У аромата были сладкие пальцы. Они гладили ноздри и губы белокурой девочки, и их прикосновения рождали в её душе непонятные сожаления - то ли о потерянном времени, то ли о чём-то не обретённом или необретаемом, а то ли о себе самой...
Змей тяжело вздохнул.
- Ну ссколько мошшно шшдать? Ушше съешшь его!
- Да! - Ева встрепенулась. Вспомнила, что хотела есть, покрутила яблоко, прикидывая с какого бочка куснуть, как вдруг...
...Внизу, у самой алой попки плода, не видимое сразу, обнаружилось отверстие. Тоннель уводил вглубь яблока, и темнота в нём, казалось, высасывала действительность из окружающего мира.
- Не понял! - лязгнул пирсингом в языке об клыки Троян. - Што за наххх?
Жующий неподалёку оливиновую траву Агнец внезапно насторожился и поднял голову.
- Чего уставились? - недружелюбно пропищал вновь прибывший.
Ева пискнула и бросила яблоко. Но до земли оно не долетело - было перехвачено Трояновым хвостом и поднесено к Трояновым, наливающимся огнём, глазам.
- Всссегда сснал, что Отесс мухлюет! - задумчиво прошипел тот, вертя плод то так, то эдак. - Сснание с иссъяном - экая идиома! Ты што за ссолитёр, мелкий?
- А ты, бычий цепень, кто таков? - ещё чуть вытянувшись из дырки вопросил гость. - Знать тебя не знаю, ведать не ведаю. Вали отседова, пока хвоста не лишился!
- А нет смысла! - пожал отсутствующими плечами червяк. - Нравится мне уничтожать! Каприз у меня такой!
- Оффигеть! - пробормотал Троян. - А когда вссе уничтожишшь, чем займёшшься?
- Буду уничтожать пустоту! - важно покивал червяк. - Пока я жив, всегда найдётся кто-нибудь или что-нибудь, что можно уничтожить. Вот здесь, например, я начну с тебя. А потом доберусь до неё. А потом до того пыльного существа!
При последних словах пришельца Агнец угрожающе наклонил голову к земле, выставив рога.
- Лангольер ты хренов! - заметил Змей. - Да я тебя в порошшок ссотру!
Червяк визгливо захохотал.
- Недалёк ты для этого, мой чешуйчатый друг, глуп и необразован! Сути мирового Знания не пробовал, как я. И кто ты против меня? Тварь пресмыкающаяся, убогая, примат Бога, крошка от булочки Вечности!
- Ну вссё! - возмутился Змей и, кинув яблоко на землю, хвостом поднял Еву на нижние ветви Древа. - Поссиди-ка тут, дитя! А я муссор вынессу!..
Песок вокруг яблока неожиданно закипел. Знание из разрушенной клетки мироздания попёрло наружу, неуловимо меняя окружающий мир.
Червяк потянул нижнюю часть тела на край отверстия. Его челюсти постепенно увеличивались, становясь похожими на бульдозерные ковши.
- Мой это мир! - хлестнув кольцами, рявкнул Змей. - Мой! Убирайсся в ссвое иссмерение, ссолитёр!
Червяк крутанул яблоко хвостом, уводя из-под удара. И оно откатилось прямо под копыта Агнца. Молниеносное движение крутолобой головы взметнуло землю в прах... И наступила тишина.
- Ма-ма! - ахнул Змей. - Ты чего ссделал?
- Он спас мир... В очередной раз! - раздался усталый голос.
Отец стоял возле ствола, протягивая руки Еве.
- Прыгай, дитя. Историю изменить я не в силах. Голод - суть человека. Тебе и Одаму пора учиться утолять его самостоятельно!
Он принял девочку в объятия, долгим поцелуем коснулся чистого лба и отпустил её прочь.
- Иди, погуляй, пока Сын ищет Одама.
Ева побежала к дожёвывающему яблоко Агнцу, а Отец и Троян переглянулись. Они были совсем рядом - бревноподобный Змей с огненными глазами и усталый Бог, в волосах и бороде которого инеевела седина.
- Он искупил её грех... Как делал это всегда и во всём! - сказал Отец.
- Никогда человек не приобретёт Знания, доступного богу - добавил Троян. - Хотя будет заблуждаться на этот счёт до тех пор, пока существует человечество.
Оба понимающе переглянулись.
Сладкие пальцы умирающего аромата растворялись в райских сквозняках, порождая горькие сожаления - то ли о потерянном времени, то ли о чём-то не обретенном или необретаемом, а то ли о себе самих...