Хозяйка всегда долго и с удовольствием торговалась. Даже, когда покупала самые дешевые продукты, и выигрыш составлял пару медных монет. Вот и сейчас она самозабвенно пыталась снизить и без того мизерную цену за обычную морковку.
А Вейна стояла рядом, сжимая в обеих руках уже изрядно потяжелевшую огромную корзину.
Настроение было отвратительное, плечи болели от усталости, а кисти начинали предательски слабеть. От этого очень сильно хотелось есть. Но обед, состоящий из остатков хозяйской еды, еще очень не скоро. Да и много ли ее господа ей оставят - большой вопрос.
Вдруг юная рабыня краем глаза уловила постороннее движение.
Тонкая смуглая рука протянулась из-за спины хозяйки и осторожно подхватила кожаный кошель, свисающий с ее пояса.
Вторая рука с маленьким, но острым ножичком ловко срезала добычу. Вейна резко обернулась и увидела мальчишку на пару лет младше нее. Встретилась с темно-карими испуганными глазами.
А в следующий момент заверещала хозяйка:
- Воры! Украли! Люди добрые, ловите негодяя!
Мальчик прыснул в сторону, протолкался между о чем-то спорящими мужиками и стремительно понесся к выходу из рынка. Ему на перехват с разных направлений устремились покупатели и пара охранников.
Вейна раздумывала пару мгновений.
Потом быстро поставила, почти уронила на мостовую сумку и побежала за воришкой.
- Держите его! Он мою хозяйку обокрал! - во все горло пронзительно кричала девочка.
И бежала со всех ног, про себя думая:
"Только бы дурака не поймали! Только бы догнать его первой! Проследить!"
У неровной саманной стены, огораживающей рыночную площадь, малец вильнул не к воротам, от которых уже спешил пузатый стражник, а в противоположную сторону. Плюхнулся на четвереньки и таким вот макаром прошмыгнул в низенькую узкую дыру.
"Ведь специально сделал ее, зараза!" - с азартом подумала девочка.
Растолкала сгрудившихся у проема и громко возмущающихся, что: "Опят проколупали! Куда охрана смотрит?!", мужиков. Упала на колени, больно ударившись о выщербленную грязную мостовую, и протиснулась следом за грабителем.
Вейна оказалась в узком извилистом переулке. Впереди мелькала пятками фигурка. Девочка кинулась следом.
Она никогда еще так быстро не бегала! Силы кончались, усталость гирями нависла на ногах, но Вейна неслась, как будто от этого завесила ее жизнь. Теперь уже молча. Не для того, чтобы сберечь дыхание, а просто потому, что не стоило дальше привлекать к себе внимание.
Да, формально она исполняет рабский долг, защищая имущество своей хозяйки. Вот только возвращать распроклятый кошель не входило в намерения девочки.
А мальчишка впереди заметался из стороны в сторону и прижался лопатками к стене тупика. Он притиснул к груди мешочек с монетами и ножик и глядел на преследовательницу огромными от страха глазами.
"Неужели я такая страшная в гневе?" - подумала девочка.
Остановилась в паре шагов от пацаненка. Тяжело дыша, уперлась ладонями в дрожащие от усталости бедра.
- Тётенька, я ничего не делал! - заканючил мальчишка.
Поспешно убрал за спину руки с уликами.
"Вот балда! - подумала Вейна. - У него же ножик! Пригрозил бы мне, или даже..."
Додумывать не хотелось. И она постаралась успокоить воришку:
- Да плевать мне на кошелек!
- Тогда, зачем вы за мной гнались? - озадаченно спросил мальчишка.
Он упорно обращался к этой щуплой девчонке, всего на полголовы выше его, на "вы". Но внезапно выпрямился, приосанился. В его взгляде появилось презрение:
- Так ты рабыня! Как вы... ты смеешь гоняться за свободным гражданином?
Свободный гражданин задрал вверх нос.
- Да? - желчно отозвалась девочка. - А почему у "свободного гражданина" шрам не шее, а?
- Где?!
Паренек опять испуганно округлил глаза. Сзади него что-то звякнуло и брякнуло, и обе грязные ладошки метнулись к горлу, ощупали его.
Воришка насупился, опустил руки.
- Нет там никакого шрама! - сообщил он.
- Но ведь был?! - хищно улыбнулась Вейна. - Беглый?
- С чего ты взяла?!
- Догадалась, - коротко ответила девочка.
- Не докажешь! - надулся парнишка.
- А если сейчас закричу во все горло, что ты украл кошелек у моей хозяйки? - нехорошо сощурилась Вейна. - Долго ты после этого останешься на воле, "свободный гражданин"?
- Не надо! - опять взмолился пацан. - Возьми свой проклятый кошелек, только не кричи!
- Нужен он мне... - устало сказала Вейна. - И ты мне тыщу лет не сдался. - Воруй себе нездоровье, если нравится. Только отведи меня к тем, кто может вот эту гадость снять.
И она коснулась пальцами ненавистного ошейника. Он был изготовлен из очень толстой кожи. Внутренняя сторона была очень хорошо выделанной и мягкой. Но все равно на шее от постоянного ношения не проходило раздражение. Время от времени она, шея, нестерпимо чесалась - вот как сейчас - и девочке приходилось прилагать всю силу воли, чтобы не расцарапать себе кожу.
Соединялся ошейник хитрым запорным устройством с прорезью для ключа. Ключ этот, по законам города, был даже не у хозяина, а хранился в "Бюро учета рабов", что размещалось в палатах визиря. Так что добраться до ключа и выкрасть не было никакой возможности.
- А с какой это стати я должен тебе помогать? - тем временем нахально спросил пацаненок.
Вейна в очередной раз поразилась, как стремительно у него меняется настроение, но ответила с ленивым пренебрежением:
- Я сказала с какой.
- Я своих не выдаю! И к нам тебя не приведу! - гордо поднял голову "юный герой".
- Если проводишь меня к ним, я скажу, что именно вы сделали неправильно сегодня, - пообещала Вейна.
- Почему неправильно?! - возмутился мальчишка.
- Потому, что я стою перед тобой, а ты не можешь убежать.
Воришка быстро зыркнул поверх ее плеча, напружинился. Но Вейна не повелась, только сощурилась и сообщила:
- У меня... были два мелких братца. Так что не смоешься!
- А ты точно никому не расскажешь, где мы прячемся? - насуплено спросил мальчишка.
- Разумеется! - устало заверила его Вейна и добавила: - Если вы мне ошейник снимете, то куда я денусь? Все равно придется с вами жить и помогать.
Именно это было главным. Все остальное, что она говорила до сих пор, не имело особого значения. Потому что первейшей причиной, из-за которой девочка не решалась сбежать, было то, что ей просто негде было укрыться. Рано или поздно, но ее поймают, и, даже если ей как-то удастся избавиться от ошейника, опять продадут в рабство. А так появилась надежда, что ее примут в воровскую шайку, и тогда, может быть, у нее будет хотя бы несколько лет, или, пусть даже недель, свободы.
- Ладно, пошли, - нехотя сообщил мальчишка, нагнулся и подобрал ножик и кошелек. - Только ты скажи мне, что мы не так придумали. Ты обещала!
- Хитрый какой! - усмехнулась юная рабыня. - Вот придем к вам, снимете мне ошейник, тогда и расскажу, и даже посоветую, как сделать лучше!