Какая-такая любовь?
Начало повести здесь. Предыдущие главы 18-20 - здесь.
Часть IV "Вдвоём" Главы 21-22
Глава 21
Когда я задумал рассказать историю об Иване и Таус, я совсем не собирался копаться в прошлом моих героев. Так, слегка, схематично обрисовать предшествующее основному сюжету, остановиться на знакомстве-ухаживании, остром периоде любви и рассказать о двух нерядовых эпизодах. О втором знают все, город до сих пор обсуждает. О первом из упомянутых... а ведь тоже куча народа, несколько сотен, так или иначе прикоснулись к событиям, но лишнего не болтают, держат языки за зубами. Я задумался... Что же получается, это я та самая сука мрачная, та птица-дятел, которая обо всём настучит? Не рановато ли? Ведь дятел - не феникс, из пепла не восстанавливается. Более того, у человека даже отрезанный любопытный нос не регенерирует. Была-не была, носом больше, носом меньше... Спросят - буду напирать на то, что реклама - двигатель торговли. Насчёт личных тайн... отвечу так: не всё то, что в семейном сейфе-шкафу - скелеты. Имею право, я графоман-балаболка, мне положено в Сеть разное вытаскивать. Всё, взбодрил себя, взвинтил нервы, можно начинать.
К сентябрю 2007-ого Таус с Иваном прожили вместе два года с небольшим. В июне был "юбилей рыбацкой свадьбы"... теперь та давняя поездка так трактуется. Жили душа в душу: она вся в руководящих делах, он - в техническом менеджменте. Часто видели друг друга на совещаниях, деловых ужинах и тому подобных мероприятиях. Домой приезжали поздно и вразнобой. В Таускиной спальне иногда пересекались. Иван жаловался: "На кой чёрт мне такая семейная жизнь? Я с женой почти не сплю: то некогда, то она еле живая, то я засыпаю, едва до койки добравшись. Какая такая любовь может быть в браке?". Я смеялся и подзуживал: "А поменять жизнь не пробовали, трудоголики? Не с работой трахаться, а друг с другом?" "Иди ты в задницу", - мудро ответствовал Иван, - "вот выберем спокойный период, и куда-нибудь на Сейшелы-Гаваи-Таити-Карибобермуды..." Его взгляд становился мечтательным. Что ж случилось как-то им на новогодние каникулы на пару недель на острова слетать. Вернулись свежие, загоревшие... выспавшиеся. Ваньше надо было в художественную прозу излиться, Иван как раз роман дописал, а Таус... Таус - кандидатскую диссертацию... по строительным технологиям. С диссертацией вообще хохма вышла. Сел как-то студент Савельев Иван курсовик по экономике строительства из сети содрать. Скачал, но на свою голову читать начал, долго ржал, распечатал и понёс Тауске, пусть и она посмеётся. Тауска скривилась, будто мышь дохлую у себя на кухне увидела... и стала диктовать студенту-мужу тезисы... так и продолжила - интересно же! Да и мечта оставалась со студенческих времён - кандидатскую защитить, а тут и Ваньша со своими текущими практическими наработками под рукой и курируемый институт настаивает: "Таус Ахматовна, вам давно пора в наш учёный совет войти, вот только напишите хоть что-нибудь..." Между прочим, реальная научная работа, не халтура - синекура. У Таус всё всегда настоящее: и чувства, и дела. Время неслось. Когда это оно у них ползало медленно?
Днём в пятницу седьмого сентября Ивану позвонил начальник охраны: Иван Петрович, чэпэ - Таус Ахматовна пропала. Как пропала? Да вот так: зашла в свой бутик в новом микрорайоне, а машину отпустила на полчаса, чтобы водитель и охранник пообедали. Когда ребята вернулись... девочки показали, что минут за пять до них Хозяйка вышла, сказала, что пока прогуляется по бульвару... вот в ту сторону... так мы же оттуда и приехали... Туда-сюда пару раз проехали - нет, начали звонить - телефон вообще не отвечает. Включили поиск личного маячка - пропал. Тут переполошились не на шутку, всех поставили на уши, с ближайших магазинов на бульваре просмотрели все записи видеонаблюдения: вот вышла, вот идёт мимо... вот вдоль другого проходит... улыбается, щурясь на солнце... всё, дальше нет камер. Что делать? Что посоветуете, Валентин Борисович? Начальник охраны, старый отставник-кагэбэшник, ещё советский подполковник, весельчак и хлебосол... с немалым опытом и обширнейшими связями в городе, области и у смежников... выждал паузу и сказал: - Петрович, ты не дёргайся, но моё мнение - похищение. Кто посмел, ума не приложу - явно не местные, наши понимают, с кем свяжутся в таком случае. Поэтому, я работаю по своей линии, а вам надо... вы меня понимаете... не хочу даже по проверенному телефону говорить. Если уж Борисыч так заговорил, то... сердце метнулось в дикой панике: нет! Тауска... что с тобой!!! Где ты?!! Не дай бог... Иван задавил в себе испуганного человека, мужа, любящего мужчину и включил голову в режиме компьютера. Думай! Мозг быстро прогрелся и терафлопы начали перебор вариантов. - Валентин Борисович, вы мне телефончик... благодетеля напомните. Это первое. Второе - должны ведь денег потребовать, значит должны связаться. Надо как-то фиксировать... - Это уже... я дал команду своим и с... кураторами связался, помогут. - Борисыч, а зафиксировать её мобилу, даже если она не включена? - Работают. И по мобиле, и по маячку - пока результатов нет. Похоже, профессионалы действовали, всё вывели из строя. - Борисыч, я так понимаю, что нужны средства, ты мне сразу сообщай кому и сколько... - Само собой. - Ещё. Надо ли предавать огласке, подскажи? - Знаешь, Иван, странно всё как-то. Они должны понимать, что Шерипова - не какая-нибудь хозяйка магазина, что за ней мы и... другие. То есть, они знают, что мы уже знаем и поставили на ноги людей. Огласка уже произошла. Требовать с их стороны сохранения тайны - глупость. Конечно, мы не всем, не обо всём, есть уровни доступа... но одних моих ребят уже более двадцати работает. Я думаю, они надёжно спрятались, теперь будем ждать их выхода на связь... - Борисыч, я что подумал... я не могу рисковать... ждать... когда и если... Я готов назначить награду за информацию... передай всем нашим и... твоим контактам... все, кто даст реальные сведения, результат - все будут хорошо вознаграждены... очень хорошо. Я имею возможность кроме личных средств, потратить значительные суммы со счетов компании... Борисыч, ещё раз - это касается всех: наших, твоих, смежников, населения... Чтобы все знали - за Таус дают деньги. Большие. Официально и неофициально... кому как удобнее. Подключи ментов, я же сейчас по тому телефону, что ты мне скинул... - Только не из офиса, - перебил Борисыч, - бережёного бог бережёт. - Лады, - ответил компьютер внутри Ивана, а человечек внутри клетки забился в истерике.
Через минут сорок на Иванов мобильник пришли несколько эсэмэсок с требованием денег и схемой передачи. Пока наличка не дойдёт до похитителей, пока они не удостоверяться в своей безопасности, они не раскроют место содержания заложницы. Перекинули и фото Таус... С кляпом во рту она прямо смотрела в камеру... очевидно мобильника. Лицо без ссадин и синяков, но волосы растрёпаны... Иван самую малость успокоился: жива... была на тот момент. Информацией занялись спецы Борисыча. Может быть обойдётся... человечек продолжал биться... сердцем о рёбра... было больно... если я свалюсь, то не смогу помочь. Иван вызвал в кабинет врача из конторского медкабинета.с просьбой захватить с собой успокаивающее и что-нибудь... взбодриться. Врачиха принеслась, бегло осмотрела Ивана и потащила его к себе со словами: "Это надо ж себя до такого состояния довести..." В кабинете, очень неплохо оборудованном диагностическими приборами - Таус всегда заботилась о своих сотрудниках - они с медсестрой быстро навесили на него кучу датчиков... "Иван Петрович, у вас мощнейший стресс! Что случилось? Вас же в больницу надо срочно!" "Мне сейчас надо срочно быть в форме и оставаться на ногах как минимум пару суток. Поэтому делайте всё, чтобы так было!!!" - не выдержал, заорал он... человечек внутри него. "Иван Петрович, я буду вынуждена пожаловаться Таус Ахматовне!" - врачиха была непреклонна... "Я был бы рад этому... сам пожалуюсь на себя... потом... Сделайте, как я прошу, пожалуйста..." - ныл человечек, компьютер в это время анализировал схему передачи денег, схему... обмена похищенной на деньги. Что-то там было не так, была лазейка для похитителей. Пусть уходят с деньгами. Чёрт с ними, с этими двумя миллионами евро, Таус дороже всех денег мира... Обязательно сказать Борисычу, чтобы никаких накладок, никакой слежки, никакого героизма и попыток вернуть деньги. До врачихи наконец что-то дошло, она, поджав губы, отдала распоряжение медсестре и та вкатила Ивану два укола. Врач выдала ему ещё таблеток, инструкции, как и по сколько принимать, сказала, что ему сейчас в кабинет из аптеки ещё привезут... Иван слушал и не слышал...
Доложился Борисыч: по эсэмэскам голяк. Отследили, локализовали: центр, сквер, вечер, куча народа, место свиданий, видеокамер нет, все с мобилами в руках и в ушах - молодёжь трещит, не переставая, никто ни на кого внимание не обращает. Мобила-источник сразу канула из сети и вообще перестала существовать, наверняка уничтожили. Оперативники потихоньку беседуют с народом. Да, мобила краденая. Потерпевшую опрашивают. - Борисыч, помни: плевать на деньги, пусть забирают, лишь бы Тауска была цела и невредима. И не мелочись в объявлении премий за сведения... Я готов платить много... - хотелось сказать "отдать многое", но это же не... Тут за ним заехали...
Когда Ивана привезли к Мичману, Александр Иванович сам встретил его на пороге большого, но весьма обычного сельского дома: - Извини старика, приболел немного, проходи, мне присесть надо. Выглядел Мичман неважно: был сер лицом, мешки под глазами, одышка. - Может, приляжете? Как вы себя чувствуете? Может быть, вам лекарства какие, у меня вот с собой... запасся... - Ничего, я тут в кресле посижу... меня бабка травами уже отхаживает... Тут только Иван заметил угрюмую старуху, неодобрительно глядящую на него. Да, Таус как-то говорила ему, что Александр Иванович нашёл себе какую-то простую женщину, которая разделяет его старость. - Вот, значит, Ваня, когда познакомиться довелось... Как думаешь, хреноваты дела или не совсем? Иван сам приехал для того, чтобы задать этот вопрос Мичману. Тут только до него дошло, чем вызвана болезнь старого уголовника - такой же тревогой за Таус. Человечек рванулся навстречу другому, такому же человечку: - Дядь Саш... можно я вас так? Таус вас всегда так называет... Что же делать? - Что делать? Всё правильно делаешь... и то, что народ работает, и то, что денег не жалеешь, и то, что пообещал заплатить... Мои все на ногах: и в городе, и в области. Роют и за страх, и за деньги. А это, Иван, великая движущая сила: страх и деньги. Эх, если бы к ним ещё совесть добавить! Но это из разряда чудес... Ты налей себе... Маруся, познакомься - Иван... Таускин мужик... покажи гостю бар. - Так я же таблетки... укол - Эх, молодежь... химия-фармакопея... стакан спирта - вот лекарство моей молодости... Мария, накапай и мне коньяка... - Обойдёшься, прошла твоя молодость... жри таблетки, как все, - но бутылку водки и бутылку коньяка с рюмками принесла и кусочек сыра на блюдце добавила. Иван налил себе хорошую рюмку водки и выпил не поморщившись. Не вставило. Ваньша знал, что и не вставит: дело не в таблетках. Когда компьютер так разгоняется, что аж дым из ушей валит, его ничем не перебьёшь. Да, потом догонит, но потом. Когда наступит это потом, вообще было непонятно: никогда ещё так... - Александр Иванович, а много ваших сейчас... работает? - Тебе лучше не знать. Но много, Ваня, много. Если есть выход на нарушителей, его найдут. А там уже будем действовать по обстоятельствам: деньгами, лаской, хитростью... лишь бы Таус отпустили. Дальше я им не завидую... помрут плохо... уж прости старика, за откровенность. - Нарушителей? - А что ж ты думаешь, они не знали, куда лезли? Знали... понимали, на что идут. Всё пакостники знали... Я многих за пределами области уже спросил... не вижу никого, кто бы мог на меня буром попереть... бессмыслица... И друзья... из службы Борисыча... Скажу тебе Ваня сейчас то, что тебе и Тауска не говорила... у нас молчаливое соглашение: мы следим за порядком и глупостей не делаем... нас не трогают. Условие мне и моим людям - не светиться. Кто попался - получает своё. Что ж, государство силу набрало, в своём праве. Мои ребята сейчас всё больше в легальном бизнесе, есть даже абсолютно чистые охранные конторы, которые не ведают, на кого работают. Время сейчас такое... легальных заработков... ну, почти легальных... Вот вы с Тауской не знаете, а у меня же сын есть... я его и не видел почти... сидел на зоне... ещё первую ходку... Историк, давно уж профессор... я пытался с ним контачить - отвергает... но я ему помогал в девяностые, когда не до истории было. Сейчас вроде как мы оба успокоились, я уж старик, да и он не мальчик... общения не ищем, но на Новый год и на дни рождения друг друга поздравляем... Что поделаешь, не судьба, видать... да и не любил я его мать, это она меня... Есть у меня внук и внучка. Он - студент, в Оксфорде учится, внучка тоже в Европе, в Сорбонне. Обо мне знают, деньги в подарок берут, но... стесняются, наверное, деда-уголовника... хотя бывает и по и-мэйлу свяжутся, и по Интернету... Иван сидел и дивился: ох, Иван Александрович, ну, ты и непростой человек. Чего ещё мы с Тауской о тебе не знаем? С Тауской... спасибо дяде Саше, отвлекает разговором, ночь уж на дворе, что с ней... как... человечек в сердце опять исступлённо заколотился головой... о рёбра... что ж вы, мои кости, такие жёсткие... Нагрёб горсть разных таблеток, проглотил. - Так вот, Ваньша, Тауска наша - для меня такая же дочка, такая же родная, как и эти, кровные. Она для меня много сделала и делает: чистыми деньгами моих внуков обеспечивает, сама с ними пообщалась, рассказала обо мне... прости ещё раз, я просил, чтобы она тебя в стороне от моих проблем держала... мало ли что... тебе, да и моим внукам ещё жить, пусть их жизнь будет прямой, не такой, как моя. Не то, чтобы Таус совсем уж ничего не рассказывала, просто сказала: Ваньша, это не мои тайны, я тебе готова рассказать всё, если попросишь, но не стоит. Веришь мне? Верю. А я знаю, любимый. Опять заныло...
Глава 22
Всю ночь они олицетворяли собой штаб: к ним стекались телефонные звонки, просьбы, сведения... практически нулевые. Случалось, Вяткин отдавал команды, отвернувшись от Ивана, чтобы тот меньше слышал ненужное ему... Но и того, что Иван услышал, было достаточно: страшно будет... нарушителям... потом. И ещё: Иван Алесандрович тратит свои деньги на поиски, не считая... Они сидели, разговаривали обо всём, вспоминали. Дядя Саша многое знал о Тауске, много интересного рассказал... Иван вспоминал своё, повествовал и о жизни текущей. Вяткин что-то советовал... периодически пили таблетки и настойки каких-то травок, которые заваривала бабка. Иногда выпивали в попытки успокоиться, больше по привычке, чем по необходимости.
Под утро приехал курьер от Борисыча с подробным планом и схемами места передачи, точек наблюдения, расстановки техники и приборов. Мичман подробно ознакомился и одобрил: Борисыч мужик толковый, дело знает. Ваня только диву давался, глядя на такое... сотрудничество. Но он сам, что он может сделать сам? Финансировать и руководить. Это стихия Тауски. Что бы она сказала, что бы ещё сделала, как бы оценила его действия? И компьютер в голове, и затравленный человечек в сердце прислушались: Тауска, ответь! Они услышали: всё правильно, Ваня, ты сделал всё, что нужно и можно. Ты организовал создание сети, частый невод поставлен, теперь жди, рано или поздно рыбка туда попадётся. Жди, надейся, не сломайся сам, ты мне нужен. Ох, как же ты мне нужна, любимая!
Она сработала, мелкоячеистая сеть, построенная из приказов, денег, дружеских связей, людей государства и бандитов, искателей вознаграждения и гонимых страхом перед всесильным Мичманом. Утром пришло сообщение: "Нашёл! Видел сам: живая". Человек Мичмана отличился. "Ну, друг, спасибо! Я твой должник. За мной не постоит" - кто это сказал? Да оба. Человечек сполз вниз вдоль стенки клетки на пол... сил не было. Надо было действовать, и вот уже Борисыч высылает оперативную группу, а Мичман просит пока подтянуться в широкое кольцо оцепления своих людей. Так, где и что? Дачный массив километрах в двадцати от города, на краю болот. Один из человечков Мичмана вчера вечером после работы туда поехал, к тёще и детям. Там его и застала общая тревога. Боец честно перебрал в уме всех знакомых в его части дачного посёлка, наведался с бутылкой к нескольким корешам, поговорил о том, о сём. Ничего подозрительно не всплыло. Намекнул, что есть такая тема: если что-то интересное узнаете, припомните - то за это заплатят. От бутылки и выше, смотря какие сведения всплывут. Ему тут же сообщили столько, что Юра ещё долго ржал: и кто с кем спит, и кто самогоном приторговывает, и кто у соседей воду ворует и... Выставил мужикам ещё литр за всё скопом. А спозаранку прибежал мученик, опохмелиться: гони поллитру, я вспомнил, что уже три дня не видел жирафа... Юрка малость забеспокоился, но алкаш растолковал: Жираф - бизнесмен прогоревший, тоже запойный, живёт на углу, на самом краю болота. Так вот он куда-то подевался, я к нему заглядывал в дыру забора... знатный заборище поставил, когда ещё у него всё тип-топ было... машина на месте, но стоит не так, как всегда - носом к воротам, Жираф так никогда не ставил... Я покричал-покричал... не отзывается... а занавеска на окне вроде дёрнулась... Эх, надо бы со стороны болота, там окна большие, часто открытые... но там прямо у забора такая канавища... Юра выдал страждущему то, что под рукой было - литрушку текилы из тёщиного бара... оба поморщились: один - жалко хороший напиток переводить, не оценит ведь; другой - какую ещё дрянь ненашенскую с утра пить придётся, ну да ладно, тут не только на опохмел хватит...
Бывшему десантнику не составило труда перемахнуть и через канаву, и через забор, незаметно подкрасться к окнам и всё разглядеть... Их было трое: двое молодых качков и обрюзгший верзила в наколках. Двое храпели, один сидел на кухне, смотрел телевизор, на столе перед ним лежал пистолет... кажись, макар. В большой комнате в кресле полулежала связанная девушка... красивая... то ли дремала, то ли ширнутая... рот скотчем заклеен... к креслу привязана... дышит... А это что в углу... мать моя... кровищи-то сколько... Юра вгляделся... чуть не стошнило... мало ли он человеческого мяса в Чечне повидал, а вот всё равно... труп... разделанный.. Видать, Жираф...
Когда он отполз к лесу и созвонился по цепочке, его буквально вывернул наизнанку сам Мичман: жива? Как одета, а какого цвета волосы, а глаза - я что, видел? Фигура, опиши фигуру, рост, вес... Юрка аж вспотел, пока не услышал: она! Ну, парень, ты принёс хорошие новости... Теперь рассказывай всё с начала и по порядку, не забывая мелочей: кто, где, сколько, план, подходы... К тебе уже едут наши, эка, куда тебя занесло, никого поблизости, будут через сорок минут... к тебе уже едет спецназ, будут через сорок минут - увидишь, тихо исчезни, ты же сам десантура, воевал... Сейчас назад, сиди во дворе, страхуй... и не забудь звук на мобиле отключить, спалишься сам и её загубишь... Да, мужик, тебе спасибо. И деньги. Я твой должник. Последнее - эхом два раза. И пошёл бывший солдат, воевавший в Чечне в засаду под окно... спасать, как он понял, не кого-нибудь, Чеченку... Была в жизни Юрки ходка на зону, после которой он и пошёл к Мичману. На войне, в Чечни, после пережитых смертей товарищей, он люто возненавидел всё это чеченское поголовье... кавказцев и прочих чёрных. Не думал, не гадал, что столкнуться придётся в родном городе... но столкнулся с какими-то рыночными у кафе. Человек по пять-шесть с обеих сторон. Была драка, порезал одного... подсобным инструментом - куском выбитого стекла. Не сильно, но подъехавшие омоновцы взяли его с поличным... ребята бы отпустили, но тут случилось начальство, потом какой-то журналюга. Три года на зоне. Там всякого интернационального сброда навидался. Ненависть, как ни странно отпустила. А злость осталась. Какого х.ра он должен тут париться? Бандюги вон, оказывается, все со стволами... Заметят - грохнут, не дождёшься ни своих, ни спецназ. Денег уже обещано... кто узнает, если он сейчас по-тихому отойдёт на запасную позицию? Пока он так размышлял, в комнате, где были труп и заложница, началась какая-то разборка... Плюнул Юрка с досады и пополз под открывшееся окошко... видать вонища от трупака достала... - слушать. Один из молодых начал орать, что дело гиблое, что ему позвонил кореш: оказывается, Чеченку ищут и менты, и блатные, что денег за сведения обещано море, предложил включиться к поиск. А раз так, то им не уйти, пропади оно всё пропадом, надо валить сучку, и двигать отсюда, пока они ещё живы. Другой молодой заколебался, но тут синий от наколок засипел, что она ему должна за всю прошлую жизнь, за позор, за зону, и он эти деньги всё равно получит, хотите режьте её прямо сейчас... сдавайте на мясо, как вот этого... он зашёлся в дебильном хохоте, пуская слюну... Второй молодой, подумав, принял сторону первого: даже если её не тронем, то нас всё равно замочат, она их опишет, а так есть шанс, что никто о них сразу не узнает... умно так рассуждал, грамотный... он - за. Первый обрадовался и тут же добавил, что девка-то в соку, грех не попользоваться, раз теперь им один чёрт... Сиплая туша сказал: это дело. Они навалились на Тауску, она боролось, как могла... пусть лучше сразу убьют, чем надругаются... даже так зверски убьют, как добивали на её глазах хозяина дачи... извивалась, не давалась, головой рассадила нос пузатому... опять нос...
Юрка стоял сбоку у окна и смотрел на часы на стенке в комнате: истекали сорок минут... сейчас либо его повяжет спецназ, либо эти скоты бабу изнасилуют... ну, бабы, на то и бабы, им не привыкать... а ему, если менты тут прихватят, опять сидеть... жена недавно родила... жить бы по-человечески, но вот... ну почему именно ему постоянно жизнь... Когда сиплый случайно содрал скотч и попал пальцами в рот Тауски, она их откусила... не то один, не то два пальца... Сиплый заорал с каким-то подвизгиванием, молодые бросили извивающуюся жертву на пол... - Су-у-у-ука, - выл пузан, зажимая окровавленную ладонь другой рукой, - пальцы!!! Двое уставились на палец, валяющийся на полу... - Помогите, пожар! Горим! - закричала во весь голос жертва. Даже сейчас она сообразила, что надо кричать... Может, услышит кто... Юрка оценил: вряд ли, сентябрь начался, пацанву загнали в школу, дачи наполовину опустели, родители вернулись с чадами в город, и на этом крае болота никого из дачников не осталось. Ближайшие соседи метров за шестьдесят-семьдесят. Если бы окна комнаты на ту сторону выходили... - Дай нож, я её сам прирежу, - сиплый протянул целую руку молодому, тот вложил ему в ладонь блеснувший серебром тесак. Сиплый наклонился над Таус. Она плюнула ему в лицо, сказав: - Одного раза было мало? Понравилось? - Подохни, стерва!
Юрка всё это время смотрел на часы: сорок три минуты... и никого. Где же они, мать их всех вместе взятых!!! Под окном валялся топор со следами засохшей крови... видать Жирафа... за что они его? Чтобы не застучал? Денег хотели, так у него не было. Пытать-то зачем?.. Не поверили... упыри...
Прилетевший со двора топор с хрустом воткнулся в висок сиплого, тот замер и рухнул всей тушей на Тауску, заливая её своей кровью... Молодые с пистолетами в руках бросились к окну. Они успели начать стрелять первыми по мелькнувшим за оградой теням, но их тут же свалили несколькими выстрелами. Хорошо подставились... а не высовывайся в окно... да и стрелять в спецназ не надо было...
Юрка еле успел нырнуть в болото за куст, а спецназ уже начал палить во дворе... чего это они... ведь не дай, бог, зацепят... какого он тут старался, героя из себя корчил... но поставленный некогда бросок остался! Всё-таки в метании обычного плотницкого топора ему в роте равных не было. Так, теперь надо уходить через топь. И сразу звонить Мичману: доложиться, рассказать... бл..ь, на топоре его пальчики, пусть отмазывает... И денег не забыть стребовать, а то ведь дело сделано - забудут... или не просить - отмазка она же тоже денег стоит? Кто кому больше должен? Он попробовал подсчитать. Что тут считать, кто он, а кто Чеченка. Нет, точно, должны ему. Надо требовать. Ну что за блядская жизнь: помог человеку... даром, что чеченка... и надо уходить от своих же... бывших своих, может быть даже однополчан, кто их там в масках разберёт... мордой вниз по болоту! Хировато кимоно...
Иван пришёл в себя в больничной палате. Над ним возвышался штатив капельницы, горел ночник... рядом в кресле сидела... Тауска... дремала... - Тауска, - позвал он еле слышно. Она тут же открыла глаза и нагнулась над ним: - Пришёл в себя? Ох, как же ты меня напугал, Ванечка, любимый... Я приезжаю, а тебя реанимация забирает... говорят, сердечный приступ. Что ты с собою сделал? - Я не хотел, правда, не хотел... просто мне показалось, что тебя... тебя убивают... так больно стало... и всё... - он потянулся к ней. - Лежи-лежи... я сама, - она нагнулась и обняла его. Он ткнулся носом в её щеку и собрался было заплакать, но... начал целовать. - Лежи... тоже мне, любовник с сердечным приступом... дома геройствовать будешь... попробуй только отвертеться. Они начали рассказывать друг другу о пережитом за последние сутки... долго-долго... то, не желая вспоминать, то тут же спеша выговориться... чтобы забыть... и больше никогда-никогда не... - Юлечке я сам позвонил, сказал, что ты мобилу в бассейне утопила, ходишь злая, не знаешь, какую модель купить, поэтому тебе пока лучше не звонить... - Я ей сегодня уже несколько раз звонила, знаешь, так тревожно стало, вдруг и с ней что-нибудь... Ты ей ничего не говори! Потом расскажем. Она, как и собиралась, прилетит из Италии послезавтра... уже неделю занятий в университете пропустила... Кстати, ты в курсе, что у неё тут мальчик есть, тоже Иван? - Знаю, она его домой уже приводила, со мной познакомила, просила тебе только не говорить, потому что пока сама ещё не разобралась, он или не он... Это наша с ней тайна... от тебя... - Кошмар какой! У моей дочери с отчимом тайна от родной матери! И как это не знает... тут любишь или нет... я же сразу знала о тебе... Нет, это кошмар просто! Это не моя дочь, мне её подбросили... - Ага... знала она сразу... - они опять поцеловались, аж задохнувшись от приступа накатившей нежности. - Всё-всё... я тебя так доконаю... ...а дядя Саша через палату от тебя, у него инфаркт, с ним баба Маруся сидит, а я, целая и невредимая, между вами... лежу... - Сейчас всё больше на мне... - Ой, извини, больно, да?.. Так оформили, что парня, ну тот, что меня спас, вообще на месте преступления не было. Получилось так, что он сообщил и чуток проследил, тут спецназ и подоспел. А я, когда этому скоту, ну, Андрюхе, пальцы откусила... скотч на руках об топор разрезала... он тут же валялся... на нём ещё кровь этого... убитого хозяина... - она замолчала, содрогнувшись, - ...в общем записали, что это я "в целях самозащиты ударила нападавшего плотницким топором (вещ.док ?18) в левый висок, чем причинила травму, несовместимую..." Нет они там такое пишут, кто их только русскому языку учил! - К тебе претензий нет? - Ни к кому никаких. Всё красиво запротоколировано и снято на видео. Борисыч отслеживает и активно помогает следствию... направляет, если честно. Только вот у дяди Саши была претензия к... к Андрюхе... что помер так быстро. Его слова: "Я этого недоноска, когда он по собственной дурости на зону загремел, из общака подкармливал, со смотрящим ругался, защищал, когда он и там говнюком себя показал... подъёмные на возвращение выдал, а он откинулся и пропал... не вернулся в город... вон он оказывается, что задумал, с тобой поквитаться, со мной..." - А остальные? - Он с ними вместе сидел... - Парня, ну, спасителя твоего, как отблагодарим? - Для начала дом ему построю... какой захочет... Потом... нам с тобой ему всю жизнь надо помогать... он, оказывается, в Чечне воевал, сидел из-за драки с кавказцами, а вот меня... Чеченку... спас... не отдал... потому что человек... Да, надо будет многим помочь... с Мичманскими понятно, тут налом... эфэсбэшникам надо аккуратнее... ну да тут тоже схемы есть проверенные... в конце концов у меня и благотворительный фонд есть... у них своих вдов и сирот хватает... - Таус... Ахматовна, вы хотя бы сейчас о делах можете не говорить? - Ну... могу, Иван Петрович! |