Ермолаев Игорь Никифорович
Ермолаев И. Н. Конец русской философии? Рецензия: Alyssa Deblasio "The end of Russian philosophy. Tradition and transition at the turn of the 21st century" . - Dickinson college, 2014

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками Типография Новый формат: Издать свою книгу
  • Аннотация:
    Рецензия: Alyssa DeBlasio "The end of Russian philosophy. Tradition and transition at the turn of the 21st century" . - Dickinson college, 2014//Вестник Российского философского общества. М., 2015, #2, сс. 93-96. Прим: рецензия является первой по времени по отношению к последующим на данную книгу - И. Е.)
  КОНЕЦ РУССКОЙ ФИЛОСОФИИ?
  
  Рецензия: Alyssa DeBlasio "The end of Russian philosophy. Tradition and transition at the turn of the 21st century" . - Dickinson college, 2014//Вестник Российского философского общества. М., 2015, #2, сс. 93-96.
  
   Автор сразу же оговаривает суть явно провокативного названия своего труда. Под "кончиной" русской философии имеется в виду, прежде всего, завершение к началу XXI-го столетия бесплодных попыток русской мысли на протяжении предшествующих столетий создать какую-то особую русскую философию, претендующую на национальную специфику, выраженную в таких понятиях, как "русская идея", "русская душа" и т.д. Подобные понятия чреваты не только изоляционизмом, но и национализмом. Место русской философии должна занять "философия в России" ("philosophy in Russia").
   Показательны в этой связи и названия отдельных глав книги: конец истории русской философии; конец русской идеи; конец русской интеллигенции и т.п.
   Такие мысли в западной философской русистике постсоветского периода высказывались ещё ранее, с начала 90-х гг., причём не только в пропагандистских изданиях, заявлявших о необходимости завершения всего исторического проекта под названием "Россия", но и некоторыми западными академическими мэтрами философской русистики, которые тогда в виде пробных шаров формулировали вопросы, наподобие следующих: "Нужна ли России русская философия?" (Дж. Скэнлан [Scanlan]); "Конец русской философии как русской?" (Э. Звеерде [Zweerde]). Объявлялось также об агонии самой русской идеи (Tim NcDaniel "The Agony of Russian idea". Princeton, 1996.)
   Так что очередное настойчивое приглашение обсудить кончину русской философии не является новым. Какую же аргументацию предлагает автор на данную тему?
   С крушением коммунистической тоталитарной идеологии и началом процессов глобализации Россия встаёт на путь приобщения к ценностям мировой цивилизации и преодоления изоляционизма. Поэтому вместо какой-то особой русской философии вполне логично должна появиться её обновлённая версия под названием "философия в России", то есть философия на территории России, как часть мирового философского процесса, лишённая при этом прежних претензий на "особость".
   Современная мировая философия представляет в этой связи определённую градацию, по степени англоцентричности: аналитическая философия (от Рассела и далее), континентальная (идеализм Канта, Хайдеггера, постструктурализм Фуко, Делёза) и прочее. Конечно, философии в России, с её литературностью и религиозно-мистической тематикой, трудно сразу встроиться непосредственно в аналитическую традицию. Необходимо пройти ещё определённый путь переобучения и профессионализации, после периода изоляционизма и тоталитаризма. Данный процесс можно условно назвать не только постсоветским, но и "пострусским". В этой связи автор употребляет даже более откровенный термин - "дерусификация" ("derussianize"). Данный термин в книге воспроизводится не часто, но на самом деле является ключевым для понимания основной сути концепции. Можно даже сказать, что автор "проговаривается" по этому поводу.
   На этом пути уже есть определённые успехи. Во-первых, в рамках самой русской философии существует давняя традиция творческого самоотрицания, олицетворяемая, в частности, "невегласием" Г. Шпета и его современными последователями с их тезисом о провинциальности русской философии, в качестве "философии внутреннего употребления" (Н. Плотников). Во-вторых, на помощь им приходят современные западные коллеги, сформулировавшие данную проблематику, как упоминалось выше, ещё в начале 90-х, в виде программного вопроса Дж. Скэнлана: "Нужна ли России русская философия?".
   Такая деконструкция русской философии, как русской, должна наконец-то выхолостить из неё антинаучный русский мистический национальный дух, балансирующий на опасной грани национализма, и перевести её в плоскость территориального ландшафта "философии в России", своего рода широкую посадочную площадку для мирового современного плюралистического философского дискурса.
   В качестве положительных примеров продвижения по этому пути приведены, в частности, философские усилия двух современных известных отечественных философов - В. Подороги и С. Хоружего. Первый работает как раз в тематике ландшафтной антропологии, вводя русскую философию через её литературную традицию в контекст континентального европейского постструктуралистского дискурса. Второй, со своей стороны, разрабатывает своего рода постмодернистский вариант русской религиозной философии, в рамках созидаемой им синергийной антропологии, главным положительным измерением которой является то, что, несмотря на практику православия, она теоретически выводит русскую религиозную философию на уровень высот экуменизма.
   Отдельная глава книги посвящена обоснованию тезиса об исчезновении к началу XXI-го столетия русской интеллигенции как особого русского социального явления, способного выразить саму русскую идею как таковую. Данное понятие также теперь должно быть включено в контекст более широкого англоязычного понятия - "интеллектуалы".
   Существует ещё одна помеха, препятствующая дерусификации русской философии, - это русский язык. Дело в том, что поскольку основной современный философский "тренд" осуществляется в англо-язычной среде, то беда большинства отечественных философов именно в этом - в отсутствии навыка свободного владения английским языком. Но и здесь не всё так безнадёжно, приятное исключение представляет, например, в данном отношении всё тот же С. Хоружий, являющийся не только тонким знатоком английского, но и создателем доступного англоязычного сайта по синергийной антропологии. Прочие русские мыслители тоже пользуются теперь благами свободного потока информации, изучают "международный язык общения", получают гранты, посещают зарубежные конференции, принимают у себя именитых иностранных коллег и тем самым также постепенно включаются в общий англоязычный дискурс современной западной философской мысли.
   Поэтому в целом концепция автора в отношении перспектив философии в России выглядит довольно оптимистично. Но при одном условии, уже выявленном выше: русская философии должна дерусифицироваться, отказаться от национальной "самости" и превратиться в "философию в России", на территории которой смогут свободно осуществляться различные мировые плюралистические философские дискурсы.
   В книге представлен также обзор историографии понятий "русская философия" и "русская идея", начиная с труда архимандрита Гавриила ("Русская философия". 1840) и до современных споров на эту тему в отечественной и зарубежной литературе, дана подробная библиография, в том числе англоязычная. Особое внимание уделено отечественным философским журналам 1990-х - начала 2000-х гг., включая их статистику и даже вид обложек. Дискутируются также такие тонкие вопросы, как, например, отличие "российскости" от "русскости" и др.
   К положительным свойствам книги относится принятый автором академической стиль изложения, далёкий от отдельных изданий западной пропагандистской литературы на эту тему, наподобие недавно вышедшего опуса под названием "Vodka politics. Alcohol, autocracy, and the secret history of the Russian state" (Oxford, 2014).
   При всех возможных разногласиях с автором по поводу основной концепции книги, изложенной выше, нельзя не отдать должное также старательному подбору логико-фактологической аргументации в обоснование своей концепции.
   В целом, книга по подаче и структуре материала напоминает добротную диссертационную работу, но при этом, безусловно, является полезной для ознакомления с одним из главных современных западных "трендов" в отношении русской философии, когда через посредство ее превращения из русской философии в "философию в России" подспудно стремятся провести её "дерусификацию" .
   Наряду с этим в современной западной философской традиции (в том числе англоязычной) существует, конечно, и более положительное восприятие русской идеи (Т. Шпидлик (Špidlík)), включая, например, относительно недавно изданный труд "A history of Russian thought" (Cambridge, 2010).
   Будем в этой связи надеяться, что в дальнейшем сам процесс творческого обновления современной русской философии предоставит таким исследователям, как автор рецензируемой книги, больше возможностей для положительного восприятия русской философии именно как русской, вне контекста предлагаемой извне "дерусификации".
  
   И. Н. Ермолаев.
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"