Брайан любил кофе со сливками. Любил почти маниакально: за день он мог выпить до десяти чашек. По вечерам мужчина готовил себе особенный напиток; сливки, самые жирные, пожалуй, во всей Англии, занимали больше половины небольшой чашечки, крепкий свежесваренный кофе наливался следом, а сверху, на пенку, непременно ложилась мелкими-мелкими снежинками сахарная пудра. Такой шик можно было себе позволить лишь в конце трудового дня, усевшись на подоконник и потягивая через соломинку для коктейля свой маленький шедевр. Именно таким Мэй представлял себе вкус вечернего неба с искорками догоревшего заката, сменившимися мертвыми городскими огнями: бархатно-сладковатый с приятной горечью... Этим вкусом хотелось делиться.
Брайан любил Петера. Петер был немцем и являлся образцом аккуратности, порой доходящей до абсурдной дотошности. Этот молодой человек всегда одевался в безукоризненно чистую белоснежную рубашку, мять которую запрещалось, причем неважно, с джинсами или с брюками она надета. Сам Петер предпочитал, чтобы его называли "герр Балтес", и терялся, когда к нему обращались фамильярно; надо сказать, что растерянность или смущение его только красили: черные кудри тут же падали на лоб и на щеки, оттеняя жидкий розоватый румянец, и блестящие зеленые глаза устремляли взгляд в пол, а тонкий, с горбинкой, нос демонстративно шмыгал. В такие минуты важно было поймать момент, когда губы чуть скривятся: стоило лишь коснуться их, и Балтес резко менялся в лице, еще более смущаясь и по-юношески распаляясь. Брайан с замиранием сердца следил за каждой эмоцией, за каждым выдохом и вдохом... Петер был не слишком романтичен и не хотел, чтобы более страстные проявления любви выходили за пределы постели. Даже целоваться он был готов не везде. А кофе он пил без сахара.
Брайан любил Марти. Этот общительный юноша отличался от своих соотечественников хотя бы тем, что был потрясающе вежлив: его вечное "спасибо", делающее его особенно милым, порой немного раздражало. Спасибо за кофе, спасибо за рукопожатие, спасибо за поцелуй, спасибо за... Марти вообще был чем-то новым в жизни Мэя, это было сродни распустившимся посреди января тюльпанам; эти крупные завитки кудрей шоколадного цвета, эти мягкие черты лица делали юношу непохожим на резкого, угловатого Петера. Фридман был податлив, как гуттаперчевый мальчик, и его неиссякаемая нежность манила каждого, Брайана в том числе; можно было бесконечно экспериментировать в душе, в метро, в темном переулке или же в кресле у камина, рассыпающего по комнате янтарные блики, и это миниатюрное совершенство абсолютно искренне отдавалось каждому эксперименту с головой. Марти редко спал по ночам - его любимым занятием на долгие годы оставалась графика. И верным ночным товарищем ему служил крепкий растворимый кофе без сливок.
Марти и Петер любили Брайана и друг друга. Мэю нравилось наблюдать, как они сидят на балконе его дома, держатся за руки и о чем-то говорят, периодически целуясь. Такие разные... И такие похожие!.. Та же искренность, та же чувственность - они будто отражения друг друга и самого Брайана.
Но все это теперь в прошлом. В прошлом любовь, в прошлом ревность, в прошлом боль расставаний, радость встреч и терпкий вкус кофе из чужой чашки. В прошлом жизнь, полная нежности и тепла к дорогим сердцу людям, потому что их уже нет рядом. Петер вернулся в Германию, Марти уехал в Японию, и только Брайан остался в этой квартире, помнившей столько всего... На стенах по-прежнему висели фотографии, с которых улыбались счастливые лица, на постели по-прежнему три подушки, а в посудном шкафу по-прежнему три чашки, а не одна. И одиночество ощущалось еще сильнее, еще отчетливее, и от него хотелось выть. Оставалось лишь изредка звонить и делиться воспоминаниями, слушая смех и нежные слова на том конце провода, а потом сидеть на подоконнике и до хруста стискивать зубы, чтобы не разрыдаться. Единственное, что радовало Мэя, так это то, что на вопрос: "Пьешь ли ты кофе?" - он неизменно получал ответ: "Конечно! И всегда вспоминаю о вас". И от этих слов кофе становился слаще.
Брайан ждал, по-прежнему ждал. Казалось, вот-вот раздастся звонок в дверь, и в квартиру войдут темнокудрые юноши. Ведь их объединила не только любовь.
Кофе, приготовленный Мэем на спор в знаменитой лондонской кофейне и повергший в шок опытного бариста, познакомил троих похожих и непохожих людей в городе туманов, чтобы согревать их сердца и на расстоянии.