боль, которую я испытываю на протяжении 10 лет, как будто он её забирал себе, на то время, пока мы вместе. То же самое со мной делали лыжи, я забывала, что я не такая, как другие, забывала обо всем, я не знала, что такое панические атаки, которые снова и снова давали понять, что я бракованная. Еще немного и я открылась бы ему, поэтому надо было срочно справлять ситуацию.
  - Я что-то хочу, но не знаю, что, - с натянутой улыбкой сказала я.
   - Что ты хочешь, говори - еле слышно проговорил он, но по-прежнему продолжал пилить меня взглядом, а потом спросил еще тише.
   - Обнимашек? - ДА, мне очень этого хотелось, в знак благодарности, что он вытащил меня с того света, ведь он просто не мог представить, как сложной самой выбираться из такого состояния, но сказала я совсем другое.
  - Ну уж нет. Я хочу поплавать в бассейне, прямо в одежде, - ляпнула первое, что пришло в голову, но тут же пожалела, потому что он согласился. Он, человек, который ненавидит плавать, согласился на бассейн, я подумала, что он слишком пьян, но нет, Тревор прекрасно все осознавал.
  Мы собрали оставшиеся вещи и поплелись к бассейну. Вода была ужасно теплой, я захотела сразу в нее прыгнуть, но купаться без Тревора не хотелось. Этот большой мальчик согласился зайти в воду только со мной за руку. Я не верила ни единому его слову и искала подвох в каждом действии. Тут я тоже задумалась, зачем ему это. Я думала, что он просто возьмет меня за руку, как маленького ребенка и скинет в воду, но Тревор сплел свои пальцы с моими, впервые прикосновение постороннего человека не обожгло меня, я почувствовала тоже самое, что и во сне, только его теплую руку в своей. Тревор стал аккуратно заходить в воду. Мое сердце пропустило удар, я думала о том, что именно в этот момент он пронимает в сердце, нет-нет, это перебор. Нельзя же так, Хлои. Срочно надо что-то придумать, слишком долго молчим, слишком медленно заходим в воду, слишком тепло внутри. Единственное, что пришло мне в голову, это аккуратно высвободить свою руку и быстро толкнуть его в воду.
   -Эй, ты обалдела? - он громко засмеялся, и этот звук мигом попал мне прямо в сердце. Я улыбнулась, впервые за несколько месяцев улыбнулась по-настоящему. Все, что сейчас происходит, напоминает мне сказку, где я все-таки могу поверить в себя, наслаждаться моментом.
  Тревор плавал, это самое смешное зрелище из тех, что я видела в жизни. Ноги почти касаются дна, руки совершают хаотичные движение, щеки надуты (чтобы лицо не утонуло). Мне трудно поверить, что это происходит наяву, я заливаюсь смехом, спокойно показываю себя. Веселясь, мы не заметили, как подплыли слишком близко друг к другу. Тревор засмотрелся мне в глаза, опять. Замахнувшись, я брызнула водой ему прямо в лицо, в это время он поднял меня на руки, и сразу кинул обратно, завязалась война.
  ***
  Я начинаю замерзать, чувствую это каждым сантиметром своего тела. Но, конечно, не скажу об этом моей принцессе, потому выходить не хочется. Чтобы скрыть, что вся дрожу, я села на одну из ступенек бассейна и сказала, что обиделась. Зачем? Я не знаю. Он подплыл ко мне (ну как подплыл, подошел), обнял сзади и посадил на колени.
  -Да ты замерзла, - сказал он уж слишком грустно. Я пыталась не думать ни о чем, мне не хотелось. Просто отключила мозг и все. Наслаждалась компанией человека, которому от меня ничегошеньки не нужно. У меня не было ни одной дурной мысли за 3 часа, проведенных с Тревором. Мы кусались, брызгались, бесились и не чувствовали эту пропасть в 12 лет. Между нами, двенадцать лет разницы. Целая пропасть. Несоразмерные степени ответственности, образования, жизненного опыта. Но и об этом пришлось забыть.
  -Надо выходить, завтра рано вставать, плюс ты и вправду замерзла.
  - Хорошо, пойдем. - Уже 3 часа ночи, я точно спать не буду.
  Он проводил меня до двери моего номера, я зашла внутрь и зарычала, потому что забыла, что поставила кондиционер на 17 градусов. Было, как в Антарктиде. Я не закрыла за собой дверь, Тревор стоял на месте.
  -До завтра... - Сказала я, надеясь, что он помет намек и уйдет. Стала аккуратно закрывать дверь номера, но черт меня дернул спросить...
  -Тебя обнять, что ли, надо?
  -Да, - он сказал это без тени сомнения. Мне надоело воевать со своей головой, я открыла дверь, подошла к нему и прижалась всем телом. Его сухая футболка вмиг стала мокрой, но никого это даже не волновало.
  -Тревой, попу продует, можно мы повернемся? - Это было смешно, но из номера, правда дуло, и мне, правда, было холодно. Мы повернулись, и еще пять минут стояли, обнимались.
  Я не играла с ним сегодня. Действительно сомневалась во всем. Мне это не присуще. Я никогда не сомневаюсь. Всегда знаю, что мне делать с моими трофеями. Сегодня не знала. Этот мужчина может оказаться не таким простым, как кажется. Но ведь в этом и заключается весь интерес. Все они, каждый, кто записан в моем личном дневнике - игрушки, ими так легко манипулировать. Они до сих пор принадлежат мне. Я даже не помню их лиц, но они мое лицо - не забыли, я в этом уверена. Каждый в своей мере думает, что у него есть выбор, но его нет, не тогда, когда я чего-то от них хочу. Они любят меня по-своему, каждый за что-то, я никогда не любила, ни одного из них. В этот момент я поняла, что погублю Тревора так же, как и других, я должна оставаться закрытой...
  - Тревор, ты ни когда не узнаешь правды, потому что ночью, когда все слова вертятся на языке, я тебе ничего не скажу, а днем я снова стану холодной и неприступной... Прощай.
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список
Сайт - "Художники" .. || .. Доска об'явлений "Книги"