Эпштейн Самуил Данилович : другие произведения.

Глупые и умные

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Я никак не могу забыть одного пустякового, пожалуй, даже глупого случая... Однажды, на репетиции моей пьесы, когда режиссер носился по пыльной сцене, как ураган, актеры устало бродили из угла в угол с тетрадками в руках, а я кричал до хрипоты, стараясь внушить им, что играть нужно гениально - в это время освободившийся скромный актер на вторые роли, слонявшийся с задумчивым видом за кулисами, подошел к премьеру и грустно сказал ему: - Если вдуматься- какой это ужас!
  
  
  Мой комментарий в конце.
  Иллюстрация к теме :
  Аркадий Тимофеевич Аверченко.
  Глупые и умные.
  Я никак не могу забыть одного пустякового, пожалуй, даже глупого случая...
  Однажды, на репетиции моей пьесы, когда режиссер носился по пыльной сцене, как ураган, актеры устало бродили из угла в угол с тетрадками в руках, а я кричал до хрипоты, стараясь внушить им, что играть нужно гениально - в это время освободившийся скромный актер на вторые роли, слонявшийся с задумчивым видом за кулисами, подошел к премьеру и грустно сказал ему:
  - Если вдуматься- какой это ужас!
  - Что такое? - встревожился мнительный премьер, отрываясь от тетрадки.
  - Лермонтов-то...
  - Ну?!
  - Умер 27-и лет, а? Убили... в самом расцвете жизни... А? Не ужасно ли!
  - Ну, так что?!
  - Да вот я и говорю: стоит только вдуматься - какой это ужас!
  - А убирайтесь вы к черту! Ну, что вы лезете со всякой ерундой.
  - Это Лермонтов, по вашему, ерунда? - с горьким выражением в лице прошептал актер. - Нечего сказать, интеллигенция.
  Тряся с огорченным видом головой, он подошел к режиссеру и сказал:
  - Вдуматься если - какой ужас!
  - Что?! Опять ролью недовольны? Ну, уж я, милый мой, и не знаю...
  - Да нет, я не о том. Вы подумайте только, вдумайтесь в этот ужас: Лермонтов умер 27-и лет!! Об этом уже все забыли, с этим как-то странно примирились, но если так, на свежую голову...
  - У вас не свежая голова, а глупая, - с досадой вскричал режиссер. - Чего вы от меня хотите?
  - Я говорю: если вдуматься! Двад-ца-ти се-ми лет от ро-ду!! Ведь это ужас!
  - Да вам-то что такое? - родственник вы ему, что ли?
  - Нет, я не родственник, но ужасно то, что с этим уже все свыклись и никто не обращает внимания...
  Подходил он и к премьерше, и ко мне.
  - Простите, я занят, - пробормотал я.
  - Да я от вас ничего не хочу. Но, неужели, вас, литератора - не ужасает тот факт, что такой гениальный поэт прекратился на 28 году жизни. Что бы он мог дать еще! Господи! 27 лет! Умереть юношей!
  На глазах его стояли слезы.
  - Да вы, что, - насмешливо спросил я. - Только сейчас об этим узнали?
  - Нет, не сейчас, конечно. Но почему-то вспомнилось, и я в такой ужас пришел...
  Подходил он и к суфлеру.
  - Подумай-ка, Николаич... Какой ужас, а?
  - Проигрался?
  - Нет... А Лермонтов-то! На 28 году жизни помер.
  - Товарищи были?
  - Что ты! Он несколько десятков лет тому назад помер.
  - Так чего ж ты лезешь, идиот. Смотрите-ка, чего человек разнюнился? Мне подавать надо, а он...
  Надоел всем этот странный слезливый актерик страшно. Подходил даже к бутафору и декоратору:
  - Лермонтов-то!
  - Ну?
  - На 27 году застрелили.
  * * *
  
  Недавно мне этот актерик вспомнился. Я прочел газету, побледнел, закусил губу и побежал к своему знакомому Симеону Плюмажеву.
  - Симеон! - сказал я, глядя на него влажными глазами. - Какой ужас-то: в Харьковской тюрьме повесили уголовного преступника за несколько часов до помилования, которое ожидалось всеми. И, именно, местный власти спешили его повесить до получения помилования. Виселицу строили наспех, и даже гроба не успели сделать. Подумай: так спешили, что не успели сделать гроба! Вешали тайком, а когда арестанты, услышав отчаянные крики казнимого (они тоже знали о помиловании) - спросили, в чем дело? - им объяснили, что это кричит тифозный в бреду!!
  - Ну? - удивленно поднял брови Симеон Плюмажев.
  - Ты только подумай: спешили, чтобы успеть до помилования! Не успели гроба сделать!
  - А чего ж они не купили готовый гроб, - удивился Плюмажев. - Я, конечно, понимаю: какой-нибудь глазетовый с кистями дорого стоит а простой, некрашеный - да ведь ему красная цена 2 целковых.
  - Да я тебе не о том говорю. Ты вдумайся: они спешили!
  - Да уж, - покачал головой Плюмажев. - Поспешишь, людей насмешишь. У нас тоже в имении один повесился. Его сняли, а он кричит: водки! Настоящая русская натура.
  Я вздохнул, отошел от Плюмажева, и подошел к одному из его гостей.
  - Читали? Насчет тюрьмы-то. Какой ужас! Я не могу думать без дрожи.
  - Вы что же, родственник его были, что ли?
  - Нет, так...
  - "Так" только вороны летают, - пошутил гость. - А тифозный-то что ж... Так на самом деле и не кричал?
  - Конечно!! Это надзиратель сказал, чтобы успокоить арестантов.
  - А ловко придумано, - пришел гость в восхищение. - Простой надзиратель, а какой шустрый...
  * * *
  
  Однажды я проезжал по Чернышеву переулку, и снова увидел ту невероятную вывеску, о которой уже однажды писал, думая, что на мое указание кто-нибудь, кому подлежит, обратить внимание.
  Именно: в Чернышевом переулке (угол Загородного) висит большая вывеска:
  - "Приготовительное училеще".
  Снова я был возмущен таким безграничным цинизмом, таким разгулом безграмотности ведомства народного просвещения...
  Приехал к Плюмажеву (у него снова были гости) и сказал:
  - Прямо невероятно! Подумайте только: в центре Петербурга на фасаде училища, того самого, которое должно насаждать грамотность, висит вывеска: "Приготовительное училеще".
  - Как? - прислушался Глюмажев.
  - Учи-ле-ще!
  - А как же по твоему?
  Я отошел от него и обратился к даме, слушавшей меня сочувственно.
  - Подумайте: у-чи-ле-ще. Ведь это символ нашей поголовной безграмотности.
  - Да, да! Это они, значит, вместо "сч", поставили "щ". Положим, раньше так все писали: щастье, щот.
  Я отвернулся; поймал за пуговицу молодого человека.
  - Подумайте, какой ужас!.. Какая поголовная безграмотность. Учи-ле-ще!
  - Да вам-то что? Вот чудак: привязался к слову...
  - Но, ведь, это не "мелочная" лавка, а, именно, храм грамотности.
  - Да ведь от того никто не заболеет, если одна буква не такая. Не все же буквы перепутаны. Вот, если бы эта вывеска была плохо прибита, и на голову кому-нибудь упала - тогда нехорошо.
  - Я вижу, - съязвил я, - что вы часто проходили под плохо прибитыми вывесками.
  - Может быть, может быть, - простодушно согласился он. - Разве заметишь?
  * * *
  
  - Читали? - спросил я. - Какой ужас! Крестьяне, оказывается, усиленно пьют денатурированный спирт, и от этого часто умирают!
  - Да ведь он дешевле, - рассудительно возразил Симеон Плюмажев.
  - Дело не в том. А вы вдумайтесь, какой ужас: акцизное ведомство нарочно отравляет спирт особым способом, чтобы его не пили, так как он продается дешевле обыкновенного - а его, именно, поэтому и пьют.
  - Так чего ж вы волнуетесь? Дешевле - значить, экономия в крестьянском хозяйстве! Развивается благосостояние...
  - Да ведь помирают!!
  - А не пей, не будешь и помирать.
  - Так ведь они этого не понимают... Неужели же, поэтому, их и морить, как глупых тараканов И ужаснее всего, что доктора не знают противоядия, потому что способ отравления спирта - секрет акцизного ведомства.
  - Вы, значит, хотите сказать, что нужно удорожить денатурированный спирт?
  - А, ну вас!
  - Так чего ж вы пристаете ко всем с вашим спиртом. Не с одним привяжется, так с другим.
  И сердце мое ожесточилось...
  * * *
  
  Маленькая девочка, моя дочь, пришла ко мне сейчас в кабинет, таща за руку безголовую куклу заливаясь горькими слезами.
  - Ну, что еще?
  - Борька...
  - Что Борька?
  - Его мама наказала, а он плакал, а мне сделалось жалко, а я взяла свои рукодельные ножницы - "на, Боренька, вырезывай картиночки", - а он взял ножницы, и отрезал мою куклиную голову.
  - Ну? - сурово спросил я.
  - Зачем он отрезал куклиную голову!..
  - Да ведь не твою отрезал, а куклиную?
  - А мне было его жалко, а я ему дала ножницы для картиночек, а он куклиную голову отрезал. Разве можно?
  - Ты скажи мне, скверная девчонка, как к тебе попали ножницы?
  - Мама подарила. Я ему для картиночек, а он куклу... голову.
  - Так ведь кукле не больно, чего же ты плачешь дурочка?
  - Я его пожалела, дала ножницы, а зачем он голову отрезал...
  - А по моему, безголовая кукла еще смешнее, - сказал я, заливаясь циничным смехом.
  Она долго билась, старалась убедить меня в том, что дело не в "куклиной голове", а в невероятном, чудовищном нарушении простой человеческой справедливости; что весь ужас в том, что Борька растоптал ногами ее маленькое доброе доверчивое сердечко.
  Но она не могла убедить меня.
  Где же было это сделать ей - маленькому беспомощному червяку, у которого и слов-то таких не было, которыми обладал я, взрослый очерствевший русский человек.
  
  Комментарий :
  
   Вот и я тут на моём подфоруме "Цивилизация или НМП" всем надоел со своим призывом : " Очнитесь, Люди ! Главкрысы "великие демократы" товарищи : сракфеллер, морг-ан, срутшильд, бздежзинский, склизьсинджер, псорос, британская королева и Ко ! И их верные Холуи Крысоэлитоны, также "великие демократы" товарищи : п. и м., п. и н., сракобама, сракозёл, срамусер, срамерон, мерзкель, х-рлускони, йухлари, сраккейн, пан ги срун, сралла для понта, какампо и т. д. УЖЕ Превратили Весь Мир в Одну Большую Тоталитарную Клоаку !".
   А мне отвечают словами этого суфлёра : " Так чего ж ты лезешь, идиот. Смотрите-ка, чего человек разнюнился? Мне подавать надо, а он ..."
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"