Прокуратор пил вино и глядел угрюмо-
Даже у владык с похмелья головы болят...
И в такой-то ранний час, кто бы мог подумать,
Вдруг к нему начальник стражи входит на доклад.
-Ну, чем порадуешь меня, славный Марк Петроний,
Что ни свет и ни заря привело сюда?
Ты рассказывай, как есть, и без церемоний,
Если дело срочное, это не беда.
-Пахнет в воздухе грозой, и скандалом крупным-
Мы тут парня одного... не хотели брать..,
Да настоял Синедрион, говорят - преступник,
А по мне - так просто псих, руки зря марать...
Агитация и бред - не одно и то же,
Ну, вешал на уши лапшу кучке простаков,
Там, про веру, про любовь, и про царство Божье...
...Ну..., и про кесаря... сказал ...пару крепких слов...
Да (***) с ним, даже и сказал! - нам бы знать откуда?-
(Эдак надо всю страну ставить на учет!..)
...Но есть у них один сексот, звать его - Иуда,
И Кайафа мутит воду , старый лысый черт.
...Вот, разогнали мы толпу, а этот - так увлекся,
Будто б нас нарочно ждал, был как сам не свой...
...Повязали мы его, он заперт в третьем боксе,
Не угодно ли взглянуть, я пошлю конвой?
***
Марк Петроний на ходу сделал знак солдатам,
С полу взгляда понимать - это ль не талант?
Не прошло и пять минут, как перед Пилатом
Предстоял во всей красе странный арестант :
Кровь была видна из-под сбившейся повязки,
Руки стянуты узлом накрест за спиной.
-Крепко вы его !
-Да нет, только для острастки,
Но, осмелюсь доложить, экземпляр чудной!
Прокуратор пожалел арестанта, даже
Руки развязать велел (Бог с ним, с мозгляком!).
-Как зовут тебя?
-Меня?
-Ну ясно, не меня же!
Вижу, братец, ты со мной явно не знаком!
Ты знаешь, перед кем стоишь, так тебя разэдак,
И что стоит мне тебя в порошок стереть?!
Ну-ка, стража, взять его, - бросил напоследок,-
Но полегче, чтобы не вздумал помереть !
А надеть ему венец с иглами из терна,
Да на площади публично всыпать сто плетей,
Чтоб умел, паскуда, жить, смирно и покорно,
Чтоб крамольными речами не смущал людей!
***
Прокуратор приказал, разве тут до смеха,
И мало ли таких бродяг, что их - всех жалеть?
Мигом - вывели во двор, и пошла потеха,
Собралась вокруг толпа, и засвистела плеть...
Но даже видевшие виды малость обалдели,
Был премного удивлен и сам центурион :
"А говорят - здоровый дух лишь в здоровом теле!
А этот - не издал ни стона - до чего силен!"
И хоть в армии любой солдатня-без правил,
Чем-то все-таки задел, их чем-то пронял он...
И один легионер бережно поправил
На искровленных плечах старенький хитон :
Мол, с прокуратором, чудак, спорить не пытайся,
Он при власти, при делах, и плевал на все;
Не закусывайся с ним, лучше уж покайся,
Виноват-не виноват, может, пронесет...
***
...Звон в ушах, в глазах - круги, лоб в багровой пене,
Путь обратный ко дворцу - во сто крат длинней...
Но споткнуться не моги на крутых ступенях,
Тяжелей всего,порой, быть - себя сильней...
***
-Что, бродяга, поумнел, иль битому не спится?!
Если спесь подрастерял, так - поговорим :
Ну, давай, поведай нам, что же ты за птица,
И откуда залетел в Иерусалим ?
Агитировал народ, подрывал устои?-
В государственной измене так-не обвинят!
А жизнь паршивая твоя ровно столько стоит,
Сколько пыль на башмаках у моих солдат!
- Наместник, тебе не понять одного,
Что царство мое-не от мира сего.
Нет, я не бродяга безродный,
Сегодня - пришел мой черед.
Судьба моя бесповоротна,
Я знаю ее наперед...
Я дам вам другие законы,
Я буду вам светом в пути, -
Но люди - целуют иконы,
И держат сердца - взаперти.
Пророки, ветрами гонимы,
Придут к ним с посланьем в руке,-
Но люди - смеются над ними,
И зиждут дворцы на песке...
Премногие чуда свершатся,
Но не образумят глухих,
И вряд ли они отрешатся
От идолов злобных своих,
Маммоны... Но мыслью об этом
Прервется ли времени бег?
И брезжит кровавым рассветом
Двадцатый безжалостный век :
Листая Писанья со скукой,
Поймут ли, беспечные, те-
За что я в немыслимых муках
Окончил свой путь на кресте?!
В саду Гефсиманском беззвездном
Молился в отчаянье я :
"Еще отступиться не поздно,
Минуй меня, чаша сия!
Отец мой, мне страшно! Мне страшно!!"
Но голос был тверд и суров :
"Ты должен принять свою чашу,
Ты должен пролить свою кровь!"
И нет мне дороги обратной,
Я знаю, на что я иду.
Мне многое стало понятно
В ту ночь в Гефсиманском саду...
...У Пилата на щеках заиграл румянец,
Он от гнева будто весь вспыхнул изнутри:
-Да какой ты к черту царь, грязный оборванец,
Брось горбатого лепить, правду говори !
О законах он поет ! Да все законы - дышло!-
Император - наш закон, просто, без затей!
("...Прикуси ж свою метлу, чтоб чего не вышло,
Ты себе довесишь сам парочку статей !")
Вот скверно думает народ о Понтии Пилате,
Равнодушен-де, жесток, Бог ему судья!
А ты попробуй, посиди на моем окладе,
Ты бы через пару лет - стал таким, как я !
Что с того - мне власть дана брать людей за ворот,
Я - их бог, иль-полубог, в том - моя беда...
Ненавистная страна, о ненавистный город!
Я -то добрый человек, только вот-среда:
Подхалимы, стукачи, просто лизоблюды...
Веришь, мне от них порой - прямо жизни нет!!!
Вот, ты, хороший, -говоришь-, человек: Иуда,-
А ведь он продал тебя, гад, за горсть монет!!
Как-то и в моей судьбе был похожий случай,
Впрочем, знать тебе о нем - невеликий толк,
И брось ты эту болтовню, мир не станет лучше,
Человеку - человек то свинья, то волк.
И с какой мне стати в Рим нынче слать депешу,
Мол, безобидный сумасброд, не смутьян, не вор?-
Как ни жаль, но я тебя на заре повешу,
Тем и кончим этот наш странный разговор...
-Ты меня не повесишь. Ты доли моей не владыка,
Жизни тонкая нить не людскою рукой соткана.
Я умру на распятье, в закат, хоть тебе это - дико...
Ты не можешь понять - слишком много ты выпил вина...
Абсолютная власть-благо только в руках осторожных...
Прокуратор, послушай, здесь воли твоей - ни на грош,
Ты ничуть не сильнее меня, ты такой же заложник,
И за свой приговор ты чужие слова выдаешь...
Суд безликой толпы-беспощадный, неправедный, скорый,
На уста справедливости, совести вложит печать...
Коль один на один с разъяренной взбесившейся сворой,
То не должен молчать! - Но желания нет отвечать,
Потому что нельзя оправдаться, когда - невиновен,
И смешно уповать на беспомощный хилый закон...
Людям хочется зрелищ, им хочется хлеба и крови,
На чужие страданья с усмешкой глядеть из окон...
И когда у подножья дворца, распалясь постепенно,
Задыхаясь от ярости тысячи глоток вопят :
"Смерть ему! Смерть ему! Смерть ему!" - содрогаются стены.
Не дразни же безумцев, невинный - да будет распят!..
***
"Вот свалился на мою голову фанатик!
Жизнь ему не дорога, свет ему не мил!
Я сушу себе мозги, как помочь, и-нате!
Он уже себя давно сам приговорил!
Что ж, пойду в Синедрион, чтоб им пусто было!
Там на месте разберусь, что за гвалт у них,
Если жертву так хотят (ух, свиные рыла!),
Предложу им - одного выбрать из двоих :
Есть обычай даровать перед Пасхой милость
Душегубам и ворам, сброду всех мастей,
Этот парень - не таков, что бы им ни снилось,
На примете у меня есть один злодей -
Душ пятнадцать загубил, сотню покалечил,
И не может с малых лет жить без грабежа,
Подходящий кандидат, "славный" человечек,
И распятия ему вряд ли избежать !"
***
...Но молчал Синедрион, слушал без восторга,
Явно им "не в жилу" был новый поворот :
-Прокуратор, эта казнь - не предмет для торга,
Мы сейчас решили так, значит, Он умрет!
Амнистируй хоть кого, хоть с рогами черта,
Мы не будем возражать, тоже чтим закон,
Твой " убийца и бандит" - шваль второго сорта,
А государственный преступник должен быть казнен!
-Власть старейшин велика, правда, но пожалуй,
Здесь пока наместник - я, и вот что вам скажу:
Я допрашивал его, он безобидный малый,
И этот смертный приговор я - не утвержу!
Но раздался в тишине, как со дна колодца,
Голос первого жреца :
- Надо утвердить,
И этот смертный приговор Вам утвердить придется!
Как решил Синедрион - так тому и быть!
Как служебному лицу Вам ясно, несомненно-
Государственный преступник должен быть казнен,
И проволочка вообще ...отдает изменой, -
А ну, проведает Тиберий, что- то скажет он?!
Прокуратор побледнел и зашелся в гневе:
- Кто посмел разинуть рот и что это за тон?!
Убирайтесь с глаз долой, надоели мне вы!
"Государственный преступник должен быть казнен!
Должен... быть... казнен..."
***
"Вот, помилуй меня Бог, выдалась неделя-
Прежде не было таких, может, с тыщу лет:
В этом царстве будто все враз осатанели,
Душегуб им - в самый цвет, а провидец - нет..."
И гнев сменился на лице выраженьем скуки:
"Уж этот мне Синедрион-шайка подлецов!"
-А, разбирайтесь без меня, я умываю руки...
И действительно - умыл. Руки . И лицо...
"Ну, я Кайафе отплачу тою же монетой",-
Так ходил, рыча , как зверь, до часов шести...
- Марк Петроний, ну хоть ты мне что-то посоветуй,
Может, есть какой-то шанс чудака спасти?
-Плетью обух, господин, ты сломить - не волен,
Все равно Синедрион нам не убедить,
И кесарь Вами, говорят, оч-чень недоволен,
И этот случай может Вам сильно навредить...
Да было бы из-за кого помышлять о драке!..
...Участь пленника была этим решена...
...Стихли крики, разбрелись праздные зеваки,
Над Голгофою взошла полная луна...
***
Лишь на кресте узнаешь Ты
Как - жить среди людей!
Они жестоки- и горды
Жестокостью своей,
И пригвоздить тебя спешат
К позорному столбу,
Но выступит из пор - душа
Испариной на лбу,
И, покрывая стук сердец,
Как зов из темноты:
"Зачем, зачем, о, мой Отец
Меня оставил ты?"
***
...Прокуратор пил вино, и глядел угрюмо,
Разогнал прислугу, сам вышел на балкон...
Отчего-то не спалось, одолели думы.
Все стоял перед глазами старенький хитон...
"Эту страшную судьбу он принял без боязни...
Сколько ж было лет ему? - Вроде тридцать три..."
Прокуратор никогда не стеснялся казней,
А поди ж ты, что за червь точит изнутри?
Что проснулось в нем тогда - жажда покаянья?
Может, нашептал листвой Гефсиманский сад...
...Прокуратор эти дни прожил, как в тумане,
Но время он бессилен был повернуть назад...
"Эх, да разве б я теперь думал "или-или?"
И что за чушь я нес тогда про закон, про власть?!-
Погоди, ведь мы с тобой не договорили!
Ах, какой я был дурак, чтобы мне пропасть!
С головы Его святой-не упал бы волос!"
Вдруг под окнами дворца промелькнула тень,
И почудился ему так знакомый голос :
"Будешь ты теперь всегда помнить этот день.
Душа не иссякает, как родник.
Над кем отныне меч свой не простер бы-
Остановись, задумайся на миг,
Но оглянись в прошедшее-без скорби.
Присядешь по дороге у огня,
И снова в путь - протяжней зимней ночи.
И так однажды в царстве у меня
Мы встретимся, коль ты того захочешь...
Беседа наша только началась,
Как диалог, простой и откровенный,
В нем обнажится связь времен, и власть
Того, что называется Вселенной.
Ты не виновен - было так дано,
А ты с судьбой в отчаянии спорил,
За это я тебя простил давно,
И не держи в себе ни зла, ни горя...
Хоть казни воспрепятствовать не мог,
Себя казнил ты после ежечасно,
Под прежней жизнью подводя итог,
И значит - все свершилось не напрасно.
Возрадуйся и не скорби главой,
Я сам тебе открою эти двери,-
Ты стал достоин Царства Моего,
В которое однажды не поверил..."